14.1. На парковке Андрей заглушил двигатель и долго сидел в машине не шевелясь. Дикая, звериная усталость снова навалилась на него. В голове звенело так, что, казалось, звон слышат даже пархоменковские охранники, лениво передвигающиеся под стенами центра.

Мысли шевелились лениво, сонно. Они не стыковались, а мозг упорно отказывался их обрабатывать, анализировать и сопоставлять. И тогда мысли ушли в тень, и нахлынули образы последних дней. Образы стали витать перед взором, будто разыгрывая жуткий карнавал. Сначала явились мертвецы: Лена, голая с мокрыми волосами и кожей, смеялась, протягивала ему на ладони брелок и кричала: «Не хочу я рассекать в туфлях по этому дерьму!» Марк, висящий в петле, с белым как снег лицом. Его синие губы шевелились, и он шипел как змея: «Мы тебя, говорит, на куски порежем, Андрей Сергеевич…» Затем из черных клубов дыма на каталке выехал Арнольд Семенович с пеной в углах рта и рюмкой водки в руке и затараторил, не поднимаясь: «Я чего хотел сказать-то? За здоровье хотел выпить!» Мелькнула мамина нога, торчащая из-за холодильника… Белое сухое лицо отца в гробу, и на нем не тают снежинки…

Мертвые уступили место живым. Маша с залитым слезами лицом… Михаил со съехавшим галстуком… Паша с разбитой губой и кровавой надписью на спине… Ольга, спящая на заднем сиденье…

Андрей затряс головой. «Не спать», – приказал он себе и растер уши ладонями. Образы схлынули, снова заскакали обрывки мыслей по кругу, будто на цирковом манеже: Батурин, Жученко, Лакшин, Володин… Батурин, Жученко, Лакшин, Володин… Какого черта нужно Батурину от генетики? Какого черта генетике нужно от Батурина?.. Зачем ты мне врал, Игорь свет Ефимович, а? Что ты знаешь про маму и папу, чего я не знаю?.. С какой стати специалисту-генетику идти работать продавцом или охранником в торговый центр?.. И молотом по темени стучали слова: «черный квадрат», «пальма», «ключ», «плафон», «крайний справа»…

Потом вдруг снова нарисовался чихающий Лакшин. «А почему Фобосом не может быть Лакшин?» – неожиданно спросило подсознание. Андрей вспомнил, как Лакшин настойчиво намекал на то, чтобы Андрей что-нибудь ему рассказал, и обещал все держать в секрете. Как опер быстро взялся ему помочь с погоней за «Шевроле». Как недавно советовал тянуть резину и искать список… «Бред, – сказал Андрей себе зло. – Ты вымотан, и в голову лезет всякая чушь!» Почему же чушь, парировал кто-то хихикающий глубоко внутри, тот, что не засыпал, тот, что сидел на его мозгу, свесив ножки, ловил проплывающие мысли и склеивал их между собой… Не меньшая и не большая чушь, чем какая другая!

И тут как по команде словно цепные псы из засады залаяли фразы. «Надежда есть всегда! – захлебывался слюной Володин. – Делай, что должен! Дел-а-ай!» «Я бы не обобщал! – яростно чихал Лакшин. – Верить его словам точно не стои-ит!» И Фобос хохотал раскатисто: «Все вокруг ложь! Все вокруг квест!»

– Хватит… – застонал Андрей. – Хватит!

Тут же объявился Фобос, словно наблюдавший за ним с крыши ТРЦ.

– Ты вернулся? – прошелестел он в трубке, и голос его напоминал плеск волн о пляжную гальку. – Как прошло в институте? Ты их нашел?

Андрей молчал, собираясь с мыслями. Было страшно, непривычно страшно: а если не выйдет? Но он твердил себе: так нужно, так нужно! Других вариантов нет. И времени тоже нет.

– Чего молчишь, Дровосек? – спросил Фобос. – Ты принес результаты?

