13.1. Андрей накрыл спящую Ольгу пледом, она даже не пошевелилась. Он придвинул к дивану столик, поставил на него бутыль с питьевой водой и вышел из комнаты отдыха, оказавшись в кабинете Володина.

– Алла, я утром с Игорем Ефимовичем договорился, – сказал Андрей. – Проблем не будет. Просто не хочу ее оставлять дома без присмотра.

Алла вздохнула понимающе. Она все еще была напугана.

– Поглядывайте за ней, ладно? – попросил Андрей. – Звоните, если что.

– Хорошо, Андрей Сергеевич. Только я после обеда уеду.

– Оля раньше оклемается. Поспит еще немного. – Он окинул пустой кабинет и спросил: – Когда Игорь Ефимович будет?

– В девять тридцать хотел. Я вас наберу.

Он оставил Аллу в кабинете, покинул офис Володина и спустился в «Альбу».

Непроницаемый Костя откинул табличку «Закрыто», пропуская его внутрь. Второй день в ресторане было непривычно тихо и сумрачно.

– Там Михаил Андреевич… – сказал Костя каким-то унылым тоном.

– Что?! – ахнул Андрей и чуть не схватил Костю за грудки.

– Ничего. – Лицо охранника разгладилось. – Ждет вас.

Михаил сидел в кабинете Андрея на стуле для посетителей. Был он весь какой-то понурый, осунувшийся, сгорбленный, не в костюме, а в рубашке с коротким рукавом и джинсах. Он даже не поднялся навстречу Андрею, только взглянул на него хмуро, уронил руки между коленей и сгорбился еще сильнее. Андрей присел перед ним на стол.

– Как ты? – спросил Андрей.

– Нормально, – отозвался Михаил вяло. – Если это можно назвать нормальным вообще.

– Ты про Лену?

Михаил вздохнул, уставился в пол.

– Ты когда про нее рассказал… Ну и про Павла тоже… Я не знаю. Будто что-то сгорело внутри. Треснуло. Сломалось.

– Майкл… надо держаться.

– Ну да… Скажешь: «Не боись, прорвемся», да? Все еще в этом уверен?

– Понимаю, ты боишься…

– А ты нет?! – вдруг воскликнул Михаил, подняв глаза. – Ты не боишься? А ты все тешишь себя надеждами…

– Я дам ему то, что он хочет! – крикнул Андрей. – Хватит с меня смертей, Майкл!

– Он все равно тебя убьет… – произнес Михаил обреченно. – И Павла живым не выпустит.

– Утешил, однако.

Михаил снова опустил глаза.

– Я хочу уйти, Андрюха.

– Майкл, ты чего? – удивленно сказал Андрей. – Не паникуй!

– Я не хочу… Умирать и… вообще.

– Нам просто нужно быть осторожными! Он всегда нападает исподтишка, пойми!

Михаил молчал, рассматривая шнурки на туфлях.

– Даже если уволишься, Майкл… Почему ты решил, что это поможет?

– Короче, все равно. Я ничего не хочу уже… здесь.

– А где хочешь?

– Не знаю, Андрюха. Но с «Альбой», это… ну, что-то не то. И с тобой что-то не то.

– В смысле?

– Ощущение, что в последнее время тебе плевать на «Альбу».

– Майкл, «Альбе» – конец. Объективно.

– Да не в этом дело… Ты изменился! Ты словно сам не знаешь, чего хочешь. Согласись?

– Ты же видишь, что творится!

– Я не об этом. – Михаил глубоко вздохнул. – Вот скажи… Тебе вообще ресторанный бизнес когда-нибудь был интересен, нет?

Андрей помолчал. Михаил цыкнул языком и развел руками.

– А мне эта работа нравится, – сказал он. – Я из этого бизнеса не уйду.

– Ну вот! Прорвемся!

– Нет… В смысле… – засопел Михаил. – Короче, с тобой… не смогу. Ты извини.

Андрей недоуменно посмотрел на Михаила – тот замер, съежившись на стуле.

– Майкл! – крикнул Андрей.

Михаил медленно поднял голову, и они смотрели друг на друга с минуту.

– Ты обиделся? – наконец сказал Андрей. – Я тебе вчера наговорил ерунды. Из-за этого?

– Это не ерунда, – снова вздохнул Михаил. – На самом-то деле.

