Переполненный гневом и отчаянием, Лэндан мотался по городу. Он не решался вернуться домой. В этот опустошенный дом, пустую комнату, пустую кровать. Бет ушла, и то чувство облегчения, которое, как он предполагал, наступит после ее ухода, не наступало.

Он не мог перестать думать о ней, о том, что она сказала о ребенке. То, как она выглядела в его офисе, — с тем же отчаянием в глазах, которое так потрясло его в тот первый день, когда он ее увидел. Но на сей раз она испытывала отчаяние из-за то, что Лэндан больше не мог ей дать того, чего она ждала.

Лэндан вел машину по шоссе, и прежде чем решил, куда поедет, он остановился у кладбища Миш-Парк. Там был похоронен его сын. Лэндан был там только однажды, несколько лет назад. Почему он приехал сюда, где хранятся преследующие его воспоминания? Почему именно сейчас?

Лэндан посмотрел на выгравированную надпись на надгробном камне.

«Он не твой сын, он сын Гектора».

Услышать такие слова от собственной жены было для него ударом. Лэндан чувствовал нечто худшее, чем гнев или отчаяние.

Он чувствовал, что его предали.

Они выиграли суд, но удовлетворение от победы не приходило. Лэндан проиграл, потому что это была ирония судьбы — он должен был любить то, что принадлежало его врагу. И еще больнее было, что Лэндан продолжал любить Нэйтана, несмотря на то, что он был сыном этого ублюдка Галифакса.

Лэндан провел рукой по надгробию. Он не понимал. Он никогда не сможет понять. Его жены и ребенка больше нет. Несчастный случай раскрыл ее предательство. Телефонные звонки, электронные письма. Годы предательства за его спиной. Он так и не смог представить себе, что все это началось намного раньше, задолго до того, как он женился на Кристин. Не хотел думать, как она поймала его, молодого, богатого, притворившись, что он был отцом ее будущего ребенка.

В течение их недолгого брака он был верен ей, прикладывая усилия ради нее, ради Нэйтана. И все это время Кристин встречалась с Гектором…

Его сын мог бы наслаждаться жизнью. И лишь предательство Кристин отняло у него эту возможность.

Но даже теперь, когда Лэндан лишил Галифакса и работы, и уважения, и свободы, он до сих пор не мог насладиться победой. Он не мог вернуться к прежней жизни. Лэндан любил этого мальчика как своего сына, и месть пробудила в нем новую боль.

Он хотел быть с Бетани и воспитывать ее сына от Галифакса, потому что этот ребенок был ее сыном.

Да, все это было иронией судьбы. Любить двух существ, которые с самого начала принадлежали его врагу.

Словно из ниоткуда появился букет цветов: на могиле лежали белые розы, связанные гладкой белой лентой. Лэндан оглянулся и вздохнул. Он был не один. Перед ним стояла его мать в платье с цветочным узором и темно-бордовых ковбойских сапогах.

— Что ты здесь делаешь?

— Я прихожу сюда каждую неделю. Почему бы мне не навещать своего внука?

Понизив голос, Лэндан тихо сказал:

— Мама, он не мой сын.

Она не удивилась услышанному, только холодно посмотрела на него:

— Ты был всегда готов принимать важные решения для всей семьи. И я думаю, что ты настолько привык к этому, что больше не можешь поверить, что в мире есть хорошие и простые вещи.

— В моей жизни никогда не было ничего хорошего и простого.

— А вот и было. Бетани влюбилась в тебя. А ты в нее. Хорошо и просто.

Лэндан не ответил, пытаясь не думать о Бет, не вспоминать ее застенчивую улыбку. Он тяжело вздохнул:

— Я не уверен, что она любит меня. Я даже не уверен, что было настоящим, а что нет.

— Я знаю, за что ты боролся, Лэндан. Ты никогда не был мстительным. Ты всегда поступал благородно. Ты боролся не за месть, ты боролся за семью. Семью, которую ты заслуживаешь. Женщина тронула твое сердце, даже несмотря на то, что ты не хотел этого, и ты боролся за нее. И теперь ты собираешься уйти? Когда ты уже так далеко зашел?

Лэндан вспоминал губы Бет. Ее густые ресницы, блестевшие от слез. Она лишала его ума и чувств.

Потому что он видел ее уникальность. И знал, что у него уже не будет другой семьи. Кроме той, о которой он заявил перед всем миром как о своей.

Спустя месяц после переезда к родителям Бет вздохнула с облегчением, когда увидела свой новый дом. Остались только пять неразобранных коробок, аккуратно сложенных в углу маленького холла. Но это было ничто по сравнению с теми сорока коробками, которые она уже успела разобрать.

