в которой Паркер звонит Джароду, они вдвоём улетают в ночь и, застигнутые метелью, поневоле верят в телепортацию

Виски и щёки были сухими, но в груди саднило, словно накануне Паркер долго плакала — душу её переполняло принцессино горе. Однако сознание, как и в прошлые разы, было ясным, а в тело вернулись силы, словно проспать удалось целую ночь. Всё, что забыла во сне Принцесса, Паркер мгновенно вспомнила. Вспомнила она и о случившемся с нею накануне в Центре — и еле удержала стон: из одного кошмара — в другой!

Сказка закончилась хуже некуда: «Лучше бы я не засыпала!»

Наяву дела обстоят исключительно скверно: «Лучше бы я не просыпалась!»

Правда, наяву ещё есть шанс выбраться из передряги.

В самом деле, есть? В памяти звенели названные Джародом-Многоликим цифры — якобы, его телефонный номер. Какой бред, сказала себе женщина, но чувствовала себя почему-то так, будто нашла выигрышный лотерейный билет.

Она медленно выдохнула, приоткрыла глаза и осмотрелась из-под ресниц. В её закутке царил полумрак. Камер наблюдения Паркер не заметила, да они и не требовались: рядом с кушеткой сидел медик, тот самый, который так волновался, когда опутывал дочь мистера Паркера электродной сеткой. Он строчил в блокноте и не сразу заметил, что его подопечная проснулась. Чёрт, как же его зовут?.. Она пожалела, что не запомнила имя, и зашевелилась, надеясь рассмотреть бейджик на белом халате. Парень повернулся на звук, бейджик нашёлся — Барни!

Прежде чем он успел что-то сказать, Паркер приложила палец к губам:

— Тс-с-с! — и шёпотом продолжила: — Я долго спала?

— Два часа, — так же тихо ответил Барни.

— И как? Нашли что-нибудь странное? Может, я бродила тут, как сомнамбула, и пыталась…

— Нет, — качнул он подбородком, — ничего не нашли. Вы просто спали. Быстрые фазы сна длились чуть дольше, чем это бывает обычно, но в целом…

— Не вышло из меня лунатика, — хмыкнула женщина.

«Даже если я стала жертвой гипноза, теперь мне этого не доказать…»

Он потянулся к кнопке вызова.

— Погодите, Барни!

— Ваш отец велел сообщить ему, как только вы проснётесь, — медик растерянно опустил руку.

— Да-да. И он тут же придёт сюда, притащит с собой Рейнса, мне назначат ещё какое-нибудь исследование… Барни, прошу вас, дайте мне пять минут! — она зашептала так тихо, что сама себя едва слышала: — Иначе я просто описаюсь!

Он так смутился, что даже порозовел. «Если ему поручено не спускать с меня глаз, номер не пройдёт!» Но женщине повезло: те, кто оставили её тут, очевидно, были уверены, что из стен Центра она никуда не денется.

— О, конечно, мисс Паркер, простите, — забормотал медик, освобождая её от датчиков. — Туалет налево по коридору…

— Спасибо, Барни! — с чувством сказала Паркер, встала и выскользнула наружу.

Коридор был пуст, лишь в дальнем конце, у выхода, маячила квадратная спина кого-то из чистильщиков. «Этот меня, разумеется, отсюда не выпустит», — поняла женщина. В одном из занавешенных отсеков кто-то был — оттуда, на границе слышимости, доносились голоса. Паркер, осторожно ступая, двинулась на звук. «Если медик решит за мной проследить, скажу, что перепутала направление». Никто её не остановил, голоса приблизились, стало ясно, что это отец и мистер Рейнс.

— …Никаких следов внешнего воздействия. А ведь я сразу говорил, что твоя девка врёт! — плевался ядом «Потрошитель». — Косит под сумасшедшую. Что ж, если она так хочет…

— Нам это на руку, Уильям, — ответил раздражённо «Король». — Мы должны её изолировать, психушка — самое подходящее место.

— Не думал, что ты так легко на это согласишься, — с оттенком удивления заметил его собеседник.

— Она не оправдала моих надежд, — всё так же раздражённо произнёс мистер Паркер. — Связалась неизвестно с кем, по-идиотски попалась, главное своё задание давно провалила…

— Кстати, о её «главном задании». Ты видел картину, которую нашли у неё дома? Мне показалось, там изображён Притворщик. А не он ли замешан в этом деле?

— Вряд ли, не его почерк — полагаю, нам оставили ложный след. Но если он замешан, тем хуже для моей дочери, — был безразличный ответ.

«Она не оправдала моих надежд… Провалила своё главное задание…» В висках застучало, горло стиснуло тоской. «А вдруг эти цифры, действительно, выведут меня к Джароду? — предположила Паркер. — Я могу сказать ему, что мне нужна помощь, а сама сделаю так, чтобы он попался. И тогда папа снова в меня поверит!»

«Хочешь, чтобы твой четвероногий друг издох в подземелье?» — грохнуло у неё в ушах.

И в этот миг ей стало стыдно! Так стыдно, что она готова была сгореть на месте — и не могла понять, почему всё ещё стоит на ногах, а не лежит на полу убогой кучкой сизого пепла.

— Как я могла? Господи, как я могла?! — прошептала женщина, пошарила рукой в поисках опоры, но нащупала только портьеру.

Так. Туалет — налево по коридору. Скорее туда, пока её не хватились и пока охранник тупо рассматривает входную дверь. Паркер развернулась, нашла глазами узкую белую дверцу без опознавательных знаков и кинулась к ней. В маленьком, на две кабинки, туалете, к счастью, видеонаблюдение тоже отсутствовало — очевидно, в этой части лабораторного крыла никогда не бывало чужих. Паркер торопливо проверила свою одежду — кто знает, какую следящую дрянь могли ей подсунуть, пока она спала? Никаких «жучков» не было, из чего следовало, что выйти из Центра никто бы ей не позволил.

Вытащила свой неучтённый мобильный, принялась набирать заветную последовательность цифр — и замерла: «Я что, и правда, рассчитываю, что Джарод мне ответит?! Верю, что мы с ним были вместе в какой-то параллельной реальности?.. Я спятила?!» Но пальцы сами побежали по кнопкам. Она успела подумать: «Сейчас мне скажут: неправильно набран номер!» — но в трубке раздался гудок, и сразу же вслед за ним прозвучал спокойный слегка насмешливый баритон Притворщика:

— Здравствуйте, ваше высочество. Как спалось?

* * *

Паркер и не догадывалась, чего ему стоил непринуждённый тон!

Остатки Нектара Джарод проглотил, как только самолёт рейсом из Су-Фолза в Довер оторвался от земли. Объяснить, почему не подождал ночи, мужчина не смог бы, если бы и захотел: иррациональное чутьё требовало опустошить синюю бутылку именно теперь. «Неужели ты действительно думаешь, что встретишься с мисс Паркер во сне?» — удивлённо спросил он самого себя, прежде чем уснуть. «Да!» — выпалила в ответ его интуиция, и сказка завертелась коротким финальным вихрем. Сновидение — впрочем, Джарод не знал, верное ли это название для происходившего — оборвалось в тот момент, когда Многоликого в медвежьем обличье повалили на каменный пол и запутали колдовской сетью, вновь лишившей его способности к превращениям. Последнее, что он успел рассмотреть — ошеломлённое и жалкое личико Принцессы, которую прижимали к стене двое королевских громил.

Спросонья Джарод дёрнулся вперёд, но встать не смог. На одну кошмарную секунду ему показалось, что его удерживает сеть, что сон не закончился или каким-то невозможным образом выплеснулся в реальность. Но затем он открыл глаза, увидел вокруг себя темноватый самолётный салон, нащупал ремень безопасности на своей груди и с облегчённым возгласом откинулся на спинку кресла. «Всё хорошо! Всё хорошо, я свободен! И я не простофиля Многоликий, чтобы раз за разом с разгона влетать в мышеловки!»

