Исаак с Сулейманом сидели в кафе в городе Амман под ярко желтыми зонтами "Кока – Кола''.

Было душно, будто из топленной печки несло на них горячим воздухом с пустыни.

За соседним столиком сидели трое девушек. Красивые восточные парнокопытные девицы. Было видно, что они приезжие. Одна из них так нежно смотрела на Исаака, что тот не выдержал. Взгляд ее действительно был томный и загадочный, многообещающий.

– Слышь, Сулик, а та красивая Нет? Хорошая телка. На нас смотрит, улыбается. С такою я с удовольствием застрял бы в лифте. Хо – хо!

– Ну да (допивая кофе). Хош, познакомлю? – (Обернулся на него) Ну прям, щас, разбежался. Давай, знакомь!

– Дурачок. Я то смогу, только она тебе не даст.

– Это почему же? Что, у меня член маленький что ли?

– Ни в этом дело. Она лесбиянка.

– Откуда ты это знаешь?

– Знаю.

– А если честно?

– А если честно? Ну а если честно хочешь знать, то знай, что она моя сестра. И зовут ее Офра.

Исаак застучал глазами.

– Я серьезно говорю, она моя сестра. Мы одноутробные, в натуре.

– Слышь, ты не перестаешь меня удивлять. Я раньше думал, что меня уже не удивишь ничем. Но пока это можешь делать только ты. Да уж И она тоже арабка как и ты?

– Естественно! Я же сказал, мы брат и сестра. Да ладно, не бери в голову, мелочь это. С Офрой скоро я тебя познакомлю. Если хочешь по настоящему удивиться, то послушай военную историю про моего деда Семена.

Он воевал на Украине. Это страшная история.

– Семен – это настоящее имя деда?

– Нет! Его имя Бадр. Он же был араб. Но паспорту Семен. Тебе частично будет ясно, зачем я такой ненормальный. Хотя я – потомок пророка.

– Какого пророка?

– Нет. Потом скажу, не мучай меня. Ну, так ты будешь слушать?

– Конечно. Говори, рассказывай. У твоего деда отсутствовала левая нога, мне это известно. Он потерял ее на фронте, или как?

– Ну вот, про это щас ты и услышишь Значит так. (Полностью восстановив в памяти все детали).

Дед Семен уехал на войну молодым, еще не женатым. Потом он женился, породил моего отца. Видимо поэтому и мой отец был не из мира сего. Все – таки в жилах текла не совсем нормальная кровь. Ну, неважно, короче. И вот, все что с ним произошло на фронте, потом совершенно случайно я подслушал ночью, когда дед Панкрат, товарищ моего деда по фронту, пересказал соседу, дяде Пете на балконе одним летним вечером. Как теперь я слышу его голос, как теперь я вижу это все.** «1941 год. Декабрь месяц. В лесу было тихо и пахло снегом. Между гигантских черных елей петляла лесная дорога. Стоял нешуточный мороз, потрескивали деревья, и казалось, что хрустальным звоном отзовется в студеной тишине любой звук. Красиво было.

Однако послышавшийся вскоре шум мотора развеял наши иллюзии. Мы прислушались, шмыгнули носом и поглубже зарылись в сугроб, окинув мимолетным взглядом небольшие холмики около дороги, из которых поднимался от дыхания едва заметный пар. На дороге показался мотоцикл с двумя фрицами в квадратных касках и темно-серых шинелях с крестами в петлицах.

За ними из-за поворота выполз небольшой бронетранспортер с пулеметной башенкой, из которой за лесом следила пара внимательных глаз. Немцы ехали медленно, поминутно вглядываясь в заснеженную чащу – они знали, что в здешних лесах неспокойно. У Семена немного задрожали колени (я это заметил), и на мгновение потемнело в глазах. А казалось бы, должен был уже привыкнуть – сколько было таких засад, сколько стрельбы и трупов, а все равно каждый раз одно и тоже.

Все произошло довольно быстро, неожиданно, нечаянно, невзначай, нехотя, случайно. Две гранаты, треск немецкого пулемета, пара вскриков – и все было кончено. С мотоциклистами мы расправились в первую очередь и начали уже их разделывать – предстояла долгая голодная зима. Из бронетранспортера извлекли трех контуженных – пулеметчика, механика и девушку в эсэсовской форме.

Девушка была без сознания. Быстро добив немцев, распихали партизаны мясо по вещмешкам, распределили оружие, патроны и другие трофеи и в нерешительности остановились перед девушкой. Надо было торопиться, пока не подоспел патруль, тем более что она начала приходить в себя, и пора было принимать решение. В конце концов, Семен подозвал к себе Степана, самого дюжего из нашего отряда, забрал у него вещмешок и шмайсер, и молча кивнул на девушку. Со знанием дела Степан тихонько шлепнул девушку по голове рукояткой пистолета, взвалил ее на плечи, и в полном молчании отряд двинулся в глубь леса.

***

После того, как через деревню прошли немцы, Семен решил уйти в лес. С нами пошло еще несколько партизан. Мы ушли без баб, с топорами, некоторые – с небольшими ножами, а иные – и с ружьями, они забрались в самую глубину украинских лесов, которую про меж себя называли Медвежья жопа.

Построили шалаши и зажили довольно неплохо. Время от времени из соседних деревень к нам приходили еще люди, и к августу в Медвежьей жопе было около 40 человек – все здоровые мужики. Летом проблем с едой не возникало – лес кормит. Но чем ближе подступала зима, тем меньше становилось пропитания. Когда в декабре голод стал невыносимым, мужички собрались решать – как быть. И порешили. Первым съели бывшего председателя колхоза.

Во-первых, самый старый, а значит, все равно помереть может, а во-вторых – уж больно не любили мы его, в мирное время с нас три шкуры он драл.

Очень быстро все произошло – на председателя накинулось четверо (без меня), он подергал ногами и обмяк.

Не повезло второму. На Алешку упала огромная сосна. Когда его достали – он был еще жив, но переломаны почти все ребра и исковеркана нога.

Поскольку выходить его не было никакой возможности (да и не хотели особо мы этого), участь Алешки была предрешена.

А потом стало легче – в отряд пришел еще один мужик и рассказал, что совсем неподалеку на одной из лесных дорог шальной снаряд разнес немецкий патруль. Поселенцы подорвались, и в распоряжении обитателей нашей Медвежьей жопы оказалось 4 автомата, пара пистолетов и 4 мороженых немца, которых хватило на 2 недели. С тех пор осмелели, и стали мы с товарищами изредка подкарауливать немецкие патрули – исключительно в целях пропитания.

***

«Неудобная, сучка», – пробормотал Степан, когда отошли уже довольно далеко. «Неси, неси», – одними губами улыбнулся Семен и мельком окинул взглядом девушку.

Принесли Сучку в землянку, раздели и по очереди, с расстановкой изнасиловали во все доступные щели. Периодически Степан шлепал Сучку по попе, по бокам, а потом по голове. И снова она отключалась, произнося по-немецки какие-то обрывки фраз.

Сучке сделали клетку и поселили в землянке покойного председателя.

Трахали ее каждый день и по очень многу раз, так что в скором времени она немного сошла с ума, и на все была согласна. Трахал Сучку Семен не больше и не меньше, чем все мы – в партизанском отряде был установлен определенный порядок. Надо сказать, что в Сучке иногда просыпался рассудок, и тоненьким слабым голоском с ужасно вытаращенными глазами она что-то лепетала, захлебываясь, и прижимала к груди обмороженные руки.

Однако никто не знал языков, поэтому ее трахали дальше, заткнув ей просто рот.

Иногда она принималась биться и кричать – тоже слабым тоненьким голосом – тогда ее немного били и насиловали дальше. Если бы знала Сучка, в какой глуши она находится, то, наверное, окончательно сошла бы с ума от безнадежности. Кормили Сучку как придется, то есть почти не кормили.

Через месяц такой жизни Сука практически перестала реагировать на окружающую действительность и большую часть времени практически без движения лежала в своей клетке. Нельзя сказать, что мы обращались с ней так из ненависти к фашистам: просто по нескольку месяцев у нас не было баб, а держать ее вне клетки – так сбежит, а в лесу заблудится и замерзнет. Не звери же в конце концов. Да и в отряде не хотели ее смерти.

Все шло хорошо, но однажды в одно прекрасное утро Сучка исчезла. Клетка была сломана, а ее самой нигде не было. Учинили грандиозные поиски, облазили все окрестности, но безрезультатно. Когда уже стемнело, все понуро возвращались домой, прекрасно понимая, что на следующий день точно не удастся изловить немку. Обычную русскую бабу мы могли бы поймать и трахнуть, сколько влезет, но почему-то не могли решиться на это – не изверги же.

В землянку вошел Семен и зажег лучину. Отдышавшись, отошел он в угол, нагнулся и раскидал мерзлую землю, под которой обнаружился хвойный лапник. Убрав ветки, Семен сел на край недавно вырытой ямы и посветил вниз лучиной. На земляном холодном полу в полном беспамятстве лежала Сучка. Посидев немного, Семен крякнул, спрыгнул вниз, рванул на себя Сучку, завязал ей рот тряпкой, повернул к себе задом и стал жестоко трахать в попу. Кончив, Семен достал трофейный нож, и отрезав Сучке уши, начал сосредоточенно их жевать.

Мясо Сучки понравилось Семену. На следующий день Сучка не досчиталась пальцев на ногах и кисти руки. Спустя несколько дней, безжизненное, немного распухшее тело было похоже на куриную тушку. Но Семена это не смущало, ему нравилось трахать мертвую и даже уже начавшую пованивать Сучку.

Так прошли две недели. А потом кто-то из мужиков (не помню, кто точно) случайно заглянул в землянку Семена и все обнаружил. Семен в это время находился неподалеку, он сразу понял – пора. Развернувшись, он бросился в лес. На его счастье, мы не заметили бегства, и Семен беспрепятственно достиг опушки. Далее его путь лежал в райцентр, где находился немецкий штаб.

Выложив перед офицерами документы и форму Сучки (он эти вещи всегда носил в своем заплечном мешке), он поведал им ужасающую историю о зверствах русских партизан.

