Глава 1

Свадьба

Все те дни, что прошли с момента побега пленницы, Форух провёл деятельно и плодотворно, стараясь не обращать внимания на тоску и ноющее сердце. Готовил пути отхода для себя, для будущей графини Талор — про то, что графиня вскоре станет виконтессой, тоже старался не вспоминать. Надеялся, что умыкнуть добычу удастся ранее, чем брак состоится. Хоть и скрежетал зубами, рвал и метал в тот день, когда узнал, что Ленора вернулась домой, и не просто вернулась, а не собирается расторгать помолвку. Первым желанием было уехать в Светлую Империю и забыть про девчонку. Вот просто плюнуть и забыть. Но не получалось вычеркнуть из головы ту, кто столько лет служил для него наваждением. И мужчина решил, что увезти графиню Талор придётся силой и до того, как она замуж успеет выскочить. Все пути он продумал заранее, заручился поддержкой племянницы — намекнуть той, что не мешало бы написать письмо подруге, делом оказалось лёгким. Осталось дело за самой графиней, которая не торопилась на письмо отвечать.

Но и без подготовки к отъезду, у ас Олиани хватало дел и пищи для размышлений. Донесения агентов он читал теперь не в пример внимательней, чем ранее и чувствовал, что обстановка нагнетается и становится всё более взрывоопасной. Донесения от двух агентов, отправленных рыться в прошлом графов Талор и королевской семьи, пока радовали мало. До писем герцога Ариани одному из агентов добраться удалось, и снять копии тоже. Но ничего нового из них Форух не узнал. Переписка герцога содержала как доказательства его измены короне, так и измене брату как родственнику. Письма королевы только подтвердили догадки о том, что отцом Его Высочества является герцог. Отчёт агента гласил, что Его Величество с перепиской уже ознакомлен и королеву целенаправленно и медленно травят. О своей судьбе она догадывается, как и о причинах болезни, но ослабела настолько, что не в состоянии защитить ни себя, ни сына.

Его Высочество знает о существовании писем и догадывается о том, что в них, и о том, что Его Величество тоже в курсе содержания. Но к побегу готовится, как и к тайной женитьбе. На ком собирается жениться? Агент свои догадки высказывать не стал, доказательств не было. Но Форух и так догадывался кого в почётные кандидатки выбрал принц. Готовилось похищение графини Талор, не иначе.

Второй агент тоже не порадовал, отчитавшись, что по всем признакам авария обычный несчастный случай. Водитель — граф Талор — не справился с управлением в дождливую погоду. А подозревать графа в том, что он решил угробить жену, детей и себя… Ладно, он не пожалел бы изменяющую ему супругу, но детей, сына, которого любил до безумия… Такое представить было сложно. Очередной тупик так и не давший ответов на вопросы. Обоих агентов ас Олиани направил на поиски любой информации о графине Талор и её возможных любовниках. Любые улики, подтверждающие связь с королём. Форух не ожидал уже от этого расследования ничего интересного, но на всякий случай решил поискать и в том направлении.

Информацию по этому делу, как и сведения о том, что Ленора ответила на Асино письмо, он получил одновременно. И отложил папку с докладом на время, полностью сосредоточившись на том, чтобы операция по похищению будущей графини Талор прошла успешно. Участвовать в этом собирался лично, используя тех людей, что неотступно следовали за девушкой, умело проникая даже в дом барона. Только хода в королевский дворец им не было, но это были мелочи… Свою дочь Его Величество вряд ли обидит.

За неделю до свадьбы я всё-таки решилась ответить на Асино письмо, а так же навестить подругу перед её отъездом в Светлую Империю. Долго маялась сомнениями и, наконец, решилась. Было бы некрасиво с моей стороны не повидать её напоследок. Ася писала, что вернётся в Северное Королевство не ранее, чем через год. При затянувшейся болезни — Ася маялась бронхитом и даже маглечение помогало плохо — Форух решил, что смена климата поможет лучше. Брат Аси, как и тётка — жена ас Олиани — должны уехать вместе с моей подругой. Вот и получалось, что увидеться нам с Асей, возможно, не скоро удастся.

Время визита, удобное для Аси, обговорили в короткой переписке. Обозначили день, время и место. Дом госпожи ас Олиани — подруга не выходила из дома надолго, не выпускали, да и болезнь все силы забрала — не нравился мне, но выбора не было. Я тщательно готовилась к поездке, стараясь не думать о том, будет ли дядя Аси присутствовать там или нет. Это не тот человек, о невозможности увидеться с которым мне стоит сожалеть. Женатый мужчина, не принадлежащий к высшей аристократии… Он снился мне временами, и просыпалась я тогда с желанием снова почувствовать как Форух прикасается ко мне… Бережно и страстно… Так я определила для себя его поведение в тот вечер, когда смогла отрешиться от личной обиды. На мысли по этой теме я наложила запрет, понимая, что с похитителем меня связывать ничего не может и не должно. Недостойные высшей аристократки желания, недостойные мысли, но иногда они прорывались сквозь заслон равнодушия и тогда я тосковала. Тосковала о том, чего не хотела знать и чему не хотела давать название.

Уже на выходе из дома меня поймал один из приставленных ко мне виконтом аристократов-охранников. Подхватил меня под руку и сказал:

— Вы не пойдёте на встречу.

— Почему? — разозлилась я, поняв, что мою переписку читают посторонние.

— Приказ Его Величества, — жёстко ответил мне молодой человек. — Возвращайтесь к себе.

— А если я не послушаюсь? — спросила вкрадчиво.

— Нам придётся применить силу, — спокойно ответил охранник. — И сообщить вашему жениху о том, что вы ослушались. Итак?

Меня настойчиво развернули лицом к дому и подтолкнули к двери. Оглянулась назад и чуть не споткнулась на пороге. Моя точная копия — очень достоверная иллюзия — садилась в экипаж и отъезжала от дома. Так и стояла я у входной двери и думала, что всё это может значить. А значит то… Что моя переписка давно перестала быть личной. Что виконт не просто не поверил моим словам, а знает кто меня похитил в прошлый раз. И что Ася написала мне письмо не по своей инициативе. А, может, и по своей.

Уже в гостиной, злясь на жениха, пыталась решить для себя дилемму — сообщать Асе о том, что приеду в гости не я, или не сообщать. И решила, что смысла метаться нет. Дадут ли мне возможность отправить подобное сообщение? И даже если отправлю… Что это изменит? Мою переписку и так читают. Что мне сулит с таким контролем брак с виконтом? Ничего хорошего. Мне не нравится то, как Солерс ведёт себя последнее время… Мне не нравится, что он суёт нос в мои дела, плюс готов применять силу и состоящих у него на службе людей, чтобы не дать мне возможности взбрыкнуть… Чем больше я смотрю в будущее, тем меньше вижу там намёков на счастье… Дадут ли мне возможность отказаться от брака? Под любым предлогом расторгнуть помолвку…

Так и сидела бы, мусоля горестные мысли целый день, если бы не срочный выпуск ежедневного журнала с последними новостями. Дворецкий как обычно внёс целую стопку с журналами и газетами и положил на столик, предназначенный именно для подобной корреспонденции. А я утащила один из них к себе, решив более не болтаться по дому, а посидеть у себя, в безопасности и тишине. Заголовок: "Скорбим!" заставил нахмуриться, а после прочитать статью о том, что нас покинула королева. Давался отчёт врачей о том, что Её Величество скончалась этой ночью после затяжной, неизвестной болезни. И что король безутешен, как и наследник. Дата похорон, Центральный зал в дворце для прощания… Кому как, а я толком королеву не знала. И готова вполне цинично воспользоваться ситуацией, чтобы отложить свадьбу. Смерть королевы… Если попросить короля на следующей аудиенции… Она как раз сегодня… Способ отсрочить неизвестное. А потом пришла в голову мысль — сегодня Его Величеству не до аудиенции будет. А увидеться с ним до свадьбы, стоит…

Оказалась не права, вопреки всем моим предсказаниям, виконт Уффат вечером заехал за мной и повёз к королю. На мои попытки заговорить с ним, отвечал гробовым молчанием, а перед дворцом, прежде чем выйти, не выдержал и сказал:

— Ленора, надеюсь, вы не держите меня за дурака? И не считаете, что со мной можно поддерживать дружеские отношения и при этом наставлять рога и лгать? Не лицемерьте, вам не идёт. На самом деле вам абсолютно всё равно, что да как. При этом вы пытаетесь казаться милой. Некрасиво, — и вышел из автомобиля первым, подал мне руку и на мою попытку возмутиться его заявлениями только глянул недобро да повёл во дворец, с чёрного хода, как и обычно. Король, одетый в траурное одеяние встретил меня привычной уже улыбкой, подал руку и провёл к знакомому диванчику. Солерс испарился, даже не дожидаясь указаний.

Стоило поразмыслить над поведением виконта и его словами, но возможности это сделать пока не предоставилось. Его Величество вёл себя странно, не стал просить меня сыграть ему, или спеть. Сел рядом неприлично близко и крепко ухватил мою ладошку руками, задумавшись о чём-то своём. Так мы и сидели минут десять молча. Рука затекла, но я не смела напомнить о своём существовании. Некоторые подозрения начали проскальзывать в голове, пытаясь как-то связать благоволение короля и слова жениха. Но поверить в подобную возможность не получалось. Помнились слова о родстве, и чем больше я виделась с Его Величеством, тем больше верилось в то, что это правда. Других причин кроме как незаконное родство, не видела.

Сейчас срочно приходилось пересматривать всё, что успела надумать ранее. Король, очнувшись от своей задумчивости, выпустил мою руку, вместо этого положил свою ладонь мне на талию, вызвав рефлекторное желание отодвинуться. Этого сделать не позволили и Рауль притянул меня к себе, положив вторую руку тоже ко мне на талию. Упёрлась ладошками в грудь мужчины, только сейчас осознав, что мы наедине, что он сильнее меня и тот, кому не принято в таких вот вопросах отказывать. Паника подымалась во мне, и она только усилилась, когда Его Величество заговорил:

— Ленора, — король смотрел прямо мне в глаза, тонкая улыбка скользнула по его губам. — Я не могу предложить вам замужество. Интересы короны требуют укрепления взаимоотношений со Светлой Империей. После положенного срока траура, будет объявлено о двух помолвках. Моей и принца. Но я обдумал все возможные варианты. Я без ума от вас, от вашей красоты, вашего таланта. Вы не будете ни в чём нуждаться. У вас будет всё, почёт, высокое положение в свете. Об этом я позаботился. Виконт согласился отойти в сторону и не мешать нашим с вами отношениям, его имя прикроет вас от ненужных сплетен и разговоров.

— Но Ваше Величество! — невежливо перебила его. — Ваша жена только-только умерла…

— Она не стоит вашего о ней сожаления, — король и не думал выпускать меня из рук, держал крепко, стараясь прижать к себе сильнее. — Королева не была мне верной супругой и поплатилась за это.

— Но я так не могу! — отчаянно искала выход из сложившейся ситуации. — Королеву даже ещё не похоронили!

— Не переживайте, Ленора, — мужчина окинул меня хищным взглядом. — Я не насильник и дам вам время на размышления. Недели вам хватит? За это время бренные останки Её Величества будут уже захоронены в усыпальнице. В вашу брачную ночь я рассчитываю видеть вас здесь. Не ошибитесь в выборе.

— Но Ваше Величество, — ситуация толкала на отчаянные поступки и я решилась.

— Рауль. Называйте меня Рауль, — мягко напомнил король.

— Рауль. Но как же слухи о том, что вы и моя мать… — запнулась, пытаясь подобрать слова помягче. — Люди говорят о том, что я вам близкая родственница… Это правда?

— Нет, — усмехнулся Его Величество. — Я не хочу, чтобы вы тешили себя ненужными надеждами, Ленора. Графиня Талор когда-то отказала мне. Это было одним из самых огорчительных событий в моей жизни. Мы никогда не были с ней близки и вы не имеете никакого отношения к королевской семье. Ничто не мешает вам ответить согласием и не повторить ошибку вашей матери. Я благоволил графине когда-то. Она была очень красива и своей красотой затмевала всех вокруг. Но это было давно и далее моего восхищения ею не пошло.

— Но… Но, слухи? Как же все эти разговоры? — хваталась за соломинку, в поисках выхода.

— Это только слухи, — отрезал мужчина, пользуясь тем, что пребывая в шоке я перестала сопротивляться, и прижал меня к себе крепче.

— Но почему именно я? — спросила жалобно у Рауля.

— Потому что ты совершенство. Ты так похожа на Амали. Но в тебе нет её строптивости и резкости суждений, ты более мягкая… Я просто обезумел, когда увидел тебя впервые на приёме. Ещё давно позаботился о тебе, в память о твоей матери, устроил твой брак с виднейшим аристократом, вернейшим моим другом. А в тот день пожалел, что это сделал. Но потом обдумал всё и просчитал… Получилось неплохое прикрытие.

Мужчина склонился надо мной, а я вспомнила о том, что неплохо было бы посопротивляться, только это не спасло. Король сорвал с моих губ лёгкий поцелуй, и, не удовольствовавшись этим, усилил напор.

— Вы обещали дать мне время, — увернувшись от поцелуя напомнила я.

Попытка отсрочить неизбежное, но что ещё остаётся делать?

— Да, обещал, — голос Его Величества звучал глухо, а глаза блестели, но мужчина отстранился и сказал: — Дорогая, сегодня ты можешь вернуться домой, не переночевав во дворце. Но в следующую нашу с тобой встречу, я надеюсь получить верный ответ.

— А если я откажусь? — спросила спокойным тоном, внутри умирая от страха и отчаяния.

— У вас будет это право, Ленора, — король снова перешёл на "вы" сменив тон разговора на официальный. — Но лучше вам согласиться, во избежание проблем, — мужчина поднялся с диванчика, подал мне руку. — Я провожу вас, прекрасная соблазнительница.

А я готова была завыть от этих его слов. Когда-то пыталась быть соблазнительницей, для другого мужчины… Но сейчас мне вообще не хотелось ею быть. Ах, мама, что за человеком ты была, раз мужчины в память о тебе, готовы так поступать со мной?

С трудом удержалась от того, чтобы отдёрнуть руку. Вместо этого позволила себя проводить до дверей и чмокнуть в губы, хоть и передёргивало от отвращения. Молча, держа спину прямо, а подбородок вздёрнутым, позволила виконту довести себя до автомобиля, помочь там устроиться… Дождалась, пока виконт Уффат сел сам, проверила взглядом точно ли перегородка между нами и водителем поднята, а после обернулась к жениху и спросила ледяным тоном:

— Вы знали? Вы всё это время знали и при этом смели меня в чём-то упрекать? Сколько вам заплатили за то, что вы продали меня в рабство? Сколько, Солерс?

Мужчина вздрогнул как от пощёчины и, прищурившись, посмотрел на меня испытующим взглядом.

— Я думал, вас всё устраивает, — пояснил он свою позицию, пожав плечами. — Что случилось сейчас, что вы передумали? Ранее вы не протестовали против этих визитов.

— Сколько, Солерс? Я хочу знать, что вы получите за продажу моей первой брачной ночи королю? Герцогский титул? Новый надел? Большой куш в крупной торговой компании? Что, Солерс? Я требую ответа! Имею право знать, во сколько вы меня оценили.

— Ленора! Только не говорите, что вы ничего не понимали… Интерес короля был выражен недвусмысленно, трактовать его двояко было невозможно, — виконт Уффат смотрел на меня нахмурившись, с недоумением и толикой надежды.

— Вы даже больший подлец, чем Его Величество, — констатировала с тоской. — Вам так удобно было прикрываться тем, что я сама всё решила и сама всего захотела… Вы даже не спросили, а так ли это… Большего разочарования в жизни мне не доводилось переживать. Радуйтесь, Солерс. Ваши рога будут развесистыми, а оплата полученной. Я намерена ответить согласием Его Величеству, благо выбора он мне не предоставил. Поздравляю с титулом рогоносца. Можете заранее готовиться к примерке, останется время передумать, если голове носить эту роскошь тяжело будет. Вы только заранее меня предупредите, чтобы я подумала над формой отказа. Думаю, Его Величество не устроит простое "нет", придётся обосновать свою позицию, — выплёскивала свои обиду и отчаяние как могла.

Виконт леденел с каждым моим словом, но отвечать не стал. Только вежливо проводил меня до дверей, когда мы доехали. А мне и разговаривать с ним было противно. Неужели я когда-то думала, что смогу полюбить этого человека? Какой глупой я была… Даже Форух ас Олиани столько зла мне не причинил — не успел, но это сейчас не важно — сколько жених и Его Величество.

Ночью, после сегодняшних новостей, заснуть мне было не суждено. Я потратила время на то, чтобы попытаться придумать выход из положения. И видела его только один — связаться с Его Высочеством и согласиться на брак с ним. Он один может позволить себе без риска для жизни пойти против короля. Думала так и эдак, искала иные пути и не находила. Да и связаться с принцем так, чтобы никто об этом не узнал… Солерс точно будет в курсе, стоит мне только написать письмо. Впрочем, завтра меня ждёт очередной милый сюрприз от принца. Можно будет и поблагодарить Его Высочество письмом за него и назначить встречу. И надеяться на то, что виконт не поймёт, зачем мне это. О намерении жениться наследник не кричал на каждом углу, только намекал мне в частных разговорах… Есть шансы на то, что никто не догадается.

Решив так, с нетерпением принялась дожидаться утра, так хотелось уже начать действовать. Смиряться с положением и становиться любовницей короля я не собиралась. Этот мужчина не вызывал во мне никогда и ничего кроме уважения. Теперь же и того не было. Как же теперь верить кому-либо? Неужели в этом мире нет никого, кому стоило бы доверять? Ответов на эти вопросы не было… Разве только один. Доверять нельзя никому. Вокруг одни враги и те, кто мечтает так или иначе воспользоваться мной. И ещё одна мудрая мысль… Красота, порой, бывает хуже иного проклятия.

Форух быстро понял, что приезд Леноры к Асе, не что иное, как ловушка. Местоположение подсунутого фантома и указания амулета на нахождение своего собрата различались очень сильно. Оставалось только досадовать на то, что подобный вариант хоть и был возможен, но всё равно явился неожиданностью. Вот и сидел господин ас Олиани в гостиной, поддерживая беседу с племянницей и фантомом, а после удалился, оставив девочек наедине, играя роль заботливого дяди. Невидимая охрана осталась на всякий случай, а сам супруг владелицы дома отбыл к себе, сохраняя равнодушно-беззаботный вид, для наблюдателей, буде такие были.

Дома, пытаясь избавиться от гнетущего разочарования, устроился в кабинете и долго листал отчёты агентов, не читая. Плеснул себе вина в бокал, присел в кресло и, смакуя напиток, размышлял о том, что неудача за неудачей преследуют его, как только дело касается Леноры. В этот раз он позволил себе слабость — потратил час на то, чтобы вспоминать снова и снова, как она улыбается, как говорит, как сладко трепещет в руках… Отвлечься от привычного коктейля нежности, вожделения, восхищения и желания запереть, получилось не сразу.

Отчёт агента очень помог встряхнуться и взять себя в руки. А та информация, которую Форух в нём почерпнул, заставила приподняться в кресле и срочно приняться за поиски результата анализа. Снова устроиться в кресле и долго ругать себя почём свет стоит, то, что он намеревался сделать и сделал, правда ругани в свой адрес отвёл много меньше места, чем ранее мечтам о Леноре.

По словам агентов выходило, что графине приписывали не одного любовника, а нескольких. А беседа с подругой графини, опальной баронессой Боринэр, дала неожиданные результаты. За бесплатно дама, всё ещё не растерявшая былой привлекательности, открывать все тайны дома Талор не стала. Да и немаленькой суммой не удовольствовалась, агенту пришлось расплачиваться ещё и натурой. Этот факт профессиональный сыщик отметил в своём отчёте, как незначительный, но Форуху это, впрочем, было не сильно интересно. Что ему до любвеобильности аристократки-вдовы? Более его интересовал результат, пусть и достигнутый таким вот непривычным способом. Даже жаль было убирать такого человека, и Форух подумывал о том, что раз выяснилось, что Ленора не является всё-таки дочерью короля, то можно не так опасаться распространения информации. Не так уж она и важна была для властьимущих.

По словам баронессы выходило, что графиня Талор любила только одного мужчину, и роман у неё был только с ним. Граф Талор, как ни бесновался, как ни ревновал жену, как ни пытался наказать её собственными изменами, поделать с этим ничего не мог. И до того момента, как герцог Дордэн — младший брат короля — погиб на охоте при странных обстоятельствах — по слухам к его смерти приложил руку сам король — Амали не смотрела ни на кого, кроме него. А погиб он почти сразу после рождения Леноры Талор. Графиня, как сказала баронесса, долго не могла смириться с его смертью. И осталась жить только ради дочери.

Графиня Талор — урождённая графиня Фонтэнна — вышла замуж так же, как должна выйти Ленора. По воле родителей и указу короля, и жениха в первый раз увидела за пару месяцев до свадьбы. Форух горько усмехнулся, когда мысленно сравнил судьбы матери и дочери. А после того, как несколько раз перечитал отчёт агента, вернулся к изучению анализа родства. Снова и снова вчитывался в фразы: "Процент сходства материла по пяти параметрам, служащих для определения факта родства, составляет порядка 40. Родство установлено" и не мог понять, почему не заострил ранее внимание на этих пресловутых сорока процентах. А вместо этого вцепился в слова "Родство установлено". Недальновидно и глупо с его стороны.

Помусолив мысленно ещё немного эту тему, переключил внимание на другую новость — смерть королевы — и еле усидел на месте. По его прикидкам, с этого момента счёт должен был идти уже не на дни, не на часы, а на минуты и запаса времени у него в таком случае не оставалось. Если в ближайшие день-два графиню не удастся выманить из дома на встречу хитростью, остаётся одно, с боем брать дом барона и забирать Ленору оттуда. И информация о большой и единственной любви покойной графини Талор, могла сыграть на руку. Откажется ли Ленора от разговора с агентом, который предложит за неплохое вознаграждение информацию о происхождении будущей графини Талор? Вряд ли устоит против такого соблазна. Но, судя по тому, что в этот раз был прислан фантом, в сопровождении охраны авторства виконта Солерса — и об этом Форуху уже успели письменно доложить — почта девушки на контроле жениха. Следовало искать пути обхода, впрочем, вариант был. Невидимая охрана так и осталась рядом с Ленорой, не обманутая манёвром с фантомом. Они как и Форух ориентировались на свои амулеты и обмануть их таким образом было сложно. А передать записку через них… Притом так, чтобы графиня не догадалась, что письмо попало к ней в комнату не так, как обычно… Возможный вариант, хоть и рискованный. И тем удивительнее было господину ас Олиани получить утром следующего дня письмо, подписанное: "Ленора Талор".

"Господин ас Олиани! Вы совсем забыли про нас. Барон Талор неоднократно говорил о том, как расстроен тем, что дела не дают вам возможности навестить нас. Сегодня пополудни, ждём Вас с визитом.

С уважением, Ваша Ленора Талор".

Сказать, что Форух был удивлён — ничего не сказать. Сказать что обрадовался — даже на шаг не приблизиться к тому, что он испытывал в тот момент, когда читал послание. Потом разум взял верх и потребовал использовать предоставившуюся возможность, а так же проявить осторожность — послание могло оказаться ловушкой. Меньше всего ас Олиани ожидал того, что Ленора сама его позовёт. Что могло случиться такого, что она решилась написать? Это можно было узнать только у неё самой.

Утром меня осенило, что не помешало бы побеседовать с господином ас Олиани, притом так, чтобы это было безопасно для меня. Более защищенного места, чем мои покои, придумать не смогла. Письмо с приглашением написала быстро, но отправить решилась не сразу. И всё-таки отправила, уж очень мне хотелось знать, откуда у ас Олиани информация о том, что я и король близкие родственники. На сегодня назначила две встречи, одну с принцем, другую с Форухом. И нервничала что перед одной, что перед другой очень сильно. А ещё больше переживала, что виконт Уффат сможет догадаться о моих планах, поэтому письма писала, взвешивая фразы так, чтобы они никому подозрительными не показались.

Первым у меня по плану стоял Форух, его появления ждала с непонятным мне трепетом. После разговора с ним, планировала провести переговоры с Его Высочеством. Чем ближе становился час икс, тем сильнее я нервничала, и ничего с этим поделать не могла. Воспоминания о том, как мы расстались перед моим побегом с господином ас Олиани, ожили и не давали спокойно сидеть на месте. А уж когда сам удивлённый гость переступил порог моего личного кабинета, меня вообще начало потряхивать от волнения. Держала себя в руках как могла, стараясь не ударить в грязь лицом. Встретила вошедшего вежливой улыбкой и словами:

— Добро пожаловать, господин ас Олиани. Присаживайтесь, у меня к вам есть разговор.

— Конфиденциальный, — мужчина не спрашивал.

— Может быть, — ответила уклончиво, не уверенная как лучше поступить, сразу взять быка за рога, или потянуть время и прощупать гостя на предмет неожиданных выкрутасов.

— Тогда вы будете не против, если я кое-что сделаю, прежде чем начать разговор? — спросил он меня вежливо, но явно просто для проформы, так как, не дожидаясь ответа, сразу же принялся действовать.

— Да, конечно, — только и осталось, что согласиться.

— Теперь можно говорить. Могу я узнать о причине вашего желания увидеть меня столь срочно? — спросил Форух, не давая времени на прощупывание и вальсирование вокруг да около темы.

— Есть срочный вопрос, на который я хотела бы услышать правдивый ответ, — сказала, с тревогой наблюдая за передвижениями посетителя.

Ас Олиани не стал сидеть в кресле, подошёл к шкафу с книгами и принялся разглядывать корешки. Я замолчала, увлекшись наблюдениями за мужчиной.

— Какой вопрос? — спросил меня Форух, продолжая читать названия на корешках.

— Откуда у вас заведомо не верные сведения о моём родстве с королём? — прямота не раз выручала меня в разговорах именно с этим человеком, решила снова воспользоваться ею.

— Почему же не верные, — спокойно ответил мне мужчина. — Результаты анализа на родство показали, что вы на сорок процентов родственница короля.

— Но этого просто не может быть! Я точно знаю, что король не имеет никакого отношения к моему рождению на свет! — в раздражении хлопнула ладошкой по книге, которая уличала меня в краже.

Та самая, про амулеты, которая лежала у меня на столе, и о которой я забыла в пылу последних событий. Форух скользнул взглядом по моей руке и тонко улыбнулся.

— Вам понравился мой подарок, — констатировал он. — Откуда у вас такие сведения? Почему вы так уверенно про это говорите?

— Потому что знаю, — смешалась под внимательным взглядом мужчины, не собираясь рассказывать обо всём, что происходит между мной, Солерсом и королём.

— Ленора, — мягко обратился ко мне господин ас Олиани. — Вы должны понимать, близость к королевской семье является весомой опасностью для вас. Я готов помочь вам…

— Абсолютно бескорыстно, — заметила едко. — Не смешите меня, Форух. Не так просто верить тому, кто собирался убрать меня по приказу моего дяди.

— Как вы думаете, откуда у вас сведения о том, что барон Талор заказал вас мне? — очередная тонкая улыбка и взгляд полный насмешливого намёка.

— Я не понимаю вас, — в очередной раз растерялась в разговоре с ним.

Нет, просто не может быть… Он хочет сказать, что… Он и раньше мне говорил, а я внимания не обратила, про то, что в курсе, что я знаю про заказ… И мне давно стоило бы задуматься, откуда он об этом знает… Сам подстроил мне возможность подслушать? Но как? И, главное, зачем?

— Понимаете, прекрасно понимаете, — ас Олиани подошёл ко мне очень близко. — Графиня, заклинаю, подумайте хорошенько, прежде чем отказываться. Страна на грани гражданской войны. И это не пустые слова. Народ настроен против высшей аристократии. Вы одна из первых пострадаете, если не уедете.

— Я всё равно не понимаю, — повторила упрямо. — Не понимаю зачем моё спасение вам? И почему я должна верить в ваши добрые намерения? То, что вы дали мне возможность узнать о том, что дядя задумал против меня, ещё не повод вам доверять… Вы же заперли меня, лишили свободы…

— Вы обратили внимание, — не стал отвечать прямо Форух. — Теперь все страницы в книге доступны для чтения. А как вы ушли из моего дома, графиня? — так как я промолчала, мужчина спросил. — Хотите расскажу, как это было?

— И что это даст? Я не имела права сбежать из предназначавшейся мне клетки? — спросила, гордо задрав подбородок.

— Вы упрямы, — с сожалением заметил господин ас Олиани и отошёл от меня, вернувшись к креслу. — Мне придётся действовать без вашей помощи, во благо вам же.

— Что вы задумали? — напряглась в своём кресле, нахмурившись. — Я так просто не дамся. Амулет вашего рода у меня есть, и я смогу вам противодействовать.

— Я просто хочу узнать, готовы ли вы воспользоваться моей помощью для того, чтобы покинуть страну и оказаться от Северного Королевства как можно дальше и в кратчайшие сроки, — Форух смотрел на меня со странным выражением печали и нежности.

— Вы должны понимать, — обдумывала каждое слово, стараясь не задеть собеседника и не вызвать неконтролируемого поведения. — Мне сложно так сразу поверить в чистоту ваших намерений. Последнее время слишком часто приходится убеждаться, что за подобными намерениями больше грязи, чем чистоты, — заметила с горечью, отходя таким образом от темы. — Дайте мне время для принятия решения. Я признаюсь вам, чтобы вы понимали, что я не обманываю… Сейчас я нахожусь даже в ещё более сложном положении, чем когда сидела у вас под замком… И мне не к кому обратиться. Ваше предложение озвучено очень вовремя, но я не готова доверять вам так сразу. Мне следует всё взвесить.

— Графиня, учтите, времени остаётся всё меньше… Котёл уже бурлит и готов взорваться. Отравление королевы стало одной из последних капель. Много времени я не могу вам дать, ради вас же самой, — ас Олиани говорил серьёзно, убедительно…

А я смотрела на него и понимала, что он завораживающе красив и мысли постепенно сворачивают совсем не туда, и не за тем… И что готова верить… Почти готова, наверное… Но, прежде стоит прощупать все возможные пути отступления.

— Мне придётся откланяться, графиня, — отвлёк меня от глупых мыслей не о том, мужчина. — Кое-кто очень любопытный, очень уж хочет прорваться сквозь блокировку, и узнать о чём на самом деле мы с вами беседовали. Если вы не против, я дам этому человеку такую возможность… Вы готовы поддержать ничего не значащую светскую беседу?

— Дайте знак, когда начинать, — прошептала еле слышно и, увидев, как Форух мне кивнул, сказала спокойно. — Я напишу вам завтра, господин ас Олиани. Меня беспокоит состояние Аси. Вы ведь дадите мне знать, когда ей станет лучше?

— Обязательно, графиня, — вежливо ответил мне ас Олиани. — Меня тоже беспокоит здоровье племянницы, она будет рада вас повидать ещё раз перед отъездом.

— Я обязательно напишу, будет ли у меня возможность увидеть её или нет, — ответила в лучших светских традициях. — Я так рада была вас повидать. Более не оставляйте семейство Талор без своего участия. Мы скучаем без вас, господин ас Олиани. Барону я обязательно передам, что вы были так любезны, что навестили нас сегодня, — могла бессовестно лгать на эту тему, визит я планировала так, чтобы гость пришёл тогда, когда барон не планировал находиться дома.

— Постараюсь в ближайшие дни выкроить время, чтобы отдать визит, — поддержал разговор ни о чём Форух с серьёзным выражением лица. — Сами понимаете, дела. Организация поездки на лечение для Аси занимает всё моё свободное время.

— Передавайте ей привет, как увидите, — поднялась с кресла, показывая, что аудиенция окончена.

— Обязательно передам, — Форух тоже поднялся.

В таком духе мы с ним расшаркивались ещё минут пять, давая время убедиться тому, кто нас слушал, что ничего особенного мы не обсуждаем. А когда господин ас Олиани ушёл, я села обратно, задумавшись. Столько мелочей вспоминалось из того времени, когда мужчина держал меня взаперти. И как-то постепенно эти мелочи складывались в единую картину, которая подсказывала — этому человеку можно попробовать поверить. Если взять с него магическую клятву, которую он не сможет нарушить… можно и рискнуть. Вот только хватит ли ему влияния и средств, чтобы помочь мне? Интересы короля не являются тем, что легко обойти. Но, прежде чем отвечать, следует послушать то, что мне может предложить принц.

Его Высочество не заставил себя долго ждать, пришёл даже раньше того времени, что я назначила. Разговор начал с рассыпания в любезностях, а я честно играла роль наивной пансионерки — как же давно не была в пансионе — и мило улыбалась. Для постороннего наблюдателя вполне себе благопристойная картина. Обратилась к амулету, пытаясь как и Форух до этого, закрыть от прослушки предстоящий разговор. Каждый раз, когда использовала медальон, не знала как проверить результат… Не хватало опыта в обращении с этой вещичкой. В книге, явно, говорилось далеко не всё о её возможностях. Вот и в этот раз приходилось идти на риск, и начинать важный разговор, не будучи уверенной в результате на все сто процентов.

— Ваше Высочество, — обратилась к мужчине напротив, стрельнув предварительно в него глазками. — Когда вы впервые посетили этот дом, то приходили с вполне определёнными намерениями… — сделала паузу, подбирая слова.

— И они не изменились, Ленора, — не дал мне договорить принц. — Одно ваше слово и я всё устрою…

— Я не хочу замуж на виконта Уффата, — капризно надула губки, наблюдая за реакцией собеседника сквозь полуопущенные ресницы. — Он такой холодный и злой, и совсем мне не нравится.

— Это обозначает, что вы не против выйти за меня? — осторожно поинтересовался Его Высочество.

— Его Величество не будет против? — задала каверзный вопрос, пока не собираясь отвечать прямо.

— Я знаю, как решить эту проблему, — твёрдо ответил наследник. — Одно ваше слово и я начну действовать.