Бет разобралась с ними за час, если не меньше.

Вздыхая, она открыла входную дверь, чтобы проверить, не остались ли еще вещи на крыльце, и нахмурилась.

Простая коричневая коробка лежала на пороге ее двери. Бет не припоминала, чтобы видела ее здесь раньше.

Смущение смешалось с любопытством, когда она встряхнула ее. Что-то перевернулось внутри.

— Что за…

Она открыла коробку.

Совершенно новая черная записная книжка. Вот что она там обнаружила.

Абсолютно такая же записная книжка, которая однажды свела их с Лэнданом. Галифакс был в тюрьме и больше никогда не побеспокоит ни ее, ни Дэвида. Так почему же она занервничала при виде этой записной книжки? И откуда это волнение?

Потому что это напомнило день, когда она встретила Лэндана.

У нее подкатил комок к горлу, и, испугавшись того, что она нашла, или, может быть, того, чего пока не нашла, Бет раскрыла книжку, чтобы просмотреть ее.

Ее пульс участился. Там, внутри, на первой же странице была запись, сделанная почерком Лэндана. Она прочитала запись, потом еще раз. Странно было видеть эти слова, автор которых всегда ругал любого, кто записывал свои грехи в записной книжке.

А теперь он записал свой: «Лэндан Гейдж — дурак».

Бет подняла голову и, не веря своим глазам, увидела его. Лэндан стоял в нескольких шагах от ее нового дома, такой мужественный и без галстука…

Она заморгала, чувствуя, как ангелы возносят ее к небу, но это были не ангелы, а всего лишь мужчина. Просто один мужчина — ее принц.

Бет задрожала, казалось, она потеряла дар речи.

Он прислонился к перилам, мрачно наблюдая за ней:

— Привет.

Бет все еще не могла поверить, что он стоит перед ней:

— Привет, Лэндан.

Как же она соскучилась по нему! Бет чувствовала, что надо что-то сказать, но не могла найти подходящих слов.

Она смотрела на него так, будто впервые видела, рассматривая его одежду — брюки и рубашку, застегнутую на все пуговицы, — и вспоминая его манящее тело. Он подстригся и выглядел очень молодым и красивым.

С нерешительной улыбкой Лэндан подошел ближе.

— Перед тобой стоит человек, которому надо отомстить, и ты мне в этом поможешь. Идиот, который собирался сделать самую большую ошибку в своей жизни, — произнес Лэндан зловеще.

При звуке его голоса у Бет закружилась голова, все смешалось.

— Так вот для чего эта записная книжка! — подхватила она его игру.

— Это для мести, Бетани. — Он подошел еще ближе. — И я думаю, никто не сможет его наказать сильнее, чем ты.

— Наказать его? — Бет бросило в жар.

Лэндан слабо кивнул:

— Мне нужно, чтобы ты смотрела ему в глаза каждый день, чтобы он помнил, что практически позволил другому мужчине увести тебя. Мне нужно, чтобы ты была безжалостной, не проявляла абсолютно никакого милосердия к нему. И прежде всего я хочу, чтобы ты заставила его заплатить. В этом заключается суть мести, Бет. И этот мужчина умоляет тебя об этом.

Бет не было смешно. По его напряженному лицу она понимала, чего стоило ему сказать все это. Лэндан просил.

Ее ладони вздрогнули от желания прикоснуться к нему, но вместо этого она скрестила руки, не зная, как выразить словами ее чувства. «Я люблю тебя, да, да, да! Я согласна на все что угодно!»

Должна ли она пригласить его домой? Она хотела. Но в доме все еще царил беспорядок, и чувство гордости больно кольнуло ее при мысли, что Лэндан узнает, в каких скромных условиях она живет. Затем она со стыдом осознала, что стоит перед ним в вылинявшей футболке, шортах и сандалиях.

— Звучит неплохо. — Бет осталась стоять в дверном проеме, не зная, что делать дальше. Ее сердце бешено колотилось. — Но есть одна проблема.

На лице Лэндана застыло суровое выражение. Он посмотрел на пустующие участки, где в будущем будут жить соседи Бет.

— Проблема… — сказал он.

Неожиданно Бет почувствовала прекрасный мужской запах Лэндана и уже не в силах была побороть дрожь.

— Большая проблема. — Бет подошла ближе к нему.

Лэндан озадаченно посмотрел на нее:

— Какого рода проблема?

Бет едва могла говорить, эмоции переполняли ее.

— У меня больше не осталось ненависти. — Она наклонила к нему лицо, и ее захватила волна страсти. — Сейчас у меня осталось только одно чувство, и я не знаю, что с ним делать.

