Не упускают случая сказать нам, что громадное расстояние, отделяющее бога от людей, необходимо делает образ его действий тайной для нас и что мы не имеем права обращаться с вопросами к нашему господину.

Удовлетворительно ли это объяснение? Поскольку дело идет, по-вашему же, о моем вечном блаженстве, разве я не вправе критиковать образ действий самого бога? Лишь в чаянии счастья, которое они надеются получить, люди подчиняются божьему владычеству. Деспот, которому люди подчиняются лишь из страха, господин, которому нельзя задавать вопросов, повелитель, совершенно недоступный, не может заслужить уважения разумных существ. Если образ действий бога – тайна для меня, следовательно, он не для меня. Человек не может ни поклоняться, ни восторгаться, ни уважать, ни подражать образу действий, в котором все недоступно пониманию либо о котором можно составить себе лишь отрицательное представление. По крайней мере нельзя требовать, чтобы поклонялись всему тому, что недоступно нашему пониманию, и настаивать, что все непонятное уже само по себе достойно восхищения.

Священники! Вы беспрестанно твердите нам, что пути бога неисповедимы; что его пути – не наши пути; что его мысли – не наши мысли; что безумие – жаловаться на его управление нами, мотивы и движущие силы коего нам абсолютно неизвестны; что безрассудно было бы расценивать его решения несправедливыми, ибо они непостижимы для нас. Но разве не видите вы, что, говоря таким образом, вы разрушаете своими собственными руками все свои глубочайшие системы, имеющие единственной целью показать нам пути божества, называемые вами непостижимыми? Вы, следовательно, постигли его решения, его пути, его цели? Вы не решитесь сказать это, и, хотя рассуждаете без конца о вышеупомянутом, вы понимаете не больше нашего. Если вы знаете, благодаря случайности, план бога, которым заставляете нас восторгаться, – в то время как многие находят его недостойным справедливого, благого, умного и рассуждающего существа, – не говорите, что этот план непостижим. Если же вы, как и мы, не знаете этого плана, будьте снисходительнее к тем, кто чистосердечно признается, что не понимают в нем ничего либо не видят в нем ничего божественного. Перестаньте преследовать за мнения, в которых вы сами ничего не понимаете; перестаньте раздирать друг друга на части из-за грез и предположений, которые на проверку оказываются противоречивыми. Говорите нам о предметах разумных и действительно полезных человеку и ни слова больше о неисповедимых путях бога, о которых вы можете бормотать лишь что-то невразумительное и противоречивое.

Беспрестанно повторяя нам о необъятных глубинах божественной мудрости, запрещая нам исследовать эти глубины, предостерегая нас против суждения о боге с точки зрения нашего слабого разума, представляя преступлением критику нашего господина, богословы обнаруживают стесненное положение, в котором находятся, когда им надо объяснить образ действий бога, находимый ими чудесным лишь в силу того, что они сами ровно ничего в нем не понимают.