– Список у меня, – сказал Андрей, вслушиваясь в тишину в трубке.

– Это же прекрасно, – прошелестел Фобос. – Для начала сбрось мне его. Сколько там человек?

Андрей все еще молчал, ждал.

– Зачитай, – приказал Фобос, и тон у него стал чуть раздраженный. – Ты не уснул там?

Андрей молчал, и, кажется, Фобос занервничал.

– Где список?! – крикнул он. – Чего молчишь, спрашиваю?

– Ты его получишь только в обмен на Пашку.

Возникла пауза. В трубке зашуршало, будто по пляжной гальке кто-то шел.

– Ты ничего не спутал? – спросил Фобос ледяным тоном. – Правила игры задаю я.

– Список – в обмен на Пашку, – повторил Андрей. – Выпускаешь его немедленно. Я его увижу и перешлю список.

– Ты взял неверный тон, Дровосек, – зашипел Фобос. – Не боишься прямо сейчас получить фото с отрезанной головой братика?

– Я еще не все сказал, – сглотнул Андрей. – Я знаю, кто из этого списка работает в ТРЦ.

– Даже так? – вкрадчиво проговорил Фобос. – Какой прогресс!

– Ты ведь его… одного ищешь? Тебе же не весь список нужен?

– Кто он?!

Андрей впервые почувствовал, что у врага сдали нервы.

– Кто он? – уже спокойнее повторил Фобос.

– Отпусти брата и узнаешь.

Фобос безмолвствовал.

– Это хорошая сделка, – сказал Андрей. – Верить я тебе не могу, поэтому сначала – Паша, а потом – имя.

Несколько секунд в трубке скрежетало и гулко стучало. Камни сыпались и бились друг о друга.

– Знаешь, как сделаем… – сказал Фобос. – Я согласен, но тебе придется снова сыграть в квест. На этот раз он называется «Освободи брата».

– Пошел ты! – воскликнул Андрей. – Никаких квестов!

– Спокойно, спокойно. Я же иду тебе навстречу, и ты иди. Квест несложный, ты быстро справишься.

– На хрена тебе эти игры?!

– Я же псих, забыл? Да и потом… вся жизнь – игра. Что ты как маленький? По рукам?

Андрей заскрежетал зубами. Он не мог понять, шанс ли это или очередная ловушка?

– Соглашайся, Дровосек. Это хорошая сделка. – Фобос хохотнул. – Ты же хочешь получить брата целиком, а не по частям? Да и я не знаю… вдруг ты блефуешь?

– Ладно, – произнес Андрей. – Давай.

– Другое дело. Дай мне пятнадцать минут…

– Какие еще пятнадцать минут?!

– Не ори ты. Сиди в машине и жди письмо с указаниями. Через пятнадцать минут стартуем.

Андрей больше не успел ничего сказать – Фобос отключился. Он сделал несколько глубоких вздохов. Засек время и позвонил Ольге:

– Я тебя не разбудил?

– Нет, что ты… – Голос Ольги был слабый, сонный. – Я просто лежу. Хотела уже тебе звонить. Ты где? Приезжай скорее.

– Поспи еще. Алла тебя накормила?

– Да… У тебя все получается? Ты далеко?

– Я скоро буду, потерпи.

– Терплю. – Она вздохнула.

– До встречи.

Он поспешно отключился, не желая ввязываться в расспросы о спасении Павла. Бросил телефон на сиденье, взял пластиковую бутыль с остатками воды и стал жадно пить.

14.2. Он стоял в центре пустого, полутемного зала «Альбы» среди спящих столиков, в тишине, в совершенном одиночестве и пытался думать.

То, что цель квеста – потянуть время, Андрей понял сразу, когда получил на свой мобильник стартовую подсказку от Фобоса. Сообщение было кратким и неконкретным: «Ищи ключи от дверей. Начни с царства зеркал, со следа своей боли, а потом иди по следу своей памяти».

