Основные характеристики
Как мы только что видели, многие религии предлагают ценные пути духовного развития, но для каждого отдельного человека сосредоточение на каком-то одном из них в конечном итоге является более эффективным. Итак, далее я буду говорить о буддизме, религии, в отношении которой у меня имеется собственный личный опыт. Во-первых, давайте рассмотрим вопрос о том, каково место буддизма среди других мировых религий.
Мы можем поделить все мировые религии на две большие группы: теистические религии, утверждающие существование Создателя, и нетеистические религии, которые этого не утверждают. Христианство, иудаизм, ислам и индуизм – это всё примеры теистических религий. Буддизм, джайнизм и одна из ветвей древнеиндийской традиции, называемая Санкхья, представляют собой примеры религий нетеистических.
В рамках нетеистических религий мы снова можем обнаружить две группы: религии, которые утверждают существование атмана, вечной души, являющейся единой, постоянной и неизменной сущностью, и те, которые этого не утверждают. Буддизм является единственным примером второго вида. Действительно, именно отрицание неизменного принципа, или вечной души, является одной из основных характеристик, отличающих буддизм от всех прочих нетеистических традиций.
Рассматривая древнеиндийские духовные традиции, мы также можем классифицировать их иным образом: на те, что содержат учение о перерождении и реинкарнации, и те, в которых такое учение отсутствует. В рамках первой группы мы можем провести ещё одно разделение: одни помимо веры в перерождение содержат также учение об освобождении из цикла перерождений, а другие отрицают такую возможность. Буддисты верят и в перерождение, и в возможность освобождения, которую на санскрите мы называем мокша.
Кроме того, среди тех, кто допускает возможность освобождения, есть те, которые понимают освобождение как достижение какого-то иного внешнего плана бытия, и те, которые рассматривают освобождение как реализацию определённого состояния ума. Буддизм понимает освобождение от перерождения именно как достижение определённого состояния ума. Учитывая все эти различия, тот цикл учений, которые я представлю здесь, есть учение буддизма.
Будда
Согласно общепринятому мнению, духовная традиция, которая известна как буддизм, начала своё развитие более 2500 лет назад. Однако между буддийскими учёными существуют расхождения во мнении относительно точного времени рождения исторического Будды, Сиддхартхи Гаутамы Шакьямуни. Большинство западных учёных полагают, что его рождение состоялось приблизительно 2500 лет назад, тогда как некоторые тибетские учёные, например, великий Сакья Пандита, считают, что со времени пришествия Будды в мир прошло свыше 3000 лет. Есть ещё и третье направление научной мысли, сторонники которого утверждают, что Будда жил 2900 лет назад.
Я, как буддист, нахожу эту неопределённость относительно точных дат жизни основателя нашей традиции, Будды Шакьямуни, несколько обескураживающей, и полагаю, что мы должны с чувством глубокого почтения и уважения подвергнуть ещё доступные нам подлинные останки Будды тщательному научному исследованию, с тем, чтобы полностью устранить всякую неясность в этом вопросе.
Но если, оставив в стороне выяснение этих подробностей, мы посмотрим на жизнь Будды Шакьямуни, то увидим, что он прошёл через определённый процесс духовного развития. Рождённый сыном царя, Будда рос в атмосфере роскоши дворца. В определенный момент он отрёкся от своего высокого положения и посвятил шесть лет строгой духовной практике, ведя аскетический образ жизни. Затем он отверг как неудовлетворительный и этот путь суровой аскезы и, сидя под деревом, которое мы называем деревом бодхи, просто погрузился,в медитацию, решившись не вставать с места до достижения полного просветления и освобождения. В результате такого длительного и трудного пути он в конечном итоге достиг полного, непревзойдённого и совершенного просветления.
Жизнь Будды являет пример того, что на пути духовного развития человеку необходимо преодолеть определённое количество трудностей. Мы можем также видеть, как этот принцип проявляется в жизни и других великих религиозных учителей, таких как Иисус Христос или мусульманский пророк Мухаммед. Я думаю, что последователи этих учителей, если они желают достичь наивысшей духовной реализации в рамках своей традиции, также должны преодолеть ряд трудностей, претерпевая их с преданностью и выносливостью. Однако некоторые из последователей Будды иногда полагают, возможно, даже не отдавая себе полностью в этом отчёта, что «хотя Будда и преодолел все эти трудности, чтобы достичь просветления, тем не менее, лично для меня они на самом деле не так уж и необходимы. Конечно, я могу достичь просветления, совершенно не отказываясь от жизненных удобств». Возможно, такие люди воображают, что они более удачливы, чем Будда, и могут достичь того же самого духовного состояния без преодоления препятствий и без самоограничения. Я думаю, что это ошибка.
