Во вторник утром Джейн вошла в офис редактора спортивного раздела «Сиэтл Таймс». С тех пор как она взяла на себя обязанности Криса Эванса, с Кирком они встречались только раз. Сегодня редактор сидел за столом, заваленным газетами, макетами и спортивными фотографиями, одной рукой прижимал к уху телефонную трубку, а в другой держал чашку кофе. Торнтон поднял глаза, и, когда увидел свою сотрудницу, глубокие морщины пересекли его лоб и очертили рот. Оторвав один палец от кружки, Кирк указал Джейн на пустой стул.
Та спросила себя, всегда ли шеф в плохом настроении, или это она так на него действует. И внезапно подумала, что ее визит не был такой уж хорошей идеей, когда у нее наблюдался ПМС: Джейн не хотела вести себя ужасно с начальством.
- Нунен освещает выездные игры, - сказал редактор в трубку, - а Дженсен сегодня на игре «Хаскис».
Джейн обернулась и посмотрела за дверь на офис редакции, на других репортеров, сидящих за своими столами. Она бы никогда не стала одной из них. Они дали ей это понять. Ну и черт с ними. Она не хотела стать одной из этих ребят. Она хотела стать лучшей. Ее взгляд остановился на пустом столе Криса Эванса. Эта работа не будет вечной: Крис вернется к своим обязанностям. Но когда задание редакции закончится, у Джейн будет сказочное дополнение к своему резюме, и она найдет что-нибудь получше. Может быть, в «Сиэтл Пост-Интеллидженсер».
- Чем могу помочь? – спросил Кирк.
Джейн повернулась и посмотрела на лысеющего редактора:
- Ты не пустил в печать мое интервью с Пьером Дионом.
Кирк отхлебнул кофе, затем покачал головой:
- «Пост-Интеллидженсер» напечатала интервью с ним на следующий день после подписания контракта.
- Мое было лучше.
- К тому времени твое стало бородатой новостью, - он посмотрел на статьи, лежащие на столе.
Джейн не поверила ему. Если бы это интервью сделал один из тех парней в соседней комнате, они бы послали его в печать как основную статью, вместо того чтобы похоронить в ее обычной колонке.
- Что-нибудь еще?
- У меня есть интервью с Люком Мартино́.
Это привлекло внимание Кирка, и он поднял глаза.
- Никто не может взять интервью у Мартино́.
- Я взяла.
- Как?
- Попросила его.
- Все просят его.
- Я оказала ему услугу.
Кирк опустил взгляд на ее ноги, затем поднял его обратно. Хитрый лис был слишком умен, чтобы сказать, что думает, но Джейн и так знала.
- И что же это была за услуга?
Джейн почти поддалась соблазну сказать ему, что отсосала у Счастливчика. Но не раньше, чем тот дал ей интервью. Так что технически она не обменивала свои сексуальные услуги на его историю.
- Когда меня уволили, я согласилась вернуться к работе, только если Мартино́ даст мне эксклюзивное интервью.
- И он дал тебе его?
- Да.
Джейн вручила Кирку печатную копию интервью вместе с диском. Она могла бы отослать его приложением по электронной почте, как поступала со всеми своими статьями, но ей хотелось увидеть лицо редактора, когда тот прочитает ее. Она гордилась этой статьей и знала наизусть каждое слово.
Мартино́ в ударе
Жаркие дискуссии не новы для голкипера «Чинуков» Люка Мартино́. Его частная жизнь, как и профессиональная, изучалась, обсуждалась, описывалась столько раз, что никто уже точно не знает, где правда, а где ложь. Сам Мартино́ заявляет, что большая часть написанного о его личной жизни – вымысел, который имеет мало общего с действительностью. Факты или слухи, но Счастливчик так прямо и говорит, что его прошлое – это его личное дело.
Сейчас он полностью сконцентрирован на том, что происходит в воротах.
Когда я начала интервью с этим загадочным вратарем, обнаружила, что он то открыт, то отчужден. То расслаблен, то напряжен. Контрасты, которые делают этого победителя «Конн Смайт Трофи» одним из лучших голкиперов в НХЛ за все время существования Лиги.
