На внеочередном совещании обсуждались тревожные новости. Две недели назад трое рэдонцев секретно высадились на Парсе, а вчера пришли плохие вести: в зону высадки направился специальный имперский гарнизон для перехвата. У них на это были все основания, учитывая, что Парса была одной из стратегически важных планет Империи. Интересов Хайдона я не знал, но никто и не стремился посвятить меня в детали. Было ясно только одно – нашим людям на планете удалось завладеть неким предметом, представляющим большую ценность как для Хайдона, так и для Империи. Однако проблема была в том, что покинуть планету у них почти не было шансов. По последним данным, они оказались отрезанными от поверхности, находясь в поземной научно-исследовательской лаборатории, которая, тем не менее, могла ещё долго служить им убежищем. Обширные территории, включая заброшенные нижние уровни, способны представить неплохую защиту бенайтам, которые не хотят быть найденными.

Виктор созвал экстренное совещание, чтобы обсудить возможные пути выхода из сложившейся ситуации, и как ни странно, я тоже оказался среди присутствующих. Я быстро глянул на имена рэдонцев, оказавшихся заложниками на Парсе, и замер, не сумев скрыть беспокойство.

Фалед, Кейт и Брэнд… Волнение так и рвалось наружу, участив темп моего сердца. Что же я мог сделать? Разве существует выход?

Тем временем Виктор продолжал расставлять акценты.

– Нам крайне важно довести эту операцию до конца, и люди здесь не так важны – мы, так или иначе, получим их назад. Но у нас больше не будет шансов заполучить то, что находится сейчас у них в руках.

– Мы не можем послать им подмогу, – послышалось возражение, – Это бессмысленно. Мы только потеряем ещё больше людей.

Геран задумчиво сказал:

– Мы можем попробовать послать туда такую помощь, которая не привлечёт к себе много внимания.

Завладев общим вниманием, он продолжил:

– Это может быть один единственный бенайт, которому нужно будет только выйти с остальными на связь и договориться, где они смогут спрятать нужный предмет. После того как имперцы возьмут наших людей, он сможет незаметно пробраться туда и забрать его.

Новую идею приняли со скептицизмом, и никто из присутствующих не выразил готовности лететь на Парсу.

Интересно, что это был за секретный предмет, ради которого Виктор был готов пожертвовать людьми? Был ли шанс вытащить Брэнда? А что, если только его одного?

– Я готов полететь на Парсу, – подал я голос.

В следующую секунду на меня уставились сразу несколько пар глаз.

– Ты считаешь, что сможешь незаметно проникнуть на планету, а затем в лабораторию? – спросил Геран, обращаясь ко мне, но затем переведя взгляд на Виктора и безмолвно переадресовав вопрос ему.

– Я готов попробовать, – ответил я.

Геран не сводил глаз с Виктора, пока тот пребывал в раздумьях.

– Думаю, мы можем пойти на это, – наконец прервал Белвердан затянувшуюся паузу.

Не все сошлись в разумности подобного решения, но несмотря на это, несколько часов спустя я уже летел в сторону Парсы. Что же касается сомнений Виктора, то они, как оказалось, были вызваны попыткой понять мои мотивы, нежели проанализировать мою пригодность.

Чтобы снизить возможность обнаружения, я выбрал место для посадки в существенном отдалении от центра событий. Мой грузовой корабль не заинтересовал службы безопасности, и я получил право на вход в атмосферу. При обычных обстоятельствах большая удалённость от цели могла всё испортить, вызвав дополнительные трудности при наземной транспортировке, но я не собирался действовать по обычным правилам. Для посадки я выбрал горную и пустынную местность, заприметив рядом подходящий каньон с отвесными обрывами. Я не стал полностью выключать двигатели, поскольку настраивался на экстренный отлёт в случае успеха.

Вскоре перед моим взором с птичьего полёта стала вырисовываться топология местности, похожая на ту самую, которую я так долго изучал перед отбытием с Рэдона. Направляясь к лаборатории, я пытался уловить местонахождение Брэнда. Он отозвался очень скоро всплеском удивления вперемешку с радостью, однако последнее быстро сменилось предостережением. Вскоре я уже находился под толщей земли где-то недалеко от него, и мне пришлось прервать свой полёт. Дальше я стал продвигаться пешком, и уже через пять-десять минут мог лицезреть его усталое и покрытое грязью лицо.

– Как ты сюда пробрался? Ты нашёл безопасный выход? – спросил он, едва завидев меня.

Я неопределённо кивнул за свою спину, не намереваясь вдаваться в детали прямо сейчас.

