Я пошла короткой дорожкой от моего дома, по направлению к лесу. Я не хотела, чтобы мой автомобиль оставался на стоянке на всеобщее обозрение. Это не займет у них много времени, чтобы понять, что ранее там парковался Бо, и теперь моя пустая машина была на месте. Никто не ожидал, от дочери проповедника греха, но они уверены, что хотели бы поймать меня на этом.

Не то, чтобы это было именно грехом. Ну, врала я моим родителям, было такое, но Бо был кузеном Сойера и моим. . другом. Я была уверена, что те места которых касался Бо, и куда целовал, во второй половине дня подходили под категорию "грех", но я не могла заставить себя даже побеспокоиться об этом. К тому времени, когда я добралась до леса, я почти убедила себя, в нашей невиновности.

Лес был пуст, за исключением одного потрепанного грузовика Шеви. Я подбежала к пассажирской стороне и прыгнула в машину, прежде, чем кто-то смог подъехать и поймать меня. Бо улыбнулся мне, и мое сердце бешено заколотилось.

— Мне очень нравится, когда ты носишь сарафаны, — сказал он, до того как нажать на скорость и выехать на дорогу. Я быстро взглянула на подол моего миленького короткого сарафана, и дрожь предвкушения пробежала по мне.

— Я не собираюсь возвращаться через город. Иди сюда, — сказал он, похлопывая на место рядом с собой. Я подвинулась так близко, как могла, пытаясь не касаться ногами рычага переключения передач.

— Не достаточно близко. Пошире ноги, — сказал он. Я взглянул на него, и он отвел глаза от дороги, всего на минутку, чтобы встретиться со мной взглядом. Мое сердце трепетало в груди. Я перенесла одну ногу через рычаг переключения передач и снова подвинулась к нему, пока мои бедра вновь не коснулись его. Внезапно я почувствовала головокружение, когда его рука легла на рукоять переключения передач, между моими коленями.

— Как долго я смогу задержать тебя сегодня вечером? — спросил он, вторгаясь в мои мысли.

— Ох, хм, они не сказали, но я и не гуляла так поздно. Я сказала им, что иду на фильм после полуночи.

Он переключил скорость, а затем положил руку мне на бедро. Я начинаю понимать, почему он любил сарафаны.

— Хорошо, мы проведем время на заливе, — ответил он.

В этом году я еще не была на заливе. Сойер никогда не изъявлял желания, съездить в ту строну. Он говорил, что вода была противной, но я всегда думала, что она красива.

— Я решил, что лучше будет, если мы не будем торчать здесь, в округе.

Я кивнула, потому, что понимала, что он имеет ввиду. Казалось, его не беспокоит тот факт, что он делал что-то, что не должен был делать с девушкой своего двоюродного брата. Эта мысль напомнила мне образ Бо, за последние несколько лет. Он играл в игры с выгодой для себя. Сексуальный мятежник, который брал то, что хотел.

Кроме того, этот образ уже казался мне размытым. Он не задавал сегодня мне вопросы, о том, как я плакала на нем и пускала слюни. Он перестал работать, чтобы успокоить меня. Эгоист этого бы не сделал. Кроме того, если то, что мы делали, означало, что у него было черное сердце, тогда у меня было такое же.

— Ты нахмурилась. О чём ты думаешь? — спросил он

Я думала о том, что я врала ему, как если бы я была старым прожженным лжецом, но я не могла врать и ему тоже. Мне нужно было сказать ему что-то, до того….ну, до того как мы пройдем весь этот путь.

— Как я понимаю, я делаю что-то не то, и я чувствую себя виноватой, но эти вещи не такие уж и значимые, чтобы заставить меня остановиться.

Бо убрал руку с моего бедра и вернул ее на рычаг переключения передач. Я изучала его большую загорелую руку и воображала, каково это было, иметь идеальные части тела. Его хватка на рычаге была настолько сильной, что некоторые участки загорелой кожи побелели. Я хотела протянуть свою руку и успокоить его, чтобы напряжение ушло. Но мы должны были поговорить об этом. Он ничего не сказал и не сделал ни единого действия, чтобы прикоснуться ко мне.