Следующая его мысль была о Паркер. Принцесса должна сходить с ума от боли, но ведь она проснётся… или уже проснулась. А наяву мисс Паркер — в большой беде, из которой не вынырнуть, как выныривают из сна! Нестерпимо хотелось ещё раз позвонить подруге детства — вдруг она всё-таки ответит? Но это было слишком опасно: неизвестно, в чьих руках сейчас её телефоны. Притворщик нашёл в кармане собственный мобильный, выключенный перед взлётом и, не колеблясь, нажал кнопку запуска. Судя по притушенному свету в салоне, самолёт шёл на посадку, но Джароду сейчас было наплевать на правила: когда бы ни появилась связь, звонок от мисс Паркер пропустить нельзя!

Она, конечно, позвонит.

Если у неё будет такая возможность.

Если она запомнила названную им последовательность цифр.

Если он вообще передал ей эту последовательность, а не стал жертвой своего разгулявшегося воображения.

Слишком много «если»…

Телефон молчал, пока лайнер, который изрядно потряхивало боковым ветром, разворачивался над аэропортом Довера. Телефон молчал, пока приближались, покачиваясь, огни посадочной полосы. Телефон молчал, пока крылатая машина неслась по бетонным плитам. «Позвони мне! Ну же! Позвони мне, пожалуйста!» — сам не свой от тревоги, твердил Притворщик, сжимая в кармане трубку. Но желанного сигнала всё не было. Выйдя из здания аэропорта в липкую дождливую темноту и озираясь в поисках такси, Джарод уже почти не надеялся на звонок. Она не нашла способа позвонить. Забыла номер. Вовсе его не получила. Нужно искать другой способ с нею связаться! Но тут тёплая трубка в ладони вдруг ожила и завибрировала. «Сработало! Сработало!» — ахнул мужчина, только теперь осознавая всё безумие своей затеи.

Надев на лицо независимую улыбку, он ответил на вызов.

— Как мне спалось? В гробу лучше спится! — отозвалась на его приветствие Паркер.

Она говорила очень тихо, на заднем плане шумела вода, однако ни то, ни другое не могло скрыть яростной экспрессии в её голосе.

— Я, как обычно, оказался прав: в Авитании мы с тобой были вместе.

— Разумеется, прав, ты же у нас гений, — хмыкнула она, и непонятно было, иронизирует она или восхищается им.

— У тебя всё в порядке? — вопрос прозвучал, как риторический.

— О да! Всё отлично! Не считая того, что меня вот-вот упрячут в психушку.

— В психушку — не на тот свет, мисс Паркер, — утешил её Притворщик. — Главное, что ты жива и сейчас расскажешь мне, что случилось.

— Федералам слили какой-то компромат на Центр, из-за этого сорвалась очень серьёзная сделка. И обвиняют в сливе — меня!

— Ого! — присвистнул он. — Как вы решились на такое, ваше высочество?!

— Я не решалась… я не де… — она поперхнулась, выругалась, примолкла на миг и сдавленно продолжила: — Понятия не имею, делала я это или нет!

«Все вопросы — потом, — понял мужчина, — сначала её нужно вытащить!»

— Тебе, и правда, повезло, что тебя не пристрелили на месте. В твоей милой конторе карают смертью и за меньшие прегрешения.

— Знаю, — коротко согласилась Паркер.

Она ни словечка не сказала об отцовском заступничестве, что убедило Притворщика: дела обстоят совсем плохо. «Везение», вероятно, объясняется только тем, что у папаши Паркера свои планы на жизнь дочери — но упоминать об этом вслух не стоило.

— Откуда ты звонишь? Где находишься? — спрашивать, хочет ли она сбежать, Джарод счёл излишним.

— В туалете в лабораторном корпусе. Через пару минут меня хватятся, — объяснила женщина и с запинкой поинтересовалась: — А где ты?

— В Довере, собираюсь в Голубую бухту, — сообщил Джарод. — Тебя караулят?

— Присматривают за дверями. А внизу целая свора чистильщиков… я не сумею отсюда выйти. Оружие у меня забрали.

— Сумеешь, мисс Паркер. Я тебе помогу.

У него в голове, как на экране компьютера, развернулась трёхмерная схема: четыре этажа лабораторного корпуса, туалеты, вентиляционные шахты, лифты, запасные выходы и пожарные лестницы… По схеме побежали две пунктирные линии — он уже знал, как и куда должна выйти Паркер, знал, каким путём проникнет в Центр он сам.

— Сумею? Как?! Через канализацию? У меня, знаешь ли, нет сейчас за корсажем карты коммуникаций Центра… — вопрос, с какой стати Притворщик вообще собирается ей помогать, она, очевидно, тоже сочла излишним.

Глазам стало горячо — Джарод с исключительной живостью вспомнил принцессин кружевной корсаж и обстоятельства, при которых увидел оный предмет одежды.

— Выйдешь не вниз, а вверх, — проговорил мужчина деловым тоном, маскируя внезапное смущение. — Ты должна будешь попасть на крышу.

— Вертолётная площадка — на Башне, а я в другом здании, — напомнила Паркер, тоже старавшаяся не показать своих чувств — за раздражением она скрывала панику. — Площадку, в любом случае, стерегут, как зеницу ока.

— Нам не нужен вертодром, — возразил Джарод. — Нам нужна крыша лабораторного корпуса.

— В этом мире летать я не умею, ты забыл?

— Зато я умею, ваше высочество! — хохотнул он. — Встретимся на крыше через три часа. А чтобы туда попасть, ты сделаешь вот что…

Его старинная знакомая всегда была сообразительной, а сейчас и вовсе понимала его с полуслова, не переспрашивала, не заставляла повторять дважды и даже не возражала — её необычная покладистость была ещё одним свидетельством того, что никакого другого выхода из своего незавидного положения мисс Паркер не видит. Только бы ей не пришло в голову, что есть ещё один вариант — во искупление своей «вины» сдать Притворщика Центру!

— А что будешь делать ты? — спросила она, как только инструктаж закончился. — И каким образом мы покинем Замок? — своей оговорки женщина не заметила.

Джарод чуть было не начал рассказывать, но вовремя спохватился: «Ты доверяешь ей, как Принцессе — мисс Паркер такого доверия она не заслуживает!» — и ограничился туманным:

— У меня есть свои секреты.

На той стороне чуть слышно вздохнули.

— Ты прав, мне не следует этого знать. Я всё поняла, встретимся на крыше. Похоже, сюда идут…

— Сразу же избавься от телефона, — предупредил он. Порывом ветра ударило в лицо, дыхание перехватило. — И молись о том, чтобы погода была лётной, — посоветовал Джарод на прощание и дал отбой.

* * *

Встревоженный Барни уже выскочил из-за занавесок и стоял в коридоре, подпрыгивая от нетерпения и озираясь — подойти к туалету и постучать в дверь он, очевидно, стеснялся, но и получить нагоняй за невыполненное распоряжение главы Центра ему совсем не хотелось.

— Я тут! — Паркер помахала рукой медику, быстрым шагом вернулась в свой закуток и улеглась на кушетку. — Зовите моего отца.

Короткий разговор с Джародом произвёл на неё ураганное действие. Положение больше не выглядело безнадёжным — она слишком часто на собственной шкуре убеждалась, что Притворщик способен найти выход из любой ситуации. Но в этот раз обстоятельства были настолько фантастичными, что никак не желали укладываться в голове. «Не может этого быть, не может!» — мысленно повторяла Паркер, однако это было: параллельный мир, где они с Джародом каким-то диковинным образом оказались вместе. Одно из двух: или она сошла-таки с ума и теперь затейливо галлюцинирует, или в её жизнь вторглось нечто такое, что невозможно объяснить рационально — проще говоря, случилось чудо. Поверить в собственное безумие куда проще, чем поверить в чудо, но только лишь чудо давало надежду на освобождение. «Попасть в психушку я всегда успею, — заключила женщина. — Но я буду не я, если не использую шанса её избежать!»

