© Гимадеев С., 2017

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2017

 

Глава 1

1.1. Дротик со свистом вонзился Обаме в переносицу, точнехонько между глаз.

Андрей удовлетворенно крякнул, замахнулся вторым дротиком и замешкался. Так не хотелось нарушать эстетику композиции. Обама глядел на него с какой-то президентской укоризной, и Андрей медлил. В наступившей тишине с кухни вдруг донесся металлический звон и женский возглас.

Андрей, пожав плечами, ссыпал оставшиеся дротики на стол, встал и прямо в носках подошел к окну. За стеклом неторопливо плыл тополиный пух. Он и вчера так плыл, и позавчера, и уже неделю тиранил город. Шоссе в сотне метров от торгового центра уже заполнилось вереницами машин. Такими же как и вчера, и позавчера. И завтра все будет точно так же: унылый пух и разноцветные автомобильные бусы… И послезавтра.

– «И длилось это тысячу лет», – пробормотал Андрей.

В дверь кабинета постучали. Он обернулся. В кабинет проскользнула метрдотель Маша, прижимая к груди кожаные папки с меню.

– Андрей Сергеевич, будете обедать? – спросила она своим шелковым голосом.

– Не буду. Что с планом расстановки столов на завтра?

– Михаил Андреевич хотел с вами обсудить… – замялась она. – Но, в общем, все хорошо.

Он снова отвернулся к окну. Маша бесшумно выскользнула из кабинета, но дверь не успела закрыться. Возник озабоченный Михаил. Шевелюра его по обыкновению была всклокочена, а очки сползли на кончик носа. Он почему-то стоял в дверях, пыхтя и прижимая к своему животику большой лист бумаги, и разглядывал ноги Андрея в носках.

– Смотри, – сказал Андрей, указывая на поверженного Обаму. – Слабо тебе?

– Э-э, – выдохнул Михаил. – Это… Мы, короче, прикинули расположение столов. Посмотри.

Он прошел к Андрею и протянул бумагу. Андрей, не вынимая рук из карманов джинсов, безразлично окинул взглядом исчерканную схему со столиками.

– Не хочу, Майкл.

– Но… Сам же потом будешь…

– Не буду. Расслабься. Я тебе доверяю. Слушай! – оживился он, хватая дротик со стола. – А встань под Бараком.

– А? – Михаил от удивления открыл рот.

Андрей схватил мандарин из фруктовой вазы на тумбе, прыгнул к Михаилу, поставил его к плакату и попытался водрузить мандарин ему на голову. Михаил в испуге отшатнулся, таращась на дротик. Андрей захохотал:

– Испугался? Я не промажу!

Он представил, как дротик с хрустом входит другу в переносицу. Михаил почесал затылок, недоверчиво посмотрел на Андрея.

– У тебя все в порядке? – осторожно поинтересовался он.

– Вроде бы. Хотя душа чего-то просит, – пожал плечами Андрей.

Преодолевая легкий ступор Михаила, Андрей пошел к выходу в одних носках. У самого дверного косяка он заметил на полу глянцевый флаер размером с пол-листа.

– Не понимаю, как они умудряются их подбрасывать, – сказал он, поднимая флаер. – Уже второй день такие нахожу.

На флаере был изображен коллаж черно-красных тонов из элементов готических замков, мрачных коридоров, бегущих по ним обезумевших людей в больничных пижамах и летающих под потолками оскаленных не то черепов, не то мумифицированных голов в боевых сверкающих шлемах. Рекламный текст гласил: «Устали и желаете встряхнуться, не покидая рабочее место надолго? Только 1 июля наша компания предлагает эксклюзивный хоррор-квест прямо на территории ТРЦ «Южный». Вы получите волнительное приключение, незабываемые ощущения, солидную порцию адреналина! Уникальный подход к организации игры! Торопитесь, первым игрокам – значительные скидки и суперпризы от нашей компании! Ждем Вас в офисе Г-28, 3-й этаж, ТРЦ «Южный».

– Это в противоположном крыле, – пробормотал Михаил. – Может, наехать на них?

– Да черт с ними.

Они вышли из кабинета, миновали комнаты персонала, подсобные помещения. У выхода в зал навстречу им выскочила официантка Жанна и тут же смущенно шарахнулась в сторону.

– Не пугай молодежь своими носками… – забухтел Михаил Андрею в затылок. – Что, и к клиентам так выйдешь?

Андрей остановился возле тяжелой портьеры, отделяющей служебные помещения от зала ресторана.

Зал был заполнен плохо, пустовали две трети столов. Из-за барной стойки с Андреем поздоровался бармен Юра. Андрей посмотрел на часы – обеденное время. Маша выпорхнула из-за своей стойки и грациозно приблизилась к ним. Улыбка и прическа у нее были что надо.

– Короче, вот… – Михаил пошуршал схемой и стал водить пальцем в воздухе. – Столы составлять не будем, просто сдвинем к краям. Эту зону вглубь сместим. И диваны развернем. Этот столик уберем… Там будет место для ведущего. Ну и тебе… для выступления.

– Чего-чего?

– Речь директорскую толкнешь.

Андрей недовольно покосился на Михаила, тот развел руками: «А как ты хотел, директор?»

Он нырнул обратно в глубину коридора и зашагал на кухню. Михаил не отставал.

– Списки гостей…

Андрей отмахнулся от него, входя в холодный цех и зорко осматриваясь по сторонам. Могучий повар Микола осклабился, опустив нож и косясь на носки Андрея.

– Ноги должны дышать, – деловито сообщил Андрей, переступая через мешок с морковью. – Марк! – позвал он.

Из «горячки» возник юркий приземистый и коренастый шеф-повар, вытирая руки о фартук и глядя на Андрея вопросительно.

– Как дела, Марк? Для банкета все продукты привезли? А то вы с Майклом напридумываете блюда – ни выговорить, ни съесть… Делаете из простой кухни не пойми что со своими экспериментами.

Марк покачал рыжей головой. Кустистые брови его вздернулись.

– Все будет в ажуре, Андрей. Немножко классики, немножко экзотики. Всем понравится, обещаю.

– Андрей, ты же утвердил меню! – буркнул Михаил. – Не вносил бы диссонанс, начальник. Лучше посмотри рассадку.

– И насчет «парика»… – протянул Марк. – Ну, пароконвектомата…

– Да помню, помню! – сказал Андрей. – Дай с банкетом разобраться, Марк. На следующей неделе закажешь свою хреновину.

– Я запомнил, – улыбнулся Марк в рыжие усики.

Андрей махнул рукой и, осторожно обходя пятна на полу, покинул кухню. Между своим кабинетом и комнатой персонала, где обитал Михаил, он сказал ему:

– Не буду я смотреть твою рассадку. Как ты их рассадишь, так они и будут сидеть, сердешные.

– Нет, ты точно не с той ноги встал, – буркнул Михаил. – Не выспался? Заболел? Устал?

Андрей помедлил, глядя Михаилу в глаза.

– Черт его знает, Майкл. Может, правда устал? Год был жесткий.

– Может, тебе домой пойти?

Андрей не ответил и скрылся в своем кабинете.

Его уже ждала Лена.

Она сидела в гостевом кресле, вполоборота к двери, как всегда элегантная, в искрящемся деловом костюме, на высоких каблуках, знающая себе цену. Лена держала в руках недавний флаер и обмахивалась им словно веером. Одна ее нога была закинута на другую с особым изяществом, каблук туфли раскачивался в такт взмахам руки.

– Привет, – сказала она бархатным голосом.

– Давно не виделись, – хмыкнул Андрей, усаживаясь перед ней на стол. – Утром это же ты была у меня на кухне? Путалась под ногами?

– Ха-ха, – бросила Лена, окинув его взглядом своих карих миндалевидных глаз.

– Ленка, я обедать не буду. Не хочу.

– Да я не поэтому зашла. У нас на половине этажа кондишн отрубили. Авария какая-то, что ли. У меня в салоне к обеду такая жарина, ты не представляешь! Тебе везет – прохладно.

Она перестала махать флаером, принялась разглядывать зловещие черепа на картинке.

– Мне, кстати, тоже сегодня такой в салон подкинули.

– Ленка, мысль! – сказал он. – А пошли на этот квест? Не сидится мне сегодня.

Она нахмурила свой прелестный лоб и вздернула одну бровь.

– Ты серьезно? – с сомнением покосилась на флайер.

– Чего тебе париться в салоне? – Он выдернул из ее тонких, унизанных кольцами пальцев рекламный листок. – «Желаете встряхнуться, не покидая рабочее место надолго?» Самое оно!

– Нет, ну все равно… Тебе к банкету надо готовиться, то да се. Речь написал?

– Вы сговорились с этой речью? Слушай, у меня есть Майкл, у меня есть Марк, Маша у меня есть. Руководителей – выше крыши.

– Маша у него есть… – Она провела длинным ногтем по его колену. – А я у тебя есть, интересно?

– Ты о чем это?

– Ты на себя не похож, Андрюша, сегодня. Ослабил бразды правления. В носках по ресторану шляешься. – Кивнула на плакат с дротиком. – Ведешь себя агрессивно.

Он слез со стола и взгромоздился к ней на колени. Лена возмущенно ойкнула.

– Ну правда, пошли побегаем по центру, – сказал он. – Ресторан под боком. Пусть мои сами пыхтят! Устрою им проверку на вшивость. А то привыкли все спрашивать.

– Сам приучил. Ай! Тяжелый же! Ну слезь… Юбку изомнешь… Ай!

Он встал с ее коленей, схватил из вазы мандарин и процитировал текст флайера:

– «Солидную порцию адреналина!» Прикинь, у меня как раз адреналин кончился.

– Хорошо, уговорил. – Она грациозно взяла мандарин с его ладони. – Но только при условии, что ты наденешь туфли.

1.2. Комната была просторная, но почти пустая. Кроме плаката на стене – увеличенной копии флайера, – углового дивана и журнального столика в центре стоял еще обычный дешевый офисный стол. За ним у ноутбука восседал грузный и молчаливый парень лет тридцати в черном костюме, которого звали Димой. Ведущий представил его как своего технического помощника.

Сам же ведущий – щуплый, лысеющий коротышка лет сорока – был похож на конферансье в переливающейся светло-серой «тройке» с бабочкой и лакированных туфлях. Он сидел, вальяжно раскинув руки на спинке дивана, и, улыбаясь, откровенно и ехидно рассматривал по очереди игроков.

Кроме Андрея и Лены, напротив ведущего на диване расположилась еще одна пара. Обоим было лет по двадцать пять. Темноволосая невысокая и задумчивая Ольга с большими проникновенными глазами и чувственными губами, одетая в летние штаны, майку и кроссовки, и ее спутник Женя – тощий, белобрысый и нервный тип в шортах и толстовке.

– Странный у вас офис, – заметил Андрей. – Скромный.

– Строго говоря, это не офис, – сказал ведущий тихим, переливчатым голосом. – Это… скажем так: точка сбора. Нам важно собрать команду игроков и пустить ее, так сказать, по маршруту. Смысла закрепляться, например, в вашем ТРЦ нет.

– А на каких объектах еще проводите квесты? – спросила Лена. – У вашей компании есть репутация?

– Да че тебе репутация! – хмыкнул Женя. – На переговорах, что ли?

– Прекрати, пожалуйста, – Ольга дернула его за руку.

Лена окатила Женю ледяным взглядом. Андрей с усилием положил руку на плечо Жени, и тот чуть не вскочил от неожиданности.

– Давайте ближе к делу, – сказал Андрей ведущему. – Нас в команде будет четверо?

– Да-да! – встрепенулся ведущий. – К делу. Да, четверо, это оптимально. Значит, смотрите. У нас психологический и, я бы даже сказал, сюрреалистичный квест. – Он довольно заухал. – Страшный вирус вырвался из тайных подземных лабораторий под этим центром и теперь гуляет по его этажам. Тот, кто заражается, попадает в плен своих оживающих кошмаров. Начинает ощущать свои страхи как нечто материальное, будто его сознание и волю парализуют и подчиняют себе невидимые монстры. Это необычные чудовища, называемые фиафидами… Они охотятся за людьми, они питаются их страхами, пока не убьют окончательно их разум. Чем больше зараженный чего-то боится, тем выше шанс, что именно этот кошмар оживет и убьет в итоге его личность. – Ведущий покашлял и обвел взглядом команду. – Пока все понятно?

– Мне уже страшно, – сказала Ольга, косясь на Андрея. – Фиа… фиа – что?

– Да все ништяк! – заявил Женя воинственно. – Я к схватке готов!

– Дело не в схватке… – Ведущий поднял палец. – Понимаете, игрокам нужно не допустить столкновения с фиафидами, спасти себя. Это задача минимум, а максимум – найти противоядие от вируса и логово чудовищ. И, собственно, разрушить причину жуткой аномалии. Вы всегда знаете только текущее задание. Находите решение – узнаете новую задачу, и так далее. Первое задание в игре – не совсем обычное. Выглядит как индивидуальное собеседование с психотерапевтом, своего рода допуск игрока к игре.

– С настоящим психотерапевтом? – спросила Ольга.

– Вот и разгадайте, – хихикнул ведущий.

– А я думала это классический хоррор, – сказала Лена. – Трупаки, ведьмы, смерть с косой и все такое.

– Ну что вы, – осклабился ведущий. – Классика давно не в тренде. Сейчас модно упирать на психологию. Любая история – это своего рода метод психотерапии. Понимаете?

– Сколько длится квест? – спросил Андрей.

– Вообще-то рассчитан на три часа, но есть нюанс. – Ведущий снова поднял палец. – За каждые сэкономленные десять минут – десять процентов возврата уплаченной суммы. – Ведущий полюбовался произведенным эффектом. – Да, мы своего рода новаторы в игровой сфере.

– И зачем вам это? – спросил Андрей.

– Понимаете, у заданий по ходу квеста нет единственных вариантов решений. И это замечательно, ведь таким образом эмоциональное вовлечение игрока максимально! Понимаете? А мы как устроители игры поощряем смекалку и нестандартные ходы.

– А что там насчет суперпризов? – спросил Женя. – Была такая тема.

– Если пройдете квест за полтора часа, мы не только вернем вам всю сумму за билет, но еще и наградим подарком. Каким – секрет, но вы не пожалеете.

Возникла пауза, ведущий пробежался взглядом по лицам участников.

– Надеюсь, никто не передумал? Отлично! Тогда – к Диме, оплачивайте стоимость, и будем начинать. Разыграем очередность собеседования, первый игрок пойдет к психотерапевту через десять минут.

1.3. Андрей стоял, облокотившись на никелированные перила, и смотрел на бесконечную, муравьиную толпу посетителей внизу. Послеобеденный ТРЦ оживал. Андрею выпало идти к психотерапевту первым, а Лене – второй, и, воспользовавшись отсрочкой в десять минут, она ускакала этажом выше проверить дела в своем салоне красоты.

Он посмотрел на часы: пора было идти на «точку старта». Изживать свои неврозы.

Андрей спустился на лифте на первый этаж, протолкался сквозь толпу и двинулся по линии «А» к центру комплекса, где располагался огромный цилиндрический аквариум, столбом протянувшийся снизу вверх через все этажи центра. У аквариума он чуть замешкался, наблюдая за этим вечным самообманом рыбьих косяков. Непрерывно они плыли по кругу, где-то в глубине рыбьих душ надеясь, что движутся к цели, не подозревая, что круг замкнут. И если бы у рыб была память, они давно бы осознали, что все эти камни и кораллы по ходу движения повторяются каждую минуту.

По адресу «А-14» обнаружился магазин парфюмерии, витрины которого были закрыты красочными рекламными полотнами, оповещавшими о скором открытии. Свет изнутри магазина не пробивался. Андрей зачем-то прислушался к тому, что происходит внутри, а потом толкнул двери и нырнул в темень.

Там его встретили ряды длинных и пустых стеллажей, утопающие в сумраке. Если пройти сквозь стеллажи, то можно было попасть ко второй двери, ведущей на другое крыло этажа. Перегораживая путь ко второй двери, возле стойки с кассами темным пятном маячило офисное кресло. В нем неподвижно, затылком к Андрею, сидел человек.

Конечно же, согласно голливудским штампам, человек в кресле резко развернулся к Андрею, едва тот приблизился. Доктор, облаченный в белый халат, поблескивал во тьме линзами очков, сцепив пальцы на груди. У него были короткая бородка и стоявшие дыбом длинные седые волосы – тоже, впрочем, штамп.

Доктор пошамкал губами, выкатил откуда-то из темноты второе кресло и жестом предложил Андрею сесть. Андрей повиновался, бухнулся в кресло, скрестив руки на животе. Доктор молчал, сопел и наклонял голову то вправо, то влево, словно пытаясь рассмотреть уши Андрея.

– Ну и? – не выдержал Андрей.

Доктор хихикнул.

– Полагаю, вам нужно вегнуться. – Голос у него был мерзкий, он сильно картавил. – Вы не пгойдете игру. Нет-с, не пгойдете.

– Куда уж мне, – обронил Андрей. – Хотите поговорить об этом?

Доктор снова хихикнул и стал грызть ноготь.

– Они не так безобидны, как кажутся, – пробормотал он. Потом вывалился из кресла и выдохнул, потрясая пальцем перед лицом Андрея: – Там, куда ты идешь, нельзя бояться! Твой стгах для них – что кговь для акулы!

– С чего вы взяли, что я боюсь?

– Все боятся! – выпалил доктор. – Только пгрячут свои стгахи, глупцы… От кого, собственно, а?! От тех, кто способен пгоникнуть в подсознание? Ха-ха!.. Для них наше подсознание – откгытая книга! Понимаете?

И тут Андрей узнал его. Выдала интонация. Это был все тот же ведущий, только в парике и гриме.

– Зачет, ведущий, – сказал он. – Только сейчас узнал. Экономите на персонале?

Доктор захохотал и откатился на кресле, оттолкнувшись ногами от пола.

– Ты не о том думаешь! – выкрикнул он. – О себе думай! О душе своей!

– Давайте уже к тестам, – отмахнулся Андрей. – Типа, писался ли я в детстве. Или хотел ли поиметь сестру.

– Нет у тебя никакой сестры! – выпалил доктор, забывшись и не скартавив. – Дурачок, ты кого обмануть решил?

Андрея озадачила осведомленность доктора: сестры у него и вправду не было.

– Нужно понять твои стгахи! – Палец снова замаячил перед лицом Андрея. – Чего ты боялся в детстве? Пгизнавайся, и мы попгобуем поставить блоки на подсознание. Ну! Я жду!

Андрей замялся. Рыться в памяти, да еще ради этого клоуна ему не хотелось.

– Может, дома один боялся оставаться? Свет на ночь включал? Или с папой на охоту пошли, а ты потегялся? Ну, или на гыбалке?

Андрей вздрогнул. Из глубин памяти мгновенно всплыли смертельно-бледное лицо отца, замершего в прихожей в рыбацком своем комбинезоне, тяжелый рюкзак, выпавший из его рук, удочки, рассыпавшиеся по мокрому полу…

– Может, годители били в детстве, а? – не унимался доктор. – Или что-то скгывали от сыночка?

Андрей вперил в него хмурый взгляд. Но тут же сказал себе: «Откуда этот клоун может знать? Еще и не такие совпадения бывают». Доктор шумно сглотнул и сипло спросил:

– Мама-то жива?

В памяти словно сверкнула вспышка стробоскопа, высветив залитый кровью кафельный пол.

– Хватит! – Андрей рявкнул так, что доктор отшатнулся. – Держи границы, доктор! – Тот смотрел не мигая. – Еще вопросы есть? В смысле, вопгосы?

Он тяжело поднялся из кресла. Доктор смотрел на него снизу и теребил бородку.

– Я не знаю… – забормотал он. – Я только пгедупгедить… помочь…

Он вдруг вскочил, схватил Андрея за руки и судорожно зашептал, уже не картавя:

– Они же и до меня добрались! – Он вцепился себе пятерней в макушку. – Я боюсь… Поймите! На вас вся надежда! Уничтожьте этих тварей, умоляю… Будем надеяться, что до вашего подсознания они не доберутся…

Он выхватил из нагрудного кармана плотный листочек картона и сунул его Андрею.

– Здесь – все! Идите! – Он выбросил руку в сторону второй двери и отпихнул кресло, освобождая путь. – Не мешкая, слышите! – Он стал задыхаться и схватился за горло. – Там узнаете… ох-х… там указание… хр-р…

– А что имен…

Андрей осекся, потому что доктор вдруг рухнул ему под ноги и стал биться на полу в конвульсиях. Андрей почесал затылок.

– Эксклюзивный квест, типа? – изрек он озадаченно.

Тело в белом халате продолжало извиваться и хрипеть. Потом издало протяжный стон, вытянулось и замерло.

Андрей взглянул на листок картона – это оказался билет в кинотеатр «Каро», расположенный этажом выше. На билете было написано: «Точка сбора. Попасть на место до 15.50». Времени было 15.47. А указанный в билете сеанс уже с час как начался.

«Ладно, – сказал он себе, – сыграем».

 

Глава 2

2.1. Место в билете оказалось с краю, на последнем, почти пустом ряду. Андрей мысленно поблагодарил устроителей квеста, что не пришлось пробираться сквозь чужие коленки и недовольное шипение. Растянулся в кресле. Времени было 15.49.

Он несколько минут тупо пялился на экран и не заметил, как рядом опустилась Лена.

– Салон не унесли?

– Блин, жарень все еще.

– Быстрее маникюр будет сохнуть.

– Балда, маникюр – это не покраска ногтей.

Впереди пара голов зашикала на них недовольно, на что Андрей попытался ехидничать: что, плохо слышны взрывы? Но Лена его одернула, и они стали шептаться друг с другом на ухо.

– Как с доктором прошло? – спросил он.

– Забавно. Сидел на полу, возле двери. Халат разодран, заляпан кровью как будто. Очки разбиты.

– Успел же, красавчик!

– Говорил со мной словно в бреду. А тебя спрашивал про детские страхи?

– Попробовал, – ответил Андрей. – Но дело в том, что я сразу родился бесстрашным.

– А я ему говорю: с детства боюсь воды. Ну… утонуть. Особенно когда нет дна.

– Хм, не знал, не знал. Надо будет тебя в море…

– Потом стал дурацкие вопросы задавать. Сколько у меня было мужчин, как мне с ними жилось, кто кого бросал и всякое такое. Типа: у вас невроз на почве предательства. Давайте с этим разберемся, то да се…

Она замолчала, покусывая губу. Он заглянул ей в глаза:

– Разобрались?

Она посмотрела на него так, словно он сморозил глупость. В этот момент появились Женя и Ольга, почему-то вместе. Они сели на свои места – все четыре оказались рядом.

– Быстро вы, – удивился Андрей. – Почему вместе?

– А не было ничего, – зашептала Ольга. В ее широко открытых глазах сверкали отражения вспышек экранной битвы.

– И он ничего не сказал? – спросила Лена.

– Кто? – не понял Женя. – Магаз-то пустой был! У двери краской намазали и туда два билета бросили. При чем тут какой-то психотерапевт?

Головы впереди возмущенно закрутились, изрыгая указания и советы в области этикета.

– Значит, так, – понизив голос, сказал Андрей. – Здесь что-то нужно найти. Осматриваем кресла, пол, спинки перед собой. Что угодно.

Женя буркнул что-то насчет хренового освещения, но быстро притих. Они стали обшаривать пространство. Андрей ничего не нашел, кроме двух застарелых комков жвачки под сиденьем. Он с омерзением вытер руки о штанины, шипя проклятия. Наклонился к пустующей спинке кресла впереди, просунул руки к подлокотникам. Ощупал – пусто.

Остальные тоже ничего не нашли.

– А может, тут надписи надо искать, а не предметы? – обронила Ольга.

– Мысль! – сказал Андрей. – Включаем телефоны и ищем!

И тогда позвонил Михаил.

«Ну, е-мое! Выруби!» – взревел кто-то в зале. Андрей сбросил вызов, выключил звук и стал осматривать свое кресло, пыхтя от неудобства и не обращая внимания на гневное ворчание соседей. Остальные последовали его примеру. Не прошло и минуты, как они нашли искомое.

Это были цифры, жирно написанные маркером, у кого – где. У Андрея надпись «2–5» оказалась на подлокотнике. У Ольги «1–1» – на спинке ее кресла. У Лены «3–0» – на сиденье. У Жени «4–1» – на стене над головой. Андрей еще забивал цифры в мобильник, а к ним уже спешила работница кинозала.

Они успокоили киноженщину, выскочили из зала и сгрудились в холле вокруг Андрея. Он записал цифры на билете и держал его на ладони перед собой.

– Какие будут версии? – спросил он.

– У меня с математикой плохо, – сказала Ольга сконфуженно.

– Первые цифры не повторяются, – задумалась Лена. – Может, это порядок?

– Чего порядок? – сказал Женя.

– Порядок следования вторых цифр. Если это так, то последовательность такая: 1501.

– И че? – Женя стал нервно расхаживать. – Че это за хрень?

– Код? – предположила Ольга. – Но чего?

– Время? – сказала Лена. – Но оно прошло. Андрюша, что это?

Андрей не ответил. Ему казалось – решение придет само в ближайшие мгновения. «Эй, интуиция, – позвал он про себя, – приди!»

– Ну, думайте еще! – выпалил Женя. – Мы че, все тупые такие?

– Это пятнадцатый ряд, первое место, – сказал Андрей.

– Красиво, – сказала Лена.

– Вы уверены? – сказала Ольга еле слышно.

– Вот и проверим, – сказал Андрей. – Ждите!

Он метнулся обратно в зал. Пересек, почти не пригибаясь, пространство и прокрался к пятнадцатому ряду с другой стороны. Как назло, на первом месте сидел мужик, несмотря на то что в середине были свободные места.

«Дебил какой-то», – подумал Андрей, пристраиваясь в пустое кресло за ним.

Андрей нащупал под сиденьем мужика приклеенный на скотч лист бумаги. Он стал его отдирать, мужик заподозрил неладное.

– Эй, чувак, – буркнул он грозно. – Че за дела?

– Вытащить помоги, – сказал Андрей.

– А? – не понял мужик.

– Б! Отлепи там под сиденьем… я не могу дотянуться. Да не тупи ты! Отсчет на секунды идет, понял?

Лицо мужика вытянулось, он судорожно сунул руку под сиденье и заерзал. Андрей вытащил листок.

– А я красавчик, – хмыкнул он удовлетворенно.

На листке была изображена схема маршрута.

2.2. Они довольно быстро прошли две точки из трех, указанных на схеме. Задания не отличались особой изощренностью: сначала была подсобная комната на самом верху ТРЦ, стены которой были измазаны «кровью», а по полу разбросаны все те же флайеры. Потом им пришлось вернуться обратно в опустевший магазин парфюмерии, где валялся окровавленный халат и разбитые очки. Сперва они искали, как включить свет, а потом рыскали в поисках адреса следующей точки. Ключ от замка к последней двери они, распугивая покупателей с детьми, выловили в фонтане второго этажа.

Еще пару раз звонил Михаил, но Андрей не брал трубку. «Давай, давай, разруливай, – думал он злорадно. – Мечтаешь о кресле директора – вот и тренируйся, пока я добрый».

Они оказались в каком-то полупустом не то гараже, не то мастерской. Повсюду стояли электропогрузчики, высились штабели пластиковых ящиков, сверкали гусеницы продуктовых тележек, торчали стремянки. В помещении виднелось несколько запертых дверей.

Похожая, пружинистая, заскулив как собака, с лязгом захлопнулась за их спинами.

– Какие будут версии? – поинтересовался Андрей, осматриваясь. – Что он там про монстров говорил? Фиа… каких-то…

– Они страхами питаются, – ответила Ольга, поежившись. – Жутко тут и без них, если честно.

Лена брезгливо перешагнула через ящик с тряпьем на полу. Пол был бетонный и грязный. Женя сбросил несколько ящиков на пол, потолкал вереницы тележек и теперь бродил по складу. Ольга скрылась за могучим стеллажом.

– Андрей, я не собираюсь в туфлях рассекать по этому дерьму, – сообщила Лена.

– Тебя никто не заставляет, – буркнул Андрей. – Стой в сторонке.

– И долго? Я на это не подписывалась!

Что-то звякнуло и покатилось, хрустя крошками. Невидимый Женя воскликнул и выматерился.

– Ты уйти, что ли, хочешь? – недовольно спросил Андрей. – Я не привык на полпути сваливать.

Лена молчала, надув губы и уткнувшись взглядом в стену. На стене были видны старые засохшие бурые мазки и выбоины, словно от пуль. На мгновение перед глазами Андрея возникла картина: с лицом белым, как его халат, «доктор-психотерапевт» колотит по стене ломиком, словно пытаясь пробить себе путь к спасению…

– Идите сюда! – послышался возглас Ольги. – Я что-то нашла!

Они обнаружили ее в дальнем конце склада, перед огромным овальным, будто герб, зеркалом, висящем на стене на высоте выше человеческого роста. У зеркала был массивный серебристый багет. Чем-то красным на поверхности зеркала был намалеван не то череп, не то мумифицированная голова в шлеме римского легионера.

Не дожидаясь реакции остальных, Андрей подтащил стремянку к стене и вскарабкался на нее. Но едва он дотронулся до багета, зеркало дрогнуло и сорвалось вниз. Толпа с криками кинулась врассыпную, Андрей чуть не свалился от неожиданности, вцепившись в стремянку. Зеркало ухнуло на бетонный пол, треснув в нескольких местах, постояло, словно замерев от удивления, а затем упало «лицом» вниз.

– Я его почти не тронул, – пробормотал Андрей, слезая со стремянки. – Это подстроено, стопудово.

Он перевернул зеркало, несколько кусков выпало наружу.

– Осторожнее! – воскликнула Ольга.

– И где подсказки? – буркнул Женя. – Че за фуфло? – Он поднял кусок стекла. – Краской нарисовано. И давно, ага.

И тогда из невидимых динамиков раздался голос.

– Что вы наделали?! – прогремел ведущий. – Вы только что открыли портал в смежный мир! Туда, откуда к нам является угроза! Вы же облегчили чудовищам задачу, безумцы!

– И что? – спросил Андрей.

– А то, что начинается новая фаза игры! – разнеслось из динамиков.

Лена закатила к потолку глаза, ей это уже все порядком надоело.

– Какую дверь-то открывать, блин?! – выпалил Женя. – Время, начальник, время тикает!

– Двое из вас должны войти за зеленую дверь возле зеркала, – сказал ведущий. – Следующее задание – на двоих. Я выбираю Андрея и Ольгу. Елена и Евгений, прошу – за зеленую дверь. Мои решения не обсуждаются.

Лена и Женя с неохотой повиновались. Зеленая дверь была с тяжелой пружиной, они с трудом ее открыли – за ней обнаружилась маленькая глухая комнатушка, в которой кроме скамьи, светильника под потолком и постера-флаера на стене ничего не было. Лена и Женя скрылись внутри, дверь за ними резко захлопнулась. Что-то подозрительно клацнуло в замке. Андрей толкнул дверь, но она не подалась.

– Вы открыть можете? – спросил он в дверь.

– Нет тут замка вообще, – отозвался Женя. – Попадос, реально.

– Прекрасно! – сказала Лена. – Я об этом мечтала с утра.

– Ваша задача, – произнес голос ведущего, – вызволить друзей из ловушки. Найти ключ от двери.

– Негусто у вас с фантазией, – процедил Андрей. – Что, склад теперь перерывать? Вы издеваетесь?

– Ключ в одном из помещений центра. Так что поторопитесь. Ведь если ваши друзья страдают клаустрофобией – у них скоро начнутся проблемы.

– Эй-эй! – донеслось из-за двери. – Мы так не договаривались. Але!

– Ищите выход, но не тот, что вход! – пророкотал ведущий. – И помните: исход возможен только через тьму!

– Андрей, – тихо сказала Ольга. – Там еще одна дверь открылась…

Он взглянул туда, куда указывала девушка. Увидел черный, зияющий проем в той же стене, метрах в двадцати.

– Ладно, терпите, мы быстро! – крикнул Андрей в зеленую дверь. – Ленка, слышишь?

Лена не ответила, лишь послышались глухие Женины ругательства.

– Погнали! – Андрей махнул Ольге, и они побежали к проему.

2.3. Они вступили в полный мрак, обдавший их прохладой, и даже не поняли, комната это или коридор. Ольга схватила Андрея за руку.

– Мне не хочется туда идти, – прошептала она.

– А как же судьба наших половин? – Он чуть сжал ее ладонь. – Идите за мной и не бойтесь.

Они прошли с минуту черепашьим шагом, потом Андрей вспомнил про телефон и включил экран. Из мрака впереди в нескольких шагах проступил огромный металлический ящик с откинутой крышкой на защелках. Лежал он на такой же большой грузовой телеге. Внутренности ящика были выстланы тканью.

– Недвусмысленный намек, – крякнул Андрей, освещая внутренности ящика.

– На гроб похоже. Испытание? – Она заглянула ему в глаза. Страха у нее не было, лишь одно сомнение. – В нем точно чисто?

– Вас что-то смущает?

– А вас?

– Меня вообще трудно смутить. Но эти гады не оставили нам выбора.

– Это точно… Мы же не влезем.

– Думаю, они все учли.

Она вздохнула, ненадолго задумалась, потом залезла в ящик и улеглась на бок лицом к стенке.

– С точки зрения оптимальности размещения лучше поза «ложки», – проговорил он, ступая внутрь ящика. – Но…

Она повернулась и посмотрела вопросительно.

– Но мы едва знакомы, – пошутил он. – Придется спина к спине. – Он встал на колени.

– Ой, нет, – сказала Ольга. – Я не хочу носом к этой дебильной стенке! А вдруг нам тут долго лежать? – Она решительно перевернулась. – Давайте лицом к лицу. Хоть мы и едва знакомы. Если вы не против.

Андрей, улыбаясь, лег лицом к Ольге. Ее лицо было совсем близко, а колени упирались ему в голени.

– С ума сойти! – хихикнула она. – И что дальше-то? Повезут нас или как?

– Он сказал «выход только во тьме»… А так?

Он приподнялся, подцепил крышку ящика и закрыл за собой. Тьма из полной стала кромешной.

– Не задохнемся? – спросила Ольга.

И в этот момент замки снаружи лязгнули по всему периметру.

– Нормально, – выдохнул Андрей, пробуя рукой крышку. Она не шевельнулась.

Ящик дрогнул, завибрировал, заскрежетала телега – их повезли.

– Пипец, – прошептала Ольга.

Какое-то время они прислушивались к звукам снаружи. Ящик било мелкой дрожью, телега периодически останавливалась, разворачивалась и снова продолжала движение. Андрей ощущал тепло, идущее от Ольги. Он слышал запах ее духов, который будил в нем что-то волнительное.

– А как вы попали на игру? – спросил он. – Тоже работаете в центре?

– Нет, мы просто шлялись с Женькой… Пообедали каким-то фаст-фудом. – Он ощутил на своей шее ее горячее дыхание. – Ну и шли мимо их офиса. Ведущий нас увидел и буквально затащил.

– Хм…

– Я-то не хотела. Но Женька на халяву повелся. А теперь – вот! Еду в железном ящике с незнакомцем.

– Глупости. Мы вон уже сколько знакомы. А обедать надо не в фаст-фуде, а в хорошем ресторане. В моем, например.

– Ого! Еду в ящике с владельцем ресторана! И каким же?

– Ресторан «Альба». На третьем этаже. Если не были еще, то это ошибка.

– Вы шутите так?

– Что-что?

– «Альба» нацарапано на стенке ящика. Я успела прочесть.

– Да ладно!

– Серьезно! За моим затылком.

Он вытащил телефон, посветил на стенку. Корявая надпись «Альба» была нацарапана чем-то вроде гвоздя.

– Откуда они узнали?

– Хи-хи. Проникли в мозги.

– Бред какой-то. Не терплю мистики.

Телега замерла, потом ее долго ворочали. Ящик мотнуло несколько раз, Ольгу прижало к Андрею, она пискнула. Он ухватился за ее талию. Ее волосы щекотали его нос. Раздался гул и характерный шум лифта.

– Становится интересней.

– Значит, ваш ресторан правда называется «Альба»? Обязательно зайду.

– Буду ждать. Все-таки как они узнали?

Теперь телегу вывозили из недр лифта. На этот раз шум однозначно говорил о том, что их катят по торговому центру.

– Они же не выпустят нас прямо так… посреди… – сказала Ольга.

– Скоро узнаем, – хмыкнул Андрей.

Узнали они и правда очень скоро. Ящик замер, но какое-то время ничего не происходило. Они лежали и прислушивались. Затем замки стали медленно открываться, по одному, с большими паузами. Когда открыли последний, Андрей откинул крышку, выбрался первым.

Разумеется, того, кто открыл ящик, и след простыл. Какая-то женщина с пакетами, проходившая мимо, с криком отпрыгнула в сторону. Андрей подал руку Ольге, помогая вылезти и одновременно оглядываясь.

От удивления он даже воскликнул.

– Не пугайте. Что такое? – спросила Ольга, поправляя волосы.

В двадцати метрах от них маячила массивная фигура охранника Кости.

– Вы можете посетить «Альбу» хоть сейчас, – сказал Андрей. – Хотите кофе?

– Погодите… – Ольга наморщила свой прелестный лоб. – Это что же… Ключ нужно искать в вашем ресторане?

2.4. – Никто ничего не приносил, – отчеканила Маша. – Не передавал. Было несколько клиентов, но я их всех помню.

Она то и дело поглядывала на Ольгу. Изучала.

– Маша, – сказал Андрей. – Осмотрите столики сегодняшних посетителей как следует. Вплоть до салфеток. Ищите послание. Записку какую-нибудь. А лучше ключ.

– Ключ? – не поняла она.

– Да, ключ. От дверного замка. Маш, нужно сейчас. Я жду.

Маша сосредоточенно кивнула и упорхнула.

Ольга допила кофе. Андрей наблюдал, как она облизывает свои чувственные губы и промокает их салфеткой.

– Мило у вас тут, – сказала Ольга, скользя взглядом по полированным массивным столикам, по стенам с картинами, по круглым, нависающим над столами светильникам, по портьерам. – Мне нравится.

– Пойдемте, покажу кабинет. – Он протянул ей руку. – Пока Маша столики шмонает.

Она подала руку, он вывел ее из-за столика. Они миновали зал, где изящная Маша, долговязый Виталик и грудастая Жанна усердно рылись на столах, и остановились у барной стойки, где пухленькая Вика допрашивала бармена Юру.

В кабинете Ольга восхищенно осмотрела интерьер и первым делом бросилась выдергивать дротик из лба Обамы. Но дротик зацепил бумагу, срывая кнопки, и плакат слетел с мишени дартса.

Она подняла портрет с пола, собираясь прикрепить обратно, но Андрей мягко отнял его у нее и скомкал.

– С ним покончено, – сказал Андрей.

Он направился к мусорной корзине и застыл как вкопанный.

На столе лежала связка ключей – его ключей от ресторана, вынутая из ящика стола. Один из них – ключ от склада продуктов – лежал развернутый бородкой в другую от остальных сторону.

Андрей медленно взял связку и уставился на ключ, будто видел его впервые.

– Твою мать… – выдавил он. – Кто копался в столе?

– Что с вами? – произнесла Ольга одними губами. – У вас голос, как тогда… когда надпись в ящике увидели.

Глаза ее – расширенные, испуганные, бездонные, серые. Что-то снова екнуло у Андрея внутри.

– Но это же чушь, – пробормотал он.

Схватив Ольгу за руку, он выскочил из кабинета и едва не побежал к складу, отпугивая по пути поваров, официантов и всклокоченного Михаила с бумагами. В двери склада он вставил ключ в замок и повернул. Замок открылся, дверь подалась навстречу Андрею, но он тут же захлопнул ее обратно.

– Ключ мой. Так, – повторил он, выдернув ключ и обводя взглядом замерших за его спиной Михаила и Ольгу.

– Мнэ-э… – промямлил Михаил, поправляя очки и протягивая бумаги.

Но Андрей уже отодвигал в сторону и бумаги, и самого Михаила и тащил притихшую Ольгу за собой к выходу – мимо застывших на месте поваров, мимо разбегающихся официантов и непроницаемого Кости у тонированных дверей…

Он не помнил, как они бежали по лабиринтам ТРЦ, лавируя между людьми, как спускались по служебным лестницам и мчались к складу с разбитым зеркалом… Он опомнился только у зеленой двери.

На складе царила мертвая тишина. Андрей медлил, словно оттягивая неизбежное. Ольга замерла рядом, переводя дыхание и вцепившись ему в руку.

– Это чушь, – снова сказал он и вставил ключ в замок.

Механизм лязгнул, и дверь открылась.

– Твою мать!..

Первым выскочил Женя и сразу же набросился на них.

– Сдохнуть можно, пока вас дождешься! Прохлаждаетесь там!..

Лена вышла следом, молчаливая и недовольная. Андрей оттеснил всех в сторону и склонился к замку. Пристально осмотрел место крепления.

– Недавно поменяли, а? – вслух спросил он и взглянул на Женю: – Как думаешь?

– Да мы полчаса вас уже ждем! – взвизгнул Женя. – Че за игра такая, блин?!

– Женя! – воскликнула Ольга. – Мы, между прочим, не прохлаждались! Нас в железном ящике, как сельди в бочке, возили по всему центру, понял? Ради вас старались, мог бы и спасибо сказать!

– Очень интересно. – Лена вскинула бровь. – С этого места поподробнее.

– По сценарию нас вывезли в закрытом ящике, – проговорил Андрей. – В темноте и тесноте. Выгрузили у «Альбы». А ключ я у себя на столе нашел! И он подошел к этому замку, зараза! Вы это можете мне объяснить?!

– В темноте и тесноте? – язвительно повторила Лена. – Прелестно. Шикарно. И как? Понравилось?

– А-а!.. – воскликнул Женя. – Поня-я-тно! Ну вы молодцы, че! Время не теряли…

– Да заткнитесь вы! – рявкнул Андрей так, что Женя осекся.

– А чего ты орешь? – Лена смотрела на Андрея серьезно.

– Мы ж вас не спрашиваем, чем вы вдвоем в камере занимались, – съязвил Андрей.

Лена открыла рот в возмущении, но только махнула рукой.

– Не о том думаете! – раздраженно бросил Андрей. – Ведущий! – Крикнул он в потолок. – Эге-гей!

Но никто, кроме эха, не отозвался.

– Вы хоть камеру осмотрели? – спросил Андрей Лену и Женю. – Может, там подсказки есть?

– Иди и сам осматривай, если хочешь, – фыркнула Лена. – Я уже наигралась.

– Муть какая-то, а не квест, – буркнул Женя. – В гробу я видал такие квесты.

– Ну не знаю… – ответила Ольга. – Наверное, не стоит продолжать. Странная какая-то игра.

– Не хотите, как хотите, – сказал Андрей. – Я бы все равно им пару вопросов задал. Давайте заглянем в их офис.

– Я никуда не пойду, – заявила Лена. – Я на работу.

– Мы тоже сваливаем, – сказал Женя.

– Уломали, – сказал Андрей. – Уходим. Я сам к ним загляну.

Возвращались они в молчании. Ольга и Женя шли впереди. Андрей всю дорогу смотрел Ольге в затылок и вспоминал ее запах, горячее дыхание на своей шее и острые коленки, упиравшиеся ему в голени. Это было похоже на наваждение, но прогонять его не хотелось.

На первом этаже ТРЦ они влились в толпу народа и попрощались. Андрей смотрел, как Ольга и Женя удаляются. Ольга обернулась на мгновение и помахала им (ему?) рукой. Когда парочка задержалась возле цилиндрического аквариума, Андрей, оставив Лену, догнал их.

– Знаете что, – сказал он. – Я вас приглашаю завтра на празднование годовщины моего ресторана. Начало в 19 часов. Придете?

– Надо подумать… – засопел Женя. – Что у нас там завтра-то, Оль?

Оля смотрела на Андрея и словно не слышала вопроса.

– Это бесплатно, – сказал Андрей для Жени. – Будет весело. Лучше, чем квест, обещаю.

Ольга улыбнулась и поджала губы. Андрей помахал им рукой и ушел, не оборачиваясь.

В лифте Лена окончательно пришла в себя, снова стала привычной, холодной бизнесвумен. Осмотрев лак на ногтях, прическу в зеркале лифта, она спросила:

– Ты сегодня, полагаю, допоздна?

– Как получится, – ответил он. – Но меня не жди, езжай домой.

Лифт выпустил Андрея на третьем этаже, увозя Лену выше, к ее салонным заботам. Андрей пробежался до офиса квест-компании и, не стучась, распахнул двери.

Комната была пуста. Абсолютно. Исчез и стол, за которым сидел грузный помощник Дима, и угловой диван с журнальным столиком, и даже флаеры.

– Ну красавцы… – пробормотал Андрей, ошалев.

Он заскользил взглядом по стенам и полу, ища хоть малейшие указания на продолжение игры, но ничего не увидел, кроме пыли и пары канцелярских скрепок.

Зазвонил телефон.

– Короче, – пропыхтел Михаил в трубку. – По утвержденным спискам было всего 30 человек. А ты вчера повычеркивал, понавписывал… Я уже запутался, ни фига непонятно. То ли 35, то ли 40… Але?

– Слышу, слышу, – буркнул Андрей. – Сейчас приду.

– Сейчас это – когда? Тут еще ведущий приехал…

– Какой ведущий?! – выпалил Андрей.

– Обычный, какой! Тамада, конферансье, не знаю… Сценарий вечера согласовать. Ты ж сам ему вчера встречу назначил. Что с тобой сегодня вообще?

2.5. Домой Андрей вернулся около одиннадцати. Он разделся, прошел в гостиную. Из спальни доносилось бормотанье телевизора. Лена звуков не подавала – наверное, спала.

Он присел на диван, прислушиваясь к ощущениям внутри. Странный день, полный наваждений и мистики, подходил к концу. Он откинулся на спинку и закрыл глаза. Перед взором тут же замелькали образы: серый костюм ведущего… изрисованное зеркало в багете… связка ключей на столе… лицо Ольги с бездонными глазами…

«Вот же напасть», – сказал себе Андрей. Он встал, вынул из витрины бутыль «Гленливета», щедро плеснул в стакан. Залпом выпил виски и прошел в спальню.

Лена лежала в домашней одежде на кровати среди груды подушек и была где-то в интернет-глубинах планшета.

– Привет, – сказала она, завидев Андрея.

– Думал, спишь. Или дуешься.

– За что?

– За ящик.

Она не ответила.

– Ревнивая, чего не встречаешь хозяина? Непорядок.

– М-да? Ну… ясно.

Он присел на край кровати. Лена стрельнула взглядом и снова уткнулась в планшет.

– Как твой салон? – спросил он. – Девчонки не расплавились? Фан-койлы починили?

– Угу. Под самый занавес запустили. Интересно, сколько клиентов я потеряла? Теперь все будут думать, что в моем салоне всегда такой отстой с кондиционированием.

– Да ладно.

– Не ладно. Это подсознательные механизмы. С ними не забалуешь.

Он вспомнил безумного картавого доктора в парфюмерном магазине.

– Наше подсознание – это же для них отгрытая книга, понимаете?! – тоненьким голоском вскрикнул он.

– Господин директор… – протянула она. – А давай замутим одно дело? Совместное привлечение клиентов.

– Раздавать листовки у твоего салона? Не, я уже старый.

– А не надо раздавать. Ты будешь мой салон рекламировать, а я – твой ресторан. Флаеры вкладываем в меню, в прайсы, да просто на столы раскидаем! Систему скидок придумаем, комплексные программы. Синергия!

– Господин директор, ты слишком зациклена на бизнесе. – Он шутливо погрозил ей пальцем: – Слабо тебе родить?

– Будешь в ящиках девок обнимать – сам рожай.

– Лена, ты запарила с этим ящиком.

Зазвонил телефон. Номер был неизвестный. Пожав плечами, Андрей снял трубку.

– Андрей Сергеевич, – произнес вкрадчивый голос. – Мы извиняемся за долгое молчание. Ситуация вышла из-под контроля…

– Кто это?! – выпалил Андрей и в следующее мгновение понял кто. – Как вы узнали мой телефон?

– Это не важно. Вы не о том думаете…

– Я сам решу, о чем мне думать! – Его стала быстро переполнять злость за все нестыковки и странности этого дня. – Мы вам претензий предъявлять не станем, если вы об этом! Хотя я недоволен качеством…

– О чем вы говорите?! – Голос ведущего дрожал. – Они напали на офис, и многое пошло не по сценарию! Но игра-то не доиграна, поймите!

– Вы в своем уме?! Какая еще игра? Мы ее прервали!

– Нельзя так просто прекратить игру в одностороннем порядке. Игру положено закончить.

– Вы больной, что ли? – Андрей даже растерялся. – Если прямо сейчас забудете мой номер, я еще могу закрыть на это глаза…

– Идиот, фиафиды распространяются! – взвизгнул ведущий. – А кто, кроме вас, может их остановить? Вы о людях подумали, жестокий вы человечишко?!

– Ты глухой?! – взорвался Андрей. – У тебя последний шанс кончить это шоу, клоун!

Но ведущий бубнил в трубку, словно не слыша:

– Фиафиды выуживают страхи даже из воспоминаний, понимаете? Они могут принять облик людей из прошлого человека – вот что страшно! Ваше подсознание и память сегодня были просканированы. Фиафиды знают о вас все! Они уже могли захватить кого-то из ваших близких!

– Тяжелый случай, блин. Угомонись, пока не поздно, – посоветовал Андрей.

– Нельзя уклоняться от миссии… – долдонил ведущий. – Завтра вы получите примерный список мест, где их искать. И новую миссию… главное задание! Квест продолжается, Андрей Сергеевич, поймите вы это!

– Да пошел ты!

Андрей швырнул телефон на постель и вскочил. Внутри все клокотало. Лена смотрела на него широко раскрытыми глазами.

– Кто эти люди? – еле слышно произнесла она. – Андрей…

Он не ответил, зарычал и выбежал в гостиную. Подскочил к витрине, выволок виски, налил полстакана и залпом выпил. Впервые за последние месяцы ему захотелось швырнуть стакан в стену.

 

Глава 3

3.1. Андрей заглушил двигатель и выбрался на стоянку. У самой двери ТРЦ его нагнал подросток на велосипеде, судорожно сунул конверт со словами «Вам просили передать» и тут же скрылся из виду, отчаянно крутя педали.

Андрей осмотрелся – вокруг томилась утренняя, но жаркая тишина. Никто не наблюдал за ними, никто крадучись не убегал по тротуарам. Тополиный пух все так же нагло царствовал в воздухе, щекотал щеки, залеплял глаза, цеплялся к губам. Андрей вскрыл конверт и вынул листок бумаги, где красным была напечатана фраза: «Желаем успешного выполнения задания!»

– Вот же дебил, – процедил Андрей беззлобно, комкая листок и швыряя его в урну возле стеклянных дверей.

Несмотря на утро, ресторан уже гудел. В воздухе носилась легкая нервозность перед предстоящим празднеством. Казалось, что официанты бегают более резво и взволнованно, что повара трудятся усерднее обычного, «стекло» у Юры как никогда прозрачно, и даже посуда в горячем цехе гремит по-особому.

В кабинете Андрей бухнулся за стол. Открыл крышку ноутбука и задумался. Машинально взял мандарин из вазы.

«Странно, – думал он, срывая с мандарина кожуру. – Почему его вчера так задела выходка этого идиота? Нервный срыв? Пятна на солнце? Ядовитый тополиный пух? А вдруг пух так мутировал, что аллергия на него теперь проявляется как злость?» Но сегодня Андрей злости не ощущал – только удивление: не лень же кому-то продолжать тратить силы на тупой розыгрыш. Однако упорство этого идиота где-то в глубине души вызывало-таки уважение. Только чего он добивается?

Мысли Андрея, как положено, прервал Михаил.

– Решили, что ты не сразу выступишь, – забормотал Михаил с порога. – Сначала ведущий толкнет речь. Ну, легкий пафос, туда-сюда, народ подрасслабится… Андрюха! – нахмурился он. – Ты слушаешь?

– Слушаю. В чем вопрос?

Андрей сунул в рот половину мандарина. Вторую метнул Михаилу, и тот машинально ее поймал.

– Э-э… да нет… Я просто говорю. – Михаил положил мандарин на стол. – А то потом скажешь, почему не согласовали, знаю я тебя… Ты вообще спич-то приготовил? – осторожно поинтересовался он.

Андрей пригвоздил его взглядом к двери. Разжевал мандарин.

– Ты не парься, – сказал Андрей. – Придумаю на ходу.

Михаил хотел было возразить, но его оттеснила Лена.

Она не вошла, а ворвалась в кабинет, глядя на Андрея так, словно на его месте сидел кто-то другой.

– Миша, выйди, пожалуйста, – произнесла она, не глядя на Михаила.

Михаил похлопал глазами, попятился и вышел, прикрыв за собой дверь. Лена медленно шагнула к столу, держа на вытянутой руке планшет. Ее губы дрожали. Она положила планшет перед Андреем. От нее веяло холодом.

– Ленка, что такое? – Он опустил взгляд, внутри все сжалось.

На экране была фотография с их последнего новогоднего корпоратива. Этот же самый кабинет, весь в украшениях, бутылки, бокалы, закуски… Вокруг стола Андрея – куча-мала из сотрудников. Официантки сгрудились возле него, а он сидит на столе, левой рукой держит Жанну за грудь, а правой – Вику за ногу. Все, разумеется, изрядно пьяны. Эту фотку делал Михаил, она – едва ли не последнее, что помнил Андрей в тот вечер. Потом – как отрезало.

Андрей сглотнул.

– Шикарно, да? – сипло сказала Лена. – Я тоже долго не могла оторваться.

Повисла тяжелая пауза. Андрей откинулся на кресле, скрестив руки на груди.

– Откуда это? – Он смотрел на нее озадаченно.

– Тебя только это волнует?

– Лена!

– Какой-то доброжелатель прислал утром на почту.

– Маразм… Это ничего не значит.

– Да, конечно, родной, – скривилась она. – Помню, ты тогда под утро пришел. Вижу, порезвился на славу. С левой? С правой? Или с обеими?

– Не сочиняй! – воскликнул он. – Ничего не было!

– Ну, разумеется. Это даже на фото заметно.

– Ты что, не видишь, мы бухие? Я вообще ничего не помню!

Она всплеснула руками:

– Так не помнишь или не было? Вчера ты зажигал в ящике! Сегодня получаю вот это… Просто обалдеть!

– Лена, хватит! – Он встал и вышел из-за стола. – Я сказал: не было!

– Я тебе не верю! – выпалила она.

Он замер посреди кабинета. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза. Слез у нее не было.

– Ты чего хочешь? – спросил он холодно. – Оправданий?

Лена облизнула сухие губы, схватила планшет и пошла к выходу.

– Стой, – сказал Андрей. – Давай все выясним!

– Я спешу, у меня встреча с поставщиками, потом йога.

– После йоги, значит!

– После – еще встреча на другом конце города. Деловой ужин.

– Какой ужин? – опешил он. – Банкет в семь часов начинается!

Лена остановилась у двери. Посмотрела на него с жалобной улыбкой.

– Господи, Андрей. Ноги моей на банкете не будет. – Его лицо вытянулось. – У тебя же есть кого посадить, забыл? И справа, и слева. Так что отдыхай.

– Ты издеваешься?!

Она не ответила и вышла. Он стоял с минуту, переваривая. Потом прыгнул к столу и остервенело ткнул кнопку на телефоне.

– Майкл, твою мать! Ма-а-айкл!!!

Шумно выдохнув, он упал в кресло, прикрыл глаза и потер виски. Опять все клокотало внутри и жаждало крови. Чьей-то крови. Переломанных костей. Вырванных кишок…

Прискакала Жанна с подносом, торопливо поставила перед ним чашку чая и вазу с печеньем. Хотела уйти, но он поймал ее за пухлую руку.

– Стой, – буркнул он, рассматривая ее большую грудь. – А скажи-ка, ты помнишь… Э-э…

– Что? – хлопая ресницами, сказала Жанна.

– Так… Ничего. Иди. – Она не двигалась. – Да иди, говорю!

Жанна исчезла. Андрей отхлебнул горячий чай и обжег небо. Со злости грохнул кулаком по столу. Посидел несколько мгновений, уставясь в лужицу на столешнице. «Почту надо бы проверить, – мелькнула мысль. – Совсем ты расклеился, чувак».

Перед ним вырос Михаил. В руках у него был вчерашний черно-красный флаер.

– Извини, я по телефону говорил… Опять подбросили. – Он потряс флаером. – Как они, гады, умудряются…

– Ты кому фотки с Нового года давал?! – крикнул Андрей. Михаил опешил и отшатнулся. – Мы в этом кабинете бухали, помнишь? С Жанной, Викой, со всеми… Ты же фоткал еще…

– Помню… – сглотнул Михаил испуганно. – Ф-фоткал… Я ж-же тебе показывал!

– Кому ты еще показывал?

– Никому…

Андрей смотрел на него разъяренно и подозрительно.

– Майкл, не ври мне!

– Да никому я не показывал!

– Ленке кто-то эту фотку прислал!

– Ты думаешь… думаешь, я, что ли?! – взвизгнул Михаил. – Ты за кого меня…

– Да заткнись ты! В облаке копии есть?

– Ну… есть… Но… там пароль! – Михаил осекся, потом пробормотал: – Андрюха, и что теперь? Ну с Ленкой?

– Отстань, – злобно сказал Андрей. – Кто мог это сделать?

– Никто не мог… – сглотнул Михаил. – Облако под паролем. Ноут под паролем. – Он затравленно смотрел на Андрея. – Ты не веришь, что ли?

Михаил беспомощно хлопал глазами.

– Ладно, иди, – устало сказал Андрей. – Занимайся банкетом.

Михаил, сопя и косясь на Андрея, отвернувшегося к окну, вышел словно побитая собака.