Болезненный узел страха как будто завязался в моем желудке, потому, что я ждала, что он развернется и увезет меня домой. Я напомнила ему о том, как против правил то, что мы делали, и он не мог с этим не согласиться. Он любил Сойера и я никогда не думала, что он сделает что-то вроде этого, потому, что он его кузен. Я же была не лучше.

Я тоже должна была любить Сойера, и я любила, но не так, как должна была. Молчание так затянулось, что я просто сидела и ждала, что Бо развернет грузовик и отвезет меня обратно в парк, но он продолжал ехать по направлению к бухте. Через несколько минут, когда я с уверенностью могла сказать, что он не развернется, я расслабилась и ждала.

Бо свернул на грунтовую дорогу, и через траву и сорняки, впереди, я смогла разглядеть заросшую поляну. До пирса на заливе было недалеко. Бо развернул свой грузовик и поставил его так, чтобы кузов «смотрел» на воду.

— Где мы? — спросила я

— Пирс, часть личного имущества моего друга. Он выкупил его, чтобы облагородить здесь все, после окончания колледжа, — ответил он и потянулся к двери, чтобы открыть ее.

Я ринулась к двери, чтобы выйти со своей стороны, когда его рука коснулась моей ноги, заставляя затрепетать, все внутри, и я подняла глаза на него.

— Жди здесь. Я собираюсь кое-что проверить, потом вернусь за тобой и отнесу тебя назад. Трава высокая и в ней могут быть змеи.

Я кивнула и видела, как он спрыгнул в высокую траву. Змеи, меня, конечно, беспокоили, но идея того, что он отнесет меня, заставила воображать разное в моей голове, пока я ждала его. Через несколько минут он вернулся, остановившись перед открытой дверью грузовика. Он поманил меня пальцем, давая понять, что пришел за мной. Я немного продвинулась по сиденью, пока не оказалась в достаточной близости, чтобы он подхватил меня под ноги и понес.

Как только он взял меня на руки, я вдруг стала волноваться, по поводу того, что я окажусь слишком тяжелой. Я пыталась не зацикливаться на своем весе, но обычно парни не таскают меня по округе на руках. К счастью, мой вес, казалось, не был проблемой, когда он поднялся вместе со мной, а потом нес по задней части грузовика, и опустился вместе со мной на импровизированный настил, со всей легкостью.

Он разложил несколько одеял и две подушки. Кулер стоял в дальнем углу. Я подползла к середине и села. Бо стоял у задней двери, наблюдая за мной. Тени от лунного света прикрывали глаза, так, что я была не уверена в том, что же он задумал.

— Ты идешь? — спросила я, почти испугавшись его ответа.

— Да, я немного отвлёкся на вид, — ответил он

Дрожь ожидания пробежала по мне, когда он забрался в кузов грузовика. Стоя на коленях передо мной, он протянул руку и взял меня за правую ногу, затем положил ее на свое обтянутое джинсами бедро. Очарованная, я наблюдала за ним, как он расстегнул мою сандалию и положил ее рядом с кулером. Затем он положил мою ногу обратно на одеяло и потянулся к моей левой ноге и с тем же медленным, осторожным вниманием, он снял второй сандалий. Как только обе мои ноги оказались голыми, он посмотрел мне в глаза.

Легкая улыбка коснулась уголков его губ.

— Мне нравится твой розовый лак, — сказал он, вновь посмотрев мне на ноги.

Мое глупое сердце бешено стучало, в груди, и я издала нервный смешок.

— Это «сладкая вата». Цвет, я имею ввиду. Я даже предложение не могла составить.

— Мне нравится сладкая вата. Хотя, твои пальчики, скорее всего, намного слаще.

Своей теплой рукой он притянул мои ноги ближе к себе, чтобы сесть рядом со мной. Никто из нас не сказал ни слова, мы просто уставились на неподвижную воду. Никогда я своей жизни, так не нервничала.

