Амелия вернулась домой в четверть седьмого. Повесив пальто во встроенный шкаф в холле, она принесла небольшой пакет в гостиную и уселась на тахту, сбросив туфли. Держа пакет на коленях, развязала его. Деревянная коробка напоминала шкатулку. Амелия подняла крышку и улыбнулась: это была самая отвратительная деревянная кукла, которую она когда-либо видела: семи дюймов длиной, скелетообразная, с непропорционально большой головой. Лицо маниакально-свирепое, заостренные зубы оскалены, а злобные глаза выпучены. В правой руке зажато восьмидюймовое копье. Между стеной коробки и куклой был крошечный свиток. Амелия развернула его: «Здесь Тот, Который Убивает. Он беспощадный охотник…» Артур будет доволен.

Артур… Она посмотрела на телефон, который стоял рядом, на столе, со вздохом отложила деревянную коробку, поставила телефон на колени и набрала номер.

— Хэлло, мам.

— Ты еще не вышла? — спросила мать.

— Мам, я не забыла, что сегодня пятница, наш вечер… — напряженно начала Амелия, но не смогла закончить фразу. Трубка молчала, Амелия закрыла глаза.

Пожалуйста, мам, подумала она.

— Я познакомилась с одним человеком, — сказала она, — его зовут Артур Бреслоу. Он учитель в средней школе.

— Ты не придешь, — сказала мать.

Амелия вздрогнула.

— Сегодня его день рождения. — Она открыла глаза и взглянула на куклу. — Я… в общем-то обещала ему, что мы… проведем этот вечер вместе.

Мать промолчала, а Амелия вспомнила, что в сегодняшней вечерней программе нет хороших фильмов.

— Мы можем придти завтра вечером, — проговорила она.

Мать молчала.

— Мам?

— Теперь и вечеров по пятницам для тебя слишком много.

— Мам, ведь я вижусь с тобой два-три вечера в неделю.

— Ты хочешь сказать, что звонишь по телефону… А могла бы заходить почаще, ведь у тебя здесь собственная комната.

— Мам, не нужно снова об этом, — сказала Амелия.

Не ребенок же я, подумала она. Хватит обращаться со мной как с ребенком!

— И давно ты с ним встречаешься? — спросила мать.

— Примерно с месяц.

— И не говоришь об этом мне.

— Я собиралась рассказать тебе.

В голове Амелии что-то запульсировало. У меня не заболит голова, приказала она себе. И посмотрела на куклу. Казалось, та уставилась на нее.

— Он хороший человек, мам.

Мать не ответила. Амелия почувствовала, как напряглись мышцы живота.

Вечером я не смогу поесть, подумала она и, внезапно обнаружив, что калачиком свернулась над телефонным аппаратом, заставила себя выпрямиться. Мне тридцать три, подумала она. Потянувшись, вынула куклу из коробки.

— Ты бы видела мой подарок ко дню его рождения. Я нашла его в антикварном магазине на 3-й авеню: это подлинная кукла-фетиш племени зуни, ужасно редкая. Артур помешан на антропологии, вот я и купила ее.

Трубка молчала.

Ладно, можешь не говорить, подумала Амелия.

— Это охотничий фетиш, — продолжала она, стараясь казаться веселой. — Предполагается, что в кукле заключен дух охотника зуни. Вокруг нее намотана золотая цепочка, не позволяющая духу убежать… — Слова плохо давались ей. Дрожащим пальцем она провела по цепи. — Его зовут Тот, Который Убивает. Видела бы ты его лицо… — Она чувствовала, как по щекам бегут теплые слезы.

— Желаю тебе приятно провести время, — сказала мать, вешая трубку.

Амелия пристально глядела на аппарат и слушала гудки.

Почему все заканчивается именно так? — подумала она. Бросила трубку на рычаг и отставила аппарат в сторону. Предметы в темнеющей комнате казались ей какими-то расплывчатыми. Она поставила куклу на край кофейного столика и поднялась. Приму ванну, решила она и прошла через гостиную. В голове звучали последние слова матери, но она знала, что «приятно провести время» теперь невозможно.

О, мам! — подумала она, в бессильной ярости сжала кулачок и ушла в ванную.

Кукла упала с края столика. Она слетела головой вниз, и кончик копья воткнулся в ковер.

Тонкая золотая цепочка соскользнула на пол.

Когда Амелия вернулась в гостиную, было почти темно. На ней был махровый халат. Слышно было, как в ванну набирается вода.

Она села на тахту и взяла телефон на колени. Тяжело вздохнув, набрала номер.

— Артур?

— Да?

Амелия знала этот тон, любезный, но осторожный. Она не смогла выдавить ни слова.