Пух за окном падал подобно крупному снегу при потеплении. Трасса текла как бесконечный раскрашенный красками ручей. Гнев медленно стихал, сердце умеряло свой ритм. Нужно было заниматься делом, а с Леной разберемся позже. Она тоже штучка непростая, любит поторговаться. Или чтобы ее умоляли… Ну-ну, давай-давай.

Он развернулся, и тут его взгляд упал на диск дартса. Дротиком к нему была пригвождена какая-то открытка.

Он медленно приблизился. Это оказалась не открытка – фотография зала «Альбы». Он сорвал фото. На обратной стороне было напечатано: «Задания квеста смотри на сайте fearfeed.net».

– Вот же сука, – проронил Андрей.

Он с минуту сомневался: идти ли на поводу этого невидимки. Конечно, все протестовало в его душе и требовало отмщения, требовало вырванных кишок и раздробленных костей, но сейчас он был бессилен. Стиснув зубы и убедив себя, что это тактический маневр, Андрей зашел на сайт квеста.

Это оказалась простая страница текста на фоне кроваво-черных разводов, гласившая: «НОВОЕ КВЕСТ-ЗАДАНИЕ: на банкете будь особенно внимателен к тем, кого ты знаешь много лет. Среди них могут быть зараженные. Но самое страшное, что кто-то из них может быть ненастоящим, а подделкой, материализацией фиафидов, основанной на твоих воспоминаниях. Будь начеку и не дай себя обмануть. Удели внимание старым знакомым, узнай подробно, как у них дела, кто чем занимается и так далее. Выяви среди них инфицированных! Но будь осторожен – чудовища обучаемы, каждая твоя ошибка делает их сильнее. Удачи в прохождении уровня!»

Андрей прочитал текст еще раз, пожал плечами, потом захохотал.

– И про банкет-то ты знаешь, гаденыш…

Он быстро надел туфли, выскочил из кабинета, покинул ресторан и устремился сквозь толпу народа на противоположный конец крыла.

Офис квест-компании, как и вчера, оказался не заперт. Он был так же пуст и безлюден, но одно бросилось Андрею в глаза: на стенах появились надписи. Большие, размашистые, во всю стену, по диагонали, сделанные чем-то красным. На одной стене было начертано «feed», на противоположной – «fear».

Андрей приблизился к стене, потрогал буквы – на пальце осталось красное. Он растер, понюхал и понял, что это губная помада.

– Придурок, – процедил он.

3.2. Прошло около часа с начала банкета, настроение было какое-то вялое. Андрей смотрел, как бойко мелькают среди столиков Вика и Жанна, как Юра усердно гремит стеклом за стойкой, как зорко следит за ходом ужина Марк со своей оравой. Ведущий банкета что-то вещал гостям, провозглашал тосты, но Андрей его не слушал.

Лена так и не пришла. Он думал, что она просто набивала себе цену. Оказалось, все серьезнее. «Ну и фиг с тобой», – вяло подумал Андрей в который раз.

– Майкл, налей еще, – сказал он, скользя взглядом по столикам с гостями. – Не берет что-то.

Михаил плеснул ему виски, потом подлил вина своей сморщенной Наталье, сидевшей рядом. Андрей сделал большой глоток и отчетливо поймал на себе чей-то взгляд.

На него таращился человек за столиком в углу, среди оживленной компании «мясников». Человек был при усах и в круглых коричневых очках, похожих на пенсне. Человек тут же отвел взгляд и уткнулся в свою тарелку.

К их столику приблизился Володин – большой, грузный, вальяжный. Он сел на пустующее место Лены, держа рюмку с водкой, отер лицо широкой ладонью.

– Андрейка, давай помянем твоего батю, – сказал он. – Серега был бы сейчас за тебя рад. И мама твоя тоже.

Михаил подлил виски себе и Андрею. Андрей взял стакан.

– Не знаю, Игорь Ефимович, – задумчиво сказал он и залпом проглотил содержимое стакана.

Михаил и сморщенная Наталья тоже выпили. Володин опрокинул в себя водку, крякнул, закусил соленым огурчиком с блюдца. Пригладил седые виски.

– В смысле? – спросил он Андрея.

– Был бы он рад или не был бы. Не знаю. Я его в последнее время не понимал. Особенно в части ресторана.

Упоминание о матери снова разбередило старую рану Андрея. Но он прогнал эти мысли, эти древние подростковые воспоминания, он не хотел об этом думать и снова оставаться наедине со страшным звенящим вопросом, на который уже двадцать лет нет ответа.

Володин откинулся на стуле, приобнял Андрея, вздохнул, что-то вспоминая.

– Ну, все ученые – люди немного странные, – сказал он.

– В том-то и дело, – сказал Андрей. – Он был прежде всего ученый, Игорь Ефимович. Я вот так и не успел у него узнать, на кой черт его понесло в ресторанный бизнес.

– Я думаю, его и не несло, – пожал плечами Володин. – Мне кажется, он это для тебя все делал. Помочь сыну раскрутиться – это нормально.

– Все равно что-то было не так. Он же не просто помогал – он инициатором был. Ходил и плешь мне проедал, какая это ценная идея. Будто всю жизнь мечтал открыть ресторан.

– Чужая душа – потемки, – произнес Володин.

Снова возник, размахивая микрофоном, ведущий вечера.

– Слово предоставляется самому лучшему поставщику рыбы… – Ведущий взглянул в папку. – Резнику Николаю Павловичу!

Загремели аплодисменты, мелкий мужичонка в синем костюме засеменил в центр зала.

– Но самое странное, – сказал Андрей, – что отец так же резво с проекта и соскочил! Мне все объяснил состоянием здоровья, но… Тут в другом дело было.

– В чем? – спросил Володин.

– Я думал, может, вы знаете, – сказал Андрей. – Он вам как другу не говорил?

– Никогда, – покачал головой Володин. – Ты пойми, я ведь тоже сначала не поверил, когда он ко мне за арендой пришел. Какой из Березина предприниматель? Всю жизнь в генетике – и, бац, ресторан! А потом думаю, чем черт не шутит… Пути-то господни… Вот меня возьми! Сами же знаете, я всю жизнь в органах оттарабанил. О бизнесе даже и не помышлял! А теперь я кто, спрашивается? А? – Он развел руками, обводя всех взглядом.

– Вы – отец наш родной, – хихикнул Михаил. – Я предлагаю тост за здоровье Игоря Ефимовича.

– Наливай, – Володин махнул рукой.

– Трудно такой махиной управлять? – спросил Михаил Володина, разливая.

– Хех! Вот когда ты берешь урода с «калашом» в квартире, полной детей, а у тебя клинит патрон… тут да, немного трудновато, – осклабился Володин. – А это… так…

– Ваше здоровье, – сказал Андрей.

Все чокнулись с Володиным, выпили.

– Ты, кстати, не переживай, – сказал он Андрею, хрумкая огурчиком. – Все ваши условия по аренде остаются в силе. И по кредиту тоже. Все, как с отцом договорились. Пять лет. Так что вставай на ноги, разворачивайся. Если помощь нужна – дорогу знаешь.

– Спасибо, – сказал Андрей. – Развернемся.

Володин снова обнял Андрея за плечи и встряхнул.

– Ты ж мне как родной, Андрейка! – сказал Володин. – Я тебя вот с таких размеров помню… – Он опустил ладонь ниже кромки стола. – А чего ты, кстати, Пашку не пригласил?

Воцарилась пауза. Андрей жевал ломтик сыра.

– Я думал, позовешь. А? – сказал Володин. – Так все еще и не общаетесь? Родная же кровь.

– Кровь-то она кровь… – пробормотал Андрей. – Не знаю я… У него своя жизнь, у меня своя. Да и уехал он из города, думаю. Или из страны. Сразу после похорон, наверное, и свалил…

На него вдруг нахлынули воспоминания трехмесячной давности. Зал ресторана стал таять, уступая место ветреному мартовскому кладбищу. Вместо тополиного пуха в воздухе витали крупные снежинки и падали на свежий холмик земли и мраморный обелиск в цветах.

Павел курил, глядя задумчиво в туман. Куда-то в заснеженную даль, прямо сквозь толпу людей, пришедших к отцу в последний раз. Андрей стоял рядом, ежась в легком пальто от холода. Разговор у них не клеился.

Андрей смотрел на профиль брата и все пытался вспомнить, как давно он не видел его, но даты путались в голове. Может, из-за того, что он не спал всю ночь накануне. Неужели уже два года прошло? Ему подумалось, что горе должно сближать людей, что в такие моменты люди способны простить друг другу многое… Но ничего не шевелилось в груди, когда он смотрел на костлявое небритое лицо Пашки, на его тощую длиннорукую фигуру и черные кудри с седой прядью. Ничего не было внутри, кроме тягучей тоски, поселившейся со вчерашнего дня. С того момента, когда Павел позвонил ему и сообщил, что папы больше нет. И вмиг белый пляж, парное, кристально чистое Карибское море сменилось на бесконечный, мучительный перелет, затянувшийся на ночь, а ночь вязко перетекла в хмурое ветреное утро, в сгорбленных черных людей, в мерзлую бурую землю, налипшую на ботинки, в унылые ряды могильных оград…

Павел докурил, поднял воротник куртки и сунул руки в карманы. Посмотрел на Андрея так, словно хотел что-то сказать, но не решался.

– Давно ты в России? – выдавил из себя Андрей. И тут же подумал, а зачем я спрашиваю?

– С полгода, – ответил Павел. И с ехидцей буркнул: – А вы с какой целью интересуетесь?

– Стремно как-то, – признался Андрей. – Даже попрощаться с ним не успел. Вот ты все время где-то далеко, где-то скитаешься по миру… но ведь оказался же в городе в этот момент! А я в кои-то веки выбрался в отпуск – и на тебе… Почему так, а?

– Потому, – отозвался Павел, снова уставившись вдаль. – Будешь теперь меня винить? Что он на моих руках умер, а не на твоих?

Андрей тяжело вздохнул:

– Ты что, правда не мог мне дозвониться?

– Ты не веришь, что ли? – хмыкнул Павел. – Думаешь, а братец-то специально не позвонил, помучить меня хотел, сволочь. Чтобы потом Андрюша всю жизнь себя корил. Так ведь, Энди?

Андрей смотрел в его карие глаза и молчал. Он не хотел поддаваться на провокации брата, устраивать которые тот обожал. А сегодня – тем более. Все нутро заполонила сосущая тоска, и он не знал, как ее, тварь этакую, унять.

– Что он сказал? – глухо произнес Андрей. – Ты же успел с ним поговорить! Что?

– Да так… – Павел пожал плечами. – Ничего такого… А должен был?

– Пашка, что он сказал?! – выпалил Андрей. – Трудно тебе вспомнить? Что ты как…

Андрей осекся и махнул рукой. Павел хмыкнул, присел на корточки, счищая грязь с носка ботинка. Сгреб ладонями свежий снег, выпрямился и стал лепить снежок.

– Несвязный бред, – сказал он. – Какие-то слова. Я уже и не помню какие.

– Или не хочешь напрячь память.

– Братец мой, – ухмыльнулся Павел. – Всегда уверенный в себе и своей правоте… Если ты все знаешь заранее, чего от меня хочешь?

Андрей промолчал. Павел метнул снежок в дерево.

– Холодно… – обронил Андрей. – И снаружи, и внутри.

– На кладбище всегда холодно. Даже в летнюю жару.

Павел стал греть дыханием ладони. Андрей не хотел больше ничего спрашивать, ничего доказывать, ничего знать… Он хотел, чтобы исчезла эта ноющая боль, эта гадкая ледяная пустота внутри. Он закрыл глаза, поднял голову и подставил лицо падающему снегу…

– …Раиса Семеновна Петелина! Пр-рашу к микрофону. Будьте любезны.

Андрей вернулся в реальность. Володина за столом уже не было. В центр зала вышла дородная тетка, унизанная кольцами как елка игрушками, в платье, сверкающем, как злато в тайниках Кощея.

– Холодильное оборудование, – указал на нее Михаил. – Знаешь, какие я скидки у нее выбил?

Тетка стала что-то бубнить в микрофон, но Андрей вдруг увидел Ольгу, и звук в зале словно выключили.

Ольга стояла у входа в ресторан, пытаясь доказать что-то непроницаемому Косте. Охранник ее не пропускал. Андрей выбрался из-за стола и пошел через зал к выходу.

Ольга улыбнулась ему, хотела что-то сказать, но он приложил палец к губам, взял ее, заинтригованную, за руку и поспешно повел за собой. Когда они шли через зал, Андрей снова ощутил на себе пристальный взгляд усача в очках.

Он усадил Ольгу на место Лены. Хмарь на душе стала улетучиваться. Михаил немедленно налил Ольге вина.

– Миша, – представился он, кивнул на сморщенную Наталью: – Наташа, моя супруга. Хоть бы познакомил, – упрекнул он Андрея.

– Оля, – сказала Ольга и удивленно взглянула на Андрея: – А… где Елена?

– Не знаю, – сказал Андрей и тут же добавил: – Ее не будет. А вы почему одна? Где Евгений?

Ольга помолчала, потом ответила нехотя:

– Его тоже не будет.

– Не любит испанскую кухню?

– Мы… в общем… мы расстались… – Она натянуто улыбнулась.

– Надолго?

– Навсегда.

Андрей понимающе закивал. Михаил ничего не понимал, но стакан с виски уже поднял. Наталья прекратила жевать и изучала Ольгины кольца.

– Так вы новую жизнь только что начали? – сказал Андрей. – Поздравляю! Это я понимаю, это по-нашему!

– Господа, это тост! – тут же подхватил Михаил.

3.3. Через полчаса праздник набрал обороты. Уже девочки понесли из кухни горячее, уже ведущий вечера появлялся с микрофоном все реже, а тосты становились все короче. Без умолку трещал анекдотами Михаил, непрерывно молчала Наталья, делаясь еще незаметней. Все было неплохо, даже становилось хорошо, и Андрей уже перешел с Ольгой на «ты». Щеки ее от выпитого вина слегка порозовели, и она стала еще привлекательнее.

Идиллию нарушила эсэмэска: «Кажется, что ты совсем позабыл о Задании. Это недопустимо. Срочно вернись в игру!»

– Вот урод упертый! – не сдержался Андрей.

Михаил замер с открытым ртом, с лица Ольги слетела улыбка. Андрей показал ей сообщение:

– Прикинь, эти скоты узнали мой номер и выносят мне мозг.

– Зачем? – Ее глаза округлились.

– Какие еще скоты? – спросил Михаил. – Ты о чем?

– Ладно, забейте, – сказал Андрей.

Он торопливо настучал ответ неизвестному абоненту: «Иди на…!», встал и пошел к столику, где сидел Володин.

– Игорь Ефимович, – сказал Андрей. – Кто у вас арендует комнатушку… такая маленькая, между «Рандеву» и «Иль де Ботэ».

– Издеваешься? – хохотнул Володин. – В центре сотни помещений. Ты это… – он похлопал Андрея по руке, – …завтра позвони, Алка поднимет договоры. А что такое?

– Нет-нет, ничего. Хорошо, завтра.

Он вернулся за свой столик, и тут прорезался голос ведущего:

– Минутку внимания! Слова просит еще один гость… простите, не знаю вашего имени-отчества…

К микрофону пробирался усатый очкарик, и внутри у Андрея что-то предательски сжалось. Словно бы его нутро научилось распознавать происходящее дерьмо раньше, чем мозг.

– Э-э… У меня, собственно, не то объявление, не то вопрос, – заговорил усач, и Андрей узнал его голос. – Все уже едят горячее, да? А знает ли почтеннейшая публика, в какую смертельную рулетку мы все играем?

В наступившей тишине десятки голов повернулись в его сторону. Усатый, видя, как Андрей встает из-за стола, затараторил:

– Есть мнение, что один из сотрудников ресторана помутился рассудком. И в одно из горячих блюд подмешан яд! Кому-то крупно может не повезти на этом вечере! Вы понимаете всю серьезность ситуации?

Андрей уже шел на него через зал с каменным лицом. Усатый попятился, налетел на один из столиков, вильнул в сторону, продолжая выкрикивать:

– Кошмары оживают! Прошлое становится опасным! Миссия…

Андрей вырвал у него микрофон, сгреб одной рукой, не давая дернуться.

– Господа, мои извинения, – сказал он в микрофон. – Наш друг перебрал. Не обращайте внимания. Кушайте горячее.

– Рулетка! – взвизгнул усач. – Эпидемия!

Андрей еле заметно сунул ему кулаком под дых, и усач осекся. Костя уже спешил к ним со стороны входа. Андрей вернул микрофон растерянному ведущему вечера, шепнул: «Разряжай обстановку». Ведущий тут же начал напряженно шутить, а Андрей с Костей уволокли кашляющего усача в служебную зону.

В коридоре Андрей припер усатого к стене, сорвал парик, обнажив волосики на лысине. Усач охнул, Андрей содрал с него очки, швырнул их на пол. Рванул приклеенные усы, и тот ойкнул, потом засопел, часто моргая глазками.

– Тебе сейчас будет больно, – рыкнул Андрей. – Я тебе, паскуда, голову откушу.

Ведущий квеста сглотнул и снова закашлялся.

– Я н-не вин-новат… – пролепетал он, и Андрей не понял, играет ли он снова роль или боится по-настоящему. – Они захватили всех… Подсознание, понимаете? Прошлое – это ключ к настоящему!

– Слушай… – процедил Андрей. – Ты пыток боишься?

Костя закряхтел, переминаясь с ноги на ногу. Посмотрел на Андрея озадаченно.

– Им нельзя сопротивляться… – судорожно бормотал ведущий. – Они полностью подчиняют человека…

Андрею показалось, что этот «ведущий-доктор» на самом деле спятил. Он не знал, что делать. Не бить же его на самом деле? Но ведь вынуждает, сволочь…

– Отпустите, – захныкал ведущий квеста. – Я ничего не знаю…

И тогда Андрей допустил ошибку. От растерянности он ослабил хватку, и пленник этим воспользовался. Он в ужасе закричал, указывая куда-то в глубину коридора за спинами Андрея и Кости. Оба обернулись. Мужичок вырвался из рук Андрея, нырнул ему под мышку и стремглав помчался из коридора в банкетный зал. Андрей и Костя побежали за ним, но не успели: подобно гепарду беглец промчался по залу, крысой шмыгнул в вестибюль и исчез за дверью ресторана, растворившись в толпе.

Андрей вернулся за свой столик, делая успокаивающие жесты ведущему банкета, свалился на стул и стал наливать виски. Рука его чуть дрожала. Соседи по столику молча буравили его взглядами.

– Все нормально, – буркнул Андрей. – Он в штаны наделал так, что надолго забудет про розыгрыши и квесты.

Он оглядел зал: кажется, ситуация нормализовалась. Народ снова звенел вилками и бокалами.

– А теперь слово предоставляется… э-э… Аскольду… простите, Арнольду Семенычу!

К микрофону вышел Арнольд Семенович – тучный, морщинистый тип с суровым лицом.

– Все хотел спросить тебя: кто он такой? – поинтересовался Михаил у Андрея. – По какой категории проходит, м-м?

– Потом… – отмахнулся Андрей. – Дай послушать.

Арнольд Семенович развернулся к столику Андрея, взял микрофон и прогудел басом:

– Я, собственно… – Он запнулся, потрогал грудь, словно на него напала отрыжка, затем продолжил: – Я чего хотел сказать-то? Мы с Андрей Сергеичем, собственно, давние… – Он снова осекся, пробормотал: – Да что же это такое, гадство… Ф-фу… Понимаете, я знаю этого парня… Ох… А-а…

Он выронил микрофон, схватившись руками за грудь, зашипел, лицо его стало бледнеть. Арнольд Семенович издал утробный звук, пошатнулся и рухнул на пол как подстреленный, гулко ударившись затылком о паркет.

В зале повисла гробовая тишина. А в следующий миг ее вспорол истошный женский визг.

3.4. Около десяти позвонила Ольга – сообщила, что добралась на такси до дома нормально.

Потом в кабинет пробился Михаил и сообщил, что звонили из больницы: Арнольд Семенович помещен в реанимацию. В сознание он не приходит, и делать заключения о причине инцидента врачи пока не берутся.

Михаилу Андрей сказал лишь часть правды. Что его донимают какие-то неизвестные уроды и они даже организовали для этого сайт, видимо, с целью насолить или скомпрометировать. Он даже не понял – почему он не сказал Михаилу все как есть. И про странный вчерашний квест с сегодняшним продолжением, и про вчерашний ночной звонок ведущего… Почему не рассказал? Может, потому что сам не верил в то, что происходит?

– Как наши? – спросил Андрей хмуро.

– Убирают, – буркнул Михаил. – Настроение паршивое. Марк вообще сам не свой.

– Марк не виноват.

– Да знаю, знаю…

– Сорвали банкет, твари. Я их найду и выпущу кишки, – процедил Андрей, играя желваками. – Я им все кости…

– Нет, ну… а почему ты решил, что это отравление?

– А что это, совпадение?! – вскипел Андрей. – Я только одного не пойму: какого хрена им нужно? Нагадить мне или что?

– Нельзя отметать никакие варианты. Думать надо. Их преимущество – наличие плана, который нам неизвестен.

– Да неужели?

– А посмотри еще раз сайт…

– Да пошли они!

– Андрюх, посмотри.

Михаил склонился над ноутбуком Андрея, но Андрей, фыркнув, сам открыл браузер. Страницу сайта fearfeed.net он с того раза не закрывал. Страница изменилась. Прошлый текст исчез, вместо него был новый:

«В ресторане испанской кухни «Альба», размещенном на 3-м этаже торгово-развлекательного центра «Южный», только что произошло отравление Арнольда Валуева, известной в прошлом персоны в криминальном мире по кличке Валуй. Инцидент произошел во время празднования 2-й годовщины открытия ресторана. Владелец и генеральный директор ресторана Андрей Березин заверил, что потрясен случившимся и виновные за эту халатность будут уволены. Мы будем держать вас в курсе событий».

Челюсть Андрея отвисла.

– Кого я заверил?! – взревел он. – В чем?! Майкл, что это такое?!

Он вскочил, но Михаил тут же усадил его на место.

– Тихо ты! – воскликнул он. – Ты чего ведешься-то? Они же тебя дразнят. Мало ли, что тут написано – это тебе не ИТАР-ТАСС! Кто, кроме тебя, этот сайт видит?

– А ты уверен, что никто?! Я вот теперь ни в чем не уверен!

– Так этот Арнольд… бандит, что ли? А что у тебя с ним?

– Ничего у меня с ним! – отрезал Андрей. – Глянь-ка, дальше еще что-то есть.

На сайте под новостью шла подборка ссылок на статьи. Заголовки гласили: «Пищевые отравления: профилактика и первая помощь», «Судебная практика РФ в случаях с предумышленными отравлениями…», «Отравления, какими они бывают?» и все в подобном духе.

– Это троллинг, – выдавил Михаил. – Я тебе точно говорю.

– Да неужели? А фотки с твоего ноута – это что?

– Думаешь, есть связь? – Михаил захлопал глазами.

– Другие версии есть? Ну, кроме той, что это твоих рук дело!

– Ты опять, что ли?! – вздернулся Михаил. – Ты бы это… Ты, главное, не выходи из себя! Они, может, на то и рассчитывают…

Андрей нервно отодвинул ноутбук, встал из-за стола и стал расхаживать по кабинету. По спине ползал противный холодок. Забрало противника было закрыто, и это Андрея обезоруживало.

– Иди к Марку, Майкл. Я сейчас тоже приду.

Михаил вздохнул и выскользнул из кабинета. Андрей прикрыл дверь, вернулся к столу и заглянул в ноутбук. Он заметил, что вверху страницы мигала желтая прямоугольная рамка «Новое задание». Он нажал на надпись – возникло всплывающее окно с текстом:

«А. БЕРЕЗИНУ. Предыдущее задание тобой полностью провалено, пострадал человек. Ответственность целиком на тебе! Чудовища продолжают внедряться в стан людей. КОРРЕКТИРОВКА ЗАДАНИЯ: пройди по списку компаний (приложен), работающих на территории ТРЦ «Южный», внимательно рассмотри их персонал. Важно искать людей, которых ты лично знаешь по прошлой жизни. Ни в коем случае нельзя вступать с обнаруженными людьми в контакт! Нужно только фиксировать их и незамедлительно сообщать нам, где и кем они работают, на сайт в разделе «обратная связь».

После задания был приведен список контор. Это были магазины, салоны, кафе, какие-то фирмочки – всего около десятка. Они были раскиданы на всех пяти этажах ТРЦ, и ничего общего, что бы связывало их воедино, не прослеживалось.

– Майкл прав, – прошептал Андрей и захлопнул ноутбук. – Надо держать себя в руках. Хватит этого дерьма на сегодня.

Он посмотрел на часы – одиннадцатый час. Елена не позвонила ни разу за вечер. «Ну, давай поиграем, у кого выдержка круче», – подумал он.

Марка и его команду и правда нужно было привести в чувство, и Андрей направился на кухню.

3.5. Свет в спальне был погашен, телевизор тоже не подавал признаков жизни. Андрей решил, что Лена спит. Он прикрыл дверь в спальню, пошел было в гостиную, но тут до него дошло.

Он метнулся обратно, ворвался в спальню, включил свет.

Лены не было. Постель даже не была разобрана, хотя оказалась чуть примята. Видимо, это были следы дорожной сумки. Он кинулся к шкафу с одеждой, откатил двери – из Лениной секции на него сиротливо глядел с десяток пустых вешалок.

– Нормально, – произнес он оторопело.

Провел пальцем по вешалкам, словно по клавишам рояля. Попятился и сел на кровать, таращась на опустевшую прикроватную тумбочку Лены.

Он вытащил мобильник, но тут же бросил его на одеяло. Посидел с минуту в тишине, прикрыв глаза и пытаясь понять свои ощущения. Тело молчало, волна гнева не поднялась, ему было уже как-то глубоко все равно – может быть, он исчерпал свой сегодняшний лимит негатива?

Он протяжно вздохнул, поднялся и направился в гостиную. У террариума задумался. Гектор висел на стеклянной стенке как приклеенный, видимо, медитировал. Андрей вытащил его и посадил на руку. Геккон не сопротивлялся, внимательно смотрел на Андрея своими щелевидными зрачками.

– Она ничего на словах не передавала? – спросил его Андрей. – Во сколько это было? Ты вообще что-нибудь видел или спал, как всегда?

Гектор проигнорировал все вопросы. Пробежал по руке и улегся на плече Андрея.

– Ну, можешь шепнуть, ладно. Хотя мы и так одни.

Гектор не стал шептаться, он перебрался по воротнику на другую руку.

– Осторожнее, шею отдавишь, – сказал Андрей. – Вот скажи, у вас принято друг друга бросать? А? Молчишь…

Андрей сгреб Гектора в кулак и вернул в песок террариума. Затем позвонил Ольге.

– Как ты? – спросил он.

– Спасибо, что позвонил, – прошептала она, в голосе ее сквозила надежда. – Мне страшно, если честно. До сих пор перед глазами этот… на полу… Не могу уснуть.

– Успокоительное есть?

– И Женька еще нервы треплет.

– В смысле? Вы не совсем…

– Да он пьяный! Я один раз ему высказала, теперь трубку не беру… Он все равно звонит. Недавно вообще приперся – я не открыла. Орал под дверью, ненормальный.

– Ушел?

– Не знаю… Я боюсь выходить.

– Значит, так, – решительно сказал Андрей. – Говори адрес.

 

Глава 4

4.1. На самом подъезде к центру образовался затор. Он сунул таксисту деньги, сгреб сумку и выбрался из машины под утреннее солнце и тополиную атаку.

Он шел по тротуару и думал о странной ночи, переросшей в странное утро. Он не любил спать не дома, вне пределов своей обширной постели, а сегодня ночевал в крохотной квартирке Ольги на узком диванчике под щуплым пледом и с маленькой подушкой и не испытал дискомфорта.

Женя вчера так и не появился. Ольга охотно рассказывала о себе, о своей работе менеджером по персоналу в каком-то холдинге – он сразу же забыл в каком. Она все порывалась узнать, что же произошло между Андреем и Леной, но Андрей лишь отшучивался. В какой-то момент его стало зверски клонить в сон – усталость последних дней давала о себе знать. Ехать домой он отказался, постановив, что будет всю ночь охранять покой Ольги от вражеских вторжений. Она прошептала «спасибо» и выдала ему постельное белье и плед. Она ушла к себе в маленькую спальню, задумчивая, плавная, тихая, а он… он мгновенно провалился в сон, и ночь промелькнула как один миг. Кажется, Ольга будила его поутру, говорила про работу, душ и завтрак… Когда он окончательно проснулся, было около полудня. Телефон с отключенным звуком был забит вызовами Михаила. Ольга исчезла, оставив ключи и указания насчет завтрака. Ну, откуда ей было знать, что он уже два года завтракает на работе?

Андрей не заметил, как оказался у ТРЦ. У ступеней входа он сбавил шаг – заметил на стоянке двух мальчишек на велосипедах. Тело среагировало раньше головы: он было зашагал к пацанам, но остановился. «Стоп, – сказал он себе, – это уже похоже на паранойю».

В ресторане он сразу прошел в овощной цех и стал слушать, что происходит в мясо-рыбном, где сгрудились повара. Атмосфера царила напряженная, и даже слишком. Михаил тыкал пальцем в бумаги, тряс ими перед Марком и восклицал: «А это что?.. А это когда привезли?.. А печати, печати где?.. И почему даты не совпадают?.. Короче, давай посмотрим, сравним!» Марк был бледен, он стоял в защитной позе, скрестив руки на груди, возмущенно задрав рыжие брови, и только изредка вставлял обрывочные фразы: «Миша, я не понимаю…», «Ты же видишь…», «Что ты мне суешь?..», «Миша, почему ты не веришь?..», «А это-то тут при чем?».

Подручные Марка были тут же, но терпеливо молчали, хотя на лицах их виделась смесь отчаяния и возмущения. Михаил раздвинул поваров, пробираясь к холодильному шкафу, распахнул дверцу, нырнул в недра.

– А это… – забурчал он оттуда. – Кто разделывал мясо?

– Ну я, – буркнул грузный Микола. – Кто еще-то?

– Миша, этих блюд было целых двенадцать! – простонал Марк. – Как ты объяснишь тогда…

Михаил вынырнул из холодильника со сбившимся набок галстуком, отдуваясь и поправляя очки.

– Это ты мне объясни! – выпалил он. – Как шеф-повар! Докажи, что не было нарушений. Я вот сомневаюсь…

– Даже если и были – от них люди не травятся!

– А от чего же он… мнэ-э… упал?

– Всем привет, – произнес Андрей с порога.

– Андрей! – взмолился Марк. – Вчера весь вечер нервы трепали и сегодня по новой начали. Я гарантию даю, мы ни при чем!

Михаил переминался с ноги на ногу, сопя и шурша бумажками.

– Майкл, что из больницы?

– Звонили. Сказали – точно отравление, – сглотнул Михаил. – Чем – не сказали… Еще исследуют.

В этот момент со стороны раздаточной раздался возглас Вики:

– Народ! Эй!.. Рагу из баранины и гаспачо! Але, гараж, куда все пропали?!

– Пойдем-ка, – сказал Андрей, подталкивая Михаила из кухни.

Михаил нехотя вышел, а Андрей задержался и поманил Марка:

– Марк, не дрейфь. Все будет в порядке. Я тебе верю – это главное. Я во всем разберусь.

– Я не знаю, чего он как… ужаленный с утра.

– Ладно-ладно, работаем, – Андрей похлопал его по плечу и, повысив голос, чтобы слышали все, сказал: – Работаем!

Он вышел в коридор, взял Михаила за кончик галстука.

– Ты чего на Марка бочку катишь?

– А на кого еще? – взмахнул руками Михаил. – Тут, знаешь, начнешь что угодно думать. И вообще, мне он с самого начала не нравился.

– Не дури, Майкл! У Марка безупречное прошлое. Знаешь, какие люди мне его рекомендовали?

Михаил вздохнул и стал хмуро буравить взглядом стены и углы.

– Андрюха… Все могут ошибаться. Я же не говорю, что повара специально… Короче, я правду хочу знать…

– А я не хочу, да?! Поэтому: уродов этих ищем, а не Марка плющим!

– Их могли тупо использовать! Я ж говорю… надо узнать, с кем они встречались… может, кто что попросил…

– Да неужели?! – съязвил Андрей. – Кто-то попросил отравить блюдо? Нормальная просьба, ну! А чего сразу повара-то? Чего не официанты? В поварах сомневаешься, а в офиках нет?

– Да я во всех сомневаюсь! – выпалил Михаил. – Надо любые варианты проработать.

– Тогда пошли, – Андрей кивнул ему головой.

Он двинулся через зал к стойке Маши. Михаил поспешил следом, бормоча под нос что-то про недостаток информации.

Маша встретила их дежурной улыбкой. Слегка наклонила голову в ожидании, как собака.

– Есть версия, – проговорил Андрей, – что кто-то из твоих может быть виновен во вчерашнем инциденте.

– Не может быть, – тихо выдавила она, меняясь в лице. – Кто?

– Мы не знаем, – сказал Андрей. – Мне придется кого-то уволить.

Ее глаза расширились.

– Господи… – сказала она с трудом. – Почему?

– Будем выводить виновника на чистую воду. Увольнять по одному.

– По одному? – повторила она, не веря. – Всех?

– Начнем с кого-то одного, – сказал Андрей прохладно. Она стояла как истукан. – Даю полминуты, чтоб назвать фамилию. Твоя интуиция – тебе в помощь. Думай.

Он взглянул на часы.

– Андрей Сергеевич! – слабо воскликнула Маша. – Пожалуйста… Я так не могу!

– Ты их прямой руководитель. А руководить – значит принимать разные решения. Время пошло.

Маша закрыла лицо, потом обессиленно уперлась руками в края стойки. Михаил стоял столбом, подавленный, и пялился на Андрея. Минуло секунд двадцать. Маша тяжело вздохнула, выпрямилась.

– Хорошо… – сказала она дрожащим голосом. – В общем…

– Стоп! – сказал Андрей, и она осеклась. – Отбой.

Маша и Михаил смотрели на него удивленно-облегченно.

– Я передумал, – сказал Андрей. – Все нормально, Маша. Ты молодец. Работайте.

Он оставил ее, непонимающую, с вытянутым лицом, а сам размашистым шагом ушел в глубь ресторана.

4.2. В кабинете Андрея Михаил недовольно запыхтел, заикаясь от волнения:

– Эт-то что такое было? Эт-то тренинг, что ли, такой?

Андрей не реагировал. Свежие мандарины уже поджидали в вазе. Андрей очистил один и сунул Михаилу. Стал чистить другой.

– Это ж-жестко, Андрюха… Методы твои…

– Мне объявили войну, – произнес Андрей, закинув дольку мандарина в рот. – А на войне другие правила.

– Ты еще меня проверь на лояльность!

– Если дашь повод.

Михаил как-то сдулся, махнул рукой, вздохнул, сел на стул и стал вяло есть мандарин.

Пиликнул телефон, Андрей прочел эсэмэс: «Ты недооцениваешь опасность! Ты занимаешься ресторанными склоками! Вернись в игру и не пытайся нас надуть».

Опять что-то екнуло у него внутри. На миг он почуял себя беззащитным, одиноким, под прицелом полчищ скрытых камер и микрофонов, среди толпы шпионов и предателей. И тут же прогнал это гадкое ощущение, уговаривая себя, что это просто логика событий. Но все-таки в животе на миг что-то заворочалось. Он даже стрельнул взглядом по углам кабинета.

Михаил уже смотрел почту на своем телефоне. Андрей взял стопку газет, аккуратно сложенную на углу стола. Пролистал одну, скользя взглядом по заголовкам. Увидев портрет Ангелы Меркель, он тут же выхватил канцелярский нож из подставки и с удовольствием вырезал портрет. Подошел к диску дартса и прикрепил Меркель. Взяв горсть дротиков, вернулся к столу. Метнул первый дротик и промазал.

– Ты это… на сайт сегодня заглядывал? – спросил Михаил уныло.

– Не-а.

Второй дротик угодил Меркель в ухо. Андрей взял третий, но рука замерла в воздухе. Ему снова почудилось, что за ним наблюдают. Он метнулся к шкафу с документами, открыл, сгреб папки в сторону – на одной полке, на другой… Ничего подозрительного. Затем он стал осматривать ящики своего стола, ожесточенно дергая их и роясь внутри. Заглянул под столешницу.

«Стоп, – сказал он себе, – это уже перебор. Так и с ума сойти недолго».

Он сел обратно в кресло, барабаня пальцами по столу.

Михаил смотрел на него непонимающе, потом снял очки и стал рьяно протирать их салфеткой.

– Может, это кто-то мстит? – сказал он. – Ну, типа, обиженный из уволенных, нет?

– Мстит? Из уволенных?

– Ну я не знаю… Увольняли же. В первый год придурков хватало, сам помнишь.

– Фамилии?

– Можно приказы поднять. Например, тот охранник без башни. Он месяц у нас всего проработал. Что, не помнишь?

– Селиванов. Ты помнишь, как он тебе угрожал?

– Я такую чушь не запоминаю, – фыркнул Андрей. – Мне угрожать? Ну-ну. Давай подними приказы и картотеку. Адрес Селиванова в студию!

Михаил понятливо кивнул и выскочил из кабинета. Перед взором Андрея всплыл отчетливый образ Селиванова, его вытаращенные коровьи глаза. Он со злостью метнул дротик, чтобы отделаться от видения.

Дротик вонзился Меркель в шею.

– Сонная! – сквозь зубы сказал Андрей. – Канцлер, вам кранты.

Он сел за ноутбук и проверил почту. Во входящих был целый ворох пустых писем с бредового адреса, в теме которых коротко значилось одно: «Вернись в игру!»

– Зануда, – произнес Андрей, но все-таки зашел на сайт.

Из нового на сайте было лишь небольшое сообщение перед текстом с названием «А. БЕРЕЗИНУ». Сообщение гласило: «Напоминаем: ищи людей из прошлого по списку компаний! Важно: ищи только мужчин старше 40 лет. Найди подделки, выуженные из твоей памяти. Учти, что эти создания могут общаться между собой телепатически, ведь они не люди, а чудовища в человеческой оболочке. Важно накрыть их сеть разом. Осторожно: не раскрывай своих целей, иначе твои накопленные очки сгорят и ты погибнешь сам. Ведь ты уже понял, что фиафиды вездесущи и умеют проникать в умы? Поэтому запрети себе думать, особенно о прошлом. Просто выполняй задание. Ты же не хочешь, чтобы кто-то пострадал еще? Мы следим за тобой».

Андрей процедил «ну-ну, давай-давай» и внимательно осмотрел приложенный еще вчера список компаний. Магазин антиквариата «Черный квадрат», фитнес-клуб «Атлант», магазин бытовой техники «Электрон-Элита», строймагазин «Наш дом» (было почему-то указано: «отдел светильников»), дом быта «Лика» (изготовление ключей), кафе «Погребок»…

«Все равно маразм, – раздраженно подумал он. – Что их связывает? Этот гад думает, что я кинусь выполнять это идиотское задание? Что я под него прогнусь? Что меня можно запугать?»

– Да пошел ты! – процедил Андрей и захлопнул крышку ноутбука.

В кабинет ворвался Михаил, чуть не запнулся о собственные шнурки.

– Андрюха, приказы-то у тебя, блин! Роюсь, роюсь…

Андрей ссыпал дротики на стол, подошел к шкафу. Нашел увесистую папку с приказами, выволок на свет божий. И первое, что он увидел под крышкой, был приказ на увольнение охранника Селиванова В.П., по соглашению сторон. Согласно дате приказа Селиванов В.П. был уволен из ресторана более восьми месяцев назад. Однако кто-то заботливой рукой вынул приказ из недр подшивки и положил на самый верх.

– Ты чего опять? – озабоченно спросил Михаил, заглядывая шефу в лицо.

– Майкл, я должен тебе кое-что рассказать.

4.3. Как назло, дорога оказалась богата на пробки, и Андрей то и дело нервно высовывался в окно, словно взглядом пытаясь разогнать скопления машин. Пару раз на дорогах он замечал в зеркале один и тот же серый «Опель», но считать это слежкой ему показалось проявлением паранойи. Он не смог разглядеть водителя, а потом «Опель» пропал из виду, и Андрей выбросил его из головы, хотя номер запомнил.

В одной из пробок он позвонил Ольге.

– Привет, – сказал он. – Как дела?

– Хорошо. – Голос ее был какой-то томный. – Витаю в облаках. – Он представил, как она подобно кошке потягивается на диване. Нет, не на диване – на облаке… – А ты? – томно спросила она.

– Бегаю за призраками.

– Все еще достают?

– Я разберусь. Тебе ключи как отдать?

– Хочешь – привези вечером.

– Не вопрос.

– Извини. – Ее тон вдруг сменился. – Ко мне пришли. Пока-пока.

– Кто? – спросил он, но в трубке уже коротко пикало.

Унылая серая девятиэтажка в унылом районе на окраине встретила Андрея удушливым запахом со стороны промзоны, детскими криками с площадки и сворой собак, раскисших от жары на траве под деревом.

Он взбежал на пятый этаж, долго молотил в дверь, поскольку звонок не подавал признаков жизни, пока ему не открыла растрепанная заспанная женщина в халате. Она настойчиво изучала Андрея в дверную щель поверх цепочки.

– Вам кого?

– Селиванов Владимир Петрович здесь живет?

– Нет таких тут! Я одна живу.

Женщина смотрела на него подозрительно. Вытянула голову, пытаясь сквозь щель увидеть, один ли Андрей на площадке.

– Давно? Живете тут… – Его вдруг пронзила догадка, и он умолк.

– Лет двадцать. А-а, – ахнула она. – Вы не Антон ли? Ой, что я… не Андрей?

– Андрей, – сказал он, чуя неладное.

– Подождите.

Она захлопнула дверь, оставив его в недоумении, на самой грани понимания, что его, кажется, снова провели. Он уже был внутренне готов к сюрпризам, когда дверь снова приоткрылась, и белая рука отдала ему потрепанную, средних размеров книгу. Женщина заговорила:

– Меня предупредили, что вы будете кого-то искать. Сказали, придет – передай ему книжку.

– Кто сказал?!

– Парень. Высокий такой, крепенький. Светловолосый. Триста рублей дал.

Андрей повертел в руках книжку. «Блейхер В. М., Крук И. В. Патопсихологическая диагностика». Раскрыл, потряс страницами над бетонными ступенями, зачем-то понюхал. Книга пахла многолетней дряхлостью.

Андрей, не говоря ни слова, развернулся и стал спускаться по ступеням. Он вышел на улицу, направился к машине, минуя детскую площадку и собачье лежбище.

«Развели, сволочи! А я, дурак, сглотнул наживку, притащился сюда, времени столько потерял…»

В машине он швырнул книгу на сиденье и набрал Михаила.

– Ты адрес Селиванова где взял?

– Так это… в личном деле, где же еще? – засопел Михаил. – По голосу чую – опять лажа.

– Подстава. Кто-то адрес подменил. Но кто?!

– Они хотели, чтобы я сюда приперся! Я и приперся. И что дальше?!

– Э-э… Может, силу хотели продемонстрировать? Ну… поиздеваться, нет?

– Да чушь это все! Не верю. Они чего-то добиваются.

– Ну это… они же написали на сайте… – протянул Михаил озадаченно.

– Очумел, что ли? Я этот маниакальный бред серьезно не воспринимаю. Ты же читал, что там написано!

– Мнэ-э… странно, да. Но… Согласись, любой маньяк… у него всегда есть цель. Короче, ее надо понять.

– Думай, Михаил Андреевич, думай! И придумай что-нибудь, пока я возвращаюсь, я тебя заклинаю! Отбой.

Андрей кинул телефон на сиденье. Взял книгу и пролистнул несколько страниц. В глаза бросились слова, выделенные желтым маркером: «может быть». Он стал листать дальше – одиночные маркированные слова были разбросаны по всей книге на разных страницах. Он выхватил из бардачка блокнот и ручку, вернулся к началу книги и, листая страницы уже медленно, стал записывать всю цепочку. Минут через пять у него получилось следующее: «все… может быть… иллюзиями… не искать… ответов… на поверхность… вернуться… и играть… чтобы… доделать… заданий… искренне… для вас… доктор».

Он отложил блокнот. За окном собаки на траве уставились на него, высунув языки, словно дразнили и были с противником заодно.

– Не лень же было… – пробормотал Андрей.

Позвонил Михаил, голос у него был странный, испуганный и озадаченный одновременно.

– Ты долго еще? – спросил он. – Тут какой-то кипеж опять начался.

– В смысле?

– Я сам не пойму. Погоди…

В трубке послышались отдаленные шумы и гомон голосов, Михаил крикнул в сторону: «Это что еще там такое?», кто-то воскликнул: «Ай!.. Вон же, вы видите?!»

– Майкл, что у вас?! – напрягся Андрей. – Майкл!

В трубке зашипело, потом что-то с грохотом упало.

– С-слушай… – бросил Михаил. – Ничего не понимаю! Короче, я перезвоню…

Он, по всей видимости, не выключил телефон, в трубке забухали шаги, кто-то взвизгнул, Андрей успел услышать, как Михаил растерянно восклицает: «Сохранять спокойствие!.. Блин… откуда она?!. Маша!..», снова раздался женский визг, и наконец телефон отключился.

Андрей обнаружил, что вторая рука его мертвой хваткой держит рулевое колесо.

– Что за черт? – прохрипел он, чувствуя, как его медленно, но верно охватывает злость. Почему-то вспомнились слова из текста на сайте: «Ты же не хочешь, чтобы кто-то пострадал еще?»

Его мысли словно услышали. На телефон пришла эсэмэс от вчерашнего анонима: «Вот незадача, стоит отъехать, и начинаются проблемы. На пару часов нельзя оставить, ай-яй-яй!»

Он, стиснув зубы, перезвонил на этот номер, но, конечно же, трубку никто не взял.

Он завел двигатель и стал выезжать из двора. Михаил не перезванивал. Тогда Андрей позвонил Маше – ее телефон вообще был отключен. По хребту Андрея прополз предательский озноб.

– Не испугаешь, – бросил он сквозь зубы. – Подавишься, обещаю.

Когда он почти выехал на шоссе, перед ним снова мелькнул знакомый серый «Опель». Он набрал скорость и растворился в потоке машин.

На этот раз телефон Михаила оказался отключен. Андрей выругался, перестроился в левый ряд и втопил педаль газа.

 

Глава 5

5.1. Он несся по проходу, сердце бухало, взбудораженное воображение рисовало мерзкие апокалиптические картины. Распахнутые входные двери ресторана, меж створками мешком лежит Костя с остекленевшим взглядом, упавшая стойка метрдотеля, бумаги россыпью на полу, и сама Маша в луже крови, далее – разворошенный зал, перевернутые столы, битое стекло и деревянная щепа, неподвижные тела официанток и клиентов… Он, едва не поскальзываясь, следует за цепочкой крови как собака по следу и вбегает на кухню, где тела в белых халатах скукожились вперемешку с кастрюлями, рассыпанными овощами и пролитыми супами. Кровь на белых халатах особенно ярка, а с разделочных столов она стекает тягучими блестящими нитями. И густыми струями бьет шипящий пар из пробитых котлов…

Костя, увидев Андрея и не сняв маску непроницаемости, отошел, стала видна табличка на двери «Закрыто по техническим причинам».

Разгрома, крови и трупов в зале не было, зато было непривычно тихо. Большая лужа воды блестела в центре, несколько столов были сдвинуты в кучу, с потолка капало. У лужи с ведрами возилась тетя Вера, официанты, Юра и Маша сгрудились на диване за столиком в углу. Они примолкли, заметив Андрея, но он прошел дальше. На кухне тоже было спокойно, маячили спины поваров, Марк помахал рукой. Струи не били – от котлов поднимался вполне штатный пар.

Михаила Андрей нашел в комнате персонала. Зам был всклокочен сильнее обычного, на пиджаке повсюду темнели пятна воды, а галстука не было вовсе. Он взглянул на Андрея устало.

– Что у тебя с телефоном? – грозно бросил Андрей, бухнувшись перед Михаилом прямо на стол.

– Да понимаешь… тут началось, я побежал и оставил его где-то. – Михаил смотрел виновато. – Потом Машка нашла, а я это… ну, не проверил. А он отключен оказался. А сейчас собрался тебе звонить, смотрю – вырубился. Ничего не понимаю, заряжен был ведь, гад…

Он протянул телефон Андрею, словно желая, чтобы тот лично убедился, какой гад его телефон. Андрей скрестил руки на груди и приказал:

– Рассказывай.

Михаил взволнованно рассказал, как сначала закапала вода в основном зале, прямо, сволочь, в тарелки посетителей. Ну, ясное дело, поднялась паника, задвигали столы, стали пересаживать… Посетителей перевели за стол подальше, и тогда вода предательски напала из кладовки. Склад открыли – вода хлестала под потолком и никого не хотела к себе подпускать. А когда протечки начались в холодном цехе, паника охватила и поваров. К счастью, Маша вызвала аварийщиков.

Аварийщики числом в одного специалиста, мощного такого парня, прибыли минут через пять. Парень ничего не дал рассмотреть, повыгонял всех подальше от аварийной зоны. Систему охлаждения он отключил, подачу воды перекрыл, и все уж думали, что вот им и пришла тепловая смерть. Аварийщик очень долго возился и в складе, и в холодном цехе, искал место прорыва, что-то там простукивал в стенах, разбирал потолочные перекрытия, ощупывал углы, просвечивал фонариком и все такое. Возился, наверное, с полчаса, после чего сказал, что все починил. Правда, Михаил не понял, что конкретно он сделал и в чем была проблема, а чувак оказался несловоохотлив и очень торопился. Но факт остался фактом: система вроде бы заработала. Правда, ресторан пока не открыли – зал еще приводят в порядок.

Андрей слушал возбужденного Михаила, что-то во всей этой истории ему не нравилось, но он не мог понять что. Было бы уж совсем дико, если бы аварию устроили эти твари… Нет, не вязалось тут что-то другое. Но что – интуиция Андрея не признавалась.

Михаил умолк, шмыгая носом, и стал разглядывать пятна на костюме.

– Не знаешь, это обычная вода или с добавками? – удрученно поинтересовался он. – Андрей не ответил. – У тебя-то что?

– Вот, – Андрей положил перед ним листок из блокнота. – Вот ради чего я убил два часа жизни. Нормально?

Михаил пробежал глазами текст, посмотрел листок с обратной стороны, поднял глаза на Андрея.

– Они ведь это… – Михаил поднял палец и замер. Какие-то шестеренки в его мозгу закрутились. – Они же знали, что ты начнешь искать Селиванова! Сфабриковали адрес.

– Но как…

– Смотри! – перебил Михаил. – Они дают тебе тупое задание, зная, что ты не будешь его выполнять! Суют ложный след Селиванова, зная… Черт! – воскликнул он. – Им не надо, чтобы ты выполнил задание! Нет никакого задания, нет! Им надо было, чтобы ты уехал из ресторана! Согласен?

– На фиг? Устроить аварию? Почему ты решил, что это они?

– Может, и не они… Может, совпадение… Может, они в это время делали то, о чем мы пока и не подозреваем.

– Майкл, я тебя не понимаю! – Андрей хлопнул себя по коленкам. – Делать-то что?

Михаил посмотрел на него задумчиво:

– Ты должен выполнить задание. Вернее, имитировать, что ты стал его выполнять.

Андрей даже спрыгнул со стола. Уставился на Михаила упрекающе.

– Делай то, чего они от тебя не ожидают, – сказал Михаил. – Разорви их сценарий. Заставь их нервничать и совершать ошибки.

Андрей смотрел на Михаила с недоверием.

– Мы хотя бы посмотрим, как они отреагируют, – продолжал Михаил. – Если задание на самом деле фейковое, то, возможно, мы поймем, в чем их настоящая цель! И потом… – Он хитро прищурился. – Ты же можешь прикинуться… якобы ты кого-то опознал. Пройдись по нескольким точкам для отвода глаз, и все. А им напишешь, нашел, мол, чувака такого-то и такого-то! И посмотрим на их реакцию.

– Шняга какая-то, – буркнул Андрей неуверенно и стал расхаживать по комнате. – Пройтись… прикинуться… Клоунада!

– А у тебя есть варианты получше?

– Варианты, варианты… – вздохнул Андрей. – Понять их цель… Цель… – фыркнул он. – Если я поймаю хоть одного, он мне сам все выложит, гнида!

Он подошел к окну, сцепив руки за головой, и уставился на парковку под окнами. И сразу же заметил, как с нее выезжает серый «Опель».

5.2. Телефон приемной Володина был занят, и Андрей поднялся к нему в офис – на самый верхний этаж ТРЦ. В приемной он напоролся на строгий взгляд Аллы, секретарши Володина. Алла, не переставая слушать телефонную трубку, делала пометки на бумажке. Андрей замер, поглядывая на закрытую дверь кабинета Володина, но Алла сделала максимально строгое лицо и категорически замахала Андрею рукой.

В этот момент из кабинета вышел сам Володин. Лицо его было мрачным, он бросил секретарше:

– Сделай нам кофейку.

– Игорь Ефимович… – сказал Андрей.

– У тебя там все в порядке? – перебил его Володин и, не дожидаясь ответа, сообщил: – Я загляну поужинать – поговорим. А пока извини…

– Нужна срочная помощь, – вставил Андрей, всем видом давая понять, что без помощи не уйдет.

– Помощь ему нужна… – бросил Володин. – Давай по-быстрому.

– Нужно пробить одну машинку. – Андрей протянул ему листок бумаги. – Я ее видел на нашей парковке. Дайте поручение начальнику охраны, пусть его парни последят. Она может еще появиться. Мне нужно узнать, кто водитель.

Володин несколько секунд смотрел на Андрея своим пронизывающим, стальным взглядом, потом взял бумажку.

– Хорошо, Пархоменко с тобой свяжется, – устало сказал Володин и скрылся в кабинете.

Алла недовольно погрозила Андрею пальцем, не переставая угукать в трубку.

Андрей спустился на лифте на первый этаж ТРЦ и долго медленно брел по проходу вдоль цепочки витрин, собираясь с духом, оттягивая то, против чего душа его так сопротивлялась.

Витрины магазинчика «Черный квадрат» были уставлены бесчисленными статуэтками, игрушками ручной работы, стеклом, фарфором, коллекциями значков и прочими вазами. Снаружи казалось, что магазин пуст.

Андрей облокотился на металлические перила, устремил взгляд на цилиндрический аквариум в глубине здания. Стаи рыб все так же мерно и однообразно плыли по кругу. Слепо следовали навязанным правилам, не пытаясь понять или нарушить их. Времени у рыб было навалом. Андрей развернулся, толкнул дверь магазинчика и вошел внутрь.

Тут же из-за кассы выскочил, по всей видимости, хозяин заведения, приземистый и тощий мужик, лет шестидесяти. Он зорко изучал Андрея, пока тот прохаживался вдоль полок с антикварным барахлом.

– Могу сориентировать, – осклабился хозяин. – Оружие, книги, марки? Может, серебро или бронза?

– Хороший у вас магазин, – проигнорировал вопрос Андрей. – Давно открылись?

– Два года. – Хозяину явно не понравился уход клиента от темы купли-продажи. – Ищете себе или в подарок?

Андрей брел вдоль стеллажей, делая вид, что рассматривает предметы.

– А вы один тут работаете? Вы владелец?

Хозяин хищно заморгал и закрутил головой, будто стервятник.

– Молодой человек, что вы хотите? Спрашивайте по делу.

– Я оцениваю солидность заведения. Сколько, к примеру, у вас сотрудников?

Хозяин посмотрел на него как на идиота и, поняв бесперспективность разговора, вернулся к себе за кассу. Андрея вся эта затея уже стала напрягать.

– Ладно, – сказал он. – Сдаюсь. Я ищу работу для жены. Она любит всякое такое… Хочу, чтобы была под боком у меня. Я тоже тут работаю.

– Ничем не могу помочь, – сухо сказал хозяин. – Где вы видите здесь раздолье для безработных, м-м?

– А ваши сотрудники не на срочных контрактах?

– Какие еще сотрудники? – скривился хозяин. – Не морочьте мне голову! Я сам замечательно со всем управляюсь. – Он вперил колючий взгляд в Андрея и потряс пальцем перед его лицом: – И помирать пока не собираюсь! Да-да! Вам ясно?

Андрею было все предельно ясно. Он молча развернулся и вышел из магазина.

Дом быта «Лика» находился на этом же этаже, неподалеку. Однако на двери под табличкой «Изготовление ключей» было прилеплено объявление: «Мастер в отпуске». Андрей ткнулся в соседнюю комнату, где грудами на стеллажах стояла обувь и смачно пахло клеем. Приемщица дала ему понять, что ключных дел мастер – парень лет тридцати, следовательно, под критерий «больше сорока» он не попадал.

Внутри Андрея уже назревал бунт. Он специально начал с небольших компаний, и теперь у него мелькала мысль, что же будет, когда он доберется до крупных магазинов?

Он поднялся на второй этаж, где располагался фитнес-клуб «Атлант». Прикинулся потенциальным клиентом, и менеджер клуба, розовощекая и аппетитная девица с косой, увлекла его за собой показывать помещения.

Они осмотрели основной зал, напичканный тренажерами (клиент пристально наблюдал за инструкторами, неизбежно ловя на себе их встречные взгляды), заглянули в зал йоги (клиенту стало скучно при взгляде на пыхтящую на ковриках толпу женщин, разной степени упитанности), миновали коридор и попали в зал для настольного тенниса (клиент отметил полную пустоту зала и утрату интереса населения к пинг-понгу).

– А как у вас дела с основным менеджментом? – Как бы невзначай поинтересовался «клиент». – Чей это салон, кто всем рулит, сидят ли управленцы здесь постоянно или так, наездами?

Аппетитная менеджер заверила, что руководство клуба – люди замечательные, профессионалы от бога и вообще душки.

– А посмотреть на них можно? – не унимался «клиент».

Девица слегка расстроила: боссов в клубе сейчас нет, но их можно лицезреть на фотостенде, прямо при входе. Они тут же вернулись, «клиент» отправил розовощекую в тренажерный зал, а сам устремился к стенду.

