Тёмное царство

Купала потопталась на месте и нерешительно двинулась вперёд.

— Где ты, Змей, выходи! — крикнула она в темноту.

Никто не ответил ей.

— А ну отвечай, ты здесь?

Прислушалась: нет ответа. Направила она световую шашку в темноту и дёрнула за верёвочку. Вспыхнула шашка ярким красным светом, и в то же мгновенье Купала увидела перед собой огромную широко раскрытую пасть Змея, который именно в этот миг и хотел её сожрать.

— Здесь, здесь, — недовольно отстранил он пасть и поморщился, — убери эту жуткую свечку!

— Нет, сначала скажи, где мой брат? — потребовала Купала.

— Сначала скажи, кто ты есть? Человек али нежить?

— Человек.

— Откуда идёшь и куда путь держишь?

— К тебе иду, Змей поганый. Говори скорее, где мой брат.

— На том свете, ха-ха-ха, — осклабился Змей и захохотал, — в царстве пекельном.

— Значит, Коляда мёртв?

— Для кого-то он мёртв, а для кого-то жив.

— Хватит говорить загадками!

— Для белого света он мертв, — разъяснил Змей. — А в Тёмном царстве все упокойники продолжают жить, как и жили.

— Значит, я смогу его увидеть?

— Конечно, сможешь. Только для этого я должен тебя слопать. Ха-ха-ха, — вновь зареготал Каменный Змей.

— Не поняла? — возмутилась Купала.

— Чего тут непонятного. Здесь живут только мёртвые. Я ведь для того сюда и приставлен, чтобы не пропускать живых в Тёмное царство. Ты — живая. Если хочешь увидеть брата, я должен тебя проглотить. Логично?

— Ничего у тебя не получится. Я ведь уже перешла Калинов мост. Надо было лопать меня на том берегу.

— Не смог. Берегиня, будь она неладна, вмешалась со своей веткой калиновой.

— Значит, я уже перешла на тот свет. И лопать меня поэтому необязательно.

— Логично. Но такого за время моего тысячелетнего дежурства ещё ни разу не случалось.

— Так что вези меня давай к брату, да побыстрей.

— По инструкции не полагается. По инструкции мне полагается вначале тебя слопать.

— Но бывают же и исключения. Тем более, что я ненадолго. Увижу брата и назад.

— Назад ещё никто отсюда не возвращался.

— Значит, я буду первой.

— Ладно, хватить болтать. Полезай ко мне в пасть и дело с концом.

— Хорошо, только, сначала я брошу тебе в пасть эту шашку тротиловую.

— Что значит тротиловую?

— Пока она горит — ничего, но только она потухнет у тебя в желудке — сразу взорвётся. И ты в одно мгновенье разорвёшься на тысячу маленьких кусочков. И это будет твой последний день, Киевский Змей.

— Ладно, ладно, так и быть, сделаю для тебя исключение.

— А теперь, пока она не потухла, вези меня скорей к брату. У тебя на всё про всё десять минут. Успеешь?

— А что ещё мне остаётся делать? Садись на спину.

Села Купала Змею на спину и поплыл тот вверх против течения, отчаянно гребя лапами. Красный свет от шашки освещал им путь.

— Далеко ещё?

— Близко. Когда я братца твоего проглотил, он мне такую весёлую жизнь в желудке устроил, что пришлось его выплюнуть под Дальними пещерами. Там он сейчас и находится.

— Это потому, что он не простой мальчик, а мальчик-солнышко. А солнышко, сколько ни глотай, всё равно живым останется.

— Откуда я это знал? Хотя. По правде говоря, я ведь тоже раньше служил солнцу светлому. И отец мой трёхглавый, да и дед мой шестиглавый. Да погубила нас рать кощеева. И теперь я сам служу Кощею, да пресмыкаюсь перед архангелом.

Минуты через две выбрался Киеский Змей на берег и, повернув налево, потопал по ходу подземному. Этот ход был очень извилистый, и на каждом из поворотов на Купалу бросались мертвецы с ужасными лицами.

Тянулись к ней руки костлявые, стучали зубами черепа безглазые. Но только она направляла на них световую шашку, как они тотчас убирались и прятались, пугаясь света, как ладана.

А потом налетела на них тьма тьмущая ворон и воронов и стала их с шумом преследовать. Побежал от них Киевский Змей с такой скоростью, что на одном из поворотов Купала чуть не свалилась.

