Из романа А. С. Пушкина «Евгений Онегин»

(начало 1820-х годов)

XXIV

XXV

XXVI

XXVII

XXVIII

XXIX

XXX

XXXI

XXXII

 

Франц фон Болгар. Правила дуэли. Часть первая

Перевод с немецкого Е. Фельдмана С.-Петербург. 1895

ПРЕДИСЛОВИЕ К ПЕРВОМУ ИЗДАНИЮ

В нашей общественной жизни могут иногда встретиться случаи, когда каждый, не исключая и самого рьяного противника дуэли, может быть, при некоторых обстоятельствах, поставлен в необходимость прибегнуть к ней для поддержания своего положения в обществе.

Поэтому знание правил боя за оскорбленную честь — правил, которые составились по внушению духа рыцарства и которые лишь при соблюдении их придают этому бою характерную черту и достоинство, необходимо для каждого, тем более, что правилами этими значительно умаляется опасность исхода дуэли и распределяются равномерно шансы между противниками.

Если же кто взял на себя ответственную роль свидетеля или секунданта, — услугу, в которой обыкновенно не отказывают своему другу, то знание в точности относящихся к тому правил становится долгом.

Так как до настоящего времени у нас (в Австро-Венгрии) не имелось исправного сборника правил дуэли, и относительно их в обществе, даже в кругу военных, существуют самые противоречащие взгляды, приводящие иногда к весьма печальным последствиям, то мы взяли на себя труд составить сборник этих правил, руководствуясь самыми компетентными источниками.

К источникам, которыми мы пользовались, принадлежит, главным образом, «Essai sur le duel», сочинение графа Шатовильяра, члена парижского Жокей-клуба, составленное им по предложению этого знаменитого собрания в 1836 г. при сотрудничестве некоторых других членов клуба, между прочим маршала графа Эксельмана, генерала барона Гурго и графа Дю Але-Коиткан. В этом сочинении в первый раз печатно были приведены правила дуэли, и притом в хорошей группировке. Подписанные почти сотнею самых блестящих имен тогдашней Франции (маршалом графом Лёбо, маршалом графом Молитор, вице-адмиралом Серсей, генерал-лейтенантом герцогом Гиш, генерал-лейтенантом графом Кавэньяк, герцогом Ваграм, князем Понятовским и др.), правила эти, как проникнутые истинно рыцарским духом, благородством и гуманностью, были признаны общественным мнением вполне рациональными и встречены с большим сочувствием, тем более, что они вышли в свет в период времени, когда в Париже, в течение четырех лет, в одних только журналистских кружках, произошло 180 дуэлей. Скоро они приобрели значение и вне пределов Франции и теперь еще имеют полную силу.

Далее мы должны упомянуть о сочинении Луи Шапона «Die Regeln des Zweikampfes» (Будапешт, 1848 г.), которое, хотя и ограничивается переводом только части изложенных в «Essai sur le duel» правил, но подписано многими высокопоставленными аристократами Австро-Венгрии и поэтому получает значение.

В-третьих, укажем на появившийся в 1879 г. превосходный и интересный этюд графа Дю Верже де Сен-Томас «Nouveau Code du duel», в котором автор разделяет взгляд Шатовильяра в его теперь почти не встречаемом сочинении, но рассматривает вопрос о дуэли с еще большею опытностью и применяясь к возникшим в новейшее время обычаям.

Установленные в этих книгах правила вошли и в настоящее сочинение. При взвешивании их авторитетности должно ограничиться, ввиду незаконности дуэли, лишь известностью их происхождения, фактическою их общеупотребительностью и признанием их общественным мнением. Мы обратили также внимание и на удобную группировку правил, на разъяснение их там, где это оказалось необходимым, и на согласование их с принятыми у нас обычаями, известными нам частью из собственного опыта, частью же заимствованными у многих высокочтимых товарищей, друзей и джентльменов. Новых правил сюда никаких не вошло.

Если последующие страницы будут понимаемы не только буквально, но будут толкованы по общему их духу, то едва ли встретится случай, в котором они не могли бы дать доброго совета; если все-таки возникнет какое-либо недоумение, то просим секундантов принять за непременное правило следующий совет: всегда, господа, руководитесь духом рыцарства и истинною гуманностью и, как бы сомнителен не был решаемый вопрос, ваши действия всегда окажутся правильными.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

I

О дуэли и об оскорблении

Дуэль есть единоборство между двумя лицами по обоюдному их соглашению, с смертоносным оружием, при заранее определенных условиях и в присутствии свидетелей с обеих сторон. Причина ее — вызов одного лица другим за нанесенное оскорбление.

Цель дуэли — получение силою оружия удовлетворения за оскорбление. Оскорбленный дерется, чтобы получить удовлетворение; оскорбитель — чтобы дать удовлетворение.

Если единоборству не предшествовало предварительного соглашения в условиях и если оно произошло не в присутствии свидетелей, то оно не дуэль и не признается ею ни общественным мнением, ни законами.

Предел, когда именно известные действия теряют характер обыкновенного, неважного, и становятся оскорблениями, вообще трудно определим и находится единственно в зависимости от степени обидчивости того лица, на которого эти действия были обращены. Этот взгляд, конечно, может применяться только к оскорблениям легкого свойства, между тем как все, разделяющие с обществом вкоренившиеся в нем понятия о чести, должны относиться к оскорблениям более серьезным с одинаковой щепетильностью. Исходя из этого предположения, различают обыкновенно три рода оскорблений.

1. а) Оскорбление легкое. Невежливость не есть оскорбление. Кто был оскорблен за оказанную другому невежливость, тот считается всегда оскорбленным.

Если за легкое оскорбление будет отвечено тоже оскорблением легким, то все-таки сперва затронутый останется оскорбленным.

б) Оскорбление обруганием. Оно может быть вызвано как произнесением ругательных слов, так и обвинением в позорных качествах.

Кто за легкое оскорбление был обруган, тот считается оскорбленным.

Если обруганный ответит обруганием же, то все-таки он будет считаться оскорбленным.

в) Оскорбление ударом. Под ударом подразумевается всякое преднамеренное прикосновение.

Кто за обругание был побит, тот считается оскорбленным.

Если после получения удара будет отплачено тем же, то все-таки сперва побитый останется оскорбленным. Последний не становится ответственным за то, что он, будучи взбешен полученным ударом и не помня себя, воздал равным за равное. Это правило не изменилось бы и в том случае, если второй удар был бы сильнее первого или имел последствием поранение.

Офицеры пехотных полков

1763–1786 гг. Литография

К оскорблению ударом обыкновенно приравнивают и те оскорбления, которые грозят уничтожить каким-либо образом нравственно человека, как-то: обольщение жены или дочери, несправедливое обвинение в шулерстве, обмане или воровстве.

2. Оскорбленный пользуется, смотря по роду оскорбления, разными правами (гл. II, ст. 1 и 2), а на оскорбителе лежат разные обязанности (гл. III).

3. Как оскорбитель, так и оскорбленный, должны драться на дуэли сами лично. Заместители допускаются только в следующих случаях:

а) сын может заступать своего оскорбленного отца, если последний слишком слаб для получения удовлетворения за оскорбление; если возраст оскорбителя подходил бы более к летам сына, нежели отца, и наконец, если последнему уже минуло 60 лет;

б) племянник при тех же обстоятельствах, как и сын, может взять на себя дело своего оскорбленного дяди, если тот не имеет сына совершеннолетнего;

в) брат совершеннолетний может заступать своего оскорбленного брата, если последний не достиг двадцатиоднолетнего возраста, а оскорбитель совершеннолетний.

Если же отец, дядя или несовершеннолетний брат будут оскорбителями, или последний оскорблен несовершеннолетним же, то заместительство не допускается.

Заместитель пользуется всегда всеми правами оскорбленного.

4. За одно и то же оскорбление удовлетворения можно требовать только один раз.

5. Если друг или родственник потерпевшего на дуэли захотел бы отомстить победителю, честно защищавшему лишь свою жизнь, и вызвал бы его нарочно на спор для того, чтобы его оскорбить или заставить его оскорбить себя, то таким образом задетый считается всегда оскорбленным, несмотря на то, какого рода оскорбление не произошло бы.

Лекарь, аудитор и квартирмейстер

1797–1801 гг. Литография

6. При оскорблении семейства может требовать удовлетворения лишь член этого семейства.

7. При оскорблении общества или собрания только сочлен может иметь притязание на удовлетворение.

В случае вызова несколькими сочленами на дуэль оскорбитель может принять ее или от того, кто первый вызвал, или от выбранного обществом по жребию.

8. Если одним лицом оскорблено несколько лиц вместе, и они требуют удовлетворения, то должно решаться жребием, кому его получить.

9. Кто оскорблен одновременно несколькими лицами, тот может требовать удовлетворения от того из них, от которого пожелает.

10. Если одно лицо замешано в нескольких делах одинакового свойства, то они решаются в той последовательности, в которой произошли. В делах же разного характера стоит на первой очереди то, которое более серьезно.

11. Если после простого спора, при котором не были нарушены правила благопристойности, одна сторона потребовала бы удовлетворения, то ни одна из сторон не занимает положения оскорбленного или оскорбителя, а решается жребием, которой их них пользоваться правами, принадлежащими оскорблению 1 — го рода (гл. II, ст. 1, а).

12. Кто вызывается без достаточной причины, тот считается задетым, т. е. потерпевшим оскорбление (1-го рода).

II

Права оскорбленного

1. Оскорбленному принадлежат, смотря по роду оскорбления, следующие права:

а) при легком оскорблении: выбор оружия;

б) при оскорблении обруганием: выбор оружия и вида дуэли;

в) при оскорблении ударом: выбор оружия, вида дуэли и дистанции.

2. Оскорбленный ударом имеет сверх того право употребить ему принадлежащее (ему знакомое) оружие, но пользуясь им, он то же право предоставляет и оскорбителю.

III

Обязанности оскорбителя

1. На каждом, кто оскорбил, лежит (с рыцарской точки зрения) обязанность дать оскорбленному удовлетворение.

2. Удовлетворение признается только тогда действительным, когда оно дается при секундантах (свидетелях) с обеих сторон.

3. Оскорбитель обязан признавать права, принадлежащие оскорбленному, смотря по роду нанесенного ему оскорбления.

4. Удовлетворение за оскорбление ударом может даваться только силою оружия.

5. Удовлетворение за легкое оскорбление и за оскорбление обруганием может даваться:

а) силою оружия; б) извинением.

Если оскорбитель перед собранными секундантами с его и с другой стороны (оскорбленный может не присутствовать) извинился бы в нанесении обиды оскорбленному, или извинение будет принесено его секундантами, и противная сторона секундантов признает его достаточным, то удовлетворение дано. Секунданты обеих сторон должны составить о том протокол в двух экземплярах за общею подписью и с обозначением числа.

При оскорблении на письме следует и извиняться письменно.

В случае непринятия оскорбленным извинения он теряет свои права, хотя и был обруган, и решается жребием, кому выбрать оружие.

6. Одно признание несправедливости своего поступка не может считаться извинением. Подобный факт не должен никогда обсуждаться на месте дуэли, но всегда заранее.

7. В случае выражения на месте дуэли одним из противников по собственному побуждению извинения перед другим и признания его удовлетворяющим секундантами противной стороны, можно в этом укорить только самого извинившегося, если есть к тому причина.

8. Когда секунданты одной стороны на месте дуэли извинились бы от имени своего клиента, то порицать за это, имея к тому причины, можно только самих секундантов, так как предполагается, что клиент согласился на извинение из одной уступчивости перед теми, которые взяли на себя ответственность за его честь.

9. Оскорбитель может отказаться от всякого неупотребительного и во второй части не описанного вида дуэли, как относящегося к дуэлям «необыкновенным».