Бо заерзал рядом со мной, а затем лег на подушки позади нас. Я слегка развернулась, чтобы посмотреть вниз, на него. Он хочет, чтобы я тоже легла? Подложив руку под голову, и потянувшись другой, Бо улыбнулся мне, так, как будто прочитал мои мысли.

— Иди сюда, — сказал он.

Я быстро сгруппировалась и свернулась рядом с ним, положив голову ему на грудь. Там было умиротворение, там в его руках, которое я никогда не испытывала с Сойером. Это было, сродни тому, как если бы я пришла домой после долгих поисков.

— Я люблю Сойера, Эш, — сказал Бо тихо, в ночь. Его голос звучал так, как будто пытался убедить меня в этом.

— Всю свою жизнь, я никогда не завидовал ему. Ни его отцу. Ни его матери. Ни его деньгам. Ни его спортивным способностям, — он остановился и прерывисто вздохнул. Мое сердце болело за него. Я сжала руки, которые покоились на его животе в кулаки, чтобы не потянуться к нему и не начать успокаивать его, как ребенка, — До того дня, когда я увидел, как он на футбольном поле поцеловал тебя в губы. Это был не первый ваш поцелуй. Мне тогда было около четырнадцати, но я понимал, что теперь я исключен из тайного общества. Я хотел врезать ему по лицу и вырвать тебя из его рук. Когда я сделал шаг в его сторону, твои глаза встретились с моими, и я увидел в них немую мольбу, прощение или принятие. Я не был уверен, что именно я там увидел. Все, что я тогда узнал, ты теперь была с Сойером. Мой лучший друг исчез. Я завидовал ему и ненавидел его, впервые, в тот день. Он, наконец, выиграл приз, который, как я думал, был моим.

Я закрыла глаза от слез, которые угрожали пролиться по моим щекам. Я хотела рассказать ему, что я никогда не чувствовал слабости, когда Сойер целовал меня, или, как земля не уходила из под ног, когда он прикасался ко мне. Вместо этого я хранила молчание, зная, что я не могла ничего сказать. Даже если все, чего я хотела это был Бо, я знала, я никогда не получу его. Эти последние две недели, все, что у нас было. Сойер приедет домой, и я должна быть с ним снова. Другого выхода нет.

Я повернулась и приподнялась на локте, потом посмотрела в его мрачные глаза. Я чувствовала, как его сердце забилось под моей рукой.

— Ты был моим лучшим другом, Бо. Ты никогда не относился ко мне или не смотрел на меня не так, как друг. Как только я начала меняться, и все мы стали замечать противоположный пол, ты казалось, не заметил, что я стала девушкой. Сойер заметил. Может быть, потому, что он не был моим партнером в преступлениях. Возможно, потому, что у меня была с ним связь, но не такая, как с тобой. Но он видел во мне девушку. Я думаю, что в глубине души я ждала от тебя этого, но, когда он поцеловал меня, я знала, что никогда не дождусь этого от тебя. Я была не для тебя.

Бо приподнялся и обхватили своей рукой мое лицо со своей стороны.

— Я всегда осознавал, что ты девушка, Эш. Мне просто было страшно, потому, что единственным человеком, который знал все мои секреты, оказалась самой красивой девушкой, которую я когда-либо знал. Мои чувства к тебе, были страшнее преисподней.

Я наклонилась к нему и поцеловала морщинку между бровей.

— Сейчас. Здесь. Я твоя. Не Сойера. Он не тот, кого я хочу. Сейчас, все чего я хочу, это ты, — я осторожно выбирала слова, но мы оба понимали, что я имею ввиду.

Он взял меня за талию и лег так, чтобы я оказалась сверху, на нем. Я припала губами к его губам и вздохнула, его руки нашли подол моего платья и его теплые ладони прикоснулись к моим бедрам.

Сегодня я отдам себя Бо, потому, что я хочу этого. Он плохой парень из нашего городка, а я дочь священника. Это не должно было случиться именно так.

