Однажды во время утреннего туалета, Кайл стал рассматривать себя в зеркале. На него обескураженно смотрела его душа.

Каждую встреченную им теперь женщину он поневоле сравнивал с Эбби Мартин. Все они не проходили испытания. Ни одна из женщин не могла сравниться с ней по доброжелательности, жажде жизни, бескорыстному отношению к людям. Господи, как же она умела успокоить его душу! Он вспоминал нежную красоту ее лица, грацию движений. Когда Эбби лежала в его объятьях, когда они танцевали или занимались любовью, Кайл с ума сходил от радости. Что же делать?

Брак?

Ни в коем случае! Опыт его собственных родителей свидетельствовал о том, что брак – это мышеловка и несчастье. Кайл помассировал скулы, глубоко задумавшись. Брак – это для дураков.

Но как быть тогда с чувствами к Эбби Мартин?

Кайл взял в руки сделанную им фотографию Эбби. В облаке утреннего тумана она была похожа на большеглазую олениху из лесов Тукана. Красива, полна любопытства, естественна. Невероятно сексуальна.

Она перевернула весь его мир. Дразнила при пробуждении, мучила ночами, когда он мечтал о ее шелковистых волосах, ее хрупком чувственном теле. Он скучал по звуку ее голоса. Он готов был заплатить любую цену за телефонный разговор с ней из любой точки земного шара. Но… Брак? Он холодел при мысли об этом. Эбби и так уже заставила его делать то, чем он никогда в жизни не занимался. Вешать какие-то безумные надписи, строить домики для птиц. И он делал это с довольной улыбкой на лице! Если он не поостережется, то она скоро заставит его мастерить колыбельки.

В голове Кайла роились эксцентричные идеи, решения, планы. Сумасшедшие настолько, что ему было странно, как они вообще могли прийти ему в голову.

– Привет, мисс. Это ваш поставщик. Рахат-лукум угодно?

– Кайл! Ты где?

– В Стамбуле.

– А слышно так, будто ты звонишь из соседнего дома.

– Жаль, что это не так.

– Как дела?

– Великолепно. Идем по графику. Но если бы я звонил из соседнего дома, то тут же открыл бы дверь и пригласил тебя на танец.

Эбби потянулась, как довольная кошка, и улыбнулась, хотя знать это Кайлу было не положено. От его глубокого голоса все в ней задрожало. В Кайле удивительно присутствует мужское начало. Она отчетливо представляла его поросший щетиной подбородок, его тугие мышцы, черные волосы на груди. Напряжение в его темно-синих глазах, когда он старается сдержать свою страстность.

– Приезжай скорее, – прошептала она. – Я люблю танцевать. Медленно. Прижавшись к тебе.

Он застонал:

– Тебе нравится мучить меня?

Эбби усмехнулась.

– Ну подожди. Вот вернусь домой, разыщу тебя в лесах Пенсильвании и поймаю голыми руками.

– Если я захочу, чтобы ты меня поймал.

Он заколебался.

– А ты захочешь?

Эбби хотела ответить, но тут услышала на другом конце провода женский голос.

– С тобой кто-то есть? – спросила она.

– Только Ева. Она говорит, что все готово для следующей съемки. Роскошный закат солнца на Босфоре. Сейчас мы туда поедем.

Ну так и есть. На какое-то время Эбби забыла о существовании Евы Макколл. Как глупо с ее стороны! Она уже стала думать, что Кайл дорожит ею столь же сильно, как сильно она любит его. Глупая ошибка. Ее голос стал холоден.

– Я… я опаздываю на экологический семинар. Счастливой поездки… всем вам.

Она быстро положила трубку. Если бы она могла прикоснуться к нему! Ее глаза наполнились слезами. Ее руки… ее жизнь… пусты без Кайла Таннера.

Но их отношения ни к чему хорошему привести не могут. И он так далеко. На задании с Евой Макколл, его так называемой ассистенткой. Он, конечно, влюблен в нее. Она делит с ним его мир, его жизнь, его… Эбби не хотелось добавить слово «постель».

У нее нет будущего с Кайлом. Она обыкновенная учительница из Пенсильвании. Как бы он ни ценил ее работу, ее беспокойство и чувство ответственности за этот уголок мира, его туда не заманишь. Его дом – весь мир. Он рожден для странствий.

А она, к сожалению, влюбилась в него. Ей нужно забыть о нем – выбросить из головы и из сердца. Так будет лучше.

Но сказать легче, чем сделать.