10. Оскорбитель не может никоим образом усилить условия дуэли сверх предела, до которого простираются права оскорбленного.

IV

Свойство оружия

1. На дуэлях употребляется оружие трех родов: сабля; шпага; пистолет.

Всякое другое оружие относится к категории необыкновенных дуэлей.

2. Сабли должны быть по форме, длине, весу и центру тяжести совершенно равны между собою, клинки одинаково отточены, заострены и без зазубрин.

Для дуэли на саблях, если колоть не предполагается, нужно концы клинков равно сточить или отломить.

3. Шпаги должны быть по форме, длине, весу и центру тяжести совершенно равны между собою, клинки ни остры, ни зазубрены, и концы их равномерно заострены.

4. У пистолетов надобно соблюдать следующее:

а) разница в длине стволов не должна превышать трех сантиметров;

б) мушки и прицелы должны быть настолько закреплены на стволах, чтобы не было возможности их передвинуть.

Употребление пистолетов нарезных или снабженных шнеллером не исключается совершенно, но следует те избегать.

V

Вызов

1. Вызов может быть сделан сейчас по нанесении оскорбления или после.

2. Если вызов последовал тотчас, то вызывающий должен передать вызванному фамилию и адрес, на что последний отвечает тем же. Потом оба выбирают себе секундантов и посылают друг другу их фамилии и адрес.

3. Вызов, последовавший после, может быть сделан на словах или письменно и передается вызываемому всегда секундантами вызывающего.

Вызов на словах должен быть короток и должен определить причину просто и ясно.

Письменный вызов не должен отступать по форме и по содержанию от обычаев, принятых в интеллигентном обществе, и всегда прочитывается заранее секундантами.

4. Секунданты при вызове не вправе иметь при себе какое-либо оружие; только офицеры остаются при присвоенном им холодном оружии.

5. Секундантам при передаче вызова следует избегать всякого рассуждения с противником и требовать ответа тотчас же. Если бы последний все-таки стал бы вдаваться в объяснения, то они должны сейчас удалиться и составить о том протокол.

6. Секундантов своего противника вызванный обязан принять вежливо, выслушивать их, не перебивая, и объявить свое решение немедля. По принятии вызова он вслед за сим пересылает им фамилии и адрес своих секундантов; в случае же отказа с его стороны — мотивированного или нет — секунданты должны составить о том протокол.

7. Не допускается противникам от вызова до прекращения их дела находиться в каких-либо сношениях между собою. Было бы достойною порицания опрометчивостью, если бы они сошлись еще до переговоров между секундантами и уговорились бы относительно условий дуэли, так как несмотря на свое обоюдное соглашение, они все-таки должны будут подчиниться определению секундантов.

8. Противники не должны иметь сношений с секундантами другой стороны.

9. Вызов от имени нескольких лиц (см. гл. I, ст. 7) всегда отклоняется.

Унтер-офицер и обер-офицер гренадерских полков

1797–1801 гг. Литография

10. Вызов недопускаем между отцом и сыном и между братьями.

11. Должник не может вызывать заимодавца, пока с ним не покончил счетов. Вызов должника заимодавцем допускается.

12. Вызов может быть не принят:

а) от лица, про которого всем известно, что оно нарушило правила и условия дуэли;

б) от лица, о котором все знают, что оно, будучи секундантом, приняло участие в несоблюдении правил и условий дуэли, или согласилось на нарушение их умышленно;

в) от лица, совершившего, как всем известно, поступок, противный понятиям о чести

13. Каждый оскорбленный, принося жалобу на оскорбителя, лишается права требовать рыцарского удовлетворения. Это право он теряет и тогда, когда жалобу берет назад; однако в последнем случае предоставляется право оскорбителю: принять вызов или нет.

14. Вызов должен последовать не позже 24 часов по нанесении оскорбления.

Для ответа определен тот же самый срок, считая от времени получения вызова.

Замедления могут быть приняты во внимание только тогда, когда они вполне основательны.

9. Если не появились бы особые осложнения, и секунданты по уважительным причинам не порешили бы иначе, то дуэль должна состояться в течение 48 часов, следующих за временем принятия вызова.

10. Между офицерами, находящимися на театре военных действий, решаются дела, касающиеся оскорбления чести, не ранее, как по заключении мира.

VI

Секунданты и их обязанности

Так как с момента вызова всякие непосредственные сношения между противниками совершенно прекращаются и переговоры ведутся исключительно только секундантами, коим они доверяют и честь, и жизнь свою, — то выбор вполне подходящих секундантов чрезвычайно важен.

К сожалению, часто относятся к этому вопросу с легкомыслием, доходящим до неимоверности! Вместо того, чтобы обратиться к серьезным, опытным друзьям, прибегают к услугам первого попавшегося, имеющего самые скудные понятия не только о важных обязанностях секунданта, но и о простейших правилах дуэли. При таких условиях случается, что незначительные дела, которые людьми опытными, верными своему долгу, были бы признаны действительно пустячными, не стоящими внимания, часто принимают характер чрезвычайно серьезный.

Там, где неправильная интонация слова, опрометчивость, недоумение, рассеянность или незначительная беспечность могут причинить смерть честному человеку, там только место для людей, которые вполне в состоянии выполнить свою роль с должным достоинством. Не пули, не клинки убивают, — убивают секунданты.

Если секунданты понимали бы свои обязанности всегда точно и в особенности имели бы в виду, что их задача не состоит лишь в том, чтобы заправлять боем, а прибегать к нему только тогда, когда все меры, принятые ими для улажения вражды благородным образом, оказались бы тщетными, то сколько предотвращалось бы печальных случаев без всякого ущерба для чести! Можно совершенно основательно утверждать, что большая половина всех случающихся дуэлей не оказалась бы необходимой, если бы к выбору секундантов относились бы более серьезно.

Пусть подумает поэтому хорошенько каждый о том, кому он доверяет честь и жизнь свою, и пусть вникнет также каждый секундант в то, что он добровольно взял на себя обязанности самого серьезного свойства, в добросовестном выполнении которых он дает ответ своему другу-клиенту, семейству его и обществу.

* * *

1. При всех видах дуэли каждый из противников должен выбрать себе двух секундантов.

2. Не могут допускаться для принятия на себя роли секунданта:

а) лица, к которым имеют отношение случаи, изложенные в гл. I, ст. 7, 8, 9 и 10;

б) лица, про которых всем известно, что они нарушили правила и условия дуэли;

в) лица, о которых все знают, что они, будучи секундантами, соучаствовали в несоблюдении правил и условий дуэли, или согласились на нарушение их умышленно;

г) лица, совершившие, как всем известно, поступки, противные понятиям о чести.

3. Не может быть секундантом родственник в первой степени (отец, брат, сын) как своего родственника, так и противника последнего.

4. Секунданты никогда не должны иметь личных отношений с самим противником, а только с его секундантами.

5. Каждый вправе поблагодарить своих секундантов и выбрать себе других.

Наоборот, и секунданты могут сложить с себя свои обязанности, но они не должны открывать какие-либо слабости доверившегося им лица.

О перемене секундантов, допустимой лишь до начала боя, поединщик извещает безотлагательно секундантов своего противника и побуждает вновь выбранных секундантов вступить в переговоры с секундантами другой стороны.

Военное учете на Марсовом поле

Гравюра М. Дюбурга. 1812 г.

6. Секундантам вызванного всегда подобает отыскивать секундантов вызывающего, или просить их письменно о назначении свидания.

7. Секунданты должны раньше того, пока не сойдутся для обсуждения дела, ознакомиться в точности с желаниями своего клиента и получить от него надлежащие инструкции.

8. По принятии от своих клиентов соответственных наставлений секунданты сходятся для общего совещания. После предварительных вопросов относительно личности, возраста, физического и морального состояния лиц, они с величайшей добросовестностью должны всячески стараться, чтобы обнаружить до совершенной ясности не только факты, но и их мотивы. Для достижения этого им не следует упускать из вида ничего, и даже дается им право прерывать заседание для собирания дополнительных справок.

9. По разузнании фактов определяется в точности, в чем именно состоит оскорбление, и к какому из трех родов оскорблений оно принадлежит.

При взаимном нанесении сторонами оскорблений следует констатировать все из них, подвести их под род и решить по гл. I, ст. 1, кого именно следует считать оскорбленным.

10. Далее секунданты обязаны приложить все свои старания к тому, чтобы уладить дело, если только возможно, мирным путем, без ущерба для чести какой-нибудь из сторон. (См. гл. III, ст. 5.)

Адмиралтейская площадь

Литография. 1820-е гг.

11. Когда секунданты окончательно убедились, что дело не может кончиться мирно, они назначают род оружия, согласно с желанием стороны, которой принадлежит право выбора его, и сообща определяют, соображаясь с предоставленными оскорбленному правами (см. гл. II, ст. 1 и 2), вид дуэли и дистанцию.

12. Секунданты должны давать своим прениям такое направление, чтобы из них проистекало как можно менее невыгод для своих клиентов, причем они должны быть справедливыми и должны соблюдать тонкость в обращении между собою.

Если секунданты не могут прийти в соглашение между собою, то им следует выбрать себе посредником лицо опытное и общепризнанное авторитетом в делах чести и подчиниться его приговору.

14. После того, как секунданты придут к обоюдному соглашению относительно всего, относящегося к дуэли, они определяют, на каком месте, в какой день и в какой час им собраться; сообщают затем своим клиентам результаты своих совещаний, удостоверяются в их согласии и берут от них обещание соблюдать их решение честно.

15. При отказе противников сообщить секундантам причину их ссоры последние, если не предпочтут отказаться от своих обязанностей, могут допустить дуэль только тогда, когда оба заявили бы, уверяя в том честью, что их скрытность вызывается лишь деликатностью дела.

16. Когда дело серьезного характера, когда оскорбление определилось ясно, и противники сами, еще не обратившись к секундантам, условились относительно оружия, вида дуэли, дистанции, места и времени сбора, то секунданты могут, после надлежащей проверки обстоятельств, оставить их решение в силе. В этом случае секундантам надлежит только смотреть за тем, чтобы дуэль производилась по правилам.

17. Секунданты молодого человека не должны никогда допускать дуэли между ним и лицом, которому уже минуло 60 лет, за исключением только случая, если первому нанесено оскорбление 3-го рода; но в этом случае необходимо, чтобы оскорбитель, если он вызывает, изложил свой вызов письменно или удостоверил бы также письменно, что вызов молодого человека им принят. При отказе облечь требуемое в письменную форму, следует считать такой поступок несогласием на дуэль; об этом секунданты обеих сторон должны сообща составить протокол, который и должен удовлетворить оскорбленную честь молодого человека.

18. Ни в каком случае не должны секунданты предлагать дуэль «на жизнь или на смерть» или согласиться на нее; но они могут допустить, когда дело идет о тяжком оскорблении, чтобы бой возобновился после поранения или даже был бы прекращен только тогда, когда один из противников не был бы более в силах продолжить его. При оскорблении 3-го рода секунданты, соображаясь с обстоятельствами, могут допустить перемену оружия.

19. Секунданты не должны никогда соглашаться, чтобы учитель фехтования выбрал свое специальное оружие, разве только, если ему было бы нанесено оскорбление 3-го рода. В этом исключительном случае учителю фехтования подобает предоставить выбор оружия своему противнику. Эту жертву возлагает на учителей фехтования достоинство их звания.

20. Секунданты могут отклонить саблю или шпагу:

а) если у их клиента была бы настолько изувечена рука, что он не в состоянии владеть оружием;

б) если их клиент без правой руки или без одной ноги.

При нанесении такими лицами оскорбления 3-го рода предыдущие два пункта а) и б) теряют свою силу.

