Честное слово, Лида сделала всё, чтобы достать эти несчастные деньги! Прежде всего она, конечно, побежала домой: бывало, что мама заходила ненадолго с дежурства. Но уж если не везёт, так не везёт. Дома не было ни мамы, ни соседки Ольги Павловны, у которой можно было попросить. Не было даже брата Женьки, он где-то носился на самокате.

Проходя мимо зеркала, Лида увидела себя и грустно покачала головой. Нарядное платье уже ни к чему… Она переоделась в домашнее и решила сходить к своей лучшей подруге Лиле. Вот кто её выручит!

Лиля жила во дворе напротив.

Но это был, наверно, самый несчастный день! Ещё у дверей Лида услышала, как Лилина мама кричит на Лилю, чтобы та не смела надевать её, мамин, берет на собаку. Лида подождала немножко, но Лилина мама кричала всё громче, и Лида ушла, так и не позвонив.

Но во дворе она вдруг рассердилась на себя: почему она такая глупая? Как люди достают деньги? Что, они ходят и просят друг у друга? Нет. Они зарабатывают!

Через несколько минут Лида уже стояла перед доской объявлений. Вокруг неё, как пчёлы, жужжали люди, которые хотели меняться комнатами. Они сходились, о чём-то сговаривались, потом расходились с этими и сходились с другими — будто играли в какую-то игру. Даже к Лиде подбежал один старичок и спросил: "Что вы меняете?" Но, увидев девчонку, махнул рукой и подбежал к кому-то другому.

Наконец Лида протиснулась к доске и прочитала все объявления сверху донизу. Никогда она не думала, что объявления — это так интересно! Кто-то давал уроки на гитаре по какой-то циферной системе, другие обучали всем иностранным языкам, продавали и покупали собак, шкафы, коз и радиолы.

А больше всего требовались няньки, особенно опытные.

Лида подумала: "Опытная я или нет?" И решила, что очень опытная: потому что никто ни с кем так не мучился, как она с Женькой.

Она вынула тетрадку, которую нарочно захватила из дому, и записала подходящее объявление: "Требуется няня к одной девочке". После Женьки к мальчикам ей не хотелось.

Выбравшись из толпы, Лида пошла наниматься. По дороге она увидела витрину с зеркалом и немножко задержалась: надо же было, перед тем как явиться на работу, привести себя в приличный вид!

Она переплела косу, расправила бант, и когда стряхнула с платья последние пылинки, вдруг с грохотом повалилась на землю.

Вокруг её ног обвилась верёвка с двумя консервными банками, а над ней плясали двое одинаковых мальчишек в жёлтых майках и орали:

— Смерть девчонкам!

Лида так привыкла уже к ударам судьбы, что даже не удивилась. Она только швырнула банки в мальчишек — и те с гоготом понеслись дальше.

Вы, конечно, догадались, что это были близнецы Боря и Лёва — те самые, которые каждый день скатывались по перилам с четвёртого этажа, пугая Сергея Васильевича…

Лида ещё раз почистилась и пошла дальше, заглядывая в тетрадку. Оказывается, ей надо было опять пройти по Большой Минеральной, мимо дома в лесах, где утром на них свалилось ведро с мелом. Вспомнив об этом, Лида вздохнула. Такое было хорошее утро, и ничего ещё тогда не случилось…

Тут она услышала зычное: "Эй!" — и подняла голову. Прямо на неё сверху глядел тот самый усатый.

— Вы мне? — спросила Лида.

— Когда ты являешься? Раньше не могли прислать? — заорал он. — И почему одна? Почему ты одна, я тебя спрашиваю?

— Я не знаю, — пролепетала Лида. Но он не слушал. Он орал, что нечего посылать пигалиц, что у него не детский сад и что пятого этажа не будет!

У Лиды звенело в ушах. Тут усатый вдруг замолчал и исчез. Но только Лида двинулась дальше, усатый вы нырнул этажом ниже и заорал, чтобы она немедленно вставала на работу, а прохлаждаться будет потом.

Работа? Да ведь это как раз то, что Лиде нужно! Неужели ей наконец повезло?

Не прошло и пяти минут, как она, полная усердия, тащила носилки с песком вдвоём с Жучковой, огромной тёткой, до глаз повязанной рыжим платком. По дороге Лида робко спросила: дадут ли ей сегодня аванс? Но Жучкова её не слышала: она пела пронзительным голосом:

Выходила на берег Катюша,

Выходила да на берег крутой…

Когда они свалили песок, вдруг кто-то забил в железную рельсу.