Наконец, чёрные птицы отстали. Показались своды кирпичные. По бокам в нишах видны были гробы приоткрытые, а из них выглядывали черепа да кости.

— Ну вот мы и приехали, — сказал Змей.

— Где мы? — спросила Купала.

— В царстве Кощеевом. Под Печерской Лаврой, в Дальних пещерах. Вернее, в Варяжских, куда живым монахам вход запрещён. Дальше пойдёшь сама. Там в одной из келий и найдёшь своего брата.

— Спасибо тебе, Змей.

— Не за что. Только на всё про всё тебе пять минут. Как увидишь брата, сразу хватай его и беги отсюда. Живым здесь не место. Как узнает о том Кощей, мне не сдобровать.

— Как же я отсюда с братом выберусь?

— Через дверь в конце коридора выйдете в пещеры Дальние, а там вас любой монах выведет.

— До свиданья, Змей. Не такой уж ты и поганый, как я раньше о тебе думала.

— На самом деле, я не Змей, — сказал он и в тот же миг обратился в медведя бурого.

Испугалась Купала, попятилась. А медведь на дыбы встал и превратился в старика седовласого.

— Кто ты?

— Волос.

— Волос? — удивилась Купала, — повелитель Нави?

— Был когда-то повелителем, — с сожалением сказал Волос, — а теперь, к сожалению, прислужник Кощея. Ступай, у тебя осталось слишком мало времени.

 

Подземное царство Кощея

Световая шашка вдруг погасла, и в непроглядной тьме Купала услышала страшные шорохи от движенья по полу костяных ног. Со всех сторон двинулись на неё скелеты да покойники.

От страха она даже забыла, что у неё есть фонарик. Опомнилась лишь тогда, когда вцепились в неё пальцы костлявые.

Вытащила Купала из-за пояса фонарик, зажгла его, и как только луч света заплясал по косматым черепам, мертвецы тут же в испуге попятились да в темноту сгинули.

Пошла Купала вперёд. По обе стороны коридора длинного располагались двери железные, а на каждой двери — окошки решётчатые. Направила она в одно окошко луч света от фонарика, и увидела там сплошь спины тёмных людей, стоящих на коленях и молящихся.

Луч света поднялся выше и уперся в картину, на котором была нарисована Мара — повелительница Тьмы. Тёмные люди отбивали ей поклоны и в такт повторяли: «Мать-Тьма! Мать-Тьма!»

Заглянула она в другое окошко, а там то же самое. Только другой портрет намалеванный: скелет Кощея. Этому скелету и молились люди тёмные, повторяя на все лады: «Кощей, Кощей! Спаси нас, людей!»

— Коляда! — позвала Купала, — Коляда!

Неожиданно кто-то обернулся на свет, и что-то знакомое увиделось ей в том лице. Это был её братик. Но он был совсем не похож на себя. Лицо его было мертвенно бледным и бесстрастным.

Отворила Купала дверь железную и бросилась к нему.

— Братик мой родной, Коляда, — обняла она его за плечи и прижала к себе. — Вот ты где. Наконец-то я тебя нашла. Собирайся скорей, я тебя выведу отсюда.

Он был живым, теплокровным, но как будто не узнавал её, и словно совсем был не рад встрече.

— Не надо.

— Что не надо? — не поняла Купала.

— Я никуда отсюда не пойду.

Купала с недоумением посмотрела на него. Остальные люди, не оборачиваясь, продолжали бить поклоны.

— Ты что, Коляда! Я тебя не понимаю. Ты хочешь остаться здесь? В этой земле сырой?

— Хочу. И никуда отсюда не пойду.

— Ничего я не пойму.

— А ты как сюда попала? — в свою очередь спросил Коляда. — Тебя тоже слопал Каменный Змей?

— Нет, не слопал. И не Змей он вовсе, но не в этом дело. Я пришла забрать тебя отсюда.

— Никуда я не пойду, — упрямо ответил Коляда. — Мне здесь нравится.

— Коляда, что ты несёшь? Как может нравиться эта темница? Ты же всегда боялся темноты.

— А теперь я боюсь света. Я должен отмолить здесь все свои грехи.

— Какие у тебя грехи? О чём ты говоришь. Открой глаза. Посмотри, кому ты молишься! Скелету! Мертвечине! Ты ведь — солнышко! Внук живого Солнца. Посмотри, в кого ты превратился! Ты ведь всегда был веселым и радовался!