Сверх того, во всех случаях отклонения холодного оружия оскорбленный пользуется при всех родах оскорблений правом назначить вид дуэли на пистолетах и дистанцию.

21. Секунданты одноглазого могут отклонить дуэль на пистолетах, если он не нанес оскорбления 2-го или 3-го рода.

22. Секунданты всегда вправе не принять «Дуэли на пистолетах по сигналу», если оскорбление, нанесенное их клиентом, не относится к 3-му роду.

23. Никогда секунданты не должны соглашаться на допущение парирования ударов клинка левой рукой.

24. Секундантам следует условиться, будет ли разрешено дерущимся приостановиться для того, чтобы перевести дух. Отдых может продолжаться не более

10 минут.

25. В менее серьезных делах секунданты могут решить, чтобы дуэль кончилась с первым поранением одного из противников. Это условие сообщается последним только на месте дуэли, до начала ее, и на это нужно их согласие.

26. Секунданты, с общего своего согласия, могут, если противники дрались мужественно, и характер дела и условия это допускают, объявить дуэль оконченною и без поранения, но для этого требуется согласие противников.

27. На обязанности секундантов лежит заботиться об оружии и, пока еще не отправились на место дуэли, тщательно его освидетельствовать, соответствует ли оно условиям, приведенным в гл. IV, ст. 1–41.

Оружие должно быть совершенно незнакомо противникам, за исключением того случая, когда они могут употребить свое собственное. Оно доставляется на место дуэли секундантами и передается противникам только перед началом ее.

28. Секунданты обязаны заботиться о медицинской помощи; если возможно, то каждой стороне следовало бы привезти с собою своего врача.

29. По истечении 10 минут после прибытия на место дуэль должна быть уже начата.

30. Секунданты ответственны за все, что относится к руководимой ими дуэли.

31. Ежели во время боя были бы нарушены обусловленные правила, и произошли бы при дуэли на саблях или шпагах поранение, обезоружение или падение, то секунданты обязаны даже с опасностью для собственной жизни тотчас же приостановить бой.

32. При нарушении дуэльных правил секундантам надлежит изложить сущность дела в протоколе, и в случае поранения или убиения безотлагательно возбудить судебное преследование виновного.

33. Секунданты того из противников, на которого возводится обвинение в нарушении правил дуэли или в убийстве коварным образом, честью своею обязаны сказать правду. Вина их клиента не может пасть на них, если бы только не оказалось, что они содействовали ей своею беспечностью, или даже сами приняли участие в ней.

34. Если бы секундант был вызван сейчас по окончании боя, то он не может согласиться на непосредственную дуэль на том же месте. Подобный вызов должен считаться совершенно новым инцидентом.

35. Секунданты, будучи вызваны секундантами противной стороны из-за дуэли, которой они руководили, пользуются всеми правами потерпевшего оскорбление 3-го рода, если бы оказалось, что при прениях, подавших повод к вызову, право было на их стороне.

36. Секундантам следует воздерживаться от всякого пояснения посторонним дела, в котором они принимали участие, и в особенности от полемики в печати.

37. В случае привлечения секундантов к судебному допросу они должны считать своим долгом разъяснить по сущей правде все, о чем бы только к ним ни обращались.

 

Из повести А. С. Пушкина «Капитанская дочка»

(начало 1770-х годов)

Поединок

Прошло несколько недель, и жизнь моя в Белогорской крепости сделалась для меня не только сносною, но даже и приятною. В доме коменданта был я принят как родной. Муж и жена были люди самые почтенные. Иван Кузмич, вышедший в офицеры из солдатских детей, был человек необразованный и простой, но самый честный и добрый. Жена его им управляла, что согласовалось с его беспечностию. Василиса Егоровна и на дела службы смотрела, как на свои хозяйские, и управляла крепостию так точно, как и своим домком. Марья Ивановна скоро перестала со мною дичиться. Мы познакомились. Я в ней нашел благоразумную и чувствительную девушку. Незаметным образом я привязался к доброму семейству, даже к Ивану Игнатьичу, кривому гарнизонному поручику, о котором Швабрин выдумал, будто бы он был в непозволительной связи с Василисой Егоровной, что не имело и тени правдоподобия; но Швабрин о том не беспокоился.

Я был произведен в офицеры. Служба меня не отягощала. В богоспасаемой крепости не было ни смотров, ни учений, ни караулов. Комендант по собственной охоте учил иногда своих солдат; но еще не мог добиться, чтобы все они знали, которая сторона правая, которая левая, хотя многие из них, дабы в том не ошибиться, перед каждым оборотом клали на себя знамение креста. У Швабрина было несколько французских книг. Я стал читать, и во мне пробудилась охота к литературе. По утрам я читал, упражнялся в переводах, а иногда и в сочинении стихов. Обедал почти всегда у коменданта, где обыкновенно проводил остаток дня и куда вечерком иногда являлся отец Герасим с женою Акулиной Памфиловной, первою вестовщицею во всем околотке. С А. И. Швабриным, разумеется, виделся я каждый день; но час от часу беседа его становилась для меня менее приятною. Всегдашние шутки его насчет семьи коменданта мне очень не нравились, особенно колкие замечания о Марье Ивановне. Другого общества в крепости не было, но я другого и не желал.

Несмотря на предсказания, башкирцы не возмущались. Спокойствие царствовало вокруг нашей крепости. Но мир был прерван внезапным междуусобием.

Я уже сказывал, что я занимался литературою. Опыты мои, для тогдашнего времени, были изрядны, и Александр Петрович Сумароков, несколько лет после, очень их похвалял. Однажды удалось мне написать песенку, которой был я доволен. Известно, что сочинители иногда, под видом требования советов, ищут благосклонного слушателя. Итак, переписав мою песенку, я понес ее к Швабрину, который один во всей крепости мог оценить произведения стихотворца. После маленького предисловия вынул я из кармана свою тетрадку и прочел ему следующие стишки:

— Как ты это находишь? — спросил я Швабрина, ожидая похвалы, как дани, мне непременно следуемой. Но к великой моей досаде, Швабрин, обыкновенно снисходительный, решительно объявил, что песня моя нехороша.

— Почему так? — спросил я его, скрывая свою досаду.

— Потому, — отвечал он, — что такие стихи достойны учителя моего, Василья Кирилыча Тредьяковского, и очень напоминают мне его любовные куплетцы.

Тут он взял от меня тетрадку и начал немилосердно разбирать каждый стих и каждое слово, издеваясь надо мной самым колким образом. Я не вытерпел, вырвал из рук его мою тетрадку и сказал, что уж отроду не покажу ему своих сочинений. Швабрин посмеялся и над этой угрозою. «Посмотрим, — сказал он, — сдержишь ли ты свое слово: стихотворцам нужен слушатель, как Ивану Кузмичу графинчик водки перед обедом. А кто эта Маша, перед которой изъясняешься в нежной страсти и в любовной напасти? Уж не Марья ль Ивановна?»

— Не твое дело, — отвечал я нахмурясь, — кто бы ни была эта Маша. Не требую ни твоего мнения, ни твоих догадок.

— Ого! Самолюбивый стихотворец и скромный любовник! — продолжал Швабрин час от часу более раздражая меня, — но послушай дружеского совета: коли ты хочешь успеть, то советую действовать не песенками.

— Что это, сударь, значит? Изволь объясниться.

— С охотою. Это значит, что ежели хочешь, чтоб Маша Миронова ходила к тебе в сумерки, то вместо нежных стишков подари ей пару серег.

Кровь моя закипела.

— А почему ты об ней такого мнения? — спросил я, с трудом удерживая свое негодование.

— А потому, — отвечал он с адской усмешкою, — что знаю по опыту ее нрав и обычай.

— Ты лжешь, мерзавец! — вскричал я в бешенстве, — ты лжешь самым бесстыдным образом.

Швабрин переменился в лице.

— Это тебе так не пройдет, — сказал он, стиснув мне руку. — Вы мне дадите сатисфакцию.

— Изволь; когда хочешь! — отвечал я, обрадовавшись. В эту минуту я готов был растерзать его.

Я тотчас отправился к Ивану Игнатьевичу и застал его с иголкою в руках: по препоручению комендантши он нанизывал грибы для сушенья на зиму. «А, Петр Андреич! — сказал он, увидя меня, — добро пожаловать! Как это вас бог принес? по какому делу, смею спросить?» Я в коротких словах объяснил ему, что я поссорился с Алексеем Иванычем, а его, Ивана Игнатьича, прошу быть моим секундантом. Иван Игнатьич выслушал меня со вниманием, вытараща на меня свой единственный глаз. «Вы изволите говорить, — сказал он мне, — что хотите Алексея Иваныча заколоть и желаете, чтоб я при том был свидетелем? Так ли? смею спросить».

— Точно так.

— Помилуйте, Петр Андреич! Что это вы затеяли! Вы с Алексеем Иванычем побранились? Велика беда! Брань на вороту не виснет. Он вас побранил, а вы его выругайте; он вас в рыло, а вы его в ухо, в другое, в третье — и разойдитесь; а мы вас уж помирим. А то: доброе ли дело заколоть своего ближнего, смею спросить? И добро б уж закололи вы его: бог с ним, с Алексеем Иванычем; я и сам до него не охотник. Ну, а если он вас просверлит? На что это будет похоже? Кто будет в дураках, смею спросить?

Рассуждения благоразумного поручика не поколебали меня. Я остался при своем намерении. «Как вам угодно, — сказал Иван Игнатьевич, — делайте как разумеете. Да зачем же мне тут быть свидетелем? С какой стати? Люди дерутся, что за невидальщина, смею спросить? Слава богу, ходил я под шведа и под турку: всего насмотрелся».

Я кое-как стал изъяснять ему должность секунданта, но Иван Игнатьич никак не мог меня понять. «Воля ваша, — сказал он. — Коли уж мне и вмешаться в это дело, так разве пойти к Ивану Кузмичу да донести ему по долгу службы, что в фортеции умышляется злодействие, противное казенному интересу: не благоугодно ли будет господину коменданту принять надлежащие меры…»

Я испугался и стал просить Ивана Игнатьича ничего не сказывать коменданту; насилу его уговорил; он дал мне слово, и я решился от него отступиться.

Вечер провел я, по обыкновению своему, у коменданта. Я старался казаться веселым и равнодушным, дабы не подать никакого подозрения и избегнуть докучных вопросов; но, признаюсь, я не имел того хладнокровия, которым хвалятся почти всегда те, которые находились в моем положении. В этот вечер я расположен был к нежности и к умилению. Марья Ивановна нравилась мне более обыкновенного. Мысль, что, может быть, вижу ее в последний раз, придавала ей в моих глазах что-то трогательное. Швабрин явился тут же. Я отвел его в сторону и уведомил его о своем разговоре с Иваном Игнатьичем. «Зачем нам секунданты, — сказал он мне сухо, — без них обойдемся». Мы условились драться за скирдами, что находились подле крепости, и явиться туда на другой день в седьмом часу утра. Мы разговаривали, по-видимому, так дружелюбно, что Иван Игнатьич от радости проболтался. «Давно бы так, — сказал он мне с довольным видом, — худой мир лучше доброй ссоры, а и нечестен, так здоров».

— Что, что, Иван Игнатьич? — сказала комендантша, которая в углу гадала в карты, — я не вслушалась.

Иван Игнатьич, заметив во мне знаки неудовольствия и вспомня свое обещание, смутился и не знал, что отвечать. Швабрин подоспел к нему на помощь.

— Иван Игнатьич, — сказал он, — одобряет нашу мировую.

— А с кем это, мой батюшка, ты ссорился?

— Мы было поспорили довольно крупно с Петром Андреичем.

— За что так?

— За сущую безделицу: за песенку, Василиса Егоровна.

