— Постойте! — раздался оглушительный голос из громкоговорителей всех шести земных кораблей, которые искали остатки керотийского флота. — Остановитесь! Не обстреливайте этот корабль! Я лично оторву голову любому, кто нанесет вред этому кораблю!
На пяти кораблях командиры тут же отключили оборудование, которое могло превратить в пыль вражеское судно. На шестом майор Торнтон, командующий эскадрой, рычал в микрофон. Его голос слегка дрожал, когда он продолжил:
— Вы чуть не попали в него! Еще секунда, и мы бы потеряли этот корабль!
Восточные черты лица капитана Веренски выражали то ли испуг, то ли удивление.
— Я не старался уничтожить его. Вы схватили микрофон, как будто вас что-то укусило. Я думал, это всего лишь брошенный корабль. После взрыва он получил такое страшное ускорение, что там никто не может остаться в живых. Должно быть, у них была причина использовать ядерный заряд вместо антиускорительных полей. Что заставляет вас думать, что он уже не опасен?
— Я и не говорю, что он не опасен, — рявкнул майор. — Возможно, он очень даже опасен. Но если мы сможем, мы должны захватить его. Посмотрите! — Он ткнул пальцем в изображение на экране.
Теперь корабль не вращался и не кувыркался.
Через пятнадцать минут ускорения его ядерные снаряды взорвались, и теперь он двигался спокойно, с постоянной скоростью и казался не более опасным, чем искореженная консервная банка.
— Я ничего не вижу, — отозвался капитан Веренски.
— На этой стороне у него керотийские символы. Нёбный неголосовой согласный, окруженный…
— Я не читаю по-керотийски, майор, — произнес капитан. — Я… — Он вдруг моргнул и воскликнул: — «Шудос»!
— Вот именно. «Шудос» с Керота. Флагманский корабль керотийского флота.
И в глазах майора, и в глазах капитана внезапно вспыхнула ненависть.
— Даже если его вооружение все еще функционирует, мы должны попытаться, — заявил майор Торнтон. — Если же все они погибли, мы должны постараться извлечь тело Мясника. — Он снова взялся за микрофон.
— Эскадра, внимание! Слушайте внимательно и не суйте свои руки куда не положено. Корабль перед нами — «Шудос». Корабль Мясника. Это десятиместное судно, самое большее на нем может быть тридцать человек, если их там упаковать, как сельдь в бочке. Я не представляю, чтобы кто-нибудь там уцелел после такого ускорения от взрыва ядерных снарядов, но помните, что они не имеют ни малейшего понятия о том, как действуют наши контрактивные генераторы, которые подавляют их локаторы. Помните, что сказал доктор Пендрик: «Ни один человек не может превосходить другого во всем. Каждый человек в чем-то имеет превосходство над другим». У нас может быть контрактивный генератор, но и у них может быть нечто, о чем мы не догадываемся. Так что будьте начеку.
Я намерен высадиться на этот корабль с отрядом. За Мясника назначена награда, и она будет пропорционально разделена между всеми участниками вылазки. Доли будут достаточно большими, к тому же мы все получим благодарности, если сумеем захватить его.
Мне нужно по десять человек с каждого корабля. Я не вызываю добровольцев; я хочу, чтобы командиры кораблей отобрали людей, которые будут готовы сложить свои головы в случае необходимости. Но я не хочу, чтобы кто-нибудь запаниковал и открыл стрельбу, когда надо раскинуть мозгами. Мне не нужны те, у кого были родственники на Мире Хьюстона. Простите, но я не могу позволить просто сводить счеты.
Сейчас мы в тысяче миль от «Шудоса»; осторожно приближайтесь к нему на расстояние в сотню ярдов. Десантные отряды должны быть готовы к высадке, когда мы подойдем вплотную. Останавливаемся в ста ярдах и высаживаемся на корпус. Затем получите дальнейшие указания.
Вот еще что. Не думаю, что его антиускорительные генераторы действуют, принимая во внимание повреждения корпуса, но мы не знаем этого наверняка. Если они вдруг включат свои антиускорители, корабль должен быть уничтожен — без учета того, кто будет в это время на борту. Лучше пусть погибнут шестьдесят человек, чем позволить Мяснику ускользнуть. А теперь — выполняйте.
Полчаса спустя майор Торнтон стоял на корпусе «Шудоса» в окружении шестидесяти десантников.
— Что-нибудь видно через окна? — спросил он. Несколько человек приникли к стеклам видоискателями, подсвечивая себе фонариками.
— В живых — никого, — заявил сержант, и все остальные подтвердили его слова.
— Просто какое-то месиво, — добавил другой сержант. — Это ускорение размазало их по полу. Зачем только они взорвали снаряды?
— Давайте войдем и посмотрим, — приказал майор Торнтон.
Внешняя дверь воздушного шлюза была закрыта, но не заперта. Она легко открылась, и они получили доступ к внутренней двери. Десять человек последовало за майором, остальные остались снаружи, получив приказ стрелять сквозь корпус, если случится что-либо непредвиденное.