Семен рассказал, где прячутся его бывшие товарищи, то есть мы, сколько их, и какое у них оружие. Тотчас в Медвежью жопу был выслан отряд карателей, и добрый майор предложил Семену стать полицаем. Семен недолго колебался, и уже через полчаса он щеголял в немецкой новой форме. Ему выдали карабин, а на руку повесили красную повязку со свастикой. Он демонстративно кушал булку с маком, довольно прохаживался по поселку.

К вечеру отряд карателей вернулся с победой. Партизаны были уничтожены.

Только нам (мне, Мишке и Степану) удалось скрыться. Улегшись спать, долго ворочался Семен, и не мог сомкнуть глаз. Не давало ему покоя запах, который он ощутил в Медвежьей жопе. Странный запах, исходящий от Сучки, из лесу, заставлял его дергаться. И еще! Под открытым небом лежит чуть схваченное легким морозцем свежее мясо. К трупному запаху и мясу он привык.

Спустя полчаса он был уже в лесу, и осторожно пробирался в чащу. Достиг он места после полуночи, часа в два или три, и картина, которую он обнаружил на месте происшествия, удовлетворила его вполне: вокруг валялось несколько десятков разметанных тел, на снегу виднелись кровавые подтеки.

Семен подошел к первому попавшемуся телу – им оказался его соседский мужик – обнажил у тела ляжку, достал штык-нож, отрезал добрый кусок и с жадностью вцепился зубами. Он чавкал и чмокал, постанывая от удовольствия.

Потом он лег на снег, и стал вгрызаться в мертвое тело не отрезая, всеми зубами, захватывая окровавленный снег и сосновые иголки. В этот момент позади хрустнула ветка. Хоть Семен и был увлечен процессом, но бдительности он не потерял. В метре от него лежал карабин. Оглянувшись, в неясном свете молодого месяца Семен различил затаившиеся фигуры, которые медленно приближались к нему.

Бросившись к оружию, откинулся он на спину и наугад пальнул во тьму.

Шарахнулись фигуры, но не упал никто – они продолжали медленно приближаться. Еще выстрел. Еще! Мимо! Семен вскочил и бросился в лес и тут же утонул в глубоком снегу. Завязли ноги, в теле появилось ощущение мерзкого бессилия. Когда Семен выпутался, над ним уже стояли люди.

Где-то в снегу остался карабин, и Семен тщетно пытался нащупать его окоченевшими руками. Последнее, что он увидел – ясный молодой месяц, слегка подернутый мутной пеленой.

– Фриц, бля!

– Точно, йопта Фрицы, поздоровее они будут – долго лежат. До февраля хватит теперь.

– Упитанный, падла Это хорошо.

– Может отведаем прям здесь по чуть-чуть? Хули – вон их сколько вокруг, жмуров-то Авось до февраля-то не иначе как протянем.

Зашуршала новая немецкая форма, сверкнули ножи, и над поляной, усеянной мертвыми партизанами, раздалось дружное сочное чавканье.

Через секунду прогремела автоматная очередь. Все легли, кто-то стал ползать. То был я и Степан, старые друзья Семена. Мы решили помочь полицаю – Семену. Только партизаны успели отведать ногу и пальцы Семена''.

– Вот так вот, Исаак, в рот меня чих-пых. Такую вот историю рассказал дед Панкрат.

В этот момент к их столику подошел местный житель. Араб по имени Гимо.

Он присел к ним и тихо прошептал Сулейману.

– Сулейман, записи Мохаммеда в городе Петра. У моего знакомого. Но сейчас его нет, он в отъезде. Надо подождать.

– И сколько же ждать?

– Недели две, не больше. Только уговор есть уговор. Деньги вперед.

– Не волнуйся. Утром деньги, вечером стулья.

– Но я боюсь. Это может вызвать революцию. Его записи, точнее описание сна, полностью опровергают, переворачивают ученье Ислама.

– Да ты не бойся. Ты нам их лучше дай, а мы сами решим, что делать с ними. Лады?

– Хорошо. Только через две недели (оборачиваясь).

– Есть. Договорились.

9.

Страница утеряна

Исаак, Сулейман, и Офра уже теперь находились в России, в Москве.

Сулейман поближе познакомил Исаака с Офрой. Исаак искоса следил за Офрой взглядом.

Офра была типичная светлая арабка, но тоже косила под еврейку. Высокая, статная, стильная, глаза горят, сама знойная, аппетитная. Во времена СССР была членом компартии. Была строга и чутка, взгляд цепкий и яркий.

Никто не назвал бы ее глупой женщиной.

С ней однажды приключилась такая история. Офра была членом комиссии по приему в компартию. И вот, на перерыве она с подругой Илоной вышла погулять на бакинский бульвар. А сзади плелись трое парней и стали приставать к ним. Особенно к Офре. Мол, девушки, давайте познакомимся, пойдем в кафе, кино, и пр. Офра запомнила их лица, а через два часа увидела их перед комиссией. Они уже давно стремились поступить в партию, и вот неудача – надо же а! Приставать на улице к члену комиссии.

Расплата была строгой, не приняли их в партию, Офра выступила решительно против, напомнив всем членам комиссии об их недавнем несолидном поведении на улице. Короче, вот так.

Теперь они гуляли по России. Пока не получил эти записи Сулейман, написанные рукой самого Мохаммеда, надо возвращаться в Баку. Две недели находиться в Иордании уже не имело смысла.

Они гуляли по Москве, а оттуда планировали направиться в Баку. Вот уже они приблизились к православной церкви святого Александра. Звонили церковные колокола. На фонтанной площади порхали голуби, народ гулял на лужайке и площадях. Присели у фонтана, усердно жевали бутерброды.

Вдруг Сулейман резко обернувшись в сторону, спрятал свое лицо вниз, закрыв физиономию руками. Исаак это заметил:

– Что с тобой? – спросил он, оборачиваясь, пытаясь найти источник страха Сулеймана.

– Да, такэтону в общемэто один парень прошел мимо нас

– И что? -Ну то, что я с ним переспал недавно.

– Ааааа! Стесняешься? То-то. И вдруг резко: Сулейман, скажи мне. Зачем тебе это нужно?

– Что именно?

– Зачем тебе сон Мохаммеда? Зачем? Только честно.

– Хорошо. Скажу (переглянулся с Офрой). Я хочу создать новую религию.

Вот так. Ты понял теперь?

– Вот видишь, снова ты неправ. Чтобы создать новую религию, ты видимо будешь что-то писать. То есть писать книгу, потом проповедовать, так ли? – (Задумчиво) Ну, в принципе, да, так ли. Придется что-то написать. И что?

– Вот ты и попался. Запомни, Сулейман, писать книги – ерунда. Литература сейчас в упадке! Книги – это медленно действующая бомба для будущих поколений. Все вы – люди букв, и вы должны понять, что сила слова – превыше всего! Ведь во время сказанное слово сможет вызвать вулкан!

Книга – это тихая война, а людям нужна власть! Писанинами ты далеко не пойдешь, и ничего не достигнешь. В лучшем случае твои книги переживут два поколения клопов

Лучше выступи перед публикой, зажги огонь в сердцах толпы, пробуди их своей гневной речью. Тогда ты сумеешь создать и новую религию.

Думаешь, если Гитлер, Троцкий или Кастро просто писали бы книги, сумели бы они создать и сделать то, что сделали? Нет! Только слово и речь – вот самые главные постулаты успеха. А такписать книги, брошюры. Это несерьезно!

– Ты интересно говоришь. Но все мы что-то говорим, что-то делаем, и что-то пишем. Плохая книга лучше безнадежной политики. Ведь лезешь же ты в политику. Это видно.

– Я не лезу в политику, мне она не нужна. Э – эх, Сулейман. Я не пишу книги потому, что не хочу просто писать. Если писатель верит в свой успех, то его лучше не читать.

Ты пойми: на Олимпиаде всегда участвуют 15 тысяч спортсменов. 15 тысяча!

Из них получают награды всего лишь 600. Это чуть больше трех процентов.

Остальные спортсмены – это просто участники! Это гарнирные люди. Усек?

Так же и в литературе. Пишут многие, а добиваются успеха единицы. А я хотел всегда попасть в число вот этих 600 медалистов, призеров. Я не хочу быть просто участником. Поэтому, и политика мне не нужна, ибо я и там буду участником, а не победителем.

– Толково сказано, но удача светит не всем!

– Э – эх, Сулейман Ты думаешь, когда идет дождь, это на самом деле дождь? Или ты веришь ветру, который дует? Может, ты каждую ночь уверен, что наступила темнота, и ночью ты видишь сон? Или ты думаешь, что сейчас, в данную минуту светит солнце? И ты надеешься, что это какой-то знак, намек сверху. Глупые люди! Они не понимают, что пчела, вырабатывая мед, не знает о меде ничего. Яблоко, падающее с дерева вниз, ничего не знает о законах тяготения, притяжения.

Необыкновенную речь Исаака очень внимательно слушала Офра. Она не выдержала.

– Я согласна с Исааком, все ерунда. И жизнь, и воздух. Как бы я хотела переспать с самим богом. Да, да, с господом богом! И чтобы Бог меня трахал в постели как последнюю сучку. Был бы как мужчиной, а не пассивной мямлей на небесах.

Исаак обомлел от ее слов. Раскрыв глаза, он наблюдал за словами Офры.

Разбудил его голос Сулеймана.

– Исаак, капли от «Мужена» у тебя?

– Да. И что?

– Дай мне их.

– Зачем?

– Затем! Нужно!

Исаак передал Сулейману маленький коробок. Они вошли в огромный красивый полутемный зал со статуями и колоннами по бокам. Красивая была церковь.

Колонны в зале были из красного дерева, даже пахли они нестандартно. На стенах выцвела оранжевая краска. Кругом толпились люди, горели свечи, их яркое пламя колышилось в левую сторону. Шла месса. Стоя на кафедре, священник пел Алилуе. Наши спутники подошли к левому крылу, где толпилось много гостей. Почти все посетители приподняли правую руку, и плавно махали ею по сторонам. Они этим провозглашали мессу. Сулейман шепнул на ухо Офре: «пора»!