Конечно, «Альба» было первое, что пришло ему в голову, когда он думал о своей боли. Минут десять он бродил по помещениям, тупо разглядывая столы, поверхности, заглянул и на кухню, и в кабинет, и на склад, но не было ни подсказок, ни тем более дверных ключей.

Не мог же Фобос проникнуть сюда, когда планировал свой квест-экспромт? О какой боли писала эта сволочь? О каком таком царстве зеркал? Он ходил по ресторану и бубнил как заведенный: «с царства зеркал», «с царства зеркал»… Он стал вспоминать, где в ресторане есть зеркала, зашел в комнату персонала и стал хмуро таращиться на свое отражение в зеркале. Ничего не приходило в голову. Он расправил спутанные волосы пятерней и пошел было к выходу, но тут его осенило.

Царство зеркал и след его боли – это же салон красоты «Елена»!

Шепча проклятия, он торопливо выскочил из ресторана, закрыл на ключ двери и побежал на четвертый этаж.

Девочки Лены, похоже, еще ничего не знали. Андрей рассеянно поздоровался, уклоняясь от посыпавшихся вопросов об исчезновении Елены Николаевны, и стал расхаживать по салону. Вызывая недоумение персонала и отмалчиваясь, он разглядывал столы, щупал кресла, подцеплял зеркала, пробуя заглянуть за них, и шевелил многочисленные банки, флаконы и фены, и даже залезал в сушуары. Ни малейшего намека на ключи не было. Через десять минут поисков ему стало казаться, что и этот путь – ложный. Взгляд его угрюмо заскользил по крашеным стенам, лицам девочек, застывших с ножницами и расческами, и наткнулся на пальму в кадке в углу салона.

Андрей приблизился к пальме, потрогал зачем-то ее плотные листья и тут заметил на земле несколько зеркальных осколков. С замиранием и осторожностью он погрузил руку в землю, пошевелил пальцами и вытащил… ключ. Обычный ключ от дверного замка. Оставив девочек в полном изумлении, он вышел из салона, бухнулся на скамейку для отдыха и задумался.

Никаких новых подсказок не было и в помине. «…потом иди по следу своей памяти». Если Фобос имел в виду память о квесте и помещениях, где они бывали, то побегать придется изрядно. В одном только складе дверей было несколько. Начинать со склада Андрею ужас как не хотелось, и он решил пойти по пути наименьшего сопротивления. Он пошел в магазин парфюмерии. И интуиция его не подвела – ключ оказался от его двери.

Магазин парфюмерии по-прежнему был на ремонте. Андрей включил свет, прошелся вдоль пустых стеллажей, заглянул в углы, попинал коробки со стройматериалами. Затем зашел за стойку продавца, присел на корточки перед полками и тогда увидел коробку.

Это была обычная коробка из-под обуви, но что-то мешало Андрею ее открыть. Внутренний голос въедливо ворчал: зачем для ключа понадобилась коробка? Там что-то другое! Там Пашкина кисть или ухо… или…

С колотящимся сердцем он открыл коробку и облегченно выдохнул. И тут же замер от удивления. В коробке лежали еще один ключ и миниатюрный дамский револьвер.

Андрей взял револьвер в руку – он легко помещался в ладонь. Покрутил барабан – в нем был всего один патрон, но боевой.

«Интересно-то как, – подумал он. – Выходит, это ключ от последней двери… И разговор за ней предстоит серьезный». Он сунул револьвер в карман и вышел из магазина.

На этот раз посещения склада было не избежать. Андрей спустился в подвальные просторы ТРЦ, нашел тот самый склад, теперь в нем сновали какие-то люди в спецовках. Они не обращали на Андрея внимания, он проскользнул внутрь и стал украдкой ходить от одной к двери к другой. Как назло, почти все они были открыты, а та комнатушка, где в заточении томились Лена и Женя, уже оказалась заставленной коробами и мешками. Две двери были заперты, но ключ к ним не подошел.