Когда Кайл позвонил ей на следующей неделе из Каира, его голос звучал мягче, в нем не было обычной иронии.

– Мне нужно с тобой кое-что обсудить, – сказал он, но их разъединили. Тон его поразил Эбби. Он не перезвонил.

«Ну вот, – подумала она, – Кайл и Ева, путешествуя вместе, видимо, окончательно определили свои отношения. Он, наверное, женится на ней на верхушке пирамиды на рассвете и приедет с ней на белом верблюде. Все, хватит фантазировать», – приказала она себе. Он скажет ей об этом, когда приедет.

Эбби с головой ушла в работу. Поздно ночью она сидела за микроскопом, готовя срезы растений для уроков по биологии. Любовь – это, черт возьми, потеря времени и энергии. У нее серьезная работа. Спасать дикие растения, учить детей составлять планы уроков, защищать Центр природы. Она не откажется ни от чего во имя парня, который заполнил ее мечты.

«Посмотри правде в глаза, – сказала она себе. – Забыть его невозможно. Мягкость его сильных рук, тепло мускулистого тела…»

Эбби смахнула с глаз слезы и вновь склонилась над микроскопом.

Этель сказала Эбби, что Кайл уже едет. Он не теряет времени после возвращения из путешествия, подумала Эбби. Она видела, как у дома Гроффов остановилась его машина, как оттуда вышла Гвен. Часом позже после телефонного звонка он появился у двери Эбби.

Она не выдержит этого разговора. Ее рука дрожала, когда она стала открывать дверь.

Кайл стоял на крыльце, переминаясь с ноги на ногу и засунув свои огромные кулаки в карманы штанов.

– Добро пожаловать, – сказала она с напускным весельем. – Ты поздоровался за меня со сфинксом? – Упираясь руками в его широкую грудь, она скользнула по его щеке быстрым поцелуем и, не ожидая ответного, пошла на кухню, чтобы принести ему пиво.

Его лицо, с торжеством заметила она, покраснело от волнения. Может быть, все-таки есть какая-то надежда.

– Эбби, – заикаясь, проговорил он, – мы… то есть нам нужно поговорить. – Он провел рукой по волосам.

Нет. Она не позволит ему сказать это. Чтобы там ни случилось между ним и Евой, она ничего не хочет об этом знать. Она уйдет от разговора и не даст ему возможности сказать, что между ними все кончено.

– О, я знаю, – воскликнула Эбби, стараясь заполнить паузу потоком слов. – Рада тебя видеть снова, нам нужно обговорить тысячу вещей.

– Да. Хорошо. Дорогая… Я знаю… Видишь ли…

– Кайл, ты слышал последние новости? Возле Индейского центра появился большой грузовик с буровой установкой. Они делают пробное бурение. Кто-то предложил за землю деньги, но мы пока не знаем кто. Должно быть, все та же компания. – Эбби нервно ломала кренделек на маленькие кусочки. – Что нам делать?

Лицо Кайла исказила гримаса. Эбби таким образом удалось отвлечь его внимание от сообщения о Еве. Он сел на старенькую табуретку и, наклонившись, уперся локтями в колени.

– О’кей, Эбби, – начал Кайл. – Расскажи все по порядку. Все подробности, которые заметили на этой неделе ваши люди. Медленно и подробно.

О! Она рассказала ему все, что видела. Он внимательно слушал, Эбби заметила на его лице глубокую озабоченность.

– У нас мало времени, Кайл. Я никоим образом не могу конкурировать с фирмой даже в самом начале.

Кайл заметил, что в ее глазах появились слезы, и, не сказав больше ни слова, обнял ее.

Эбби постаралась успокоиться. Она не собиралась так вот тут рассыпаться перед ним. Она должна принять факты такими, какие они есть. Он добрый, красивый, умный, сексуальный. Но он всегда будет далеко.

– Забудь об этом, Кайл. Ты все равно ничем не можешь помочь.

Задумавшись, Кайл поцеловал ее в лоб и посмотрел ей в глаза.

– Вот в этом я не уверен, дитя природы. Мне тут надо кое-что соединить воедино. Тогда, может быть, я сумею помочь.

После того как Кайл ушел, Эбби, потягивая чай со льдом, задумалась о том, что он мало что сказал этим утром. И ни слова о Еве Макколл. Он вообще был как-то очень молчалив в этот раз.

Вечером, держась за руки матери и дяди, Брэд Стивенс появился на крыльце Эбби. Он искал Генри.