Барни нажал кнопку вызова, через полминуты в закуток явился отец. Паркер приняла сидячее положение и зевнула. Нервы свои она намотала на кулак, как поводья. Главное сейчас — сдержать эмоции! Не думать ни о том, что она не оправдала отцовских надежд, ни о том, что сам отец предал её, сходу отказавшись от борьбы за её честное имя. Не думать ни о чём, кроме полученных инструкций. Пункт «а» — предоставить Притворщику время, чтобы он добрался из Довера в Голубую бухту, подготовился и проник в Центр. Пункт «б» — по пожарной лестнице выбраться на эту чёртову крышу!

На часах — половина десятого, нужно продержаться до полуночи. «Полночь, крыша, побег… Так уже было с нами — там!» — промелькнуло по краю сознания. Но там пленником был он, а она его спасала. И там им помогали. А здесь ему придётся спасать её, и никаких помощников у них не будет. «Мы справимся. Обязательно справимся, у нас нет выбора!»

Мистер Паркер, между тем, рассказывал дочери уже известные ей вещи: никаких необычных симптомов во время сна обнаружить не удалось, версия о гипнозе и о программе, которую, якобы, запускает ягодный сироп, не подтвердилась; подозрительных компонентов в самом сиропе нет. Паркер заявила, что хочет своими глазами увидеть результаты повторного анализа. Она совершенно не рассчитывала найти там что-то новое, но зато рассчитывала выиграть минут десять и рассматривала убористые строчки до тех пор, пока у неё не отняли распечатку. Потом она попросила свои энцефалограмму и кардиограмму, стала задавать нелепые вопросы, приводившие Барни в растерянность, вспылила, когда он замешкался с ответом, и потребовала привести «более компетентного специалиста». Отец раздражённо сощурился, впрочем, возражать не стал. Вызвали ещё двух научников, очевидно, совершенно неспособных изъясняться нормальным языком, но обилие заковыристых терминов пришлось как нельзя кстати — Паркер получила возможность останавливаться на каждом слове и переспрашивать. Так прошло ещё минут сорок, пока снаружи не раздался раздражённый клёкот Рейнса:

— Эй вы, кончайте балаган!

Мистер Паркер сделал останавливающий жест, и медиков, включая Барни, как ветром сдуло, вместо них за занавеску проник «Потрошитель».

— Мисс Паркер, а не пора ли вам чистосердечно во всём признаться?

Она не удостоила его взглядом — смотрела только на отца:

— Папа, мне нужен психиатр!

В том, что они согласятся выполнить её просьбу, сомневаться не приходилось — лояльный к Центру врач даст заключение о том, что она нуждается в помещении в психиатрическую клинику, а ничего другого им и не требуется. Но в одиннадцатом часу вечера никого из штатных психиатров на рабочем месте уже нет — пока с одним из них свяжутся, пока дождутся его приезда, пройдёт ещё часа полтора. Для её целей вполне достаточно!

— Хорошо, психиатр к тебе придёт, — пообещал «Король», переглянувшись с «придворным магом».

— Я должна побыть одна, чтобы собраться с мыслями, — Паркер утомлённо прикрыла глаза. — Никуда я отсюда не денусь.

— Разумеется, не денетесь, — процедил мистер Рейнс.

И они ушли, оставив её в лабиринте узких проходов и занавешенных кабинок, занимавшем всё пространство этажа. Двое незнакомых чистильщиков, охранявших главный и пожарный выходы, то и дело посматривали на пленницу. Паркер, изображая подавленность, бродила из угла в угол и заглядывала за занавески. Её подташнивало от напряжения, но мозг работал с чёткостью и бесстрастием арифмометра.

Того из чистильщиков, кто стоит у запасной двери, предстоит отвлечь на несколько секунд. Он не позволит к себе подойти, но среагирует на что-то непредвиденное — например, на срабатывание противопожарной системы. Нужен пустяк — зажигалка! «Если не найдёшь зажигалку, ищи аптечку!» — велел Джарод. Кляня себя за то, что бросила курить, Паркер обшаривала взглядом полки и столы. Зажигалки отсутствовали — похоже, медики сигаретами не баловались. Но аптечка, разумеется, обнаружилась. В ней были оба нужных лекарства — простейшие антисептик и болеутоляющее, способные вступать в химическую реакцию друг с другом. Паркер спрятала в рукав таблетку первого из них и вытряхивала на ладонь второе, когда зашуршала, отодвигаясь, портьера.

— Мисс Паркер, что вы ищете? — спросили сзади.

Женщина обернулась, увидела Барни и по снисходительно-сочувственному выражению его глаз поняла, что её статус в Центре изменился фатально и необратимо. Если до сих пор у неё и была крошечная тень сомнения в том, что она поступает правильно, с этого момента никаких сомнений не осталось.

— Дико болит голова, — равнодушно солгала Паркер. — Искала анальгетик.

— Нашли?

— Конечно, — она показала таблетки, молча обогнула медика и скрылась в туалете.

Там она раскрошила ногтями лекарства и перемешала их на куске туалетной бумаги. Свернула рулончик и сжала его в руке, согревая содержимое, чтобы запустить реакцию, а затем пристроила бумажную трубочку на верхнем крае зеркала, как можно ближе к датчику пожарной сигнализации. И выскользнула в коридор, довольная собой. Через пару минут из трубочки повалит густой едкий дым, который заставит сработать сигнализацию.

Когда сирена взвыла, Паркер была в шаге от запасного выхода. Чистильщик вздрогнул от неожиданности, инстинктивно рванул вперёд, попал под струю воды, хлынувшей с потолка, выругался, остановился, утирая лицо… Секунд сумятицы хватило, чтобы поднять рычаг, отпирающий дверь, и вылететь на лестницу. Тяжёлая створка с глухим ударом захлопнулась за спиной. Перескакивая через две ступеньки, беглянка кинулась наверх. На площадке четвёртого этажа, если верить Притворщику, есть незакреплённая стенная панель, за которой можно спрятаться.

Всё было, как он обещал. «Ходит в Центр, как к себе домой!» — прижимаясь к стене, подумала Паркер, но вместо досады и злости, которые испытала бы прежде, ощутила горячие толчки благодарности, смешанной с предвкушением встречи.

Внизу загомонили, затопали. Один из охранников понёсся по лестнице вниз, другой — наверх, но перед последним пролётом крикнул: «Здесь пусто!» — и ринулся за товарищем. Вскоре голоса и шаги стихли. Женщина перевела дух и посмотрела на часы: без семи двенадцать. Где провести оставшиеся минуты? Здесь или на крыше? Поколебавшись, Паркер решила, что второй вариант безопасней.

Мокрая от дождя чёрная крыша, плоская посередине и покатая по краям, маслянисто блестела в свете прожекторов, установленных по периметру Центра. Дождь прекратился, но дул пронизывающий ледяной ветер. В своём нарядном костюме с короткой юбкой и шёлковой блузкой беглянка моментально промёрзла до костей. Она уселась на корточки рядом с чердачным выступом, обхватила дрожащими руками голые колени, чтобы хоть немного согреться, и уставилась вниз. Вокруг лабораторного корпуса метались люди, на крышу никто из них не смотрел. Если Джарод не прошёл сюда до того, как объявили общую тревогу, то теперь уже не пройдёт — они его не пропустят, осознала Паркер, начиная терять самообладание. «Но он прошёл!» — убеждала себя она, и, в подтверждение её мыслей, на другом конце крыши возникла знакомая мужская фигура.

Как только Притворщик приблизился, Паркер вскочила, глянула ему в лицо и прежде, чем он успел заговорить, бросилась ему на шею.

— Всё получилось! Это правда! Всё получилось!

Он шумно выдохнул и стиснул её в объятиях так, что хрустнули рёбра, но тут же отодвинул от себя:

— Ещё не всё, мисс Паркер. Самое важное — впереди, — скинул с плеч рюкзак, расстегнул его и извлёк объёмистую тёмную куртку: — Это тебе.

Трясясь от холода и волнения, женщина нырнула в сухое курточное нутро.

Вслед за одеждой из рюкзака появился тугой свёрток гладкой синей ткани.

— Чёрный не нашёл, только такой, — пробормотал Джарод и принялся расправлять ткань.

— Параплан?! — изумилась Паркер.

— Он самый, — усмехнулся Притворщик.

