Трейси спешила в «Мом», ресторан на другом конце Сиэтла, где подавали запеканку из макарон и цыпленка в горшочке. Сначала ее озадачило это задание Маркуса, но теперь идея казалась стоящей. Трейси вздохнула. Немного поразмыслив, она придумала, под каким соусом могла бы это подать: героев классических фильмов часто показывают за столом, перед ними какое-нибудь мясное блюдо и чашка кофе. В видеосалоне мистера Билла она подберет несколько сцен из старых фильмов и подаст свой обзор ресторанов с точки зрения Джеймса Кэгни или Хэмфри Богарта. Джон, естественно, потребовал включить «Хижину Джаббы», хотя Трейси не считала нужным делать рекламу этому заведению. Не так уж хорошо ее там обслуживали.

После «Мома» Трейси собиралась встретиться с Джоном в «Хижине Джаббы» и после дегустации очередного мясного блюда дать ему очередной урок. Несмотря на его провал в аэропорту — она не могла без улыбки вспоминать об этом, — Трейси понимала, что он почти победил. То, что он сам предпринял попытку, уже было невероятно и доказывало, в каком он отчаянии. Но теперь, когда он уже близок к успеху, он нуждался в уроке в одной деликатной области. Трейси много думала о том, как лучше поговорить с Джоном об этикете сексуального поведения. До сих пор она избегала этого.

Они действительно были близкими друзьями, но хотя обсуждали буквально все на свете, никогда не говорили о сексе. Трейси могла быть предельно откровенной с Лаурой и даже Бет, но это были ее подруги. Мысль о том, что можно сказать что-то подобное Джону, шокировала ее. Конечно, ей не нужно говорить с ним о его члене. Он у него есть, и предполагается, что Джон знает, как им пользоваться. Но из собственного печального опыта и из рассказов подруг ей было известно, что большинство мужчин не задумываются над особенностями обращения с женским телом. В результате ее усилий Джон стал хорошо выглядеть и говорить правильные вещи, но она подумала, что этого будет недостаточно, если он не покажет класс в постели. Трейси твердила себе, что нельзя ожидать многого от Джона: ведь у него не было достаточного опыта.

Фрейд много писал о том, чего хотят женщины, но он забыл спросить об этом свою жену или хотя бы одну из пациенток. Мужчины часто довольствуются собственным оргазмом, оставляя женщину возбужденной и неудовлетворенной. Они гордятся своими членами и ждут от женщины поклонения фаллосу. Еще одна вещь, которая нравилась Трейси в Филе, — он любил ласкать ее тело и умел это делать. Насколько легче женщине испытать оргазм, если парень знает, что доставляет партнерше удовольствие. Она должна объяснить Джону, зачем нужны ласки, что такое нежность и любовные игры, как важны в сексе взаимопонимание и неожиданные приемы, которые сводят женщину с ума.

Трейси скрестила ноги, но затем все-таки вспомнила, что должна держать ногу на тормозе. Она так глубоко ушла в свои мысли, что, когда собралась уходить вправо, не заметила сбоку синюю «Максиму». Она вильнула, вернулась в свой ряд и вспомнила, что надо смотреть на дорогу, а не «витать в небесах», как обычно выражалась ее мачеха. Останавливаясь на светофоре, Трейси снова подумала о том, что оставлять Джона совершенно неподготовленным к сексуальной жизни будет просто нечестно и по отношению и к нему, и к его будущей партнерше. Нужно знать кучу вещей, в том числе таких элементарных, как использование презервативов. Господи, хоть бы здесь он обошелся без нее! Трейси представила, как ведет его в аптеку за презервативами. Ужас!

Поворачивая на главную дорогу, она улыбнулась. Трейси вспомнила то время в Энсино, когда она стеснялась купить тампоны, если в пяти метрах от прилавка оказывался мужчина. Она шла в супермаркет и покупала крекеры, молоко, воздушный рис, хлеб с отрубями и прятала под этим упаковку тампонов.

Эти дни давно в прошлом. Теперь она могла подойти к любому продавцу любого магазина и попросить упаковку тампонов со спермицидной смазкой. Если парень хотя бы бровью поведет, она добавляла: «Пожалуй, дайте две пачки. В наше время всегда надо быть готовой к групповому изнасилованию». Паркуясь у «Мома», она все еще улыбалась.

Осторожно наклонясь, чтобы не давить на свой плотно набитый желудок, Трейси мрачно смотрела на вторую порцию жаркого, которую ей придется съесть в этот день, затем повернулась к Джону.

— Это выгладит не так аппетитно, как в «Моме», — сказала она, указывая вилкой на содержимое тарелки.

— Это еще лучше, — убежденно ответил Джон.

Зачем он обманывает!

— Ты когда-нибудь ел в «Моме»?