– Эта супер-секретная-хрень у тебя? – спросил я с надеждой.

– Да, – ответил он несколько напряжённо.

– Тогда, думаю, нам надо быстрее выбираться отсюда, – быстро сказал я и, отвернувшись, чтобы скрыть выражение лица, сделал пару шагов в нужном направлении.

– Подожди, я не знаю где остальные, нам нужно связаться…

– У нас нет времени, – прервал я его на полуслове, угрюмо посмотрев на него.

Брэнд некоторое время пристально смотрел мне в глаза, потом выговорил:

– Такой был приказ?

– Да, – сказал я с неохотой, а затем добавил, как бы оправдываясь, – Ты же знаешь, с ними всё будет в порядке. Сейчас наша цель доставить на Рэдон то, что находится у тебя.

Наконец его цепкий взгляд соскользнул в пол, и я почувствовал облегчение.

– Я знаю, – сказал он, и без лишних слов последовал за мной.

Мы шли в тишине. Я обдумывал трудный шаг, который мне предстояло сделать.

– Как далеко нам идти? – прервал Брэнд мои размышления.

– Минут пятнадцать, наверное.

– И за это время мы доберёмся до поверхности? – спросил он с удивлением.

– Не совсем, – ответил я уклончиво.

По пути сюда, погружаясь сквозь уровни, я позаботился найти то, что послужит нам выходом. Именно им я теперь планировал воспользоваться.

– Как давно ты не выходил на поверхность? – решил я слегка разрядить обстановку.

– Пять дней, – сказал он, скорчив гримасу, еле напоминавшую улыбку.

– Ничего, скоро выберемся, – попытался я приободрить его.

– Если выберемся, – поправил он меня со скептической ухмылкой, и через пару секунд добавил, – Если мы выберемся, я дам знать Кейту и Фаледу, чтобы они сдавались, а пока нам надо постараться не наткнуться на поисковые отряды имперцев.

Я только кивнул, продолжая быстро идти вперёд.

– Кстати, ты не в курсе, Дрэмор на планете?

Зря он это сказал! Очень зря! Как бы вся моя задумка не пошла прахом! Теперь уж точно мне не выкинуть его из головы. До этого всё шло так хорошо! Перед тем как вылететь с Рэдона мне удалось полностью избавиться от мыслей о нём, и у Дрэмора не было шансов меня обнаружить. Сейчас же, я успел почувствовать едва мелькнувшее удивление, после чего ощущение присутствия стало нарастать с каждым мгновением. Прикосновение, вначале показавшееся лёгким, тоже набирало обороты, пока оно не начало давить на меня всей своей тяжестью.

Снова эта психическая атака, и это на таком расстоянии! Видать, в последний раз мы расстались совсем плохо, раз он пошёл на такие крайние меры без всяких предисловий.

– Он здесь. Нам надо поторапливаться, – со слегка хриплым голосом, предупредил я Брэнда.

Я стал постепенно переходить на бег. Рыжий не отставал. После непродолжительных блужданий по грязным тёмным коридорам мы вышли на открытую площадку, которая обрывалась перед огромной вертикальной шахтой. Она начиналась где-то высоко над нами и уходила далеко вниз. Брэнд громко выругался.

– Ты сбился с пути. Здесь нет выхода!

– Я не сбился, – спокойно сказал я.

Он резко выпрямился и повернулся лицом ко мне.

– Ты специально привёл нас сюда?

– Да, это и есть выход, – всё так же тихо проговорил я.

– Ты с ума сошёл! – он непроизвольно перешёл на крик, – Я не вижу здесь ничего, за что можно было бы ухватиться!

– Ты просто не видишь. Но прежде, ты должен пообещать мне.

Брэнд в недоумении смотрел на меня, пытаясь распознать во мне проблески безумия.

– Что пообещать?

– Обещай мне, что ты никому не расскажешь о том, как мы отсюда выберемся.

– Что?! Ты совсем рехнулся!

– Ну, давай же, у нас совсем мало времени, сюда уже приближаются имперцы!

Брэнд помотал головой, показывая всем своим видом, что я невменяем, но, тем не менее, уступил.

– Хорошо, будь по-твоему, даю слово! И что дальше?

Он стоял у самого края, тщетно пытаясь найти хоть какие-то выступы в стене, за которые можно было бы ухватиться. Недолго думая и двигаясь как можно быстрее, я крепко схватил его за запястье и с силой оттолкнулся от края платформы. Мы оба устремились в черноту под нами. Я не мог разобрать всего, что кричал Брэнд, но, думаю, что это только к лучшему. Я пытался мысленно обхватить нас обоих, и на этот раз эта операция удалась мне чуть быстрее, чем в прошлый раз с Кадилом.