– Я на нервах был! Не спал всю ночь! Я и сегодня не спал, хожу только на таблетках… Ну ляпнул! Извини, дружище.

– Ты не понимаешь. Нет, не понимаешь. Это же твоя позиция. Твое доверие… Точнее – недоверие.

– Это ты не понимаешь! – выпалил Андрей. – Он Лену утопил!.. Олю чуть не убил, накачал ее чем-то… У него мой брат в руках! И я не могу в полицию идти! Думаешь, я железный, что ли?! Ну наехал на тебя, а ты сразу – недоверие! Позиция!..

Михаил молчал. Андрей взял его за плечо и потряс.

– Что ты как девочка?

Михаил убрал его руку со своего плеча и с кислой миной уставился в окно.

– Тут это… Ну, когда тебя не было на днях, – заговорил он, – приходил на разборки один чувак валуевский… Так он мне многое популярно объяснил. Хорошо еще, глушитель в рот не засовывал.

– Почему не сказал, Майкл?

Майкл грустно глядел сквозь пыльные стекла на улицу.

– Короче, я тогда и понял, откуда ты тридцать процентов инвестиций на «Альбу» взял. И раньше слухи ходили, но я на них не обращал внимания… Даже, наоборот, отмазывал твою честь при случае. А ты мне даже не сказал.

Андрей всплеснул руками и покачал головой:

– Е-мае, Майкл. Ну не рассказывал… Да, часть бабок была грязная. Я с Валуевым сделку заключил. Наверное, надо было тебе сказать. Каюсь.

– Вообще-то ты не только своей задницей рисковал, но и моей.

– Что тебе интересно? Детали сделки? Могу рассказать, если уж на то пошло.

– Не надо, – бесцветным голосом сказал Михаил. – Мне уже плевать. Не в этом, в конце концов, дело.

– Блин, а в чем? В том, что это грязные деньги? Ты решил за мораль со мной поговорить…

– Дело вообще не в деньгах! – вспылил Михаил. – Ты упорно этого не хочешь понять! Ты глухой, вот в чем трабл.

Наступила пауза. Андрей слез со стола и стал медленно ходить по кабинету. Михаил продолжал смотреть в окно.

– Ты изменился, Андрюха, – проговорил Михаил задумчиво, бросая фразы в стекло. – Ты, может, и не чувствуешь, но это факт. Ты всех оттолкнул от себя. Ты никому не доверяешь. Ты не видишь ничьей правды, кроме своей. Ты останешься один рано или поздно. Тебе самому не страшно?

Андрей остановился и закричал Михаилу в спину:

– Он же заставляет меня! Сволочь такая! Как я еще могу?! Он же идет по трупам… Майкл… Это какой-то психоз, пойми! Ты не представляешь, какое дерьмо мне по ночам снится!

Михаил молчал. Андрей подошел к нему сзади.

– Я иногда боюсь, что сошел с ума, – проговорил он ему в затылок. – Я в себе уже не уверен, понимаешь ты это? В себе! Вот где настоящий страх. Что ты молчишь?

Михаил повернулся, несколько мгновений смотрел печально ему в глаза.

– Я устал, Андрюха.

– Ты точно решил?

– Ты ж знаешь, как мне трудно решать… – невесело усмехнулся Михаил.

– Знаю. Потому и спросил.

– …и уж если я решил – это окончательно. Да, я ухожу.

– Понятно, – сухо сказал Андрей. – Ладно, Майкл. – Он покивал головой и добавил: – Скатертью дорога.

Андрей обошел застывшего Михаила и сел за свой стол. Он облокотился о столешницу и уронил лицо в ладони. Прислушался к себе. Внутри было подозрительно тихо. Не роились бессвязные мысли, не возникали мерзкие видения, сосущая пустота не хватала мертвой хваткой за горло. «Неужели – все? – мелькнула пугающая мысль. – Неужели я сдался? Или это из-за недосыпа?»

Он сидел так несколько минут. Потом подумал, что сейчас уберет руки и Михаил по своей привычке засопит сконфуженно, посмотрит извиняющимся взглядом в надежде, что Андрей его будет ободрять, уговаривать не пороть горячку… Но когда он отнял руки от лица, Михаила в кабинете уже не было.