Компактный с виду рюкзак изнутри, похоже, был бездонным. Кроме крыла и куртки, там нашлись ремни и карабины креплений, лёгкие подвесные кресла, скрученный рулоном кусок полиэтилена, два защитных шлема и пара женских кроссовок.

— В жизни не видел менее подходящей для парапланеризма экипировки, — покосившись на туфли Паркер, пробормотал Джарод.

Пока она переобувалась и надевала шлем, он расстелил на мокрой крыше плёнку и взялся за синее полотнище. Женщина кинулась помогать, но он отмахнулся:

— Не надо, объяснять дольше, чем делать…

Она и охнуть не успела, как всё было готово. Крыло с расправленными стропами улеглось поверх полиэтилена, тело пассажирки обхватили ремни переднего из кресел, пилот, проверив надёжность этих ремней, закрепил заднее кресло на себе. Купол ожил, хлопнул, наполняясь воздухом, и вдруг Паркер испугалась. Разноцветные лепестки парапланов, парившие над океаном тёплыми и погожими летними днями, выглядели совсем не страшно. Но быть пристёгнутой к такому лепестку промозглой декабрьской ночью, на крыше, в тревожном жёлтом свете прожекторов, на сбивающем с ног ветру… «Надеюсь, он знает, что делает!» — успела подумать Паркер, собралась сказать это вслух, но тут Джарод мягко подтолкнул её в спину и выдохнул:

— Беги!

Она побежала с ним вместе, и ноги почти сразу оторвались от наклонной поверхности. У края крыши параплан нырнул и накренился, заставив Паркер стиснуть зубы, чтобы не заорать от ужаса, но тут же выправился и пошёл вперёд и вверх. Люди внизу, наконец, заметили беглецов. Одни заметались, как тараканы, другие изумлённо замерли, кто-то схватился за оружие и даже выстрелил, но было уже поздно. Синий купол с достоинством развернулся и покинул воздушное пространство Центра.

В ушах у Паркер монотонно шумело, и непонятно было, шумит ли это ветер, или кровь, насыщенная адреналином. Сквозь шум пробился голос Притворщика:

— Всё хорошо, всё хорошо!

Она повернула голову и увидела мужскую руку в кожаной перчатке, уверенно лежащую на стропах. Вид этой руки, спокойные интонации Джарода, само его присутствие за спиной подействовали на женщину, как транквилизатор: напряжение стало спадать. Только теперь Паркер поняла, что колени у неё совершенно заледенели. Но куртка оказалась неожиданно тёплой, зубы вскоре перестали отбивать дробь. Параплан петлял и раскачивался, однако это уже не пугало. Центр пропал из поля зрения, под ногами теперь была густая чернота залива, кое-где разбавленная огнями кораблей. В полёте наяву не было сновиденческой птичьей лёгкости, но радость освобождения ощущалась острее и слаще, чем во сне, дурманила, пьянила, разгоняла сердце.

Ещё один разворот, и показался неравномерно освещённый берег.

— Садимся! — крикнул Джарод.

Паркер поискала глазами место будущей посадки и решила, что полупустая открытая парковка подходит как нельзя лучше, но у пилота было другое мнение. Быстро снижаясь, параплан миновал асфальтовую площадку, пролетел над спящими коттеджами жилого района и опустился на небольшой пустырь за ними. Действуя безошибочно и стремительно, Притворщик избавил себя и свою спутницу от креплений и от шлемов, схватил её за руку и потянул за собой. Летательный аппарат остался лежать на земле.

В паре кварталов от пустыря беглецов дожидалась машина. Они уселись в неё, не тратя времени на слова, и тут же рванули с места. Мгновения спустя городок остался позади. Стискивая руль, Джарод смотрел только на дорогу, Паркер же беспрестанно оглядывалась — каждую секунду боялась увидеть догоняющий их вертолёт.

— Не надо нервничать, — с улыбкой сказал мужчина, угадав её настроение. — Мисс Паркер, темнота — надёжный союзник, в Центре не знают, где мы приземлились. К тому времени, когда они найдут параплан, мы будем где-нибудь в Виргинии.

— Куда мы едем? — поинтересовалась она.

— Это имеет значение?

— Нет… куда угодно, лишь бы подальше отсюда, — тяжело вздохнула Паркер.

— Я так и подумал, — кивнул Притворщик. — Сильно замёрзла? В бардачке есть фляжка… выпей, чтобы согреться. За руль я тебя всё равно пока не пущу.

Женщина отыскала фляжку, несколько раз глотнула из неё, не чувствуя вкуса, горячая волна прошла по пищеводу и обожгла желудок, в котором с утра не было никакой еды.

— А как же ты? — спросила она, рассматривая Джарода — впервые с момента их встречи… и как будто впервые в жизни.

— Мне жарко, — успокоил тот и расстегнул куртку с меховой отделкой. — В Южной Дакоте сейчас мороз и снега по колено…

— В Южной Дакоте? — удивилась Паркер.

— Сегодня… то есть вчера днём я был там.

— Как ты попал в Делавэр?!

— Самолётом, — он усмехнулся, оборачиваясь к ней. — Ещё вопросы есть?

Поймал её взгляд, вдруг смутился и поспешно вернулся глазами к дороге.

— У меня одни сплошные вопросы, — призналась женщина, которой тоже овладела неловкость.

— Аналогично. Но, думаю, с ними можно повременить.

Джарод был не в состоянии поддерживать разговор. Предыдущие несколько часов, а в особенности, сам полёт, заставили его действовать на пределе сил и нервов: единственное неверное движение могло стоить и ему, и мисс Паркер не только свободы, но и жизни. И теперь ему хотелось просто молчать.

— Давай повременим, — согласилась она, от выпитого натощак спиртного язык у неё слегка заплетался. — Только одно…

— Что, ваше высочество?

— Когда ты придумал… всё это? Имею в виду, побег на параплане. Неужели импровизировал, когда я тебе позвонила?

— Конечно, нет, — ответил Притворщик с невесёлым смешком. — У меня, видишь ли, было прежде нечто вроде хобби… изобретать способы сбежать из Центра. «Сто и один способ побега» — я мог бы написать такую книгу. Сегодня я просто вспомнил одну из своих давнишних идей. Всё, что понадобилось — купить по объявлению подержанный параплан.

— Ясно, — тихо проговорила бывшая охотница. — И ты совсем не опасался… идти за мной в Центр?

Он кашлянул:

— Не опасался ли я засады? Нет. Я проследил, чтобы на крыше её не было. Всё остальное, мисс Паркер — дело техники.

«Незачем тебе знать, как сильно я ради тебя рисковал!» — подумал Джарод.

«Ты никогда не пожалеешь о том, что поверил мне!» — подумала Паркер.

Оба сейчас испытывали одно и то же: они обмирали от счастья, видя друг друга целыми, невредимыми и свободными. И оба не решались этого показать, списывая на стресс короткие объятия на крыше лабораторного корпуса.

— Ты бы поспала, а? — предложил мужчина после паузы. — И ничего не бойся. Нас не поймают. Смею надеяться, я не такой лопух, как Многоликий.

Его спутница фыркнула:

— Да и я не такая простушка, как Принцесса.

— Но, должен сказать, Принцесса из тебя получилась очаровательная, — хмыкнул Притворщик.

— Ты тоже был неплох, особенно в качестве горностая, — в тон ему отозвалась Паркер.

Скрывая смущение, она уставилась в окно, словно снаружи было что-то, заслуживающее внимания. Веки тяжелели, переполненный невероятными событиями день не помещался в сознании, дробился на фрагменты, картинки воспоминаний разлетались аляповатым веером, как брошенная колода карт.

— Дай своей голове немного отдыха, — с дружелюбной настойчивостью посоветовал Джарод. — А потом мы с тобой вместе во всём разберёмся и решим, что делать дальше.

