Не могу сказать, что голографическая видеосвязь мне нравится. Не то, чтобы она некачественная, отнюдь. Смотришь на изображение, и у тебя создается полное впечатление присутствия собеседника: никакой тебе полупрозрачности или подергиваний картинки, как в "Звездных войнах", все кошерно и симпатично. Но вот печаль — для того, чтоб собеседник тебя также воспринимал, как объемную фигуру, надобно стоять (ну, или сидеть, что некомильфо) на сравнительно небольшом пятачке, из которого выходить нельзя ни под каким предлогом. Жестикулировать тоже активно не стоит, чтоб во время беседы часть руки не исчезла. Церемониальная, в общем-то связь в чистом виде. Что ж, если архонт Виниченко так уж желает общаться по высшему, так сказать, разряду, то фиг бы с ним, потерпеть можно. Тем более, если недолго.

Переодеваться в парадный шмот я не стал: много чести. Раз визит пока не афишируется эскадрой какой, то и будем изображать значимого, замученного трудами (что правда, кстати) чиновника, которого оторвали от важного государственного дела. От поспать. А для новой встречи с цыганами переодеться я успею, если чо.

— Готовность к сеансу связи пять секунд. — прошелестел в динамиках голос дежурного оператора. — Четыре. Три. Две. Одна.

Бац! Архонт подкрался незаметно. Прямо передо мной, в каких-то полутора метрах, волей наших Калиостро за пультами, материализовалась фигура посланника сопредельной державы, в национальной ахайской жовто-блакитной одежке.

— Приветствую, синклитик. Я архонт Светлана Виниченко. — раздался мягкий, чарующий голос.

Ну это ж надо, женщина!

Да, баба. Длинноногая, стройненькая, изящная такая, в короткой бирюзовой тунике (вообще-то туники такой длинны в Древней Греции парни носили) и золотистом коротком плаще — не помню как он у эллинов обзывался. Наряд выгодно подчеркивал и узкую талию, и грудь самых таких нужных размеров (не вымя какое-то а-ля Стрипирелла, и не размер "а где сиськи?" — нечто посредине между этими определениями, на мой вкус так самое то), умеренно широкие бедра, не мальчишечьи далеко, но и не "конская задница"… А как загорелые ножки в античных сандалиях смотрятся, так это просто м-м-м-м… Как они оплетают ее ножки, ах как оплетают — по загорелым мускулистым икрам словно струйки бирюзовой водички бегут… Да и мордашка ну совсем-совсем не подкачала: волоокая, голубоглазая, чуточку скуластая, губки — коралл, щечки — персик, брови дугой от лука, тонкие, не в ниточку, а просто изящные такие, густые, темные… А сама рызенькая… Ух! Я, может, и не влюбился сходу, но половой вопрос снова о себе напомнил. Хорошо что китель синклитика обладает достаточной длинной, а то быть бы международному скандалу.

— Кхе… — чего-то в горле пересохло, надо же. Надо будет при случае диссертацию "Влияние женских ножек на заболевания речевого аппарата у мужчин" написать. — Приветствую, архонт. Я синклитик Андрей Киндяшков, наместник Роксаны. Чем обязан столь… м-м-м… приятному визиту?

— Ареопаг направил меня для ведения тайных переговоров с Синклитом Бизантия. — она слегка, как бы в смущении, потупилась и чуть прикрыла свои глазищи длинными, пушистыми ресницами. — Мне бы хотелось просить вас не афишировать мое прибытие, и провести встречу… в неофициальной обстановке.

— Для вас, архонт, все что угодно. — я слегка поклонился, отчего половой вопрос уперся в живот. — Когда вы планируете посадку на космодроме Адрианополя?

— Наш резерв сжатия пространства еще не исчерпан. — ответила Виниченко. — Капитан утверждает, что мы сможем выйти на орбиту Роксаны в течение не более чем двух часов.

— Превосходно, я буду ожидать Вас с нетерпением. По вопросам протокола пускай ваши флигель-адъютанты свяжутся с моими.

— Хорошо. — ответила архонт, и, перед тем как прервать связь, бросила на меня та-а-акой взгляд… Меня аж в жар бросило.

В приемной я появился в чувствах весьма растрепанных, и мыслях вполне похабных.

— Уведомить о прибытии архонта других синклитиков? — деловито поинтересовалась у меня Анжела.

— А? Что? Нет. — я с трудом вернулся к реальности. — По линии разведки уведоми контрразведчиков. Не лично друнгария, а дежурного по Роксане. Не мы одни сканеры могли на посольский корабль поставить, пущай следять. И варианты покоев для приватной беседы погляди, на сей раз приличные. А я, пожалуй, пойду душ приму…

***

Воду я включил прохладную, чтобы взбодриться и успокоиться, но не ледяную. Ну его, такой экстрим, нафиг — простыну еще чего доброго, а у меня еще галактика не захвачена и конкуренты все живы. Просто прохладный поток воды: оно и для нервов, говорят, полезно.

Мелкие капли молотили по затылку и плечам, разбиваясь вдребезги о мои мослы, а я потихоньку приходил в себя.

Технично. Технично, прямо скажем, архонт первый раунд провела. Баба роскошная, дразнить и заманивать самцов умеет, крутить ими тоже, так что увидь я ее впервые на планете, сейчас у нее в руках уже был бы согласованный как ей надо и о чем бы не пожелала договор. И ведь это только внешность так действует, взгляды, позы, а коли добавить к этому запах молодого тела и тонкого парфюма, да несколько легких, словно невзначай прикосновений… Плавали — знаем, чуть не женился так однажды.

Итак, синклитик, расслабься, возьми себя и свой половой вопрос в руки, и не дай себя охмурить. Как там в одном фильме говорилось? Раз разведчика может погубить красивая женщина, то, следовательно, для выполнения задания разведчик красивую женщину должен погубить сам. Ну, или хотя бы игнорировать. А еще лучше, это уже по моему опыту, сделать вид что очарован до глубины души и засрать ей мозги напрочь. Что ж… В Каракоруме меня считают эксцентричным, корыстным и властолюбивым пидорасом, так отчего бы ахайцам не полагать, что наместник Роксаны, это недалекий кобель и сучий хвост? Определенно не вижу причин, отчего им так считать не стоит.

После душа я нацепил парадную униформу синклитика, посетил визажиста, показал ему кулак и объяснил, какой эффект от внешности мне нужен. Это чудо в боа поджало губки, но требуемое исполнило наилучшим образом. За что я вынес ему благодарность, и поставил себе в памяти мысленную галочку — если все срастется, представить парня к награде.

— Ну что, есть варианты где посидеть и всякие разные новости? — спросил я Анжелу, вернувшись в приемную.

— Посольский корабль выходит на орбиту, посадка через полчаса. — отрапортовала та. — Варианты на вашем экране. Там же послание от контрразведки.

— Чего пишут? — поинтересовался я.

— Не могу знать! — бодро отрапортовала Анжела.

— Врёшь. И не краснеешь. Молодец. И, спасибо, душа моя. — ответил мня, и скрылся в кабинете.

Послание от Светиных сотрудников слегка озадачило. Оказывается, удаленное сканирование системы было замечено где-то за час до обнаружения посольского корабля. Вектор на источник, естественно, засечь не удалось, но чье тут рыльце в пушку, это ежу понятно. Ох, поиграю я в Дарта Вейдера, архонтесса… Потом, как ни будь. Когда крейсер дострою. Ибо контрразведка уверена точно, что несанкционированного доступа к глобальной сети Роксаны удалось избежать, а на серваках остальных планет, астероидов и прочих спутников, можно найти только данные о том, сколько они чего в Закрома Родины намолотили.

Нда… Ну, контрразведке, конечно, виднее, хотя лично я-то как раз не вижу никаких причин, отчего через эти их серваки нельзя удаленный доступ к новостным и административным сайтам Роксаны получить, как удаленный пользователь. Надо будет у Ромки спросить — он хвастал как-то, что в информационной безопасности разбирается.

С залом я тоже определился быстро: выбрал так называемую Голубую гостиную. Она тоже в тонах флага Украина оформлена, Виниченко на этом фоне будет несколько "расплываться" в своем античном прикиде, так что мне немного полегче будет вести переговоры. Жаль, в бордель я уже не успеваю никак (и бордель ко мне тоже), но торжество разума над телом обеспечить все равно придется. Из этого мораль — нефиг много пить, или даже делать вид, что много пью. От алкоголя умнее и сдержаннее еще никто не становился.

Неотложные вопросы много времени не заняли, теперь остался вопрос архинеотложный: как себя вести, и о чем торговаться? В смысле — лично для себя о чем вести торг, а не для всего Бизантия. Последнее-то и так предельно ясно: ни о чем. Выслушать внимательно, посочуствовать, если надо, поохать и покачать головой при расскзах о трудностях Ахайи, но нифига не обещать.

Я зевнул. Ужасно хотелось спать. Эх, где мои студенческие годы, когда я двое-трое суток мог бодрствовать, и при этом синячить?..

— Анжела, — я нажал на клавишу селектора, — а что у нас там ахайцы по протоколу обозначили?

— Приватная встреча наедине, без камер и официоза. Максимальный уровень секретности.

Я вздохнул. Наедине, это плохо. Очень. У меня уже почитай месяц ничего и ни с кем не было, а тут такая краля переговоры вести прилетела… Так прям и вспоминается анекдот времен второго президентства Путина, когда он, после переговоров с Тимошенко говорит Фрадкову, что "чем больше я на вас гляжу, тем больше завидую Ющенко".

— Архонт Виниченко прибудет в сопровождении лишь одного флигель-адъютанта, на случай необходимости технической координации. — Анжела помолчала миг и, как мне показалось, в легком смущении добавила: — Синклитик, до посадки яхты "Паллада" осталось пятнадцать минут, расчетное время до начала встречи — полчаса. Вы будете ставить задачи перед лейб-штабом?

— Ух ты, у меня еще и такая фиговина есть?!! — восхитился я. — Пущай заползает!

Ну и кого я ожидал увидеть, спрашивается?

Правильно, в кабинет вперлись Анжела, Рома, Дима и Савватий.

***

Я неторопливо подошел к одному из окон Синей гостиной. Окошки были высокие, но вниз они тянулись отнюдь не до пола, а, как в старых, дореволюционных еще особняках, примерно до середины бедра. Захотелось присесть на широкий подоконник, полюбоваться садом за окном (вообще-то это оранжерея, но за буйной растительностью это практически незаметно). Я, кстати, никогда таких растений не видал. И нигде. Впрочем, мои познания во флоре весьма поверхностны: тополь от березы еще отличаю, а вот папоротник от бамбука уже как-то не очень.

Я вновь покосился на подоконник, но мужественно отогнал мысль разместить на нем свое седалище. Быть может позднее, когда буду не занят, я даже открою раму и, с чашечкой кофе в руках, забравшись на подоконник с ногами, полюбуюсь этой буйной, какой-то околотропической, зеленью, подышу ароматом листвы — но не сейчас. Сегодня мне школяра изображать не пристало. Сегодня, да что там — сейчас мне предстоит важная встреча, от которой (как знать?) может и мое будущее зависит. Ахайская послица должна войти с мгновения на мгновенье.

А ведь я, пожалуй, волнуюсь, ожидая этой встречи. Слишком быстро Ареопаг прислал своего посланника, адреналин от встречи с нойоном толком еще не улегся: эдак скоро, при подобной нагрузке, лейб-штаб пришлет ко мне лейб-медика. С лейб-клизмой, гы.

Но это-то ладно, это еще ничего… Бывало, выходишь из зала суда, а тебе на мобилу тотчас звонят, и уведомляют о заседании на другом конце города, причем через час — и ничего, успевал ведь всегда. Плотный график хорош двумя вещами: некогда скучать, это раз, и отдыхается после него ну просто великолепно, это два.

Нет, калил меня всё же несколько иной вопрос: пошто Виниченко вообще приперлась-то? Оно конечно, мне по долгу профессии уметь импровизировать сам Бог велел, однако в большинстве случаев из практики, я хотя бы исковой материал на руках заранее имел, ну или возможность потребовать отложить заседание для подготовки отзыва, а тут антисказка какая-то: пришла оттель, не знаю откель, принесла то, не знаю что. И переговоры не отложишь, здесь не суд. Стерва она, эта архонт.

Отмазка у нее, правда убойная — опасалась прослушки; вот к гадалке не ходи — именно так и скажет, если ей попенять за неинформирование о предмете беседы.

А инфы по Ахайе практически никакой. Вроде бы у них терки с Каракорумом, Алезией и Этрурией, но что и как там на самом деле, это не совсем понятно. По разведданным от прослушки и проглядки информационных сайтов и каналов родины нойона Денецкого агрессивная риторика в адрес Ахайи вполне себе ясно проглядывается, но говорить о чем-то большем пока преждевременно. Мало ли кто кого на йух посылал?

Да и в целом, свои изначальные очки производства, если я правильно понял, Хурал вложил в сильные армию и флот. Оно, конечно, ясно дело, что теперь им нужно срочно блицкриг кому-то из соседей устраивать, ибо то, что они настроили долго содержать при имеющемся уровне промышленности Каракорум не сможет — экономика не потянет. Другой вопрос, а почему бить им стоит именно по Ахайе? Я б на их месте в направлении Бизантия ударил. Стратегически более логично. Хотя об относительной слабости нашего флота они пока не знают… Да и другие соседи тоже имеются. Что ж, в любом случае, за один день войны не начинаются, да и данные по каракорумскому флоту тупо могут быть пропагандой. Может их чингис, как её?.. Алсу Арифуллова… Да, у них тоже бабсоархат… Так вот, может ихняя чингис просто щёки надувает да запугивает люто любимых соседей, а в кастрюлю-то им плюнуть и нечем? Нет, однозначно, предлог для тайности переговоров может быть ну абсолютно любой.

— Синклитик, — раздался из скрытых динамиков голос Анжелы. — Они на подходе.

— Спасибо. — я торопливо проследовал к столу, встав между ним и входом, и натянув на физиомордию самое любезное свое выражение. Неношеное почти. — Включай видеозапись.

Дверь в гостиную отворилась, на пороге нарисовался Дмитрий, изящно поклонившийся архонтше, и указывающий одной рукой на меня.

Ну что ж, привет тебе, Медуза Горгона. Хоть ты и не женщина формата GSM (glamoor, sex, money), надо все же постараться тебя уделать.

— Приветствую вас, архонт. — произнес я, подпуская побольше теплоты в голос. — Прошу вас, входите.

— Здравствуйте, синклитик. — ответила Виниченко и неторопливо вплыла внутрь.

Ух, какая походка! Ух, ну чистая пава… Спокойно, Андрюша, спокойно — это просто кусок пиздятины.

Двери за ней затворились, и мы остались наедине.

— Прошу к столу, — я указал на один из двух стульев. Встреча неофициальная, пир устраивать я не стал. Так, вкусностей всяких обеспечил для делового… гм… завтрака, если судить по времени, — отведайте с дороги чем Бог послал.

— Надеюсь, вы не станете меня доводить до такой же степени, что и прошлого визитера? — негромко рассмеялась она.

"Так, и вот что это сейчас было? — спросил себя я, отодвигая стул. — Оговорка, или мне недвусмысленно дают понять: сканирование, замеченное контрразведкой было успешно? Это предложение к открытому диалогу, или демонстрация мощи собственной разведки, с тонким намеком не крутить мозги? В любом случае, наши предварительные наметки о линии поведения идут псу под хвост. Не имея информации о том, что она на самом деле знает, играть придется максимально осторожно, не пытаясь изображать из себя придурашку".

— Ну что вы, — ответил я, усаживая ее за стол, — Денецкий сам виноват. Нахлестался, подлец, перед переговорами вискарика, привел себя в порядок химией…

Я проследовал к своему стулу, уселся на него, и обескуражено развел руками.

— А виноват в побочном эффекте оказался, отчего-то, я.

— Вот как? — Светлана слегка подалась вперед и склонила голову чуть набок. Хм, хороший прием для того, чтобы продемонстрировать одновременно и декольте, и изгиб нежной шейки. Свернуть бы ее… Нет, пожалуй лучше вина налить. Не на шею. В бокалы. — Нечто подобное я и предполагала.