Почувствовав лёгкость, я устремился ввысь, не теряя связь с Брэндом. Я ощущал его где-то сзади, на небольшом отдалении от себя, как источник очень ярких и насыщенных эмоций. Впрочем, чему удивляться, я и сам испытал всё это в первый раз.

Я продолжал направлять его в сторону каньона, не давая ему сбавлять скорость. Вскоре я увидел свой корабль, и соскользнул вместе с Брэндом прямиком в кабину пилота. Включённые двигатели позволили поднять корабль в атмосферу за кратчайшие сроки.

– Если ты всё ещё собираешься связаться с Фаледом и Кейтом, то сейчас самое время, – напомнил я Брэнду.

С момента приземления он сидел с отрешённым выражением лица, уйдя в себя, и казалось, не замечая ничего вокруг. Видимо мои слова он тоже не расслышал. Мне пришлось встряхнуть его и повторить сказанное. Его глаза сфокусировались на мне, и через секунду, очнувшись, он схватился за свой коммуникатор.

Прежде, чем имперский флот успел идентифицировать и перехватить наш корабль, мы успели улететь с планеты и отдалиться на достаточно большое расстояние для прыжка.

– Что это было? – спросил Брэнд с горящими глазами, когда опасность уже миновала.

– Ты ведь не забыл о своём обещании? – тут же напомнил ему.

Он нахмурил брови, пытаясь понять, о чём идёт речь.

– Там в шахте ты обещал, что никому не расскажешь о том, как мы выбрались.

– Ах, это… Ты разве не шутил? – спросил он невозмутимо.

По-моему, он специально решил немного меня позлить.

– Нет, я говорил серьёзно, – слегка обиженно возразил я.

Сконцентрировавшись, я попытался передать ему ощущение важности моей просьбы. Брэнд, похоже, понял и, нахмурившись, ушёл в раздумья.

– А ты не думаешь, что, если мы будем упорно молчать, то это вызовет подозрения? – спросил он терпеливо.

– Я и не говорю, что мы должны молчать. Можно придумать что-нибудь более простое и… правдоподобное.

Вдруг Брэнд криво усмехнулся.

– Так вот значит, как ты каждый раз ухитрялся уходить от имперцев всё это время?

Он выжидательно посмотрел на меня, но, не дождавшись ответа, переспросил:

– Так ведь?

Я молча опустил глаза, чувствуя некоторую вину за продолжительный обман в свих отчётах.

– Да, было дело, – нехотя признался я.

– Почему ты держишь это в секрете? – спросил он более резко, – Это могло бы открыть новые возможности перед всеми рэдонцами.

Я догадывался, какие именно возможности у них могли появиться.

– Или ты предпочитаешь оставлять все козыри себе одному? – съязвил он, видя, что я не разделяю его воодушевления.

– Да, именно так, – сухо ответил я, погасив в себе мгновенную вспышку.

Я не собирался дискутировать с ним на эту тему, и лучше уж было в корне прекратить дальнейшее обсуждение. Брэнд сильнее нахмурился, и некоторое время он молча смотрел в пустоту, но длилось это недолго.

– Откуда ты этому выучился? – наконец уступил он.

Я неопределённо пожал плечами.

– Я обнаружил этот эффект случайно. Меня этому никто не обучал.

Он некоторое время исподлобья смотрел на меня, пытаясь определить правдивость моих слов.

– Ты сам на это наткнулся? – сузив глаза, переспросил он.

– Да, но, естественно, это не значит, что никто больше не знает о подобных трюках.

– Ты кого имеешь в виду? – насторожившись, наморщил он лоб, – Только не говори мне о том, что было сотни тысяч лет тому назад.

Я не сумел сдержать улыбки.

– Почему?

Он заметно расслабился, поняв, что я не имел в виду имперских бенайтов.

– Это не в счёт, – махнул он рукой, – меня больше интересует настоящее.

Тут он, наконец, дал волю своим вопросам, касательно техники испытанного приёма и поделился своими ощущениями. Когда восторг немного улёгся, я решил, что не стоит откладывать решение других более важных вопросов.

– Нам не мешало бы договориться об официальной версии, которую мы преподнесём на Рэдоне, – снова напомнил я о формальной стороне вопроса.

Брэнд задумался, но, судя по его расслабленной позе, его мысли не хотели течь в нужном русле.

– Я не очень-то представляю себе, как иначе можно было бы выбраться из тех катакомб, – наконец выдал он, признавая своё поражение.