13.2. Володин смотрел на него долго, изучающе, сдвинув брови и скрестив руки перед собой. Словно ждал, что Андрей передумает. Затем глубоко вздохнул и произнес:

– Что ж… решил, значит – решил. У меня разговор короткий. Без мелодрамы.

– Не будет мелодрамы, – сухо сказал Андрей. – Покончим с этим. Готовьте документы.

– Жалко, поди? – спросил Володин. – Сколько ты с «Альбой» нянчился?

– Ремонт мы за год сделали. Плюс два года, как работаем… работали. Да это все лирика. Чего за него держаться, за прошлое? – Андрей помялся. – Вперед надо двигаться.

– Ну да, ну да, – закивал Володин.

– И вообще, я не воспринимаю это как потерю. Типа, очищение крови.

– Ишь ты какой стал философ, – прищурился Володин. – Ну добро. Договор сегодня запустим. – Он сделал паузу. – Сейчас ты – в институт отца?

– Да, но… Игорь Ефимович, личный вопрос.

Володин вскинул брови, снова их сдвинул, но ничего не сказал. Андрей положил перед ним фотографии из конверта, найденного в родительском фотоальбоме. Володин с подозрением взял пачку фотографий, стал их перебирать, и брови его опять поползли вверх. Он издал какой-то фыркающий звук и уставился на Андрея:

– Откуда это у тебя?

– У отца нашел.

– У отца?

– Думаю, ему от мамы досталось.

Володин взял фото, где они с мамой целовались, превратился в изваяние, Андрей даже не мог предположить, что у него происходило в душе в этот момент.

– Надо же, – сказал Володин тихо. – Она их сохранила. Эх, Анька, Анька…

Он бросил фото на стол, вздохнул и стал растирать широкими ладонями лицо, медленно, словно умывался.

– Вы любили друг друга? – спросил Андрей осторожно.

Володин грустно улыбнулся, погружаясь в воспоминания.

– Я ее любил всегда, – сказал он задумчиво. – Никогда не переставал. А Аня меня… Сначала был уверен, что любила, а потом… Когда они с Серегой познакомились… – Он пожал плечами. – Я ж молодой был, наивный. Все не понимал, как так бывает в жизни, что любовь – хрясь! – и исчезла? Да и сейчас не понимаю. Устарел я, что ли?

– А ваша любовь к маме исчезла?

– С чего бы? – Володин развел руками. – Отец твой, наверное, думал, что у меня все заросло. Ученая душа, что с него взять? Я просто виду не показывал. А он вскружил ей голову – мама не горюй! А сердце-то у Аньки одно, и два мужика в нем не поместятся – факт.

– Это точно, – сказал Андрей.

– Но ты не думай, Андрейка! – Володин покачал пальцем перед его лицом. – На наши отношения с отцом это не повлияло. Мы никогда – никогда! – с ним об этом не говорили. И зуб на него я не имел. Уж он-то точно был не виноват. А я… Я парень был закаленный, что ты! Пережил, перетерпел. Работа в органах – та еще школа жизни.

– Зачем папа хранил фотки, как думаете?

– Да черт его знает. Чего ты этим голову забиваешь? Тебе братана надо вытаскивать, а не в альбомах шарить.

Андрей поднял взгляд на Володина – тот говорил, а сам снова рассматривал фото с целующимися у пальмы. Мерзкий холодок снова выполз и скользнул вдоль позвоночника. Андрей открыл на телефоне список входящих звонков и показал его Володину.

– Вы видите… неизвестный номер? – тихо спросил Андрей. – Можете его назвать?

Володин нахмурился и отложил фото.

– Ты чего, Андрейка?

– Пожалуйста, продиктуйте…

Володин чуть помялся и продиктовал перечень цифр. Андрей выдохнул и облизнул пересохшие губы.

– Боишься, что крыша поехала? – озабоченно сказал Володин.

– Не знаю я… – пробормотал Андрей. – Я уже что угодно… Вторую ночь не сплю.

Володин покачал головой и забарабанил пальцами по столу.

– Игорь Ефимович, – сказал Андрей. – Вы же с такими уродами сталкивались по прошлой работе. Как думаете, отдаст он Пашку?

– Ну, как тебе сказать… – Володин замялся. – В общем, надежда есть всегда. Ты не думай о плохом – ты делай, что должен.

– И будь что будет?

– Ну, типа того. – Володин пожевал губами и добавил: – Ты извини, моих каналов уже недостаточно. Дело серьезное, тут нужно официальные силы подключать. Ты подумай.