Мимо Андрея прокатили гусеницу из продуктовых тележек, он проводил ее взглядом. На дне одной из тележек он увидел рекламный листок, и тогда его снова пронзила догадка.

К закутку на третьем этаже между «Рандеву» и «Иль де Ботэ» Андрей прибежал запыхавшись. Он стоял перед запертой дверью, за которой каких-то шесть дней назад располагался офис квест-компании, переводил дух и не решался. В левой руке он сжимал ключ, а правую опустил в карман и ощупывал револьвер. Наконец он вставил ключ в замок, провернул, и замок открылся. Андрей огляделся – закуток был пуст. Вытащив руку с револьвером из кармана и спрятав ее за спиной, он нажал на ручку двери и ворвался в помещение.

– Стоять!

Андрей застыл, сделав лишь пару шагов. Дверь за его спиной захлопнулась. Павел сидел в самом центре пустой комнаты, примотанный скотчем к стулу, рот его был заклеен. Возле Павла возвышался Дима, у него в руках поблескивал шприц. Игла дрожала в нескольких сантиметрах от шеи Павла. У стены комнаты лежал тот самый металлический ящик, в котором Андрея и Ольгу везли к ресторану.

– Только шевельнись, – сказал Дима ледяным голосом.

– Я стою! – Андрей вытянул левую руку перед собой.

Две пары глаз сверлили его. Павла – испуганно, Димы – настороженно.

– Поговорим? – спросил Дима зловеще.

– Не с тобой, – бросил Андрей. – Я знаю, что Фобос не ты. Ты просто пешка. Я хочу говорить с ним!

– Мало ли что ты хочешь, – фыркнул Дима.

– Паша, ты в порядке? – спросил Андрей. – Тебя не били?

Павел мелко закивал, потом замотал головой и что-то промычал.

– Открой ему рот.

– Обойдешься. Говори!

– Оглох, что ли? Я тебе ничего не скажу.

Дима хмыкнул, окинул Андрея с ног до головы.

– Хорош придуриваться, – сказал он. – А то у меня рука дрогнет, и я ему как впрысну.

– Как Валуеву впрыснул?

– Валуеву Маня впрыснула, – сказал Дима, ухмыльнувшись.

– Зато Марку ты лично шею сломал. Ведь так?

– Не люблю немцев, – осклабился Дима. – С войны, хех.

– А Лену-то за что?!

– Кого?

– За что ты ее утопил?

Дима нахмурился:

– Никого я не топил! Крыша у тебя прохудилась? Какую еще Лену?

Он смотрел на Андрея с неподдельным удивлением, и Андрей понял: это и вправду был не он.

– А кто ее убил? Твой хозяин?

– Хорош трындеть! – прикрикнул Дима. – Короче! Фамилия, имя, компания… все, что узнал!

– Сначала развяжи его!

Дима не шевельнулся, перехватил шприц и прикоснулся иглой к шее Павла. Павел отчаянно замычал и дернулся всем телом.

– Не дергайся, дурила, – прошипел ему Дима. – Смерти хочешь?

Андрей сделал еще шаг, судорожно сглотнул.

– Стоять, я сказал! – рявкнул Дима.

– Меня возьми, – проговорил Андрей. – А его отпусти… Он тут ни при чем!

– Я же не тупой, на кой ты мне сдался? Тебя завалить – толку никакого. А вот его, – Дима кивнул на Павла, – милое дело! Или чутка порезать сперва, чтобы язык тебе развязать?

Спина Андрея покрывалась холодным потом.

– Я тебе минуту даю, чтобы ты назвал человека, – процедил Дима. – Или ты его не знаешь? Разводишь, козел?

Андрей облизнул пересохшие губы и взвел за спиной курок. Услышав щелчок, Дима нахмурился.

– Руку показал!

И тогда Андрей выбросил руку из-за спины и направил дуло револьвера Диме в грудь. Лицо Димы мгновенно вытянулось.