— И какими будут эти действия? — спросила осторожно.

— Жрец давно наготове, я сам собирался предложить вам замужество ещё раз… И не далее как сегодня. Если бы я знал, что вы смотрите на этот вопрос положительно, действовать начал бы раньше, — Его Высочество говорил уверенно и смотрел мне прямо в глаза.

Но меня не оставляло ощущение, что он нагло лжёт, не в ожидании моего решения жрец был у него наготове. Впрочем, так даже лучше…

— Я приглашу жреца прямо сейчас, — принял моё молчание за знак согласия принц и протянул руку за бумагой, что лежала у меня на столе.

Прежде чем я успела сообразить, как бы выторговать себе время на размышления — записка ушла адресату.

— Ваше Высочество, — сказала шокировано. — Это слишком неожиданно… Признаюсь, вы мне нравитесь… Но сочетаться браком прямо сейчас…

— Зачем откладывать надолго? Нам могут помешать, если мы будем тянуть с этим вопросом, — непринуждённо признался он и встал с кресла. — Я без ума от вас, вы от меня… — мужчина обогнул стол и приблизился ко мне. — Зачем откладывать надолго?

Склонился над моим креслом и упёрся руками в его спинку, отрезая мне таким образом пути к отступлению.

— Ваше Высочество, — прошептала я в панике, глядя прямо в глаза мужчине. — Это несколько поспешно…

— Я так не считаю, — самодовольно заявил принц и склонился надо мной ещё ниже.

Кажется, от королевской семейки вообще стоит держаться подальше. С такими-то неадекватными её представителями как принц и король, лучше дела не иметь. Погорячилась я, обратившись к наследнику. Давление его губ на мои, но поддаваться я не собираюсь… Как-то слишком всё стремительно развивается, пожалуй, сначала стоит отойти от шока. Но терпеливо жду, когда наследник насладится лёгким поцелуем. Отталкивать его пока не стоит, а отказаться от брака я успею… Сказать "нет" жрецу, вполне в моих силах.

— Ваше Высочество…

— Роардэн, — поправил меня принц. — Для тебя, дорогая, Роардэн.

"Яблочко от яблони…" — заметила про себя ядовито, а вслух спросила:

— Роардэн, вам не кажется, что в таком деле нельзя спешить?

— Можно и нужно. Его Величество и так не будет рад моему выбору. Но с этим я справлюсь и ему придётся смириться, если бракосочетание состоится. До вашей свадьбы с виконтом осталось не так много времени, чтобы долго думать… Сегодняшний день вполне подходит, не менее чем последующие… Или вы просто играете моими чувствами и не хотите выходить за меня замуж? — мужчина так и стоял возле кресла, пытливо разглядывая меня. — Тогда к чему весь этот разговор?

Меня умело загнали в словесную ловушку, и я не знала как ответить так, чтобы выбраться из неё и не обидеть собеседника. Возможно, что замужество за принцем, будет идеальным выходом из положения…

Жрец явился очень быстро, это говорило о том, что наследник действительно подготовился к подобному развитию событий. А я всё колебалась, как поступить… То ли согласиться, то ли нет. Всё-таки хотелось прежде всё обдумать, а потом уже решать… Пока я так решала, жрец даром времени терять не стал, как и Его Высочество. Служитель Богов достал из сумки все необходимые атрибуты. Свечи, специальное облачение, венки и ленты, чашу для вина и само вино… Опомниться не успела, как уже стояла рядом с Его Высочеством и пыталась избавиться от ощущения, что всё происходящее сон. Пока жрец читал все необходимые молитвы, я крутила в голове одну мысль по кругу: "Плыть по течению или сказать "нет". И до последнего не уверена была в своём ответе.

— Властью данной мне королём! Повелеваю, откройте! — голос виконта за дверью стал отрезвляющим от дурмана горячки фактором.

Попыталась вырвать свою руку, которую принц крепко держал, как и полагалось по ритуалу. Но мне не дали этого сделать, мужчина перехватил мою ладонь покрепче и сжал до боли, так, что я зашипела и почувствовала, как слёзы брызнули из глаз.

— Слишком высоки ставки, дорогая, — прошептал Его Высочество, глядя на меня безумным взглядом хищника, дорвавшегося до жертвы.

— Я не согласна… — прошептала в ответ. — Не согласна, слышите?

— Ваше согласие уже не играет роли, — заявил принц и обратился к жрецу. — Продолжайте.

Тот и так не останавливался ни на секунду, торопясь завершить ритуал до того, как в комнату ворвутся. А я жалела, невероятно жалела, что в очередной раз совершила ошибку и обратилась к тому, к кому не следовало обращаться… Тот же ас Олиани предпочтительней, по сравнению с хищником, прячущимся за маской благовоспитанного наследника престола.

— Объявляю вас мужем и женой, — прозвучало одновременно с треском выломанных дверей.

— Брак недействителен… — попыталась отстоять свои права, рассказав о том, что согласия не давала, но мне заткнули рот.

Его Высочество сжал меня в жёстких объятиях, так, что стало больно и в этот раз целомудренным поцелуем не ограничился. Но как только выпустил, я тут же заявила:

— Я согласия на брак не давала! Брак не действителен!

— Ваше Высочество, — с горечью, устало произнёс, явно вымотанный взломом защиты, Солерс. — Об этом уже докладывают королю… Не надейтесь, что это сойдёт вам с рук. Именем короля, вы арестованы.

— Где ордер? Я хочу его увидеть! — наследник явно был уверен в том, что с рук-то как раз и сойдёт.

Виконт Уффат, печатая шаг, прошёл по обломкам двери, не глядя на меня. Протянул бумагу с вензелем принцу.

— Я сожалею, Ваше Высочество. У вас есть выбор. Умереть на плахе, как изменнику или принять мой вызов на дуэль. Выбирайте, — Солерс говорил холодно, свысока, явно не питая к своему собеседнику никакого уважения.

— Вы не посмеете! — надменно ответил ему принц.

— Приказ короля, — пожал плечами виконт. — Он, будучи милосерден к изменнику и беспокоясь о репутации короны, дал вам возможность выбора. Вы можете запачкать своё имя, отказавшись от дуэли… Можете уйти достойно. Решать вам. Его Величество намекнул, что его больше устраивает вариант с дуэлью.

— Отец не мог поступить подобным образом, — Его Высочество на глазах терял свою уверенность. — У него нет более прямых наследников… Кроме неё, — глянул на меня, пытаясь что-то мысленно просчитать.

— Здесь вы ошибаетесь, будущая графиня Талор не является наследницей короля, — сухо проинформировал его виконт. — Ваше решение, Ваше Высочество?

— Дуэль. И прямо сейчас, — выбор принц сделал, более не колеблясь.

Глянул на меня с досадой и велел:

— Дорогая, вам лучше выйти. Знал бы я всё раньше…

А я стояла, замороженная происходящим в моих покоях, и пыталась понять, как мой глупый поступок смог спровоцировать такую лавину событий… И чувствовала себя дрянью.

— Ленора, — обратился ко мне виконт. — Выйдите, это зрелище не для ваших глаз.

Иллюстрируя его слова, конвой из трёх высших аристократов, подошёл ко мне. Один из молодых людей подхватил меня под руку и повёл прочь из комнаты. Я двигалась рядом с ним, не чувствуя ничего. Оглушающие пустота и отчаяние навалились на меня, полностью отрезав от осознания того, что сейчас должно было произойти в комнате.

Самое пугающее во всём этом было то, что я не переживала за судьбу кого-либо из двух дуэлянтов. Мне было абсолютно всё равно, кто выйдет победителем. У виконта были бы неплохие шансы, не будь он так вымотан взломом моей защиты.

Жреца вывели вслед за мной. И если меня отвели в гостиную, и оставили там под присмотром трёх охранников, служителя Богов вывели из дома. Дальнейшую его судьбу легко было предугадать. Сана лишат и бросят в тюрьму. На что он надеялся, участвуя в таком рискованном предприятии? А на что надеялась я? Стоило понимать, что король не даст мне возможности избежать уготованной участи его любовницы. И готова ли я рискнуть жизнью господина ас Олиани, если уж принцу спор с королём мог её стоить?

Барон Талор, вернувшись домой, столкнулся в дверях с людьми виконта, выносившими на руках Его Высочество. Отметила про себя, что, кажется, уже успела стать вдовой. Сам виконт, под изумлённым взглядом хозяина дома, подошёл ко мне и холодно произнёс:

— Вы теперь под арестом, Ленора, — более он ничего не сказал, развернулся и ушёл.

Трое аристократов остались рядом со мной.

— Дядюшка, — губы и язык плохо слушались, но я сделала усилие над собой. — Мне понадобятся новые покои. Эти требуют ремонта.

— Что здесь происходит? — процедил сквозь зубы, побледневший барон Талор.

— С арестованной запрещено разговаривать, — вмешался один из моих охранников. — Вызовите мастера. Двери в комнатах графини требуют срочной починки.

— Кто вы такой? И по какому праву распоряжаетесь в моём доме? — вскипел барон.

— Вот бумага, подтверждающая мои полномочия, — молодой человек протянул лист для ознакомления хозяину дома.

— Я вызову мастера, — прочитав то, что там было написано, барон более не стал спорить.

— Спасибо за понимание, — ответил с поклоном аристократ и забрал свою бумажку у хозяина дома.

Пока мастер ставил новые двери, я так и сидела статуей самой себе в кресле. Чувства словно атрофировались. Всё произошедшее оглушило меня, заставляя говорить и двигаться по инерции. Осознать факты так и не получалось. Сидела, глядя в одну точку, и не могла ничего умного придумать. "Выхода нет", вот и всё, что крутилось в голове.

 

Глава 2

Уход в новое будущее

Меня отконвоировали в мои комнаты, как только двери вернули на место, а прислуга убрала всё, порушенное в ходе дуэли, и замыла кровавые следы. Я сидела на кровати, всё так же бессмысленно глядя в одну точку и не реагируя на окружающий мир. Шок не желал никуда деваться, и когда в гости заявился виконт Уффат, ближе к вечеру, встретила его равнодушным взглядом и снова вернулась к созерцательному состоянию.

— Ленора, — строго обратился ко мне то ли мой жених, то ли не жених, пока непонятно кем он стал, после всего произошедшего. — Вы понимаете, что влезли в дела, в которых вообще не смыслите? Последствия того, что вы затеяли, могут быть катастрофичны. Вы понимаете это?

— Вы… — выделила слово паузой. — Оставили… мне… выбор…

— Что? — опешил мужчина.

— Из ваших претензий следует, что вы оставили мне выбор, — ответила ровным тоном, медленно, внятно, всё так же созерцая точку на стене. — Вы сказали мне. Ленора, у тебя есть выбор. Быть любовницей короля или не быть. А я, глупая, выбор правильный сделать не смогла… Вам от самого себя не противно?

— Принц был обречён, — Солерс продолжил говорить так, будто не услышал моих слов. — Но его смерть именно сейчас невыгодна королевству. Много позднее, это породило бы меньше проблем… А вы спровоцировали их. Спровоцировали то…

— Ну да, я — дрянь, — перебила его всё тем же ровным тоном. — А вы все невинные овечки, которых именно я подпихнула под нож… Это я напросилась вам в невесты. Это я решила стать любовницей короля. Это я решила избавиться от самой себя, а не барон Талор. Что там ещё из своих грехов я забыла? Не стесняйтесь, продолжайте список…

— Ленора, — виконт нахмурился и сделал шаг ко мне. — Услышьте меня!

— Я вас слушаю, — ответила спокойно, так и не глянув в его сторону, но замечая передвижения краем глаза.

— Вы, может быть и слушаете, но не слышите, — устало сказал виконт и сел на низкий пуфик у туалетного столика. — Обстановка в стране накалена и смерть принца скажется на ней не самым лучшим образом. Преждевременная опала отразится на моих возможностях, а это, в свою очередь, скажется на обороноспособности моих людей… Сейчас любая ошибка может оказаться фатальной…

— Вы убили принца по приказу короля, — заметила спокойно. — И попали в опалу, прикрыв монарха своим именем? И вы всё ещё служите ему?

— Я служу родной стране! — повысил голос виконт, выведенный из себя моим поведением.

— Так служите, что убили наследника? — ирония против воли прорвалась сквозь спокойствие.

— Вам не понять! — высокопарно ответил Солерс. — Мой прадед, дед, отец, теперь я… Мы все служили и служим интересам короны. Это превыше наших личных интересов!

— Вы продали собственную честь, при этом прикрываясь красивыми словами о долге, — констатировала я. — Но кто давал вам право продавать мою честь? У вас даже как у будущего мужа не было прав ею торговать, а вы стали… Всё так же прикрываясь красивыми словами. Я слышу вас. Очень хорошо слышу, пусть вы и думаете иначе. И понимать стала много больше… Я могу понять барона. Он, не прикрываясь красивыми словами, а преследуя одну лишь выгоду, продал меня на убой. А вас понять я не могу. Вы пытаетесь обвинить меня в том, что произошло в этом доме недавно? Увольте, не буду брать эту вину на себя, — моё спокойствие, последствие шока, постепенно сменялось лихорадочным возбуждением. — Вы! Вы сделали выбор, а не я… Вам всем что-то нужно от меня… Но каждый из вас забыл спросить меня, чего хочется мне. Словно я не человек и родилась в семье не аристократов, а рабов… Родители не спросили, а захочу ли я замуж за того, кого они мне выбрали… Дядя не спросил, хочу я жить или нет… Вы не спросили, хочу ли я участи любовницы короля или нет… А король вообще поставил перед фактом. Гордитесь, вы реализовали право сильного. Распоряжаетесь той, что не может сражаться с вами на равных. В этом много доблести, поздравляю! Чувствуйте себя победителем, празднуйте! Вам осталось только опуститься до насилия… И будет полный комплект. Человек без чести, прикрывающийся долгом… Теперь я понимаю тех, кто с ненавистью смотрел на меня в бедных кварталах… Им есть за что ненавидеть аристократию. Если все её представители таковы… То пусть просто сдохнут, сделав мир чище.

Говорила с жаром, распаляясь всё больше и больше, слёзы текли из глаз, и сдержаться я не пыталась.

— Чего вы хотите от меня? — холодно спросил мужчина. — Чтобы я проникся вашими идеями добра и справедливости? А услышать то, что я вам хочу сказать?.. Нет, вы не слышите… Страна на пороге гражданской войны. Мне не один год приходилось лавировать между интересами и выходками короля, а так же попытками решить эту проблему. Его Величество далёк от реального мира, живёт в выдуманном с того момента, как вашей матери не стало. Вся тяжесть решений ложилась сначала на моего отца, а последние пять лет на мои плечи… И всё это время мне удавалось сохранить хрупкое равновесие… А ваш импульсивный поступок разрушил эти старания одним махом. Да, будет отдан приказ об аресте основных подозреваемых… Но большая часть уйдёт в подполье. Не все ниточки ещё удалось распутать… Всё что вам нужно было, терпеливо подождать. Я понял вашу позицию ещё вчера и в моих силах было уговорить короля отступиться… Далее я просто исчез бы из вашей жизни, но со столицей вам пришлось бы распрощаться, чтобы не напоминать Его Величеству о своём существовании… Но вы решили влезть в это дело, нарушив равновесие одним глупым поступком…

— Вы могли сказать мне об этом вчера, — бросила, чуточку отдышавшись и справившись с душившими меня рыданиями.

— Если бы я мог предусмотреть, что в вас проснётся такая прыть… Не стал бы откладывать этот разговор на сегодня, — сказал мне хмуро виконт. — Для вашей же пользы я приставил к вам охрану. Чтобы у вас более не было возможностей совершать импульсивные поступки. У меня есть вопрос. О чём вы беседовали с господином ас Олиани?

— О здоровье его племянницы, — ответила не задумываясь. — Я хотела навестить её завтра, но, теперь, в связи с арестом, придётся забыть об этом…

— Я подумаю о возможности этого визита. Своё решение сообщу завтра, — мужчина не стал настаивать на подробном ответе.

Неловко встал с пуфика, окинул меня странным взглядом, так, будто пытался лучше запомнить и вышел из комнаты, не попрощавшись. А мне оставалось только проводить его взором и снова погрузиться в своё отчаяние. Что бы там я ни говорила виконту, а виноватой себя чувствовала. Принца спровоцировала я, а не кто-то другой… Если бы я согласилась на предложение Форуха и не стала разговаривать с Его Высочеством, ничего бы не произошло.

Для Форуха ас Олиани, были проблемы, которые требовали срочного решения, такие как задержавшийся из-за болезни отъезд Аси, который он снова отложил на один день из-за разговора с Ленорой, чувствуя, что больше оттягивать его нельзя. Были срочные распоряжения агентам, которые он отдал как только осмыслил всю ситуацию с личной жизнью графини Талор. Не было надежды, что агентам удастся узнать что-то до отъезда самого Форуха и что эти сведения как-то смогут помочь… Но любопытство было растравлено и знать хотелось больше, чтобы понимать, с какими проблемами ещё можно столкнуться при очередном похищении Леноры. И уж совсем окрылённый надеждой мужчина не ожидал визита известного в королевстве человека.

Виконт Уффат прошёл в кабинет хозяина дома, не дожидаясь приглашения и приветствий, устроился с удобство в кресле, испытующе глянул на Форуха и сказал:

— Ваша племянница должна уехать уже сегодня. Час на сборы. Всё, что я могу вам дать.

— И на каком основании, позвольте спросить, вы потребуете исполнения подобного распоряжения? Вы пришли один. Охраны с вами нет… Рискуете, и сильно, — ас Олиани говорил спокойно, без поддёвки, явно понимая, что за этим визитом что-то кроется.

— Я поясню свою позицию, если вы откровенно ответите мне на один вопрос, — виконт говорил уверенно, явно не сомневаясь в том, что сейчас делал. — Я хочу знать, можно ли будет вам доверить жизнь будущей графини Талор? Сколько вы возьмёте за то, чтобы увезти её и устроить так, чтобы ни в чём не нуждалась, в Светлой Империи?

— Вы хотите, чтобы я увёз племянницу барона Талор? — не веря своим ушам, переспросил ас Олиани.

— Вы не ответили, — напомнил ему Солерс.

— Могу сделать это абсолютно бесплатно, — серьёзно ответил искренне удивлённый Форух, но на гостя при этом посматривал всё ещё насторожено.

— Я так и думал, — с непонятной хозяину дома горечью произнес виконт. — Хорошо, я поясню что к чему. Вы человек умный, у вас хватает своих агентов и людей, чтобы понимать — Северное Королевство на грани краха. Перевод капитала вы провели виртуозно, но снижение активности ваших людей не прошло мимо моего внимания. Аристократии приходит конец. В том виде, в каком она существует сейчас, ей более не быть. Остановить лавину власти не под силу… Она сметёт всех. Правых и неправых. Юной девушке не место в самом пекле гражданской войны. Я готов вам заплатить, чтобы вы увезли Ленору отсюда и не дали ей вернуться. С вас я возьму магическую клятву, что вы без её воли не прикоснётесь к ней и что будете заботиться о девушке до конца своих дней…

— Могу я полюбопытствовать, — осторожно начал Форух, прежде тщательно обдумав слова собеседника, терпеливо ждущего ответа. — Из чего произрастает подобная благотворительность? Насколько я могу судить по косвенным признакам, она вам обычно не свойственна.

— Оттуда же, откуда и ваш альтруизм в предложении помочь бесплатно, — с усмешкой ответил Солерс. — Вы как и я попались в ловушку женского очарования и чистоты, несвойственной высшим аристократкам. Ленора уникальна в этой своей наивности… Хотелось бы сохранить это в ней нетронутым.

— Надеетесь встретиться с ней после? — теперь пришла очередь усмехаться ас Олиани, хотя бы для того, чтобы не показать, как сильно он поражён подобным заявлением.

— Обязанность капитана — уйти последним с тонущего корабля, если таковая возможность предоставится. Власть ещё поборется с бунтом. Возможно, его даже удастся подавить… Но доживу ли я до того светлого дня? Я не заглядываю так далеко, — виконт поморщился, как если бы ему что-то мешало или болело, коснулся мимолётно плеча, проследил за взглядом Форуха и произнёс: — Так, мелкая царапина.

Ас Олиани промолчал, что мелкая царапина вряд ли бы сильно беспокоила такого сильного мага, просто спросил:

— Как вы представляете себе мою помощь? Что именно вы хотите, чтобы я сделал?

— Она пробыла у вас в плену довольно долгое время, — не стал прямо отвечать на вопросы виконт. — И вернулась целой и невредимой. Я не верю, что ей удалось бы без помощи уйти оттуда, где и я её обнаружить не смог… Значит, вы выпустили птичку на волю. Долго думал над тем, что могло послужить причиной… И сделал определённые выводы. Поэтому, взяв с вас клятву, буду спокоен вдвойне. Вы найдёте и пути решения, если уже их не нашли. Я только дам вам наводку. Завтра утром Ленора приедет навестить вашу отсутствующую племянницу. Её вы можете отправить раньше, чтобы запутать след. Желающие догнать графиню Талор будут, можете мне поверить… Она не пешка в этой игре, а ценный приз. Я думал увезти её своими силами… Но тогда охотникам за ней легче было бы выйти на след. А вы идеально подходите для того, чтобы спрятать девушку так, чтобы никто не нашёл. Даже в Светлой Империи ей придётся скрываться. Позаботьтесь об этом.

— Но какая роль может быть у обычной девушки, пусть и высшей аристократки? — пожал плечами Форух. — Какая опасность может ей грозить, кроме как быть захваченной чернью?

— А последнего аргумента вам мало? — спросил с иронией виконт. — Это тайны государственной важности. Могу только намекнуть, вы должны сделать всё, чтобы девушку не выкрали у вас прямо из-под носа. Это будут пытаться сделать и не единожды, если нападут на след. Бунтовщики убеждены — Ленора дочь короля. В этом многие убеждены, даже вы, судя по тому анализу, что вы делали у одного мага. Как мы узнали? — хоть Форух встретил заявление оппонента не моргнув, Солерс заметил, как хозяин дома сменил положение в кресле. — У этого мага есть давняя привычка работать на всех, кто хорошо заплатит… И он позволяет себе регулярно сливать информацию кому нужно и куда нужно. За охотой на Ленору стоят два клана. И если один, с поднятием бунта, станет для неё безопасен… То второй… Смерть герцога Ариани многим не пришлась по вкусу и кое-кто спит и видит, что на престол сядет младший сын герцога, открыв таким образом честолюбивой клике путь к власти…

— Вы упоминали второй клан, — ас Олиани слушал виконта с предельным вниманием.

— С этим сложнее… Мы знаем кто главарь, а поймать не можем… Этого человека никто не видел в лицо, он скрывается за маской. Именно он стоит за накалом обстановки с стране. За его поимку назначено немалое вознаграждение… Только за что его ловим, не афишируется. Этот человек сделает всё, чтобы заполучить графиню Талор. Будьте осторожны, именно его людей вам придётся опасаться в первую очередь, — Солерс невозмутимо снабжал главу преступного клана информацией, игнорируя то, что тот явно удивлён таким его поведением.

— Вы знаете кто это? — спросил Форух, не ожидая честного ответа на поставленный вопрос.

— Нет, — ответил светловолосый мужчина без колебаний.

— Вы лжёте, — уверенно сказал ас Олиани. — Вы как минимум догадываетесь о том, кто это мог бы быть.

— Это вам и графине никак не поможет. Ваша задача завтра увезти её так, чтобы никто не догадался где девушку можно найти.

— Почему именно завтра? — задал очередной вопрос хозяин дома.

— Прочитаете завтрашние новости — поймёте. Время поджимает. Я рассчитывал ещё на пару недель… А теперь их более нет в запасе, — виконт поднялся и спросил. — Я ответил на все ваши вопросы?

— Нет, но мне и этого достаточно, чтобы сделать выводы, — Форух тоже поднялся.

— Вы готовы дать клятву прямо сейчас? — непринуждённо осведомился его собеседник.

— Да, — ответил, не колеблясь, ас Олиани.

— Тогда, если вы позволите, не будем тянуть и приступим, — холодно улыбнулся виконт.

Утром, проснувшись очень рано — обнаружила письмо на прикроватном столике. Думала, что не усну… Но нет, предыдущая бессонная ночь сказалась, никакие переживания не помешали заснуть. Письму очень удивилась. Вся почта падала обычно на секретер, так уж был мой рабочий стол зачарован. А тут на прикроватном столике… Взяла конверт с осторожностью. Мало ли что там… Надпись: "Для Леноры Талор от Форуха ас Олиани", заставила меня забыть об осторожности. Тут же надорвала конверт, горя желанием узнать, что может мне писать этот человек.

"Передаю вам письмо таким путём, чтобы оно не попало на глаза ненужным людям. Если решите ответить, положите свой ответ туда же, где найдёте моё послание.

Если вы решились воспользоваться моей помощью, соберите небольшую сумку, не привлекая для этого дела слуг. Самые нужные вещи, драгоценности, наличность. Оставьте у себя на кровати, прикрыв заклинанием от посторонних. Мои люди найдут способ вынести её незаметно из дома.

Под предлогом визита к болеющей Асе, приедете так рано, как позволяют приличия. Остальное я возьму на себя.

Постскриптум:

Готов взять на себя любую клятву, которую вы решите с меня потребовать, как гарант вашей безопасности.

Письмо сожгите при помощи магии. Не оставляйте такую явную улику.

Поторопитесь с решением, времени почти не осталось.

С уважением, Форух ас Олиани".

На размышления времени много терять не стала. Господин ас Олиани мой последний шанс уйти от участи любовницы короля и из-под несправедливого ареста. Хлопок у секретера и очередное письмо спланировало на столешницу. В конверте без подписи находился листок с короткой фразой:

"Посещение вашей подруги Аси разрешаю".

Послание от Солерса. Кто ещё мог пытаться что-то запретить мне или разрешить? Лихорадочно всё взвесив ещё раз, написала письмо для Форуха:

"Согласна на вашу помощь. Назовите цену. С вас требуется магическая клятва о том, что вы не обидите меня".

Подписываться не стала, ас Олиани и так должен понять, от кого письмо. Наблюдение за способом отсылки корреспонденции для этого адресата, ничего не дало, конверт как лежал на столике, так и лежал. Да и времени не было на долгое сидение на месте. Как и в ситуации, когда Форух напугал меня и я испытала сильный стресс, торопилась побыстрее всё решить и поскорее оставить прошлое за спиной… Старалась не вдумываться, что да как… Я всё равно находилась в патовой ситуации. Либо ас Олиани, либо король… И я склонялась к Форуху. Его прикосновения мне были хотя бы не противны. Отгоняла мысли о том, что мой пленитель ответит, как сделал не так давно, что в качестве оплаты ему нужна я… Даже не знала, как поступить, если он изъявит подобное пожелание.

Умылась и переоделась в наименее броскую и скромную одежду, решив не выделяться на фоне обычных привычек, и не искать мужские брюки или платье прислуги. А там и ответ от Форуха появился на столике, и когда только, так и не успела заметить.

"Когда будете читать следующие слова, возьмитесь за амулет и прочитайте их шепотом.

Я, Форух ас Олиани, клянусь ни словом, ни делом не обижать вас и не причинять вреда.

Оплата не нужна, мне достаёт средств, чтобы помочь вам".

Как и было сказано в письме, клятву прочитала, касаясь пальцами медальона на груди. Амулет нагрелся и тут же остыл, на миг блеснув искорками. Надёжно ли это? Выбора всё равно не было. Приходилось верить. Сожгла всю переписку прямо на столешнице, при помощи магического огня и дальше время помчалось вскачь.

Решить, что может понадобиться, что нет, было сложно. Поэтому запихивала в подходящую сумку всё, что попадалось под руку, кроме роскошных бальных платьев и неудобной обуви на высоком каблуке. Бельё, домашние платья, тёплые вещи… Принадлежности для волос и все драгоценности, что находились в шкатулке, в моей комнате. Самые дорогие и старинные лежали у дяди в сейфе, их придётся оставить. Того, что я взяла с собой, хватит надолго. Как и наличности из моего личного мини-сейфа. Подавила желание накинуть на себя плащ, для пущей скрытности, и положила сумку на заправленную кое-как кровать. Наложила заклинание, которое скрыло бы её наличие в комнате от любопытной прислуги и глянула на часы. Самое время уходить. Поесть я не успела, да и не хотела вызывать любопытную горничную, которая могла бы заметить, что что-то не так, и доложить об этом Солерсу.

Окинула взглядом комнату, прощаясь с ней навсегда. Вряд ли когда-нибудь вернусь сюда. Моё будущее теперь слишком ненадёжно и шатко, чтобы надеяться на возвращение. Решившись и не став далее затягивать с нахождением в доме барона, вышла из комнаты с письмом виконта наготове. Охрана, что стояла у моей двери, препятствовать не стала. Только пристроилась по бокам и молча последовала за мной. Шла не оглядываясь, дабы не передумать и не начать тосковать уже заранее. И не видела, как в моей комнате появился мой двойник, а охрана, шедшая чуть позади, сменилась. И уж что я узнала много позже, так это то, что мой дядя барон погиб именно в тот день, в тот момент, когда я вышла за порог его дома. Невидимая для посторонних, и не подозревающая об этом. Незнакомый мне автомобиль стоял прямо у дома, и только тут я вспомнила о том, что следовало позаботиться о транспорте, не пешком же два квартала идти. Охрана, решила всё за меня. Подхватила под ручки и втолкнула в автомобиль, задняя дверца которого тут же распахнулась, стоило мне подойти ближе.

— Не шумите, — шепнул мне один из провожатых, чьего лица я так и не смогла увидеть, как ни пыталась рассмотреть. — За вами наблюдают не только люди виконта. Следует обмануть их пристальное внимание. Господин ас Олиани велел вам передать — клятва в силе, вам никто не причинит вреда.

Долго думать, ловушка или нет, не пришлось. К дому ас Олиани меня не повезли. Окраина города и незнакомый мне район… Был повод схватиться за амулет и начать нервничать. Но по пути к нам подсел сам Форух, сменив одного из охранников. И я чуточку успокоилась, но напряжение всё равно осталось.

— Рад вас видеть, графиня, — обратился мужчина ко мне, глянув искоса. — Хорошо, что вы согласились уехать. Вы читали сегодняшние газеты?

— Нет, — ответила, сбитая с толку вопросом.

— На виконта Уффата было совершено покушение, — не стал томить меня Форух, внимательно наблюдая за моей реакцией. — Несколько министров арестовано. Попытка переворота, и выдвижение требований — наказать убийцу Его Высочества.

— Но… — побледнела, контролировать эмоции после таких новостей, стало невыразимо сложно. — Какой может быть переворот, если покушались всего лишь на виконта, а не на короля?

— Королю выдвинули ультиматум — отречение от престола в пользу сына герцога Ариани или бунт. В столицу введены дополнительные корпуса Королевских стрелков. Вы очень вовремя решили уехать. Чуть позднее это было бы вообще невозможно сделать. Сейчас нам с вами придётся торопиться и уходить сложным, но максимально быстрым путём. Объясню, когда нас довезут до пункта перехода, — мужчина говорил спокойно, но за этим спокойствием чувствовалось внутреннее напряжение. — Потребуется максимальное использование всех ваших способностей. Вы прочитали всю информацию об амулете, что была в книге?

— Виконт… Он жив? — сосредоточилась на свернувшейся внутри пружине горького осознания того, что Солерс был прав, когда ругал меня…

— Жив и вполне дееспособен. Король от престола не отрёкся. Бунтовщиков-министров, с боем но взяли живыми, — Форух вздохнул и отвернулся от меня. — Графиня, вопрос про книгу и амулет был не праздным, — заметил с упрёком.

— Что? — отвлеклась от самобичевания, чувствуя, что это неправильно, наверное, стать катализатором проблем и сбежать. — Амулет… Э, да, я научилась им пользоваться… И книгу прочитала.

— Отлично, — произнес ас Олиани и замолчал.

А скоро мы подъехали к двухэтажному жилому домику, в который мне пришлось, по указанию Форуха, входить под пологом невидимости. Там, предупредив и не дождавшись моих протестов, молодая женщина занялась моими волосами. Так я и думала, что придётся убегать, обязательно перекрасившись. Потому и молчала, и никак не показала, что расстроена этим фактом. Сам господин ас Олиани, дождавшись, когда с моим преображением завершат, долго смотрел на меня, и хмурился, явно тоже не находясь в восторге от моего нового облика.

— Вы завтракали, графиня? — спросил меня он, перестав сверлить озадаченным взглядом.

— Нет, — ответила лаконично, всё ещё не зная, насколько была права, сбежав именно с этим человеком.

Да и шок от всего, что вчера свалилось на меня, не прошёл ещё. Даже до конца осмыслить то, что сообщил Форух о происходящем в Королевском дворце, не получалось.

— Тогда мы с вами сейчас перекусим. Я объясню вам, как придётся уходить и более мы задерживаться в столице не станем. Время утекает сквозь пальцы, и обстановка накаляется всё сильнее… Притом быстрее, чем я рассчитывал, — мужчина выглядел уставшим и невыспавшимся.

Круги под глазами, впавшие щёки, бледность кожи… Готовился к моему побегу? И снова кто-то делает всё за меня, а я, как и полагается избалованной аристократке считаю, что так и должно быть. Знать бы ещё, как уйти в одиночестве, полагаясь только на свою силу и сообразительность. Последней у меня маловато в наличии.

— Я могу почитать газеты? — спросила дрогнувшим голосом.

— Можете прихватить с собой, я распоряжусь доставить. Нам нужно торопиться, — ответил мне Форух.

Спорить не стала, понимая, как много, на самом деле в моей жизни теперь зависит от конкретно этого человека. Послушно съела несколько бутербродов с мясом птицы, параллельно слушая объяснения господина ас Олиани.