В этот момент из комнаты отдыха донесся слабый стон. Кажется, Ольга позвала Андрея. Он вскочил.

– Вы только не говорите Оле про Лену, – бросил он Володину. – Пусть в себя придет сначала. – Володин понимающе закивал. – Ничего, что она тут еще останется, пока я не вернусь? Здесь самое безопасное место.

– Сколько надо, столько пусть и живет. Алку попрошу, поесть ей раздобудет. Поезжай спокойно!

– Спасибо, – сказал Андрей и зашел в комнату отдыха.

Ольга жадно пила воду. Шумно выдохнула и упала обратно на диван, уронив стакан на пол. Он присел перед ней, взял ее теплую руку и прижал к щеке.

– Тебе лучше? – спросил он.

– Все время хочется пить.

– Пей. Это хорошо.

– Только не уходи больше, – прошептала Ольга. – Не оставляй меня. Пообещай.

– Обещаю. А ты больше не убегай.

– Прости… так вышло. Андрюша, это правда?

– Что? – спросил он испуганно.

– Что Лена не беременна. Она правда сказала это со зла? У меня мысли путаются… ты утром что-то говорил, но я как в полусне была.

– Так и есть. Она не беременна. Просто хотела нас поссорить.

– Она сказала… что я никогда тебя не узнаю…

– Глупости. Я все тебе о себе расскажу.

– …что я тебе тоже надоем…

– Она ошибалась… – Он запнулся. – …Ошиблась.

Слова вдруг стали даваться ему с трудом. Он видел перед собой лицо Лены. Лицо Ольги разгладилось, и она слабо улыбнулась.

– Ты только не мсти ей, – сказала она. – Пожалуйста.

У него в горле образовался комок. Он стиснул зубы.

– Правда… не надо, – сказала Ольга. – Давай ее простим.

– Конечно…

Он едва не задохнулся. Открытые глаза Лены в ледяной воде так и стояли у него перед взором.

– Что с тобой, Андрюша?

Он помотал головой, поднял с пола стакан, наполнил водой из бутыли и залпом выпил. Ольга натянула плед до подбородка.

– А где Паша? – спросила она.

Андрей молчал, не зная, говорить ли ей про Павла, но Ольга выдохнула с нотками паники:

– Он что… Его тоже похитили?

Андрей медлил, ее глаза стали округляться.

– Я его вытащу.

– Он же с тобой все время был!

– Я сам не понимаю… Но я сейчас поеду.

– Куда? – прошептала она в страхе. – Зачем? Нет…

Он наклонился над ней и обнял. Она задрожала всем телом и стиснула его из последних своих сил.

– Так надо, – прошептал он ей на ухо. – Ничего не бойся. Я со всем разберусь. И вернусь за тобой.

Она молчала, а он слушал стук ее сердца.

– Мне очень многое тебе нужно рассказать, – сказал Андрей. – Я не хочу больше лжи, Оля. Никакой… нигде…

– У нас не будет лжи, – прошептала она.

– Оля… я не знаю… Возможно, я еще не разобрался, чего я хочу от жизни. Но я обязательно разберусь. И мы все начнем заново. Я тебе обещаю.

Она схватила его за руку.

– Андрюша, давай уедем отсюда! Хоть куда… Прямо сейчас!

– Нет-нет… Сначала я спасу Пашку. У меня ни о чем другом голова не думает.

– Я боюсь за тебя, Андрей, не уезжай! Пожалуйста!

– Ты не должна бояться. Ты должна верить мне.

Она молчала, ее горячее дыхание согревало его шею.

– Скажи, что ты все поняла.

– Я все поняла…

– Что ты не будешь бояться.

– Я не буду…

На лице Ольги было отчаяние. Он ласково взял ее за шею.

– Моему брату помочь могу только я. Пойми… Он и тебя похитил, чтобы меня отвлечь. И забрать Пашку… Я должен его вытащить! Этот подонок взял меня за горло. Мне нужно выполнить это гадское задание.

Она молчала, теребила край пледа.

– Но я не смогу уехать, если ты в меня не поверишь. И не отпустишь… Мне это очень важно. Оля…

Она поджала губы, смахнула слезу и прошептала:

– Хорошо. Я буду ждать. Я тебя люблю.

