Марк Пауэлл положил телефонную трубку и устремил мрачный взор в пространство, как вдруг почувствовал на плече руку матери.
– Как он, сынок? Поправляется? Марк кивнул.
– Да. Я говорил с экономкой. Похоже, она считает, что во всем виноват я. Мама, я вел себя как мальчишка. Не надо было с ним драться…
– Если кто-то и виноват, то в первую очередь я. – Барбара Пауэлл, когда-то Уэлдон, тяжело вздохнула и, по-стариковски шаркая ногами, подошла к окну.
– Не говори так. Твоей вины здесь нет. Ты не знала о том, что я пытаюсь установить, кто мой настоящий отец.
Барбара повернулась к нему лицом.
– Разве можно обвинять тебя за это? Ведь Дерек Пауэлл не оставил теплых воспоминаний о себе. – Она всплеснула руками. – Но я стыдилась рассказать тебе правду. Ты понимаешь меня, Марк?
– Да, мама. Теперь понимаю. Кому захочется признать, что он стал жертвой негодяя? Барбара покачала головой.
– Нет! Дело совсем не в этом. Я вела себя как последняя шлюха. Но я так мечтала о ребенке. И чувствовала себя одураченной. Теперь ты все знаешь. Это из-за меня страдают эти люди…
– Мама, не преувеличивай. – Марк, раздосадованный, хлопнул себя ладонью по лбу. – Одному богу известно, что на меня нашло. Но когда эта девушка…
– Эми Уэлдон? Он кивнул.
– Когда она стала намекать на то, что я претендую на место любовника старика… – Он судорожно сглотнул. – Мама! Меня уже тошнило от всего этого. Однако, когда я первый раз очутился в усадьбе, я был полон решимости забрать у них все – дом, деньги старика Уэлдона, – чтобы отдать тебе. Правда, вскоре выяснилось, что забирать особенно нечего. Эми выходит замуж за этого Бодена, потому что у него есть деньги, чтобы восстановить усадьбу. Мама, я не могу спокойно смотреть, как Джиф Уэлдон манипулирует этими людьми.
– Марк, он и мной так же манипулировал. Не забывай.
– Не забуду. Никогда. И никогда не прощу.
– Думаю, все же надо постараться. Кажется, эта Эми милая девушка. Постарайся простить, хотя бы ради нее. Должно быть, она не меньше тебя была потрясена, когда узнала правду о своем дядюшке и о том, что ты его сын.
– Возможно.
– Так что же тебя беспокоит?
– У меня не выходят из головы слова их экономки. Насчет того, что Эми уехала в Линкольншир.
– Отдохнуть? – Барбара подошла к столу и с гримасой страдания на лице медленно села. Видимо, каждое движение причиняло ей мучительную боль.
– Мама, что с тобой? Снова артрит?
– Ничего страшного. Мне не привыкать. – Она попыталась улыбнуться. – Дорогой, поставь чайник.
Марк прошел на кухню и вернулся, держа в руках две кружки и кувшин с молоком. Поставив все на стол, он сказал:
– Я положил две ложки чая. Нормально?
– Да, – ответила Барбара. – Чайник скоро закипит.
– Знаешь, – произнес Марк, – я ведь отправился на поиски Джифа Уэлдона не из жадности.
– Да, да, я понимаю. – Барбара подняла на него взгляд.
Он присел перед ней на корточки и взял ее за руки.
– Уайдейл по праву принадлежит мне. Мне и тебе. Даже больше тебе.
Барбара фыркнула от смеха.
– Ты опять за свое? Что я буду делать с этим каменным сараем?
– Продашь. Больше он ни на что не годен. Должен же Джиф Уэлдон хоть как-то загладить свою вину перед тобой.
– Нет, мой мальчик. Джиф Уэлдон ничего мне не должен. Он протянул мне руку, когда умерли мои родители и я осталась без средств к существованию. Так что мне не за что ненавидеть его. Если бы только он не обманывал меня… Я бы поехала в Уайдейл, даже если бы он не сделал мне предложения. Ему нужна была экономка, но он счел своим долгом предложить мне стать его женой. В душе он не такой уж плохой человек.