— При помощи амулетов, которые есть у тех, кто принят в род ас Олиани, можно совершать переходы на определённые расстояния, — говорил Форух, а я невоспитанно жевала, понимая, что раз предупредили о нехватке времени, точно стоит поторопиться и забыть обо всех прежних привычках и правилах. — По всему пути следования, в определённых населённых пунктах нас будут ждать мои люди с амулетами. Я покажу как переход при их непосредственной помощи совершается. В день возможно совершить не более трёх-четырёх переходов. Силы уходят, как и у принимающей стороны, так и у тех, кто переходит… Притом, львиная доля сил. Чем длиннее переход, тем сил больше, соответственно. Мои люди располагаются так, чтобы максимально эффективно использовать их внутренние резервы. Как вы думаю, догадываетесь, у меня не так много людей, сопоставимых по силе с вами, или со мной… Они гораздо слабее, поэтому расстояния не так велики, как могло бы быть. Нам с вами придётся совершить порядка двадцати переходов. Это при самых благоприятных прогнозах — неделя, может, чуть меньше.

— Зачем для построения портала ваши люди? — не поняла, о том, как наличие кого-то там где-то может помочь при открытии портала.

— Это не портал, графиня, — Форух нахмурился и побарабанил по столу, за которым мы сидели. Я ела, он, соответственно разглагольствовал и исподтишка наблюдал за мной. — Порталами нас с вами будет легко отследить. А тратить время и силы на дополнительную защиту… — мужчина помолчал, давая мне возможность осознать масштабы проблемы. — Одним порталом всё равно ограничится не удастся. Это вы тоже понимаете, я думаю. Никому ещё не удавалось открыть портал из столицы хотя бы до границы соседнего государства.

— Я помню про ограничения по расстояниям и нестабильности порталов при их превышении, — остановила собеседника, давая понять, что не такая и дурочка в магии, о чём, он, несомненно забыл, раз стал объяснять общеизвестные вещи.

— Значит, поймёте, энергозатратность такого способа для ухода… Переходы через амулеты моих людей позволят нам сократить как время, так и остаться незамеченными. Магам, буде такие пойдут по нашим следам, эти следы найти не удастся. Заключенные в амулете духи поглощают и накапливают магию, всё, что могут вытянут из окружающего пространства и следы перехода "съедят" в том числе. Энергоёмкость таких существ очень велика… Поэтому, с этим амулетом вы мало какие артефакты сможете носить. Долго магическая вещичка не проработает… Да и без специальной защиты, магу носить этот амулет опасно… Но речь не об этом.

А я вспомнила про кольцо, подаренное виконтом — его оставила в доме барона Талор — как удивило меня когда-то то, что заклинание в нём скрыто слабенькое… Неужели его просто скушал дух моего амулета?

— Но даже этой энергоёмкости хватит ненамного, — Форух глянул на меня пристально, видимо отмечал то, что есть я перестала. — Придётся задействовать и собственные резервы. Даже разделённый на двоих переход отнимает сил, пусть и меньше, чем портал, но немало.

— Я поняла, плюсов слишком много, чтобы не воспользоваться этим путём, — улыбнулась слабо. — Что ещё нужно знать, чтобы совершить переход?

— Мне придётся провести синхронизацию наших с вами амулетов. И начну я прямо сейчас. Это даст мне возможность перекидывать вам нить связи с тем человеком, который будет служить для вас проводником, — просветил меня Форух и поднялся с места. — Вы поели, графиня?

— Да, поела. Что нужно будет сделать мне, чтобы синхронизировать амулет, как вы выразились… — сосредоточенно наблюдала за тем, как мужчина приближается ко мне.

— Ничего, просто посидеть пару минут спокойно. Наши с вами амулеты были когда-то давно синхронизированы. Ваш ведь принадлежал моему отцу. Но с тех пор медальон находился в спячке и только недавно проснулся, после вашего с ним слияния. Теперь следует обновить информацию и наладить канал. Готовы немного посидеть, не двигаясь? — с легкой усмешкой спросил меня Форух.

Кивнула, не став отвечать вслух. Уж слишком меня нервировало то, что мужчина сейчас находится так близко ко мне. Ещё и склонился, и коснулся того места на платье, под которым прятался медальон. И сразу нахлынули воспоминания… Кровь прилила к щекам и я уткнулась взглядом в пол, надеясь, что ас Олиани не заметит моего смущения. Форух повёл себя корректно, ничего не сказал по поводу моих алеющих щёк, подержал пальцы на амулете, совсем недолго, и убрал руку.

— Вот теперь всё. И если вы готовы, можно начинать пробовать. С первого раза может и не получиться.

Так и вышло, первый переход, совместно с господином ас Олиани, через человека, которого видела перед собой, как живого, совершить удалось только с пятой попытки. И после этого я чувствовала себя как выжатый лимон. Форух не стал требовать, чтобы мы сразу же приступили к следующему переходу… Да и я теперь поняла, почему не более трёх-четырёх переходов за день можно совершить.

Мы оказались в незнакомом мне доме, очень похожем на тот, из которого уходили. Чистенькая, не блещущая роскошью, обстановка и только двое людей, вымотанных даже больше чем я. Дав мне пару часов на передышку, Форух кивнул на стопку газет, что лежали на столе в комнате, в которой можно было прилечь на кровать и отдохнуть.

— Можете пока почитать, — сказал мужчина. — Выходить вам из дома нельзя. Будет лучше, если никто посторонний, не относящийся к роду ас Олиани вас не увидит.

— А это не чересчур? Вы считаете, что за мной будет погоня? Но, если Солерс сейчас занят переворотом… Ему не до погони за мной, — глянула на мужчину устало.

— Виконт не будет вас искать. Если только для проформы. Вы правы. Проблема в том, что вас ищут другие люди… И именно от них вам лучше прятаться. Потерпите, неделя, может, даже меньше. Далее будет проще, но не так легко, как хотелось бы… — ас Олиани смотрел на меня серьёзно и устало.

— Но зачем я кому-то? — глянула на мужчину с изумлением.

— Ленора, вы родственница короля, — Форух явно колебался, взвешивая то, что стоит мне сказать, а что нет. — Пусть даже не его дочь. А сейчас идёт борьба за трон. Вы возможная претендентка. И ваше существование мешает тем, кто потребовал отречения от короля. И думаю, не только им.

— Вы знаете, кто на самом деле является моим отцом? — готова была голову на отсечение дать, что этому человеку точно что-то известно и он недоговаривает сейчас.

— Вы уверены, что хотите это знать? — спросил ас Олиани, глядя на меня с сомнением.

— Да, должна же я понимать, что именно меня и мою мать связывало с королевской семьёй. А то я как только что родившийся слепой котёнок, не понимаю что происходит вокруг и как в этом разобраться, и чем это грозит, — присела на стульчик у стола с газетами, чувствуя, что ноги более не держат.

— Вашим отцом был герцог Дордэн. Младший брат короля. Он погиб сразу же после вашего появления на свет, — мужчина не стал долее мучить меня неизвестностью и ответил кратко и исчёрпывающе.

— Вы уверены? — спросила, надеясь, что… не знаю, на что я надеялась.

— Да, уверен, — ответил Форух.

Промолчала, пытаясь разобраться в том, какие чувства рождает во мне это заявление. Но то ли слишком устала, то ли и так была уже оглушена и странным переходом, и переменами в жизни, но не чувствовала ничего. Ни разочарования, ни радости… Я всё равно не знала герцога. Ни каким он был, ни что его связывало с моей матерью, кроме меня. Хотелось ли знать? На этот вопрос ответ не находился, а я особо и не искала.

— Я хочу отдохнуть, — сказала после минутного молчания.

— Отдыхайте, графиня, — ас Олиани вышел за дверь, оставив меня наедине с моими мыслями.

Всё то время, что обучал меня пользоваться переходом через амулет, и сейчас, мужчина вёл себя отстранёно. Не пытался прикоснуться ко мне так, как когда я была его пленницей. Не заигрывал, чётко отвечал на вопросы и просто помогал, никак не напоминая того человека, в чьих руках я таяла… Я терялась бы, наверное, от такого поведения, не будь такой уставшей.

 

Глава 3

Немного политики

Усталость. Это ощущение смертельной усталость въелось в кожу, постоянно чувствовалось горечью на губах. К ней пришлось очень быстро привыкнуть. Должность начальника Тайной канцелярии не из тех, что позволяет быть слабым или жаловаться на усталость. А сейчас, в неспокойные для Северного Королевства времена, возможностей для проявления слабостей было вдвое меньше. А Солерс себе эту слабость позволил. По идее, Ленору следовало оставить в столице, перевезти во дворец и держать под неусыпным надзором. Слишком много тех, кому хотелось бы иметь такую заложницу в руках. Ему она тоже не помешала бы… Неплохое орудие в предстоящем противостоянии. Слишком силён и непредсказуем противник. А он взял и отпустил девушку, да ещё и обеспечил таким провожатым, которому одному под силу вывезти одну из центральных фигур предстоящей партии за пределы страны.

Рана ныла, притом не та, что он получил в дуэли с Его Высочеством… Ещё один просчёт, который обошёлся дорого. И снова из-за позволенной себе слабости. Когда-то мужчина понадеялся на то, что и в его семейной жизни будет счастье. Увидел невесту и понял, она-то и может стать тем человеком, который принесёт покой и стабильность в его жизнь… Как дурак мечтал о детях и о нежной привязанности, ровно до того момента, как Его Величество посвятил своего близкого друга — все Уффаты были друзьями королей, потому как были выгодны и удобны — во все планы относительно невесты последнего.

Виконт и ранее не обманывался насчёт короля. Давно знал, как сложно с ним иметь дело и лавировать между приступами неумной активности монарха и интересами страны. Побаивался, было такое дело, что сходство Леноры с матерю, может сыграть свою роковую роль. И мог бы поздравить себя с наличием провидческого дара, если бы не было так горько осознавать, что в этот раз Его Величество решил сыграть с честью своего преданного друга. Впрочем, эта дружба существовала только в иллюзиях самого короля. Тот любил такие вот иллюзии, про преданных слуг, про обожающий его народ. У виконта, вынужденно и очень быстро, выработался при дворе более прозаический взгляд на реальность. Если бы он как и монарх верил в подобные сказки, попытка переворота была бы совершена много раньше, чем произошла на самом деле.

Уффат не понимал, почему вся клика, стоящая за первым ходом в этой игре, так глупа? Неужели они не видят нелепость своих требований? Неужели не видят, что за их спинами прячется кто-то более умный и потирает руки в предвкушении? Само покушение было неплохо организовано, но Солерс никогда и никуда не ходил без преданной охраны. Требование казнить виконта, даже немного посмешило его самого. Ведь та сторона прекрасно понимала, что наследник, по большому счёту, прав на престол не будет иметь, женись король ещё раз и роди ему новая королева сына или дочь. Вот и не мешали королю травить королеву, и шум подняли только сейчас. И сами бы сделали всё, чтобы наследника убрать. Лицемерие, как и всегда… Лицемерные крики о том, что король убийца и сумасшедший, который не имеет права управлять страной. А за отказ выдать убийцу принца, вообще должен сам пойти на плаху.

Газетёнку, настроенную против короля, люди виконта уже прикрыли. Но прежде прохлопали ушами то, что газета вообще вышла и была распространена среди народа. Да и не мудрено было. Подпольных типографий, в стране последнее время расплодилось слишком много. И вовремя придавливать всех, кто распечатывал листовки с призывами громить высших аристократов, не получалось. Не хватало ресурсов, преданных людей… И жёсткая полицейская структура не помогала в этом деле. Давно она уже прогнила из-за взяточничества и местничества. Как и сама аристократическая верхушка.

История говорила о том, что когда-то давно, высшие аристократы были гарантом против природных катаклизмов. Сильные маги, приходившие на помощь простому народу, и спасавшие страну от серьёзных ударов стихий… Так гласили учебники, по которым преподавали историю в школах. И эти же учебники умалчивали подробности того, как эти маги сначала пришли к власти, а после метили всех лояльных себе. Белым цветом волос и синим цветом глаз. В те годы, порядка десяти веков назад, захват власти был осуществлён силами магов при участии простых людей. А после, чтобы эту власть закрепить, была искусственно образована каста высших аристократов. Их признаки передавались из поколения в поколение. Как и сказка про то, что самые лучшие, сильные, прекрасные только среди тех, кто светел волосом. И историки мудро умалчивали о том, что эти самые аристократы произошли из простого народа. И что как и ранее, до появления высшей аристократии, маги рождались и продолжают рождаться в обычных семьях.

Первое время, после той революции, обычных магов, выходцев из народа меняли внешне, принимая таким образом в ряды аристократов. Но постепенно эта практика сошла на нет. Общество закостенело и поверило в преподнесённую сказку, а вместе с этим пришёл снобизм и постепенно разрастающаяся ненависть к тем, кто был не похож на остальных людей и возвышался над ними только благодаря цвету волос. Ненависть копилась годами и нашёлся тот, кто умело это использовал.

Начальник Тайной канцелярии, как имеющий доступ к самым закрытым архивам королевства, всё это прекрасно знал, как и понимал всю опасность положения высшей аристократии. Достаточно только повести чернь в бой и тут же выяснится неумение аристократии выживать в сложных условиях. И тот, кто собрал народ воедино и сумел внушить мысль черни, что боятся аристократов магов не стоит, тоже, явно, имел доступ к закрытым архивам. А таких людей можно было по пальцам пересчитать. О личности того, кто стоял за нынешними событиями, Уффат догадывался, но так и не был уверен в том, что догадка верна. И сколько люди виконта не гонялись за этим неуловимым призраком, поймать его так и не получалось.

Так же Солерс понимал причины покушения на себя. Он был тем стержнем, что не давал королевству развалиться последние годы. Без виконта, король быстро сдаст позиции, поскольку является человеком слабым, капризным и не умным. Заставить его подписать отречение будет проще, если рядом не будет того, кто сможет этому помешать. А дальше просто, начать процесс против бывшего монарха, по факту смерти королевы. Провести эксгумацию и добыть доказательства того, что Её Величество была отравлена. Найти подставных свидетелей — слуги, дававшие королеве отравленное питьё были убраны на следующий же день после её смерти — и устроить показательный суд. Дальше плаха и трон свободен. Так виделась эта интрига Солерсу. А если ещё и столкнуть высших аристократов друг с другом, вообще останется мало тех, кто способен будет помешать сесть на трон тому, кто всё это затеял.

Иногда виконт Уффат не патриотично подумывал о том, что, возможно, не стоит мешать проведению этого сценария, а вместо этого помочь провернуть его наиболее бескровным способом. Начало любых военных действий запустит настоящую бурю. И тихое отречение, а потом и казнь короля, были бы предпочтительней для страны. Была бы вероятность, что крови прольётся меньше… Но это были моменты малодушия и самообольщения. Тот, кто затеял всё это, не даст сыну герцога Ариани долго наслаждаться властью. Ведь реальная цель, не этого мальчика на трон посадить. А, значит, бескровный вариант кукловода не устроит.

И вдвойне было слабостью и малодушием отпустить Ленору. Неплохой козырь в этом противостоянии. А он взял и пожалел… Ради красивых глаз, ради того, чтобы невеста не плакала, чтобы не считала его человеком без чести. Невероятная глупость. Женитьба на девушке — наиболее логичный и правильный ход, который помог бы ему сохранить шкуру целой в предстоящей гражданской войне. А он взял и отпустил. Как юнец какой, которому хотелось бы, чтобы объект страсти клялся в ответной любви и с упоением слушал разговоры о ней же. Отдал девушку сопернику, которому, вполне возможно, улыбнётся удача в любовных делах, в отличие от самого виконта. Этой удачи он сопернику не желал, но все возможности вручил, притом собственноручно… Очередной глупый поступок. Но Солерс не знал, удастся ли завтра ему быть живым. Покушение было не первым, и не последним. В этом он не сомневался. И девушке рядом с ним было не выжить. Она не прожила бы долго без его защиты в тех беспорядках, которые ждут столицу… А переправить её в Империю когда буря бы поднялась… Это было бы ему не по силам, даже выживи он сам и сохрани власть. А уж страсть короля, подогреваемая воспоминаниями о женщине, которая ему отказала… Знал бы Солерс, что Ленора так сильно настроена против подобной судьбы, давно бы дал ей возможность уехать из страны. А тут дотянул до последнего, оставив ей минимум шансов на спасение.

Вот и сидел сейчас в одиночестве, перебирая в уме воспоминания короткого знакомства с той, кого столько лет считал своей судьбой. И больнее всего было то, что именно эта девушка была воплощением того идеала, который он себе рисовал, когда представлял возможную несуществующую любимую. Злая насмешка судьбы над ним, никогда не страдавшим излишним романтизмом. От него, как он надеялся когда-то, избавился лет в двадцать… А тут проклюнулся откуда-то и напомнил о дурацких юношеских мечтах. Впрочем, времени долго размышлять о неудавшейся семейной жизни не было. Ещё следовало бы "порадовать" короля новостью, что птичка упорхнула… Но Солерс отложил эту новость на потом. Король хватится чуть меньше, чем через неделю. А до того времени, много чего может произойти.

Следующий два дня слились для меня в один сплошной поток. Переход, незнакомый дом, отдых, потом очередной переход и очередной дом… А вечером полное отсутствие сил и мгновенный сон без сновидений. Третий день начался так же, как и обычно. С ранней побудки, умывания, переодевания и перехода. А дальше всё пошло не так, как планировалось. Судя по мрачному виду ас Олиани, что-то произошло и наш отдых затянулся. На вопрос о том, почему в этот раз мы отдыхаем так долго, мужчина сказал:

— Придётся подождать.

А объяснить так ничего и не объяснил. Часы тянулись и ничего не менялось. Я чувствовала адскую скуку. Ранее перерывы между переходами занимали отдых и усталость. Сейчас же я отдохнула и была полна сил, а приложить их было некуда. Ни рояля, ни книг… Только газеты, которые ждали нас в каждом доме. Ещё в первый день убедилась, прочитав периодику, что Форух сказал мне правду о ситуации в стране. И вечерами этих двух дней находила несколько минут на то, чтобы просмотреть ежедневные издания. Вести из столицы были тревожными. Была совершена попытка вызволить арестованных министров из заключения. В столицу подтягивались войска. Мирным гражданам предписывали соблюдать комендантский час и не выходить на улицу после девяти вечера. Так же обнародовали указ короля, по которому собираться в группы более трёх человек на площадях и улицах городов, запрещалось. И предписывалось получать специальные разрешения на подобные сборища, если уж они очень нужны. В сегодняшней газете говорилось о том, что в провинции Драунберг начались народные волнения и количество войск увеличено и там. Не с этим ли связано то, что мы задержались здесь? По идее, провинция лежала на пути нашего следования к границе с Империей.

К вечеру в комнату, где я скучала, зашёл Форух и произнёс:

— Графиня, дорога несколько удлинится. В Драунберге поднят бунт, мои люди не отзываются. Запасной вариант с проводниками с меньшим запасом силы есть. Но нам придётся после прыжка объезжать полыхающий сейчас город на автомобиле. Будет убедительная просьба к вам, из окна не выглядывать и надеть плащ, который я вам дам. Идеально было бы миновать опасный участок под пологом невидимости. Но и вам, и мне необходимо будет восстановиться перед очередным прыжком. Будем уходить сразу же, как достигнем точки перехода. Без отдыха, всё, что успеем набрать за время пути в автомобиле, придётся израсходовать без остатка. Но тогда мы с вами окажемся на достаточном расстоянии от очага беспорядков и будем находиться в относительной безопасности. Тогда и отдохнём. Советую морально подготовиться к марш-броску, — мужчина безотчётно прикоснулся к рукоятке автоматического оружия, висевшего у него на поясе.

Кинжал и пистолет у Форуха всегда были при себе, с того момента, как мы очутились в незнакомом мне доме в столице. И то, что висят они не для украшения, понимала прекрасно. Как и то, что сама не отказалась бы от подобных игрушек. Впрочем, это моё пожелание сбылось сейчас. Ас Олиани принёс с собой небольшой ящик, который вручил мне со словами:

— Умеете пользоваться?

Открыла ящик, кивнула и сказала:

— Знаю как, но использовать против людей не приходилось. Определённые навыки барон посчитал нужным мне привить. Их мало. Но большего, увы, предложить не могу. Предполагалось, что после моего выхода в свет, не единожды придётся участвовать в охотах.

— Давайте помогу, — предложил Форух, наблюдая за тем, как я примериваюсь к кинжалу, похожему на тот, что висел у него на поясе и к пистолету.

Но я справилась сама, не дав мужчине повода прикоснуться к себе. Не хотелось мне более смущаться от того, что он находится слишком близко ко мне. Хоть и волновало это кровь, но очень уж корректное поведение господина ас Олиани почему-то обижало меня. Заодно продемонстрировала мужчине, что действительно что-то об оружии, но знаю.

— Не должно пригодиться, — сказал Форух, никак не отметив моё нежелание принимать его помощь в этом деле. — Но на всякий случай пусть будет. И не колеблетесь, если придётся его применить… Те, кто будут вам противостоять, не станут падать ниц и целовать вам ноги, восхищаясь вашей красотой.

— К чему это ядовитое замечание? — нахмурилась, глянув на мужчину с недоумением.

— Мне нужно отдать последние распоряжения, — не стал мне отвечать ас Олиани и вышел из комнаты.

Обиделся на то, что не захотела принять его помощь? Или что-то ещё? Я как и ранее, когда сидела у него под замком, не понимала его поведения. Не могла его разгадать и понять, что движет этим мужчиной. Зачем он мне помогает? И чего ждёт взамен? А он помогал, в этом убедилась уже за эти два дня. И заботился о том, чтобы мне было максимально комфортно в этой гонке на выживание. Иначе её было не назвать. Иногда с ужасом думала о том, что пережить семь подобных дней — настоящий подвиг для меня. И дастся он мне потом и кровью, не иначе. Уж очень выматывали переходы. И, думаю, выматывали не меня одну, что мне мешало Форуху каждый раз интересоваться моим самочувствием и обеспечивать всем необходимым. Я же старалась не капризничать и не ныть, хоть и тяжело было от этого удержаться. Так я никогда в жизни не уставала.

А сейчас я банально волновалась. Было из-за чего. План Форуха, не предусматривал моего появления на людях вплоть до перехода границы с Империей. Там пришлось бы проходить пограничный контроль. Никто бы не дал нам возможности, даже при помощи магии, перейти границу без проверки документов. Мои были поддельными, под моим родовым именем ас Олиани категорически не хотел меня проводить через границу. Я считала это лишней перестраховкой, но смирилась с тем, что это принципиально для моего добровольного спутника.

Сам переход прошёл успешно, за эти два дня научилась делать шаг правильно с первой попытки. В это раз мы очутились возле автомобиля, который ждал нас в перелеске, спрятанный от посторонних взглядов в густых кустах. Нырнуть в нутро машины, было секундным делом. Плащ надела ещё в доме, перед переходом. Капюшон накинула на голову там же. А дальше оставалось только в напряжении ожидать, чем завершится эта поездка через охваченную бунтом провинцию.

Дорога летела под колёса, мимо пробегали на большой скорости пейзажи, сливаясь в сплошную картинку перед глазами.

— В газетах нет информации о том, что на самом деле сейчас происходит в провинции, — Форух был напряжён не меньше чем я, возможно, даже больше. — По сведениям, которые правительственные издания обнародовали, бунт подавлен. По донесениям моих людей, это не так. Поэтому предупреждаю ещё раз, постарайтесь не светиться. При любых обстоятельствах оставайтесь в автомобиле. Если я кину вам нить связи для перехода раньше, чем мы доедем до точки перехода, не теряйте времени. Уходите. Мои люди при любом раскладе переправят вас, пусть не переходами, а порталами и транспортом, но переправят за границу. Все необходимые распоряжения, на случай аврала, у них есть.

— Зачем вы всё это делаете? — осведомилась тихо, подавленная мыслью о том, что ас Олиани предусмотрел всё, чтобы благополучно доставить меня в Империю.

— Неужели это не очевидно, Ленора? — с грустной, задумчивой улыбкой отозвался Форух.

А я отвела взор, так и не сумев выдержать его взгляд достойно. Уж слишком страшно для меня выглядело то, что я там увидела… Страшно и в то же время волнующе. Сердце заныло, от одной мысли о том… что правде в глаза смотреть не стоит. Что я могу дать этому человеку? Ночь любви? Что он сможет дать мне? Он женат, а роль его любовницы… Не для меня, это точно.

Взрыв где-то впереди по курсу, отвлёк меня от грустных мыслей. Визг тормозов и я в ужасе закрыла глаза, разом оживив все свои страхи и воспоминания об аварии, в которой погибли мои родители.

— Сидите тихо, — прошептал мужчина, сжав на мгновение мою руку, и выбрался из автомобиля.

Люди из следующей за нами машины — охрана, сопровождающая нас, на всякий случай — тоже высыпали на дорогу. В руках у всех, как по мановению волшебства, очутилось оружие. Я тоже схватилась за рукоятку пистолета, достав его из кобуры на поясе. Перевела боёк в рабочее положение и затаилась в машине. Пара мужчин скользнули в кусты. Форух стоял у автомобиля, прислушиваясь и приглядываясь. Минут через пятнадцать-двадцать разведка вернулась. Мужчины переговорили с ас Олиани, и он нырнул в автомобиль, хмурый и молчаливый. Охрана устроилась в своём автомобиле и машины, набирая ход, рванули с места.

— Графиня, — обратился ко мне Форух. — Зрелище впереди не для ваших глаз. Выбирайте, повязка плюс полог тишины, или мои объятия и полог тишины. Больше я ничего не смогу вам предложить.

— Почему вы считаете меня неспособной вынести всё то, что откроется дальше по дороге? — обратилась к нему сердито. — Я пережила гибель родителей в возрасте десяти лет. И была внутри машины, которая перевернулась не единожды, столкнувшись прежде с деревом.

— Вы не понимаете, графиня, — обратился ко мне серьёзно ас Олиани. — То, что происходит вокруг, это не авария… Это резня. И ладно бы это были кинжалы в сердце… Я против того, чтобы вы это видели… Не заставляйте меня применять к вам силу.

— Поздно, — ответила непослушными губами, не в силах отвести взгляд от картины, представшей перед взглядом.

По дороге бежала девушка, которую настигли двое мужчин. Схватили за волосы и потянули за них в кусты.

— Проклятье! — глянул на побледневшую меня Форух.

— Мы же ей поможем? — спросила жалобно, понимая, каким будет ответ.

— Ленора, — обратился мужчина ко мне мягко. — Если мы не проскочим этот участок быстро, вас может ждать подобная участь. Мои люди не всесильны и выстоять против толпы не в их возможностях.

— Хотя бы… — крик девушки, который успела услышать, прежде чем машины промчались мимо кустов, так и звучал в моих ушах. — Одна жизнь.

— Хорошо, — бросил мне мужчина раздражённо. — Но в этом случае вы согласитесь на повязку и полог тишины.

— Ваши объятия и полог тишины, — поправила его, криво улыбнувшись растерянному выражению, что промелькнуло на лице мужчины, при этом моём заявлении.

Машина остановилась, как и вторая. Двое снова скользнули в кусты. И через несколько минут я услышала два выстрела.

— Лучше бы их было три, — хмуро прокомментировал ас Олиани.

— Почему? — спросила с недоумением.

— Взять с собой девушку мы не сможем, — ответил мне Форух. — А что ждёт её дальше… Всё то же самое, только отсроченное во времени.

Автомобили снова сорвались с места, а я задумалась над его словами, пытаясь понять… А реально ли удалось спасти девушку. Пришлось ответить самой себе, скорее всего, нет. Очередные дорвавшиеся до вседозволенности мужчины, поймают и воплотят все свои самые грязные фантазии. Или же жертва просто заблудится и умрёт от голода. На автомобильную трассу ей выходить опасно. Содрогнулась, представив себя на месте этой девушки и покорно уткнулась носом Форуху в грудь, прячась от жестокой реальности.

Машины замедлили ход и я нарушила слово, позволила себе посмотреть вперёд, чтобы понять что происходит.

— Ленора, — с укоризной глянул на меня ас Олиани.

И я снова спряталась в его объятиях, прокручивая в голове то, что успела рассмотреть. Военные грузовики, жмущиеся по обочинам дороги. Военных, под командованием светловолосого аристократа. Молодой человек, сосредоточенный и серьёзный размахивал руками и я пожалела, что не слышала того, что он говорил. Наши машины остановили для того, чтобы проверить документы, судя по тому, как полез в карман рубашки водитель автомобиля.

А на заднем фоне, возле дороги глубокая воронка. И оторванная нога прямо посередине дороги… Это зрелище так чётко отпечаталось в мозгу, что желания более высовывать нос из уютного укрытия не появлялось. Правда, оторваться от ас Олиани всё-таки пришлось. Моё лицо захотели сличить с живым портретом в документах. Глянула на офицера-аристократа несчастными глазами, стараясь не смотреть на дорогу. Но взгляд сам, против воли, так и норовил вернуться к ноге и воронке рядом с дорогой. За короткий период, который потребовался офицеру, чтобы рассмотреть меня и мои документы, мозг успел отметить кучу мелочей. Брызги на дороге, тёмно-красного цвета… Ошмётки чего-то красного на листьях деревьев и кустарника. Накренившийся военный грузовик на обочине и чья-то голова, закатившаяся под куст… Окровавленные трупы мужчин, валяющиеся там и тут… Закрыла глаза, сглотнув ком, образовавшийся в горле, и не видела полный сочувствия взгляд, который бросил на меня молоденький мальчик-аристократ, исполнявший роль досмотрщика.

Нас пропустили, минут через пять автомобили смогли продолжить путь. А я сидела, сжавшись в комочек, и словно прикипев к мужчине, чувствуя, как он гладит меня по волосам и шепчет что-то утешительное. Слышать не слышала, но прикосновения его губ ощущала у себя на макушке.

Машины летели по дороге, а я боялась, что нас снова могут остановить. Созерцать что-то подобное тому, что видела недавно, очень не хотелось. Но мы ехали и ехали, даже тогда когда из кустов нас обстреляли. Водитель даже поддал газу, когда услышал выстрелы, стараясь побыстрее вывести автомобиль из-под обстрела. Пусть эти звуки долетали до меня слабыми хлопками, понять что происходит хотелось. Я глянула-таки на дорогу, а потом, содрогнувшись, закрыла глаза, проклиная собственное любопытство. Качающиеся на деревьях висельники меня не порадовали, добавив букет ощущений, к уже испытанному спектру эмоций. Вцепилась изо всех сил в рубашку ас Олиани, до боли, судорожно, крепко… Встретилась взором с его внимательным и обеспокоенным взглядом, закусила губу, стараясь не показывать всю силу испытанного потрясения, собрала всю волю в кулак.

— Почему нас пропустили? — спросила у мужчины, стараясь хотя бы разговором отвлечь саму себя от происходящего вокруг.

— О чём вы? — спросил меня Форух.

— Нас пропустили военные. Почему?

— Виконт Уффат спустил по инстанциям указания насчёт нас с вами, — мужчина мягко потянул меня к себе, но я упёрлась ладонями ему в грудь, желая получить ответы на свои вопросы и хоть ненамного, но забыться в разговоре.

— Виконт? Но как? — спросила, наморщив лоб и глядя сосредоточенно в глаза мужчины, стараясь вообще на дорогу не смотреть.

— Графиня… Неужели вы ничего не знаете? — нахмурился ас Олиани.

— Знала бы, не спрашивала бы, — так и смотрела напряжённо ему в глаза, не отвлекаясь на постороннее.

Давалось это тяжело, но я делала над собой усилие, более не собираясь повторять ошибку и смотреть по сторонам.

— Без помощи виконта, — неохотно, подбирая слова, ответил Форух. — Наш с вами отъезд прошёл бы сложнее, — подумал, пожевал губами и добавил: — Нам предложили присоединиться к военному конвою. Но для нас с вами это не вариант. Мы чиркнем по самому краю провинции, в то время, как конвой идёт вглубь. Да и не стоит нам мозолить глаза военным. Есть вероятность, что информация уйдёт не туда, куда нужно. Опасно это теперь, ездить с конвоем. Результаты попытки нападения на него вы сами видели. И сколько ещё этих попыток будет?

Отвечать не стала, обдумывая поступившую информацию, но мысли так и сбивались на то, что удалось увидеть мельком. Ночные кошмары на долгий период времени мне обеспечены. И почему я не послушалась Форуха и не пряталась лучше? Решила восполнить этот пробел и устроилась поудобнее в объятиях мужчины. Он выглядел обеспокоенным, но при этом очень довольным тем, как я искала защиты от окружающего мира у него на груди. А мне было плевать на то, что он там думает, потому что, когда слышала стук его сердца рядом и чувствовала живое тепло, становилось не так страшно. Хотелось верить в то, что благодаря силе и ловкости, которые чувствовались в этом мужчине, ему удастся вытащить нас всех из той ситуации, в которой мы оказались. Сейчас я только радовалась тому, что доверилась господину ас Олиани и решилась бежать с ним. Если всё то, что я видела, будет по всей стране… Не хотелось бы пережить подобное на своей шкуре и без сильной защиты рядом.

Вот и вцепилась в мужчину, как утопающий в соломинку, радуясь тому, что есть за кого держаться, чтобы не упасть. И радовалась успокаивающим поглаживаниям его горячей ладони, что жгла кожу даже сквозь одежду. И тянулась, тянулась душой к тому, кто в этот момент казался оплотом надёжности в рушащемся мире. Так хотелось хоть за что-то зацепиться так, чтобы не сойти с ума и не впасть в отчаяние. Чтобы можно было верить — дорогу удастся осилить. И не только ту, по которой мы сейчас ехали. Впереди ещё пять дней… Пять дней ненадёжности, неуверенности и страха. Пять дней усталости, возможного предательства и неведомых опасностей. Не удивительно, что мне так желалось пусть ненадолго, но вернуть уверенность хотя бы в следующем часе.

Проскочили мы опасный участок практически без потерь. Но и в домике, не таком опрятном как те, в которых мы отдыхали до этого, обрести покой не удалось. Практически сразу, толком не передохнув, мы прыгнули вместе с господином ас Олиани в следующий пункт назначения. А я впервые за всё то время, что мы переходили через чужие амулеты, задумалась о судьбе тех, кто оставался за нашими спинами. И спросила об этом у Форуха.

