Многоязыкая лира России
Повсюду братья у меня
ПОЭЗИЯ КАРАЧАЕВО-ЧЕРКЕСИИ
Фарида СИДАХМЕТОВА
***
Живу я в городе.
Дом окнами на запад.
Здесь даже шум дождя
об утренний асфальт
И то не слышен с высоты.
Бетон и сталь
Заставили забыть далёкий
терпкий запах
Родного очага, дымящего кураем*.
Сквозь этот зыбкий дым,
способный ослепить,
Я вижу детство…
Вот мы с бабушкой, слепив
На солнце кизяки,
их в горки собираем.
Потом, как спелую лепёшку, о колено
Их разломив, она разводит печь,
Чтоб культ огня
в душе моей зажечь –
Связующую нить меж
многих поколений.
Но в городе большом
давно уже забыли
Тот беззащитный дым.
И дух его угас.
Неужто, как его, забудут дети нас,
Тоскуя в городах,
в которых мы не жили?..
*Курай (ног.) – степная трава.
Надежда
Я столько лет не видела тепла.
Давно забыла, что такое лето.
Морской водой солёной жизнь текла
Сквозь пальцы дней,
без радости и света.
И каждый день был сумрачен и пуст.
Бежало мне отпущенное время.
А я жила, не размыкая уст,
Не замерзая и других не грея.
Но всё же где-то в глубине души,
На самом дне, средь холода и тлена
Ещё жива надежда.
Отыщи,
Согрей её и уведи из плена.
Мурат БРАТОВ
***
Колышутся синие дали
Руками зелёных древес,
Обрывки вселенской печали
Плывут, как одежды невест…
Крылатая чёрная птица
Летит, будто божья слеза…
Людей бесприютные лица…
Домов предзакатных глаза…
А эхо бездонности в сердце
Молчит и не может понять:
Куда может прошлое деться?
Как трудно потерю признать.
Моя непропетая песня
И платьице в синих цветах,
Моя безвозвратная песня
Теперь у кого на устах?
Колышутся синие дали
Руками зелёных древес,
Обрывки вселенской печали
Плывут, как одежды невест…
***
Эту зиму я прожил тихо,
Я любил этот белый снег
И снежинок несмелое эхо –
Отголоски невызревших нег.
Но безбрежность нежности снежной
Оттенялась небрежностью стен,
Будто вырван из жизни прежней,
Из судьбы моей прожитый день.
И бродили по дому эхом
Двери в поисках немоты.
И осколки далёкого смеха
Вызревали в углах темноты.
Обнищавшему в теле духу
Обещали небесный рай,
Но к мольбам небеса были глухи,
На земле им вторил лишь лай…
Азамат СУЮНЧЕВ
Россия
Россия, Родина моя,
Безбрежен твой простор…
А я люблю тебя как сын
Твоих высоких гор.
Россия, слава о тебе
Достигла дальних звёзд.
И слышен в голосе моём
Напев твоих берёз.
Повсюду братья у меня –
В любом твоём краю,
Я руки добрые твои
Повсюду узнаю.
Родною, светлой цепью гор
Привязан я к тебе,
Ты стала матерью моей
И светочем в судьбе.
Враги пытались нас не раз
Унизить, разлучить,
Для нас свет правды не погас,
Ведь так учила жить.
Перевёл Ю. ЩЕЛОКОВ
Баллада о горном орле
Ранним утром, солнышко встречая,
Слушая ручьи в теснинах скал,
Гнал овец чабан из Карачая
На зелёный горный перевал.
У вершины, где ледник искрится,
Различил он в зеркале стекла:
Будто в лёд впечатан облик птицы –
Крылья распростёртого орла.
И, поднявшись к
поднебесным склонам,
Пред собой во льду увидел он
Молодого лётчика в погонах,
Кожаный истёртый шлемофон.
Недоступен и ветрам, и влаге,
Вычеркнут из списков и анкет,
Словно бы в хрустальном саркофаге,
Пролежал он двадцать
с лишним лет.
Русый волос, длинные ресницы,
Строгий очерк русского лица…
Вырубив кинжалом из гробницы,
Приподнял чабан того бойца.
И, жестокий бой представив сразу,
Он открыл потрёпанный планшет:
Карта осаждённого Кавказа,
Сероглазой девушки портрет.
Люди, благодарные герою,
Памятник воздвигли на скале.
Кто народной памяти достоин,
Тот живёт бессмертно на земле.
Этот лётчик встал пред нами былью
В мраморе. Черты его светлы.
И летят над ним, как эскадрильи,
Чуть снижаясь, горные орлы.
Перевёл М. ЧИСТЯКОВ
Лариса ШЕБЗУХОВА
Горская кузница
Для горца нет места
важнее, чем кузня:
Придёт ли беда,
захромает ли конь,
Поможет кузнец –
мастер дела искусный.
Душевную рану
излечит огонь.
И так уж сложилось
за много столетий:
Является кузница
сердцем села.