Я вздохнул, похоже, именно мне снова предстояло придумывать объяснительную историю.

– Ну почему? Например, какой-нибудь заброшенный тоннель, который вывел нас на поверхность незамеченными?

Брэнд сделал скептическое лицо и скривил губы.

– И откуда мы о нём узнали? Случайно обнаружили как раз в тот момент, когда там появился ты?

– Нет, это как раз то, о чём нам стоит подумать. Главное иметь что-то, откуда можно начать.

Он заёрзал в своём кресле, пытаясь сосредоточиться.

– Ну, допустим, мы каким-то образом смогли отыскать тоннель, почему же мы не дали знать об этом остальным?

– Нас отрезали, и за нами был хвост. Ведь на самом деле так и было. Когда мы стали приближаться к шахте, за нами уже гнались.

Он некоторое время продолжал кривить рот, но потом вдруг заметил:

– Я тоже почувствовал приближение имперцев, но, честно говоря, это было как-то странно. До этого мы несколько дней болтались в этих катакомбах, и они не могли нас обнаружить. А когда появился ты, они вдруг так быстро нас локализовали, – теперь он задумчиво смотрел на меня, – Учитывая, что ты проник в станцию … своим способом, я не могу связать это с тем, что хвост привёл ты. Если только…

Я приподнял брови в ожидании продолжения. Брэнд довёл свои умозаключения до конца.

– Если только среди имперцев не было никого, кто бы хорошо тебя знал. Только так они могли быстро найти твоё местоположение.

Я пожал плечами, не зная, что и сказать.

– Ты успел обзавестись знакомствами среди имперцев? – задал он более конкретный вопрос.

Я догадывался, что Брэнд имел в виду вовсе не дружеские отношения, как могло показаться с самого начала, а наоборот, он подразумевал личного врага. Такие прецеденты были, и в подобных случаях эмпатийная связь противоположной направленности срабатывала не менее эффективно.

– Боюсь, что да, – решил я уступить, – Мы с ним уже не раз сталкивались.

Брэнд коротко кивнул, принимая объяснение и не уточняя личность моего противника.

– В тот раз, когда ты оказался в камере у имперцев – то была его заслуга? – хитро поинтересовался он.

Ну вот, дай ему только волю…

– Я согласился лететь на Парсу, зная, что буду иметь дело именно с тобой, – начал я, – и решил, что впоследствии мне не придётся отвечать на вопросы, на которые у меня не найдётся ответов.

У Брэнда сузились глаза, но сквозь щёлки я смог проследить следы иронии.

– Я, конечно, безгранично рад твоему доверию, – сказал он с издёвкой, – но уверен ли ты, что не заходишь за границы моей лояльности к тебе?

Я слабо улыбнулся.

– Я надеюсь, что ты предупредишь меня заранее, если я приближусь к пределу.

Повисла вязкая пауза, но напряженности, как ни странно, я не ощущал. Наконец Брэнд затяжно вздохнул, и на его лице появилась кривая усмешка.

– Нам придётся придумать такую историю, чтобы у Виктора не возникли те же самые вопросы.

Я только согласно кивнул головой.

Вопросы у его отца по поводу деталей побега так и не возникли, впрочем, у него не было оснований не доверять своему сыну, тем более что результат превзошёл все его ожидания. Он получил не только то, ради чего организовывал высадку на Парсу, но и смог вернуть одного из рэдонцев.

Через пару дней, когда ажиотаж утих, Виктор, вдруг, вернулся к старой теме в личном разговоре со мной.

– Я думаю, мы могли бы подвести кое-какие итоги по поводу твоего участия в операции на Парсе, – сказал он как бы между прочим.

Я напряжённо замер, поскольку считал эту вопрос давно закрытым. Его глаза холодно поблёскивали, а лицо выражало лёгкое пренебрежение.

– Я готов выслушать твои ожидания по поводу того, что ты планировал получить взамен успешно выполненного задания.

Я был в смятении. Какие ожидания? Я не мог припомнить никакого разговора с ним на эту тему перед отлётом на Парсу.

Когда пауза стала затягиваться, Виктор нетерпеливо заговорил:

– Я догадываюсь, что у тебя с этим делом были связаны какие-то свои планы, иначе ты вряд ли вызвался бы добровольцем.

Его слова повергли меня в уныние. Вот оно как. Значит, он считал, что я всё это время только использовал Брэнда, и не готов был оказать ему помощь исключительно по дружбе. Я уже подбирал слова как бы жёстче отказаться от его благоволения, когда мою душу стали терзать сомнения. Я знал, что поступаю нечестно, но это был подходящий шанс для того, о чём я давно уже хотел с ним поговорить.

