В 2 часа пополуночи Наполеон стоял уже на тех высотах, где за день пред тем было сражение. Он окружил себя фельдмаршалами и важно и громко рассуждал, как и откуда лучше начать предстоявшее сражение. Ночь была холодна. Даже легкий утренник охрусталил по местам увлажненную землю. К рассвету густые туманы поднялись, и в 6 часу утра выступило великолепное солнце. Это явление, вероятно, навело мысли Наполеона на времена былые. Он вспомнил Вену, Моравию и приветствовал подмосковное солнце достопамятными словами:

"Это солнце Аустерлица! (c'est le soleil d'Austerlitz)". На всех французских биваках ударили подъем, звуки барабанов прокатились по линии, и армия взялась за ружье. Полковники на конях стояли перед полками. Капитаны читали перед ротами приказ:

"Солдаты! Вот битва, которой вы так желали! Изобилие, отдых, все выгоды жизни, скорое примирение и слава ожидают вас в столице русской. От вас зависит все получить, всем воспользоваться, только ведите себя как при Аустерлице, Фридланде, Витебске, Смоленске. Сражайтесь так, чтоб позднейшие потомки могли с гордостию сказать о каждом из вас: "И он был на великом побоище под стенами Москвы!" Этот приказ, нарочно прочитанный на таких местах, где лежало много неубранных русских тел, воспламенил французов.

Теперь, когда уже на роковой шахматной доске Бородинского поля расставили мы все шашки и внимательно рассмотрели положение линий и предстоящие ходы обеих сторон, прежде, чем перейдем к рассказу о великой битве, представим еще читателю беглый панорамический взгляд на местность и некоторые моменты сражения. Делаем это теперь, чтобы после не перерывать уже начатого рассказа без особенной необходимости.