* * *

Шесть часов спустя Джарод припарковался у обочины богом забытого шоссе в Северной Каролине. На востоке украдкой посматривало на мир позднее зимнее утро. Мисс Паркер спала. Лицо её смягчилось, щёки порозовели, морщины разгладились, и линия губ стала по-девичьи нежной. Спутанные тёмные волосы, как живые, льнули к шее в распахнутом вороте куртки. Мужчина протянул руку и осторожно отодвинул особенно нахальную прядь. Подруга детства пошевелилась, вздохнула, но не проснулась. «Всё равно мне сейчас придётся тебя разбудить!» — с сожалением подумал он. Только что он разжился двумя стаканами кофе и бутербродами в придорожной забегаловке. Предстояло поесть и поменять транспорт. Дважды за ночь Притворщику казалось, что позади повисла подозрительная машина. Оба раза тревога была ложной, но радоваться, что преследователи безнадёжно отстали, пока не стоило.

В том, что ему удастся сбить со следа ищеек Центра, Джарод не сомневался. Чего он сейчас не понимал, так это того, как ему быть с мисс Паркер — как держать себя с нею и куда её отвезти. «На виноградники матушки Аржни», — вспомнил он своё видение и поморщился: в этом мире «матушку Аржни» взять негде. И дожидаться в этом мире нечего: мисс Паркер никогда не вернётся в Центр. Хочется думать, что не вернётся! Притворщик так давно мечтал вытащить её из этого дерьма и так давно смирился с отсутствием успеха, что сейчас не верил самому себе. Вот же она! Спит рядом с ним в машине, в бесформенной куртке с чужого плеча, ошарашенная, преданная, прозревшая… поедет за ним куда угодно, потому что ничего другого ей не остаётся… Впору щипать свои запястья, убеждаясь, что уж это-то — определённо, не сон!

«Поедет за мной, но не со мною вместе!» — одёрнул себя мужчина. Мисс Паркер — не маленькая Принцесса, по уши влюблённая в Многоликого. Ещё неизвестно, с каким чувством она вспоминает происходившее между ними в сказке. Сам он постоянно путал две ипостаси своей спутницы, а сейчас, глядя на спящую мисс Паркер, и вовсе воспринимал её только как Принцессу — и злился на себя за слабеющие руки и за тепло, разливающееся внутри. «Что я собирался делать до того, как попал в магазин мистера Гриффита? — раздражённо тряхнув головой, спросил себя Джарод. — Ехать в Лос-Анджелес, чтобы встретить там Рождество? Вот и поедем в Лос-Анджелес, — решил он, просто для того, чтобы принять хоть какое-то решение. — Большой и шумный город на западном побережье — лучшее место для того, чтобы там затеряться!»

— Мисс Паркер! — негромко позвал Притворщик, и женщина тут же открыла глаза. — Пора просыпаться.

Она изумлённо поморгала, всматриваясь в его лицо:

— Ты?! Я что, в самом деле, сбежала с тобой из Центра? Или это мне снова приснилось?

— Не приснилось, — с улыбкой подтвердил он. — Ты, в самом деле, сбежала из Центра. Могла бы последовать моему примеру года четыре назад… но лучше поздно, чем никогда, правда?

— Параплан… «дымовая завеса»… папа… Лайл… Эспеланн… — забормотала Паркер, выпрямилась и поправила куртку. — Чёрт побери, Джарод! Это чересчур даже для сна!

Он протянул ей кофе.

— Хочешь, чтобы я села за руль? — принимая ещё горячую картонную ёмкость, с готовностью спросила женщина.

— Позже. Сначала мы должны позавтракать и найти другую машину.

Она чуть заметно кивнула. Притворщик озвучил только что явившуюся ему идею отправиться в Лос-Анджелес, Паркер не возражала — ей было всё равно, куда ехать. Смятение, одолевавшее её до того, как она сумела уснуть, никуда не исчезло. Она как будто всё ещё летела, её мотало и переворачивало ветром, и Джарод был, как канат, за который она цеплялась в поисках надёжности и неподвижности. До смерти хотелось привалиться к нему, взять его за руку, положить голову ему на плечо, но шут его знает, как он отреагирует? «В этом мире я для него всего лишь человек, который нуждается в помощи», — напомнила себе Паркер, изменила позу так, чтобы расстояние между ними увеличилось, а не уменьшилось, и взялась за бутерброд.

Покончив с завтраком, беглецы доехали до ближайшего населённого пункта, где решили транспортную проблему. Притворщик предпочёл бы не терять ни минуты, но сжалился над изнывавшей от неловкости спутницей и позволил ей замешкаться в туалете на заправке, чтобы привести в порядок свой внешний вид. Причесавшись и избавившись от остатков вчерашней косметики, женщина немного повеселела.

В этот раз водительское место заняла Паркер. Джарод выглядел измученным, он с явным удовольствием принял роль пассажира, однако спать отказался. Первым делом развернул на коленях карту и прочертил на ней заячий зигзаг их маршрута:

— Смотри. Отсюда мы поедем в Атланту, там сядем на самолёт до Канзас-Сити. В Канзас-Сити опять возьмём машину и отправимся в Колорадо. Если всё будет в порядке, Сочельник встретим в Денвере, переночуем там и вылетим в Феникс. От Феникса рукой подать до Лос-Анджелеса, так что завтра к вечеру мы доберёмся до места. В Лос-Анджелесе у нас будет достаточно времени на то, чтобы создать тебе настоящую новую жизнь. Вряд ли ты мечтала о таких рождественских каникулах, но…

— Уверена, это будет не худшее моё Рождество, — слабо улыбнулась женщина.

— Тогда поехали, — убирая карту, сказал Притворщик. — А теперь, ваше высочество, самое время рассказать, что с вами случилось. Постарайся ничего не скрывать. Я-то тебя в безумии не заподозрю… Разве что мы с тобою спятили оба.

— Тоже вариант, — хмыкнула Паркер. — Другого объяснения у меня, в любом случае, нет. Всё началось пять дней… вернее, пять ночей тому назад. На приёме, который устроили в Центре для будущих норвежских партнёров. Провались он, этот приём, и фальшивый Эспеланн с ним вместе!..

Не забывая смотреть на дорогу, Паркер посвятила Джарода в хронику этих странных дней. Она почти дословно воспроизвела то, что говорила отцу, но сейчас была гораздо спокойней — знала, что её словам доверяют.

— Так что я понятия не имею, кто слил информацию в ФБР. И не могу поручиться, что это была не я, — закончила она свой рассказ.

— Это была не ты, — помолчав, очень серьёзно сказал Джарод.

— Почему ты так думаешь? — встрепенулась Паркер.

— В вашем окружении нет никого, кто не знал бы о твоей горячей преданности отцу. Причинить вред мистеру Паркеру для тебя хуже, чем причинить вред самой себе, не так ли? Есть барьеры, которые не сломает никакой гипноз.

— Полагаешь, я бы не поддалась внушению? А если бы мне дали установку, что я действую для папиного блага?

— Полагаю, невозможно было гарантировать, что ты поддашься. Мисс Паркер, в самый ответственный момент ты могла повести себя непредсказуемым образом и сорвать всю затею. Если бы для слива компромата использовали гипнотизёра, что само по себе маловероятно, они бы выбрали другой объект манипуляций. Любой из сотрудников с доступом к секретным сведениям годился на эту роль лучше, чем ты.

Она качнула головой, соглашаясь.

— А для того, чтобы тебя подставить, никакой гипнотизёр был не нужен, — продолжил он, — нужно было всего лишь совершить несколько не самых сложных манипуляций с компьютерами и камерами слежения.

— Выходит, меня подставили, — обдумав его слова, констатировала женщина. — А может, ты даже догадался, кто именно?

— Выходит, подставили, — ответил Притворщик. — Конечно, я догадался. И ты догадаешься, как только выключишь эмоции и включишь логику. Главной целью того, кто отправил компромат федералам, был срыв скандинавского контракта, верно?

— Видимо, да.

— Были ли у этой сделки противники?

— Разумеется. В Башне сопротивлялись до последнего… я не знаю, на какие рычаги надавил отец, но, в конце концов, зулусы сдались, — сообщила Паркер.