– Мамочка, дядя Кайл! Посмотрите на филина, который мне помогла сделать Эбби, – воскликнул он, указывая на лежащие на крыльце поделки. – Смотрите, я приклеил маленькую сосновую шишку на большую. И желтые ягоды вместо глаз. Эбби сказала, что я могу взять это домой, когда высохнет. Он будет стоять у меня в спальне, как раз рядом с чучелом колибри. Генри нравится мой филин, правда, Генри? – Брэд ласково обнял золотистого ретривера.

Кайл смотрел, как Генри и Брэд побежали в сад.

– Мамочка, хочешь я покажу тебе, где живет черепашка? Пошли!

Гвен пошла следом за своим счастливым сыном к реке, восторженно оглянувшись на Эбби.

Кайл искал слова, чтобы выразить свою благодарность Эбби, его глаза застилала влага.

– Не знаю, как тебе это удалось. Ты заслуживаешь медали.

– Не я, – ответила Эбби. – Это Генри и природа. Природа вообще лучший лекарь, Кайл. Брэд боится людей. Он должен возвращаться к жизни шаг за шагом, день за днем, пока к нему не вернется уверенность в себе.

Кайл, прислонившись к косяку кухонной двери, рассматривал Эбби с видимым удовольствием.

– Ты нечто особенное, Эбби Мартин. Как я могу отблагодарить тебя?

Действительно – как? Он что, не знает, не понимает? Она так хорошо маскирует от него свою любовь? Что ж, игра в шарады продолжается. Ева Макколл – вот настоящая любовь и страсть Кайла Таннера. У них общий мир, в который Эбби нет хода, общая работа, выполняя которую они бывают в самых удивительных местах. Домашняя, провинциальная Эбби не в силах конкурировать с блестящей Евой.

Эбби отвернулась, чтобы Кайл не видел ее лица. Никогда раньше она так отчаянно не нуждалась в ком-то. Никогда мужчина так не овладевал ее сердцем. Эбби старалась забыть его прикосновения, вкус его губ.

Он научил ее любить, и ей казалось, что она может умереть от счастья, тая в его доброте и ласке, растворяясь в тепле его грубоватой мужественности, разделяя крошечные моменты радости. Никогда в жизни ей больше не познать такой любви. Никогда!

Но Кайл Таннер не принадлежит ей. Он принадлежит Еве Макколл. Счастливой женщине Еве.

Эбби почувствовала, как Кайл приближается к ней, и вдохнула его естественный мужской запах. Его сильная рука гладила ее спину и плечи. Его прикосновения доставляли ей неземное блаженство. Ласковые, успокаивающие, расслабляющие. Эбби чувствовала его мягкое дыхание. Как ей хотелось прильнуть к его груди. Подавлять свои чувства к нему становилось для нее день ото дня все труднее.

Его губы щекотали ей шею. Эбби чувствовала, как все ее тело пронизывает ток. Она вновь и вновь повторяла себе, что эти ласки ничего не значат для него. Но для нее это было и счастье, и мука. Кайл был любовью всей ее жизни!

Эбби вся дрожала.

Кайл выругался про себя. Черт побери! Да ему больше всего в жизни хочется заключить ее в свои объятия и укрыть от… всего. Она так отдает себя другим. Он хотел приласкать, успокоить и… да… отнести в кровать и заниматься с ней любовью до утра. Ну и что дальше? Вступить с ней в брачные отношения? Да… в его жизни появился новый центр притяжения, и этим центром была Эбби Мартин. Он не отрицает, что хочет быть с ней всегда. Но разве это возможно?

Она неожиданно повернулась. Выражение ласки и желания в его дымчато-голубых глазах, полнота губ… Эбби, забыв обо всем, обвила рукой шею Кайла и дотронулась до его лица.

Они слились в поцелуе и не могли оторваться друг от друга до тех пор, пока не услышали на улице шаги и громкий лай. На кухню ворвались Брэд и Генри.

– Дядя Кайл! Тетя Этель спрашивает, идете ли вы обедать? И устроит ли вас суп из кукурузы с курицей, – закричал Брэд.

Кайл усмехнулся.

– Нет, – прошептал он на ухо Эбби. – Суп – это не то, что мне хочется. Я бы лучше…

Эбби, подмигнув, улыбнулась ему.

– Отлично, – крикнула она Брэду. – Скажи тете Этель, что мы уже идем. А куриный суп – это прекрасно.

Обед был очень веселым, полным смеха и шуток. Этель с гордостью посматривала на своих родственников.

