Костры из ольховых и ивовых веток языками взметались в небо, оранжевые искры мелькали в лиловом небе. Люди танцевали, возносили молитвы духам животных, что кормят их весь год. Так кончалась ежегодная четырехдневная церемония — каждый из дней был посвящен одному из времен года. Всем сердцем радовался Народ Волка Обновлению мира, поверяя свою радость Блаженному Звездному Народу. Пусть Духи, что живут в небесах, увидят их огромные костры, и почувствуют их благодарность, и даруют им больше счастья в наступающем году.

В розоватом свете белой ночи чумы из шкур мамонтов, карибу и мускусного быка отбрасывали на траву загадочные тени. Ветряная Женщина, дыша нежно и мягко, как обычно среди Долгого Света, летала по лагерю и разносила запахи жареного мяса, радостные крики и песни. В другое время их не будет…

— Маловато народу в этом году, — сердито прошептал Вороний Ловчий.

— Не забывай, какая была Долгая Тьма. Сколько душ забрала она с собой… Такого никто не упомнит, — напомнил ему Удар Молнии. — Да и лета такого жаркого давно не бывало.

Воины прошли мимо чумов к главному костру.

Они дождались, пока кончится Священный Танец и прозвучит клич, обращенный к Блаженному Звездному Народу, обитающему в небесных высях.

Перед толпой появился Кричащий Петухом. Отблески костра ложились на его морщинистое лицо. Надменно шагнув вперед, он воздел руки и воскликнул:

— Народ жив!

Песни постепенно стихли, все взоры обратились к старому шаману.

Кричащий Петухом улыбнулся:

— Наш долг — поблагодарить Блаженный Звездный Народ. Души животных слышат нас и отзываются на наш зов. Сила их живет в нас. Их молитвами мы живы. Они глядят на нас с неба и видят нашу радость и благодарность.

По рядам прошел шепот, в котором смешались благодарность и надежда. Время пировать! Люди стали расходиться каждый к своему костру, где готовилось мясо. Снова поднялся гул голосов.

— Есть еще кое-что! — Вороний Ловчий выступил в освещенный малиновым пламенем костра круг. Его последователи пока что вели себя сдержано, но он чувствовал, что, когда настанет час, они пойдут за ним без всяких оговорок. — Пока вы танцевали, — начал Вороний Ловчий, — я тайком ушел из лагеря. Со мной ушли еще четверо мужчин. — Он переводил взгляд с одного лица на другое. Соплеменники глядели на него с явным удивлением. — Мы вернулись с победой!

Только шипение огня нарушало молчание. А он держал в руках дротик, извлеченный из груди Другого. Народ ждал.

Вороний Ловчий поднял копье и показал Народу его окровавленный наконечник.

— Вот победа, Народ мой! — воскликнул он. Кричащий Петухом вышел ему навстречу, его единственный глаз вспыхнул.

— Ты убил зверя! Ты знаешь, что никто не должен проливать кровь во время праздника Обновления. Как ты мог…

— Я не убивал никого из наших четвероногих братьев, — холодно улыбнулся Вороний Ловчий. — Я не нарушал запрета.

Собравшихся все больше охватывала тревога. Люди стали возбужденно шептаться.

— Тогда кого? — выкрикнул кто-то.

— Мы вместе, — указал Вороний Ловчий на своих товарищей, ~ мы, сыновья Народа, убили Других. — Как будто ободренный внезапно наступившим молчанием, Вороний Ловчий во весь голос закричал:

— Других, которые перебили Народ из отряда Гейзера. Которые убили наших родичей, согнав их с земель предков, земель, богатых оленьими стадами!

— Нет! — воскликнул один из стариков, выйдя вперед. — Мы не должны убивать. Это не наш путь. Мы люди мирные…

— Мы больше не можем отступать! — взревел Вороний Ловчий, потрясая своим окровавленным копьем. — Эта земля наша. Наша! Куда нам еще идти? К Великому Леднику? В Соленые Воды? Мы загнаны в угол!

— Теперь они придут и перебьют нас! — Старик обратился к возбужденной толпе:

— Это не путь Народа! Мы не убиваем людей! Этот Вороний Ловчий навлечет на нас их гнев. Что же мы будем…

Удар Молнии вышел вперед:

— Они убили моего отца, Гейзера! Я… в прошлом году я бежал от них! Слышишь, Дедушка? Мне надоело бегать, как затравленному зверю! Слушайте все! Этих людей надо разбить, согнать прочь с наших мест! Пусть уходят, откуда пришли! Слушайте Вороньего Ловчего, он знает верный путь.

— Это не наш путь!

— Трусы! — воскликнул Вороний Ловчий, перекрикивая старика. — Что, мы уже не имеем права отстаивать нашу землю, защищать наших женщин и детей?

— Но Другие…

— Думаете, если мы оставим их в покое, то и они нас не тронут?

