Послеобеденный разговор был короче обыкновенного.

— Как учеба? — спросила Лара.

— Лучше, — ответила Дженни, отодвигаясь от стола. — Давай поговорим потом. Нэд уже ждет меня, чтобы учить ездить верхом.

— Конечно. Я пока поработаю в саду. Только не забудь вытереть молочные усы, когда будешь выходить.

Подпрыгивая на одной ножке, Дженни торопливо натягивала ботинки.

— Ладно. Пока! — крикнула она, вылетая за дверь.

Лара печально вздохнула. Есть семьи, где за столом все собираются вместе и подолгу разговаривают. А не только здороваются и прощаются.

Так или иначе, до темноты оставалось еще целых два часа.

Она решительно встала и быстро убрала посуду. Одевшись в потертые джинсы и рубашку с обрезанными рукавами, Лара подошла к плошкам с рассадой.

— Ну вот, малыши, — шептала она молодым листочкам. — Этого вечера мы давно ждали. Пятнадцатое мая — конец ночным заморозкам. Я посажу вас в землю, и можете пускать корни во все стороны.

Через час, когда Дженни, усталая, но счастливая, возвращалась с урока, Лара все еще копалась в саду, согнувшись в три погибели. Она посалила лишь четверть рассады. Садоводство, как выяснилось, требовало куда больше времени, чем может показаться новичку. Когда темнота сделала работу невозможной, Лара ласково простилась с цветами и пошла, искать дочь. Она поклялась, что на следующий день успеет больше.

После полудня Лара надела рабочую одежду и снова принялась сажать. Вечером, к ее удивлению, у порога остановился синий грузовик. Пытаясь распрямиться, Лара болезненно поморщилась.

Митч выпрыгнул из кабины.

— Болит? — спросил он.

— Да, — ответила Лара. — А ты пришел поиздеваться?

— Нет. Ты забыла, что я твой коллега-фермер и к тому же хороший сосед? Здесь ужин для вас с Дженни.

В руках Митч держал белый кулек с пятнами жира и кетчупа.

Лара потерла затекшие мышцы спины.

— Ангел в синих джинсах! Митч, ты чудо! Но Дженни сейчас у Мод.

— Теперь понятно, почему оттуда разносятся вопли на всю округу. Ну, хватит болтовни! Можешь сделать паузу? Гамбургеры стынут!

— Я как раз покончила с рассадой. Осталось только полить. — Говоря, Лара ощупывала окаменевшие мускулы. — Мне страшно присесть даже на минуточку, боюсь, уже не смогу встать.

— А ты попробуй. — Митч проводил Лару на кухню и усадил за стол.

— Ох, — облегченно выдохнула она.

Митч нашел две чистые тарелки и подал гамбургеры с картошкой.

— Пить хочешь? — спросил он.

— В холодильнике стоит кувшин с холодным чаем, там вполне хватит на двоих.

Лара обрадовалась возможности просто посидеть и отдохнуть за нехитрой трапезой.

Митч, подражая манерам официанта, поставил на стол кувшин и два высоких стакана. Лара улыбалась.

— Как ты узнал, что это именно то, что мне нужно?

Митч разлил чай и сел напротив.

— Интуиция, — ответил он, не отводя взгляда. — Я знаю обо всем, что может тебе понадобиться.

Рукава ею рубашки были высоко закатаны, голые руки лежали на столе.

— В самом деле? — вызывающе спросила Лара. — Что именно?

По лицу Митча пробежала судорога.

— Тебе нужна пара сильных рук, чтобы расслабить затекшие мышцы, сделать ванну и отнести в постель после долгого дня. — Говоря, он водил загрубевшим пальцем по кромке стакана. Лара как под гипнозом, следила за круговыми движениями.

— Тебе нужен мужчина, Лара.

— Нет! — Она резко вскочила и ударилась об угол стола. — Только этих проблем мне и не хватало!

Лара одернула потную рубашку на бедре.

— Теперь извини, но мне надо пойти полить сад, пока не стемнело. Спасибо за ужин и…

Вдруг, схватившись за поясницу, Лара издала болезненный стон.

Митч тут же бросился к ней:

— Ты себя доконаешь! У тебя круги под глазами и спина не гнется! Не волнуйся больше, сядь и отдыхай, я все полью сам.