— Нашли за что ссориться! за песенку!.. да как же это случилось?

— Да вот как: Петр Андреич сочинил недавно песню и сегодня запел ее при мне, а я затянул мою любимую:

Вышла разладица. Петр Андреич было и рассердился; но потом рассудил, что всяк волен петь, что кому угодно. Тем и дело кончилось.

Бесстыдство Швабрина чуть меня не взбесило; но никто, кроме меня, не понял грубых его обиняков; по крайней мере никто не обратил на них внимания. От песенок разговор обратился к стихотворцам, и комендант заметил, что все они люди беспутные и горькие пьяницы, и дружески советовал мне оставить стихотворство, как дело службе противное и ни к чему доброму не доводящее.

Присутствие Швабрина было мне несносно. Я скоро простился с комендантом и с его семейством; пришед домой, осмотрел свою шпагу, попробовал ее конец и лег спать, приказав Савельичу разбудить меня в седьмом часу.

На другой день в назначенное время я стоял уже за скирдами, ожидая моего противника. Вскоре и он явился. «Нас могут застать, — сказал он мне, — надобно поспешить». Мы сняли мундиры, остались в одних камзолах и обнажили шпаги. В эту минуту из-за скирда вдруг появился Иван Игнатьич и человек пять инвалидов. Он потребовал нас к коменданту. Мы повиновались с досадою; солдаты нас окружили, и мы отправились в крепость вслед за Иваном Игнатьичем, который вел нас в торжестве, шагая с удивительной важностию.

Мы вошли в комендантский дом. Иван Игнатьич отворил двери, провозгласив торжественно: «привел!» Нас встретила Василиса Егоровна. «Ах, мои батюшки! На что это похоже? как? что? в нашей крепости заводить смертоубийство! Иван Кузмич, сейчас их под арест! Петр Андреич! Алексей Иваныч! подавайте сюда ваши шпаги, подавайте, подавайте. Палашка, отнеси эти шпаги в чулан. Петр Андреич! Этого я от тебя не ожидала. Как тебе не совестно? Добро Алексей Иваныч: он за душегубство и из гвардии выписан, он и в господа бога не верует; а ты-то что? туда же лезешь?» Иван Кузмич вполне соглашался с своею супругою и приговаривал: «А слышь ты, Василиса Егоровна правду говорит. Поединки формально запрещены в воинском артикуле». Между тем Палашка взяла у нас наши шпаги и отнесла в чулан. Я не мог не засмеяться. Швабрин сохранил свою важность. «При всем моем уважении к вам, — сказал он ей хладнокровно, — не могу не заметить, что напрасно вы изволите беспокоиться, подвергая нас вашему суду. Предоставьте это Ивану Кузмичу: это его дело». — «Ах! мой батюшка! — возразила комендантша, — да разве муж и жена не един дух и едина плоть? Иван Кузмич! Что ты зеваешь? Сейчас рассади их по разным углам на хлеб да на воду, чтоб у них дурь-то прошла; да пусть отец Герасим наложит на них эпитимию, чтоб молили у бога прощения да каялись перед людьми».

Иван Кузмич не знал, на что решиться, Марья Ивановна была чрезвычайно бледна. Мало-помалу буря утихла; комендантша успокоилась и заставила нас друг друга поцеловать. Палашка принесла нам наши шпаги. Мы вышли от коменданта, по-видимому, примиренные. Иван Игнатьич нас сопровождал. «Как вам не стыдно было, — сказал я ему сердито, — доносить на нас коменданту после того, как дали мне слово того не делать?» — «Как бог свят, я Ивану Кузмичу того не говорил, — отвечал он, — Василиса Егоровна выведала все от меня. Она всем и распорядилась без ведома коменданта. Впрочем, слава богу, что все так кончилось». С этим словом он повернул домой, а Швабрин и я остались наедине. «Наше дело этим кончиться не может», — сказал я ему. «Конечно, — отвечал Швабрин, — вы своею кровью будете отвечать мне за вашу дерзость; но за нами, вероятно, станут присматриваться. Несколько дней нам должно будет притворяться. До свидания!» И мы расстались как ни в чем не бывали.

Возвратясь к коменданту, я, по обыкновению своему, подсел к Марье Ивановне. Ивана Кузмича не было дома; Василиса Егоровна занята была хозяйством. Мы разговаривали вполголоса. Марья Ивановна с нежностию выговаривала мне за беспокойство, причиненное всем моею ссорою с Швабриным. «Я так и обмерла, — сказала она, — когда сказали нам, что вы намерены биться на шпагах. Как мужчины странны! За одно слово, о котором через неделю верно б они позабыли, они готовы резаться и жертвовать не только жизнию, но и совестию и благополучием тех, которые… Но я уверена, что не вы зачинщик ссоры. Верно, виноват Алексей Иванович».

— А почему же вы так думаете, Марья Ивановна?

— Да так… он такой насмешник! Я не люблю Алексея Иваныча. Он очень мне противен; а странно: ни за что б я не хотела, чтоб и я ему так же не нравилась. Это меня беспокоило бы страх.

— А как вы думаете, Марья Ивановна? Нравитесь ли вы ему или нет?

Марья Ивановна заикнулась и покраснела.

— Мне кажется, — сказала она, — я думаю, что нравлюсь.

— Почему же вам так кажется?

— Потому что он за меня сватался.

— Сватался! Он за вас сватался? Когда же?

— В прошлом году. Месяца два до вашего приезда.

— И вы не пошли?

— Как изволите видеть. Алексей Иваныч, конечно, человек умный, и хорошей фамилии, и имеет состояние; но как подумаю, что надобно будет под венцом при всех с ним поцеловаться… Ни за что! ни за какие благополучия!

Слова Марьи Ивановны открыли мне глаза и объяснили мне многое. Я понял упорное злоречие, которым Швабрин ее преследовал. Вероятно, замечал он нашу взаимную склонность и старался отвлечь нас друг от друга. Слова, подавшие повод к нашей ссоре, показались мне еще более гнусными, когда, вместо грубой и непристойной насмешки, увидел я в них обдуманную клевету. Желание наказать дерзкого злоязычника сделалось во мне еще сильнее, и я с нетерпением стал ожидать удобного случая.

Я дожидался недолго. На другой день, когда сидел я за элегией и грыз перо в ожидании рифмы, Швабрин постучался под моим окошком. Я оставил перо, взял шпагу и к нему вышел. «Зачем откладывать? — сказал мне Швабрин, — за нами не смотрят. Сойдем к реке. Там никто нам не помешает». Мы отправились молча. Спустясь по крутой тропинке, мы остановились у самой реки и обнажили шпаги. Швабрин был искуснее меня, но я сильнее и смелее, и monsieur Бопре, бывший некогда солдатом, дал мне несколько уроков в фехтовании, которыми я и воспользовался. Швабрин не ожидал найти во мне столь опасного противника. Долго мы не могли сделать друг другу никакого вреда; наконец, приметя, что Швабрин ослабевает, я стал с живостью на него наступать и загнал его почти в самую реку. Вдруг услышал я свое имя, громко произнесенное. Я оглянулся и увидел Савельича, сбегающего ко мне по нагорной тропинке… В это самое время меня сильно кольнуло в грудь пониже правого плеча; я упал и лишился чувств.

 

Франц фон Болгар. Правила дуэли. Часть вторая

I

Дуэль на саблях

Существует два вида этой дуэли:

дуэль на саблях, не допускающая колоть;

дуэль на саблях, допускающая и колоть.

Дуэль на саблях, не допускающая колоть

Эта дуэль на саблях, на которой дозволена только рубка, у нас (в Австро-Венгрии) наиболее употребительна и менее серьезна той, на которой имеется в виду и колоть. Правила ее изложены ниже в той последовательности, в которой они применяются к делу.

1. Прибывши на место дуэли, противники, как и секунданты, должны друг другу вежливо поклониться. Первым подобает соблюдать молчание.

2. Старший из секундантов обязан с помощью старшего секунданта противной стороны распоряжаться боем; младшие же помогают им в выполнении этой задачи.

3. По выбору секундантами ровной и удобной площадки для боя они обозначают места для противников, по возможности однообразные и настолько удаленные друг от друга, чтобы при выпаде бойцов оказалось пространства между концами их сабель в один метр.

4. Секунданты вынимают жребий, кому из противников стать на какое место.

5. Противникам предлагается снять сюртуки и жилеты, и секунданты могут удостовериться, не находится ли у противника их клиента на груди какой-нибудь твердый предмет, который в состоянии оказать препятствие удару. Недопущение этого осмотра считалось бы отклонением дуэли.

6. Далее секундант, распоряжающийся дуэлью, дает своему помощнику прочесть вслух условия боя и говорит после того: «Вы только что, гг., слышали установленные вашими секундантами и одобренные вами условия! Обещаете вы выполнить таковые честно?».

После утвердительного ответа противников он продолжает: «Я обращаю ваше внимание, гг., на то, что вы не имеете права, пока я не сказал „начинать“, податься вперед и скрестить сабли, и что вы честью своею обязаны, по произнесении одним из секундантов „стой“, мгновенно приостановиться».

7. После того противники ставятся двумя младшими секундантами (каждый своим) на те места, которые им достались по жребию.

8. Секунданты свидетельствуют еще раз сабли, годны ли они для поединка.

Далее ими вынимается жребий, кому из противников пользоваться правом выбрать себе одну из двух предназначенных сабель; потом передаются сабли противникам.

9. Тот, кому нанесено оскорбление 3-го рода, может пользоваться своими собственными саблями, но должен в этом случае предложить своему противнику на выбор одну из них; последний же вправе отказаться от этого предложения и употребить другие, хотя и свои собственные сабли.

Артиллерийские обер-офицеры

1786–1796 гг. Литография

Офицеры одного и того же рода оружия могут драться на своих собственных, им присвоенных саблях.

В обоих случаях оружие должно быть освидетельствовано секундантами и найдено ими годным для своего назначения.

10. Употребление фехтовальных перчаток — в зависимости от обоюдного соглашения. Если они допускаются, то и вправе не пользоваться ими как оба противника, так и только один из них.

Надеть обыкновенную или присвоенную военной службе перчатку всегда разрешается.

11. Каждый из противников имеет право обвязать себе сустав кисти руки карманным платком, но концы его не должны развеваться.

12. По передаче сабель секунданты становятся сбоку противников таким образом, чтобы каждый из последних имел возле себя одного своего секунданта и одного противной стороны.

Офицеры егерских полков

1797–1801 гг. Литография

Секунданты также должны иметь сабли, но считается достаточным, если ими будут вооружены лишь распорядитель дуэли и его помощник; в таком случае прочие секунданты должны быть снабжены крепкими палками. Употребление палок, сделанных в виде шпаги, не допускается. Секунданты стоят так, чтобы не мешать бойцам в свободном движении (приблизительно на два метра от них) и держать сабли или палки опущенными вниз концами. Они должны соблюдать молчание, воздерживаться от всяких ужимок, внимательно наблюдать за дерущимися и моментально их остановить, как только заметят малейшую неправильность боя. (См. ч. I, гл. VI, ст. 31.)

13. По занятии секундантами своих мест командует тот из них, который руководит боем: «Начинать!».

14. Если по произволу противников произошло бы еще до подачи команды соприкосновение клинков, то последние должны быть разъединены; тому же, кто виновен в этой опрометчивости, секундантам следует сделать выговор и потом уже возобновить дуэль по правилам.

15. После команды противники могут податься вперед. Нагибаться, кидаться направо или налево и наступать на противника произвольно с одной или с другой стороны и на дуэли дозволено.

Пользоваться концом сабли и колоть строжайше запрещается. Такой поступок считался бы коварным убийством, так как противник от таких неожиданных ударов не имел в виду защищаться.

