Неожиданно в Иерусалиме объявляются бежавшие с царем Авиафар и Садок, а также архитянин Хусий, и все наперебой восхваляют Авессалома.

Он ликовал:

— Видишь, они вернули ковчег Божий, который забрал отец. А где ковчег, Там и Бог, это вдохновит народ. Пускай Садок и Авиафар вопросят Господа через урим и тумим, когда и в каком направлении нанести удар.

— Мои урим и тумим у меня в голове, — сказал я, — и до сих пор они всегда давали вам добрый совет.

— Да, ты мудр, как Ангел Божий, — согласился он.

— Кроме того, — сказал я, — спрашивается, зачем сюда вернулись оба священника да еще архитянин Хусий, если сначала они бежали с вашим отцом? Может, царь подослал их своими лазутчиками, чтобы они посылали отсюда донесения о ваших замыслах и намерениях? И не велел ли он им давать неправильные советы, которые приведут вас к погибели?

— Ладно, я поговорю с Хусием, — пообещал Авессалом.

Придя к Авессалому, Хусий сказал:

— Да здравствует царь Авессалом.

— Ты был известен как друг царя, — удивился Авессалом, — таково-то усердие твое к твоему другу! Отчего ты не пошел с другом твоим?

Ответ Хусия прозвучал довольно искренне:

— Верность моя неизменна. Кого избрал Господь, этот народ и весь Израиль, тому я и верен.

Я заметил, что Авессалом колеблется, а Хусий добавил:

— Кому же мне еще служить, если не сыну моего друга? Как служил я отцу твоему, так буду служить и тебе.

Это убедило Авессалома. Люди и впрямь тянулись к нему, поэтому он уверовал, что никто не мо-жет устоять перед его очарованием,