Она взяла бокал, изящно выразив признательность одним лишь только взмахом ресниц и вновь откинулась на спинку.

— А, скажите, что вы, лично вы, думаете о нойоне Денецком?

Так-так-так… Это что ж такое твориться, люди добрые? Меня, в собственном дворце, какая-то послица допрашивать вздумала?

— Не такой дурак каким кажется, — дождавшись, чтобы дама первой попробовала вино, я, для паузы, тоже позволил себе маленький глоточек, — когда с ним познакомишься поближе.

И, выждав еще миг, я вкрадчиво добавил:

— А вы, архонт? Что думаете о нем вы?

— О! — ее глаза озорно заблестели, а вилка в руке, с нанизанным на нее чем-то, напоминающее видом ломтик тушеного баклажана, описала круговое движение. — Я о нем стараюсь не думать. Это герой не моего романа.

— Вот как? — я не удержался от легкой шпильки. — Должен признать, что по экстерьеру он значительно уступает вашему эфору.

— Боюсь, что для эфора героиней романа не являюсь уже я. — она чуть помрачнела.

Что ж, если Новохатский и впрямь ее игнорирует, то, как любой красивой женщине, привыкшей купаться в восхищенных взглядах окружающих, Светлане от этого несколько досадно. Впрочем, тема это довольно скользкая (хотя и люто интересная — мабуть в Ахайе дивчины и покраше Виниченко есть?), так что развивать ее не стоит.

— Непременно укажу ему на то, как он заблуждается, при случае. — ответил я, ковыряясь в салатике. Блин, эта мамзель по зернышку клюет буквально, фигуру блюдет, а я жрать хочу! Эти мне политесы… — Хотя, наверняка, имеющиеся у него личные недостатки, — они у всех имеются, никто не свят, — компенсируются его глубоким государственным умом.

— Ну, как вам сказать? — она усмехнулась. Невесело, немного жестко. — Не могу не отметить его неоспоримых талантов в экономике. Эфор, сказать по чести, умудряется управлять экономикой всех ахайских планет.

Чудны дела твои, телевиденье. Это где они такого вундеркинда откопали-то? Я тут на одной планетёнке средней паршивости едва не загибаюсь, а он аж пятью разом рулит. Ну ёптль… Герой! Таких орденом Сутулого с закруткой на спине награждать стоит!

— Но именно эта его успешность вынуждает Ареопаг искать союза с Бизантием. — добавила она со вселенской грустью. — Боюсь, его концепция развития Ахайи, вполне логичная и обоснованная, как нам казалось при ее утверждении, — ага, это она про распределения очков производства в самом начале, похоже, — не выдерживает столкновения с реальностью, в лице наших соседей. Мы вынуждены просить помощи у народа, близкого нам генетически и культурно. У бизанциумцев.

Она бросила на меня воистину обвораживающий взгляд (я аж едва не поперхнулся), и добавила:

— Вы ведь не оставите нас в беде, синклитик, а?

— Нет. Разумеется нет. — кажется, это прозвучало несколько более поспешно и горячо, нежели бы следовало. Лисо, ой лисо… — Но, должен вам заметить, я не обладаю полномочиями заявлять что-то от имени всего Синклита. Однако, на лично мое доброе отношение вы, безусловно, можете рассчитывать.

— Это уже немало. — тепло улыбнулась мне она.

Так-так, Андрюша, соберись. Тебя явно клеят, чтобы потом нещадно продинамить.

— Возможно, если я буду в курсе ваших неприятностей и планов, то смогу представить их в более выгодном для Синклита свете? — да, грубо и прямолинейно, зато не будем ходить битых полдня вокруг да около и лишь для того, чтобы услышать то лишь только, что она и прямо расскажет.

— Да, вероятно это будет наилучшим решением. — вздохнула Светлана.

Проблема Ахайи излагалась довольно быстро, и называлась "Идиоты вы сказочные". Устроители шоу умудрились собрать в команду Ахайи сплошь товароведов, бухгалтеров да экономистов — не знаю уж, по профессии с образованием, или это просто натура у них такая. Эти умники, под давлением своего эфора (ну-ну, конечно, силой вас Новохатский заставил) так распланировали свою экономику, что на флот с армией осталось сущее баловство: легкий крейсер, да десяток корветов с канонерками, да по полстатысяч гарнизона на планету. На Ахайе — двойной гарнизон. И ладно бы они просто централизовано, а не как мы, долбаки, промышленность создали. Ареопаг умудрился вложиться, в основном, в ресурсодобычу и производства, которые создают производства. В перспективе, оно, конечно, да, Ахайя всех бы соседей по индустриальному росту обогнала, а потом и раком поставила. Только, вот же беда, им сейчас корабли и строить-то практически не на чем, а соседушки, едва чухнули ситуацию, начали к войне готовиться. Причем в чуханьи эти ахайские чуханы сами виноваты — предложили соседям торговлю в первый же день да расклад своей экономики дали.

Ну, понятно, в общем, против кого дружить собирались: нам-то никаких предложений не поступало. А потом, когда до Ареопага дошло, в каком их держава неважнецком состоянии (кроме нас — аж четверо соседей), и что сейчас их будут расчленять и есть… Вот, послать бы их, по хорошему-то, на три веселых буквы, так нельзя же. Каракорум имеет мощный флот, Алезия и Этрурия немногим слабее (вот про вооруженные силы Кумахи, как и о самой державе, мне ничего не известно, но дураки они будут, если в дележе пирога не отметятся), но в целом каждой из этих стран флот Ахайи на один зубок, а гарнизоны, — и те-то в основном средства ПКО, — на один десант. Так ежели к их мощным флотам добавить и трофейную мощную промышленность, то совсем скоро невесело жить уже будет Бизантию. И то, что победители, скорее всего, потом перегрызутся между собой никак нас не утешит. Бизантий к тому времени Каракорум в порошок сотрет. В зубной.

— Вы сообщили мне крайне тревожные новости, архонт. — произнес я. — Не стану скрывать: конфликт у наших границ никак нельзя считать чем-то из сферы наших интересов. Мы заинтересованы в мирном сосуществовании наших держав, и допустить нападение на Ахайю никак не можем. Но…

Я помолчал секунду в задумчивости.

— Но даже наши объединенные флоты не смогут противостоять агрессии центральных держав, если они ударят вместе.

Центральными я Каракорум, Этрурию, Алезию и Кумаху назвал оттого, что ни одна из их звезд (по показаниям Виниченко) не относилась к границе нашего звездного скопления.

— Дадут ли нам использовать объединенную промышленность для победы в долгой войне — это вопрос.

— Уверена, что они постараются не допустить этого. — серьезно кивнула Светлана. — Однако, известие о союзе наших держав заставит их отложить консолидированное наступление, вызовет меж ними разлад — одно дело нападать на почти беззащитного и толпой, а другое, на сильного, с перспективой кому-то из них лишиться зубов, — что даст необходимое нам для накопление сил время. В перспективе же мы предполагаем унию между нашими двумя странами.

— Унию? — вот к такому повороту сюжета я был совсем не готов. — Как вы себе это представляете?

— Ну, — архонт ласково улыбнулась мне, — мы бы могли устроить ряд династических браков.

Да пусть сгорит вся галактика — на их эфоре я не женюсь!

***

— Хм… Интересное предложение вы нам озвучили. — задумчиво произнесла Лена, когда я закончил выступление в Синклите. — Не могу сказать, что оно меня радует, однако и обратного сказать не решусь пока. Я думаю, что нам необходимо выслушать позиции синклитиков по этому поводу и со всех сторон обсудить их. Синклитик Киндяшков, раз уж вы провели доклад, то первым попрошу высказаться вас.

Интересно, это у Черикаевой любезность вдруг из спячки вышла, или она мне подставу готовит?

— Моя позиция достаточно проста, дукс. Наше взаимное расположение с Каракорумом таково, что после падения Ахайи война между нами будет неизбежна. — начал я, отмечая на звездной карте те звездные системы, о которых говорил в тот момент. — При этом следует учитывать, что соседи Ахайи принципиального согласия о разделе ее систем уже достигли. Хурал, вероятнее всего, будет претендовать на системы Микен и Персея. Как сообщила мне архонт Виниченко, Микены являются вторым по населенности миром их державы. Сама Ахайя находится на максимальном от нас удалении, вероятнее всего — да и удобнее тоже, — она по предварительному разделу достанется Кумахе с тем, чтобы стать яблоком раздора между ней, Этрурией и Алезией, которые, в свою очередь, получат Лаконику и Сиракузы. Не знаю кто из них которую систему заберет, да это и не важно в общем-то. Единственная удаленная от границы скопления система ахайцев, Тифон, может достаться любой из сторон, однако это слаборазвитая колония с высокой вулканической и сейсмической активностью, сущий сырьевой придаток с населением чуть более пятидесяти миллионов человек. Такая добыча — не добыча.

— А почему Каракоруму две планеты, а остальным по одной? — поинтересовалась Надя.

— Пропорционально вкладу в общее предприятие. — усмехнулась в ответ Солодухина.

— Согласен с вами, друнгарий. — кивнул я Свете. — Как можно наблюдать, господа Синклит, в тылу Каракорума обязательно и непременно сохраниться напряженная обстановка вокруг системы Ахайи. Мы, правда, не знаем о степени враждебности Каракоруму и Этрурии соседствующей с ними Пелле. Ни о флоте, ни об армии, которыми располагает пелльская Консистория, ни даже о том, как зовут их препозита и иллюстриев, нам ничего не известно. Открытых антипелльских высказываний в СМИ Каракорума нам отследить также не удалось, хотя по некоторым косвенным признакам можно предположить, что дипотношения между этими державами установлены и не являются предельно радужными. В любом случае, на немедленный и неожиданный удар Пеллы на Каракорум рассчитывать несколько самонадеянно. Возможно, вполне возможно, что если дело примет дрянной оборот для кого-то из соседей, таких как Этрурия, они нанесут удар в спину. Кумаха с Пеллой не граничит, а вот Алезия — вполне вероятно. В любом случае, тылы у Каракорума получаются вполне надежными, и лично у меня нет никаких сомнений, что следующий удар будет нанесен по нам. Да, из предыдущей политики Ахайи можно предположить, что эта держава, со временем, планировала прирастать за наш счет. Досадно, но не более того: никто из нас и не рассчитывал иметь в соседях пацифистов с врожденным отвращением к убийствам и грабежам. Однако чем нам, кроме войны с Каракорумом, может грозить падение Ахайи? По моему мнению — неизбежным поражением. После оккупации Микен и Персея Хурал сможет в кратчайшие сроки сократить свое от нас отставание в промышленности. Мы же, увы, теми же темпами их флот, — а он ведь еще и усилиться, наверное, — догнать не сможем. Посему я полагаю не только возможным, но и необходимым заключить союзный договор между Бизантием и Ахайей. Вполне возможно, что архонты правы, и это приведет к срыву планов предполагаемого противника. Ну а если не приведет…

Я пожал плечами и чуть усмехнулся.

— Если не приведет, так союзные обязательства и нарушить возможно. — я откинулся на спинку кресла, демонстрируя что end, dixi, alles, короче — хау, я все сказал.

— А вариант поучаствовать в разделе Ахайи и ее промышленного потенциала синклитик Киндяшков не рассматривает? — обратился с вопросом, вроде бы не лично ко мне, а так, ко всем сразу, Деулин.

— Разумеется, рассматривает. — ответил за меня Иван. — Именно это он и имел в виду, когда говорил о нарушении союзных обязательств. Но что это даст? До самой Ахайи далеко, Микены Бизантию не отдадут, соответственно придется удовольствоваться Персеем, что не даст больших преференций Бизантию, но усилит имеющий больший флот Каракорум. Далее логичен поворот орды уже на сам Бизантий со всеми изложенными синклитиком подробностями и закономерным финалом. Да, мы будем чуточку сильнее в плане промышленности, но, увы, genesis unus genesis nullus — одна планета не планета. Маловато нам будет только лишь Персея в грядущем противостоянии, если Хурал приберет к рукам Микены. Я полностью поддерживаю выводы синклитика Киндяшкова. Добавлю лишь, что основные силы флота необходимо начать концентрировать в районе Роксаны.

— Согласна. — подала голос Солодухина. — Силы армии также надо готовить к переброске с Бизантия и Антиоха, причем готовить и для обороны наших миров, и для поддержки союзников на их территории. Ну, или к высадке на Персее: быть может войны удастся избежать, или привлечь кого-то из соседей Каракорума на свою сторону.

— А я тоже поддерживаю идею унии и династических браков. — усмехнулся Мишка. — Архонт Виниченко ведь не замужем?

Зря он это сказал, вон как девочки наши, Надя с Олей, сразу окрысились… Да и Лена глазищами сверкнула весьма заметно.

— Вопрос с унией мы рассмотрим чуть позже. — сухо произнесла Черикаева. — Синклитик Деулин, ваше мнение?

— Я против. — хмуро ответил Сергей. — Мы не готовы к большой войне, а если антиахайский союз выступит против нас единым фронтом, то Бизантию конец. Понимаю желание друнгариев побряцать оружием, но не согласен с вектором приложения сил. Мое мнение, таково: необходимо нанести быстрый превентивный удар по Ахайе, захватить Персей, и, если успеем до начала атаки Каракорума, то и Микены.

— Соглашусь с вами, синклитик. — подала голос Ольга. — Успешная наступательная операция неизбежно поднимет наш авторитет в сопредельных державах и заставит дважды и трижды подумать их правительства, прежде чем нападать на нас.

— Кроме того, — добавила Надежда, — если блицкриг проведенный нами будет крайне успешен, и захвату подвергнется также и Лаконика, мы вполне можем передать ее кому-то из соседей, как знак нашей дружбы. Но даже если этого не произойдет, то я не исключаю и столкновения прочих заинтересованных в разделе Ахайи держав из-за оставшихся трех планет.

— Удерживать-то захваченное вы как собрались? — поинтересовался Миша. — Или полагаете, кто-то обрадуется нашему вторжению в дележку Ахайи? Боюсь разочаровать, но нас выставят агрессором, надают по мордасам, а Ахайю поделят на протектораты.

— Мы уже слышали ваше мнение, синклитик Крапивинцев. — негромко остановила его дукс.

Взгляды всех присутствующих обратились к ней. Еще бы, сейчас все наше будущее зависело от того, как она распорядиться своими двумя голосами. С одной стороны, Надя с Ольгой обычно выступают на ее стороне, Сергей тоже не часто ей перечит, хотя не в ее партии явно, а вот я, Миша и Иван сидим ей как кость в горле (Солодухина — та ни нашим ни вашим, себе на уме). С другой стороны, если уния будет заключена успешно, ее рейтинги среди населения планет вырастут до такого уровня, что ей не будет необходимости идти на интернет-перевыборы. При шестидесяти семи процентной поддержке ботами участника шоу у него от них иммунитет. Хотя, при желании, можно им и не пользоваться, конечно.

Ну а с третьей стороны, если авантюра с унией выйдет нам боком, то надо думать будет уже не о выборах, а о том, как прихватить с собой на тот свет побольше врагов. Наверное, имеет она и какие-то еще резоны.

Елена в задумчивости сцепила кисти рук в замок, и опустила на них подбородок.

— Господа Синклит, — наконец, спустя несколько томительных секунд, произнесла она выпрямляясь в своем кресле, — как мне кажется, вы не учитываете один существенный момент. Ваши мнения, вольно или невольно, вызвали у меня впечатление, что вы рассматриваете союз с Ахайей, как содружество равных. Это, однако, не так. Ахайе конец, и теперь они просто ищут, кому бы запродаться на наиболее выгодных условиях. Архонтам не хочется терять свою власть, контроль над своими планетами, место на политическом Олимпе, доходы… Жизни, в конце концов. Предложение какого плана мы услышали от Ареопага? "Давайте объедением наши силы и не дадим покорить нас, дабы ваши враги не усилились", вот как звучит их предложение. Что в этом союзе получаем мы, кроме сомнительного удовольствия потерять свой флот за независимость Ахайи? Ни-че-го! Соответствует ли союз на этих условиях интересам Бизантия? Нет. Так отчего мы должны впрягаться в ярмо на их условиях? Если они желают получить от нас защиту и помощь, то, я полагаю, их вклад в нашу общую оборону должен выражаться не только передачей их ничтожной горстки кораблей под общее командование друнгария Скуриди, но и вкладом их промышленности в экономику Бизантия. Я полагаю, что не менее пятидесяти процентов их машиностроительного производства должно, во время действия союзного договора, быть направлено на укрепление промышленности нашей державы. Обеспечить перевозку оборудования и материалов также должны именно они. Это будет их вклад в общую победу.

