Её разбудил запах кофе и сдобных булочек. Зевая и потягиваясь, надела халат и спустилась в кафе.

Все уже были там, и она, как и другие, подошла к барной стойке и налила себе в чашку кофе. Положив на тарелку два круассана, кусок масла и несколько ложек малинового джема, поискала глазами, где можно приземлиться.

– Идите сюда, – позвала её Данко. – Тут есть свободное место.

– Спасибо, – кивнула Лидия. – Я лучше сяду к окну – там посветлей. А то не разберу в этом сумраке, чем в этом заведении кормят.

– Кормят здесь нормально. – К ней подошла Манго и поставила на стол ещё одну тарелку, с куском пирога. – Вы зря не взяли – он очень вкусный. Но старайтесь к завтраку и к ужину не опаздывать. Они тут помешаны на дисциплине и ужасно не любят, когда кто-то ломает установившийся порядок.

– Порядок – это совсем другое. – Все обернулись дружно и посмотрели на бородатого мужика, сидевшего за последним столом. Он сосал пиво, прикладываясь к большой бутылке, и оно текло по бороде и капало на воротник рубашки. – Когда одному командиру только известно, куда и зачем он тебя послал. А сам ты послать его не можешь. Обязан выполнить и, если он прикажет, умереть. Вот что такое порядок.

– Вы сегодня утром приехали? – спросила Манго. – Это вас мы ждём со вчерашнего вечера, и у вас был какой-то сложный маршрут, да? Вы ведь через Хельсинки и Женеву сюда ехали, если я не ошибаюсь?

– Так точно, товарищ капитан. – Вытянувшись перед ней, мужик приложил руку к воображаемой фуражке. – Прибыл для прохождения процедур и лечения.

– Вы настоящий гвардеец, – похвалила его Манго. – Выучка у вас отличная. А что касается лечения, тут всё намного сложней. Сейчас кризис, и стоимость медицинских услуг резко возросла. Тех денег, которые выделил фонд, не хватит на всех. Кого-то придётся отправлять обратно, но, кого именно, мы пока не знаем. Это определится поздней.

У старухи кусок застрял в горле, и, подозвав к себе доктора, она взяла его за галстук и притянула к себе:

– Ты об этом знал? – заглянув в глаза Солодову, спросила она.

– Тихо, пожалуйста, не шуми, – попросил он. – Никто ведь не сказал пока, что домой отправят именно тебя. Для чего я с тобой поехал? Чтобы решать эти вопросы.

– Если бы я могла тебе доверять, – отпуская мужа, тяжело вздохнула старуха.

Глотнула кофе – он показался ей невкусным. Посмотрела в окно и увидела, что очарование пейзажа, которым она только что любовалась, куда-то ушло.

Поднялся ветер и, сдувая со склонов горы снег, крутил его в воздухе.

Всё сразу помутнело – небо и солнце. Как будто с картины смыли яркие краски, и полотно сделалось серым и скучным. Как жизнь, потерявшая смысл.

Лидия отодвинула от себя чашку и тарелку с недоеденным пирогом и, опираясь на костыли, потопала к выходу.

– Не уходите пока, – остановила её Манго. – Вам не хочется узнать, чем мы тут все будем заниматься? Я сейчас расскажу.

– Я, например, знаю, чем буду заниматься. – Бородатый мужик достал из кармана и показал всем новенькую блесну. – Рыба тут в речках наверняка имеется. Я её в России тягал, из водоёмов наших поганых, в Финляндии таскал вёдрами, и здесь она от меня тоже не уйдёт.

– Ну не знаю, – пожала плечами Манго. – Вряд ли тут можно ловить рыбу без лицензии, и я сомневаюсь, что вам удастся её получить.

Рыбака неожиданно поддержал доктор:

– Я этим делом, между прочим, тоже увлекаюсь. – Подошёл к бородачу и, взяв у него блесну, подкинул и ловко поймал, – она сверкнула, будто рыбка, выпрыгнувшая из воды. – Хорошая вещь, – одобрил доктор. – И лицензию, мне кажется, можно будет оформить. Почему нет?