— Эш, я хочу тебя. Сильно, очень, очень, сильно. Но ты заслуживаешь лучше, чем это.

Я наклонилась над ним и опустилась вниз, чтобы вновь его поцеловать, потом я отстранилась и прошептала:

— Нет ничего лучше, чем это, Бо.

Его руки обхватили меня сзади, и переместил меня, так, чтобы я смогла чувствовать прикосновение его очевидного возбуждения между теплом моих бедер.

— Пожалуйста, Бо, — взмолилась я, не уверенная, о чем я прошу его, но зная, что мне нужно большее. Его руки сильнее схватили меня за талию.

— Держись за меня, малышка. Я собираюсь позаботиться о тебе. Сказал он своим скрипучим от желания голосом, что заставило меня впасть в еще большее отчаяние.

Его бедра терлись о мои снова, вызывая у меня волны импульсов удовольствия которые проходили сквозь мое тело, от каждого трения между моих ног. Бо приподнялся и притянул мою голову к себе, еще ниже, пока мой рот не накрыл его. Это было то, чего я хотела. Эта связь. Необузданное, желание, честное притяжение. Не контроль и осторожность. Мне нужна была безрассудность.

Язык Бо скользнул между моих губ и начал вкушать каждый темный уголок моего рта, а я испытывала такое экзотическое удовольствие, которое он казалось, хотел посмаковать. Это были те ощущения, которые я всегда желала испытать. Одним быстрым движением Бо перевернул меня на спину и, завис надо мной, а потом он начал покрывать поцелуями мою грудь. Мне нужно больше. Пошевелившись, я схватила его за волосы и немного потянула их с нетерпением.

Тихий смешок вырвался из его груди, и теплая рука Бо скользнула между моих ног, а потом он медленно погладил меня по внутренней части бедра.

Я не смогла удержать трепетный вздох, который сорвался с моих губ.

— Ты прекрасна, Эш, — прошептал Бо, когда его рука коснулась меня там. Своим длинным пальцем он поводил под краем моих трусиков, и я захныкала, желая большего, — Я так люблю, когда ты издаешь такие сладкие короткие звуки. Это сводит меня с ума, — пробормотал он у моей шеи.

Когда тепло Бо покинуло то место я начала протестовать, но до тех пор, пока его руки не скользнули под мой сарафан, его пальцы не поддели мои трусики и не начали тянуть их вниз. Я наблюдала, за выражением его лица, когда хватала ртом воздух. Из-за волнения и желания я не могла делать глубокие вдохи. У него был удивлённый и почти благоговейный взгляд, когда он стянул с меня трусики, затем сложил их и положил рядом с собой. Наконец, он поднял глаза, чтобы встретиться с моими.

— Ты уверена? — он сдерживал себя и, голос его выдавал. Он остановился бы, если бы я захотела, чтобы он остановился. Я доверяла ему. Полностью.

— Да. Очень, — ответила я, подняв ногу так, что мой сарафан скользнул вниз по моей ноге и упал мне за талию.

Глаза Бо расширились от возбуждения. Он медленно протянул руку, коснулся моего колена, а потом кончикам своих пальцев он провел вниз по моему бедру. Его грудь поднималась и опускалась с каждым быстрым, но коротким дыханием, коротко вздохнув, он скользнул пальцем по моему теплу.

— Эш, — его голос окутывал.

— Пожалуйста, Бо, — просила я, желая, что бы он пошевелил пальцами. Он проник внутрь меня сначала одним, а потом двумя пальцами, и я растеряла все мысли и вскрикнула. Я не знаю, что я говорила, но я знала, что я просила его. Я не хочу, чтобы это вообще когда-нибудь заканчивалось. Он принялся двигать пальцами вперед-назад, в меня и из меня, а свободной рукой, он оттолкнул мою ногу назад, открывая меня полностью своему взгляду. То озорство, чем мы занимались, довело меня до пика наслаждения, и, как и раньше, сегодня мой мир разлетелся на миллионы красочных, интенсивных, чудесных сокращений.