А потом Гвен сообщила новость:

– Я заканчиваю курсы на этой неделе, тетя. Теперь после экзаменов я смогу получить приличную работу. У Кайла тоже новости. Скажи им, – обратилась она к брату, добавляя себе супа.

– Да нет… это так… – пробормотал он, – ничего особенного…

– Ничего особенного? Не скромничай! – воскликнула Гвен.

– Ну говори же, – поторопила Этель.

– Я еду в Калифорнию делать фотопробы для фильма «Любовь без конца».

– Это же знаменитая мыльная опера. Я просто не верю. – Этель с восторгом повернулась на стуле. – Я думала, что ты снимаешь только роскошные пейзажи и знаменитые города.

– Я всегда старался делать то, что поближе к земле и к жизни, – спокойно сказал Кайл. – Но Ева организовала эту поездку, и мне уже поздно отказываться.

Эбби почувствовала, что у нее похолодела спина.

– Я рада за тебя, Кайл, – сумела она изобразить улыбку.

– Спасибо. Но меня это не так уж и радует.

Она не поверила ему. Что бы он там ни говорил, он возвращается к Еве, и она ничего не может с этим поделать.

На протяжении всего уик-энда держать себя в руках пришлось не только Кайлу. В воскресенье вечером, когда пришло время возвращаться в Нью-Йорк с матерью и дядей, Брэд, не выдержав, разразился слезами.

– Я не хочу уезжать, – кричал он, прижимаясь к Генри. – Пожалуйста. Можно мне остаться еще ненадолго?

Спешно был созван семейный совет, на котором решили, что Брэд останется здесь еще на какое-то время.

Перед отъездом Кайл зашел в дом Эбби.

– Извини, что не смог на этой неделе провести с тобой больше времени. Мне так не хочется с тобой расставаться, – пробормотал он севшим голосом.

Ей хотелось верить ему. О Господи, как ей хотелось верить ему! Но эти слова не могли быть правдой – ведь его в Нью-Йорке ждет Ева Макколл.

– Эбби, я еще раньше хотел тебе об этом сказать. Эта работа в Калифорнии будет пока последней. Когда я вернусь через десять дней, возьму отпуск. Думаю, что буду рыбачить с дядей Гарри и Брэдом. Постарайся оставить для меня место в своей карте для танцев. Хорошо? – Тон его был легким, но просьба серьезной.

Эбби привстала на цыпочки, чтобы поцеловать его мягкие губы.

– Как я могу это обещать, если даже не знаю, будет ли на той неделе бал? – поддразнила она.

Он обнял ее за талию и прижал к груди. В его глазах светилось неприкрытое желание.

– Эбби, у нас с тобой всегда найдется место танцу.

На следующий день Эбби взяла с собой Брэда в Индейский центр.

– Но меня не любят другие ребята, – обеспокоенно заявил мальчик в машине.

– А я везу тебя знакомиться не с ребятами, – ответила Эбби не очень-то искренне. – Я хочу показать тебе свои сокровища. Гнездо голубой птицы. Змею, которая любит слушать, как я пою. Растение, которое поедает жуков.

Брэд с широко раскрытыми глазами шел за Эбби, рассматривая экспонаты. Он ходил с ней на прогулки со скаутами и на лекции, попадая на них, как он верил, совершенно случайно, и постепенно привык к детям, которые посещали каждый день Центр.

– И я помогал Эбби научить некоторых бойскаутов, как определять вид бабочек. Брюс показал мне, как развести костер, потерев один камешек о другой… и… – захлебываясь, рассказывал Брэд о событиях дня, когда вернулся домой.

Был великолепный августовский вечер – время пурпурных закатов, поющих цикад и сверчков, сладких запахов трав. Покой Эбби был прерван настойчивым телефонным звонком. Взяв трубку, она услышала взволнованный голос Этель. Пропал Брэд.

– Я не видела его, Этель. Разве он не с вами.

– Может быть, он где-то с Кайлом? – взволнованно спросила женщина.

Эбби посмотрела на Кайла, сидящего у нее на кухне, и нахмурилась.

– Нет, Кайл здесь, у меня. Не волнуйся, Этель. Он где-то поблизости. Мы пойдем и поищем его прямо сейчас.

Эбби положила трубку, и Кайл, встав со стула, спросил:

– Сколько времени он отсутствует? – У него по спине пополз холод.

– Ушел несколько часов назад. Нам нужно идти искать его немедленно. Скоро стемнеет.