Елена неприятно усмехнулась, и негромко добавила.

— А когда грянет гром, можно будет решать, стоит ли нам действительно воевать, или же заключить унию с одним лишь Персеем.

Ну надо же, никак Леночка поумнела? Изящно, ничего не скажешь.

В полной тишине, стоявшей в зале заседаний Синклита, раздались громкие, неспешные хлопки в ладоши. Это я аплодировал ей.

***

"Интересно, сколько сейчас таких вот послов, как Светлана, торгуются, продавая свою родину на наиболее выгодных условиях?" — подумал я, едва посольская яхта начала разгоняться, удаляясь от Роксаны все дальше и дальше.

В общем-то понятно, что ребята не хотят быть тупо выпилены, желают продолжить участие в проекте, а там — как знать, — может и главного приза добиться. Понятно и то, что для того, чтоб удержаться в шоу все средства хороши. Но вот осознают ли ахайцы, что доверия им не будет ни на грош, ибо эти редиски сдадут нас при первом шухере? Наверняка понимают — тем и опасны. Ареопаг, даже если его устроят наши условия, навряд ли вольётся в Синклит спокойно и безболезненно. Невзирая на их неудачную начальную стратегию, считать ахайцев клиническими идиотами может только тот, кто сам таковым и является. Понимая, что к ним будут относиться крайне настороженно, наверняка архонты заранее сплотились, спаялись в единую ячейку, дабы отстаивать себя и свои интересы в органе власти будущих поглотителей их державы. Отстаивать, продвигать свои идеи, а затем, используя внутренние противоречия, взять власть в свои руки вполне демократическим путем — на перевыборах дукса и друнгариев. Хм, чем-то напоминает анекдот о планах Мао Цзедуна по завоеванию СССР: "Надо пустить в атаку десять армий по десять миллионов, а впереди танк. Танк русские подобьют, армии сдадутся в плен. И Россия наша!!!"

Даже если синклитики (или под кого там Ахайа ляжет), все как один, будут выступать за удержание своих позиций, что нереально, то ничем хорошим это не закончится: распад унии станет лишь вопросом времени. Следовательно, большой войны, где некоторые из ахайских систем будут захвачены соседями, а часть архонтов повыбита, не избежать. Что ж, видимо это единственный разумный вариант. Даже три-четыре архонта в Синклите будут большой проблемой для "старослужащих" и центром силы, которому "дуксовщину" не устроишь. Нет, такой балет нам не нужен…

А на династический брак я всё равно не согласен. Ибо свадьба, это совращение с особо тяжкими последствиями.

Ну, можно, разумеется, сделать попытку влиться в этот дружный коллектив, что сразу же обеспечит Ареопагу преимущество в один голос на любом голосовании, можно. И сделать это надлежит как можно скорее, покуда сотрудничество не предложил кто-то другой, переведя всех остальных синклитиков в раздел "расходный материал". Вот только впадлу как-то, себя политической проституткой чувствовать, да и на какое уважение может рассчитывать перебежчик, сам покорно легший под навязавшихся Синклиту неудачников? Ни на какое. И спишут его в расход в первую же очередь, хотя поначалу будут сулить золотые горы с кисельными берегами. Может даже звание какое дадут. На время.

Есть, конечно, шанс, что ко времени, когда можно будет избавляться от "попутчика", архонты перегрызутся между собой, но что ж — так всю жизнь от партии к партии и метаться? Эдаким Макаром в самостоятельные фигуры выбиться крайне сложно, если не невозможно совсем. Да и перевыборы еще пройти надо… Надеюсь, что все синклитики это понимают.

Основная, разумеется, опасность, если этого не понимает Лена. Наша люто любимая дукс вполне может попытаться использовать архонтов в своих целях, дабы избавиться, в том числе, и от меня. Остракизм у нас никто не отменял.

Может Черикаева попробовать разобраться со своими злопыхателями, к которым я себя, без лишней скромности, отношу? Как знать, как знать…

***

Дребезжащий звонок раздавшийся из ящика стола заставил меня вздрогнуть, и отвлек от тяжелых, текущих неспешно, словно густая смола, мыслей. Да что там, мыслей? Ступора фактически. За окном была ночь, но это ровно ничего не значило: я уже давно, практически с самого начала шоу, жил по времени материнского мира — а чтоб на совещания не опаздывать.

Выдвинув ящик, я несколько долгих секунд тупил, пытаясь понять, что ж это за предмет, издающих странные и неприятные звуки. Немудрено: последние дни выдались на редкость напряженными. Положительный ответ от Ареопага был получен на следующий же день, и теперь сходили со стапелей корабли, перебрасывались эскадры и армии, распределяясь по планетам Бизантия (а кто сказал, что первыми не ударят по нам?), металлические коробки транспортных звездолетов зависали в сравнительной близости от ахайских миров, готовясь выгрузить на их поверхность орды солдат и тонны снаряжения, спешно возводились жилища и инфраструктура, способные обеспечить их функционирование на планетах и лунах, заводы выпускали разнообразные орудия убийства и разрушения… При этом шла скрытная подготовка к будущей мобилизации, создавались тайные базы и схроны, усиленно пропагандировались воинские забавы, наподобие пейнтбола, а на знак ГТО пришлось, в спешном порядке, сдать нормативы всем синклитикам, и было это, прямо скажу, нифига не просто.

Впрочем, заблаговременно запущенная нами система ДОСАФ оказалась на диво эффективна, а боты чрезвычайно подвержены воздействию пропаганды. Игроки в "Звездное скопление" и зрители "Галактики", что следовало из бланков опросов с литерой "R", оказались к ней восприимчивы куда как менее — Геббельса на них нет.

И все это в тайне. И все это без отрыва от основного производства.

Одно хорошо — мое создание "полицейского флота самообороны", как я назвал это в докладе Синклиту, и "планетарной гвардии", было признано шагом продуманным и своевременным. После чего их начали создавать и остальные наместники.

Так что по шапке я не получил, даже обзавелся устным, но вполне официальным, поощрением коллег.

А еще на мне висела разведка, где дела шли ни шатко, ни валко.

А легкие силы флота потихоньку стягивались к Роксане, и я осуществлял оперативное руководство толпой разномастных корветов, фрегатов и эскортных флаероносцев, прячущихся в межзвездном пространстве до часа Икс. Ой, чёй-то не то наш адмиральштаб мудрит, сдается мне.

А кроме того…

А еще…

А…

Я наконец извлек из стола коммуникатор, точную копию которого вручил Денецкому, и нажал на соединение. Перед этим, правда, пробормотал себе лично некогда изобретенное заклинание на темноэльфийском: "нетупи".

— Здравствуйте, уважаемый синклитик Киндяшков. — раздался мужской голос из динамика. Мягкий, вкрадчивый: сразу ясно, что человек любому готов свинью подложить. Противопехотную.

А вот видеосвязь не включил — шифруется.

— Здравствуйте, уважаемый. С кем, прошу простить, имею удовольствие?

— Вы можете называть меня Джучи, синклитик. Не хочу отнимать вашего драгоценного времени понапрасну, оттого спрошу прямо. Что, собственно, происходит?

А что у нас происходит?

Я глянул на циферблат, показывающий время, мысленно повторил заклинание дроу и перевел взгляд на тот циферблат, который показывал столичное время Бизантия.

Ёптьль! Час Икс наступил десять минут назад!

А это значит, что резидент имеет прямой доступ к грависвязи.

— Ничего особенного, голубчик, ровным счетом ничего особенного. — промурлыкал я в ответ. — Все в рамках первичных договоренностей.

— Каким же образом нам следует понимать обращение Синклита к правительствам Каракорума, Кумахи, Этрурии и Алезии, прозвучавшее недавно с вышедших в пространство стандартного сжатия этих систем, да еще и в открытом доступе прозвучавшее? — ага, грависвязь между этой "Звездной Антантой" налажена, раз о синхронности выхода соединения "Добрая Воля" (придумали ж название, охламоны!) этому жуку уже известно. Надо напрячь на эту тему технарей. — В послании, да что там — ультиматуме, — Синклита прямо сказано о недопустимости вторжения кого-либо в Ахайю и вашей готовности стать гарантом независимости этой страны. Вы желаете войны, или как это понимать?

— Как предложение к переговорам, естественно, mon ami. - усмехнулся я. — Нам стало известно о грядущем разделе соседей. И мы хотим свою долю. Думаю, сейчас чингис Арифуллова получает прямое предложение от дукса Черикаевой о собрании тайной конференции между всеми заинтересованными сторонами. Замечу, что Ахайю мы таковой не считаем.

— Вы могли бы намекнуть нам о таком повороте событий заранее, синклитик.

— Мог бы. — вздохнул я. — Если бы себе врагом являлся. Я намекаю вам, вы намекаете союзникам, и в результате Бизантий остается на бобах. Оно мне надо? Или может вы мне намекали о грядущем дележе? Не помню такого! Вашему руководству нечего мне предъявить, господин Джучи.

— Мы свяжемся с вами позднее, синклитик. — ответил этот жук, и отключился.

Даже не попрощался — вот подлец!

— Командир, — тут же раздался из динамиков голос Савватия, — нам удалось его запеленговать.

Епическая сила! Я уже про этот смартфон на лампах думать забыл, а Доместик Схол усё помнит, оказывается!

— Откуда звонил, кто? — поинтересовался я.

— От общественного терминала грависвязи в метро. Станция "Исидоровы Термы — Радиальная". Логи последних переговоров расшифровываем. А вот фото объекта, вывожу на ваш стол.

На столешнице появилось изображение мужика явно туристического вида. Ну, что про него можно сказать? Самый обыкновенный "одинокий монгол", каких после подписания соглашения (и нескольких частных протоколов к нему, это уже в первые дни дипломатических отношений) в Адрианополе появилось не столь уж мало. Одежда для туриста стандартная: гавайка, шорты, легкая шляпа и целый арсенал фото-видеоаппаратуры.

— Вы уверены, что это не связной, что именно он звонил? Полицейские камеры фиксировали его звонок от терминала?

— Мы проверяем, синклитик. — вздохнул Юстиниан.

— Хорошо, ведите его, только сторожко. У вас всё?

— Да, командир. На данный момент — все.

— Тогда пока что отбой связи.

— Есть отбой.

Я протянул руку к клавише внутренней связи.

— Анжела, солнышко, команда "Ахтунг". Вытаскивай этих двух флигель-сурков из постелей, или где они там, и вызывай ко мне. У нас монг… каракорумский шпион на горизонте нарисовался.

— Поняла, синклитик. Из сжатого пространства выходит первый тюремный корабль Каракорума на рудники Роксаны-2.

— Прелестно. Не давать ему связи с консульством по э-э-э-э техническим причинам до самой выгрузки пассажиров.

***

— Просрали. — мрачно резюмировал я результаты доклада начальника контрразведки по моей системе.

Пожилой турмарх варангов с вышитыми золотом на алом мундире буквами S.П.Т.В. (Синклит Народа Бизантия — у нас на гербе это тоже пишут, прям посреди чернобыльского воробья) и перекрещенными секирами на шевроне ответил мне с монитора мрачным взглядом исподлобья.

— Не вы, уважаемый Ласкарис Намбит, не вы лично. — я попытался смягчить его впечатление от моего "резюме". — Все службы в галошу сели. Честно говоря, можно всему Синклиту заявлять о неполном служебном соответствии. Вы посмотрите, какой размах приобрела на Роксане деятельность чужой разведки! Полностью взять под контроль нашу систему гравитационной связи в самые сжатые сроки…

Я покачал головой, и припомнив лейтенанта Клячина, из замечательного кинофильма "Заяц жареный по-берлински" добавил:

— Шпионское гнездо. Знатную они нам вставили кружку Эсмарха. Фридриха фон.

Клистир и впрямь случился полномасштабный и многоведерный. Грависвязь с планетами потенциального противника, что вполне естественно, осуществлялась под строгим контролем государства и только из самой пирамиды связи. Не стану утверждать, что эта недешевая услуга была так уж сильно формализована, но возможность слушать международные разговоры у варангов была, чем контрразведка и пользовалась на полную катушку. Исключение было сделано лишь одно: для консула Каракорума на Роксане. Ему в кабинет провели прямой кабель, он присобачил к нему шифровальную машинку, и общался с родиной конфиденциально. Но — строго по расписанию и заранее оговоренное время. По идее, такой режим связи должен был изрядно усложнить работу разведке соседей.

Он и усложнил. Вот тут темник разведки Каракорума и продемонстрировал, что он не пальцем деланый: ударными темпами завербовал значительную часть технического и управленческого персонала станции гравитационной связи Роксаны, да еще и на ряд внешних терминалов вывел доступ к международной связи. Не в открытую, естественно, но при введении некоторых кодов и паролей связаться с Каракорумом можно было из целого ряда терминалов. Причем, что особо обидно, совершенно бесплатно!

Ну и в качестве дополнительного бонуса Каракорум поимел возможность лишить всю вверенную мне систему межзвездной связи в любой момент. Красота-то какая. Если они еще и кодировку при моем личном общении с коллегами взломали, то это и вовсе трындец. Хотя Савватий свое дело знает, не должны бы были… Наверное.

И ведь если бы Джучи не поспешил со мной связаться сразу после получения тревожных вестей, ситуация бы и не вскрылась. А так, проверили инженеры из доместиков тот терминал, от которого звонок был, нашли некоторые нестыковки, да за день всю систему и раскрутили. Ну а там уже и дознание с контрразведкой подключились… За сутки раскрутили всю схему в общем, причем в строгом секрете, без арестов и допросов: просто на основании технического и финансового анализа.

— Что делать будем, командир? — поинтересовался Юстиниан. — Я думаю, резидента и предателей нужно немедленно брать.

— А господин доместик схол уверен, что столь поспешная связь резидента с наместником, это именно прокол, а не намеренный слив? — Намбит смотрел на Юстиниана как язвенник на редьку.

— И с какой целью они могли нам сдать такого объёма сеть? — немедля парировал Савватий.

— Ставки сейчас очень высоки. — в задумчивости произнес я. — Вполне допускаю, что прав именно турмарх Намбит. Сдав агентурную сеть и резидента, Каракорум может отследить и нашу реакцию. Массовые аресты и чистки убедят их в том, что мы готовимся к большой войне, что ни о каком сотрудничестве с моей стороны речи не идет и примут соответствующие меры немедленно. Нам же, напомню, нужно время. И нам, и Ахайе. Юстиниан, у службы доместиков имеется достаточное число специалистов, чтобы взять пирамиды связи под свой полный контроль, сменив персонал?

— На одну смену хватит. — мрачно отозвался глава моей СБ. — Впритык.

— Турмарх, а у вас? — спросил я варанга. — Если припечет, поделитесь кадрами?

— Ну, ещё одну-то смену обеспечим. — мрачно усмехнулся Ласкарис.

Кажется, он понял мою идею до того, как я её смог мысленно сформулировать для самого себя.

— Ну вот и славно. В случае военной угрозы силовые группы заарестуют всех злодеев, и вы, господа, совместно, обеспечите нам связь с метрополией. — усмехнулся я. — Но пока ничего, что может выдать нашу информированность, в отношении этого гнезда не предпринимайте. Тихо, аккуратно, осторожно прощупайте подозреваемых на предмет обратной перевербовки, уточните, чем именно их, да еще в таком количестве, удалось зацепить Каракоруму… Да и знают ли они, на кого в самом деле работают? Службам флигель-адъютантов приказываю оказывать вам всемерное содействие.

— Заместитель начальника Центра Гравитационной Связи страстный гонщик, можно устроить ему липовую аварию на его спортфлаере. — произнес Намбит. — Официально он будет мертв, так что при расспросах можно будет особо не церемониться…

Я глянул на сидящего недалеко Юстиниана.