Он погладил ее волосы, поцеловал в теплые губы, с нежностью посмотрел в ее глаза.

– Я тоже тебя люблю, – сказал он. – Теперь я это знаю точно.

Ее глаза стали наполняться слезами, а губы задрожали. Он поцеловал ее еще раз в губы, в глаза, в лоб, а потом сказал:

– Постарайся поспать несколько часов. А я к тому времени вернусь. Договорились?

– Да… – беззвучно произнесла она. – Иди. Я буду тебе звонить.

Он улыбнулся ей, поднялся и вышел в кабинет, притворив за собой дверь. Володина уже не было. Андрей вышел в узкий пустой офисный коридорчик.

Фобос словно следил за ним – тут же позвонил. Голос его на этот раз был низкий, шипящий как у змеи и какой-то булькающий.

– Ты еще не выехал? – недовольно спросил он.

– Через пять минут.

– Не играй с огнем. Торопись. Резервы в организме, конечно, есть, но без еды и воды долго он не протянет. Даже такой молодой, как у Павлика.

– Дай мне с ним поговорить!

– Зачем?

– Убедиться, что с ним все в порядке.

– Просто верь мне.

– Пошел ты со своей верой! Дай мне Пашку! На минуту, что тебе стоит, скотина?

– Снова заводишься, – сокрушенно прошипел Фобос. – А вроде был такой смиренный. Конструктивный.

– Все нормально, – сквозь зубы сказал Андрей. – Прошу тебя, дай с ним поговорить.

Фобос хохотнул:

– Вот это другое дело. «Прошу тебя» звучит лучше, чем «пошел ты». Ты делаешь успехи.

Андрей молчал, ощущая дрожь в конечностях. В трубке что-то с минуту щелкало и трещало. Затем раздался отчаянный голос Павла:

– Энди!..

– Паша! – выпалил Андрей. – Ты цел?!

– Энди, забери меня отсюда! – запричитал Павел.

– Что с тобой?

– Где я? У меня голова болит… Тут так холодно… А ты где? Не молчи же!

– Паша, успокойся! Я тебя вытащу. Потерпи.

– Когда?! – завопил Павел. – Почему тут так холодно?!

– Успокойся! Сколько их?

– Кого? Я не знаю!.. Я ничего не вижу! Тут темно и сыро! Заклинаю, Энди, сделай что-нибудь!..

– Ты хоть что-то видел? Или кого-то?

Павел словно не слышал, только продолжал ныть:

– А если я замерзну? Сколько еще… это дерьмо… Энди, я не могу больше!

– Успокойся! Послушай внимательно…

Звук прервался, и снова защелкало.

– Сеанс окончен, – сказал Фобос. – Не трать время на сопли. Задание известно. Стартуем. И кстати, не пытайся мне звонить – я сам буду это делать.

Он отключился.

Андрей какое-то время стоял как пришибленный, в голове стучало только одно: он жив, он жив, он жив… Затем он набрал номер Лакшина.

– Александр Андреевич… Нам надо срочно поговорить. Только пообещайте, что все останется между нами.

13.3. В какой-то момент Андрею показалось, что еще немного, и голова треснет от обилия научной информации, большую часть которой он не понимал. Жученко говорил быстро и монотонно, то и дело поглядывая на Андрея поверх очков своими водянистыми глазками.

– Погодите, погодите… – Андрей в очередной раз остановил словесный поток. – Я путаюсь во всех ваших штуках… Соматические клетки, стволовые клетки… зиготы какие-то, ядра…

– Да я и так пытаюсь проще объяснить, – пожал плечами Жученко и пригладил ладонями редкие седые волосы. – Я говорю про метод пересадки ядра, он долгие десятилетия был наиболее перспективным. Генетический материал соматической клетки переносится в яйцеклетку, лишенную собственного ядра. Понимаете?

– Допустим, – вздохнул Андрей.

– Но вся проблема в том, что эффективность метода была мала. Всего доли процента! Это вероятность того, что клон млекопитающего выживет и вырастет в здоровую особь.

– Это я понял. Я не понял, какую революцию произвел отец.

– Грандиозную! Он так модифицировал технологию метода, что вероятность достигла десятков процентов. Это не то что бомба – это ядерный взрыв в генетике! Прорыв!

– Который не случился, – добавил Андрей.