— Они следуют за нами, но с отрывом во времени. Обычным транспортом доберутся до границы, и тоже перейдут её, в толпе беженцев, которые скоро потянутся в Империю, — ответил он мне честно. — Простите меня, графиня, — сказал устало. — Но и вам, и мне следует отдохнуть. Перерыв будет более длительным, чем обычно.

Хотела спросить почему, а потом передумала, вспомнив, что господину ас Олиани почти всю дорогу пришлось держать ещё и полог тишины, оберегая таким образом меня от ненужных впечатлений. Впрочем, я и так их умудрилась нахвататься. И не уверена, что хочу отдыхать в гордом одиночестве. Все призраки давнего прошлого, и настоящего, накинулись на меня, стоило только Форуху выйти из комнаты. Хотелось капризно обвинить в этом своего спутника, мол ушёл и оставил одну… Но он устал, вымотался даже больше, чем я… И злиться на него долго не получилось. А потом мне вообще пришла в голову безумная идея и я выскользнула из отведённой мне комнаты. В коридоре поколебалась немного, решая откуда начать поиски. А потом пришла к выводу, что без разницы. Можно начать с двери рядом, а продолжить дверью напротив. Всё равно выбор не такой и большой.

Новость о смерти агента, отправленного на поиски информации перед самым отъездом, догнала Форуха только сейчас. И было о чём поразмыслить в связи с этим. Как бы сильно мужчина ни устал, о нормальном отдыхе — хотя бы час сна не помешал — думать не приходилось. Исчезновение двух верных людей ас Олиани беспокоило, как и то, что агент поплатился жизнью, а, значит, в чём-то и где-то прокололся. И при этом напал на нужный след, раз его кто-то решил убрать. И этого факта Форуху доставало, чтобы сделать нужные выводы и понять, почему Солерс говорил, что Ленора очень нужна тому, кто стоит за беспорядками в стране. Если уж умер агент, получивший приказ покопаться в смерти герцога Дордэна, то с этой историей дело точно было нечисто. И это нечисто могло заключаться в том, что герцог жив, а его смерть не более, чем инсценировка. И вся ситуация с единственной любовью графини Талор в таком свете начинает выглядеть немного иначе. Знала ли Амали о том, что любовник выжил? И знал ли об этом граф Талор? И знал ли сам герцог, что Амали родила ему дочь? Хорошие вопросы, ответы на которые стоило бы найти и побыстрее. И точно ли герцог жив? Возможно, агента убрали по-другому поводу… Например, ему удалось узнать о том, кто был повинен в смерти герцога. И этот кто-то очень не хотел, чтобы правда стала известна. Такое тоже было возможно.

Подходил ли герцог на роль кукловода? Это вопрос, на который ответ мог дать Альяс ас Олиани. Он знал герцога не понаслышке, вёл с ним дела. Форуху такой чести не представилось. Дордэн умер тогда, когда он был ещё ребёнком. Обладал ли младший брат короля тем безумным гением, который сейчас толкает кого-то дестабилизировать обстановку в стране ради того, чтобы добраться до власти? Был ли честолюбив и амбициозен настолько, чтобы разрушить страну ради собственных целей? Способен ли продать родину Империи за корону на собственной голове? Кто стал наследником герцогских земель? Не там ли оступился агент? Это дело таило в себе множество загадок, отгадки на которые неплохо было бы получить и поскорее. Это дало бы понимание, чего стоит опасаться при защите Леноры от заговорщиков.

Движение за спиной, Форух почувствовал сразу же. Осторожно опустил руку на огнестрельное оружие, стараясь не совершать резких движений… А потом руку убрал. Присутствие будущей графини Талор он улавливал каким-то необъяснимым шестым чувством. Знал о её приближении, даже не видя. А сейчас слишком сильно задумался, и не сразу осознал привычное узнавание без визуализации объекта.

— Графиня? — вопросительные интонации должны были дать понять девушке, как мужчина удивлён её визиту. — Что вас привело?

— Я… — она запнулась, не зная как начать. — Мне страшно одной…

Он должен был себе признать, что попытка провалилась. Его попытка избежать вот такого вот тет-а-тета. Форух и ушёл-то от Леноры потому, что боялся, попросит остаться… И он останется, и не сдержится, и снова напугает её своим безумным желанием, и клятву нарушит. Зря надеялся, сама пришла искать защиты. Стояла и смотрела жалобно, кривя губы.

— Пожалуйста, можно я посижу тут рядом… — попросила невозможного, того о чём он когда-то даже не мечтал и отказать сейчас…

Он помнил, какую клятву давал виконту Уффату. Но там условием было без её на то согласия ни-ни… Но кто говорил о согласии? Тот свихнувшийся на ней безумец, что сидел в его сознании занозой, не давая спокойно дышать рядом с девушкой? А в состоянии ли он адекватно оценить невинную просьбу?

— Вам отдыхать нужно… — он, наконец, нашёлся с ответом.

— Вам тоже, я знаю, — кивнула покаянно. — Но мне очень страшно… И мысли нехорошие в голове. А рядом с вами спокойней и не так страшно, — это признание явно ей далось с трудом, но выговорила и гордо прямо в глаза глянула, мол могу и так.

— И как вы это себе представляете? — смирился он с щекотливой ситуацией и тем, что нормально отдохнуть не получится.

— Я просто на стульчике посижу, а вы ложитесь и отдыхайте, — а глаза сделала наивные-наивные, просительные…

— И кем я буду себя чувствовать, графиня? — спросил насмешливо, лихорадочно пытаясь придумать, как удержаться при такой вот возможности касаться и не только… — Вы будете отдыхать сидя, а я лёжа.

— Хорошо, — предложила просто. — Тогда можно лечь рядом.

— Вы понимаете, что предлагаете? Я не железный, графиня, — благоразумием от этого вопроса и не пахло, как и от её визита к нему в комнату.

— А что плохого в том, чтобы просто отдохнуть рядом? — спросила упрямо, не став отвечать на неудобный вопрос. — Мне, действительно, сейчас очень плохо, Форух… Так плохо, как после смерти родителей не было… В тот момент рядом со мной не было никого. Я это как-то пережила… Но, не бросайте меня в одиночестве сейчас… Пожалуйста.

И что оставалось мужчине делать в такой ситуации? Ас Олиани обречённо вздохнул и указал на узкую кровать:

— Ложитесь, графиня.

— А вы? — спросила робко, озабоченно сдвинув брови к переносице.

— Мне ещё нужно поработать… — не стал озвучивать, что та работа могла бы и подождать.

— Тогда я пойду к себе, — подумав, выдала девушка. — Не буду больше беспокоить своим глупым поведением.

— Оставайтесь, — снова сдался Форух. — Я посижу рядом с вами и таким образом тоже отдохну.

Укрыть нежданную гостью одеялом, отгородившись хотя бы так от соблазна, присесть на краешек кровати, прислонившись спиной к удобно подложенной подушке. Удивиться тому, что будущая графиня Талор взяла его за руку. А потом не заметить, как заснул. Вот этого Форух от визита Леноры точно не ожидал. Не думал, что её присутствие расслабит так, что уйдёт напряжение последних дней и усталость возьмёт верх над возбуждённым мозгом.

Я лежала рядом с ас Олиани, держась за его руку, пытаясь таким образом спастись от преследующих меня призраков… Но получалось плохо. Его присутствие не давало бояться ближайшего будущего, но не избавляло от того, что было в прошлом. Форух как-то быстро уснул — явно сильно устал — а я лежала, стараясь не двигаться, чтобы не разбудить мужчину, сон не шёл. Закрыть глаза вообще боялась, казалось, стоит только отгородиться от успокаивающей картинки — спящий защитник рядом — и все начнётся снова.

Не знаю, сколько я пролежала недвижимым бревном, но постепенно меня начало трясти. И эту дрожь было не остановить. И становилось хуже и хуже, хоть я и боялась разбудить уставшего мужчину. Поэтому и рыданиями, которые подступили к горлу, давилась… Но и это было не в моих силах остановить. И постепенно всхлипы становились громче, а дрожь сильнее. Даже отняла руку у мужчины и попыталась зажать себе рот. Толку от этого было ноль. Плакать после всего ужаса пережитого за последние часы, хотелось нестерпимо и слёзы сами собой соскальзывали с ресниц. Организм избавлялся от стресса доступным ему способом. И я давилась воздухом, слезами, соплями, свернувшись калачиком, обняв себя руками и уткнувшись лбом в подушку Форуха. Истерика была полномасштабной и неконтролируемой. Наверное, предчувствие её, толкнуло меня искать комнату ас Олиани и напрашиваться на его общество. Только это не спасло меня от осознания всего того, что видела сегодня мельком.

— Тише, тише, — разобрала где-то на грани слышимости — не в состоянии была воспринимать реальность.

Форух проснулся, и сейчас склонился надо мной. После встал, а подробностей, сквозь пелену слёз, того, что он делал, было не видно. Почувствовала как губ коснулось что-то холодное, и не сразу опознала посудину для питья. Зубы стучали о край стакана, а мужчина ласково меня уговаривал:

— Ну, давай же… Выпей, станет легче.

Приподнял меня так, чтобы пить было удобней и наклонил стакан. По губам, на подбородок потекла прохладная жидкость и я рефлекторно глотнула и тут же оттолкнула руку Форуха, закашлявшись и пытаясь отдышаться. Горло обожгло, но стакан снова был поднесён к моим губам и мужчина настойчиво повторил:

— Выпей. До дна.

Давясь и захлебываясь, я делала глоток за глотком, пока стакан не опустел.

— А теперь ложись, — велел мужчина, снова укрыл меня одеялом и обнял поверх него, устроившись рядом. — Т-с-с… Не плачь, всё пройдёт. Всё в этой жизни проходит.

Меня всё ещё трясло, но уже не так сильно. Приятное тепло и расслабленность разливались по телу. И потянуло выговориться… Что там я несла в этот момент, впоследствии в подробностях вспомнить не удалось. Что-то о том, как тяжело было пережить смерть родителей и о том, как это страшно, когда вокруг такое… И о том, что я никогда столько не пила, и, кажется, пьяная… Много всякой ерунды и мусора из меня вылилось в этот момент. Хмель развязал мне язык и я даже заявила, что Форух очень даже симпатичный. И мне очень-очень жаль, что он женат, иначе бы я на нём женилась.

Мужчина терпеливо слушал меня, гладил по голове, прижимал к себе и улыбался на некоторые мои заявления, вроде женитьбы, а потом прошептал:

— Одно твоё слово, и я разведусь.

И вроде бы шутил, или не шутил… Но даже сквозь пьяный дурман, удивилась собственному заявлению:

— Разведись.

А потом, кажется полезла к ас Олиани целоваться, что-то рассказывая о том, что пусть лучше он будет первым, а не какие-нибудь ублюдки… Здесь он, по-моему, обиделся, потому что выпустил меня из объятий и поднялся с кровати. Сказал холодно:

— Графиня, вы не в себе сейчас. Не говорите того, о чём можете впоследствии пожалеть. Вам лучше поспать, сегодня мы с вами более не сможем никуда перейти. Вы не в том состоянии, чтобы держать контроль над переходом. Оставаться здесь тоже опасно, но у нас с вами нет выбора. А я всё-таки поработаю.

Я с ним не согласилась и потребовала, чтобы он тоже отдохнул, отказываясь спать без его дружеского участия и поддержки… Раз уж я в любовницы не гожусь, то хотя бы другом он согласен быть?

— Другом? — переспросил меня мой защитник, о том, что когда-то он был моим тюремщиком, как-то быстро забылось. — А если я хочу быть больше чем другом вам?

— Тогда почему ты ушёл? — не знаю, получилось ли улыбнуться кокетливо и глянуть так же.

Мир плыл перед глазами, и язык ворочался с трудом и я точно не отдавала себе отчёта в том, что творю сейчас.

— Вы не в себе, — повторил ас Олиани терпеливо. — Вы просто хотите забыться, действуя под воздействием алкоголя. А мне этого мало. Я хочу большего. Я хочу чтобы вы меня любили и вами двигала не благодарность, а искреннее желание быть со мной. Я готов сколько угодно пробыть рядом с вами в роли друга, раз уж вам так хочется… Пусть это и невыносимо сложно для меня. Но в роли любовника… только если вы меня любить будете.

— Всё или ничего, — пробормотала себе под нос. — А почему ты тогда приставал ко мне?

— Я? — удивился мужчина.

— Да, да, ты. Когда держал меня взаперти, — довольно хихикнула, наблюдая за мучительной борьбой чувств, исказившей лицо собеседника.

Форух молчал, явно колеблясь, говорить или нет… И я сказала за него:

— Думаю, я тебе очень нравлюсь. И это легко проверить, — скинула одеяло с себя, и села, качнувшись. — Ой, упаду… — пискнула, пытаясь удержать равновесие.

Потом потянулась к пуговичкам платья, изогнуться так, чтобы достать до спины, оказалось неожиданно сложно.

— Что вы делаете? — спросил меня тихо ас Олиани, лица его в этот момент не видела, полностью увлёкшись процессом расстёгивания пуговиц.

Сползти с кровати тоже было нелегко, и я не стала отвечать на этот вопрос, сосредоточившись на движении вперёд.

— Ленора, — с предостережением в голосе обратился ко мне Форух. — Прекращайте.

— Я только хочу проверить, — ответила обиженно и насупилась. — Должна же я понимать, как ты ко мне относишься… Я просто не знаю, что думать о том, что ты делаешь для меня. То ты запираешь меня, то книгу отдаёшь про амулет, то вытаскиваешь из серьёзной передряги. А ты знаешь, — перескочила я на другую тему, встав, наконец, с кровати. — Король хотел сделать меня своей любовницей.

— Ленора, ложитесь обратно, — воззвал ко мне мужчина, почему-то не торопясь помогать мне в этом деле.

— Вот ещё, — ответила капризно, приспуская платье с плеч. — Тебе нравится, когда плечи открыты? А когда я пою? — спросила, не дождавшись ответа на первый вопрос.

— Ленора, — в голосе Форуха послышалась мольба. Или мне это показалось? — Ну, вот что ты делаешь? — спросил он меня грустно. — Завтра, когда проснёшься, будешь обо всём жалеть. Да ещё и меня возненавидишь.

— Кажется я пьяная… И кажется я тебя люблю, — заявление, наверное, было далёким от истины, но в тот момент я соображала очень плохо. — Надо же в этой жизни кого-то любить. Почему бы не тебя? У меня никого нет… Вот совсем никого. Только ты есть, — всхлипнула, слёзы снова решили напомнить о себе. — Никого у меня нет… — и стало так жалко себя, так сильно жалко, что я шмыгнула носом раз, а потом и ещё раз, забыв о том, что только что собиралась сделать.

— Ленора, Ленора, — покачал головой мужчина и подошёл ко мне.

Обнял, прижал к себе, подтянул платье повыше и прошептал.

— Вот доберёмся до Империи. Я разведусь и смогу быть рядом столько, сколько ты захочешь, — потёрся щекой о мои волосы, продолжая держать меня в объятиях.

— Обе-щаешь? — спросила всхлипнув.

— Обещаю, — ответил Форух. — А теперь ложись и поспи. Все личные вопросы мы выясним с тобой завтра, на трезвую голову. И если ты захочешь вообще об этом говорить.

Сопротивляться, когда он снова уложил меня на кровать и укрыл, не стала. Постепенно жажда деятельности сходила на нет, и я расслабленно уплывала в мир сновидений, когда в дверь постучали.

 

Глава 4

Кошки-мышки

Спать хотелось сильно, очень сильно. Но пришлось подняться с постели и принять помощь Форуха, который торопливо застегнул на мне платье.

— У нас есть время, — говорил он, пока возился со мной. — Толпа бушует пока в центре городка. Но не так много его, как хотелось бы. Отдохнуть не получится. Уходим прямо сейчас. Алкоголь придётся экстренно выводить из организма. Ощущения будут не самые приятные. Но выбора нет. Пытаться прорваться в автомобиле сквозь самый разгул только что вспыхнувшего бунта — самоубийство. Постарайтесь, вопреки плохому самочувствию, которым вас наградит похмелье, сосредоточиться на переходе. От этого очень многое зависит. Все силы без остатка уйдут на этот путь. Недостаток сил может привести к тому, что вас или меня выбросит из перехода обратно. И то не факт, что в то же самое место, откуда мы уходим. Поэтому сосредоточиться так важно. Каждая капля внимания и сил может дорогого стоить в этой ситуации, — завершив с моей одеждой, Форух взялся за моё опьянение.

Голова, как он и обещал, болела после этого нещадно. Да и не чувствовала я себя такой уж трезвой. Во рту было сухо, голова не только болела, но ещё и кружилась.

— Выпейте, — поднёс к моим губам стакан с водой мужчина и протянул зелёненький шарик лекарства. — Голова не сразу, но пройдёт.

Послушно проглотила предложенное, действуя как сомнамбула. После этого действительно стало немного легче и я смогла подняться с кровати, правда, в глаза своему спутнику посмотреть не отважилась.

— Если вы выйдете из перехода, а меня не будет, — деловито поправил одежду на себе Форух. — Мои люди знают что делать дальше. Слушайтесь их и они проведут вас через границу. Им дан приказ хранить вас, как меня.

— Вы уже говорили это, — сказала тихо и подавленно.

— Повторить не мешает. Не пытайтесь сами выбраться из дома, коли останетесь без моего общества и не действуйте на свой страх и риск. Путь через амулеты наиболее безопасный вариант для вас сейчас. Пользуйтесь им. Если же получится так, что вы останетесь одна вне дома, постарайтесь связаться со мной через амулет. Я найду вас и вытащу. Всё запомнили? — спросил он меня встревоженно.

— Да. Вы так не переживали раньше из-за переходов, — заметила отстранёно.

— Вам не приходилось их делать ранее на пределе своих сил и возможностей. Есть из-за чего волноваться, — сказал он мне. — Но я верю, вы справитесь, графиня.

— А вы? — задала очень важный, на мой взгляд, вопрос.

Отдыха из-за меня и моего бредового поведения ас Олиани лишился. И он вымотан. Сможет ли совершить экстренный переход? Насколько опасно то, что он так вымотан, как сейчас? И точно ли нужно уходить из города, в котором начались народные волнения? Вспомнила то, что видела не так давно на дороге и решила, что оставаться и пытаться отдохнуть, неоправданный риск. Да и оживление под окнами, тоже не радовало. Возможно ли пересидеть революцию крепко заперевшись в доме? Узнавать это на собственном опыте не хотелось.

— Приходилось и не в таких передрягах бывать, — заметил он уверенно и спросил. — Готовы?

— Нет, но это не имеет значения. Справлюсь, — ответила честно, не собираясь строить из себя героиню без страха и упрёка, которая одной левой всех победит.

Сосредоточиться на переходе в этот раз было очень трудно. Невероятно трудно. Если голова и стала болеть меньше, то головокружение, к которому добавилась ещё и тошнота, никуда не девалось. Вот и держалась я за амулет, не уверенная в том что делаю. Привычно поймала нить от Форуха, настраиваясь на своего проводника. Передо мной возникло размытое изображение незнакомого мне мужчины, который протянул руку, приглашая сделать шаг. Я и шагнула, отметив мысленно то, что Форух медлит, внимательно наблюдая за тем, что и как делаю. А потом всё перед глазами померкло и белый свет я увидела не сразу.

В этот раз явно что-то пошло не так, обычно переход проходил иначе… Это как если бы открыл с невероятным усилием дверь на тугих петлях и перешёл в другую комнату, потратив на один единственный шаг столько сил, сколько нужно, чтобы донести что-то тяжелое на себе до вершины горы. А тут просто потемнело в глазах и временно я потеряла всякую ориентацию в пространстве. Где верх, где низ, иду вперёд или назад. Упала на колени, хватаясь за голову. Темная пелена пропала, и реальность перед глазами закружилась, вызывая приступ тошноты.

Переждала дурноту, стоя на коленках, не решаясь подняться. Когда первые неприятные ощущения схлынули, окинула взглядом комнату, в которой очутилась и еле удержалась от крика, при виде открывшейся мне картины. Перевёрнутая мебель, залитый побуревшей кровью пол… Вряд ли это был тот конечный пункт, куда я должна была попасть. Наткнулась взглядом на труп мужчины, с таким же амулетом на шее, что и у меня, и медленно поднялась с колен, пытаясь справиться с шоком. Где я? И что здесь произошло?

Так и стояла, думая только об одном, куда попала. О том, как выбираться… мысли туда ещё даже не свернули, потому как осознание реальности не давалось. И сколько-нибудь стройные версии произошедшего в голову не шли. Форуха поблизости не наблюдалось, как и живых проводников. А потом, до меня дошло, что в этом доме, вопреки всем распоряжениям господина ас Олиани, оставаться не безопасно и придётся выйти на улицу. Или если и прятаться здесь, то так, чтобы не нашли… А прятаться в доме с трупом, категорически не хотелось.

Потом пришла в голову мысль, что убийца проводника может ещё находиться здесь. Но как пришла, так и ушла. Пятна на полу засохли, а это говорило о том, что проводника убили давно… Достаточно давно, чтобы кровь побурела. Но находиться в этой комнате я долее не могла. Стараясь не сорваться в истерику, осмотрелась, отметила выход и направилась туда. Осторожно выглянула за косяк снесённой двери. В коридоре никого не наблюдалось. Как и в соседних комнатах. Спустилась со второго этажа вниз и там обнаружила ещё несколько трупов. По наличию амулета отделила тех, кто являлся людьми Форуха и тех, кто им противостоял. Умерших людей, принадлежавших к роду ас Олиани, было больше, чем тех, кто нападал. Двое посторонних лиц, и пятеро относящихся к роду. Входная дверь была выломана, и я смогла заметить, что на улице темно. Фонари не горели, что делало помещение с мертвецами ещё более пугающим. Свет горел только в той комнате, где я очутилась сразу же после перехода. И падал растянутым пятном сверху на лестницу и немного освещал то, что находилось внизу.

И куда идти? И как прятаться? Пребывала в растерянности и прострации. Просто не представляла, как не сойти с ума от такого соседства как умершие люди. И как спастись. Форух говорил связаться с ним через амулет. Постаралась взять себя в руки и сосредоточиться на том, чтобы заняться связью. Сил было катастрофически мало, как и способности сосредоточиться. Трясущимися руками держалась за медальон, как за единственный свой шанс на спасение. И молила всех Богов уберечь меня от сумасшествия, от страха, от смерти… Перед глазами всё расплывалось, слёзы капали сами собой. Я боялась, жутко боялась и старалась не разрыдаться во весь голос, чтобы не привлечь внимания людей, которые могли бы проходить мимо дома.

— Ленора, — голос господина ас Олиани звучал слабо.

Само его призрачное изображение, дёргалось и перекашивалось, меняя внешность мужчины до не узнавания.

— Где вы? — спросила шёпотом.

— Я-то там, где и должен был выйти. А куда запропастились вы? Где вы вышли? Опишите место. Только быстро, энергии на полноценный разговор не так уж и много, — голос мужчины звучал напряжённо и обеспокоенно.

— Я в каком-то доме. Тут трупы людей с амулетами как у меня и вас, и ещё кого-то, — старалась говорить спокойно.

Но голос меня подводил, срывался.

— Я знаю где вы. Думаю вы там, где нас ждали мои не вышедшие на связь люди. Мне потребуется время, чтобы добраться до вас. Вы сможете спрятаться в доме и никуда не выходить, пока мои люди, что оставались на границе Драунберга, доберутся до мятежного города? Тамошнюю точку выхода, которой мы так с вами и не воспользовались, они знают. Ваша задача сделать всё, чтобы спрятаться и не бояться. Справитесь? — спросил он дрогнувшим голосом.

— Постараюсь, — ответила сквозь слёзы, сглотнув.

Трупы в доме меня пугали, но Форух был прав, уйду, и меня не смогут найти… Поэтому заставила себя глубоко вздохнуть, и ещё раз, и ещё, как только связь с ас Олиани прервалась. Таким образом удалось немного успокоиться и начать соображать чуточку быстрее. Включать в доме свет я не решилась. Привлечёт ещё внимание ненужных людей. Зато попробовать найти кухню стоило. Там должны быть и питьё, и вода. Есть я хотела очень сильно, да и чувствовала себя усталой как никогда. Даже после трёх переходов за день, я не ощущала себя такой разбитой и выпитой досуха.

А потом я подумала о том, что можно было бы попробовать использовать энергию для перехода из амулетов трупов. Там ведь должно было что-то накопиться. Если я правильно поняла пояснения Форуха, то духи в независимости ни от чего, накапливают энергию. И если её там достаточно… То надо придумать как использовать энергию оттуда, чтобы уйти из дома к человеку, которому не безразличная моя участь.

Сделала усилие над собой, чтобы сменить направление и попробовать приблизиться к одному из трупов. Но более двух шагов сделать не смогла, заклинило меня на месте, ноги идти отказывались. Стояла, смотрела на амулет на груди одного из умерших, и не двигалась. А потом подумалось о том, что от амулета нужна защита. Так говорил Форух. У меня она имеется, раз могу пользоваться магией. Догадываюсь, что установил её Альяс, когда медальон подарил… Но хватит ли её на то, чтобы спасти от воздействия множества амулетов?

Отблески света за окном и гул голосов, заставил меня отмереть и попятиться от трупа… Но спрятаться я не успела, несколько мужчин заглянули в дверной проём, осветив переносным фонарём жуткую картину. А у меня магии как на зло не осталось и сил к сопротивлению тоже. Спасёт ли меня плащ и надвинутый чуть ли не до носа капюшон?

— Мародёрша, — констатировал один из них, заметив меня.

— Согласно указу Генерала, все мародёры подлежат аресту и казни, — процитировал второй и сделал шаг в дом.

— А если я живу здесь? — спросила шёпотом, голос не слушался.

— Документы, удостоверяющие личность и подтверждающие ваше проживание здесь, — протянул руку ещё один вошедший в дом мужчина.

В глаза бросалась военная выправка этого человека и властность. Он двигался уверенно и с достоинством. Если бы не тёмные волосы, решила бы что он относится к какому-нибудь родовитому аристократическому дому.

— У меня нет документов, — сказала обречённо чистую правду.

Все документы были у Форуха. А мои вещи и драгоценности, которые я упаковывала ещё в доме барона, должны были доставить к границе отдельно. Усложнять последний непростой переход ещё и багажом, мы не стали.

— Тогда потрудитесь объяснить, что вы делаете в закрытом квартале во время комендантского часа, — строго обратился ко мне человек с выправкой военного.

— Прячусь, — ответила тихо-тихо, чувствуя, что паника отступает.

Сказывалось то ли воспитание, то ли что-то ещё, но я выпрямила спину, не собираясь показывать свой страх этим людям. Если уж умирать, то с достоинством… Правда, где его взять, если подвергнут насилию… Но сонм предков за спиной просто требовал, нет, кричал о том, что стоит вспомнить о происхождении и вести себя достойно. И не дать себе сорваться и упасть в ноги этим людям. Не дать себе кататься по полу, умоляя о снисхождении… Не дать себе плакать в присутствии тех, для кого эти слёзы станут только поводом для насмешек. Это рядом с Форухом я могла позволить себе быть слабой… А тут… Не могу, хоть и хочется рыдать, и биться в истерике… А не могу.

— Увести и допросить, — велел мой собеседник и, глянув, мельком, на трупы распорядился. — Этих убрать в труповозку. Если есть что наверху, туда же.

И меня повели по тёмным улицам незнакомого мне города. Куда, я не знала. Но, стиснув зубы шла, не задавая вопросов. Иногда навстречу попадались группы людей, похожие на ту, что застукала меня в доме. Скорбно скрипели повозки, на которых лежали мертвецы. В свете фонаря у сопровождающего в руках, взгляд выхватил лицо одного из этих мертвых и я вздрогнула. Знакомый мне мальчик-аристократ, который не так давно проверял мои документы. Успел, видать, военный конвой добраться до города…

Шли мы минут десять. Здание, напугавшее меня неосвещённым фасадом, и было пунктом назначения. Зачем нам туда, если даже проблеска огня в окнах не видно? Но всё оказалось очень просто, маскирующее заклинание, скрывающее то, что здание очень даже обитаемое. И стоило только сделать шаг за порог, как меня ослепило яркое освещение. Непроизвольно зажмурилась и замешкалась на входе. Меня подтолкнули в спину и я чуть не полетела на пол от этого тычка. Еле удержалась на ногах и гневно глянула из-под капюшона на того, кто меня толкнул. Но мужчине было всё равно, как я на него смотрю или не смотрю. Мои сопровождающие провели меня в помещение, в котором находился самый разнообразный народ. По клеткам вдоль стен были распиханы люди. В углу на расстоянии от сидящего в клетках сброда, располагался стол, за которым сидел усталый мужчина. В нём, как и в военном, который приказал меня допросить, чувствовалась порода. И снова сбивали с толку тёмные волосы.

Меня посадили на длинную лавку, ожидать, когда мужчина освободится, дав таким образом тайком осмотреться. В помещении было тесно и шумно. Народ в клетках разговаривал и вообще шумел. Ближе к выходу располагалось ещё пару столов, за которыми сидели темноволосые мужчины. Один из них отдавал распоряжения тем, кто входил с улицы и обращался к нему. Суть распоряжений я не улавливала, уж слишком гомонили те, кто сидели в клетках. Но по тому, как властно и уверенно говорил человек, как жестикулировал — было понятно, не сказки он рассказывает, а занят серьёзным делом. Да и подошедшие споро уходили за дверь, недолго пообщавшись с этим мужчиной. Чем занимается коллега этого персонажа, рассмотреть не успела. Позвали к столу, что стоял по правую руку от меня, в той части помещения, где находились клетки с заключёнными.

Мужчина, что стоял рядом с лавкой и присматривал за тем, чтобы никто из очереди к этому столу не сбежал — в данном случае получалось, что присматривал за одной мной — подтолкнул меня, поторапливая. Но я так и не соизволила ускорить шаг, двигаясь медленно и с достоинством. Аккуратно уселась на стул и уставилась прямо в лицо тому человеку, с которым мне предстояло беседовать.

— Снимите капюшон, — бросил он мне раздражённо. — Я хочу видеть ваше лицо.

Послушалась и не теряя достоинства, спокойно скинула капюшон на плечи, стараясь не показывать, как мне не хочется светить свою внешность. Искажать черты заклинанием я не рискнула. Передо мной сидел маг, это-то я видела. И мои манипуляции может заметить. Лучше не отягощать его и так нелестное мнение обо мне лишними подозрениями. Правда, если всё-таки он не так силён, как мне показался… То можно было бы и смухлевать с внешностью. Но долго такую маску я всё равно не удержала бы, не тот сейчас у меня запас сил, чтобы пытаться играть в эти игры.

— Имя, — кинул на меня внимательный взгляд мужчина и достал чистый бланк из стопки, что лежала на столе справа от меня.

— Лаиса, — ответила достаточно спокойно и быстро, чтобы не вызвать сомнений в собственной правдивости. — Лаиса Дрэг.

— Возраст, — спросил мужчина и бросил очередной цепкий взгляд на моё лицо.

— Девятнадцать лет, — здесь решила не врать, чтобы впоследствии не запутаться.

— Место проживания, — вопрос был задан очень быстро.

Времени размышлять не было, но я сделала вид, что глубоко задумалась. Потом растеряно глянула на мужчину и переспросила:

— А? Что? Извините, отвлеклась.

— Место проживания, — с нехорошей улыбкой повторил мужчина.

— Солнечная улица дом пять, — ответила, внутренне холодея.

Расчёт был на то, что почти в каждом городе Северного королевства улица с подобным названием имеется. А дом пять, в отличие от сотого, в маленьком городке на такой улице вполне мог существовать.

— Что вы делали в закрытом районе во время комендантского часа? — не стал ничего уточнять по адресу — чего я опасалась — мужчина.

О том, где меня нашли, наверное, доложили те, кто привёл меня сюда. Подходили к этому вот, после того, как усадили на лавку.

— Пряталась, — попыталась состроить жалобную мордашку, что там получилось, не знаю, но я очень старалась. — Была у родственников в гостях, когда к нам в дом ворвались люди и принялись избивать дядю… Я убежала через задний ход. Пряталась по углам, а к вечеру забрела в этот дом. Увидела что там мёртвые и очень сильно испугалась… Мне было так страшно… — всхлипнула вполне натурально и опустила лицо в ладони, пытаясь изобразить, что плачу.

Глаза были сухи, все слёзы ранее вылились, видимо. И, возможно, мне и удалось бы его обмануть, если бы за спиной я не услышала изумлённый возглас:

— Графиня! Вы?! Я так переживал, о прекраснейшая, о вашей судьбе. Хотел ехать в столицу, вас вызволять… Я самый ваш верный рыцарь, о звезда моей души! А меня зачем-то схватили, привели сюда… Если бы я знал, что встречу вас здесь, то прибежал бы под арест добровольно! — восторженная речь преподавателя пения уничтожила мою маскировку на корню. — Как вы здесь оказались, прекрасная Ленора?

Медленно отняла ладони от лица и обернулась на голос. Смешной коротышка, который не один год учил меня петь — родом он как раз был из Драунбергской провинции — радостно жестикулировал и улыбался мне.

— Сидеть! — рявкнул на него охранник лавки и силой усадил суматошного арестанта на неё.

— Кто вам позволял распускать руки? Я великий композитор! Я ничего плохого не сделал! Всегда чтил и соблюдал законы! — начал возмущаться господин Бродуэн.

— Оставьте, — обратился к охраннику мужчина, допрашивавший меня. — Подойдите поближе, господин композитор. Вы знаете эту молодую даму? — спросил он у Бродуэна, как только тот приблизился.

— Конечно! Это прекраснейшая из всех певчих птиц! Талантливейшая моя ученица! Её красота затмевает солнце, как и талант! — восторженно ответил ему пухлый коротышка.

— Имя этой певчей птицы, любезнейший, и так и быть, я отпущу вас, простив нарушение комендантского часа, на первый раз, — остановил это излияние восторгов мужчина за столом.