— Твоя мать, — сказал, наконец, Артур.

Снова холодное, неприятное чувство в животе.

— Это наш вечер, — объяснила она. — Каждую пятницу… — Она запнулась, выжидая, Артур молчал. — Я говорила тебе об этом.

— Да, говорила.

Амелия потерла висок.

— Она все еще держит тебя в ежовых рукавицах, ведь так? — спросил он.

Амелия напряглась:

— Просто я не хочу ее огорчать. На нее плохо подействовал мой переезд.

— Я тоже не хочу задевать ее чувств. Но часто ли бывает день рождения? Ведь мы все запланировали заранее.

— Конечно, — мускулы живота снова свело.

— Ты в самом деле позволишь ей так с собой обращаться? — спросил Артур. — Одна пятница за весь год…

Амелия закрыла глаза, губы ее беззвучно шевелились:

— Она моя мать.

— Очень хорошо, — сказал Артур. — Мне жаль, я ждал этого дня, — он помолчал. — Очень жаль.

Он спокойно повесил трубку.

Амелия долго сидела, слушая гудки в трубке, и вздрогнула, когда голос с магнитофонной ленты громко и отчетливо произнес:

— Пожалуйста, повесьте трубку.

Положив трубку, она поставила аппарат на место.

Вот так подарок ко дню рождения, подумала она. Включила настольную лампу. Завтра она отнесет куклу обратно.

На кофейном столике куклы не было. Посмотрев вниз, Амелия увидела на ковре золотую цепь. Она слезла с тахты и, встав на колени, подняла ее и бросила в деревянную шкатулку. Куклы не было и под столиком. Амелия пошарила рукой под тахтой и вскрикнула, отдергивая руку. Выпрямившись, повернулась к лампе и посмотрела на руку: что-то застряло под ногтем указательного пальца. Это был наконечник крошечного копья. Она бросила его в коробку и сунула палец в рот. Снова, перегнувшись с тахты, осторожно пошарила под ней.

Кукла не нашлась. Поднявшись с тихим стоном, она потянула за край тахты. Он был страшно тяжел. Она вспомнила, как они с матерью покупали мебель. Она хотела обставить комнату в стиле датского модерна. Мать настояла тогда на покупке этой тяжелой тахты из клена. Амелия оттащила край от стены, не забывая, что в ванной течет вода.

На ковре под тахтой она заметила древко копья. Куклы не было видно. Амелия подняла древко и положила на кофейный столик.

Кукла осталась под тахтой, решила она. Наверное, двигая тахту, она одновременно подвинула куклу.

Ей показалось, что сзади послышался звук — слабый и быстрый. Амелия обернулась — звук прекратился. По ногам побежали мурашки.

— Это Тот, Который Убивает, — с улыбкой произнесла она. — Он снял цепочку и убежал.

Внезапно она затихла. Из кухни определенно слышался металлический дребезжащий звук. Амелия нервно глотнула: что происходит? Она подошла к кухне и, включив свет, заглянула туда. Все выглядело как обычно. Взгляд ее пробежал по плите, на которой стояла кастрюля с водой, по столу, стулу. Ящики и дверцы шкафа закрыты. Электрочасы, маленький холодильник с поваренной книгой на нем, стена, подставка для ножей, прикрепленная к дверце шкафа снаружи… Исчез маленький нож!

Амелия уставилась на подставку с ножами. Не глупи, сказала она себе. Просто она убрала нож в ящик, вот и все. Шагнув в кухню, она выдвинула ящик с серебром: ножа не было.

Новый звук. Она взглянула на пол и чуть не задохнулась от изумления. Некоторое время она стояла как вкопанная, потом шагнула в дверь и посмотрела в гостиную. Сердце ее заколотилось. Может, все это ей лишь казалось? Но она же заметила какое-то движение.

— Ну, перестань, — сказала она себе и пренебрежительно хмыкнула.

Лампа в комнате погасла.

Амелия повернулась так резко, что ушибла о косяк правую руку. Вскрикнув, зажала локоть левой ладонью и закрыла глаза — лицо ее исказилось от боли.

Открыла глаза и заглянула в темную гостиную.

Перестань же, сердито приказала она себе. Три шороха плюс перегоревшая лампочка — это еще не доказательство того, что с ней должны происходить совершенно идиотские вещи…

Нужно выключить воду. Выйдя из кухни, морщась и потирая руку, она направилась в холл.

Снова какой-то звук. Амелия застыла. Что-то двигалось к ней по ковру. Она тупо посмотрела вниз.

Нет, подумала она.