— Шабаш! — сказала Нюра Жучкова и бросила носилки.

Наступил обеденный перерыв. Рабочие спускались во двор, мылись у крана, садились кто где, закуривали, доставали еду. Лидина напарница села на бревно и гаркнула на весь двор:

— Кто, девки, пить хочет?

Пить хотела вся её бригада. Быстро собрали деньги на четыре литра квасу, кто-то принёс чистое ведро.

Ну как вы думаете, кого послали за квасом? Конечно, новенькую — Лиду Шершилину.

Лида шагала, улыбалась во весь рот. Она работница! Она идёт за квасом для своей рабочей бригады!

Гремя ведром, в котором бренчал полтинник, она понеслась к той алюминиевой бочке, за которой утром шёл Женька.

Бочка стояла за углом, в тихом зелёном переулке. За ней, как и утром, вилась очередь. Лида пристроилась в хвосте. И вдруг услышала пулемётную очередь:

— Па-па-па-nal

Лида вздрогнула и оглянулась. Это тарахтели мальчишки — и кто бы вы думали? Её враги, те самые близнецы в жёлтых майках, которые ни за что ни про что свалили её у витрины.

Они перебегали от дерева к дереву, прячась за стволами, и стреляли друг в друга автоматными очередями из палок.

Лида сперва забеспокоилась: как бы они опять не устроили ей какую-нибудь гадость. Потом подумала, что стыдно рабочему человеку бояться каких-то лодырей! Но когда мальчишки поспорили, кто из них убит первый, и отчаянно подрались, — она на всякий случай переложила ведро в другую руку, подальше от них.

Медленно подвигаясь вперёд, Лида всё время поглядывала: что они делают?

И вот Лида у бочки:

— Пожалуйста, четыре литра, — солидно сказала она. — На всю нашу бригаду. Вот в это ведро.

И стала внимательно следить, как круглая продавщица, похожая на куклу «Матрёшку», опрокидывала в её ведро кружку за кружкой.

— Четыре! — сказала продавщица и протянула руку. Лида не шевелилась.

— Сорок восемь, — сказала продавщица. — Плати! Лида не шевелилась. Полтинник лежал на дне ведра.

— Ну, что же ты? — сказала продавщица. — Где деньги?

— Деньги там, — еле прошептала Лида.

Через минуту вся очередь знала, в чём дело, и хохотала. Смеялась и продавщица-матрёшка, но Лиду не отпускала, пока не заплатит. Кто-то предложил заплатить за Лиду, но она отказалась: она не могла брать деньги у незнакомых людей.

А обеденный перерыв кончался. А её бригада ждала квасу. А она стояла тут как привязанная, и выхода не было.

Неизвестно, чем бы всё кончилось, если бы на шум и смех не прибежали Лидины враги — Боря и Лёва.

Они уже выяснили, кто убит первый: тот, у кого сейчас был фонарь под глазом, — Лёва. Теперь близнецов легко было различить.

Они быстро оценили положение и предложили Лиде достать полтинник.

— А как? — спросила Лида.

— Наше дело! — загадочно сказал Лёва.

— Только не смейте лезть руками! — беспокойно сказала Лида. Ничего хорошего она не могла ждать от этих мальчиков. Но что ей было делать?

— Сколько литров? — деловито спросил Боря, заглянув в ведро.

— Четыре, — сказала Лида. Близнецы переглянулись.

— Можно, — сказал Лёва, и они приступили к операции.

По очереди, передавая ведро друг другу, обливаясь квасом и отдуваясь как лошади, они пили и пили, пока ведро не стало сухим, а они — мокрыми.

Тогда они отдали Лиде ведро с полтинником.

— Скажи спасибо, — прохрипел Лёва. И они, качаясь, подошли к дереву и тихо сели на землю.

— Спасибо, — неуверенно сказала Лида. Подошла к продавщице и протянула ей мокрый полтинник.

— Поскорее, пожалуйста, налейте, — попросила Лида. — А то у нас обеденный перерыв кончается!

— Ещё четыре литра? А деньги? И вот — ни квасу ни денег. И ещё одно несчастье.

Бедная, глупая Шершилина! Куда ж ты теперь пойдёшь с пустым ведром и двумя копейками?