— Сделали вид, что сдались! — утвердительно вскинул руки Джарод. — Не мытьём так катанием, но своего они добились. Вопрос в том, каким способом? Естественно, они задействовали кого-то из Центра, чтобы потом свалить на него вину. Это оказался человек, который ненавидит тебя и жаждет от тебя избавиться…

— Два мерзавца, Рейнс и Лайл, ненавидят меня одинаково сильно, — женщина скривилась, будто прожевала клопа. — Но Рейнс был заинтересован в норвежских деньгах едва ли не больше, чем папа…

— А значит, остаётся только твой брат. Его волнует лишь его сиюминутная выгода, он пользуется любой возможностью выслужиться перед триумвиратскими, и, конечно, он согласился бы, если бы ему предложили оказать услугу «африканским друзьям».

— Ты же не хочешь сказать, что всё это устроил Лайл?! — возмутилась Паркер. — Подослал ко мне лже-Эспеланна и того, второго — неизвестного, которого засекла камера? Задурил мне голову, заставил меня делать всякую ерунду?! Невозможно, болвану братцу такое не по зубам!

— Нет-нет, Лайл никого к тебе не подсылал, — Джарод примирительно коснулся её локтя. — Он просто следил за тобой и заметил, что ты завела очень странное знакомство. Тогда он решил одним выстрелом убить целый выводок зайцев: выполнить поручение Триумвирата, обезопасить свою персону на случай расследования и избавиться от тебя. И начал он с подмены записи из чайной комнаты…

— Ублюдок, — проговорила она без выражения, лишь крепче стиснула руль. — Ты прав: вероятно, так всё и было.

— Мы можем попытаться найти доказательства твоей невиновности, — нехотя произнёс Притворщик. Он понимал, что обязан это предложить, но ему отчаянно не хотелось, чтобы Паркер приняла предложение. — Предъявишь их отцу, и он, конечно…

«Она не оправдала моих надежд. Связалась неизвестно с кем, по-идиотски попалась, главное своё задание давно провалила…» — с тошнотворной отчётливостью вспомнила женщина. Ах, если бы в голосе её отца в тот момент было хоть что-то, кроме раздражения, сухого и колкого, как песок пустыни!..

— Не нужно искать доказательства, — вымолвила Паркер, не в силах скрыть горечь и боль, и заторопилась продолжить, пока Джарод не принялся её жалеть: — Но тогда чьих рук дело всё остальное? Кто устроил это и зачем? А кстати, ты-то откуда узнал, что у меня проблемы? Ты ведь поэтому приехал в Делавэр?

— У меня есть ответы лишь на два последних вопроса, мисс Паркер, — вздохнул Джарод. — Да, я поэтому приехал. Я… часто вспоминал о тебе в последние дни. Наш позавчерашний разговор меня по-настоящему встревожил. Я связался с Сидни, от которого и узнал, что у тебя творится что-то неладное. Когда выяснилось, что их с Брутсом срочно отправили в Японию, я понял: медлить больше нельзя — и первым же рейсом вылетел в Довер.

— А вспоминал ты обо мне…

— …Потому что каждую ночь видел тебя во сне. Признаться, кроме этих снов, до вчерашнего утра ничего необычного со мной не происходило, — не вдаваясь в подробности, Притворщик рассказал, из-за чего задержался в Джорджтауне и чем там занимался, о картине, присланной неизвестным дарителем, об исчезновении антиквара и о том, что шотландские серебряные кубки так и не нашлись. — Не знаю, было ли старику известно, что его, и правда, обокрали, — добавил он, — но, думаю, спектакль с пропажей кубков мистер Гриффит разыграл специально для меня — хотел, чтобы я задержался в его доме. Нечто подобное проделал Хранитель, чтобы задержать Многоликого…

— Хранитель… — с непонятной интонацией повторила Паркер, непроизвольно притормаживая. — У него на пальце была печатка с буквой Х, помнишь? А реальный антиквар?..

— Тоже носил такую печатку. У реального лже-Эспеланна имелась серьга с Х-образной подвеской? — догадался Джарод.

— Угу. Следует ли из этого, что мой «викинг» каким-то образом связан с твоим стариком?

— Безусловно.

— А тот, третий, из чайной комнаты? Жаль, на записи было не различить деталей… Вдруг и на нём нашлось бы украшение в виде буквы Х? Ты случайно не знаешь, что это за символ?

— Третий… да-да, Третий… — задумчиво пробормотал мужчина. — Символ? Не знаю. Вернее, знаю слишком много вариантов. Две скрещенных черты могут быть чем угодно: латинской буквой «икс», кириллической «ха», стилизованным иероглифом, скандинавской руной… и в каждом случае — свои значения. Не хочу гадать на кофейной гуще. Как, ты говоришь, назвался твой приятель? Акселем?

— Да.

— Аксель и Эбсалом… Между прочим, это формы одного и того же имени — библейского Авессалом, — заметил Джарод после секундного размышления.

«Ходячая энциклопедия!» — подумала Паркер и неуверенно отозвалась:

— Совпадение.

— Не многовато ли совпадений, ваше высочество?

Она не ответила. Прибавила скорости, обгоняя флегматичную гусеницу-фуру. Уже совсем рассвело, дорогу заполонили машины, чувствовалось приближение большого города. Рационального объяснения истории с Нектаром Полуночи у Паркер по-прежнему не было. Судя по озадаченности, не сходившей с лица Притворщика, он тоже не придумал версии, которая бы его устроила.

— Как ты сказал мне ночью, Джарод? «Дай отдых своим мозгам»? — вспомнила женщина. — Теперь я скажу тебе то же самое. Ты ведь не робот, которому не нужен сон?

— Определённо, не робот, мисс Паркер, — его улыбка была исполнена усталости. — Но если нас вычислят…

— Я разбужу тебя, если что-то будет не так. Не беспокойся, заметить «хвост» я в состоянии, — проворчала она.

— Ладно, — Джарод откинул голову на спинку кресла, — я посплю. Пункт назначения — аэропорт Атланты, не забыла? — он устроился поудобней, закрыл глаза и вдруг заявил: — Кто бы ни были люди, устроившие нам это приключение, дорого бы я дал за возможность встретиться с ними еще раз!

* * *

До Атланты доехали без сюрпризов. Паркер сама не знала, чего ждала от своего побега — сумасшедшей гонки со стрельбой, не иначе! Но Джарод всегда умел уходить без лишнего шума — ничто не мешало ему блеснуть своими талантами и в этот раз. Километр за километром мирно наматывались на колёса автомобиля. На женщину за рулём дорога произвела благоприятное действие: смятение улеглось, в голове прояснилось. Сердце ныло: об отце, об оставленном в Делавэре доме — но случившиеся перемены удивлять почти перестали. «Словно я давно ждала чего-то в этом роде!» Мысленно примеряясь к тому, что Притворщик назвал её «настоящей новой жизнью», Паркер пока не могла себе представить даже её пунктирные контуры. Страха, однако, не было — человеку, который спал сейчас на соседнем сиденье, беглянка верила безоговорочно. Всё будет, как надо, раз он обещал ей помочь!

Время от времени она взглядывала на него и вскоре поймала себя на том, что делает это слишком часто — любуется им с принцессиной простодушной и бескрайней нежностью. Сон Джарода был поверхностным и чутким, веки мужчины вздрагивали при каждом повороте и торможении, как будто даже спящий он не терял контроля над ситуацией. Вероятно, так оно и было. Настороженность, спасавшая его в последние годы, стала его второй натурой, поняла Паркер. Она почувствовала болезненный укол изнутри: «Как мне загладить зло, что я ему причинила?..» Проклятье! Между ними всё могло быть иначе. Если бы не было это долбаного многолетнего «ты убегаешь, я догоняю», если бы она опомнилась раньше! Джарод — не Многоликий… можно подумать, он когда-нибудь забудет, кем «Принцесса» была в этом мире. Ощущение глубинной связи между ними, приятно волновавшее её в сказке, осталось и наяву, но было теперь мучительным.