— Баронесса Ленора Трауваль, — не дала вставить Бродуэну более ни слова.

— Э… — смешался толстячок и повторил за мной. — Баронесса Ленора Трауваль.

Можно было, наверное, назвать своё настоящее имя. Но настораживало то, что в этом помещении, среди тех, кто отдавал распоряжения и приходил их получать, я не заметила ни одного беловолосого аристократа. И это наводило на определённые мысли.

— Аристократка, значит, — мужчина откинулся на спинку стула и окинул меня задумчивым взглядом.

— Баронесса? — прозвучало за моей спиной.

Мужчина, что обратил на себя моё внимание, когда властно общался с посетителями, подошёл к нашему столу, явно заинтересованный шумом, поднятым господином Бродуэном.

— Как интересно, — этот человек бесцеремонно ухватил меня за подбородок, поднял его повыше и принялся внимательно разглядывать моё лицо. — Эти черты мне кажутся знакомыми. Я видел её… — улыбнулся он мне с садистским удовольствием, явно наслаждаясь замешательством в моих глазах. — Раньше. И звали её иначе. Если убрать эту краску, то и вы вспомните, Араиль, — обратился он к тому, кто меня допрашивал. — Генерал будет рад этой находке. Десять баллов, Араиль… Десять баллов, — сказал он с намёком, рассматривая меня всё так же нагло и бесцеремонно. — На живом портрете, графиня Талор, — обратился уже ко мне. — Вы выглядели несколько иначе. Этот цвет волос вам не идёт. Можешь больше не мучиться, Араиль. Генерал выпишет тебе премию, за такую находку. Оформляй всё. Я обеспечу конвой, который не даст ей сбежать… Но если не сбежала ранее, значит, есть проблемы с резервом. Этим стоит воспользоваться и отправить её как можно быстрее…

— Но… — запротестовал господин Бродуэн. — Она же… Вы не можете…

— Ничего с вашей воспитанницей не случится, — мягко обратился к нему мужчина, отпустив мой подбородок. — Уведите его! — велел он охраннику. — В клетке пусть посидит пока, чтобы неповадно было лгать власти. А вас, графиня, ждёт путешествие. Уж не обессудьте, без удобств, с конвоем и в магических кандалах.

Для Форуха переход на пределе сил закончился воплотившимся самым большим страхом. Ленора так и не вышла в пункте назначения. Связаться с ней получилось не сразу, от усталости двоилось в глазах, но он справился и с этой задачей. Узнать, где она находится, это было наиважнейшим на данный момент. Узнать узнал, а как ускорить события так, чтобы успеть её забрать до того, как она там сойдёт с ума, или кто-нибудь на неё наткнётся, мужчина не знал.

Отдых требовался и притом долгий, но на него не было времени. И волновал вопрос, почему Ленора попала в дом с мертвецами, вместо того, чтобы перейти в более безопасное место. Он крутил это в голове так и эдак, пытаясь разобраться. И, кажется, нашёл ответ… Если его теория была верна, то был шанс забрать Ленору даже раньше, чем он рассчитывал. Судя по её словам, его люди были мертвы. Впрочем, об этом он и ранее догадывался. Когда они не вышли с отчётом на связь в установленное время и пришли вести о том, что в провинции Драунберг восстание, выводы сделал соответствующие.

Если считать по прямой, то до городка Таррид, на окраине провинции, было ближе чем до Эссала — города, где вышел из перехода сам Форух. Энергии девушке явно не хватило, да и не умела она, как сам ас Олиани, на пределе всех сил совершать такие переходы. И выкинуло её туда, где ближе было. В оставшихся там, где они с Ленорой отдыхали последний раз, проводниках и амулетах лишней энергии уже не было. В то время как в амулетах мертвецов могло накопиться достаточно для того, чтобы можно было совершить переход. Вот девушку неконтролируемо и швырнуло в первое более-менее близкое место, где можно было выйти. И был шанс, попробовать перейти через амулет кого-нибудь из умерших людей, принадлежавших к роду ас Олиани, правда с неизвестными последствиями. Руку-то тянуть будет некому, и ориентиром служить тоже… Впрочем, через мертвецов с амулетами ни Форух, ни кто-либо из рода ас Олиани, никогда не пробовал переходить даже на маленькие расстояния. Считалось, что человек-проводник обязательно должен быть жив и полон сил. А сейчас получалось, что это и не всегда так.

Вопрос с восполнением энергии стоял остро, что заставило мужчину использовать нелюбимый им приём — тянуть недостающее из амулетов своих людей. Духу в его главном, в иерархии рода, амулете, более младшие духи отдадут энергию неохотно, но отдадут. Не быстрый процесс, но много быстрее того, чтобы ждать естественного пополнения ресурсов. Да и ощущения при этом, что у отдающих, что у принимающих, не самые приятные. Но горечь во рту, звон в ушах, тошноту и головокружение мужчина был пережить ради нужного дела, как и проблемы с координацией движений. Идти Форух собирался в одиночку, надеясь, что к тому моменту, как он найдёт Ленору, люди получившие приказание направиться в Таррид, как раз подоспеют.

Он старался не думать о том, как там она одна справляется — уж очень подобные мысли отвлекали от ответственного процесса перекачки энергии. И о том, что семеро сопровождающих, которых они оставили на границе провинции Драунберг, могут вообще не доехать до города. Слишком серьёзная заварушка там намечалась. В этом случае придётся ждать без охраны восстановления энергетического запаса, в городе не было никого из людей ас Олиани, если не считать мертвецов. И первое время придётся рассчитывать только на себя и на то, что удастся выкачать из амулетов тех людей, кто уже умер. А заодно эти амулеты с собой прихватить — пусть и не принято это было в роду, медальон уходил вместе с умершим на погребальный костёр — в сложившейся ситуации эти вещички были нужнее живым.

К походу за девушкой, Форух готовился очень тщательно. Заряженный по возможному в этих условиях максимуму амулет. Эликсиры, увеличивающие быстроту и ловкость, и временно снявшие усталость. Целый арсенал под плащом, и очередной эликсир, чтобы приглушить неприятные ощущения после перекачки энергии. Ясность сознания сейчас была нужна как никогда. Но чего не было, того не было, приходилось обходиться тем, что имелось в наличии.

Переход удался не с первого раза, но удался. Много времени занял поиск самих амулетов, потерявших своих хозяев. Как и поиск канала для перехода. Непривычные манипуляции с медальоном дались не сразу. Но желание вытащить Ленору было сильнее всех неурядиц и воля Форуха победила в этом эксперименте. И скоро он уже стоял в братской могиле, среди множества трупов. Для его нервов это испытание было не таким тяжелым, каким могло оказаться для Леноры, попади она в подобную ситуацию.

Упасть и притвориться мёртвым, первый рефлекс, который сработал, как только мужчина оценил обстановку. Снять амулет с того, кто оказался прямо под ним. Поискать через своего духа другие амулеты и разочарованно вздохнуть. Искать их в темноте и такой обстановке, сложно и долго. Вся его добыча состояла из двух штук, снятых с тех, кто находился поблизости и сверху кучи мертвецов. Прикрыться пологом невидимости, приподнять голову и попытаться рассмотреть наличие охраны или тех, кто эту могилу умершими заполнил и закапывать собирается. Шевеление наверху и шум, обнаружились не по всему периметру огромной ямы. Часто замирая и оценивая обстановку, Форух медленно и осторожно переползал к тому краю могилы, где не заметил никого. А дальше, всё так же прикрываясь невидимостью, он просто сложил из трупов подобие пирамиды, и вскарабкался по ней к краю ямы. А скользнуть не слышной тенью по краю, это было самым простым из всего проделанного им.

Он спешно удалялся от захоронения, располагающегося за городом, мрачно подумывая о том, что нахождение его людей в этой братской могиле, не очень радостная новость. Мужчина предпочёл бы, чтобы они как лежали в доме, так там и оставались. Успела ли Ленора надёжно спрятаться? Притом так, чтобы её не нашли, когда забирали трупы? Проверить местонахождение её амулета не помешало бы. Но раньше, чем он это сделал, в душу толкнулась тревога, вместе с коротким посланием, прозвучавшим прямо у уха: "Меня арестовали". Задача многократно усложнялась. Форух не знал, кто сейчас у власти в этом городе и что здесь вообще происходит. А проверка местоположения её амулета, дала неутешительный ответ — мужчина зря пришёл в этот город. Здесь Леноры уже нет.

Всё то время, пока на руки мне надевали браслеты, блокирующие использование магии, и оформляли протокол по моему задержанию, я старалась думать не о том, что меня ждёт, а о том, как дать знать Форуху. Пришлось экспериментировать с амулетом и надеяться на то, что действие браслетов на него не распространяется. И мне, кажется, удалось найти способ это сделать. Когда ас Олиани кидал мне нить для перехода, делал это всегда по одному и тому же каналу. Если попробовать дотянуться до него через этот канал? Старалась действовать осторожно, так, чтобы не вызвать ненужных подозрений. Ещё надо было решить как поступить с визуализацией связи. Отсечь появление картинки при соединении с Форухом, было наиважнейшей из задач. Шепнула "Меня арестовали", как только почувствовала контакт, и тут же отключилась. И очень надеялась при этом, что никто и ничего не заметил.

Сразу после этого, мужчина, который на время забыл о своих обязанностях распорядителя и сейчас занимался только моим делом, открыл портал, через который меня, не очень-то туда желающую идти, провели двое сопровождающих. И остались со мной в комнате, в которой мы очутились. Мы ждали чего-то, а чего именно я не понимала.

Явился очередной темноволосый некто, оглядел меня придирчивым взглядом и кинул мне свёрток, который поймал один из моих охранников.

— Пусть переоденется, — отдал распоряжение бесцветным голосом этот некто.

Свёрток охранник вручил мне молча и остался стоять рядом.

— Отвернитесь, пожалуйста, — попросила их вежливо.

Один из мужчин окинул меня задумчивым взглядом, но ничего не сказал, а просто отвернулся. Его примеру последовал второй охранник. И я, торопясь, стараясь справиться с задачей побыстрее, переоделась в белоснежное, тонкое платье, длинной в пол, в отличие от того, что было ранее на мне надето. Спутанная коса к этому пусть и простому, но наряду из дорогой ткани, не подходила. Переплела её, соответствие образу высокородной графини, немного успокаивало расшалившиеся нервы и помогало держать спину прямо.

— Можете повернуться, — сказала охранникам спокойно, хоть спокойной себя не чувствовала.

А дальше потянулись минуты ожидания. Время шло и никто не приходил, а я нервничала всё больше. Правда, и до этого была напряжена. Но и было перед кем делать вид, что мне всё равно и не страшно. А здесь марку держать приходилось только перед охраной. И, пользуясь вынужденной передышкой и стараясь отвлечься, я стала думать о том, как бы подать ещё одну весточку Форуху, желательно так, чтобы он знал где меня искать. Можно ли сделать так, чтобы амулет сработал маячком, видным при поиске конкретному человеку? В книге была тема близкая к тому, что мне нужно. Что-то про то, что владельца амулета при желании можно найти. Протянуть тоненькую нить между моим амулетом и амулетом Форуха, через знакомый мне канал, догадалась не сразу… И реализовала тоже не сразу. Но сделала, в надежде, что это поможет.

Потом за мной пришли, охрана осталась в комнате, не последовав за мной. В качестве охранника теперь выступал темноволосый и высокий, молчаливый молодой человек. Взгляды, которые он бросал на меня, категорически мне не нравились. Слишком много там было откровенного желания. Он раздевал меня взглядом, явно прокручивая в голове непристойные сцены. Даже будучи не очень-то и подкованной в этом вопросе, быстро поняла, что этот его взор значит. Оставалось только сожалеть, что Форух был слишком сдержан и не поддался на мои провокации. Если бы не было всех этих сегодняшних неудач, я бы, наверное, от воспоминаний о своём пьяном поведении, со стыда сгорела бы. А сейчас… Сейчас только сожаление было, что вела себя недостаточно напористо. Лучше бы он был первым… Чем те, кто намекают на десять баллов. И как я сразу не сообразила в пылу размышлений о том, как дать знать Форуху?

Мне оставалось одно, делать вид, что не замечаю взглядов провожатого и гордо держать спину прямо, не показывая как меня пугают возможные перспективы. Шла и повторяла про себя: "Ты высокородная графиня Талор. Не имеешь права на истерику и просьбы о пощаде". И при этих мыслях подбородок невольно вздёргивался вверх, а лицо принимало привычное надменное выражение. За этой маской я привыкла прятать своё одиночество и настоящие эмоции. Так пусть же она поможет мне сейчас.

В комнату, в которой располагалось с десяток мужчин, вошла внешне спокойной. Окинула равнодушным взглядом обстановку и уверенно направилась к свободному стулу. Села, склонила голову набок, дерзко глядя в глаза мужчины, что как раз сидел напротив.

— Доброй ночи, господа, — обратилась ко всем с вежливым приветствием.

Тот мужчина, на которого пристально смотрела, аж поперхнулся вином, которое как раз отпил.

— Настоящая королевская выдержка, — сказал кто-то за моей спиной.

Но поворачиваться и узнавать кто, не стала, осталась сидеть всё так же держа спину прямо и в той же маске невозмутимости, что и ранее.

— Оцените господа, — продолжил тот же человек. — Стать, воспитание… красоту. Королевская порода. С таким отцом как Рауль, не мудрено, не мудрено.

— У вас неверные сведения, — заметила надменно и пожала плечами. — Можно сказать, не соответствующие действительности. Его Величество не имеет никакого отношения к моему появлению на свет.

— Да что вы говорите, графиня?! — сказал он же ядовито.

— Что с ней разговаривать? — вмешался в разговор тот молодой человек, что привёл меня на это сборище. — Есть дела поинтересней.

— Нет! — властно произнёс мужчина за моей спиной. — Пусть графиня поведает нам свою версию. Одно дело трахать королевскую дочь, другое дело обычную графиньку… — и столько яда было в этих словах, столько ненависти, что содрогнулась бы, имей роскошь быть слабой. — Мы вас слушаем, графиня.

Складывалось из этих слов и интонации ощущение, что меня этот человек отчего-то люто ненавидит. Именно меня и очень сильно… Эта ненависть, направленная на меня, витала в воздухе, давила на грудь, не давала свободно дышать.

— Я не дочь короля, — сказала уверенно.

— Откуда такие ценные сведения, графиня? — говоривший за моей спиной подошёл ближе и положил ладони мне на плечи.

— Его Величество просветил, когда захотел сделать своей любовницей, — ответила твёрдо и спокойно.

— Так мы разговариваем с любовницей короля, а не с его дочерью! — человек за моей спиной громко рассмеялся.

Его смех подхватили все присутствующие, а я глянула на тех, кто доступен был моему взгляду, как на идиотов и промолчала.

— Вы лжёте! — заявил мужчина и сжал пальцами мои плечи, причиняя этим боль.

— Это легко проверить, — выдержка билась в агонии, но я продолжила разговор. — Достаточно эксгумировать труп моего отца, герцога Дордэна и провести анализ родства.

— Что?! — в голосе мужчины прозвучал неподдельный шок. — Роэль! — рявкнул он тому мужчине, что сидел напротив меня. — Кинжал!

Вот теперь забоялась по-настоящему, потому что мужчина напротив встал и подал моему собеседнику требуемое. Мой собеседник убрал руки с моих плеч, а сам передвинулся так, чтобы видеть мои глаза. Чёрная маска, скрывавшая его лицо, производила не очень-то и приятное ощущение. Как и безумный блеск глаз в прорезях этой маски. Тёмные волосы этого человека густым, тяжелым плащом падали ему на плечи. А сам он был довольно высок и строен.

— Нет, не то… — бормотал сумасшедший, вглядываясь в моё лицо.

Коснулся рукой волос, пришлось заставить себя сидеть прямо, вместо того чтобы съёжиться — как хотелось — под его рукой. Коса сама собой расплелась. И волосы упали на спину и лицо белыми прядями… Белыми? Что этот человек сделал с моими волосами? Дальше этот безумец ухватил прядку у самого моего лица, поднёс кинжал… Еле справилась с собой и не дёрнулась. Быстрое движение и прядь осталась у него в руке. То же самое он проделал со своей тёмной прядью и велел:

— Роэль! Проверить и срочно! — протянул обе прядки знакомому мне теперь мужчине, который молча повиновался и забрал то, что ему дали. — Если ты солгала… — неприкрытая угроза звучала в этих словах.

Очень хотелось верить в то, что в этот раз Форух не ошибся со сведениями. Кажется… Неужели? До меня стал доходить смысл того, что только что произошло.

— Герцог не умер? — спросила у себя самой вслух.

— Помолчите, — потребовал мужчина, оставшись стоять рядом со мной.

Он о чём-то напряжённо думал, так и держа в руках кинжал. Потом повернулся ко мне спиной и с сожалением произнёс:

— Господа, развлечение отменяется, в свете последних новостей… Уличим девочку во лжи, можно будет вернуться к этому вопросу. А пока мне есть о чём с ней поговорить, наедине, — прозвучало это как недвусмысленный приказ и мужчину послушались.

Один за другим любители развлечений покидали комнату, оставляя меня с психом. И даже не знаю, что было лучше. Остаться с ним с глазу на глаз, или в тёплой компании насильников.

— Итак, — начал мужчина, прежде устроившись в кресле напротив, освобождённом Роэлем. — Я хочу подробностей о том, что было у вас с королём.

— Король сказал, — слова подбирала тщательно, думая параллельно о том, что выгодно рассказывать, а что нет. — Что в день свадьбы, вместо брачного ложа, меня ждёт его общество… И не разговаривать он со мной будет. Мол я очень похожа на маму и очень ему приглянулась. Виконт Уффат, когда понял, что мне не нравится подобная перспектива, помог сбежать… А дальше мне пришлось уходить порталами, тратя очень много энергии и делая остановки. Когда я вышла из портала в доме, в котором находились мертвецы, была вымотана до предела… Я не думала, что окажусь в городе, в котором беспорядки. И уж не рассчитывала на то, что меня так быстро захватят в момент, когда не останется сил на защиту. А дальше вы знаете…

Мужчина сверлил меня взглядом, сквозь прорези маски, и внимательно слушал. Ещё минут пять молчал, обдумывая то, что ему сказала, а потом будничным тоном спросил:

— Плаха тебя устроит?

— Что? — ещё чуть-чуть и я банально скачусь в истерику, сил держать марку уже почти нет.

— Плаха для короля подойдёт? Или ты хочешь для него чего-то более изощрённого? — пояснил он спокойно.

— А без плахи никак? — спросила, сглотнув.

— Так что-то всё-таки было? — настроение моего собеседника тут же сменилось и вопрос прозвучал раздражённо.

— Не было, — не стала более задавать глупых вопросов и рисковать. — Поступайте как знаете.

— Это хорошо, — сказал воскресший герцог, если я верно обо всём догадалась, и, размахнувшись, кинул кинжал в стену за моей спиной так, что он пролетел рядом с моим плечом.

Дёрнись я, ранения было бы не избежать. Драгоценная выдержка и в этот раз не подвела.

Попытаться понять где и как искать пропажу, стоило в более спокойном месте, чем город полный повстанцев и находящийся в состоянии войны. Полог отнимал силы и Форух остановился по дороге к городу, устроившись в кустах, дабы иметь возможность вытянуть всю накопленную энергию из двух забранных у убитых амулетов. А вместо этого решился на новый эксперимент. Усилить уже имеющуюся защиту от двух дополнительных духов и повесить оба амулета на шею… Это потребовало времени и энергозатрат, но должно было помочь, хоть от предков он и получил в наследство предостережение — не играть с духами таким образом. Чревато было тем, что при достижении критической массы накопленной энергии, произойдёт взрыв. Достанет любой мелочи и малейшая ошибка повлечёт за собой необратимые последствия. Но эту самую энергию Форух собирался использовать много и с пользой для себя и Леноры, поэтому о такой ерунде как возможный взрыв, старался не задумываться. Если действовать осторожно и с умом, то можно избежать рассинхронизации между тремя амулетами и избежать проблем. А то, что кое-кто из предков испытал все прелести магического взрыва на своей шкуре, и после этого сжигать на ритуальном костре было нечего, то это было ещё одним призывом к осторожности в сложной ситуации.

Тонкая нить, соединившая его амулет и медальон Леноры, оказалась как нельзя кстати и мужчина порадовался догадливости девушки. Это экономило ему время, давая возможность перейти к графине практически сразу, как только её амулет наберёт достаточно энергии. Впоследствии, Форух собирался воспользоваться энергией амулетов так, чтобы открыть банальный портал. Зачищать следы времени не будет, но это не требовалось. Главное в таком переходе было то, что вся тяжесть энергозатрат легла бы на самого ас Олиани, и дала бы возможность уйти сразу, без восстановления сил и на большое расстояние. То, что потом, это откатом пройдётся по самому мужчине… Его это волновало мало. Придётся какое-то время уходить от погони на автомобиле… Не самые радужные перспективы, но его больше волновало то, чем грозит для Леноры пленение, а не то, что будет с ним самим и насколько усложнится задача по доставке девушки в Империю. Вытащить её, а всё остальное можно было отложить на потом.

Подготовившись самым тщательным образом, Форух связался со своими людьми, приказав сменить направление движения. В этом городе, им точно нечего было делать. Так и не выбираясь из кустов, служивших ему прикрытием от посторонних взглядов — мало ли патрулей бродит по местности в поисках нарушителей спокойствия — он сосредоточился на том, чтобы верно определить направление и используя минимально возможности амулета Леноры, за счёт своей энергии и энергии в трёх медальонах, дотянуться до девушки и узнать, что там вокруг. Сколько людей, и кого придётся убирать, чтобы вытащить Ленору.

Выяснив у самой девушки, которая вышла на связь и сообщила, что в комнате одна, Форух принялся действовать. Тщательно оценил возможность использования практически незаряженного амулета Леноры в перемещении. В этот раз, в отличие от переходов, которые они совершали вместе с ней, всю тяжесть энергозатрат ас Олиани собирался взять на себя. Использование проводников и силы их амулетов, давало возможность совершать переходы чаще и на большие расстояния. А здесь пришлось бы прыгнуть до соседнего, более крупного города, пусть и без проводника. Вполне посильная задача, если рассчитать всё правильно. Рискованно, но не так, как переходить через амулеты мертвецов. Сделать шаг было не очень-то и легко… Но он его сделал и очутился в незнакомом помещении, прямо напротив сидящей девушки, которая смотрела на него огромными, неверящими глазами. И порывистое движение навстречу, которое она сделала, и руки обвившиеся вокруг шеи, и радостное: "Пришёл!", всё было неожиданно… Но очень приятно. Только времени на нежности не было. Уходить следовало и чем быстрее, тем лучше. Остальное можно было выяснить позднее.

 

Глава 5

Побег

После того, как продемонстрировал мне своё владение кинжалом, герцог долго молчал, рассматривая меня и о чём-то думая.

— Ты действительно похожа на Амали, — заметил он, наконец. — Очень похожа. На живых портретах это не так бросалось в глаза.

— А зачем вам мои живые портреты? — спросила только для того, чтобы не молчать.

Тягостно было сидеть напротив этого человека и делать вид, что всё хорошо. Хотелось словами разбить гнетущую тишину, но первым разговор, всё-таки, начал он.

— Тебя искали, — ответил мужчина спокойно.

— Зачем? — тут уже мне стало любопытно.

— Чтобы похитить и привезти ко мне. Очень уж мне хотелось познакомиться с дочерью убийцы Амали, — герцог бросил это равнодушно, так, будто ничего особенного и не озвучил.

— Поясните, пожалуйста. Мы ведь уже выяснили, что я не дочь короля, — всерьёз заинтересовала позиция этого человека, поэтому поддержала разговор.

— Ещё нет. Есть только твоё голословное утверждение, — мужчина говорил безразлично, расслабленно устроившись в кресле. — Рауль двадцать лет назад, сделал всё, чтобы мы с Амали расстались. Мне были предоставлены доказательства того, что Амали с ним спит. И я много лет считал, что ты его дочь. Да и сейчас не очень-то верю в твоё утверждение. Его Величество король никогда не отличался честностью и благородством, — так и тянуло вставить: "Как и вы", но я промолчала. — Он мог тебе и солгать.

— Почему вы считаете, что это король виноват в смерти мамы? — грустно улыбнулась этому его предположению, но пока ничего из того, что знала, озвучивать не стала.

— А кто же ещё? — спокойствие моего собеседника как рукой сняло и он подскочил с кресла, склонился надо мной и прошипел. — Только он способен убить женщину после того, как она ему надоела. Так он поступил с королевой, так поступил и с Амали.

— А если я скажу, что вы глубоко ошибаетесь? — возвращаться к воспоминаниям девятилетней давности не хотелось, но… почему бы и не рассказать.

— И здесь тоже?! — с непередаваемой иронией спросил мужчина. — Как много у вас ответов на вопросы, которые не давали мне жить спокойно не один год. Нам давно стоило повидаться. Жаль, что я тянул с этим. Глядишь… Много нового бы о королевской семье узнал.

— Я была свидетелем аварии… — ответила просто, и глянула прямо в глаза явно злому сейчас герцогу. — И могу утверждать — в ней виноват мой отец… э… граф Талор.

— Граф Талор? — переспросил мужчина и дёрнул воротник синей рубашки так, будто бы он его душил. — Доказательства! Мне нужны доказательства! — руки мужчины дрожали, пока он, выпрямившись и стоя рядом со мной, расстёгивал верхнюю пуговицу.

— Только моё слово, — что-то похожее на жалость шевельнулось в душе, при виде волнения, охватившего герцога. — Отец… э… граф был очень зол в тот день. Они сильно с мамой поругались. От… граф отругал шофёра за мелочь и уволил. За руль сел сам… Всю дорогу ругался на мать и кричал, что не позволит ей больше крутить романы со всякими герцогами… Призраки они или нет, но ему надоело. Я мало понимала тогда. А потом, с возрастом… даже думать о таком не хотелось. Да и всё равно уже было, родителей не стало. Автомобиль влетел в дерево, — сглотнула, пытаясь справиться с эмоциями и продолжить говорить спокойно. — Перевернулся несколько раз, очень быстро и на большой скорости… а потом в ещё одно дерево. Братик умер у меня на руках… Мама ещё жива была, я слышала сквозь темноту… Но когда её вытащили, она уже не дышала. А я осталась жить, зачем-то… — мне стоило невероятных усилий оставаться внешне равнодушной, но я всё-таки прерывалась время от времени, чтобы вдохнуть воздуха поглубже и дать себе время успокоиться. — Отец ещё кричал, прежде чем мы врезались… Что лучше сам убьёт нас всех, чем будет рога носить. Не знаю, специально он или случайно… Но ведь следователи доказали, что это был несчастный случай. У вас есть доказательства того, что кто-то что-нибудь испортил в машине или магией воздействовал?

— Нет, — глухо ответил мужчина. — Таких доказательств нет… Дело подозрительно чисто выглядело, чтобы не заподозрить подвох…

— А что произошло с вами? — решила переключиться на другую тему, дабы более не тревожить призраков прошлого.

— Меня пытались убить… — отстранёно ответил мой собеседник. — Я предпочёл самоустраниться сам, чтобы не мозолить глаза братцу.

— А… — только собралась задать ещё один вопрос, как услышала раздражённое:

— Помолчи. Мне нужно подумать. Оставляю тебя пока в одиночестве. Сбежать не надейся. Охрана за дверью имеется. Да и город полностью под моей властью.

Герцог направился к выходу, обернулся у двери, вглядываясь в меня, так и сидящую на стуле, и вышел. Я же осталась одна, оглушённая и радующаяся тому, что пока нахожусь в шоке.

Я как раз начала дрожать, когда со мной на связь вышел Форух. Очень хотелось расплакаться и пожаловаться ему на то, что мне, наконец-то, страшно… Но я сдержалась, ответив коротко и по существу на все вопросы. Объявился он очень вовремя. Спас этим коротким разговором от истерики. То время, что прошло до его появления, я провела в напряжённом ожидании, забыв обо всех ужасах сегодняшнего дня. Думать могла только об одном. Придёт или не придёт? Как же долго — так показалось — мне пришлось ждать. Прислушивалась к тому, не идёт ли кто и не помешает ли Форуху забрать меня отсюда. Вздрагивала от каждого шороха, и так и сидела на стуле, не в силах подняться и хотя бы пройтись по комнате. Казалось, что если встану, обязательно что-нибудь случится, что помешает моему побегу. И не могла никак придумать того способа, которым можно было бы уйти отсюда. Как голову ни ломала, умного ничего в неё не приходило.

Когда мужчина появился рядом со мной, выйдя прямо из воздуха… Не смогла удержаться, повисла у него на шее, радуясь тому, что пришёл. Он сжимал меня крепко-крепко… А я чувствовала, что ещё немного и расплачусь. От радости, от облегчения, от счастья видеть его живым и здоровым.

— Ленора, — обратился ко мне Форух тихо. — Нам нужно уходить. Откроем портал и выберемся.

— А силы откуда? — как удержалась от слёз, не знаю, но отцепиться от ас Олиани не смогла, руки не слушались, не хотели выпускать добычу.

— На портал хватит, — ответил он спокойно и неохотно отстранился. — Готовы?

— Готова, — кивнула, с трудом заставив себя разомкнуть кольцо рук.

— Какая ты быстрая, дочь, — глянула за плечо Форуха и побледнела, герцог, в маске, как и раньше, стоял на пороге комнаты и обращался ко мне. — Я пришёл тебя порадовать хорошей новостью. А у тебя гости. Да ещё какие!

— Портал… — жалобно прошептала, глядя на ас Олиани.

— Не открывается, — одними губами ответил Форух и повернулся к герцогу лицом, задвинув меня за спину. — Приветствую.

— И что вы здесь делаете, господин ас Олиани? — осторожно задал вопрос гецог.

Форух не стал ему отвечать, а просто принялся действовать. Толкнул меня к окну — которое находилось за моей спиной — и скользнул к противнику быстро и легко.

— Какая выучка, — восхитился герцог, чудом увернувшись от выпада кинжала. — Чтож вы в гости ходите с оружием, ас Олиани? — задал он вопрос и сам быстро переместился так, чтобы увернуться от очередного выпада.

Тянет время? Вызвал подмогу? Что можно сделать в такой ситуации? Но делать ничего не пришлось… Форух кинул кинжал, который держал в руке и молниеносным движением кинул второй, который достал откуда-то из складок плаща в мгновение ока. Уворачиваясь от первого, герцог подставился под второй, который скользнул по его руке, окрасив ткань рубашки в красный цвет.

— Силён, — восхитился герцог, делая такой жест рукой, будто что-то пытался стряхнуть с пальцев.

С трудом удержалась от того, чтобы крикнуть: "Форух, осторожно!". Кто знает, чем бы это закончилось для ас Олиани? Отвлекать его казалось глупым. И тут мой защитник пропал, а я вжалась в подоконник, пытаясь справиться с паникой. Полог невидимости или он ушёл? Появился мужчина уже за спиной у герцога, который пытался найти противника, шаря напряжённым взглядом по комнате. Лёгкое движение, и кинжал полоснул по груди герцога, вместо горла. В последний момент, почуяв неладное, мужчина умудрился увернуться.

— Ленора! — привлёк моё внимание к тому, что происходит на полу, Форух. — Канал.

И я послушно поймала канал для перехода, стараясь не сильно засматриваться на стелющуюся по полу чёрную дымку. Герцог двигался уже не так уверенно, но его целью явно была я, направлялся он в мою сторону. Полог, на который ушло часть накопленных за это время сил, поставила уже без подсказки. Скрытая от посторонних глаз, перебежала на другое место, стараясь сосредоточиться на переходе.

Искать меня герцог не стал, рванул к кинжалу, так и торчащему из стены, забытому и им, и мной. Мгновенно вытащил его и развернулся к снова невидимому противнику. Махнул оружием раз, другой и осел на пол — из груди торчала рукоятка кинжала Форуха.

— Уходим, — прошептал знакомый голос рядом.

И я послушно шагнула туда, куда мне предлагали перейти. Вышли мы прямо на дороге где-то в лесу, рядом с двумя знакомыми мне автомобилями. Переставлять ноги я была не в состоянии и держалась на них только усилием воли.

— Срочно в машину, — шёпот Форуха звучал напряжённо.

Лица я его не видела, но тон… Тон пугал, но я повиновалась. Охрана, что ожидала нас рядом с автомобилями, подхватила меня под руки. Еле повернула шею, пытаясь рассмотреть, что происходит с моим спасителем. Он стоял на коленях, жестом показывая охранникам не приближаться. Двое мёртвых мужчин за его спиной… Это плата за то, что нам удалось уйти? Можно ли умереть от перерасхода сил при переходе? Судя по всему, можно…

Уходить от Форуха тут же расхотелось и я попыталась остановиться. Охрана не позволила мне этого сделать, втолкнув в машину, но дверь оставили открытой… Значит не собираются увозить прямо сейчас. Видела происходящее плохо, да и организм рвался упасть в обморок от истощения… Но упорно тянула шею, пытаясь рассмотреть, что там делает мой спаситель. Он неуверенно снял что-то с шеи, отбросил в сторону… Лёгкая вспышка там, куда он бросил это что-то и охрана смогла подойти. Помогли подняться и как и меня, довели до автомобиля. Я постаралась подвинуться так, чтобы оставить как можно больше места для Форуха. Он рухнул на сиденье как подкошенный, еле слышный стон стал для меня поводом для беспокойства и я коснулась рубашки мужчины, пытаясь ощупать, найти причину… Чёрная ткань одежды была влажной.

Машина тронулась, а я спросила у самой себя неуверенно:

— Кровь? Форух! — позвала жалобно.

Тут же сунулась к своему духу, пытаясь определить, что там есть из энергии. Было сухо как в пустыне.

— Помогите, — обратилась с мольбой к охраннику, сидящему на переднем сиденье.

— Приказ, уехать как можно дальше, — ответил мне мужчина. — Господин взял запас у Мэрита.