Андрей скользил взглядом по рядам улыбающихся, преимущественно молодых и совершенно незнакомых лиц и с трудом сдерживал бурление внутри. «Никого я тут не найду, – думал он раздраженно, – никого не опознаю. Может, и правда блефануть, как предлагал Майкл?»

Затея с самого начала казалась бредом, и сейчас он только усиливался. Воображение вдруг нарисовало ему картину: сумасшедший доктор в окровавленном халате, с разбитыми очками тычет пальцем в монитор, на котором виден Андрей у стенда, и кричит злорадно: «Ага, пгишел, голубчик! Вегну-у-лся!»

Андрей незаметно вышел из клуба и свернул в торговую галерею. Постоял минут десять в прострации у перил, глядя на аквариум. Очень хотелось послать подальше этот театр абсурда, нестерпимо хотелось. Но он сказал себе: «Ладно, пройдусь еще по паре точек, и баста».

Магазины «Наш дом» и «Электрон-Элита» располагались на четвертом этаже, хотя и в разных концах центра. Он решил начать с бытовой техники. По пути в магазин он прошел мимо салона красоты «Елена». Лены внутри не наблюдалось. Андрей поймал себя на мысли, что даже не вспомнил о ней сегодня. Интересно, почему она упорствует? Должна бы уже приползти, отойти, смириться… Да и черт с ней.

Персонала в торговом зале магазина оказалось с десяток человек, и все они были юнцами. Андрей миновал ряды с товарами, сканируя лица продавцов-консультантов, прошел в глубь магазина – туда, где начинались его служебные внутренности. Он проследил за охранником, улучил момент и прошмыгнул в какую-то дверь, откуда грузчики вывозили телегу с коробками (сканирование грузчиков – отрицательно), осмотрелся, увидел коридор с десятком дверей. «То, что надо», – подумал Андрей и устремился в коридор.

Сунулся в первую дверь – там над бумагами корпели две тетки (пол женский – отрицательно), сунулся во вторую – приличный кабинет, мужик лет пятидесяти рычал в телефонную трубку (отрицательно), прошел дальше.

Металлическая дверь, за ней склад, коробки, паллеты, рулоны упаковочной ленты, чьи-то смешки… Двое парней и девчонка в униформе торгового зала – результат отрицательный. Выход, десять шагов прямо, поворот направо, дверь…

– Вас кто сюда пустил?

Он повернулся. За ним следовал человек в костюме с каменным лицом охранника (отрицательно).

– Заблудился, – брякнул Андрей. – Как выйти в торговый зал?

– Туда! – повернулся человек, показывая рукой, но Андрей тут же свернул в другую сторону, побежал, не обращая внимания на недоуменные возгласы.

Новый коридор, дверь, похоже на приемную. Дама колдует с чайником, мужчина ждет на диванчике (отрицательно). Андрей прыгнул к кабинету внутри приемной, женщина ахнула, преграждая ему путь чахлой грудью, но он оттеснил ее, ворвался в дверь.

Посреди богато обставленного кабинета замер явный начальник чего-то (результат отрицательный) с бокалом коньяка, уставившись на непрошеного гостя. Он был в одних носках, и это сломало Андрея.

Его прорвало, он захохотал, не в силах сдержаться, попятился из кабинета прямо в лапы давешнего охранника. Что-то верещала женщина с чахлой грудью, чего-то не понимал начальник в носках, а охранник с хмурым лицом уже выводил гостя под руку. Андрей не сопротивлялся, бесстыдно ржал всю дорогу и уже не смотрел по сторонам.

Он опомнился, только когда оказался в шумном торговом ряду, среди витрин и вывесок, а вокруг сновали покупатели. Результат и тут был неизбежно отрицательным.

Андрей сидел на лавке, прислонившись к стене, над ним застыла искусственная пальма, где-то в вышине под куполом ТРЦ вращался огромный разноцветный шар. Андрей собрался было позвонить Михаилу и сказать: «Знаешь что, Майкл, с меня хватит! Я весело провел время, это был не то что квест – это был почти шутер! Я так попрыгал по коридорам рейха и даже добрался до главного монстра… Но, увы, не нашел оружия и не сохранился. И меня выбросило в начало уровня…»

Он открыл глаза и увидел человека на противоположном балконе торгового крыла, который пристально наблюдал за ним, уперев руки в перила. Андрей узнал человека мгновенно – это был помощник ведущего квеста, здоровяк Дима. По прямой до него было метров тридцать, но их разделяла пустота. Дима заметил, что Андрей его обнаружил, и торопливо зашагал прочь.

Андрей вскочил и, прошипев «Стоять…», бросился огибать круглый балкон яруса. Когда он выскочил на сторону Димы, тот уже бежал. Андрей рванул следом. Это было в стиле лучших кинобоевиков: он несся, распугивая людей, роняя урны, пробивая себе плечами путь на эскалаторе… Но, выскочив в центр первого этажа, понял, что потерял Диму. Жадная, бурлящая толпа сглотнула его, словно морская пучина, не оставив даже пенного следа. Андрею хотелось рвать и метать.

5.3. Жанна взяла у Володина меню и упорхнула выполнять заказ. Андрей отхлебнул подостывший кофе и поймал пристальный взгляд Володина.

– Игорь Ефимович, – сказал он, – повторяю: никакой шумихи нет.

– Это пока, – сказал Володин. – Этот Арнольд – мужик не простой. И друзья у него – не ангелы. Да ты и сам знаешь, что я тебе говорю.

– Вот почему все считают, что проблема в ресторане? – вспыхнул Андрей. – Экспертизы еще нет, но все уже знают…

– Ну-ну, не кипятись! Дай-то бог, чтобы обошлось. – Володин плеснул себе из графина водки. – Мне сказали, у тебя потоп какой-то был днем?

– А, ерунда, – Андрей отмахнулся.

Володин опрокинул рюмку и с сомнением посмотрел на Андрея.

– Игорь Ефимович, я со всем разберусь, – повторил Андрей уже в третий раз. – Все под контролем.

– Смотри. – Володин закусил селедкой и хитро подмигнул: – Не води кредитора за нос. Если помощь нужна, обращайся. Я твоему бате обещал тебя не бросать. А кстати…

Он вытащил из нагрудного кармана листок и протянул Андрею. На нем было написано: «ООО «Квест-тур», Самойский Дмитрий Иванович».

– Не знаю, кто таков, – сказал Володин. – Арендаторов-однодневок у меня процентов восемьдесят.

– На какой срок у него аренда? И сколько вообще он помещений снял?

Володин нахмурился:

– Ты для начала расскажи, что у тебя с этим гавриком.

– Ничего у меня с ним, – уклонился Андрей. – Заваливает спамом, всякой рекламой…

– Ты его тачку хотел пробить? Пархоменко тебе не звонил?

– Не звонил… В общем… Ладно, проехали. Спасибо. Дальше я сам.

– Сам он… – протянул Володин. – Странный ты какой-то в последние дни. Или я чего-то не знаю?

Володин устремил на Андрея колючий взгляд, но тот не успел ничего ответить. Возле столика возник Осипов – лысый, щербатый, упитанный мужчина лет за шестьдесят, ровесник Володина. Андрей узнал его сразу, хотя минуло столько лет. Очень много лет… Еще не лысый тогда Осипов в компании с Володиным несколько раз приезжал к ним на родительскую дачу.

Володин расцвел и сразу переключился на приятеля. Он вскочил, похлопал гостя по плечам и усадил за столик.

– Вот, Ленька! – Володин тыкал в сторону Андрея. – Узнал пацана?

Осипов сощурил свои слезящиеся глазки и расплылся в улыбке:

– Березинский, что ль! Возмужал, гляди-ка. На мать стал похож.

Володин немедленно налил Осипову водки. Володин и Осипов выпили, смачно крякнув.

– Андрейка, а ты помнишь Леньку, интересно?

– Конечно. Я всех помню, – сказал Андрей.

– Не может быть, – обомлел Осипов. – Он же мелкий совсем был.

– Может, может, – заверил Володин. – У него память на лица зверская. В кого только?

– Дык, папаша ж генетик! – осклабился Осипов.

– Не надо, – сказал Андрей строго. – Шутки про эксперименты над детьми мы прошли еще в детстве.

– Строгий какой, – хохотнул Осипов. – А брательник меньшой как поживает?

– Понятия не имею, – ответил Андрей и вдруг уставился на Осипова настороженно: – Леонид Алексеевич, а вы, часом, не здесь, не в «Южном» работаете?

Осипов замер с вилкой у рта. Удивленно покосился на Володина.

– Бог с тобой, парень, – гоготнул Володин. – Чего Леньке на моей поляне делать?

Осипов поднял рюмку, не сводя взгляда с Андрея.

– Помянем-ка Сергея, – сказал он. – Хороший был мужик. Хороший муж, хороший отец… вон какого кадра один на ноги поставил!

Осипов умолк, и они с Володиным выпили. Осипов снова уставился на Андрея, словно что-то пытался вспомнить.

– Я же с Сергеем так и не виделся, – произнес он. – Ну, после… в общем, после Анны. Это ж сколько прошло-то? – Он поднял глаза к светильнику над столом. – Двадцать лет, что ль?! Мать моя…

– Двадцать лет, – отчеканил Володин.

Андрей посмотрел в окончательно остывший кофе и сделал знак Жанне.

– Вы мне скажите, – сказал Осипов, – чем следствие-то закончилось? По Анне, имею в виду. Выяснили все-таки причину самоубийства?

Андрей вздрогнул и посмотрел на Осипова подозрительно.

– Какое еще самоубийство? – выдавил он. – Это был несчастный случай. Она поскользнулась.

Осипов откинулся на спинку кресла озадаченный.

– Подожди-ка… Мне же Сергей сам…

– Несчастный случай, Леня, – вставил Володин. – Не говори ерунду.

Андрей сидел напрягшись. Очень ему не нравилась эта тема, озабоченность Осипова и его бегающие глазки.

– Ми-и-нутку! – Осипов затряс рукой. – Мне же кто-то рассказывал… Да не ты ль?! – Он вытаращился на Володина.

Володин замотал головой и обнял Осипова так, что тот хрустнул.

– Мы стареем, и память стареет, – сказал он. – Говорят тебе, несчастный случай! Вокруг Березиных всегда было много слухов. Сам понимаешь, закрытая тематика, то да се. И, слушай, давай не будем тревожить прошлое?

– Лады, но… – Осипов пожал плечами и снова посмотрел на Андрея сощурившись. – Я четко помню, мне говорили… неофициально, само собой, но столько лет прошло… Короче, для несчастного случая было слишком много неувязок. И версию эту придумали якобы для отвода глаз… И чтобы детей не травмировать. Кто же мне сказал-то, мать моя?

– Для какого еще отвода глаз? – нахмурился Андрей. – Первый раз про это слышу. Чушь.

– Ну вы еще молокососы были, – не унимался Осипов. – А брательник твой что? Щенок, конечно, еще был, шок, все дела – это понятно… Но что он, совсем потом ничего не вспомнил?

Володин строил Осипову недовольные гримасы. Андрей молчал, в животе его ворочался противный тугой комок.

– Вспомнил! – Осипов хлопнул по столу. – Светка Корнеева говорила! Найди-ка ее, пообщайся!.. – посоветовал он Андрею. – Я тебе серьезно говорю…

– Леня, харе! – Володин хлопнул его по руке, глядя на помрачневшего Андрея. – Чего прилип? Видишь, ему неприятно.

– Извините, у меня дела, – Андрей тяжело поднялся из-за стола. – Приятного аппетита.

Осипов смотрел на Андрея чуть виновато, но все равно недоуменно. Андрей пошел к себе, оставив посреди зала Жанну с дымящейся чашкой кофе и недовольно поджатыми губами.

В кабинете, чтобы растворить противный комок внутри, он схватился за дротики. Однако все испортила эсэмэска: «До конца дня сообщи на сайт результат задания». Номер телефона уже был другой.

«Ладно, – сказал себе Андрей, – я тебе сообщу, скотина». Он прыгнул к ноутбуку, зашел на сайт и, чуть поразмыслив над именем, написал в раздел «обратная связь», в злости колотя по клавишам:

«Один человек из прошлого найден. Это директор по снабжению магазина «Электрон-Элита» Борисенков Георгий Васильевич, 50 лет».

«Вы же не такие всемогущие, чтобы проверить, что этот персонаж вымышлен, – подумал он. – Что ж, играем дальше».

– Вот так! – произнес он вслух, нажав «enter». – Ваш ход.

Он выпрямился и застыл в удивлении и радости одновременно. В кабинете стояла Ольга. Он медленно приблизился и взял ее за руки – она была вся тихая, задумчивая и почему-то очень близкая.

– Я не могла ждать, пока ты приедешь, – извиняющимся тоном сказала Ольга. – Ужасно скучно стало на работе. Вот и решила тебя навестить. Ты занят, да?

Он помотал головой, обнял ее, она не сопротивлялась. Он ткнул кнопку на настольном телефоне.

– Маша, попроси Марка ужин на двоих. С собой. Как можно быстрее.

– Что ты задумал? – спросила Ольга.

– Познакомить тебя с Гектором.

И в этот момент ресторан вспорол пронзительный женский визг. Сердце Андрея ухнуло куда-то вниз, он выпрыгнул из кабинета и понесся в зал.

Вика, белая как мел, застыла в центре зала, прижав пустой поднос к груди, весь заказ валялся на полу. Часть людей за столами непонимающе приподнялась. Кто-то крутил головой, кто-то смотрел куда-то в одну точку. Андрей глянул туда же, и у него отвисла челюсть. Под одним из столов сидела мышь.

5.4. Ольга лежала тихая и теплая, положив голову ему на грудь и обвив ногами его ногу. Андрей провел рукой по внутренней поверхности ее бедра, еще чуть влажной и горячей, заскользил выше по животу, груди, к шее. Она слабо мяукнула, убрала со лба подмокшую прядь волос и проговорила:

– Почему я хочу спать, а ты нет? Ты подливал водку в вино, признайся.

– Спи-спи, – сказал он. – Я так рано не засыпаю.

– Расскажи мне сказку. Я под них хорошо сплю.

– Забыл, что это такое. Жизнь в нашей стране ни фига не сказка.

– Ты расскажи про себя… Про родителей, про дом, про детство. Ты каким был в детстве, а? Жутко интересно.

– Ничего интересного, – хмыкнул он. – Мне тридцать семь. Папа был ученый. И мама была ученый. Известные генетики. Мама все больше с детьми, а папа – с пробирками, такой вот он был на своем деле зацикленный. И старший сын тоже мог стать генетиком, отец готовил его к этому, таскал в свой институт, по лабораториям… И поступил сынка в вуз, но проучился недолго.

– Что случилось?

– Долгая история. – Он умолк, погружаясь в воспоминания. – Не очень интересная. В общем, ушел в армию, в школу, мать ее, жизни. Потом мотался по стране, зарабатывал бабки… то нефтепроводы, то мосты, то универмаги строил. Все вызовов искал, испытаний. Характер, типа, закалял. В двадцать семь остепенился и вернулся на родину.

– Это ты был старший, я знаю, – прошептала Ольга. – И тебя не тянуло в науку?

– Видимо, упустил момент. Нельзя войти в реку дважды.

– А младший брат какой был?

– Нытик и непоседа, науки не любил. Любил искусство, веселье, хаос, чтобы все прыгали вокруг него. Типа, вечный праздник. Что он делал, пока я колесил, никто не знает.

– Вы что же, не общались?

– Нет.

– Странно… родные же братья. А родители живы?

Он ответил не сразу, со вздохом:

– Нет, не живы. Отец умер три месяца назад. А мама… Ее нет около двадцати лет. Погибла, несчастный случай, прямо дома.

– Ужас… бедный…

– Мне было семнадцать, Пашке – двенадцать. Как раз после этого наши пути и разошлись.

– Из-за мамы?

Он не ответил. «Хватит прошлого, – подумал он, чувствуя, что исчезнувший было червяк внутри зарождается вновь. – Почему сегодня тема нашей семьи так популярна?»

– Вы поссорились?

– Хочешь бутер? – вдруг спросил он. – Я проголодался. Наскакались, понимаешь, порастратили энергию.

– Угу… но я засыпаю. Буди и все дорасскажешь.

Он выскользнул из-под смятой простыни и прошлепал босиком на кухню. Открыл дверь холодильника, и тут его накрыло.

Словно океанская волна хлестнула из глубин памяти, и его вмиг отбросило на двадцать лет назад… Только стоял он не у своего двустворчатого, под потолок, «Либхерра» голым и под два метра ростом… а был щуплым семнадцатилетним парнем, замершим перед стареньким, тарахтящим «ЗИЛом». Все его существо сжалось в ледяной комок, сознание отказывалось принимать реальность, и он не знал, что же сделать, чтобы не видеть всего этого: ни россыпи рыбацкого снаряжения в прихожей, ни битого стекла и опрокинутой посуды на столешнице, ни белого как полотно отца, осевшего на пол и превратившегося в изваяние, ни торчащих из-за серванта ног мамы с одним слетевшим шлепанцем, ни мертвящей темной лужи на кафельном полу… Прошла вечность… Потом его схватили чьи-то руки и долго волокли из дома куда-то по траве, через участок, мимо заборчика… он долго не понимал, кто его тащит, пока не нашел в себе силы поднять голову и увидеть каменное, безжизненное лицо отца…

Видение схлынуло, Андрей пришел в себя. Он стоял у открытой двери холодильника и дрожал мелкой дрожью. Аппетита не осталось и в помине. В ногах была такая слабость, что он захлопнул холодильник и присел на табурет. Сколько прошло времени, он не знал. Он жадно напился воды и вернулся в спальню.

Ольга уже спала.

Андрей вышел в гостиную, прикрыв в спальню дверь, и присосался к бутылке виски. Он судорожно глотал обжигающую жидкость, моля, чтобы видение не возвращалось, не делало больно, не срывало коросты со старых ран.

И тут зазвонил телефон.

Он долго не мог поверить в надпись на экране и не брал трубку, думая, что прошлое решило его добить своими атаками. Потом сипло ответил Павлу:

– Не ожидал.

– Здорово, Энди. Не разбудил? – Голос Павла был напряженный.

– Ты опять вернулся?

– А с чего ты взял, что я уехал?

– А чего тебе тут делать?

– Извини, забыл тебя спросить. Мне есть чем заняться в городе, не переживай.

– Я и не переживаю.

– Я чего звоню-то. Там вокруг тебя кал какой-то сгущается… так я не желаю, чтобы его ошметки летели в мою сторону! Ты уж избавь меня от этого, брателло.

– Что сгущается? Какой еще кал?

– Не знаю! – недовольно буркнул Павел. – Тебе, наверное, виднее какой! Почему мне весь день названивают какие-то кретины с мерзкими голосами? Несут какую-то эзотерическую чушь про ментальных чудовищ, съедающих мозг! Ты кому и зачем мой номер давал?

– Не давал я ничего! – завелся Андрей. – Паша!.. Я сам не знаю…

– Так узнай! Слушай, если ты в чем-то замешан или кто-то тебе решил насолить, то я тут при чем?!

– Что они тебе сказали?

– Я что, запомнил этот поток сознания?! Просто сделай что-нибудь! И не втягивай меня в свои проблемы!

– Я разберусь! Почему ты сразу не позвонил?

– Я не думал, что эти идиоты настроены так серьезно! – Павел распалялся все больше. – Остался, называется, пожить у родных пенатов, а родные пенаты надо мной глумятся! Мне вообще на почту сейчас фотки прислали с твоих корпоративных пьянок! Весь день письма сыплются со ссылками на какой-то сайт! А завтра что начнется? Машину дерьмом измажут?! Или серной кислотой в лицо плеснут?! На фига мне это надо, скажи, а?!

– Да не истери ты! – выпалил Андрей. – Сказал же – разбираюсь!

– Разберись быстрее, ради Христа! – выкрикнул Павел и бросил трубку.

Андрей посидел с минуту, приходя в себя. Упоминание сайта заставило его открыть ноутбук и зайти на злополучную страницу. Он уже нисколько не удивился тому, что там его ждало очередное послание.

«Никакого Борисенкова не существует. Это очень грубый ход. Ты отнесся безответственно к заданию, и обман влечет наказание. Завтра кому-то из твоего окружения не повезет – монстры сами выберут жертву. Посмотри на фото: если ты угадаешь, на кого с фото падет их выбор, то, может быть, сумеешь его (ее) спасти. Времени – до утра. А завтра продолжишь поиск. Задание не выполнено, квест буксует. Больше не делай ошибок и глупостей – за них теперь будешь расплачиваться не только ты один».

К сообщению была прикреплена групповая фотография сотрудников ресторана – несколько десятков человек. В голове Андрея было пусто. Он отхлебнул виски, еще раз прочел сообщение и устало закрыл окно браузера. Но едва оно исчезло, запустился видеоролик. Запись видеотрансляции вчерашнего банкета, а именно момента злополучного выступления Арнольда Семеновича. По ракурсу камеры было понятно, что запись велась откуда-то из-под потолка зала. Звука не было – видео сопровождалось тревожной музыкой вперемешку с дьявольским театральным хохотом.

 

Глава 6

6.1. Андрей аккуратно отлепил скотч с поверхности плафона и снял видеокамеру. Она была беспроводная. Он бросил ее вниз, Михаил поймал ее с таким лицом, словно ему в руки упала жаба. Андрей окинул взглядом, насколько сумел, остальные светильники в зале – других камер не наблюдалось. Когда он спустился по огромной стремянке, толпа сотрудников выдохнула.

– Осмотреть каждый сантиметр, – приказал он Михаилу. – Маше дозвонился?

– Н-нет… – пожал плечами Михаил. – Абонент недоступен. Я и сообщения шлю, и все равно глухо.

– Представление окончено. – Андрей обвел собравшихся взглядом. – Открываемся, открываемся! И так на полчаса задержали.

– А камеры? – спросил Михаил.

– Что камеры?! – резко сказал Андрей. – Вечером ищите! Урывками! Как хотите ищите!

Андрей прошел к столику с диваном, сел. Голова была тяжелая, никаких дельных мыслей в ней не появлялось. Михаил опустился рядом, он был весь в напряжении.

– Я за Машку боюсь. – Он заглянул Андрею в лицо. – Что с ней может быть, как думаешь?

– Проспала – что. Телефон зарядить забыла. А ты и запаниковал.

– Не может она проспать. Я же ее знаю. А ты думаешь, может?

– Домой позвони! – буркнул Андрей. – Родителям ее позвони! На фига ты меня все время спрашиваешь?

– Злой ты какой-то, – обиженно пробурчал Михаил. – Я, что ли, эту камеру установил?

– У нас не ресторан, а проходной двор! – грубо сказал Андрей. – Заходи и что хочешь делай! Ставь камеры, подкидывай флаеры, запускай мышей, отравляй посетителей! Что с Арнольдом, кстати?

– Не звонил еще, – уныло ответил Михаил. – А ты чего на меня набросился? Мне теперь турникет установить на входе?! Может, пропуска еще заказывать? Мы находимся в публичном месте. Мы…

– Майкл! – прервал его Андрей. – Не лечи меня. Думай, что делать.

– У них есть план, – вздохнул Михаил. – А у нас его нет.

– Глубокая, блин, мысль. Значит, у нас должен быть план.

– Может, в полицию пойти? – сказал Михаил, Андрей поморщился. – Но что они сделают? Кто мы им такие? Может, Володина попросить?

Андрей скривился еще больше и покачал головой.

– А что такого? – сказал Михаил. – Можно разок свою независимость-то поприжать, нет?

Андрей собрался в грубых выражениях объяснить Михаилу все, что он думает об этом, но тут увидел Марка.

Шеф-повар стоял у стеклянной стены, разделяющей кухню и зал, лицо его было каменное. Андрей вскочил и стремительно пошел на кухню. Михаил за ним еле поспевал.

Марк стоял неподвижно, опустив руку с мобильником, и даже не заметил, как они вошли.

– Марк! – бросил Андрей.

Марк обернулся медленно, словно во сне. Лицо его чуть разгладилось, и он сипло сказал:

– Опять он… – Он показал свой мобильник. – Уже второй раз.

– Кто?! – выпалил Андрей. – Что хотел?!

– Конец, говорит, тебе. Мы, говорит, тебя… – Марк сглотнул, – …говорит, тебя на куски порежем…

– Да кто?!

– Андрей, я не знаю… – На его лице проступил страх. – Ходи, говорит, теперь по улице и бойся…

– Картавил? – спросил Андрей, и Марк воззрился на него непонимающе. – Произношение было обычное?

– Обычное вроде… Андрей!.. – Марк шагнул в его сторону, сшиб сковороду с горячим маслом со стола на пол.

Андрей и Михаил отпрыгнули, но Марк, казалось, не обратил на это внимания.

– Я с утра возле дома машину видел, – заговорил Марк. – А в ней двое. Пока к метро шел, они почему-то за мной ехали, медленно так… Я еще подумал: зачем это они за мной тащатся?

– Какого цвета?

– А?

– Машина какая была, Марк?

– А-а… «Бэха» черная. А двоих этих я не разглядел. Андрей…

– Марк, спокойно! – Андрей взял его за плечи. – Никто тебя пальцем не тронет. Слышишь?

Марк кивнул, как-то съежился и, попятившись, оперся задом на стол. Аслан, его помощник, еле успел сгрести со стола ножи и поддон с фаршем.

– Мы вот что сделаем, – сказал Андрей. – Я с этим дерьмом разберусь. Но ты поживи пару дней здесь. Тут хотя бы охрана есть. На всякий случай, Марк, ладно?

– Ладно, – не сразу ответил Марк.

– Все будет хорошо. – Андрей слегка встряхнул Марка. – Ничего не бойся. Ты под моей защитой. – Потом обратился к Михаилу: – Займись поиском раскладушки. Стол для совещаний из моего кабинета убрать, там Марка поселим.

Андрей кивнул Михаилу:

– Пошли! – И уже в коридоре: – Узнай, что с Арнольдом. Не нравится мне ситуевина.

– Думаешь, это его дружки? А может, это наш псих под них косит, нет? – Андрей не ответил. – Ты мне скажи, что у тебя за дела с этим Арнольдом?

– Нет у меня никаких дел.

– Ну это… раньше были.

– Майкл, – Андрей взял его за галстук. – Не о том думаешь.

Раздался звонок. Номер был незнакомый. Андрей очень медленно поднес трубку к уху. Ледяной комок в животе шевельнулся.

– Андрей Сергеевич? – озабоченно спросил в трубке мужской голос.

– Кто это?

– Это отец Маши… Марии Вершининой.

– Что?! – выдохнул Андрей, замирая.

– Она появлялась на работе?

– Нет… А вы ее когда видели?

Михаил изменился в лице и застыл как вкопанный.

– Господи! Вечером она заезжала в гости, – затараторил отец Маши. – Посидела, уехала к себе домой часов в одиннадцать. Я еще просил ее остаться, но она сказала, вы всех утром собираете пораньше. – Голос его дрожал. – А теперь телефон отключен. И сама не звонит… Я ничего не понимаю, я уже в полицию звонил. Говорят, времени мало прошло для розыска.

– Как вас зовут?

В трубке возникла пауза.

– Иван… Николаевич…

– Иван Николаевич, – сказал Андрей. – Я этим занимаюсь и буду держать вас в курсе. Найдется Маша – я уверен.

– Я уже всех подруг обзвонил! Никто ничего не знает. Куда она могла деться?

– Иван Николаевич! Не раскисайте. Я еще вам позвоню.

Он дал отбой – уж очень ему не хотелось продолжать утешать растроенного отца. Он взглянул на Михаила: тот был в отчаянии.

– Они ее похитили, – упавшим голосом сказал Михаил. – Неужели они ее похитили?

– Или хотят, чтобы мы так думали, – процедил Андрей.

– На сайт! – выпалил Михаил. – Надо на сайт идти!

– Погоди ты с сайтом. Не дергайся.

– Как ты не понимаешь?! – взвился Михаил. – Они же с ней что-нибудь сделают!

Андрей взглянул на его дрожащие руки, съехавшие очки, на боль в его глазах.

– Я подозревал, что ты Машку трахаешь. Уверенности не было. А сейчас есть.

– Андрюха, – прохныкал Михаил. – Что теперь делать-то?

Холодный комок внутри снова провернулся. «Нет, чувак, – сказал Андрей себе, – это не парочка придурков, развлекающихся от скуки. Это что-то другое, эти твари настроены решительно. Но зачем, зачем этот балаган?»

– Зачем?! – прорычал он, и Михаил испуганно отшатнулся. – Вика! – злобно крикнул Андрей в сторону зала.

Вика возникла в просвете коридора, выглянув из-за портьеры, и тоже испугалась.

– Посетители есть? – спросил Андрей.

– Нет… пока.

– Закройте ресторан и соберите мне всех на пять минут.

6.2. Андрей обвел взглядом собравшихся и подытожил:

– В общем, если кто-то что-то вспомнит о Маше… кому звонила, куда ходила или собиралась и так далее. Любая информация!.. Сразу – ко мне! И панику сеять запрещаю!

Он помолчал. Нужно было что-то сказать им, ободрить, дать надежду. Показать, что ты контролируешь ситуацию. Нельзя было их так отпускать.

– Ребятушки, – сказал он. – Знаю, как всем непросто пришлось за последние два дня. Знаю, что троим из вас сегодня звонили неизвестные, угрожали, издевались и несли всякий бред. Мы стали объектом нападок какого-то психа. Он только и ждет, что у нас сдадут нервы, но даже у психов силы кончаются! – Он помолчал. Они притихли, внимали. – Я пока не знаю его целей, но это вопрос времени. Не поддавайтесь на провокации и будьте бдительны. Я обязательно поймаю и накажу этого подонка. Мы с вами многое прошли вместе, пройдем и это.

Он умолк, еще раз медленно обвел их глазами. На первый взгляд никто особо не нервничал и не был напуган, кроме Михаила. Даже Марк уже восстановил деловое выражение своего лица.

– Тогда все, – сказал Андрей. – За работу. Костя, открывай контору.

Костя вразвалку протопал к дверям ресторана. Андрей и Михаил прошли в кабинет. Но едва они ступили на порог, как Костя вдруг их нагнал.

– Андрей Сергеевич, – сказал он. – Тут вот это принесли.

Костя отдал Андрею объемистую коробку в оберточной бумаге, обвязанную подарочной лентой.

– Когда? Кто?

– Я не видел. Только что снаружи двери нашел.

– Ладно. Иди, – сказал Андрей, Костя ушел.

В воображении Андрея вспыхнула жуткая картинка: в коробке, устланной изнутри атласной белоснежной подложкой, лежит посиневшая женская кисть… Андрей потряс коробку – в ней было что-то мягкое. По весу как кисть девушки. Михаил оцепенел.

Андрей сорвал ленту и увидел на ней надпись: «Железному Дровосеку».

– Может, не надо? – пролепетал Михаил. – Я бы не стал открывать, мало ли что там такое…

Андрей содрал оберточную бумагу. Обычная коробка из белого картона. Михаил переступил с ноги на ногу.

– Слушай… ты это… – пробормотал он. – Он же псих! Может, не будем открывать?

– Конечно, не будем, – сказал Андрей и открыл.

В коробке лежала тряпочная кукла. Девочка в платьице, с бантиками, в переднике официанта. Он взял куклу в руки, внимательно осмотрел. На ее платье было вышито имя «Маша», а на животе была красная пуговица-кнопка, как у Карлсона из советского мультика. Андрей пошевелил пуговицу и нажал.

Из скрытого внутри электронного блока зазвучало: «Кукла Маша, кукла Миша, кукла Саша и Ариша… Просто годы детские прошли…» Тут запись оборвалась, что-то зашипело, а потом стал играть один и тот же кусок: «Кукла Маша, кукла Миша… Кукла Маша, кукла Миша… Кукла Маша, кукла Миша…»

Михаил побледнел, с круглыми глазами сел на стул. Андрей нажал на кнопку еще раз, и запись выключилась.

– Это что… н-намек? – просипел Михаил. – Что я с-следующий, что ли?

– Спокойно, Майкл, – процедил Андрей. – Это психологическая атака.

Он нажал на кнопку снова. На этот раз заиграло: «Брат ты мне или не брат, рад ты мне или не рад?» Прозвучало один раз и стихло. Андрей потряс куклу, нажал опять, и пошел повтор песни про кукол. Он выключил и отложил куклу.

– У Маши братья есть? – спросил Андрей. Михаил подавленно помотал головой. – Значит, это намек на Пашку. Нормально.

– От-ткуда он знает про нас с М-машей?

– Не знает он про вас, успокойся. Он подбирается ко всем, кто меня окружает. – Андрей задумался. – Есть идеи?

– Не расшатывай ситуацию, – обронил Михаил и опустил голову. – Ну что делать, Андрюха?.. Если он полный ушлепок, что ж теперь делать?

– То есть? – нахмурился Андрей. – Не понял суть идеи.

Михаил тяжело вздохнул, стягивая очки и массируя веки.

– Боже… Ну выполни ты это проклятое задание!

Андрей хотел было вспылить по обыкновению, выкрикнуть другу в лицо: «Ты за кого меня принимаешь? Чтобы я – ты понимаешь, я! – прогнулся под эту мразь?! Чтобы я стал марионеткой какого-то придурка?!»

Михаил опередил, сказал уныло:

– Андрюх, я понимаю, что ты думаешь обо всем этом, но… У них же Машка. – Он нацепил очки обратно и простонал: – Гады, гады… Сволочи…

– Не раскисай, – сказал Андрей. – Почитаем-ка, что они пишут.

Он сел за ноутбук и зашел на сайт. Мигало сообщение: «Новое задание А. Березину». Огромный пост гласил:

«Должен признаться, ты меня и порадовал, и разочаровал. Ты начал выполнять задание весьма лихо, но прекратил. Я сначала подумал, что ты слабак, если так рано сдался. Но ведь это не так, Железный Дровосек? Просто ты хочешь больше осмысленности, чтобы не чувствовать себя куклой, которую дергают за веревочки. Ну что ж, я открою тебе карты и чуть поменяю правила игры. В нашем квесте экспромт только приветствуется!

Так вот. Список компаний был составлен мной на основании набора ключевых слов. Вот эти тэги: «черный квадрат», «пальма», «синий цвет», «ключ», «плафон», «крайний справа». Этот набор конечен, и я не могу его изменить или объяснить. Прими как данность, как правило игры. Все, что можно, – это попытаться через эти слова выйти на компании, в которых работают интересующие нас люди-подделки. Теперь ты сам поймешь, почему я составил тот список. К примеру, «Черный квадрат» – прямое указание, однако и самое сомнительное место. Но его надо было отсечь, согласись? Или – «ключ». Понятно, почему я внес в список отдел «Изготовление ключей» в доме быта. А «Электрон-Элита» имеет синюю цветовую гамму в своем дизайне, если ты заметил. Ну и так далее, ход мысли тебе уже понятен.

Тем не менее и я могу ошибаться. А у тебя может быть иное видение связи тэгов и компаний. Я отменяю свой список и даю тебе возможность составить его самому. Обходи те точки, какие сам выберешь. Тебе по-любому нужно использовать фильтр, иначе придется обойти ВСЕ компании ТРЦ. Это тухлая перспектива, и это не нужно ни тебе, ни мне. А главное, это не нужно Маше! Да-да, ее судьба и жизнь зависит от твоей смекалки и расторопности. Ищи людей из прошлого – они причастны к пропаже Маши. Я даю тебе время до конца дня.

И кстати, полагаю, ты не идиот, чтобы испортить игру обращением в полицию. Надеюсь, ты не тешишь себя иллюзиями, что способен навязать свои правила и противостоять тем, чья мощь безгранична? Помни: чудовища могут проникать сквозь стены и даже убивать на расстоянии. Например, Валуев, запертый в палате больницы, может умереть в любую минуту. Одной лишь силой мысли! В общем, не подставляй его вторично. Не огорчай друзей и близких – тех, кого квест уже проглотил, и тех, кто будет следующим. А главное, не огорчай меня, Железный Дровосек.

Вечно твой кукловод».

Андрей почесал затылок и взглянул на Михаила, сопевшего за спиной.

– Кукловод, говоришь, – хмыкнул Андрей. – Ну-ну. Что скажешь, Майкл?

– Только не надо полицию! – выдохнул Михаил. – И это… р-распечатай текст.

Андрей пустил текст на принтер, задумчиво побарабанил пальцами по столу.

– Тогда напрягаем извилины, – сказал он.

Он встал, подошел к мишени дартса, выбрал из стопки на полке портрет Олланда и стал прикреплять его к мишени.

6.3. Через час после начала обхода Андрею стало казаться, что абсолютно все магазины и салоны соответствуют критериям «кукловода». Первоначальный список, который они составили с Михаилом, неумолимо разрастался на ходу.

Он никогда бы не подумал, что в «Южном» есть столько пальм – их были десятки. Выбирать точки, возле которых они стояли, оказалось делом нелегким. А сколько синего и черного было рассыпано по пространству ТРЦ – просто тихий ужас!

Он быстро выработал технологию тупого поиска. Входя в магазин, за секунды он сканировал персонал в зале, отмечал служебные двери и сразу двигался к ним. Пока сотрудники успевали что-то заподозрить, он уже заглядывал в служебные помещения. Его квесты часто распознавали и пытались пресечь. Тогда он включал, по ситуации, один из сценариев, придуманных вместе с Михаилом: «заплутавший покупатель», «срочное известие для брата, телефон которого отключен», «мне назначили встречу по поводу нашего предложения» и даже «пожарный инспектор с неожиданной проверкой».

И все бы ничего, но одно напрягало Андрея все больше и больше, пока он вычеркивал одну точку за другой: результатов было ноль. Он не увидел ни одного знакомого лица не только из прошлого, но даже из настоящего. В какой-то момент ему стало казаться, что задание – это тупая разводка, и его просто от чего-то отвлекают. От чего? Зачем? Эта мысль въелась ему в мозг и стала навязчивой.

Наконец Андрей, выйдя из обувного магазина, где все сотрудники бродили в синей униформе, не выдержал, сел на скамейку и позвонил Михаилу.

– Как обстановка на фронтах? – спросил он.

– Терпимо, – отозвался Михаил. – В больницу дозвонился. Валуев вроде в порядке, в отдельной палате, его братва охраняет. С экспертизой непонятки. Может, они мне говорить не хотят? Может, тебе самому спросить, нет?

– Потом. Наши как?

– Вику долбают эсэмэсками, в остальном тихо.

– Сильно долбают?

– Плачет. Пишут, не уволишься – пожалеешь.

– Слушай, Майкл, – озабоченно сказал Андрей. – Тебе не кажется, что задание – это фуфло? Что «кукловод» хочет отключить меня от дел ресторана?

– Ну это… Я же здесь. Ничего же не остановилось. У тебя с поиском совсем глухо?

– Как в танке. Майкл, нужен другой план.

– Ты не торопись, – засопел Михаил. – Ты это… походи еще, а?

– Сколько можно ходить?! – вспылил Андрей. Михаил на том конце притих, и Андрей смягчился: – Ладно, похожу. Отбой.

Его начинало выводить из себя осознание, что он не может ни за что ухватить противника. А так хотелось ухватить, скрутить, сломать, раздавить… Но хватать и душить было некого, и от собственного бессилия душила злоба.

Чтобы отвлечься от раздражающих мыслей, он несколько раз звонил Ольге, но телефон ее был все время занят. И это тоже злило. Тогда он плюнул и бесцельно побрел вперед, мимо магазинов. В поле зрения попалась информационная стойка со схемой ТРЦ, и он свернул к ней.

Каждый этаж на схеме был своего цвета. Синим был раскрашен четвертый. Заскользив взглядом по магазинам и кафе четвертого этажа, Андрей замер. Его взгляд остановился на салоне красоты «Елена». Салон был крайний справа.

Андрей буквально взлетел на четвертый этаж по ступеням эскалатора и расстояние до салона «Елена» преодолел за считаные секунды.

Лены в салоне не было видно, и ему пришлось пройти вглубь сквозь строй девиц в малиновой униформе и обилие парикмахерского оборудования.

Лена была у себя в комнатушке и листала какой-то глянцевый журнал, развалясь на диванчике. На Андрея она взглянула, чуть вскинув бровь, – она умела скрывать свои чувства. Было непонятно, что она сейчас ощущает: радость оттого, что Андрей наконец приполз на примирение, или холодное торжество от победы в схватке упрямцев. Или она твердо решила тогда уйти?

– Привет, – сказала она нейтрально.

– Давно не виделись, – отозвался он привычно, но на диванчик не присел. – Кто такой Самойский?

Лена посмотрела на него пристально, просчитывала, с чем он пожаловал.

– Не знаю никакого Самойского.

– Это Дима, парень из «Квест-тура», помнишь?

– Допустим. И что?

– У тебя были контакты с этой компашкой раньше?

– Ах, вот ты о чем.

– Лена, отвечай! У меня мало времени. Ты знала этого Диму раньше?

– Не повышай на меня голос! – холодно сказала Лена. – Ты не у себя в ресторане, а я тебе не твоя официантка.

– Блин, я задал простой вопрос, – Андрей с трудом сохранял спокойствие. – Я хочу, чтобы ты ответила.

– Это допрос? – фыркнула она.

– Твою мать! – не выдержал он. – Ты специально не хочешь отвечать? Значит, знала ты Самойского?

– Ты имеешь в виду, спала ли я с ним? – надменно усмехнулась она. – Тебя только это интересует?

– Мне уже плевать, с кем ты спала! – выдохнул он. – Думаешь, я тебе в ноги упаду? Ушла – и досвидос!

– Прелестно. А как у вас с Оленькой? Или с Жанночкой? Я их уже путаю.

– Ты меня совсем не слышишь? Дурой прикидываешься? Или мстишь?

На лице Лены играла злорадная ухмылка. Похоже было, что она испытывает удовольствие, издеваясь над Андреем.

– Что у тебя за дела с Савойским? – напирал он. – Кто они такие? Что ты про них знаешь? Лена, не пытайся меня обмануть!

– Я не хочу с тобой разговаривать. – Она снова опустила глаза в журнал. – Еще и в таком тоне. Уходи.

Он раздраженно вырвал журнал у нее из рук и кинул его на пол.

– Скажи мне правду, – процедил он. – Пока не поздно. Ты в сговоре с ними, да?! И флаер тебе не подбрасывали? И не было у тебя делового ужина в тот вечер?

Глаза ее полыхнули, а губы задрожали.

– Что им нужно?! – выпалил Андрей и схватил ее за руку. – Лена, кого я должен найти?! Зачем?! Что ты обо всем этом знаешь?! Говори же!

– Убирайся! – крикнула она, вырвала руку и вскочила с дивана. – Параноик!

Они стояли и сверлили друг друга взглядами.

– Ленка, не темни! Ты меня знаешь…

– Не хочу я тебя знать! – выдохнула она ему в лицо. – Правильно Пашка предупреждал, что ты непостоянен. Почему я его не слушала?

– Ну так вернись к нему! – крикнул Андрей. – Какое золото потеряла! Беги, он простит, я уверен!

– Вы оба друг друга стоите! Один истерик и сам не знает, чего хочет, другой бабник. Бабник и собственник.

Он отчаянно искал, как бы надавить на Лену, очевидно закусившую удила. Он не мог уйти от нее ни с чем, без ответа, не мог… И не знал, как заставить ее выйти из позы. И тут позвонил Пархоменко, начальник охраны ТРЦ.

– Сергеич, салют, – сказал Пархоменко. – Я по «Опелю».

Андрея охватило странное предчувствие. Лена уперла руку в бок и демонстративно указала ему на дверь. Он же назло ей присел на диванчик.

– Засветился «Опель» на парковочке, – сообщил Пархоменко. – Следим полдня, водила только что отчалил. Я сразу бойца ему на хвост посадил. Он его до дому пас.

Андрей почуял себя собакой, взявшей след. Внутри потеплело.

– Поспешай, пока рыбка с крючка не сорвалась. Адресок хаты я эсэмэсочкой скину. И фотку водилы на парковке.

– Петр Михалыч! – выпалил Андрей. – Волшебник ты мой…

– Скидочку-то дашь, Сергеич? – хмыкнул Пархоменко. – А то цены у тебя в «Альбе» недетские.

– Все сделаю. Заходи – порешаем.

– Ну, высылаю. Бывай, – отчеканил Пархоменко и отключился.

Тут же пришла фотография: Дима, садящийся в «Опель» на парковке ТРЦ.

Упрямое молчание Лены Андрея пока не интересовало. «Мы еще поговорим с тобой», – подумал он, глядя, как Лена терпеливо ждет его ухода. Однако молча уйти он не мог, он должен был хоть как-то ответить на ее издевательства, оставить последнее слово за собой. Перед уходом он бросил как бы невзначай:

– Забрала бы свое барахло. Мешается.

Он повернулся, довольный, и успел заметить, как в глазах Лены полыхнул огонь. Дротик попал в центр мишени.

 

Глава 7

7.1. Квартира Димы оказалась на первом этаже, и это облегчило Андрею задачу. Когда Дима в раздражении выскочил из подъезда разбираться со сработавшей сигнализацией, Андрей схватил его за грудки и впихнул обратно в прохладную темноту.

Дима не был напуган – лишь удивление мелькнуло на его лице. Он рванулся, но Андрей держал его одной рукой за кадык. Другая сжимала кастет и была отведена для удара. Дима оценил обстановку и перестал вырываться.

– Нет денег, – выдавил Дима.

– В квартиру! – приказал Андрей. – А то – по ребрам! Будет больно, обещаю.

Он подтолкнул Диму по ступеням, и тот нехотя поплелся. Дима оказался ростом выше Андрея, а под его рубашкой Андрей ощутил солидные мускулы. Он мог бы оказать Андрею серьезное сопротивление, и еще неизвестно, кто бы победил… но Дима покорно вошел в маленькую неухоженную квартирку.

Обычная «однушка» с дряхлой мебелью одинокого парня, чисто функциональная, чтоб переночевать, а поутру снова бежать покорять мегаполис. Они прошли в комнату.

– Нет у меня бабла, – проговорил Дима, косясь на кастет Андрея. – И дома брать нечего.

– Клоунаду кончай, – сказал Андрей. – Я задаю вопросы – ты отвечаешь.

– Я тебя не понимаю, мужик… Ты кто такой?

У Андрея внутри мгновенно поднялась волна злобы. Он с трудом подавил ее и произнес сквозь зубы:

– Вы, парни, круто ошиблись. Наехать на меня – себе дороже! И тем более пытаться у меня что-то отнять. Я за это глотку перегрызаю и головы откусываю. А угрозы на меня в принципе не действуют. Зато разозлить – раз плюнуть. Мой квест простой. Не ответишь на вопросы – буду бить. Понял, тварь? – Дима молчал. – Скажи: «Я все понял, сэр».

– Ты, видать, меня с кем-то спутал… – сказал Дима.

Андрей прыгнул к нему, но Дима отскочил, словно ждал нападения. Андрей прыгнул снова, схватил Диму за руку, рванул к себе, делая подсечку ногой. Дима начал падать вперед, и Андрей врезал ему кастетом по ребрам. Дима взвыл, упал на колени и схватился за бок.

– С-сука… – застонал он. – Ты дебил совсем?!

Андрей замахнулся еще раз, но Дима вдруг резко ударил его головой в голень и толкнул в живот. От боли у Андрея потемнело в глазах, он взревел, пошатнулся, упал спиной на диван. Дима вскочил и навис над ним всей своей громадой, более сотни килограммов веса. Андрей врезал ему ногой в пах, Дима вскрикнул, скрючился. Андрей вскочил, хватая его за волосы, вытянув руку и держа на расстоянии, чтобы Дима не мог до него дотянуться. Андрей уже отвел руку с кастетом для удара сокрушающего, в челюсть, непременно свалившего бы Диму на пол… но Дима вдруг воскликнул:

– Стой!.. Харе! Ну все-все!

Андрей остановился, но не торопился выпускать его шевелюру.

– Пусти… – Дима тяжело дышал. – Правда, все…

Андрей отпустил его волосы, следя за его движениями. Дима, отшатнувшись, попятился, сморщившись, ощупал бок и пах.

– Следующий – в голову, – предупредил Андрей. – Теперь поговорим?

Дима посмотрел на него с каким-то странным выражением, стал вращать глазами, молча кивая головой куда-то по углам комнатушки, потом приложил палец к губам. Андрей стал бросать взгляды по углам, по потолку, по мебели, но ничего не заметил.

– Несерьезно, – осклабился Андрей. – Они же читают мысли. Подсознание читают. Я ничего не путаю?

Дима тут же закивал с напряженным лицом, не отнимая пальца от губ.

«Придуривается или нет? – мелькнула у Андрея мысль. – Продолжает шоу умалишенных или правда и сам у них под колпаком?» Было неясно, как же узнать чертову истину, отчего ему еще сильнее захотелось врезать Диме так, чтобы тот выплюнул на пол зубы.

– Пойдем в коридор, – сипло произнес Дима.

Андрей пропустил его первым, и они оказались в узкой прихожей. Дима прикрыл дверь в комнату.

– Мужик, не обижайся, – заговорил Дима приглушенно. – Меня заставили.

– Кто?!

– Я вообще не догоняю. Но они повсюду. Следят…

Андрей поднял руку с кастетом.

– Э, э! Але! – выпалил Дима. – Не знаю я, кто они! Мне давали указания – я делал… Я не виноват!

– Виноват! – прорычал Андрей. – В чем твои задачи?

– Тише ты! Задачи… За тобой следить. Докладывать. Вот и все.

Андрей взял его за горло.

– Не верю! Где Маша?

– Да откуда я… знаю… – сглотнул Дима. – Маша это кто? Да убери руки! На фига тогда спрашивать, если не веришь?

Андрей отпустил его, Дима покрутил шеей.

– Как подстроили отравление? – спросил Андрей. Дима молчал, пожимая плечами. – Как контакты мои взломали? Ноутбук у Ярцева? Кто камеру установил? Кто мышь подкинул? Отвечай, твою мать!

– Я ни при чем… не знаю я! – выпалил Дима. – Сказал же!.. Я следил за тобой, и все. Ну книжку еще тетке привез. Чего ты до меня докопался?

– Не-не, – произнес Андрей. – Несвязуха, чувак. Контора-то на твое имя открыта! Все ты знаешь! Или Дима не настоящее имя? – Дима хлопал глазами. – Лучше отвечай, – с угрозой сказал Андрей. Он взял Диму за ворот рубашки и размахнулся. – Или попрощайся с зубами. Кто у вас главный? Кто «кукловод»? Сколько всего человек?

Дима с опаской смотрел на кастет и облизывался.

– Зачем нужно мое задание в ТРЦ? Оно – для отвода глаз?

– Нет… вроде настоящее.

– Тогда в чем его смысл?

– Не знаю… Правда не знаю!

– Лена в этом дерьме замешана?

Дима вздохнул и пожал плечами. Андрей не понял: то ли он боится раскрыться, то ли боится, что получит в морду, если не ответит.

– Чего они добиваются? Зачем все эти аварии, угрозы моим сотрудникам?

– Задолбал. Не знаю.

«Может, он и правда не знает, – подумал Андрей. – Но если и так, разве это его оправдывает? Черта с два! На войне как на войне».

– Паспорт сюда! Живо!

– Он в сумке.

– Неси сумку.

Дима шагнул в глубь прихожей, поднял с пола наплечную сумку, сунул внутрь руку. Это была ошибка Андрея – надо было взять сумку самому.

Дима выдернул руку из сумки, и, прежде чем Андрей успел среагировать, в солнечное сплетение ему словно вонзили лом. Его затрясло, резкая боль пронзила все тело, и, казалось, разом сжались все мышцы. Конечности вмиг отключились, и Андрей рухнул на пол. Последнее, что он видел, перед тем как потерять сознание, – склонившийся над ним Дима с хищной ухмылкой и электрошокером в руке.

Когда Андрей очнулся, тело его трясло мелкой дрожью, а голова раскалывалась. Стояла тишина, дверь в комнату была распахнута. Входная дверь была полуприкрыта, и в квартиру уже залетело несколько клочков тополиного пуха. Он посмотрел на часы – в обмороке он провалялся около десяти минут.

Шатаясь и опираясь о дверной косяк, он поднялся, ощупал карманы. Ключи от машины, телефон и бумажник были на месте. Не было только кастета. Он взял телефон и вялыми, непослушными пальцами набрал Павла. Тот ответил не сразу, и голос его был недовольный.

– Какие люди! Что тебе, старшенький?

– Паша, это срочно… В какой ты гостинице?

7.2. – Все равно не понимаю, что ты хочешь… – Павел встал из кресла, прошел к столику и налил себе виски. – Почему я должен из-за этой твоей дряни менять свои планы?

– Потому, – сказал Андрей. Он начинал терять терпение. – Так складываются обстоятельства, Паша.

– Это твои обстоятельства! – бросил Павел, опустился обратно в кресло, продолжая наблюдать, как Андрей расхаживает по номеру.

– И твои! – выпалил Андрей. – Не по моему желанию и не по моей вине! Но сейчас перевес на их стороне! Мне нужно время, чтобы их переиграть. Я прошу о простой осторожности, Паша. Держи меня в курсе дел, звони, если что, следи за окружением… Ч-черт!.. – махнул он рукой раздраженно. – Не будешь ты ни фига следить, знаю я тебя.

Павел оторвал ягоду от виноградной кисти, лежащей в тарелке на журнальном столике, и бросил в рот. Заговорил задумчиво:

– Ну почему всегда все через заднепроходное отверстие? Я когда на похороны прилетел, подумал: раз приехал – поживу чуток на родине, дела недоделанные доделаю. Заодно вдохну аромат чахлых березок, грязных дорог… Все равно собирался, ну и… – он вздохнул и сделал глоток из стакана, – …опять все коту под хвост. Опять ты отравляешь мне существование.

– При чем тут я?! – крикнул Андрей.

– Какая разница…

– Паша, – Андрей смягчился. – А ты можешь уехать? Ну, временно, а? Пойми, если эти суки что-нибудь с тобой сделают, я же… Я себе…

– Ой, – сказал Павел. – Что «ты себе»? Вот рассмешил, заботливый братец.

– Что смешного?

– Ты не обо мне печешься. Тебе просто стремно, что у тебя появился «кукловод». А у тебя руки коротки его достать.

Андрей остановился, лицо его вспыхнуло.

– Разве не так, Энди? – невозмутимо сказал Павел. – Уж я-то тебя знаю. Бесишься, что не ты, а тебя кто-то контролирует. Тебя, великого и могучего! Ну признайся же.

– Давай без психотерапии, – сказал Андрей. – Можешь уехать на несколько дней? Не подождут твои дела?

– Не могу! – Павел даже подался в кресле вперед. – Я и так тут полтора года не был. Извини, но я никуда не уеду.

– Паша, ты не понимаешь – «кукловод» реальный псих. Я понятия не имею, какими ресурсами он располагает!

– Ну вот и займись выяснением, – отмахнулся Павел. – А не выпроваживай меня из родимой альма-матер! Из гнездышка-гнезда… Я, может, тут соками напитываюсь, энергетикой своих корней, да… Не веришь?

– Да иди ты! – буркнул Андрей. – Упертый баран.

– Ах, кто бы говорил, – хмыкнул Павел и бросил в рот еще одну виноградину.

Андрей сел в кресло напротив Павла и задумался. Нужно было что-то делать, как-то убедить этого тощего упрямого осла. Нельзя уйти и оставить этот участок своей территории незащищенным. Ведь эта сволочь сразу же туда ударит…

Зазвонил телефон Павла. Он снял трубку, сказал: «Але. А кто это?..» Потом умолк, брови его поползли вверх. Он открыл рот, но молчал, продолжая слушать собеседника. Взглянул на Андрея, и взгляд его был странный, дикий какой-то, и чем дольше он слушал, тем сильнее на лице его проступало выражение сначала ошеломления, а затем – страха.

Андрей замер, медленно вставая с кресла. Послышались гудки, Павел отнял телефон от уха, рука его бессильно упала на колено. Телефон выскользнул на ковер, и Андрей успел увидеть на экране, что номер был не из числа контактов Павла. Младший брат какое-то время сидел с каменным лицом, словно его ударили мешком по голове, потом скользнул взглядом по Андрею и уставился в угол номера в совершенной прострации.

– Что?.. – одними губами произнес Андрей.

Павел облизнулся и сказал каким-то извиняющимся тоном:

– Мама звонила…

Андрей хотел что-то выкрикнуть, но в рот словно вбили кляп. Мгновенно стало душно. В животе возник спазм.

– Мама… звонила… – повторил Павел и посмотрел на Андрея затравленно.

Андрей вновь обрел силы и заорал:

– Ты что несешь?! Какая еще мама?

Павел съежился и забормотал:

– Она сказала, что скучает… – Глаза его стали округляться. – Спросила, как я… как ты… столько лет… Сказала, что любит… Энди!!! – вдруг заорал он. – Мне страшно!

– Заткнись! – рявкнул Андрей и встряхнул брата так, что у того клацнула челюсть. – Дурак… Это все он, сука, он!.. Какая еще мама! С ума ты совсем сошел?!

– Это был ее голос! Я же помню ее голос!

– Это имитация!

Павел вырвался из хватки Андрея, замахал на него длинными своими руками, вжавшись в кресло.

– Откуда он… все знал? Как это так?!

– Я сказал, успокойся!

– Она назвала меня «мой бурундучок»… она всегда меня так называла… Помнишь, у меня была такая полосатая пижама? – забормотал Павел. – Еще сказала: «Пашка-Чебурашка…» Откуда?! – снова заорал он. – Откуда он это может знать?!

Андрей чувствовал, что ноги предательски немеют. Он не знал, что сказать Павлу. Брат схватил дрожащей рукой бутылку и налил с полстакана виски, махом выпил, стуча зубами по стеклу. Нужно было что-то сказать – и Пашке, и себе, чтобы не дать липкому, холодному страху завладеть ими и лишить их здравого смысла. Не дать, не дать…

– Может, я схожу с ума? – прошептал Павел. – Опухоль мозга или что там бывает… Вдруг я жертва галлюцинаций? Энди, тебе было слышно?