Вынув из кармана маленькую стеклянную пробирку, похожую на морскую ракушку, Сулейман откупорил ее, и расплескал, разбрызгал на ковер всего несколько капель. Потом спрятал он в карман пробирку, и отошел к Исааку.

Через минуты две, рядом стоящие люди стали оборачиваться по сторонам.

Тишина взорвалась. Стали меняться на улыбки серьезные их лица и гримасы.

В церковном зале послышались первые смешки, гогот. Через минут пять месса остановилась, посетители стали обниматься, а через десять минут – стали тянуться друг к другу, вытягивая вперед руки, как слепые, ощупывали друг другу лица и тела. Обнявшись, смачно целовались в губы совершенно незнакомые люди. Причем без разницы, кто с кем: мужчина с мужчиной или женщины между собой.

С кафедры вниз спустился хмуро пастор, отложил он в сторону свой крест, быстро вверх задрал он рясу, лег на ковер и стал целовать в губы девушку, держащую в руках свечку. Свою дочку раздевал отец, а уже сестру насиловал брат. Люди тюленями лежали на сыром полу, на коврах. Они предстали друг перед другом в первозданном виде.

Это был ад!

Офра облизывала 14 летнюю незнакомку. Закрыв глаза от удовольствия, малышка стонала под упругим, как резина телом Офры. Она мяла ее как тесто. Девочка разодвинула пальцами свои половые губки, и Офра примкнула губами к святая святых этой девочке, и та тут же сладостно застонала, язык Офры запорхал между ее ног, умело лаская каждую складочку и впадинку. Офра нежно захватив ее клитор целиком, вцеловала в нее язык и долго водила им внутри. С уст малышки слетали стоны наслаждения. Это была волшебная картина.

– Как я для тебя, моя крошка? Нравиться тебе?

– Ох Вы прелесть просто, милая. Прелесть, прелесть. ОхОхохОооохххх

Это тянулось долго. Язык Офры вошел в ротик девочке. На гладких волосах Офры играл тусклый отблеск свечей. А маленькой цыпочке было сладко целоваться со взрослой, умной, красивой женщиной, которая все знает и умеет. Приятно онемели бедра, трепетало сердце, тело замерло.

Офра вылизала все ее соки. Привстала, отряхнулась, по ее плечам распустились волосы. Приподняла вверх свои брюки, и со всего размаху ударила, пнула ногой малышку каблуком по ее лицу, по груди. Та замерла от неожиданности, она еще лежала на полу, и взвыла от боли. Такая перемена характера со стороны Офры ее потрясла, она не поняла, зачем, за что? Исаак и Сулейман, скрестив руки перед собой, наблюдали этот кошмар.

К ним подошла чуть размякшая Офра.

– Исаак, я с тобой полностью согласна. Я имею ввиду ораторство. Писать книги – это ерунда. Когда смотришь в книгу – видишь фигу! Все в мире старо, даже свежие мысли, и книгой никого не удивишь. Женская литература – это сопли на слезах, мужская литература – это сопли на крови, а графоманская литература – это сопли на соплях. -ДаКонечно(растерянно).

– Несомненно. Даже когда изучаешь английский язык, лучше найти репетитора, чем учить язык по книге. Нет? Ну воотДаже самые громкие звуки завершаются тишиной. Но, тем не менееИ в подтверждении твоих слов, я щас выступлю перед толпой. Продемонстрирую свое ораторство!

В ее словах было столько отчаяния, как будто она шла на смертную казнь.

После этих слов она поднялась, точнее выбежала на кафедру, окинула всех быстрым и внимательным взглядом. По этому взгляду нельзя было угадать, она враг или друг? Было нечто грозное в ее облике. Она поняла, что пришло ее время. Своей уверенностью она походила на Розу Люксембург, на Беназир Бхутто. На верующих она смотрела молча. Они все были в страшном состоянии. Многие только начинали отходить от бешеного воздействия запаха духов Исаака.

Полуголые верующие сидели на холодном полу церкви, рядом некоторые еще лежали. Вяло подправляли свои лифчики женщины и девушки, застегивали мужчины ширинку. Помещение церкви, особенно его пол, был забит спермой, волосами, заколками, резинками, носками, туфлями, и пр. аксессуарами интима. Все валялось под ногами. Свечи догорели, оставив в церкви стеариновый привкус. Многие лениво смотрели на верх, на Офру.

Она, словно призрак стояла наверху. До нее начинал доходить косой луч солнца, который мог слишком ярко осветить ее личико. Офра была горда и самодовольна. Она смотрела на толпу как на вещь, так как толпа казалась ей сборищем букашек. От букашки люди отличались тем, что дрожали и плакали. Под давлением этого непризнавания их людьми люди теряли самообладание. В церкви стояла электрическая тишина.

Подняла она вверх руку, и начала свое бессмертное выступление. _- _Слушайте сюда, дети мои! Все мы ходим под солнцем. И всех нас терпит всевышний, пусть даже мы не определились, не сделали выбора. Все мы хотим и рыбку съесть и поле перейти. Но так не бывает.

Должно быть так: или – или! Все вы ходите в церковь, но вам священники так и не могут объяснить элементарные вещи. Ибо сами они этого не знают.

И никому из присутствующих, начиная со священника и кончая вот этим голым мужиком, не приходило в голову, что тот самый Иисус, имя которого со свистом столько раз повторял священник, всякими странными словами восхваляя его, запретил именно все то, что делалось здесь.

Запретил одним людям называть учителями других людей, преклоняться пред ними, запретил молитвы в храмах, а велел в уединении молиться каждому.

Главное же, запретил не только судить людей и держать их в заточении, мучить, позорить, казнить, дразнить, как это делалось здесь, а запретил всякое насилие над людьми, сказав, что пришел выпустить он пленных на свободу.

Никому из присутствующих не приходило в голову то, что все, что совершалось здесь, было величайшим кощунством и насмешкой над тем самым Христом, именем которого все это делалось.

Никому в голову не приходило, что те священники, которые воображают себе, что в виде хлеба и вина они едят тело и пьют кровь Христа, действительно едят тело и пьют его кровь.

Когда люди откусывают зубами хлеб, вырывают словно зубами они запал с ручной гранаты. Запомните это!

Она не ожидала от себя такой смелости, и удивилась, как легко ей удалось вступление. Это уже была не Офра с ее глотаниями слюны, и корявыми "мдя". Обильно вылетали искры слов, чеканный выговор цитат доносил до ушей все, позволяя вслушиваться и напрягаться.

– Со спокойной совестью делал священник все то, что он делал, потому что с детства был воспитан на том, что это единственная истинная вера, в которую верили все прежде жившие святые люди и теперь верят духовное и светское начальство.

Верил он не в то, что из хлеба сделалось тело, что полезно для души произносить много слов или что съел действительно он кусочек бога, – в это нельзя верить, – а верил в то, что _надо верить в эту веру_! Главное же, утверждало в этой вере его то, что за исполнение треб этой веры много лет он уже получал доходы, на которые содержал свою семью, обучал сына в американском колледже, там, устроил дочь в иностранную компанию.

Так же верил и молодой священник, и еще тверже, чем старый священник, потому что он совсем забыл догмы этой веры, а знал только, что за теплоту, за поминание, за часы, за службу, за все есть определенная плата, которую охотно платят настоящие христиане, и потому выкрикивал свои "Христос воскрес", и пел, и читал что положено с такой же формальностью, с какой люди продают нефть, золото или баклажан. Мол, это моя работа.

Никто не знает и не вникает, в чем состоят догматы этой веры, и что означало все то, что в церкви совершалось, или в мечети, не важно где – верили, что непременно надо верить в эту веру, потому что верят в нее высшее начальство и сам Президент.

Теперь слушайте сюда, несчастные! Идеология не должна опираться на религию! Мол, так написано в Коране, Библии, или Бхагавадгите. Этого – де, хочет и желает сам Бог. Поэтому, мол, необходимо верить всем. Иначе мол, бог всех накажет, или в аду будете гореть. Это не честно, не справедливо! Идеология должна опираться на реальные факты, а не пугать людей именем всевышнего.

Люди жадно слушали ее, ловя каждое слово. Они смотрели на нее виноватым, выпытывающим взглядом. Головы их была наполнены чем-то жидким, качать головой им было крайне неприятно. Она же продолжала говорить:

– Когда начинают болтать о религии, первым делом вспоминают о несомненном существовании Бога. Да, мол, конечно, Бог есть, он всемогуч, колюч, вонюч, и так далее. Как это смешно Слушайте же вы, уроды!!!

Никогда такое вы не услышите! Раз уж по настоящему вы не можете верить, то вам всем я кое что щас докажу!

Потихоньку раскрыв глаза, стали прислушиваться люди к словам Офры. Ее голос был ангельский, чуть альтовый, но блаженный.

– Поверьте же, вера в бога, есть не что иное, как узость ума. Все живут только для себя, для своего удовольствия, для своего живота, и все слова о боге и добре – обман. Возникает много вопросов о том, зачем так дурно на свете все устроено, что все друг другу делают зло и все страдают, начинают пить, колоться, обкуриваться, опускаться, болеть, страдать. Зачем?

Но в принципе, это помогает. Почему нет? Когда станет скучно – покурила анашу или выпила водки, или полюбилась с мужчиной, и все пройдет.

Не зная, с кого или с чего вокруг нас началась вселенная, беспомощные людишки, не поняв тайны Природы, поставили над ней некое Высшее Существо, наделенное способностью производить все спецэффекты, причины которых нам неизвестны. Мол, что было первым: яйцо или курица? Какая фантастическая глупость!

Если Бог настолько всемогущ и всеведущ, если он – везде, в каждой молекуле и клетке, если он даже видит темной ночью черного жука под черным камнем, если он смог все это сотворить и предвидеть, в том числе и вот эти наши сомнения, то он становится просто лишним. Ничего не объясняющим, и никому не нужным. Если Бог – везде, то значит он – нигде.

Посудите сами: если Россия имеет границы, значит, она есть, она существует! А если нет границ – то значит нет России! Покажите мне одно государство, не имеющее границу! Нет такого государства! Так же и с богом.