Здесь горцы в кругу,
как на Нартском Совете,
Решают свои мировые дела.
Свершались здесь клятвы,
грехов отпущенья.
Молились от роду
здесь горским богам.
Кузнец раздувает
огонь очищенья.
Воистину, кузня
для горца есть Храм!
Марина АБДОКОВА
***
Мои милые бабушки,
Как прожить мне без вас?
Кто спечёт мне оладушки?
Кто прочтёт мне намаз?
Кто заплачет украдкой
Над судьбою моей,
Когда буду я сладко
Петь в течение дней?
Мои милые бабушки,
Как мне трудно без вас,
Без хабаров и сказок,
Без доверчивых глаз.
Арбат
А мне хорошо на Арбате,
Где каждый себе господин,
С потешной матрёшечной братьей
И с купольным взором картин.
Желаешь – купи вдохновенье
В обличье своём и чужом.
Но прежде безвестному гению
Дай щедрую плату рублём.
И пусть не Рублёв он с иконой,
Творенья его глубоки
В слиянье берёзовых склонов
С кровавым закатом реки.
Сей крест красно-белых свершений,
Не зная, кто прав, виноват,
Несёт, как обузу на шее,
Влюблённый в свободу Арбат!
Джумаладин ЛАГУЧЕВ
Будущему радуюсь
За годы прошлые немало
Пришлось измерить мне дорог,
Палили беды, словно жала,
Стал волос белым от тревог.
Но, словно в дом, входил я в вёсны,
Оттаивал у их огня,
И осень, и февраль морозный
Дарили радость для меня.
И озаряли годы светом,
И возносили до небес,
Чтобы смотрел на землю эту
Я как на чудо из чудес.
Благословляю дни, что прожил
В трудах на поприще добра,
И, совершённое итожа,
День новый чувствую с утра.
Перевёл С. ПОЛИКАРПОВ
Комнатный цветок
О чём горюешь, комнатный цветок?
Неужто постарел и занемог?
Быть может, света мало иногда,
А может, в вазе высохла вода?
Молчит цветок любимый мой давно,
Привял, поник, уставившись в окно.
«Что ты увидел там?» – я говорю
И вслед за ним на улицу смотрю.
Гляжу – а там, цветеньем обуян,
Бушует сад, как белый океан…
Перевела Р. КОТОВСКАЯ
Хизир АБИТОВ
Школа родных полей
В детстве не раз пришлось мне
Ставить сена стога
И собирать колосья –
Пахарь был и плугарь.
И находил я в поле
Воду чистых ключей,
Там, где ветра на воле
Пели песни степей,
Где пели певчие птицы
Из солнечной высоты
О том, что мир серебрится
Блёстками доброты,
О травах, о тёплом лете,
О том, как гудит пчела,
О чистом солнечном свете,
О том, что шепчет ветла…
Путь жизненный обретая,
Я понял – мне повезло –
Я это добро принимаю
И отвергаю зло.
Я детство провёл среди поля
И рад, что в судьбе моей
Главной была эта школа –
Школа родных полей.
Перевёл В. РОМАНЕНКО
Юрий ШИДОВ
Друзья
Меня всё реже узнают на улицах
В том городе, в котором жил всегда,
Когда иду, то небо будто хмурится,
Понять пытаясь, кто я и куда
Шаги направлю, где остановлюсь,
Блуждая тенью меж скамеек
в сквере,
Плечом к какому клёну прислонюсь,
Кому слова души своей доверю.
Бреду на голоса, гляжу на лица,
Мне кажется, знакомые идут,
И с каждым я готов разговориться,
Но что сказать, когда не узнают?
Быть может, оттого, что поседел,
За прожитые годы изменился?
Нет, город просто сильно поредел
Знакомыми, с которыми водился.
Ушли в небытие мои друзья,
Лишь памятью моей к себе зовут.
Навстречу мне идут их сыновья
С улыбками отцов… Не узнают.
Ольга РОСИНСКАЯ
***
В сказочном мареве жёлтой луны
Снова приходят волшебные сны –
Будто одна я лечу над волной
Вслед за любовью своею земной.
Мне б отдохнуть на зелёной волне,
В этом дарованном Господом сне,
Но не могу, мне нельзя опоздать –
Наша любовь не приучена ждать!
…Душу свою отпущу полетать,
В мареве жёлтой луны помечтать,
Ну а сама в череде бытия
Жизнь проживу – это участь моя…
***
Я – лицо кавказской национальности
(Родилась и живу на Кавказе я).
Философию нереальности
Изучаю в земной гимназии.
Нереально, что горы снежные,
А на камне цветут подснежники.
Нереально, что очень нежные
У подножия гор бессмертники.
Нереально, что здесь я – русская,
Не чеченка и не черкешенка?!
…Тропки горные слишком узкие,
Ну а мы здесь все перемешаны…
Нереальные нереальности –
Воля Божья и Божьи данности!..