16. Парировать клинок свободною рукою не разрешается

17. В случае нарушения одним из противников установленного в предыдущей статье правила секунданты могут потребовать скрепления его руки таким образом, чтобы повторение этой неправильности стало бы невозможным.

18. Достойно полного порицания и против правил наносить удары обезоруженному или упавшему противнику и хватать его за руку или за саблю; вообще дотрагиваться до него и его оружия не следует.

19. Боец считается обезоруженным, когда у него сабля выскочила из руки, или, видимо, более в ней не держится крепко.

20. Когда один из противников объявил бы, что он ранен, или секундант заметил бы это сам, то бой должен быть мгновенно приостановлен.

Если поставлено было в условие прекратить бой с первым поранением, то дуэль считается оконченною. При более же строгих условиях бой может быть возобновлен, после следующего поранения опять приостановлен и продолжаем таким образом до тех пор, пока по мнению секундантов не будут выполнены условия. При ранах, происходящих от рубки, судят всегда о способности для продолжения боя секунданты, но испрашивается и мнение врача.

21. Когда, после приостановки боя из-за поранения, раненый бросился бы на своего противника, то секунданты должны его задержать и строжайше за это упрекнуть. Если же нераненый устремился бы на своего противника, то секундантам следует, удержав его, объявить его поступок нарушением правил дуэли и всем вместе составить о том протокол.

22. При поранении, обезоружении или падении может (и должен) каждый из секундантов приостановить бой командой «стой». Если же один из них пожелал бы приостановки боя по другой причине (может быть, потому, что считал бы бойцов утомленными), то ему подобает заранее выразить свое намерение секундантам противной стороны. С этою целью он поднимает свое оружие вверх, после чего один из секундантов другой стороны, если пожелает перерыва, приподнимает оружие в знак согласия таким же образом, или произносит тотчас же «стой».

23. Приостановив по какой-либо причине бой, секунданты обязаны тотчас, как только последовала соответствующая команда, приступить вплотную к бойцам, их разъединить и заставить, чтобы они отступили назад и опустили клинки. Два младших секунданта остаются тогда у своих клиентов и наблюдают внимательно за ними, между тем как старшие заняты совещанием. Противники же обязаны даже в том случае, когда один другого считал бы раненым, остаться на своих местах до тех пор, пока их секунданты не сделают иного распоряжения.

24. Для продолжения дуэли после перерыва следует приступить к ней, как будто бы сначала, т. е. противники ставятся на места таким образом, как в первый раз, и могут возобновить бой только тогда, когда распорядителем вновь будет скомандовано «начинать».

25. Если бы один из противников был ранен или убит против правил дуэли или против обоюдно заключенных условий, то секунданты должны руководствоваться указаниями, изложенными в ч. I, гл. VI, ст. 32 и 33.

Дуэль на саблях, допускающая и колоть

При этой дуэли допускается не только рубить, но и колоть. Правила ее те же, как у «Дуэли на саблях, не допускающей колоть», за исключением следующего отступления:

После поранения, нанесенного концом сабли, дуэль может быть продолжена лишь с согласия раненого, объявленного им через своих секундантов, так как при ранах такого рода только сам раненый может правильно судить о том, в состоянии ли он возобновить бой, или нет.

II

Дуэль на шпагах

Во Франции и Италии общеупотребительная, эта дуэль встречается у нас (в Австро-Венгрии) очень редко.

1. Как ст. 1 «Дуэли на саблях».

2. Как ст. 2 «Дуэли на саблях».

3. По выбору секундантами ровной и удобной для боя площадки они отмечают места для противников, которые должны быть, по возможности, однообразны и в таком отдалении друг от друга, чтобы концы шпаг, когда бойцы подаются вперед, не касались друг друга.

4. Секунданты вынимают жребий, кому из противников стать на какое место.

5. Противникам предлагается снять сюртуки и жилеты, и секунданты могут удостовериться, не находится ли у противника их клиента на груди какой-нибудь твердый предмет, который в состоянии оказать препятствие удару. Недопущение этого осмотра считалось бы отклонением дуэли.

6. Секундант, распоряжающийся дуэлью, дает своему помощнику прочесть вслух условия ее и говорит после того: «Вы только что, гг., слышали установленные вашими секундантами и одобренные вами условия! Обещаете ли вы таковые выполнить честно?».

Московская застава

Гравюра по рисунку А. Горностаева. 1830-е гг.

После утвердительного ответа противников он продолжает: «Я обращаю ваше внимание, гг., на то, что вы не имеете права, пока я не сказал „начинать“, податься вперед и скрестить шпаги, и что вы честью своею обязаны, по произнесении одним из секундантов „стой“, мгновенно приостановиться».

7. После того противники ставятся двумя младшими секундантами (каждый своим) на те места, которые им достались по жребию.

8. Секунданты сообща свидетельствуют еще раз употребляемые шпаги, соответствуют ли они своему назначению. Далее ими вынимается жребий, кому из противников пользоваться правом выбрать себе одну из двух предназначенных для боя шпаг; потом передаются шпаги противникам.

9. Тот, кому нанесено оскорбление 3-го рода, может пользоваться своими собственными шпагами, но он в этом случае должен предложить своему противнику на выбор одну из них; последний же вправе отказаться от этого предложения и употребить другие шпаги, хотя и свои собственные. Однако оружие должно быть найдено секундантами годным для боя.

10. Употребление фехтовально-рапирных перчаток — в зависимости от обоюдного соглашения; ежели такое состоялось, то предоставляется усмотрению противников — пользоваться такими перчатками, или нет.

Караулка «Граница Петергофа»

Литография П. Бореля. 1830-е гг.

11. Каждый из противников имеет право обвязать себе сустав кисти руки карманным платком, но концы его не должны развеваться.

12. После передачи шпаг секунданты становятся сбоку противников таким образом, чтобы каждый из последних имел возле себя одного своего секунданта и одного противной стороны; они также должны быть вооружены шпагами или только палками. Употребление палок, которым придан вид шпаги, не дозволено.

Секунданты стоят так, чтобы не мешать бойцам в свободном движении, и держат шпаги или палки опущенными вниз концами. Они должны соблюдать молчание, воздерживаться от всяких ужимок, внимательно наблюдать за дерущимися и моментально их остановить, как только заметят малейшую неправильность дуэли. (См. ч. I, гл. VI, ст. 31.)

13. По занятии секундантами своих мест командует тот из них, который руководит боем: «Начинать!».

14. Если по произволу противников произошло бы еще до подачи команды соприкосновение клинков, то последние должны быть разъединены; виновнику же этой опрометчивости секундантам следует сделать выговор и потом уже возобновить дуэль по правилам.

15. После команды противники могут податься вперед. Нагибаться, кидаться направо или налево, наступать на противника произвольно с одной или с другой стороны допускается правилами и этого вида дуэли.

16. Парировать клинок свободною рукою не разрешается.

17. В случае нарушения одним из противников установленного в предыдущей статье правила секунданты могут потребовать скрепления его руки таким образом, чтобы повторение этой неправильности стало бы невозможным.

18. Достойно полного порицания и противно правилам колоть обезоруженного или упавшего противника и хватать его за руку или за шпагу; вообще дотрагиваться до него и его оружия не следует.

19. Боец считается обезоруженным, когда у него шпага выскочила из руки, или, видимо, более в ней не держится крепко.

20. Когда один из противников объявил бы, что он ранен, или секундант заметил бы это сам, то бой должен быть мгновенно приостановлен.

Если поставлено было в условие прекратить бой с первым поранением, то дуэль тогда считается оконченною; если же следует продолжить ее, то она может быть возобновлена лишь с согласия раненого, объявленного им через своих секундантов, так как при ранах, нанесенных ударом конца шпаги, только раненый сам может правильно судить о том, в состоянии ли он приступить снова к бою, или нет.

21; 22; 23; 24; 25 — как статьи тех же номеров дуэли на саблях.

III

Дуэль на пистолетах

Существует шесть употребительных видов этой дуэли:

дуэль на пистолетах, стоя неподвижно;

дуэль на пистолетах, стоя неподвижно и стреляя произвольно;

дуэль на пистолетах с движением вперед;

дуэль на пистолетах с безостановочным движением вперед;

дуэль на пистолетах с движением по параллельным линиям;

дуэль на пистолетах по сигналу

Для всех этих дуэлей на пистолетах одно и то же главное правило: дистанция между противниками никогда не должна быть менее 15 шагов [37]Такая незначительная дистанция может быть допущена, как мы увидим далее, только при некоторых видах дуэли.
.

Если только, в виде исключения, не было поставлено в условие окончить дуэль лишь вследствие неспособности одного из противников продолжить ее (см. ч I, гл. VI, ст. 18), то при дуэлях на пистолетах должно решаться заранее, по обоюдному соглашению, сколько раз обмениваться выстрелами, т. е. после которого обмена (и после первого) дуэль безусловно должна быть окончена и без поранения. При поранении одного из противников дуэль, само собою разумеется, должна считаться оконченною с выстрелом, причинившим хотя бы легкую рану, если только не была обусловлена тяжелая; в этом случае, и всегда только с согласия раненого и его секундантов, продолжается дуэль до выполнения этого условия, не превышая заранее определенного числа выстрелов.

Дуэль на пистолетах, стоя неподвижно

1. Прибывши на место дуэли, должны друг другу вежливо поклониться как противники, так и секунданты. Первым подобает соблюдать молчание.

2. Секунданты вынимают жребий, кому из них, с помощью старшего секунданта противной стороны, распоряжаться дуэлью. Другие помогают им в выполнении этой задачи.

3. По выбору секундантами удобного места для дуэли они обозначают места для поединщиков, на расстоянии 35–15 шагов друг от друга.

4. Секунданты вынимают жребий, кому из противников стать на какое место.

5. Пистолеты должны составлять одну и ту же пару и быть совершенно неизвестны противникам, но в некоторых случаях секунданты могут допустить, с общего согласия, пользование каждому из противников своим собственным оружием.

6. Тот, кому нанесено оскорбление 3-го рода, может пользоваться своими собственными пистолетами, но должен в этом случае предложить своему противнику на выбор один из них; последний же вправе отказаться от этого предложения и употребить другие, хотя бы и свои собственные пистолеты.

7. Во всех случаях оружие должно быть заранее осмотрено секундантами и найдено годным для дуэли.

8. Секунданты, если только не придут к другому решению, руководствуясь ст. 6 и второю половиною ст. 5, вынимают жребий, кому из противников предоставить право выбора из двух предназначенных пистолетов.

9. Заряжание лежит на обязанности секундантов и должно производиться не торопясь и с величайшим вниманием. Сперва заряжает одна сторона, потом другая, и непременно одна в присутствии другой. Когда пистолеты составляют одну и ту же пару, то следует убедиться, посредством введения шомпола, одинаковой ли величины заряды.

10. Только в том случае, когда у обоих противников в употреблении свои собственные пистолеты, может быть им дозволено заряжать самим в присутствии всех секундантов; но последние сообща должны определить величину заряда.

11. Когда оскорбленному нанесено оскорбление 3-го или 2-го родов, то ему, при дистанции в 35 шагов, принадлежит всегда первый выстрел.

Офицеры Сибирского гренадерского полка

1802–1804 гг. Литография

При меньшей дистанции или при оскорблении 1-го рода решается право первого выстрела посредством производимого секундантами метания жребия.

12. Противникам может быть предложено снять сюртуки и жилеты, и секунданты вправе удостовериться, не находится ли на груди у противника их клиента какой-нибудь твердый предмет, который мог бы оказать сопротивление пуле. Нежелание подвергнуться этому осмотру следует считать отклонением дуэли.

13. Секундант, распоряжающийся дуэлью, дает потом своему помощнику прочесть вслух условия боя и говорит после того: «Вы только что, гг., слышали установленные вашими секундантами и одобренные вами условия! Обещаете вы таковые выполнить честно?».