– Ну… – Жученко развел руками. – Не случился. Лет двадцать назад клонирование человека вообще стало осуждаться во всем мире. Лягушки и овечки – пожалуйста. А на епархию Всевышнего – не покушаться.

– Официально-то понятно, что запретили, – сказал Андрей. – А неофициально?

– Вы же взрослый человек, – усмехнулся Жученко. – Сами все должны понимать.

– Уверен, в мире полно подпольных лабораторий. Или даже фабрик. И рынок нелегального клонирования есть, стопудово.

– Э-э… При условии, что кто-то создал технологию, похожую по эффективности на технологию Березина. Но, увы, Сергей Юрьевич остановил проект, да ему и помогли, если говорить откровенно.

– Я правильно понимаю, в мире нашлись бы желающие заполучить отцовскую технологию?

– И даже купить за очень дорого, – произнес Жученко.

– А украсть ее могли?

Жученко медленно пожал плечами.

– Андрей Сергеевич… – вздохнул он. – Ценю ваше желание узнать правду о родителях, но… Бог знает, что тогда произошло… Кому ваши родители перешли дорогу? С кем они не смогли договориться? Можно только гадать.

– Я знаю, что маму убили. Ее не должно было быть дома, но она вернулась из-за брата. И скорее всего, убийца искал материалы по технологии. Но вопрос: нашел ли?

– Не думаю, – задумчиво ответил Жученко. – Иначе мир бы мог быть уже совсем другим. Может быть, клоны людей уже вовсю гуляли бы по улицам.

– Лев Георгиевич, – Андрей сделал паузу. – А мог отец тайно продолжить эксперименты? Мог он реально кого-нибудь клонировать? – Жученко смотрел на него взглядом, полным сомнения, и молчал. – Я понимаю, что звучит как бред. Но теоретически – мог?

– Теоретически… Даже не знаю, что и сказать. Во-первых, нужны средства, и немалые. Во-вторых, оборудование, материалы, четкие связи с поставщиками. И это при условии строжайшей конспирации! Я не верю.

– Конспирации папе было не занимать.

– Вы поймите, молодой человек, он жену потерял! Соратника своего. На шее двое детей. Государство тему прикрыло. Зачем ему на старости лет, как говорит молодежь, такой «гемор»?

– Затем, что он был фанатик. Это ж вы не отрицаете?

– Да, фанатик, это точно, – Жученко снова вздохнул. – Но… Нет, все равно не верю.

– Ладно, – сказал Андрей. – Мы ушли в сторону. Среди коллег отца был человек по фамилии Батурин?

Жученко подумал, покачал головой.

– Тогда вернемся к списку и фото.

– А что к списку? Я вам с ходу ничего не скажу.

Жученко взял со стола копию фотографии, которую Андрей и Павел нашли в фотоальбоме отца. Двенадцать радостных ученых на фоне здания. Посмотрел на нее внимательно и отложил.

– Ну вы сами посудите, – сказал он. – Сергей Юрьевич ушел на пенсию лет восемь, что ли, назад. За тридцать с лишним лет с ним работало знаете сколько народу? Вы понимаете, что задача сложная?

– Лев Георгиевич! – сказал Андрей. – Я задачу упростил! Первое: те, кому за сорок. Второе: те, кто не работают сейчас в институте. Я не думаю, что список будет огромный.

– А они обязательно должны быть среди тех, кто на этой фотографии?

– Не обязательно. Но если кто-то будет, отметьте. Это важно.

– Ну, не знаю… – протянул Жученко неуверенно и посмотрел на часы.

В этот момент Андрею позвонил Лакшин.

– Прошу прощения, – сказал Андрей и выскочил из кабинета в пустой коридор.

– Я кратко, – сказал Лакшин. – Осмотр места убийства закончили. Отдельное дело возбуждать смысла нет. Ты прав – это серия. Тем более брелок этот и осколки зеркала. Похоже, что Фобос твой – действительно маньяк.

– Я же сразу сказал.

– Погоди ты. Три убийства вокруг тебя за два дня! Я не смогу это держать в тайне. Хоть десять Володиных попросят! Я вообще уже скоро ничего тебе не смогу гарантировать. Понимаешь?

– Понимаю, – хмуро отозвался Андрей. – Дальше.

– Узнал кое-что о Самвойском Дмитрии Ивановиче, восемьдесят пятого года рождения. Он владелец ООО «Квест-тур». Компания создана недавно, оборотов у нее практически ноль.