Бо

Я знал, что это неправильно, но мне было просто плевать. Не сейчас. Я не сводил глаз с Эштон, когда она задыхалась, и я освободился от своих джинсов. Она была всем, что имело значение. Она должна принадлежать мне. Ее глаза были чуть приоткрыты, но когда она посмотрела на меня, они медленно расширились от возбуждения, когда она увидела, как я раздеваюсь.

Мои руки дрожали, когда я полез в карман джинсов, чтобы взять оттуда презерватив, который я предварительно взял из бардачка. Боже, что она делает со мной?

— Я могу это сделать? — спросила Эштон хриплым, но довольным голосом, отчего мой член стал пульсировать еще сильнее. Я заставил ее чувствовать себя хорошо. Я поклялся бы, потому, что услышал это в её голосе.

— Что, презерватив? — спросил я, и навис над ней, чтобы поцеловать ее в распухшие губы. Мне нужно было ощутить этот вкус. Я был не в состоянии оставаться без этого так долго. Я не мог отказаться от этого.

— Да, — ответила она около моего рта.

Посмеиваясь, я сунул упаковку ей в руку.

— Только потому, что я не могу сказать тебе «нет». Только сделай это быстро, пожалуйста.

— Это больно? Я имею ввиду, ну, ты знаешь, когда надеваешь его? — спросила она, когда я отстранился, встав на колени между ее ног.

— Не так, как ты думаешь. Я буду наслаждать этим. Я обещаю.

Непослушный огонек в ее глазах вызвал во мне стон. Черт, она собиралась свести меня с ума. Она протянула руку и первое прикосновения ее мягкой руки, почти заставило меня потерять контроль. Я хотел, посмотреть не нее, но я знал, что я не смогу. Я был бы не в состоянии сдержаться. Закрыв глаза, я плотно сжал руки в кулаки, стараясь не думать о том, что она делала.

Как только презерватив был полностью надет, я вновь открыл глаза, и схватил обе руки Эштон, их по обе стороны от ее головы, при утом уронив ее на спину, и со вздохом уставился на нее.

— Дай мне минуту, — объяснил я напряженным голосом, отчаянно стараясь, чтобы мы пришли к этому вместе. Я должен успокоиться. Минута нужна была мне, чтобы войти медленно.

— Хорошо, — прошептала она.

Я зарылся лицом в изгиб ее шеи и судорожно вздохнул. Это была моя Эш. Годы, я мечтал об этом моменте. Это было то, о чем я и представить не мог. Совершенно другая дрожь пробирала меня и Эштон повернула голову, чтобы поцеловать меня в щеку.

— Я хочу этого, Бо. Я хочу этого с тобой.

Я не ожидал услышать эти слова.

Подвинувшись, я отпустил ее руки и, держал себя над ней опираясь на свои, расставленные по сторонам от ее головы. Я не мог говорить. Слова были невозможны. Я нежно поцеловал ее, перед тем как опустить свое тело пока я был готов.

Она тихо вздохнула, когда я немного нажал на нее, такую тугую и теплую, и это заставило меня остановиться. Черт, это было тяжело. Она была такой плотной, такой жаркой, я должен был продолжать. Я вошел дальше.

Когда она приподняла бедра, чтобы протолкнуть меня дальше вглубь я вздрогнул и проник в нее до тех пор, пока не почувствовал преграду, я знал, что это причинит ей боль. Я не хотел причинять ей боль.

— Все в порядке, Бо. Пожалуйста, не останавливайся, — сказала она, покачиваясь подо мной.

Накрыв ее рот своим, я с силой, жестко вошел в нее. Небольшой стон ворвался мне в рот, что заставило меня мгновенно отреагировать. Я нежно поцеловал ее. Все что угодно, чтобы она забыла о боли. Она начала медленно раскачиваться подо мной, и я понял, что нет уже никаких препятствий. Я был внутри Эштон. Наконец-то.