Подобно тому, как Будда практиковал аскезу, став истинным отшельником, первые ученики Будды также закладывали прочное основание для свой духовной практики, принимая монашество. Поэтому на протяжении всей истории буддизма монашеское сообщество играло важную роль в распространении и развитии учений Будды.
Помимо отрицания необходимости усилий и определённой степени отречения, некоторые люди также ошибочно считают излишними даже нравственно-этические заповеди буддизма по сравнению с «настоящими» учениями Будды. Но если мы рассмотрим этот вопрос повнимательнее, то увидим, что каждая заповедь нравственной дисциплины в буддизме возникает как ответ на определённый этический вызов, на конкретную ситуацию, возникшую в жизни одного из последователей самого Будды. Таким образом, со временем появились все этические нормы и своды правил поведения для членов монашеской общины, которые, в свою очередь, привели к формированию определённого образа жизни, соответствующего этому учению. Многие проповеди Будды посвящены также разъяснению философских вопросов с целью углубления практики его последователей и понимания ими морально-этических принципов. Таким образом, мы видим, что пример самого Будды и его первых учеников имеет большое значение для нашего духовного пути. При любой адаптации буддизма к каждой новой культуре, с которой ему приходилось сталкиваться, в нём неизменно сохранялся акцент на нравственности и дисциплине, как на важнейших факторах духовного роста и созревания. И если мы хотим обрести проповеданные в этом учении достижения, а именно – однонаправленную концентрацию и глубокое постижение, нам следует также претерпеть некоторые трудности и придерживаться определённого нравственного поведения.
Первый поворот колеса Дхармы
Вскоре после обретения просветления под деревом бодхи в проповеди, произнесённой в Варанаси, Будда впервые поделился плодами своей реализации. Эта проповедь называется «первым поворотом колеса Дхармы». Слово «Дхарма» здесь относится к самим учениям Будды. Именно в этой проповеди Будда изложил Четыре благородные истины, ставшие основой всего его учения.
Эти четыре истины таковы: Истина о страдании, Истина об источнике страдания, Истина о возможности прекращения страдания и Истина о пути, который ведёт к этому прекращению. По сути, Четыре благородные истины говорят о том, что мы все естественно желаем счастья и не желаем страданий, и что страдание, которого мы желаем избежать, возникает в результате ряда причин и условий, последовательности, которая началась ещё до нашего рождения. Исполнившись решимости обрести свободу от страдания, мы должны ясно понимать причины и условия, которые приводят к его возникновению, и постараться их устранить. Кроме того, нам следует также ясно понимать причины и условия, которые приводят к счастью, и активно их практиковать. Такова суть Четырёх благородных истин.
Изложив Четыре благородные истины как основу достижения освобождения, Будда затем подробно разъяснил тридцать семь факторов пути к просветлению. Перечисление этих факторов показывает, как следует применять принципы Четырёх благородных истин в повседневной духовной жизни практикующего. К ним прилагается два первичных компонента: однонаправленность ума, или «безмятежное пребывание» (шаматха), и «глубокое постижение» (випашьяна). Рассмотрев тридцать семь факторов пути к просветлению с точки зрения этих двух способностей, мы найдём аспекты, относящиеся к каждой из них.
Первые четыре из тридцати семи факторов – это четыре утверждения в памятовании:
1. Утверждение в памятовании тела;
2. Утверждение в памятовании чувств;
3. Утверждение в памятовании ума;
4. Утверждение в памятовании явлений-феноменов (дхарм).
По мере углубления практики этих четырёх видов памятования, человек развивает всё большее усердие в положительной, или «благотворной», деятельности. Так мы переходим ко второму перечню, а именно, к четырём правильным усилиям:
5. Усилие в отказе от негативных поступков в настоящем;
6. Усилие в предотвращении негативных поступков в будущем;
7. Усилие в укреплении уже имеющихся положительных качеств и прошлых добродетельных поступков;
8. Усилие в закладке фундамента будущих добродетельных поступков.