Пустое, сказала себе женщина. Главное, Притворщик успел вовремя, не то гнить бы ей в сумасшедшем доме до конца дней, как Эдне Рейнс! Так бы и случилось, если бы не Нектар Полуночи. «Если бы не это зелье, ты бы вообще не попала в переделку!» — напомнил внутренний голос. «Вчера — возможно, нет, но рано или поздно меня бы всё равно подставили, — уверенно возразила ему Паркер, — и тогда всё закончилось бы гораздо хуже!» Интересно, раскроют ли когда-нибудь они с Джародом тайну Нектара? Или она так и будет всю жизнь щекотать им нервы острым пёрышком своей неразгаданности?

Притворщик проснулся, как только они въехали в Атланту. Как ни тревожно он спал, отдохнуть ему всё-таки удалось, измученным он казаться перестал. Джарод потянулся, поскрёб щетину, прищурившись, с ног до головы осмотрел Паркер и заключил:

— В таком виде в аэропорту появляться нельзя. Нас там заметят и запомнят. От нас обоих за милю разит проблемами, от которых мы спасаемся бегством.

— Да уж, от меня особенно, — согласилась Паркер, вспомнив, что одета в спортивную куртку поверх делового костюма с короткой юбкой и обута в кроссовки.

Через полтора часа из окраинного торгового центра вышли мужчина и женщина самой обыденной внешности. Притворщик побрился и поменял зимнюю одежду с меховой отделкой на привычный пиджак из чёрной кожи, гораздо более подходящий к тёплой и влажной погоде Джорджии. Паркер купили туфли, взамен оставшихся на крыше лабораторного корпуса, и длинный светлый плащ. Прибыв в аэропорт, беглецы легко потерялись в царившей там предпраздничной суете. Никто не задерживал на них взгляда: небольшой багаж, быстрая походка, спокойные, слегка усталые лица — эти двое, как тысячи других пассажиров, спешат соединиться со своими родными на Рождество.

В ожидании рейса до Канзас-Сити они перекусили в кафе, ведя адресованный посторонним ушам пустячный разговор, который продолжился и в самолёте. Короткий перелёт, густые облака, за которыми до самой посадки не было видно земли, противный мелкий снег и блёклые ранние сумерки в Канзасе.

Устроившись за рулём очередного взятого напрокат автомобиля, Джарод посмотрел на часы:

— Половина пятого по местному времени. Ну что ж, если всё обойдётся, к полуночи мы будем в Денвере и сможем хотя бы выспаться по-человечески…

— Если? — переспросила Паркер, стараясь, чтобы её голос был твёрдым.

— Я думаю, обойдётся, — оптимистично ответил он. — Если бы они выяснили, в какую сторону мы поехали, нас бы встречали в аэропорту… или здесь, или в Атланте.

В первый час пути ничего не происходило: медленно темнело, на мокрую дорогу сыпалась тающая снежная крошка, справа и слева мелькали огнями разномастные транспортные средства, одни уходили вперёд, другие оставались позади. Паркер, которой было не по себе с момента приземления в Канзас-Сити, уже почти поверила, что всё обойдётся. Она расслабленно глядела в окно — и не смогла бы объяснить, почему её вдруг насторожили ярко-голубые фары, возникшие в боковом зеркале после новой развязки. Сердце у неё заколотилось.

— Джарод! — позвала женщина. — Смотри! Мне она не нравится.

Он молча кивнул. По складке, перерезавшей его лоб, Паркер догадалась, что он уже засёк эту машину и что ему она тоже не нравится. На следующем перекрёстке он резко повернул направо, Голубые Фары, не приближаясь, повернули в ту же сторону. Городишко, названия которого беглецы не заметили, открыл им свои узкие улочки, позволив петлять и скрываться в них. Сначала «хвост» не отставал, но потом потерялся и, кажется, совсем пропал.

— Денвер отменяется, — притормозив в переулке, хрипло сказал Джарод. — Поедем на север, в Омаху, я знаю, где там спрятаться. Чёрт подери, мисс Паркер, не мог я так проколоться!

— Быстрее, — его спутница стиснула руки, — быстрее, пока нас не накрыли в этой дыре!

Пять минут спустя они мчались сквозь тёмные поля по пустому шоссе в направлении Омахи. А ещё через пять минут сзади на прежнем расстоянии возникли ярко-голубые огни.

— Дерьмо! — выдохнула Паркер.

Джарод прибавил скорости, поворачивать было некуда. Уже совсем стемнело, снёг шёл всё гуще, крошка превратилась в тяжёлые липкие хлопья, начиналась метель. Голубые Фары, едва различимые сквозь снежную пелену, держались позади, как приклеенные.

— Слушайте, ваше высочество, — проговорил Притворщик с неожиданным азартом в голосе, — а что, если это не Центр?

— Не Центр?! — оторопела Паркер. — Ты думаешь, за нами гонятся те, кто…

Закончить она не успела. Видимость впереди внезапно стала нулевой, в бок ударил штормовой порыв ветра, машину подбросило, занесло, протащило несколько метров и обо что-то стукнуло. Мотор заглох. В тот же миг, как по волшебству, снегопад прекратился.

— Ты цела? — быстро спросил Джарод, отстёгивая ремень.

— Абсолютно, — женщина тоже торопилась освободиться. — У тебя есть оружие?

— Конечно, есть.

Он потянулся за пистолетом, и тут оба заметили невероятное! На засыпанной снегом скупо освещённой дороге, кроме них, теперь никого не было. Преследователи бесследно исчезли, будто перелетели через стальной отбойник и растворились в полях.

— Мы пропустили развилку? — поражённо прошептала Паркер.

— Нет здесь никаких развилок, ты же видишь, — отозвался Джарод, глаза у него сверкали.

Оба выбрались из машины и только сейчас рассмотрели препятствие, в которое она врезалась — опору пограничного городского указателя. Надпись на нём гласила: «Добро пожаловать в Джорджтаун».

Паркер шагнула вбок от машины, ноги тут же утонули в сугробе. Прочитала вслух:

— Джорджтаун. Как, ты говорил, называется город, где ты… познакомился с антикваром?

— Так и называется, — подтвердил Притворщик.

Она сглотнула:

— От Канзас-Сити до Южной Дакоты миль четыреста, не меньше…

— До Джорджтауна — четыреста двадцать, — уточнил он.

— Значит, это не тот город, — заключила она. — Свой Джорджтаун, наверное, есть в каждом штате.

Он приподнял брови:

— Снова совпадение?

— Да, снова. Телепортации не бывает!

— Напомнить вам, чего ещё «не бывает», ваше высочество? — съехидничал Джарод. — А впрочем, возможно, ты права. Сейчас проверим, какой это Джорджтаун.

Он обошёл машину, осматривая её изрядно помятую переднюю часть. Едва он оказался рядом, Паркер ухватилась за его рукав, переступила на придавленный колёсами снег и отряхнула туфли. Мужчина накрыл её ладонь своей ладонью:

— Придётся идти пешком. Я заберу вещи…

Наклонился было к распахнутой дверце, но громкий хлопок заставил его выпрямиться. Из-под мятого капота полыхнуло. Отшатнувшись, Притворщик толкнул Паркер, та не удержалась на скользком снегу и упала, увлекая его за собой. Когда они поднялись, машина полыхала уже вся. Беглецы отскочили в сторону, раздался ещё один хлопок, пламя взметнулось вверх. Крепко держась друг за друга, Паркер и Джарод бросились прочь, лишь через сотню метров они решились остановиться.

— Неплохо горит! — растерянно сказала женщина, оглянувшись на костёр, в который превратился транспорт. — И как нам теперь быть?

Притворщик похлопал себя по карманам:

— Документы и деньги у меня с собой.

— Фальшивые документы?

— Ясное дело, фальшивые, какие же ещё? Зато деньги настоящие, не пропадём! — он широко улыбнулся, но посмотрел на свою спутницу и тут же нахмурился: — Вот только ты снова замёрзнешь, мисс Паркер.

Она уже замёрзла — морозно здесь было не по-канзасски: «Чёрт, будто, и правда, какая-то из Дакот!» Снег, попавший в туфли, в манжеты и за шиворот, подтаивал, усугубляя неприятные ощущения.