Что это означало, спрашивать не стала. Потянулась к амулету Форуха и чуть не заплакала от огорчения. Меня просто не пустило туда. Канал знакомый был, но пробраться к духу и обратиться к нему напрямую, что-то не дало. И что я могу сделать? Во мне не осталось ничего, чтобы можно было использовать для помощи мужчине. К его амулету дотянуться не получилось. Оставались подручные средства.

Дрожащими, непослушными пальцами, медленно, пуговица, за пуговицей, принялась расстегивать рубашку. Глотая слёзы, делая над собой нечеловеческие усилия, чтобы не потерять сознание, упорно продолжала действовать. Голова кружилась сильно, тошнило, руки не слушались, как и губы. Шёпот, который непроизвольно вырывался у меня, разборчивым точно нельзя было назвать:

— Терпи… миленький… терпи… сейчас…

Он меня, наверное, не слышал… Да мне и не нужно это было. Я скорее успокаивала этим шёпотом себя, не давая возможности скатиться в истерику. Не знаю, как долго расстёгивала рубашку, для меня время тянулось медленно. Обнаружив колотую рану в груди, из которой сочилась кровь, попыталась придумать чем можно попробовать остановить её… Белое платье пришлось кстати. От подола удалось оторвать кусок не сразу. Действовала зубами, ломала ногти, но оторвала достаточно ткани на тампон.

Промокнула рану — впитывалось быстро — стараясь действовать аккуратно, так, чтобы не причинить лишней боли. Охранник, видя мои потуги, сказал:

— Господин справится… Вы не ас Олиани, не понимаете, — звучало непонятно и совсем не успокаивающе.

— Не могу… ничего… не делать… и… ждать, — слова получались не очень и внятными, но меня, кажется поняли.

— Возьмите, — протянул мне непонятную бутылочку охранник. — Не ему, вам, — когда заметил, как я потянулась с эликсиром к Форуху. — Ему навредит. Вам нет. Пейте, — велел спокойно.

Послушалась, разлив половину, пока отвинчивала пробку и пила. Дрожь в руках прошла и я, осторожно передвигая, попыталась разместить Форуха так, чтобы ему было удобно лежать… Обняла для того, чтобы он не заваливался при крутых поворотов. Прижала к себе, второй рукой снова зажала тампоном рану и мысленно принялась молиться о том, чтобы с ним всё было хорошо. Не анализировала того, почему так сильно переживаю за его жизнь… Просто чувствовала, если умрёт — мне тоже не жить.

Так и сидела, боясь шевельнуться и потревожить мужчину. И незаметно для себя уснула… Что-то в том эликсире было, раз отключилась так быстро и в таких условиях. Проснулась разбитой и тут же вспомнила обо всём, что произошло не так давно… Встревоженно подняла голову с плеча… Форуха и встретилась с ним взглядом. Мужчина выглядел бледным и уставшим, но чувствовал себя явно значительно лучше, чем несколькими часами ранее.

— Отдохнули хоть чуть-чуть? — спросил он тихо, морщась от боли.

— Как вы? — плакать хотелось даже больше, чем в плену у герцога.

— Жить буду, — ответил он и отвёл взгляд. — Нам придётся какое-то время преодолевать расстояния на автомобиле. После наслоения энергий от трёх амулетов и перерасхода… Моя защита и самочувствие не позволят передвигаться тем способом, которым мы пользовались раньше. Правда, есть вариант… Вы можете уйти в одиночку, под присмотром моих людей. Мне не хотелось бы вас так отпускать… Но, решать вам.

— Я с вами поеду, — заявила упрямо, стараясь не думать о том, почему сама мысль о расставании режет душу без ножа.

— Тот путь быстрее, — заметил мужчина всё так же тихо.

— С вами мне безопасней… и… спокойней будет, — посмотрела ему прямо в глаза, успев отметить перед этим, что рубашка на нём уже другая и застёгнута на все пуговицы.

— Мы скоро остановимся на отдых, — это он вместо ответа ввернул. — У вас будет время подумать.

— Вы обещали развестись, — сказала, а сердце ухнуло куда-то в пятки. — Вы сдержите слово?

— Сдержу, — не удержался, добавил: — Помните этот разговор?

— Помню… Смутно, — призналась честно. — Мы поговорим об этом потом, хорошо? — трусливо увильнула от щекотливой темы. — Я беспокоюсь о вашем самочувствии… Герцог всё-таки сумел вас достать?

— Как видите, — отозвался ас Олиани, никак не показав, доволен или нет тем, что я сменила тему. — Места для манёвра, из-за дымки на полу, было мало.

— Рану проверить нужно… — начала нерешительно.

— Её уже перевязали, — ответил мужчина. — На отдыхе перевязку сменят. Всё хорошо, Ленора. Вы не останетесь одна.

— Я не из-за этого! — глянула на него с обидой. — Вот и беспокойся о людях…

— Не злитесь. Я глупо пошутил, — повинился Форух тут же. — Если вы не против, предлагаю отдохнуть до прибытия на место. И вам, и мне, надо поднакопить сил… Мы слишком потратились этой ночью.

Послушно замолчала, забившись в уголок и пеняя самой себе, зачем и кто тянул меня за язык, спрашивать о таком, притом в самый неподходящий момент… А взгляд и мысли всё время возвращались к моему спутнику. Он когда-то говорил, что хочет, чтобы я сама его попросила… И мне так сильно хочется почувствовать вкус его губ снова… Готова ли я переступить через свою гордость?

Одёргивала себя, злясь на то, что думаю не о том… И опять, и опять ловила себя на подобным мыслях. А так же на беспокойстве за здоровье своего защитника. Он так и не пожелал показать мне рану. Тонкий намёк не помог. А если попросить напрямую? Неприлично, я знаю… Но, хочется знать, что всё действительно не так страшно, как виделось ночью. И как быть?

— У вас такое выражение лица, будто вы собираетесь кого-то убить, — произнёс в пространство Форух.

— У вас точно ничего не болит? — и вот как попросить напрямую? — Точно заживает?

— Болит, но заживает, — с усмешкой ответил мужчина.

И я снова испугалась чего-то непонятного, так и не сумев озвучить беспокойство за здоровье спутника вслух. И отчего я так смущаюсь? Хоть снова пей алкоголь, чтобы набраться храбрости.

Тревога, для него в приоритете должна была находиться она и настороженность. Путешествовать на автомобиле, хоть и не энергозатратно, зато опасно и выследить беглецов врагам намного проще. Но сейчас… Сейчас, все опасения отодвинулись на задний план. Туда же отодвинулись ноющая боль, и ломка, после применения эликсиров. Своевольное обращение с амулетами, вообще дорого ему обошлось. Взрываться было нечему, после экстренного перехода, Форух вытянул всё из запасников, чтобы справиться с ситуацией, притом без последствий для Леноры… Но то, что энергии для взрыва не было, в момент потери контроля над духами амулетов, привело к неожиданным последствиям. Чужие амулеты стали тянуть энергию из защиты, пытаясь добраться до самого Форуха. Пожирание всего, что попадалось сущностям по пути… Опасное состояние, которое пришлось прервать полным уничтожением двух нестабильных амулетов. Наверное, что-то стояло за тем, что амулет уходил вместе с умершим. Не просто ритуал и обычай. Какое-то практическое знание, которое почему-то не дошло до потомков. Когда-нибудь, ас Олиани собирался восполнить этот пробел, передав весь накопленный опыт, как и его предок, написав книгу для закрытой аудитории — родни.

Но в данный момент он думал совсем не об этом. Он просто не верил тому, что увидел в глазах графини. Беспокойство за него, и что-то такое… Непонятное и в то же время греющее душу невозможной надеждой. Стоило продырявить шкуру, ради того, чтобы эту надежду обрести. И для мужчины эта цена не казалась высокой. Было время, когда он даже не надеялся на подобный взгляд и не верил в возможность того… Он и сейчас не верил, но слово собирался сдержать. Привык не бросать слов на ветер. Развестись, хоть отец и будет против, как и родственники жены… Это Форух был готов сделать с того самого момента, когда понял, что так просто от болезни по имени Ленора не избавиться. Да и не задался брак, заключенный по расчёту с самого начала. А познакомься он с будущей графиней до того, как женился… То кто знает, пошёл бы на поводу у обычаев и давней договорённости. Впрочем, ему понадобилось несколько лет, чтобы осознать, насколько сильно он попал.

И мужчина осторожно, не в силах отказать себе в такой малости, прикоснулся к узкой ладони спутницы, накрыл своей и покосился на девушку. Скажет что-то или нет? Отдёрнет руку? Но она только замерла, как-то сразу напрягшись, а потом, вздохнула, повернула ладошку, кверху и переплела пальцы с его. Сказать, что Форух был поражён и обрадован, ничего не сказать. Так и хотелось обнаглеть и обнять хотя бы за плечи, как бы ненароком… Но жив был ещё в памяти урок недавнего прошлого, когда своей поспешностью мужчина вызвал бегство пленницы. В этот раз, он решил быть много терпеливей. И держать себя в руках, как бы не было велико желание взять то, о чём так долго мечталось, прямо сейчас, забыв о благоразумии и собственных проблемах со здоровьем.

Но ничто не мешало ему сжимать ладошку и поглаживать её большим пальцем. И очередным, проигранным раундом, в борьбе с самим собой, стало нестерпимое желание прикоснуться к коже не только пальцами… Подтянул ладонь Леноры повыше, склонил голову и легко, так, чтобы не напугать, коснулся губами нежных пальчиков. Дрожь, которую он почувствовал в них, при этом прикосновении, приятно грела самолюбие и не только его.

— Я очень боялся не успеть, — сказал Форух и замолчал, прежде улыбнувшись.

— Я так боялась, что с вами что-то случится… — отозвалась Ленора и ненадолго смутилась, но руку так и не забрала.

И смотрела она на него своими огромными глазищами так завороженно и с тревогой… Что он просто сдал очередной бастион. Склонился к её лицу, вглядываясь в выражение, пытаясь понять не пугает ли девушку такое сближение. Не пугало, судя по тому, что отстраняться она не стала, оставшись на месте и не отводя взгляда. А после прикрыла глаза и сама подалась вперёд, навстречу его движению.

Сердце билось пойманной птицей, рвалось из груди, но я не позволила себе испугаться и отвести взгляд от глаз Форуха. Он смотрел так тепло и мягко, лаская этим взором, завораживая, будя ответную нежность в душе, что веки сами собой опустились и я потянулась к мужчине, свободной рукой скользя по его шее, зарываясь пальцами в густые тёмные волосы. Этот опыт, был не похож на тот, который когда-то потряс меня силой испытанных эмоций… Здесь я просто таяла от бесконечной нежности, предназначавшейся мне и возвращала её обратно, чувствуя как сердце открывается навстречу чему-то большому, просто огромному… Казалось, я не смогу это вместить в себе целиком… И поделиться теплом, светом, тягучестью и яркостью эмоций было просто жизненно необходимо.

Отдать себя всю, без остатка… В этот момент это было бы легко. Только ради того, чтобы ему доставить радость, удовольствие. От одного этого быть счастливой… Никогда не думала, что буду способна на подобное самопожертвование. Но отчего-то его интересы, вдруг стали важнее собственных. Решила бы, что околдовал… Если бы ясно не осознавала, в этот омут шагнула сама, без оглядки на воспитание и привычный взгляд на мир.

Распахнула глаза, услышав:

— Я люблю вас, Ленора. С того самого дня, как впервые увидел ребёнком.

Стиснула его руку, настолько неожиданно это прозвучало. И до боли, до рези в глазах, вглядывалась в его лицо, пытаясь понять… Правда ли это… И вспышками проносились воспоминания. Что-то ядовито говорящий мне мужчина, а в глазах тоска… Разговор, подслушанный у библиотеки. Знал ли Форух о том, что я стою рядом? Наверное, знал… Наш танец на балу… Мужчина так странно смотрел на меня, когда я ответила искренне… Его поведение, когда я была у него в руках… И эти требования оплаты… Он всегда просил в оплату меня, когда я заговаривала о том, что в состоянии заплатить… И всегда, везде, во всех ситуациях скрытая тоска… А я такой слепой была. И глупой. Замечала только яд в его словах, а то, что за этим скрывалось… Не видела. И даже если бы увидела. Я не стала бы долго над этим думать раньше. Я высокородная графиня, и думаю о том, влюблён ли в меня всего лишь господин ас Олиани? Прежняя я, точно не смогла бы себе подобного представить и нормально к этому отнестись.

— Зачем ты оставил меня у себя? — задала очень важный на данный момент вопрос.

— Я хотел тебя защитить, — ответ был таким, как и думала. — В моём доме, тебя не нашёл бы никто из тех, кто решил тебя убрать.

Форух ответил ровно, но в голосе… Снова тоска проскользнула, полоснув ножом по сердцу. Высвободила руку из захвата его пальцев, отметив как на секунду дрогнула маска спокойствия на его лице… Решил, что это ответ на его признание? Прикоснулась ладонью к гладко выбритой щеке, погладила, вкладывая всю нежность, что бурлила в душе, в этот жест. Второй рукой, коснулась другой щеки, потянула мужчину на себя, мягко, но настойчиво. Заглянула в неверящие глаза, понимая, что в моих силах сделать этого человека бесконечно счастливым. Неумело, но со всей страстью, на которую была способна, впилась в его губы поцелуем. Ответа сразу не получила. Мужчина, судя по всему, был в шоке от моих действий. А потом перехватил инициативу, нежно, но властно, завладевая моими губами, заставляя приоткрыть их…

— Здесь слишком много лишних глаз, — с сожалением оторвался он от меня, но больше тоски во взгляде я не видела.

Глянула на охранника и шофёра, упорно делающих вид, что не замечают ничего необычного в нашем с Форухом поведении и покраснела.

— Выйдешь за меня? — заметив изумление на моём лице, пояснил. — В Светлой Империи, когда доберёмся… Развод я тебе обещал, и передумывать не собираюсь. Так как, выйдешь, Ленора? — и дыхание затаил, ожидая ответа.

— Выйду, как только разведёшься, — бросила, насмешливо прищурившись.

— И не пугает, что мезальянс? — словно не веря своим ушам, уточнил Форух.

— Пу-га…ло, — поддразнила, произнеся слово по слогам. — Пугало бы, раньше… Но, теперь… Нет. Не пугает.

— И что изменилось? — не удержался он от вопроса.

И за этим вопросом крылся тот же страх, что и тогда, когда я у него руку забирала… Нет у него уверенности во мне. Не верит. Да я и сама не верю… Но бесшабашность толкала меня на такое, о чём раньше даже подумать не могла. И эта бесшабашность появилась тогда, когда он мне признался в том, что любит… Любит, как сладко это звучит для моих ушей. Как в ответ сжимается сердце от нежности… Если бы, если бы мы были наедине, кто знает, какое признание сорвалось бы с моих губ. А так, я хитро улыбнулась и ответила шёпотом:

— Догадайся.

— А если я недогадливый? — притянул меня к себе, запустил руку в, взъерошенные после сна, волосы, прижался щекой к щеке и прошептал. — Так что изменилось?

— Секрет, — тянуло улыбаться и смеяться.

Вот так просто, без причины, смеяться и радоваться жизни, пусть повод для радости был только один… Признание в любви, которое согрело подобно солнечному свету и давало смысл жить дальше.

Настаивать на ответе мужчина не стал, как и выпускать меня из объятий. Я же старалась поменьше шевелиться, чтобы ненароком не задеть его рану, и не причинить боли. Так и ехали мы, обнявшись и практически не разговаривая. Хватало тёплого молчания. Было такое ощущение, что мы ведём с мужчиной неслышную беседу, понятную только нам двоим…

…Устала? Потерпи…

Сменил положение так, чтобы дать возможность моему затёкшему телу отдохнуть, и немного отдалился.

…Не отодвигайся…

Потянулась следом, не желая, чтобы он далеко находился от меня.

…Как скажешь…

Прижал к себе, более не позволяя себе так сильно отодвигаться. Машину тряхнуло.

…Что случилось?..

Глянула на него обеспокоенно. Понял без озвучивания вслух и наклонился вперёд, вглядываясь в дорогу. Визг тормозов, и я вцепилась в Форуха мёртвой хваткой, враз растеряв благодушное настроение. Старые страхи, про которые успела позабыть за всеми последними событиями, вспыхнули с новой силой. Потерять в аварии себя… Не страшно, как оказалось… А вот его. Вот и пыталась я удержать мужчину, когда кинуло нас обоих вперед, от резкого торможения. Автомобиль тряхнуло ещё раз, а потом подбросило на месте. Мир за окнами ходил ходуном, вызывая сомнения в собственном умственном здоровье.

— Землятрясение… — прошептал Форух одними губами. — Землятрясение… И что-то здесь не так.

Появившаяся трещина поперёк дороги, прямо на глазах расширялась. В неё соскальзывали деревья, кустарник… целые пласты земли. Водитель сдал назад, увеличивая расстояние между трещиной и нами. Шофёр машины позади этот манёвр начал раньше. Какое-то время мы пятились, а потом, одна за другой, машины развернулись. Далеко уехать не удалось. Поперёк дороги упало большое дерево.

— Ловушка? — задал сам себе вслух вопрос мужчина. — Не похоже.

— Что происходит? — спросила тихо, хмуря брови.

Последнее землетрясение в Северном королевстве, по данным историков, произошло не менее полутора тысяч лет назад. И то, что сейчас происходило… Было настоящим нонсенсом. Чем-то невозможным и невероятным. Но думать об этом долго не пришлось, как началось, так и завершилось это стихийное бедствие, поставившее нас в тупик.

— Ещё слишком мало, — коснувшись амулета под рубашкой, Форух вышел из автомобиля и окинул взглядом фронт работ. — Мы застряли.

Все мы были вымотаны, по большому счёту. Побег дался дорого, что нам с Форухом, что его людям. И требовалось время, чтобы справиться с неожиданно свалившейся на голову — практически буквально — проблемой.

Мужчина занялся раздачей распоряжений, собираясь и сам, раненый и измотанный, взяться за распилку дерева, при помощи магии.

— Я отдохнула больше, — попыталась вмешаться в процесс.

Форух глянул на меня серьёзно и в тоже время так мягко, что поняла, лучше не высовываться с подобными предложениями.

— Тебе ещё понадобятся силы. Путь предстоит неблизкий. Придётся объезжать, — подобная перспектива его, безусловно не радовала, но подарить взгляд полный нежности он мне не забыл.

Времени в этой ловушке мы потратили много. Пока мужчины убрали дерево, с перерывами на отдых. Пока мы вырулили на боковое ответвление дороги от основной… Солнце миновало зенит и стало клониться к горизонту.

 

Глава 6

Ход конём

Для Солерса, последние дни выдались особенно сложными. Он недосыпал, недоедал… И даже не замечал этого. Обстановка накалялась с каждым днём. Бунт в Драунбэрге. Посланные на подавление войска, потерпели поражение. Не самые радостные новости, на фоне не прекращающихся нападок на короля и требований отречься от трона. Рауль свирепел и требовал убрать сына герцога Ариани. И ведь Его Величество не понимал, что это приведёт к ещё худшим проблемам, чем сейчас. И так обозлённый народ поднимется из-за любой мелочи, и следовало лавировать между интересами разных людей, не совершая опрометчивых поступков.

Корпуса войск, введённые в столицу, пока держали народ в узде. Но как долго это шаткое равновесие продлится? Нужен толчок. Что будет тем толчком? Здесь могло быть множество вариантов и иногда виконта подмывало послать людей на охрану сына брата короля. Во избежание проблем.

Но ожидание просчитанного наперёд удара затягивалось и пока ничего нового не происходило. В народе бродили слухи, разные, как и раньше. Сторонники герцога Ариани, распространяли газеты с оправданиями предателя. Душещипательная история про фальсификацию доказательств того, что брат короля продался имперцам. Между делом судачили о рогах короля… И много чего ещё говорили. Самые умные из аристократов, на время выехали из страны, отдохнуть. А вот остальные… Вели себя довольно беспечно. Твёрдая уверенность в том, что они лучше, сильнее, быстрее, могла сыграть с ними злую шутку. А точнее уже сыграла. Восстание не подавлено, а не обстрелянные мальчики, ничего не смогли изменить… Лучшие корпуса стояли в столице. Отвлекать их и перебрасывать в провинцию — оставить короля без охраны. Но даже лучшие из лучших, не знают, что такое настоящая война. Века благополучия сказались на боеспособности войск не самым лучшим образом.

За последние пару сотен лет, Северное Королевство превратилось в болото. Сонное и тихое. И пробуждение получилось не самым приятным. Дорого государству встанет сокращение финансирования военной отрасли. Это выдумал ещё прапрадед нынешнего короля, а пожинать плоды потомкам. Последующие короли, не сочли нужным увеличивать бюджет для этой такой важной отрасли. Как ещё Империя не захватила пару веков назад Королевство с таким-то раскладом?

Начало землетрясения застало виконта Уффата за разговором с Его Величеством, который отдал ему приказ убрать сына герцога обязательно, не считаясь с затратами. Солерс как раз готовился выдвинуть аргументы в защиту мальчика, который и так не получит герцогского титула, из-за ошибки отца. И именно в тот момент, как он открыл рот, и тряхнуло первый раз. Тряхнуло так, что рухнул портрет короля-основателя династии со стены, а мебель стала двигаться по комнате. Посыпались вазы, подсвечники и прочие мелочи с изящных подставок и полок.

Его Величество вскочил из-за стола, за которым сидел, а виконт, в попытках понять что происходит, потерял несколько драгоценных мгновений. Вызвать охрану и поставить купол над монархом, который при любом раскладе должен был не дать ни одной из вещиц упасть на венценосную голову. Оставаться в кабинете короля виконт не стал. На бегу, он передавал указания своим людям. Выяснить, что происходит в городе. Насколько серьёзны последствия. Мужчина уворачивался от всего, что летело сверху и попадалось под ноги, торопясь как можно скорее оказаться у себя.

Привычный кабинет и огромная карта на стене, к которой виконт бросился в первую очередь. Коснулся листа, сделанного из специального сплава, вызывая картинку. Меняя районы, тасуя их как колоду карт, мужчина мрачнел всё больше и больше. Удар пришёл оттуда, откуда он его вообще не ждал. В богатых кварталах города царил относительный порядок, и разрушений практически не было… Зато окраины, пострадали и довольно сильно. Слишком много тех, кто против власти и кому терять более нечего.

Доклады поступали один за другим, Солерс только успевал пробегать их глазами, давая распоряжения… В Чёрный округ направить спасателей. А в Левобережный район пожарников. А в Сонный квартал… И где взять столько людей? Огонь уж слишком лихо перекидывался с дома на дом… Арест, и ещё один… В городе работают подстрекатели… Говорят… Много говорят… И что аристократы более не могут ничего. Предвидеть землетрясение в этот раз не смогли и остановить тоже… И что король не собирается восстанавливать порушенные районы… Что будут выселять за черту города бедных… И как-то так быстро всё… День пролетает до самого вечера по мановению руки.

А вечером ещё один удар, очередной агонией по городу прошёлся ураганный ветер, ставший предвестником следующего землетрясения. Экстренно собранные аристократы-маги, смогли смягчить удар стихии… Но не полностью убрать… И снова порушенные дома и пожары… Указы, подписанные у короля… О компенсациях, о введении чрезвычайного положения… Отзыв войск из ближайший провинций… Там тоже неладно… Удар стихии имел последствия и там… А Его Величество ждёт доклада о том, убран ли сын герцога Ариани или нет… И снова круговорот и в столице нет паники… И это пугает. Как и молчание, полное ненависти, с каким встречают беловолосых магов в пострадавших кварталах… И снова это мужи и мальчишки, не сталкивавшиеся в своей жизни ни с чем серьёзней охоты и обучения в Офицерском столичном доме.

Очередной ультиматум от оппозиции и требование об отречении… И просто потрясающая новость в этом круговороте… Король послал людей в обход виконта… Мальчишка, сын герцога, мёртв… Наивный монарх думает, что этим решил все свои проблемы. Провинции, находившиеся не так давно под рукой герцога Ариани, поднялись в волне протестов… И ощущение, что всё идёт по запланированному кем-то сценарию.

Приём имперского посла… Соболезнования переданные от лица Императора… И предложение помощи… Король, вопреки всем советам, делает широкий жест и эту помощь принимает… От мысли, что придётся открыть границу для спасателей-имперцев, болит голова… Как вместе со спасателями не дать пройти войскам? Как отсеять шпионов, при нехватке людей?

И казна пустеет с огромной скоростью… Вода, медикаменты, деньги на восстановление… Питание для пострадавших… Доставка в отдалённые районы страны не налажена… Сбои происходят постоянно… И много недовольных… Им всё кажется мало. И пунктов питания и разборы завалов не так быстро идут… И денег мало выделили… И слишком много пострадавших… Не хватает магов-целителей… Кладбища пополняются новыми могилами с пугающей регулярностью…

А граф Равоиль, легкомысленный и ветреный мальчишка, устроил бал, в уцелевшем родовом гнезде… Этого хватило, чтобы в бедных кварталах беловолосых аристократов стали встречать камнями и ножами… И первые жертвы среди родовитых высших… Графиня Равоиль выкрадена, изнасилована и труп, практически неузнаваемый, подброшен к дверям дома графа… Её пытали и издевались не один час…

Возмущение в среде высокродных… Требование найти и казнить посмевших провернуть подобное… И снова широкий жест короля… Повешены заговорщики из простого народа, те, кого за последние дни людям виконта приходилось отлавливать и сажать за решётку. Они-то точно графиню не убивали… Но Его Величеству всё равно, как и торжествующей аристократии… Зато народу не всё равно…

И снова требование отречься от трона и передать власть, теперь уже народу. Информации поступало много, слишком много. А глобальность происходящего… Не было в Северном Королевстве тех ресурсов, чтобы справиться со всем и быстро. Ночной штурм дворца, в котором удалось с трудом, но выстоять, расставил всё по своим местам. Монархия, в лице Рауля, была обречена. В том случае, конечно, если Его Величество не решится на крайние меры… И эти крайние меры не нравились виконту так… Что проще было сдаться на милость победителя, чем к ним прибегать.

Но надежда на то, что всё ещё может обойтись, умерла на последнем совете. Король взял слово, он говорил, говорил, говорил… А Солерс в это время прозревал, понимая, что Его Величество так спокойно принимал все вести о восстаниях, требования уйти и передать корону более достойному потому, что знал как поступит. Твёрдо уверен был, что козыри у него на руках. И не собирался пасовать, каким бы страшным не было принятое им решение. После совета виконт шёл к себе знакомыми коридорами, и не видел ничего перед собой. В ушах звучал самодовольный голос монарха:

— Они черви под нашими ногами! — отдавалось эхом воспоминаний в голове. — Они посмели забыть чем обязаны всем нам! Мы сделаем всё, чтобы они вспомнили!

А Солерс шёл и перед глазами сменялись картинки. Парк на окраине и испуганная девушка, кидающая ему обвинения… А за её спиной идёт рыжеволосая мамаша, ведя за руку маленького ребёнка… Любимый пруд за домом, где виконт любил бывать… Неуклюжие в полёте птицы тревожат гладь воды, опускаясь сверху, превращаясь в грациозных и прекрасных существ… Они скользят, изгибая шеи, подплывают ближе, выпрашивая угощение… Ему так хотелось туда, на берег… Во дворце невыносимо душно и нечем дышать… Воротник расстегиваться не хотел, пальцы плохо слушались… Разорвать ворот рубашки, чего же легче. Главное вздохнуть полной грудью.

Указ лёг ему на стол уже через час после совета… А виконт смотрел, и не видел строк.

"…Они забыли, как аристократия пришла к власти…"

"…Мы им напомним! Всякая шваль возомнила себя способной справиться с нами!.."

"…Солерс, отдайте приказ пропустить имперцев на территорию страны…"

"…Ни один из вас не посмеет оспорить приказ! Ни один аристократ более не переступит невидимой черты. Никого не впускать и не выпускать из мятежных кварталов и городов! Пусть эта змея пожрёт сама себя…"

"…Все прошения о помощи оставлять без внимания…"

"…Они вспомнят, когда поймут…Они ничто без нас!.."

Сколько лет виконт считал короля взбалмошным ублюдком, не способным на подобные решения и шаги? Все они, и виконт, и герцог, стоящий за заговором, недооценили Его Величество. Монарх был даже большим безумцем, чем тот, кто поднял народ против него. Указ так и лежал на столе, а Солерс не спешил его обнародовать. Что будет, когда там, в бедных кварталах и провинциях услышат всё это? Что будут делать те, кто обречён тайным приказом Его Величества на неминуемую смерть? Что останется от страны, после того, что задумал Рауль?

Да, можно было поздравить монарха с нестандартным решением. Если беловолосых аристократов бросить в оцепление, и просто не дать обезумевшим людям прорваться сквозь заслон… Есть возможность купировать проблему, не дать ей расползтись по стране.

"…Солерс, останьтесь. У меня есть распоряжения лично для вас…"

"…Возврат того, что держалось все эти века во временных карманах…"

"…Поможет одуматься…"

Да, Его Величество крепко вцепился в корону… Готов ли был виконт помочь монарху удержать её любой ценой? Именно этот вопрос он решал для себя, пока сидел за столом и смотрел на указ. Как можно связаться с герцогом, чьё имя вычеркнуто из мира живых? Такого абонента нет более в сети маг-почты. Есть кто-то другой… Но как вычислить среди миллионов того, кто так нужен в данный момент? Как передать этому безумцу весть о том, что ему лучше прекратить всё то, что начал? Как остановить махину до того, как она будет запущена? Время уходило, а решения не находилось… И захочет ли сумасшедший брат короля остановиться, даже узнав то, что решил монарх?

Указ ушёл по инстанциям. Не более, чем через час выйдет в печати. Газеты разлетятся по стране. Но даже тогда граждане её не поймут ещё чем им это грозит. Они поймут позже… Когда король и преданные ему аристократы снимут защиту и климат вернётся к тому, каким был тысячу лет назад. Северное Королевство превратится в таковое не только по местоположению и названию… Тепло уйдёт, и жители страны, давно уже забывшие для чего нужны шубы и тёплые вещи, поймут что всё не так просто. Про два-три урожая в год можно будет забыть. Как и про огонь, разожжённый в печи просто так, ради уюта, а не для того, чтобы отогреться. Сейчас календарная зима… Если убрать климат-контроль, изменить баланс и вернуть холодные ветра — а они вернутся сами, если снять защиту от них — то стране придётся вспомнить о многом… Например, о голоде и выживании в морозы.

И как Солерс не понял, зачем король принял помощь Императора? Какое изящное решение проблемы… Имперцам нелегко придётся, их тоже не минует то, что ликвидировалось когда-то довольно специфическим способом. Почему когда-то маги, пришедшие к власти, решили эту проблему именно так? Он не знал — не был маг-учёным, чтобы знать ответы на подобные вопросы — но то, что это было не самым лучшим решением, узнал только сейчас. Как и о том, что подобное решение вообще существовало.

Все воспринимали благоденствие в стране как данность… И никто не задумывался, почему за тысячу лет ни одна эпидемия, ни одна серьёзная болезнь, ни один катаклизм не обрушивались на Северное Королевство… Все привыкли считать, что так и надо. Кто же знал, что у королевской семьи существует кладовая, в которой все эти несчастья закупорены? Вырезаны из реальности задолго до того, как произошли… Специальный штат предсказателей и магов-творцов, о котором не знал даже начальник Тайной канцелярии… Когда и кто, и как возомнил себя божеством настолько, что взялся вмешиваться в реальность? Реальность, которая сейчас возвращала вырезанное ненавистью простых людей к магам-аристократам. И знали ли об этой кладовой герцоги, братья короля? Не оттуда ли недавнее землетрясение? И как вообще можно запереть кусок реальности? Как запереть предпосылки к событию? И как предсказатели прошляпили то, что происходит в стране сейчас? Почему нельзя было убрать эти события так, как убирали другие?

Ответ пришёл, когда Солерс, сложив стопкой бумаги на столе, окинул прощальным взглядом кабинет и вышел из него. Отдал секретарю ещё один приказ, написанный собственноручно — отозвать всех магов-аристократов из неблагополучных районов, и направился к королю. Он шёл по коридору и думал о том, что события последних дней могли произойти только потому, что кто-то достал их из кладовой и позволил произойти. Кто? Король? Его брат? Это роли уже не играло. Почему и зачем… Наверное, он попытался бы найти ответ на эти вопросы. Но его больше волновало то, что кто-то и когда-то доверил ключи от кладовой таким безумцам, как королевские отпрыски.

Его Величество ждал своего верного слугу, это было видно по тому, как спокойно он встретил начальника Тайной канцелярии.

— Вы подумали, виконт? — спросил Рауль серьёзно, сейчас совсем не напоминая того капризного правителя, каким его знал Солрес.

— Я хочу оставить пост, — уверенно ответил виконт Уффат.

— Ваш род не один век верно служит короне, — заметил Его Величество.

— Служил, — поправил его виконт.

— Что будете делать дальше? — Его Величество не стал ни гневаться, ни обижаться.

— Пойду в мятежные кварталы… — честно ответил Солерс.

— Нарушите мой приказ? Мои люди будут вынужденны вас арестовать, — Рауль прошёлся по комнате и глянул испытующе на бывшего друга.

— Для этого им придётся тоже отправиться в мятежные кварталы, — виконт продумал то, что собирался делать, в этом можно было не сомневаться.

— Людям всегда мало того, что у них есть, Солерс, — обратился к нему король. — Им всегда мало… Им дали тёплый климат, плодородные земли, независимость от Империи. Избавили от несчастий, встрясок, катаклизмов и переворотов… А им мало. Они возненавидели руку дающего… Вы жалеете их? Мне же кажется, что познать, как много у них было, они смогут только в сравнении… Слишком привыкли к тому, что всё хорошо и спокойно. Бедняки в Королевстве, много богаче, на самом деле, тех, кто живёт в той же Империи. Но они этого не видят, не хотят видеть… Им мало. Жаднее этого стада, в целом мире не найти. Проще очистить эту землю от тех, кто так и не понял, что живёт в раю. И начать всё сначала.