После того, как духовный ученик заложил твёрдое основание памятования и нравственного поведения, он сможет в ещё большей степени развить однонаправленность ума и приступить к практике медитации, которая невозможна при меньшей способности к сосредоточению. Поскольку эта деятельность требует хорошо развитого и необычно сфокусированного ума, соответствующие факторы называются «сверхъестественными». Итак, четыре сверхъестественные опоры:
9. Сверхъестественная опора устремления;
10. Сверхъестественная опора радостного усилия;
11. Сверхъестественная опора концентрации;
12. Сверхъестественная опора исследования.
Все первые двенадцать факторов относятся к методам, которые служат для усиления способности практикующего сохранять однонаправленное сосредоточение на избранном объекте медитации. Это, в свою очередь, ведёт к укреплению всех прочих духовных способностей человека. Таким образом, далее следуют пять способностей:
13. Способность веры;
14. Способность усердия;
15. Способность памятования;
16. Способность медитативного погружения;
17. Способность мудрости, или проникновения в суть.
Когда эти пять способностей разовьются, то они станут пятью силами:
18. Сила веры;
19. Сила усердия;
20. Сила памятования;
21. Сила медитативного погружения;
22. Сила мудрости, или проникновения.
Когда индивидуум развивает эти силы, он естественно сможет следовать сердцевине буддийского учения, благородному восьмеричному пути, то есть практиковать:
23. Правильное воззрение;
24. Правильное мышление;
25. Правильную речь;
26. Правильное действие;
27. Правильный образ жизни;
28. Правильное усилие;
29. Правильное памятование;
30. Правильное сосредоточение.
Последние семь факторов в этом перечне известны как семь ветвей, или факторов просветления:
31. Фактор просветления, состоящий в правильном памятовании;
32. Фактор просветления, состоящий в правильном различении;
33. Фактор просветления, состоящий в правильном усилии;
34. Фактор просветления, состоящий в правильной радостности;
35. Фактор просветления, состоящий в правильной удовлетворённости;
36. Фактор просветления, состоящий в правильной концентрации;
37. Фактор просветления, состоящий в правильной равностности.
Эти тридцать семь аспектов пути к просветлению вместе образуют сердцевину практического применения учений Будды о четырёх благородных истинах, а потому в первую очередь относятся к палийской традиции буддизма. Этот слой учения, который можно назвать самой основой буддизма, составляет Первый поворот колеса Дхармы.
Двенадцать звеньев взаимозависимого возникновения
На фундаментальном уровне Четыре благородные истины представляют собой проявление закона причины и следствия. Будда подробно разъясняет причинную природу Четырёх благородных истин в учении о двенадцати звеньях цепи взаимозависимого возникновения. В основе этого учения лежит утверждение о том, что все явления – наши переживания, вещи и события – возникают как результат взаимодействия причин и условий. Очень важно обрести ясное понимание этого учения, потому что, как мы увидим в дальнейшем, оно составляет основу учения Будды о пустоте и самую суть Сутры сердца. Двенадцать звеньев взаимозависимого возникновения таковы:
1. Неведение;
2. Побуждение (к действию);
3. Сознание;
4. Имя-форма;
5. Шесть способностей-источников восприятия;
6. Контакт;
7. Ощущение;
8. Желание;
9. Схватывание;
10. Становление;
11. Рождение;
12. Старость и смерть.
Последовательность этой цепи причинности, начинающаяся с неведения и заканчивающаяся рождением и смертью, описывает процесс становления непросветлённого существования. Если же мы исследуем не возникновение, а, наоборот, прекращение явлений, то порядок рассмотрения будет обратным: начиная с прекращения старости и смерти, двигаясь назад через прекращение рождения и так далее. Такое обратное рассмотрение описывает с точки зрения причинности процесс становления просветлённого существования. Таким образом, на основе рассмотрения двенадцати звеньев взаимозависимого возникновения можно описать причинные процессы становления как просветлённого, так и омрачённого бытия.