Теперь она заметила быстрое движение у самого пола. Блеснул металл — и мгновенная колющая боль в правой икре. Амелия, задыхаясь, лягнула наугад. Снова боль. Она почувствовала, как по ноге струится теплая кровь. Повернулась и бросилась в холл. Под ней скользнул коврик, и ее отбросило к стене, горячая боль охватила правую лодыжку. Чтобы не упасть, она схватилась за стену, потом начала метаться, испуганно всхлипывая.

Снова движение в темноте. Боль в левой икре, затем в правой. Амелия закричала. Что-то скользнуло вдоль бедра. Она отшатнулась назад, вскинув руки, чтобы удержаться на ногах, левой рукой уперлась в стену, повернулась и бросилась в темную спальню. Захлопнув дверь и тяжело дыша, прислонилась к ней: что-то стукнуло в дверь с другой стороны — маленькое, у самого пола.

Амелия, стараясь не дышать, прислушалась и осторожно потянула ручку, чтобы наверняка защелкнуть запор. Ничего не услышав, рухнула на кровать. Сидя на краю постели, взяла на колени параллельный телефон. Кому позвонить? В полицию? Они подумают, что она ненормальная. Матери? Слишком далеко…

Она подвинулась к полосе света, проникавшего из ванной, и стала набирать номер Артура. Ручка двери повернулась. Она не сводила глаз с затемненной двери. Щелкнула задвижка. Аппарат соскользнул с колен. Амелия услышала, как он глухо шлепнулся о ковер, и дверь распахнулась. С дверной ручки что-то упало.

Поджав ноги, Амелия откинулась назад — темное пятно бежало по направлению к кровати, она следила за ним, открыв рот. Неправда, подумала она и замерла: оно дергало за покрывало. Существо лезло вверх, чтобы добраться до нее. Нет, решила она, это невозможно. Она не могла пошевелиться, лишь пристально смотрела на край матраса.

Показалось что-то, напоминающее крошечную голову: Амелия с криком спрыгнула на пол. Влетев в ванную, захлопнула дверь, задыхаясь от боли в лодыжке. Она едва успела задвинуть большим пальцем защелку на ручке, как что-то стукнуло снаружи, позади двери. Послышался звук, напоминающий царапанье крысы, затем все стихло.

Она прислонилась к ванне: уровень воды поднялся до выпускного отверстия. Закручивая краны, она видела, как в воду падают капли крови. Амелия выпрямилась и повернулась к зеркальному шкафчику над раковиной.

И в ужасе затаила дыхание, увидев порез на шее. Ощутила боль в ногах — из порезов на икрах кровь стекала по лодыжкам. Амелия заплакала. Кровь бежала между пальцами прижатой к шее ладони, капала с кисти. Сквозь слезы она посмотрела на себя в зеркало.

И возмутилась тем, что увидела: человека обреченного, готового покориться. Нет, подумала она и открыла дверцу шкафчика. Взяла йод, марлю и пластырь. Опустила крышку унитаза и села: открыть пузырек с йодом оказалось нелегким делом. Пришлось несколько раз стукнуть им о край раковины. Сжав зубы, она забинтовала правую ногу.

Услышав негромкий скрежет, она обернулась к двери и увидела, как лезвие ножа просовывается в щель. Оно пытается уколоть мне ноги, думает, что я стою поблизости. Она понимала, какое это безумие — думать, что оно думает. Тот, Который Убивает, вспомнила она. Он беспощадный охотник… Амелия пристально смотрела на движущееся лезвие:

— О Боже!

Торопливо забинтовала обе ноги и, глядя в зеркало, вытерла полотенцем кровь на шее.

Вздрогнув от нового звука, шагнула к двери, наклонилась и с сильно бьющимся сердцем напряженно прислушалась: внутри ручки слышался слабый металлический скрежет.

Кукла пыталась открыть задвижку, вмонтированную в ручку.

Амелия, не отводя глаз от ручки, медленно отступила от двери. Могло ли оно висеть на одной руке, а другой открывать ножом задвижку? Представить себе подобное было невозможно. Она ощутила холодное покалывание на шее, под затылком. Я не должна впустить это, подумала она.

Хриплый возглас слетел с ее губ в тот момент, когда из ручки выскочила втулка. Она отпрянула и сорвала с крючка банное полотенце; ручка повернулась, защелка стала на место. Дверь начала приоткрываться.