Если бы человек был создан богом или иным высшим существом, то были бы совершенно иными его психика, чувства и поступки. Но я убеждена в том, что именно сам человек создал бога по своему образу и подобию, а не бог человека. Сделал он это для разрешения определенных общественных и личных проблем, как полезный инструмент, как орудие.

С практической точки зрения такое объяснение гораздо проще и полезнее, так как позволяет понять сущность человека и человечества.

Ведь любой правитель будет оправдывать всякое наказание, и жестокость, всякий беспредел и бардак, объясняя это тем, что так угодно Богу. И идиоты ему будут верить.

Тиран или деспот будет топить народ в крови, при этом будет орать на всех, что так захотел всевышний. И народ в это поверит. Вот для чего служит бог. Это ширма, козырь для правителя.

И вот стал считаться творцом Природы этот мерзкий призрак, правда, в той же степени, в какой считается творцом добра и зла.

Люди привыкли эту точку зрения принимать за истину. Она полностью угождает человеческому любопытству. Люди поверили в сказку так же, как в теорию относительности Эйнштейна, и это убеждение стало столь глубоким, а привычка столь прилипчивой, что с самого начала требуется мощный ум, сильное проникновение, внутреннее зрение, высший интеллект, чтобы не попасть в эти пагубные сети, как попадается в морскую сеть вобла или лещ.

Факт признания Бога от его обожествления отделяет всего лишь один маленький шажок, ибо нет ничего проще, чем молить о помощи и защите кого-то постороннего.

Это натуральная халява. Люди надеются на бога, и сами не делают ничего.

Мол, бог все сделает за нас! На бога надежда – сиди без одежды! Это типичная лень! Это вредно!

Все люди приносят жертву для этого волшебника, для этого общего отца и превозносят его как распорядителя всего существующего. Поэтому и существуют гадалки, ясновидящие, экстрасенсы, астрологи, так как люди пассивны, они привыкли надеяться на чужую помощь, но только не на себя.

Иногда считали Бога нехорошим, потому что из необратимых законов Природы вытекают порой весьма неприятные результаты.

Тогда, чтобы ублажить его, приносили жертвы, с ними связаны посты, изнурение, самобичевания, и прочий идиотизм – плод страха многих и отъявленного мошенничества немногих.

Эти последствия приводят к тому, что люди не только не осознают этот ужас, этот массовый психоз, но чтобы успокоить себя, измышляют всевозможные виды фантастических объяснений, которые выглядят правдоподобными лишь для их наивной логики, для того, что они в действительности ощущают, и для того, что не ощущают вообще.

Жизнь дана людям не для них самих, а для служения высшим космическим целям и что Великая Природа охраняет эту жизнь так, чтобы она могла протекать более или менее сносно, и заботится о том, чтобы она не прервалась преждевременно.

Сама же Природа зародила в серых мозгах людей религию и Бога.

Разве мы, люди, точно так же не кормим, не заботимся и не делаем жизнь наших овец и коров удобной, насколько это возможно?

Разве мы делаем это потому, что ценим их жизнь ради самой их жизни?

Нет! Разумеется, нет! Мы делаем все это, чтобы в один прекрасный день забить их и получить мясо, в котором мы нуждаемся, причем возможно более жирное.

Таким же самым образом Природа принимает все меры для того, чтобы мы жили, верили в Бога, не видя этого ужаса, и не повесились, а жили долго; а когда ей требуется, она забивает нас.

Результаты мыслей и чувств часто приводят среднего человека к тому, что он, как говорится, "делает из мухи слона и слона из мухи". Бог тут не при чем!

На богов всегда надеются слабые люди, ибо они находятся на грани, у пропасти, бояться упасть, сорваться, сломаться! Только слабым и не определившимся людям нужна религия. Когда человек стоит у обрыва, и он может упасть в бездну, когда этот человек спивается или потихоньку становится наркоманом, вором, то естественно, в первую же очередь надо ему окунуться в религию, чтобы спасти себя. Молиться, поститься, отойти от дурных дел подальше. Иначе он как пес подохнет.

Знайте: чтобы быть справедливым и добрым человеколюбцем, человек должен прежде всего быть себялюбцем.

На протяжении этой речи, двое верующих слушателя покраснели, пытались что-то сказать, прервать, но не смели. Офра же гневно продолжала кричать, все больше и больше увлекаясь.

– Сильным людям не нужна религия! Ибо сами они есть боги! Толстой хотел основать свою собственную религию. Эйнштейн и Достоевский были атеистами. Гитлер и Ницше вообще были огнепоклонниками. Ломброзо и Кант смеялись над религией. Подшучивали над верующими Сартр и Чаплин. У меня уйма таких фактов! Ибо все эти перечисленные люди были высочайшими личностями. Они не нуждались в моральной божеской поддержке. Они потеряли веру, зато обрели уверенность!

Люди ударяются в религию только из-за страха перед смертью. Они хотят как бы понять смерть, ощутить ее, но не понимают ничего. Кому смерть не страшна, тому и религия не нужна.

Знайте, что в основе всех мировых религий лежит некий Бог, и что он есть всемогущая сила, творящая и изобилие и нищету. Но какую из них следует предпочесть? Ислам, Христианство, Буддизм, Иудаизм!? Какую?

Каждая в свою пользу выдвигает массу аргументов, каждая ссылается на какие-то тексты, священные книги, вдохновленные своим собственным божеством, и каждая начисто отрицает все остальные. Да уж! Спросить бы надо у пророков, какой на ощупь бог? Твердый, мягкий, песочный? КАКОЙ?!

Весьма и весьма нелегко разобраться во всем этом. Единственный проводник в ночной тьме – мой разум, и я высоко поднимаю этот огонь, как горящий факел в ночи, помогающий мне критически посмотреть на все эти противоречащие друг другу кандидатуры.

Все эти басни, которые я считаю несуразностями, вызывают во мне рвоту.

Мы бросили беглый взгляд на абсурдные идеи, проповедуемые на земле разными народами, и теперь я подхожу к доктринам евреев и христиан.

Первые твердят о Боге, но никак не объясняют его происхождение, не дают никакого о нем представления.

Не рисуют его образ, им ничего не известно о нем. Стремясь постичь природу этого сверхбожества всех людей, я нахожу лишь детские аллегории, недостойные величия того Существа, которого меня призывают принять как Бога.

Более того, законодатели этого народа рассказывают мне о своем Боге с вопиющими противоречиями и используют при этом такие слова и такие краски, которые скорее вызывают отвращение, нежели заставляют служить ему.

Пытаясь объяснить его сущность, они утверждают, что голос этого Бога звучит в Священных Книгах, но меня поражает, почему, рисуя свой образ, Бог выбирает такие изобразительные средства, такую гамму красок, которые побуждают человека презирать его.

Столкнувшись с этим вопросом, я решила внимательно прочитать эти Книги.

И решила, что эти писания не только не являются святыми, но воистину они написаны много позже смерти персонажа, который осмеливается утверждать, что он дословно передает слова самого Бога. Ох – хо – хо – ох – хо – хо!

Вот так я воскликнула, изучив всю эту белиберду, и убедилась, что Священные Книги, которые хотят всучить мне под видом мудрых изречений Всевышнего, не больше-с, чем выдумки мошенников и шарлатанов, и вместо того, чтобы увидеть там отблеск божественного света, я нашла дешевое трюкачество, рассчитанное на доверчивых глупцов. Это является необходимыми увечьями для верующих.

В самом деле, что может быть нелепее, чем описывать на каждой странице в тех Книгах богоизбранный народ, который якобы Бог сотворил для самого себя.

Что может быть глупее, чем рассказывать, налево и направо, всем прочим землянам, что лишь к этим кочевникам пустыни обращается Всемогущий, что только их судьбой он озабочен, что лишь ради их блага меняет он движение звезд. Перекраивает моря-океаны, спускает сверху небесную манну, как будто этому Богу не было бы гораздо проще проникнуть в их сердца, по земному шару дать щелчок, просветить людской разум, нежели вмешиваться в безупречный промысел Природы.

Как будто снисходить к темному, ничтожному народу соизмеримо с высшим величием того Существа, которому приписывают способность всетворения.

Разумеется, это не так!

И как бы я не хотела понять, что стараются вдолбить в голову читателя эти абсурдные Книги, мне пришлось задуматься над единодушным молчанием историков всех народов, которые обязательно должны были отметить в своих хрониках чрезвычайные события, коими кишит Священное Писание.

Мол, дотронулся Моисей до прокаженного, и тут же тот вылечился.

Улыбнулся Моисей слепцу – слепец стал зрячим.

И оказалось достаточно этого факта, чтобы зародить во мне относительно чудес сомнение, описанных в этих баснях. Что-то тут не так, подумала я!

А что я должна думать, когда именно среди этого самого народа, так усиленно восхваляющего своего Бога, больше всего неверующих? Как возможно, что этот Бог осыпает благодеяниями и чудесами свой народ, и этот возлюбленный народ не верит в своего Бога?

Как возможно, что с вершины горы этот Бог трубит свои указы?

С вершины горы законодателям этого народа диктует свои высшие законы, который в это самое время там внизу, в долине, в нем сомневается, и в той долине сооружаются идолы, памятники цинизма, будто нарочно для того, чтобы мудрый Бог, кричащий наверху, получил по голове шалбан.

И вот, наконец, он умирает, этот исключительный человек, только что предложивший евреям чудесного Бога, испускает дух, и его смерть сопровождается чудом. Одни трюки, причем дешевые.

Но самое интересное в том, даже тогда не все очевидцы тех спектаклей признали его величие. Те умные реалисты – очевидцы, скептики, материалисты, прекрасно понимали, что это цирк и карнавал. Жаль, что они не дожили, а то бы рассказали все. Но как говорится, страсти улеглись, забылись, а результат остался.

Они были менее легковерны, чем их предки, и спустя несколько лет, идолопоклонники разрушили хрупкие алтари Моисеева Бога, и когда вновь обрели свободу, только тогда несчастные угнетенные евреи вспомнили отцовские законы.

После этого новые вожди начинают петь старые песни, и заявляют, что евреи будут процветать до тех пор, пока останутся верны заветам Моисея.

Они остались ему верны, это да, но никогда так безжалостно не преследовали их несчастья.

Чем больше признавали они бога, тем больше они страдали. Будто назло.