Лара сделала протестующий жест. Митч поймал ее руку и прижал к груди. Он не принял бы отказа.

— Разреши мне позаботиться о тебе, — сказал он тихо. Не отвечая, она позволила держать себя за руку и наслаждалась теплом и спокойствием, исходившими от Митча.

Через полчаса он возвратился, сделав всю работу. Лара лежала на полу в гостиной.

— Ты в порядке? — спросил он.

— Да.

— Врешь.

Он сел рядом.

— Перевернись, — скомандовал Митч.

— Что?! — Лара широко раскрыла глаза.

— Перевернись.

Он помог Ларе лечь на живот и развел ее руки в стороны.

— Закрой глаза, — посоветовал он. — Это поможет расслабиться.

— Митч!

Он не обратил внимания на последний возглас и начал растирать ее спину.

Сильные руки скользили вдоль позвоночника, по пояснице и плечам. Уверенными движениями Митч возвращал к жизни напряженные мышцы шеи и рук. Лара тихо постанывала от удовольствия.

— М-м… Где ты этому научился? — восторженно бормотала она. — Я чувствую себя мягкой глиной.

Его руки продолжали исцелять измученное тело.

— Я хорошо понимаю, что такое боль в мышцах.

Все еще лежа, Лара захихикала, уткнувшись лицом в плетеный коврик.

— Что тебя рассмешило? — спросил Митч, продолжая энергично ее растирать.

— Мне пришло в голову, если бы кто-то проходил мимо дома, то что бы он подумал, услышав стоны и все такое…

Митч молча прикусил губу и продолжил массировать ей спину.

Когда он закончил, Лара повернулась и села, глядя на него невинным взором.

— Это было просто потрясающе. Ты принес ужин, доделал мою работу и прогнал прочь все заботы и боль. Как мне тебя благодарить?

Митч почесал подбородок, словно задумавшись.

— Мы могли бы составить долговое обязательство.

— О-ох! Я и так вся в долгах. Посмотри, совсем стемнело. Наверное, уже часов девять или около того.

— Не самый остроумный способ избавиться от меня.

— Извини, я не хотела быть грубой.

— Дженни точно не вернется домой ночевать?

— Абсолютно.

— Тогда мне остается сделать только одно.

— Что? — полюбопытствовала Лара.

Митч взял ее на руки и прижал к груди.

— Тебе пора готовиться ко сну.

— Митч!

Лара яростно отбивалась ногами:

— Немедленно отпусти меня!

Митч принес ее в ванную и бережно опустил на коврик. Отвернувшись, он открыл краны.

Брызги отскакивали в разные стороны, попадая на кружевную шторку и папоротники в горшках. Лара поднялась на ноги. Она начинала злиться.

— В самом деле, Митч, — сухо произнесла она, — ты не можешь просто остаться здесь и…

Он посмотрел на нее странным, необъяснимым взглядом и, взяв за подбородок, нежно, едва касаясь, поцеловал в губы. Он шепотом произнес ее имя. Лара не шевелилась.

Митч наклонился ближе:

— Мне остаться?

Его голос был едва различим.

— Нет, Митч, я…

Он отпрянул:

— Понимаю, ты права. Я злоупотребил твоим гостеприимством. Отдыхай. Я запру за собой.

Лара похолодела, вслушиваясь в удаляющиеся шаги сначала на лестнице, потом внизу. Хлопнула входная дверь.

Глянув на наполненную ванну, она разделась и ступила в теплую воду. Горячая ванна расслабляла и согревала усталое тело, но не могла успокоить сердце. По щекам текли слезы, а в душу прокралось одиночество.

Прав был Митч! Ей нужен мужчина, и не только по тем причинам, которые он назвал.

Вымыть спину оказалось непосильной задачей, и Лара с тоской вспомнила нежные прикосновения больших сильных рук.

Закончив мыться, она вытерлась насухо пушистым полотенцем и залезла под одеяло. Сон долго не шел к ней.

Далеко за полночь послышался мягкий шорох капель по крыше. Под шум дождя Лара забылась беспокойным сном.

Когда настало утро, лило как из ведра. С беспокойством она посмотрела из окна на цветочные грядки. Все листья поникли, залитые грязью.

Ливень усиливался. Он нес мощные потоки воды, сметавшие все на своем пути. Лара сумела кое-как добраться до работы, но домой едва плелась при нулевой видимости.