После утвердительного ответа противников он продолжает: «Я обращаю ваше внимание, гг., на то, что вы не имеете права, пока я не сказал „взводить“, взвести курки, и что вы честью своею обязаны раньше вторичной моей команды „стрелять“ не производить выстрела».

14. После того противники ставятся двумя младшими секундантами (каждый своим) на те места, которые им достались по жребию, и получают там оружие.

15. Секунданты, все четверо, занимают места на одной и той же стороне от противников, по линии, параллельной направлению выстрелов, притом так, чтобы каждому противнику находился бы ближе секундант чужой.

16. По занятии секундантами своих мест распоряжающийся дуэлью командует: «взводить» и несколько секунд позже «стрелять».

17. Всякие осечки принимаются за выстрел, если только по отношению к ним не состоялось особливого уговора.

Офицеры Лейб-гренадерского полка

1802–1804 гг. Литография

18. По подаче команды противники должны стрелять по очереди, как кому следует; при этом соблюдается следующее:

а) первый выстрел должен быть произведен в течение одной минуты по произнесении команды;

б) для второго выстрела определен тот же срок, считая от того момента, когда раздался первый выстрел. По истечении этого времени теряется право стрелять;

в) раненому даются две минуты времени для выстрела. Запоздание выстрела считается нарушением правил дуэли.

19. Если никто из противников не был ранен, то для возобновления дуэли соблюдаются те же правила, как сначала. То же самое исполняется, когда дуэль была бы продолжена по случаю неудовлетворительного поранения.

20. Если бы один из противников был ранен или убит против правил дуэли и обоюдно заключенных условий, то секунданты должны безотлагательно принять к руководству указания, изложенные в ч. I, гл. VI, ст. 32 и 33.

Дуэль на пистолетах, стоя неподвижно и стреляя произвольно

Правила для этой дуэли те же, как и для «Дуэли на пистолетах, стоя неподвижно», за исключением следующих отступлений:

1. Дистанция между противниками — 25 шагов.

2. Противники ставятся обращенными друг к другу спинами.

3. Подается только команда «стрелять», после которой поединщики обращаются друг к другу, взводят курки, и каждый стреляет тогда, когда желает. Когда же последовал выстрел, то другой ответный должен быть произведен, как при предыдущей дуэли, в течение одной минуты или, в случае поранения, в продолжение двух минут.

Дуэль на пистолетах с движением вперед

1. Как ст. 1 «Дуэли на пистолетах, стоя неподвижно».

2. Как ст. 2 «Дуэли на пистолетах, стоя неподвижно».

3. По выбору секундантами удобного места для дуэли они отмечают две точки на расстоянии 40–35 шагов друг от друга. По линии, соединяющей обозначенные места, они потом отсчитывают от каждого конца к середине по 10 шагов и кладут на эти точки палки или белые карманные платки с целью изображения барьеров, отстоящих следовательно друг от друга на 20–15 шагов.

4. Секунданты вынимают жребий, кому из противников стать на какое место.

5; 6; 7; 8; 9; 10 — как соответственные статьи «Дуэли на пистолетах, стоя неподвижно», которые применяются полностью и к этой дуэли (относительно оружия и заряжания).

11. Поединщикам может быть предложено снять сюртуки и жилеты, и секунданты противной стороны вправе, как при прочих дуэлях, их обыскать.

12. Руководитель дуэли дает своему помощнику прочесть вслух обоюдно заключенные условия и говорит потом: «Вы, гг., слышали установленные вашими секундантами и одобренные вами условия для боя! Обещаете ли вы таковые выполнить честно?».

После утвердительного ответа противников он продолжает: «Я обращаю ваше внимание, гг., на то, что вы честью своею обязаны раньше моей команды „вперед“ не стрелять».

13. Потом противники ставятся двумя младшими секундантами на те места, которые им достались по жребию, и получают там оружие. Курки должны быть спущены.

14. Все четыре секунданта занимают места по одной стороне от противников, на линии, параллельной направлению выстрелов, притом так, чтобы каждому противнику находился бы ближе чужой секундант.

15. После того, как секунданты заняли свои места, распоряжающийся дуэлью командует «вперед».

16. По этой команде противники взводят курки и, если пожелают, начинают подходить друг к другу по прямой линии, держа на ходу пистолеты дулами кверху. Для выстрела они всегда должны остановиться, но могут и после остановки целиться и, не выстреливши, опять продолжить движение вперед. Таким образом они могут дойти до барьера, через который, однако, не должны переходить; одним словом, им предоставлено, когда угодно, стрелять с каждой точки линии в 10 шагов, между первоначальным местом, на которое были поставлены, и барьером.

17. Кто выстрелил, тот должен остановиться и выждать ответный выстрел противника в совершенной неподвижности. Последнему дается, считая от последования первого выстрела, только одна минута времени для движения вперед и для выстрела. По истечении минуты секунданты не имеют права допустить огня.

18. Раненому дается также одна минута для ответного выстрела; только тогда, когда он упал, ему предоставлены две минуты времени.

19. По желанию поединщика, которому нанесено оскорбление 3-го рода, секунданты при этой дуэли вправе дать противникам по два пистолета сразу, причем каждый из них должен получить по одному пистолету от каждой пары. В чрезвычайных случаях и, по непременному требованию противников, секунданты могут и дозволить обоим употребление своего собственного оружия.

Такого рода дуэль — если никто из противников не был ранен — не может быть приостановлена ранее последования четвертого выстрела. Если же случится поранение, то дуэль должна быть тотчас же прекращена, и раненый, хотя бы еще имел впереди оба выстрела, не имеет более права стрелять, если не выстрелил в самый момент получения раны.

20. При возобновлении боя соблюдается тот порядок, который изложен выше.

После поранения дуэль может быть продолжена, даже по требованию раненого, только тогда, когда секунданты найдут его способным к продолжению боя.

21. Если бы один из противников был ранен или убит против правил дуэли или против обоюдно заключенных условий, то секунданты должны безотлагательно принять к руководству указания, изложенные в ч. I, гл. VI, ст. 32 и 33.

Дуэль на пистолетах с безостановочным движением вперед

1. Как ст. 1 «Дуэли на пистолетах, стоя неподвижно».

2. Как ст. 2 «Дуэли на пистолетах, стоя неподвижно».

3. По выбору секундантами удобного места для боя они отмечают два места на расстоянии 50–45 шагов друг от друга. По линии, соединяющей обозначенные места, они потом отсчитывают от каждого конца к середине по 15 шагов и кладут на эти точки палки или белые карманные платки для изображения барьеров, отстоящих следовательно друг от друга на 20–15 шагов.

4. Секунданты вынимают жребий, кому из противников стать на какое место.

5. Пистолеты должны принадлежать одной и той же паре и должны быть незнакомы противникам. Это условие не может быть отменено даже по обоюдному решению.

6. Пистолеты должны быть заранее осмотрены секундантами и найдены годными для боя.

7. Секунданты решают по жребию, кому из противников пользоваться правом выбора пистолета.

8. Заряжание лежит на обязанности секундантов и должно проводиться не торопясь и с величайшим вниманием.

Сперва заряжает одна сторона, потом другая, и каждая в присутствии другой. Потом следует убедиться посредством введения шомпола, одинаковой ли величины заряды.

9. Противникам может быть предложено снять сюртуки и жилеты и секундантам противной стороны дозволяется их освидетельствовать, как при прочих дуэлях.

10. Распорядитель дуэли дает своему помощнику прочесть условия дуэли, говорит потом обычное наставление и обращает внимание противников на то, что честь их обязывает не стрелять раньше команды «вперед».

11. Потом ставятся противники двумя младшими секундантами на те места, которые им достались по жребию, и получают там оружие. Курки должны быть спущены.

12. Все четыре секунданта занимают места на одной и той же стороне от противников, по линии, параллельной направлению выстрелов, притом так, чтобы каждому противнику находился бы ближе секундант чужой.

13. По занятии секундантами своих мест распоряжающийся дуэлью командует «вперед».

14. По этой команде противники взводят курки и начинают приближаться друг к другу; при этом им разрешается идти прямо или зигзагами, но в последнем случае они не вправе отходить более двух шагов в сторону от линии, соединяющей барьер с местом, где были поставлены первоначально. Они могут останавливаться и делиться, потом, не выстреливши, идти далее вперед и целиться на ходу; также разрешается остановиться окончательно, не дойдя до барьера, или, дойдя до него (через который, однако, не должны переходить), стрелять только оттуда — одним словом, предоставляется стрелять, когда заблагорассудится.

Царскосельский парк

Гравюра. Начало XIX в.

15. По первому сделанному выстрелу оба противника обязаны мгновенно приостановиться. Один должен выждать в совершенной неподвижности ответный выстрел другого, которому уже нельзя идти далее вперед. Для ответного выстрела установлено полминуты времени. По истечении ее секунданты не вправе допустить огня.

16. Раненому, считая от того момента, когда он упал, дается целая минута для ответного выстрела.

17. После возобновления боя соблюдается тот же порядок, который изложен выше. В случае поранения бой может быть возобновлен, даже по требованию раненого, только тогда, когда секунданты найдут его способным к продолжению его.

18. Если бы один из противников был ранен или убит против правил дуэли или против обоюдно заключенных условий, то секунданты должны безотлагательно принять к руководству указания, изложенные в ч. I, гл. VI, ст. 32 и 33.

Дуэль на пистолетах с движением по параллельным линиям

1. Как ст. 1 «Дуэли на пистолетах, стоя неподвижно».

2. Как ст. 2 «Дуэли на пистолетах, стоя неподвижно».

3. По выбору секундантами удобного места для боя они проводят две параллельные линии длиною от 35 до 25 шагов, отстоящие на 15 шагов друг от друга.

4. Секунданты вынимают жребий, кому из противников стать на какую параллельную линию.

Места для противников находятся на конечных противолежащих точках параллельных линий.

5; 6; 7; 8, 9; 10 — как соответственные статьи «Дуэли на пистолетах, стоя неподвижно», которые (по отношению к оружию и заряжанию) применяются полностью и к этой дуэли.

11. Противникам может быть предложено снять сюртуки и жилеты, и секунданты противной стороны вправе их обыскать, как при прочих дуэлях.

12. Распорядитель дуэли дает своему помощнику прочесть обоюдно заключенные условия для боя, говорит потом обычное наставление и обращает внимание противников на то, что они честью своею обязаны не стрелять раньше его команды «вперед».

13. После того противники ставятся двумя младшими секундантами на те места, которые им достались по жребию, и получают там оружие. Курки должны быть спущены.

Противникам следует занять свои места таким образом, чтобы находиться наискось друг против друга, причем, по отношению каждого из них, линия другого будет расположена с правой стороны.

14. Секунданты становятся попарно за противником своего клиента, и для того, чтобы быть вне опасности от огня, они должны держаться несколько правее его, однако лишь настолько, чтобы можно было, в случае надобности, тотчас подоспеть для приостановки дуэли.

15. По занятии секундантами своих мест распорядитель командует «вперед».

16. Как только последовала команда, противники взводят курки, и каждый из них может тогда идти вперед по своей линии. Если бы один из них остановился или даже остался бы на своем первоначальном месте, то другой, так как расстояние между линиями 15 шагов, может всегда приблизиться к нему на это расстояние, продолжая подаваться вперед.

17. Кто хочет выстрелить, должен остановиться, но можно приостановиться и без того, чтобы стрелять, и, принявши огонь противника, опять двинуться вперед. Каждый может стрелять тогда, когда это ему покажется выгодным.

18. Тот, кто выстрелил, должен выждать огонь противника в совершенной неподвижности.