— Это ты ничего не понимаешь. Веселятся и радуются лишь черти да ведьмы! Уходи, отсюда! — оттолкнул он её. — Не мешай мне молиться.

— Никуда я не уйду без тебя! — схватила она его за руку и попыталась насильно увести его из темницы. Но Коляда вырвался.

— Пусти! Я останусь здесь. Не сестра ты мне…

— А кто?

— Ведьма!

В это время в темницу забежал седовласый старик.

— Убегай, Купала! — крикнул Волос.

— Он не хочет идти со мной, — пожаловалась она на брата.

— И не пойдёт. Разве ты не видишь: заколдован он Кощеем, зачарован Марою.

— Что же мне делать?

— Убегать отсюда и как можно скорее.

Тут в темницу ворвались слуги Кощеевы. Чёрные, как вороны, и огромные, как гориллы. Бросились они на Купалу, но остановила она их лучом света, двигая фонариком из стороны в сторону. Тогда накинулись они на Волоса, подхватили его под руки и потащили прочь из темницы.

— Убегай скорей, Купала. Убегай, солнышко! — крикнул ей Волос. — Кощей идёт сюда! А с ним Мать-Тьма.

— Я ещё вернусь за тобой, — пообещала Купала брату, — прощай, бабушка!

Выбежала она из темницы вслед за Волосом.

— Что они хотят сделать с тобой? — спросила она, направляя свет на спины горилл.

— Ничего они мне не сделают. Прикуют лишь цепями к стене. А ты беги! Вон в ту дверь, — кивнул он в конец коридора.

— Нет, я должна спасти брата! — крикнула ему Купала.

Вращая над головой фонариком, она отбивалась от полчищ наседавших на неё крылатых чудовищ.

— Чтобы его спасти — надо прогнать Кощея! — крикнул ей Волос.

Чёрные прислужники уже затащили его в соседнюю келью.

— Как?

— Знай, пуще смерти Кощей боится света, — ответил Волос, позволяя слугам Кощея заковать себя в кандалы.

— Так у меня же есть фонарик! — обрадовалась Купала.

— Этот фонарик ему до лампочки. Это нетопыри его боятся да нежити, а Кощей боится лишь живого света. Беги отсюда! Помочь ты ему сможешь только наверху.

— Каким образом?

— Обратись к Ладе-защитнице, к Родине-матери Её меч не просто меч, а проводник солнца. Как только она воткнёт меч свой в землю, — солнце войдёт в тёмное царство и разрушит чары Кощея бессмертного.

Сказал это Волос, заревел по-звериному, и, пытаясь разорвать цепи железные, вновь обратился в медведя бурого.

— Я поняла, — крикнула Купала и стремглав помчалась к спасительной двери.

Дёрнула она за ручку, но дверь не открылась. Засунула она фонарик сзади за пояс джинсов, чтобы свет от него защищал её сзади от покойников, и двумя руками дёрнула за ручку. Дверь не поддавалась.

— Хватайте её! — послышался сзади чей-то жуткий голос. И она поняла, что это голос Кощея.

Ещё сильнее дёрнула она за ручку, но ржавая ручка отломилась и осталась у неё в руках. А в её плечи и спину уже вцепились руки чёрных прислужников. Что есть силы, Купала забила в дверь руками и ногами.

— Кто там? — послышалось из-за двери с той стороны.

— Выпустите меня скорей! — закричала Купала. — Умоляю, выпустите!

— Сейчас, сейчас, — кто-то уже вставлял с той стороны в скважину ключ.

Неожиданно фонарик выпал из-за пояса джинсов и разбился.

— Держите её! — послышался чей-то визгливый женский голос за её спиной. И Купала поняла, что это голос Мары. Слуги Кощея схватили Купалу и потащили её назад от двери. Но в этот момент дверь, наконец-то открылась.

На пороге стоял молодой монах с горящей свечой руке.

— Спасите меня! — закричала Купала.

Монах бросился ей на помощь. Ткнул он свечой в морды чёрные, и слуги Кощеевы, отворачиваясь, ослабили хватку. Схватил монах Купалу за руку, и буквально вырвал её из рук чёрных чудовищ.

 

Спасибо белому свету

Купала смогла перевести дыхание лишь тогда, когда монах закрыл дверь на ключ. Она стояла, ни жива, ни мертва. Руки её были в синяках и царапинах. Вся футболка на ней была изодрана сзади в клочья.