— Инсценировать его гибель будет несложно. — кивнул он. — Такие аварии, конечно, редкость, но в случае, если они происходят, опознавать уже особенно нечего. Да и эксперт-криминалист в полиции у меня свой есть.

— Мнда…

Я облокотился локтями на стол, сцепил руки в замок, на который, в свою очередь, пристроил свой подбородок, и задумался на некоторое время.

Здравый смысл подсказывал, что принять предложение силовиков стоило бы. Второе лицо в пирамидах, уважаемый и ответственный работник, он, однако, никак не мог себе позволить те траты, что были за ним в последние дни замечены. В установке доступа к международной гравитационной связи для посторонних он однозначно замечен: не могли работы этого уровня мимо него пройти, ни в коем случае это не возможно. Виновен. Однозначно виновен по статье 58-1а. Ну, или по 275-ой, если современный УК брать. Надо его, голубчика, за жабры брать, вытряхивать из него все, что он знает, да и в расход пускать, гниду, опосля… Только так вот, без суда, без следствия, без надежды оправдаться? А имею ли право я, или кто-то еще, подменять собой закон? Нужно ли, необходимы ли такие вот меры? И не в интеллигентских соплях тут дело, не в них совсем. Большая власть — большая ответственность. Если строишь государство для свободных, вольных людей, для личностей: не индивидуалистов, но индивидуальностей, применимы ли такие меры, даже и для защиты своих граждан от угрозы? Не приведет ли этот шаг, к последующим шагам — более широким, к глубоким последствиям? Ведь так легко, казалось бы, отдать приказ о том, чтобы исчезла с поверхности Роксаны хоть одна тварь, торгующая своей Родиной. Что один человек для целой планеты? Но отдав приказ сейчас, смогу ли я удержаться от того, чтобы не отдавать их в дальнейшем, и уже не против врагов общих, а против тех, кто лично мне опасен или вовсе неприятен просто? Как удержаться на тонкой грани между всеобщим благом, и всеобщим благом как я его понимаю? Да и возможно ли это? Как там Гендальф во "Властелине колец" гуторил? О, как бы надежно я смог их защитить — чтобы потом сделать своими рабами! Слабы мы, ибо человецы суть… Но рабы мне ни в пень не вперлись.

— Нет. — наконец произнес я. — Не стоит, господа. Этак мы в тоталитаризм скатимся. Будем соблюдать закон. Потому, что если его не станем соблюдать мы, власть — то кто тогда вообще станет его соблюдать? Давайте-ка вы лучше к связистам своих "кротов" внедряйте, негласную слежку устанавливайте, проверяйте всё… Кстати, господа, если это не ляп наших заклятых друзей, а преднамеренный вброс информации, у них и иной вариант блокировки связи быть должен. Минирование пирамид, например, или еще какая подобная гадость.

Намбит напрягся. Такая фигня — это его прямая зона ответственности, и именно он обязан был высказать такое предположение. Недопёр. Ну, или не успел.

— По шпионусу у нас что? — сменил тему я.

— Тэмуужин Боржгон, бизнесмен с Увека. — доложился Дмитрий, и, глядя на мои удивленно вскинутые брови, пояснил: — Его разработка была передана в мое ведомство.

— Понятно… — протянул я. — Ну-с, докладывайте, голубчик.

— Имя и фамилия — самые распространенные в Каракоруме, так что, скорее всего, не настоящие. — угу, Ваня Иванов, понятно. — Имеет несколько небольших фирм различной направленности, как удалось выяснить, большинство доходов получает от посреднической деятельности.

Ух ты! А резидент-то ещё и спекулянт, ну это надо же!

— На Роксану прибыл, согласно таможенной декларации, с целью туризма и создания деловых контактов, девять дней назад. Посещал музеи, места отдыха, вел переговоры с рядом бизнесменов средней руки. Заключил три контракта: два на крупнооптовую поставку продуктов питания на Увек с фермерами, один на поставку партии стрелкового оружия в сеть оружейных магазинов "Приватаэ милитум". За продукты заплатил безналичным расчетом, через банковский терминал Центра Гравитационной Связи, оплата за оружие по факту поставки. — Дима выдержал небольшую паузу. — Закупка производилась у родственников начальника ЦГС. Жена главного инженера ЦГС имеет долю в "Приватаэ милитариум".

— Большую? — поинтересовался я.

— Порядка восьми процентов. Вторая по размеру доля.

— О как. А у кого первая?

Дима посмотрел на меня с некоторым смущением.

— У наместника Роксаны, синклитик. Восемь с половиной процентов.

А, ну да, что-то я такое в первые дни покупал.

***

— Значит, охотничьи карабины, которые легко переделываются в штурмовые винтовки? — невесело усмехнулась Солодухина.

— Причем, буквально, на колене и с помощью напильника, друнгарий. — ответил я.

На заседании Синклита я докладывал, естественно, не о том, что контрразведка обосрамилась, а о вскрытой совместными усилиями спецслужб агентурной сети. Вроде бы что одно, что другое — по сути монопенисуально, а вот поди ж, стоило правильно расставить акценты, и рапортуешь уже не о неудаче, а наоборот, о грандиозном успехе. Хм, кажется я приблизился к пониманию советской партноменклатуры.

— Вы полагаете, — поинтересовался Иван, — что эта поставка и должна обеспечить "запасной вариант" при вскрытии каракорумской агентуры?

— Не исключаю такой возможности.

— Синклитик Солодухина, я надеюсь, на остальных планетах Бизантия ваши сотрудники проведут самую тщательную проверку сотрудников ЦГСов. — мрачно произнесла Черикаева.

— Проверка уже начата, дукс. — безмятежно ответила Света.

Ну еще бы — в общих чертах я ей ситуацию еще до заседания обрисовал, да и Намбит, наверняка, доложился.

— Понятно. — кивнула Лена. — Но общее руководство операцией на Роксане также на вас.

Вот коза драная! Она мою — МОЮ!!! — операцию, мой успех из пасти прям вырывает? Ну сейчас я ей…

— Синклитику Киндяшкову будет невозможно проводить оперативное руководство, — продолжила дукс, обращаясь все к той же Солодухиной, — поскольку завтра он вылетает на Каракорум.

А вот это я не понял…

— Там будет происходить тайная конференция о статусе Ахайи, и, полагаю, никто не будет возражать против его участия в ней, как представителя нашей державы. — Леночка повернулась ко мне, и мило улыбнулась.

Это что, интересно, подстава такая?

***

У каждого синклитика имеется собственная служебная яхта, такая примерно, на какой ко мне Виниченко прилетала. Маленькая, функциональная, шустрая как сперматозоид и с отделкой кают под дворянское гнездо. Не апартаменты синклитика, конечно, поменьше, попроще, но по месту службы все равно большей частью роскоши попользоваться не удавалось. А тут — двое суток передышки! Да я бы их и в каменном мешке с удовольствием провел — лишь бы толком отдохнуть и отоспаться!

Признаюсь честно, едва я добрался до своей каюты (что характерно, до этого ехал в автомобиле, а потом шел по взлетному полю. И ведь знаю же, что это просто крупный павильон, что окрестности нарисованы, как и виды из окна лимузина, а все равно все настолько натурально, что поверить в это никак не удается. Чудны дела твои, телевиденье), нализался в усмерть и задавил ухо на двенадцать часов. Такой вот незамысловатый отдых.

Проснувшись, пошатался по яхте в обществе предупредительного стюарда — Диму, Рому и Анжелу я оставил "на хозяйстве", чтоб за время моего отсутствия никакой другой синклитик мне всю малину не испортил своими нововведениями, — даже в двигательный отсек заглянул. Долго торчал на обзорной палубе, любуясь звездами. О, даже из самого глухого уголка Земли звездное небо не смотрится так, как открытый космос. Это такая красота, именно что неземная… Кажется, я мог бы любоваться космосом вечно.

Но не стал. Заглянул на мостик, поболтал с капитаном, и отправился в свою каюту, просматривать запись новостных лент "Галактики" за последние пару дней. Некогда мне этим раньше было заняться, а интересно, да и надо.

Ну, новостей особых не было. Так, текучка, о которой я и так знал — за одним исключением. За час до моего отлета в термах с бабами спалился "человек, похожий на наместника Антиоха".

Нет, я фалломорфирую от такого поведения. Вот чего Мишке, спрашивается, проституток в свои апартаменты, как мне, не вызывается? Красивой жизни захотел? А расхлебывать скандал всему Синклиту придется — слава Богу, без меня. Зато без меня же его и свалить могут. В смысле погнать за аморалку. Леночке такое только в кайф будет, противоположную партию ослабить.

Ладно, Бог не выдаст, дукс, свинья такая, не съест. Будем решать проблемы по мере их нажития. Грависвязи все равно нет, а лететь еще несколько часов. Надо бы подготовиться дополнительно.

Я взял свой планшет и начал в очередной раз проглядывать досье на участников конференции.

Каракорум. Нойон Константин Денецкий, темник флота. Ну, с этим все понятно, встречались.

Кумаха. Азнакван Хачик Тоноян, наместник столичной системы. Вообще, человек не глупый, но имеет существенный недостаток: делит мнения на два вида — одно его, а другое право на существование не имеет. Вспыльчив. Не дипломат ни разу. Мндя, сдается мне, и мецамец Азарян, и весь их кумахский Азнавур сильно лоханулись отправляя на переговоры именно его.

Алезия… О, а этого блондина я знаю. Али Юсупов, из прокуратуры моей малой родины. Нынче наместник Арлета. Мужик хваткий и очень умный. Надо будет держать ухо востро.

Этрурия. Сенатор Максим Шейко, префект армии. Как-то мы с ним слабо в учебке пересекались. У меня сложилось впечатление, что мозги у него есть, и что за словом он в карман не лезет. А у нашей разведки о нем мнение не сложилось никакое. Нету у нас в Этрурии агентов. Тёмная, выходит, лошадка… Пи-ича-а-аль…

Пролистывая имеющуюся по поводу моих визави информацию, я пришел к выводу, что переговоры-то будут те ещё. Мало того, что Бизантий приглашен на них в качестве мальчика для битья, от которого будут, — это ежу понятно, — требовать отступиться от защиты Ахайи, так еще и состав высоких договаривающихся сторон: сволочь на сволочи, и сволочью погоняет. Это я и про себя, в том числе, если чо.

— Синклитик, выходим в нормальное пространство через полтора часа. — донесся из динамиков голос капитана.

— Благодарю. — ответил я, поднимаясь. — Как раз успею подготовиться.

Пускай визит и тайный, но вполне официальный, так что визажиста я с собой вынужден был взять, дабы, что называется, соответствовать. Нет, глазки я уже вполне профессионально могу и сам подводить, опыт-с, однако, начал сказываться, но мне предстояло поддерживать свою легенду, так что это лицо вполне ясной ориентации получило мою многострадальную тушку в свои загребущие лапки, и карт-бланш на испохабливание светлого облика синклитика Киндяшкова заодно.

Работу по изменению дизайна синклитика эта икона ЛГБТ-движухи начала со шмотья. На мой слабый взвяк о том, что ноги у меня малость кривоваты, отчего настолько обтягивающие штаны одевать на меня, вероятно, всё же не стоит, он, не моргнув глазом ответил: "Зато мускулистые, и попка аппетитная". Ну, по поводу того, что камзолопиджак синклитика длиннее, чем до пояса, после этой фразы спорить смысла уже не было — стиснул зубы, и молча одел. И шейный платок, закрепленный гламурной брошью, тоже на себя повязать дал.

На какие жертвы идти приходится — офигеть!

Зато с лицом этот Слава Космозайцев почти ничего и не делал. Глазки нарисовал в эдаком псевдоегипетском стиле, тон наложил, брови подвел (и, скотина такая, чуть подвыщипал), блеском по губам мазнул, и, в общем, всё. Потом минут пять что-то прикидывал, хмыкал себе под нос, и, в результате, изобразил из моих волос, чуточку уже отросших, нечто, сравнимое с последствиями ядерного взрыва. Довольно гламурного взрыва, надо сказать.

Управился со всем за какой-то час с небольшим — рука-то набитая. Хотя тут не руку бы надо набить, а морду. Разглядывая себя в ростовое зеркало, я пытался понять, чем тот педрила, который в нем отражается, вообще на меня похож? По всему выходило, что ничем.

А это недоразумение эволюции, стоя чуть в стороне, рассматривал меня с самым что ни на есть удовлетворенным видом.

— Маникюр бы подновить. — вздохнул наконец он. — Но, боюсь, хорошо сделать уже не успеем, только испортить все можем.

— Угу. — мрачно ответил я. — Вы — мастер, вам виднее.

— Надо же! — всплеснул руками визажист. — Неужто я сподобился услышать похвалу от вас? Мы так вам тягу к стилю все же привьём, похоже!

Ну, если это — стильно, то я предпочитаю быть безвкусным. Ибо себя в настоящий момент чувствую примерно так, как полотно импрессиониста, которое повесили напротив зеркала. То есть, дюже погано.

— Так, — бракованный экземпляр эволюции вида Homo обошел меня кругом, загадочно изогнул бровку, и чуть усмехнулся, — может еще член увеличим немного?

Я чуть не поперхнулся.

— Ты что, еще и доктор?

— Ну зачем вы так? — стилист обиженно надул губки, и извлек из ящика нечто, напоминающее хокейную раковину, в просторечии именуемую намудник. Только не обычную, а, гм, словно древнегреческий доспех, анатомическую.

— Этим можно опоясываться! — категорически заявил я, бочком отодвигаясь подальше. Синклит этому подлюке дал чрезвычайные полномочия по поводу моего облика, так что запихать это в штаны он может мне и просто приказать. — Мне же на переговоры, а не клеить кого-то!

— Да. — разочарованно вздохнул тот. — Это будет перебор. А если…

— Выход в обычное пространство через пять минут. — раздалось из динамика.

— Спасибо, капитан! — с искренним восторгом и благодарностью ответил я. — Иду на мостик!

Бегу просто! Пока визажуга еще чего не придумал!

***

Нет, зря я на стилиста ругаюсь — ради того, чтоб поглядеть на ошарашенные рожи членов конференции по Ахайе можно и не такое над собой дать сотворить.

Переговоры должны были проходить на орбитальной станции "Батыр-1". Не смотря на грозное название, это всего лишь самый крупный орбитальный терминал Каракорума, эдакий вокзал для космических путешественников. Вокруг него постоянно вертятся суда и суденышки, шныряют челноки, что-то на станцию (или с нее) выгружают, ну и тэ пэ. Жилой сектор имеется тоже, визовая служба, ну и несколько батарей самообороны — куда ж без них. Вавилон, мать его, нумер пять, только труба сильно пониже. Место, где несколько шикарных яхт, прибывших с очень малым интервалом, никакого особенного хипежа не вызовут.

Теоретически, могли бы и на планету пригласить, — пассажирские шатлы никто не отменял, — да видать, шпионов боятся, сыны звездных степей. Ая-я-яй, так не доверять собственным соседям…

Яхту я покинул завернувшись в темный плащ с капюшоном, в сопровождении всего одного лишь сотрудника местной таможни. В обществе этого молчаливого молодого мужчины быстро прошел в лифт, ведущий в VIP-сектор "Батыра-1", ему же, собственно, верхнюю одежду и сдал, когда добрались до комнаты совещаний. Таможенник на мой внешний вид и глазом не повел — и не такое, мол, видывали. А вот драгоценные коллеги из сопредельных держав… Хе-хе, это видеть было надо.

Выпученные глаза гёдара Юсупова, лихо заломленная, куда-то ближе к району затылка, правая бровь сенатора Шейко, отвисшая челюсть и ошалелый взгляд азнаквана Тонояна, и кислая, словно он питается исключительно недозревшими лимонами, физиономия нойона Денецкого (этот, похоже, чего-то в этом духе от меня все же ожидал) — прям картина Репина, "Вы нас не ждали, а мы приперлись".

— Всем здравия. — вежливо поприветствовал я участников конференции, и проследовал к единственному свободному, за круглым столом, креслу.

— Господа, счастлив всех познакомить с полномочным представителем Бизантия, синклитиком Андреем Киндяшковым. — представил меня окружающим, на правах хозяина, Денецкий.

