Златоверов усадил Скрипа на тренажер – вроде велосипедика. Опять к предплечьям прикрепили провода. Велит:

– Поехали!

Он нажал на педаль правой ногой: тяжелое колесо провернулось на весу. Теперь надо давить левой – а она не слушается.

– Работай той, что действует! – подгоняет Радик.

Он вложил всю силу в правую ногу – колесо вращается. Вдруг левая соскользнула с педали, больно ударилась о нее. Со щиколотки содралась кожа – кровь...

– Ерунда! – роняет Радик. – Хочешь быть солдатом – будь им!

Стопу примотали к педали изоляционной лентой.

– Давай!

Он налегает правой – вращает колесо, "возит" левую. Старается.

– Быстрей-быстрей-быстрей!!!

В висках пульсирует боль. Все тяжелее дышать. А они торопят-торопят. Смотрят на экран, на ползущую бумажную ленту. Вдруг – темно. Обморок.

...Он лежит на кушетке. Миха измеряет давление, слушает сердце.

– У нас есть все, чего ни пожелаешь, – повернул голову к Златоверову. – Дистрофики? Нате! Крепенькие? Пожалуйста! И середнячки. И полные паралитики. Есть паралич вялый, есть спастический...

– С поражением головного мозга и без! – вставил Радик. – Насколько различно будет проявлять себя "бэшка"?

– Иммунная система... как покажет себя здесь? – Златоверов указал на Скрипа. – И как – при церебральном параличе?

Врачи продолжают обсуждение. Потом старший отошел к столу, занялся бумагами. Трое помощников расселись на стульях.

– Ко мне Нонна нынче с сюрпризом, – делится Тольша.

– Что такое? – любопытствует Миха.

– Заявила: Попов узнал! Лютует страшно. Вытуривает ее с работы. И... она на меня так смотрит... – на простоватой физиономии Тольши досадливо-недоуменное выражение вроде: "Я щи просил, а что дали?"

– Она хочет, чтобы ты на ней женился, а ты пасуешь, так? – смеется Радик.

– А мы женим, женим! – потирает руки Миха. – Или я к ней клинья подобью...

– У меня тоже новостишка. – Радик многозначительно помолчал. – Роксана...

– Дала? Ну-ну-ну?..

* * *