Они медленно шагали по пустынному берегу. Рядом высился зазубренный северный утес.

— Потрясающее место, — промолвил Райан. — Не понимаю, как ты можешь говорить, что это дыра. Мне оно нравится. Соответствует моему настроению. Такое же грустное и унылое.

— Да уж, курортом не назовешь, — весело отозвалась Серена.

— Это гораздо интереснее и восхитительнее, чем курорт, — с жаром произнес Райан. Он, казалось, вовсе не замечал холодного ветра и моросящего дождя. — Ты только взгляни вон на то чудовище. — Райан восторженно указал на огромную каменную пристань, напоминавшую две гигантские руки, тянувшиеся от подножия утеса.

— Мы, дети, называли это пристанью. Хотя в общем-то это скорее гавань, где лет сто назад грузили на корабли железную руду. Когда-то там была железнодорожная ветка.

— Потрясающе!..

Райан, широко улыбнувшись девушке, кинулся вперед, перепрыгивая через разбросанные по берегу глыбы бурого железняка. Серена наблюдала, как он карабкается на пристань, остановившись у рыжевато-красной воды Кейндейлского ручья.

Райан, развернувшись, сложил рупором ладони у губ и закричал:

— Вот она! Вот… железнодорожная ветка, о которой ты говорила.

Серена рассмеялась, но ветер отнес ее смех в сторону. Довольная, что Райан наконец-то почувствовал интерес к жизни, она тоже зашагала к пристани.

— Мне та сторона всегда больше нравилась, — сказала девушка. — Там обычно швартовались кобли после ночного промысла.

— Вон те лодки? — Райан мотнул головой в том направлении, откуда они только что пришли. — Как ты их назвала?

— Кобли, — повторила девушка.

— Мне бы тоже хотелось иметь кобль. — Неожиданно посерьезнев, он повернулся к ней и спросил: — Ты когда-нибудь выходила в море на такой лодке?

Серена покачала головой.

— Я же тогда была маленькая. Мы, дети, просто играли возле лодок, воображая, будто плывем по морям-океанам, но в открытое море с рыбаками никогда не выходили. Это очень опасно, — во всяком случае, так заявлял мой отец. — Она поморщилась. — Он меня очень опекал, даже, пожалуй, слишком.

Ветер трепал Райану волосы, залепляя глаза каштановыми прядями.

— Наверно, отец тебя очень любил, — промолвил он, — раз оставил все это в наследство.

— Ты шутишь, — возразила Серена. — Отец прекрасно знал, что я с возрастом стала ненавидеть Кейндейл.

— Может, он догадывался, что тебе нужно нечто подобное, — медленно произнес он, поворачиваясь к морю. — Нечто устойчивое, прочное. Собственность, которую ты будешь любить, о которой будешь заботиться.

— Не думаю, чтобы отец руководствовался столь глубокомысленными побуждениями, как ты. — Серена коротко рассмеялась. — Он был совершеннейший прагматик, Райан. Макс Кордер — это брусок железа или такая вот простая каменная пристань. А цветы, бабочки, причудливые мысли, — все это к Максу Кордеру не имело ни малейшего отношения!

— Мир, однако, держится именно на таких людях, — задумчиво проронил Райан.

— А также на мечтателях и художниках, — добавила Серена.

Райан пожал плечами.

— Мы не можем все быть одинаковыми. Ничего хорошего из этого не выйдет.

— Пожалуй.

Райан прошелся до конца пристани вдоль железнодорожной ветки и вернулся.

— Мне нравится Кейндейл, — сказал он, окидывая взглядом утесы. — А вон пещера.

Серена кивнула.

— Она давно там. Мы в детстве сочиняли разные истории про русалок, которые якобы живут в ней.

Взгляд Райана загорелся.

— А что, если и нам с тобой поселиться там? Станем питаться рыбой, которую я буду привозить с рыбалки в своем кобле, греться будем у костра, который будем разводить из прибитых к берегу веток.