А уж какое счастье у него при этом на морде было написано, ну прям несказанное!

— Все же зря собрались не на Роксане. — усмехнулся я. — Секретность, это хорошо, но у нас культурная программа просто замечательная.

Бросив на столешницу свой планшет я уселся, и подмигнул темнику.

— Верно, нойон?

Юсупов и Тоноян, между которыми я сидел, сделали явственно заметные попытки отодвинуть свои, насмерть прикрученные к полу кресла в сторону, а Костя ответил мне мрачным взглядом.

— Да и хозяин из меня хлебосольный. — невинным голосом закончил я.

— Никак не могу пожаловаться на ваше гостеприимство, синклитик. — через губу процедил Денецкий. — Однако мы собрались здесь не для того, чтобы обсуждать его.

— Да? Тогда, может быть, приступим к обсуждению темы нашей конференции? Какая она у нас, кстати?

— Дивуюча зухвалість бізантійська. — негромко хмыкнул Шейко.

— Вот как, сенатор? Наглость? — я мило улыбнулся в ответ. — А я-то полагал, что не менее потрясающая жадность четырех других государств нашего звездного скопления.

— И это в чем же она проявляется, уважаемый? — нахмурился Тоноян. — Помнится, это Бизантий влез в раздел Ахайи, хотя его никто туда не звал.

— Причем нагло, в ультимативной форме. — поддержал его Али.

— Так именно потому, что никто не позвал. — пожал плечами я. — И форма оттого именно такая. Думается, что мягкий дипломатический протест не отвечал бы интересам моей державы. И, положа руку на сердце, никак бы не повлиял на намерение Хурала, Сената, Азнавура и Логретты произвести раздел Ахайи. Или вы будете это оспаривать, господа?

Юсупов, которого до начала шоу я вообще и с щетиной-то не видел не разу, огладил свою аккуратную бородку (интересно, накладная, или местные кудесники отрастили?), намереваясь высказать что-то глубокомысленное, однако Хачик ринулся в наступление раньше:

— Я, уважаемый, никак не могу понять одного момента. — он чуть наклонился вперед, и добавил в голосе стали. — А почему мы вообще должны принимать во внимание чье-то мнение? Нет, если бы вы были ахайским архонтом, я бы понял вашу озабоченность…

— К тому же Бизантий и Ахайа не имели, до последних дней, никаких торговых и политических отношений. — заметил Шейко. — Поэтому ваши интересы тут никак не ущемляются.

— Теперь — ущемляются, сенатор. — ответил я, протягивая ему свой планшет, с выведенным на экран текстом договора "О дружбе, сотрудничестве и взаимопомощи между республиками Бизантий и Ахайа". Без секретных протоколов, разумеется. — Ознакомьте коллег, пожалуйста. Что же касается вашего вопроса, азнакван, — теперь я обернулся к Тонояну, — то могу ответить, почему. По правилам общежития. Образно говоря, Ахайа живет с нами в соседней квартире, и мы считаем, что, раз уж она переведена в разряд имущества общего пользования, мы имеем право на свою долю квадратных метров при ее разделе.

— С тем же успехом Каракорум может претендовать на вашу жилплощадь. — сдержанно усмехнулся в ответ он.

— А Каракорум претендует, нойон? — я повернулся к Денецкому.

— Нет. — нехотя ответил он. — Но, в случае конфликта, обязательно будет.

— О, полагаю до конфликта не дойдет.

— Уверены? — хмыкнул Али, принимая мой планшет от Максима.

— Разумеется. — кивнул я. — Во-первых, наша стратегия ориентирована на ведение оборонительных действий в случае войны, так что победа над нами, даже если она и случится, достанется Каракоруму столь дорого, что война им просто не выгодна.

Недодёниц скептически усмехнулся, на что я ответил почти влюбленным взглядом в его адрес. Усмешку с его лица как кислотой смыло.

— Ну и кроме того, Синклит Бизантия имеет план мирного урегулирования имеющегося между нами спора. — я выдержал небольшую паузу. — И, поверете ли, господа, он даже предполагает формальное сохранение независимости Ахайи.

— Это-то еще зачем? — изумился Денецкий.

— Гранд политик, нойон. — усмехнулся Али. — Не будем выглядеть агрессорами и завоевателями ни в чужих глазах, ни в глазах своих граждан, не все из которых войну поддерживают. Я верно уловил вашу мысль, синклитик?

— Опять же, никаких жертв, разрушений, партизан и саботажа. — кивнул Шейко. — Интересное предложение, занятно будет послушать мирный план Бизантия.

— Всё верно, господа. — кивнул я. — Никакого вторжения, разрушений промышленных объектов, гибели наших и ваших солдат. Нам достаточно просто навязать кабальные экономические условия нашим соседям, такие, чтоб их экономика питала наши, ну и, самую малость, свою. При этом Ахайю даже размерами армии и флота можно не ограничивать — она, перестав быть державой, просто не сможет создать хоть сколь либо заметные для кого-то, кроме пиратов, военно-космические силы.

— Что ж не ограничить-то? — хмыкнул Тоноян. — Мало ли, потом решим, что существование Ахайи как независимого государства никому больше не нужно, а они сопротивляться вздумают.

— Нечем будет, не потянет их экономика создание армии и флота, если примут наши условия. Сопротивляться они будут даже меньше, чем Польша Германии. А вот унизительные условия договора, нечто вроде Версаля, как раз дают стимул реваншизму. Зачем нам это, азнакван? — задумчиво протянул Шейко, и, повернувшись ко мне, хитро прищурился. — Значит, предлагаете всем нам проводить политику колониализма, синклитик? Надеюсь, без Опиумных войн обойдемся?

— Ну, — я развел руками, — мы же не грабить будем, а эксплуатировать.

— Можно бы и пограбить. — протянул Денецкий. — Это даст реальный боевой опыт нашим частям.

— Нет, — покачал головой Тоноян. — Война, это чересчур дорогое удовольствие. Если можно получить желаемое без нее, стоит так и поступить.

— Согласен. — кивнул Юсупов. — Но нам придется ввести жесткий контроль за выполнением наших условий.

— Желательно, обойтись без оккупации, гёдар, и даже без её видимости. — покачал головой я. — Это будет все тем же унижением.

— И, опять же, дорого. — пожал плечами Хачик. — Полагаю, чиновники с широкими полномочиями и неограниченным доступом вполне справятся.

Я забрал у Али свой планшетник — он даже удержался от того, чтоб поморщится при соприкосновении рук, — и вывел на экран заранее подготовленный черновик плана.

— Итак, господа, экономику Ахайи можно разделить, условно, на три, примерно равные части. Сама Ахайа, во-первых. Во-вторых, Микены с Тифоном, в третьих — Лаконика, Сиракузы и Персей. На пятерых, разумеется, при оккупации это все поровну не делится. На четверых — тоже. Тут только на троих соображать можно. Однако несложный арифметический расчет показывает, что на шестерых делится вполне.

— Кто будет шестым? — задумчиво спросил этрурец, откинувшийся на спинку кресла и сосредоточенно разглядывающий носки своих калиг.

— Как, вы забыли, сенатор Шейко? — всплеснул я руками. — Я же предлагал некоторые ресурсы оставить для самой Ахайи. Чтоб не загнулась раньше времени.

— Это надо тщательно обсудить. — заявил нойон, из рук которого уплывала как слава флотоводца-победителя, так и заведомо более выигрышные, чем у других участников раздела (после его осуществления) позиции. — Мало ли, что они там себе строить надумают?

— Безусловно. — кивнул я.

А сам думал о том, каково сейчас Солодухиной приходится при ведении подобных же переговоров. На Ахайе.

— Так же, я должен напомнить нашим партнерам по Антиахайскому пакту, — продолжил Денецкий, — что изначальной договоренностью было предусмотрено разделение, соразмерно военному вкладу в наше общее предприятие.

— Что совершенно логично. — согласился с ним Тоноян. — Ведь именно партнеры, имеющие большее количество солдат и кораблей несут и большие расходы по их содержанию. Это разумная мера компенсации затрат.

— Однако, если вопрос будет решен дипломатическими мерами, то о весе вклада говорить не приходится. — мягко улыбнулся в ответ Али. — Он будет равноценен, не так ли?

Ну что ж, как и предполагалось, именно Каракорум и Кумаха по моему плану получаются "обиженными", а вот Аллезия и Этрурия, видимо, получают даже несколько большие мощности, нежели те, на какие они могли бы рассчитывать при разделе Ахайи. Разделяй и властвуй — классическая схема, ёптьль. Главное, чтоб сработала.

— Война, должен напомнить, лишь продолжение дипломатии иными методами. — улыбнулся гёдару Хачик. — А сама дипломатия, опять таки, это искусство возможного.

— А возможности не у всех одинаковы. — поддержал коллегу Константин.

— Действительно. — чуть усмехнулся сенатор, все еще не отрывая взгляда от своей обуви. — Возможности в подавлении планетарной обороны, в том числе.

Все трое представителей союзников ответили на эту реплику кислыми взглядами. Интересно, с чего бы это?

— Хм. — произнес, после небольшой заминки, Юсупов. — Возможно, нам удастся урегулировать этот спорный момент за счет той доли, что синклитик Киндяшков предлагает оставить для Ахайи?

— Если не удастся, то мы всегда можем вернуться к нашему первоначальному плану. — оскалился Денецкий.

Вот же ж… Козел неприятный!

— Я полагаю, торг всегда уместен. — последовал мой ответ.

***

Пять, Наташу вашу, часов! Без перерыва! Даже на покурить не отвлекались — только разок сходили оправиться! И это лишь первый раунд переговоров! Блин, сейчас сдохну…

Выйдя из шлюза яхты, я устало потянул за завязки балахона, и, с помощью стюарда выпутался из него.

— Капитан просил Ваше Высокопревосходительства его принять, как только Вы вернетесь. — сообщил мне он.

— Га? — я уставился на матроса, пытаясь понять, что он от меня хочет. — А, ну да, конечно. Я буду ждать его в своей каюте.

Интересно, что кэпу надо? Просить перевод с этого членовоза на боевой корабль чи шо? Не самый удачный момент — можно от замученного жизнью и конкурентами меня и на грубость нарваться. А больше, вроде бы, и не нужен я ему ни за чем… Ведь не нужен же? Или он каких ценных указаний от меня ждет? Нафиг. Ибо нефиг. Не хочу гадать, сам сейчас все скажет.

Михаил Антипатрид явился почти сразу же — я едва успел скинуть камзол и умыться, когда раздался мягкий звон коммутатора, и на экране у двери появилось его изображение.

— Заходите, кавторанг. — отозвался я слабым голосом и рухнул в кресло.

Дверь отъехала в стену, и командир "Метеора" вошел.

— Присаживайтесь. — я кивнул в сторону одного из кресел, мучаясь с завязками ворота рубахи. — Выпьете чего-нибудь?

— Благодарю, нет. Я на службе. — покачал головой он, устраиваясь на краешке сиденья.

— Как знаете. — вздохнул я и с тоской покосился на дверцу встроенного в переборку мини-холодильника, где меня дожидалось несколько бутылок пива. Тоскуют в разлуке-то, поди…

— Я осмелился распорядиться насчет обеда, едва мне сообщили о вашем прибытии, синклитик. — превратно понял меня Антипатрид. — Его доставят буквально через несколько минут.

— Спасибо, капитан. — совершенно искренне поблагодарил его я.

Желудок присоединился к благодарности, издав громкое урчание. Надо же, так вымотался, что не понял, насколько проголодался.

— До этого должен вам доложить, что через наше консульство получено закодированное сообщение, с пометкой "Пассажиру яхты "Метеор", лично". В соответствии с инструкцией, сообщение было записано связистами непосредственно на съемный носитель, который тут же механически был отключен от устройства связи и помещен в капитанский сейф. — кавторанг извлек из кармана флешку и положил её на стол. — Передаю вам, синклитик.

А я только-только губы раскатал на отдохнуть. Нет счастья в жизни, нету.

— Охо-хо. — вздохнул я, потянулся за своим планшетником, с мясом вырвал из него приемо-передающий блок, после чего воткнул флешку в соответствующий разъем. Сразу же активировалась программа дешифровки, и, пару мгновений спустя, на экране появилось несколько, идущих одно за другой после запятых, циферно-буквенных обозначений и, за ними, короткая фраза: "Получено из консульства Этрурии, нарочным".

— Это то, что я думаю? — поинтересовался я у кавторанга, демонстрируя ему экран.

Он немного помолчал, вглядываясь в написанное, и чуть склонив при этом голову на бок.

— Да, синклитик. — наконец произнес он. — Это динамические пространственные координаты точки рандеву, дата и время встречи, а также число встречающих — двое.

— Поглядите, где это. — кивнул я. — После чего уничтожьте планшет. Одежду…

— Сканеры в шлюзе разведывательных устройств не обнаружили.

— А внутрь планшета впихнуть могли — он сегодня по рукам походил не мало. — я вздохнул.

Кто его знает, может и паранойя это, но может и так быть, что кто-то из членов конференции, да и не один — Коперфильд доморощенный. А планшет, он экранированный, типа. А вот выйду я с ним за пределы яхты, где подавители прослушки и проглядки не действуют, а записанную инфу какой-нить жучок супостату и сольет шементом. Оно, спрашивается, мне зачем?

— Затем просчитайте время похода к указанным координатам, с поправкой на первоначальный лжекурс к Роксане. Завтра с утра второй раунд, часа за три, думаю, управимся.

— Разрешите исполнять, синклитик?

— Исполняйте, кавторанг.

Вновь раздался звон коммуникатора, и на экране появился корабельный кок, в обществе пары стюардов.

М-м-м-м-м, нямка? Эт хорошо!

***

Разделили Ахайю, в результате, разумеется, не поровну, а как в том анекдоте про два яблока разных размеров: "На, поделись со мной по-братски". Впрочем, задачи равного раздела передо мной и не стояло — Бизантию было главное, чтоб Каракорум получил поменьше, и тут я, в лице остальных сторон на конференции, получил вполне ожидаемую поддержку. А с учетом того, что мы уже получили от соседей, так еще и в выигрыше неслабом оказались. Тактическом, конечно, но все же…

Согласованный текст пакта быстренько отправили в свои державы, да затем участники конференции и сваливать начали.

Зато у меня была пренеприятная беседа с Денецким. Понятно, что отказаться от дележа ахайского пирога Каракорум никак не мог, но получал он миром совсем не то, чего ожидал. Пришлось напоминать ему о нашей договоренности.

— Да поймите вы сами, темник. — увещевал Костю я. — Результат конференции серьезно поднимает мои шансы на следующих выборах дукса. Да, вам пришлось для этого поступиться своими интересами, но, во-первых, за успехи надо платить, а, во-вторых, неужто вы полагаете, что это навсегда? Сейчас, когда цели ваших союзников достигнуты, осталось лишь чуть подождать. Они сами вцепятся друг другу в глотки, а тогда, под шумок, можно будет и большую часть Ахайи к рукам прибрать. При полной нашей поддержке.

— Как вы можете гарантировать эту поддержку? — фыркнул Денецкий.

— Ну, — я улыбнулся, — если вы гарантируете скорую провокацию, после которой Бизантий будет втянут в локальный приграничный конфликт с… Вот у кого из ваших союзников флот самый слабый?

— У Этрурии. — настороженно произнес нойон. — А что?

— А то, что идея-то мирного раздела принадлежит дуксу Черикаевой. Она буквально силой протащила её через Синклит. Я, заметьте, блестяще все реализовал. Даже, можно сказать, просто великолепно. — не переиграть бы, только. — И вот, после того, как ультиматум будет принят Ахайей, начинаются боестолкновения с теми, с кем не ждали. Плюс некоторые проблемы в нашей зоне интересов — это устроить уже мои заботы. Долго ли дукс останется на своем месте, как полагаете? А я в это время, как раз, весь в белом и на коне. Прям — герой, и спаситель Республики. Шансы занять место дукса будут не такими уж и слабыми, а? Как полагаете?

Убедил, вроде. Но нервов он мне вымотал, аж страсть.