Андрей замотал головой.

– Я не знаю, как он это сделал! – выдохнул он. – Эта тварь бьет по самому больному! Но он заплатит!

Павел молчал, он уже откинулся на спинку, закрыв глаза и обхватив себя руками, словно замерзал. Андрей присел на подлокотник кресла, встряхнул Павла.

– Ну что ты? Не раскисай, прорвемся… – сказал он. – Подумай здраво. Ты же не веришь в мистику?

Павел вздохнул, открыл глаза, отхлебнул еще виски. Кажется, он стал успокаиваться.

– Действительно, Энди… Это же бред, правда? – Он с надеждой посмотрел на Андрея, и тот кивнул. – Я таких звонков больше не вынесу… Все долбаные нервы… Экология… Отчего я не уехал сразу, болван?

Павел тяжело, протяжно вздохнул, помял лицо, взял со стола сигареты и закурил. Поднялся, прошел к окну, постоял возле пыльного стекла, пуская дым в жалюзи. Поежился, взглянул на часы.

– Мне пора… ехать… – пробормотал он. – Давай позже созвонимся?

– Один момент. – Андрей помолчал, подумал. Перед глазами возник образ лысого Осипова. – Ты должен мне сказать…

– Что еще? – Павел продолжал смотреть в окно.

– Эта скотина дает понять, что вся его скотская игра связана с моим… с нашим прошлым. Это очевидно.

– И что это значит? – Павел развернулся и нахмурился.

– Пока не знаю, но узнаю. – Андрей пристально посмотрел на брата. – Скажи правду. Что случилось с мамой на самом деле? Это не был несчастный случай?

– Не понял, – холодно сказал Павел.

– Паша, не надо. Ты мне тогда сказал, что ничего не помнил из-за шока. Это потому, что папа так заставил? Ведь ты же должен помнить!

Павел смотрел на него не мигая.

– Я ничего не должен. Особенно тебе.

– Чего ты боишься? – давил Андрей. – Папы больше нет. Никто тебя не осудит за правду. Хотя бы через двадцать лет найди смелость. Я имею право это знать, слышишь?! – крикнул он. – Это не был несчастный случай?

– Это не был несчастный случай, – бесцветным голосом повторил Павел. – Полегчало?

– Это было самоубийство?

– Не знаю, – ответил Павел, Андрей скривился недоверчиво. – Да не знаю я! – закричал Павел. – Я правда мало что помню! Почему никто не верит… никогда и никто мне патологически не верит!.. Это какое-то проклятие небес!

– Паша! – осадил его Андрей. – Что именно ты видел?

– Ничего я не видел! – огрызнулся Павел.

Он потушил окурок, обхватил себя руками и стал раскачиваться с пятки на носок, уставившись под ноги.

– Ничего нового я не скажу, – буркнул он. – Вышел из комнаты… на кухню спустился, там кровь… Огромная лужа… – Он покусал губу. – Стало так страшно, что обратно побежал. Забрался к себе под стол, там и сидел… Потом папа приехал. Он же тебя увез к тетке сразу, забыл?

– И он знал, что мама не поскользнулась и не ударилась головой о столешницу?

– Знал.

Что-то сжалось в горле Андрея. «Двадцать лет, – подумал он тоскливо. – Целых двадцать лет…»

– А что это было? – спросил он мрачно. – Самоубийство? Убийство?

– Мы с отцом не обсуждали эту тему. Ты сам-то как думаешь?! – внезапно взвился Павел. – Если он с тобой не хотел про смерть мамы говорить – со мной, что ли, стал бы? С двенадцатилетним сосунком? Энди, ты голову-то включи!

– Хватит орать, Паша. Почему папа не хотел, чтобы я знал правду?

– Боялся, что старший сынок не доучится нормально. Травмировать тебя не хотел.

– Вы такие заботливые оба!

– Ко мне какие претензии, брателло?

– Ты мог мне сказать позднее! Когда с отцом разругался и жил сам по себе!

– Да какая разница? – Павел махнул рукой. – Что бы это изменило? Ну, узнал ты сейчас! И куда теперь это знание положишь? Замаринуешь?

Они стояли друг напротив друга и смотрели глаза в глаза. Павел уже был совсем спокоен и даже обрел способность язвить. Андрей пытался унять раздражение, но получалось плохо. Осознание, что двадцать лет его водили за нос, было противным, сосущим, тягостным. Кто-то должен был заплатить за это, но кто? Он не знал.

– Что ты так на меня смотришь? – спросил Павел.

– Твою мать, Паша… – простонал Андрей. – Я двадцать лет проклинал себя!.. За тот пролитый сок у холодильника. А вдруг, думал, она… из-за меня… Двадцать долгих лет!

Павел выдержал паузу и сказал прохладно:

– Мы все чем-то заплатили. Видимо, всякой правде приходит свой черед, а цена ее – страдания. Таковы прописи небесные.

– Да пошел ты со своими прописями, – глухо произнес Андрей. – Я все равно все узнаю! Я этого так не оставлю.

– Удачи, Энди. Лично я не вижу смысла копаться в прошлом, когда в настоящем такая задница.

– Связаны они, как ты еще не понял? Прошлое с настоящим! И человека по игре я ищу из прошлого! Нет… тут все не просто так.

– Ладно, ищи правду, ковыряй прошлое, – буркнул Павел. – Я только прошу: без ошметков дерьма в мою сторону.

– А пострадать? – съязвил Андрей. – Все, пойду я. Не забудь: бдительность, Паша! Если что, сразу звони. Але, слышишь, неженка?

Павел скривился, но кивнул, помолчал, вытаскивая новую сигарету. Андрей направился к выходу, но остановился. Прошлое цепко держало его и не хотело отпускать.

– А ты знаешь, чем родители занимались? – спросил он. – Я помню, что какие-то эксперименты, сплошные пробирки и микроскопы…

– Восхитительно! – осклабился Павел. – Это спрашивает человек на пять лет меня старше и постоянно общавшийся с папаней. Великолепно пошутил.

– Не говорили мы про его работу! Я как из института свалил, так мне не до генетики стало. Знаешь… словно табу у нас с ним было на эти темы.

Андрей задумался.

– А Светлана Корнеева кто такая, не в курсе?

– Подруга… мамина… – Павел посмотрел на Андрея как-то странно. – Мама меня часто к ней домой привозила, когда они куда-нибудь с папой уезжали. Пирожки у нее были с капустой, я тебе доложу! До сих пор вкус помню, это божественно. Ты разве ее не знал? Странно. А что не так с Корнеевой?

– Пока ничего, – сказал Андрей. – Вспоминай, где она живет!

7.3. Гостиница минут двадцать как осталась позади. Андрей уже мчал по трассе, когда позвонил Михаил.

– Говори! – приказал Андрей, слыша в трубке, как мнется Михаил.

– Это… Андрюха… – сказал Михаил. – Наш урод, похоже, организовал информационную атаку на «Альбу» в соцсетях.

Андрей молчал, а Михаил продолжал:

– Может, «кукловод» это какой-то наш конкурент? Может, он нас из бизнеса вытурить хочет? Или хотя бы из ТРЦ, нет?

– А давно конкуренты стали так маньячить?

– Странно, согласен. Но нельзя исключать эту версию.

– Не трать время на домыслы.

Михаил недовольно засопел.

– Еще новости? – спросил Андрей. – Маша?

– Тихо все. Я бы сообщил тебе.

– Тогда отбой.

Андрей завершил вызов, но в следующую секунду ему пришло сообщение. Номер «кукловод» снова поменял. «Ты готов принести в жертву человека? Готов испачкать руки в крови? Все еще не веришь в могущество фиафидов, глупец? Чем больше ты уклоняешься, тем сильнее прошлое нападает».

– Пшел вон, – процедил Андрей.

Он набрал этот номер, впрочем, ни на что не надеясь. «Кукловод» тактику не изменил – на вызов не ответили. «Эх Маша, Маша, – подумал Андрей. – Что же ты так попалась?» Он поискал в журнале вызовов утренний звонок Ивана Николаевича и позвонил. Номер оказался отключен. Подозрительно.

– Какого черта? – рыкнул Андрей, и что-то прохладное скользнуло по спине. Он набрал Михаила.

– Майкл, срочно скинь адрес Маши.

– Я не помню.

– Ты же у нее был, и не ври, что не был!

– Да не помню я номер дома.

– Ну так вспомни! Карты «Яндекса» тебе в помощь. Пытаюсь дозвониться до отца ее, Ивана Николаевича, а мобильник, зараза, не отвечает.

Он сбросил Михаила и позвонил Ольге. Ее негромкий, обрадованный голос был единственным приятным событием за сегодня.

– Привет, а я скучала.

– Оля, прости, пытался звонить… в бегах весь день.

– А ты скучал?

– Оля, слушай меня внимательно, – торопливо заговорил он. – Сейчас уходишь с работы под любым предлогом. Едешь домой и собираешь самые необходимые вещи. Возьми пару сумок, чтобы в мой багажник поместились.

– Что случилось? – В ее голосе засквозил испуг.

– Пока ничего. Но я не хочу, чтобы случилось. Поэтому, Оля… Вечером ты переедешь ко мне! Не спорь, сейчас не до этого.

– Я и не спорю…

– Супер! Сиди на чемоданах, жди меня. Никому не открывай и отвечай только на мои звонки. Все поняла?

– Поняла…

– Будешь дома – набери. Прием!

Он снова отключился, бросил телефон на сиденье. Интуиция Андрея проснулась и подсказывала ему, что откладывать визит к Корнеевой не стоит. Женщина наверняка на пенсии и должна быть дома. Адрес Корнеевой, если верить Павлу, был в получасе езды, и Андрей поддал газу. Он впился взглядом в серое полотно за лобовым стеклом, а перед глазами почему-то опять замелькали мерзкие видения…

Дверь корнеевской квартиры открывается сама, едва он дотрагивается до облупленной краски. С замиранием сердца он входит внутрь, переступает через раскиданные шлепанцы, раздавленные очки с толстыми линзами, через молоток с налипшими седыми волосами… Он входит в гостиную, где, вытянувшись по струнке на диване лицом вниз, лежит женщина с кровавым месивом вместо затылка. В гробовой тишине раздается бой настенных часов с кукушкой…

Видения прервались звонком Володина.

– Андрейка, ты где? – сказал Володин, голос его был мрачный.

– На трассе, – ответил Андрей. – Случилось что?

Володин ответил не сразу, и Андрей почувствовал, как заколотилось сердце.

– Мои источники сообщили, – сказал Володин. – Валуй умер. Полчаса назад.

Словно темная пелена ударила по глазам, стало жарко. «Ауди» вильнула, но Андрей умудрился ее выровнять.

– Как?! – выкрикнул он, цепенея.

– Попой об косяк, – отозвался Володин. – Остановка дыхания. В охраняемой палате, под надзором врачей. Такие дела.

Внутри все сжималось и сжималось. Андрей стал сбрасывать скорость и перестраиваться в правый ряд.

– Никто не понимает, как это произошло, – продолжил Володин. – Информация пока не растеклась, но это вопрос времени, сам понимаешь.

– Сука… – прошептал Андрей, прижимая машину к обочине. Сердце ухало, будто молот по наковальне.

– Что? – не расслышал Володин.

– Игорь Ефимович, мы уже заказали экспертизу… Все проверки, какие надо, проведем. Я докажу, что ресторан тут ни при чем!

– Да не в этом дело. Лично мне на Валуя чихать. Я боюсь, у тебя сейчас начнутся проблемы с его бандюками. Этим отморозкам на твою экспертизу наплевать. В общем, появишься – сразу ко мне!

Володин отключился. Андрей остановил машину и обессиленно уронил голову на руль. Сердце постепенно умерило свой ритм, но в голове была странная звенящая пустота. Он впервые за последние дни ощутил ступор. Нужно было что-то делать, а он не понимал что. «Спокойно, это совпадение, – твердил он себе, монотонно колотясь лбом о руки. – Ну это же очевидно, мать вашу! Или я просто схожу с ума? Кто-нибудь, ответьте: у меня едет крыша?!»

Но никто не отвечал Андрею, молчал даже его внутренний голос. Только жужжа проносились мимо машины да медленно плыл в придорожной пыли тополиный пух.

 

Глава 8

8.1. – Теперь-то вы можете сказать? – спросил Андрей. – Столько времени прошло.

Корнеева смотрела на него не отрываясь. Погладила по руке, лежащей на столе. Ее оставалось подтолкнуть совсем намного.

– И я хочу знать правду, – сказал Андрей. – Я имею на это право.

Корнеева промокнула глаза платком и протяжно вздохнула.

– Я знаю – это не был несчастный случай, – надавил Андрей. – Скажите что?

После тяжелой паузы, которая длилась целую вечность, она тихо ответила:

– Аню убили. Выстрелили в голову.

Он был готов к такому ответу, но все равно что-то тяжелое ухнуло внутри, поползло и, кувыркаясь, сорвалось в бездонную пропасть.

– Выстрелили… Кто? – выдавил Андрей.

– Не нашли, – покачала головой Корнеева. – Или не искали. Темная была история, Андрюша.

– А… причина?

– Их работа. Проект Сережи и Ани.

Опять в его голове что-то спуталось. Никак не вязались белые халаты родителей, их вечные пробирки с микроскопами и кровавая лужа на полу, да еще отец, постаревший на десять лет в одно мгновение…

– Как так?.. – сглотнул Андрей. – Светлана Георгиевна, вы уверены?

– Так мне сказал твой отец. Когда Аню хоронили. На ухо шепнул, сквозь слезы. А знал он точно или подозревал… мне неведомо, милый.

– Подождите… А чем они занимались?

Она молча отвела взгляд и уставилась на рисунок скатерти на столе. Пошевелила чашку с недопитым чаем. Андрей хотел было ее снова растормошить, но она подняла на него глаза, полные печали.

– Неужели Сергей ничего вам не рассказывал? Он же хотел из тебя сделать ученого, мне Аня говорила… Водил тебя к себе на работу и вообще…

Андрей развел руками:

– Скажите, что это было? Генетическое оружие?

– Клонирование, – тихо сказала Корнеева. – Эксперименты по клонированию человека. Сверхсекретный проект.

А вот к этому Андрей оказался не готов совсем.

– Клонирование человека, – пробормотал он. – И что? За это… убивают?!

Она промолчала, погружаясь в воспоминания.

– Я потом читала на эту тему кое-что… – произнесла Корнеева задумчиво. – Знаешь, в 90-е годы эксперименты с клонированием человека стали очень популярны во всем мире. Чуть ли не подпольные лаборатории создавали… И одновременно началось движение по запрещению таких работ. В России в 2002 году приняли закон о запрете клонирования человека. И он все еще действует. В общем, Андрюша, это оказалась смертельно опасная сфера генетики.

– А следствие по убийству было?

– Было, но ничего не нашли. Дело быстро закрыли.

– Тогда почему вы говорите, что маму убили из-за работы?

– Так считал твой отец. Он говорил, что убийца даже не пытался имитировать ни ограбление, ни изнасилование. Целенаправленно искал документы в кабинете, диск из компьютера выдрал. Аня, мол, оказалась свидетелем, и ей просто не повезло. Ее вообще не должно было быть дома, потому что она собиралась с Павликом ко мне в гости, пока ты с отцом был на рыбалке. Только Павлик вдруг заболел…

Андрей ошарашенно переваривал услышанное.

– Но папа и мама… – сказал он. – У них что-то получилось? С клонированием? За что ее… Не понимаю!

Корнеева еле заметно пожала плечами:

– Мне неизвестно. Я же не генетик, я бухгалтер. Но, видишь ли, Андрюша, когда люди берут на себя функцию бога…

– Боги отомстили, что ли?!

– Нет-нет… Конечно нет. Месть – было бы слишком примитивно для богов.

– Но убивать ученого, создавшего инструмент… Это же бред!

Она глубоко и печально вздохнула:

– Я передаю лишь то, что слышала от твоего отца. Он ведь позднее никогда – понимаешь, никогда! – не заговаривал об этом. И вопросы о гибели Ани не терпел, сразу замыкался, становился мрачным. Для него это была своего рода запретная тема.

– Это на него похоже.

– Думаю, убийство Ани сильно отрезвило Сережу. Может, поэтому он сразу свернул свой проект. И никогда уже к нему не возвращался. Очень за вас боялся и себя все время винил за Аню.

В голове Андрея по-прежнему роились обрывки мыслей, они путались и плохо сочетались между собой, мешали, кричали, недоумевали…

– Я не понимаю, почему Пашка ничего не слышал? – пробормотал он. – Он же тогда наверху под столом прятался!

Корнеева посмотрела на него грустно и задумчиво и, возможно, ответила бы, но тут позвонил Михаил.

– Фигня какая-то, Андрюха, – забормотал он. – Я же это… ну, нашел, где Машкин отец работает. В анкете ее нашел, стал по Инету телефоны пробивать, ну где отец может работать…

– Майкл, пропусти вводную часть!

– Короче!.. Дозвонился до него! Он не Иван Николаевич, а Иван Аркадьевич, ты понимаешь? Но не это главное, не это!..

Михаил шумно дышал, а Андрей молчал. Какие-то тяжелые шестерни со скрипом провернулись в его мозгу, и что-то защелкнулось.

– Не звонил он нам утром! – тараторил Михаил. – И Маша, говорит, никуда не пропадала! Она, типа, ему звонила с час назад, живая и здоровая. Он вообще ни сном ни духом… Еще удивился, с чего я… Андрюха, ты меня слышишь?! – взвился он. – Чего молчишь?!

– Слышу… – выдавил Андрей.

– Я, само собой, Машке перезваниваю – все еще отключена… Короче, ты что-нибудь понимаешь?

– Кажется, да.

– Я теперь сомневаюсь вообще…

– Адрес ее! – рявкнул Андрей в трубку так, что Корнеева посмотрела на него испуганно. – Почему ее адрес до сих пор не у меня?! Ты нашел?!

– Э-э… нашел, нашел… Сейчас скину.

Андрей дал отбой. Поискал на столе чашку с остывшим чаем, залпом выпил. Корнеева смотрела на него озабоченно, боясь спросить. Внутри у Андрея что-то поднималось, крепло и наливалось силой.

– Светлана Георгиевна, – торопливо сказал он. – Я срочно уезжаю, но не прощаюсь. Мы еще поговорим. Спасибо.

– Тебе спасибо, Андрюша, – сказала она, вставая из-за стола. – Снял с души груз. Я уж думала, на тот свет с ним подамся.

– Еще чего! – Он погрозил ей пальцем. – Выбросьте из головы!

Она поцеловала его в лоб. Когда он обувался в прихожей, то услышал, как в другой комнате бьют настенные часы с кукушкой.

8.2. Ему пришлось поджечь журнал, и когда тлеющая бумага стала густо дымить, он позвонил в квартиру, стараясь не попадать в поле зрения глазка.

– Кто это? – послышалось за дверью.

– Срочная эвакуация! – сказал он, поднимая тлеющую бумагу к глазку и прячась за дымом. – Пожар в подъезде!

За дверью ахнули и стали открывать замок. Он швырнул журнал, притопнул огонь ногой, распахнул тяжелую, обитую кожей дверь и всем телом втолкнул Машу внутрь. Маша, смертельно бледная, в коротком домашнем халате, попятилась и едва не упала, запнувшись об обувь. Он захлопнул за собой дверь.

– Одна?! – выпалил он. – Одна, спрашиваю?!

Маша часто закивала, не сводя с Андрея круглых от страха глаз. Он продолжал наступать на нее, и они попали в просторную гостиную.

– Прокол у вас вышел, Машута! – выкрикнул Андрей, сверля ее взглядом. – Что ж ты папке-то звонила, дура?!

Маша взвизгнула и отпрыгнула на диван, поджав ноги. Он навис над ней, едва сдерживаясь, чтобы не хлестнуть по лицу.

– А-а-нд-д-дрей… Сергееви-и-ч!.. – взвыла Маша, в ужасе таращась на его кулак, и закрылась руками. – Ай!.. Мамочки-и!..

Он стоял над ней, и его, клетка за клеткой, охватывала ненависть, она душила его, ему было жарко и очень хотелось врезать по бледному лицу Маши. Но он опустил руку.

– Как ты могла?.. – выдохнул он. – Маша!

Он тяжело опустился на диван рядом. Она не сводила с него взгляда, ее губы мелко дрожали.

– Простите!.. – залепетала Маша, кусая кулачки. – Он угрожал!.. Андрей Сергеевич… Я ничего не могла…

– У Арнольда Семеновича проси прощения! – гаркнул он. – У семьи его проси! Ты понимаешь, что ты его убила?!

Она онемела, превратившись в изваяние.

– Умер он сегодня.

Она закричала, закричала страшно и долго, сквозь стиснутые кулаки. Потом вопль ее оборвался, она схватила подушку, прижала к лицу, скрючившись, повалилась на диван и стала протяжно выть, словно подстреленная собака.

Андрей пошел на кухню за стаканом воды, пытаясь по пути унять глухую ненависть. Когда он вернулся, Маша извивалась на диване, и подушка гасила ее крики. Он вырвал подушку из ее побелевших пальцев и увидел залитое слезами лицо. Маша судорожно вздохнула, начала выть по новой, и тогда он ударил ее по щеке наотмашь. Вой оборвался. Андрей сунул ей стакан воды.

– Пей, – приказал он. – Времени мало, а вопросов вагон.

Маша стала пить, проливая половину на себя и стуча зубами.

– Я… я… не хотела… – Она выталкивала слова, хватая ртом воздух. – Он сказал… это снотворное… Он обещал… Я… не зна-а-ала! – завыла она снова. – Я не хотела-а-а!..

Он схватил ее за руку и дернул. Маша лязгнула зубами. Он вырвал стакан из ее руки и выплеснул остатки воды ей в лицо.

– Куда ты подсыпала яд? Хотя… какая разница…

– В соус… – выдавила Маша, размазывая по щекам воду и слезы. – Он дал мне шприц с какой-то жидкостью… сказал – снотворное… сказал, это розыгрыш такой. Что вы… что вы любите розыгрыши… Андрей Сергеевич!.. Я не хочу!.. Анд…

– Цыц! «Он» это кто?

– Парень один… Сильный такой… высокий… Никита зовут.

Андрей вынул телефон, полез в архив сообщений. Маша дрожала всем телом и тихо поскуливала.

– Он? – Андрей показал ей фотографию Димы возле «Опеля» на парковке. Маша закивала. – Что ты про него знаешь?

– Ничего… Он сам ко мне пристал. С месяц назад… Все время ошивался в «Альбе» и вокруг. Я потом Косте сказала, что этой мой знакомый, чтобы он не заподозрил.

– С ним кто-то еще был?

– Я не видела… Я только с Никитой… Он мне все указания давал. Он обману-у-ул…

Она снова собралась зареветь, но Андрей рявкнул:

– Что ты для него делала?!

– Ну все… Видеокамеру поставила… Осталась на ночь как-то… Все время докладывала, где вы… и что делаете. По часам, особенно после… после банкета… Даже иногда требовал, чтобы видео на телефон записывала и тайком пересылала.

– А флаер? Мышь? Фотки с ноута Майкла? Приказ на Селиванова? Это тоже все ты, правильно?

Маша закивала и в отчаянии закрыла лицо ладонями.

– Еще ключ он просил сделать от склада… – прошептала она. – Не знаю зачем.

– Ты про мое задание, про сайт, про квест что-то знаешь?

– Нет. Какое… задание?

– А авария зачем была нужна?

– Никита ничего мне не объяснял. Я его впустила, он принес какие-то канистры с водой, трубки, краники… Там еще клапаны, что ли, были на батарейках… Я их за потолочными плитами поставила в нескольких местах, трубки провела, куда он сказал. А включил он уже сам, как-то дистанционно…

– А дальнейший план? С сегодняшнего утра.

– Я должна была прятаться дома и не выходить, никому не звонить. Ждать указаний.

– Твою мать, зачем этот цирк?! – воскликнул Андрей.

Она только жалобно всхлипнула.

– Я тоже не понимаю… Мама… – запричитала она. – Что же теперь будет? А если они меня убьют?

– Тихо! С кем Никита созванивался при тебе?

– Не знаю… Не помню… Он платил, я делала…

– Платил? – медленно проговорил Андрей. – Ты же говорила «угрожал»!

Маша вжалась в спинку дивана, глядя на него затравленно.

– Отвечать!

– П-платил… – залепетала она. – И угрожал тоже… Ну… Если я отказываться начну… Андрей Сергеевич!..

– Но ты не отказалась! – процедил Андрей, и притихший гнев снова стал заполнять его. – Ни разу, да?! Сука!

– Я хотела… Он же сказал, что розыгрыш…

– Арнольду объясни про розыгрыш! – заорал он, теряя самообладание. – Ты могла прийти ко мне! Я бы помог! Но ты решила, лучше – деньги!

– У меня не было выбора…

И тут в глазах Андрея потемнело, и что-то толкнуло его в горло так, что он задохнулся. Он застонал и схватил Машу за горло так сильно, что она издала сдавленный звук.

– Не было выбора?! – прохрипел он ей в лицо. – Выбор есть всегда! И ты его сделала!

Ненависть нахлынула так, что он вскочил, рванув ее за собой, она лишь сипела, пытаясь вырваться из его хватки, беспомощно колотя по нему руками и ногами.

– Гадина! Тварь! – кричал он. – Ты должна была мне все рассказать! Я бы защитил тебя! Я же столько в тебя вложил… Я тебя на управляющего двигал! А ты!.. Ударила мне в спину! Предала меня, понимаешь ты?! И еще просишь простить?!

Он смотрел, как она слабеет, как багровеет ее лицо. Нажать еще сильнее, и шейные позвонки хрустнут… Но что-то вовремя его остановило. Словно он проснулся и увидел в отражении экрана телевизора свое искаженное злобой лицо, вытаращился на пену, проступившую в уголке рта Маши, на смертельный ужас, застывший в ее зрачках… и разжал пальцы. Маша упала к его ногам, хрипя и хватая ртом воздух, и скрючилась на полу.

По хребту Андрея пробежала дрожь, липкая, холодная… Он вдруг понял, что был на волоске от того, чтобы потерять контроль. Не над окружающим миром, не над ситуацией – это он как-нибудь с трудом бы, но пережил… Нет, он терял контроль над собой родимым, и это было страшно. Что, если «кукловод» этого и добивается: чтобы Андрей сорвался с катушек, психанул и своими руками передавил своих же…

Во рту было сухо. Он схватил пустой стакан, рванулся на кухню, напился, потом наполнил стакан водой и вернулся. Маша уже сидела на полу и кашляла. Андрей дал ей воды, она жадно стала пить. Он присел перед ней на корточки.

– Значит, так, – сказал он глухо. – Я ментам тебя не сдам. Знать я тебя больше не знаю. Ты уволишься и уедешь из города, да так, чтобы все про тебя забыли. Но сначала поможешь мне поймать этого урода. Поняла?

Она всхлипнула и подняла на него мокрые глаза, полные страха.

8.3. С Володиным Андрей столкнулся на первом этаже ТРЦ. Тот выходил из лифта, вытирая лоб платком.

– Давай в двух словах, – бросил Володин. – Я тороплюсь. Что людишки Валуя?

– На меня никто не выходил. Я не думаю…

– А я думаю! – перебил Володин. – Если объявятся – сразу звони! Остались у меня еще связи среди правильных структур.

– Ладно. Но пока не надо.

– И вообще, что за хренотень с рестораном? Мне докладывают, что помои со всех сторон на «Альбу» льют. Санэпидстанция уже интересуется. Про СМИ я вообще молчу.

– Кто это вам докладывает?

– Кто надо. Говорят, сотрудникам твоим угрожают анонимно? Так у тебя ни персонала, ни репутации не останется скоро. Ты это понимаешь, бизнесмен?

Володин смотрел на него, сдвинув брови.

– Я разбираюсь.

– Я это уже слышал! – повысил голос Володин. – Разбирается он! Не вижу позитивных сдвигов! Говорю, давай помогу, – отказываешься. А сам проблему не разруливаешь!

– Разруливаю, Игорь Ефимович! – нервно бросил Андрей. – Что вы меня опекаете как ребенка?

– Вот ни фига себе! – воскликнул Володин. – А чьи бабки в «Альбу» вложены, Андрейка? Или ты забыл, что кредит тебе дан под залог ресторана?

– Я ничего не забыл. Но не надо меня носом тыкать всякий раз!

– Ишь какой обидчивый. Я вот чего боюсь: что проблемы твои не закончатся… Что зыркаешь? Да-да! Дыма без огня не бывает. Ты не думал, что кто-то решил у тебя бизнес отжать?

– Дурацкие методы для рейдеров.

– Цель оправдывает средства, – скривился Володин. – Не важно: рейдеры, не рейдеры… Ты вот в какой-то момент не справишься с проблемами, и ресторан потонет! А мне перспектива краха твоего бизнеса не улыбается. Если ты его не сможешь спасти – я буду! Только уже на моих условиях.

– В смысле? – холодно спросил Андрей.

– В коромысле, – Володин глянул на часы. – Или ты все разруливаешь так, чтобы я поверил, или…

– Игорь Ефимович, не надо мне ультиматумы ставить.

– …Или я буду свои инвестиции защищать по-своему. И все наши договоренности пересмотрю. Помнишь пунктик в договоре про форс-мажор?

Андрей бросил на него взгляд исподлобья, но смолчал.

– И волком на меня не гляди, – продолжал Володин. – Мы с тобой деловые люди, парень, так что – ничего личного. В общем, жду послезавтра у себя с антикризисным планом.

Не прощаясь, Володин зашагал сквозь толпу к выходу.

Шумиха делала свое дело: клиентов в «Альбе» было заметно меньше, чем обычно. За стеклом Марк о чем-то отчаянно спорил с Михаилом. Они заметили Андрея, и Михаил тут же выскочил из кухни. Андрей кивком головы спросил Марка: «Как ты?», тот жестами ответил что-то типа: «Терпимо, держусь». Андрей показал ему пальцами «окей», Марк невесело усмехнулся.

– Держись, старина, – пробормотал Андрей.

К нему подбежала Вика. Лицо ее было страдальческое.

– Андрей Сергеевич. – Она прижала руки к груди. – Я не могу больше! Письма, месседжи дурацкие…

– Чего хочет?

– «Увольняйся, увольняйся…» – заладил… Почему именно я?

Он взял ее за плечо, чуть стиснул.

– Ты ни при чем, – сказал он. – Я прошу, потерпи. Я уже подбираюсь к этому подонку. Он за все ответит.

Рядом возник взволнованный Михаил.

– Сори, Вик, – сказал он, увлекая Андрея в сторону служебной зоны.

В кабинете Андрей чуть не споткнулся о раскладушку.

– Вы бы еще на стол мне ее поставили! – буркнул он, оттаскивая раскладушку к стене. – Ты как сам? На тебя наездов не было?

– Тьфу-тьфу… Ты это… – забормотал Михаил. – Я про эту твою идею… ну про наживку из Маши… Короче, сомневаюсь я.

– Это для меня не новость.

– Ты пойми, он же не дурак! Он уже догадался, что Машка раскрыта.

– Не факт.

– Я точно тебе говорю! Зачем Машка ему? Вся канитель с ее «похищением» была только для того, чтобы тебя в игру вернуть. Машка для него – отработанный материал. Тем более знает же, что она в «Альбу» не вернется.

– С чего это он такой провидец?

– Слушай… – засопел Михаил. – Мне кажется, он очень хорошо изучил тебя, нет?

– Майкл, признайся, ты Вершинину выгораживаешь? Боишься, что ли, за нее?

– Н-нет… Ты что?! – Михаил всплеснул руками. – Это все в прошлом… Я просто… ну это… Не верю я в наживку.

Андрей взял Михаила за галстук и потряс:

– Майкл, «кукловод» ослаб. Он пропустил сегодня два удара. Он не такой неуязвимый, понял?

Михаил недовольно наморщился. Снял очки и стал протирать их галстуком.

– С тех пор как я погнался за Димой, – продолжал Андрей, – он ни разу не выносил мне мозг, чтобы я вернулся в квест. Только идиотские угрозы, и все! На сайте тоже тихо. Он дезориентирован, Майкл! Его надо добивать!

– Ну не знаю… – отозвался Михаил, водружая очки на нос. – Ты не думаешь, что затишье – это перегруппировка сил, нет? Может, он хочет, чтобы ты думал, что он уязвим? Он же все ходы наперед просчитывает.

– Не сгущай краски. – Андрей взял со стола мандарин и стал его очищать. – Настолько все просчитать – это ведь ради чего-то?

Михаил не успел ответить, потому что в кабинет, отбиваясь от Кости, ввалился Павел.

Он шумно дышал, держался за бок и был смертельно напуган. Нижняя губа его была разбита и кровоточила. Прихрамывая, он вошел и замер перед Андреем, пришибленно глядя на мандарин в его руках.

– Мандаринчики кушаешь, – сипло проронил Павел. – А на меня напали.

8.4. Из сбивчивой и чересчур эмоциональной речи Павла вырисовывалась следующая картина.

Примерно с час назад, в то время как Андрей возвращался от Маши, Павел решил спуститься в ресторан гостиницы, чтобы перекусить. Однако, едва он вышел из номера, как на него напали сзади. Неизвестный поджидал Павла в коридоре, и было непонятно – как он мог узнать, что Павел собрался выйти. Павел уже было подумал, что его убьют, но, похоже, это не входило в планы нападавшего. Мужик был сильный, он нанес Павлу несколько ударов: по лицу, по ребрам, в живот. Только когда Павел заорал от боли, нападавший перестал его бить, бросил жертву на пол и прижал коленом к ковролину. Он задрал на Павле футболку и с минуту что-то черкал ручкой на спине. Потом прошипел Павлу на ухо: «Это привет твоему брату», – и стремительно скрылся из виду.

Когда Андрей показал Павлу фото Димы, тот сразу же его опознал. А под футболкой Павла на уровне лопаток красными чернилами было написано «Прошлое наступает», ниже, на пояснице, был нарисован тот же самый рисунок – череп в шлеме, – что и на зеркале на складе. «Видишь, нет у него плана, – проговорил Андрей Михаилу, фотографируя спину Павла. – Тупая месть. Отыгрывается, сука, за пропущенные мячи!» Михаил пустился было в спор с Андреем, но тут Павел вырвался, одергивая футболку, и заголосил, что он им не стенд для изучения психологии маньяка и что ему немедленно нужно смыть эту мерзость с тела и прижечь йодом разбитую губу. Андрей попросил Михаила оставить их одних, и когда тот вышел, спросил Павла:

– Ты не все рассказал. Я по лицу вижу.

Павел, насупившись, сел за стол Андрея, пододвинул к себе вазу и стал ковырять кожуру мандарина.

– Ты опять будешь глумиться, – сказал Павел. – Она снова звонила. Мама.

Андрей фыркнул и сел на край стола перед Павлом.

– Я не говорю, что тебе не звонили, – проговорил он. – Я не знаю, как он это делает, зачем он это делает, но… Пойми ты! У него как минимум есть один нанятый актер. Ну раскопал еще где-то записи с ее голосом… Сейчас даже на телефоне можно установить программу, чтобы голос менять!

– Да ты глухой совсем! – отчаянно воскликнул Павел. – Она говорит такие слова, которые только она знает! У меня аж мороз по коже… Ты не представляешь, как это страшно!

– Давай без мистики! – выкрикнул Андрей. – Хочешь, чтобы я поверил в воскрешение из мертвых?!

– А ты хочешь сказать, что я двинулся?!

Павел смотрел на него с таким отчаянием, что мерзкий холодок проснулся, выполз из укрытия и опять пробежался по хребту Андрея. «Не смей об этом думать, – сказал он себе. – Он как-то это проворачивает, сволочь, и я узнаю как, все равно узнаю…»

– Энди… – Голос Павла вдруг задрожал, он втянул голову в плечи. – А если я и впрямь сошел с ума?

– Не пори горячку. Ешь мандарины.

Павел проглотил недожеванную дольку и впился пальцами Андрею в бедро.

– Я не вернусь в гостиницу! – выпалил он. – Я теперь по улицам боюсь ходить! Энди, я не хочу…

– Не голоси, – оборвал его Андрей. – Я тебя туда и не пущу. Поживи на папиной квартире, что ты так уперся в гостиницу?

– Не хочу я там жить. Не смогу… Да как ты не понимаешь?

– Не понимаю. Чего это мы такие нежные?

– Чем папина квартира лучше гостиницы? Ее что, охраняют войска?

– Значит, у меня поживешь. Хоть будешь на виду. Но один ты не останешься! Тормозни пока все свои дела.

Павел нахмурился и бросил недоеденный мандарин на стол.

– Я к вам не поеду. Это уж, знаешь ли… перебор и издевательство.

– Да ты заколебал, Паша! Чего опять не то?

– Только не надо прикидываться, – буркнул Павел хмуро. – Все ты понимаешь, братец.

– Из-за Ленки, что ли?

Павел промолчал и стал крутить мандарин на столе словно мячик.

– Успокойся, нет ее, – сказал Андрей.

Павел замер и со страхом взглянул на Андрея.

– Все в порядке, – сказал Андрей. – Мы расстались. Так что ты ее не увидишь. По крайней мере, в моей квартире.

Павел несколько секунд переваривал услышанное, потом грустно усмехнулся.

– Ну надо же. Какой финт судьбы! – Он пристально посмотрел на Андрея. – А кто кого бросил?

– Никто никого. Сами решили.

– Врешь! Бьюсь об заклад, тебя кинули, Энди! – воскликнул Павел, и в голосе его прозвучали торжествующие нотки. – Ну признайся, признайся! Это же так похоже на нашу Элен! Это прямо-таки ее фирменный стайл.

– Паша, тебе не надоело? – огрызнулся Андрей. – Два года уже прошло.

– Нет, мне крайне интересно! – затараторил Павел. – Поведай-ка теперь, что ты обо всем этом думаешь? Стоило оно того, а? Захапать, отобрать, сожрать, а через два года выплюнуть? Не свежак уже, да, брателло?

– Держать надо было крепче, – процедил Андрей. – Захапали у него… Это законы природы, Паша. Самки выбирают сильных самцов.

– Полагаю, теперь нашелся самец покруче тебя, – произнес Павел. – Перспективнее.

– Закрыли дискуссию! – Андрей встал. – Ты готов пожить у меня? Или будешь шарахаться каждой тени?

– Не готов! – бросил Павел недовольно. – Но выбора нет.

– Выбор есть всегда. Все барахло из гостиницы не бери – только на пару дней.

– Ладно, Энди. Лучше у тебя, чем… – Павел вздохнул, – …чем холодным и бездыханным – в номере. Я как рожу этого Димона вспомню, мурашками покрываюсь. Бр-р…

Павел уже заметно оттаял. Страх отпустил его полностью, и, по своему обыкновению, он снова становился болтливым.

– У тебя, часом, горячую воду не отключили? Вся ж спина горит адским пламенем. Как полагаешь, что это значит: «Прошлое наступает»?

– Хватит трепаться, – сказал Андрей. – Сегодня вечер переездов. Хоть раз принесешь людям пользу.

Всю дорогу до парковки Павел пытался язвительно выведать у Андрея, кто такая Ольга и как ей удалось отбить самца Андрюшу у другой самки Лены. Или самка Ольга просто подобрала выброшенного самкой Леной на помойку самца Андрюшу с истекшим сроком годности? Андрей никак не реагировал на треп Павла. Он озадаченно размышлял о том, почему примолк «кукловод». Очень ему не нравилось это затишье.

Его мысли словно услышали – на лобовом стекле его «Ауди», «дворником» был прижат конверт. В конверте оказался листок бумаги с напечатанным на принтере текстом: «Самый страшный эффект от заражения в том, что фиафиды, проникая в душу жертвы, заставляют его делать ужасные вещи. Они способны внушить человеку, что ради победы над чудовищем внутри нужно убить себя. Понимаешь, что это значит? Я могу дать мысленную команду, и кто-то из зараженных умрет. А кто из твоего окружения заражен – ты же не знаешь… На каждом уровне игры – свои загадки».

Павел, читавший записку из-за плеча Андрея, выхватил ее и пробежал глазами еще раз.

– Что это значит? – испуганно спросил он.

– Ничего не значит. – Андрей открыл машину. – Противнику нечего сказать, и он нервничает.

8.5. Было уже совсем поздно, когда они ввалились с сумками в квартиру, усталые и голодные. К ночи жара спала, и Андрей распахнул балконную дверь, выпуская наружу спертый, нагретый квартирный воздух.

Павел тут же кинулся в ванную смывать пот, дневные страхи и злополучную красную надпись. Видимо, надпись смывалась плохо, потому что он очень долго плескался в душе.

Ольга стала разбирать сумки и развешивать свои вещи в шкафу, а Андрей занялся приготовлением ужина из подручных продуктов. Он нашел в холодильнике мясную нарезку, банку оливок и банку кабачковой икры, полузасушенный хлеб, пакет салата и кусок сыра.

Он сгреб провизию и перенес ее на стол в гостиной. Когда он нарезал сыр, подошла Ольга и обняла его сзади. Он развернулся к ней, взял ее руки в свои.

– Хочешь вина?

– Не помешает.

Он налил ей бокал, она взяла его и прижала к груди.

– Знаешь, а я рада, что у вас с Пашей стало налаживаться.

– Налаживаться? – Он пожал плечами и плеснул себе виски в стакан. – Не думаю. Он мой брат и нуждается в защите. Все просто. И наше отношение друг к другу не изменится.

– Изменится, вот увидишь, – прошептала она и пригубила вино. – Не зря говорят, что общие беды сближают людей. Жалко, конечно, что вы при таких обстоятельствах… но все равно! У вас все получится! Давай за это выпьем!

Он не стал спорить, они чокнулись и выпили по глотку. Накопившаяся за день усталость стала отступать.

– Устал как не знаю кто… – сказал он. – Причем не физически.

– Бедный мой. Иди пожалею.

Она увлекла его на диван, положила его голову себе на грудь.

– Никогда не любил, чтобы меня жалели, – признался он. – Уважали – да. Боялись – да. Но жалость… Не мое. Ничего личного, – усмехнулся он.

– А ты попробуй, – заулыбалась Ольга. – Когда-то надо начинать.

– Не-не. Жалость – это значит открыть свои уязвимые места. Не по-мужски. Это вон Пашка так может, а я нет. Мы в этом смысле очень разные.

– Когда тебя жалеют, ты получаешь силу. И ничего не боишься.

– А я и так ничего не боюсь…

События дня вдруг мелькнули чередой в памяти. Искаженные лица Димы и Маши, Пашкина разбитая губа…

– А перевес-то на моей стороне, – проговорил Андрей. – Он ведь перешел к тупому насилию. И не требует, чтобы я вернулся к поискам «знакомцев». Значит, я побеждаю?

Ольга молча его обняла.

Вдруг ни с того ни с сего изнутри его снова предательски толкнуло в грудь, прокатилось по животу, скользнуло по спине. Тугой комок подступил к горлу, вызывая в памяти те минуты, когда он ошарашенно переваривал жуткие новости, не поддающиеся рациональному объяснению. И еще один страх он вспомнил. Тот, который почувствовал в квартире Маши, когда схватил ее за шею, когда видел ее вздувшиеся вены и покрасневшие глаза, когда в ответ у него ничего не шевельнулось в душе…

– Что с тобой? – Ольга озабоченно склонилась к его лицу. – Тебе плохо?

– Знаешь… – выдавил он. – Со мной что-то происходит. Дрянь какая-то.

Она молчала, глядя круглыми бездонными глазами куда-то в самую его душу и словно увлекая в неведомую глубину. И, как ни странно, там, в этой глубине, он почувствовал нечто давно забытое, то, чего не испытывал с тех пор, как не стало мамы… Он прошептал:

– Оля, я, кажется, теряю контроль над собой. Со мной такого раньше не было. Я не знаю, что делать.

Она погладила его по щеке, потом поцеловала в губы.

– Мы справимся, – шепнула она. – Я с тобой. Я люблю тебя.

Он не ожидал, что это будет так тепло. И от этой теплоты гнусный холодок вдоль позвоночника исчез, потому что важным сейчас в этом мире было что-то совсем другое. Андрей стиснул Ольгу в объятиях и замер, слушая, как бьется ее сердце. Или это билось его собственное сердце?

– Какая прелесть!

Мокрый и взъерошенный Павел, голый по пояс, с торсом, обмотанным полотенцем, стоял в дверном проеме, опираясь о косяк, и ехидно ухмылялся.

– Нет, я не к тому, чтобы вы прервали эротическое действие… – заговорил он. – Вообще-то это был комплимент. Можете смело продолжить. На бис!

– Давайте лучше поедим. – Андрей встал с дивана, поднимая Ольгу. – Я даже душ готов принять позже.

– Я тоже есть хочу, – сказала Ольга. – Братцы, садитесь за стол.

– Придется есть в компании грязных и влюбленных… – хихикнул Павел. – Любовь и грязь… Две стороны одной медали. Энди, налей мне выпить, что ли!

Андрей взялся за бутылку виски, и тут его телефон пиликнул входящим сообщением. С неизвестного номера пришла картинка. Это был фотомонтаж: на изображение разделочного стола горячего цеха «Альбы» было наложено изображение расчлененного тела человека в поварском халате. Все вокруг – в кровавых пятнах. Под картинкой стояла подпись: «Я им не сдался».

– Что это? – тихо сказала Ольга. – Гадость какая.

Андрей стоял и боялся пошевелиться, словно от этого что-то могло зависеть. Павел смотрел то на картинку, то на Андрея и молчал. Андрей непослушными пальцами стал искать в контактах номер Марка, чувствуя, как стук собственного сердца становится все громче. Ему казалось, что оно бьет на всю квартиру, будто колокол.

Телефон Марка оказался отключен.

– Я в «Альбу», – одними губами произнес Андрей.

Ступор, который он так ненавидел и который в последнее время стал все чаще вытеснять злость, опять начал охватывать его конечности, опоясывать грудь и наполнять голову пустым звоном.

– Я с тобой… – обронил Павел испуганно.

– Я одна не останусь! – воскликнула Ольга.

– Не стоит вам… – бесцветным голосом начал Андрей.

– Я не останусь! – закричала Ольга панически.

Андрей посмотрел на их вытянутые лица и скомандовал:

– Паша, две минуты на сборы.

8.6. Тело Марка висело белым манекеном в петле, закрепленной на держателе вытяжки под потолком над самым разделочным столом. Ноги Марка не доставали до пола чуть менее метра.

Первый шок Ольги прошел через несколько секунд после того, как они ворвались в кухню. Она закричала истерично и страшно, попятилась, налетела на стеллаж с посудой и осела на пол.

– Что встал?! – заорал Андрей на Павла, застывшего посреди цеха. – Уведи ее отсюда!

Павел словно очнулся, бросился поднимать Ольгу и, нелепо пытаясь обнять, стал выводить ее из кухни, обессиленную, на подгибающихся ногах, ревущую.

Первым порывом Андрея было снять Марка, сделать искусственное дыхание, бить по щекам… но когда он прикоснулся к его коже, то понял, что все это бессмысленно. Марк был мертв, и ему уже ничем нельзя было помочь. «Кукловод» вовсе не предлагал сыграть в игру «успей спасти Марка», посылая картинку Андрею на телефон, – нет, он жестоко мстил. Он сделал свой ход.

Андрей несколько минут неподвижно стоял возле повешенного, боясь взглянуть мертвецу в лицо, будто еще надеялся, что это окажется не Марк… Но это был Марк, дружище Марк, старина Марк… Которого он не уберег. Странные ощущения овладели Андреем – не было привычной злобы, переходящей в бешенство, и ненависти оттого, что он бессилен что-либо изменить. Ничего не было, кроме вязкого ступора, разлившегося по телу, и звенящей пустоты в голове.

Он отошел от повешенного и тупо огляделся по сторонам. Единственное, что привлекало внимание, – многочисленные осколки зеркала, разбросанные по помещению. Никаких следов борьбы. Все выглядело так, словно Марк взобрался на разделочный стол, привязал конец веревки к вытяжке, накинул петлю на шею и соскользнул вниз.

«Не верю, – долбилось в голове Андрея. – Не верю, не верю, не верю…» И он не мог понять, чему же он не верит. То ли тому, что Марка больше нет, то ли тому, что шеф-повар мог покончить с собой. «Наверное, надо куда-то позвонить, – подумал Андрей отрешенно, – кого-то вызвать». И тогда он увидел флешку.

Флешка лежала на столе, Андрей не заметил ее сразу, потому что она была скрыта полой халата Марка. Не чувствуя ног, Андрей прошел в кабинет.

Ольга лежала на раскладушке, скрючившись, и беззвучно плакала, зарыв лицо в белье. Павел сидел подле нее, тут же встал навстречу Андрею, потом снова растерянно сел. Андрей воткнул флешку в ноутбук.

На экране возникло анимированное изображение уже знакомой мумифицированной головы, облаченной в шлеме римского легионера. Губы головы задвигались, и послышался искусственно искаженный голос, глухой, демонический, чавкающий.

– Настала пора познакомиться, Железный Дровосек, – произнесла голова. – Меня зовут Фобос, мы вступаем в новую фазу игры. Не вздумай не брать телефон, когда я позвоню, ведь нам есть что сказать друг другу. Переписки и общение через сайт снижают эффективность. А миссия должна быть выполнена! Ведь твое прошлое научилось убивать, даже простым внушением мысли о самоубийстве. Ты, может быть, решил, что я забыл о нашем квесте или счел его ненужным? Или наивно подумал: раскусил Машу и оказался на коне? Маша свою задачу выполнила, и ее судьба мне теперь безразлична. Новому этапу – новые игроки. Я к нему готовился, а ты что подумал? Итак, завтра ты получишь уточненное задание. И не глупи насчет полиции, твои ошибки оплачивают другие. Но ты сам виноват, что правила игры ужесточаются, а ставками становятся человеческие жизни. Ты заплатил жизнью Валуева и Марка за свои действия не по сценарию, и, по сути, это ты виновен в их гибели. Как тебе ощущение? Ты все еще считаешь, что чем-то управляешь в своей жизни? – Голова раскатисто и гулко захохотала. – Очнись, Железный Дровосек, и пойми наконец простую истину: чем раньше миссия будет выполнена, тем больше твоих близких останутся в живых. И согласись, как это страшно: думать, кто будет следующий?

Запись кончилась, и экран покрылся множеством летающих черепов в шлемах вперемешку с брызгами зеркальных осколков.

Андрей медленно поднялся из-за стола. В кабинете стояла тишина. Павел смотрел на него, застыв как статуя. И Ольга глядела на него, округлив мокрые глаза и шмыгая носом. Оба были такие беззащитные, сгорбленные, чего-то ждущие от него… Андрей приблизился к раскладушке, присел на корточки и прижал к груди обоих.

 

Глава 9

9.1. Оперуполномоченный капитан Лакшин сделал очередную пометку в блокноте и воззрился на Андрея своими слезящимися от простуды глазами. Смотрел он как-то пронизывающе, будто хотел залезть Андрею под черепную коробку.

– Вы точно не хотите ничего добавить? – спросил он.

Андрей помотал головой. Лакшин вынул носовой платок, покашлял в него. Затем медленно заскользил взглядом по столу, уткнулся в ноутбук и флешку, до сих пор торчавшую из его порта.

– Позвоню, если что вспомню, – поспешно сказал Андрей, косясь на визитку Лакшина перед собой.

Ему привиделось, как Лакшин, злобно ухмыляясь, выдергивает флешку, трясет ею перед носом Андрея и шипит, брызгая слюной: «Обмануть меня хотел, мегзавец?! Скгыть улики?!» Губы Лакшина беззвучно шевелились, но Андрей отключился и не реагировал, пока капитан не нахмурился.

– Что, простите? – спросил Андрей, возвращаясь в реальность.

– Я говорю, Игорь Ефимович просил… – сказал Лакшин, хмурясь. – Ну, в смысле… Может, вы знаете что-то, что бы не хотели официально… Не для протокола. Ну вы понимаете.

– Так вы знаете Володина?

– Да, работали когда-то вместе. Я тогда служил… м-м… в общем, это не важно. Так что, Андрей Сергеевич, подумайте.

– Вы на что намекаете?

Лакшин стал помахивать авторучкой над блокнотом.

– Вокруг вашего ресторана происходит много неприятного. Убийство Валуева, угрозы сотрудникам. Теперь вот Марк Фишер… А у вас даже предположений нет. Странно.

– Так Валуева убили? Погодите… но как?

– Медленнодействующий яд. Кто-то точно рассчитал, чтобы он умер не сразу, а через несколько дней.

«Вот тебе и мистика», – мелькнула у Андрея мысль. Даже отпустило немного.

– Хотите сказать, что Марка тоже убили? – спросил он.

– А кто его знает, – ответил Лакшин и снова покашлял в платок. – Простите, простуда замучила. В общем, экспертиза покажет. А странные зеркальные осколки похожи на послание. Не находите?

– Почему – на послание?

– Ну зеркал же в цехе не было. Послание. Хотя… – Лакшин пожал плечами. – Всякое бывает. Каждый с ума сходит по-своему.

– А дело Валуева тоже вы ведете?

– Теперь да. А что? Есть что сказать?

– Хватит уже намеков, – сказал Андрей. – Нечего мне сказать. Ни по протоколу, ни без.

– Жаль.

Они помолчали. Лакшин что-то черкнул в блокноте.

– Я могу идти? – спросил Андрей. – У вас же еще полно допросов, я так понимаю. Хоть бы к вечеру открыться…

– Я вас отпускаю. Но вы не откроетесь к вечеру, – со знанием дела заявил Лакшин. Андрей посмотрел на него непонимающе. – Вам санэпидемнадзор вчера предписание выдал.

Андрей недоуменно поднялся из-за стола.

– Тоже считаете, что совпадение? – сказал Лакшин.

– Я разберусь, – хмуро ответил Андрей.

Он стал выходить из кабинета, но в дверях столкнулся с другим оперативником – плюгавым и мелким. Тот проскакал к Лакшину и сунул ему сложенный вчетверо листок бумаги и какой-то брелок. Что-то зашептал на ухо, и Андрей расслышал лишь «в кармане». Лакшин взял брелок, поднес к глазам. Андрей увидел, что это пластмассовая голова мумии в шлеме римского легионера. Лакшин положил фигурку на стол и, разворачивая листок, покосился на Андрея.

Лакшин прочел, сложил листок обратно. Взгляд у него был какой-то странный. Они переглянулись с плюгавым. Андрей вернулся к столу.

– Александр Андреевич, – сказал Андрей, сверля взглядом брелок на столе. – Можно личную просьбу?

– Попробуйте, – медленно произнес Лакшин, что-то просчитывая в уме.

– Помогите найти дело о гибели моей матери. Неофициально, конечно… Это двадцать лет назад было.

Брови Лакшина вздернулись:

– А что случилось?

– Очень мутная история. Отец от меня тогда правду скрыл, а теперь его нет в живых. Я хочу с этим разобраться. Поможете?

– Посмотрим, – ответил Лакшин, по-прежнему думая о своем.

Он положил листок перед собой, стал барабанить по нему пальцами.

– Скажите… – протянул он. – Ярцев Михаил уже пришел?

9.2. Он нашел Павла и Ольгу в глубине зала, за столиком с угловым диваном. Павел спал, откинув вихрастую голову на спинку. Ольга пила кофе из большой чашки, она заулыбалась ему еще издалека.

Андрей бросил взгляд за стеклянную перегородку кухни: там еще возилась следственная группа. Тело Марка уже сняли. Темным, расплывчатым пятном у стекла стоял плюгавый опер, что принес Лакшину записку и брелок. Опер прильнул к стеклу, уперев в него расставленные руки, и был похож на Гектора – такой же неподвижный, но зорко наблюдающий за происходящим в зале.

В зале же ничего не происходило, он был непривычно пуст. Официантов и поваров не было видно, видимо, они сидели в своей комнате, только Юра за барной стойкой уткнулся в телефон.

Андрей сел за столик возле Ольги, и она тотчас уткнулась носом ему в плечо. Павел не пошевелился, Андрей заметил, что у него даже приоткрылся рот во сне.

– Ну как? – спросила Ольга.

– Я им ничего не сказал, – сказал Андрей и зевнул. – Пока не уверен, что можно.

– Выпей кофе, а то уснешь.

– Надо бы… Давай отвезу тебя домой поспать?

Она отчаянно замотала головой:

– Я без тебя никуда не поеду. Я лучше тут посплю.

– Я тебе плед дам. И пока меня не будет, из ресторана ни ногой!

– Хорошо.

В ресторане возник Михаил, бледный и, Андрею даже показалось, похудевший. Он медленно шел через зал, озираясь и пригнувшись, словно пересекал поле боя – из одного окопа в другой.

Андрей встретил его посреди зала, они остановились, молча рассматривая друг друга. Плюгавый опер за стеклом как-то хищно шевельнулся.

– Привет, – сипло сказал Михаил. – Кошмар… Поверить не могу…

– Что за дерьмо с санинспекцией? – холодно сказал Андрей. – Почему я узнаю об этом от мента?

– Я не успел… – засопел Михаил. – Вечером звоню – у тебя занято. Хотел написать…

– Не ври мне!

– Ч-что?

– Не крути мне мозги, Майкл! – процедил Андрей.

Михаил остолбенело вытаращился на него и замер.

– Не понял.

– Не дай бог, – Андрей взял его за галстук, – я узнаю, что ты чего-то не договариваешь…

– Ты рехнулся?! – крикнул Михаил, отскакивая. – Совсем уже, что ли?!

Он затрясся, стянул очки и стал протирать их галстуком.

– Не дай бог, ты с Вершининой заодно!.. – проговорил Андрей. – Если и ты меня предал, Майкл…

Лицо Михаила вытягивалось все сильнее. Он нацепил очки обратно на нос и стал смотреть на Андрея как на инопланетянина. А внутри Андрея уже проснулся кто-то жестокий, агрессивный, злопамятный… Он выуживал из памяти события последних дней и швырял их в лицо Михаилу сквозь губы Андрея:

– Смотри как странно! И фотки твои с ноута утекли! И авария в «Альбе» была, пока я уехал! И ты так упорно меня убеждал, чтобы я обходил эти гребаные магазины! Чтобы я заглядывал на сайт!.. И Марка ты недолюбливал, признайся! Вы же с ним все время ссорились… Майкл, ты что, с ними, твою мать?!