— Почему нет? — заметил старик. — Мы им не враги. Вороний Ловчий скрежетал зубами от ярости. Он больше не в силах был владеть своим голосом.

— А Гейзера и его людей они оставили в покое? А? — Он указал на рослого юношу, стоявшего рядом с ним. — Спросите у Удара Молнии. Они перебили всю его семью!

Старик беспокойно задергал головой:

— Я прошу прощения у этого мальчика, но наверняка Гейзер сделал этим Другим что-то такое, что рассердило их…

— Ничего! — горько воскликнул Удар Молнии. — Ничего мы им не сделали!

Все затихли; Вороний Ловчий выждал мгновение и пояснил:

— Ничего — просто они не поделили стада оленей.

— Тогда надо договориться с ними. Объяснить им, что мы им не желаем зла. Разделить по справедливости места охоты…

— Ты хочешь, чтобы мы подали руки убийцам? Признали их? Рассказали им об Отце Солнце и Блаженном Звездном Народе? Научили их жить по-человечески? — Вороний Ловчий помолчал, отер рот рукавом и, глядя на хмурую, молчаливую толпу, выкрикнул:

— Им от нас ничего не нужно, кроме нашей крови!

Эхо разнесло его слова по зеленой равнине. Некоторые юноши одобрительно зашептались. Старики ворчали. Какая-то старуха, прикрыв лицо лисьей шкурой, стонала и раскачивалась.

Мышь протиснулась сквозь толпу и подошла к своему мужу, Удару Молнии.

— Моего мальчика больше нет, — со слезами промолвила она. — Как же нам мириться с этими Другими которые убили его? Они не из Народа… и обычай у них совсем иной. Я горжусь, что мой муж убил Других! Послушайте! Сколько несчастных оплакивает своих родных! Сколько еще народу навсегда выронит в этом году свои копья? Подумайте об этом, а уж потом о том, чтобы ручки не запачкать.

— Она права! — воскликнул Вороний Ловчий, потрясая могучим кулаком. — Разве Отец Солнце создал нас на забаву этим Другим? Все вы видели, как Дедушка Бурый Медведь играет с лососем: вертит его в воздухе, давит, рвет когтями, а потом оставляет его тело гнить, потому что он, видите ли, сыт. Я не хочу, чтобы Другие эдак развлекались со мною. С этого дня, да будет известно, я готов сражаться, готов убивать, чтобы отстоять землю моих отцов! — Он глубоко воткнул в землю копье — свой окровавленный тотем. Сердито скрестив руки, он глядел на толпу. Яркие отблески костра ложились на его гневное лицо — пламя отражалось в глазах.

Юноши кивали. Народ все громче шептался. Мало-помалу всех охватил праведный гнев. Молодые женщины восторженно смотрели на новых героев. Их белые зубы зазывно блестели в свете костра.

Только старики что-то растерянно бормотали друг другу, бегая глазами по лицам своих молодых и горячих родичей.

Кричащий Петухом тщетно воздымал руки к небу. Лицо его осунулось.

— Такого… такого прежде не случалось. — Он повернул голову и встретился глазами с Вороньим Ловчим. — Но что-то делать надо.

— Нельзя воевать с Другими! — выкрикнул из толпы старик. — Что дальше? Опять странствовать? Нет, это не выход!

— А иначе — смерть! — Вороний Ловчий указал пальцем на восток:

— Там начинается Великий Ледник. Высокие горы, а на них — вечный лед. Во льду нет дичи, Дедушка, там только голод и смерть. А на юге, мы знаем, — холмы, каменистые горы, сухие пустоши, а в конце концов — опять Ледник! Подумайте, что мы уже отдали Другим: Соленые Воды с их дарами, густые дуга, богатые дичью… Только отбросив Других назад, мы обретем мир.

Из линии танцоров вышел Поющий Волк:

— Бегущий-в-Свете сказал, что есть дорога через Большой Ледник к местам, богатым дичью и…

— И ты туда же, — самодовольно оборвал его Вороний Ловчий. — Опять Волчий Сон! Не хватит ли с нас? Поющий Волк покачал головой и тяжело вздохнул:

— Я… я не знаю. Но мы же пошли за ним — и выжили. — Эти слова придали самому ему уверенности. — Слышишь — мы выжили! — воскликнул он.

— А сам-то мой братец где?

— Остался со старой Цаплей. — Поющий Волк осекся и замолчал.

— С ведьмой, стало быть. — Вороний Ловчий хмыкнул. — Небось учится приваживать Злых Духов, чтобы отомстить нам за то, что не поверили в его лживые Сны!

Поющий Волк нахмурился:

— Да ты что! Он хороший парень… Он никогда…

— Тогда почему он сам не пришел сюда, чтобы рассказать нам про дорогу сквозь Ледник?

— Не знаю… — робко прошептал Поющий Волк.

— Наша судьба — в наших собственных руках, в руках молодых мужчин, вооруженных меткими копьями!