Ответный выстрел должен последовать в продолжение полминуты. Как только истекло это время, теряется право на выстрел.

19. Раненый должен ответить выстрелом своему противнику, который не обязан подаваться далее вперед, в течение двух минут, считая от момента своего падения.

20. При продолжении дуэли соблюдается тот же порядок, который изложен выше.

21. В случае поранения может быть возобновлен бой только по непременному требованию раненого и лишь с соизволения его секундантов.

22. Если бы один из противников был ранен или убит против правил дуэли или против обоюдно заключенных условий, то секунданты должны безотлагательно принять к руководству указания, изложенные в ч. I, гл. VI, ст. 32 и 33.

Дуэль на пистолетах по сигналу

1. Как ст. 1 «Дуэли на пистолетах, стоя неподвижно».

2. Секунданты решают по жребию, кому из них, с помощью старшего секунданта противной стороны, руководить дуэлью и подать сигнал. Если дело идет об оскорблении 3-го рода, то при этой дуэли распоряжение ею лежит всегда на обязанности одного из секундантов оскорбленного.

3. По выбору секундантами удобного места для боя они отмечают оба места для противников на 35–25 шагов один от другого.

4. Секунданты решают посредством жребия, кому из противников стать на какое место.

5; 6; 7; 8, 9; 10 — как соответственные статьи «Дуэли на пистолетах, стоя неподвижно», которые (по отношению к оружию и заряжанию) применяются полностью и к этой дуэли.

11. Сигнал состоит из трех ударов в ладоши, производимых в равные промежутки времени. Промежутки могут быть двоякие:

а) каждый в три секунды;

б) каждый в две секунды.

Предоставляется усмотрению распорядителя дуэлью выбрать из этих двух способов один, причем он не обязан сообщать свой выбор секундантам противника.

12. Противникам может быть предложено снять сюртуки и жилеты, и секунданты противной стороны вправе их обыскать, как при прочих видах дуэли.

13. Секундант, распоряжающийся дуэлью, дает своему помощнику прочесть обоюдно заключенные условия и говорит потом: «Вы, гг., слышали установленные вашими секундантами и одобренные вами условия дуэли! Обещаете ли вы их выполнить честно?».

14. После утвердительного ответа противников они ставятся двумя младшими секундантами на те места, которые им достались по жребию, и получают там пистолеты, которые, по взведении курков, они должны опустить дулами вниз и в таком положении выжидать сигнал.

15. Все четыре секунданта занимают места на одной и той же стороне от противников, по линии, параллельной направлению выстрелов, притом так, чтобы каждому противнику находился бы ближе секундант чужой.

16. По занятии секундантами своих мест распорядитель дуэли должен еще раз напомнить противникам правила боя, говоря громко и внятно следующее: «Помните, гг., что честь вам велит добросовестно руководствоваться сигналом, который будет состоять в том, что я три раза ударю в ладоши. Пока я не ударил первый раз, вы не имеете права поднять оружия; пока же не последует третьего удара, вы не имеете права стрелять, но должны по этому удару выстрелить мгновенно. Внимание, гг., я дам сигнал!». После того им подается сигнал.

17. По первому удару противники приподнимают пистолеты, целятся до третьего и по этому удару стреляют мгновенно и одновременно [48]Эта опасная дуэль, при которой легко могут остаться на месте оба противника, удобоприменима только тогда, когда желают хотя несколько уравновесить противоположность между ловкостью и неопытностью.
.

18. Если бы один из противников выстрелил ранее третьего удара, то он бесчестен; если же он ранил или убил, то он считается коварным убийцей. Тот, по которому был произведен выстрел ранее третьего удара, вправе целиться столько времени, сколько ему угодно.

19. Когда один из противников выстрелил по третьему удару своевременно, а другой продолжал бы целиться, то секунданты должны, даже с опасностью для собственной жизни, воспрепятствовать ему произвести выстрел.

20. В последнем случае секунданты того из противников, который руководствовался правилами боя, должны отказаться от продолжения дуэли по сигналу и могут требовать по желанию своего клиента всякого другого вида дуэли. Однако последний вправе отклонить возобновление боя.

Секунданты виновного должны строго укорить его неблаговидностью поступка и могут вместе с секундантами противника назначить другую дуэль, — если, конечно, они по личному своему убеждению не считали бы себя вынужденными объявить своему клиенту, что слагают с себя его полномочие.

21. При возобновлении дуэли соблюдается тот же порядок, который изложен выше.

22. Если бы один из противников был ранен или убит против правил дуэли или против обоюдно заключенных условий, то секунданты должны безотлагательно принять к руководству указания, изложенные в ч. I, гл. VI, ст. 32 и 33.

 

Из повести А. А. Бестужева-Марлинского «Фрегат „Надежда“»

(начало 1820-х годов)

<…> В это время офицер, сосед мой, наклонившись сзади меня к дипломату, сказал ему вполголоса:

— Il se pique d’esprit, ce lion marin

— Oui-da, — отвечал тот. — Il s’en pique!— Et cette fois il n’est pas si bête qu’il en a l’air,— примолвил первый, презрительно покачиваясь на стуле.

Я вспыхнул. Такое неслыханное забвение приличий обратило вверх дном во мне мозг и сердце; я бросил пожигающий взор на наглеца, я наклонился к нему и так же вполголоса произнес:

— Si bon vous semble, mr., nous ferons notre assaut d’esprit demain à 10 heures passées. Libre à vous de choisir telle langue qu’il vous plaira — celles de fer et de plomb y comprises. Vous me saurez gré, j’espere, de m’entendre vous dire en cinq langues européennes, que vous êtes un lâche? Не можешь представить себе, как смутился мой обидчик: он покраснел краснее своих отворотов, он окинул глазами собрание, как будто искал в нем подпоры или обороны, — но все отворотились прочь, будто ничего не слыхали. Наглец и тут хотел отделаться хвастовством.

— Очень охотно! — отвечал он, играя цепочкою часов. — Только я предупреждаю вас: я бью на лету ласточку.

Я возразил ему, что не могу хвастаться таким же удальством, но, вероятно, не промахнусь по сидячей вороне.

Противнику моему пришлось плохо, но мне было едва ль не хуже его. Гнев пробегал меня дрожью; я кусал губы чуть не до крови, я бледнел как железо, раскаленное добела. Невнятные слова вырывались из моих уст, подобно клочьям паруса, изорванного бурей… Присутствие людей, в глазах которых я был унижен и еще не отомщен, меня душило… наконец я осмелился поднять глаза на княгиню… Говорю: осмелился, потому что я боялся встретить в них сожаление, горчайшее самой злой насмешки… И я встретил в них участие, сострастие даже. Взоры ее пролились на мою душу как масло, утишающее валы… в них, как в зеркале, отражались и гнев за мою обиду и страх за мою жизнь… они так лестно, так отрадно укоряли и умоляли меня!.. Я стих. Общество занялось прежним, будто не замечая нашего à partel; разговор катился из рук в руки. Я чувствовал себя лишним, встал, раскланялся и вышел, но уже без замешательства, без оглядок: обиженная гордость придала мне самонадеяния.

— Мы надеемся видеть вас почаще, — молвил хозяин, прощаясь со мною.

Ступая за дверь, я обернулся… О друг мой, друг мой! я худо знаю женскую сигнальную книгу, но за взор, брошенный на меня княгинею, я бы готов был вынести тысячу обид и тысячу смертей!.. Завтра со своими пулями и страхами для меня исчезло… Всю ночь мне виделась только княгиня. Меня волновал только прощальный взгляд ее.

От того же к тому же

(День после)

Брось в огонь историю кораблекрушений, любезный Нил: мое сухопутное крушение куриознее всех их вместе, говорю я тебе. Воображаю, с каким изумлением протирал ты глаза, читая последнее письмо мое. Илья влюблен, Илья щеголь, Илья в гостиной, Илья накануне поединка!! По-твоему, все это для моряка столько же несбыточно, как прогулка Игорева флота на колесах, — и между тем все это гораздо более историческое, чем романы Вальтер Скотта. Счастливец ты, Нилушка, что не знаешь, не ведаешь, куда забросить может сердце вал страсти. Я стыжусь других, браню себя — и все-таки влекусь от одной глупости к другой. Беднягу ум укачало на этом волнении, и он лежит да молчит и, во все глаза глядя, ни зги не видит.

Впрочем, что ни толкуй, а от прошлого не отлавируешься. Дело было сделано: поединку решено быть; недоставало только тебя в секунданты… Благодаря, однако ж, принятому поверью в Петербурге через край охотников в свидетели суда божия, как говорили в старину — удовлетворения дворянской чести, как говорят ныне — с одинаковою основательностию. В десять часов утра мы съехались, раскланялись друг другу с возможною любезностию, и между тем как секунданты отошли в сторону торговаться о шагах и осечках, противник мой, видно по пословице: «утро вечера мудренее», подошел ко мне ласковый, тише воды, ниже травы.

— Мне кажется, капитан, — сказал он мне, — нам бы не из-за чего ссориться.

— Без всякого сомненья, нам не из-за чего ссориться, но драться есть повод, и весьма достаточный: я обижен вами как человек, как русский и как офицер; пули решат наше дело, — отвечал я.

— Но как решат, капитан? Убитый будет всегда виноват, а убитым можете быть и вы.

— Что ж делать, м. г.? Я ль виноват, что в вашем свете право заключено в удаче? Убьют — так убьют! Меня повезут тихомолком на кладбище, а вы поедете в театр рассказывать в междудействии о своем удальстве.

— Вы говорите об этом по преданию, капитан. Нынешний государь не терпит дуэлей; и если кто-нибудь из нас положит другого, ему отведут келью немного разве поболее той, в которую опустят покойника. Подумайте об этом, капитан!

— М. г.! обидчик вы, а не я; ваше дело было подумать о следствиях прежде, чем так дерзко шутить насчет другого!

— Но я вовсе не полагал, что вы знаете по-французски: вы сами сказали, что не говорите на этом языке.

— Значит, вы, м. г., плохо знаете русский язык, когда слово не говорю принимается за не понимаю!

— О! что касается до русского языка — я предаю вам его целиком! Мне вовсе неохота ломать копье за мадам грамматику; а так как я вижу, что вы благоразумный и достойный человек, капитан, то за удовольствие сочту кончить все по-приятельски.

— Благодарю за приязнь, м. г.; но не имею привычки дружиться под влиянием пуль или пробок! Мы будем стреляться!

— Если за этим только стоит дело, — мы будем стреляться; но как философы, как люди повыше предрассудков — так, чтобы и волки были сыты и бараны целы. Послушайтесь меня, — примолвил он тихо, отводя меня в сторону, — я знаю, что я не совсем прав; но разве и вы не виноваты?.. Вы можете принять, что я говорил о вас заочно, а заочно и про царей говорят!.. Я с своей стороны будто не слыхал чего-то резкого, вами в лицо мне сказанного. Сделаемтесь же как многие сделываются. Выстрелим друг в друга, но так, в сторону, мимо, понимаете? Об этом никто не будет знать: можно надуть даже самих секундантов. После выстрела я попрошу у вас извинения — и дело в шляпе, и шляпы на головах. После все станут кричать: вот истинно храбрые, благородные люди; один умел сознаться в своей ошибке, а другой остановиться в пору. Конечно, я мог бы попросить извинения и раньше; но извиняться перед дулом пистолета — это как-то нейдет, не водится; пожалуй, иной злословник скажет, будто я струсил, — а я дорого ценю свою честь!.. Итак, по рукам, любезный капитан!

