Они скользили по откосу. Во тьме спотыкались о корни. Трава была мокрая.

Большой все вытирал руку.

— Как-то я попал в это дело локтем, — так от меня целую неделю разило. — Он сказал это, чтобы рассмешить малыша. Потом добавил: — Между прочим, он у тебя молодчина.

— Кто молодчина?

— Папаша твой. Что пошел тебя искать.

Саша удивился. А как же могло быть иначе! И, готовый снова расплакаться, вытер рукавом нос.

— Покажись-ка, а то вымажешься еще больше, — сказал большой и, послюнив носовой платок, начал было стирать с его щек грязные полосы. Но тут нужна была по меньшей мере ванна горячей воды.

— Ты всегда так ревешь? — спросил он, пройдя метров пять. И оглянулся на мальчонку. Саша завертел головой, шмыгнул носом и сказал:

— Я забыл там портфель.

Пришлось возвращаться.

Большой на всякий случай сопровождал мальчика.

Портфель, действительно, лежал там.

В траве.

Старший взял его.

— Ого, да тут целый центнер знаний! — Прикинул портфель на вес и стал им размахивать. — А ну-ка, реши: на крыше сидит десять воробьев. Если мы застрелим одного — сколько их там останется?

— Нисколько, — ответил Саша не раздумывая. — Это у нас и в книге для чтения и в арифметике есть. Я вам сейчас найду.

Он взял портфель, стал в нем рыться.

Тем временем подошли к фонарю. Саша раскрыл книжку.

— Жуть, а не задачки!

— Ладно, сейчас не до них, — ответил парень в куртке. Его заинтересовало совсем другое. Пакетик из промасленной бумаги. Не спрашивая разрешения, он вынул его и развернул. Остаток бутерброда с колбасой.

— Низко кланяюсь твоей мамаше…

Точно неделю голодал! При виде того, как он жует, Саша тоже захотел есть. Поднося ко рту последний кусок, парень вспомнил про мальчугана.

— Хочешь?

Он разломил остаток хлеба надвое и половину отдал Саше.

— Спасибо, — сказал тот по привычке, хотя это был его собственный хлеб.

Большой старательно разжевал последний кусок. Потом вытер рот.

— Теперь бы я накурился до слез.

Саша был в нерешительности.

Он шел шагах в двух вслед за парнем.

— Внизу есть автомат.

— Где?

— У телефонной будки. Только на кроны.

Большой подумал. Вытащил из кармана горсть мелочи. Штук пять крон. Остальное — двадцатипяти и десятигеллеровые монеты. Посмотрел вниз, куда показывал Саша. Потом недоверчиво протянул:

— Там вроде бы киоск.

— Автомат тоже. И телефонная будка. Их в прошлом году поставили… Вон у той стены…