А потом "Метеор" рванул к назначенной этрурцами точке встречи. Уж не знаю, известно ли префекту армии Шейко об этом свидании, или это кто-то из остальных сенаторов за его спиной игры ведет (то, что во время короткого перерыва на посещение кабинета с двумя нулями, все гости "Батыра-1" отправили соответствующие доклады, я ничуть не сомневался), но Бизантию это, строго говоря, и сугубо фиолетово. А уж если это кто-то свою личную игру завел, за спиной консула и Сената… Хотя, тогда отчего же встречающих будет двое?

Встреча была назначена довольно далеко от любой из звездных систем, там, где натолкнуться на случайного свидетеля шансы были минимальными. Что ж, темные делишки, судя по всему, любят темноту глубокого космоса.

Приходила ли мне в голову мысль о ловушке? Разумеется, первым делом она и пришла. Но, как говаривал один хранцузский ампиратор: "Главное ввязаться в драку, а там посмотрим". Да и выйдем мы из сжатого пространства заблаговременно, сканеры на посольских яхтах как у кораблей глубокой разведки, так что, если какая оказия, шансы унести ноги неплохие: такие кораблики только истребительный или штурмовой флаер могут догнать, но у них запас хода маленький, да и несколько зенитных плазмобоев шансы "Метеора" слегка повышают. Ненамного, правда. Мало их, и слабые.

— Синклитик, выходим в предварительную точку из сжатия через десять минут. — доложил капитан по внутренней связи.

И я неторопливо двинулся на мостик. А куда спешить, собственно? Если что не так, то я там буду лишь мешать, а если все нормально, то до точки рандеву аж два часа в нормальном пространстве переться.

И все же, чертовски интересно, что меня там ждет.

— Приходи ко мне на яхту. — пробормотал я себе под нос. — Она называется "Новая Каледония". Раньше была просто "Каледония", но мы перепились, и она потонула. Как-то так и сюда пригласили, мндя-а-а.

Антипатрид, при моем появлении, хотел вытянуться по стойке "смирно" и браво доложить, но я махнул рукой, не обращай, мол, мон шер ами Мишель, на меня внимания, занял местечко в уголке, чтоб не мозолить глаза команде, и стал ждать:

— До окончания сжатия минута…

— Силовой каркас в норме…

— Двигатели в норме…

— Сканеры готовы…

— Орудия готовы…

неслись один за другим доклады. И вот…

— До конца сжатия пять, четыре, три, два, один… Вышли в обычное пространство.

И, десятком секунд позже:

— Сканеры фиксируют в точке рандеву два малых корабля: яхта, и пакетбот того же класса. Засекли нас, начинают движение. Яхта опознана, это "Альбин Люпус".

Значит, все же, сенатор Шейко… А у меня форма и макияж повседневные. Нехорошо. Эдак он меня и не узнает, чего доброго.

Впрочем, за те сутки, что "Метеор" добирался до места встречи, изменить которое, как известно, низ-зя, собачка могла подрасти — в смысле, пассажир, на яхте мог и перемениться.

— Национальная принадлежность пакетбота не опознана. Маячки национальной принадлежности на обоих кораблях выключены. — последовал, меж тем, новый доклад.

О как. А вот это уже интересно. Шифруются? Или… пиратствуют?

Пираты в "Галактике" уже минимум неделю как появились, добавляя всем участникам шоу головной боли. Ну скучно оказалось большинству игроков "Звездного скопления" зарабатывать бабки и прокачивать экспу на простой перевозке товаров и разработке полезных ископаемых. Где ж тут драйв, адреналин, быстрый рост левела и утешенное осознанием собственной крутости самолюбие? К тому же человек, в общем-то, та еще тварь — если что-то можно отнять у более слабого, он так и поступит, вместо того, чтобы пахать и зарабатывать это "что-то" и, заодно, горбик. Опять же, это только в индийском фильме, ружье, в первом акте висящее на стене, в финале поет и танцует — в обычной жизни все иначе. И пушки, стоящие на "купцах", со временем "заговорили".

То, что отчаянные головы, не начали толпами пиратствовать с самого начала, объясняется очень легко. Нет, не тем, что можно и на планетах грабить и убивать — это жанр уже другой, для поклонников GTA, а не романтиков игр про "Веселого Роджера". Все гораздо прозаичнее и проще: съисть то он съист, да кто ж ему даст. В межзвездном пространстве поймать одинокий (да даже и не одинокий) корабль, когда он с визуально сверхсветовой скоростью передвигается, невозможно в принципе. На торможении и разгоне, это тоже еще умудриться надобно, хотя теоретически возможно. Остается грабить только в непосредственной близости от планет, а там патрули, друзья-товарищи потерпевшего, просто неравнодушные граждане с активной гражданской позицией… Было несколько инцидентов в первые дни шоу — пиратов всем миром задавили еще до прибытия патрульных корветов. А тех, кого не задавили, кто умудрился унести ноги, потом просто заарестовали и вздернули: если силуэт судна некоторые из таких "счастливчиков" менять додумались, то вот замаскировать индивидуальный, как отпечатки пальцев, выхлоп дюз и извлечь устанавливаемый на неизвлекаемость и неотключаемость маяк, посылающий в пространство сигнал о национальной принадлежности и регистрационных данных звездолета, как-то никто не сподобился.

Однако, как говориться, нет таких крепостей, которые не развалили бы большевики. Путем мозгового штурма на форумах техподдержки (да и не только) "Звездного скопления", сначала пользователи додумались, как маскировать выхлоп. Выход нашелся до удивительного банальный — добавлять в него разные газы, в том числе обычный атмосферный воздух, сжать который, и разместить в баллонах, особого ума не надо. Спектр выхлопа при этом менялся, порой немного (чего, в принципе, и достаточно — уже "я — не я, и харя не моя"), а нередко и до полной утраты сходства.

Что делать с маячками, интернет-кулибины тоже придумали довольно быстро, причем не в одном, а аж в трех вариантах проблему решили. Самым простым решением стал генератор помех на корабле. Он напрочь забивал сигнал маяка, однако существенным минусом этого технического решения было то, что вся приемо-передающая аппаратура пирата, включая сканеры и системы наведения, начинала сбоить, и защита своего, уже готового, корабля от такого технического решения была сравнима с покупкой корабля нового.

Что, собственно, и произошло: на верфи поступило множество заказов на постройку кораблей с повышенной экранировкой всего, чего можно (кроме самого маячка). Мотивировалось все, как правило, именно защитой от подавления связи пиратами. Нет, может кто-то и впрямь считал, что именно для этого себе корабль экранирует, я ж не знаю…

Второй, и тоже, вполне логичный вариант, заключался в том, чтобы накрыть передающее устройство маяка специальным колпаком, что получалось гораздо дешевле и надежнее экранирования. Беда оказалась в том, что излучение это шло через все антенны корабля, так что желающие обмануть передатчик именно этим путем быстро выяснили, что оставляют свой корабль слепым и глухим. Думаете, расстроились? Ничуть не бывало — установили по второму комплекту антенн и запитали их мимо кабеля прямо на приборы, что обошлось не в пример дешевле, чем в варианте с помехами.

Ну и, наконец, нашлись такие технические гении, хакеры от техники, блин, которые умудрились извлекать, а потом обратно устанавливать принципиально (как утверждают кораблестроители) неизвлекаемые устройства. Стоила такая услуга дорого, но зато корабль ничем не привлекал внимания патрульных — купец, и купец, ничего особенного.

Еще имелся, вообще-то, вариант, пережечь маяк к чертовой матери, подав на него избыточное напряжение — но тогда включить его было уже в принципе не возможно, и, соответственно, ни в один порт зайти было нельзя. А какой смысл пиратствовать, если не можешь сбыть добычу? А перегрузить ее на другой корабль, и отправить продавать уворованное кого-то другого — это ж как надо партнерам доверять?

Ну а когда была отработана метода безопасности, позволяющая оставаться анонимами, способы отъема грузов и наличности были разработаны моментально. Равно как и методы перехвата тех, у кого они есть.

Первый: перехват каботажников на межпланетных маршрутах, внутри системы. Двигаются они на визуально досветовой скорости 90 % времени пути, так что при, желании, перехватить любой из них не сложно. И патрульные, скорее всего, догнать тебя не успеют. Один большой минус — возят они, в основном, или оборудование, или сырье. Навара с таких акций, соответственно, почти никакого.

Второй: на выходе или уходе в сжимаемое пространство клиента подловить, когда он двигается еще, или уже, на все той же, визуально досветовой скорости. Правда, полицейские системы слежения эти корабли тоже отслеживают, и на основных векторах прибытия и убытия висят корветы, канонерки и эскортные флаероносцы, а выдвигающийся на курс перехвата корабль немедленно шугают — не всем, не везде и не всегда удалось плотный контроль установить, особенно у необжитых, сырьевых планет. Так что прецеденты перехвата бывали.

Третий: так называемый "прыжок на хвоста". Это когда отслеживается курс и динамика разгон-сжатия уходящего из системы купца, после чего он нагоняется на максимальном от патрулей расстоянии, на самой грани визуально световой (некоторые, самые лихие, умудрялись поймать добычу уже после перехода в визуальный сверхсвет), его двигатели и, если имеются, пушки, подавляются пиратом, а груз меняет своего владельца. В этом случае, как правило, помощь безнадежно опаздывала. Если все те же полицейские сканеры факт "прыжка на хвост" своевременно не обнаруживали.

Купцы, конечно, тоже хитрили — и курс меняли, и динамику разгона, и караванами ходить начали — в общем, вечная борьба средств защиты, и нападения.

Где пираты уворованное сбывали, спросите? Ну, если не бизантийца ограбили — то на той же Роксане и сбывали. Не официально, разумеется. Формально это все грузы из сопредельных и не очень держав были — а там, поди проверь. Очень пополнению казны способствует, знаете ли. Как государственной, так и моей собственной.

Интересно, а сколько за жизнь и здоровье синклитика можно от Бизания потребовать? Вряд ли, за мою голову отдельно от тела кто награду назначил. Разве что сенатор на Леночку работает. Что, разумеется, вряд ли.

— Пакетбот ведет передачу световыми сигналами. — раздался очередной доклад. — Просит нас отключить маяк и не выходить на связь из соображений секретности. Просит произвести стыковку с "Альбин Люпус".

— Ну что, капитан, рискнем? — спросил я. — Или ну его нафиг?

— Я бы предпочел этого не делать, синклитик. — ответил кавторанг. — Из соображений безопасности. Однако насколько риск подвергнуться абордажу со стороны этих кораблей перевешивает, или не перевешивает, дипломатические резоны такой встречи, решать вам.

Я ненадолго задумался. Собственно, а нужна ли эта встреча вовсе? Шлепнут "по условиям шоу", и вернусь домой ни с чем, даже получку за то время, что я управляя Роксаной корячился, не выдадут. Контракт-с. Стимул использовать инстинкт самосохранения, как мне тогда, еще до вылета в Первопрестольную, Стас объяснял.

А с другой стороны…

— Шансы отбиться от абордажа у нас будут? — спросил я.

Антипатрид пожал плечами.

— Оборонительные турели в оружейной имеются. Слабо представляю, как мимо них можно прорваться по коридорам. Разве что обшивку вскрывать в другом месте, но это не быстро.

— Тогда подтвердите готовность к стыковке. — вздохнул я.

— Слушаюсь, синклитик. — козырнул он, и начал отдавать распоряжения.

А я пойду, пожалуй, в каюту, переоденусь в адмиральскую форму. Ту, которая с табельным бластером. Вон, и кэп своих подчиненных за силовыми скафандродоспехами и оружием по внутренней связи гонит…

***

По стыковочному шлюзу, каковой представлял собой семиметровый длины коридор между яхтами, ко мне приближались двое мужчин облаченных в батальные скафандры. Защитный костюм одного был выполнен с закосом под доспехи римского полководца: коричневый с золотом, анатомический, с юбкой из клепаных кожаных висюлек, а уж гермошлем с плюмажем и присобаченный к наплечникам шелковый красный плащ… Слов нет! Сенатор Шейко собственной персоной. Я, в своем скромном белом кителе (ну подумаешь, узор по правому рукаву, и золотой погон с эполетами на левом) на его фоне как-то не смотрюсь.

Скафандр второго выглядел проще — стального цвета с чернеными линиями, слегка заостренный шлем, никаких украшений, а одна сплошная функциональность. Ну, если не считать одетый поверх него алый хитон, украшенный вставшими на дыбы золотыми львами. Хм, если это этрусский аналог Юстиниана, то с какого боку тут гербовые звери старой доброй Англии?

— Здравствуйте, синклитик Киндяшков. — произнес префект, приближаясь к открытым дверям шлюза. — А что ж вы в форме, а не в скафандре?

— Рад приветствовать и вас, сенатор Шейко. На "Метеоре" отличная автоматика, и в случае разгерметизации двери захлопнуться раньше, чем я вылечу в открытый космос, а по шлюзу мне не идти. — пожал плечами я. — Добро пожаловать на борт.

Его спутник, мужчина лет так тридцати пяти, ухмыльнулся. Наверное тоже фильм "Поднять перископ" смотрел.

— Благодарю, синклитик. — этруск и мужик в хитоне были уже у самого — чуть не сказал "порога", — у самого, разумеется, комингса. — Позвольте представить вам витана Александра Игонина, альдермана флота Люденбурга.

— Приветствую вас от имени бретвальда Орленко, и всего Витанагемота. — слегка поклонился Игонин.

— И я рад вас приветствовать от имени дукса Черикаевой и Синклита. — мой поклон вышел покуртуазнее — на мне-то скафандра не было. — Господа, полагаю, мои апартаменты как место встречи вас устроят?

— Вполне. — ответили сенатор и альдермен в один голос.

Разумеется, уже к тому моменту, когда этот "Твикс" взошел на борт, в пределах видимости ни одного вооруженного матроса, равно как и турелей, не наблюдалось. Нефиг им знать, что я абордажа стремаюсь.

— Хм. — гости расстегнули гермошлемы, и теперь Максим с интересом оглядывался. — А где же комитет по встрече, синклитик? Денецкого вы встречали куда как торжественнее.

— Не рискнул брать цыган с собой на конференцию, сенатор. — я усмехнулся. — А ну как звездолет уведут?

— Табор уходит в космос… — негромко переиначил название известного кинофильма Александр, после чего, уже громче, добавил. — Да и четыре березки, которыми конокрадов в старину рвали, в межзвездном пространстве сыскать затруднительно.

— Именно, витан. — кивнул. — Господа, прошу следовать за мной.

В моей каюте этруск и люденбуржец первым делом избавились от перчаток (что-то недодумали со скафандрами футуристы-шоумены, могли бы что-то ну совсем легонькое сделать, мол суперматериалы супертехнологичные — но нет, перчатки от скафандров напоминали обычные перчатки же, для катания на лыжах, да и сам скафандр был примерно столь же "удобен") и шлемов, положив их на стол.

Хм. Ну, теперь ясно, почему витан ходит в вытянутом заостренном шлеме. Кроме светло-светло-русых усов и бородки, у наго еще и коса до пояса той же масти есть. Её-то он в "лишнее" пространство, свернув, и помещает. Наверное, неплохо амортизирует при ударе чем тяжелым по башке. Надо проверить будет. На витане.

Как-нибудь потом. На досуге.

— Присаживайтесь, господа. Выпьете что-то? — произнес я, подходя к бару. — Виски, коньяк, вино белое, вино красное… Вино заморское, "Анапа", сегодня не завезли.

— Нет, благодарю. — произнес Шейко.

— Я тоже воздержусь, — произнес Игонин, усаживаясь в одно из кресел и оглядываясь. — А у вас тут весьма уютно. У меня на яхте обстановка сильно попроще, а уж на пакетботе и вовсе — спартанская.

— Мы, ромеи, народ изнеженный, избалованный, любим и ценим комфорт. — я тоже сел в кресло, и открыл хьюмидор. — Быть может по сигаре? Недурны-с.

— Я бросил курить. — покачал головой витан.

— А я и не поднимал никогда. — усмехнулся сенатор.

— Как знаете. — фиг с ними, мне больше достанется. — А я с вашего позволения, все же выкурю одну.

Я ловко (насобачился в последнее время) откусил специальными щипчиками кончик сигары, и принялся ее раскуривать. Шейко не стал дожидаться, когда я закончу это, в высшей степени приятное занятие.