– Поговорим?

– А если я успею его кольнуть?

– Зачем тебе рисковать? Я хорошо стреляю, – соврал Андрей.

– Да ладно… – сказал Дима с каменным лицом. – Кому ты гонишь, баклан?

– Ну, проверь! – крикнул Андрей, не выдержав. – Развязывай его, сука!

– Да я по твоей роже вижу, что ты оружие второй раз в жизни держишь, – произнес Дима зловеще. – Стрелок хренов. Ты чего там возомнил о себе, дурилка? Что пальнуть в человека – это фигня?

– Ты не человек! Убери шприц!

Дима медленно отвел шприц в сторону и шагнул к Андрею.

– Ну и что дальше? – спросил он сквозь зубы. – Дай-ка сюда свою пукалку!

Дима приблизился еще чуть-чуть и протянул руку.

– Еще шаг – и стреляю, – выдавил Андрей.

– Ах, как мне стра…

Грянул выстрел, Дима застыл с открытым ртом. Он с огромным удивлением опустил глаза на свою грудь, где на рубашке расплывалась кровавая клякса.

– А… – вырвалось из его горла.

Он резко выдохнул, рухнул сначала на колени, выронив шприц, затем упал на спину. На лице его так и осталось выражение искреннего непонимания.

Андрей в ужасе смотрел то на револьвер в своей руке, то на неподвижного Диму со стеклянным взглядом, то на Павла с выпученными глазами… В голове почему-то билась идиотская фраза: «Уровень пройден», «уровень пройден», «уровень пройден»…

14.3. – Ты решил продать «Альбу»? – воскликнул Павел. – Кому?

– Володину, кому же еще, – отозвался Андрей. – Она и так заложена под его кредит. Так что тут – без вариантов.

– Ну и поворот, – пробормотал Павел. – Как же ты без всего этого? – Он провел рукой вокруг. Они сидели в темной тишине за одним из столиков в зале «Альбы».

– Как-нибудь, – вяло сказал Андрей. – Переживу.

Он взял со стола бутылку виски и отхлебнул из горлышка. Протянул бутылку Павлу, и тот тоже сделал глоток. Андрей вытянул правую кисть перед собой и посмотрел на пальцы.

– Вроде больше не дрожат, – сказал он.

– Тебе пистолетик надо выбросить, – сказал Павел. – Там наверняка уже понабежало людей, ментов вызвали.

Андрей не ответил, убрал руку и посмотрел в одну точку перед собой.

– Энди… ты… ты не думай об этом, – сказал Павел. – Ты все сделал правильно. Я бы так не смог, мне кажется. Даже ради тебя.

Андрей стал крутить бутылку вокруг своей оси на столе.

– Ты знаешь, Пашка, что странно? – Он вздохнул. – Ведь Фобос своего Диму сдал. Как отработанный материал.

– И что это значит, как думаешь?

– Он выводит из игры своих. Они ему, типа, уже не нужны? Значит, скоро финал? Блин… Зачем ему все это?

– Финал? Я не верю, что он сдался, – сказал Павел. – Он же не мог меня отпустить просто так. Это какая-то многоходовка, Энди!

– Плевать мне на его многоходовки. Хватит с меня квестов.

– Ты что хочешь сказать…

– Слушай, а почему ты его не видел ни разу?

– Почему, почему… Потому что мешок на башке все время был. Вонючий такой мешок. Не лакшари класса.

– А голос его ты слышал?

– Нет. С Димой он все время шептался. Бу-бу-бу, бу-бу-бу… Со мной лично не говорил, все через этого гоблина. И в офис из подвала Дима меня в одиночку катил. В гробу этом железном…

– Может, он боится, что мы его по голосу опознаем? Ну какие еще причины для всей этой канители? С искажениями голосов и вообще.

Павел пожал плечами и взялся за бутылку.

– По глотку, и все, – сказал Андрей. – Нажираться нельзя.