Кукла вбежала внезапно и так быстро, что в глазах Амелии зарябило. Сильно размахнувшись, она ударила полотенцем, как по огромному клопу, — кукла отлетела к стене. Амелия бросила на нее полотенце и, всхлипывая от боли в лодыжке, побежала. Распахнув дверь, ворвалась в спальню и почти достигла холла, но подвела лодыжка: испуганно вскрикнув, она растянулась на ковре. Сзади послышался шум: из ванной выбегала кукла, похожая на прыгающего паука. В темноте поблескивало лезвие ножа: кукла пропала в тени, быстро приближаясь к ней. Лежа, Амелия отодвинулась назад, к шкафу, и влезла в его темноту спиной вперед.

Снова боль от ледяных прикосновений ножа к ноге. Взвизгнув, она потянулась вверх и сорвала пальто: оно упало на куклу. Она швыряла на пальто все, до чего могла дотянуться. Кукла исчезла под грудой блузок, юбок и платьев. Амелия перелезла через шевелящуюся кучу одежды, с усилием выпрямилась и быстро, как могла, захромала в холл. Ее слух не воспринимал звука разрезаемой ножом ткани. Хромая, она подошла к входной двери и дернула за ручку.

Дверь не поддалась. Амелия попыталась освободить задвижку — безуспешно. В ужасе она цеплялась за нее ногтями и не могла сдвинуть с места.

— Нет, — пробормотала она. Теперь она в ловушке. — О, Боже!

И заколотила в дверь:

— Пожалуйста, помогите мне! Помогите!

В спальне снова послышался шум. Амелия побежала в гостиную, упала возле тахты на колени, нашла телефон, но пальцы так дрожали, что она не могла набрать номер. Всхлипнула и придушенно вскрикнула: кукла бежала к ней из холла.

Амелия схватила с кофейного столика пепельницу и швырнула в куклу, потом вазу, деревянную шкатулку, статуэтку, но попасть в куклу не смогла. Пятясь, Амелия упала на кофейный столик; подхватив лампу, бросила на пол. Снова, едва устояв на ногах, метнулась и скрылась в шкафу, захлопнув дверцу.

Напряженными пальцами она вцепилась в ручку шкафа, собственное дыхание горячими волнами касалось лица. Она вскрикнула, когда лезвие пролезло под дверцу, уколов палец на ноге. Пошарив за собой, она отступила. Халат распахнулся, она чувствовала, как по груди стекает кровь; ноги онемели от боли. Пожалуйста, кто-нибудь, помогите, подумала она.

И застыла. Ручка, которую держали ее пальцы, стала поворачиваться. Оно не может быть сильнее меня, не может. Амелия сильнее сжала ручку и ударилась головой об угол чемодана на полке.

Ее озарило. Удерживая ручку правой рукой, левой потянулась наверх. Замки чемодана были открыты. Она рывком повернула ручку, одновременно толкнув дверь, и услышала, как дверь ударилась о стену, а отброшенная кукла шлепнулась на пол.

Амелия стащила с полки чемодан, открыла крышку и упала на колени в дверях шкафа, держа чемодан как раскрытую книгу. Стиснула зубы, внутренне сжалась… Кукла стукнулась в дно чемодана. Она тут же захлопнула крышку, бросила чемодан плашмя, навалилась и дрожащими пальцами нажала на замки. Замки защелкнулись. Амелия облегченно всхлипнула и оттолкнула чемодан так сильно, что тот стукнулся о стену. Стараясь не прислушиваться к яростным толчкам и царапанью в чемодане, она с трудом поднялась на ноги.

Включив в холле свет, она попыталась открыть дверь на лестницу. Замок заклинило. Она повернулась и, взглянув на свои израненные ноги, захромала через гостиную: бинты размотались, некоторые из порезов кровоточили.

Порез на шее все еще был влажен. Амелия сжала дрожащие губы: еще немного, и она попадет к доктору. Вытащив из кухонного ящика топорик для мяса, вернулась в холл.

Скребущий звук привлек ее внимание к чемодану. Она затаила дыхание: лезвие в стенке чемодана двигалось вверх-вниз, выпиливая отверстие.

Прихрамывая, она подошла к чемодану и присела, с отвращением глядя на окровавленное лезвие. Левой рукой она попыталась схватить его и вытащить: лезвие повернулось, дернулось вниз, и она вскрикнула. Из глубокого пореза на большом пальце кровь стекала по ладони. Амелия прижала палец к халату. Она чувствовала, что тупеет.

Поднявшись на ноги, она подошла к двери и принялась за задвижку. Освободить ее не удалось. Она просунула под задвижку топорик и попробовала оторвать ее от стены. Конец топорика отломался, и Амелия чуть не упала. Ей не хватит времени, времени… В отчаянии она огляделась вокруг.

Окно! Чемодан можно было выбросить! Амелия отбросила топорик и наклонилась к чемодану.