– Я хочу в отпуск, – выпалил я.

Виктор был удивлён.

– Отпуск? Разве с этим есть какие-то проблемы?

– Я хочу длительный отпуск, – уточнил я.

Он принял менее расслабленную позу.

– Насколько длинный? – медленно проговорил он.

В идеале, я бы хотел получить в своё распоряжение целый год, но понимал, что это нереализуемо.

– Порядка пяти тарсов, – решил я с чего-то начать.

Виктор посмотрел на меня, пытаясь понять, не является ли это очередной моей провокацией.

– Надеюсь, ты понимаешь, что просишь невозможного, – безмятежно сказал он, не принимая мои слова всерьёз.

Я не собирался называть другой срок, ожидая услышать его от него, чтобы понять пределы торга. Почувствовав, что я настроен серьёзнее, чем он предположил с самого начала, он попробовал зайти с другой стороны.

– Зачем тебе нужен такой длительный отпуск?

Похоже, начало было положено.

– Я собираюсь провести его в корпоративном секторе, работая по своей прежней специальности.

– Разработчиком информационных систем? – презрительно спросил он.

– Да, – подтвердил я как можно спокойнее.

– Ты не можешь всерьёз рассматривать решение перебраться в Прадин, – всё ещё не веря, заявил он.

– Я планировал это ещё очень давно, и не могу так просто отступиться от этой затеи, – твёрдо стоял я на своём.

– Я был уверен, что ты избавился от своих наивных представлений о жизни с того самого момента как перебрался на Рэдон, – бросил он, окатив меня лёдяным взглядом.

– Это то, чем я когда-то планировал заниматься в своём обозримом будущем, – не поддавался я, – и я не хочу отказываться от этого насовсем, даже не попробовав.

– Только не надо утверждать, что это твоё призвание, – в его голосе стали проскальзывать издевательские нотки.

Тут я предпочёл промолчать, тем более что было бесполезно дискутировать с ним на эту тему. Виктор не преминул воспользоваться образовавшейся паузой.

– Призвание бенайта всегда подразумевает использование его способностей, без этого невозможна самореализация.

Может, он и был прав, но я не был готов бросить на половине то, что так и не имел шансов довести до какого-то логического завершения.

– В данный момент, моё чувство самореализации требует, чтобы я снова попробовал себя в прежней области, – парировал я.

Виктор понял, что наш спор ни к чему не приведёт, и стал обдумывать другой выход из положения. Некоторое время мы оба молчали, после чего первым заговорил он:

– Тем не менее, год – это слишком длительный срок для того, чтобы стать полноценным бенайтом.

Если он пытался задеть меня такой постановкой вопроса, то он ошибся. Я не стал с ним снова спорить. Виктор некоторое время выжидал, потом продолжил:

– Я мог бы ещё согласиться на один или два тарса, но год… это не тот срок, который я готов принять.

Я понял его фразу как сигнал к тому, что он готов пойти на некоторые уступки.

– Два тарса – это слишком маленький срок, в нём не будет никакого смысла, – сказал я, отрицательно покачав головой, – мне нужно хотя бы четыре.

Виктор раздражённо вздохнул, и заставил себя произнести.

– Я готов остановиться на трёх тарсах, но с условием, что я смогу выдернуть тебя оттуда на какое-нибудь задание, если срочно нужно будет твоё участие.

– Это может перечеркнуть всё, над чем я буду работать в тот момент, – возмутился я, – Ни один работодатель не станет мириться с подобными перерывами.

– Меня это мало волнует, – пренебрежительно отрезал он, – К тому же ты успеешь наработать там положенный отпуск.

Я обдумывал возможность поторговаться ещё, но Виктор прервал мои мысли, резко заявив:

– Три тарса – это предел. И чтобы после этого я больше не слышал от тебя ни одного упоминания о твоём глупом занятии. Ты должен будешь окончательно и бесповоротно завязать со всем, что мешает твоим непосредственным обязанностям на Рэдоне.

Я переваривал сказанное почти минуту. По его тону я понял, что лучше мне с ним больше не пререкаться.

– Когда я смогу покинуть Рэдон? – задал я единственный оставшийся вопрос.

Виктор неопределённо повёл плечом.

– Чуть позже, сейчас неподходящее время.

Видя мои колебания, он добавил более жёстким тоном, ставя точку на своём решении:

– Я дам тебе знать, когда ты сможешь взять свой отпуск.

Я надеялся, что это время настанет достаточно скоро.