Они выпили по глотку, Андрей завинтил пробку.

– Так ты объясни, – сказал Павел. – Ты нашел список институтский?

– Пока нет, – буркнул Андрей. – Но отцовский коллега обещал составить.

– Стало быть, ты Фобоса развел?

– А что мне еще оставалось?

– Молодчик, брателло. Хорошо, что обошлось.

– Этот урод хотя бы не отрицал, что ищет не всю шоблу, а одного ученого.

– Интересно – кого?

– Да черт с ним, Паша! Со списком, с играми… со всем. Не хочу больше.

Павел поежился и втянул голову в плечи.

– Ты правда выйдешь из игры вот так?.. – спросил он. – Просто свернешь в сторону, и все?

– А ты не веришь?

– Зная тебя, нет, – сказал Павел озадаченно. – Вернее, я не понимаю… Ты дашь ему безнаказанно…

– Дам! – выпалил Андрей. – Я шесть дней назад от этой мысли бы сам в ужас пришел! А теперь… Хватит трупов, Паша.

Павел молчал, глядя на него пристально.

– Мне это трудно, – продолжил Андрей. – Мне хочется ему отомстить, да! За Ленку, за Марка… за «Альбу»… За все! Но я понимаю, что если не остановлюсь, то…

– То – что?

– Стану как он. А я не хочу, Паша, не хочу…

Андрей уткнулся лицом в руки и продолжил говорить сквозь пальцы:

– Я иногда думаю, что он этого и добивается. Чтобы я стал таким же животным, как он.

– Энди, неправда.

– Правда! – крикнул Андрей, отняв руки и уставившись на ладони. – Вот! Вот этими руками!.. – Он затряс ими перед лицом Павла. – Я уже убил человека, ты понимаешь?!

– Собаке – собачья смерть.

– Если я не остановлюсь, я убью и Фобоса.

Андрей нервно свинтил пробку с бутылки и сделал большой глоток. Павел смотрел на него, притихший.

– Но вот в чем вопрос… – выдохнул Андрей, проглотив жидкость. – Станет ли мне от этого легче?

Павел отнял у него бутылку и тоже глотнул. Закрутил пробку и спросил осторожно:

– А чего же ты хочешь тогда?

– Уехать из города! – Андрей схватил Павла за руку. – Пусть все утихнет. Пусть полиция его ловит. Пусть тут мир переворачивается… А мы уедем! Паша… у меня никого и ничего больше не осталось, кроме тебя и Оли. Фобос больше не сможет меня достать! Уедем втроем, а?

– Даже так, – удивленно проронил Павел.

– Я не знаю, чем займусь. Главное сейчас – это защитить вас. Поразмыслить о будущем. Всем вместе…

Павел съежился, шмыгнул носом. Андрей глянул на часы. Времени было около трех.

– Странно, да? – изрек Павел, рассматривая поверхность стола. – Еще шесть дней назад ты и по телефону-то со мной не рад был общаться. А сейчас предлагаешь строить вместе новую жизнь. Прямо братская любовь, да и только.

– Зачем спасать то, что умерло? – произнес Андрей. – Взять и переформатировать все.

– Чистый лист… – протянул Павел. – Белоснежный, хрустящий, девственный, да?

Андрей взял Павла за плечи.

– Я – готов. А ты, брат?

Павел посмотрел на него и не ответил. Он думал о чем-то своем. В памяти Андрея снова возник тот берег речки из детства, где они, два пацана, бегут, взявшись за руки. Словно ролик из какой-то несбывшейся жизни… Той, что только зарождалась, но уже вселяла надежды, бодрила… и почему-то так и не сложилась. «Неужели, – подумал он грустно, – тот берег исчез безвозвратно?»

– Вся эта философия – конечно, красиво… – произнес Павел наконец. – Ты сейчас-то что намерен делать?

– Заберем Ольгу и поедем домой. Хорошо поедим и выспимся. Хотя нет… – Он вдруг вспомнил: – Осталась еще тема.