Все мы помним, как два года назад о нем говорили, что его дни в НХЛ почти сочтены. О, как же ошибались эти репортеры! В настоящее время, будучи вторым в списке вратарей, Мартинò лидирует в Лиге по среднему показателю пропущенных шайб, который у него составляет 2.00. Быстрые руки и железный контроль – отличительные признаки этого великолепного голкипера. Его характер не уступает его способностям, и когда Люк Мартинò в ударе, его термоядерный взгляд устрашает…
Пока Кирк читал, уголок его тонких губ приподнялся в скупой улыбке. Это маленькое проявление уважения, хотя и неохотного, смягчило черты его лица, и настроение Джейн мгновенно изменилось. Она не хотела чувствовать что-то или получать удовольствие от того, что Кирк Торнтон изменил свою отношение к ней. Но она почувствовала. До сегодняшнего дня она не знала, как сильно ей это было нужно. Это чувство загорелось как маленький огонек в груди Джейн и наполнило ее гордостью.
Редактор заглянул в график:
- Я выделю место в следующем воскресном выпуске.
В следующее воскресенье она будет в пути.
- Основная статья, так? – спросила Джейн, просто чтобы удостовериться.
- Так.
Когда Джейн вышла из здания «Сиэтл Таймс», солнце сияло, вдалеке виднелся Маунт-Рейнир, и жизнь была чертовски хороша.
Идя по Джон-стрит к своей «хонде», мисс Олкотт позволила себе на несколько мгновений ощутить триумф. Хотят парни из спортивного раздела или нет, но теперь им придется принять ее всерьез. Или, по крайней мере, они больше не смогут с легкостью пренебрегать ею, как какой-то вертихвосткой, пишущей колонку об одинокой девчонке. Интервью с Люком будет выбрано «Ассошиэйтед пресс», и они все узнают об этом. Джейн не обманывала себя насчет того, что это облегчит ее положение в отделе новостей. Может случиться совсем наоборот, но ей на самом деле было все равно. Она взяла интервью, за которое они все были готовы убить.
Да, жизнь сегодня была очень хороша. Вчера была совсем другая история. Вчера Джейн сидела дома, уставившись на телефон в ожидании звонка, как будто ей снова было пятнадцать. Когда она ушла из «Кей Арена» в воскресенье вечером, то была уверена, что Люк позвонит ей. После того как он затащил ее в кладовку и заставил пересмотреть свое решение о том, что у них больше не будет секса, она почти была уверена, что он позвонит или появится у нее на пороге. Джейн думала, что между ними возникло понимание, что они говорили о чем-то важном, чем-то большем, чем ее нижнее белье, и она была уверена, что Люк свяжется с ней.
Он так и не позвонил. И Джейн, сидя на диване, наблюдая за брачными играми птиц на канале «Дискавери», обнаружила, что влюбиться в Счастливчика было самым глупым поступком за всю ее жизнь. Конечно, Джейн знала, что это глупость за недели до того, как все случилось, но ничего не могла с этим поделать.
Она пошла в прачечную самообслуживания и засунула свою грязную одежду в четыре стиральные машины. Под спортивным костюмом на ней были трусики-неделька. Сегодня был вторник, а она надела субботу. Не то чтобы это действительно имело значение, как полагала Джейн. Но это очень ясно показывало, какова ее жизнь в настоящий момент.
Пока она наблюдала за отжимом своей одежды, позвонил, чтобы попросить совет, Дарби. Казалось, он тоже влюбился в кого-то недоступного.
- Думаешь, Каролина пойдет со мной на свидание? – вот что он хотел знать.
- Не знаю. Как прошел вечер с ней? – спросила Джейн, хотя Каролина позвонила ей на следующее же утро после свидания с чудовищными подробностями. Вечер начался отлично, но потом резко спикировал вниз.
- Не думаю, что сильно впечатлил ее.
- Ты сказал ей о том, что являешься членом «Менса»?
- И что?
- Я же говорила тебе не делать этого. Те из нас, кто обладают средними умственными способностями, не хотят слышать о твоих мощных мозгах.
- Почему?
Джейн закатила глаза:
- Тебе бы хотелось слушать, как Брэд Питт хвастается тем, какой он красавчик?
- Это не одно и то же.
- Нет, одно и то же.
- Нет. Брэду не нужно хвастаться своей красотой. Все и так видят, что он хорош собой.