— Скажите, синклитик, — с самым невинным видом произнес он, — чем Ахайа так соблазнила Бизантий, что вы столь стремительно ринулись её защищать?

— Вы в жизни не поверите, сенатор. — я позволил себе легкую усмешку, и выпустил струю дыма в сторону потолка. — Династическими браками.

— И что, с реальным исполнением супружеского долга? — удивленно вскинул брови Игонин.

— Естественно. — кивнул я. — Иначе это не брак, а профанация.

— Однако… Без какой-то взаимной приязни… — пробормотал Александр. — Есть в этом что-то, простите, от праституции.

— Да бросьте, витан, мы же политики. — пренебрежительно махнул рукой Максим. — Если б это было необходимо для рiдной этрурщiны, я бы даже многоженцем стал.

— А в первую брачную ночь надорвалисья бы до смерти, сенатор. — язвительно усмехнулся Игонин.

— Зато умер бы счастливым. — безмятежно парировал тот. — Хотя синклитик прав. Не верю.

— Это вы их эфора не видали. — заметил я.

— Видал я этого эфора… — и глазом не моргнув ответил Шейко. Это плохо — надо как-то иначе накалывать. Вумный, стервец. — Ваши флигель-адъютанты симпатичнее.

— Молоденькие больно. — с притворной печалью вздохнул я.

— Бросьте, здесь все взрослые люди. — поморщился витан. — Даже если допустить, что лично вы без памяти влюбились в этого, как его, эфора Новохатского, а я в это, заметим, ни на грош не верю, то остальные синклитики навряд ли так же, неожиданно, всем составом, воспылали страстью к архонтам. Давайте серьёзно уже, а? Я через половину скопления несся на этой лоханке, с риском для жизни, между прочим, а вы тут цирк устраиваете.

— А что прикажете устраивать в ответ на требование разгласить государственную тайну? — я пожал плечами.

— Это было не требования. — мягко, но с нажимом, произнес Шейко. — Простое любопытство.

Ну или рассчет "на дурачка" — авось прокатит. Ладно, сделаем вид, что верю.

— Собственно, мы предложили вам встречу вот по какому поводу… — сенатор пошевелил в воздухе пальцами, словно надеясь нащупать в пространстве нужные ему слова и формулировки. — Нам кажется, что согласованный ультиматум Ахайе является временной мерой. Полумерой, даже, можно сказать.

— Да ну вас к черту, с вашими дипломатическими формулировками, сенатор! — фыркнул Игонин. — Разводите политесы на несколько часов, боясь сказать что-то не то, а в результате, все как те собаки из анекдота — всё понимают, но не говорят.

Витан повернулся ко мне, и впился в вашего покорного слугу требовательным взглядом.

— Синклитик, вы осознаете, что раздел Ахайи так и так неизбежен?

— Разумеется. — спокойно ответил я, и вновь выпустил дым к потолку.

— Вы намерены оттягивать это событие, или будете его форсировать? — Александр все так же прямо смотрел на меня. Шейко, кажется, готов был начать рвать волосы и посыпать главу пеплом.

— Оттягивать. — ну что ж, поиграем в типа откровенность. — Активный раздел Ахайи будет означать вовлечение Бизантия в большую войну, чего Синклиту хочется избежать. Мы бы предпочли дождаться конфликта Каракорума… Да с кем угодно — нам, прямо скажем, совершенно без разницы.

— Вы так уверены, что такой конфликт будет? — покривился сенатор.

— А на кой черт я, по-вашему, так продвигал решение, на котором Хурал обижают? — сделал вид что удивился я. — Они захотят получить свое любой ценой. А если им ещё руки в отношении других стран развязать… Но, откровенность за откровенность. Зачем вам вся эта информация, кроме как для общего развития?

Мои гости переглянулись между собой. Несколько мгновений в каюте висела напряженная тишина.

— Для того, синклитик, — наконец ответил мне Максим, — чтобы координировать свои планы. Этрурия изначально рассчитывала на непробиваемость своей обороны. У нас сравнительно небольшой флот, но планетарные силы, скажем так, сравнимы с силами двух любых взятых вместе государств. При отсутствии вражеских вооруженных сил в космосе, мы способны захватить абсолютно любую планету. Вопрос только в средствах доставки — этот вопрос мы практически решили, — и прикрытии десанта боевыми кораблями.

— Этот вопрос мы решили. — хмыкнул витан.

— Цитируя вас же, скажу. — продолжил Шейко. — Мы хотим свою долю ахайского пирога. Етрурі§ потрібен lebensraum, і вона його отримає.

Мнда. Життєвий простір, це діло таке… Сколько не имей — всегда мало.

— Пока, как я уже упоминал, господа, Бизантий в таком дележе не заинтересован. Мы бы предпочли загрести жар чужими руками. Пусть соседи поссорятся, втянутся в войну друг с другом, а мы своё тихонько и подберем. И это не цинизм, а прагматизм, я так считаю.

— Мы бы тоже предпочли такую тактику. — кивнул головой Игонин. — Но прежде чем мы приступим к обсуждению того, что в Ахайе относится к зоне интересов нашего этрусского союзника, и на какие системы мы с ним претендуем совместно, так, чтобы не нарушить интересов Бизантия, хотелось бы узнать ваши резоны по поводу сталкивания иных сопредельных держав между собой.

Сигара дотлела до середины, и я положил ее в пепельницу — "умирать".

— Для того, чтобы спровоцировать войну между соседями, надо развязать им руки в этом плане. Гарантировать наше в нее невмешательство. Вы согласны?

— Интересно было бы узнать, каким образом вы это планируете? — усмехнулся сенатор. — Дипломатическим заверениям вряд ли кто-то поверит.

— Не поверят. — кротко согласился я. — И не надо. Сенатор, а что вы думаете по поводу вяло текущего конфликта между Этрурией и Бизантием?

***

— С возвращением, командир. — Доместик Схол приветствовал меня прямо у шлюза яхты. — Рад вашему возвращению.

— Я тоже рад вернуться. — мы обменялись с Юстинианом рукопожатиями и двинулись к стоящему рядом правительственному гравимобилю. — Чего замученный такой?

— Шерстили каракорумскую резидентуру. — он сел в салон вместе со мной. — Два дня не спал.

— Не понял… — я удивленно поглядел на главу своей Службы Без Опасности. — Что за самодеятельность такая?

Гравимобиль двинулся с места.

— Никак нет, не самодеятельность. — вздохнул Савватий. — Приказ друнгария разведки, флота, и временного наместника Роксаны.

— Шо, всех троих? — усмехнулся я, и только после этого до меня дошел весь смысл сказанного. — Погоди-погоди, какого наместника? Наместника чего?!! Ну-ка, рассказывай.

Оказывается, уже через полдня после того, как я отбыл на конференцию, в пределах системы нарисовался наш флагманский тяжелый крейсер "Спафос", сопровождавший транспорты с разобранной орбитальной верфью made in Achaea. Выйдя на орбиту этот скуридиносец направил к планете адмиральский ботик, так что Ваня свалился моему лейб-штабу, в буквальном смысле, на голову.

Посетив моё яйцо связи для участия в ежедневной планерке, Скуриди явился миру в облике утвержденного Синклитом, на время моего отсутствия, наместника Роксаны.

— И чего он тут направил? — мрачно поинтересовался я у Юстиниана. — Долго мне разгребать последствия?

— Хм… Ну, как сказать? — ответил Савватий. — В законодательство он практически не лез, по большому-то счету, все больше непосредственно флотом занимался. Выволочку Варду нашему, Фоке, устроил, за скверную подготовку летного и бортсостава, после чего выгреб большую часть компетентных стратиотских офицеров и матросов на нужды флота. Некомплект в полицейских силах сейчас бешеный: половина кораблей на базах с минимумом экипажа, чтоб не рвануло ничего. Последний выпуск навигацкой тоже, в полном составе, погрузил на транспорты и отправил куда-то.

Я секунды две помолчал, подбирая слова для выражения чувств: так, чтоб без мата.

— Подлец. — наконец резюмировал я. — Что еще плохого?

— Ну, — продолжил ябедничать Доместик Схол, — попытался он на "Монитор" с "Меримаком", а их со дня на день, кстати, должны в строй ввести…

— А комплектовать экипажи и некем. — буркнул я.

— Нет, командир, они укомплектованы полностью. — хитро ухмыльнулся Юстиниан. — Стратопедарх с логофетом Лида как поняли, куда ветер дует, так и отправили их на ходовые испытания, от греха подальше.

Я удовлетворенно ухмыльнулся. Что тут скажешь? Молодцы, мужики!

— Так вот, попытался он на них лапки наложить, но Роман чего-то там в базах данных взломал, подправил, и получилось так, что их постройка произведена полностью за ваш, синклитик, счет, так что это-де, частная собственность. Потом обещал мне все исправить обратно.

— Ну надо же, молодец какой. — усмехнулся я. — Напомни мне выписать парню премию. Ну а Скуриди что, так этот финт ушами и съел?

— Нет, разумеется. — пожал плечами тот. — Попытался провести конфискацию на том основании, что частным лицам корабли такого класса, по "Кораблестроительному кодексу", не положены, но тут уже Прокопий подсуетился. Что-то он там в чертежах подправил, или просто название сменил, — не знаю, — но официально эта разработка теперь идет как "Маневренная орбитальная база ПКО".

— Ай, молодца! — я расхохотался, и хлопнул ладонями по ляжкам. — Ну, жучара! И что дальше было?

— Дальше синклитик Скуриди открыл тендер на разработку орбитальных фортов. — Савватий покосился в мою сторону, и добавил. — За счет бюджета Роксаны. Час назад тендер завершен.

Нафига ему орбитальные базы, интересно? Дураку ж понятно, что держать защиту планеты посредством этих бандур — дохлый номер. Да, за счет того, что двигатели им нужны только маневровые, чтоб не сойти с орбиты, значит, и не рухнуть на планету, вооружить и защитить их можно значительно сильнее, чем аналогичный по цене корабль, так что в поединке база легко расчихвостит один, а то и два таких корабля. Но! Во-первых, кто ж на базу будет нападать одним-двумя кораблями? Раз враг приперся к планете и отакуэ, значит имеет нехилое число вымпелов. Во-вторых, орбитальных баз, чтобы достаточно эффективно прикрывать и планету, и друг друга, надо чуть более, чем до чертовой бабушки. Да и то, за счет их стационарности противник, пускай и умывшись кровью (и то — не факт), сможет сконцентрировать внимание на одном участке обороны, взломать его, а потом уже щелкать их по одной. Ну и в-третьих, экипаж уничтоженной базы, это безвозвратные потери погибшими и пленными.

Ладно, его дело — не моя печаль. Но за тендер я с него все до последнего обола стрясу.

— Кроме того, — продолжил Доместик Схол, — он затребовал чертежи меримаков и дал задание Лиде переработать их под нужды флота. Чтоб наступательные броненосцы тоже были, стало быть. Ну и, последнее, командир. Он, простите, но я цитирую, сказал, что ему "надоели эти интеллигентские сопли и шаманские пляски с бубном вокруг каракорумских агентов". Дал официальное добро на проведение в Адрианополе митинга национал-изоляционистов, религиозных консерваторов и гей-парада.

Савватий устало потер глаза.

— Одновременно. Только погибших уже более пятисот, все госпитали и клиники переполнены. В городе введены чрезвычайное положение и комендантский час. Под это дело изолировали некоторых из фигурантов дела, идут допросы. Джучи взять не удалось.

— Сукин кот Мурзик! — от всей своей широкой, русской души, с чувством произнес я. — Он же мне всю игру с Хуралом испоганил, скотина такая!

А может и нет. Ведь события в мое отсутствие произошли…

***

— Мерзавец, а мерзавец, — произнес я, входя в свой кабинет (надо же, как непривычно в кресле наместника Роксаны кого-то другого видеть), — ты почто расхищаешь моё интеллектуальное достояние?

— В смысле? — Иван удивленно воззрился на меня. — Кстати, здравствуй.

— В прямом. Меримаки моя собственность, и чертежи на них — тоже. Ай-я-яй, друнгарий флота опустился до банального воровства чужой интеллектуальной собственности, какой скандал. — я плюхнулся в кресло, и извлек пачку сигарет. — Чуешь, чем это пахнет? И, да, я тебя тоже категорически приветствую.

— Чую. Подготовкой к военному перевороту. — Скуриди прокашлялся, и голосом Милляра произнес. — Чую, чую! Русским духом пахнет! Фу-фу.

— А я фольклорный элемент — у меня есть документ. Я вообще могу отседа улететь в любой момент. — последовал мой ответ. — Какой в дупу переворот? Чем?

— Ежова на тебя нет. — усмехнулся Иван. — У него бы быстро рассказал, зачем тебе два личных броненосца.

— Тю, ты что, читать разучился? — я выбил сигарету из пачки и зажал фильтр губами. — Тебе же родным языком ответили: это маневренные базы. Мне, может, не Роксану с их помощью защищать нужно будет — планета-то в системе не одна. Да и к другим системам возможность перекидывать нужна.

— Не канифоль мне мозги, Андрей. — сморщился друнгарий. — Это охранные броненосцы, я уже Меримак-класс в реестр кораблей внес. Идея интересная, но флоту нужны броненосцы ударные. Вот тебе что, жалко, что Бизантий денег сэкономит, строя эти кракозябры вместо тяжелых крейсеров?

— Да мне не жалко. — я чиркнул спичкой и подкурил. — Но я хочу свою долю, Вань.

— Ладно. — Скуриди нахмурился. — И в чем будет твоя доля?

— Ну… — я сделал глубокую затяжку. — Положим, я хочу исключительное право на разработку и производство таких кораблей. Тебе их сколько надо?

— С десяток. — озадаченно произнес наш Главком ВКС. — А в чем выгода-то твоя?

— А официальные откаты от победителей тендеров? — удивился я. — Это что, не выгода?

— Погоди… Ты о чем? — Иван помотал головой.

Пришлось просветить его по поводу нашего законодательства — бедолага, оказывается, не знал о нашей замечательной системе.

— Вот оно что… — задумчиво произнес Скуриди, когда я закончил излагать правила ведения бизнеса в Бизантии. — А я-то думал, что это за спецсчёт такой, с которого я закладку трех фрегатов оплатил…

— Чего ты сделал?!!

Никогда я за собой тяги к акробатике не замечал, а вот поди ж ты: только что сидел в кресле, весь расслабленый такой, вальяжный, а тут словно пинка мне кто дал. Из кресла вылетел, словно ядро из пушки, перескочил через стол, а не обошел его (и даже не обежал), и парой резких порывистых движений вывел на монитор данные по заначке.

Твою мать! Всё, всё что нажито тяжким непосильным трудом!..

Дым от зажатой в уголке рта сигареты попал глаз, и его начало отчаянно щипать, а из уголка моей гляделки на щеку выкатилась слезинка.

— Наташу вашу… — пробормотал я и яростно забычковал сигарету в пепельнице.

— Синклитик, да что ж вы так убиваетесь? — друнгарий флота иронично глядел на меня. — Вы ж так не убьётесь. Подумаешь, небольшой перерасход…

— Ваня, ты… ты… Ты не человек! Ты… Ты чудище инопланетное! Ты мондошаван! Никогда не смей лезть в финансы моей планеты — слышишишь? Seddan akta gamat!!!

— Сужу не выше сапога, понял. — он, словно сдаваясь, поднял руки.

Догадался, я гляжу, что сейчас наступит расплата и готов торговаться в лучших традициях овощного базара.

***

— …таким образом развертывание имеющихся сил флота практически завершено. — Скуриди приближался к заключительной части своего доклада. — Ахайская армия сконцентрирована на материнском мире и, частично, на Микенах, замена ахайцев в иных системах нашими армейцами вступила в завершающую фазу. Мы, безусловно, не сможем сколь-либо долго скрывать наше присутствие в Ахайе, но недели на две рассчитывать возможно. По легенде наши части замаскированы под монастыри и религиозные поселения консервативного толка. Такие места неизбежно привлекут внимание инспекторов антиахайского союза, хотя и не в первую очередь — промышленного производства там не имеется, но изолированные группы всегда вызывают подозрение. На основании вышеизложенного предлагаю, до начала операции "Согласие", провести дезоринтирующие вероятных противников меры, в рамках разработаной исполнительным друнгарием разведки, операции "Фестиваль". Прошу вас, синклитик Киндяшков.