– Какая?

– С прошлым нашим надо разобраться. И с папиными секретами.

Павел глядел непонимающе.

– Скоро Батурин приедет, – сообщил Андрей. – Поговорим. Он стопудово что-то знает. И с Володиным надо встретиться. Вот, блин…

Он снова взглянул на часы. От Лакшина не было никаких сообщений. Он набрал его номер, послушал длинные гудки.

– А что с Володиным? – спросил Павел.

– Да то, Паша! – буркнул Андрей. – Оказывается, дело об убийстве мамы вел именно он. И дело потом бесследно пропало из архива.

Лицо Павла стало вытягиваться.

– Во-во, – сказал Андрей. – Спрашивается, какого фига он это скрыл?

– Володин… вел… дело… – повторил Павел в какой-то прострации. – Интересный расколбас.

– Пошли, – сказал Андрей и поднялся. – Вопросов к нему – куча.

14.4. Не обращая внимания на Аллу, Андрей прошел к кабинету Володина и толкнул дверь. Она оказалась закрыта на ключ.

– Это еще что значит? – Он недоуменно посмотрел на Аллу и Павла.

– Так надо было спросить, – фыркнула Алла со своего места. – А то ломитесь, ломитесь.

– Я не понимаю, Алла!

– А что непонятного? Значит, ушел по делам.

Павел тоже подошел к двери и подергал ручку.

– Чего дергать? – всплеснула руками Алла. – Закрыто!

– Алла, что вы говорите? – воскликнул Андрей. – Там же Ольга!

– Значит, и она ушла.

– Куда?! Зачем?!

– Может, вместе с Игорем Ефимовичем и ушла, – невозмутимо сказала Алла. – Чего кричать-то сразу?

– Не могла она никуда уйти, как вы не поймете?

Алла похлопала ресницами, потом пожала плечами.

– Открывайте, – бросил Андрей.

– Я не могу. Он ключ не оставил. У нас один ключ, второй потеряли… Все никак не соберусь…

Андрей толкнул плечом дверь – она была массивная.

– Господи, вы чего? – недовольно сказала Алла. – Зачем он будет вашу Ольгу закрывать, если ключ у нас один?

– Она не должна была выходить из комнаты!

– Ну, я не знаю. У Игоря Ефимовича вообще-то встреча запланирована. Ой… – Она взглянула на часы. – Она уже, наверное, прошла.

– С капитаном Лакшиным? – спросил Андрей.

– С капитаном! – фыркнула Алла. – Но когда я на почту уходила, Лакшина еще не было. Значит, Игорь Ефимович вместе с ним… после встречи куда-то и ушли! Что непонятно?

– Все непонятно! – бросил Андрей раздраженно.

Он вытащил телефон и набрал Лакшина. Из запертого кабинета донеслась трель вызова. Андрей метнул на Аллу дикий взгляд. Трель продолжалась, а Лакшин не брал трубку. Андрей завершил вызов, трель оборвалась.

– Я ничего не понимаю, – тихо сказала Алла.

Павел стоял не шелохнувшись. Андрей отстранил его и, разбежавшись, ударил ногой по двери. Треснула древесина, но косяк устоял. Алла заверещала и выскочила из-за стола, кинувшись Андрею наперерез.

– Паша, держи ее! – крикнул Андрей, снова разбегаясь.

Второй удар он нанес всем телом. Дерево жалобно хрустнуло, и дверь распахнулась, обнажая щепу, похожую на сломанные кости.

Лакшин сидел в кресле в пустом кабинете, уронив голову на грудь, словно спал.

– Пульс посмотри! – крикнул Андрей Павлу и прыгнул к комнате отдыха.

Ольги в комнате не оказалось. Плед был сброшен на пол, на диване лежали ее телефон и заколка для волос. Висевшее на стене зеркало было разбито, под ним на полу валялись осколки.