— А Другие? — вмешался еще один старик. — Думаешь, они просто так позволят нам перебить их? Они же всех нас уничтожат!

Вороний Ловчий покачал головой:

— Прыгающий Заяц, сколько мы сегодня потеряли Народу?

— Нисколько.

— Да, кому-то придется умереть, — продолжал Вороний Ловчий. — И я сам могу умереть! — Он расхаживал взад-вперед рядом со своим воткнутым в землю копьем. — Но я не хочу подыхать, как загнанный олень. Неужто Народ вконец потерял гордость?

Удар Молнии встал рядом с Вороньим Ловчим:

— Если мы будем сидеть сложа руки и позволим Другим перебить нас, кто отпоет наши души, чтобы они достигли Блаженного Звездного Народа? Отец Солнце низвергнет их во тьму!

— В вечную тьму — за нашу трусость, — зловеще прибавил Вороний Ловчий.

Народ охватило смятение. Старики и женщины растерянно глядели друг на друга. Дети, широко раскрыв глаза, с любопытством взирали на происходящее. Совсем маленькие недоуменно сосали пальчики, держась за руки старших братьев и сестер.

На отшибе Вороний Ловчий заметил прекрасное и печальное лицо Пляшущей Лисы. В это мгновение решалась его судьба и судьба Народа, но, увидев ее, он улыбнулся. Лиса опустила глаза. «Значит, она вернулась… Ну что ж… Настанет час…»

— Это — будущее, Народ мой. — Вороний Ловчий вырвал из земли и поднял над толпой окровавленное копье. — Мы должны спасти себя сами, надеяться нам не на кого. Я буду поститься четыре дня. А на пятый я пойду и изгоню Других из нашей земли. Я возьму с собой всех, кто пожелает. — Он поглядел на юношей. — А если ни у кого не хватит храбрости, я пойду один!

Он поймал взгляд Пляшущей Лисы. Быстро оглянувшись, она пошла прочь от возбужденной толпы — в сумерки.

И он тоже повернулся и ушел. Он чувствовал себя игроком, бросившим кости, как никогда, удачно.

— Не нравится мне это, — покачала головой Зеленая Вода, пробираясь в темную глубину чума. — То, что затеял Вороний Ловчий.

— А я бы попробовал, — возразил Издающий Клич, следуя за ней. — Попытка не пытка, а?

— А Другие? Они… ой! На моих шкурах чья-то нога.

— Нога?

— Это Пляшущая Лиса, — отозвался тихий голос. — Куда-то же мне надо было пойти.

Зеленая Вода заметила, как недовольно поежился Издающий Клич.

— Надо было…

— Вороний Ловчий! — в отчаянии прошептала Лиса. — Он ищет меня. Он хочет…

— Мне нет дела до того, что он хочет, — начал было Издающий Клич. — Нельзя же так вот, без спросу, забираться в чужой дом…

— Замолчи! — оборвала его Зеленая Вода. — Вороний Ловчий хочет овладеть ею силой. Ничего удивительного, коли женщина, за которой гонятся, ищет себе любое убежище.

— Овладеть… — Голос Издающего Клич смягчился.

— Я пойду… — прошептала Пляшущая Лиса. — Я не хотела…

— Прекрати! — строго приказала Зеленая Вода. — Эти шкуры большие, всем хватит места.

— Нет, все правильно. Ведь Кричащий Петухом, как-никак, проклял меня. Не правильно, если я перенесу заклятие на ваши души. Я сперва не подумала.

— Кричащий Петухом! Да он личинку заклясть не может, чтобы из нее не вылупилась мошка! — рассмеялся Издающий Клич.

— Места хватит, — повторила Зеленая Вода. — Я согласна с мужем. Мы видели Сновидцев. Кричащий Петухом просто самозванец.

— Но он прогнал меня. И проклял, — напомнила Пляшущая Лиса.

— Я знаю. И знаю, с чего все это началось. Ведь он избивал тебя?

— Эй! — перебил ее Издающий Клич. — Разве муж не вправе взять свою жену всякий раз, когда он ее хочет?

— Ты, когда тебе приспичит, входишь в меня, как мамонт в мамонтиху во время течки, и так долго не унимаешься, что всю твою одежду заносит снегом!

— Я бы никогда…

— Конечно нет! — мягко ответила ему Зеленая Вода. — В том-то все и дело.

— Я, пожалуй, пойду… — вмешалась Пляшущая Лиса.

— Никуда ты не пойдешь, — удержал ее Издающий Клич. — Ведь Зеленая Вода сказала тебе: места хватит.

— А ты не слишком резвись, — сухо добавила Зеленая Вода, ткнув своего мужа под ребро.

— Ой! К чему это ты?

— А это на всякий случай. Чтобы тебе не вздумалось часом запустить в Пляшущую Лису свою маленькую штучку.

— «Маленькую штучку»? Маленькую? Ну и ну!