Хммм. Он был прав.
- Ладно. А как насчет порнозвезды? Ты бы хотел слушать, как порнозвезда хвалится своим огромным размером?
- Нет.
- Послушай, - она переложила трубку к другому уху, - если хочешь впечатлить женщину, особенно Каролину, не говори о том, как ты умен. Позволь этому изящно проявиться.
- Я не очень-то силен в изяществе.
Он не шутил.
- Каролину бы впечатлил парень, который знает, какое вино заказать.
- Разве те, кто так поступают, не геи?
А кто тогда носит рубашку с пылающими черепами?
- Нет. Пригласи ее куда-нибудь в приятное местечко.
- А она пойдет?
- Пусть это будет по-настоящему приятное место. Каролина любит наряжаться. Всегда любила. - Джейн подумала секунду и спросила: – Ты ведь член «Колумбия тауэр клаб»?
- Да.
Она так и знала.
- Пригласи ее туда. Это даст ей повод надеть ее новые туфли от Джимми Чу. И если она начнет говорить о моде и обуви, притворись, что тебе интересно.
- Мне нравятся дизайнерские вещи, - сказал Хоуг.
Джейн улыбнулась:
- Удачи.
Повесив трубку, она позвонила Каролине в «Норди» и предупредила подругу, что Дарби будет ей звонить. И была удивлена тем, что Каролина не слишком возражала против свидания с ним.
- Я думала, он тебя достал своими разговорами о «Менса», - напомнила Джейн подруге.
- Так и есть, но он по-своему симпатичный, типа как «Месть полудурков», - объяснила Каролина, и Джейн решила, что будет лучше, если она не станет вмешиваться. Как она напомнила себе, у нее были свои проблемы.
Перед игрой «Чинуков» с «Тампа Бэй Лайтнинг» Люк едва уделил ей внимание, когда она назвала его придурком. Он не поддразнил ее и не напомнил о той ночи, что они провели вместе. В воротах он играл почти идеально, останавливая шайбы быстрыми руками и большим телом. Матч закончился вничью, и после него Счастливчик не ждал Джейн, чтобы затащить в кладовку и зацеловать до потери сознания.
Все повторилось и две ночи спустя, когда он записал на свой счет шестую игру «всухую» в этом сезоне против «Ойлерз».
При перелете в Дейтройт на следующее утро Люк почти не смотрел на Джейн, когда проходил мимо ее кресла, и ей стало мучительно ясно, что он изо всех сил старается избегать ее. Она не знала, что такого сделала, и снова и снова прокручивала в уме их разговор в кладовке, предполагая, что только одно могло заставить Люка так откровенно избегать ее. То, что он каким-то образом разглядел ее чувства к себе и теперь со всех ног бежал в противоположном направлении. Она красилась красной помадой и купила красную блузку только для него. Джейн Олкотт была такой жалкой. Он сказал, что представлял, как они занимаются любовью на столе с десертами, и она поверила ему. Как худшая из идиоток.
Теперь Люк старательно избегал ее.
И она была испугана тем, как сильно это ее ранило. Они занимались любовью, и Джейн считала, что они действительно хорошо провели время. Она ничего не требовала, а он, затащив ее в кладовку, заставил думать, что ему было нужно что-то большее, чем одноразовый секс.
Счастливчик сказал, что не считает ее фанаткой, а теперь относился к ней так, как будто она была самой худшей представительницей этого вида. Фанаткой, которую надо избегать любой ценой. Джейн даже на несколько секунд задумалась, а не уволиться ли, лишь бы не приходилось встречаться с его безразличием. Но эти несколько секунд быстро закончились, когда она напомнила себе, что не будет вредить самой себе из-за мужчины. Даже из-за мужчины, которого она любила всем своим измученным сердцем. Даже видя, как этот мужчина делает ее несчастной.
Позже, этим же днем, в своем номере Джейн пыталась набросать черновик для статьи в «Одинокой девчонке», но больше смотрела в окно на озеро Мичиган, чем писала. Ее отношения с Люком все равно в конечном счете закончились бы, сказала она себе. Лучше раньше, чем позже. По крайней мере, в этом случае она не будет чувствовать себя такой виноватой из-за рассказа о Медовом пирожке. Как плохо, что она не могла заставить свою совесть замолчать.