В проповеди двенадцатиричной цепи взаимозависимого возникновения Будда учит, что все явления, включая элементы индивидуального опыта человека, возникают в результате сочетания причин и условий. Это, в свою очередь, может привести нас к пониманию того, что все явления по своей природе взаимозависимы, и их возникновение полностью обусловлено факторами и явлениями, иными, чем они сами.
Согласно учению Будды, сам факт того, что всё возникает в зависимости от чего-то иного, чем оно само, с необходимостью означает отсутствие во всех феноменах подлинного и независимого самобытия. Ибо если нечто в самой своей основе является зависимым от другого, то в силу логической необходимости в нём отсутствует собственная, независимая от других явлений природа, то есть оно лишено независимого существования. Тем самым мы утверждаем пустотность, отсутствие самобытия во всём, что возникает в результате такой взаимозависимости.
Может возникнуть вопрос, почему так важно понимать, что все явления пусты от какого-либо независимого самобытия? Согласно учению Будды, это имеет большое значение, поскольку тот, кто ясно понимает истинную природу этой пустотности, тем самым освобождается, то есть полностью избавляется от всякого страдания. Итак, как же нам приступить к постижению пустоты? С точки зрения двенадцатиричной цепи взаимозависимого возникновения, корень нашего непросветлённого бытия, это основополагающее неведение в отношении пустотности всех явлений, представляет собой самое первое звено. Буддийская психология содержит множество утончённых и сложных объяснений того, как обнаружить и преодолеть это неведение, но, по сути, оно проявляется прежде всего в том, что все наши мысли и чувства подвержены воздействию вредоносных аффектов. И для того, чтобы разобраться в вопросе о том, каким образом понимание собственного неведения может освободить нас от страданий, нам следует прежде всего рассмотреть эти вредоносные аффекты.
Вредоносные аффекты (клеши)
Большая часть буддийской литературы посвящена раскрытию природы и объяснению необходимости преодоления вредоносных аффектов психики, называемых на санскрите клеша. В самый момент своего возникновения клеша приводит к немедленному появлению в уме беспокойства и тем самым становится причиной страдания.
Говоря о своём стремлении к обретению счастья и к освобождению от страданий, мы, конечно же, говорим о наших сознательных переживаниях, то есть о желании переживать счастье и не испытывать страданий. Итак, давайте вкратце рассмотрим природу такого явления, как наши переживания.
Все сознательные переживания мы можем разделить на две обширных категории: сенсорные восприятия органов чувств, относящиеся к глазам, ушам, носу, языку и телу, и переживания, возникающие в самом уме. Сознание органов чувств приносит нам переживание физического дискомфорта, которое мы распознаём как страдание, и физической удовлетворённости, которую мы распознаём как удовольствие. Таким образом, уже наше чувственное сознание может принести нам определённого рода страдание и радость.
Однако, переживание страдания и удовольствия на уровне ума намного острее. Рассмотрев себя внимательнее, мы увидим, что большая часть того, что мы воспринимаем как несчастье и страдание, имеет своей причиной беспокойство, живущее в наших мыслях и эмоциях. Они же, в свою очередь, являются результатом присущих уму вредоносных аффектов, или клеш. В качестве примера можно привести целый ряд испытываемых человеком негативных состояний, таких как жадность, отвращение и ненависть, гнев, гордыня, ревность и т.д. Все эти аффективные состояния психики одним только фактом своего возникновения немедленно приводят ум и чувства в возбуждение. Буддийские тексты перечисляют много классов вредоносных аффектов, такие как шесть первичных и двадцать производных.
Внимательно приглядевшись к своему повседневному опыту, мы сможем точно понять, какую роль вредоносные аффекты играют в нашей жизни. При таком рассмотрении мы можем увидеть: «Сегодня я чувствовал себя очень спокойным и счастливым» или «Сегодня я чувствовал себя чрезвычайно беспокойным и несчастным». Различие между этими двумя наблюдениями состоит в том, что в первом случае наш ум в меньшей степени находился под влиянием клеш, тогда как во втором они преобладали. Именно вредоносные аффекты, и только они, приводят ум в возбуждение; мы же склонны возлагать вину за своё беспокойство на внешние обстоятельства, воображая, будто несчастными нас делает встреча с неприятными людьми или неблагоприятными событиями. Однако, как указывал живший в Индии в VIII в. великий буддийский учитель Шантидева, когда истинные практики учения Будды сталкиваются с невзгодами, они остаются непоколебимыми и равнодушными, как кусок дерева. Шантидева напоминает нам, что встреча с невзгодами сама по себе необязательно приводит к беспокойству ума; даже посреди бедствий основной причиной нашего несчастья является наш собственный недисциплинированный ум, находящийся под влиянием вредоносных аффектов. Не в силах это понять, мы позволяем своим аффектам овладеть нами, зачастую не только принимая, но и усиливая их, например, распаляясь от собственного гнева.
