Лейтенант Скиба имел обыкновение собирать в конце дня личный состав взвода для подведения итогов и постановки задач. Этот порядок нарушался только тогда, когда взвод вёл бой с противником или, когда немцы обстреливали наши позиции и было не до собраний.

В этот день полк находился ещё на отдыхе в пригородном совхозе и ничто не могло нарушить установившуюся традицию. Был тихий и сравнительно тёплый октябрьский вечер. Солнце садилось в чистый горизонт, что обещало ночные заморозки.

Ясная солнечная погода, сменившая нескончаемые холодные дожди конца сентября, тёплые казармы, разместившиеся в просторном школьном здании и сытая кормёжка создавали оптимистический настрой. Вновь появлялась надежда на положительные изменения на фронте.

Собрали нас в большой классной комнате, усадили за парты, а за учительским столом сидели командир взвода и политрук роты. Присутствие политрука и какое-то необычно суровое выражение лица лейтенанта предвещали неординарный характер предстоящего разговора.

Иван Скиба рассказал о завершении пополнения полка личным составом и техникой, о готовности к выполнению новых задач. Он сказал несколько добрых слов в адрес новичков, составляющих среди нас большинство. Затем комвзвода сообщил о том, что наш полк, отличившийся в июле в подавлении вражеских десантов, а в сентябре при отражении ожесточённых атак противника на дальних подступах к Днепропетровску, направляется на уничтожение немецкого десанта, внезапно овладевшего городом Красноградом, Харьковской области, находящегося далеко от линии фронта.

Мы узнали почти неправдоподобную историю высадки этого десанта. На одной из прифронтовых станций немцы сформировали «санитарный поезд» из четырёхосных товарных вагонов (теплушек) с красными крестами на стенах и крышах, усадили в эти вагоны вооружённых до зубов солдат, погрузили в них пулемёты, миномёты, пушки и даже лёгкие танки, и в сопровождении команды бывших советских врачей - предателей во главе с «начальником госпиталя» в форме подполковника медицинской службы, отправили за линию фронта. Об отправке эшелона с «эвакогоспиталем» сообщалось по маршруту его следования, и поезд на всех станциях пропускали в тыл в первую очередь, как это принято было в то время. Все документы у «начальника госпиталя» были, конечно, в «полном порядке». При том хаосе, которым в то время отличались прифронтовые железные дороги, это оказалось возможным. На небольшой станции Красноград ворота теплушек одновременно раскрылись, немецкие солдаты практически без всякого сопротивления овладели вокзалом, а затем с помощью артиллерии, миномётов и танков быстро подавили сопротивление небольшого гарнизона этого города.

Десанту удалось быстро закрепиться, оборудовать и приспособить оборонительные сооружения и превратить этот небольшой городок в военную крепость. Этому способствовало выгодное расположение города на возвышенности, окруженной болотами и небольшой речушкой, за которой в некотором отдалении были редкие кустарники и молодая роща.

После столь подробного объяснения обстоятельств овладения городом и ландшафта местности, командир взвода и политрук довели до нашего сведения, что наш полк в составе частей 270-ой стрелковой дивизии должен срочно передислоцироваться в район предстоящей операции и принять участие в подавлении подготовленного к длительной обороне и осаде десанта.

Наверное, немцы рассчитывали удержать плацдарм до прихода регулярных частей своей армии, наступающей по всему фронту.

Нам давалась одна ночь на подготовку материальной части и отдых. Вопросов никто не задавал. Было ясно, что сражение будет трудным.

Легли рано. Тяжкие думы не давали уснуть. Перед глазами проносились незабываемые страшные картины прошедших месяцев войны. Вспомнил я город детства Красилов и оставленных там в немецкой оккупации родных и близких, Немиров и бегущую за строем малолетнюю сестрёнку Полечку, умоляющую не оставлять её одну, прощание со старшим братом Сёмой, заменившим нам так рано ушедших обоих родителей, последнюю июньскую открытку брата Зюни, призванного в авиацию в первые дни войны. Что с ними теперь? Живы ли ещё?

Возникли в памяти воспоминания о трудном переходе через всю Украину колонны подростков-допризывников и о незабываемых ужасах на строительстве оборонительных сооружений.

Память приносит картины недавних жестоких сражений, унесших из жизни каждого второго солдата и милых друзей - Романа, Наума, Иосифа, и искалечивших каждого третьего и среди них весёлого и доброго друга Мишу Гольдштейна.

Теперь рядом со мной спят только двое из нашей семёрки - Боря и Женя. Что будет с ними и со мной завтра в этом трудном сражении за Красноград?

С этими мыслями я и уснул перед завтрашним боем.