– Я продолжаю, – сказала Манго. – Мы подумали, что вам скучно будет сидеть целыми днями в отеле. Одни захотят посетить музей, а другие магазин. Мы организуем для вас эти поездки, и первая состоится уже сегодня.

– Вот это дело! – обрадовался бородач. – Я хочу купить себе новый спиннинг, и мне нужно заехать в лавку, где их продают.

– Заедем, конечно, – пообещала ему Манго. – Спускайтесь через час вниз – и садитесь в автобус. Доставим вас в любое место.

– А к обеду мы вернёмся? – поинтересовался инвалид, которого все за глаза называли «одноруким». На самом деле рук было две, но одна, неживая, висела как тряпка, и проку от неё было мало.

– Как ты думаешь, Вадим? – спросила Манго, повернувшись к стоявшему у неё за спиной блондинистому парню.

– Не знаю, – ответил тот. – Мы с отелем об обедах и не договаривались даже. Это всё за отдельные деньги, и в городе проще, наверное, будет перекусить.

Старуха поднялась наверх и, проходя мимо номера, в котором жила Манго, услышала голос доктора.

– Вы меня извините, конечно, – сказал Солодов. – Но мне кажется, что этого нельзя было делать.

– Ты это про что? – не понял Вадим. – Чего нельзя было делать?

– Говорить, что денег на всех не хватит. – Звякнули бокалы, и она догадалась, что в номере пьют. – А если они теперь начнут убивать друг друга?

– Не думаю, что дойдёт до этого, – возразила ему Манго. – Тут одни инвалиды и старухи. Кто будет убивать?

Лидия доползла до кровати и, рухнув на неё, вспомнила, что не заперла дверь. Хотела подняться, но потом решила, что это бред. Ждать, что средь бела дня к тебе в номер вдруг явится убийца. Это похоже на приступ паранойи.

В дверь постучали, и она крикнула:

– Входите, не заперто. – Увидела знакомый женский профиль и обрадовалась: – А я уже и надеяться перестала, что вы придёте. Всё время чем-то заняты или куда-то торопитесь. Я часто вижу вашу спину, но забыла, какого цвета у вас глаза.

– Ну и какие они у меня? – Отдёрнув штору, музыкантша впустила в комнату дневной свет, и оказалось, что на глазах у неё линзы. Они были почему-то розовые, и это делало её похожей на кролика.

– Уставшие, – сказала Лидия. – Вам приходится много работать?

– Сплю плохо по ночам, – объяснила флейтистка. – А на работу я теперь не хожу. Меня уволили из оркестра.

– Понятно, – кивнула старуха. – А как ваше привидение? Оставило вас в покое?

– Продолжает меня доставать. – Подойдя к зеркалу, заглянула в чёрную глубину. – Сейчас её там нет, моей голубой леди, но может появиться в любую минуту.

– Вы уже поняли, что ей от вас нужно? – Лидия тоже посмотрела в зеркало и, не увидев там никаких призраков, взяла щётку и стала расчёсывать волосы. – Зачем она к вам приходит?

– Ей моя помощь нужна. – Гостья вынула из сумочки сигареты и придвинула к себе пепельницу: – Вы не будете возражать?

– Курите, конечно, – разрешила старуха. – Я под настроение и сама люблю подымить.

– А мне раньше было нельзя. – Закурив, флейтистка поперхнулась дымом и долго не могла потом прокашляться. – У меня ведь такой инструмент – нужно чистое дыхание.

– Ничего, не переживайте, – попыталась её утешить Лидия. – Вылечат ваше горло – и опять зазвучит ваша флейта.

– Во всём виноват старик. – Она вложила в свои слова столько страсти, что можно было не сомневаться в том, что её болезнь неизлечима. – Это он наслал на меня порчу.

– В чём вы перед ним провинились? – спросила Лидия. – За что он вам мстит?

– Есть за что. – Женщина явно гордилась собой. – Я утопила в море его любимую киску.

– Вы всё-таки это сделали? – Лидия смотрела на свою гостью с изумлением. – То, о чём вас просила ваша голубая фея.

– Да, я это осуществила. – Музыкантша откинулась устало на спинку дивана. – Но голубая леди продолжает преследовать меня, и я не знаю, что она потребует от меня завтра.

– Вам нужно как-то справиться с нервами, – сказала Лидия. – А самое лучшее лекарство – это сон.