– Ты дурак?! – взвизгнул Михаил, выпучив глаза. – Шизанулся? Ты псих, что ли?!

Андрей надвинулся на него, и Михаил попятился.

– Кто «кукловод»?! – выдохнул Андрей ему в лицо. – Говори!

– Иди на фиг! – Михаил замахал на него руками. – Тебе лечиться пора, понял?! Ты чего всех подозреваешь?..

Андрей остановился, Михаил тоже замер. Он глядел на него мрачно, потом покрутил у виска пальцем. Андрей выдохнул. Сидящий внутри злопамятный слабел.

– Майкл… – буркнул Андрей. – Ты же с Вершининой общался. Ты же к ней домой ездил. Ты не мог ничего не слышать про этого скота!

Михаил посмотрел на него с каким-то сожалением и тяжело вздохнул.

– Ты это серьезно? – спросил он. – Ты себя вообще слышишь, нет?

Злопамятный еще сопротивлялся.

– Ты же ее трахал!.. – выпалил Андрей. – А теперь вдруг от нее отрекся? Так не бывает, Майкл! Ты ей звонил вчера? Вы же наверняка встречались? После всего, что эта сука натворила?!

– Иди на хрен, понял?! – выкрикнул Михаил в отчаянии и снова попятился. – Мудак.

Злопамятный внутри Андрея исчез. В голове заколотилась мысль: что ты делаешь? Это же Майкл, Майкл… Опомнись!

– Погоди… – растерянно пробормотал Андрей. – Да стой же!

– Пошел ты!

Андрей протянул руку, чтобы его остановить, но Михаил отпрыгнул. Его трясло, он уже хотел уйти из зала, но к ним навстречу стремительно спешил плюгавый. Он преградил Михаилу путь, махая корочками.

– Михаил Ярцев? – спросил плюгавый. – Придется проехать в отделение.

– Что-о?

– Следуйте за мной. Надеюсь, вы не станете сопротивляться?

Плюгавый мягко взял Михаила под локоть. Михаил открыт рот, потом закрыл, судорожно сглотнул.

– Н-нет. А в чем… Слушайте…

– Прошу вас, – бесстрастно сказал плюгавый. – Идемте.

Он увлек ошеломленного Михаила к выходу из ресторана.

– Эй!.. Минуту! – крикнул Андрей в спину оперу. – Я могу узнать, в чем дело?!

Плюгавый даже не обернулся, только ускорил шаг. Андрей пошел было за ними, но вдруг понял, что это бесполезно. Он остановился, наблюдая, как опер и Михаил исчезают из виду за тонированными дверями.

9.3. Ресторан был непривычно пуст. Таким Андрей его не видел с момента открытия. Полиция уехала, никто не возился на кухне, девчонки не шмыгали по залу с подносами, даже стойка бармена на время осиротела. Светильники в зале были погашены. Костя возле дверей замер, превратившись в чучело охранника. Стояла ватная тишина.

– Давай хоть выпьем, – сказал Павел. – Внутри до сих пор дрожит. Коньячку, а?

– Мне еще за руль.

– А куда ты собрался?

– Пока не решил. И вообще нам нужно трезво мыслить.

– Ну вот что ты за человек такой, Андрей Сергеевич. Все время ты…

– Паша, – оборвал его Андрей. – Поговорим серьезно.

Павел замер на мгновение, потом пожал плечами:

– А я что, несерьезен, по-твоему?

– Мы можем быть откровенными? – спросил Андрей, и Павел слегка ухмыльнулся. – Знаю, нам с тобой это непросто.

– Ох, – Павел покачал головой. – Я почувствовал себя грешником в исповедальне. Вы о чем, святой отец?

– Мама, – сказал Андрей и сделал паузу. – Правду о маме.

Павел молчал, смотрел пристально.

– Я знаю, что ее убили, – сказал Андрей. – Мне Корнеева рассказала. Папа от меня скрывал. Но ты-то знал! Ведь знал же?

– Слушай… я же тебе уже…

– Паша, не надо! – резко сказал Андрей. – Не ври. Я все равно не поверю, что ты не знал, не видел…

– Тебе, как всегда, виднее…

– Я хочу знать правду! – с напором сказал Андрей. – Ты вчера уже сознался. Только не до конца. Хватит с меня тайн!

Павел нахмурился, откинулся на спинку дивана. Андрей развернулся к нему, придвинулся.

– Пашка, пойми… – Андрей заглянул ему в глаза. – Раз мы оба попали в этот замес… Это не только твоя мать! Этот урод Фобос намекает на прошлое, а я не в курсе, что в этом долбаном прошлом было не так…

– А при чем тут мама?

– А ты можешь быть уверен, что ни при чем? Вдруг это… Фобос ее убил?

Наступила пауза. Павел облизнул сухие губы, вытянул шею и заглянул в свою пустую чашку. Андрей подвинул ему свою. Павел взял ее и выпил остаток кофе.

– Прошу тебя, – сказал Андрей. – Пожалуйста.

Павел поставил чашку, облокотился на стол и уронил голову.

– Я услышал шум… какие-то голоса… – заговорил он тихо. – Подумал, кто-то пришел, может, соседи. Потом мама вдруг вскрикнула… – Павел вздохнул, наступила тяжелая пауза. – И хлопок… странный такой… Я ее позвал – не отвечает. Спустился вниз, на кухню. А она там в луже крови. И во лбу черное такое отверстие… Круглое, аккуратное. И глаза открыты. Это было так страшно…

Он обхватил голову руками, потом выпрямился и взял Андрея за руку.

– Энди, ты понимаешь?.. – сдавленно сказал он. – Я до сих пор во сне это вижу! Отверстие и ее открытые глаза.

– И что было потом? Как ты не увидел убийцу?

Павел посмотрел на него как на идиота.

– Если бы я его видел, сидел бы я тут, как полагаешь?

– Мало ли…

– Я со страху наверх побежал. Под стол под свой. И трясло меня там, не помню сколько. Не веришь?

Андрей молчал.

– И еще я точно знаю, что смерть мамы заставила папу прикрыть их проект. Он испугался за нас.

– Не понимаю! Он же не подпольно работал. Это была научная программа их института. Мрак какой-то мрачнейший. Секрет на секрете.

– Ты правда решил, что этот… Фобос может быть убийцей мамы? – озабоченно спросил Павел. – Типа, он истребляет всю нашу семью под корень?

– Просто не исключаю. В этом дурдоме ничего нельзя исключать.

Павел задумался и почесал затылок.

– Но зачем? Есть у тебя хоть какая-то версия?

– Ты знал, что они работали над клонированием человека?

– Ну… как тебе сказать… – протянул Павел. – Скажем так, узнал не так давно. Пару лет назад, и не от отца вовсе. Я уже уехал из страны.

Андрей хмыкнул и покачал головой.

– Что? – вскинулся Павел. – Сейчас последует проповедь старшего брата, как нехорошо умалчивать секреты родителей?

– Расслабься, – буркнул Андрей. – От кого узнал?

– Боже, ну возникли какие-то деловые чуваки в поле зрения. Я тогда аниматором в Испании работал. Не знаю, откуда они пронюхали.

– И что?

– Парни были мутные, на немцев похожие, но дали понять, что при деньгах. Очень интересовались разработками родителей. Познакомили с каким-то ученым, тоже генетиком. Он якобы в 80-х с папой много работал. Все спрашивал, каких отец достиг успехов, что я об этом знаю, и все такое. Я тогда на них на всех глаза выпучил, мол, впервые слышу, ну они и растворились. Больше я их не видел.

– Очень интересно.

– Брось, Энди, – поморщился Павел. – Ты думаешь, что есть связь с нынешним цирком? Перестань, смешно.

– Не смеется мне, – сказал Андрей. – Эта сволочь ищет людей, которых я знаю. Кого-то из нашего прошлого. И нельзя исключать, что гибель мамы с этим связана.

– Никак не вяжется, – не унимался Павел. – Ни с какой стороны. Если ему нужна информация по работам родителей, так мы с тобой ничего не знали об этом. Наша ценность – ноль. А если, допустим, он хочет уничтожить нашу семью под корень-корешок, то зачем ждать двадцать лет? И уж точно он не стал бы играть с тобой в квесты!

– Да что мы знаем о его замыслах? – вздохнул Андрей. – Что в его сучьей башке творится…

Павел помолчал, покрутил пустую чашку на столе с сожалением.

– Да, влипли мы, братец, – сказал Павел. – И почему я после похорон не уехал? Все сентиментальность идиотская – родина, березки, пробки на дорогах…

– Ты же говорил – дела у тебя.

– Да!.. – Павел отмахнулся. – Никуда бы дела не убежали. Только проблем на задницу нажил. И тебе жизнь осложнил.

Андрей положил руку брату на плечо, и тот ее не убрал.

– Спокойно, Паша. Прорвемся. Эта тварь мне за все заплатит. И за Валуева, и за Марка… По полной заплатит.

Павел взял пачку сигарет, понюхал и отложил, бросив укоризненный взгляд на Андрея.

– Паша, ты же со мной? – спросил Андрей.

– А куда ж я денусь?

– Ну как… Можешь, например, уехать. Мне, с одной стороны, будет легче. Хоть буду знать, что ты из-под удара вышел.

– А с другой стороны?

– Мне нужна твоя помощь. Две головы лучше, чем одна. Да и вообще, мало ли как завернется этот расколбас.

– Ну надо же, – усмехнулся Павел. – Великий и ужасный старший брат просит помощи у младшего? Галлюцинация.

– Из тебя яд закапал, значит, ты приходишь в норму, – сказал Андрей. – Хотя я вот никогда не понимал, в чем твоя норма. Странно.

– Может, все-таки по коньячку?

Андрей не отреагировал. Он почему-то вспомнил их далекое детство. Ему лет двенадцать, Пашке – семь. Они бегут по берегу реки, держась за руки. И очень четкое детское ощущение счастья оттого, что у тебя есть младший брат. А ты в ответе за него, и ты, конечно же, главный, но надеешься, что брат подрастет и станет тебе не меньшей опорой, чем ты ему… Станет другом, кем-то таким, кто никогда не предаст, ни при каких обстоятельствах. Но почему жизнь всегда цинично разрушает детские иллюзии?

– О чем задумался, старшенький? – спросил Павел.

– Интересно вдруг стало, а чем ты занимался эти два года? Бросил все и слинял… Понятно, ты на нас с Ленкой обиделся. Но из страны – зачем?

– Рубить, так сплеча, – сказал Павел. – Обновлять кровь надо кардинально, Энди. А не по рюмочке за ужином.

– Работая аниматором?

– Слушай, а с чего вдруг такой братский интерес? – Павел хихикнул. – Грезишь новыми отношениями с чистого листа?

– Да ну тебя. Какие еще новые? Они неизменны с момента твоего рождения. Непростые, да. – Андрей помолчал. – Но ты ж сам сказал про обновление крови…

– Странный ты, Энди. Поспать бы тебе для начала.

Андрей молчал. Он смотрел на ехидно улыбающегося Павла, а в голове играло вчерашнее: «Брат ты мне или не брат?..» Он хотел было сказать Павлу что-то вроде «в жизни, брат, надо готовиться к любым поворотам», но не успел.

К столику приблизился хмурый Костя. В руках он держал серую коробку, оклеенную скотчем. В ней легко могла бы поместиться человеческая голова.

– Какой-то пацан сунул с той стороны входа и ускакал, – буркнул Костя.

– Окей, иди, – сказал Андрей, беря коробку и ставя ее на стол. Коробка оказалась совсем легкая, и в ней ничего не болталось.

Костя медленно удалился, оборачиваясь и бросая боязливые взгляды.

– Ну вот, – процедил Андрей. – Квест продолжается.

– Не открывай, – тихо сказал Павел. – Может, не надо?

– Там не голова, – заверил его Андрей и стал вскрывать коробку.

В ней оказался искусно склеенный из картона и раскрашенный красками дом, напоминавший виллу. На крыше была приклеена вывеска «АЛЬБА», а в центре домика была дверь размером с кулак, и она была не из картона, а из куска пластика.

Андрей взялся за микроскопическую ручку двери, и Павел заерзал.

– Не боись, – сказал Андрей. – Для бомбы слишком легкая.

Он потянул дверь, внутри что-то щелкнуло, дверь раскрылась, и из недр домика прямо на стол выплеснулось что-то красное. Андрей и Павел едва успели отпрянуть от стола. Жидкость растекалась по стеклу зловещей красной кляксой. Андрей макнул палец в жидкость и понюхал.

– Краска, – сказал он и недоуменно посмотрел на Павла. – А в чем прикол?

– Там, наверное, внутри что-то есть, – сказал Павел и заглянул внутрь домика через дверной проем. – Точно. Записка.

Он просунул руку в дверной проем и вытащил сложенный вчетверо лист бумаги. Это была ксерокопия записки, написанной от руки: «Ярцев вымогает деньги. Угрожает сдать меня бандитам, если не заплачу. У меня нет таких сумм. Я боюсь за свою жизнь. Марк Фишер».

С минуту они молчали. Павел вертел записку со всех сторон, даже понюхал. Андрей сидел, словно проглотив лом. Мысли роились в голове и мешали друг другу. Возникло видение, как Марк стоит на разделочном столе с петлей на шее, а Михаил, сопя и поправляя сползающие очки, закрепляет второй конец веревки на вытяжке. Затем неуклюже спрыгивает на пол и хватает Марка за ноги. Марк срывается, начинает извиваться и сучить ногами, но Михаил со съехавшим набок галстуком обнимает его ноги и тянет, тянет…

– Ты что-нибудь понимаешь? – спросил Павел, глядя листок на просвет. – Почему ксерокопия?

– Потому что оригинал у капитана Лакшина.

– И что это значит?

И тут на телефон Андрея пришло аудиосообщение. Номер снова был неизвестный. Стараясь унять волнение, Андрей включил запись.

– Новое задание, Железный Дровосек, – произнес зловещий, искусственно искаженный, как на видеоролике, голос. Фобос выдержал небольшую паузу и продолжил: – Ты должен составить список всех друзей и знакомых отца, которых мог видеть в молодости. Список из двух частей. Первая часть – это институтские друзья. Поедешь в институт отца и определишь тех, кто был к нему близок, но на данный момент в институте не работает. Институт – приоритет. Вторая часть – это прочие друзья. И тут попроси Володина. Когда у тебя появятся фамилии, сможешь искать людей прицельно. Цель прежняя: найти тех, кто старше сорока и работает в ТРЦ. Каждые три часа скидывай статус миссии на сайт. И помни, прошлое перешло в наступление! Дам тебе небольшой стимул: если найдешь этих людей, сможешь узнать, кто убил твою мать.

Запись кончилась.

Андрей устало сел на диван, все еще сжимая листок, и увидел, что Ольга уже не спит. Она смотрела на него во все глаза, плед наполовину сполз с ее ног на пол. Павел присел на боковую спинку дивана с молчаливым вопросом в глазах. Андрей думал. Ничего не срасталось.

– Фигня какая-то… – произнес он. – Смотрите… Этот гад портит репутацию «Альбы», устраивает аварию и проверки СЭС… Он убирает шеф-повара – ключевую фигуру в бизнесе, дискредитирует метрдотеля, склоняет официанток к увольнению, наконец, подставляет моего заместителя, чтобы и он вылетел из обоймы…

– План очевиден, – сказал Павел.

– Да! На первый взгляд он топит ресторан, но… зачем ему вся эта мистика и квест?! Не может это быть для отвода глаз! Как думаешь, Паша?

– Я не знаю. Я ничего не понимаю. Может, пора рассказать все полиции?

Андрей замотал головой:

– Нет! Опасно, блин! – Он застонал от бессилия. – Я не обеспечу безопасность всем друзьям и знакомым! И менты не смогут. И я не прощу себе, если кто-то пострадает. Эта сволочь взяла меня за горло! Понимаете – меня! За горло…

Он откинулся на спинку дивана. Он не хотел думать о том, что Фобос одерживает верх, что ему придется подчиниться игре и выполнять это проклятое задание. Он гнал эти мысли от себя, но они сопротивлялись, не уходили…

Ольга подползла к нему, вцепилась в руку, в ее глазах сквозил страх.

– И что… что же делать? – одними губами сказала она.

Андрей не ответил. Лишь сжал кулаки, прикрыл глаза и обнял ее.

Про домик все позабыли. Краска тем временем уже достигла края столика, и густые кровавые капли закапали на пол.

Перейти на страницу книги

 

Глава 10

10.1. Ольга воткнула последний дротик в мандарин, и тот стал похож не то на морского, не то на противотанкового ежа. Время тянулось невыносимо медленно.

Дверь открылась, и над поверхностью мандарина возник торс Лены. Она уверенно шагнула в кабинет, но, увидев Ольгу, застыла на месте, уставившись на «ежа» в ее руках.

– Что тут случилось? – спросила Лена, на ее лице мелькнул испуг. – Говорят, кого-то… убили?

– Неизвестно… – сказала Ольга. – Следствие идет.

– Кто?! – выпалила Лена, сдвинувшись с места к столу, где сидела Ольга.

– Марк… – выдавила Ольга. – Повесился. Кажется…

– Марк?! – ахнула Лена и поморщилась. – Ужас, господи!.. Я смотрю, в зале пусто, на кухне тоже… А где Андрей?

– К Володину пошел.

Лена, не шевелясь, изучала Ольгу, мандарин в дротиках и думала о чем-то своем.

– Что-то ему передать? – спросила Ольга осторожно.

– В смысле?

– Андрей сейчас трубку не снимет. Мне кажется, он там надолго. Может, что-нибудь ему передать?

Лена холодно усмехнулась.

– Я в передатчиках не нуждаюсь, – сказала она и снова осмотрела кабинет.

– Зря ты так, – сухо сказала Ольга. – Никто не виноват… что все так произошло.

– Нет, что ты! Конечно, никто! – язвительно бросила Лена. – Оно так… хоп – и само!

– Лена… ну не надо.

Лена приблизилась к столу, глядя на Ольгу сверху и скрестив на груди руки.

– Не тебе указывать, что надо, что не надо, – произнесла она. – Ты кто такая вообще, а? – Ольга молчала. – Свалилась как снег на голову. Смотрите, какая ушлая. Своего не упустила, да, Оленька?

– Лена, прекрати, – с напором сказала Ольга. – Вообще-то это ты от него ушла.

Лена издала каркающий звук, всплеснув руками.

– Дурочка, что ты понимаешь?! – воскликнула она. – Что ты знаешь о наших отношениях, чтобы судить?!

– Я никого не сужу. Ты сделала выбор. Андрей сделал выбор.

– О да… Это он его в железном ящике сделал? Выбор-то свой судьбоносный.

– А ты не можешь смириться, что он к тебе не приполз на коленях?

– Да он не только на коленях!.. – Лена осеклась. – Кобель!

– Если кобель – чего за ним бегаешь? – не сдержалась Ольга. – Чего позоришься-то? Ну, исчерпались ваши отношения, и что? Это не конец света. Живи дальше. Только меня не обвиняй.

– А чего ты оправдываешься сразу? – фыркнула Лена. – Можно подумать, ты решила все назад отыграть, а тут я – такая вся стерва-разлучница.

– Не твое дело, что я решила.

– Ты не понимаешь… Я же видела, что в его глазах!

– Ой! И что же там, прозорливая Оленька?

– Пепелище – вот что.

Лена хмыкнула, и на ее скулах шевельнулись желваки. Она смерила Ольгу взглядом и проговорила:

– А ты не обольщайся на свой счет, милая. Тебя тоже ждет пепелище. Я многое бы хотела про Андрея узнать… Что у него там в душе запрятано. Да так и не смогла… И ты тоже ничего не узнаешь. И об тебя он точно так же ноги вытрет. Думаешь, ты особенная? Не-а! Очередная дырка, не первая и не последняя.

– Заткнись! – крикнула Ольга и встала.

– Ты мне рот не затыкай, – Лена отступила на шаг. – Ты не стерва, ты стервятница.

– Не хочу слушать чушь. – Ольга вышла из-за стола. – Кто угодно виноват, только ты – святая.

– Я беременна.

В кабинете воцарилась тишина.

– Что?..

– Что слышала, – ледяным тоном сказала Лена. – У нас с Андреем будет ребенок. Знаешь, что такое ребенок?

Ольга переваривала услышанное, мрачнея, а Лена явно была довольна эффектом.

– Ты умеешь выбрать момент для удара, да? – сказала Лена. – Вот как мы умеем разрушать семьи.

Ольга открыла было рот, глядя на Лену в смятении, но слова застряли у нее в горле.

– Ну скажи что-нибудь, давай, – ухмыльнулась Лена.

Ольга выскочила из-за стола, обогнула Лену, схватила лежащую на раскладушке сумочку и выбежала из кабинета.

Лена послушала, как стихают ее шаги, взглянула на часы, проверила сообщения на телефоне. И тут в кабинет ворвался Павел.

Конечно же, никто из них не ожидал увидеть здесь другого, и несколько мгновений они тупо таращились друг на друга. Затем Лена справилась с удивлением, и ее лицо разгладилось.

– Ну здравствуй, Паша, – сказала она. – Какими судьбами?

Павел подозрительно осмотрел кабинет.

– Что ты ей сказала? – спросил он. – Она в слезах убежала.

– Тебе-то какое дело?

Павел пожал плечами, пристально взглянул на Лену. Она в свою очередь осмотрела его с ног до головы.

– Ты дрался? – спросила она, заметив ссадину на его губе.

– Поскользнулся, – не сразу ответил он. – А тебе-то что?

Она продолжала скользить по нему взглядом, словно раздевала.

– Изменился ты… – сказала она. – Не пойму, похудел или что?

– Чувствую какой-то живой интерес к моей персоне. С чего бы это?

– Ну так… А ты вообще что тут делаешь?

– Самое удивительное в том, что я могу задать абсолютно тот же вопрос тебе. Не находишь?

– Не особенно ты изменился. – Она покачала головой и бросила мандарин на стол. – Я-то тут работаю, если ты помнишь.

– Отнюдь не тут, – хмыкнул Павел. – Этажом выше.

– Паша, не начинай. Нет у меня настроения обмениваться колкостями. – Она посмотрела на него так, будто хотела прочесть его мысли. – Я правда удивлена, что ты здесь. Вы с Андреем что, общаетесь?

– Родная кровь есть родная кровь. Ее ничто не может испортить. И братские отношения способны выдержать любые испытания…

– Да ну тебя.

– …В отличие от супружеских. Не правда ли, Элен?

Лена вспыхнула, удивление на ее лице исчезло, сменившись раздражением.

– Паша, я знаю, какая у тебя бывает желчь. Не старайся меня задеть.

– Задеть? Так тебе больно?

Лена не отреагировала, выдержала паузу.

– Расскажи лучше о себе, – произнесла она. – Два года не виделись все же. Есть у тебя кто-то?

Павел вдруг захохотал и захлопал в ладоши.

– Вот что ее волнует! Посмотрите внимательно, дамы и господа! – Он обратился к невидимым зрителям, сделав плавный жест рукой. – Лишившись супруга, героиня в полном отчаянии мчится к герою на работу. Выгоняет взашей его новую возлюбленную и трепетно интересуется, не женился ли его брат?.. – Павел подошел к Лене вплотную. – Как трогательно, но… персонаж пьесы какой-то непроработанный. Не находишь, что мотивация прихрамывает? Кто писал диалоги, м-м?

Он медленно, театрально провел пальцем по ее щеке. Она не отпрянула, смотрела на него молча, не шелохнувшись.

– Молчание в ответ… – выдохнул Павел. – Слова ледяной коркой сковали ее горло…

Павел ухмыльнулся, медленно стал кружить вокруг нее, изучая блузку и цепочки на шее.

– Может, ты еще спросишь, чем я жил эти два года?

– Может, и спрошу. Чем ты жил…

– Ты не за этим сюда пришла! – Тон Павла резко похолодел.

Он отступил на шаг, снова смерив ее взглядом.

– Неужели ты все еще злишься? – сказала Лена.

– Злюсь? – усмехнулся он. – Знаешь, злость – это какое-то импульсное состояние, на мой взгляд.

– Ну хорошо… не злишься. Обижаешься.

– Нет, Элен. Зачем? Обида – бессмысленное чувство, из него суп не сваришь.

– Странный ты стал.

Павел присел на стол и скрестил руки на груди.

– Интересно, что ты теперь ощущаешь? Обижаешься или злишься?

– Не понимаю, о чем ты.

– Все ты понимаешь. Как, спрашиваю, впечатления?

– Чего пристал? – На ее лице мелькнуло недовольство.

– А я тоже хочу знать, как ты провела это лето. Длинное-длинное двухлетнее лето. А главное, какова кульминация истории?

– Не начинай, – сухо сказала она.

– В финале фильма мы видим героиню у разбитого корыта. – Павел снова начал ходить вокруг Лены. – Понимаете, дамы и господа, героиня считает, что это она ушла от мужа. Да-да, это она сделала судьбоносный шаг и прервала нить мучений…

– Хватит!

– Но нет же! Все случилось гораздо раньше. Муж героини хотя и жил с нею, но в душе своей давно ушел от нее. И она только облегчила ему задачу. Как облегченно он вздохнул, придя однажды вечером домой и увидев пустой шкаф…

– Паша!

Она схватила его за руку, пытаясь остановить это шаманское кружение вокруг себя, но Павел вырвался, продолжая тараторить:

– И зря она примчалась на берег моря. Зря молила золотую рыбку. Напрасно рвала на себе волосы и просила отмотать время на два года назад…

– Я ничего не просила! – закричала Лена, и губы ее задрожали. – Замолчи!

– Фарш невозможно провернуть назад, – сказал Павел, замирая перед ней и склоняясь к ее лицу. – Вот какую надпись видит героиня на дне разбитого корыта! И тогда она вдруг понимает, что все два года были иллюзией. И теперь она возвращается в матрицу. Титры, дамы и господа, титры!

– Зачем… – Ее глаза увлажнились. – Зачем… ты так?

– Расскажи, как предательство на вкус? – бросил Павел ей в лицо.

Она не отвечала, ноздри ее раздулись.

– Поверь, вкус с годами не меняется, – сказал Павел.

Она смахнула слезу, шагнула к выходу. Он стоял у нее на пути.

– Прощальный поцелуй не желаете? – осклабился Павел. – Очень быстро рубцует раны.

Она оттолкнула его, и он отпрянул, не сопротивляясь и мстительно улыбаясь. Лена, всхлипывая, выбежала из кабинета.

Павел задумчиво подошел к столу, взял мандарин, выдернул один из дротиков и, почти не целясь, метнул его в портрет.

Дротик вонзился Терезе Мэй точно в лоб.

10.2. Володин захлопнул крышку ноутбука, подвинул его Андрею, скрестил пальцы перед собой на столе. Он молча размышлял, не сводя с Андрея задумчивого взгляда. Андрей забрал ноутбук и положил его на колени.

– Я не хотел вас впутывать, – сказал Андрей. – Но, видимо, никак по-другому.

– Не хотел он, – буркнул Володин. – Гордые вы все, Березины. Только все равно прибегаете, как прижмет.

– Игорь Ефимович, не в этом дело.

– Да разве?

– Вы поможете со списком?

Володин выбрался из-за своего огромного стола, покрутил шеей и направился к пристенному шкафчику, за стеклянной дверцей которого поблескивали бутылки.

– Налить чего? – спросил он, позвякивая стеклом. – Выглядишь хреново.

– Просто не спал. Кофе, если можно.

Володин с коньячной бутылкой и бокалом прошел к двери и, приоткрыв ее, бросил в приемную:

– Алла, сделай Андрейке кофейку. И покрепче.

Он уселся в кресло напротив Андрея, плеснул себе в бокал, сделал медленный глоток. Опустил руки между коленей.

– Думать надо… – произнес он. – Контора его ничего нам не даст – она все равно разовая. Квартиру Самвойского пробить? Сам же говоришь, похоже, что съемная…

– Игорь Ефимович, я не хочу…

– Да погоди ты! – Володин отмахнулся. – Не хочет он… Можно еще бойцов Пархоменко подключить.

– Да о чем вы?! – воскликнул Андрей. – Какие еще бойцы?

– Ну а как еще этого козла пришпилить?

– Не надо.

Володин посмотрел на него удивленно.

– Как – не надо?

– Игорь Ефимович! – выпалил Андрей. – Хватит с меня Марка с Арнольдом. А если что с Пашкой, если что с Ольгой или с Ленкой? Я же не прощу себе!

– Ну… – Володин покряхтел. – Я могу еще пошерудить в ментуре. Ребята, может, чем помогут.

– Нет-нет… – Андрей затряс головой. – Вы мне что, сможете гарантировать что-то? Охрану приставите ко всем моим знакомым? И мстить он умеет, сука.

Володин хмуро вздохнул и спросил:

– Варианты?

– Нет у меня вариантов, – отозвался Андрей мрачно. – Искать этих людей придется. По списку. И мне нужна ваша помощь.

– Типа?

– Вы же все слышали. Составить список друзей отца, которых я мог знать в прошлом.

Володин фыркнул:

– Чтобы еще и я под его дудку заплясал?

– Он же не оставил мне выбора!

Впорхнула Алла, отдала Андрею чашку с кофе на блюдце и исчезла. Андрей отхлебнул.

– Игорь Ефимович… – сказал Андрей. Володин смотрел пристально. – Вспомните. Неужели у папы было много знакомых?

Володин допил коньяк, поставил бокал на стол.

– Ладно. Осипов скоро должен приехать. – Он посмотрел на часы. – Вместе обсудим. И держи меня в курсе!

– Само собой. Только полиции – ни слова.

Володин нахмурился, не понимая.

– Мало ли. Я – на всякий случай, – сказал Андрей.

Володин откинулся в кресле и скрестил пальцы на животе.

– Но с рестораном, один хрен, надо что-то решать, – сказал он, сверля Андрея взглядом. – Я так вижу, не разрулишь ты тему, раз такой замес возник.

– Почему?

– По кочану. У тебя шеф-повара грохнули. Слухов в Интернете наплодили выше крыши! Еще и СЭС ты чем-то не угодил!

– Это подстава, вы же понимаете.

– И народ от тебя скоро повалит. Знаешь, чего мне стоило скандал с Валуевым замять? – с напором произнес Володин. – А когда твоего Марка повесили, знаешь, как следственный комитет взвился? Мне пришлось Лакшина очень сильно попросить не распространять тему хотя бы среди оперов! Если еще какая хрень вокруг тебя нарисуется, я уже буду бессилен.

– И что вы от меня хотите?

– Давай смотреть, что в сухом остатке, ресторатор. Репутация у «Альбы» ниже плинтуса. Про окупаемость, я полагаю, тоже забыли?

Андрей поставил кофе на стол, не допив.

– Вы к чему клоните? – сказал он недовольно.

– Я боюсь, что заведению потребуется перезапуск. Причем кардинальный! Чтобы никаких ассоциаций с «Альбой» не осталось. Ребрендинг, рестайл и прочее дерьмо. Чего уставился? А как ты хотел?

Андрей молчал. В нем зрел, нарастал вопрос, который он не хотел задавать, мучительно не желал, но его нужно было задать.

– Ресторан не спасти, – продолжал Володин. – А возродить в ином виде можно. Но это, брат, бабки.

– Игорь Ефимович… – Андрей выдавливал из себя слова. – Вы… вы готовы выкупить «Альбу»?

Возникла пауза. Они смотрели друг другу в глаза. Володин помял ладонями лицо.

– А ты готов ее продать?

– Теоретически… Да.

– Теоретически он, – пробубнил Володин. – Я практик, Андрейка.

– Мне нужно подумать. Я не ожидал…

– Вот будешь готов, тогда и поговорим. Сутки думай.

– Сутки?

– Сутки! – сухо сказал Володин. – А чего тянуть? У тебя козыри в рукаве не припасены?

– Нет.

– Тогда завтра вопрос закроем. – Володин взглянул на часы. – Осипов появится, я тебя наберу. А сейчас извиняй, дела.

Андрей не шевельнулся. Брови Володина поползли вверх.

– У меня еще один вопрос, – сказал Андрей.

– Только быстро.

Андрей хотел было вывалить на него многое, что узнал, рассказать про клонирование, про Корнееву, но вдруг передумал в последний момент. Володин пристально наблюдал за его внутренней борьбой.

– Вы что-нибудь знаете о том, чем занимался отец? – наконец спросил Андрей.

Возникла пауза. Володин среагировал не сразу.

– А чего это ты вдруг?

– Помните наш недавний разговор про смерть мамы? Теперь я точно знаю, что это не был несчастный случай.

– Вот как?

– Ее убили, Игорь Ефимович.

Володин тяжело поднялся из кресла и стал расхаживать по огромному своему кабинету, сунув руки в карманы брюк.

– Мне Пашка все рассказал, – продолжал Андрей. – Отец запретил ему говорить мне, но он все видел. Это было убийство.

– Странно, – проговорил Володин. – Я ничего об этом не знал.

– Мне тоже странно, – пожал плечами Андрей. – Если вы в то время работали в прокуратуре… Как это прошло мимо вас?

– Черт его знает…

– Вы правда не знали или тоже скрывали от меня по просьбе отца?

Володин на ходу метнул на него недовольный взгляд.

– Ничего я не знал! – фыркнул он. – А ты со своими подозрениями полегче, парень!

– Поэтому я и спросил про работы отца, – сказал Андрей. – Знаете, над чем они работали? Могли маму убить за это?

– Над чем он работал… над чем работал… – пробормотал Володин. – Кто же знает? Березинские же все такие скрытные.

– Вы же были друзьями.

– Хех. Генетик и мент. Чего нам про работу говорить? Все больше про рыбалку…

Володин замер перед Андреем и вперил в него тяжелый взгляд.

– А Павлик что еще рассказал?

– Ничего. Говорит, что не видел убийцу. Спрятался.

– М-да-а… – протянул Володин задумчиво. – Странная история.

Андрей поднялся, и теперь они молча изучали друг друга.

– Как-то они связаны, – сказал Андрей. – Те события и эти. Может, все-таки вспомните что-то, а? Что они искали у нас дома?

Володин вздохнул, взял Андрея за плечо.

– Если что вспомню, сразу скажу. Но ты пойми… Это нелегкие воспоминания. Я к Ане очень… тепло относился. Мы ведь и с ней были друзья. Для меня это тоже трагедия, не только для вас. Такие дела, брат.

– Ладно, – сказал Андрей, помолчав. – Пойду. Значит, жду звонка?

– Жди, жди. – Володин все никак не выходил из озабоченного состояния. – И на твоем месте я бы часок вздремнул.

10.3. Андрей стремительно шел через пустой мрачный зал «Альбы», когда его перехватила Вика. Она усадила его за один из столиков и долго не решалась заговорить, теребя в руках лист бумаги.

– Говори уже, – сказал Андрей, чувствуя, к чему идет дело.

Вика робко положила на стол перед собой бумагу с заголовком «Заявление», взглянула на Андрея с какой-то болью.

– Понятно, – произнес он.

– Мне так… как-то…

– Бежишь, значит? – Он посмотрел ей в глаза, она опустила взгляд. – Бежишь, Вик.

– Андрей Сергеевич… – Она придавила заявление руками. – Я ведь…

– Да не оправдывайся, – перебил он. – Ну, сдалась. Бывает.

– А что мне делать?!

– Времена, видать, такие. Корабль тонет, крысы бегут.

– Я не крыса! – Вика изменилась в лице. – Андрей Сергеевич! За что вы… так?

Она всхлипнула, но он отвернулся. Посмотрел в сторону неосвещенной, мертвой кухни за перегородкой.

– Он Марка убил. Майкла убрал. Теперь ты…

– Вы не знаете, как… страшно! Я не могу больше.

– За тобой и другие потянутся. – Андрей снова повернулся к ней: – Он победил, да?

Лицо Вики сморщилось, по ее щеке стекла слеза.

– Андрей Сергеевич… Вы же не сможете…

– Не смогу?

– Ну… Защитить… Я по улицам ходить боюсь.

– Вика, – сказал он и сделал долгую паузу. – Ты с ним в сговоре?

Вика отшатнулась на стуле, глаза ее вылезли из орбит. Она открыла рот и сказала только: «А-а…»

– Сколько он тебе заплатил? – хмуро спросил Андрей, глядя на нее в упор. – Не стесняйся.

Сколько?

– Вы… что?! – Она прикрыла рот ладошкой. – Вы что говорите?!

– Напомни, как ты попала в ресторан.

– Пожалуйста… не надо!

Она заревела, он оперся локтями о стол и устало уронил лицо в кулаки. В голове вертелся рой рваных мыслей о Маше и предательстве, о Михаиле и записке, о Марке и мести, о крысах и куклах… Он помассировал веки, растер ожесточенно уши.

– Ладно, не обращай внимания, – сказал он. – Я просто не спал. Давай ручку.

– Ч-что?.. – провыла Вика, шмыгая носом.

– Ручку. Тебе заявление подписать?

Она, сопя и размазывая слезы, извлекла откуда-то ручку, протянула трясущейся рукой. Андрей выдернул заявление с парой влажных пятен у нее из-под рук, подписал не читая. Прихлопнул ручкой заявление и резко встал из-за стола.

Она хотела что-то ответить, но он развернулся и быстро зашагал к себе.

В кабинете он обнаружил одного Павла за своим столом среди горы мандариновых шкурок. Павел очищал последний мандарин.

Андрей недоуменно осмотрел кабинет и спросил:

– Не понял… Оля-то где?

– Элен прибегала. Спугнула.

– Зачем?

Павел взял мандарин, положил на ладонь и стал рассматривать как музейный экспонат.

– Зачем Ленка приходила? – с напором спросил Андрей. – Они куда-то ушли, что ли?

– Вместе – вряд ли, – хмыкнул Павел. – Хочешь мандаринку? С братской любовью.

Андрей схватил мандарин, положил на стол и вперил в Павла недовольный взгляд.

– Энди, откуда я знаю? Меня при сем не присутствовало. Отношали выяснения, по всей видимости. Тебя, наверное, делили.

Он снова взял мандарин, разломил его пополам и пропел:

– «Мы делили апельсин. Много нас, а он один!»

– Твою мать, Паша.

Андрей вытащил телефон и стал набирать Ольгу. На первом же гудке вызов сбросили. Он непонимающе набрал повторно, и снова – сброс. Андрей раздраженно уставился на Павла.

– Что она ей сказала?! – выпалил Андрей.

– При чем тут я, брателло? – Павел закинул в рот дольку мандарина. – А ты, кажется, не рад, что самки из-за тебя грызутся? У тебя разве эго от этого не раздувается?

– Слушай, ты заткнешься?

– Как же мне заткнуться, коли ты все время спрашиваешь?

Андрей нервно набрал номер Лены – он был занят. Андрей зашипел, потом вздохнул и несколько секунд сидел задумавшись. Он взглянул на часы – было полпятого. Он чертыхнулся, прыгнул к ноутбуку, отодвинул бесцеремонно Павла и зашел на сайт квеста.

Фобос держал слово – никаких заданий и посланий с момента гибели Марка на сайте больше не появлялось. Андрей нажал на иконку «Статус миссии» и вбил в окошко: «С Володиным отработали. Никто не выявлен. Еду на квартиру к отцу. Надеюсь найти какие-нибудь зацепки». Он отправил сообщение и, поймав в глазах Павла вопрос, сказал:

– Паша, нужно сгонять. Посмотрим еще раз внимательно, что там есть. Мы должны что-нибудь найти!

Павел поморщился:

– Не хочу я рыться в его вещах. Не то чтобы противно… но как-то…

– Я буду рыться, расслабься. Ноут заберем хотя бы. Давно это надо было сделать. Ты, случайно, не смотрел тогда его ноут?

– Нет, знаешь ли! – фыркнул Павел. – Я вообще-то похоронами занимался, если ты забыл. – Он помолчал, спросил со вздохом: – И что ты там собрался найти? Готовый список друзей?

– Если бы знать – что… Но какие-то следы должны быть. Всегда есть следы.

Павел поежился, почесал затылок.

– А в институт? – спросил он.

– Не успеем, уже вечер на носу.

– Я бы не переоценивал папину квартиру, – озабоченно сказал Павел. – А если этому Фобосу… ну, не понравится?

– Квартира – важный источник информации. Странно, что он ее не упомянул, если такой знаток нашей семьи.

– Ну а вдруг…

Павел осекся – зазвонил телефон Андрея. Но это была не Ольга. Андрей медлил, глядя на неизвестный номер.

– Проснулся, что ли, сука? – процедил он и снял трубку.

– Здравствуй, сынок, – раздался в трубке мягкий голос.

Ноги Андрея вмиг стали ватными, а сердце выпрыгнуло из груди и скатилось в живот. В мозгу полыхнула страшная картинка из детства: мамины ноги, торчащие из-за холодильника, и большая, похожая на зеркало лужа крови…

– Кто это? – просипел он, таращась на Павла.

Павел замер с долькой мандарина во рту, превратившись в изваяние.

– Я так по тебе скучала, Воробейка… – сказал голос, и Андрей с ужасом осознал, что это ее голос, ее интонация, все ее…

– Мама?.. – не слыша себя, выдавил он. – Это… ты?..

– Сынок, не спрашивай сейчас ничего, – проговорил голос. – Ты многого не поймешь. Прошу, выслушай… Ты слышишь, сынок?

Разум Андрея бунтовал, он кричал, что это невозможно, что он бьет по самому больному, что нельзя поддаваться на эти чудовищные провокации, нельзя, нельзя!.. Но сердце, сжатое в комок сердце, из недр живота против воли Андрея прошептало:

– Слышу…

– Я переживаю за тебя и Павлика, – продолжил голос мамы. – Умоляю, не сопротивляйся! Ты такой у меня упрямый. Сделай, что он хочет. Убеди Игоря помочь… ради Христа!

– Что сделать?.. – одними губами прошептал Андрей. – Я ничего не…

Звук стал хриплым и прерывистым. Андрей услышал лишь обрывки фраз:

– Кроме тебя… никто!.. Не заразись, сынок… И Павлика тоже… найди ты их…

Звук окончательно пропал, затем раздались короткие гудки.

Андрей стоял словно пришибленный, затем схватил со стола половину мандарина и сжевал за несколько секунд. Павел смотрел на него во все глаза, вжавшись в кресло.

– Мама? – тихо спросил он.

Андрей шумно выдохнул, проглатывая мякоть, затем тупо посмотрел на умолкший телефон, будто там могли быть ответы. Телефон не отвечал. Андрей наклонился к Павлу и выкрикнул:

– Я же не схожу с ума?! Скажи, что нет, Паша!

 

Глава 11

11.1. Миновал час, как они старательно вспоминали, но так никуда и не продвинулись. Хмурился и бродил по кабинету Володин, непрерывно пил чай, потел, вытирая платком лысину, Осипов, а Андрей то записывал, то вычеркивал фамилии на листке бумаги. Периодически Алла просовывала в дверь голову, но Володин стирал ее дрожащее изображение легким взмахом ладони.

Список не то чтобы не клеился – он не рождался в принципе. Володин и Осипов, наморщив лбы, вспомнили с десяток фамилий своих ровесников, вхожих в прошлом в дом Березиных, и Андрей было воспрял духом. Вспомнив какого-нибудь очередного Леху, Митьку или Валерку, Володин и Осипов уходили в смакование воспоминаний из былых времен, начисто забывая, с какой целью они собрались. Старые друзья вновь бродили по лесам и болотам, стреляли куропаток, тягали с глубин матерых судаков, собирали рыжики, пили спирт на полустанках… Тогда Андрей коротко кашлял и осведомлялся: разве Леха, Митька или Валерка может работать в ТРЦ? Вопрос этот всегда был ниже пояса. Володин и Осипов прекращали махать руками и брызгать слюной, вернувшись из прошлого в бренное настоящее, и тут же отметали такую вероятность. Андрей с сожалением вычеркивал имена кандидатов из списка и снова вопрошающе взирал на собравшихся. Тогда Володин опять начинал вышагивать по кабинету и шикать на Аллу, а Осипов наливал себе сотую чашку зеленого чая.

Пару раз Андрей пытался дозвониться Ольге, но она не брала трубку. Ему пришла идея позвонить с другого телефона, но он все никак не мог эту мысль воплотить.

К исходу часа Андрею стало казаться, что Фобос был прав – искать нужно в институте, где работал отец, но версию с Володиным полностью отметать не хотелось. Когда память старых друзей оказалась исчерпанной, задумчивые паузы уже не приносили плодов, а Андрей вычеркнул в списке всех, разговор незаметно скатился к другому. Все трое, возбужденные воспоминаниями, стали по очереди громоздить различные гипотезы о личности и целях «кукловода».

– Я вот что думаю, – сказал Володин, в десятый раз падая в кресло. – Нет никакого списка. Мумия ищет кого-то конкретного! А список – фуфло.

– Согласен с Гошей, – бухнул Осипов. – Чего воду-то мутить?

– Я тоже не понимаю, – сказал Андрей. – Но в его чертовых заданиях всегда список, список!.. Он мог сразу сказать, что, мол, ищу одного чувака. На фига эта конспирация?

– Ну псих же, – сказал Володин. – Маньяк.

– Этот маньяк прекрасно разбирается в ядах, – заметил Андрей.

– Маньяк-шманьяк, – сказал Осипов. – То, что он хочет найти кого-то руками Андрюхи, это, положим, понятно. Ресурсов у него нет как бы. Но мне другое интересно. Ради чего сыр-бор? Ну найдет он того чела, и что? Грохнет, что ли? На кой ляд он ему сдался?

– Ленчик, побереги мозг, – посоветовал Володин. – А то предохранители полетят.

– Не, ну интересно же…

– Еще и голос мамы как-то научился имитировать… – вспомнил Андрей. – В дрожь бросает.

– Мамы? – спросил Осипов. – На кой?

– Психологическая атака, – буркнул Андрей. – Деморализация, типа.

– Да, уродец непростой, – сказал Володин. – Подготовился.

– Он же знает детали нашей семейной жизни, понимаете?! – воскликнул Андрей. – Это что значит? Что он был вхож в нашу семью! С моего детства!

Он в запале уставился на Володина и осекся. Володин взглянул на него как на умалишенного, и глаза его сверкнули.

– А ты чего на меня-то смотришь? – рыкнул Володин. – Ты ж не думаешь… Але, парень!

– Н-нет, что вы… – пробормотал Андрей. – Но вы-то должны всех папиных друзей знать. Он же, получается, – как вы!

– Должен, должен… – проворчал Володин. – Ты знаешь, сколько у вас народу в доме терлось? Вон, и Ленчик бывал не раз. – Володин ткнул пальцем в Осипова, и тот скривился. – Давай и его заподозрим?

– Э, э! – издал звук Осипов, вскидывая возмущенно ладонь вверх.

– Игорь Ефимович, не передергивайте, – сказал Андрей глухо.

Наступила небольшая пауза.

– Я вот еще что думаю, – сказал Андрей. – Помните, я про институтский список говорил? Может, Фобос и не одного чувака ищет? Вдруг таких людей реально несколько. Вот он хочет их вычислить. Допустим, чтобы убить.

– На кой? – спросил Осипов.

– Любит он это дело, – фыркнул Володин.

– Предполагаю, что фишка с моим опознанием – для отвода глаз, – продолжал Андрей. – Получит список и пойдет отстреливать по одному.

– Не, я все равно не просекаю, – не унимался Осипов. – Смысл?

– Работы отца, – сказал Андрей. – Чем дальше, тем больше я уверен, что вся эта канитель уходит корнями туда. Потому и пытаюсь понять, что такого отец успел наработать. Такого, что за его соратниками идет охота? Да, может, им всем смерть грозит! А вы ничего не знаете, блин…

– Ты умерь фантазии, Андрейка, – покачал головой Володин. – Насмотрелся фильмов своих. Этот сучонок, конечно, тот еще перец, но… Картины ты рисуешь параноидальные, брат.

– Я с Гошей согласен, – сказал Осипов. – Если этот урод задумал замочить всех, кто работал на проекте, то на кой ему просить Андрюху их искать? Чтобы он их предупредил, что ль? Где логика?

– Нет логики, – буркнул Володин. – Какая логика у маньяка?

– Не… – покачал головой Осипов. – И при чем тут Арнольд, мать моя?

– И Марк Фишер, – добавил Андрей.

Володин развел руками. Осипов протер лысину платком. Наступила пауза.

– Вы правда не знаете, что у папы был за проект? – спросил Андрей.

Володин и ухом не повел, смотрел себе под ноги и напряженно думал. Осипов громко отхлебнул чаю.

– Мы с Гошей те еще генетики! Нашел, у кого спросить.

– Насчет института идея хорошая, – проговорил медленно Володин. – Мы тут зря воздух сотрясаем. – Он поднял на Андрея взгляд, пожевал губами и продолжил: – Достиг Сергей чего-то или не достиг, не знаю… но искать надо там, в институте. Задницей чую.

Андрей не стал им признаваться, что узнал, что отец занимался клонированием человека. Не хотел он раскрывать Володину все карты. Может, потому что хотел понять, что скрывает от него сам Володин. Ведь наверняка ему есть что скрывать, не может не быть… А может, Андрею мешала развившаяся в последние дни гиперподозрительность? Андрей молчал, а в голове его крутились странные мысли.

Он вдруг подумал: чем черт не шутит, вдруг отцу удались его опыты? Вдруг он научился клонировать людей? И тогда, двадцать лет назад, в пробирках его лаборатории зародились чьи-то клоны… Они росли втайне от всего мира, на какой-нибудь заброшенной ферме в тьмутаракани, подальше от официальной науки и спецслужб. А теперь тайна каким-то образом вылезла наружу. Допустим, кто-то из клонов сбежал, попался, раскрылся… И теперь безжалостная машина ищет и уничтожает их. Но клоны не могут быть старше двадцати лет! Бред, бред, бред…

– …Андрейка, ты слышишь? Уснул?

Он встряхнул головой, растирая щеки, зевнул. Или это действительно был сон?

Володин смотрел на него исподлобья и чесал пальцем нос.

– Я говорю, ты бы правда смотался в институт, – сказал он и покосился на часы. – Завтра же с утра. А по результатам – сразу ко мне. Как тебе такой план?

11.2. Надышавшись пылью и окончательно потеряв надежду что-либо найти, Андрей выбрался из завалов кладовки, из этого жуткого скопища ободранных коробок и мятых жестянок, из груды мешков со старой одеждой. «Зачем он все это хранил, – уныло подумал Андрей. – Кому и когда этот хлам мог понадобиться?»

Он вернулся в гостиную, отряхнулся и посмотрел на Павла, дремавшего на диване. Павел не шевельнулся. Было уже около семи вечера, а результатов по-прежнему было ноль. Андрей к этому времени успел перерыть в квартире все, начиная с письменного стола отца. Потом Андрей переключился на спальню, облазил в ней и постель, и шкаф, и прикроватную тумбочку. Он даже ощупал матрас и внутренности шифоньера в надежде, что откроется какой-нибудь тайник, но так ничего и не нашел. Если у отца и были тайны, то он явно унес их с собой.

Одно никак не давало Андрею покоя: он не смог найти отцовский ноутбук – главное, за чем они сюда приехали. При условии, что отец в последние месяцы вообще не выходил из дома, это выглядело очень странно.

Андрей присел на диван и растолкал Павла, тот недовольно перевернулся на спину, зевнул и уставился на брата.

– Вижу, что ничегошеньки ты не нашел, – сказал Павел.

– Ноутбука нет, Паша, – раздраженно сказал Андрей. – Я ничего не понимаю. А ты?

– Я тебя предупреждал: папан еще тот конспиратор был.

– Да ты сам подумай! Кто его мог взять?

– Ну вообще-то… – Павел наморщил лоб. – Во время похорон тут много всякого люда толкалось.

– Зачем кому-то понадобился его ноут?

– Ну тебе же он понадобился.

Андрей не знал, что ответить. Картинки прошлого всплыли в памяти. Отец сидит за пишущей машинкой, мама гремит посудой, а он и Пашка, пыхтя, возятся под столом, щекоча и кусая друг друга словно полугодовалые щенки…

– Раньше бы я не спросил… – сказал Андрей. – А сейчас мне интересно…

Павел посмотрел на него с подозрением и занял полусидячее положение.

– Ты-то что с отцом не поделил? – поинтересовался Андрей. – Никогда не понимал этих твоих демаршей протеста.

– Куда тебе.

– Нет… ты реально считал, что папа тебя не любил?

– Зачем я ему был нужен? – осклабился Павел. – Взбалмошный, неврастеничный хлюпик… Когда рядом Андрейка, бойкий и сильный, настоящий наследник. Любимчик Воробейка!

– Завидовал, Пашка? Дурак.

– Сказал назидательно старший брат, оглаживая седую бороду мудреца.

– Ну ладно, это все в детстве… Но ты ж свалил из дома во сколько? В восемнадцать? Типа, накопил обиды и отомстил?

Павел хмыкнул:

– Разве это месть, Энди? Просто свалил. Выпал из гнезда, когда кукушка пролетала.

– Меня тоже дома плющило, да. Но я на отца совсем-то не забил. Так, чтобы годами не видеться.

– Давай замнем тему, а? Полагаю, батенька не сильно переживал на мой счет. В детстве не переживал, а потом и подавно.

Андрей хотел было возразить: «Да что ты знаешь о чувствах отца, которого годами не видел?», но лицо Павла было очень недовольным, и он передумал. Вместо этого он позвонил Ольге – теперь ее телефон оказался отключен.

– Что за фигня?! – вскинулся Андрей. – Она специально, что ли, скрывается? Паша, что Ленка Оле сказала?

– Ты умом повредился, братик? – произнес Павел. – Я тебе сто раз уже сказал: я не знаю! Могу повторить по буквам.

– Надо ехать к Оле! Домой, на работу – не знаю…

– Прямо сейчас?

Андрей хмуро оглядел гостиную, посмотрел на наручные часы.

– Три часа снова прошло, – сказал он. – Паша, зайди на сайт игры, отпиши этому уроду, что мы пока в квартире. Напиши, мол, ищем, мол, есть надежда.

Он встал, взял со стола планшет и бросил его Павлу.

– А ты? – спросил Павел, еле успев увернуться.

– Я еще книжный шкаф пошмонаю. Потом поедем.

Павел уткнулся в планшет, а Андрей принялся за книжный шкаф.

Отец любил книги, их у него было великое множество. Андрей стал перебирать корешки и шевелить томики. На одной из полок он натолкнулся на пухлый старый фотоальбом и даже выругал себя. Как ему не пришла в голову такая очевидная мысль! Ведь альбом – это потенциальная ниточка к прошлому. Он выволок альбом, отнес его к столу и бухнул на скатерть.

– Возьмем с собой. Поищем там призраков прошлого.

– Мысль хорошая, – отозвался Павел и посмотрел на альбом с интересом.

Андрей снова углубился в книжные полки. Он еще минут десять перебирал ряды с растревоженным библиотечным запахом и уже хотел было прекратить, как вдруг наткнулся где-то на задах шкафа на пластиковую папку.

В ней оказалась подборка распечатанных на принтере страниц с интернет-сайтов, торгующих медицинским и научным оборудованием. В основном это были технические характеристики приборов и прайс-листы. Андрей пробежался взглядом по названиям и моделям. Все эти микроманипуляторы, секвенаторы и генетические анализаторы для него были темный лес. Он глянул на даты страниц – они были распечатаны четыре года назад, примерно в одно и то же время. И тогда по спине его пробежался озноб, ему в голову пришла мысль, которая была настолько невозможной, что он сначала не поверил.

Андрей снова и снова перебирал распечатки, и осознание его крепло. И вместе с ним – непонимание. Снова что-то не вязалось между собой. Его здорово смутил желтый листок заметки, наклеенный на внутренней стороне обложки. Рукой отца на нем было написано: «Сд. копии Батурину».

Андрей медленно приблизился к Павлу. Тот листал альбом с фотографиями и даже не заметил, но потом поднял глаза на застывшего Андрея и спросил:

– Что с твоим лицом, брателло?

Андрей протянул ему распечатки. Павел взял их с подозрением, уткнулся в первый лист.

– И… что? Что это такое?

– Лабораторное оборудование, Паша. Ты сечешь?

– Н-нет…

– Папа вернулся к своим исследованиям!

Павел посмотрел на Андрея с недоверием.

– Да не выдумывай, Энди. Это как? На дому, что ли?

– Не знаю где! Но это факт!

– Погоди… С чего ты взял?

– Зачем отцу на пенсии прайсы на оборудование? Паша, я тебе точно говорю: он или собирался свои работы продолжить, или действительно продолжил!

– Да ты понимаешь, что с 2002 года в России опыты с клонированием человека незаконны? Зачем папану на старости лет в тюрьму садиться?

– Ну, может, не с человеком опыты… Не знаю, но это зацепка! Стопудово!

– Я бы не торопился с выводами. – Павел снова заглянул в папку, увидел заметку. – А кто такой Батурин?

– А вот тут у меня ступор, – сказал Андрей, разведя руками, и сел на диван. – Я знавал одного Батурина, он прорабом был на строительстве «Альбы» и ТРЦ вообще.

– И где связь прораба и клонирования? Клонирование прорабов? Прораб клонирования?

– Заткнись ты. Я и говорю, что ступор.

– Да я вас умоляю, Андрей Сергеевич, – хмыкнул Павел. – Просто совпадение. Это какой-то папин чел из института, не иначе. Мало на свете Батуриных?

– А если Фобос ищет Батурина?

– Ищет прораба? Он разве из твоего прошлого? Сколько ему лет?

– Какое там прошлое… – Андрей озадаченно пожал плечами. – Я с ним три года назад и познакомился на проекте. И лет ему никак не больше сорока.

– Вот видите, – заключил Павел. – Накручиваете себе почем зря. Бросайте вы эту охоту на черных кошек в темной комнате.