Первым делом она бросила взгляд на сад, на который возлагала большие надежды.

Сада больше не существовало.

Не веря своим глазам, потрясенная, она вышла из машины прямо под пронизывающие струи холодного дождя. Ростки, которые Лара выхаживала почти два месяца, были либо вырваны с корнем, либо утоплены в грязи.

Промокшая до нитки, она бросилась к сараю в поисках мотыги. Канава! Она пророст канаву вокруг грядок и осушит землю.

Лара работала лихорадочно, разгребая мокрую землю, но все усилия были напрасны: узкая канавка тут же размывалась водой.

Завернув к себе, Митч по привычке посмотрел в сторону дома Лары. И тут же, выскочив из машины, побежал к ней, увязая в топкой грязи.

— Лара, — кричал он. — Что ты делаешь?!

На ее лице слезы смешались с дождем.

— Спасаю свой сад! — выкрикнула она.

Отбросив в сторону мотыгу, Митч крепко обхватил Лару руками:

— Надо идти в дом.

Дождь нещадно поливал обоих.

— Ты не понимаешь, — всхлипывала она. — Мне так нужны эти цветы.

— Тут уже ничем не поможешь, а ты схватишь воспаление легких. От этого не будет лучше ни тебе, ни Дженни.

Митч решил не тратить время на уговоры. Под непрекращающимся ливнем он подхватил Лару на руки, отнес в дом и положил на диван. Сняв с нее промокшую обувь и разувшись, он принес из шкафа огромное пляжное полотенце и укутал им Лару.

Нежно обняв ее, Митч пытался высушить ее промокшую одежду. Он мечтал защитить Лару и Дженни от нужды и горя и беспокоился за них сильнее, чем хотел показать.

— Ты ничего не понимаешь! — снова начала она. — Думаю, мой муж был прав!

Прижав ее ближе, Митч убрал с заплаканных глаз мокрые пряди.

— Прав в чем?

Лара дрожала.

— Он любил повторять, что я без него не выживу. Когда его не стало, я сумела, но мне оказалось недостаточно просто выжить.

Лара смахнула слезы:

— Теперь я сама сомневаюсь в себе.

Митч почувствовал тяжесть в сердце. Как бы защищая, он обнял Лару одной рукой, а другой взял за подбородок.

— Послушай меня, ты работала слишком много и слишком долго. После смерти мужа тебе пришлось измениться ради себя и дочери. Но сейчас с тобой что-то неладно. У тебя есть свое дело, и сад был отличной идеей. Мы сумеем его восстановить. Этот шторм — просто каприз природы, я не видел такого очень давно. — Митч ободрял и успокаивал ее. — Я здесь, я помогу тебе, ты больше не одна. — Он потер руки. — Итак, леди, — тихо говорил Митч, поправляя подушки, — сейчас мы вас согреем.

На кухне он включил кофеварку, которая через несколько минут возвестила, что кофе готов.

Митч подал Ларе дымящуюся керамическую чашку, которая согревала озябшие пальцы. Лара сделала крошечный глоток.

— Как хорошо, — вздохнула она.

Он критически ее осмотрел:

— Ты насквозь мокрая! Сейчас мы это исправим. Держи чашку крепче.

Митч обхватил Лару руками, поднял и прижал к груди.

— Куда ты меня несешь? — спросила она, широко раскрыв глаза.

— Наверх, переодеться.

— Ты же не собираешься меня раздеть?

Когда они преодолевали лестницу, она вцепилась в его плечи.

Его губы дернулись.

— А ты бы этого хотела?

Лара вспыхнула:

— Конечно, нет!

Пока они поднимались, она слышала биение его сердца где-то совсем близко.

— Я был уверен, что ты так и скажешь.

Митч поставил ногу на верхнюю ступеньку.

— Знаешь, это входит в привычку.

Лара яростно боролась за свободу.

— Отпусти!

Митч медлил, глядя ей в лицо.

— Отлично подходишь, — тихо сказал он.

— Что?

— Ты создана для моих рук.

Лара раскрыла рот. Митч хотел было поцеловать ее, но передумал, не желая пользоваться ее слабостью.

— А-апч…

Ее губы приоткрылись.

Что Лара собиралась сказать? Или ему показалось?