Кукла уже высвободила плечи и голову. Амелия, словно парализованная, наблюдала за ее попытками вылезти наружу. Кукла крутилась и пристально смотрела на нее. Нет, подумала она, не может быть, чтобы все это было реальностью. Кукла рывком высвободила ноги и спрыгнула на пол.

В панике Амелия побежала в гостиную. Правой ногой она наступила на осколки вазы, они глубоко впились в пятку. Амелия потеряла равновесие и упала на бок. Кукла с поблескивающим лезвием в руке прыжками приближалась к ней. Движением ноги Амелия сбила ее с ног, вскочила, стремглав бросилась на кухню и захлопнула дверь.

Что-то мешало двери закрыться. Амелии показалось, что в голове ее слышится крик. Она посмотрела вниз: нож и крошечная деревянная рука попали между дверью и косяком! Амелия надавила на дверь, пугаясь силы, с которой дверь сопротивлялась ей. Послышался треск, и злобная ухмылка скривила ей губы. Крик в голове усилился, заглушая треск дерева, нож повис. Амелия бросилась на колени, потянула за него и вместе с отвалившейся деревянной кистью втащила нож в кухню. Придушенно вскрикнув, она встала и бросила нож в раковину. Дверь сильно ударила ее в бок: ворвалась кукла.

Амелия схватила стул и швырнула в куклу. Кукла отскочила и обежала стул. Амелия сдернула с плиты кастрюлю с водой и бросила на пол, куклу окатило водой.

Амелия с удивлением обнаружила, что кукла стремилась вовсе не к ней. Она пыталась забраться на раковину и подскакивала, чтобы уцепиться за ее край единственной рукой. Ей нужен был нож, она должна иметь оружие.

Внезапно Амелия сообразила, что делать: шагнув к плите, потянула вниз дверцу духовки и до отказа крутанула ручку. Услышав характерный звук вспыхнувшего газа, схватила куклу.

Она вскрикнула, когда кукла принялась лягаться и выкручиваться. От ее рывков Амелию швыряло от одной стены кухни к другой. Крики с новой силой зазвучали в ее мозгу. И она поняла, что это кричит дух куклы. Она поскользнулась, ударилась о стол, упала перед плитой и успела швырнуть куклу в духовку. Захлопнув дверцу, навалилась на нее всем телом.

Дверца едва не слетела с петель. Амелия держала ее плечом, потом спиной, упершись ногами в противоположную стену; старалась не обращать внимания на стук и скрежет в духовке. Почувствовав запах горящего дерева, закрыла глаза. Дверца нагревалась. Она знала, что обожжет спину, но не смела шевельнуться. Запах горящего дерева усилился. Сильно болела нога, из пятки струилась кровь.

Амелия глянула на часы: было без четырех минут семь. Медленно проходила круг красная стрелка. Прошла минута. Крики в мозгу утихли. Поскрипывая зубами от боли в спине, она слегка переместилась.

Прошла еще минута. Толчки и удары прекратились. Кухню заполнили запах горящего дерева и густая пелена дыма. Они заметят это, подумала она. Теперь, когда все позади, они придут и помогут. Так случается всегда.

Она начала отодвигаться от дверцы духовки, но готова была, если понадобится, вновь навалиться на нее всем телом. Смрадный запах обугленного дерева вызывал в ней тошноту, и все же — надо убедиться. Она потянула дверцу вниз. Нечто темное, душащее промелькнуло в ее сознании, и она еще раз услышала в себе вопль. Одновременно горячая волна проникла в нее — теперь это был вопль победы.

Амелия встала и выключила газ. Взяла из ящика щипцы, выхватила из духовки обгорелую, скрученную деревяшку, бросила ее в раковину под струю воды. Подождала, пока она не перестала дымиться. Затем прошла в спальню, подняла трубку, лежавшую на ковре рядом с аппаратом, и нажала рычаг. Через секунду отпустила и набрала номер:

— Это Амелия, мам, — сказала она. — Извини, что я так поступила. Мне хотелось бы провести этот вечер с тобой, хотя уже поздновато. Ты не смогла бы зайти за мной, чтобы отсюда нам выйти вместе?

Она молчала, слушая ответ.

— Хорошо, — сказала она. — Я буду тебя ждать…

Повесив трубку, она пошла на кухню и выбрала самый длинный разделочный нож. Подошла к двери и без усилий отодвинула задвижку. Принесла нож в гостиную, сняла халат и исполнила танец охоты — танец радости и наслаждения предстоящим убийством. Потом, скрестив ноги, уселась в углу.

Тот, Который Убивает, должен сидеть, скрестив ноги, в темном углу и ждать появления добычи.