Что это – экзамен, тест, иль быть может испытание? Глупо это, глупо!

Потом появился Гитлер, и начал сжигать евреев в крематориях. Не повезло ему, иначе стер бы он евреев с лица всей земли.

Так вот, значит, как помог им Бог! Вот как этот Бог, любящий их, нарушивший ради них священный порядок Природы, поступил с ними, вот как он сдержал свое обещание!

Любой еврей стоит особняком, он всем миром править хочет. Это непростительное тщеславие! Вот это избранный народ. Если даже представить, что евреи – посланные на землю господень народ, то явно то, что видимо пьяный был всевышний, когда создал этот народ.

А теперь давайте обратимся к христианам. Как вы думаете, почему в России победил социализм? Почему?

Да потому, что ослабла религия! Ослабла вера в бога! Христианство утратило свою силу, оно уже не было догмой. Как говорят, «блаженны плачущие».

И какой же комплекс еще более несуразных нелепостей мы здесь видим!

Теперь меня поучает уже не взобравшийся на гору громоподобный сумасшедший – на этот раз сам Бог являет себя через своего посланника, но незаконнорожденному отпрыску Марии суждены совсем другие почести, нежели отвергнутому сыну Иеговы.

Давайте поближе посмотрим на этого мрачного маленького обманщика: что же он сделает, что придумает, что он сочинит, что напортачит, чтобы до меня донести истины своего Бога, каковы его верительные грамоты, его методы, формы, идеи? И он выкидывает дурацкие трюки и фокусы, ужинает с грязными девками, трахается с Марией Магдалиной – матерью Иакова – устраивает комедии с излечением, каламбурит, потешает и обманывает простачков.

"Я Божий сын", – мычит этот незаконнорожденный неуч – Иисус.

Он именно так и заявляет: "Я сын Божий". Или еще лучше: "Я есть Бог", и потому только я должна верить, что он пускает при этом слюни, сопли, слезы, нюнит, бубнит, мямлит. Далее его вешают на кресте, ну и что из того?

И все это при том, что однажды он поднял целую шумиху, мишуру по поводу нескольких монет перед церковью, прогнал менял. Вспомнили? Об этом знают многие. Он был страшно скуп, из-за каких то копеек накинулся он на людей, и стал драться с ними.

Ученики его бросают, и вот он, Бог вселенной, висит, приколоченный гвоздями. А где он зачат? В еврейском чреве. Родился где? В стойле.

Вот он – пророк! После его распятия, Мария приходит к евреям и говорит, что я мол, видела Иисуса. Ей естественно не верят, выгоняют прочь. И правильно делают. Но все же помнят, что Иисус сам говорил, что он воскреснет на третий день. Спустя два дня приходят к людям еще двое оборванцев, и заявляют, что тоже видели Иисуса, а потом, на 40 день распятия, рыбаки на берегу также кричат во все горло, что им явился сам Христос, и он мол, воскрес.

Это дикая фальсификация, похожая на создание политической партии. Как создают люди партию? Как? Так и создают! Подговаривают, шушукаются, распространяют листовки, организовывают собрания, внушают, поддерживают, создают мнение, имидж, почерк, специфичность, и так далее. Люди, заинтересованные в создании нового идола, подговорили друг друга и создали молву о том, что Христос воскрес, да, он – де, воистину воскрес!

В принципе, политическую партию создают таким же бесстыдным образом.

Каким образом он внушает в себя веру? Своим жалким видом, бедностью, плутовством – другого способа убедить меня у него нет. А если я сомневаюсь, если колеблюсь в своей вере – тогда горе мне! Тогда моим уделом будут вечные муки!

Мол, обязана я верить из под палки. Но не хочу я верить в бога? И это мое право, это мое личное дело! Ведь сколько можно просто верить?!

В Библии есть очень красивая легенда, как Иисус Христос шел по воде как посуху. И вот подбегает к нему апостол Петр:

– Учитель, там апостол Павел тонет!

– Передай ему, пусть не выпендриваться, а идет, как все, по камушкам.

Таков этот Бог: я ничего не упустила из его сущности, в которой нет ни одной черты, способной тронуть душу или воззвать к сердцу. И здесь кроется удивительное противоречие.

На старом законе основан новый закон, и, тем не менее, он сводит на нет, стирает в пыль прежний закон – так где же основа этой новой веры? Где?

Спокон веков новое создается на основе старого. Это так везде. Это так и в музыке, и в спорте, и в искусстве, и в политике, но только не в религии.

Все знают, чтоб поступить в институт, надо окончить школу, чтоб защитить докторскую диссертацию, надо сперва защитить кандидатскую, чтоб подняться на второй этаж, надо начать с первого этажа. Это ЗАКОН! Но пророки этого не видят, ибо дуракам закон не писан, если писан, то не читан, если читан, то не понят, а если понят, то не так.

Здесь каждый новый пророк выдвигает массу аргументов, что мол, слушайте меня, и никого более. Кто был до меня – тот идиот, а вот я – посланник Бога! Неужели этот Христос является законодателем, и на каком основании должны мы его слушать?

Сам он – и только он! – собирается показать мне своего Бога, пославшего его сюда, но если Моисей был заинтересован в том, чтобы я поверила в его Бога, который дал ему силу, то этот тип из Назарета не спешит рассказать о своем Отце, от чьего имени он пришел на землю.

Моисей довольствовался тем, что объяснял чудеса естественными причинами и убеждал свой народ в том, что молния сверкает лишь для избранных.

А более хитрый Христос сам творит чудеса, и если они оба заслуживали у своих современников презрения, то надо признать, что второй, благодаря своему большему нахальству, с большим основанием требует к себе почтения.

Запомните, мораль Сократа не подверглась такой порче как мораль Христа, ибо была более здравою, ясною и определенною.

Я не просто это говорю; ведь идея коммунизма – целиком принадлежит евреям.

Вот и сорок лет по пескам водил евреев Моисей, но не справился с проблемой сей.

В глазах потомков оба являются создателями гетто, где принуждены были селиться евреи.

Итак, мои сестры и братья, перед вами порочный круг, в который попадают люди, как только начинают докапываться до сути и пробираться через весь этот чертополох. Религия доказывает существование своего пророка, а пророк – своей религии.

Ни мусульманам, ни еврейской секте, ни секте христиан Бог не явил себя полностью. Не явил, никто его не видел! Одни догадки и предположения!

Стоит показаться богу, как тут же исчезнет религия. Не будет она уже актуальна! Ибо людям нужна неопределенность, туманность, неясность.

Ведь глупо это, согласитесь! – мол, говорят, что ангелы общались с Иисусом, Мохаммедом, или Моисеем, и прочими пророками. Хорошо, допустим в жизни все бывает, и предположим, что это чудо произошло, и эти ангелы встретились с пророками. Ну а я то тут причем? Причем тут мы? Мне же ангелы не явились! Я не видела ангелов! Мне могут возразить, что ангелы не всем являются. А я отвечу им: тогда пошли на хрен все эти ангелы!

И вообще, стоит призадуматься: а были ли вообще эти пророки? А!? А может это просто сказка? Может все придумано нарочно?!

А что? Недавно выясняется, что оказывается первым президентом США был не Джордж Вашингтон, а кто-то другой. А мы всю жизнь думали, что это так.

Хрен его знает!

Ну ладно, я отвлеклась от предмета, отклонилась в сторону. Продолжим нашу тему.

Я продолжала поиски надежных доказательств, призвав на помощь разум, а чтобы он меня не подвел, я подвергла анализу сам разум.

Что же такое разум? Способность, данная мне Природой, посредством которой я подтверждаю одно, а отрицаю другое. Анализирую, спорю с собой и прочее и прочее. Знайте, что разум есть не что иное, как весы для взвешивания предметов (показывает рукой, изображая весы), являющихся внешними по отношению к нам; когда стрелка весов склоняется в сторону наивысшего удовольствия, в ту же сторону склоняется наш выбор.

Теперь видим, что разумная дилемма и для людей и для животных, обладающих разумом, является следствием самой примитивной механической операции.

Но поскольку разум – это всего лишь наш пробный камень, для анализа веры должен существовать некий испытательный инструмент – которую настойчиво суют нам негодяи, требуя, чтобы мы почитали вещи, лишенные всякой реальности или настолько гнусные сами по себе, что могут вызвать разве что отвращение.

Отсюда следует, что первым делом наша способность мыслить должна установить главное различие между тем, как вещь являет себя воспринимающему, мол, как это себе мы представляем. Вам ясно, уроды!!!

Поняли вы меня? Объясняю! Если нам какой-то предмет предлагает наше восприятие, не имеющий реального существования, это называется воображением. Так вот, истинный источник всех наших ошибок и заблуждений и есть воображение. Теперь ясно?!

А еще больший источник ошибок заключается в том, что мы приписываем самостоятельное существование предметам наших внутренних восприятий и полагаем, что они существуют вне нас и отдельно от нас только потому, что воспринимаем их отдельно друг от друга. Не надо воспринимать вещество раздельно! Все в этом мире цельно, слитно, спаяно. И этот бог тоже в нас, в нас самих, а не находится на небе, отдельно от нас.

Многие несуразности исходят с той точки, что человек воспринимает все раздельно, в отщепленной форме. 99% людей не осознают того, что их внутренний голос болтает, а душа – знает. И если бы можно было как-нибудь заставить замолчать этого болтуна, было бы легче жить.

Многие внутренний голос воспринимают как разговор с господом. Это бред!

Чтобы пояснить мысль о предмете, который являет себя наблюдателю, я воспользуюсь терминами "воображаемое понятие" и "реальное понятие".

Очень важно не путать эти две разновидности существования.

Как бы ни сложно для вас это было, вы должны постараться понять и согласиться со мной, если хотите следовать к цели, к которой хочу я привести вас своими рассуждениями. Нельзя путать эти два понятия. Учтите это! Есть иллюзия, есть реальность. Это разные понятия!