Серена беспечно расхохоталась.

— Во время приливов море затопляет пещеру до потолка.

Райан наморщил лоб.

— Выходит, идея не очень удачная?

Серена сунула руку в карман и извлекла связку ключей.

— Думаю, в доме нам будет уютнее.

— У тебя есть дом? — удивился Райан, вновь вызвав смех девушки.

— Мистер Эндрюз сказал, что в долине есть два пустующих дома, и дал мне ключи, чтобы я могла их осмотреть. Он говорит, что эти дома уже какое-то время выставлены на продажу, но покупателей пока не нашлось. И, собственно, он не очень надеется, что их удастся продать. Кейндейл не тот райский уголок, где все стремятся приобрести недвижимость.

— Где они? Дома?

Серена, взяв Райана за плечо, развернула его лицом к участку берега бухты между северным и южным утесами.

— Видишь маленькие серые домики? Вон там? На южном утесе? Мы проезжали под ними по дороге в долину.

Райан прищурился.

— На склоне той высокой горы?

Серена кивнула.

— Как же, черт возьми, мы туда заберемся?

— Туда ведет дорога. Вернее, тропа.

— А на машине по ней можно проехать? Или придется до опупения тащиться пешком?

— Нет, поедем на машине. Она как раз вписывается! Дорога вообще-то узкая, но перед домами расширяется.

— Слава Богу. Я уже представляю, как валюсь вниз, разгуливая по этой дороге в сомнамбулическом состоянии.

— Не свалишься. Там железные ограждения.

— Ты что, действительно полагаешь, что я соглашусь там жить? — изумился Райан.

— В противном случае нам придется серьезно подумать о том, как защитить от воды пещеру. — Серена взяла его под локоть. — Пойдем к машине. Прокачу с ветерком. Получишь головокружительное удовольствие.

— Пустые обещания, — отозвался Райан, однако лицо его покрыла смертельная бледность, когда машина поехала в гору, ползком преодолевая крутые повороты.

— Боже, у меня развивается морская болезнь, — пробормотал он, не смея смотреть в окно, чтобы не видеть бездны, начинающейся сразу же у края дороги.

— На такой высоте морская болезнь тебе не грозит, — сказала Серена.

— Глубокомысленное замечание, — съязвил Райан.

— Если ты можешь придумать что-нибудь лучше, чем это орлиное гнездо, я с готовностью приму твое предложение, — парировала девушка.

— На такой высоте я вообще не в состоянии думать. Мне не хватает воздуха.

Наконец они достигли домов, дорога стала значительно шире, и Райан вздохнул с облегчением. Здесь вдоль обочины тянулся узкий тротуар с прочными железными ограждениями, как и обещала Серена. Девушка затормозила у небольшого домика, на стене которого висела, болтаясь на ветру, поблекшая вывеска «Продается».

Они вылезли из машины и прошли в дом. Внутри было еще холоднее, чем на улице. В гостиной со стен клочьями свисали почерневшие от сырости и времени обои. Из коридора, соединявшего гостиную с кухней, наверх вела мрачная лестница. Серена поежилась. Все двери были покрыты каким-то очень темным лаком. В кухне, где оказалось несколько светлее, они увидели у одной стены старую чугунную каминную решетку с допотопным бойлером для кипячения воды, у другой — печь. Из кухонного окна виднелись небольшой задний дворик с двумя хозяйственными строениями и разросшийся сад, обращенный к морю.

— Интересно, отважимся мы подняться наверх? — проурчал себе под нос Райан.

— Жутко, да? Может, пойдем посмотрим второй дом? Вдруг там получше? Кажется, он на другом конце террасы.

— Мне нравится этот, — сказал Райан. — Он стоит на самом краю и имеет вид на гавань. Да и вообще, наверно, море видно из всех комнат. А тот, второй, тоже окнами выходит к морю?