Если кто-то остался в живых, — сказал майор, — мы не должны допустить, чтобы они задохнулись от утечки воздуха. Сержант, включите систему воздушного циркулирования.
Они оказались в герметичной комнате, рассчитанной на десять человек. В ней было достаточно места, чтобы весь экипаж мог здесь разместиться.
Когда отворилась внутренняя дверь, они осторожно проникли внутрь. Тут же выяснилось, что в предосторожностях не было необходимости. На борту не было ни одной живой души.
— Три офицера убиты выстрелом в голову, — доложил сержант. — У одного из них свернута шея, но это и неудивительно после такого ускорения. Экипаж в машинном отделении — пять человек. Все вдребезги, но думаю, что они погибли от радиации, потому что защитная крышка с одного из реакторов снесена взрывом, который и пробил корпус корабля.
— Девять трупов, — задумчиво произнес майор. — Все керотийцы. И все они погибли скорее всего до ускорения. Продолжайте поиски, сержант. Мы должны обнаружить десятого человека.
Следующие двадцать минут они потратили на поиски, которые не принесли результата.
— На борту нет земной пищи, — отметил майор. — Одного скафандра не хватает. Отсутствует ручное оружие. Пропали два ранца для выживания и две аптечки. И самое главное — отсутствует связной катер. — Майор закусил нижнюю губу, затем продолжил: — Внешняя дверь герметичной комнаты осталась незаперта. Трое керотийцев убиты — после взрыва, уничтожившего антиускоритель, но до того, как были взорваны ядерные заряды. — Он посмотрел на сержанта. — Как вы думаете, что здесь случилось?
— Он удрал, — угрюмо произнес толстый сержант. — Забрал катер и улизнул.
— Значит, он установил на антиакселераторе таймер? Для чего же он создал это сверхускорение?
— Чтобы отвлечь нас, сэр, я бы так сказал. Пока мы здесь копаемся, он преспокойненько скрылся.
— Он, конечно, мог так поступить, — задумчиво произнес майор. — Он мог удрать на одноместном катере. Наши новые радары пока еще не совершенны. Но…
В этот момент к нему подбежал один из солдат.
— Посмотрите, сэр! Я нашел это в кармане морковнокожего, который лежит там связанный! — В руках он держал листок бумаги.
Майор взял его, прочитал вначале про себя, затем вслух.
«Приветствую вас, братья-земляне!С любовью — Себастиан Макмейн»
Когда вы будете читать мое письмо, я уже буду в безопасности, и не в вашей власти будет поймать меня и наказать. Но не думайте, что вам больше ничего не угрожает с моей стороны. В галактике есть и другие разумные расы, и я не замедлю явиться с ними. Вы еще услышите обо мне.
Последовало гробовое молчание.
— Он-таки умудрился скрыться! — наконец прохрипел сержант.
— Возможно, — сказал майор. — Но все это не имеет смысла. — Голос его звучал взволнованно. — Посмотрите! Во-первых, нам неизвестно, что связной катер вообще был на борту. Они во что бы то ни стало пытались связаться с Керотом; разве смогли бы они приберечь катер? А к чему вся эта похвальба? Вы думаете, у него был катер? Зачем он привлек наше внимание таким сильным взрывом? Только потому, что он хотел, чтобы мы получили его письмо?
— А вы как думаете, что произошло, сэр? — спросил сержант.
— Не думаю, что у него был катер. Будь так, он был бы заинтересован в том, чтобы мы считали его погибшим и не крутились поблизости. Полагаю, что он установил на корабле таймер, собрал все свои припасы, а затем дождался, когда ядерный взрыв превратит его в плазму. Наверное, он был тяжело ранен и не хотел, чтобы мы убедились в том, что он проиграл. Поэтому мы никогда не найдем его.
На лицах окружавших его людей было написано недоверие.
— Зачем же ему так поступать, сэр? — поинтересовался сержант.
— Затем, что пока мы не знаем ничего наверняка, мысль об этом не будет давать нам покоя. Он станет как бы Гитлером или Джеком-Потрошителем. Он будет постоянной бессмертной угрозой, а не просто мертвым негодяем, которого легко забыть.
— Может, вы и правы, сэр, — произнес сержант, но голос его звучал неубедительно. — Нам все-таки лучше прочесать эту территорию и держать радары наготове. Мы узнаем, что он имел в виду, когда схватим его.
— А если мы не схватим его, — мягко сказал майор, — мы никогда этого не узнаем. В этом-то вся прелесть, сержант. Если мы не найдем его, значит, он победил. По-своему, дьявольски хитроумно, но победил.
— Если же мы его не обнаружим, — бесстрастно заметил сержант, — нам следует держать ухо востро, когда мы встретим представителей еще одной разумной расы. Может случиться, что он встретит их первым.
— Возможно, — очень мягко отозвался майор. — это именно то, чего он и добивался. Хотел бы я знать, зачем.