Нет грубее и распространеннее ошибки, чем идентифицировать реальное существование предметов, находящихся вне нас, с воображаемым существованием ощущений, которые скрываются в нашей голове. Одно дело, ты голоден и хочешь кушать, и закрыв глаза, представляешь жареную рыбу, буженину, колбасы. Это иллюзия. Другое дело, открыв глаза, видишь, что ты по – прежнему голоден и беден, и перед тобой остывший чай, сухарь и кукуруза. И тебе есть нечего. Вот это уже реальность.

Когда речь идет об отсутствующих предметах, предлагаемых нам в виде образов, они являются мыслями (!), а когда они предлагают нам образы предметов, находящихся внутри нас, их называют понятиями.

Однако все эти предметы суть лишь формы нашего бытия и способы существования; эти предметы не более отличны друг от друга или же от нас самих, чем расстояние, масса, форма, цвет и движение тела отличны от этого тела.

Пришлось поломать голову, чтобы обозначить все конкретные слова. Все субстанции назвали "причиной", которые приводят к каким-либо изменениям в другой субстанции, отличной от них. А термином "следствие" обозначили любое изменение, вызванное в некоей субстанции некоей причиной.

Но поскольку эта терминология привела, в лучшем случае, к невообразимой путанице относительно понятий о субстанции, действии, реакции, изменении, привычка употреблять ее убедила людей в том, что они имеют однозначные и точные восприятия этих вещей. И в конце концов они вообразили, будто существует некая причина, не являющаяся ни субстанцией, ни телом, причина, которая отлична от всего сущего, имеющего форму, и которая, без движения и без действия способна производить любое следствие.

Люди не понимают, что все субстанции, постоянно воздействующие и реагирующие друг на друга, вызывают изменения лишь в человеческом мозгу.

То причина, то следствие, то воображение, то реальность – все это привело к торжеству религии и Бога, к полнейшей путанице, и полностью истощила человеческую мысль. И опять же – все это в мозгу, в воображении, в голове, в сознании, в мозжечке, перед глазами, во сне, но не на самом деле, не в реалии, не наяву.

Чувствуя, что с таким нагромождением понятий, такой божественной головоломкой воображение человека не в силах справиться, они бесхитростно, одним прыжком вернулись к первичной причине и назвали ее универсальной, относительно которой все частные причины являются следствиями, и эта причина есть следствие, вообще не имеющее никакой причины. Мол, бог – это беспричинное следствие, не имеющее над собой начальника и бог никому не подотчетен. Сплошной маразм!

Черта с два скажу тебе что будет дальше

Мы пишем вновь историю.

Ты в нейчто человек человеку человек!

Вот так на свет появился Бог, придуманный людьми! Вот что стало плодом их измученного воображения вкупе с извращенной фантазией!

Насаживая одну легковерность на другую, люди умудрились сотворить этот грандиозный призрак.

И, вспомнив определение, которое я только что дала, вы поймете, что этот призрак, отличающийся чисто воображаемым, но не реальным существованием, может гнездиться лишь в обманутых и загипнотизированных головах, поэтому можно свести его к простому следствию хаоса в их воспаленном мозгу.

Вот пример! В Иране живут более 30 миллионов азербайджанцев, но правят страной фарсы, численность которых в два раза меньше азербайджанцев. Это фантастика! Надо быть кончеными идиотами, чтобы позволять другой, малочисленной нации управлять тобою. А все зачем? Зачем? Во всем виновата опять таки религия. Иранских азербайджанцев шиизм превратил в толпу туземцев и слепцов, они забыли – что такое нация! А без нации нет в мире счастья. Вне нации жизни нет!

И что самое поразительное, это поняли в Москве. Поэтому русская империя, почувствовав, что есть угроза воссоединения Ирана с северным Азербайджаном, применила этот трюк с Исламом.

Если – продолжала Офра – я так подробно остановилась на главных различиях между реальными и воображаемыми существованиями, так это потому, что чувствую супер необходимость продемонстрировать вам на этот предмет самые разные точки зрения.

И хочу, чтоб вы все поняли, что люди склонны приписывать очень многим вещам реальное существование. Эти вещи существуют не больше-с, чем предположительно, у вас в мозгу! Если у вас вообще есть мозги! Вы всегда начинаете измерять или говорить метрами там, где речь идет только о сантиметрах.

Она сделала паузу. Посмотрела на толпу. Люди протирали глаза, иные с открытыми ртами слушали страшную проповедь этой не менее страшной женщины. Гневно и страстно продолжала Офра говорить.

– И этот продукт предположительного существования назвали люди именем Бога. Можно было бы назвать его не Бог, а Гоб, Бот, Тог, или Зог. Не Аллах, а Шаллах, Шаллон, Иллум, Аллин, и пр. Какая разница? Надо было как-то назвать, вот и назвали.

Если бы единственным результатом подобных мыслей были ложные выводы, можно было бы махнуть рукой на это безвредное занятие.

Но, к сожалению, этим дело не ограничивается. Все сильнее подогревается воображение, развивается привычка, начинается страх, человек клюет как рыба, лед тронулся, и вот уже начинают считать реальным то, что есть лишь призрачный плод нашей слабости.

Был такой старый коммунист – Василий Таламанов, бывший летчик, герой войны. Естественно, что он был атеистом, не верил в бога, считая это отсталостью. И вот под свою старость, когда ему было больше 70 лет, а еще больше перед смертью, где он уже чуял конец, он начал ''верить'' в бога. Зачем? Как вы думаете?

Происходит это на всякий случай, мол, а вдруг на самом деле есть богМол, я не хочу в аду томиться. Или же, на смертном одре не выдержали его нервы, он боится и начинает ''верить''.

Все это является плодом воображения или же просто страхом.

Они думают, что именно воля этого Бога служит причиной всего, что выпадает нам в жизни, и чтоб угодить ему находятся все новые средства.

Дескать, если ты не веришь богу, мол, это тоже его воля. Если ты в нем сомневаешься, так это тоже его прихоть! Что за ахинея?!

Давайте же поразмыслим здраво. Разве можно сомневаться в солнце? Нет!

Посмотри на солнце и убедись в нем! Вот и все.

Но кретины говорят: бог выше человека, и он не должен себя показывать каждому земному существу. Что за ересь! Будто солнце не выше человека?

Разве человек не слабее молнии? Слабее! Почему же тогда солнце, молния показывают людям себя, а бог не торопиться показать?

Да потому, что солнце есть, а бога нет.

Ведь понятие о Боге, сама мысль о существовании всевышнего, может прийти нам в голову лишь через посредство объекта, субъекта, предмета, человека. Ничего не может породить она кроме иллюзий и воображений. Если подумаете об этом ясно, то окончательно поймете.

Люди начинают верить богу только лишь на основе священных книг – Корана, Библии, Талмуда – а это не серьезно. Я могу представить всем вам не менее значимые книги про атеизм, где отчетливо доказывается, что бога нет и быть не может. Причем доказывается это формулами, уравнениями, теоремами. И что? Кто объяснит, какая книга ценна?

Любая вера в бога начинает исходить от книг, писанин и от кривотолков.

Это не серьезно!!!!!

Любое научное доказательство со стороны мировых ученых – лауреатов разных премий – на практике находило свое применение, претворялось в военной промышленности, в иных исследованиях. То есть, мы точно видим этот результат. Это не сказочки каких-то лиц.

Несмотря на весь идиотизм, тупые приверженцы бога пока не могут сказать в свое оправдание ничего умного, кроме того, что нет следствия без причины. Мол, не бывает дыма без огня. Если столько веков продолжается вера, значит – есть Бог!

Мол, не могут же ошибиться огромное количество людей. Да поймите ж вы: ошибается именно большинство! Всегда право меньшинство! Это закон! Надо исходить именно с этого – что право МЕНЬШИНСТВО!

Тогда все будет ясно и понятно. А то многие думают, что если большинство верит Богу, значит, оно не может ошибаться. Опять повторяю, что исходить, отталкиваться надо с той точки, что большинство всегда не право, право меньшинство.

Но нет, все равно есть бог. Он есть! – кричат монахи.

Тогда вопрос: почему эти умники не верят в существования лешего, водяного, домового, ясновидящих? Почему? Ведь это тоже следствие какой то причины.

Допустим, мы неверно понимаем связь, последовательность и движение всех причин. Но незнание одного факта никогда не служит достаточным основанием для установления, а затем возведения в объект веры другого факта.

Я не знаю, не ведаю – есть ли леший или домовой? Если есть дом, значит, там живет домовой. Если есть лес – значит, леший тоже есть. Это тоже следствие некой причины. ДааааНе ограничена человеческая глупость.

Те, кто хочет убедить нас в существовании своего отвратительного Бога, имеют наглость заявлять, что поскольку невозможно определить истинный источник бесконечной череды причин и следствий, мы непременно должны придумать универсальную причину.

Мол, если мы ничего не понимаем, значит, есть высшее существо, которое все понимает.

Какой блестящий пример пустой болтовни! Разве не лучше заявить, что мы ничего не знаем! Даже великий Сократ говорил – я знаю только то, что ничего не знаю! А тут мнимые и жалкие верующие людишки имеют такое самомнение, будто они действительно избранные личности. Дескать, они знают все. На самом же деле, они тупее ежа. От ежа хоть какая – то польза есть.

Пусть идиоты сколько угодно барахтаются в своих тупых рассуждениях, от них толку, как от козы молоко или от быка какао.

Но умный человек рискует разбиться о скалы, если направит в этот призрачный порт свой корабль. Для эволюции будет это потерей. Ломается ритм, движение, симметрия.

Вы не устали слушать? А что, слушайте! Полезно вам. Эй, ты, папаша, хватит обнимать девушку, послушай лучше! Такое вряд ли ты услышишь. Чурбан!

Тааак Вот как вы думаете, какая разница между вампиром и богом? Сейчас объясню. Вампир пьет кровь живых существ, Бог же заставляет людей проливать свою. В сущности оба – вымысел расстроенного воображения.

Так разве не будет справедливым назвать второго именем первого? Имеются ли законы, посредством коих Бог управляет людьми, человеческой природой, нерушим ли его план?

Вот видите, не знаете вы ни хрена! Если он подчиняется закону, тогда его функция сводится к простому исполнительству, тогда он следует чьим-то указаниям и не может быть независимым. Значит, он подотчетен кому-то, еще более высокому существу! Разве нет, разве не выходит так?