– Самовлюбленный эгоист и деспот. Он женился на тебе из корыстных соображений. Надеялся таким образом сохранить репутацию.
– Но есть же в нем что-то и хорошее. В каждом человеке можно найти что-то хорошее.
– Он использует людей…
– Бог мой, эка невидаль! – посмеиваясь, сказала Барбара. – Время от времени все мы используем кого-то.
Марк сердито нахмурился и встал.
– Мама, мне нужен телефон.
– Конечно, сынок. Это ты платишь здесь по счетам, так что тебе не пристало спрашивать у меня разрешения.
– Мне надо позвонить в Лондон. Кэтрин.
– Мне кажется, она хорошая женщина. Пригласи ее как-нибудь сюда. – Услышав, что на кухне засвистел чайник, Барбара, опершись о край стола, встала.
– Мама, не вставай, я схожу… Барбара отмахнулась.
– Звони своей Кэтрин, – сказала она. – Я еще в состоянии приготовить себе чай.
Кэтрин Блейк была не на шутку встревожена.
– Чтобы Эми Уэлдон поехала к Роджеру Клейбурну! Этого не может быть. Марк, что тебе сказала миссис Эберкромби, слово в слово?
– Ну, я хотел поговорить с Эми, справиться о здоровье ее жениха, который лежит в больнице. Экономка сказала, что Эми недавно уехала в Линкольншир одна.
– Но это еще ничего не значит. Откуда ей знать о Роджере и обо мне?
– Кэтрин, а что еще, по-твоему, ей там делать? Послушай, эта девушка достаточно натерпелась из-за меня, и мне совсем не хочется, чтобы она снова попала в беду, а судя по твоим рассказам, этот Клейбурн опасный тип.
– Он сущий дьявол. – Кэтрин поежилась. – Марк, он пытался убить меня.
– Может, Эми Уэлдон не собирается расспрашивать его о тебе?
– Марк, ты хочешь успокоить меня. На самом деле ты знаешь, что это не так, правда? Иначе ты не стал бы звонить мне.
– Черт побери! Откуда мне знать. Так или иначе, мы все равно бессильны что-либо предпринять. Она же дамочка своенравная. Если она что-то вбила себе в голову, ее не остановить.
– Так что же ты предлагаешь?
– Поехать за ней.
– Марк, опомнись. Ты в Шотландии, я в Лондоне. А Эми Уэлдон, скорее всего, уже на полпути к Линкольнширу.
– Не можем же мы сидеть сложа руки и ждать, пока он изобьет ее до бесчувствия, как тебя.
– Меня он избил, потому что я разорвала помолвку, – заметила Кэтрин. – Зачем ему причинять боль Эми?
– Наверное, ты права. Может, нам действительно лучше не вмешиваться.
– Да. По-моему, так будет лучше, – сказала Кэтрин, однако думала она при этом совсем о другом. Она на собственной шкуре узнала, кто такой Роджер Клейбурн, и прекрасно знала, что он способен на все. Именно поэтому она и переехала из тех мест. О, он мог пустить пыль в глаза, но это была лишь игра.
Голос Марка вывел ее из задумчивости.
– Кэтрин, вот что я сделаю. Завтра я еще раз позвоню в Уайдейл. Экономка сказала, что Эми обещала вернуться завтра во второй половине дня. Если она будет дома, значит, мы зря беспокоились. А если нет…
– Вот именно, – отсутствующим тоном сказала Кэтрин. – Если нет, тогда появится повод для беспокойства.
Положив трубку, она перевела взгляд на Ким, которая сидела на коврике и играла кубиками. Ее, Кэтрин, слова были продиктованы желанием успокоить Марка, притупить его бдительность. Сама же она прекрасно понимала, что не имеет права оставаться в стороне.