— Не думаю, — пожала плечами Серена. — Он ближе к центру поселка и к заводу. Я, пожалуй, как и ты, предпочла бы поселиться здесь.

— Тебе ведь не придется платить за него? — затронул материальную сторону вопроса Райан. — Я хочу сказать, раз этот поселок полностью принадлежит тебе, значит, ты не должна ничего потерять, если нам здесь разонравится через пару недель.

— А денег у нас в наличии немного, так? Это я к тому, что обустройство жилья потребует определенных вложений.

— И что же тебе посоветовал адвокат, когда ты утром ездила к нему, — относительно денег?

— Сказал, что в моем распоряжении любая сумма, — разумеется, при условии, что я принимаю на свое попечение Кейндейл. Завод, судя по всему, дает неплохую прибыль, производя столь необходимое оборудование, как люки, канализационные трубы и «уличная мебель»!

— Что такое «уличная мебель», черт побери? — расхохотался Райан.

— Бог его знает. Наверно, фонари, железные ограждения, скамейки.

— Сера, — неожиданно серьезным тоном проговорил Райан, — мы ведь могли бы обустроить этот дом для жилья.

— Да-а уж.

— Тебе он не нравится? — расстроился Райан.

— Отвратительный дом, — ответила она и улыбнулась, взглянув на его унылое лицо. — Шучу. Вообще-то я не смогла бы жить в коттедже возле завода. Там бы меня все время преследовали воспоминания об отце! Спальни пойдем смотреть? Может, они уютнее, чем нижние помещения.

— Поднимайся первая, — предложил Райан. — Не люблю темноту.

Серена вздохнула.

— Ты мужчина или мышь, Райан Фаррар?

— Дуй давай! — весело крикнул он, и она со смехом кинулась мимо него вверх по лестнице.

Поднявшись на второй этаж, Серена распахнула настежь все три двери. Из спален на лестничную площадку хлынул свет, лившийся в окна комнат с улицы.

— Эй, здесь все спокойно, — крикнула она, подходя к перилам. — Привидений нет.

Райан затопал по голым деревянным ступенькам.

— Я мог бы счистить верхний слой с дерева, — размышлял он вслух, — содрал бы темный лак, потом можно постелить джутовую дорожку. И нам бы это практически ничего не стоило.

— Ты еще спальни не видел, — предупредила Серена. — Две большие, а еще одна похожа на чулан. С крошечным-прекрошечным окошком.

— Это у нас будет ванная, — заявил он, просовывая голову в дверь самой маленькой комнаты. Окошко находилось почти под потолком. Райан измерил шагами помещение. — Примерно два с половиной на три метра.

— Опять расходы! — проворчала Сирена, с раздражением оглядывая комнату. — Честно говоря, отец мог бы оборудовать дома своих рабочих приличной сантехникой.

— Послушай, не вини отца во всех грехах. Этот дом, наверно, пустует уже лет пятнадцать — двадцать. К тому же мы почти все можем сделать сами. Нужна только помощь сантехника и электрика.

— Услуги квалифицированных рабочих стоят недешево, — сухо отозвалась Серена.

— Но хотя бы один квалифицированный электрик на заводе наверняка найдется. Он, должно быть, сумеет заменить проводку.

— Какой ты молодец, — съязвила Серена. — Прикажешь на полгода запрячь его на сверхурочную работу, пока этот дом не будет обустроен для жилья?

— Но тебе же нужно где-то жить, если ты собираешься управлять заводом, — резонно заметил Райан. — Взгляни на это с другой стороны. Все жители домов работают на предприятии твоего отца, и он выделял средства на ремонт их жилья…

— Только об этом доме почему-то забыл. Но я поняла твою мысль, — задумчиво проронила Серена. — Ремонт можно оплатить, вполне официально, из суммы прибыли.

Райан кивнул.

— Пойдем посмотрим спальни.