— Как ты там оказалась? — спросил монах.

— Лучше не спрашивай. Скорей выведи меня отсюда! — только и смогла она вымолвить.

Вышла Купала из Лаврских пещер, увидала солнце ясное, и так обрадовалась ему, словно второй раз на свет народилась.

— Спасибо тебе, солнце, за то, что ты мне светишь, — поблагодарила она его.

— Может, принести тебе водички? — предложил монах, — из святого источника.

Купала кивнула.

Вдохнула она свежий воздух — закружилась у неё голова от счастья.

— Спасибо и тебе, ветер, за то, что ты есть на свете, — поблагодарила она ветер.

Присела она на травку и сразу почувствовала, как силы вливаются в неё.

— Спасибо и тебе, землица, за то, что даёшь ты силу.

Выпила она воды из кружки, которую принёс монах.

— Спасибо и тебе, водица. Ты меня просто оживила.

 

Родина-мать Лада

Поблагодарила Купала монаха и вышла за ворота Печерской лавры. Глянь, а навстречу ей архистратиг летит, мечом воздух рассекает.

Завис он над ней — схватить хочет. Юркнула Купала в подворотню, он — туда же. Рванулась она к ближайшему подъезду, а из него как раз люди выходят. Шмыгнула она мышкой за металлические кодовые двери, они тут же за ней и захлопнулись.

Только успела перевести дух — слышит звон разбитого стекла. Это слёту архистратиг вышиб плечом оконную раму на пятом этаже.

Влетел он на лестничную площадку и понёсся вниз, с этажа на этаж перепрыгивая. Нажала Купала кнопочку — открылась ей дверь автоматически. А архангел не успел — дверь перед ним захлопнулась.

Стукнул архистратиг с досады щитом по закрытой двери и понёсся обратно наверх к разбитому окну, с этажа на этаж перепрыгивая. Выскочила Купала на улицу и отчаянно замахала рукой проезжающему джипу.

— Куда тебе, девочка? — спросил лысый водитель.

— Куда хотите, только подальше отсюда.

— А что, за тобою кто-то гонится? — с улыбкой полюбопытствовал водитель.

Но улыбка мгновенно исчезла с его лица, когда он увидел вылетающего из окна пятого этажа архангела. Купала рывком открыла дверцу и уселась на заднем сидении.

— Поехали!

Чёрный джип рванул вперёд, в направлении Родины-матери. Архистратиг настиг их, когда машина уже сворачивала к спуску. Он с такой яростью загрохотал своим мечом по крыше, что водитель ненароком вывернул руль в другую сторону.

Джип проскочил через триумфальные ворота и запрыгал по ступенькам, ведущим к музею Великой отечественной войны.

Родина-мать была видна отсюда, как на ладони. Осёдланная крылатым Михаилом машина понеслась к ней по аллее мимо выставленных на обочине пушек.

— Так он мне всю крышу изуродует! — недовольно крикнул водитель и с испугу нажал на тормоза.

В это время огненный меч архангела пронзил крышу в сантиметре от его головы. Архангел по инерции слетел с машины и упал перед ней на асфальт. Водитель ударился головой о руль и потерял сознание. Купала также сильно ушиблась, но быстро пришла в себя.

Защитница Лада Родина-мать была уже совсем близко. Не дожидаясь, пока архангел поднимется, Купала торопливо зашептала:

— Солнце, дай боже! Дай мне Родину-мать живую, а взамен возьми себе металлическую.

Архистратиг вскочил на ноги, грозно расправил крылья и направился к джипу. За его спиной Родина-мать развела руки в стороны и потянулась:

— Боже, как я устала!

Архангел тем временем рванул на себя переднюю дверцу и выкинул из машины водителя. Затем он вытащил из крыши свой меч, засунул его за пояс и взялся за ручку второй дверцы. Купала выскочила из джипа с другой стороны и со всех ног понеслась к своей защитнице.

— Лада, помоги!

450-тонная Лада спрыгнула с постамента, и от удара её ног о землю пушки и танки, стоящие рядом, подскочили вверх на полметра. Купалу тоже порядком подбросило, но когда она приземлилась, её тут же подхватил архангел Михаил и взвился с ней над деревьями.

В два шага гигантская Родина-мать Лада настигла его:

— А ну отпусти девочку! — закричала она ему, — а не то прихлопну тебя, как муху.