– Да плевать, о каком Батурине идет речь. – Андрей вытащил телефон и стал рыться в контактах. – Его по-любому надо найти.

Он позвонил Батурину, но его телефон был выключен.

– Зачем он тебе дался, этот Батурин? – сказал Павел. – Вот лучше посмотри фотку.

Он протянул Андрею старое выцветшее фото, но Андрей, не взглянув, выпалил ему в лицо:

– Паша, не тупи! Этот Батурин должен быть в курсе папиных работ.

Павел помолчал, потом глубоко вздохнул:

– Ну предположим, узнаешь ты, что папа нелегально вернулся к своему проекту, – сказал он. – Предположим, нашел место и деньги, хотя тоже вопрос: где и откуда, ну да ладно… Предположим – так и есть. И что, Энди? Что тебе с этого?

– Я нутром чую, что мотивы Фобоса связаны с работами отца. Уничтожение «Альбы» и всех, кто с ней связан, – это способ мной манипулировать. Он все время намекает на прошлое, Паша! Теперь, кажется, что-то начало проясняться!

– И что же ты прояснил? – ехидно спросил Павел.

– Батурина ищем – раз, – отрезал Андрей. – Едем в институт – два. Или у тебя есть другие идеи?

– В институт – согласовано. Искать прораба – отказать. Время только потеряем.

Наступила пауза, потом Андрей спросил:

– Паша, а что значит «Фобос»?

Павел пожал плечами:

– Вообще-то у Марса есть спутники Фобос и Деймос. В переводе с греческого «страх» и «ужас».

– Страх и ужас, стало быть, – пробормотал Андрей. – Сука такая.

– Посмотри вот, говорю, – Павел снова сунул Андрею под нос фото.

На нем была запечатлена группа ученых разных возрастов в белых халатах на фоне светлого кирпичного здания. Их было двенадцать человек. В центре улыбался отец, ему на снимке было лет сорок пять – пятьдесят. Даты на фото не было.

– Интересно, – оживился Павел.

– Вот-вот. Может, кто-то из них?

Андрей всмотрелся в лица на фото внимательно.

– Я помню пятерых из них, – сказал он. – Они бывали у нас дома. Ну, или я их видел, когда папа меня таскал по лабораториям.

– Слушай, это уже зацепка.

– Не факт, что Фобос ищет именно их.

Андрей спрятал фотографию в карман.

– А вот еще глянь, – сказал Павел. – Тебе понравится. Лежали в отдельном конверте.

Павел протянул обветшалый конверт, Андрей вынул из него несколько старых фотографий. На них на каком-то курорте на фоне разных достопримечательностей были запечатлены мама и Володин. На одной из фотографий они целовались, обняв пальму, а позади поблескивало вечернее море.

Андрей присвистнул.

– Ты тоже не знал? – спросил Павел. – Я как увидел – обалдел.

– Погоди… Может, это до свадьбы папы и мамы было. Я знаю, что Володин и мама были знакомы еще раньше.

– Может, и до. Вопрос-то не в этом, Энди.

Андрей смотрел на него непонимающе. Павел выдержал театральную паузу и произнес:

– Допустим, папа нашел эти фотки у мамы после ее смерти. Вопрос в том, зачем он их хранил?

– Не Володина же шантажировать? – пожал плечами Андрей. – Да просто хранил себе, и все.

– Просто хранил… – повторил Павел, задумавшись. – Ну-ну. А скажи, старшенький, много ли ты знаешь о Володине?

– Если честно, немного. Думаю, и папа мало что знал. Володин же следак бывший.

– Следак? – удивился Павел. – О-па. Тогда да. Тогда он из тех слоев атмосферы, куда не ступает нога человека.

– Но эта деятельность его – давно в прошлом.

– Может, и так… Хотя бывших ментов не бывает. Интересно, а «Южный» он на какие шиши воздвиг?

– Не знаю, Паша. И знать не хочу.

– А у тебя?.. – Павел помолчал, словно не решаясь спросить. – У тебя все инвестиции в ресторан были чистые?

Андрей метнул на него хмурый взор.

– Лучше бы тратил мозг, чтобы вспомнить, кто спер ноутбук, – проворчал он, и Павел снова стал задумчивый. Андрей глянул на часы и добавил: – И вообще, нам пора валить. Надеюсь, что Оля уже дома.

11.3. Когда они выехали на трассу, хорошее настроение Павла стало куда-то улетучиваться. Он еще в квартире подавал признаки своей странной, иногда необъяснимой меланхолии, а теперь и вовсе молчал, хмуро глядя на дорогу.

Андрей еще раз попробовал позвонить Ольге, и снова телефон ее не подавал признаков жизни. Внутри у Андрея заворочался скользкий червяк, но он давил его, топтал, старался не думать о плохом… Зато Лена наконец ответила на вызов.

– Ты что творишь?! – с ходу набросился на нее Андрей. – Что ты ей сказала?

В трубке повисла пауза, потом Лена вместо того, чтобы привычно огрызнуться, тихо спросила:

– А что такое?

– Ты вопросом на вопрос не отвечай! Оля трубку не берет! Куда она ушла?

– Не знаю…

– Лена! – вскричал Андрей. – Если с ней что-нибудь случится!.. Ты меня знаешь, я…

– Не кричи! – воскликнула она, и в голосе ее мелькнуло отчаяние. После паузы она сказала: – Я не знала!

– Чего ты не знала?!

Снова тишина на том конце. Дрожащий голос Лены произнес:

– Я сказала ей, что беременна.

– Что-о?!

– Андрей, прости. Так получилось… Я сильно на нее… на вас разозлилась…

– Ты совсем дура?! – взревел Андрей. – Я тебе башку снесу, если!.. – Он задохнулся, и машину мотнуло в сторону.

– Охренел, что ли?! – взвизгнул Павел, хватаясь за подлокотник.

Лена что-то лопотала в трубке, а Андрея заполнял гнев. Дышать было трудно, он свернул на обочину и остановил машину. Выскочил в клубы пыли и стал сбегать по насыпи в траву. Метров через тридцать он остановился, тяжело дыша. В трубке, зажатой в кулаке, доносились Ленины возгласы.

– Андрей! – неслось из трубки.

– Где Оля? – пересохшим ртом спросил он. – Ты знаешь, куда она могла сбежать?

– Нет, нет… – всхлипнула Лена. – Ну прости, пожалуйста. Обидно так стало, ты не представляешь…

– Ладно, – сказал Андрей. – Проехали.

– Я правда не хотела…

– Закрыли тему, сказал!

Он завершил вызов и устало сел прямо на землю. Задрал голову к небу, посмотрел ввысь, туда, где в голубую воду кто-то набросал кусочков ваты. Внутри отпустило, спряталось, стихло, стало не так холодно. Червяк уполз обратно в нору.

«Оля просто дуется, – думал он. – Она оттает, обязательно оттает. Может, она уже сидит дома и пьет кофе с «Бейлисом»… Ох, дура Ленка, дура… Какие же у вас, женщин, тупые, лобовые приемы. Без полутонов. И ведь как они безотказно работают!»

По насыпи спускался Павел, лицо его было совсем хмурым.

– Ты меня пугаешь, Энди, – сообщил он. – Что это за «Формула-1» сейчас была? Ты машину-то водить учился?

– Отвали, – буркнул Андрей. – Ты-то спал хоть немного.

– И ты ложись. Прямо тут, в травушку-муравушку. Смотри, какой воздух.

– Надо Ольгу найти. Я должен убедиться, что с ней все в порядке.

– Я с тобой не поеду, мой неадекватный братик. – Тон Павла был серьезный. – И вообще, я хочу побыть один… Пройдусь пешочком, потом тачку словлю.

– Ты что несешь? – скривился Андрей.

Павел посмотрел на него неодобрительно.

– Знаешь, Энди… Видать, я за эти дни слишком много тебя вкусил. Передоз. Дай мне отдохнуть от тебя хоть немного.

– Слушай, хватит. Я тебя не отпущу.

– Интересно как? Бить будете? Свяжете – и в багажник?

– Паша, ты серьезно?

– Дай мне передышку хоть до вечера. И не суди меня по себе. А впрочем, – Павел уныло отмахнулся. – Кому я говорю?

Андрей понял, что он не паясничает – усталость была написана на лице Павла. Шансов уговорить упрямца не было ни малейших.

– Иди, – смирился Андрей. – Я чуток полежу.

Он вытащил из кармана ключи от дома и отдал их Павлу.

– Пообещай звонить, где ты, что ты. Тачку возьмешь – и сразу домой. Сиди и носа не показывай. Да? Да, спрашиваю?

– Да, да.

Павел почему-то не уходил.

– Скажи… – протянул он. – А ты помнишь мамины поцелуи? Она целовала тебя?

Андрей посмотрел на него пристально.

– Конечно, целовала, – не сразу ответил он. – Очень отчетливо помню. Ты чего это, Пашка?

– А я не помню. Наверное, это круто.

– Лирический ты какой-то, – удивился Андрей. – Ударился в квартире обо что-то, не иначе. Жениться тебе надо, барин.

– Полагаешь, это поможет?

– Не повредит – стопудово. Слушай… – Андрей вдруг вспомнил разговор с Леной. – А ведь Ленка несчастная. Я прямо вот почуял в ее голосе.

– С чего бы ей быть счастливой? – хмыкнул Павел.

– Недавно о тебе спрашивала. Интересно, ты не думал, что вы можете снова…

– Что – снова?

– Ну, сойтись.

Павел неожиданно захохотал, но смех его был каким-то ледяным.

– Извините, Андрей Сергеевич, но мне ваши подачки не нужны, – процедил он. – Я за вами в детстве достаточно одежды донашивал.

– Ты сравнил, блин!

– Не надо мне бэушной любви. Я в одну реку дважды не вхожу.

– Паша, ты неправильно на это смотришь.

– Как могу.

– А я? Я-то не считал Ленку бэушной!

Павел посмотрел Андрею в глаза, и взгляд у него был пронизывающий. Андрей впервые видел такой у брата.

– А ты меня с собой не сравнивай, – произнес Павел с каменным лицом.

– Когда же ты успокоишься, Пашка? – покачал головой Андрей.

Но лицо Павла быстро разгладилось, и он затараторил в своей манере:

– Уважаемые посетители, разыгрывается лот «Несчастная Элен»! Состояние хорошее, опыт эксплуатации один плюс два… итого три года, господа!

Он умолк, ожидая, что скажет Андрей, но тот молчал, только кивал головой. Тогда Павел помахал Андрею рукой и стал подниматься по насыпи. Андрей проводил его взглядом и увидел, как брат, не оборачиваясь, зашагал вдоль дороги.

Андрей повалился на спину и уставился в небо. Над самым его лицом проплыли клочки тополиного пуха – словно праведные облака решили спуститься на грешную землю. Он закрыл глаза. Было тепло от нагретой земли, легкий ветерок обдувал кожу.

«Пять минут, – сказал он себе, – и поеду».

 

Глава 12

12.1. Он бежал по узкому бесцветному коридору, под ногами хрустели осколки зеркал, впереди маячила серая мгла, а позади нарастал звенящий гул. Он обернулся и увидел, что бурая нерезкая масса становится ближе, словно огромная волна пыли от рухнувшего здания катится по улице, а доктор, как Бэтмен, летит впереди в развевающемся окровавленном халате. Его очки висят на одном ухе, и все слышнее его картавые вопли: «Дегжите его! Он же загажен, понимаете!.. Он же не ведает, что твогит!» Андрей вдруг понял, что это конец и ему уже не оторваться от погони. Сердце забилось в агонии от предчувствия неизбежного. И тогда из серой мглы впереди выступила мама.

Она была в своем домашнем халате и в одном шлепанце, аккуратная дырка во лбу делала ее похожей на индийскую женщину. «Страшно тебе, сынок? – спросила мама. – Идем со мной…» Она увлекла его в серую мглу, где не было воздуха и опоры под ногами, и через несколько мгновений они очутились в лаборатории.

Кованая дверь закрылась за ними. От стола с микроскопом оторвалась долговязая фигура, и Андрей понял, что это отец. «К сожалению, ты заразился, – сказал отец, и его слова прогремели как приговор. – Мы не можем тебе больше доверять. Твой мозг не принадлежит тебе, а ты стал их орудием». Все сжалось внутри Андрея в смертельной панике. «Это ничего, Воробейка, – ласково сказала мама. – Мы с папой позаботились…» В стене лаборатории образовалась освещенная ниша, мама подтолкнула его к стеклу. Там, за стеклом, лежали два спящих мальчика-подростка, Андрей с ужасом узнал в них себя и Павла. Он закричал и проснулся…

Он сел. Сердце колотилось как ненормальное, весь он был мокрый от холодного пота, очень хотелось пить. Вокруг был вечер, небо уже налилось свинцом. Он взглянул на часы и понял, что проспал два часа.

Он стремительно вскарабкался вверх по насыпи и забрался в машину. Сев в кресло, вытащил телефон, чтобы позвонить Ольге и Павлу, но заметил, что ему пришло письмо. Это было письмо от Лены.

«Не стала перезванивать, – писала Лена. – Я знаю, ты злишься на меня и не возьмешь трубку. Знаешь… Я тут взяла отпуск, утром поеду к родителям, полежу с недельку у речки. Хочу с тобой поговорить перед отъездом. Ну, пожалуйста! Мне немного не по себе. И стыдно, и страшно. Мысли какие-то навязчивые. Все думаю про тот дурацкий квест и про доктора-идиота с его расспросами. Я ему рассказывала, что всегда боялась утонуть, а он издевался: типа, страхи могут ожить и убить… Не знаю, как с таким настроением в речку сунусь… Но все равно поеду, билеты уже взяла. Андрюша, прошу, заедь на полчаса. Мне очень нужно с тобой поговорить. На полчаса, не больше, клянусь».

Андрей посмотрел на время письма – оно было отправлено полтора часа назад. «Идиот, – выругал он себя, – надо тебе было отрубиться!» Телефон Ольги все еще был выключен, а Павел просто не брал трубку.

– Скотина, – прошипел Андрей. – Ведь договорились же!

Он раздраженно завел двигатель, и в этот момент раздался звонок с нового неизвестного номера.

– Ну здравствуй, – проскрипел в трубке глухой, искаженный голос.

Андрей ошеломленно молчал – он не ожидал, что Фобос когда-либо выползет на свет, чтобы говорить с ним лично.

– Не молчи, Железный Дровосек, – проскрежетал металлом Фобос. – У нас не так много времени, чтобы играть в молчанку.

– А нормальный голос сделать слабо? – глухо произнес Андрей. – Боишься, что ли?

– Боюсь? – Фобос гулко хохотнул. – Брось. Просто таковы правила игры.

– Не прикрывайся своими правилами! – рявкнул Андрей. – Урод!

– Не будем отвлекаться. Что с поездкой в институт?

– Сказал же, завтра! – прорычал Андрей.

– Ты плохо выполняешь задание! – жестко сказал Фобос. – Приоритет был – институт! А ты поперся к Володину, в отцовскую квартиру. Забыл, как я умею наказывать за нарушение сценария квеста?

– Пошел ты со своим квестом! – крикнул Андрей. – Пошел ты со своим сценарием! Чего тебе нужно, сволочь?!

– Чтобы ты выполнил задание.

– Пошел ты со своим заданием!

Наступила небольшая пауза. Андрей дышал тяжело.

– Проорался? – спросил Фобос невозмутимо. – Тебе сейчас надо эмоции отключить и включить голову. Ты меня слышишь?

– Говори… – процедил Андрей.

– В институт ты поедешь только завтра. А вечер еще длинный. Поэтому я приготовил для тебя бонусный квест. Чтоб ты вернулся в тонус и шалости свои прекратил. Я тебе фотку выслал, глянь сейчас в почте.

– Какой еще бонусный… – У Андрея похолодело внутри.

Второй рукой он включил планшет, лежащий на сиденье справа.

– Назовем его, скажем… «Выбери любимую». Нормальное название, как считаешь? Открыл?

Андрей молчал, по его спине ползали мурашки, пока он открывал вложение в новом письме. Это было фото Ольги в интерьере ее квартиры, сидящей на стуле со связанными за спиной руками. На ее лице застыл страх, и казалось, что она что-то кричит сквозь скотч.

«Только не сорвись, – сказал он себе. – Сейчас нельзя поддаваться чувствам, он, может, этого и добивается».

– Видишь, как опасно отпускать девушку одну на улицу? – сказал Фобос. – Теперь готов слушать или еще поорешь?

– Да… – сквозь зубы сказал Андрей. – Слушаю.

– Ольга сейчас мчится далеко-далеко в багажнике чужой машины. Я скину тебе данные. Чтобы ее вызволить, тебе придется проявить смекалку. Но вот в чем прелесть игры: Елене тоже угрожает опасность! Нет, она не в багажнике, она пока дома. Но чудовища уже добрались до нее. Времени мало!

– Не трогай ее, ты!..

– Кого? Ольгу или Елену?

– Никого не трогай!

– Ты, только ты расставляешь приоритеты, Дровосек, – хохотнул Фобос. – Тебе придется выбрать, какую любовь спасать первой. Если будешь расторопным, глядишь, спасешь обеих! Но надо очень постараться. – Фобос сделал паузу. – Ну что, стартуем?

– Да, – еле слышно выдавил Андрей.

– Вот и хорошо. Кстати, у меня к тебе вопрос. – Андрей молчал, и Фобос сказал издевательским тоном: – Ты уверен, что не заражен сам? У тебя не было странного ощущения, будто тебя подменили? Будто решения принимаешь не ты, а кто-то другой в твоей голове? Если да, то у тебя проблемы. Это значит, что фиафиды добрались и до тебя.

– Пошел ты со своими фиафидами! – сорвался Андрей. – Давай данные по машине, сука!

Фобос на том конце удовлетворенно захохотал и отключился.

Андрей сидел не шелохнувшись и ждал, когда дыхание и сердцебиение придут в норму. Он заметил, что мертвой хваткой сжимает руль, разжал пальцы и оглядел ладонь, словно она была не его. Потом он снова набрал Павла.

– Ну и какого лешего происходит? – раздался недовольный голос брата.

– Ты дома?! – выдохнул Андрей.

– Чего ты орешь? Конечно, дома. Погружен в одиночество и экзистенциальную тоску. А ты, как обычно, влезаешь как слон в посудную…

– Заткнись! – перебил его Андрей.

– Что-то произошло?

– Расскажу позже. Я заеду к Ленке и сразу – домой. Телефон брать! Из дома ни шагу! Все понял?

– Что, и пива теперь не выйти купить?

– Паша, ты оглох?! Повтори, что я сказал!

– Да все я понял, – буркнул Павел.

– Отбой.

Андрей взялся за рычаг передач, и тут пришло сообщение от Фобоса, в котором он сообщал, что Ольга лежит в белом «Шевроле», и указал его номер. Машина находилась на стоянке у такого-то кинотеатра, сеанс закончится через сорок минут. Кинотеатр был на другом конце города.

– Я же не успею!.. – выкрикнул Андрей. – Не успею, понимаешь ты, тварь?!

Он заколотил кулаком по рулю, но все же взял себя в руки, сделал несколько глубоких вздохов. «Думай, – сказал он себе, – думай! Он же не мог дать тебе невыполнимое задание! Думай…»

Андрей полез в карман, вытащил визитку капитана Лакшина и набрал его номер. Тот ответил сразу.

– Александр Андреевич, это Андрей Березин. Мне срочно нужна ваша помощь.

12.2. Андрей уже минут десять ехал по полутемной извилистой улице, вытягивая шею и всматриваясь в редкие автомобили, попадавшиеся навстречу. Лакшин напряженно слушал, что ему бубнили по мобильнику гаишники и изредка ронял: «так», «угу», «понял». Наконец он сказал: «Добро. Сейчас будем», отключился и приказал Андрею:

– Выезжай на шоссе. Парни его взяли. Тут через пару километров пост будет, там он.

– Слава богу! – сказал Андрей. – А с Ольгой что?

– Не… не… зна-а-аю! – Лакшин чихнул в рукав рубашки и полез за носовым платком. – Только что тормознули.

Андрей выехал на шоссе и поддал газу, обгоняя череду фургонов.

– Полегче, – пробурчал Лакшин. – Не гони.

Когда у поста показался белый «Шевроле», окруженный полицией, сердце Андрея опять заухало. Он съехал к обочине, остановил машину, выскочил и побежал, спотыкаясь, к собравшимся у «Шевроле».

Багажник машины уже был открыт, над ним склонился гаишник.

– Что с ней?! – заорал Андрей.

– Спит, видать, – отозвался гаишник. – А ты кто такой?

– Все нормально, – подоспевший Лакшин помахал у него перед носом удостоверением.

– Накачали чем-то, видать. Крови не видно, – пробормотал гаишник.

Андрей оттеснил его и стал вытаскивать Ольгу из багажника. Она даже не шевельнулась. Андрей взял ее на руки и понес к своей «Ауди». Лакшин поспешил за ним, открыл заднюю дверцу. Андрей уложил спящую Ольгу, как куклу, на заднее сиденье, включил в салоне свет и стал осматривать. Лакшин просунул голову в машину.

Никаких ссадин и порезов на Ольге не было, но спала она как убитая.

– На шее посмотри, – сказал Лакшин.

Андрей повернул голову Ольги и увидел на ее шее маленькое пятнышко, похожее на след от укола. Лакшин цыкнул языком.

– В больницу ее надо, – сказал он.

– Я разберусь, – сказал Андрей.

Он вылез из машины и направился к «Шевроле», где среди гаишников стоял хозяин машины – тучный мужик с пузом. Выглядел он абсолютно растерянным и, похоже, не понимал толком, о чем его спрашивают полицейские. Возле мужика столпилось его семейство: бледная жена и двое маленьких юрких девчонок.

Пока Андрей шел к тучному мужику, запал его стал улетучиваться. Он глядел на каменное обвислое лицо, выпученные глаза и разведенные в отчаянии руки и понимал: ничего-то он не знает и ни о каком Фобосе понятия не имеет. И вся эта ситуация с извлеченной незнакомой девушкой из багажника для него – гром среди ясного неба, снег на голову, жуткий театр абсурда…

Андрей остановился, не дойдя до толпы несколько шагов, его нагнал Лакшин. Он подскочил к гаишникам, перекинулся с ними несколькими фразами, показывая пальцем то на Андрея, то на его машину. Потом вернулся к Андрею и сказал, беря под локоть:

– Отойдем-ка.

Они отошли к «Ауди». Ольга спала, ни разу так и не шевельнувшись.

– Ничего не хочешь мне рассказать? – спросил Лакшин, вытаскивая сигареты. – Андрей Сергеевич, м-м?

Он опять чихнул и закурил, пристально рассматривая Андрея. Андрей отвернулся, глядя на проносившиеся мимо машины.

– Я тебе помог, – сказал Лакшин, пуская дым носом. – И ты мне помоги. Ты знаешь, кто убил Валуева и Фишера?

Андрей помотал головой.

– Я не верю, что ты ничего не знаешь. Я в этом дерьме уже двадцать лет, Андрей Сергеевич. Сразу вижу, кто реально не знает, а кто прикидывается.

– Да не могу я ничего сказать! – бросил Андрей через плечо. – Не имею права! Не просто, блин, все…

Лакшин молчал, делая одну затяжку за другой, сверля взглядом спину Андрея. Андрей не выдержал и повернулся.

– Вы мне не верите? – воскликнул он.

– Ну почему же…

– Я не хочу больше трупов! Даже усыпляющих уколов не хочу!

– Что, сильно взяли за яйца? – спросил Лакшин.

Андрей уныло закивал. Лакшин поморщился, что-то вспоминая.

– У меня случай однажды был… – заговорил он со странной интонацией. – Мужик один страдал амнезией. Грохнул супругу и ничего про это не помнил. И уж такой спектакль на допросах разыгрывал! И реально ведь… даже и предположить не мог, что это он убил. Дурил и себя, и следствие. Бывает же, Андрей Сергеевич, да-а.

– Это намек, что ли? – хмуро сказал Андрей.

Лакшин усмехнулся, пуская носом очередную струю дыма.

– Ты вот, к примеру, где был, когда твою… – он указал сигаретой на Ольгу, – …девушку похитили?

– Я?! Нигде… – выпалил Андрей удивленно. – В смысле… Не понял, к чему вы клоните?

Противный мерзкий жук заворочался у него в животе.

– Если уж говорить начистоту, – Лакшин смотрел ему прямо в глаза. – Алиби-то у тебя нет.

– Вы издеваетесь?

– И не думал. Работа у меня такая, Андрей Сергеевич. Я вправе и даже обязан предполагать все, что угодно. Знаешь, каков темп роста психических заболеваний по городу?

– Да идите вы на фиг!

Лакшин усмехнулся и покачал головой:

– Я вот что хочу сказать. Экспертиза сегодня установила, что Марк Фишер умер от перелома шеи. И только потом был повешен. Имитация, Андрей Сергеевич. И скорее всего, предсмертная записка вашего повара тоже подделка.

Возникла пауза. Андрей медленно проговорил:

– Меня это не удивляет. Из этого что-то следует?

– Следует. Сломать шею ему мог только очень сильный человек. Ярцев к этой категории явно не относится.

– Так выпускайте его! – выпалил Андрей.

– Уже выпустили. – Лакшин затоптал окурок и произнес, осматривая фигуру Андрея и перейдя почему-то на «вы»: – А вот вы бы вполне могли, мне кажется.

– Мог – что?

– Шею сломать.

Андрей уставился на него как на ненормального, хотел что-то крикнуть злое, обидное, но слова застряли в глотке.

– Ладно, не бери в голову, – смягчился Лакшин. – Езжай себе. С пацанами надо потрещать. Но я бы все равно врачам девчонку показал, мало ли что.

Андрей медлил.

– А помните я просил… Дело об убийстве матери.

Лакшин смотрел на него тяжелым взглядом, поскреб щетину на щеке, потом сказал:

– Андрей Сергеевич, не стыдно? Навстречу идти не хочешь, а только просишь и просишь.

– Вы же обещали. Мне позарез…

– Да помню я, помню. Пока пусто. Давай.

Лакшин махнул ему рукой и, смачно чихнув, двинулся к полицейским у «Шевроле».

Времени было около одиннадцати. Андрей залез в машину, проверил Ольгу, завел двигатель и выехал на трассу. Набрав скорость, он вспомнил о прорабе Батурине и снова его набрал. На этот раз Батурин ответил.

– Витя, привет, – сказал Андрей.

– Здорово, Андрей.

– Надо встретиться. Я тут кое-что нашел в бумагах отца.

– А что с Сергеем Юрьевичем? – насторожился Батурин.

– Умер три месяца назад.

В трубке возникла пауза, затем послышалось сопение Батурина.

– Прими мои соболезнования.

– Короче, это не по телефону. Заедешь? Или в городе пересечемся?

Батурин молчал, продолжал сопеть.

– Витя?

– Нет… Я сам.

– Что – сам?

– Я сам к тебе приеду в «Южный». – Голос у Батурина был какой-то тусклый. – Завтра во второй половине дня. Нормально?

– Только железно, Витя!

– Да, да… До завтра.

Батурин поспешно отключился. Андрей позвонил Павлу, но тот снова не брал трубку.

– Зас-с-сранец, – прошипел Андрей.

Лена тоже не отвечала, и это было странно. Он позвонил ей еще несколько раз, ничего не понимая и начиная свирепеть. Он уже хотел плюнуть на это, как от Лены пришло сообщение: «Вода в реке сегодня мертвецки холодная».

Он выронил телефон под ноги, цепенея всем своим существом. Рука на руле дернулась, «Ауди» мотнуло так, что она едва не вылетела на встречную полосу.

12.3. Лампа не горела, и на лестничной площадке царила тьма. Андрей позвонил в квартиру Лены, но никто не отозвался. Он отчаянно рванул дверь. Она оказалась не заперта.

С остановившимся сердцем он вошел в квартиру. Квартира была старенькая, однокомнатная, повсюду горел свет.

– Лена! – позвал он, с трудом идя через прихожую.

В гостиной щебетал телевизор, но никого не было. Только на журнальном столике возле светлой кожаной софы лежал планшет Лены, стояла открытая бутылка вина и рядом – два наполненных бокала.

Он чудовищным усилием заставил себя свернуть в узкий коридорчик, ведущий на кухню, но до кухни не дошел. Дверь в ванную была приоткрыта, и там тоже горел свет. Он оттолкнул дверь и шагнул внутрь.

Вода в ванне была прозрачной и чистой. Лицо Лены было совершенно спокойным, а глаза открыты. Казалось, она просто легла на дно, чтобы рассмотреть потолок сквозь воду, да так и осталась под ней, задумавшись. Она была голой, губы оказались накрашены красной помадой, руки были вытянуты вдоль и сжаты в кулаки, а колени торчали над водой, и капли на них уже давно высохли. Все ее тело и дно ванны было усыпано мелкими зеркальными осколками, а на поверхности воды плавала та самая фотография с корпоратива «Альбы».

Наверное, в дороге сознание уже успело подготовить Андрея к неизбежному. Сейчас он ощутил лишь холодную вселенскую пустоту – звенящую, бесконечную… Сначала он опустился на колени на мокрый пол, схватился за край ванны и уткнулся в него лбом. Он думал, что его будет колотить, что его будет трясти от боли и ужаса, но этого не случилось. Удушливая пустота стиснула его липкими щупальцами, лишая сил и желания шевелиться.

Потом его пронзила мысль: может, еще не поздно?.. Он вскочил, стал вытаскивать тело Лены из ледяной воды и сразу понял, что надежды нет никакой. Андрей поднял ставшее невыносимо тяжелым тело и на подгибающихся ногах отнес в гостиную. Укладывая Лену на софу, он обнаружил в ее сжатом кулаке брелок – точно такой же, какой нашли у Марка. Пластмассовая голова мумии в шлеме римского легионера.

Он подумал, что глаза Лены нужно закрыть, но едва коснулся ее век, как его накрыло. Андрей упал на колени и взвыл, словно смертельно раненный зверь. Из глаз потекли слезы… слезы, которых он не помнил у себя уже много-много лет. Он плакал, закусив губы чуть не до крови, и бил одной рукой о кожаную поверхность дивана, будто пытался выкричать, выколотить из себя эту раздирающую, мертвящую пустоту…

Когда он в какой-то момент поднял голову, то ему словно кляп всадили в рот. На софе лежала мама в своем домашнем халате и одном шлепанце…

Андрей вскочил и отпрянул, но не удержался на ногах и рухнул задом на пол. Смертельный ужас от осознания того, что он сходит с ума, скрутил его так, что он чуть не задохнулся. Он захрипел, затряс головой и стал яростно бить себя по щекам. Видение исчезло. На софе снова лежала Лена, мокрая, с ярко накрашенными губами, вытянутая.

Андрей, трясясь, снова поднялся и стоял посреди комнаты, уткнув лицо в ладони, сердце бухало и бухало, вдоль хребта знобило, а в голове звучали обрывки фраз Лакшина: «А вот вы бы вполне могли… Знаешь темп роста психических заболеваний?.. Алиби-то у тебя нет…»

Из ледяного ступора его вывел телефонный звонок. Еще не глядя на экран телефона, Андрей уже знал, кто это. Он осел возле софы, вытянув непослушные ноги, положил мобильник на журнальный столик, включил громкую связь и опустил вдоль тела непослушные руки.

– Ты уже на месте? – На этот раз голос Фобоса был тонкий, искаженный в стиле мультяшных героев. Андрей не отвечал. – По звуку телевизора слышу, что на месте. Как тебе бонусный уровень? Понравился? Ты справился. Я в тебе не сомневался. А за Ольгу не волнуйся – она проспится, к обеду будет как новая. Новая кукла взамен старой. Класс, правда?

Андрей молчал. Не было ни страха, ни обычной ярости, осталось лишь тупое, немое отчаяние.

– Молчишь? – сказал Фобос. – Да, тебе непросто сейчас. Признайся, Дровосек, что боль таки пробилась сквозь твое железное сердце. Но согласись, если бы не боль, как бы мы чувствовали себя живыми? Настоящими, слабыми, уязвимыми… Значит, боль нам нужна. Кстати, тебе было так же больно, когда ты понял, что виновен в смерти Марка? – Фобос сделал паузу. – Ведь это ты предложил ему пожить в ресторане. Значит, узел на его петле затянул ты.

– Зачем ты убил ее? – наконец выдавил Андрей.

– Таковы были правила игры. Спас одну, принес в жертву другую. По-моему, все честно.

– Ты же говорил, я смогу обеих…

– Кто не успел, тот опоздал! – воскликнул Фобос. – Я предупреждал, уж извини. Ты мне лучше вот что скажи. Ты свой выбор сделал. Отринул старую, проверенную временем любовь в пользу новой, неизвестной. Но что ты знаешь про Ольгу? Неужели ты можешь доверять ей на все сто? А если тебя снова развели, если Ольга, как и Маша, – полная подстава? Все вокруг обман, все вокруг квест. Скажи, страшно же?

– Заткнись! – выкрикнул Андрей, хватая телефон со столика.

– Значит, страшно, – хихикнул Фобос. – То ли бороться за то, что отнимают, то ли сдаться, дабы не сделать еще хуже? Согласись, дилемма?

– Я же все делаю, как ты говоришь!

– А может, ты думаешь, не сбежать ли? Как думаешь, сможешь ты сбежать, не доиграв?

Андрей вскочил на ноги.

– Да что тебе надо?! – заорал он. – Чего ты добиваешься?!

Теперь молчал Фобос.

– Хочешь сделать мне больно?! – кричал Андрей. – Ты сделал! Мне больно, сволочь! Хочешь, чтобы ресторан рухнул? Да мне плевать на ресторан!.. Если ты этого хотел – на, жри! Но Лена, Лена… Зачем ты ее убил?..

– В каждой игре есть призы и есть потери, – сказал Фобос. – Я чувствую, что ты снова охвачен ненавистью. Давай-ка ненависть превратим в правильную энергию. Миссия еще не завершена.

– Кого ты ищешь?! – простонал Андрей. – В этом долбаном прошлом… Ради кого ты готов убивать?..

– Ты снова включил эмоции. Просто делай то, что я говорю.

– Я поеду в институт, поеду!.. Ты же знаешь!.. Я найду их… или его, не знаю… Только не убивай никого больше! Я найду, слышишь?!

– Конечно, найдешь, – усмехнулся Фобос. – Я в тебя верю, Железный Дровосек. Но вера верой, а страховка не помешает.

– Ты… о чем? – Андрей ощутил, как пол снова уходит из-под ног.

– Жизнь твоего брата, по-моему, отличная страховка.

– Не… трогай… его… – Андрей задыхался. – Не трогай его!

– Все только в твоих руках.

– Где Пашка?! – взревел Андрей. – Что с ним?!

– Не кричи так. Поздно уже, люди отдыхают. Поезжай домой и выспись наконец. Нервы у тебя – ни к черту. А завтра ты должен быть в форме.

– Что ты сде…

Фобос отключился. Попытка Андрея ему перезвонить, разумеется, ничего не дала. Павел тоже был недоступен. Андрей подбежал к окну, бросил взгляд на свою машину во дворе. Вокруг была ночная тишина.

Он, дрожа всем телом, опустился на стул. Жуткая мысль обожгла холодком, он схватил мобильник и полез в журнал звонков. Но нет, вызов существовал, ему действительно только что звонили… Или его больной мозг так ловко имитирует реальность? Только не это!.. Андрей отчаянно затряс головой, как собака, вышедшая из реки, снова посмотрел на экран. Запись о вызове не исчезла. Как и труп Лены на диване.

«Наверное, надо вызвать полицию, – подумал он, гоня от себя страшные мысли, уворачиваясь от них. – Полицию… Вызвать анонимно. Не со своего же телефона?» Позвонить из автомата по пути? Плохо, если кто-нибудь в доме успел засечь номера машины. Он так и не смог ничего толком придумать, потому что на телефон пришла фотография.

В темном помещении на полу, пристегнутый пластиковыми жгутами к металлическому стеллажу и привалившись к стене, сидел Павел. Ухо и щека его были в крови, по его позе было видно, что он без сознания.

 

Глава 13

13.1. Андрей накрыл спящую Ольгу пледом, она даже не пошевелилась. Он придвинул к дивану столик, поставил на него бутыль с питьевой водой и вышел из комнаты отдыха, оказавшись в кабинете Володина.

– Алла, я утром с Игорем Ефимовичем договорился, – сказал Андрей. – Проблем не будет. Просто не хочу ее оставлять дома без присмотра.

Алла вздохнула понимающе. Она все еще была напугана.

– Поглядывайте за ней, ладно? – попросил Андрей. – Звоните, если что.

– Хорошо, Андрей Сергеевич. Только я после обеда уеду.

– Оля раньше оклемается. Поспит еще немного. – Он окинул пустой кабинет и спросил: – Когда Игорь Ефимович будет?

– В девять тридцать хотел. Я вас наберу.

Он оставил Аллу в кабинете, покинул офис Володина и спустился в «Альбу».

Непроницаемый Костя откинул табличку «Закрыто», пропуская его внутрь. Второй день в ресторане было непривычно тихо и сумрачно.

– Там Михаил Андреевич… – сказал Костя каким-то унылым тоном.

– Что?! – ахнул Андрей и чуть не схватил Костю за грудки.

– Ничего. – Лицо охранника разгладилось. – Ждет вас.

Михаил сидел в кабинете Андрея на стуле для посетителей. Был он весь какой-то понурый, осунувшийся, сгорбленный, не в костюме, а в рубашке с коротким рукавом и джинсах. Он даже не поднялся навстречу Андрею, только взглянул на него хмуро, уронил руки между коленей и сгорбился еще сильнее. Андрей присел перед ним на стол.

– Как ты? – спросил Андрей.

– Нормально, – отозвался Михаил вяло. – Если это можно назвать нормальным вообще.

– Ты про Лену?

Михаил вздохнул, уставился в пол.

– Ты когда про нее рассказал… Ну и про Павла тоже… Я не знаю. Будто что-то сгорело внутри. Треснуло. Сломалось.

– Майкл… надо держаться.

– Ну да… Скажешь: «Не боись, прорвемся», да? Все еще в этом уверен?

– Понимаю, ты боишься…

– А ты нет?! – вдруг воскликнул Михаил, подняв глаза. – Ты не боишься? А ты все тешишь себя надеждами…

– Я дам ему то, что он хочет! – крикнул Андрей. – Хватит с меня смертей, Майкл!

– Он все равно тебя убьет… – произнес Михаил обреченно. – И Павла живым не выпустит.

– Утешил, однако.

Михаил снова опустил глаза.

– Я хочу уйти, Андрюха.

– Майкл, ты чего? – удивленно сказал Андрей. – Не паникуй!

– Я не хочу… Умирать и… вообще.

– Нам просто нужно быть осторожными! Он всегда нападает исподтишка, пойми!

Михаил молчал, рассматривая шнурки на туфлях.

– Даже если уволишься, Майкл… Почему ты решил, что это поможет?

– Короче, все равно. Я ничего не хочу уже… здесь.

– А где хочешь?

– Не знаю, Андрюха. Но с «Альбой», это… ну, что-то не то. И с тобой что-то не то.

– В смысле?

– Ощущение, что в последнее время тебе плевать на «Альбу».

– Майкл, «Альбе» – конец. Объективно.

– Да не в этом дело… Ты изменился! Ты словно сам не знаешь, чего хочешь. Согласись?

– Ты же видишь, что творится!

– Я не об этом. – Михаил глубоко вздохнул. – Вот скажи… Тебе вообще ресторанный бизнес когда-нибудь был интересен, нет?

Андрей помолчал. Михаил цыкнул языком и развел руками.

– А мне эта работа нравится, – сказал он. – Я из этого бизнеса не уйду.

– Ну вот! Прорвемся!

– Нет… В смысле… – засопел Михаил. – Короче, с тобой… не смогу. Ты извини.

Андрей недоуменно посмотрел на Михаила – тот замер, съежившись на стуле.

– Майкл! – крикнул Андрей.

Михаил медленно поднял голову, и они смотрели друг на друга с минуту.

– Ты обиделся? – наконец сказал Андрей. – Я тебе вчера наговорил ерунды. Из-за этого?

– Это не ерунда, – снова вздохнул Михаил. – На самом-то деле.

– Я на нервах был! Не спал всю ночь! Я и сегодня не спал, хожу только на таблетках… Ну ляпнул! Извини, дружище.

– Ты не понимаешь. Нет, не понимаешь. Это же твоя позиция. Твое доверие… Точнее – недоверие.

– Это ты не понимаешь! – выпалил Андрей. – Он Лену утопил!.. Олю чуть не убил, накачал ее чем-то… У него мой брат в руках! И я не могу в полицию идти! Думаешь, я железный, что ли?! Ну наехал на тебя, а ты сразу – недоверие! Позиция!..

Михаил молчал. Андрей взял его за плечо и потряс.

– Что ты как девочка?

Михаил убрал его руку со своего плеча и с кислой миной уставился в окно.

– Тут это… Ну, когда тебя не было на днях, – заговорил он, – приходил на разборки один чувак валуевский… Так он мне многое популярно объяснил. Хорошо еще, глушитель в рот не засовывал.

– Почему не сказал, Майкл?

Майкл грустно глядел сквозь пыльные стекла на улицу.

– Короче, я тогда и понял, откуда ты тридцать процентов инвестиций на «Альбу» взял. И раньше слухи ходили, но я на них не обращал внимания… Даже, наоборот, отмазывал твою честь при случае. А ты мне даже не сказал.

Андрей всплеснул руками и покачал головой:

– Е-мае, Майкл. Ну не рассказывал… Да, часть бабок была грязная. Я с Валуевым сделку заключил. Наверное, надо было тебе сказать. Каюсь.

– Вообще-то ты не только своей задницей рисковал, но и моей.

– Что тебе интересно? Детали сделки? Могу рассказать, если уж на то пошло.

– Не надо, – бесцветным голосом сказал Михаил. – Мне уже плевать. Не в этом, в конце концов, дело.

– Блин, а в чем? В том, что это грязные деньги? Ты решил за мораль со мной поговорить…

– Дело вообще не в деньгах! – вспылил Михаил. – Ты упорно этого не хочешь понять! Ты глухой, вот в чем трабл.

Наступила пауза. Андрей слез со стола и стал медленно ходить по кабинету. Михаил продолжал смотреть в окно.

– Ты изменился, Андрюха, – проговорил Михаил задумчиво, бросая фразы в стекло. – Ты, может, и не чувствуешь, но это факт. Ты всех оттолкнул от себя. Ты никому не доверяешь. Ты не видишь ничьей правды, кроме своей. Ты останешься один рано или поздно. Тебе самому не страшно?

Андрей остановился и закричал Михаилу в спину:

– Он же заставляет меня! Сволочь такая! Как я еще могу?! Он же идет по трупам… Майкл… Это какой-то психоз, пойми! Ты не представляешь, какое дерьмо мне по ночам снится!

Михаил молчал. Андрей подошел к нему сзади.

– Я иногда боюсь, что сошел с ума, – проговорил он ему в затылок. – Я в себе уже не уверен, понимаешь ты это? В себе! Вот где настоящий страх. Что ты молчишь?

Михаил повернулся, несколько мгновений смотрел печально ему в глаза.

– Я устал, Андрюха.

– Ты точно решил?

– Ты ж знаешь, как мне трудно решать… – невесело усмехнулся Михаил.

– Знаю. Потому и спросил.

– …и уж если я решил – это окончательно. Да, я ухожу.

– Понятно, – сухо сказал Андрей. – Ладно, Майкл. – Он покивал головой и добавил: – Скатертью дорога.

Андрей обошел застывшего Михаила и сел за свой стол. Он облокотился о столешницу и уронил лицо в ладони. Прислушался к себе. Внутри было подозрительно тихо. Не роились бессвязные мысли, не возникали мерзкие видения, сосущая пустота не хватала мертвой хваткой за горло. «Неужели – все? – мелькнула пугающая мысль. – Неужели я сдался? Или это из-за недосыпа?»

Он сидел так несколько минут. Потом подумал, что сейчас уберет руки и Михаил по своей привычке засопит сконфуженно, посмотрит извиняющимся взглядом в надежде, что Андрей его будет ободрять, уговаривать не пороть горячку… Но когда он отнял руки от лица, Михаила в кабинете уже не было.

13.2. Володин смотрел на него долго, изучающе, сдвинув брови и скрестив руки перед собой. Словно ждал, что Андрей передумает. Затем глубоко вздохнул и произнес:

– Что ж… решил, значит – решил. У меня разговор короткий. Без мелодрамы.

– Не будет мелодрамы, – сухо сказал Андрей. – Покончим с этим. Готовьте документы.

– Жалко, поди? – спросил Володин. – Сколько ты с «Альбой» нянчился?

– Ремонт мы за год сделали. Плюс два года, как работаем… работали. Да это все лирика. Чего за него держаться, за прошлое? – Андрей помялся. – Вперед надо двигаться.

– Ну да, ну да, – закивал Володин.

– И вообще, я не воспринимаю это как потерю. Типа, очищение крови.

– Ишь ты какой стал философ, – прищурился Володин. – Ну добро. Договор сегодня запустим. – Он сделал паузу. – Сейчас ты – в институт отца?

– Да, но… Игорь Ефимович, личный вопрос.

Володин вскинул брови, снова их сдвинул, но ничего не сказал. Андрей положил перед ним фотографии из конверта, найденного в родительском фотоальбоме. Володин с подозрением взял пачку фотографий, стал их перебирать, и брови его опять поползли вверх. Он издал какой-то фыркающий звук и уставился на Андрея:

– Откуда это у тебя?

– У отца нашел.

– У отца?

– Думаю, ему от мамы досталось.

Володин взял фото, где они с мамой целовались, превратился в изваяние, Андрей даже не мог предположить, что у него происходило в душе в этот момент.

– Надо же, – сказал Володин тихо. – Она их сохранила. Эх, Анька, Анька…

Он бросил фото на стол, вздохнул и стал растирать широкими ладонями лицо, медленно, словно умывался.

– Вы любили друг друга? – спросил Андрей осторожно.

Володин грустно улыбнулся, погружаясь в воспоминания.

– Я ее любил всегда, – сказал он задумчиво. – Никогда не переставал. А Аня меня… Сначала был уверен, что любила, а потом… Когда они с Серегой познакомились… – Он пожал плечами. – Я ж молодой был, наивный. Все не понимал, как так бывает в жизни, что любовь – хрясь! – и исчезла? Да и сейчас не понимаю. Устарел я, что ли?

– А ваша любовь к маме исчезла?

– С чего бы? – Володин развел руками. – Отец твой, наверное, думал, что у меня все заросло. Ученая душа, что с него взять? Я просто виду не показывал. А он вскружил ей голову – мама не горюй! А сердце-то у Аньки одно, и два мужика в нем не поместятся – факт.

– Это точно, – сказал Андрей.

– Но ты не думай, Андрейка! – Володин покачал пальцем перед его лицом. – На наши отношения с отцом это не повлияло. Мы никогда – никогда! – с ним об этом не говорили. И зуб на него я не имел. Уж он-то точно был не виноват. А я… Я парень был закаленный, что ты! Пережил, перетерпел. Работа в органах – та еще школа жизни.

– Зачем папа хранил фотки, как думаете?

– Да черт его знает. Чего ты этим голову забиваешь? Тебе братана надо вытаскивать, а не в альбомах шарить.

Андрей поднял взгляд на Володина – тот говорил, а сам снова рассматривал фото с целующимися у пальмы. Мерзкий холодок снова выполз и скользнул вдоль позвоночника. Андрей открыл на телефоне список входящих звонков и показал его Володину.

– Вы видите… неизвестный номер? – тихо спросил Андрей. – Можете его назвать?

Володин нахмурился и отложил фото.

– Ты чего, Андрейка?

– Пожалуйста, продиктуйте…

Володин чуть помялся и продиктовал перечень цифр. Андрей выдохнул и облизнул пересохшие губы.

– Боишься, что крыша поехала? – озабоченно сказал Володин.

– Не знаю я… – пробормотал Андрей. – Я уже что угодно… Вторую ночь не сплю.

Володин покачал головой и забарабанил пальцами по столу.

– Игорь Ефимович, – сказал Андрей. – Вы же с такими уродами сталкивались по прошлой работе. Как думаете, отдаст он Пашку?

– Ну, как тебе сказать… – Володин замялся. – В общем, надежда есть всегда. Ты не думай о плохом – ты делай, что должен.

– И будь что будет?

– Ну, типа того. – Володин пожевал губами и добавил: – Ты извини, моих каналов уже недостаточно. Дело серьезное, тут нужно официальные силы подключать. Ты подумай.

В этот момент из комнаты отдыха донесся слабый стон. Кажется, Ольга позвала Андрея. Он вскочил.

– Вы только не говорите Оле про Лену, – бросил он Володину. – Пусть в себя придет сначала. – Володин понимающе закивал. – Ничего, что она тут еще останется, пока я не вернусь? Здесь самое безопасное место.

– Сколько надо, столько пусть и живет. Алку попрошу, поесть ей раздобудет. Поезжай спокойно!

– Спасибо, – сказал Андрей и зашел в комнату отдыха.

Ольга жадно пила воду. Шумно выдохнула и упала обратно на диван, уронив стакан на пол. Он присел перед ней, взял ее теплую руку и прижал к щеке.

– Тебе лучше? – спросил он.

– Все время хочется пить.

– Пей. Это хорошо.

– Только не уходи больше, – прошептала Ольга. – Не оставляй меня. Пообещай.

– Обещаю. А ты больше не убегай.

– Прости… так вышло. Андрюша, это правда?

– Что? – спросил он испуганно.

– Что Лена не беременна. Она правда сказала это со зла? У меня мысли путаются… ты утром что-то говорил, но я как в полусне была.

– Так и есть. Она не беременна. Просто хотела нас поссорить.

– Она сказала… что я никогда тебя не узнаю…

– Глупости. Я все тебе о себе расскажу.

– …что я тебе тоже надоем…

– Она ошибалась… – Он запнулся. – …Ошиблась.

Слова вдруг стали даваться ему с трудом. Он видел перед собой лицо Лены. Лицо Ольги разгладилось, и она слабо улыбнулась.

– Ты только не мсти ей, – сказала она. – Пожалуйста.

У него в горле образовался комок. Он стиснул зубы.

– Правда… не надо, – сказала Ольга. – Давай ее простим.

– Конечно…

Он едва не задохнулся. Открытые глаза Лены в ледяной воде так и стояли у него перед взором.

– Что с тобой, Андрюша?

Он помотал головой, поднял с пола стакан, наполнил водой из бутыли и залпом выпил. Ольга натянула плед до подбородка.

– А где Паша? – спросила она.

Андрей молчал, не зная, говорить ли ей про Павла, но Ольга выдохнула с нотками паники:

– Он что… Его тоже похитили?

Андрей медлил, ее глаза стали округляться.

– Я его вытащу.

– Он же с тобой все время был!

– Я сам не понимаю… Но я сейчас поеду.

– Куда? – прошептала она в страхе. – Зачем? Нет…

Он наклонился над ней и обнял. Она задрожала всем телом и стиснула его из последних своих сил.

– Так надо, – прошептал он ей на ухо. – Ничего не бойся. Я со всем разберусь. И вернусь за тобой.

Она молчала, а он слушал стук ее сердца.

– Мне очень многое тебе нужно рассказать, – сказал Андрей. – Я не хочу больше лжи, Оля. Никакой… нигде…

– У нас не будет лжи, – прошептала она.

– Оля… я не знаю… Возможно, я еще не разобрался, чего я хочу от жизни. Но я обязательно разберусь. И мы все начнем заново. Я тебе обещаю.

Она схватила его за руку.

– Андрюша, давай уедем отсюда! Хоть куда… Прямо сейчас!

– Нет-нет… Сначала я спасу Пашку. У меня ни о чем другом голова не думает.

– Я боюсь за тебя, Андрей, не уезжай! Пожалуйста!

– Ты не должна бояться. Ты должна верить мне.

Она молчала, ее горячее дыхание согревало его шею.

– Скажи, что ты все поняла.

– Я все поняла…

– Что ты не будешь бояться.

– Я не буду…

На лице Ольги было отчаяние. Он ласково взял ее за шею.

– Моему брату помочь могу только я. Пойми… Он и тебя похитил, чтобы меня отвлечь. И забрать Пашку… Я должен его вытащить! Этот подонок взял меня за горло. Мне нужно выполнить это гадское задание.

Она молчала, теребила край пледа.

– Но я не смогу уехать, если ты в меня не поверишь. И не отпустишь… Мне это очень важно. Оля…

Она поджала губы, смахнула слезу и прошептала:

– Хорошо. Я буду ждать. Я тебя люблю.

Он погладил ее волосы, поцеловал в теплые губы, с нежностью посмотрел в ее глаза.

– Я тоже тебя люблю, – сказал он. – Теперь я это знаю точно.

Ее глаза стали наполняться слезами, а губы задрожали. Он поцеловал ее еще раз в губы, в глаза, в лоб, а потом сказал:

– Постарайся поспать несколько часов. А я к тому времени вернусь. Договорились?

– Да… – беззвучно произнесла она. – Иди. Я буду тебе звонить.

Он улыбнулся ей, поднялся и вышел в кабинет, притворив за собой дверь. Володина уже не было. Андрей вышел в узкий пустой офисный коридорчик.

Фобос словно следил за ним – тут же позвонил. Голос его на этот раз был низкий, шипящий как у змеи и какой-то булькающий.

– Ты еще не выехал? – недовольно спросил он.

– Через пять минут.

– Не играй с огнем. Торопись. Резервы в организме, конечно, есть, но без еды и воды долго он не протянет. Даже такой молодой, как у Павлика.

– Дай мне с ним поговорить!

– Зачем?

– Убедиться, что с ним все в порядке.

– Просто верь мне.

– Пошел ты со своей верой! Дай мне Пашку! На минуту, что тебе стоит, скотина?

– Снова заводишься, – сокрушенно прошипел Фобос. – А вроде был такой смиренный. Конструктивный.

– Все нормально, – сквозь зубы сказал Андрей. – Прошу тебя, дай с ним поговорить.

Фобос хохотнул:

– Вот это другое дело. «Прошу тебя» звучит лучше, чем «пошел ты». Ты делаешь успехи.

Андрей молчал, ощущая дрожь в конечностях. В трубке что-то с минуту щелкало и трещало. Затем раздался отчаянный голос Павла:

– Энди!..

– Паша! – выпалил Андрей. – Ты цел?!

– Энди, забери меня отсюда! – запричитал Павел.

– Что с тобой?

– Где я? У меня голова болит… Тут так холодно… А ты где? Не молчи же!

– Паша, успокойся! Я тебя вытащу. Потерпи.

– Когда?! – завопил Павел. – Почему тут так холодно?!

– Успокойся! Сколько их?

– Кого? Я не знаю!.. Я ничего не вижу! Тут темно и сыро! Заклинаю, Энди, сделай что-нибудь!..

– Ты хоть что-то видел? Или кого-то?

Павел словно не слышал, только продолжал ныть:

– А если я замерзну? Сколько еще… это дерьмо… Энди, я не могу больше!

– Успокойся! Послушай внимательно…

Звук прервался, и снова защелкало.

– Сеанс окончен, – сказал Фобос. – Не трать время на сопли. Задание известно. Стартуем. И кстати, не пытайся мне звонить – я сам буду это делать.

Он отключился.

Андрей какое-то время стоял как пришибленный, в голове стучало только одно: он жив, он жив, он жив… Затем он набрал номер Лакшина.

– Александр Андреевич… Нам надо срочно поговорить. Только пообещайте, что все останется между нами.

13.3. В какой-то момент Андрею показалось, что еще немного, и голова треснет от обилия научной информации, большую часть которой он не понимал. Жученко говорил быстро и монотонно, то и дело поглядывая на Андрея поверх очков своими водянистыми глазками.

– Погодите, погодите… – Андрей в очередной раз остановил словесный поток. – Я путаюсь во всех ваших штуках… Соматические клетки, стволовые клетки… зиготы какие-то, ядра…

– Да я и так пытаюсь проще объяснить, – пожал плечами Жученко и пригладил ладонями редкие седые волосы. – Я говорю про метод пересадки ядра, он долгие десятилетия был наиболее перспективным. Генетический материал соматической клетки переносится в яйцеклетку, лишенную собственного ядра. Понимаете?

– Допустим, – вздохнул Андрей.

– Но вся проблема в том, что эффективность метода была мала. Всего доли процента! Это вероятность того, что клон млекопитающего выживет и вырастет в здоровую особь.

– Это я понял. Я не понял, какую революцию произвел отец.

– Грандиозную! Он так модифицировал технологию метода, что вероятность достигла десятков процентов. Это не то что бомба – это ядерный взрыв в генетике! Прорыв!

– Который не случился, – добавил Андрей.

– Ну… – Жученко развел руками. – Не случился. Лет двадцать назад клонирование человека вообще стало осуждаться во всем мире. Лягушки и овечки – пожалуйста. А на епархию Всевышнего – не покушаться.

– Официально-то понятно, что запретили, – сказал Андрей. – А неофициально?

– Вы же взрослый человек, – усмехнулся Жученко. – Сами все должны понимать.

– Уверен, в мире полно подпольных лабораторий. Или даже фабрик. И рынок нелегального клонирования есть, стопудово.

– Э-э… При условии, что кто-то создал технологию, похожую по эффективности на технологию Березина. Но, увы, Сергей Юрьевич остановил проект, да ему и помогли, если говорить откровенно.

– Я правильно понимаю, в мире нашлись бы желающие заполучить отцовскую технологию?

– И даже купить за очень дорого, – произнес Жученко.

– А украсть ее могли?

Жученко медленно пожал плечами.

– Андрей Сергеевич… – вздохнул он. – Ценю ваше желание узнать правду о родителях, но… Бог знает, что тогда произошло… Кому ваши родители перешли дорогу? С кем они не смогли договориться? Можно только гадать.

– Я знаю, что маму убили. Ее не должно было быть дома, но она вернулась из-за брата. И скорее всего, убийца искал материалы по технологии. Но вопрос: нашел ли?