Лицо Лэндана стало напряженным, и он сделал еще один шаг — последний шаг. Теперь он стоял так близко, что Бет могла чувствовать его дыхание, его жар, вдыхать его запах.

— Что это за чувство, Бет?

Он стоял на расстоянии пары сантиметров от нее, такой темный и высокий, терпеливый и мужественный…

Она хотела прикоснуться к нему, так сильно хотела, но сейчас ей не хватало храбрости.

— Как я и сказала, не знаю, что делать с этим чувством.

Лэндан был не в силах больше терпеть. Его лицо исказилось от боли. Он дотронулся до ее щек, нежно погладил кончиками пальцев ее виски.

— Я люблю вас, миссис Гейдж, — глухо произнес он. — Я люблю тебя и хочу, чтобы ты сказала мне, что чувствуешь то же самое, что ты любишь меня. Только меня.

У Бетани закружилась голова.

Лэндан любил ее, он был здесь ради нее! И Бет не собиралась заставлять его просить.

За прошедшие месяцы она ни разу не ошиблась в нем. И в том, что она тоже хотела быть с ним. Каждую ночь на протяжении одиноких недель она ждала, молила, что Лэндан захочет вернуть ее. Что он любит ее больше, чем свою гордость. Что он наконец-то поймет, что она не Кристин.

Бет любила его. Только его.

— Я имела в виду то, что я сказала в суде, Лэндан. — Бет поднялась на цыпочки, чтобы поцеловать его. — Я люблю тебя.

Ее мягкий поцелуй, казалось, удивил Лэндана. Но затем он издал низкий стон и, прижимая к себе, покрыл ее поцелуями.

— Боже, Бетани… — Он снова наклонился, на сей раз целуя ее медленно и глубоко, наслаждаясь ее вкусом, позволяя наслаждаться и ей, затем взял ее руки в свои. — Прости, — прошептал он, — что я был таким идиотом.

— Прости, что я не рассказала тебе о Нэйтене.

— Прости за то, что встретила этого подонка, Бет, и что я чуть не позволил ему снова отобрать тебя у меня.

— И ты прости меня, что я встретила его! Но может быть… — Ее поразила мысль. Она казалась такой забавной, что Бетани улыбнулась. — Выходит, это он свел нас вместе?

Радость осветила лицо Лэндана, и кончиком пальца он дотронулся до ее губ:

— Это единственное, что он сделал хорошего в своей чертовой жизни, Бет. Ты мне нужна. Мне нужна моя жена. Выходи за меня снова. На сей раз по-настоящему. Никаких репортеров. Только два человека, которые хотят прожить вместе всю оставшуюся жизнь.

Бет положила руки ему на плечи и поцеловала, ощущая ответный жар его тела, и у нее перехватило дыхание.

— Наш первый брак был самым настоящим. Я не хочу разводиться.

Из заднего кармана Лэндан достал пачку бумаг и, не церемонясь, разорвал их на мелкие кусочки.

— Тогда не будем.

— Это были…

— Бумаги для развода, до того как я разорвал их. Помочь с выселением?

— О нет, я только заселилась!

— Тогда покажешь мне?..

Она рассмеялась:

— Я знаю, что вы хотите, мистер Гейдж. — Она впустила его в дом и еще раз поцеловала. — Матрас привезут попозже, — прошептала она обольстительно.

Лэндан толкнул закрытую дверь и прижал Бет к себе.

— Нам не нужен матрас, — сказал он хрипло, — вот то, с чего нам нужно начать. — Он вытащил еще одну пачку бумаг. — Я уверен, ты будешь рада сжечь этот брачный договор. У нас будет еще один, новый.

— Чтобы мы обсуждали интимные моменты с твоими адвокатами? Нет уж, спасибо!

— Тогда мы можем обсуждать мои миллионы и все, что ты пожелаешь.

Бет, хмурясь, взяла договор и разорвала его на две части, потому что доверие порождает доверие, и она хотела начать именно с него.

— Я хочу тебя, потому что ты — это ты.

Лэндан улыбнулся и сжал ее еще крепче:

— Черт возьми, Бет, я не слышал ничего сексуальнее в своей жизни.

— Подожди, пока я не рассказала тебе о красном белье, которое я надела на заседание.

Лэндан склонился и начал с жаром целовать ее, кусать ее шею, стягивать с нее выцветшую футболку.

— Мне не нужно твое красное белье. Мне нужно то, что под ним. Именно это, моя любимая жена.

Прижимаясь к нему, Бет поцеловала его:

— Я вся ваша, мистер Гейдж.