Дождавшись кивка Елены, базарь, мол, я сменил Ивана в роли докладчика.

— Уважаемый Синклит, сообщаю вам, что во время моего пребывания на Каракоруме мной, кроме участия в положившей начало "Ахайской организации экономического сотрудничества", конференции, был проведен ряд консультаций с правительствами Этрурии и, через их посредничество, Люденбурга. Получена также информация, нуждающаяся, безусловно, в проверке, об уже практически состоявшейся унии между Стернстагом Аахена и, занимающим в Скоплении схожую с нашей позицию, Альтингом Бергена.

— Какие ваши доказательства? — негромко обронил Миша.

— Пока — никаких, синклитик Крапивинцев. — ответил я. — Это предварительная информация, она сейчас проверяется. Но, вернемся к операции "Фестиваль", коллеги, если не возражаете.

Коллеги не возражали.

— По результатам конференции Каракорум получил гораздо меньше того, на что он мог бы рассчитывать без нашего вмешательства в ситуацию. Это — неоспоримый факт. Фактом не менее неоспоримым является и то, что Хурал с таким положением вещей мириться не намерен. Однако и открытое противостояние со вчерашними союзниками не полностью совпадает с тактическими интересами Каракорума. Как мы можем видеть на карте, — я вывел на большой экран политическую карту Скопления, — уния Аахена и Бергена создает угрозу, в первую очередь, для Кумахи. Ограниченую угрозу это представляет и для Люденбурга с Пеллой. Последние двое, впрочем, опасны для унии лишь в союзе. С другой стороны, Кумаха, получившая доступ к ахайским мощностям, не может не вызывать опасения у электоров и ярлов.

Я кашлянул — в глотке пересохло. До самого заседания со Скуриди спорили.

— Одновременно с этим отмечено начало передислокации частей каракорумского флота в направлении Пеллы. Недавняя статья чингиса Арифулловой в газете "Унэн", "Успехи орала и меча", также недвусмысленно намекает на скорое противостояние этих держав, и, скорее всего, в открытом варианте. Я полагаю, что это будет война, коллеги.

— А почему не с нами, синклитик? — поинтересовалась Чериванова.

— Это возможно. — признал я. — Но маловероятно. В настоящий момент, когда еще не просохли чернила на ахайских кондициях, раскачивать обстановку в этом регионе, среди тех, кто подписал документ, оспаривать его принципы… Нет, это может дестабилизировать обстановку самым непредсказуемым образом. Кроме того, мне было сообщено, что Люденбург и Этрурия будут привлечены своим союзником к разделу Пеллы, оставив себе необходимые силы для обороны на аахенском и кумахском направлениях. Опять же, с экономической точки зрения, имея спокойный, бесперебойно снабжающий тебя тыл, гораздо легче разгромить геополитического противника. А вот распылять свои силы, оставлять значительные гарнизоны после прямой анексии ахайских систем, даже если ничьи интересы кроме наших не будут ущемлены и с соседями удасться договориться — это чревато боком, господа Синклит. Безусловно, на нашем направлении будут оставлены значительные силы сдерживания. Это, впрочем, не помешает проведению операции "Согласие", ее лишь придется немного видоизменить. Ну а дабы у наших коллег из Хурала не возникло мыслей о том, что мы готовим удар им в спину, для того, чтобы они уверились в нашей занятости на другом направлении, разведкой Бизантия была разработана операция "Фестиваль". Синклитик Скуриди вывел план этой операции на ваши личные экраны, когда передавал мне слово.

— Правильнее было бы назвать ее "Большая брехня". - усмехнулся Деулин.

— Тогда логичнее было бы поименовать ее "Операция Ы". - улыбнулся я в ответ. — Чтоб никто не догадался.

— Давайте оставим шуточки на потом, господа. — поморщилась Черикаева. — Синклитик Киндяшков, продолжайте, пожалуйста.

— Благодарю вас, дукс. — кротко кивнул я ей. — Вкратце суть операции сводится к нагнетанию искуственного напряжения на маршрутах между бизантийскими и этрусскими зонами влияния в Ахайе, между Персеем и Лаконикой. Нам придется имитировать исчезновение нескольких наших купцов на этом направлении, причем купцов, двигающихся от Лаконики. Возможно исчезновение их и на других маршрутах от этой планеты. Эту часть плана Сенат полностью берет на себя. — в этот момент, озвучивая план операции, я поймал себя на мысли, что излагаю его предельно сухо и нудно. Ну прям Гальдер, ё-моё! — Мы, в свою очередь, заявляем Этрурии ноту протеста, смысл которой будет сводиться к тому, что Сенат поощряет и стимулирует пиратство и потребуем допускать наши военные корабли в систему Лаконики, для обеспечения безопасности судоходства. Разумеется, нота будет отвергнута, а пропадать начнут уже и этрусские корабли, уходящие от Персея. Список будет нам передан через этрусское консульство. После ряда дипломатических демаршей и накопления в зонах ответственности достаточного для беспокойства, но не для полноценной войны, количества легких кораблей, Синклитом и Сенатом в Ареопаг будет направлена совместная нота с требованием устранить пиратскую угрозу из их систем. Одновременно с этим Этрурия опубликует якобы независимое журналистское расследование, ясно доказывающее, что руками пиратов, а они к тому времени начнут досаждать и другим державам, действует Пелла. Четыре пелльских торговых корабля уже захвачены и, в настоящее время проходят переоборудование в каперские суда на верфях Роксаны. Те из капитанов пиратов, с которыми разведка Бизантия поддерживает контакт, будут привлечены к участию в операции. Сбыт награбленного им будет разрешен на всех планетах Ахайи. За ними, без сомнения, подтянуться джентельмены удачи со всего скопления. Внедрение ряда офицеров на пиратские корабли, для получения ими реального боевого опыта, полагаю возможным. Безусловно, имеется риск того, что прочие протекторы, а именно Кумаха, Алезия и Каракорум пожелают вмешаться в ситуацию, однако после предоставления Сенатом доказательств участия Пеллы в творящихся безобразиях, Каракорум, с большой долей вероятности, форсирует вторжение в эту страну.

Я снова кашлянул.

— Пираты, имеющие сбыт добычи лишь в ахайских системах, после этого, будут уже не нужны, однако уничтожать их я полагаю расточительством. Стратиги разведки, контрразведки и политической полиции Ахайи, а именно им план операции "Фестиваль" вменяет в обязанность осуществлять контакты и вербовку среди пиратов, доведут до последних информацию о том, что более они поддержкой Ареопага не пользуются, однако могут нанятся в ахайский флот в качестве военных транспортов. Ненадолго. С присвоением званий. Таким образом, мы увеличим тоннаж военных перевозок, в случае необходимости — а она возникнет, я уверен. Также план операции предусматривает переподчинение Четвертой легкой эскадры стратигу флота Ахайи. Ходить корабли эскадры будут под ахайским флагом, однако сохранят полностью наши экипажи. После же того, как начнется каракорумо-пелльская война, возможным полагаю приступить и к операции "Согласие". Срок проведения операции "Фестиваль" — полторы недели. Вот, в общих чертах, таков план. Прошу задавать вопросы.

Вопросов было много.

***

— Здравствуйте, господин синклитик. Рад что вы вернулись на Роксану. — донесся из трубки знакомый голос. — Вы не могли бы просветить меня на тему того, что на вашей планете происходит?

— Здравствуйте, господин Джучи. — видеосвязь так и не включает, мирзавец. — Я, честно говоря, тоже очень хотел бы знать, что на моей планете происходит. Что за игры патриотов вы тут устроили, милейший? Забыли, что существует синклитик Солодухина, друнгарий контрразведки? Я, по вашей милости, выглядел на последнем заседании довольно бледно. От разведки, кстати, мне тоже досталось — это их совместная операция. Как результат — они по медали получили, а я в дерьме по самые уши! Какого лешего вы полезли в систему грависвязи, можете мне сказать?

— Это просто наша работа, не стоит нервничать. Приказ темника разведки, если желаете.

— Не желаю! — отрезал я. — Передайте Хапину, что он идиот! Чего он добился? Скандала! Через меня действовать было надо.

— Возможно. — не стал спорить резидент. — Хотя мы планировали устроить перевод наших агентов на другие миры. Просто немного не вовремя вы отбыли.

— Это что получается? — фыркнул я. — Облажались вы, а вина на мне?

— Не стоит воспринимать мои слова на свой счет, синклитик. Да, это наш провал. Многое уже вашей контрразведке известно?

— Не очень. — ядовитейшим тоном ответил я. — Мне удалось устранить двух важнейших фигурантов, из тех что взяли. Остальные не знали точно, на кого работают. Подозрения есть, и обоснованные, но… Подозрения к ноте не подошьешь.

— Вы рискуете. — после недолгого молчания ответил Джучи. — Сопоставить ваше возвращение и гибель наших людей несложно. Как вы их убрали?

— Устроил аварию на челноке, который вёз их на "Спафос". Машина упала в океан, пускай теперь попробуют разобраться, что с шаттлом произошло. Если вообще его найдут: поиски-то мои люди, в основном, осуществляют. — я изобразил самодовольный смешок. — И потом, я же только что нагнул на переговорах вашу державу. Кто подумает о моих связях с Каракорумом? Для этого нужно быть совсем уж параноиком.

— И все же, будьте осторожнее. — произнес резидент, подумал немного, и добавил: — Как скоро вся эта суета уляжется?

— Скоро, не сомневайтесь. Ниточки оборваны. Но, уважаемый Джучи, я бы хотел быть в курсе тех операций, которые на моей планете проводит темник Хапин.

— Я передам. — сухо ответил тот.

— Вам много чего нужно передать, мой дорогой. — зло усмехнулся я. — Особенно стратегические планы Бизантия, которые Синклит утвердил час назад. Конечно…

Я помолчал несколько мгновений.

— Если мы сойдемся в цене, уважаемый Джучи. А цена будет большой. Да, лапочка вы мой, совсем немаленькой.

— Сейчас у меня нет связи с Центром. — нехотя признался резидент. — Контрразведке откуда-то известно мое описание, включая биометрические параметры.

— А вы почаще ведите грависвязь с Центром стоя у полицейского сканера в метро. — фыркнул я. — Там вас и срисовали. Ладно, обеспечу я вам эвакуацию на одну из планет системы. Но, сначала, обговорим цену информации. Вы ведь полномочны вести такие переговоры, Джучи?

***

— Он? — поинтересовался Скуриди.

На мониторе камеры наружнего наблюдения высокий и худощавый мужчина с усиками, чуточку смугловатый (или же просто загорелый), неуловимо напоминающий своей внешностью Джохара Дудаева, предъявил документы таможенному служащему адрианопольского космопорта. Простую дорожную сумку, перекинутую через плечо, он к осмотру даже и не думал предъявлять, что и не удивительно: по бумагам (хотя какие там бумаги — пластик, чипы…) этот человек числился высокопоставленным сотрудником отдела собственной безопасности бизантиумской контрразведки.

— Не-а. — флегматично ответил я. — Ни разу не он. Разве что на Каракоруме насобачились подделывать не только внешность, но и биометрические параметры, причем до полной неузнаваемости.

Я покосился на Диму и Анжелу — те только развели руками. Нет таких данных, мол. Присутствующий здесь же, в зале оперативного контроля, Ласкарис Намбит отрицательно покачал головой — значит контрразведка тоже с таким не сталкивалась. Пока. Хотя работы в этом направлении на Бизантии, где расположена львиная доля всех НИИ, и ведутся, точно знаю. Вот только результаты пока отсутствуют напрочь.

Таможенник, меж тем, считал сканером показания с "мультипаспорта", как я это обзываю, выпучил глаза, и, вытянувшись по стойке смирно начал что-то докладовать подателю аусвайса. Тот, в свою очередь, улыбнулся и знаком предложил своему собеседнику присаживаться: судя по шевелению губ еще и сказал нечто успокоительно-одобряющее. Жаль, звука нет, но в предверии операции "Эвакуация" мы сочли устанавливать дополнительное прослушивающее оборудование в порту необоснованным. О чем они говорят, это мы и так потом прослушать сможем, поскольку все беседы на таможенных постах пишуться, а вот прямо сейчас нам его речи без надобности.

— Курьер? — все так же односложно поинтересовался Иван, не отрывая взгляда от изображения.

— Ага. Гонец — золотая пятка. — согласился я. — Прибедняется резидент, на жалость давит, мол, помогите Пятачку — это я. Контрразведка зрения лишает. Ничего, к началу "Согласия" мы этого глистопердёжника найдем — быть того не может, чтоб он на остатки своей агентуры в центре связи не вышел за это время. А пока, пускай его человек дезу в родные пенаты везет.

Какую лапшу я на уши Джучи навешал, боже ж ты мой… Да что — лапша? Спагетти натуральные! Как я плакался о подлости людской, как жаловался на свершившийся за моей спиной бесчестный заговор дукса Черикаевой и консула Пирского! Определенно, зря я в юности пошел на юрфак, а не попробовал свои силы в Щукинском — какой талант пропал, ей богу, вашу Машу. Как резиденту Каракорума живописал я операцию "Фестиваль" в моем, более чем вольном изложении!

Нет, вообще-то, довольно правдоподобно описал — пиратскую его часть, я имею в виду, — скромно и застенчиво умолчав о своей в его создании и исполнении роли. Версия для Каракорума, если изложить ее вкратце, сводилась к следующему: покуда ваш покорный слуга прозябал на станции "Батыр-1", верой и правдой служа своей игровой Отчизне, справедливому грабежу Ахайи, а также миру и госбезопасности во всем Мире, Сенат и Синклит за нашими спинами уже стакнулись в желании лишить остальных участников "Ахайской организации экономического сотрудничества" их законной добычи. Не своими руками, разумеется — чревато это, — обратились в Консисторию, и таки договорились. Не иначе либо префект разведки Куделько, либо наш друнгарий ее же, Скуриди, с ней вась-вась имеют. Так что, люди добрые, сторожитесь — негодяи хотят грузы ваши, заводы да фабрики в разобранном виде, у перевозчиков отнять и препозиту Маскаеву за полцены сбыть. Чтоб, значит, Каракорум, об Пеллу зубы себе обломал. Разумеется, пришлось выложить изрядную часть реальных действий по "Фестивалю", дабы мои слова можно было легко проверить и убедиться, что я отнюдь не лгу (хе-хе) своим друзьям и союзникам, а действую исключительно из трепетной любви и привязанности к их денежкам.

И всё это под причитания "Не виноватая я, он сам пришел".

Нда, а ведь Шейко тоже какую-то дезу Хапину слить должен — да нет, обязан! Отнюдь он не глупец — и очень интересно мне, как его версия ближайшего будущего будет отличаться от моей. Ну, и кому больше поверят, разумеется. С одной стороны, я-то вроде как Денецким завербован, а если и Максима чингис Арифулова на довольствии держит? Эта может, да…

Но, в любом случае, мне в ближайшие дня четыре следует ожидать поступления на счет кругленькой суммы от благодарной монгольской общественности. Еще Ваня заначку, на фрегаты потраченную, вернуть обещал в те же сроки. И посмотрел я на это, и увидел, что это хорошо. Мндя.

А Хурал полюбасу нормальную такую эскадру легких кораблей в ахайских пределах теперь оставит. Где мы ее и прихлопнем. Главное что? Главное, чтоб гонец товарища Джучи добрался до своих пределов. Пассажирский лайнер, под неявным прикрытием двух полицейских фрегатов, его на орбите уже ждет.

Таможенник вернул псевдоДудаеву документы, и тот отправился к посадочному терминалу.

— Ну всё, — усмехнулся я. — Таможня дает добро.

— Главное, чтоб там никакой Верещагин не нарисовался… — пробормотал Ваня, и поплевал через левое плечо.

— Обижаете, господа. — пробурчал Юстиниан. — Его в пути трое моих людей страховать будут.

— И двое моих — встречать на Увеке. — покраснел Ромка.

Во шкет! И тут поспел, военразведчик хренова ранга!