Если Бог обрушивает на землю несчастия и погибают люди, погибают даже дети, значит, бог действует по какой то схеме. Это его закон! Правда?

Таак. Дальше. Если, не смотря на многочисленные слезы и моления людей, этот бог не изменяет данный жестокий закон, значит или он не хочет менять его или же не может.

Если не хочет, значит, он упрям и однообразен. Более того, он полностью забил и положил на нашу Землю. Разве нет? Проси его, не проси – все по фигу!

А если он не может отменить этот закон, значит он подотчетен кому то и еще. Не своеволен он менять что – либо.

А если за ним стоит неизменный закон, то в чем он заключается? Отличен он от самого Бога или же в нем заключен? Что это за закон?

Если же, с другой стороны, по своей собственной воле это Высшее Существо может менять свои чувства и желания, мне хотелось бы знать, для чего он это делает?

Разумеется, для их изменения у него должен иметься какой-то мотив.

Намного более веский мотив, нежели любой из тех, что движут нами, так как по мудрости и по осмотрительности бог нас превосходит.

Так можно ли представить себе этот мотив, не умаляя величия самого Бога?

Ведь это невозможно! Если связал бог свои планы с людьми, с такими как мы, то он жалок! Это тоже – самое, что профессор, лауреат Нобелевской премии будет дружить с нищим бомжем, пить с ним водку, ходить по девочкам. Значит они одного поля ягоды.

Пойдем дальше. Если Бог заранее знает, что ему придется изменить свой план, почему же раз он всемогущ, не избегает всяких изменений, которые всегда требует определенных усилий и доказывает его слабость?

Ведь в жизни очень часто зло побеждает добро. Это бывает как правило.

Пусть никто не говорит, что рано или поздно добро одержит верх над злом.

Это байки! И после такой несправедливости, разве нормальный человек будет верить богу? Нет конечно! А теперь вопрос: неужели бог не может устроить дело таким образом, чтобы люди рьяно верили ему, ибо знали, что добро одержит верх. Значит, выходит так, что бог не может изменить своему сценарию, своей схеме, своей программе. Интересно, а зачем? Очень интересно! Тааааак!

А если ему не известно, что будет дальше, какой же он всемогущий, что даже не в состоянии предвидеть свои будущие действия?

Если же он предвидит все – тогда все уже предопределено заранее независимо от его воли. Поняли вы? Повторяю! Если ничего он не может изменить, если этот закон выше его, если неизменны движения жизни, если люди умирают, разочаровавшись в нем (а таких очень много) – тогда какова его роль?

Это тоже – самое, что в театре актер играет свою роль. Он же не может ничего изменить на сцене, ведь все пишет режиссер. Над режиссером стоит постановщик, а еще выше стоит спонсор, еще выше цензура, а еще выше – министерство культуры, еще дальше – правительство, и еще, и ещеИ еще не вечер!

Так же и бог! Тогда какой закон им руководит? Где он, этот закон?! Как он себя проявляет?!

Нет, безусловно, сейчас псевдо умники начали бы со мной спорить, мол, бог нарочно так поступает, он – де, нарочно так делает, чтобы толпа его поняла сама.

Это дико! Я не поняла: бог – это кто? – актер, играющий в инкогнито, прятки, жмурки, скакалки, круговую лапту, эники – вареники, или что?

Какая это игра? Что это за маскарад? Что?

Какие – то людишки пытаются объяснить природу поступков бога, характер его замыслов и шагов. Того бога, которого они сами возвеличили до небес.

Это как иллюзионист Копперфилд – морочит всем голову, всех удивляет, показывает страшные фокусы, но в тоже время не раскрывает своего секрета. Браво!

Ты хочешь вынуть из меня свои изображенья?

Бери!

Но рам я тебе не отдам.

И гвоздей.

Какой-то монах или молла, прочитав пару религиозных книжонок, резко становиться "мудрым". Он уже все понимает, видит, чувствует. И в тоже время его волнует собственное будущее и будущее его детей. Вопрос: если ты такой умный, что говоришь и рассуждаешь от имени всевышнего, то почему страшишься ты того, что будет впереди? Зачем тебя волнует твое будущее?

Ответ прост: ОНИ НЕ ЗНАЮТ НИЧЕГО!!! Они пытаются маскировать свои незнания в области религии, но им это не поможет!

У нас это сплошь! Необразованные люди суются разрешать спец.задачи.

Штатские люди судят о генеральских предметах, вещах, инженеры судачат о философии, врачи говорят о политике, а сами политики занимаются бизнесом.

Послушай меня, о человек! Если твой Бог не свободен, если вынужден подчиняться управляющему им закону, тогда он сводится к чему-то вроде судьбы или случайности, которых не трогают клятвы, не смягчают молитвы, не ублажают дары и которыми лучше всего пренебречь, а не пытаться безуспешно умолять их.

Но если твой обожаемый Бог – опасный, порочный и жестокий тип и скрывает от людей то, что надо им для счастья, значит, его цель не в том, чтобы сделать их счастливыми, и он не любит их совсем. Таким образом, нельзя назвать его ни справедливым, ни добрым.

Безбожие – вот основное из великих религий! И мы, безбожники – это те же верующие, которые не желают ими быть. А если вдуматься серьезно, о люди! – ведь это же страшнейшая глупость!

Как можно верить в то, чего ты не видел, но обязан ты верить, ибо так надо.

Да и вообще, ну сколько можно просто верить? Неужто вам не надоело это все? Будто если я не верю, то автоматически стану негодяйкой, подлой тварью. Это глупо!

Часто люди удивлялись, когда я открыто им заявляла, что не верю в Бога.

Они не понимали, думали, мол, как можно жить без Бога. Не понятно: 99% детей и подростков не верят богу, они не знают, что это такое. И что?

Как они живут? Плохо или хорошо? Мне кажется, что любой ребенок был бы истинным примером благородства для многих взрослых. Ребенок более искренен и честен, ибо он не верит богу, он не знает о религии ничего!

Их Бог не должен желать человеку ничего плохого, и не может человек уважать законы, которые его угнетают, или же неизвестны для него.

Более того, Бог ненавидит человека за то, что тот не ведает того, чему его не научили. Он наказывает человека за нарушение какого-то неведомого закона, за его наклонности и вкусы, которые тот мог получить только от своего спасителя.

Иначе не погибали бы дети от несчастных случаев, пресек бы Бог эти несчастия. В чем вина 3 летнего ребенка, которого убило током. Ребенок же не знал, что нельзя трогать провод высокого напряжения.

Могут возразить, что виноваты его родители, от беды они его не уберегли.

А куда смотрел Бог? Ведь он же всемогущ! А, конечно, сейчас скажут, что этот ребенок попал в рай, его приютил у себя сам Господь.

Главное, они заявляют об этом так уверенно, будто видят его уже в раю, свое несчастное дите. Редкий идиотизм! Как говориться, и дальше сказки продолжаются.

Более того! Почему молодые люди умирают от рака, Спида, от разных болезней, в то время как парализованные больные старики мучаются, но смерть к ним не спешит.

Ах, людишки! – можно ли воспринимать иначе этого жестокого Бога, чем деспота, варвара, которому я обязана всем порочным, что возбуждают во мне мои моральные свойства! Помните, несчастные: даже маленькие окна открываются в большой мир.

И даже если бы мне представили доказательства существования Бога, даже если бы удалось убедить им меня в том, что он диктует законы и назначает неких избранных сообщать их простым смертным, если бы показали мне, что в отношениях человека и Бога царит абсолютная гармония и постоянство – даже тогда ничто не убедило бы меня в том, что я обязана благодарить его за все его дела, ибо, если он ко мне не добр, значит, он вводит меня во грех.

И мой разум, который дал мне он же, не может предохранить меня от греха, ибо – и это вполне логично! – он даровал мне способность мыслить для того лишь, чтобы посредством сего предательского инструмента все глубже и глубже увязла я в грехе и заблуждении.

Не выгодно всевышнему, чтоб люди его поняли. Подумайте: выгодно ли начальнику тюрьмы, чтоб о его коррупции и хитрости знали узники? Конечно нет!

Ведь мы грешим тогда лишь, когда об этом думаем. А зачем мы должны думать, чтоб грешить? Разве гомосексуализм, наркоманию не создал бог?

Кто создал СПИД, сифилис, рак? Кто? Разве не созданы им страшные войны?

Не лучше ли этого вообще избежать!

Почему он допустил блокаду Ленинграда, когда обезумевшие от голода люди, живьем глотали своих детей, и через несколько лет те же самые людоеды удостаивались от руководства страны почетных наград за стойкость во время блокады.

Если Бог такой оригинальный, то почему он не сделал животных способными говорить на человеческом языке? Это было бы очень оригинально. Почему он не сделал людей с тремя глазами и двумя половыми органами? Почему? Ведь он оригинален и всесилен. И в тоже время он допускает массовые жертвы, страшные беды, страдания и муки. Если он это допускает, то действует он по определенной программе. Тогда какова роль Бога? Он есть, иль его нет – какая разница? Все равно программа действует. И значит, бог не может изменить эту программу, он не в силах исказить ее, более того, он даже зависит от нее.

Где же тогда Бог? Что он, играется с нами? На произвол судьбы он бросил нас? Мол, думайте сами, решайте сами, иметь или не иметь!

Но тогда это уже не Бог, а декан машиностроительного факультета. Надо не только думать о том, по ком бьют колокола, но и о том, по ком спускают воду в унитазе.

Однако продолжим. И теперь я вас спрошу, каким образом этот Бог, чье существование готова допустить я на минуту, собирается поступить с теми, кто не знает его законов? Так слушайте же!

Если он глупцов наказывает, наказывает тех, кому не были объявлены его законы, то он несправедлив. Научить он их обязан. Если он действует по принципу: незнание законов не освобождает людей от наказания, то это не бог, а прокурор. Прокурор также довольно потирает руки, злорадствует, что какой то обыватель нарушил закон, не зная его, и его сейчас он будет обвинять. Тогда какая разница между богом и прокурором?

А если научить их Бог не в состоянии, то он бессилен! Сам по себе напрашивается вывод.