Его размеры, по сравнению с ней, примерно мухе и соответствовали. Архистратиг не придал её словам значения и вместе со своей ношей ринулся в яр. Шестидесятиметровая Лада погналась за ним по склонам, размахивая мечом, как мухобойкой, и пару раз едва не пришибла его вместе с девочкой.

— Ну ты достала меня, ведьма старая, — разъярился архангел.

Он опустился на летнюю эстраду и отшвырнул Купалу в сторону.

— Не думай, что я такой маленький. За мной стоит сила высшая, мощь великая, — напыщенно произнёс он и стал расти прямо на глазах.

Через минуту он был уже вровень с Родиной-матерью.

— Ой-ой-ой, как мы надулись, — усмехнулась Лада. — Смотри, как бы тебе не сдуться.

Расправил он крылья свои золотые и стал казаться ещё больше и могущественнее. Попытался он на воздух взлететь. Взмахнул пару раз крыльями, но ничего у него не получилось. Слишком вес у него стал большой, неподъёмный.

— Ой-ой-ой, — опять посмеялась над ним защитница Лада, — не оброни, смотри, нимб с головы своей.

Рассвирепел архистратиг:

— Ну, держись теперь, старуха! Как поднялась ты здесь из земли киевской, так сейчас в неё и ляжешь.

— Посмотрим, — ответила Лада.

Встала Родина-мать перед ним так же, как стояла прежде на постаменте, предостерегающе подняв руки вверх, а затем воинственно по щиту мечом ударила.

— Видишь герб на щите моём? Вспомни, что было с тобой при советской власти? Страшно ещё не стало? Вспомни и Успенский собор, и Михайловский.

Пошёл тут из центра Киева колокольный звон. И из Успенского собора, и из Михайловского.

— Как видишь, восстали они из руин, — показал мечом архистратиг. — А теперь сама держись!

Стали они друг против друга, приготовились. Замахнулся архистратиг и пошёл в наступление. Как мужчина, оказался он гораздо сильнее Лады.

Ударил он по щиту её — пошатнулась она.

— Это тебе за Успенский!

Ударил он второй раз — едва щит она из рук не выронила.

— Это тебе за Михайловский!

Ударил он третий раз — и разлетелся щит с гербом вдребезги.

— А это тебе за все церкви православные!

Осталась Лада с одним лишь мечом. И не может сдержать натиска. Вот уже ступила ногой на бульвар Дружбы Народов, перегородив ступнёй автомобильное движение. И пятится дальше, спотыкается. Вот уже бьются они в Ботаническом саду возле горы Бусовой. Но гонит её архангел дальше, к Лысой горе.

— Там твоё место, ведьма старая!

Со всей силы ударил он по мечу её. Взвился вверх девятитонный меч Родины-матери и, описав дугу, вошёл в землю неподалёку от Дальних пещер.

— Вот и конец тебе, — сказал архистратиг и занёс меч свой над беззащитной женщиной.

Купала, наблюдавшая за битвой этой со сцены летнего театра, с мольбой обратилась к солнышку:

— Солнце, дай боже! Возьми их поскорее себе живыми, а мне верни — металлическими.

Отступая, споткнулась Лада о Бусову гору и упала туда, где цвела пышным цветом сирень. А сам архистратиг в два прыжка вернулся назад и успел вскочить на постамент, где раньше стояла Родина-мать. Расправил он крылья свои золотые над Днепром и в тот же миг забронзовел.

Когда статуи застывают — люди вокруг оживают. Пришли люди в движение и заметили странные перемены с памятниками. Одни исчезли со своих пьедесталов, другие встали на их место.

А из провала, куда воткнулся меч Лады, вылез бурый медведь. Заревел он во весь голос и убежал затем в чащи зелёные вниз по склону.

Услышала знакомый рёв Купала и побежала назад в Лавру, к Дальним пещерам. Видит: торчит из земли гигантский меч металлический, а из провала вылезает вдруг мальчик маленький.

— Коляда! — радостно закричала Купала и побежала навстречу брату.

Вернулись они поскорее на площадь Независимости, а там их уже ждёт — не дождётся бабушка.

— Где это вы были так долго? — спросила она. — Куда это вы пропали?

— Где мы только не были, — устало ответил Коляда.

— Ну, ладно, потом расскажете. А сейчас живо домой поехали! Вам давно уже пора кушать и спать.

— Ох, как я проголодалась! — сказала Купала.

— И я! — добавил Коляда. — У меня такой аппетит разыгрался.