— Нет, — признался Джон, — но лучше, чем здесь, вряд ли бывает.

— Как ты вообще можешь об этом судить? Ты же вегетарианец.

— Нет, — возразил Джон. — Ты что, забыла? Вегетарианцы едят…

— Попался! — хищно обрадовалась Трейси. — Ты не должен говорить о своей диете ни с одной женщиной.

— Я не знал, что на тебя это тоже распространяется, — попытался защититься он.

— Это распространяется на всех. В этом основная идея, которую я хочу в тебя внедрить.

Трейси собиралась с духом, чтобы съесть еще кусочек мяса и начать запланированную тему о птицах и пчелах. Ей нужно было как-то начать, но первая фраза никак не складывалась.

— Слушай, нам надо обсудить технику обольщения.

Именно в этот момент к столу подошла Молли.

— Что-нибудь нужно? — спросила она неестественно приветливо.

Трейси пришлось посмотреть на нее, чтобы убедиться, что это действительно Молли.

— Все нормально, почему ты спрашиваешь?

— Просто делаю свою работу, — ответила Молли и налила им воду в стаканы.

Трейси взглянула на Джона, чтобы убедиться, что он тоже удивлен таким поведением Молли, но его лицо ничего не выражало. Господи, теперь она будет кружить вокруг них. Просто невозможно говорить с Джоном о сексе, если Молли будет их подслушивать.

— Если что-нибудь понадобится, я к вашим услугам, — сказала Молли и наконец отошла.

— Ты сказал ей? — спросила Трейси тоном прокурора.

— Сказал ей что? — удивился Джон.

— Что я готовлю статью о ресторанах? Она ни разу не наливала нам воду в стаканы за все время, что мы сюда ходим. Я даже не знала, что это входит в обслуживание. Ты предатель!

Джон подавился от неожиданности и выплюнул глоток кофе обратно в кружку.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну есть же… правила. Меня должны обслуживать как обычного посетителя.

— Так что с того, если я ей сказал? Она всегда обслуживает тебя хуже, чем других. Посмотри на это проще: Молли наконец ведет себя с тобой вежливо.

— Джон, но ты не должен был…

— Слушай, это не разглашение секретных проектов «Микрокона». Это обычное журналистское задание. Давай лучше вернемся к обольщению. Что ты имеешь в виду?

— Просто некоторые вещи нужно делать по правилам. А некоторых вещей нужно избегать.

— Что ты подразумеваешь под вещами?

Господи, как с ним трудно!

— Что ты подразумеваешь под вещами? — передразнила Трейси. — Я говорю о том, что надо знать, как заставить девушку тебя хотеть.

Она вспомнила сексуальный аналитический обзор, составляя который чуть не попала в аварию.

— И самое лучшее, что… — Трейси пока не готова была перейти к подробностям. Нужен был какой-то переход. — Понимаешь, секс — как танец, — объяснила она. — Ты видел фильмы с Фредом Астером?

— Это еще один крутой парень? Трейси, у меня совсем нет времени, чтобы смотреть видео. Я катастрофически выбился из графика.

— Тебе не надо на него смотреть. Я хотела объяснить, что он тощий лысый танцор, но при этом сексуально привлекательный, потому что в каждом фильме он танцует с Джинжер Роджерс или с другой женщиной, но лучше всего с Джинжер. Она злится на него, и когда они танцуют, она отстраняется, а он привлекает ее к себе. Но как только он ее отпускает, она снова отходит.

Трейси продолжала увлеченно иллюстрировать свой рассказ, двигая руками и плечами.

— Тогда он хватает ее за руку и снова притягивает. И в конце концов его настойчивость и обаяние побеждают. И ты просто чувствуешь, как она сдается и ее тело растворяется в нем. Это завоевание еще сексуальнее, чем сам секс.

Трейси почувствовала, что снова разгорячилась. Она помолчала, успокаиваясь.

— Одним словом, главное в обольщении — быть достаточно сильным и привлекательным, чтобы женщину потянуло к тебе. Потом ты должен ее оттолкнуть и повторить процесс. Женщине нужно, чтобы ее завоевали, тогда она будет от тебя без ума.

— Они хотят, чтобы я их завоевывал? — удивился Джон. — Предпочитают свидание с Тарзаном? Но Джеймс Дин ничего такого не делает.

— Правильно. Его герои — это исключение из общего правила. Они не признают, что им кто-то нужен, как бы сильно ни страдали. Ты тоже можешь выбрать этот прием. Веди себя, как будто тебе все равно, но намекни на свои чувства, чтобы они воображали твои страдания. Если ты будешь страдать по-настоящему и они это заметят, все пропало.

— Трейси, я думаю, для меня все это слишком сложно, — сказал Джон, откладывая вилку и вытирая рот салфеткой.