Они решили, что Райан займет спальню с видом на гавань, а Серена ту, что в глубине дома, из окон которой были видны заросший сад, слева кусочек моря, с полмили суши, а также церковь с башенками и небольшое кладбище. Такое распределение Серену вполне устраивало: ей не придется постоянно вспоминать о Кейндейле, если в поле ее зрения будут только цветники, церковь и открытое море.

— Насколько я понял, на сегодня с сюрпризами покончено? — поинтересовался Райан, когда они спускались по лестнице. Серена рассмеялась.

— Что, втянула тебя в авантюру, утащив из Австралии?

Они вышли на улицу. Райан захлопнул входную дверь и запер дом, передав ключи девушке.

У машины Серена помедлила.

— Вообще-то вопрос никогда не ставился так, что я отказываюсь от Кейндейла, Райан. — Она вскинула брови, пытаясь придать своему голосу воодушевление. — Я охотно подписала все необходимые документы, когда ездила к мистеру Эндрюзу. Никто не держал пистолета у моего виска. Я приняла вызов отца, так что Кейндейл теперь действительно мой!

Райан, казалось, вовсе не был удивлен ее сообщением.

— Я очень рад!.. — сказал он, крепко сжимая руку девушки. — Очень рад, Сера! Но я и не сомневался в том, что ты так поступишь.

Они выехали из долины и повернули к Райвлину. Райан от души хохотал над встречавшимися время от времени табличками с несуразными названиями.

— Ты только взгляни на ту, что с твоей стороны! Коровий переулок! Неужто и впрямь коровий?

Глаза Серены автоматически метнулись к зеркалу заднего вида. Убедившись, что за ними никто не едет, она мягко нажала на тормоза, остановив автомобиль на заросшей травой обочине, и устремила взгляд на неширокую дорогу, которая, ответвляясь от шоссе, убегала на север долины.

— Надо же, — тихо промолвила девушка. — Напрочь забыла про него. Как я могла?

— У тебя с ним связаны какие-то воспоминания?

Райан искоса посмотрел на нее.

— Там был один дом, — стала рассказывать Серена. — Он стоял прямо на вершине горы в разросшемся неухоженном саду. У него была покатая красная крыша с полуразобранной черепицей, а стекла в окнах были с трещинами или вообще выбиты. Мне кажется, его в жизни не красили. «Скверный дом»! Так мы его окрестили. — Девушка задумчиво улыбнулась. — В нем жила одинокая эксцентричная старушка с кошками. Мы, дети, думали, что она — ведьма, потому что, едва кто-нибудь из нас приближался к дому, она тут же выскакивала с метлой в руках и криком прогоняла нас.

Райан тихо рассмеялся.

— Хочешь, съездим посмотрим, на месте он или нет?

Серена рассеянно пожевала нижнюю губу, затем мотнула головой.

— Меня дрожь пробирает уже от одной мысли о нем. Да к тому же, наверно, он совсем заброшен, если вообще не развалился. — Она повернулась к Райану с веселой улыбкой. — Мне кажется, я и сейчас перепугалась бы до смерти, как в прежние времена, если бы вновь увидела старуху с метлой.

— Тогда, может, в другой раз, угу?

— Может быть, — кивнула Серена. — Хотя некоторые вещи лучше забыть. Не всегда полезно копаться в прошлом, верно?

Говоря это, она думала о Холте, совершенно точно зная, что будет обходить стороной еще один коттедж на той же самой узкой улочке. Коттедж, в котором он жил со своей тетушкой Вив. Она не желает вновь столкнуться с ним, как не желает — в данный момент — упоминать его имя Райану.

Вивиан Блэквуд и Мари Уайатт приходились сестрами отцу Холта. В детстве Холт пережил трагедию. Серена до сих пор помнила тот день, когда ее отец прочел заголовок в местной газете: «Авиакатастрофа во Франции — двое погибших!»