— Кто вы? — тихо спросил виконт, вглядываясь в такие знакомые черты лица.

— С утра был Раулем, и им же остаюсь, — ответил король. — Где графиня Талор?

— Надеюсь, уже на границе, — ответил честно виконт.

— Вы понимаете, Солерс, что не выйдете из дворца? Ни вы, ни те из аристократов, кто отказался участвовать в моей затее. Мне не нужны ослушники и святые. А вас, после того, как попытаетесь помочь людям, таковым обязательно провозгласят.

— Кто вы? — Солерс задал вопрос ещё раз.

— Вы умны, мой друг, — ответил Его Величество. — Мне будет жаль, если вы не одумаетесь. Попробуйте, напоследок, решить эту загадку самостоятельно. У вас все отгадки на руках.

— А Божества могут быть смертными? — виконт сделал шаг к королю, рассматривая того пристально, пытаясь разглядеть что-то необычное.

— Браво, Солерс! — Его Величество улыбнулся и повернулся к виконту спиной, увлёкшись разглядыванием вида из окна. — Вы порадовали меня сегодня. В вас ещё не всё умерло…

Короткий взмах рукой, и король захрипел, оседая на пол. Во взгляде умирающего не было удивления или страха. Слабая улыбка скользнула по тонким губам Его Величества, прежде чем синие глаза закрылись. Виконт опустился на колени рядом с агонизирующим монархом, уронив кинжал на пол. Он смотрел на испачканные в крови руки, и не двигался. Убегать виконт точно не собирался. Мужчина думал о том, что это его решение спасло жизни миллионам людей… Удалось бы удержать эпидемию чумы — не опасной для аристократов, но смертельной для простых людей — в пределах оцепленных районов? Во сколько жизней обошлось бы это решение Его Величества? И когда Солерс представлял себе цифры, то понимал — другого выхода не было. Подобраться к королю потом, когда ушёл бы с поста, уже не смог бы. Только сейчас, пока ещё тот доверял бывшему верному соратнику. А как дорого это обойдётся самому виконту… Это его волновало в самый последний момент. Что будет со страной? Герцог Дордэн, должен успокоиться после смерти нелюбимого брата. А как правитель… Должен суметь навести порядок в стране. Хватило же ему ума провернуть всё так тонко и изящно, что можно было только диву даваться. Не самый худший из возможных вариантов.

Когда его застали так и стоящим на коленях перед трупом Его Величества, он только поднял голову, глянул на того, кто вошёл и велел:

— Вызовите начальника охраны.

Терпеливо дождался, пока нужный человек придёт и протянул руки вперёд, под маг-браслеты. Виконт молчал, пока его допрашивали. Виконт молчал, пока его вели в камеру… И там он молчал, говорить всё равно было не с кем и не о чём. Мужчина и так понимал, чем ему грозит убийство монарха. Эшафот и плаха. Заслуженное наказание тому, кто пошёл против своей клятвы и предал интересы короля. И меньше всего Солерс думал о том, что после выхода газет, станет одной из самых популярных личностей в народе.

 

Глава 7

Граница

Объезд занял остаток дня. Форух поделился со мной своим плащом и я ехала, накинув капюшон на голову. Приходилось пробираться через населённые пункты и мои волосы, вновь ставшие белыми, не стоило светить перед посторонними. Браслеты, про которые пришлось на время забыть, мешали но не сильно. Магией пользоваться не могла, но при мне был амулет и он исправно копил энергию. Форух обещал снять эти украшения, когда достигнем безопасного убежища, пока же я терпела, понимая — мужчина вымотан, как и наша охрана.

Вторая волна землетрясения настигла нас вечером, когда мы проделали большую часть пути, до того самого загадочного убежища. И снова пришлось искать пути отхода и делать крюк. На место мы прибыли практически под утро. Уставшие, не способные на что-то кроме как упасть и уснуть. Но надо было ещё снять надоевший жертвенный наряд. И браслеты тоже… И смыть с себя этот день. И снова покрасить волосы… И я терпела, стиснув зубы, отвлекаясь только на мысли о том, как быстро всё происходит в последнее время. Мгновенно меняются ситуации, обстоятельства, чувства… И голова идёт кругом. Не успеваю я всё осознать, прочувствовать, понять… И ощущаю себя из-за этого такой глупой и беспомощной.

Форух всё время до сна, вертелся рядом, вместо того, чтобы отдыхать и восстанавливаться. Норовил прикоснуться, проконтролировать, побыть рядом… И вызывал этим беспокойство. Я волновалась из-за того, что он так не экономно расходует собственные ресурсы… И всё для того, чтобы вытащить меня из передряги. Да, это приятно грело, но и вызывало тревогу… за него. И я не дала ему возможности остаться со мной наедине, выставив вон из комнаты, когда пришло время для похода в купальню.

Но заснуть, после того, как я вымылась, не получилось. Перевозбуждение из-за последних событий, позволяло лежать, но не давало спать, только тревожно дремать… И снова, и снова мелькало перед глазами всё то, что довелось увидеть и пережить. И основное место во всём это занимало признание Форуха. Неужели правда то, что он столько лет потратил на невозможное чувство ко мне? А как же его жена? Как она воспринимала это? И что будет с ней, когда он с ней разведётся?

Невозможность всего происходящего — правильная я, и женатый мужчина — заставляла сомневаться в реальности того, что сегодня было. Но воспоминания были так живы, и вызывали такое волнение… И страх, страх за него. Он так рисковал, когда пошёл следом за мной. И как-то незаметно я позабыла вновь о существовании у него жены и помнила только о том, как смотрел, что говорил, что делал… Я влюбилась… Когда и как? Этого я не могла сказать… Началось ли это ещё тогда, когда я находилась в его доме? Или пришло много позже… Это случилось так постепенно, незаметно для меня. А осознание чувства пришло внезапно и неожиданно.

Любить его было так сладко, от того, что чувство взаимно и тревожно, от того, что я не знала, что ждёт нас завтра. Очередное землетрясение? Поимка людьми Солерса или герцога Дордэна? Выживем ли? И как долго будем вместе? Хорошо, если всю жизнь, как мечтается… А если что-то пойдёт не так? Несовершенство системы перемещений через амулеты, мы уже успели испробовать на своей шкуре…

Более не в состоянии размышлять о подобном и бояться в одиночестве, я нарушила все свои принципы в очередной раз. Поднялась с постели и вышла из комнаты. Гордость? Что гордость перед любовью! Ничто, как оказалось. Даже ломать себя не пришлось. Желание находиться рядом и разделить все горести и радости, было сильнее любого воспитания. Меня даже соблазнять не нужно, сама готова кинуться на шею и умолять быть рядом. Да и какая разница… Завтрашнего дня может и не быть.

Осторожно приоткрыла дверь в комнату, что располагалась рядом и скользнула неслышной тенью в помещение. Свет горел, освещая трогательную картину. Форух уснул в кресле, явно за размышлениями. Вон как тревожно сдвинуты брови, и горькие складки у рта. Постояла у двери, думая о том, тревожить его сон или нет… Развернулась, собираясь выйти…

— Ленора? — столько удивления в этом шёпоте.

— Ты когда-то говорил, — так и осталась стоять спиной к нему, не в силах смотреть ему в глаза. — О том, что я должна сама попросить…

— Забудь, про то, что я говорил, — ответил мне мужчина. — Я дураком был.

— Ведь завтрашнего дня может и не быть, — пропустила его слова мимо ушей. — Мы можем не пройти погранконтроль, можем не успеть или снова промахнуться… Я бы хотела встретить рассвет с тобой.

— Ты понимаешь, что предлагаешь? — спросил он меня тихо и обнял со спины.

— О чём таком грустном ты думал, прежде чем заснул? — зачем отвечать на вопрос, ответ на который и так понятен.

— О том, что ты передумала, раз так решительно выставила меня за дверь, — ответил грустно.

— Теперь уже не думаешь об этом? — спросила его лукаво.

— Я думаю о том, что нам с тобой нужно отдохнуть, — сказал серьёзно.

— Одна я не усну, — намёк более чем прозрачный, но мне всё равно.

— Хорошо, в моей кровати хватит места для двоих, — он колебался совсем недолго.

Под одеяло я скользнула первая, прежде высвободившись из объятий Форуха. Он выключил свет и, разоблачившись, устроился рядом. Целомудренно поцеловал меня в лоб и прошептал:

— Спи.

— Форух, — обратилась к нему, стараясь не обижаться на такой братский поцелуй. — А что будет с твоей женой?

— Думаю, она будет рада разводу, — говорил он уверенно, не сомневаясь в своих словах. — Давно уже засматривается на моего советника.

— А… — попытка задать очередной вопрос, чтобы нарушить напряжённую тишину, оборвалась на первом слове.

— Спи, — твёрдо сказал мужчина.

Он, наверное, что-то сделал со мной, потому что я зевнула, забыла обо всех своих планах на это утро и тут же заснула. Правда, подумать о том, что как-то вылетело из головы, что моё присутствие помешает мужчине отдохнуть — именно о его состоянии недавно беспокоилась — и что я дура, дурой, успела.

Проснулась я раньше Форуха и, стараясь не побеспокоить его, выскользнула из объятий. Мужчина прижимал меня к себе, как любимую игрушку маленький ребёнок. Но не проснулся, когда я ушла в туалетную комнату, а потом и в купальню, чтобы привести себя в порядок. Не хотелось пугать его своим взъерошенным видом, когда проснётся. Впрочем, в каком только виде он уже меня не видел. Постояла у кровати, думая как поступить. При свете дня всё выглядело несколько иначе… Но, поколебавшись, пришла к выводу, что по сути решение не изменилось. Я не хочу проснуться через день без него рядом и понимать, что упустила все возможности и время. Слишком ненадёжен и зыбок мир за пределами этих стен, чтобы долго сомневаться.

Забралась под одеяло и прижалась к спящему Форуху. Рассматривая его, отмечала про себя то, что ранее просто не замечала… Умиляло и вызывало улыбку всё… Длинные, тёмные ресницы, чётко очерченные, густые брови… Твёрдый изгиб подбородка и ямка посередине. Спутавшиеся волосы, в которые так и тянуло запустить пальцы. Расслабленные губы, к которым хотелось прикоснуться своими… Когда и как я успела проспать свою любовь к этому человеку? И почему я ранее не замечала этой вот родной красоты лица и тела?

И сейчас я способна была признаться себе… С того самого первого раза, когда он показал мне, как моё тело может желать мужчину… Я хотела прикосновений и продолжения, но только от него. Не смогла бы представить в роли любовника какого-либо другого мужчину… Просто не могла и всё. Не видела себя в объятиях Солерса, принца или короля… Только в объятиях Форуха. Робко положила ладошку сверху его руки, сжала украдкой и откинулась на подушку… Созерцать его могла бы до бесконечности. Но и прикосновение к руке… Оно давало так много, заставляло замирать душу в предвкушении. Счастлива ли я сейчас? Безусловно да, и хотела бы вот так просыпаться каждое утро…

Меня подтянули поближе и спросили шёпотом на ухо:

— Проснулась?

— Да, — отозвалась тоже шёпотом, пугаясь и сладко замирая в ожидании следующего вопроса.

— И что это вчера было? — поддразнил он меня.

— Мне повторить? — щёки заполыхали от смущения, но отступать я не собиралась.

— Ты понимаешь, насколько это будет серьёзно? Потом, я просто не отпущу тебя больше. Никуда и ни к кому. Я собственник, Ленора. Ревнивый и…

— Запрёшь и не будешь выпускать из дома? — спросила с улыбкой.

— А надо? — не остался в долгу.

— Я и так уже твоя… Ты же видишь и чувствуешь, правда? Зачем меня запирать? Я никуда от тебя не денусь, — повернула голову, вглядываясь в тёмные глаза.

— Ты говоришь моя… — Форух выглядел немного растерянным. — А я не верю. До сих пор не верю.

— Что нужно, чтобы ты поверил? — положила ладонь ему на грудь, поворачиваясь на бок. — Поцеловать?

— Ты испытываешь моё терпение, — он хмурился, и в глазах застыло такое напряжение, что испугалась бы, не будь так твёрдо уверена в своём решении. — Я не железный и слишком сильно хочу того, что ты мне предлагаешь.

— Тогда чего ты ждёшь? — потянулась к нему губами, прильнула всем телом и обвила шею руками. — Или ты слишком устал?

— Это вызов, — поражённо констатировал мужчина. — И где ты научилась так соблазнять, сладкая? — поцеловал он меня легко, сдерживая страсть и держа себя в руках. — Я ведь могу взяться доказывать обратное…

— Так докажи, — было страшно до такой степени откровенно предлагать себя, но я уже перешла рубеж, за которым возврата нет.

И задохнулась на этих словах, мужчина скользнул губами по шее, ответив на мой вызов таким образом. Жарко, как же жарко стало от одного этого прикосновения. И дыхание сбилось, и глаза потянуло закрыть… Забывшись, прошлась пальчиками по затылку, по широким плечам, впитывая всё ещё непривычные ощущения.

— Ты уверена? — оторвался Форух от моей шеи. — Если ты сейчас меня не остановишь… Потом я просто не смогу остановиться.

— Продолжай, — ответила дрогнувшим голосом.

Жажда почувствовать его руки, его губы на себе, становилась сильнее с каждым мгновением. Пусть я и страшилась того неведомого, что меня ждало… Но это должно было быть точно много лучше того, что готовил мне покойник-герцог. Да и думать о чём-то кроме поцелуя, который подарил мне мужчина после этих моих слов, была не в состоянии.

В машине он целовал меня нежно, трепетно, бережно… Сейчас же действовал более требовательно и настойчиво. Да я и не протестовала, теряясь в сбивающемся дыхании, собственных стонах, в ответ на движения его языка и рук. Какой-то древний, яростный инстинкт толкал меня укусить его в шею, гладить его спину и чувствовать мужчину всей кожей… Ночная рубашка мешала очень сильно и я вздохнула с облегчением, когда Форух стянул её с меня. Простонала его имя, когда он нежно прикусил сосок. Путаясь в его волосах, притянула его голову к своему лицу, требуя очередного поцелуя. Мне всего было мало… Хотелось так много и всё сразу. И чтобы касался груди, и чтобы скользил языком по животу, и чтобы целовал долго, до потери дыхания…

Если бы я знала, как можно было бы подарить ему то же, что он дарил мне сейчас… А так приходилось действовать подчиняясь инстинктам. Гладить неуверенно, целовать в шею, скользить пальцами по плоскому животу… И чувствовать как каменеют мышцы под моей ладонью. Как задыхается он в ответ на моё неуверенное касание к тому, что прячется под его бельём. Мне так понравилась его реакция, что дальше я ласкаю пальчиками плоть более уверенно… И приходится прервать такое интересное занятие… Он перехватил мою руку и выдохнул мне в ухо:

— Я не смогу быть терпеливым и нежным, если ты будешь так торопиться.

— Хочу, чтобы тебе было хорошо, — мне не нравится, что он не даёт мне возможности исследовать его тело.

Это так интересно и приятно… Не менее приятно, чем то, что он вытворяет со мной… Мне так хочется, чтобы этот день врезался в его память не меньше, чем в мою. Если не больше. Хочу, чтобы он помнил каждый мой и свой вздохи. Но Форух оставляет мне мало места для манёвра, прижимая своим телом к постели, фиксируя запястья, дразня страстным поцелуем.

— В тебе столько огня, — потёрся щекой о мою щёку. — Позволь мне всё сделать так, чтобы ты запомнила навсегда…

Он не даёт мне времени на ответ, выпустив запястья из захвата и спустившись губами ниже. Его рука, проникнувшая между моих ног… И я выгнулась навстречу, закусив губу и всхлипнув от остроты ощущений. Сейчас всё намного ярче и сильнее, чем тогда, когда он ласкал меня так же в прошлый раз… Сладко, как же сладко… Я дрожу, кусаю губы, чувствуя, что подступает что-то большое и яркое, и прошу ещё… А он прекратил эту сладкую пытку, остановившись, как и когда-то, в самый неподходящий момент.

Открываю глаза, пытаясь понять, почему мужчина отстранился. И понимаю, что для того, чтобы убрать последние преграды между мной и им. Приподнять бёдра и помочь стянуть с себя бельё… Я хочу избавиться от этой лишней детали не меньше, чем он. Опустился сверху, накрывая меня собой. Он должен, по идее, быть тяжелым… Но я не чувствую его веса, сосредоточившись на подаренном мне поцелуе. Мужчина ловит мой вскрик губами, приглушает его, останавливаясь на мгновение, давая почувствовать себя всего целиком.

— Люблю тебя, — выдыхает прямо в губы.

Ему тяжело сдерживаться, понятно по тому, как кратко он говорит, и как часто дышит. И я испытываю его выдержку, сделав лёгкое движение бёдрами навстречу:

— Продолжай, — прошу еле слышно.

Вся его сдержанность слетает в один миг, достаточно ему услышать сказанное. Тело плавится от непривычных ощущений, смешанных с лёгкой болью. Но мне всё равно, я счастлива слышать стон, сорвавшийся с его губ… Мне так сильно хочется, чтобы именно ему и именно со мной было хорошо. Мне всё равно, что буду чувствовать я… Но задумываться об этом нет времени и сил. Исчезают лишние ощущения, остаётся только медоточивость прикосновений губ и сладость нарастающей волны. Мне хорошо до слёз… Слезинки соскальзывают с ресниц… Я шепчу что-то невнятное, забыв обо всем на свете, кроме одного… хочу большего, ещё большего… Наверное, я кричала… Это прошло мимо моего внимания, такой сильный ураган эмоций и чувств накрыл меня с головой. Я цепляюсь за плечи, самое устойчивое в ускользающем мире, исчезаю на несколько мгновений, для того чтобы возродиться вновь… Где-то там, на краю сознания, отмечаю то, что Форух тоже не молчит. Он как и я, не в состоянии сдержаться… И когда я прихожу в себя, меня так греет осознание этого факта. Ему было хорошо, не меньше чем мне… И вряд ли он о подобном забыть сможет. Я-то точно не забуду.

Мужчина лежит на мне, дыхание его выравнивается. Но он явно обессилел, как и я… Чувствую себя так, будто действительно попала ураган и чудом выбралась из него живой, но при этом отчего-то умиротворённой и очень довольной. И совсем не хочу, чтобы Форух поднимался с меня. Да, теперь я чувствую тяжесть его тела… Но это приятная и такая правильная тяжесть. Обнимаю его, трогаю пальчиками его спину. Что-то липкое… Посмотрела на свой палец поверх его плеча и выдохнула воздух сквозь стиснутые зубы…

— У тебя на спине кровь, — до меня ещё не доходит причина появления этих ран.

— Расцарапала мне плечи и спину, — просветил он меня со смешком.

Глянула на него несчастными глазами:

— Больно?

— Мелочь, пройдёт, — отмахнулся Форух от моего вопроса и потянулся ко мне с поцелуем.

— Я больше не буду так, — мне очень жалко его спину.

Попыталась выбраться из-под мужчины, но он мне этого сделать не дал.

— Будешь, ещё как будешь, — слова звучат обещанием. — Сделаю всё для этого.

— Мне бояться? — против воли потянуло улыбнуться.

— Я предупреждал, что собственник… Теперь поздно, — Форух тоже улыбнулся и глаза…

Он смотрел на меня так, что я терялась и млела под этим взглядом. Столько нежности, обожания и любви в нём… Руки сами тянутся погладить… По голове, по щекам… Нежно, трепетно и с ответной любовью. И нет смущения и стыда. Всё, что произошло и происходит между нами… Оно так правильно, так нужно нам обоим… Но когда Форух всё-таки скатывается с меня, невольно хочется накрыться одеялом. Не привыкла к тому, чтобы оставаться абсолютно обнажённой при посторонних.

— Нам надо уходить отсюда, — мужчина обнял меня прежде, чем я успела укрыться. — Но это может немного подождать. Я хочу побыть в тишине и рядом с тобой. Хочу поверить, что мне не приснилось…

— Какой недоверчивый, — невольно фыркнула и прижалась к нему. — Тебе мало доказательств?

— Ты не сказала, что любишь, — выдал он гениальный довод.

— Как много и сразу ты хочешь, — улыбнулась, не желая пока сознаваться.

Слова рвались наружу, еле удержалась, чтобы не сказать то, о чём думаю… Хочу поводить за нос любимого… Пусть помучается немного… И вообще, чувствую себя сейчас настоящей коварной соблазнительницей… И это мне казалось, что я никогда не научусь соблазнять? Власть, которую я чувствовала на инстинктивном уровне, над этим конкретным мужчиной, кружила голову… Было понимание — из него могу вить верёвки, ни от чего не откажется. Впрочем, и сама в его руках буду податливей воска. И так здорово, что эта зависимость у нас с ним взаимна.

— Мне было очень хорошо с тобой, — это завуалированное признание, но ему знать об этом пока не нужно.

Улыбка на его лице, вполне адекватный ответ на подобное заявление, как и сияющие глаза. И подыматься с постели не хотелось. Совсем. Если бы не некоторый дискомфорт от того, что надо бы смыть с себя последствия проведённого совместно времени в постели, я бы вообще не встала. А так, закутавшись в одело, попыталась сбежать в купальню. Мужчина изъявил желание составить мне компанию… Вот здесь и проявилась пропавшая было стыдливость и я попросила не торопить меня так сильно… А то мне не по себе. И он отступил, хоть и очень неохотно.

Это его желание везде ходить хвостом за мной, коснуться, прижать к себе лишний раз, проявилось и в дальнейшем. А я и не протестовала. Если бы он за мной не ходил повсюду, то тогда я ходила бы за ним. Путь до границы слился в череду переходов, объятий и ночёвок в одной постели. И каждый раз я умирала в его руках, снова и снова… И возрождалась опять и опять. И чувствовала себя бесконечно счастливой и не желающей думать больше ни о чём. Я училась жить только сегодняшним днём, и старалась не думать о том, будет ли в моей жизни завтра.

Понимала, попроси меня Форух пойти за ним на край света босиком, и я, не колеблясь, сниму обувь и отправлюсь в путь. Какая разница где? Лишь бы рядом с ним. Женится, не женится… Об этом я даже не думала. Мне было всё равно, как дорого обойдётся мне моё легкомыслие. Даже если вдруг он передумает быть со мной… У меня останутся воспоминания об этих днях, о том, что он говорил, о том, как касался, как был рядом. Незаметно для себя создала собственными руками культ нового божества и готова была поклоняться сутками напролёт… Его прошлое… Об этом я тоже не вспоминала. Он виделся мне как-то вне того, что я знала о нём. Отдельно то, кем он являлся для посторонних и то, кем он был для меня. Мне на многое в то время было наплевать. Я любила его вне всяких правил и понятий об общепринятой морали. Не за что-то, а за то, что он просто есть…

Всё хорошее когда-нибудь заканчивается. И этот путь, пролетевший как одно мгновение, тоже завершился. Через границу пройти можно было только пешком и, предъявив документы лично. Самый опасный участок пути, по словам Форуха. Оставалось надеяться, что герцог не выжил, после нашего ухода и более некому меня ловить. Насчёт намерений по этому поводу виконта, Форух меня успокоил. Неохотно, но рассказал, какую роль сыграл Солерс в моём побеге. Было чему удивляться. Я не ожидала такого от бывшего жениха.

Ближе к границе, стали возникать сложности. Слишком много было желающих её пересечь. Землетрясение и не одно… сражения за столицу… Этого хватило, чтобы многие снялись с обжитых мест и решили покинуть Северное Королевство хотя бы на время. Очередь к пункту перехода, вилась длинной змеёй по узкой дороге, и начиналась задолго до погранконтроля. Настолько задолго, что наши охранники потратили полдня, чтобы проверить что там у ворот пограничного пункта и вернуться обратно пешком. Автомобили, в которых было решено пересекать границу, встали в очередь для транспорта, отдельную от очереди пеших беженцев. Но она была такой же длинной, как и соседняя. День, ночь и снова день… Очередь двигалась очень медленно, но приходилось терпеть. Прорваться к воротам, поверх голов остальных желающих поскорее покинуть пределы Северного Королевства, возможности не было. И мы ехали, со скоростью черепахи, преодолевая крошечные расстояния за целые сутки.

Кто-то очень ушлый организовал торговлю печеньями, конфетами, бутербродами, разослав мальчуганов с лотками вдоль очереди. Цены на эту еду были нечеловеческими. Хорошо, что люди Форуха позаботились о нашем пропитании заранее. Сложнее было с естественными нуждами. Кабинки платных туалетов находились возле самой границы и дойти до туда и вернуться… И долго, и опасно. Пришлось учиться терпению и не капризничать, как ни хотелось.

Переноситься туда-сюда обратно… До ближайшего домика, в котором мы последний раз ночевали, достаточное расстояние, чтобы это было утомительно. Да и под пристальными посторонними взглядами, демонстрировать свои возможности, было не очень умно. Для племянницы одного из охранников, как значилось в моих липовых документах, это выглядело бы очень странно. Привлекать к себе внимание до того, как перешли границу, да ещё и по подложным документам… Согласилась с Форухом, что стоит вести себя как все и не выделяться из общей толпы.

Сидеть столько времени в автомобиле, время от времени выходя прогуляться, было бы скучно, если бы это происходило не в обществе Форуха. А так хватало тем и для разговора, и просто для того, чтобы помолчать ни о чём. Мне тяжело далось бы понимание — старый мир разрушен под основание — не будь я так поглощена чувствами к Форуху и нереальным счастьем от того, что мы с ним рядом. Мы всё время жались друг к другу. Думаю, окружающие, которым и делать-то было нечего, кроме как наблюдать за соседями, считали, что я любовница богатого господина. Но мне было всё равно, тем более такое мнение было нам на руку. Потому как по легенде, являясь племянницей одного из охранников, должна была бы находиться с липовым дядюшкой, что категорически не устраивало ни меня, ни ас Олиани. Только рядом с ним я чувствовала себя спокойной и защищённой.

Да и чем ближе к границе, тем нарастало напряжение. Уж слишком страшно было предъявлять поддельные документы. Но выхода всё равно не было, да и ожидание затянулось настолько, что когда мы остановились перед самыми воротами, будучи следующими на очереди, почувствовала даже что-то похожее на облегчение — наконец-то всё разрешится. На погранконтроле нас, к моему удивлению, особо задерживать не стали. Обыскали авто, проверили документы на оружие, наши удостоверения личности и пропустили на ту сторону. Оставалось то же самое пройти, только со стороны пограничников из Империи.

На границе Империи нас задержали. Долго ковырялись в наших вещах, больше часа держали наши документы у себя. Придрались к задекларированному оружию. Как оказалось, тянули время. Когда Форуху пришлось направиться к руководству, для решения всех возникших проблем, ко мне подошёл один из пограничников и сказал:

— Не дёргайтесь, если не хотите лишних проблем, графиня Талор. Отойдёмте в сторону.

Повиноваться мне не хотелось, поэтому кинула косой взгляд на человека, который со мной заговорил, а потом глянула на оставшуюся со мной охрану, которую в очередной раз обыскивали военные.

— Если не хотите, чтобы у господина ас Олиани возникли проблемы при переходе границы… — мужчина сделал многозначительную паузу.

Он был высок, светловолос, но не так, как высшие аристократы Королевства, волосы с желтизной и глаза серые, мёртвые.

— Вы не пересечёте границу Империи, графиня, — поведал мне этот человек, когда я повиновалась и пошла следом за ним. — И господин ас Олиани тоже, если вы станете упираться. У него могут возникнуть серьёзные проблемы и при переходе, и в дальнейшем. Его жена готова свидетельствовать против него, если имперская Тайная служба арестует его по подозрению в убийстве. Но, хочу, чтобы вы понимали, до имперского суда он в этом случае не доживёт. Это делается очень легко, даже с такими талантливыми магами как он или вы. Поймите правильно, в этом деле со стороны Императора ничего личного. Просто союзникам Империи вы очень нужны. А мы патриоты своей страны, сударыня. И готовы идти навстречу интересам друзей. Император готов гарантировать, что с господином ас Олиани ничего не случится и у него будут все необходимые льготы и помощники для того, чтобы с удобством устроиться в Империи. Но только в том случае, если вы добровольно пойдёте со мной. И решать нужно прямо сейчас. Пока господин ас Олиани не надумал устроить тут бойню. Не хотелось бы впоследствии предъявлять ему обвинения ещё и в этом.

— Мне нужны гарантии, — прошептала, сглотнув.

— Смотрите, — к нашей встрече, судя по всему, хорошо подготовились.

Мужчина вынул из кожаной сумки на боку — одна из деталей формы имперских пограничников — бумагу с вензелем. Приказ Императора — поверхностная проверка говорила о том, что магическая печать и сама подпись, подлинны — гласивший о том, что в случае моего добровольного согласия на экстрадицию, господину ас Олиани не чинить никаких препятствий и всячески содействовать с получением имперского гражданства и прочих благ подданных Императора. В случае, если бы я заартачилась, по приказу полагалось принять все меры, чтобы не допустить кровопролития, вплоть до устранения источника проблем. Полного устранения…

— Что будет со мной? — спросила непослушными губами.

— Ничего страшного, поверьте мне, графиня, — мужчина холодно улыбнулся. — Вы всего лишь увидитесь со своим настоящим отцом. Я, уполномочен, от лица Императора, прямо сейчас подписать с вами договор о неприкосновенности Форуха ас Олиани… Готовы ли вы?

— Да, — решилась мгновенно, жизнь любимого и возможные мои проблемы, это были несоизмеримые величины. — Только прежде, хотела бы внимательно прочитать.

— Такая возможность у вас есть. Господин ас Олиани пробудет у начальника погранзаставы ровно столько времени, сколько понадобится. А охрану обыщут ещё раз, чтобы не отвлекались на постороннее, — сказал мужчина равнодушно.

Да, времени, чтобы прочитать магический договор не один раз у меня было предостаточно. После того, как я поставила на нём свою подпись и оставила один экземпляр у себя, прошептала:

— Я могу передать третий экземпляр лично?

— Нет, тогда господин ас Олиани может попытаться отбить вас. А это нежелательно, так как может повлечь нерешаемые проблемы. Экземпляр для него, передаст лично сам Император. Я рад, что вам хватило благоразумия, графиня, — подхватил он меня под руку и дал знак пограничникам, занимавшим охрану.

Успела услышать, как кто-то из военных сказал:

— Нет, что-то здесь не чисто. Ещё раз. Колин, проверяй.

— Вы же подписали! — возмутилась этим произволом.

— Т-с-с, графиня, — приложил указательный палец к губам мой сопровождающий. — Это не более чем манёвр, по отвлечению внимания. Император сдержит своё слово, вам не о чём беспокоиться.

Уходили мы порталом, пограничники Королевства не стали чинить никаких препятствий, про имперских служащих можно и не упоминать, они вообще сделали вид, что ничего такого не происходит. При мне не было никакого оружия, что очень меня огорчало. Впрочем, даже если бы я что-то и нацепила ранее на пояс, это пришлось бы задекларировать и показать при досмотре. И отняли бы у меня это самое оружие под благовидным предлогом, и ничего сделать я не смогла бы. На погранзаставе не самые последние маги служат. Да и при любом антиимперском инциденте, дорога на территорию Империи для нас с Форухом была бы закрыта. Радовало одно, амулет не отобрали. Способ связаться с любимым и объяснить ему всё. Да и возможность уйти, при необходимости.

На той стороне, на полянке в лесу, меня встречали темноволосые мужчины. Первое, что было сделано — защёлкнуты браслеты на моих запястьях. Один из этих людей был мне знаком. Тот самый молодой человек, который вёл меня на развлечение с шайкой негодяев. Он и сейчас осмотрел меня облизывающим взглядом и, подхватив за локоток, умудрился как бы случайно задеть меня за попу.

— Мы так рады видеть вас, графиня, — поведал он мне. — Уходить будем порталами. Магов в команде у нас достаточно. Не надейтесь, что кто-то успеет вам помочь. В этот раз предусмотрена даже такая неожиданность, как ваш любовник.

Пожала плечами и выпрямила спину, вспомнив, что как-никак в роду не один предок аристократ. Когда-то мне хватило выдержки в сложной ситуации сохранить лицо, значит, не буду терять его и сейчас. Главное, чтобы с Форухом всё было хорошо, а всё остальное — мелочи. Переживу я встречу с разгневанным герцогом. Вряд ли родственные связи позволят ему причинить мне серьёзный вред. Если удастся выиграть хоть немного времени, найду способ уйти при помощи амулета. Пока же буду вести себя спокойно, делая вид, что смирилась и ни о каком побеге и не помышляю. Правда, куда бежать… Не знаю, ведь в Империи меня видеть будут не рады. Впрочем, это тот вопрос, который стоит задать себе позже, много позже. Когда будет план ухода от внезапно появившегося отца.

Досмотр на границе с Империей вызывал глухое раздражение и тревогу. Не нравилось Форуху то, как долго их держали в зоне досмотра. Перепоручив Ленору охране, мужчина решил попробовать разобраться с проблемой вполне обычным способом. Взятка, ею не чураются многие. В Имерии в том числе. Пограничник, сделал вид, что не понял намёка и отвёл глаза, сказав, что подобные сложные дела решает только начальник заставы. В кабинете начальника погранзаставы Форуха ждал сюрприз. Маг, который окинул визитёра мёртвым, серым взглядом и сказал:

— За попытку дать взятку должностному лицу при исполнении, вы арестованы, господин ас Олиани. Не советую сопротивляться. За дверью стоят бойцы из личной охраны Императора. Плюс, хочу, чтобы вы понимали. Про Империю вам придётся забыть, если вы окажете сопротивление… Все ваши активы здесь, если память мне не изменяет. И не хотелось бы, чтобы у графини Талор были проблемы из-за вашего неблагоразумного поведения.

Напрягшийся было Форух, собиравшийся накинуть на себя полог невидимости — сил на это накопилось за полтора дня бездействия предостаточно — отпустил энергию, выругавшись про себя.

— О какой графине речь? — спросил он спокойно.