— Брось! Ты же придумал свой «Парсифаль». Ты можешь справиться с чем угодно. — Она набрала полные легкие воздуха. — Знаешь, лучше всего, если они будут видеть в тебе трагическую фигуру. Чтобы они чувствовали, что они могут помочь тебе и исцелить твою душу; это то, что надо.

— Но моя жизнь не трагедия, — запротестовал Джон.

— Нет, твоя жизнь — пародия. В этом-то вся проблема.

Трейси снова замолчала. Как заставить его понять?

— Поделись с девушкой какой-нибудь тайной и доверься только ей одной. Она должна почувствовать, что она единственная, кто может тебя понять.

— Но о какой тайне ты говоришь? — изумился Джон. — Я никогда никому не говорил, что мочился в постель до двенадцати лет, но эта тайна скорее всего не подойдет.

— Гениальная догадка, Шерлок!

Трейси даже не собиралась выяснять, правда ли это. Она откинулась на спинку, чтобы подумать, и в этот момент, мягко ступая, к ним подошла Молли. Она молча убрала тарелку Джона, стряхнула крошки со стола и подала свежие салфетки и меню десертов.

— Ты еще не закончила? — заботливо спросила она Трейси, указывая на ее тарелку.

Трейси поняла, что теперь ей придется похвалить «Хижину Джаббы». Больше всего ей хотелось, чтобы это мясо унесли с глаз долой. Она не могла больше съесть ни кусочка. Не то чтобы было невкусно, просто она больше видеть не могла мяса.

— Нет, не закончила, — соврала Трейси этой лживой притворщице.

Как только эта лицемерка отошла со своим подносом, Трейси вернулась к прерванному разговору:

— Джон, ты просто должен что-то выдумать. Расскажи ей, что ты видел, как твой отец застрелил твою мать. Или твоя мать застрелила твоего отца. Или они застрелили друг друга, и ты получил в наследство миллионы, но никогда не прикоснешься к этим проклятым деньгам.

— И они на это клюнут? — удивился Джон.

— Только если ты соврешь достаточно убедительно. И если скажешь, что никогда никому не доверял настолько, чтобы поделиться этим. Тогда они доверятся тебе настолько, чтобы спать с тобой.

Джон в ответ только потряс головой.

— Слушай дальше, — продолжала Трейси. — Когда ты очутишься с девушкой в одной кровати, никогда не спи. Как бы ты ни устал и как бы поздно ни было, ты должен встать и уйти домой. Правило номер пять: никогда не оставайся ночевать.

— Никогда? Но Фил у тебя постоянно ночует, — возразил он.

— Но сначала он не оставался, — объяснила Трейси. — Суть в том, чтобы ты оставил ее в тот момент, когда ей хочется большего. И лучше всего, если ты слиняешь, пока она спит.

— Даже не попрощавшись?

— Напишешь что-нибудь неопределенное.

— Что например?

— Ну, например…

Трейси задумчиво посмотрела в потолок.

— Например — «Ты вынудила меня уйти». И не пиши «с любовью». И не оставляй свой телефон.

На лице Джона было написано недоверие.

— Они меня приглашают, а я им пишу, что они меня выгоняют? Трейси, ты издеваешься? Или я должен соблазнять только мазохисток?

— Пойми, только так ты сможешь подцепить ее на крючок. Когда вы начнете с ней регулярно встречаться, делай что хочешь. Но вначале дай понять, что ты необыкновенный, не похож на других и ей надо очень постараться, чтобы добиться тебя. Именно поэтому ты не должен больше звонить.

Джона ее наставления привели в растерянность.

— Когда я наконец найду себе девушку, которая согласится со мной встречаться? О чем ты говоришь? Если я не позвоню ей, то как же я снова с ней увижусь?

— Тебе не нужно снова с ними встречаться. Встретишься с кем-нибудь другим. Сейчас тебе нужно расширить свой кругозор.

— Я что, должен вести себя как подонок? — спросил Джон. — Это нужно женщинам? Подонок в стильной упаковке?

— Ты думаешь, женщины дурочки? Нет, они сложные натуры. Они ищут парня, который ведет себя как подонок, но которого они могут приручить или думают, что могут. Он должен быть жестким и властным, но у него должно быть нежное сердце, которое надо завоевать. Ручной ягуар, подчиняющийся командам. Это женский эквивалент старомодных мужских предрассудков.

— Каких? Душевной болезни?

— Да нет. Ну, знаешь, когда мужчинам не нравятся девушки, которых легко соблазнить, потому что они слишком доступны. — Она помолчала. — Мне когда-то нравился один парень, Эрл…

— Вас устроит «Эрл Грей»? — любезно спросила Молли, бесшумно подойдя к Трейси сзади. — Я только что заварила для вас.

Да что случилось с этой женщиной? Трейси явно предпочитала ее в обычном сварливом варианте.