Холт, в то время еще даже не подросток, поселился с тетей Вив. Мари уже замужем за Гарри Уайаттом жила в Мидлсбро. Вив была несколько моложе Мари, у нее было больное сердце, и в браке она никогда не состояла, поэтому, когда именно она стала воспитывать Холта, который остался сиротой, все сочли это вполне естественным.

Интересно, он по-прежнему живет с Вивиан? Пожалуй. Вряд ли он мог позволить себе купить собственный дом, хоть Макс и одолжил ему денег на создание автотранспортной компании. Очевидно, весь доход от перевозок идет на расширение его бизнеса, — судя по тому, что он сказал ей во время встречи.

Коттедж Вив стоял примерно в двухстах ярдах в стороне от Коровьего переулка, ведшего к «скверному дому», и хотя Серене было любопытно узнать, живет ли еще там та ведьма, рисковать она не хотела. Вдруг опять наткнется на Холта. Пока это крайне нежелательно.

Погруженная в свои мысли, девушка даже не сознавала, что смотрит перед собой невидящим взглядом, пока перед носом не замелькала ладонь Райана. Серена заморгала и рывком откинулась на спинку сиденья.

— Проснись, — окликнул ее Райан. — Ты грезишь наяву.

Серена встряхнулась.

— Извини! Место такое. Кажется, будто я отсутствовала здесь не десять лет, а всего пять минут.

— Но ты думала не о радостном. Уж больно грустный у тебя был вид, — заметил Райан. — Поэтому я и решил вернуть тебя в царство живых.

— А я его и не покидала, — улыбнулась девушка. — Люди, которые мне вспомнились, и теперь живут здесь. Просто с некоторыми я была бы рада встретиться, а с некоторыми — нет.

— Речь идет о мужчине? — поинтересовался Райан, и, склонив набок голову, серьезно посмотрел на Серену.

Она рассмеялась, но в ее смехе слышалась горечь.

— Макс Кордер считал, что его дочери достоин только принц благородных кровей, — бесстрастно объяснила она. — И не позволял, чтобы я водила дружбу просто с Томами, Диками или Гарри.

— А ты, значит, пыталась?

— У меня было много знакомых ребят, — беспечно ответила Серена.

— Очевидно, назло старине Максу.

— А ты, оказывается, изучил меня гораздо лучше, чем он, — изумилась Серена.

— Ты забываешь, — сказал Райан. — Мы же с тобой за последние два года стали как брат и сестра — ты и я.

Ее взгляд смягчился.

— Жаль, что ты мне не брат. Мне всегда не нравилось, что я единственный ребенок в семье. Будь у меня брат, не я, а он стал бы управлять Кейндейлом.

— Поехали, любовь моя, — устало попросил Райан. — Опять голова начинает гудеть.

— О Боже! Нет! Второй раз за такой короткий период.

— Да, приступы головной боли учащаются. Ты тоже заметила?

Он откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Серена видела, что его лицо покрыла смертельная бледность.

— Может быть, это из-за длительного перелета. Нарушение биоритмов, — утешала она и себя, и Райана, не смея думать о том, что ухудшение наступает так скоро.

— Два года, — тихо произнес Райан, в то время, как Серена, нажав на педаль газа, вывела автомобиль на дорогу. — Врачи сказали, что, возможно, я протяну два года — если повезет. Полагаю, я вступил в завершающую полуторагодовую стадию.

Серена молчала. Что тут скажешь? Разве словами поможешь? Конечно, нельзя было тащить его такого больного через полсвета. Надо убедить его больше отдыхать, решила девушка.

Райан вскоре уснул, вернее, погрузился в то полубессознательное состояние, в которое он все чаще и чаще впадал в последнее время.

Серена поклялась, что не будет волновать его своими проблемами; у него и своих по горло. Тем не менее ей не давала покоя мысль о том, что многих ее нынешних затруднений удалось бы избежать, если бы она вовремя подавила в себе чувство безысходной вины, вынудившее ее отправиться в Англию на похороны человека, которого она презирает.