Несколько часов спустя, когда телефон так и не зазвонил, Джейн попыталась убедить себя, что Люк был слишком занят с командой, чтобы звонить. Что он не встречался с одной из своих куколок Барби. Джейн не хотела представлять его с другой, но не могла перестать делать это. И мысли о том, как он целует одну из своих женщин, прикасается к ней, сводили Джейн с ума.
В шесть часов вечера она встретилась в одном из ресторанов отеля с Дарби. И слушая его болтовню о Каролине, выпила за ужином два мартини.
После ужина они направились в спорт-бар. Пятеро игроков «Чинуков» сидели за столиками, пили пиво, кушали и наблюдали, как «Денвер» задает «Лос-Андежелес Кингз» трепку королевских масштабов. Мартинò тоже был среди них. При виде него желудок Джейн подпрыгнул от понимания и облегчения: Люк не был с одной из своих куколок Барби.
- Привет, Шарки, - поздоровались с ней все игроки. Все... кроме Люка.
Нахмуренные брови и холодное оценивающее выражение в его глазах подсказали ей, что Счастливчик совсем не рад видеть ее. Израненному сердцу Джейн был нанесен еще один удар.
Она заняла место между Даниэлем и Фишем и изо всех сил старалась не встречаться глазами с Люком. Джейн боялась, что каждый хоккеист, сидящий за столом, увидит, что она влюблена в их вратаря. Что он сам тоже это увидит и еще больше отдалится, хотя, вероятно, больше было уже некуда.
И все же она не могла просто заставить себя полностью игнорировать Люка, и ее взгляд так и притягивало к нему. Счастливчик сидел, откинувшись на спинку стула, свесив руку, расслабленный и спокойный. Если не считать его напряженного взгляда, такого, будто он хотел прожечь ее насквозь.
Взяв стакан, Люк сделал глоток воды. Втянул кубик льда в рот, и капелька воды задержалась на его верхней губе. Он проглотил лед, и Джейн отвернулась.
- Я читал вашу последнюю статью в «Одинокой девчонке», - сказал ей Фиш. – Думаю, вы правы в том, что милые парни финишируют последними. Я милый парень, а мне пришлось отдать мой дом в Мерсере бывшей жене.
- Потому что она застала тебя с другой женщиной, - напомнил Саттер. – А это серьезно расстраивает жен.
- Ну да, еще мне и ты будешь говорить об этом, - проворчал Фиш и повернулся к Джейн. – О чем вы пишете сейчас?
Джейн на самом деле еще не совсем определилась. Ничего такого, что ей хотелось бы обсуждать, но она открыла рот и оттуда вылетело:
- Секс на одну ночь – это хорошая идея?
И тут же захотела забрать эти слова обратно.
- Я думаю, да, - ответил Пелузо с другого конца стола.
- Ага.
- Я бы сказал: иди и займись этим.
- Только если ты не женат, - добавил Фиш. – Вы ведь не планируете такое, да?
Джейн пожала плечами и заставила себя ответить холодно и без эмоций. Отстраненно. Как мужик.
- Я подумываю об этом. Среди журналистов из Детройта есть очень горячий парень. Я разговаривала с ним, когда в последний раз была здесь.
На другом конце стола Люк поднялся. Джейн смотрела, как он прошел к бару. Ее взгляд скользил вниз по его рубашке в бело-синюю полоску к «Левисам».
- Если вам понадобится помощь с вашей колонкой, мы могли бы рассказать, как на самом деле думают парни, - добавил Пелузо. – Истинное положение дел.
На самом деле Джейн не хотела знать «истинное положение дел». Это было слишком страшно.
- Может быть, я обращусь к вам, когда буду иметь четкое представление о том, что хочу рассказать в своей колонке.
- Отлично.
Джейн подняла глаза, когда Люк пришел обратно с двумя наборами дротиков.
- Ты должна дать мне шанс получить обратно мои пятьдесят баксов, - сказал он. – Правила те же, что и в последний раз.
- Я так не думаю.
- Я думаю, - он схватил ее за руку и поднял на ноги. – Выбери самый острый дротик, - сказал Люк, затем взял ее руку и впечатал дротики ей в ладонь. - Не заставляй меня тащить тебя к линии, - добавил он шепотом Джейн на ухо.