Все мы уверены в том, что законы вечности связаны с Богом, от которого они исходят. Сыты мы по горло такими объявлениями, в кишках они сидят у нас. Но какое из них верное? Можете вы сказать? Так слушайте: у трупов нет улыбок изобретателей мощнейших бомб! Вам ясны мои слова? Оф, бледная серость!

Ведь сама религия отвергает и уничтожает своего творца, и мне интересно, что станет с этой религией, когда Бог ее основатель, останется только в мозгах недоумков? Умные люди уже не поверят этим сказкам. Рано иль поздно, но в его бытие захотят убедиться лично. Речь идет об умных людях.

Тупым лишь все равно, без веры им нельзя. Я говорю об умных. Ведь вера даже не нужна тупым. Туземцам нужна сказка, им нужен пост, нужна молитва и прочий ритуал. Не нужно им объяснять существование бога.

Неважно, реальны или иллюзорны человеческие знания, они истинны, иль фальшивы, потому что это совсем не имеет отношения к человеческому счастью, но к религии имеет самое непосредственное.

Едва человек поддастся внушению, религиозному гипнозу, как тут же начинает страстно верить, – что кишащие у него в голове привидения, на самом деле существуют, и с этого момента утрачивается чувство реальности.

Он уходит в дебри, отходит от реальности, погружаясь в глубокую спячку.

И не хочет просыпаться.

Мало того, что нет бога, но попробуйте еще найти в нерабочую субботу водопроводчика! Попробуйте в воскресное утро найти сварщика или монтера!

Слушайте, слушайте, я продолжаю! Кажется, я вас разбудила. С каждым днем появляются все новые и новые поводы для страха, с каждым часом этот страх усиливается – таковы следствия, которые производит в нашей душе пагубная идея Бога. В жизни человека она приводит к самым удручающим несчастьям, она его лишает величайших удовольствий, и всю свою жизнь он боится не угодить этому созданию своего больного воображения.

Это как в тире: стрелок не может попасть в десятку, он мучается, примеряется, целится, но как всегда промах! Так же и человек, он в жизни не может угодить всевышнему, все время – мимо!

Многие люди подобны колбасам: чем их начинят, то и носят в себе. Внушили им идею Бога – и все! Они носить будут ее в себе до смерти, как колбаса в себе содержит сыр, жир, или другую начинку. Это одно и тоже.

Поэтому вы должны как можно скорее избавиться от страхов, которые внушает вам в поднебесье эта птичка счастья.

А чтобы обрести свободу, гоните прочь сомнения и страх!

Я знаю не мало идиотов, которые прикончат тапкой комара или шмеля, всю жизнь бояться, что в ад попадут. Это так, для справки.

Идея Бога, которую усердно вдалбливают в наши головы священники – это, если сказать точнее, идея универсальной причины, и для нее любая другая причина является следствием.

Идея универсальной причины – это та, которую доказать нельзя! Сможет ли кто-то из живых существ доказать физический заряд? Не смогли доказать его даже Эйнштейн и Ферми, Макс Планк и Гейзенберг. Но об устройстве заряда профессора престижных Университетов по сей день читают лекции.

Так же и бог. Это идея универсальной причины! Дураки, на которых всегда рассчитывали самозванцы, полагают, что такая причина существует.

Этим они себя успокаивают. Дескать, все что шевелится, все под контролем. Но это глупо! Как можно отделить форму тела от этого тела? Но сами подумайте! Если белизна снега служит одним из его свойств, то разве можно соскоблить с самого снега это свойство?

Разве можно отделить луну от неба? Нет! Только лишь с Природой и своим разумом мы соединены. Все!

Нельзя отделить свойство от самого предмета. Значит, ваш Бог – всего лишь одно из состояний материи, которое находится в вечном движении по самой своей сути. И это движение, которое, как вы считаете, можно отделить от материи, эта присущая ей энергия и есть твой Бог.

Я всегда говорила, что можно обмануть всех, даже природу, но обмануть себя, врать самому себе – не возможно.

Священники прекрасно это знают, они себе в уединении не врут, но прилюдно доказывают недоказуемое.

Бог – это энергия, химические соединения, монолитность газов. Теперь вы поняли, чего стоит ваш бог? И чего он заслуживает?

Но я скажу еще одну вещь: я не верю в бога, но возможно, что он верит в меня!

В Природе все взаимосвязано: между собой циркулируют все наши вены. В вашей голове и жопе течет одна и та же кровь. Движение в теле побуждает страсть, а это движение возбуждает человека – все это так.

Но в этом нет ничего, что могло бы породить религиозный экстаз. Если мы готовы воспринять бога, то мы его воспримем! Все зависит от готовности!

Мир – это то, как ты его готов увидеть!

Таким образом, причина этих процессов и есть причина наших желаний и чувств. Если же эта причина ничего не знает и не подозревает о процессах, которые порождает в нас сама, то есть, вера возникает само собой, бессистемно, вслепую, тогда зачем нужен такой немощный и случайный Бог?

А если он и знает, тогда он – соучастник этих процессов и творит их по своему образу и подобию.

Если, зная это, он спокойно превращает людей в гомосексуалистов и лесбиянок, в грабителей и убийц, то значит это тоже его образ.

А если поступает он так не по своей воле, значит, вынужден делать он то, чего не хочет, и тогда есть нечто, что сильнее его, раз он подчиняется высшим законам.

Если вы волевой человек и реализуете себя всегда в движениях, порывах или импульсах, тогда получается странное явление. Выходит, Бог поощряет и даже провоцирует все наши желания, то, что мы делаем и желаем. Пусть даже это ложное желание. Выходит, Бог пребывает в руке убийцы, в огне негодяя, во влагалище шлюхи. А может Богу стыдно за все эти гнусные дела? Может, он нарочно не наделил умом человека, испугался, что человек стал бы равным ему.

Но тогда это ничтожный измученный божок, более слабый, чем мы, вынужденный повиноваться нам и нашим желаниям. Возможно, даже он нуждается в нашей помощи.

Я не шучу! Вопреки всему, что нагородили по этому поводу, надо прямо заявить, что не существует универсальной причины, а если просто не может кто-то жить без нее, придется допустить, что со всем происходящим Бог согласен.

Придется признать также, что это фальшивое существо не может ни ненавидеть, ни любить никого из тех, кого он создал сам, так как ему одинаково подчиняются они все. И так, такие слова, как "наказание",

"вознаграждение", "завет", "закон", "норма" и "беспорядок" – всего лишь тупые термины, случайно попавшие в обиход человеческих дел и событий.

Религиозные деятели всегда нас учат тому, чего не знают сами, и скрывают то, что не знают. Есть истина одна – это смерть! Первый шаг младенца – есть первый шаг к его смерти.

Так что, все! Не я пошла войной на бога, зачинщик – он! Бог – мой враг!

Где нет врагов – нет и победы! Помните это, людишки! Без разницы – кто враг! Главное, чтоб он был – этот враг! А когда атакуешь, в прицел надо брать самого бога. Поняли вы? Эй, с тобой я говорю! Что с тобой еще говорить! Ты же кусок дерева!

Воздайте кесарю кесарево! В одной мы лодке едем все! Наша жизнь – это огромное дерево, а мы – люди – это листья на ветвях. Каждую осень листья опадают с веток, высыхают травы и цветы, и таким образом наступает смерть. А весною ветки на деревьях заново зарастают листьями и снова на полях растут цветы, кружатся жаворонки – это мы снова возвращаемся в жизнь. Запомните! Рано или поздно приходит осень, она приходит, всегда приходит. Листья опадают, и очень важно, чтобы узор ковра, который выстелят листья на земле, был светлым, добрым, чистым, ярким, красивым, хорошим. Это очень важно для будущей весны. Все это – природный круговорот!

Верьте природе матушке. Она вас не обманет!

Офра спустилась с кафедры вниз, и тотчас же, как в старые туфли всунула ноги, вошла в свой прежний мир. Лицо ее было сухим, как дно высохшего озера.

В зале стояла тишина, кто-то тихо вздохнул. Исаак был поражен ее словам и выступлению. Он в недоумении смотрел на нее, точно не узнавал ее.

– Офра, ты же мусульманка! Как ты можешь так говорить?

– Исаак! Я не мусульманка! Я атеистка! К тому же я якобы еврейка, да (мигнув ему)!

– Но это же не честно! Ты же не еврейка! Я – еврей! Еврей – я! А ты под видом евреев сеешь эту смуту! Зачем?

– Как зачем, как зачем, мой милый жид! Чтоб отомстить за наших предков.

Я все хочу списать на вас, евреев. Ибо люди склонны думать так: если произошла какая-то гадость, то виноваты в этом только лишь евреи. Если бы все евреи стали атеистами, и все человечество покончило бы со всякими религиями, то все равно даже тогда еврейский вопрос стоял бы остро. Ибо евреи – это отсталая культура.

Говорят, еврей – состояние души.

Мы – арабы, должны думать не только о религии. Ведь к семитской группе относятся не только евреи. Туда входят карфагены, арабы – бедуины, сабры, тракаи, и другие. В вас, евреях всегда есть нечто такое, что по каким то ни было причинам несоединима с вашими собственными нравами.

Теперь ясно?

К тому же я женщина, а женщины намного умнее мужчин, именно поэтому они иногда соглашаются выглядеть чуть – чуть глупее.

Сулейман был спокоен, он привык видеть свою сестру в качестве оратора.

Сколько таких богохульных выступлений было в различных городах Европы и Азии. Сколько было сбито с толку людей. Особенно сильным было ее выступление в Гренаде, где толпа после всего начала орать в церкви – *"Долой Иисуса!!! Долой Бога''!!!* Офра могла с толпою говорить, особенно под воздействием опьяняющего аромата.

Наша троица покидая данную церковь, все же столкнулась с проблемами.

Пару верующих бездарей, которые кое как проснулись от воздействия духов, уже пришли в себя, и сзади, очень вяло несколько раз бросили во след Офре пасхальные яйца и помидоры. Но это был лишь эпизод. Устало улыбнувшись им на это, Офра спокойно вышла из церкви, и ушла прочь, удалилась со своими спутниками. Офра посередине, слева Сулейман, чуть сзади Исаак. На улице их шествие осталось незамеченным.