— Нет, я не хочу чаю, — сказала Трейси и ухватилась за край стола, чтобы не оттолкнуть Молли. — Если мне что-нибудь понадобится, я позову.

Молли вежливо кивнула и снова оставила их одних. Трейси злобно посмотрела на Джона.

— Не обращай на нее внимания, — сказал он. — Молли просто хочется, чтобы ты написала что-нибудь хорошее о «Хижине Джаббы». Кто такой Эрл? Я такого что-то не припомню.

— Потому что это было еще до знакомства с тобой. И продлилось совсем недолго, — объяснила Трейси. — Эрл был неглупым и симпатичным, но все время твердил мне о том, какая я красивая. Что я такая же красивая, как его бывшая невеста. Роковая женщина, которая разбила ему сердце.

— И что из этого?

— И после того, как я все это выслушала сто раз и начала жутко его ревновать, я случайно нашла у него дома фотографию толстой уродливой девицы. Я спросила его, кто это: сестра или кузина, а он ответил, что это и есть Дженнифер, его бывшая невеста. Если Эрл считал ее красивой, то что бы он обо мне ни думал, это уже не имело значения. Я порвала с ним.

— Трейси, ты ненормальная. Я всегда это подозревал, но теперь я абсолютно в этом уверен.

— Джон, я делюсь с тобой секретами, за которые другие мужчины дорого бы заплатили. Именно это девушки обсуждают в дамских комнатах, когда собираются вместе. С этими знаниями ты сможешь соблазнить и бросить всех красивых девушек страны. Или даже мира, — убеждала Трейси.

— Значит, я должен нарочно делать им больно?

— Ты не понимаешь, Джон. Это только часть большой картины, — объяснила она. — Это то, чего они хотят. Но в один прекрасный день девушка вырастает из этого и понимает, что ей нужен мужчина, который будет с ней хорошо обращаться.

Трейси хотелось бы знать, когда этот момент наступит в ее жизни. Потом вспомнила о том, что нужно еще обсудить тонкие сексуальные вопросы, к которым она никак не могла приступить. Ну нет, с нее хватит. И кто знает? Может быть, Джон вполне хорош в постели? Хотя скорее всего он потерял невинность не так давно. Может быть, она должна спросить его об этом? Трейси решительно положила в рот последний кусочек мяса.

— Скажи, пожалуйста, — сказала она, прожевав и проглотив мясо, — кто была твоя первая девушка?

— Ты имеешь в виду первую любовь или первую женщину?

— Первую любовницу, — терпеливо объяснила Трейси.

— Майра Фишер.

Теперь пришла ее очередь удивленно переспрашивать:

— Майра Фишер? Но я не помню никакой Майры Фишер.

— Но мы с тобой тогда не были знакомы. Майра была давно, в восьмом классе .

Трейси от удивления широко раскрыла рот.

— В восьмом классе! — Джон, наверное, все-таки ее не понял. — Да нет, я имела в виду, кто была первая девушка, с которой ты спал.

— Ну, спали вместе мы с ней в первый раз, когда в девятом классе ездили на экскурсию. Но мы занимались любовью у нее дома весь восьмой класс, а потом летом на каникулах.

— Ты мне никогда об этом не рассказывал!

— Понимаешь, я считал неэтичным рассказывать кому-нибудь о моих, как ты это называешь, победах, — спокойно объяснил Джон. — Это очень интимные вещи. Я вообще никому об этом не говорил.

— Неужели никому? — спросил Трейси.

— Да нет. Я думаю, ты тоже никому не рассказываешь?

— Ну, в общем, нет.

Трейси надеялась, что не покраснела. Она посмотрела на Джона новыми глазами.

— Подожди-ка, — сказала она. — А эта очень высокая девушка в колледже, с длинными волосами…

— Хейзел, — подсказал Джон. — Хейзел Флейглер.

— Да, а ты и она…

— Конечно, — ответил Джон.

— Ты мне никогда не говорил!

Теперь Трейси была по-настоящему потрясена.

— А что, ты думала, я с ней делал? Она не играла в шахматы!

— Ты мне никогда не говорил, — повторила она.

Трейси задумалась, прикидывая, с кем еще у Джона были близкие отношения, о которых он ей не рассказывал.

— Трейси, я вырос, слушая жалобы женщин на то, как плохо обращаются с ними мужчины. Я видел, как ведет себя с ними мой отец. И после этого ты ждешь, чтобы я трезвонил о своих победах?

— Трезвонил о своих победах? Джон, ты живешь не во времена королевы Виктории. Ты что, никогда не смотрел телевизор? На дворе двадцать первый век. О чем же тогда еще говорить?

— Мне есть о чем говорить и без этого, — сказал Джон с достоинством.

В первый раз в жизни Трейси подумала, что очень мало знает своего самого близкого друга.