Вредоносные аффекты психики по своей природе относительны и субъективны; они не имеют собственной абсолютной или объективной основы. Чтобы яснее это понять, давайте рассмотрим пример пищи, которую мы находим особенно неприятной. Возможно, даже самый вид такой еды беспокоит нас, и в нашем уме возникают омрачающие эмоции отвращения или брезгливости. Если бы у этих переживаний имелась собственная абсолютная основа в объективной реальности, то усматриваемые нами качества данной пищи, её отвратительность, одинаково переживались бы каждым человеком. То есть, каждый человек всегда реагировал бы на эту пищу с тем же самым отвращением и брезгливостью, что и мы. Но это, конечно же, не так.
Люди одной культуры могут счесть отвратительной пищу, которая в другой культуре считается деликатесом. Мы даже можем «выработать вкус» к еде, обучаясь тому, как получать удовольствие от того, что раньше считали неаппетитным. Всё это открывает нам тот факт, что такая реакция является нашей субъективной проекцией и основа для неё не существует сама по себе ни в одном из воспринимаемых нами объектов.
Давайте рассмотрим другой пример. Каждый из живущих когда-нибудь состарится и умрёт. Наступление старости и смерти – непреложный факт нашего существования. Однако многие люди, особенно на Западе, сопротивляются принятию этой реальности. Дело доходит до того, что даже упоминание о возрасте пожилого человека воспринимается как нечто недоброе. Однако во многих странах, например, в Тибете, те же самые явления – старость и смерть – воспринимаются совершенно в ином свете и преклонный возраст является основой для большего уважения. Таким образом, то, что с точки зрения одной культуры расценивается как отрицательное, в другой является положительным. Но само по себе явление старости не имеет в этом отношении собственных качеств, присущих ему по природе.
На таких примерах мы можем увидеть степень, в которой наш собственный настрой и восприятие меняют для нас переживание различных ситуаций. Наше отношение зависит от наших мыслей и эмоций, а они, в свою очередь, определяются двумя основополагающими противоположными силами: влечением и отвращением. Если мы воспринимаем вещь, человека или событие как нежелательные, нашей реакцией станет отвращение и попытка их избежать. Это отвращение становится основой враждебности и прочих сопутствующих ей негативных эмоций. Если, с другой стороны, мы считаем вещь, человека или событие желательными, нашей реакцией станет влечение и стремление удержать то, что нам нравится. Это влечение становится основой страстного желания и привязанности. Таким образом, основополагающие побуждения – влечение и отвращение – составляют основу нашего взаимодействия с миром.
Если мы поразмышляем над этим, нам станет ясно, что когда мы говорим: «Сегодня я счастлив» или «Сегодня я несчастен», характер конкретного восприятия определяют именно эмоции привязанности или враждебности. Но это не означает, что определение чего-то как желательного или нежелательного по своей собственной природе является омрачением. Мы должны рассмотреть конкретное качество этого влечения или отвращения.
Все наши действия совершаются нами посредством либо нашего тела, либо речи, либо ума. То есть, любое наше действие есть либо совершённый нами поступок, либо сказанное слово, либо продуманная мысль. В буддизме совершённые таким образом действия называют карма, что на санскрите и означает просто «действие». Все действия имеют свои последствия; этот закон в буддизме называется законом кармы или законом причин и следствий. Как известно, Будда учил тому, что нам следует стараться совершать действия с положительными последствиями (создавая благую карму), и при этом воздерживаться от действий, имеющих отрицательные последствия (уменьшая неблагую карму). Определённые действия, например, совершаемые на уровне рефлексов или биологических процессов, находятся полностью за пределами нашего сознательного контроля и, таким образом, являются нравственно, или кармически, нейтральными. Однако наши более значимые поступки непременно проистекают из некоего мотива или намерения и являются либо разрушительными, либо созидательными.