Его брови были нахмурены, а взгляд яростен, как будто ему было из-за чего злиться. Отлично. Будет очень приятно надрать ему задницу. Поскольку Джейн не могла сделать это физически, она размажет его по стенке в дартсе.
- Помни правила, - сказал Люк, пока она проверяла острия. – Никакого девчачьего нытья, когда проиграешь.
- Ты не смог побить меня даже тогда, когда был в лучшей форме, - Джейн взмахнула ресницами, как девчонка, и отобрала три самых острых дротика. – Это не тот спорт для изнеженных мальчиков, к которому ты привык, Мартинò. Твои товарищи по команде не смогут спасти тебя, и в дартсе нельзя спрятаться за щитками и шлемом.
- Это низко, Шарки, - сказал ей Саттер.
Челюсть Джейн упала:
- Это же «грязный треп».
- Это был на самом деле удар ниже пояса, - добавил Фиш.
- В прошлый раз вы, парни, сказали, что я лесбиянка, - напомнила она им. Игроки все разом пожали плечами. – Хоккеисты, - фыркнула Джейн и направилась через бар к мишени. Люк шел рядом. Плечом Джейн коснулась его и всем телом почувствовала отклик на это прикосновение. И увеличила пространство между ними.
- Что ты здесь с ним делаешь? – спросил Люк, когда они остановились у линии.
- С кем?
- С Дарби.
- Мы ужинали.
- Ты с ним спишь?
Если бы Джейн не была так зла, она бы засмеялась.
- Это не твое дело.
- А что насчет репортера из Детройта?
Не было никакого репортера, но Джейн не собиралась сообщать об этом Люку.
- А что такое?
- Ты с ним спишь?
- Я думала, тебе все равно, кого или как, или в какой позиции я предпочитаю.
Он уставился на нее, затем выдавил сквозь стиснутые зубы:
- Бросай эти чертовы дротики.
Джейн посмотрела на него. Напряженная челюсть, в глазах горит голубое пламя, как то, что появляется, когда кто-то осмеливается бросить шайбу в его ворота. Совершенно ясно, что Люк Мартинò был зол. На нее. Он был вне себя.
- Отойди, - сказала Джейн, готовясь к первому броску. – Я собираюсь надрать тебе задницу.
И попала в удвоение с первого броска, а после третьей попытки ее общий счет составлял восемьдесят очков.
Люк набрал сорок и бросил дротики ей на ладонь.
- Здесь отстойный свет.
- Нет. - Джейн улыбнулась и получила огромное наслаждение, заявив: - Это ты полный отстой. - Его глаза сузились. Недели злости и боли выплеснулись из нее, и она сказала громче, чем собиралась: - А хуже всего то, что ты нытик.
Коллективный вздох привлек их внимание: они с Люком повернулись и посмотрели на парней, стоящих в нескольких футах от них.
- Счастливчик собирается убить Шарки, - предрек Саттер откуда-то сзади.
По молчаливому согласию они разошлись каждый в свой угол. Джейн бросила и набрала шестьдесят пять. Люк набрал тридцать четыре.
- Ну же, напомни мне, почему они зовут тебя Счастливчиком? – спросила Джейн, потянувшись за дротиками.
Люк убрал их за пределы ее досягаемости, и его губы изогнулись в ленивой, безнравственной улыбке. Улыбке, которая сказала, что он помнит, как Джейн стояла на коленях, целуя его татуировку.
- Уверен, если подумаешь хорошенько, ты вспомнишь ответ на свой вопрос.
- Нет, - она покачала головой. – Некоторые вещи совсем не запоминаются, – затем протянула руку, и он вложил дротики в ее ладонь.
Вместо того чтобы отойти к другим парням, Люк остался рядом с Джейн и сказал:
- Я мог бы напомнить тебе.
- Нет, спасибо, - она попала в утроение восьми и нацелилась на утроение двадцати. – Одного раза мне было достаточно.
- Если это правда, - сказал он, - почему же мы сделали это три раза?
- А в чем дело? – Джейн посмотрела на него через плечо. – Твое эго сегодня нуждается в ласке?
- Да. И не только оно.