Эми Уэлдон приехала в Англию в надежде разыскать ее, а она, Китти, предпочла затаиться. Но теперь Кэтрин понимала, что надо действовать, и быстро. В противном случае Эми может оказаться в беде. Когда-то само имя Кип Уэлдон действовало на Роджера Клейбурна, как красная тряпка на быка.
Услышав, как в замке повернулся ключ, Кэтрин вскочила на ноги. Вернулась ее сестра, на которую она могла смело оставить ребенка. Нельзя было медлить ни минуты.
Погода была чудесная, не то что в тот день, когда они с Ричардом возвращались из Линкольншира, тогда дождь лил как из ведра. За спиной у Эми, на западе, над самым горизонтом висело солнце. Живые изгороди были усыпаны белыми майскими цветами, и воздух благоухал их ароматом. Эми мечтательно вздохнула. Она на секунду представила, что свадьба уже состоялась и они с Ричардом едут в какой-нибудь живописный уголок, чтобы провести там медовый месяц.
Однако время бежит незаметно. Не успеешь оглянуться, как наступит август, и она должна предупредить Кейт и Марти, чтобы они могли заранее планировать свой приезд. Эми поставила себе цель: за оставшееся до свадьбы время разыскать таинственную Китти. Она знала, что находится на верном пути. Китти когда-то была невестой Роджера Клейбурна, в котором вдруг произошла какая-то загадочная перемена, и он согласен встретиться с ней. На душе у нее посветлело. Через два-три дня Ричарда выпишут из больницы. В кои-то веки все складывается для нее удачно.
В половине восьмого Эми прибыла в отель; она позвонила Лиззи, чтобы успокоить ее, и в девять уже была в постели.
Впереди был трудный день.
Лиззи поднималась к себе наверх, когда зазвонил телефон.
Что-то сердито бормоча себе под нос, она поспешила в зал. Часы пробили десять вечера.
– Алло, Лиззи? Эми дома?
У нее затряслись поджилки.
– Это Ричард Боден?
– Ну да. Ты что, не узнала меня?
– Нет, нет… – растерянно пролепетала Лиззи. – Эми… ее нет дома. – Она лихорадочно соображала. Он непременно захочет узнать, где Эми. Зачем же она это ляпнула? Надо было просто сказать, что Эми уже спит.
– Нет дома?
Лиззи закашлялась, стараясь выиграть время. Ей необходимо было срочно сочинить какую-нибудь историю, в которой была хотя бы доля правды.
– Боюсь, что нет. Тебе не повезло. Кстати, Ричард, как ты себя чувствуешь? Надеюсь, тебе лучше? Наверное, несладко тебе приходится…
– Лиззи, не тяни. Что происходит? Где Эми?
– Э-э-э… она уехала…
– Уехала?
– Ну да.
– Можно спросить, куда?
– Э-э-э… в какой-то отель. Наверное, ужинает…
– Одна?
– Этого я не знаю. – Лиззи просияла, по крайней мере здесь она не солгала.
Она отчетливо слышала, как Ричард тяжело вздохнул.
– Тогда, может быть, ты передашь ей…
– Разумеется. Хорошая мысль. – К Лиззи постепенно возвращалось ее обычное самообладание.
– Передай ей, что меня завтра выписывают и что, может быть, она могла бы приехать за мной. Здесь что-то вроде аврала. Нет свободных мест, а им срочно нужны койки. Я более или менее в норме, так что меня решили выписать.
Когда до Лиззи дошел смысл сказанного, внутри у нее все оборвалось.
– Как выписать?
– В десять утра. Мне не терпится очутиться дома. Лиззи, так ты передашь?
– О да, конечно, передам. Не волнуйся.
– Спасибо, Лиззи. – Ричард помолчал, затем с тревогой в голосе спросил: – Лиззи, ты уверена, что с Эми ничего не случилось? Все-таки уже довольно поздно…
– Нет, нет, с ней все в порядке. Не волнуйся. – Лиззи начинала паниковать. Она хотела одного – чтобы Ричард побыстрее положил трубку. Тогда она немедленно позвонит Эми и сообщит ей новости, которым при других обстоятельствах девушка только порадовалась бы.