– Прикрытие?

– Правильно. И похоже, что он снял в ТРЦ с десяток мелких помещений в разных местах. Как раз под квест.

– Это понятно. И что?

– Думаю, твоего брата держат где-то там. По крайней мере, шанс есть.

Андрей почувствовал, как в животе заворочался комок змей.

– Александр Андреевич… – выдавил он. – Такие отпускают заложников?

Лакшин помедлил, в трубке раздался его чих.

– Я бы не обобщал, конечно, но… Ты нашел то, что он хочет?

– Пока еще нет. Но я могу блефануть.

– Ты рискуешь, Андрей Сергеевич.

– А что мне остается?! – выпалил Андрей. – Дать ему, что он хочет, потерять время и… получить труп брата?! Я жить с этим не смогу, вы не понимаете, что ли?!

– Не кипятись. Все я понимаю. Тут нельзя спешить, кумекать надо.

– Нет у меня времени!

Лакшин покряхтел в трубке.

– Давай так. Мне с Володиным по-любому надо встретиться. Задать вопросы по «Квест-туру», по Самвойскому, по Валуеву.

– Так.

– Ничего пока не предпринимай. Тяни резину. Мол, ищешь список. И, кстати, ищи его для страховки. После Володина обсудим тактику. Тут главное – дров не наломать. Я Володину встречу назначил через полтора часа. Позвоню тебе. Да, и вот еще что – кстати, о Володине… Хорошо, что вспомнил. – Лакшин внезапно умолк в трубке. Андрей насторожился и готов был уже крикнуть, но Лакшин пробормотал каким-то озадаченным тоном: – По делу об убийстве твоей матери…

– Ну?! – выдохнул Андрей.

– Дела-то в архиве нет. Оно вообще бесследно пропало. И похоже, что не сейчас, а лет пятнадцать назад.

– Как это?

– Вот так. Но самое странное не это… – Лакшин запыхтел. – Самое странное, Андрей Сергеевич, что вел это дело не кто иной, как Володин. Он тогда в прокуратуре работал.

Андрей ошеломленно молчал.

– Он тебе что-нибудь про это говорил? – спросил Лакшин.

– Н-нет…

– Ты точно мне все рассказал?

– Конечно, все! Что происходит? Почему кругом тайны?

– А вы с Володиным, часом, меня за нос не водите? – неожиданно спросил Лакшин.

– Вы с ума сошли?!

На том конце возникла пауза. Лакшин снова чихнул, потом забубнил:

– В общем, вопросов к Володину хватает. До встречи.

Лакшин отключился. Андрей стоял, охваченный самыми разными чувствами. Зачем Володин скрывал от него? Мало того скрывал – он врал ему в лицо, что ничего не знал про убийство. Было желание тут же позвонить Володину и вырвать клещами правду, но он сдержался: не следовало пока выкладывать на стол все карты. Игра, кажется, заходила на непростой виток.

Он вернулся в кабинет Жученко. Ученый, завидев Андрея, отложил телефон и сказал:

– У меня совещание через пять минут.

– Вы поможете со списком?

– Я тут подумал… Вы правы, список не должен быть большим. Но чтоб его составить – нужно время.

– Нет времени.

– Ну что вы снова?

Жученко покряхтел, задумчиво постучал ручкой о стол.

– Мы знаете как поступим? – произнес он. – Я пройдусь по отделам, переговорю с людьми. В отдел кадров загляну, еще кое-куда. А завтра после обеда…

– Это невозможно! – воскликнул Андрей. – Нет у меня завтра! У меня даже сегодня нет!

– Господи, что вы хотите от меня?! – воскликнул Жученко недовольно.

– Два часа, – сказал Андрей. Жученко, сорвав очки, выратащился на него. – Лев Георгиевич, я не могу сказать всего, но поймите… Через два часа может быть уже поздно!

– Что ж вы руки-то мне выкручиваете, молодой человек?

– Дело жизни и смерти. Мне нужен только список имен и ничего больше. Дальше я сам.

Жученко смотрел на него с сочувствием и напряжением одновременно.

– Я попробую, но не обещаю. Только из уважения к Сергею Юрьевичу. – Он подвинул копию фотографии к Андрею и протянул ему ручку: – Напишите свой емейл на обороте.