Люк решил заговорить с ней, и предполагалось, что она должна упасть к его ногам. Он, вероятно, думал, что она упадет прямо здесь и будет снова целовать его татушку. Да ни в жисть!
- Мне это неинтересно. Найди кого-нибудь еще.
- Я не хочу никого другого. - Его слова прозвучали как нежная ласка, когда он добавил: - Я хочу тебя, Джейн.
Ее гнев испарился, а осталась лишь глубокая боль. От нее скручивался желудок, и сжималось сердце. Прежде чем возник риск, что она разразится рыданиями, как девчонка, Джейн швырнула дротики в Люка.
- Очень плохо, - сказала она, развернулась и вышла из бара. И уже добралась до своей комнаты на двадцать пятом этаже, когда ее зрение затуманилось. «Я не буду плакать из-за Люка Мартинò», - сказала себе Джейн, вытирая глаза носовым платком.
Прошло десять минут, прежде чем Люк постучал в дверь. Боясь, что весь этот шум, который он устроил, встревожит охрану отеля, Джейн впустила его.
- Что тебе надо, Люк? – она скрестила руки на груди и, показывая свою непреклонность, осталась стоять на месте.
Счастливчик прошел в комнату и заставил Джейн отступить на несколько шагов.
- Тебя, - ответил он, когда за ним захлопнулась дверь.
- Меня это не интересует. - Он подошел так близко, что ее предплечья касались его груди. Он целенаправленно вторгался в ее личное пространство, и Джейн отошла в другой угол комнаты, подальше от аромата его туалетной воды. – Ты сказал мне, что не считаешь меня фанаткой, но именно так заставил чувствовать себя.
- Прости меня за это, - он нахмурил брови и посмотрел вниз на свои туфли. – Я не хотел заставлять тебя чувствовать себя фанаткой.
- Слишком поздно. Ты не можешь спать со мной, а потом даже не думать обо мне, как будто я ничего не значу.
- Я никогда не думал, что ты ничего не значишь, - Люк снова поднял на нее голубые глаза, взгляд которых был искренен, когда он сказал: - Я думал о тебе, Джейн.
- Когда? Когда ты был с другими женщинами?
- Я не был ни с кем, кроме тебя.
Джейн почувствовала облегчение, но все еще была чертовски зла.
- А ты думал обо мне, когда был занят тем, что игнорировал меня?
- Да.
- И когда избегал меня?
- Да. Каждый раз и все время между ними.
- Ну что ж...
- Я думаю о тебе, Джейн, - он подходил к ней, пока между ними не осталось всего несколько дюймов. - Очень часто.
Она поверила ему, когда он сказал то же самое несколько недель назад. Но не в этот раз.
- Я и прежде слышала это от тебя, и это неправда, - сказала Джейн, но в ее сердце был предательский кусочек, который хотел поверить ему… очень сильно. Она сделала шаг назад и икрами ударилась о край кровати.
- О, это правда. Во сне и наяву я не могу выкинуть тебя из головы, - Люк взял ее за плечи и мягко толкнул на постель. – Ты осложнение, которое мне не нужно. – Он последовал за ней, положив руки по сторонам от головы Джейн и втиснув колено между ее бедер. – Но ты осложнение, которое я хочу. То, которое я собираюсь иметь.
Джейн положила руки ему на грудь, чтобы остановить его. Сквозь хлопок рубашки Люк излучал тепло, как печка, и оно согрело ее ладони.
- Я не думаю, что ты знаешь, чего хочешь.
- Нет. Я знаю. Я хочу тебя. И быть с тобой намного лучше, чем быть без тебя. Я больше не собираюсь бороться, - он поцеловал ее между бровей. – Не собираюсь бороться с тем, что чувствую к тебе. Я обречен на проигрыш и окажусь просто чертовски расстроенным.
Его слова каким-то образом развеяли ее гнев, но страх все еще тяжким грузом давил ей на сердце.
- Что ты чувствуешь? – спросила Джейн, хотя не была полностью уверена, что хочет это знать.
Люк коснулся губами ее лба:
- Я чувствую, будто ты ударила меня клюшкой между глаз.
Он не сказал, что влюбился в нее, но удар в голову клюшкой тоже неплох. Вместо того чтобы оттолкнуть Люка, Джейн провела ладонями по его груди:
- Это хорошо?