– Не думаю, – задумчиво ответил Жученко. – Иначе мир бы мог быть уже совсем другим. Может быть, клоны людей уже вовсю гуляли бы по улицам.

– Лев Георгиевич, – Андрей сделал паузу. – А мог отец тайно продолжить эксперименты? Мог он реально кого-нибудь клонировать? – Жученко смотрел на него взглядом, полным сомнения, и молчал. – Я понимаю, что звучит как бред. Но теоретически – мог?

– Теоретически… Даже не знаю, что и сказать. Во-первых, нужны средства, и немалые. Во-вторых, оборудование, материалы, четкие связи с поставщиками. И это при условии строжайшей конспирации! Я не верю.

– Конспирации папе было не занимать.

– Вы поймите, молодой человек, он жену потерял! Соратника своего. На шее двое детей. Государство тему прикрыло. Зачем ему на старости лет, как говорит молодежь, такой «гемор»?

– Затем, что он был фанатик. Это ж вы не отрицаете?

– Да, фанатик, это точно, – Жученко снова вздохнул. – Но… Нет, все равно не верю.

– Ладно, – сказал Андрей. – Мы ушли в сторону. Среди коллег отца был человек по фамилии Батурин?

Жученко подумал, покачал головой.

– Тогда вернемся к списку и фото.

– А что к списку? Я вам с ходу ничего не скажу.

Жученко взял со стола копию фотографии, которую Андрей и Павел нашли в фотоальбоме отца. Двенадцать радостных ученых на фоне здания. Посмотрел на нее внимательно и отложил.

– Ну вы сами посудите, – сказал он. – Сергей Юрьевич ушел на пенсию лет восемь, что ли, назад. За тридцать с лишним лет с ним работало знаете сколько народу? Вы понимаете, что задача сложная?

– Лев Георгиевич! – сказал Андрей. – Я задачу упростил! Первое: те, кому за сорок. Второе: те, кто не работают сейчас в институте. Я не думаю, что список будет огромный.

– А они обязательно должны быть среди тех, кто на этой фотографии?

– Не обязательно. Но если кто-то будет, отметьте. Это важно.

– Ну, не знаю… – протянул Жученко неуверенно и посмотрел на часы.

В этот момент Андрею позвонил Лакшин.

– Прошу прощения, – сказал Андрей и выскочил из кабинета в пустой коридор.

– Я кратко, – сказал Лакшин. – Осмотр места убийства закончили. Отдельное дело возбуждать смысла нет. Ты прав – это серия. Тем более брелок этот и осколки зеркала. Похоже, что Фобос твой – действительно маньяк.

– Я же сразу сказал.

– Погоди ты. Три убийства вокруг тебя за два дня! Я не смогу это держать в тайне. Хоть десять Володиных попросят! Я вообще уже скоро ничего тебе не смогу гарантировать. Понимаешь?

– Понимаю, – хмуро отозвался Андрей. – Дальше.

– Узнал кое-что о Самвойском Дмитрии Ивановиче, восемьдесят пятого года рождения. Он владелец ООО «Квест-тур». Компания создана недавно, оборотов у нее практически ноль.

– Прикрытие?

– Правильно. И похоже, что он снял в ТРЦ с десяток мелких помещений в разных местах. Как раз под квест.

– Это понятно. И что?

– Думаю, твоего брата держат где-то там. По крайней мере, шанс есть.

Андрей почувствовал, как в животе заворочался комок змей.

– Александр Андреевич… – выдавил он. – Такие отпускают заложников?

Лакшин помедлил, в трубке раздался его чих.

– Я бы не обобщал, конечно, но… Ты нашел то, что он хочет?

– Пока еще нет. Но я могу блефануть.

– Ты рискуешь, Андрей Сергеевич.

– А что мне остается?! – выпалил Андрей. – Дать ему, что он хочет, потерять время и… получить труп брата?! Я жить с этим не смогу, вы не понимаете, что ли?!

– Не кипятись. Все я понимаю. Тут нельзя спешить, кумекать надо.

– Нет у меня времени!

Лакшин покряхтел в трубке.

– Давай так. Мне с Володиным по-любому надо встретиться. Задать вопросы по «Квест-туру», по Самвойскому, по Валуеву.

– Так.

– Ничего пока не предпринимай. Тяни резину. Мол, ищешь список. И, кстати, ищи его для страховки. После Володина обсудим тактику. Тут главное – дров не наломать. Я Володину встречу назначил через полтора часа. Позвоню тебе. Да, и вот еще что – кстати, о Володине… Хорошо, что вспомнил. – Лакшин внезапно умолк в трубке. Андрей насторожился и готов был уже крикнуть, но Лакшин пробормотал каким-то озадаченным тоном: – По делу об убийстве твоей матери…

– Ну?! – выдохнул Андрей.

– Дела-то в архиве нет. Оно вообще бесследно пропало. И похоже, что не сейчас, а лет пятнадцать назад.

– Как это?

– Вот так. Но самое странное не это… – Лакшин запыхтел. – Самое странное, Андрей Сергеевич, что вел это дело не кто иной, как Володин. Он тогда в прокуратуре работал.

Андрей ошеломленно молчал.

– Он тебе что-нибудь про это говорил? – спросил Лакшин.

– Н-нет…

– Ты точно мне все рассказал?

– Конечно, все! Что происходит? Почему кругом тайны?

– А вы с Володиным, часом, меня за нос не водите? – неожиданно спросил Лакшин.

– Вы с ума сошли?!

На том конце возникла пауза. Лакшин снова чихнул, потом забубнил:

– В общем, вопросов к Володину хватает. До встречи.

Лакшин отключился. Андрей стоял, охваченный самыми разными чувствами. Зачем Володин скрывал от него? Мало того скрывал – он врал ему в лицо, что ничего не знал про убийство. Было желание тут же позвонить Володину и вырвать клещами правду, но он сдержался: не следовало пока выкладывать на стол все карты. Игра, кажется, заходила на непростой виток.

Он вернулся в кабинет Жученко. Ученый, завидев Андрея, отложил телефон и сказал:

– У меня совещание через пять минут.

– Вы поможете со списком?

– Я тут подумал… Вы правы, список не должен быть большим. Но чтоб его составить – нужно время.

– Нет времени.

– Ну что вы снова?

Жученко покряхтел, задумчиво постучал ручкой о стол.

– Мы знаете как поступим? – произнес он. – Я пройдусь по отделам, переговорю с людьми. В отдел кадров загляну, еще кое-куда. А завтра после обеда…

– Это невозможно! – воскликнул Андрей. – Нет у меня завтра! У меня даже сегодня нет!

– Господи, что вы хотите от меня?! – воскликнул Жученко недовольно.

– Два часа, – сказал Андрей. Жученко, сорвав очки, выратащился на него. – Лев Георгиевич, я не могу сказать всего, но поймите… Через два часа может быть уже поздно!

– Что ж вы руки-то мне выкручиваете, молодой человек?

– Дело жизни и смерти. Мне нужен только список имен и ничего больше. Дальше я сам.

Жученко смотрел на него с сочувствием и напряжением одновременно.

– Я попробую, но не обещаю. Только из уважения к Сергею Юрьевичу. – Он подвинул копию фотографии к Андрею и протянул ему ручку: – Напишите свой емейл на обороте.

 

Глава 14

14.1. На парковке Андрей заглушил двигатель и долго сидел в машине не шевелясь. Дикая, звериная усталость снова навалилась на него. В голове звенело так, что, казалось, звон слышат даже пархоменковские охранники, лениво передвигающиеся под стенами центра.

Мысли шевелились лениво, сонно. Они не стыковались, а мозг упорно отказывался их обрабатывать, анализировать и сопоставлять. И тогда мысли ушли в тень, и нахлынули образы последних дней. Образы стали витать перед взором, будто разыгрывая жуткий карнавал. Сначала явились мертвецы: Лена, голая с мокрыми волосами и кожей, смеялась, протягивала ему на ладони брелок и кричала: «Не хочу я рассекать в туфлях по этому дерьму!» Марк, висящий в петле, с белым как снег лицом. Его синие губы шевелились, и он шипел как змея: «Мы тебя, говорит, на куски порежем, Андрей Сергеевич…» Затем из черных клубов дыма на каталке выехал Арнольд Семенович с пеной в углах рта и рюмкой водки в руке и затараторил, не поднимаясь: «Я чего хотел сказать-то? За здоровье хотел выпить!» Мелькнула мамина нога, торчащая из-за холодильника… Белое сухое лицо отца в гробу, и на нем не тают снежинки…

Мертвые уступили место живым. Маша с залитым слезами лицом… Михаил со съехавшим галстуком… Паша с разбитой губой и кровавой надписью на спине… Ольга, спящая на заднем сиденье…

Андрей затряс головой. «Не спать», – приказал он себе и растер уши ладонями. Образы схлынули, снова заскакали обрывки мыслей по кругу, будто на цирковом манеже: Батурин, Жученко, Лакшин, Володин… Батурин, Жученко, Лакшин, Володин… Какого черта нужно Батурину от генетики? Какого черта генетике нужно от Батурина?.. Зачем ты мне врал, Игорь свет Ефимович, а? Что ты знаешь про маму и папу, чего я не знаю?.. С какой стати специалисту-генетику идти работать продавцом или охранником в торговый центр?.. И молотом по темени стучали слова: «черный квадрат», «пальма», «ключ», «плафон», «крайний справа»…

Потом вдруг снова нарисовался чихающий Лакшин. «А почему Фобосом не может быть Лакшин?» – неожиданно спросило подсознание. Андрей вспомнил, как Лакшин настойчиво намекал на то, чтобы Андрей что-нибудь ему рассказал, и обещал все держать в секрете. Как опер быстро взялся ему помочь с погоней за «Шевроле». Как недавно советовал тянуть резину и искать список… «Бред, – сказал Андрей себе зло. – Ты вымотан, и в голову лезет всякая чушь!» Почему же чушь, парировал кто-то хихикающий глубоко внутри, тот, что не засыпал, тот, что сидел на его мозгу, свесив ножки, ловил проплывающие мысли и склеивал их между собой… Не меньшая и не большая чушь, чем какая другая!

И тут как по команде словно цепные псы из засады залаяли фразы. «Надежда есть всегда! – захлебывался слюной Володин. – Делай, что должен! Дел-а-ай!» «Я бы не обобщал! – яростно чихал Лакшин. – Верить его словам точно не стои-ит!» И Фобос хохотал раскатисто: «Все вокруг ложь! Все вокруг квест!»

– Хватит… – застонал Андрей. – Хватит!

Тут же объявился Фобос, словно наблюдавший за ним с крыши ТРЦ.

– Ты вернулся? – прошелестел он в трубке, и голос его напоминал плеск волн о пляжную гальку. – Как прошло в институте? Ты их нашел?

Андрей молчал, собираясь с мыслями. Было страшно, непривычно страшно: а если не выйдет? Но он твердил себе: так нужно, так нужно! Других вариантов нет. И времени тоже нет.

– Чего молчишь, Дровосек? – спросил Фобос. – Ты принес результаты?

– Список у меня, – сказал Андрей, вслушиваясь в тишину в трубке.

– Это же прекрасно, – прошелестел Фобос. – Для начала сбрось мне его. Сколько там человек?

Андрей все еще молчал, ждал.

– Зачитай, – приказал Фобос, и тон у него стал чуть раздраженный. – Ты не уснул там?

Андрей молчал, и, кажется, Фобос занервничал.

– Где список?! – крикнул он. – Чего молчишь, спрашиваю?

– Ты его получишь только в обмен на Пашку.

Возникла пауза. В трубке зашуршало, будто по пляжной гальке кто-то шел.

– Ты ничего не спутал? – спросил Фобос ледяным тоном. – Правила игры задаю я.

– Список – в обмен на Пашку, – повторил Андрей. – Выпускаешь его немедленно. Я его увижу и перешлю список.

– Ты взял неверный тон, Дровосек, – зашипел Фобос. – Не боишься прямо сейчас получить фото с отрезанной головой братика?

– Я еще не все сказал, – сглотнул Андрей. – Я знаю, кто из этого списка работает в ТРЦ.

– Даже так? – вкрадчиво проговорил Фобос. – Какой прогресс!

– Ты ведь его… одного ищешь? Тебе же не весь список нужен?

– Кто он?!

Андрей впервые почувствовал, что у врага сдали нервы.

– Кто он? – уже спокойнее повторил Фобос.

– Отпусти брата и узнаешь.

Фобос безмолвствовал.

– Это хорошая сделка, – сказал Андрей. – Верить я тебе не могу, поэтому сначала – Паша, а потом – имя.

Несколько секунд в трубке скрежетало и гулко стучало. Камни сыпались и бились друг о друга.

– Знаешь, как сделаем… – сказал Фобос. – Я согласен, но тебе придется снова сыграть в квест. На этот раз он называется «Освободи брата».

– Пошел ты! – воскликнул Андрей. – Никаких квестов!

– Спокойно, спокойно. Я же иду тебе навстречу, и ты иди. Квест несложный, ты быстро справишься.

– На хрена тебе эти игры?!

– Я же псих, забыл? Да и потом… вся жизнь – игра. Что ты как маленький? По рукам?

Андрей заскрежетал зубами. Он не мог понять, шанс ли это или очередная ловушка?

– Соглашайся, Дровосек. Это хорошая сделка. – Фобос хохотнул. – Ты же хочешь получить брата целиком, а не по частям? Да и я не знаю… вдруг ты блефуешь?

– Ладно, – произнес Андрей. – Давай.

– Другое дело. Дай мне пятнадцать минут…

– Какие еще пятнадцать минут?!

– Не ори ты. Сиди в машине и жди письмо с указаниями. Через пятнадцать минут стартуем.

Андрей больше не успел ничего сказать – Фобос отключился. Он сделал несколько глубоких вздохов. Засек время и позвонил Ольге:

– Я тебя не разбудил?

– Нет, что ты… – Голос Ольги был слабый, сонный. – Я просто лежу. Хотела уже тебе звонить. Ты где? Приезжай скорее.

– Поспи еще. Алла тебя накормила?

– Да… У тебя все получается? Ты далеко?

– Я скоро буду, потерпи.

– Терплю. – Она вздохнула.

– До встречи.

Он поспешно отключился, не желая ввязываться в расспросы о спасении Павла. Бросил телефон на сиденье, взял пластиковую бутыль с остатками воды и стал жадно пить.

14.2. Он стоял в центре пустого, полутемного зала «Альбы» среди спящих столиков, в тишине, в совершенном одиночестве и пытался думать.

То, что цель квеста – потянуть время, Андрей понял сразу, когда получил на свой мобильник стартовую подсказку от Фобоса. Сообщение было кратким и неконкретным: «Ищи ключи от дверей. Начни с царства зеркал, со следа своей боли, а потом иди по следу своей памяти».

Конечно, «Альба» было первое, что пришло ему в голову, когда он думал о своей боли. Минут десять он бродил по помещениям, тупо разглядывая столы, поверхности, заглянул и на кухню, и в кабинет, и на склад, но не было ни подсказок, ни тем более дверных ключей.

Не мог же Фобос проникнуть сюда, когда планировал свой квест-экспромт? О какой боли писала эта сволочь? О каком таком царстве зеркал? Он ходил по ресторану и бубнил как заведенный: «с царства зеркал», «с царства зеркал»… Он стал вспоминать, где в ресторане есть зеркала, зашел в комнату персонала и стал хмуро таращиться на свое отражение в зеркале. Ничего не приходило в голову. Он расправил спутанные волосы пятерней и пошел было к выходу, но тут его осенило.

Царство зеркал и след его боли – это же салон красоты «Елена»!

Шепча проклятия, он торопливо выскочил из ресторана, закрыл на ключ двери и побежал на четвертый этаж.

Девочки Лены, похоже, еще ничего не знали. Андрей рассеянно поздоровался, уклоняясь от посыпавшихся вопросов об исчезновении Елены Николаевны, и стал расхаживать по салону. Вызывая недоумение персонала и отмалчиваясь, он разглядывал столы, щупал кресла, подцеплял зеркала, пробуя заглянуть за них, и шевелил многочисленные банки, флаконы и фены, и даже залезал в сушуары. Ни малейшего намека на ключи не было. Через десять минут поисков ему стало казаться, что и этот путь – ложный. Взгляд его угрюмо заскользил по крашеным стенам, лицам девочек, застывших с ножницами и расческами, и наткнулся на пальму в кадке в углу салона.

Андрей приблизился к пальме, потрогал зачем-то ее плотные листья и тут заметил на земле несколько зеркальных осколков. С замиранием и осторожностью он погрузил руку в землю, пошевелил пальцами и вытащил… ключ. Обычный ключ от дверного замка. Оставив девочек в полном изумлении, он вышел из салона, бухнулся на скамейку для отдыха и задумался.

Никаких новых подсказок не было и в помине. «…потом иди по следу своей памяти». Если Фобос имел в виду память о квесте и помещениях, где они бывали, то побегать придется изрядно. В одном только складе дверей было несколько. Начинать со склада Андрею ужас как не хотелось, и он решил пойти по пути наименьшего сопротивления. Он пошел в магазин парфюмерии. И интуиция его не подвела – ключ оказался от его двери.

Магазин парфюмерии по-прежнему был на ремонте. Андрей включил свет, прошелся вдоль пустых стеллажей, заглянул в углы, попинал коробки со стройматериалами. Затем зашел за стойку продавца, присел на корточки перед полками и тогда увидел коробку.

Это была обычная коробка из-под обуви, но что-то мешало Андрею ее открыть. Внутренний голос въедливо ворчал: зачем для ключа понадобилась коробка? Там что-то другое! Там Пашкина кисть или ухо… или…

С колотящимся сердцем он открыл коробку и облегченно выдохнул. И тут же замер от удивления. В коробке лежали еще один ключ и миниатюрный дамский револьвер.

Андрей взял револьвер в руку – он легко помещался в ладонь. Покрутил барабан – в нем был всего один патрон, но боевой.

«Интересно-то как, – подумал он. – Выходит, это ключ от последней двери… И разговор за ней предстоит серьезный». Он сунул револьвер в карман и вышел из магазина.

На этот раз посещения склада было не избежать. Андрей спустился в подвальные просторы ТРЦ, нашел тот самый склад, теперь в нем сновали какие-то люди в спецовках. Они не обращали на Андрея внимания, он проскользнул внутрь и стал украдкой ходить от одной к двери к другой. Как назло, почти все они были открыты, а та комнатушка, где в заточении томились Лена и Женя, уже оказалась заставленной коробами и мешками. Две двери были заперты, но ключ к ним не подошел.

Мимо Андрея прокатили гусеницу из продуктовых тележек, он проводил ее взглядом. На дне одной из тележек он увидел рекламный листок, и тогда его снова пронзила догадка.

К закутку на третьем этаже между «Рандеву» и «Иль де Ботэ» Андрей прибежал запыхавшись. Он стоял перед запертой дверью, за которой каких-то шесть дней назад располагался офис квест-компании, переводил дух и не решался. В левой руке он сжимал ключ, а правую опустил в карман и ощупывал револьвер. Наконец он вставил ключ в замок, провернул, и замок открылся. Андрей огляделся – закуток был пуст. Вытащив руку с револьвером из кармана и спрятав ее за спиной, он нажал на ручку двери и ворвался в помещение.

– Стоять!

Андрей застыл, сделав лишь пару шагов. Дверь за его спиной захлопнулась. Павел сидел в самом центре пустой комнаты, примотанный скотчем к стулу, рот его был заклеен. Возле Павла возвышался Дима, у него в руках поблескивал шприц. Игла дрожала в нескольких сантиметрах от шеи Павла. У стены комнаты лежал тот самый металлический ящик, в котором Андрея и Ольгу везли к ресторану.

– Только шевельнись, – сказал Дима ледяным голосом.

– Я стою! – Андрей вытянул левую руку перед собой.

Две пары глаз сверлили его. Павла – испуганно, Димы – настороженно.

– Поговорим? – спросил Дима зловеще.

– Не с тобой, – бросил Андрей. – Я знаю, что Фобос не ты. Ты просто пешка. Я хочу говорить с ним!

– Мало ли что ты хочешь, – фыркнул Дима.

– Паша, ты в порядке? – спросил Андрей. – Тебя не били?

Павел мелко закивал, потом замотал головой и что-то промычал.

– Открой ему рот.

– Обойдешься. Говори!

– Оглох, что ли? Я тебе ничего не скажу.

Дима хмыкнул, окинул Андрея с ног до головы.

– Хорош придуриваться, – сказал он. – А то у меня рука дрогнет, и я ему как впрысну.

– Как Валуеву впрыснул?

– Валуеву Маня впрыснула, – сказал Дима, ухмыльнувшись.

– Зато Марку ты лично шею сломал. Ведь так?

– Не люблю немцев, – осклабился Дима. – С войны, хех.

– А Лену-то за что?!

– Кого?

– За что ты ее утопил?

Дима нахмурился:

– Никого я не топил! Крыша у тебя прохудилась? Какую еще Лену?

Он смотрел на Андрея с неподдельным удивлением, и Андрей понял: это и вправду был не он.

– А кто ее убил? Твой хозяин?

– Хорош трындеть! – прикрикнул Дима. – Короче! Фамилия, имя, компания… все, что узнал!

– Сначала развяжи его!

Дима не шевельнулся, перехватил шприц и прикоснулся иглой к шее Павла. Павел отчаянно замычал и дернулся всем телом.

– Не дергайся, дурила, – прошипел ему Дима. – Смерти хочешь?

Андрей сделал еще шаг, судорожно сглотнул.

– Стоять, я сказал! – рявкнул Дима.

– Меня возьми, – проговорил Андрей. – А его отпусти… Он тут ни при чем!

– Я же не тупой, на кой ты мне сдался? Тебя завалить – толку никакого. А вот его, – Дима кивнул на Павла, – милое дело! Или чутка порезать сперва, чтобы язык тебе развязать?

Спина Андрея покрывалась холодным потом.

– Я тебе минуту даю, чтобы ты назвал человека, – процедил Дима. – Или ты его не знаешь? Разводишь, козел?

Андрей облизнул пересохшие губы и взвел за спиной курок. Услышав щелчок, Дима нахмурился.

– Руку показал!

И тогда Андрей выбросил руку из-за спины и направил дуло револьвера Диме в грудь. Лицо Димы мгновенно вытянулось.

– Поговорим?

– А если я успею его кольнуть?

– Зачем тебе рисковать? Я хорошо стреляю, – соврал Андрей.

– Да ладно… – сказал Дима с каменным лицом. – Кому ты гонишь, баклан?

– Ну, проверь! – крикнул Андрей, не выдержав. – Развязывай его, сука!

– Да я по твоей роже вижу, что ты оружие второй раз в жизни держишь, – произнес Дима зловеще. – Стрелок хренов. Ты чего там возомнил о себе, дурилка? Что пальнуть в человека – это фигня?

– Ты не человек! Убери шприц!

Дима медленно отвел шприц в сторону и шагнул к Андрею.

– Ну и что дальше? – спросил он сквозь зубы. – Дай-ка сюда свою пукалку!

Дима приблизился еще чуть-чуть и протянул руку.

– Еще шаг – и стреляю, – выдавил Андрей.

– Ах, как мне стра…

Грянул выстрел, Дима застыл с открытым ртом. Он с огромным удивлением опустил глаза на свою грудь, где на рубашке расплывалась кровавая клякса.

– А… – вырвалось из его горла.

Он резко выдохнул, рухнул сначала на колени, выронив шприц, затем упал на спину. На лице его так и осталось выражение искреннего непонимания.

Андрей в ужасе смотрел то на револьвер в своей руке, то на неподвижного Диму со стеклянным взглядом, то на Павла с выпученными глазами… В голове почему-то билась идиотская фраза: «Уровень пройден», «уровень пройден», «уровень пройден»…

14.3. – Ты решил продать «Альбу»? – воскликнул Павел. – Кому?

– Володину, кому же еще, – отозвался Андрей. – Она и так заложена под его кредит. Так что тут – без вариантов.

– Ну и поворот, – пробормотал Павел. – Как же ты без всего этого? – Он провел рукой вокруг. Они сидели в темной тишине за одним из столиков в зале «Альбы».

– Как-нибудь, – вяло сказал Андрей. – Переживу.

Он взял со стола бутылку виски и отхлебнул из горлышка. Протянул бутылку Павлу, и тот тоже сделал глоток. Андрей вытянул правую кисть перед собой и посмотрел на пальцы.

– Вроде больше не дрожат, – сказал он.

– Тебе пистолетик надо выбросить, – сказал Павел. – Там наверняка уже понабежало людей, ментов вызвали.

Андрей не ответил, убрал руку и посмотрел в одну точку перед собой.

– Энди… ты… ты не думай об этом, – сказал Павел. – Ты все сделал правильно. Я бы так не смог, мне кажется. Даже ради тебя.

Андрей стал крутить бутылку вокруг своей оси на столе.

– Ты знаешь, Пашка, что странно? – Он вздохнул. – Ведь Фобос своего Диму сдал. Как отработанный материал.

– И что это значит, как думаешь?

– Он выводит из игры своих. Они ему, типа, уже не нужны? Значит, скоро финал? Блин… Зачем ему все это?

– Финал? Я не верю, что он сдался, – сказал Павел. – Он же не мог меня отпустить просто так. Это какая-то многоходовка, Энди!

– Плевать мне на его многоходовки. Хватит с меня квестов.

– Ты что хочешь сказать…

– Слушай, а почему ты его не видел ни разу?

– Почему, почему… Потому что мешок на башке все время был. Вонючий такой мешок. Не лакшари класса.

– А голос его ты слышал?

– Нет. С Димой он все время шептался. Бу-бу-бу, бу-бу-бу… Со мной лично не говорил, все через этого гоблина. И в офис из подвала Дима меня в одиночку катил. В гробу этом железном…

– Может, он боится, что мы его по голосу опознаем? Ну какие еще причины для всей этой канители? С искажениями голосов и вообще.

Павел пожал плечами и взялся за бутылку.

– По глотку, и все, – сказал Андрей. – Нажираться нельзя.

Они выпили по глотку, Андрей завинтил пробку.

– Так ты объясни, – сказал Павел. – Ты нашел список институтский?

– Пока нет, – буркнул Андрей. – Но отцовский коллега обещал составить.

– Стало быть, ты Фобоса развел?

– А что мне еще оставалось?

– Молодчик, брателло. Хорошо, что обошлось.

– Этот урод хотя бы не отрицал, что ищет не всю шоблу, а одного ученого.

– Интересно – кого?

– Да черт с ним, Паша! Со списком, с играми… со всем. Не хочу больше.

Павел поежился и втянул голову в плечи.

– Ты правда выйдешь из игры вот так?.. – спросил он. – Просто свернешь в сторону, и все?

– А ты не веришь?

– Зная тебя, нет, – сказал Павел озадаченно. – Вернее, я не понимаю… Ты дашь ему безнаказанно…

– Дам! – выпалил Андрей. – Я шесть дней назад от этой мысли бы сам в ужас пришел! А теперь… Хватит трупов, Паша.

Павел молчал, глядя на него пристально.

– Мне это трудно, – продолжил Андрей. – Мне хочется ему отомстить, да! За Ленку, за Марка… за «Альбу»… За все! Но я понимаю, что если не остановлюсь, то…

– То – что?

– Стану как он. А я не хочу, Паша, не хочу…

Андрей уткнулся лицом в руки и продолжил говорить сквозь пальцы:

– Я иногда думаю, что он этого и добивается. Чтобы я стал таким же животным, как он.

– Энди, неправда.

– Правда! – крикнул Андрей, отняв руки и уставившись на ладони. – Вот! Вот этими руками!.. – Он затряс ими перед лицом Павла. – Я уже убил человека, ты понимаешь?!

– Собаке – собачья смерть.

– Если я не остановлюсь, я убью и Фобоса.

Андрей нервно свинтил пробку с бутылки и сделал большой глоток. Павел смотрел на него, притихший.

– Но вот в чем вопрос… – выдохнул Андрей, проглотив жидкость. – Станет ли мне от этого легче?

Павел отнял у него бутылку и тоже глотнул. Закрутил пробку и спросил осторожно:

– А чего же ты хочешь тогда?

– Уехать из города! – Андрей схватил Павла за руку. – Пусть все утихнет. Пусть полиция его ловит. Пусть тут мир переворачивается… А мы уедем! Паша… у меня никого и ничего больше не осталось, кроме тебя и Оли. Фобос больше не сможет меня достать! Уедем втроем, а?

– Даже так, – удивленно проронил Павел.

– Я не знаю, чем займусь. Главное сейчас – это защитить вас. Поразмыслить о будущем. Всем вместе…

Павел съежился, шмыгнул носом. Андрей глянул на часы. Времени было около трех.

– Странно, да? – изрек Павел, рассматривая поверхность стола. – Еще шесть дней назад ты и по телефону-то со мной не рад был общаться. А сейчас предлагаешь строить вместе новую жизнь. Прямо братская любовь, да и только.

– Зачем спасать то, что умерло? – произнес Андрей. – Взять и переформатировать все.

– Чистый лист… – протянул Павел. – Белоснежный, хрустящий, девственный, да?

Андрей взял Павла за плечи.

– Я – готов. А ты, брат?

Павел посмотрел на него и не ответил. Он думал о чем-то своем. В памяти Андрея снова возник тот берег речки из детства, где они, два пацана, бегут, взявшись за руки. Словно ролик из какой-то несбывшейся жизни… Той, что только зарождалась, но уже вселяла надежды, бодрила… и почему-то так и не сложилась. «Неужели, – подумал он грустно, – тот берег исчез безвозвратно?»

– Вся эта философия – конечно, красиво… – произнес Павел наконец. – Ты сейчас-то что намерен делать?

– Заберем Ольгу и поедем домой. Хорошо поедим и выспимся. Хотя нет… – Он вдруг вспомнил: – Осталась еще тема.

– Какая?

– С прошлым нашим надо разобраться. И с папиными секретами.

Павел глядел непонимающе.

– Скоро Батурин приедет, – сообщил Андрей. – Поговорим. Он стопудово что-то знает. И с Володиным надо встретиться. Вот, блин…

Он снова взглянул на часы. От Лакшина не было никаких сообщений. Он набрал его номер, послушал длинные гудки.

– А что с Володиным? – спросил Павел.

– Да то, Паша! – буркнул Андрей. – Оказывается, дело об убийстве мамы вел именно он. И дело потом бесследно пропало из архива.

Лицо Павла стало вытягиваться.

– Во-во, – сказал Андрей. – Спрашивается, какого фига он это скрыл?

– Володин… вел… дело… – повторил Павел в какой-то прострации. – Интересный расколбас.

– Пошли, – сказал Андрей и поднялся. – Вопросов к нему – куча.

14.4. Не обращая внимания на Аллу, Андрей прошел к кабинету Володина и толкнул дверь. Она оказалась закрыта на ключ.

– Это еще что значит? – Он недоуменно посмотрел на Аллу и Павла.

– Так надо было спросить, – фыркнула Алла со своего места. – А то ломитесь, ломитесь.

– Я не понимаю, Алла!

– А что непонятного? Значит, ушел по делам.

Павел тоже подошел к двери и подергал ручку.

– Чего дергать? – всплеснула руками Алла. – Закрыто!

– Алла, что вы говорите? – воскликнул Андрей. – Там же Ольга!

– Значит, и она ушла.

– Куда?! Зачем?!

– Может, вместе с Игорем Ефимовичем и ушла, – невозмутимо сказала Алла. – Чего кричать-то сразу?

– Не могла она никуда уйти, как вы не поймете?

Алла похлопала ресницами, потом пожала плечами.

– Открывайте, – бросил Андрей.

– Я не могу. Он ключ не оставил. У нас один ключ, второй потеряли… Все никак не соберусь…

Андрей толкнул плечом дверь – она была массивная.

– Господи, вы чего? – недовольно сказала Алла. – Зачем он будет вашу Ольгу закрывать, если ключ у нас один?

– Она не должна была выходить из комнаты!

– Ну, я не знаю. У Игоря Ефимовича вообще-то встреча запланирована. Ой… – Она взглянула на часы. – Она уже, наверное, прошла.

– С капитаном Лакшиным? – спросил Андрей.

– С капитаном! – фыркнула Алла. – Но когда я на почту уходила, Лакшина еще не было. Значит, Игорь Ефимович вместе с ним… после встречи куда-то и ушли! Что непонятно?

– Все непонятно! – бросил Андрей раздраженно.

Он вытащил телефон и набрал Лакшина. Из запертого кабинета донеслась трель вызова. Андрей метнул на Аллу дикий взгляд. Трель продолжалась, а Лакшин не брал трубку. Андрей завершил вызов, трель оборвалась.

– Я ничего не понимаю, – тихо сказала Алла.

Павел стоял не шелохнувшись. Андрей отстранил его и, разбежавшись, ударил ногой по двери. Треснула древесина, но косяк устоял. Алла заверещала и выскочила из-за стола, кинувшись Андрею наперерез.

– Паша, держи ее! – крикнул Андрей, снова разбегаясь.

Второй удар он нанес всем телом. Дерево жалобно хрустнуло, и дверь распахнулась, обнажая щепу, похожую на сломанные кости.

Лакшин сидел в кресле в пустом кабинете, уронив голову на грудь, словно спал.

– Пульс посмотри! – крикнул Андрей Павлу и прыгнул к комнате отдыха.

Ольги в комнате не оказалось. Плед был сброшен на пол, на диване лежали ее телефон и заколка для волос. Висевшее на стене зеркало было разбито, под ним на полу валялись осколки.

Андрей осмотрел комнату, потом машинально схватил телефон и заколку и, попятившись, вывалился в кабинет.

Алла, белая как мел, застыла у разбитой двери и монотонно причитала. Павел сидел в кресле напротив Лакшина, сгорбившись и глядя под ноги. Он поднял взгляд на подошедшего Андрея и одними губами спросил:

– Оля?

– Ее там нет…

– Он забрал ее?

– Я не знаю, Паша… – Андрей сглотнул и кивнул на Лакшина. – Что с ним? – Павел безразлично пожал плечами. – Ты пульс смотрел?

Павел не реагировал, Андрей склонился над Лакшиным. Сонная артерия капитана не пульсировала. Он осторожно повернул голову мертвеца и увидел на шее пятнышко от укола.

– Мертвый, – обронил Андрей.

Алла завизжала на весь кабинет, и тогда Андрей заорал на нее:

– Чего встала?! Вызывай полицию!

Алла, воя, скрылась в прихожей.

Первым желанием Андрея было позвонить Володину, но он прогнал эту мысль. Вряд ли тот станет с ним говорить. По крайней мере, сейчас.

– Эх, Игорь Ефимович… Игорь Ефимович… – прошептал Андрей. – Падаль… Тварь…

– Это никогда не кончится, – проговорил Павел с тоской в голосе.

Андрей сел прямо на пол и привалился спиной к креслу Павла. Нечеловеческая усталость вдруг навалилась на него так, что не хотелось ни думать, ни двигаться, ни разговаривать.

– Что делать, Энди? – с отчаянием спросил Павел, но Андрей не ответил.

Он прикрыл глаза, пытаясь понять, что же происходит у него внутри. Где-то из недр должна была подняться привычная ярость, но она не поднималась. Его уже должна была душить ненависть, но не было и ненависти. Была лишь пустота, все та же сосущая, ноющая, бесконечная пустота, какую он впервые ощутил на похоронах отца. И которая преследовала его уже шестой день.

Пиликнул входящим сообщением телефон Ольги в его руке. Он включил аудиозапись из сообщения, нажал на кнопку громкой связи и положил телефон на пол.

– Я не стал тебе звонить, Железный Дровосек, – заговорил Фобос своим самым первым, чавкающим и демоническим голосом, что они слышали, когда нашли труп Марка. – Слушай и мотай на ус. – Фобос сделал паузу. – Я подозревал, что ты обманешь меня со списком. Что ты на самом деле еще не знаешь имени человека, которого я ищу. Что ты будешь блефовать, чтобы освободить брата. Ладно. Это – на твоей совести. Я даже не стану тебя наказывать. Но я подстраховался, как ты видишь. Ольга – отличная замена Павлику, не правда ли? Она пока жива, но времени у тебя почти не осталось. Мы начинаем суперигру, и правила в ней максимально жестоки. Так вот, если до девяти вечера ты не сообщишь мне имя человека, которого ты опознаешь, и его компанию, я убью Ольгу. Не получу данные – Ольга умрет. Получу позднее девяти – она умрет. Захочешь схитрить – она сразу же умрет. Намотал? Звонить и писать я тебе больше не буду. И вообще, это наш последний контакт. И это твой последний шанс, Дровосек. Прощай.

Запись закончилась, и наступила ватная тишина, прерываемая только глухими причитаниями Аллы в приемной. Павел с трудом разлепил губы и еле слышно спросил:

– Господи… Что теперь, Энди?

Андрей молчал, вслушиваясь в пустоту внутри.

– Не молчи, умоляю! Скажи что-нибудь. Что ты будешь… делать?

Павел был в отчаянии, внутри Андрея царила не то выжженная пустыня, не то снежное поле. Страшно пекло солнце, и ледяной ветер пронизывал до костей.

– Я найду его, – глухо произнес Андрей, и это был словно не его, а чужой голос. – Найду этого ученого. А потом… убью Володина.

 

Глава 15

15.1. Батурин безразлично пролистал распечатки с прайсами и положил папку на стол. Оглядел братьев по очереди, словно сжигал за собой последние мосты. Прокашлялся и сказал:

– Раз уж ты как-то вышел на меня… значит, дело серьезно.

– Уж, поверь, Витя, – сказал Андрей. – Так серьезно, что зашатаешься. Не ходи вокруг да около.

– Только меня не впутывай! – вскинул руку Батурин. – Мне сказали – я сделал. И все.

– Что сделал? – спросил Андрей.

Батурин замялся, собираясь с духом. Павел напряженно замер у стены и наблюдал за ним. Андрей по привычке сидел на краю стола.

– Бункер, – сказал Батурин, почесав затылок. – Пятнадцать квадратных метров.

Возникла пауза. Андрей переварил новость и посмотрел на застывшего Павла.

– Паша, ты сечешь? – произнес Андрей. – Все-таки лаборатория?

Павел не ответил, только переступил с ноги на ногу. Андрей вопросительно взглянул на Батурина.

– Это не мое дело, – сказал Батурин поспешно.

– Зачем же отец тебе прайсы давал? Это же лабораторное оборудование!

– Ну, инженерку просчитать. Мощность электропитания, площади и все такое.

– Так ты знаешь, что он там собирался делать?

– Боже упаси! – всплеснул руками Батурин. – И знать не хочу. Не знаю, открытие это для тебя или нет, но… Сергея Юрьевича ресторанный бизнес вообще не интересовал. «Альба» – то твоя была прикрытием, чтобы построить бункер.

– Дальше. Все, что знаешь.

– А дальше ничего. Он когда с Володиным договорился, что вы будете ресторан тут делать, сразу мне поставил задачу. Разработать решение, чтобы незаметно создать бункер такого размера. Ну и проложить к нему тайный ход.

– Значит, Володин про бункер не знает?

– Не знает. Он же твоему отцу полностью доверял и в дела его не влезал. Мне Сергей Юрьевич за молчание заплатил. Дело-то подсудное… Понимаете, бункера даже в проекте нет. Ни на каких строительных планах вы его не найдете. Я у соседнего помещения этот метраж оттяпал. Никто ж не будет разбирать: сто тридцать или сто пятнадцать метров. Звукоизоляция по высшему классу. Даже электроснабжение автономное предусмотрели.

– Кто знает про бункер кроме тебя?

Батурин пожал плечами:

– Может быть, и никто. Я ж говорю: мне лишняя информация ни к чему.

– Что еще, Витя?

– Сначала хотели ход проложить из ресторана. Ну так удобнее было бы, сам же понимаешь. Не получилось. Пришлось в другом месте делать.

– Где?

Батурин не ответил. Андрей недоуменно вскинул брови:

– Витя?

– Проще показать, – сказал Батурин после паузы. – Могу сейчас.

– Идем! – бросил Андрей, спрыгивая со стола.

Он первым вышел из кабинета, Батурин и Павел поспешили следом.

Когда они покинули «Альбу», Батурин увлек их по торговому проходу. Они миновали ресторан, пару магазинов и свернули в проход с туалетами. Возле мужского туалета Батурин задержался, поглядывая на снующих мимо людей.

– Нельзя всем сразу… – пробормотал он. – Заметят. Там четыре кабины. Нам нужна самая дальняя. Я буду внутри, вы заходите по одному. Кашляете – я впускаю. За звукоизоляцию кабины не переживайте. Я там все предусмотрел. Понятно?

– Поехали, – сказал Андрей.

Батурин исчез в туалете.

– Что скажешь? – спросил Андрей Павла.

– В голове не укладывается, – медленно сказал Павел. – Вот папан дает… Ты что же, думаешь, Володин ищет бункер?

– А что еще можно думать?

– Н-не знаю… А при чем тут ученый из института?

Андрей напряженно молчал.

– Какая может быть связь? – спросил Павел.

– Иди за Батуриным, – приказал Андрей. – После разберемся.

Павел постоял с открытым ртом, потом покорно скрылся в двери туалета. Андрей посмотрел на часы. Времени было шесть вечера. Он вынул телефон, проверил почту. Письма от Жученко не было. Он позвонил ему, но ученый звонок сбросил. Уже повторно.

Он скользнул в туалет. Павла внутри уже не было видно, только один мужик мыл руки в умывальнике. Андрей приблизился к зеркалу, включил воду и стал ждать. Когда мужик направился к выходу, Андрей подскочил к двери дальней кабины и кашлянул. Дверь открылась, и он протиснулся внутрь.

Они стояли втроем в тесноте, обступив унитаз. Мягкий синий свет заполнял кабину.

– Говорим шепотом на всякий пожарный, – предупредил Батурин. – А теперь смотрите…

Он развернулся к левой от унитаза стене. Стена посередине имела уступ внутрь шириной с полметра. Керамической плиткой внутри уступа был выложен узор: черный квадрат на голубом фоне. На уровне головы из стены торчал светильник в виде фонаря с синим плафоном. Батурин взялся за массивную дугу фонаря и медленно развернул плафон на девяносто градусов, обнажив круглый вырез, внутри которого виднелась замочная скважина.

– Плафон – рукоятка двери, – прошептал Батурин. – Нужно открыть замок и толкнуть дверь внутрь. За дверью – лаз, метров двадцать с поворотами. Потом вторая дверь, уже с кодовым замком, в сам бункер.

– Е-мае, – проговорил Павел. – У меня слов нет.

– Замок ты вставлял? – спросил Андрей Батурина.

– Я… Но если ты про ключ, то у меня его нет. Я Сергею Юрьевичу все отдал. Мне-то он зачем?

Андрей помолчал, посмотрел на притихшего Павла.

– Пашка, ты понял? Человек с доступом в лабораторию! Вот что нужно Володину!

– Только почему «крайний справа»? Кабина-то слева! И при чем тут пальма?

– Все-таки потише… – шикнул Батурин на Андрея.

– Паша, вспомни: может, отец в бреду что-то говорил?

Павел поежился и задумался.

– Да ничего он не говорил…

– Ребят, вы о чем? – осторожно поинтересовался Батурин. – Хотя… на кой черт я спрашиваю?

Андрея охватывало возбуждение. Как гончую собаку, взявшую след. Он схватился за плафон и повернул его в исходное положение.

– Давайте-ка выйдем, – предложил Батурин. – Если вопросов нет, я бы рванул. Дел по горло.

15.2. Андрей, в очередной раз не дозвонившись Жученко, зарычал и впился пальцами в брусья лавки, на которой они сидели.

– Рабочий день уже закончился, – сказал Андрей раздраженно. – Он ничего мне не прислал. И трубку не берет. Что, снова к нему ехать?

– В бункер проникнуть надо, – заговорил Павел. – Так мы хоть что-то сможем диктовать. Козырь это наш, Энди.

– Не понимаю… – простонал Андрей. – Ни фига не понимаю! Зачем Володину бункер? Предположим, что там лаборатория… Он же ее не унесет? Значит, там что-то есть внутри!

– Я ж говорю, нам надо туда попасть раньше его.

– Черт, как Володин про лабу-то узнал?

– Может, папа проболтался перед смертью? – предположил Павел.

Андрей уставился на Павла недоуменно:

– Три года молчал, а потом проболтался?

Он снова вытянул правую руку и посмотрел на пальцы. Павел покосился на его руку и сказал недовольно:

– Энди, прекрати.

– Зачем отцу понадобилась лаборатория? Молчал в тряпочку пятнадцать лет, а потом – бац – и построил! Деньги где-то нашел… Что он с ней собрался делать?! – крикнул Андрей. – Опыты свои продолжать? Ради чего?

– Не кричи на всю деревню, – сказал Павел, озираясь. – Папа был фанатик.

– Для кого он все это делал? – не унимался Андрей. – Или у него был заказчик?!

– А может, и был! И заказчик, и спонсор, и кто захочешь! А тебе должно быть виднее, с чего бы на старости лет его так переклинило.

– Ни фига мне не виднее… – Андрей вздохнул и добавил задумчиво: – А ведь он, стопудово, маму мечтал воссоздать. Я не удивлюсь, Паша. Он же ее так любил.

– Ты еще раз посмотри входящие, а?

Однако Андрей не успел проверить почту. Зазвонил телефон, он вытаращился на вызов в оцепенении. Это был Володин. Его звонок сейчас – это был ход, которого он ожидал меньше всего.

– Ты где?! – Тон Володина был очень озабоченный.

– А… что? – спросил Андрей, замирая.

– Ты в центре? – спросил Володин чуть нервно. – Срочно ко мне!

Он бросил трубку, Андрей вопросительно поглядел на Павла.

– Это что? – тихо произнес он. – Маски сброшены, типа?

Павел молча ерзал на скамье.

– Ну что ж… Вызов принят, – процедил Андрей. – Настала пора поторговаться с Фобосом.

Они поднялись на лифте на последний этаж. По пути Андрей все время озирался, пытаясь понять, нет ли за ними слежки, но ничего подозрительного не заметил.

В кабинет Володина они не попали. Все пространство офиса было набито полицией и массой неизвестных людей с деловыми лицами, где-то бубнила Алла и щелкал затвор фотоаппарата. Едва Андрей и Павел вступили в приемную, как на них из толпы вывалился Володин. Он был без пиджака, в рубашке с закатанными по локоть рукавами.

– Они тебя допрашивать будут, но сначала ты мне объяснишь… – пробормотал Володин, выталкивая обоих в коридор.

Он увлек их в самый тупик – к маленькому окошку.

– Что это за хрень?! – выпалил Володин Андрею в лицо. – Этот твой маньяк уже ко мне подбирается? Уже и в моем кабинете трупаки?

Андрей молчал, лишь желваки перекатывались у него на скулах. Лицо Володина было непроницаемо, но к этому выражению Андрей давно привык. Володин умел держать любой удар и не показывать эмоций.

– Самвойского застрелили, ты в курсе? – Володин сверлил Андрея взглядом. – В той самой комнате, что они под офис снимали. Это что за дерьмо сюда стеклось, спрашиваю?!

Андрей молчал, не сводя с Володина глаз. Тот непонимающе нахмурился.

– Брательник твой? – Володин кивнул на Павла, вжавшегося в стену, и снова набросился на Андрея: – Ты чего, язык, мать твою, проглотил?!

«Врезать ему по роже, – мелькнула мысль у Андрея, глядя на это уверенное бронированное лицо. – Вцепиться мертвой хваткой в кадык и душить, душить, сколько смогу… Или глаза выдавить… Если бы это был выход, но… это же не выход, не выход!..»

– Андрейка, ты здесь? – Володин помахал ладонью перед лицом Андрея, потом вдруг встряхнул его: – Тебе затрещину, что ли, влепить?! Очнись, ну-ка!

– Я вот все думаю… – выдавил наконец Андрей, вырываясь из рук Володина. – Зачем тебе этот маскарад? Сейчас-то зачем?

Володин на миг остолбенел, но удивление быстро исчезло с его лица. «Ай, красавец, – подумал Андрей. – Тебе бы в театре играть».

– Давно ты мне «тыкаешь», парень? – спросил Володин, сдвинув брови.

– Лучше поговорим о деле.

– Ты не проспался, что ли? – Володин снова посмотрел на Павла. – Что с ним, Павлик? Давно он не в себе?

Павел не ответил, лицо его было вытянутым, он лишь косился на руки Володина с закатанными рукавами.

– Да вас обоих стукнуло чем-то! – Володин всплеснул руками. – Что за фуфло, а?!

«А ведь он избрал правильную тактику, – вдруг понял Андрей. – Фактов против него нет. С чего бы ему все признавать и открывать карты? Конечно, куда удобнее корчить из себя непонимающего клоуна. А может, это вообще новая фаза игры? Типа, один на один. Стоим тут друг друга прощупываем, ищем бреши в обороне… кто кого переблефует…»

– Андрей Сергеевич, объяснись, твою мать! – рявкнул Володин. – Терпению моему – кранты!

– Хватит указывать, – процедил Андрей.

– Тьфу ты…

Володин вздохнул, глянул в сторону кабинета, где в дверях суетились люди. Затем пригладил седину рукой, скрестил на груди руки и сказал спокойно:

– Зайдем с другой стороны. Ты чего добиваешься?

– То-то же, – осклабился Андрей. – Я тебе все скажу, но ты не перебивай.

– «Тыкает», и все тут!.. – рыкнул Володин.

Павел словно прилип к стене и не сводил взгляд с рук Володина.

– Чего он на меня так смотрит? – буркнул Володин, развел руки и посмотрел на грудь и живот. – Нет у меня тут ничего… Павлик, але!

Павел не издал ни звука, лишь опустил взгляд в пол.

– Он, кажись, вообще немой, – сказал Володин.

– Слушай меня, – с напором произнес Андрей. – Внимательно.

Володин хотел что-то рявкнуть, но передумал, окинул Андрея взглядом с ног до головы. Снова скрестил руки на груди.

– Ладно, черт с тобой, – процедил он озадаченно. – Валяй.

– Так вот, – сказал Андрей. – Я нашел и бункер, и ученого с ключом и кодом доступа.

Он сделал большую паузу, следя за Володиным. Тот новость выдержал достойно, лишь легкая тень на секунду мелькнула на его лице.

– Бункер, значит? – переспросил Володин. – Нашел? Ну-ну.

– Но тебе его не видать, пока ты не вернешь Ольгу.

Новая пауза. Володин переступил с ноги на ногу. На каменной поверхности его лица пробежали легкие волны.

– Ольгу, значит? Вернуть, значит, тебе?

– Слушай, Игорь Ефимович, – сказал Андрей. – Хочешь корчить из себя клоуна – корчи, мне все равно. Но условия такие… Сначала Ольга, потом лаборатория. Или я обнародую факт ее существования! И вся твоя игра – коту под хвост!

– Лаборатория? – повторил Володин. – Значит, ты мне – лабораторию, а я тебе – Ольгу?

– Да, – сказал Андрей. – И еще правду расскажешь.

– Ага… Правду… Это еще какую?

– Всю.

Взгляд Володина был холодный, колючий. Он молчал, думал, просчитывал.

– Например, для чего был балаган с рестораном? – сказал Андрей. – Что тебе «Альба» в твоих активах? Капля в море… Признайся, отжим ресторана – это для отвода глаз?

Володин хмыкнул и ничего не ответил. Андрей продолжил:

– Если тебе нужен был человек из института, чего сразу меня туда не направил? Где ты взял ключевые слова? Зачем тебе лаборатория?

Володин крякнул задумчиво и растер ладонями щеки.

– Слушай… я, кажется, понимаю, о чем ты… – проговорил он медленно, не переставая при этом лихорадочно соображать. – Ты, часом, не под кайфом?

Володин сделал шаг к Андрею, пытаясь заглянуть ему прямо в глаза, но Андрей отскочил и зарычал:

– Я еще могу понять, что Лакшин подобрался к тебе и ты его убрал. Не знаю, какие у тебя дела были с Валуевым – мне плевать… Но Марка!.. Ленку!.. Их ты за что убил, сволочь?!

– Эй, щенок!.. – сорвался Володин. – Ну-ка закрой рот!

– Фотографии, голоса!.. Квесты идиотские! – выкрикивал Андрей. – Ты реально больной псих? Или маскируешься?! За что ты мстишь нашей семье?

Лицо Володина стало медленно багроветь. Он часто задышал, хотел рыкнуть, но только сглотнул и зашипел. Под черепушкой у него продолжался мыслительный процесс.

– За то, что отец увел у тебя маму? – выпалил Андрей.

– Что ты понимаешь?! – рявкнул Володин. – Я любил ее! Ты понятия не имеешь, как я ее… Что у меня внутри!.. – Он схватил себя пятерней за ворот рубашки.

– И за это ты ее убил? – произнес Андрей. – Потому что она тебя разлюбила?

Володин замер, взгляд его стал ледяным.

– Что же ты молчишь, сука? – продолжал Андрей. – Хватит строить из себя невинную овцу! Ты же дело потом выкрал из архива! Мне Лакшин сказал!.. Чтобы все концы – в воду… Ну признайся!

– Да ты… сосунок!.. – зарычал Володин, наступая. – Что ты мелешь?!

Андрей не двинулся с места, и Володин придвинулся к нему вплотную. Павел шевельнулся у стены и сунул руку в карман. Андрей и Володин несколько мгновений смотрели в глаза друг другу не мигая. Затем Володин шумно и протяжно выдохнул, лицо его разгладилось, снова стало непроницаемым.

«Что-то придумал, – мелькнула у Андрея мысль. – Или проверка закончена? Зря я, наверное, сорвался… Хотя… Значит, его можно вывести из равновесия? Или его срыв – тоже часть игры?»

– Знаешь, парень, – произнес Володин, облизнув губы. – Я промолчу на всю чушь, что ты тут гнал… Ты явно не в себе. Я даже могу тебя понять!.. Нелегко тебе пришлось, м-да… Ты вот что… Тебе срочно надо отдохнуть. Водки шарахни и проспись, понял? А завтра поговорим. Со следаком я договорюсь. А сейчас… – Володин вздохнул. – Убирайтесь с глаз.

Володин замолчал, глядя на Андрея уже с каким-то сожалением. От его гнева не осталось и следа. «Красавец, – мрачно подумал Андрей. – Ладно».

– Если честно, я и не думал, что ты признаешься, – проговорил Андрей. – Не в твоих правилах.

– Иди, говорю, отсюда, – сухо бросил Володин.

– Я ухожу, но мы продолжим, и не завтра, – отчеканил Андрей. – А через полчаса.

Володин сдвинул брови и покачал головой.

– Через полчаса, значит? – хмыкнул он.

– Через полчаса ты приведешь Ольгу в «Альбу». И мы поговорим о бункере.

– Пошел вон, – процедил Володин и указал рукой на выход.

– Вот и договорились.

Андрей кивнул Павлу, и тот отлип от стены. Андрей взял его под руку, и они быстро зашагали к выходу, оставив окаменевшую грузную фигуру Володина в коридорчике.

Когда они исчезли за дверью, Володин, чертыхаясь, поспешно вытащил мобильник и набрал номер.

– Михалыч, это срочно, – заговорил он. – Организуй слежку за Березиным. Он только что вышел от меня. Сними с постов столько людей, сколько нужно. Мешать ему не надо, и чтобы слежку не заподозрил! Но я должен знать о каждом его чихе! Сообщать сразу мне напрямую! Усек? Добро, действуй.

15.3. Они стояли у входа в ресторан. Андрей словно не решался открыть двери. Казалось, он забыл об этом и смотрел на Павла, который стал совсем понурым после встречи с Володиным.

– Не дрейфь, Пашка, – Андрей встряхнул его за плечо. – Мы его дожмем.

Павел ничего не сказал, лишь втянул голову в плечи.

– Я вот все думаю… – проговорил Андрей. – А что, если… папа клонировал маму? Еще тогда, двадцать лет назад.

– Смеешься, что ли? – уныло сказал Павел.

– Представь, а вдруг технология отца уцелела?

– Фантастика какая-то.

– Представь, что Володин давно знает о бункере. Представь, что технология в его руках…

– В смысле?

– …А отец был его марионеткой! А почему бы нет?

– Странно как-то, – буркнул Павел. – Тогда какова цель Володина?

– Блин… Вдруг в лаборатории что-то пошло не так? Отца-то нет, а сам Володин ничего не может!

– Слушай, может, зайдем внутрь? – Павел ткнулся лбом в стеклянную дверь ресторана. – Кофе хочу смертельно. Как ты вообще на ногах вторые сутки?

– Зайдем, зайдем, – сказал Андрей.

Он вытащил из кармана ключи от ресторана вместе с телефоном и тут увидел мигающий сигнал. Он замер, ему привиделось, что пришла фотография, где лежит Ольга. Мертвая, с синими губами и остекленевшим взглядом. И с пулевым отверстием во лбу…

– Ты чего? – сказал Павел.

Андрей потряс головой и буквально заставил себя зайти в уведомления. В сообщении и впрямь было фото, от которого он чуть не выронил телефон на пол. Холодок пополз по позвоночнику.

На фото почти в полный рост была мама, совсем молодая и красивая, лет двадцати, в легком летнем платье. Мама сжимала в руке сумочку и улыбалась, а на заднем плане виднелся центральный вход ТРЦ «Южный».

– Сука… – выдохнул Андрей. – Как он… это сделал?

Павел осторожно взял у него из руки телефон, всмотрелся в фотографию.

– Ответный удар нанес, типа? – проговорил Андрей сквозь зубы, приходя в себя. – Пашка, так, что ли?

– Похоже на то.

– Он хорошо подготовился. Слушай, не обращай ты внимания на провокации! Убери эту фотку к чертям!

Павел заглянул ему через плечо и ткнул пальцем в телефон, пролистнув изображение, и тут же завопил:

– Ну вот же!

Пришло письмо от Жученко. Ученый писал:

«А.С., добрый вечер. По вашему вопросу нашли следующих людей, кто хорошо знал и работал с Вашим отцом:

1. Скоробогатов Алексей Иванович, 1952 г.р., ушел на пенсию в 2015 г.