Разрушительные поступки мотивированы возбуждёнными состояниями ума, находящегося под влиянием вредоносных аффектов. На протяжении всей истории человечества именно такие бесконтрольные состояния сознания становились основой всех разрушительных действий – от самого незначительного, как, например, прихлопнуть муху, до величайших преступлений военного времени. Следует помнить, что неведение само по себе является вредоносным аффектом. Это проявляется, к примеру, в том, что нам часто не удаётся увидеть долгосрочные последствия своих поступков и мы действуем, исходя из сиюминутных, корыстных побуждений.
Если внимательно рассмотреть чувства сильного вожделения или гнева, можно увидеть, что корень этих переживаний лежит в нашем пристрастном отношении к объекту, на который они направлены. А если продолжить такое рассмотрение на более глубоком уровне, можно обнаружить, что в основе всего этого лежит наша страстная привязанность к чувству своего собственного «я», или к своему эго. Не сознавая пустотности своего «я» и прочих явлений, мы ошибочно схватываем и то, и другое, как нечто самостоятельное, существующее в качестве объективной реальности, наделённое независимым самобытием.
Как разъясняет индийский философ VIII в. Чандракирти в своей работе Вступление на срединный путь (Мадхьямакааватара), сначала у нас возникает привязанность к переживанию собственного «я», а затем мы распространяем это чувство на все прочие явления. На основе ощущения своего «я» мы затем цепляемся за прочие вещи как за «свои». Заглянув в свой собственный ум, мы можем увидеть, что чем сильнее цепляние, тем активнее оно производит отрицательные и разрушительные эмоции. Существует очень тесная причинная связь между нашим схватыванием чувства своего «я» и возникновением вредоносных аффектов. Пока мы остаёмся под воздействием таких ложных представлений, в нас не остаётся места для продолжительной радости; это и означает быть узником в темнице круговорота бытия (сансары). Страдание есть ничто иное, как пребывание в рабстве у неведения.
Имеется множество вредоносных аффектов и немало способов их классификации, но три из них, а именно привязанность, гнев и неведение, часто называют тремя ядами. Подобно тому, как яд причиняет вред и приносит страдания телу и даже может стать причиной смерти, эти клеши так же причиняют нам мучения и, возможно, даже сокращают нашу жизнь.
В конечном итоге вредоносные аффекты не только причиняют страдания нам самим и окружающим, но также препятствуют достижению счастья. В этом смысле такие состояния ума являются нашими подлинными врагами. Эти внутренние враги могут быть даже более губительны, чем любой внешний враг. От внешнего врага иной раз можно, по крайней мере, спрятаться, но клеши следуют за нами неотступно, куда бы мы ни отправились. Более того, внутренний враг всегда остаётся нашим врагом; и нет ни малейшего шанса, что когда-нибудь эти внутренние враги превратятся в друзей. Нет такого места, куда бы можно было сбежать от внутреннего врага, нет никакого способа заставить его перейти на нашу сторону, и этот враг никогда не прекратит нападать на нас. Итак, что же мы можем сделать?
Устранение причин страдания
Постигая пустоту, ясно воспринимая пустотную природу всех явлений, включая и своё собственное «я», мы получаем возможность освободиться от вредоносных аффектов, а значит и от возникновения неблагой кармы. Так нам удаётся ослабить своего «внутреннего врага» и приступить к устранению вреда, причиняемого цеплянием, и порождаемых им эмоций. С момента начала развития понимания пустотной природы «я» и всех прочих феноменов начинается процесс избавления от такого пристрастного схватывания привычных представлений.
С первого проникновения в пустотную природу собственного «я» и окружающих феноменов мы начинаем освобождаться от рабства неведения и научаемся избегать атак своего внутреннего врага. Уменьшая силу пристрастного схватывания, мы постепенно обращаем вспять причинность цепи непросветлённого бытия. Подрывая в себе веру в независимое и самосущее «я», которая и есть неведение, первое звено цепи взаимозависимого возникновения, мы предотвращаем появление второго звена и в конечном итоге освобождаемся от всей бесконечной череды жизней, исполненных страдания.