Андрей осмотрел комнату, потом машинально схватил телефон и заколку и, попятившись, вывалился в кабинет.

Алла, белая как мел, застыла у разбитой двери и монотонно причитала. Павел сидел в кресле напротив Лакшина, сгорбившись и глядя под ноги. Он поднял взгляд на подошедшего Андрея и одними губами спросил:

– Оля?

– Ее там нет…

– Он забрал ее?

– Я не знаю, Паша… – Андрей сглотнул и кивнул на Лакшина. – Что с ним? – Павел безразлично пожал плечами. – Ты пульс смотрел?

Павел не реагировал, Андрей склонился над Лакшиным. Сонная артерия капитана не пульсировала. Он осторожно повернул голову мертвеца и увидел на шее пятнышко от укола.

– Мертвый, – обронил Андрей.

Алла завизжала на весь кабинет, и тогда Андрей заорал на нее:

– Чего встала?! Вызывай полицию!

Алла, воя, скрылась в прихожей.

Первым желанием Андрея было позвонить Володину, но он прогнал эту мысль. Вряд ли тот станет с ним говорить. По крайней мере, сейчас.

– Эх, Игорь Ефимович… Игорь Ефимович… – прошептал Андрей. – Падаль… Тварь…

– Это никогда не кончится, – проговорил Павел с тоской в голосе.

Андрей сел прямо на пол и привалился спиной к креслу Павла. Нечеловеческая усталость вдруг навалилась на него так, что не хотелось ни думать, ни двигаться, ни разговаривать.

– Что делать, Энди? – с отчаянием спросил Павел, но Андрей не ответил.

Он прикрыл глаза, пытаясь понять, что же происходит у него внутри. Где-то из недр должна была подняться привычная ярость, но она не поднималась. Его уже должна была душить ненависть, но не было и ненависти. Была лишь пустота, все та же сосущая, ноющая, бесконечная пустота, какую он впервые ощутил на похоронах отца. И которая преследовала его уже шестой день.

Пиликнул входящим сообщением телефон Ольги в его руке. Он включил аудиозапись из сообщения, нажал на кнопку громкой связи и положил телефон на пол.

– Я не стал тебе звонить, Железный Дровосек, – заговорил Фобос своим самым первым, чавкающим и демоническим голосом, что они слышали, когда нашли труп Марка. – Слушай и мотай на ус. – Фобос сделал паузу. – Я подозревал, что ты обманешь меня со списком. Что ты на самом деле еще не знаешь имени человека, которого я ищу. Что ты будешь блефовать, чтобы освободить брата. Ладно. Это – на твоей совести. Я даже не стану тебя наказывать. Но я подстраховался, как ты видишь. Ольга – отличная замена Павлику, не правда ли? Она пока жива, но времени у тебя почти не осталось. Мы начинаем суперигру, и правила в ней максимально жестоки. Так вот, если до девяти вечера ты не сообщишь мне имя человека, которого ты опознаешь, и его компанию, я убью Ольгу. Не получу данные – Ольга умрет. Получу позднее девяти – она умрет. Захочешь схитрить – она сразу же умрет. Намотал? Звонить и писать я тебе больше не буду. И вообще, это наш последний контакт. И это твой последний шанс, Дровосек. Прощай.

Запись закончилась, и наступила ватная тишина, прерываемая только глухими причитаниями Аллы в приемной. Павел с трудом разлепил губы и еле слышно спросил:

– Господи… Что теперь, Энди?

Андрей молчал, вслушиваясь в пустоту внутри.

– Не молчи, умоляю! Скажи что-нибудь. Что ты будешь… делать?

Павел был в отчаянии, внутри Андрея царила не то выжженная пустыня, не то снежное поле. Страшно пекло солнце, и ледяной ветер пронизывал до костей.

– Я найду его, – глухо произнес Андрей, и это был словно не его, а чужой голос. – Найду этого ученого. А потом… убью Володина.