— Не притворяйтесь ничего не понимающим, господин ас Олиани, — насмешливо хмыкнул мужчина и глянул на начальника погранзаставы, который тоже присутствовал при этом разговоре. Тот поднялся с места и, посмотрев с сожалением на Форуха, вышел из кабинета. — Так мы с вами можем чувствовать себя более свободными. У графини могут быть проблемы на территории Империи, если вы станете мешать нам. Протяните руки, господин ас Олиани.

— Зачем? — попытался просчитать все возможности Форух.

Думать приходилось быстро и искать решение проблемы так же. Мужчина потянулся к амулету Леноры, девушка находилась всё ещё на погранзаставе. Эта связь осталась никем не нарушенной, что немного успокаивало.

— Вам не дадут уйти порталом, — истолковал его молчание по-своему светловолосый собеседник. — На границе стоит сильная защита от несанкционированных перемещений. Вы не сможете пройти без нашего на то разрешения.

Это-то Форух понимал и включал в расчёты. Уход только немагическим способом… Всё оружие осталось у пограничников. Эта засада была продумана до мелочей, и лазеек на первый взгляд не осталось, и на второй тоже.

— Итак, руки, — поторопил его имперец.

— Цель, графиня Талор? — спросил Форух, прикинув все варианты.

— Руки, господин ас Олиани, — имперец произнёс последние слова ледяным тоном, намекая на то, что терпение у него не бесконечное.

Форух решил действовать на свой страх и риск, всё-таки потянувшись к амулету. Прорываться сквозь заслоны придётся с боем, но это его не могло остановить.

— Очень жаль, — процедил сквозь зубы его собеседник и мир перед глазами ас Олиани на миг померк.

Когда мужчина проморгался, на его руках красовались браслеты, а по бокам стояли серьёзные и молчаливые амбалы.

— Вот так будет вернее, — довольно улыбнулся имперец и коснулся груди Форуха, там, где у того под рубашкой находился амулет. — Такие люди как вы, нужны Империи, господин ас Олиани. Вы ещё поймёте, что я вам оказал услугу, не дав вступить в противостояние. Это в Северном Королевстве недооценивают не аристократов… В Империи же любят инновационные разработки и людей, умеющих мыслить нетрадиционно, — мужчина скользнул пальцами по собственной груди и с намёком улыбнулся, сжав их ненадолго, обозначая что-то круглое под одеждой. — И открытия и возможности вашей семьи нам очень интересны. Браслеты вам придётся поносить сутки-двое. Впоследствии их снимут и вы сможете покинуть территорию тюрьмы. Займётесь развитием дела, наладите новые связи… Тайная канцелярия Империи и Император готовы на многое закрыть глаза, если вы будете лояльны к нашей стране. А про графиню Талор вам придётся забыть. Она единственная претендентка на трон, после своего отца. Король мёртв, как и сын герцога Ариани. А Император неженат, если вы помните. Думаю, вам хватит благоразумия не переходить дорогу интересам империи. Но во избежание, на какое-то время, вы становитесь невыездным. Границу без разрешения Императора, вы пересечь более не сможете. Учитывайте это, когда попытаетесь нарушить её.

Никогда ранее в жизни Форуха так не опускали. Ему всегда удавалось выигрывать в сложных ситуациях и проиграть оказалось неожиданно гадко и больно. Изнутри мужчина кипел от ярости и гнева, поняв, что попался в ловушку. Следовало не расслабляться из-за того, что всё шло хорошо последние дни, а просчитывать обстановку наперёд. Ведь сам же когда-то думал, что деньги на переворот откуда-то брать заговорщикам нужно было. Догадывался же, что Империя вполне могла в этом поучаствовать. И не сделал нужных выводов, понадеялся на то, что удастся по подложным документам границу перейти и начать новую жизнь. Глупый и обидный просчёт. Империя слишком давно облизывалась на независимого соседа. Император с радостью, не иначе, довольно потирая руки, поддерживал как бы погибшего герцога Дордэна. И продумано там всё было много дальше, чем на несколько ходов… Герцог вряд ли долго проживёт после свадьбы собственной дочери и Императора. Зачем имперцам кто-то на троне Северного Королевства, когда можно присоединить новые земли к Империи под видом приданного? Не потому ли путешествие к границе не затянулось надолго и прервалось только раз? Наверняка ведь просто по стечению обстоятельств. Императору было выгоднее видеть Форуха и Ленору Талор на границе и чем быстрее, тем лучше. И понимает ли герцог, что не жилец?

Форух молчал пока ждал в компании двух амбалов появления сероглазого имперца, куда-то запропастившегося на время, и думал. Он упорно делала вид, что ему всё равно, что происходит, когда его выводили на территорию Империи, только кинул хмурый взгляд на проштрафившихся охранников, которых тоже повязали. Усмехнулся, когда по стационарному, постоянному порталу — в Империи работала налаженная транспортная сеть мгновенных переходов — его перекинули в мало чем примечательный, кроме величественного строения, город и он увидел, где его собираются держать. Теневая Цитадель — лучшая тюрьма из всех ему известных. Сбежать из неё, не удавалось никогда и никому. Присутствие светловолосого имперца раздражало, пока тот находился рядом, как и охрана, амулетом пользоваться было рискованно — Форух прекрасно понял все намёки на инновационные разработки. И как назло, имперец не спускал глаз с арестованного ас Олиани.

Только в камере Форух понял, что всё намного хуже, чем он себе представлял. Связь через амулет отрезало, и так, будто её никогда и не было. Вот тогда пришло время отчаяния. Так просто мужчина не собирался отказываться от любимой, но пока он находился в тупике, из которого не видел выхода… Годы, которые он провёл в тоске из-за того, что не верил в возможность того, что будущая графиня Талор обратит на него внимание, показались ему ничем, по сравнению с мыслями о том, удастся ли вообще когда-нибудь увидеть Ленору… Да и переживал он за её судьбу, опасаясь того, через что её могут заставить пройти… Если правда то, что Император надумал жениться… Не должно было у девушки возникнуть серьёзных проблем. Но Форух предпочёл бы убедиться в этом своими глазами, а не гадать что там, да как. Пока же мог только сидеть, сжав кулаки и сцепив зубы и вспоминать, более в камере заняться было нечем. Счастье оказалось таким коротким… Совсем не на такой финал он рассчитывал.

 

Глава 8

Да здравствует король!

Мне в тонком плаще и платье было холодно и я не могла понять, что произошло с погодой в Северном Королевстве. Белые хлопья срывались с неба и оседали не земле, практически сразу исчезая.

— Что это? — вопрос вырвался против воли, хоть я и собиралась молчать.

— Снег, — любезно просветил меня молодой человек, когда мы вышли из очередного портала и я стояла на дороге ёжась и с удивлением рассматривала кардинально поменявшийся мир.

— Снег в Северном Королевстве? — изумлённо глянула на собеседника, не удержавшись от очередного вопроса.

— Привыкайте, — не стал тот распространяться.

Тёплых вещей для меня никто не предусмотрел, впрочем на воздухе мы задерживались ровно на столько времени, сколько необходимо было, чтобы открыть следующий портал, а отдыхали в закрытых помещениях. Количество сопровождающих магов уменьшалось, а расстояние на которое мы прыгали, увеличивалось. Исчерпавшие запас мужчины оставались у портала, не собираясь продолжать путь вместе с нами, давая возможность удлинить прыжок. Благодаря этому передвигались мы быстро и столицы достигли в кратчайшие сроки. Как жаль, что у нас с Форухом в запасе не было магов, способных на открытие порталов, притом в достаточном количестве. Тогда добраться до границы мы смогли бы быстрее… Впрочем, это не помогло бы нам пересечь её без проблем.

Но даже так мы затратили на путь порядка двух дней, которые стоили мне нервов. Всё время приходилось находиться настороже, уж слишком выразительно руководитель нашей группы провожал меня взглядом, как только ему предоставлялась такая возможность. К концу пути в моей свите осталось только два человека, он и ещё один молодой человек. Остановились мы на окраине столицы, ожидая чего-то. Тогда-то я и успела сполна оценить все прелести изменения климата — замерзла очень сильно. Все эти дни я пыталась связаться с Форухом, но дотянуться до его амулета не получалось — связь как отрезало. Зато, удавалось засечь, один за другим, другие амулеты, разбросанные по стране. И чем больше ниточек тянулось от моего медальона, к этим амулетам, тем мрачнее я становилась. Хорошо помнила, что ас Олиани знал где находятся его люди и мог в любой момент выйти с ними на связь, а у меня такой возможности не было.

Ещё во время тех нескольких счастливых и безумных дней, о которых я сейчас запрещала себе думать, чтобы не сорваться, Форух открыл мне кое-какие тайны об амулетах и существующей иерархии. Раньше, у меня доступа к информации о том, где и кто из людей рода находится не было, не позволял амулет Форуха, более старший в иерархии, чем мой… Теперь, имея доступ к закрытой когда-то информации, я старалась не думать о том, что это может означать смерть носителя более старшего амулета. Предпочитала думать, что причина в переходе границы, и поэтому я стала главной на время отсутствия кого-либо из старших ас Олиани в Королевстве.

Я вообще о многом запрещала себе думать после того, как нас с Форухом разлучили. Апатия и равнодушие к собственной судьбе… А ещё беспокойство о любимом человеке, вот и все чувства, на которые меня хватало. Я послушной марионеткой следовала за своими сопровождающими, где-то на задворках мысли отмечая порталы, системы перехода и прочие подробности, при этом оставаясь заторможенной и погруженной в кокон безразличия к окружающему. А ещё жутко замёрзшей. И желающей понять, как можно использовать тех немногих людей господина ас Олиани, оставшихся в стране… И станут ли они меня слушаться? Достаточно ли будет амулета, чтобы ими управлять? Попробовать стоило, но пока умных идей в голову не приходило.

Ждали, как оказалось, открытия портала с той стороны. Кому-то совсем не жаль потраченной энергии, раз построили коридор до нас, притом на расстоянии. Перестраховываются или других вариантов нет? Меня вполне вежливо попросили проследовать в портал, но компанию составлять не стали. Не разбрасываются лишней энергией на моих сопровождающих. Впрочем, не удивительно, что не разбрасываются, если портал вёл прямо в Королевсткий Дворец, вряд ли система охраны так просто даст возможность пройти сюда. Я ожидала чего угодно, но не того, что снова окажусь в роскошных залах этого Дворца. И моё присутствие здесь наводило на неприятные мысли… Либо меня хочет видеть Рауль… Либо его сменил на троне кто-то другой.

Узнала кто меня ждёт, очень быстро… Распахнув объятия и ухмыляясь, мне навстречу вышел высокий мужчина с тёмными волосами и знакомым мне голосом произнёс:

— Рад тебя видеть, наследница.

Внимательно рассматривала лицо герцога, не спеша радоваться тёплому приёму. Мужчина перестал улыбаться, опустил руки и насмешливо спросил:

— И далеко удалось уйти?

— Зачем я вам? — спросила устало.

— Ты моя дочь и наследница, — охотно просветил он меня и, подхватив под локоток, повёл по тронному залу к возвышению на котором находился один из всем известных символов королевской власти. — Я тут успел уже подумать об укреплении данной мне народом власти и ты в моих планах играешь не последнюю роль. Бежать не советую, если не хочешь, чтобы твой любовник пострадал, — из голоса мужчины исчезло радушие и проявились ледяные и недобрые нотки.

— Где вы были, отец, когда моей матери не стало, как и моего брата? — спросила у герцога с сарказмом. — Где вы были, когда я родилась на свет и мне требовались любовь и уход? Вы не имеете никаких прав на меня, вы не вложили в моё воспитание ни крохи родительской любви или интереса. А распоряжаться мной хотите. А что вы сделали для того, чтобы заслужить это право? Провели ночь с моей матерью? Подвигали бёдрами вперёд-назад? — меня несло, я это понимала, но остановиться была не в силах. Я не кричала, говорила спокойно, вкладывая как можно больше яда и отчаяния в свои слова. — Вы не в праве решать, как мне жить дальше…

Мою проникновенную речь оборвала оплеуха. Мужчина сгрёб мою тёмную косу в кулак, оттянул назад, заставляя смотреть прямо ему в глаза, в которых плескались безумие и бешенство.

— Если тебя не научили быть послушной дочерью, я сам возьмусь за твоё воспитание, — прошипел он.

— Вы ошибаетесь, — заметила с горечью и слизнула солёную каплю с губ. — Меня всю жизнь учили быть покорной и послушной чужой воле… Оказалось, что все мне лгали. Мать, отец, жених… Надеясь на то, что я покорно взойду на алтарь и позволю перерезать себе горло. От меня ожидают рабской покорности… И вы в том числе. В чём моя выгода, объясните, пожалуйста? Что я получу за своё послушание?

— Живого и здорового любовника, — отозвался он с насмешкой. — По-моему я не человечески щедр.

— Я умилилась, — пробормотала в ответ, почувствовав, что хватка ослабла.

Осторожным движением высвободилась и с вызовом глянула в глаза герцога:

— Мне мало, — скривила капризно губы, что отозвалось болью в них.

Смех в ответ стал для меня неожиданностью. Герцог смеялся во весь голос, запрокинув голову и трясясь как припадочный.

— Ты больше моя дочь, чем Амали, — заявил мужчина, отсмеявшись. — Быть королевой, дорогая. Разве этого мало?

— Я хочу понимать, чем придётся править, прежде чем соглашаться, — подумав, выдала наиболее подходящий к ситуации ответ.

— А тебя я спрашивать не буду хочешь или нет. С сегодняшнего дня, станешь учиться быть королевой. После моей коронации ты сменишь статус на наследную принцессу. Но прежде я признаю тебя официально своей наследницей. Кое-кто будет ворчать насчёт того, что бастард на троне, не самое лучшее решение. Но они очень быстро заткнутся после того, как мы всё оформим и я озвучу свои планы.

— Могу я узнать про эти планы? Касаются-то они меня, — заметила со вздохом.

Говорила с трудом, ранка на губе ныла, да и сами губы распухли после сильного удара.

— Я подумаю над этим, — ответил он уклончиво. — Для тебя подготовлены покои. Охрана туда тебя проводит. Сможешь отдохнуть, привести себя в порядок и переодеться. И забудь про побег. Его Императорское Величество пойдёт мне навстречу… Соперники ему не нужны, — добавил мужчина еле слышно.

А вот это он зря, расслышать-то я расслышала и получила пищу для размышлений. Озвучивать мысль, что если умрёт Форух, умру и я, не стала… Пусть и очень этого хотелось. Успею ещё понять, когда можно диктовать условия, а когда нет… Упоминание же Императора меня насторожило. Неужели у него в этом деле есть личный интерес? Ещё один царственный поклонник на мою голову? Или просто политические игры герцога Дордэна? Как бы получить возможность узнать о его планах на меня? Да и хотелось бы знать, что сейчас происходит в столице. Как герцог очутился в Королевском Дворце? Где сам король и Солерс? Вопросов слишком много и от ответов на них зависит моя жизнь. Но не она волновала меня, судьба Форуха… Не зря ли я поверила в силу магического договора? А если существует какой-либо способ его расторгнуть? И герцог тем магическим договором не связан… При желании он может попытаться что-то сделать с Форухом. Чувствовала себя беспомощным котёнком в играх сильных мира сего… А ведь соответствовать придётся, иначе мне не выжить. И в первую очередь, нужно снова учиться сдержанности. Как я удержалась от того, чтобы не сорваться в истерику и не начать биться в припадке и кричать, что лучше умру, чем жить без любимого, сама не понимаю.

Служанки для меня не нашлось, и обслуживала я себя сама. Впрочем, мне было всё равно… Привыкла уже к тому, что своим туалетом последнее время занимаюсь самостоятельно. Действовала, находясь словно в тумане. Не совсем понимала, что и как делаю, но в какой-то момент поняла, что успела уже и смыть с себя грязь, и высушить волосы, и переплести косу и надеть чистое платье. В комнате было довольно холодно и я машинально накинула на себя тёплый плащ, нашедшийся в гардеробе. Равнодушно отреагировала на приглашение одного из охранников — выживший папочка требовал меня к себе. Про еду я и не вспоминала последнее время, клевала что-то, когда мне предлагали в пути, притом безо всякого аппетита. А сейчас даже и не вспомнила, что обед был давно, и время ужина вроде как наступило. Поэтому удивилась тому, что привели меня в столовую и показали жестом на стул по правую руку от трона, что стоял во главе стола.

Долго в одиночестве мне скучать не дали, ввели очередного человека под охраной… Белые волосы, бледное измученное лицо и кандалы, на руках, на ногах, на шее… Передвигался мужчина с трудом, а я еле удержалась от вскрика, как-то разом ожив и начав воспринимать реальность. Виконт Уффат поднял на меня безразличный взгляд и как-то безотчётно выпрямился и нахмурился. Так мы и смотрели друг на друга, не в силах произнести ни слова… Он стоял, так и не сев за стол, а я сидела, глядя на него с жалостью снизу вверх.

— Все гости в сборе? — лицо человека, стоящего у двери, лучилось довольством. — Какое наслаждение поужинать в тесном семейном кругу, — герцог прошёл мимо меня, мимолётно задев мою косу рукой.

— Что это значит? — спросила шёпотом, не в силах надолго отвлечься от измождённого Солерса.

— Знакомься, дочь, — обратился ко мне герцог. — Перед тобой убийца Его Величества. Представляешь, какая жалость, — продолжил он, не дождавшись никакого ответа. — Никак не хочет рассказать за что же он так с любимым сюзереном. Я к нему как к будущему родственнику со всей душой, а он упрямится, молчит. Может, тебе душу изольёт, по старой памяти? Вы же вроде как пожениться должны были? Что, дочь, есть желание за него замуж выйти? Или тебя его вид пугает? Думаешь, будет плохим мужем? — мужчина откровенно издевался над нами обоими, но и я, и виконт молчали, и не говорили ничего. — Не переживай, мы его откормим, помоем… Станет снова красивый, враз забудешь о своём любовнике.

— Я не понимаю вас, — повернулась к герцогу, устроившемуся на троне.

— А меня и не надо понимать, — ответил он холодно и обжёг меня яростным взглядом. — Меня всего лишь нужно слушать, дорогая. Садитесь, виконт Уффат, — обратился он к Солерсу.

И это его приглашение выглядело очередной издёвкой. Как можно было нормально сесть с таким количеством железа на руках, ногах и шее? Кусала губы, стараясь сдержать слёзы. Когда нас с Форухом разлучили, сил на рыдания не было… А жалкий вид виконта пробил брешь в моей защите и я держалась из последних сил. Даже при помощи охранников сесть виконту удалось с трудом. Что не умаляло достоинства, с которым он держался. Солерс не сводил с меня задумчивого взгляда, но никак это не комментировал.

Гордо вскинула голову, и, глубоко вдохнув, как перед прыжком в воду, обратилась к герцогу:

— Скажите… — запнулась, нахмурилась, замолчала, рассматривая мужчину перед собой тяжелым взглядом, а потом разбила тишину тем, что сказала совсем не то, что собиралась: — Мой отец перед смертью говорил о призраках… Этим призраком были вы?

— Перестань называть графа Талор своим отцом! — рявкнул герцог и сжал вилку в кулаке.

Реакция более, чем неоднозначная.

— Вы не ответили на вопрос, — заметила бесцветным голосом. — Но я, наверное, смогу это сделать за вас.

— Здесь посторонние, — заметил он зло, но уже более спокойно.

— Вас это не смущало, когда вы пытались обсудить мою личную жизнь, — вилка это неплохое оружие, но в руках подготовленного человека.

Повертела столовый прибор в руках и отложила в сторону. Глянула на герцога, который с любопытством наблюдал за мной, на губах его играла издевательская усмешка.

— Ты не твой любовник, дорогая, — насмешливо заметил он. — И обрати внимание, даже ему не удалось убить меня. Я жив.

— Я это уже заметила, — проинформировала его сухо и опустила взгляд. — Как вы выжили?

— Да, дочерней любовью тут и не пахнет, — протянул он и откинулся на спинку трона, давая знак охране.

Один из мужчин, что сторожили меня и Солерса, вышел ненадолго, а вернулся уже в сопровождении слуги, несущего исходящее паром блюдо.

— Я уже говорила вам почему у вас нет права на эту любовь, — снова начало наваливаться оцепенение и нежелание думать и бороться, но я держалась, всё ещё держалась на каких-то жалких остатках воспитания.

— Девушка на грани истерики. Неужели, герцог Дордэн, вы этого не видите? — в нашу милую семейную беседу вмешался Солерс.

— Вот и нашлось ваше слабое место, виконт, — с удовольствием отхлебнул, только что налитого в кубок вина, герцог. — Она намного сильнее, чем кажется. Она же моя дочь!

— Вы зачем-то приходили к моей матери в тот день, — я пропустила мимо ушей всё, что он сказал, перебирая старые воспоминания. — А отец вас видел… Так? Это вы косвенно виноваты в смерти всех моих родных… И почему я раньше этого не поняла? — вяло перебирала салфетку пальцами, игнорируя запечённую дичь, которую положили на тарелку передо мной. — Ведь отец… граф Талор кричал, что не потерпит больше измен, даже с призраками… И я не поняла, когда узнала, что вы живы… Он поэтому и на слуг в тот день ругался…

— Я же говорю, моя дочь, — с сожалением произнёс герцог.

— Как это, жить и знать, что ты виновен в смерти любимой женщины? — подняла голову вновь и в упор посмотрела на мужчину на троне.

— Ешьте, виконт. Когда вы ещё попробуете таких изысканных блюд? — к моему удивлению, герцог проигнорировал мои слова и переключился на Солерса. — Разве что согласитесь на сотрудничество… Такие люди как вы мне нужны в новом правительстве. В отличие от дурака Рауля, я возьму с вас более жестокую и серьёзную клятву… Мы сработаемся… Почему бы будущим родственникам и не сработаться? Подумайте, трон после моей смерти перейдёт к вам. Моя дочь выйдет за вас замуж, и вы снова сможете заняться любимым делом.

— Вы говорили об интересах Императора, — ну не смогла я смолчать, не смогла, всё ещё пережёвывая мысленно то, до чего не так давно додумалась.

— Император перебьётся. Неужели ты думаешь, что после женитьбы на тебе он оставит меня в живых? — фыркнул герцог. — Я не так глуп, чтобы не понимать этого, поэтому мы с вами поступим иначе. Итак, Солерс, мне отдать свою дочь для развлечения моим людям или вы, всё-таки, как благородный человек, пойдёте мне навстречу?

— О какой женитьбе речь? — тут же насторожилась я и подалась вперёд, сверля герцога взглядом. — Император ко мне посватался?

— Понимаешь, дорогая, — вежливо ответил мне мужчина. — Услуги имперских специалистов стоят дорого… А не так давно, мой союзник соблаговолил сообщить, что готов решить вопрос семейно и просто… И будь так любезна… Больше не вмешивайся в наш разговор с виконтом! — вспылил он и резко повернулся к Солерсу. — Виконт, ваш ответ…

— Вас не пугают Имперские войска? — не стал отвечать прямо Солерс.

— Приказ, отданный Раулем перед смертью, пришёлся очень кстати, — заметил герцог.

— Его успели выполнить? — отчего-то напрягся виконт Уффат. — Поэтому климат поменялся? Что изменилось ещё?

— Я, как будущий король, имею доступ к тайнам Королевства, виконт, — новоявленный папаша выглядел донельзя довольным. — А так же обладаю необходимыми возможностями…

— Вы не сделаете этого! — Солерс сжал кулаки, глядя с ненавистью на герцога, кандалы звякнули, добавляя напряжения этому движения моего бывшего жениха.

— Сделаю, не сделаю, — герцог Дордэн небрежно махнул рукой. — А вот информацию использую с умом… Войска Императора не решатся пересечь границу.

— Императору всё равно, сколько выживет в этом случае, — мрачно заметил виконт.

— Ему будет не всё равно, если пострадают и его люди… А они пострадают, поверьте мне… Волной пойдёт от центра и заденет соседние государства. А какие именно из них рядом, вы знаете и так, — герцог закинул в рот кусочек мяса, прожевал и, промокнув рот, добавил: — Я готов обсудить с вами свои планы… Советнику лучше знать большинство из них. Но после ответа и клятвы. Ваш ответ, Солерс?

— У меня нет выбора, — хмуро отозвался виконт. — Как вы собираетесь объяснить моё назначение людям?

— Она, — кивнул на меня герцог. — Как и её мать — отрава для мужчин. Почему-то я так и думал, что вы выберете именно это… Вы удивитесь, виконт, но нынче вы очень популярны в народе, как человек избавивший страну от самодурства короля, из-за которого возникло столько жертв…

— Официальная версия говорит о том, что это он виновен в землетрясениях? — виконт скорее уточнял, явно не сомневаясь в ответе собеседника.

— Вы умны, Солерс. Очень умны, — герцог довольно улыбнулся. — Как хорошо, что в вас взыграли честь и благородство и вы решили не бежать… Нам было бы тяжелее, реши вы и дальше сражаться против нас. А так, взятие столицы обошлось малыми силами. Придётся отстраивать всё заново… Но с этим мы с вами справимся. Поймите, моя цель восстановить государство. Властвовать над развалинами… Не самое интересное и выгодное занятие… Ешьте, Солерс… Вам потребуются силы для принесения клятвы.

Я переводила задумчивый взгляд с одного на другого, и не понимала о чём они там говорят… Всё звучало бредом со скрытым подтекстом, который, в силу того, что я ничего о политике и предмете разговора не знаю, оставался мне недоступен.

— А ты почему не ешь? — вежливо поинтересовался остывший папаша у меня. — Голодовка? Под каким лозунгом?

— Я не хочу есть, — ответила ровно и поймала пристальный взгляд Солерса.

— Придётся, дорогая, — ласково сообщил герцог. — Если не хочешь, чтобы у твоего дружка проблемы возникли…

— Вы теперь всё время меня этим шантажировать будете? — вскинулась, слёзы сами собой потекли по щекам. — Что лично я сделала вам плохого? Что-то просила? Как-то предать успела? Что?!

— Ленора, — тихо и с нажимом произнёс виконт.

— Что, Ленора?! — вскочила со стула и бросила на стол салфетку, которую до этого мяла в руках. — Так легко продать свои идеалы, Солерс, правда?! Только я так не хочу, — закончила тихо, прикрыла лицо руками, стараясь сдержать рыдания и успокоиться. — Приношу свои извинения, господа, — обратилась к мужчинам официальным тоном, убрав ладошки и встав прямо. — Я очень устала после дальней дороги, предпочитаю отдохнуть. Могу я уйти к себе?

— Иди, — разрешил герцог и кивнул охране, что всё это время стояла за моей спиной. — Я зайду ещё к тебе, как отдохнёшь. Побеседуем.

— Благодарю, — повернулась и направилась к дверям.

Чувствовала спиной два пристальных взгляда, но оборачиваться и что-то на это говорить не стала. Да, наверное, я была не права, когда кинула обвинение виконту. Он ведь защитил своим решением меня, в первую очередь. Но оно само вырвалось и извиняться я не собиралась. Я вообще чувствовала себя бомбой, готовой к взрыву. Совсем немного и меня разорвёт от эмоций и натворю что-нибудь непоправимое… Такое, о чём жалеть потом буду.

Я продержалась ночь, потом день, потом снова ночь и снова день… Все события этих дней слились в одну сплошную полосу. Я не в состоянии была нормально есть, нормально спать и постепенно превращалась в тень самой себя. Каждый день герцог настаивал на том, чтобы я присутствовала на завтраках, обедах, ужинах… Виконт Уффат всегда составлял нам компанию. И я давилась крошечной порцией еды под его задумчивым взглядом. С него сняли кандалы, заменив магическими браслетами, подобными тем, которые носила я. Но мне было всё равно… Что там с Солерсом и как… Моя душа осталась на границе с Империей, здесь же присутствовала только оболочка. Мне очень не хватало ставших привычными объятий Форуха. Его силы и уверенности в будущем. Когда и как я успела так сильно полюбить человека, которого раньше боялась?

Чем больше проходило времени, тем больше я уходила от реальности, погружаясь в воспоминания… О ночах и днях, проведённых вместе с ним. Я не плакала, не впадала в истерику… Просто перебирала то, что врезалось в память, полностью перестав интересоваться происходящим в стране. Я не замечала того, что происходит вокруг, в чём я хожу, с кем и о чём разговариваю. Окружающее казалось каким-то нелепым и дурным сном. Солерс, пользуясь расположением герцога, пытался меня растормошить… Но я пропускала мимо ушей то, что он говорил. Один раз только вскинулась, когда мужчина предложил мне выбрать храм для бракосочетания, ради этого он готов был организовать выезд за пределы Дворца, чтобы выбрать можно было визуально… Именно в этот момент осознала, новоявленный папаша торопит виконта со свадьбой, не собираясь оставлять много времени на подготовку к ней.

Впрочем, Солерс поставил меня перед фактом, насчёт необходимости выбора храма. И герцогу, когда тот попытался напомнить что в столице всё ещё небезопасно, сказал, что мне надо развеяться… Герцог глянул на меня, нахмурился и согласился. Солерс не дал возможности произнести вслух, что мне всё равно, где пройдёт церемония, перебив самым невежливым образом и я не стала продолжать. Связь с Форухом мне была всё так же недоступна, и я боялась лишний раз перечить, понимая что благополучие дорогого мне человека всё так же шатко… И будет ли то благополучие для него когда-нибудь, совсем не известно… И как же жалела о том, что дразнила его и так и не сказала, что тоже люблю. Будет ли у меня возможность когда-нибудь это ему сообщить?

Безучастно я рассматривала уцелевшие в землетрясениях строения столицы, ехали мы по богатому кварталу и выглядел он почти так же, как и тогда, когда я бежала отсюда. На попытки Солерса узнать, что именно предпочла бы из возможных храмов, пожимала плечами и молчала. А в самом храме он меня удивил… Отвёл подальше от охраны, которой дал знак не следовать за нами, и тихо прошептал:

— Я думал, вы умнее графиня… Неужели вы сдались? Вы не хотите побороться за своё счастье?

— Откуда такое радение о моём счастье? — не удержалась от иронии.

— Ленора, очнитесь! — схватил он меня за плечи. — Из любого положения есть выход.

— Какой? — спросила тихо и с отчаянием. — Где выход из этого положения? Форух стал заложником Императора… Не уверена, что имперцы дадут вам жениться на мне и не попытаются вмешаться. Удивительно, что герцог не поженил нас с вами сразу же, как вы дали согласие… Где выход? Я его не вижу…

— Выход есть, Ленора, — виконт скривил губы в горькой усмешке. — Магическую клятву, связавшую мою жизнь с жизнью герцога мне не обойти… Но это не значит, что я позволю ему и дальше проводить свою политику запугивания населения… Вы не понимаете, что этот человек творит со страной. Судьбы простых людей вам не интересны… Но выход есть, Ленора… Есть. Если придётся заплатить жизнью за нарушение клятвы…

— Вы ведёте опасные разговоры, — прервала его спокойно. — Если нас с вами подслушают? Вы рискуете…

— Риск… — это слово виконт словно выплюнул. — Что риск, Ленора? Важнее будущее этой страны. И мне нужна собранная и сильная государыня, которая без моей помощи и подсказок кого-либо, сможет справиться со свалившейся на неё властью. Иначе и затевать всё не будет смысла. Мне важно понимать, Ленора… Сможете ли вы перестать жалеть себя? Сможете ли быть достаточно сильной, чтобы подхватить корону? Ради этого разговора и ответов на эти вопросы я привёз вас сюда сегодня. Если вы сумеете быть той, кем вас воспитывали… Если вспомните о своей гордости и предках… Тогда вам не придётся бояться бракосочетания. Замужней дамой вы пробудете недолго.

— На что вы намекаете? — я как-то незаметно для самой себя выплыла из дурмана последних дней, в попытках осознать всё им сказанное.

— Я и так рискую, давая понять вам о своих планах довольно прозрачно, — хмуро заметил он. — Вы ведь можете включить свою смекалку? И силу воли тоже… Вы ничем не поможете ас Олиани, если будете жалеть себя и его, и ничего не делать… Неужели вы этого не понимаете? Будьте хитрее и не ведите себя так прямолинейно. Что мешает вам обмануть герцога и сделать вид, что вас всё устраивает? Поверив в это, он перестанет так тщательно следить за вами… Надо взрослеть, Ленора! Иначе вы так и будете жертвой обстоятельств… Неужели вам всю оставшуюся жизнь хочется прожить жертвой?

— Нет, не хочется, — прошептала в ответ и сжала губы, прежде резко выдохнув. — Я обдумаю всё вами сказанное.

— Вот и хорошо, — Солерс склонился надо мной, заглядывая в глаза. — А теперь потерпите немного, — и поцеловал меня в губы.

И немного увлёкся, потому как перешёл на прикосновения губами к моим щекам, а потом и к повлажневшим ресницам. Стояла замерев и чувствуя тоску, совсем не этого человека я хотела бы сейчас видеть рядом. Но не отталкивала и не приближала, просто стояла и ждала.

— Теперь ни у кого не возникнет вопросов, о чём мы с вами так долго беседуем, — мужчина обхватил меня руками и притянул к себе, уткнувшись носом в волосы. — Не стойте так напряжённо… Будьте хитрее, — голос Солерса звучал хрипло и грустно. — Подыграйте мне.

Неохотно обвила его шею руками, постаравшись расслабиться. Получалось плохо, но я старалась, впервые за эти дни задумавшись о том, что вокруг происходит. И дала себе слово хорошенько всё обдумать и попытаться сделать выводы и действительно поискать пути выхода из ситуации… Ведь Солерс, по большому счёту, был прав. Я опустила руки, перестав бороться. И это не могло мне никак помочь… Я так привыкла рассчитывать на кого-то в сложных ситуациях. Сейчас же мне приходилось самой заботиться о том, чтобы выбраться из ловушки… Получится ли быть хитрее? Наверное, действительно стоило постараться и попробовать обмануть герцога. Стать послушной дочерью, с радостью выслушивать его планы, поддакивать, улыбаться через силу и делать вид, что смирилась со своей судьбой… И искать выход, искать и ещё раз искать…