Но что в точности всё это значит? Когда мы приближаемся к знанию о том, что объект нашего схватывания, наше «я», является пустым, нам может показаться, будто это означает полное несуществование нас самих, как индивидуумов с личной идентичностью. Но это, конечно же, не так: наши собственные личные переживания свидетельствуют о том, что мы определённо существуем как деятельные субъекты нашей собственной жизни. Как же тогда следует понимать это постижение отсутствия своего «я»? Что следует из этого постижения? Мы должны достичь полной ясности в понимании того, что отрицанию подлежит только то «я», которое мы схватываем на уровне представления как реально существующее в силу своей собственной природы. «Я» как относительное явление не отрицается. Это ключевой аспект учений Будды о пустоте. Без понимания такого различия нельзя полностью понять значение отсутствия «я». Позднее, когда мы приступим к обсуждению Сутры сердца, я более подробно разъясню этот момент.
Как же мы развиваем ясное постижение пустоты? Чтобы практиковать буддийский путь, нам необходимо породить глубокое чувство отречения от самой природы нашего теперешнего существования, которая характеризуется тем, что наши психофизические совокупности (скандхи) находятся под управлением кармы и вредоносных аффектов-клеш. Это непросветлённое существование не только является следствием прошлых заблуждений и омрачений ума, но становится также основой для настоящих и будущих страданий и омрачений. Поэтому мы должны в глубине своего сердца развить устремление освободиться от этого обусловленного существования.
Суть отречения состоит в стремлении к победе над своим внутренним врагом – вредоносными аффектами. Поэтому «отречение» не сводится к отказу от всего нашего имущества, но касается скорее состояния ума. Пока умом движет неведение, в нем не найдётся места продолжительному счастью и мы будем продолжать сталкиваться с чередой проблем. Чтобы остановить этот процесс, необходимо понять саму природу страдания обусловленного существования и развить сильное желание освободиться от него. Таково истинное отречение.
Бесконечная череда страданий, которые мы испытываем в нескончаемом повторении рождений и смертей, называется сансарой. Мы отвергаем сансару, чтобы достичь нирваны. Нирвана буквально означает «состояние за пределами страданий» и относится к состоянию свободы от круговорота бытия. «Страдания», за пределами которых находится нирвана, – это вредоносные аффекты. Поэтому мы обретаем прибежище в различных духовных состояниях, которые развиваем с целью напрямую противодействовать негативным состояниям ума; именно они защищают нас от вредоносных аффектов. И в конечном итоге именно в пространстве свободы от вредоносных аффектов мы принимаем своё окончательное прибежище; это – истинная Дхарма.
Стремясь постепенно устранить все вредоносные аффекты, сначала мы устраняем их на грубом уровне, а затем переходим к более тонким. Индийский учитель III в. Арьядева в своём труде Четыреста строф о срединном пути выделяет три стадии их преодоления. Он пишет:
В начале пути необходимо отвратиться от неблагих поступков, В середине – от [пристрастия к своему] «я», А в конце – от всех воззрений. Мудр тот, кто это знает.
На первой стадии духовной практики человек воздерживается от совершения самых очевидных неблагих поступков тела, речи и ума, таких как «десять недобродетельных деяний». На второй стадии, достигнув определённой степени способности к воздержанию в отношении этих действий, он бросает вызов самим вредоносным аффектам, применяя против них противоядия. Например, чтобы противодействовать гневу, практикующий развивает в себе любящую доброту, а для противодействия пристрастиям он размышляет о непостоянстве. Эти противоядия помогают уменьшить силу вредоносных аффектов. Однако самым прямым методом их преодоления является постижение пустоты. На этой завершающей стадии человек устраняет Не только сами вредоносные аффекты, но также остаточную склонность к ним, так что в уме не остаётся даже следа, который может привести к их повторному возникновению.
Итак, неведение является корнем всех вредоносных аффектов-клеш, а они, в свою очередь, составляют основу страдания. Неведение и клеши представляют собой истинный источник страдания, а их последствия и есть само страдание. Проникновение в пустоту является истинным путём избавления от страданий. И наконец, свобода, которую мы обретаем посредством развития этой мудрости, является истинным прекращением страдания.