2. Евсеева Наталия Степановна, 1967 г.р., уволилась в 2010 г.

3. Пальмирин Федор Олегович, 1974 г.р., уволился в 2016 г.

4. Невсесян Нелли Азатовна, 1947 г.р., ушла на пенсию в 2007 г., умерла в 2014 г.

5. Ауэрбах Осип Львович, 1973 г.р., уволился в 2011 г.

Среди перечисленных на том фото есть только Пальмирин Ф.О., крайний справа. Где он сейчас, не установлено. Был рад Вам помочь. Удачи, Л.Г.»

Андрей и Павел посмотрели друг на друга так, словно у каждого в голове что-то щелкало и вставало на свои места.

– Ты знал этого Пальмирина? – спросил Павел.

Андрей молча нашел в телефоне фото ученых в халатах и долго смотрел на фигуру тощего высокого парня с пышной кудрявой шевелюрой, чем-то напоминавшего Павла.

– Знал, – сказал Андрей, сглотнув. Он судорожно стал искать в контактах номер Пархоменко.

– Петр Михайлович, – возбужденно заговорил он в трубку. – Срочно помоги, родной!

В трубке на некоторое время замялись, кашлянули, потом голос Пархоменко неуверенно произнес:

– Слушаю тебя, Сергеич. Что за забота?

– У вас же есть база по работающим в «Южном»?

– Ну… смотря, что хочешь.

– Дорогой, найди мне человека! Пальмирин Федор Олегович, 1974 года рождения. Он должен работать где-то здесь! Мне срочно, Петр Михайлович! Выручай!

Пархоменко закряхтел в трубку.

– Я тебя умоляю! – выпалил Андрей. – Это вопрос жизни и смерти.

– Ну хорошо, – после некоторой паузы отозвался Пархоменко. – А ты где сам-то?

– У «Альбы» стоим.

– А-а. Ну лады. Дай пару минут.

– Жду!

Пархоменко отключился. Андрей в возбуждении стал вышагивать вдоль двери ресторана.

– Только бы срослось, – пробормотал он. – И тогда я с Володиным по-другому потолкую!

Павел задумчиво глядел на мельтешащего Андрея и снующих мимо людей, а потом неожиданно спросил:

– А почему ты так уверен, что Фобос – это Володин?

К такому вопросу Андрей был не готов. Он остановился, потом подскочил к Павлу и глянул на него как на сумасшедшего.

– Ты поэтому так на него таращился все время? – глухо спросил Андрей. – Узрел, типа, невинную овечку?

– Я тоже все думаю и думаю… А почему, к примеру… – Павел замялся и отвел взгляд. – Я знаю, тебе не понравится, но…

– Договаривай.

– К примеру – Ольга…

– Ты офигел вконец?

– Ты эмоции-то выключи, брателло. А включи мозги.

– Ты рехнулся?! – рявкнул Андрей так, что проходившие мимо люди шарахнулись в стороны.

– Не ори. Проанализируй цепочку, – не унимался Павел. – И увидишь, что не все так однозначно. Строго говоря… нет у Ольги…

– Чего у нее нет?!

– Алиби.

– А ты уже проанализировал? Цепочку свою!

– Да не кипятись ты так! Странно все это… Похищения эти ее… Я не говорю, что Фобос – это она. Но она может быть в его команде. Ну что ты так вылупился?

Андрей опешив смотрел на Павла как на монстра. Павел шмыгнул носом и развел руками: мол, а я что сделаю?

– Извини, я не хотел… – пробормотал Павел. – Но так… объективности ради.

– Она меня любит! – выпалил Андрей, чувствуя, как в животе заворочался слизняк. – И я ее люблю. Этого не может быть, Паша!

– Ты не первый, кому чувства сносят голову. Не исключено, что на этом расчет и строится.

– Да иди ты… Не верю.

– Я ж не настаиваю. – Павел поднял перед собой руки. – Одна из гипотез, не более.

Он взглянул вдоль торгового ряда и прищурился.

– Видишь охранника? – спросил Павел тихо. – Возле перил, метров через сто. Только резко не поворачивайся.

Андрей украдкой бросил взгляд вбок. Один из пархоменковских громил облокотился на перила и смотрел вниз.

– Он уже несколько минут там стоит и на нас смотрит.

– Да фиг с ним, – сказал Андрей. – Пусть смотрит.

Охранник его не интересовал. Он пытался прогнать возникшего слизняка, давил его и старался не думать о бреде Павла про Ольгу… Однако слизняк не исчезал, он выскальзывал, уворачивался и распухал, и неизвестно, во что бы он превратился, если бы не звонок Пархоменко.

– Сергеич, короче, – рапортовал Пархоменко. – Есть конторка на втором этаже, прямо под эскалатором. «Медкомплект» называется. По-моему, медицинским оборудованием торгуют.

– Так, так…

– Там твой Пальмирин должен быть.

– С-спасибо… – произнес Андрей, замирая.

– А ты куда сейчас? – озабоченно спросил Пархоменко. – Туда, что ль?

– Да, да… – проронил Андрей. – Петр Михайлович, низкий поклон. Извини, побегу.

Пархоменко хотел спросить что-то еще, но Андрей отключился. Павел смотрел на него во все глаза не шелохнувшись. Андрей, не говоря ни слова, схватил его за руку и увлек к лифтам.

«Медкомплект» оказался настолько маленьким, что был почти не виден со стороны. Возле двери Андрей вдруг замер с колотящимся сердцем. За стеклом среди полок с медицинской утварью спиной к ним горбился человек. Он что-то писал, облокотившись на витрину. Андрею вдруг стало страшно: если это окажется не тот Пальмирин… если расчет изначально был неверен… если он чего-то не учел или пошел по ложному пути… Что будет тогда? Что будет с Олей?

Человек обернулся на звук, и у Андрея словно гора рухнула с плеч. Это, без сомнения, был тот самый Пальмирин с фотографии, только заметно постаревший. От густой шевелюры его почти ничего не осталось, а к высокой фигуре прибавились заметный животик и округлое лицо.

Пальмирин тоже сразу узнал его, да и не мог не узнать – ведь он видел Андрея много раз. Было это лет семнадцать назад. Андрей тогда был студентом, а Пальмирин часто подвозил отца домой, когда они засиживались на работе допоздна. Потом отец и его ассистент, как правило, полночи пили чай и продолжали бубнить на кухне, а Андрей подглядывал в щелку двери, ведь он тоже не спал – готовился к сессии…

– Андрей Сергеевич, – печально улыбнулся Пальмирин. – Какая встреча. – С интересом взглянул на Павла. – Это ваш брат? Павел, я не путаю?

– Федор Олегович, – сухо сказал Андрей. – У нас мало времени. Вы догадываетесь, зачем мы пришли?

Пальмирин несколько мгновений размышлял, шевелил губами, сводя их в трубочку, потом протяжно вздохнул и сказал как-то совсем спокойно, буднично:

– Чего ж не догадаться? Все понятно.

– Значит, пропустим этап, когда вы валяете дурака?

– Не собираюсь я ничего валять, господи…

Пальмирин сунул руку в карман брюк, снова пожевал губами и выложил на витрину ключ.

– Нет, так не пойдет, – сказал Андрей. – Вы идете с нами. И прямо сейчас.

– С вами так с вами, – бесцветным голосом сказал Пальмирин. – Я не против. Если честно, – он грустно улыбнулся. – Я вас давно ждал. Ну или не вас, не важно… Но кто-то должен был прийти…

– Не теряем времени, – Андрей посмотрел на часы. – У нас минут пятнадцать. Пальмирин пожевал губами, перегнулся через витрину и чем-то там пощелкал. Потом взял с полки ключи от магазина и покорно двинулся к выходу. Андрей шагнул за ним и бросил ему в спину:

– Федор Олегович, а интересно… У вас была в институте кличка?

 

Глава 16

16.1. Лаз был узкий, и на разных участках пути его ширина менялась. В какие-то моменты приходилось ложиться с четверенек на живот и ползти, потом снова вставать на колени. Двадцать метров хода, о которых говорил Батурин, показались Андрею гигантской дистанцией. Он то и дело натыкался на подошвы Пальмирина, позади пыхтел Павел, а тоннель все не кончался. Они ползли в кромешной темноте, было душно и очень жарко. Иногда Пальмирин застревал, и тогда Андрей в ожидании прижимался щекой к пластику, которым был обит лаз. Пластик был хотя бы чуть-чуть прохладным. Наконец Пальмирин, сопя, вытащил из кармана телефон и стал светить перед собой на кодовый замок, врезанный в квадратный металлический люк. Нажав комбинацию кнопок, он толкнул дверцу внутрь и исчез в черноте проема. Чертыхаясь, Пальмирин чем-то щелкнул, и зажегся свет. Андрей пролез следом внутрь бункера и поднялся. Лаз находился у самого пола помещения. Последним из проема выбрался Павел.

Лаборатория была самая что ни на есть настоящая. Квадратное помещение по всему периметру было оснащено столами, на которых стояли микроскопы, ванночки, секции с пробирками, стеллажи с десятками флаконов и баночек, многочисленные контейнеры разного калибра, весы и прочие приборы, о назначении которых нельзя было даже догадаться. Торчало несколько мониторов, лежал толстый, массивный ноутбук, больше похожий на переносной компьютер. В углу была мойка, на потолке виднелись пожарная сигнализация, какие-то датчики и видеокамеры. Оборудование было выключено, мониторы с разных углов лаборатории взирали на пришельцев черными прямоугольниками.

Какое-то время Андрей и Павел разглядывали лабораторию. Пальмирин стоял, потупив взор, и напряженно о чем-то думал.

– Скажите… а как вы узнали? – спросил он наконец.

– Не важно, – отрезал Андрей и указал пальцем на ноутбук. – Я правильно понимаю, что все данные тут?

– Все правильно, – упавшим голосом сказал Пальмирин. – Сергей Юрьевич много лет…

Он вдруг осекся и покачал головой, кусая губы.

– Паша, как думаешь… – Андрей посмотрел на Павла, не сводящего взгляда с ноутбука. – Он же это ищет, а?

Павел не ответил, приблизился к ноутбуку, провел пальцем по его крышке, дотронулся до клавиш. Компьютер, как и все в лаборатории, оказался выключен.

– Дурак!.. – вдруг выпалил Пальмирин и закрыл лицо руками. – Что я наделал…

– В чем дело? – сказал Андрей.

– Его нельзя оставлять!

Он шагнул к ноутбуку, но Павел заслонил его и выставил перед собой руку, останавливая Пальмирина.

– Вы не понимаете! – в отчаянии бросил Пальмирин, глядя то на Павла, то на Андрея. – Это все нужно уничтожить!

– С чего бы это? – спросил Андрей.

– Это его воля была, его… Он же просил меня…

– Отец хотел, чтобы лабораторию уничтожили? – спросил Андрей.

– Ну конечно! – воскликнул Пальмирин. – Он как чувствовал, что скоро умрет… Он не хотел, чтобы это все попало не в те руки. Боялся, очень боялся…

– Почему? – спросил Павел. – Кто мог сюда добраться?

– Я не знаю… Это не важно… – лихорадочно заговорил Пальмирин. – Я же тоже не с самого начала здесь… Он вообще два года тут один работал.

– Интересно, – сказал Андрей. – А я думал, тут работали только вы.

– Если бы! Сергей Юрьевич сам ползал сюда до последнего… Никого подставлять не хотел. И только когда понял, что рискует здоровьем… У него сердце стало сильно пошаливать, кажется…

– Сердце, да… – сказал Андрей.

– Ну вот он меня и нанял! Где-то с год назад, когда уже не мог из дому выходить. Мне пришлось уволиться из института. Магазинчик этот левый открыть… Так, чтобы можно было в любой момент сюда отлучаться. Сергей Юрьевич и с магазином тоже помог.

– Так вы были его удаленными руками? – спросил Павел.

– Ну, типа того, – вздохнул Пальмирин. – Присматривал, показания снимал, в общем, делал, что он говорил. Он очень торопился… Опасался, что не успеет. Я, если честно, долго не соглашался, но он меня уговорил. Сказал, оклемается и дальше – снова сам. Не оклемался…

Пальмирин осекся и стал кусать губу. Он попытался дотянуться до ноутбука, но Павел ноутбук отодвинул за свою спину. Пальмирин тяжело вздохнул, отошел в сторону и присел на край стола.

– А где отец взял деньги? – спросил Андрей.

– Чего не знаю, того не знаю, – обронил Пальмирин, не переставая поглядывать на ноутбук.

– У него мог быть заказчик?

– Заказчик? – Пальмирин захлопал глазами. – Какой еще заказчик?

– А зачем тогда все это?.. – Андрей повел рукой вокруг. – Ради чего?

– Я ничего не знаю про заказчиков… – пробормотал Пальмирин. – Но мне казалось, он в первую очередь хотел воссоздать жену.

– Маму? – выпалил Андрей. – Клонировать?

– Ну да… – Пальмирин взглянул на него удивленно. – А что, вы не знали? Не знали, что Сергей Юрьевич об этом мечтал всю жизнь?

Андрей переглянулся с Павлом.

– Ну почему же… – протянул Андрей. – В какой-то степени…

– Он двадцать лет ждал этого момента! Сохранил генетический материал жены и ждал.

– Узнаю папаню, – произнес Павел.

– А с созданием лаборатории у него появился реальный шанс! – сказал Пальмирин. – Но про деньги я ничего не знаю.

Он умолк и стал затравленно оглядываться.

– Отдайте мне компьютер! – вдруг попросил. – Нельзя его оставлять!

– Разберемся, – бросил Андрей.

Пальмирин снова вскочил, но Павел развел руки в стороны, словно пытаясь его обнять. Лицо ученого стало плаксивым, и он запричитал:

– Поймите, я должен был, должен! Сразу же!.. Он же меня заклинал: если умру – уничтожь! Ну хотя бы ноутбук… А лабу можно просто закрыть и ключ выбросить… Я же обещал ему! Дурак… чего я ждал? Господи, я так и знал, что кончится этим…

Он схватил себя за волосы и стал раскачиваться.

– Рука не поднималась! – выдохнул Пальмирин. – Вы не понимаете, что в этом ноутбуке!.. Там же целое наследие.

– Так вы его продать хотели? – осклабился Андрей. – Наследие-то.

– Ч-что?..

– Рука у него, видите ли, не поднималась…

– Что вы такое говорите?! – взвизгнул Пальмирин. – Как это все можно было?.. Раз – и все? Ну как?!

– Не нойте, – поморщился Андрей. – Не уничтожили, и хорошо.

– Да чего хорошего?! – вскрикнул Пальмирин. – Вы не представляете…

– Успокойтесь! – сказал Андрей резко и взглянул на часы. – Продолжим позже с вами. Паша, берем ноут и уходим.

– Нет! – выпалил Пальмирин. – Нельзя!

Он вдруг резво схватил Павла за руку и дернул на себя. Павла качнуло вбок, Пальмирин нагнулся к ноутбуку, рванул его со стола, выдирая кабели, и отскочил в угол лаборатории. Он стоял, прижимая ноутбук к груди, как щит, взгляд у него стал безумным.

– Отдай, – приказал Андрей, делая шаг в его сторону.

– Стоять! – Пальмирин поднял ноутбук над головой.

Андрей замер, нахмурясь и поспешно соображая.

– Почему всегда осложнения?.. – проговорил Павел, переминаясь с ноги на ногу.

– Я его разобью! – крикнул Пальмирин. – Я знаю, где у него диски! Стоять!

Пальмирин чуть опустил руки. Ноутбук был тяжелый.

– Что теперь? – сказал Андрей зловеще. – Вот мы стоим. И какой у тебя план? Паша, заходи слева.

Сам он медленно вскинул ногу, и Пальмирин снова поднял ноутбук. Руки его тряслись.

– Его нельзя никому отдавать! – закричал он отчаянно. – Все, что там нахо…

Раздался глухой хлопок, и Пальмирину словно вогнали в горло кляп. Он пошатнулся с открытым ртом, уронил руки, но не выпустил ноутбук. Затем сделал два судорожных шага, упал грудью на стол, роняя на него ноутбук и сметая микроскоп. Издав хрип, он замертво свалился на пол. В области сердца из раны на рубашку толчками выбрасывалась кровь.

16.2. Не успели Андрей и Павел прийти в себя, как из темноты лаза вывалился Володин. Он грузно поднялся, сжимая в руке пистолет с глушителем.

– Твою мать… – простонал Андрей. – Твою же мать!..

– Плохая привычка: двери за собой не закрывать, – пропыхтел Володин. – Особенно в туалете. – Он с безразличием взглянул на труп Пальмирина и сказал: – За этого придурка можете не благодарить.

– Выследил, сволочь, – уронил Андрей мрачно.

– Так-с. Отойти к стене! – приказал Володин, «кивнув» пистолетом. – Чего встали? Живее!

Андрей и Павел попятились и уперлись задами в край стола.

– Вот и молодцы, – Володин левой рукой вытер пот со лба. – Ф-фу-у. Ну и жара в этом тоннеле.

Он перешагнул через тело на полу и присел на край стола, чуть сдвинув ноутбук. Пистолет он положил на бедро, направив его в сторону Андрея и Павла.

– Реакция у меня отличная, – сообщил Володин. – Так, на всякий случай говорю. – Поэтому стойте тихо, братья-акробатья. И руки чтобы я ваши видел.

Он покрутил головой, осматривая лабораторию, и цокнул языком:

– Ах, Сергей Юрьевич, Сергей Юрьевич. Ты только глянь! Столько лет таился… Меня провел – это ж надо!

Володин хмыкнул, перевел взгляд с лабораторной утвари на замерших братьев.

– Вот ведь, Андрейка, как забавно-то… – сказал он. – Столько лет гоняться, столько сил положить… Я и забыл уж давно, ан нет! Через двадцать с лишним лет само в руки приплыло! Финт судьбы, однако.

– Все же охотился? – глухо сказал Андрей.

– Неверное слово. Присматривал. Да кто бы не присматривал? Сам подумай… Технология клонирования – это не хухры-мухры. Будет тебе государство такие штуки на самотек пускать? Государство не имело права упускать момент, когда Сергей Юрьевич достигнет результатов.

– И давно ты начал присматривать за отцом?

– Уй, – сказал Володин и наморщил лоб, вспоминая. – Почитай, лет около сорока… Да как папаня твой начал этим заниматься, так госбезопасность и зашевелилась.

– Госбезопасность?

– Конечно. Прокуратура – это так… ширма.

– Так и дружба твоя с отцом – полное фуфло? – зло бросил Андрей. – Липа, да?

– Но-но! – Володин покачал пистолетом словно пальцем. – Что ты понимаешь? Работа – работой, а дружба – дружбой. Дружба была настоящая.

– Не верю.

– Зря. Если Серега про меня правду не знал, это не значит, что я к нему как-то по-другому относился. Все у нас было взаправду, Андрейка. По-человечьи.

– Ну-ну, – процедил Андрей. – Ты еще скажи, что и ваша любовь с мамой была взаправду. А не заданием…

Это задело Володина. Лицо его вытянулось, как недавно в офисе.

– Дурак, – сказал Володин холодно. – При чем здесь задание? Что ты знаешь о любви? О настоящей любви…

– Не верю ни одному твоему слову, гад.

– Не верит он… – вздохнул Володин. – Это была такая любовь… Тебе и не снилась!

– Такая, что до ненависти – один шаг?! – выпалил Андрей. – Такая, что за нее надо убивать?!

– Идиот! – рявкнул Володин, вращая глазами. – Анька дома оказалась! Не должно ее было там быть! Понимаешь ты, идиот? Не должно! Вон он заболел… – Володин ткнул пистолетом в сторону Павла. – Испортил все… На какой черт ты заболел, мальчик, а?

Павел молчал, превратившись в изваяние, и лишь стрелял глазами по сторонам.

– А не убивать нельзя было?! – крикнул Андрей Володину.

– Свидетель! Все мои семнадцать лет присмотра – коту под хвост, что ли? Да меня бы первого за это…

– Врешь!

– Что-о?

– Врешь! – выдохнул Андрей. – Ты не свидетеля убрал. Ты просто маме не простил! Больно было, что тебя предали! Понять не мог, как тебя, такого крутыша, на отца променяли. Вот и пристрелил ее из-за своего непонимания. Рука, поди, сама на курок нажала…

– Замолчи! – угрожающе произнес Володин.

– Это ты потом уже… Сам для совести своей придумал отмазку про свидетеля… Хотя… – Андрей махнул рукой. – Где ты и где совесть?

– Ты ни хрена не знаешь про совесть! – выкрикнул Володин, выходя из себя. – Не знаешь, как это… Убить ту, которую любил! И жить с этим двадцать лет! – Он сверлил Андрея взглядом. – Какая боль может быть сильнее?!

– Сейчас зарыдаю, Игорь Ефимович.

– Последний раз предупредил!

– А то что?! Стрельнешь?

Володин вращал глазами и раздувал ноздри. Потом лицо его чуть разгладилось.

– Стреляй, тварь, – сказал Андрей. – Чего ты вообще ждешь?

– Не гони лошадей, – процедил Володин, выдыхая. – Успеем еще.

В этот момент Павел сунул руку в карман и тут же спрятал ее за спиной. Андрей увидел, что в ладони у него зажат маленький перочинный ножик.

– Ну-ка! – встрепенулся Володин, косясь на Павла. – Что в руке?

– Ничего, – тихо отозвался Павел.

Он одними пальцами умудрился засунуть ножик за ремень сзади.

– Руку сюда! – скомандовал Володин. – Держать перед собой!

Павел вынул руку и показал пустую ладонь.

– В следующий раз я тебе в нее выстрелю, – пообещал Володин. – Для начала.

«Дурак Пашка, – мелькнула у Андрея мысль. – Ну что ты делаешь! Он же мясник… С огнем же играешь… Что ты задумал? Зачем?»

– Неугомонные вы, Березины, – фыркнул Володин. Снова оглядел лабораторию, уставился на ноутбук. – Странные. И папка ваш странный был. – Володин почесал глушителем нос. – Я ж ему года два после смерти Анны плешь проедал. Давай, говорю, построим лабораторию, давай ты продолжишь эксперименты свои… Ну, ясно дело, что нелегально, но под моей крышей – что б ему не работать? Я ему и заказчиков даже нашел… С такими деньгами!

– Даже так, – произнес Андрей.

– Еще как, – хмыкнул Володин. – Когда клонирование стали запрещать, ценники выросли автоматом. Рыночные законы! Я в курсе всего был, тему ж прорабатывал не только по одному Березину. Я и за границей много чего накопал… Были, были структуры, которые за технологию вашего бати могли столько бабла отвалить! Мы бы все до сих пор в золоте купались.

– Ну вот, теперь ясно, – сквозь зубы сказал Андрей.

– Ясно ему… Ничего тебе не ясно.

– Интересы государства, мать твою… Только посмотрите!

– Одно другому не мешает, – пожал плечами Володин. – Да что толку-то? Сергей-то Юрьевич был тот еще упрямец! Прогибаться ни под кого не хотел. Работать на дядю – ни-ни! Ему же свобода была важнее сытой и обеспеченной семьи. Короче, похоронил он эту тему. Да я и сам никогда бы не подумал, что ее можно реанимировать… Через столько лет! А теперь что? – Володин похлопал рукой по ноутбуку. – Похоже, есть шанс снова поискать покупателей? Мечты-то о безбедной старости еще могут сбыться! А этот болван хотел их уничтожить! Такие-то мечты!..

Володин на какое-то мгновение вполоборота наклонился над трупом Пальмирина и покачал над его лицом пистолетом, словно грозил пальцем. Этих секунд оказалось достаточно, чтобы Павел выхватил нож из-за ремня и прыгнул на Володина, на ходу вытаскивая лезвие.

Реакция у того и впрямь была отменная. Володин резко развернулся, блокируя выпад Павла. Лезвие ножа резануло Володина по ляжке, вспоров брючину. Еще через миг он врезал Павлу рукой с пистолетом по челюсти, и тот отлетел к ногам Андрея.

Андрей поднял Павла, все сжалось у него внутри от предчувствия страшного. Он представил, как стреляет взбешенный Володин и затылок брата разлетается кровавыми ошметками по лаборатории…

Но этого не случилось. Володин почему-то захохотал, глядя, как Павел, пошатнувшись, опирается о край стола и как стоит в оцепенении Андрей. Он смеялся, направив пистолет на братьев и рассматривая в другой руке нож с окровавленным лезвием.

– Ты вот этой зубочисткой меня хотел убить? – недоуменно спросил Володин. – Какой смешной мальчик. Только испортил мне брюки и кожный покров. Вот на хрена?! – вдруг рявкнул он.

Володин встал со стола, поправив ремень под пузом, и медленно навел пистолет на лицо Павла.

– Мальчик ищет смерти? – ледяным тоном спросил Володин. Павел молчал. – Отвечать!

Павел сглотнул и сипло сказал:

– Н-нет… Не ищу…

– Эх, Павлик. Чего я тебя тогда не шлепнул? Пожалел ребенка, называется. А ты мне чем платишь? Исправим ошибку прошлого?

Глушитель уперся Павлу в лоб. Павел сглотнул и закрыл глаза.

– Погоди… – с замиранием сказал Андрей. – Не стреляй. Давай договоримся.

– О чем, Андрейка? – хмыкнул Володин. – Кончены разговоры. Они ничего не изменят.

– Зачем тебе нас убивать?

– Вы не оставили мне выбора, парни. Хотя, веришь… зла я на вас не держу. Павлика я почти не знал, а вот ты… – Володин покачал головой, грустно глядя на Андрея. – Ты все же почти как родной. Жалко, факт.

– Пообещай хотя бы… – стиснув зубы, проговорил Андрей. – Одно пообещай…

– Что такое? – вскинул бровь Володин. Пистолет все еще смотрел на Павла.

– Ольгу отпусти. Зачем тебе ее жизнь?

– Ольгу? – удивился Володин и кашлянул.

– Мало тебе тех жизней, что ты уже забрал? Отпусти хотя бы ее!

Володин посмотрел на него как-то странно, нахмурился.

– Опять этот бред?

– Почему бред?! – воскликнул Андрей.

– По кочану. Ты что, правда, думаешь, что я… – Володин поперхнулся. – Что за ч-черт… – пробурчал он и снова закашлялся.

Мерзкое осознание стало заполнять внутренности Андрея холодом, словно змея вползала в кишечник.

– А кто?.. – выдохнул он.

Володин открыл рот и издал сиплый звук, будто пытался откашлять проглоченную косточку. Лицо его стало краснеть, он отступил на шаг, все еще держа братьев на мушке.

– Мать вашу… что это?! – захрипел он, задыхаясь.

Рука с пистолетом дрогнула, Володина мотнуло вместе с ней в сторону. Андрей собрался было прыгнуть на него, но не успел. Володин внезапно обмяк, налетел спиной на край стола и мешком сполз на пол. Его руки безвольно вытянулись вдоль тела. Он мелко, судорожно дышал и беспомощно вращал глазами. Было видно, что он не может пошевелиться.

Андрей пораженно посмотрел на парализованного Володина, потом – на Павла, который деловито наклонился и взял из его руки пистолет.

– Что это? – просипел Андрей. – Паша, ты… понимаешь?

– Конечно, – произнес Павел абсолютно спокойно. – Это яд, Энди. Жить дяденьке осталось минуты две-три.

Он сунул руку в карман, что-то вынул и с силой вставил Володину в синеющие губы.

Андрей обомлел: это был брелок Фобоса – пластмассовая голова мумии в шлеме римского легионера. Что-то рвалось и лопалось внутри Андрея одно за другим и падало в бездонную пропасть. Он смотрел на Павла, присевшего перед умирающим Володиным, и ему казалось, что земля уходит из-под ног.

16.3. Павел глядел с каким-то участием, терпеливо ожидая, когда шок брата пройдет.

– Па… ша… Ты?.. – Звуки из груди Андрея выходили с трудом. – Ты, Паша?..

Павел усмехнулся, вздохнул и почесал глушителем лоб.

– Давай так сделаем, – сказал он. – Ты вернись к столу и стой там. Не провоцируй меня на стрельбу. Я, конечно, попробую попасть тебе в ногу, если что, но не ручаюсь. Договорились, братец?

Словно в каком-то кошмарном сне, Андрей пятился к столу, ноги плохо его слушались, будто он шел в толще воды.

– Прекрасно, – сказал Павел. – Полагаю, у тебя масса вопросов. Можем поговорить. Ты ведь больше не торопишься?

– Ты!.. – выдохнул Андрей, и это было самое страшное слово.

– Ну сколько можно? – поморщился Павел. – Да, я. Осознай.

Андрей молчал. Все его существо заполонила звенящая пустота. Это не он был здесь, в этой комнатке, а это был не Павел… Это были какие-то другие люди, и все случилось с этими людьми, а никак не с Андреем… Ведь он сейчас проснется, вытрет холодный пот со лба и пойдет жить дальше как ни в чем не бывало… Но сон не прекращался, лицо Павла то расплывалось, то вновь становилось резким. Послышался плеск воды, и перед лицом возникла рука Павла с колбой. Андрей машинально взял ее, обливаясь, выпил воду, выронил колбу под ноги, и она разбилась.

– Ты способен соображать? – спросил Павел участливо.

– Допустим… – изрек Андрей и услышал свой голос откуда-то сверху, издалека.

– Знаешь, когда я понял, что маму убил Володин?

Андрей не отвечал, пустота все звенела и звенела. Павел присел над Володиным, уже прекратившим судорожные вдохи. Павел взял правую руку мертвеца с закатанным рукавом и показал татуировку на ее тыльной стороне. Какой-то боевой дракон, под которым был начертан иероглиф.

– Когда увидел ее, – сказал Павел. – Там в офисе… Чуть сознание не потерял, Энди, веришь? Мне же этот дракончик двадцать лет снился. Вначале – каждую ночь.

Андрей подавленно молчал, в голове пронеслась мысль, до чего же бывают гадкие сны… они все никак не кончаются, и из-за них никогда не высыпаешься по-нормальному… Павел продолжал говорить:

– Нет, ты не знаешь, как это… Видеть из года в год во сне и эту татуху, и тот вечер. Бедный маленький мальчик! – всплеснул руками Павел. – Он мог тогда закричать, наверное, мог. Когда увидел черного страшного дядю в маске и с пистолетом. Мальчик знал, что маме грозит опасность, что можно хотя бы доползти до телефона… Хотя бы закричать на весь дом… Но он сидел под столом и скулил. Почему, Энди?! – воскликнул Павел.

Он словно ожидал от брата ответа. Андрей повернулся к нему, но говорить не хотелось. Слова были так ничтожно бессмысленны.

– Я всю жизнь задаю себе этот вопрос, – сказал Павел. – Почему? Неужели только потому, что страшный дядя приказал мальчику сидеть тихо и не пикать? Или в глубине души мальчик хотел наказать маму, которая всегда больше любила старшего брата… А мальчику доставались одни объедки со стола любви. Огрызки… остатки любви… Может, поэтому?

Павел умолк и посмотрел на Андрея задумчиво. Он ждал ответа. Андрей покосился на ствол пистолета, направленный ему в живот.

– Не надо, братик, – сказал Павел. – Не глупи, а?

Андрей смотрел на Павла мрачно. Спросил глухо и безразлично:

– Ты зачем мне это рассказываешь? Исповеди захотел?

– Я правда не планировал убить Володина, – сказал Павел. – Хотя его признание было эффектным. Красиво получилось, согласись? Приятный бонус в нашем квесте.

Павел заглянул Андрею в глаза, словно пытался прочесть его мысли.

– Ну же, брат мой… Задай свой вопрос!

Андрей смотрел в его лицо, в поблескивающие от возбуждения глаза, и с тоской думал, что ответа там не найдет.

– Тебе не интересно? – улыбнулся Павел. – Врешь.

– Почему? – глухо сказал Андрей.

– Вот! – Павел потряс пистолетом. – Молодец! «Почему» – это вопрос вопросов. Скажи, ты сильно мучился им? Как ты бы описал свое состояние? Мне интересно, правда…

– Пошел ты!..

– Не хочешь, а жаль. Водички еще налить?

– Почему?! – выкрикнул Андрей.

– О-о, ты кричишь – значит, приходишь в себя. Отрадно, отрадно.

Павел присел на стол, где еще недавно восседал Володин. Пистолет он держал обеими руками направленным на ноги Андрея.

– Помнишь, я спросил про поцелуи мамы? – сказал Павел. – Вот ты их помнишь, а я нет! Их не было у меня, получается. А почему? Почему у тебя были мамины поцелуи, а у меня нет?

– Все у тебя было… Ты просто не помнишь, гад.

– Я все помню! – выдохнул Павел. – Я помню, как папа считал меня чуть ли не монстром, погубившим маму! Он-то все понимал, мне кажется… Еще я помню это скотское ощущение, когда с каждым годом ты все больше и больше превращаешься в изгоя, в белую ворону, которую просто терпят в доме. А в это время старший брат становится любимчиком. Он нагло забирает себе всю любовь, предназначенную для двоих… Почему, спрашивал мальчик, почему? Но не находил ответа. Неужели только потому, что никто не понимал его страданий?

– Ах, так ты страдал…

– Я задавал себе этот проклятый вопрос! – выкрикнул Павел. – Я каждый день орал его в подушку. Почему? Почему он, а не я?!

– Больное воображение, Паша.

– Фиг там, Энди! Если бы!.. На рыбалку – старший. Взять в институт – старший. Игрушки – ему в первую очередь. И новые шмотки – старшему, ведь младший доносит, младшему и объедки сгодятся. Деньги на обучение, деньги на шлюх, деньги на ресторан, деньги по любому поводу… Старший, старший, старший…

– Что ты несешь?! Не преувеличивай.

– Он когда умирал, тебя звал! Не меня!

– Так это я во всем виноват? – стиснув зубы, сказал Андрей.

– Ты всегда пер напролом, как танк. Ты когда-нибудь вылезал из своей бронированной башни? Чтобы обернуться и посмотреть, что же уцелело после твоих гусениц?

– Больная фантазия… Как всегда.

– У меня фантазия! А у тебя что больное? Я знаю… Эго!.. Вспухшее настолько, что ты не погнушался запустить щупальца прямо мне в сердце! Ты захотел Ленку, и ты ее забрал. Ведь только это было важно, правда? Получить то, что хочется? А какое пепелище потянется за танком… Ты думал хоть раз об этом, Железный Дровосек? Думал о пепелище?

– Слушай, ты!.. – крикнул Андрей. – Не строй из себя!.. Обиженный мальчик… весь такой в соплях! Любви ему недодали! На блюдечке не принесли!

– Опухоль, – невозмутимо сказал Павел. – Вот что у тебя под броней вместо сердца. Гноящееся, нарывающее эго.

– Ну, отомстил?! Доволен теперь, сволочь?!

Андрей смотрел на него с ненавистью. Павел ухмыльнулся:

– Доволен, Энди. Когда долго о чем-то мечтаешь… Признаюсь, я не рассчитывал, что когда-нибудь отомщу тебе и Элен. Хотя на досуге серьезно изучил теорию и практику ядов. Нет, правда! Я не знал – как? Это же должно быть красиво, а не просто мокруха какая-то. Фу-у. Папе спасибо, папа помог.

– Чт-о-о?!

– Помог тем, что умер.

Андрей смотрел на него исподлобья. Оторопь исчезла, сознание примирилось с тем, с чем примириться было невозможно, не осталось ничего, кроме ненависти. Жгучей, сосущей, душащей…

– Точно пить не хочешь? – участливо поинтересовался Павел. – Нет? Так я дорасскажу… Понимаешь, у папы тоже была дилемма. Он умирал и звал тебя, а рядом оказался только я. Пришлось поведать тайну отщепенцу Павлику.

– Значит, сказал он тебе все?! – прорычал Андрей.

– Нет, не все! – воскликнул Павел. – В том-то и была засада, Энди. Оттуда и появился наш квест. Папа лишь успел признаться, что воздвиг в центре лабораторию, но где, сказать не успел. Он не был уверен, что Пальмирин после его смерти уничтожит материалы по технологии. Поэтому он хотел, чтобы я это сделал, понимаешь? Чтобы я нашел Пальмирина, я проник в бункер и уничтожил этот ноут. В последние свои минуты папа в бреду бормотал те странные слова. Я-то ошибочно полагал, что слова – это признаки компании, где работал Пальмирин… В общем, пустил я себя и тебя по ложному пути. Но результат-то достигнут, это главное, согласись?

Павел взглянул на Андрея вопросительно, будто ожидал всплеска злобы, но Андрей несколько мгновений молчал, размышляя, потом уныло спросил:

– Это же ты взял ноут отца из его квартиры?

– Конечно, я. Только в нем ничего не было. Папа зачистил диск намертво. Все самое главное находится только тут.

Павел придвинул ноутбук к ноге и легонько постучал рукоятью пистолета по его крышке.

– Володин был прав, – сказал он. – Стоимость этой железки трудно оценить. Это – целое состояние и даже больше. Помнишь, я рассказывал про немцев, которые на меня вышли, пока я в Испании аниматором работал?

– Ну, помню.

– Так вот. Я тебе солгал. Не послал я их тогда подальше, а, наоборот, заключили мы сделку. Если я найду материалы папани, то немчура за ценой не постоит. И разумеется, как только папа признался про лабу, я с чуваками сразу связался. Они подтвердили все договоренности. Наверное, хочешь знать, о какой сумме речь? – осклабился Павел.

– Не хочу. Можешь сунуть эту сумму себе в зад.

– Не влезет, Энди, – хохотнул Павел. – Ба-альшая сумма! Ты все еще злишься, понимаю. Короче говоря, уничтожать технологию папахена никак не входило в мои планы. И допустить, чтобы у Пальмирина рано или поздно поднялась рука на святое, я тоже не мог.

Павел умолк и потрогал челюсть.

– Вот же саданул… – посетовал он. – Как бы не сломал. – Он покашлял в кулак и спросил: – Полагаю, я осветил все твои «почему»?

Андрей молчал, сверля Павла ледяным взглядом.

– Вообще-то ты не должен был сюда попасть, брателло, – сказал Павел. – Ты даже о существовании бункера не должен был узнать! Все из-за твоего Батурина пошло не по плану.

– А что было по плану? – глухо спросил Андрей.

– Найти и опознать Пальмирина. Я же сразу говорил. Пришлось, правда, придумать легенду, что человек может быть несколько… Но это так, для маскировки. Ты бы в любом случае нашел только Пальмирина. Твоя задача была привести меня к лабе, а самому убежать спасать меня от смерти… Да, вышло чуть иначе, уж больно ты был на грани. Пришлось меня обменять на Ольгу, но какая игра без экспромта, правда же?

– Что с ней?! – Андрей подался к Павлу.

– Стоять, – Павел поднял пистолет, и Андрей остановился. – Я тебе серьезно говорю, братец, пальну по коленям, если приблизишься.

– Оля жива?!

– Жива. Доберемся и до нее.

– Сука ты, Паша… – выпалил Андрей. – Ты же все у меня отнял! Не трогай хоть ее!

– У каждого в жизни бывают черные и белые полосы. Просто они у нас с тобой, старшенький, в противофазе. У тебя наконец – черная, у меня – белая. Закон сохранения справедливости.

– Чокнутый урод…

– А ты понимаешь, как у меня захватило дух? – Павел снова оживился. – Когда я понял, что могу убить сразу двух зайцев. Одним квестом – двух! Красивое решение… Ты носишься как угорелый в поисках бункера и при этом неумолимо, капля за каплей теряешь все нажитое. Дуплет, Энди!

Андрей медленно сел на пол, сметая осколки колбы и опершись спиной на ящики стола.

– Ну правда же было весело? – сказал Павел. – Ты оценил мои изобретения? Я старался. Машенька хороша была… Актеришко тоже ничего. Мамин голос – тут попотеть пришлось. Правда, с аварией в «Альбе» был выстрел вхолостую… Но попробовать-то надо было. Вдруг тоннель вел из ресторана?

– Ты же Самвойского сдал, – процедил Андрей. – Ты знал, что я его убью!

– Не знал. Надеялся. Знаешь – почему? Поддавки тоже часть игры. Иначе бы ты сдулся. Пришлось даже на тайны прошлого намекать, чтобы у тебя мотив не пропал.

– Но ты же не знал о Володине!

– Не знал. Все ради твоего тонуса. Ведь тонус Дровосека – это залог успеха! А расскажи, какое у Димы было выражение лица, когда он пистолетик твой увидел? Я не успел разглядеть.

– Пошел ты! – выкрикнул Андрей. – А Ленку – за что, тварь?!

– Элен заплатила по своим счетам, – ухмыльнулся Павел. – Считай, что это мой личный приятный бонус. Мне понравилось. И Ольга очень удачно подвернулась. Было бы грех не воспользоваться вашей разыгравшейся любовью. Я, кстати, не сомневался, что ты понесешься спасать именно Ольгу. Ведь Лена в твоей философии осталась в прошлом… Там, среди деревьев, раздавленных танковыми гусеницами.

– Заткнись ты со своим танком, скотина! – зашипел Андрей. – Чего ты тянешь? Покончим со всем!

Павел снова усмехнулся.

– Клянусь, у тебя сейчас нет ничего внутри, кроме ненависти, – сказал он. – Я так хотел, чтобы ты побыл в моей шкуре. Чтобы ощутил – по-настоящему ощутил! – как хрустит на зубах ненависть. Обратная сторона любви.

– Господи, ну почему?.. – уронил Андрей с горечью.

– Да-да, это наш любимый вопрос.

– Почему из обиженных мальчиков… – Андрей уныло смотрел в потолок, – …вырастают такие монстры?

– А ты задай себе этот вопрос, Дровосек.

Андрей тяжело вздохнул, сцепил руки на коленях.

– Если в финале твоего плана я должен умереть – давай, – проговорил он безразлично. – Давай, Паша… Хватит болтать.

Павел смотрел на него не мигая. Ни один мускул на его лице не дрогнул.

– Этот брелок… – Андрей кивнул на труп Володина.

– Это так бога страха изображали древние. Не правда ли…

– Заткнись! Ты же его для меня припас? Вот и давай… Только Олю отпусти, гад… Могу на колени встать.

– Какая обреченность в твоих словах! – осклабился Павел. – Надо же. А ты не думал…

– Затрахал, Паша! – крикнул Андрей. – Хватит этого дерьма! Я просто тебя прошу…

– Нет, ты дослушай! – прошипел Павел. – Это очень интересно. Я тебя уверяю!

Андрей еще раз тяжело вздохнул и уронил голову на руки.

– Никто не спорит, что наша игра – испытание для игроков, – заговорил Павел. – Но приходило ли тебе в голову, что это и для Фобоса – тоже испытание? Что и я выхожу из игры не тем, каким в нее вошел? Ты думал об этом?

– Отвали со своим театром, – буркнул Андрей, не поднимая головы. – Реально утомил.

– Энди, это правда! – выдохнул Павел.

Он соскочил со стола и присел перед Андреем. Лицо его было очень серьезным.

– Я вступил в игру с открытым финалом. Я не знал с самого начала, что же делать с тобой, братец. Будет ли твоя смерть достаточным искуплением? И как далеко меня заведет тропа мести… И однажды я осознал, что, только сыграв до конца, я, может быть, пойму и себя… Но понял ли – до сих пор не знаю.

– Как трогательно, – фыркнул Андрей в пол. – Какая драма.

– А ты еще больше сбил меня с толку! Своей неожиданной братской любовью… Слушай, ведь твой выстрел в Диму – это был твой тест. Ты и впрямь перешел на новый уровень. Я сейчас без шуток говорю. И может быть, Дима умер вместо тебя? Как считаешь?

– Зачем этот бред? – сказал Андрей, подняв голову и посмотрев на брата устало. – Прекращай уже.

– Затем, что нас с тобой ждет еще одно испытание. Которое я точно не планировал. Испытание прощением.

– Что ты несешь, скотина такая?! Ты надеешься, что я тебя прощу?!

– Что значит – надеешься? Это проверка: сможешь или нет.

– Я? Тебя?.. – Андрей даже задохнулся. – Простить тебя! Ты совсем больной?!

– И я в себе не уверен, – пожал плечами Павел. – Пока не понимаю, смогу ли тебя простить. Но вот в чем штука!.. Жить и страдать – это ли не наказание пострашнее смерти?

– К чему ты?

– Пройдем испытание? Попробуем. В конце концов, в каждом из нас есть толика вины за все, что случается в этом мире. Таковы прописи небесные.

Павел улыбался, и казалось, что говорит он серьезно. Андрей подтянул ноги и положил руки на колени.

– Знаешь, как будет? – проговорил Андрей. – Я сейчас встану… И мы испытаем, кто кого убьет раньше.

Он начал медленно подниматься, Павел выпрямился вместе с ним, отступив на шаг. Они стояли и пристально смотрели друг другу в глаза, пистолет в руках Павла, направленный в лицо Андрею, чуть дрожал.

– Хочешь простить – прощай… – стиснув зубы, произнес Андрей. – Но только я тебя убью. Ты не должен жить.

– А Оля? – вдруг спросил Павел холодно.

Он протянул ладонь, на которой лежал ключ. Андрей замер и облизнул пересохшие губы.

– Где она? – заорал Андрей.

– Ты правда решил, что квест завершится тут? У тебя осталось последнее задание, а ты в смертельные авантюры кидаешься.

– Где она?!

– Держи. – Павел отдал Андрею ключ. – Мы сделаем вот как. Ты отдашь мне ключи от машины, успокоишься, и мы отсюда выбираемся. На парковке я скажу, какую дверцу открывает этот золотой ключик. И у тебя будет шанс спасти свое счастье. Ну что, старшенький, сыграем?

Павел снова улыбался. Андрей не верил ни единому слову этого безумца. Зачем ему оставлять Ольгу живой, если его цель – глобальная месть? Что бы он тут ни плел про прощение… Или Павел не уверен, что успеет нажать на курок? А может, он просто не сможет?

– Понимаю, – сказал Павел. – Боишься, не блефую ли я.

– Закрой рот, – бросил Андрей. – Я согласен.

– Прекрасно, – развел руками Павел. – Ключи от тачки, и прошу на выход. Ты ползешь первым. И подумай в пути над тем, что я сказал.

Андрей помедлил, что-то ему во всей этой затее не нравилось, но времени думать не было. Он вынул брелок от машины, швырнул его Павлу, обошел его, нагнулся перед лазом и нырнул в черноту проема. Павел поднял с пола свой нож, убрал его в карман, затем сгреб под мышку ноутбук, окинул напоследок лабораторию взглядом и двинулся следом.

16.4. Они приблизились к «Ауди», Павел открыл машину. Бросил на сиденье ноутбук, затем, вытянув шею, осмотрелся по сторонам. Вытащил из-за пояса пистолет и кинул рядом с ноутбуком.

Андрей стоял в двух шагах, сжимая ключ в кулаке. Перед тем как сесть в машину, Павел медлил. Он шумно потянул носом воздух, посмотрел в небо и перевел взгляд на Андрея.

– Вот и все, братец, – сказал он. – Было прикольно.

– Говори, – сказал Андрей.

– Комната на складе с восточной стороны. Не на том, где висело зеркало. Номер «147». Тебе надо поторопиться, она давно там лежит.

– Что ты с ней сделал?

– Ничего. Что ж ей, стоять на голом полу?

Андрей не шевелился. Они смотрели друг на друга и молчали.

– Прощай, Энди, – сказал Павел задумчиво. – Вряд ли свидимся.

Он сел в машину. Андрей медленно подошел.

– Чего тянешь? – спросил Павел.

– Скажи честно… – Андрей сглотнул. – Ведь есть же… подвох? Я не верю… Ты же что-то приготовил!

Павел промолчал и включил двигатель.

– Что?! – крикнул Андрей в отчаянии.

Павел пристально посмотрел на брата и после некоторой паузы ответил:

– Там Оля. Будущее твое. Еще живая.

– Что это значит?! – крикнул Андрей. – Паша, гад, скажи!..

– Прощай, – отрезал Павел, и машина тронулась с места.

Андрей сделал несколько шагов вслед, но потом понял, что это бессмысленно. Павел сказал все, что счел нужным сказать. Андрей постоял, провожая взглядом удаляющуюся машину, и когда она исчезла из виду, бросился ко входу в центр.

Он искал комнату «147» минут пять, запыхавшись и бегая по гулким коридорам техэтажа, посвечивая телефоном в темные углы. Склад был пуст, спросить было не у кого, нумерация помещений в нем была идиотская, и предугадать ее было невозможно. В какой-то момент ему показалось, что Павел соврал, что нет никакой 147-й комнаты, что он решил поиздеваться напоследок, но все-таки ее нашел.

Он замер перед металлической дверью с номером 147, его парализовало от страха. Звуков из-за двери не доносилось, он был один на один с ключом и все никак не мог вставить его в прорезь замка. Рука дрожала, а сердце било как метроном.

И тогда позвонил Павел.

– Нет… – прошептал Андрей, не решаясь ответить. – Только не это… Не надо…

Телефон звонил и звонил, Андрей все-таки нашел в себе силы ответить.

– Энди, ты где? – Голос у Павла был странный, озабоченный. – Ты слышишь?

– Стою у двери… – еле слышно произнес Андрей. – Хочу открыть.

– Не открывай, – вдруг сказал Павел.

– Не понял…

– Просто не открывай! Уходи оттуда!

– Но Ольга же там? – цепенея, спросил Андрей.

– Там, там… – Павел замялся. – Но ты не входи.

– Я не понимаю!

– Если войдешь, уже ничего не изменить. Сейчас еще можно.

– Что там?.. – Ноги Андрея стали ватными. – Я не могу ее оставить!

– Уходи, – сухо сказал Павел. – Это все, что я могу для тебя сделать. Решать тебе.

Он отключился, прежде чем Андрей успел еще что-либо сказать.

– С-скотина!.. – прохрипел Андрей в погасший экран телефона. – Пошел ты! Понял? Пошел ты!..

Он решительно вставил ключ в замок и провернул. Потянул тугую тяжелую дверь и проскользнул внутрь. Там царили темнота, тишина и прохлада.

– Оля! – крикнул он, пытаясь в темноте увидеть выключатель.

Дверь за спиной захлопнулась под действием пружин.

– Оля!!!

В глубине помещения послышался шорох, затем раздался стон.

Он наконец нашел выключатель, шагнул к нему, нога зацепилась за какую-то проволоку. Послышался металлический щелчок. Андрей включил свет. И все понял мгновенно. Отсчет пошел на секунды.

В центре пустой комнаты – Ольга. Руки и ноги связаны. На лице застыл смертельный ужас. У стены – железный короб в человеческий рост, очень знакомый ему по квесту. Недалеко от Ольги – стеллаж, он отодвинут от стены к середине комнаты. На ножке стеллажа закреплена «лимонка». Чека валяется рядом, от нее тянется проволока…

Дальше все происходило словно во сне. Времени не было не только, чтобы испугаться, его не было даже на выработку решения. Однако подсознание каким-то чудом сработало молниеносно. Он метнулся к Ольге и схватил ее на руки. Едва не падая, сделал несколько гигантских прыжков к ящику. Бросил Ольгу на дно и упал на нее, прижимаясь всем телом. Успела мелькнуть мысль: «А выдержат ли стенки ящика осколки?»

И тут рвануло.

Ударная волна отшвырнула ящик, их ударило о стену. Уши заложило. Он лежал несколько секунд неподвижно. Потом понял, что жив и не ранен. Андрей поднялся, сорвал скотч со рта Ольги, подхватил ее на руки, выволакивая из покореженного ящика.

– Ты цела?! – кричал он, почти не слыша себя. – Оля! Оля!!!

Ее губы слабо шевелились, но он не понимал – в ушах стоял оглушительный шум взрыва. Лишь ощупав всю ее, с ног до головы, он понял, что Ольга не ранена – просто обессилела.

Несколько минут он сидел на холодном полу, уставившись сквозь рассеивающийся дым на выбоины в стене, прижимал к себе Ольгу и гладил, гладил ее волосы. Когда звон в голове стих, первое, что он услышал, было ее слабое, но такое живительное:

– Я хочу пить…

Потом он нес ее на руках через склад. Это длилось целую вечность, склад все не кончался, а ноги передвигались с трудом, запинаясь друг о друга. Он выбрался на улицу и двинулся через парковку к дороге. Появились первые люди, шарахавшиеся от них в стороны. У Андрея мелькнула мысль: он, наверное, весь в саже как черт… Он обнаружил, что потерял мобильник, но это уже было не важно. Кто-то дал ему наконец бутылку с водой, и Ольга жадно ее выпила. А потом…

Потом что-то случилось с его сознанием. Может, двое суток без сна дали о себе знать, может, последствия взрыва, но… все стало как в тумане. Словно он парил в забытьи, а перед взором его проносились события, которые были вроде бы с ним, но как бы и не с ним…

Отдельные воспоминания возникали в воспаленном мозгу: как долго он пытался остановить машину, и только раза с десятого это удалось… как укладывал Ольгу на сиденье и выдохнул перепуганному молодому водителю: «В больницу…» Парень попался понятливый, и они мчались, нарушая все правила… Как возле больницы он просил пацана подождать и никуда не уезжать, потому что нельзя было уезжать, не завершив дела, никак нельзя было этого делать… Как он отдавал Ольгу врачам, и она уже вполне могла ходить сама… как она не отпускала его от себя, а он обещал вернуться быстро… Ей было страшно его отпускать, и она причитала: «Андрюша, куда?.. Умоляю, не надо!..», а он все целовал ее глаза и губы и твердил как заведенный: «Я должен закончить, должен закончить…» «Господи, зачем? Что закончить?..» – плакала Ольга, вцепившись в него. И он ответил, больше себе, нежели ей: «Квест… Я должен закончить квест…»

16.5. Солнце еще не село, но жара уже спала. Нагретые за день каменные стены были еще теплыми. Андрей приблизился к углу гостиницы, выглянул из-за него и увидел, что его «Ауди» припаркована напротив центрального входа между двумя другими автомобилями. Павла в машине не было – по всей видимости, он еще собирал вещи в номере.

Андрей быстро преодолел расстояние до машины, прижимаясь к стене под окнами. Он всмотрелся сквозь стеклянные двери в глубину вестибюля гостиницы – там никого не было. Стремительно подбежал к «Ауди» и присел между машинами, не переставая следить за крыльцом входа. «Ауди» оказалась не поставленной на сигнализацию, и Андрей, не поднимаясь полностью, открыл дверцу и вполз на переднее сиденье.

Сиденье справа от водителя было пустое. Ноутбука в машине не было видно. Андрей открыл бардачок и вытащил пистолет Володина. Задача значительно облегчалась. Он выбрался наружу, пригнувшись, обогнул машину и спрятался позади нее.

Сердце билось гулко. Он проверил обойму – четыре патрона. «Войти в гостиницу, – лихорадочно размышлял Андрей, – узнать на ресепшен номер, который он уже позабыл, ворваться к нему… Сначала врезать по зубам, изо всех сил, рукоятью… потом приставить дуло ко лбу и нажать… Главное, не думать ни о чем и не смотреть ему в глаза, не смотреть…» И это нужно было делать сейчас, это нельзя было оттягивать.

Андрей сделал несколько глубоких вздохов, засунул пистолет под рубашку за спину и осторожно выглянул из-за машины. Кто-то выходил в этот самый момент из дверей вестибюля, он не успел заметить кто и снова юркнул обратно.

Застучали частые шаги: вышедший сбежал по ступеням и направился к машинам. Когда открылась дверца «Ауди», Андрей вздрогнул. План менялся на ходу. Сердце забилось еще чаще.

Машина просела под тяжестью тела, дверца захлопнулась. Нужно было лишь обогнуть машину слева. И ни о чем не думать, не думать, не думать… Андрей вынул пистолет из-за пояса и снял с предохранителя. Он был страшно тяжелый. Завелся двигатель. У Андрея оставались считаные секунды.

Но что-то словно приковало его к асфальту. В груди вдруг все сжалось с такой силой, что он задохнулся, заскрежетал зубами и застонал в отчаянии. «Давай же, – взвыл он мысленно, – давай же!..» Но это не помогло. Он никак не мог выпрямиться, встать на ноги и подбежать к окошку… не мог вскинуть эту чертову руку с чертовым пистолетом и нажать на чертов спусковой крючок…

Машина тронулась с места, а он так и остался сидеть на асфальте, сгорбившись и уронив в бессилии руку с пистолетом. Он не видел, как машина отъезжает, он все скрежетал зубами и тихо стонал, даже не чувствуя, как по щекам текут слезы. Время и пространство исчезло, ничего вокруг не осталось, кроме блеклой, выцветающей картинки перед глазами: двое пацанов – старший и младший – радостно мчатся по берегу реки, им кажется, что вся жизнь еще впереди… Только это воспоминание заполонило собой все и еще пустой, звенящий вопрос, который он повторял и повторял словно мантру: «Почему?.. Почему?.. Почему?..»

«Ауди» взорвалась, когда отъехала метров на тридцать. Жаркая волна бросила Андрея на асфальт и грубо прокатила несколько метров. Он закричал, потом осекся, вскочил, но тут же упал из-за пронзительной боли в ноге. Поднял голову и увидел, что повсюду валяются страшные горящие куски и какие-то черные ошметки, крутясь, падают с неба.

Он хотел застонать, но вместо стона вырвался хрип. Он не мог идти и почему-то пополз, не понимая, куда и зачем… Он старался не смотреть на объятую пламенем машину, но она все равно мелькала в поле зрения. Он перестал ползти, когда наткнулся на дымящийся ноутбук с оторванной крышкой. Ноутбук медленно тлел, Андрей увидел, что на месте, где должен был быть диск, зияет дыра…

Он перевернулся на спину и затих.

На все лады верещали сигналки припаркованных машин, кто-то истошно орал через проулок, неистово стучали каблуки бегущих, надрывно лаяла собака… А он глядел в высокое небо и не шевелился. Ему казалось, что если он сейчас закроет глаза, то тут же уснет. Он смотрел и смотрел сквозь слезы, как там, вверху, на фоне бесконечной синевы плыли жирные черные клочья гари и хищно набрасывались на белоснежный беспечный и такой невинный тополиный пух.

КОНЕЦ