— Ал-чхи… — раздался громкий чих.

Митч тут же ее отпустил.

— Gesundheit! — сказал он весело. — Скорее надень что-нибудь сухое и теплое. Я пока сделаю тебе еще кофе.

Отдавая пустую чашку, Лара впервые заметила, что рубашка Митча промокла.

— Ты сам простудишься! — воскликнула она.

Он беззаботно пожал плечами:

— Я — живая печка! Высохну за пять минут.

Оказавшись в спальне, Лара сменила мокрые вещи на сухие. Надев джинсы, рубашку и красный свитер, она наскоро причесалась пятерней и спустилась вниз.

К ее удивлению, в гостиной жарко пылал камин, а Митч на кухне поджаривал гамбургеры.

— Бобы и гамбургеры, — объявил он, взмахнув лопаточкой, — мое коронное блюдо. Пища для настоящих мужчин и промокших цветочниц.

Лара снова чихнула.

— Иди погрейся у огня, — скомандовал Митч. — Я позову, когда все будет готово.

Лара улыбалась, глядя на его стряпню. Добрый, терпеливый, заботливый — эти слова подходили к нему как нельзя лучше.

Стоя возле огня, предусмотрительно разведенного Митчем, Лара наслаждалась теплом и покоем. В доме пахло дровами, бобами в томате и поджаристыми гамбургерами. На душе было легко и приятно, но она не могла побороть смятения.

Митч обернулся, держа в руках сковородку, и посмотрел на Лару. Ее округлые формы, освещенные ярким пламенем камина, будоражили воображение, на губах играла многообещающая улыбка, а во взгляде читалось желание. Не в силах сохранять хладнокровие, Митч двинулся в ее сторону.

В этот момент распахнулась входная дверь. В комнату вбежала Дженни и с восторгом сообщила:

— Мама, Митч, дождь кончился, и на небе огромная радуга.

Лара составила композицию из эвкалиптовых веточек и перевязала получившийся букет розовым бантом. Пока она работала, радиоприемник в магазине играл приятную мелодию.

Лара всерьез увлеклась своей работой, составление декоративных цветочных композиций было для нее самым большим наслаждением. Именно из-за этого она и открыла свой магазин. Мурлыча какой-то мотивчик, Лара потянулась за высушенной веткой шиповника.

Зазвонил телефон. Приложив трубку к уху, Лара продолжала работать.

— Здравствуйте. Это магазин «Корзина цветов», — объявила она. — Чем мы можем вам помочь?

В трубке раздался серьезный женский голос:

— Миссис Уэстон, говорит Ина Баллард. Я знакома с некоторыми вашими проектами. Мне они показались оригинальными. Я бы хотела…

Ина заказала Ларе оформление всего первого этажа в своем доме.

Телефон трезвонил не переставая.

— Я Сэм Додсон, у нас с женой гостиница. Мы ремонтируем и заново обставляем ресторан. Вас не заинтересует…

Поток заказов стал прямым результатом активной рекламной кампании.

— Ну и денек, — присвистнула Лара.

Наверное, в этот день Фортуна наконец решила повернуться лицом к молодой женщине и ее дочери.

Школа! Лара почти забыла, что сегодня должно состояться родительское собрание. Она оставила все дела на помощницу и торопливо ушла.

Беатрис Эткинс, учительница, сидела за столом у дальней стены класса. Перед ней лежала пухлая стопка письменных работ Дженни. Молодая преподавательница выглядела серьезно и строго.

— Вот, посмотрите, миссис Уэстон, — сказала она, показывая Ларе листы. — Думаю, теперь вы понимаете, что я имела в виду.

Лара кивнула, хмуро пролистав работы четырех-пяти-месячной давности.

Миссис Эткинс достала другую пачку:

— Это более поздние работы.

Лара сразу заметила огромное улучшение. Дженни снова стала той смышленой и сообразительной девочкой, какой была до переезда.

— Она теперь гораздо лучше успевает по всем предметам. И кажется, завела много новых друзей. Наверное, есть что-то, что очень помогает ей в жизни.

Улыбка коснулась губ Лары. Да, определенно Дженни что-то помогало. Это были добрая маленькая лошадка и твердая решимость Митча Оуэнса. «Все, к чему он прикасается, становится другим», — подумала Лара.