Кайл бросился через сад на опушку леса.

– Брэд! – кричал он, поворачиваясь во все стороны.

Ответа не было.

Эбби тем временем схватила фонарь и стала искать следы кроссовок Брэда. Земля, увлажненная утренним дождем, была мягкой, что облегчало поиск.

Эбби и Кайл почти бежали. По их лицам хлестали ветки деревьев, к одежде цеплялись колючки.

Эбби почувствовала, как по ее телу струится нервный пот. Она изучала тропу.

– Смотри, Кайл, здесь он остановился. Слева следов нет. Посмотри направо. Может, он свернул направо.

– Верно, – откликнулся Кайл. – Но здесь след обрывается.

– Я вижу, что он очень возбужден.

Кайл недоверчиво покачал головой.

– Откуда ты знаешь?

– Люди двигаются по-разному в зависимости от эмоций, которые они испытывают – ярости, счастья, печали и так далее. Проклятие! Я снова потеряла его след. – Она поползла по земле, глядя во все стороны. Влажная трава, где Брэд прошел по ней, подсохла.

Эбби поползла дальше.

Кайл удивленно наблюдал за ней.

– Ты прямо как ищейка. Даже лучше. Во всяком случае, лучше, чем старина Генри, который вертится по кругу.

– Меня этому научили лесничие. Мне было интересно, и я много читала об этом.

У Эбби остановилось дыхание. Маленькие следы от кроссовок теперь пересекались со значительно более крупными и глубокими. Крупный мужчина, если судить по размеру следов.

– Иди сюда, – крикнула она Кайлу, пытаясь понять, что это за следы. – Это здоровый парень. Глубокие отпечатки пяток. И он скорее всего несет в левой руке что-то тяжелое. – Ей не хотелось продолжать свою мысль.

– Ружье, – прорычал Кайл. – Ты думаешь, что у него в руке ружье. Да?

Эбби вся дрожала.

– Мы должны найти Брэда. Уже почти совсем темно. – Над головами, выискивая насекомых, сновали летучие мыши.

Кайл вдруг резко остановился.

– Что? Ты его видишь?

– Нет. Но смотри: следы мужчины ведут налево, а Брэд, слава Богу, идет прямо. Они расстались. – Он отодвинул в сторону свисающую лозу дикого винограда.

– Брэд никогда не заходил так далеко один. Он, видимо, заблудился, – пробормотала Эбби.

Кайл согласился. Эбби изучала следы.

– Вот… он поскользнулся и упал. Я думаю, что у него не осталось сил. Видишь, как он тянет ногу?

Следы Брэда стали видны более отчетливо.

– Похоже, он идет к реке! – воскликнул Кайл.

– Это меня не удивляет – Брэд любит реку. Потерявшиеся люди часто ищут реку. – Опасаясь самого страшного, Эбби ускорила шаг. Генри, следуя за ней по пятам, побежал быстрее.

Минутой позже Кайл увидел своего племянника.

Брэд, перебравшись через рельсы, пролегающие вдоль реки, шатаясь, брел к воде. Он казался совершенно измученным. Его спутанные волосы мокрыми прядями повисли вдоль лица.

– Брэд! Брэд! – хором закричали Кайл и Эбби.

Услышав голоса, Брэд повернулся и попытался понять, откуда они раздаются. Его движения были усталыми и неуклюжими.

Генри, с его обостренным слухом, первым услышал звук подходящего поезда. Он заскулил и повернулся к Эбби, подтвердив ее предположение о приближающемся грузовом составе.

Брэд устало поднял руку, чтобы помахать дяде, и медленно направился к рельсам, которые лежали между ними.

Эбби в ужасе замерла.

– Нет, Брэд, – крикнул Кайл. – Не двигайся. Стой на месте!

Маленький мальчик слишком устал, чтобы почувствовать опасность. Он шагнул в сторону рельсов. Неожиданно золотистый комок, промелькнув мимо Эбби, рванулся к ребенку. Генри подбежал к Брэду в тот момент, когда поезд показался из-за поворота.

Крик Эбби прорезал ночной воздух. Она прижалась к Кайлу, когда мимо, заслоняя Генри и Брэда, катился вагон за вагоном.

Наконец поезд прошел, только рельсы все еще гудели. Эбби упала на колени, переполненная чувством вины и страха. Зачем, ну зачем она научила его тому, что лес – это безопасно?

Кайл пришел в себя первым. Со слезами, застилающими глаза, он бросился в темноту к тому месту, где в последний раз видел племянника.