Наконец в трубке раздались гудки. Несколько минут Лиззи стояла неподвижно, прислушиваясь к тиканью часов. Затем глубоко вздохнула и набрала номер мобильного телефона Ричарда.
Эми разбудил писк телефона. Она как ошпаренная подскочила на кровати, потом протерла глаза и схватила лежавшую на ночном столике трубку. Кто мог звонить ей в такой час? А вдруг что-то случилось… с Ричардом? Только не это, только не с Ричардом! Бормоча что-то нечленораздельное, она судорожно пыталась на ощупь определить, где у телефона низ, а где верх.
Когда в трубке наконец раздался знакомый голос, она, больше не в силах сдерживаться, заорала:
– Лиззи! Лиззи!
– Эй! Вот что, слушай меня внимательно. Завтра он возвращается домой. Только что звонил мне. Пришлось соврать. Да, мэм, представьте себе, я соврала. Ради вас. А что я должна была сказать? Интересно, сделала бы ты то же самое для меня? Словом, все рухнуло. И все потому, что ты вбила себе в голову, что должна на ночь глядя мчаться черт знает в какую даль. Ты меня слушаешь? Так вот, лучше бы тебе вернуться и объясниться с ним лично, деточка, потому что меня в десять утра здесь точно не будет. Можешь на меня не рассчитывать. Все. Ты меня поняла?
– Лиззи! Помилуй, что ты такое несешь? О чем ты?
– О Ричарде Бодене, вот, о чем. Я знала, что до добра это не доведет. Помнишь, у Вальтера Скотта: "О, какую сложную паутину лжи сплетем мы, учась обману…" Так вот, я больше не собираюсь тебя покрывать. Девочка, возвращайся-ка побыстрее домой; вот все, что я тебе могу посоветовать.
– Я не могу, Лиззи. Должна же я наконец узнать, кто такая Китти.
– Не могу?! – вне себя от гнева взревела Лиззи.
– Успокойся, прошу тебя. Лучше скажи, почему Ричарда выписывают так рано?
– Что-то там случилось в больнице. Не хватает мест.
– Ладно. Теперь спокойно выслушай, что я тебе скажу. – В голове Эми уже созрел план. – Попроси Джона Грэма забрать Ричарда из больницы.
– А что я скажу Ричарду? А, девочка? Научи меня…
– Я сама позвоню ему. Во сколько, ты говоришь, его выписывают?
– В десять, – сухо проронила Лиззи. Эми живо представила, как она, грозно подбоченившись, недобрым взглядом сверлит телефонную трубку.
– Послушай, я бы позвонила Ричарду сегодня, но, боюсь, уже слишком поздно. Лиззи, только не волнуйся. Завтра ровно в десять тридцать я позвоню ему домой, обещаю. Главное, сделай так, чтобы Джон Грэм забрал его из больницы. Тебе самой не придется ничего ему объяснять. Честное слово.
– Зато вам, мэм, предстоит крупный разговор с ним! – выпалила Лиззи.
Эми усмехнулась.
– Что ж, рискну. Думаю, Ричард поймет и не будет сердиться.
– Он придет в ярость. Знай он, куда ты отправилась, он бы, как и я, места себе не находил.
– Лиззи, я уже большая девочка. Ты забыла, что я самостоятельно пересекла Атлантику?
– Не дерзи мне, детка! Я ложусь спать. А тебе будет лучше, если ты как можно быстрее вернешься домой. Понятно?
– Да, Лиззи, – с готовностью согласилась Эми и поспешно добавила: – Спокойной ночи.
В трубке раздались гудки, и Эми положила ее на столик. На губах ее играла улыбка. Ричард возвращается домой. Не пройдет и суток, как он будет снова принадлежать только ей одной. Скоро все станет на свои места. Она закуталась в одеяло и сладко зевнула. Это был трудный день, зато следующий обещал принести удачу. В этом она нисколько не сомневалась.