- Это не очень хорошее ощущение. Ты превратила мою жизнь в хаос.
Отлично, потому что она тоже была в полнейшем хаосе. Джейн попыталась держаться за свою боль, но вместо этого вытащила рубашку Счастливчика из джинсов и посмотрела ему в глаза. Затем ее взгляд переместился к его рту.
- Как ты получил шрам на подбородке? - спросила она.
- Упал с велосипеда, когда мне было лет десять.
- А шрам на скуле? – она скользнула руками ему под рубашку и коснулась напряженных мышц и упругой кожи.
- Драка в баре, когда мне было двадцать три, - Люк втянул воздух. – Еще есть вопросы, прежде чем я раздену тебя?
- Тебе было больно, когда ты делал эту татушку?
- Не помню, - он опустил голову к Джейн. – Я тогда был в стельку пьян. – И предотвратил последующие вопросы поцелуем, который мучительно медленно углублял. Поцелуй был сладким и нежным, но Джейн была не в настроении для сладости и нежности. Поэтому толкнула Люка на спину и села сверху, как будто он был горной вершиной, которую она уже завоевала, но собиралась исследовать снова. Пока она расстегивала его рубашку, поцелуй стал более страстным. Люк лежал, скрестив руки за головой, и наблюдал за ней из-под полуприкрытых век, а Джейн касалась его тела руками и губами. Когда она прикусила его плечо, Люк откинул волосы с ее лица и заставил Джейн снова вернуться к своему рту. Затем перевернул ее на спину и раздел, не переставая целовать. Он повсюду касался ее руками, за которыми следовали его губы: ее плечи, шея, грудь. Они лежали обнаженные в объятиях друг друга, и когда Джейн уже больше не смогла этого выносить, она надела презерватив на его горячий член и снова села сверху. Когда она стала опускаться, Люк поднял бедра и глубоко погрузился в нее.
- Джейн, - задохнулся он, - подожди минутку.
Она сжала внутренние мышцы вокруг него, и в его груди завибрировал стон. Его глаза закрылись, а когда он снова их открыл, они сияли откровенной страстью, горячей и опьяняющей. Люк положил одну руку на шею Джейн, а вторую на бедро, наклонил ее голову вниз и заставил свою женщину оставаться неподвижной, пока нежно целовал ее губы. Его язык легонько касался ее, и Люк мягко посасывал его, как будто пил сок из персика. Как будто на вкус она была сладкой и очень подходящей для него. Он скользил руками по ее спине и позвоночнику, затем сместил руки вниз, на бедра, лаская ее, вызывая огонь внутри и снаружи. Джейн оторвалась от его губ, когда он ускорил движения. Его голубые глаза смотрели на нее, и в них горело желание. Люк прошептал ее имя как нежную ласку. Горячее напряжение внутри Джейн усиливалось и закручивалось спиралью, пока ее не взорвали горячие, неконтролируемые волны наслаждения.
В оргазме ее мышцы крепко сжали его, и он впился пальцами в ее бедра, входя в нее снова и снова, пронзая все сильнее, пока сам не почувствовал то же самое наслаждение, которое только что подарил ей.
Джейн без сил упала на Люка, и он крепко держал ее, тяжело дыша. Прижимая к своей влажной груди, как будто в ближайшее время не собирался отпускать.
- Боже мой, - сказал он, прерывисто дыша рядом с ее ухом. – Еще лучше, чем в последний раз. А тот раз был просто чертовски фантастическим.
Джейн была согласна, но задыхалась слишком сильно, чтобы сказать хоть что-то. Кое-что только что случилось. Кое-что другое. Кое-что большее. Кое-что выше физического наслаждения. Кое-что, что она не могла просто так постигнуть.
- Джейн?
- Ммм?
- Ничего, - она почувствовала, как Люк поцеловал ее волосы. – Просто хотел удостовериться, что ты не отключилась.
Джейн улыбнулась и уткнулась носом в его шею. Это было в том, как он держал ее, касался ее. Она не стала обманывать себя, уверяя, что это была любовь. Но в этом что-то было. Она возьмет это «что-то» и будет держать, потому как что бы это ни было, черт побери, это было намного лучше, чем совсем ничего.