— Пойдём, — вздохнул Джарод. — Поищем, где тут можно переночевать… и разберёмся, что это за место.

Не разнимая сцепленных рук, они двинулись по безликой и тёмной окраинной улице, засыпанной ровным слоем снега, миновали автозаправку и несколько длинных, похожих на ангары строений — и вышли к хорошеньким, переливающимся, как ёлочные игрушки, коттеджам. Джарод, хоть и настроенный уже на встречу с чудесным, и ожидающий этой встречи, не верил своим глазам: нарядно украшенные домики были ему хорошо знакомы!

— Думай, что хочешь, но, судя по всему, мы с тобой в том самом Джорджтауне, — прикидываясь невозмутимым, сообщил он.

— Я д-думаю, т-та т-твоя идея была п-правильной: мы с т-тобой сп-пятили оба! — с трудом выговорила Паркер, у неё зуб на зуб не попадал от холода и судорогой сводило окоченевшие ступни.

Притворщик скользнул по ней взглядом, внезапно рассердился:

— Хватит! Неровен час, заболеешь, что мы тогда с тобой будем делать?! — и без лишних слов поднял её на руки.

— Чт-то это т-ты п-ридумал?! П-прекрати! — переполошилась Паркер, изогнулась, пытаясь вырваться, но ничего не вышло — он перехватил её поудобней и зашагал вперёд. — Я т-тяжёлая, — пробормотала она, сдаваясь, и обняла его за шею.

Он весело отозвался:

— Терпимо! И потом, мне тоже так теплее.

Она была совсем не тяжёлая — лёгкая и сильная, как птица. Пахло от неё не сказочными гортензиями, а усталостью и вчерашними духами, но это был такой живой и тёплый запах, что хотелось ощущать его бесконечно. Джарод даже огорчился немного, когда сообразил, что антикварный магазин — всего лишь в квартале отсюда. Поинтересовался:

— Ну что, ваше высочество, заглянем в гости к Хранителю… то есть к мистеру Гриффиту?

Паркер хмыкнула, пошевелив своим выдохом его волосы:

— А у нас есть выбор?

— Да похоже, что нет, — согласился он, высматривая впереди нужное строение.

От её дыхания по коже побежали мурашки.

В доме антиквара окна не горели — ни на первом, торговом, ни на втором, жилом этаже. Только гирлянда над входом, которую Джарод сам повесил сюда несколько дней назад, приветливо играла огнями. На крыльце намело целый сугроб: магазин сегодня явно не открывали.

— Эх, а я-то надеялся, нас тут ждут, — разочарованно протянул Притворщик. — Придётся войти без приглашения, где-то же мы с тобой должны согреться!

Сбросил ногой снег с верхней ступеньки и неохотно расстался со своей беспокойной ношей, поставив её на расчищенное место. Паркер молча смотрела, как он шарит пальцами над верхним краем двери.

— У меня не было возможности вернуть ключи в руки мистеру Гриффиту, поэтому я оставил их тут, — пояснил Джарод, нащупав связку.

Магазин пахнул книжной пылью, позеленевшей медью и рассохшимся деревом. Свет фонарей и рождественской иллюминации, проникая снаружи и отбрасывая повсюду причудливые разноцветные блики, превратил загромождённую тёмную комнату в пещеру Али-Бабы. Вошедшие замерли у порога.

— Я полагал, нас заманили для разговора, — вполголоса вымолвил Притворщик. — Представлял, как войду внутрь и увижу моего старика, или твоего «викинга», или этого загадочного Третьего. Но раз тут никого нет… значит, причина возвращения — другая.

— Какая? — так же тихо спросила Паркер.

Слово «заманили» возражений у неё не вызвало.

— Кубки, мисс Паркер, кубки! Ведь я уехал, оставив дело незаконченным. Наверное, мы всё-таки должны их найти.

— По-моему, ты их переоцениваешь. Магических артефактов в нашем мире…

— …Не бывает, не так ли? — закончил он с мягкой иронией, внимательно вглядываясь в сумрак.

— Зажги свет, — прозаично посоветовала она. — Иначе мы точно ничего не найдём.

Джарод, помедлив, повернул выключатель у двери. Таинственная пещера исчезла. Вместо неё возникло обшитое деревянным панелями скучное квадратное помещение, заполненное множеством старинных и просто старых предметов.

— Мы с мистером Гриффитом обыскали здесь каждый угол, — сказал Джарод. — Есть ещё подсобка, давай, покажу.

Она послушно пошла за ним.

— Знала бы ты, что творилось на этих полках, когда я сюда приехал! — с мальчишеской гордостью воскликнул Притворщик, обводя рукой склад. — На них не осталось ни одной вещи, к которой я бы не прикоснулся… но, увы, ничего, похожего на кубки, я не видел.

— И где, в таком случае, ты собираешься их искать? — поинтересовалась Паркер и медленно двинулась вдоль стеллажей, кончиками пальцев касаясь статуэток и книг.

— Как только я убедился, что в доме побывал вор, я прекратил поиски. Так что второй этаж остался недообследованным, — объяснил Джарод.

Женщина не отреагировала. Она больше не дрожала и не заикалась — очевидно, начала согреваться, но каменные спина и шея выдавали её напряжение.

— Мисс Паркер, тебе страшно? — предположил он. — Боишься тех, по чьей милости мы тут оказались?

— Не боюсь, — уверенно ответила она.

В её голосе, и правда, отсутствовал страх, но откуда взялись эти ноты досадливого недовольства? Джарод набрал воздуху, намереваясь выяснить, что случилось… и вдруг осознал, что спрашивать не нужно — ответ напрямую связан с его персоной!

Это было самое прекрасное озарение в его жизни.

Он прокашлялся, тщетно пытаясь унять волнение, и проговорил:

— А знаете что, ваше высочество? Сдаётся мне, где-то тут должен быть тайник…

— Тайник? — удивилась она. — Разве ты мог его не заметить?

Притворщик взял её за плечи и развернул лицом к себе. Подруга детства вскинула на него широко распахнутые глаза. Он усмехнулся:

— Что там полагается по сценарию? Мне следует сказать, что я болван, поскольку позволил тебе лететь в такое ненастье, да? Но погоду для «полёта» мы с тобой не выбирали… и болваном я себя почему-то нисколько не чувствую.

И потянулся губами к её губам, читая в её взгляде подтверждение своей правоты.

Упрямые ладони и локти женщины упёрлись ему в грудь.

— Не смей! Ничего не выйдет! — пролепетала она. — Там это сработало, потому что ты в меня влюбился!

Джарод не думал, «сработает» или нет, ему сейчас вообще дела не было до кубков. Желание поцеловать Паркер, донимавшее его с того момента, как они встретились, за последние полчаса заслонило собой все другие желания. Он стиснул её в объятиях, не обращая внимания на протест, закрыл глаза и поймал своим ртом её негодующий твёрдый рот. Она на миг застыла, а потом разом обмякла, высвободила руки и обвила ими талию мужчины, губы стремительно потеплели и раскрылись, вступая в безмолвный чувственный диалог.

«Где бы мы ни были, что бы ты ни совершила, я помню, какая ты на самом деле, — говорил Джарод. — Я люблю тебя. Ты — моё сокровище, моя маленькая Принцесса!»

«Я люблю тебя, чудо-мальчик, — говорила Паркер. — Что бы ни стояло между нами, как бы ни пытались нас разлучить, ты — лучшее, что у меня есть, моя единственная надежда на счастье!»

Время остановилось, дав им возможность растолковать друг другу очевидное. Но всякий поцелуй однажды заканчивается, закончился и этот. Разомкнуть объятия они были не в силах.

— Идём наверх, — прошептал он, прижимаясь щекой к её волосам. — Переночуем сегодня здесь.

— Идём, — прошептала она, блуждая ладонями по его спине. — Ехать нам всё равно не на чем.

Кое-как оторвавшись друг от друга, они повернулись к лестнице на второй этаж. И оцепенели! Справа от ступеней, на полке, где совсем недавно не было ничего, кроме старых книг, насмешливо блестели боками два больших серебряных кубка.