– В самом деле нужно отоспаться, – согласилась с ней флейтистка. – Сейчас наглотаюсь таблеток и завалюсь в кровать.

– Ничего, всё будет хорошо, – снова повторила Лидия. – Все мы совершали ошибки, но Бог милостив, и Он умеет прощать.

Её подмывало желание немедленно с кем-то всё обсудить, и, как только музыкантша ушла, старуха отправилась к ближайшей соседке.

– Можно зайти? – приоткрыв дверь, спросила Лидия. – Я к вам с просьбой и с разговором.

– Проходите и падайте на что-нибудь мягкое, – выглянув из ванной, пригласила её Данко. – Мы сейчас выпьем с вами винишка и пообщаемся. Только волосы немного подсушу.

– Я как раз по этому поводу. – Лидия опустилась в кресло и, взяв лежавший на столике журнал, стала разглядывать фотографии стильных красоток. – Вы не могли бы дать мне ненадолго ваш фен? Ужасно неловко клянчить, но без него не получится нормальная причёска. А свой я оставила дома.

– Разумеется, дам, – сказала Данко. – Правильно и сделали, что оставили, – тяжесть такую таскать. Я тоже долго сомневалась, но в последнюю минуту всё-таки положила в сумку.

– Вы поедете в город? – поинтересовалась Лидия.

– Что-то мне не хочется никуда ехать.

Погода не менялась пока в лучшую сторону, и даже наоборот, начинало казаться, что зима уже никогда не уйдёт из этих мест. Дул сильный ветер и, сметая снег с крутых склонов, он с остервенением засыпал дорогу. Из окна хорошо было видно, с каким трудом машины одолевают подъём.

– А меня отсюда увезут, наверное, прямиком на кладбище.

– Что вы такое говорите?! – возмутилась Данко.

Лидия поднялась и, опираясь одной рукой на спинку кресла, отвела вторую руку в сторону. Откинула голову назад и, изгибаясь плавно всем телом, вдруг взмахнула крылом – и взлетела, будто птица.

И сразу же упала на пол – и забилась в агонии. Дёрнувшись несколько раз, вытянулась во весь рост – и умерла.

Обратно к жизни её вернуло красное вино. Почувствовала, как к губам прикасается холодное стекло, – и открыла рот. Омыв язык и горло, терпкий напиток заставил сделать вдох – она снова задышала.

– Браво! Браво! – отбивая ладоши, кричали зрители.

Вадим и Солодов вошли в номер в тот момент, когда она из инвалида превратилась в птицу, и оценили по достоинству мастерство актрисы.

– Вы зачем сюда притащились? – спросила Лидия. – Вам кто нужен? Я или она?

– Нам нужна сердечница. – Доктор вытащил из сумки тонометр и, усадив больную на диван, надел ей на руку резиновый манжет. – Тут всё очень остро.

Измерив давление, Солодов покачал недовольно головой.

– Ну и сколько? – спросила Данко. – Наверное, под двести уже?

– Ложитесь и расстегните халат, – приказал ей доктор. – Послушаю ваше сердце.

Грудь у неё была роскошная, и, приложившись к ней ухом, доктор долго его не отрывал. Он даже слюну пустил от удовольствия.

– Извращенец несчастный, – посмотрела на него с ненавистью Лида. – Ни одной сиськи не пропустит.

– Лидуся, не смей меня ревновать, – погрозил ей пальцем Солодов. – Тут-то уж точно никаких причин нет.

– Мы хотели посмотреть, в каком состоянии находится пациентка, – объяснил Вадим. – Если можно транспортировать, повезём завтра в клинику.

– А я? – спросила Лидия. – Когда вы определитесь со мной?

– Не знаю, – пожал плечами Вадим. – Мы послали запрос в администрацию фонда, но ответ пока не получили.

– Господи, – тяжело вздохнула Лидия. – Это младенцу даже понятно. Если денег нет, то их нет. Бабки – не грибы, из земли не вырастут.

– Вы у нас первая в списке, – сказал Вадим. – Только нужно немного потерпеть.

– Брехуны несчастные. – Прихватив фен, Лидия двинулась к выходу. – Зря я вам поверила.