Не можешь себе вообразить, какое глубокое презрение почувствовал я, видя столь бесстыдное хвастовство, прикрывающее столь расчетливое унижение; и в ком же? В человеке, который по привычке, если не по духу, должен быть храбрым или по крайней мере для мундира, если не для лица, храбрым казаться! Не могу верить, говорил маркиз Граммон, чтобы бог любил глупых. Не хочу верить, говорю я, чтобы женщина могла любить, а мужчина уважать труса. Я так взглянул на него, что он потупил глаза и покраснел до ушей. Не сказав ни слова, указал я ему на секундантов: они приближались с готовыми пистолетами; мы сбросили плащи и стали на тридцать шагов друг от друга, каждому оставалось пройти по двенадцати до среднего барьера. Марш.

У меня секундантом был один гвардеец, премилый малый и прелихой рубака… В дуэлях классик и педант, он проводил в Елисейские поля и в клинику не одного, как друг и недруг. Он дал мне добрые советы, и я воспользовался ими как нельзя лучше. Я пошел быстрыми, широкими шагами навстречу, не подняв даже пистолета; я стал на место, а противник мой был еще в полудороге. Все выгоды перешли тогда на мою сторону: я преспокойно целил в него, а он должен был стрелять на ходу. Он понял это и смутился: на лице его написано было, что дуло моего пистолета показалось ему шире кремлевской пушки, что оно готово проглотить его целиком. Со всем тем стрелок по ласточкам хотел предупредить меня, заторопился, спустил курок — пуля свистнула — и мимо. Надо было видеть тогда лицо моего героя. Оно вытянулось до пятой пуговицы.

— Прошу на барьер! — сказал я ему; он не слышал, он стоял как алебастровый истукан. Наконец секунданты подвели его к барьеру; и так силен предрассудок над духом, не только умом слабых людей, что он выискал в стыде замену храбрости и принудил себя улыбнуться в тот миг, когда бы со слезами готов был спрятаться в кротовую норку, придавленную его пятою. Секундант с дипломатическою точностию поставил его боком, с пистолетом, поднятым отвесно против глаза, для того, говорил он, чтобы по возможности закрыть рукою бок, а оружием голову, хоть прятаться от пули под ложу пистолета, по мне, одно, что от дождя под бороной. Это плохое утешение для человека, по котором целят на пяти шагах, и как ни вытягивался противник мой, чтоб наименее представить площади пуле, но если б он превратился даже в астрономический меридиан, все еще оставалось довольно места, чтобы отправить его верхом на пуле в безызвестную экспедицию. Я два раза подымал пистолет и два раза опускал его поправить кремень, наслаждаясь между тем страхом хвастуна; наконец мне стало жаль его, или, прямее сказать, он стал мне так презрителен, что я подумал: «Для таких ли душ изобретал порох Бартольд Шварц, а Лепаж тратил свое искусство?» — отворотился и выпалил на воздух. Противник мой чуть не запрыгал от радости и схватил бы меня за руку, если б я не спрятал ее в карман.

— Господа! — сказал он, обращаясь к секундантам, — теперь, выдержав выстрел (ему следовало сказать: «выслушав выстрел»), я долгом считаю просить у моего противника извинения… то есть прощения, — примолвил он, заметив, что мой секундант принялся снова заряжать пистолеты. — Я был, точно, виноват перед ним, — довольны ли вы этим? Что ж до меня касается, то отныне я стану говорить всем и каждому, что г. Правин самый храбрый и благородный офицер.

— Жалею, что не могу отплатить вам тем же, — сказал я своему противнику. — Господа! благодарю вас… Прощайте!

— Лихо! — сказал мой секундант, влезая за мной в карету. Она помчалась в город.

 

Франц фон Болгар. Правила дуэли. Часть третья

Необыкновенные дуэли

Так как описанные во второй части виды дуэли имеют достаточно силы как в общественном мнении, так и в глазах каждого человека чести дать удовлетворение даже за самое тяжкое оскорбление, то необыкновенные дуэли, как переступающие произвольно предел необходимого, должны быть решительно отвергнуты. Если же разобрать подробнее единичные случаи применения таких дуэлей, то окажется, что большая часть их не имеет ничего общего с стремлением смыть с благородным мужеством оскорбление, а единственно играет роль в этих случаях неприязнь, ненависть и мстительность.

Никто, как бы сильно он ни оскорбил, не обязан принять необыкновенную дуэль; она может состояться только при добровольном согласии соперников. Но и тогда, когда оба соперника настойчиво требовали бы применения дуэли, должны быть выходящие из ряда причины, чтобы секунданты могли решиться на допущение такой дуэли. На обязанности же последних лежит разобрать с педантичною внимательностью все факты и их мотивы, приложить всевозможное старание решить дело путем общеупотребительной дуэли и даже на месте боя сделать еще попытку склонить своего клиента к соглашению.

Само собою разумеется, что при возникновении необыкновенной дуэли теряет свою силу принятый у общеупотребительных видов дуэли обычай подчиняться суждениям лично выбранных секундантов, и что каждый, не усомняясь нисколько, может отвергнуть предложение своих секундантов, клонящееся к такого рода дуэли. Также никто не может толковать в дурную сторону отказ даже лучшего своего друга принять на себя роль секунданта при необыкновенной дуэли.

Остается только еще заметить, что при назначении по обоюдному соглашению необыкновенной дуэли должны быть изложены в протоколе в совершенной точности не только ее правила и условия, но и причины, побудившие секундантов допустить такую дуэль. Протокол составляется противниками и секундантами.

Из числа необыкновенных дуэлей мы приводим только следующие:

дуэль на пистолетах на кратчайшей дистанции;

дуэль на пистолетах с безостановочным движением по параллельным линиям;

дуэль на пистолетах с заряжанием только одного из пистолетов.

Царскосельский парк

Автолитография А. Мартынова. 1821 г.

Дуэль на пистолетах на кратчайшей дистанции

Эта дуэль производится по правилам «Дуэли на пистолетах, стоя неподвижно и стреляя произвольно», согласуя ее лишь со следующими статьями:

1. Дистанция — 10 шагов.

2. Пистолеты должны быть совершенно незнакомы противникам и должны принадлежать к одной и той же паре.

Решается жребием, кому из противников пользоваться правом выбора из двух предназначенных пистолетов.

3. Дуэль может быть продолжена по усмотрению.

Дуэль с безостановочным движением по параллельным линиям

Правила «Дуэли на пистолетах с движением по параллельным линиям» изменяются здесь статьями, приведенными ниже.

1. Проводят две линии длиною в 35 шагов, отстоящие на 25 шагов друг от друга.

2. Оружие должно быть совершенно незнакомо противникам. Право выбора решается посредством жребия.

Павловский парк

Автолитография А. Мартынова. 1821 г.

3. Противники обязаны по команде «вперед» тотчас идти вперед по своим линиям. Они не вправе приостанавливаться, должны стрелять на ходу и, выстреливши, продолжать движение ровным шагом в ожидании ответного выстрела.

4. Ответный выстрел, хотя бы раненого, может быть произведен только до тех пор, пока выстреливший не достиг конечной точки своей линии.

5. Хотя дуэль и может быть продолжена, если не последовало поранения, то все-таки более обычно обменяться выстрелами только один раз.

Дуэль с заряжанием только одного из пистолетов [59]

Употребительные при других дуэлях на пистолетах правила следует здесь согласовать со следующими статьями:

1. Нарезные стволы пистолетов не допускаются.

2. Секундант, назначенный по жребию распорядителем дуэли, и его помощник остаются у противников, между тем как два младших секунданта, если бы не имелось предмета, могущего совершенно скрыть их от взоров, удаляются для заряжания от места боя по меньшей мере на 60 шагов. Они заряжают один пистолет, а на другой надевают лишь пистон. По извещении ими оставшихся секундантов об окончании заряжания отправляется к ним помощник распорядителя, берет оружие и относит его к распорядителю дуэли.

3. Последний, держа пистолеты за спиной, подходит к тому противнику, которому по жребию досталось право выбора, и спрашивает: «В правой или в левой руке?» После того он передает ему тот пистолет, который находится в указанной руке.

4. Распорядитель и помощник занимают места в обыкновенном порядке, в 4-х шагах от противников; секунданты же, зарядившие оружие, становятся в 20 шагах за первыми.

5. Противникам передается карманный платок, который они берут за два диагонально противолежащие конца.

6. Распорядитель дуэли потом говорит противникам: «Повторяю вам, гг., что честь вас обязывает внимательно прислушиваться к сигналу, который будет состоять из одного удара в ладоши, и как только услышите его, выстрелить мгновенно и одновременно».

Несколько секунд спустя он подает сигнал, крепко ударяя в ладоши.

7. Если бы один из поединщиков выстрелил ранее сигнала, то его противник вправе застрелить его, как ему захочется.

8. Если бы у поступившего таким образом оказался заряженный пистолет и он убил противника, то секунданты честью своею обязаны тотчас о случившемся составить протокол и возбудить без замедления против коварного убийцы судебное преследование.

 

Из романа М. Ю. Лермонтова «Герой нашего времени»

(конец 1830-х годов)

<…> У подошвы скалы в кустах были привязаны три лошади; мы своих привязали тут же, а сами по узкой тропинке взобрались на площадку, где ожидал нас Грушницкий с драгунским капитаном и другим своим секундантом, которого звали Иваном Игнатьевичем; фамилии его я никогда не слыхал.

— Мы давно уж вас ожидаем, — сказал драгунский капитан с иронической улыбкой.

Я вынул часы и показал ему.

Он извинился, говоря, что его часы уходят.

Несколько минут продолжалось затруднительное молчание; наконец доктор прервал его, обратясь к Грушницкому:

— Мне кажется, — сказал он, — что, показав оба готовность драться и заплатив этим долг условиям чести, вы бы могли, господа, объясниться и кончить это дело полюбовно.

— Я готов, — сказал я.

Капитан мигнул Грушницкому, и этот, думая, что я трушу, принял гордый вид, хотя до сей минуты тусклая бледность покрывала его щеки. С тех пор как мы приехали, он в первый раз поднял на меня глаза; но во взгляде его было какое-то беспокойство, изобличавшее внутреннюю борьбу.

— Объясните ваши условия, — сказал он, — и всё, что я могу для вас сделать, то будьте уверены…

— Вот мои условия: вы нынче же публично откажетесь от своей клеветы и будете просить у меня извинения…

— Милостивый государь, я удивляюсь, как вы смеете мне предлагать такие вещи?..

— Что ж я вам мог предложить, кроме этого?..

— Мы будем стреляться…

Я пожал плечами.

— Пожалуй: только подумайте, что один из нас непременно будет убит.

— Я желаю, чтоб это были вы…

— А я так уверен в противном…

Он смутился, покраснел, потом принужденно захохотал.

Капитан взял его под руку и отвел в сторону; они долго шептались. Я приехал в довольно миролюбивом расположении духа, но всё начинало меня бесить.

Ко мне подошел доктор.

— Послушайте, — сказал он с явным беспокойством: — вы, верно, забыли про их заговор?.. Я не умею зарядить пистолета, но в этом случае… Вы странный человек! Скажите им, что вы знаете их намерение, и они не посмеют… Что за охота! подстрелят вас, как птицу…

— Пожалуйста, не беспокойтесь, доктор, и погодите… Я все так устрою, что на их стороне не будет никакой выгоды. Дайте им пошептаться…

— Господа, это становится скучно! — сказал я им громко: — драться, так драться; вы имели время вчера наговориться…

— Мы готовы, — отвечал капитан. — Становитесь, господа!.. Доктор, извольте отмерить шесть шагов…

— Становитесь! — повторил Иван Игнатьич пискливым голосом.

— Позвольте! — сказал я: — еще одно условие; так как мы будем драться на смерть, то мы обязаны сделать все возможное, чтоб это осталось тайною и чтоб секунданты наши не были в ответственности. Согласны ли вы?..

— Совершенно согласны.

— Итак, вот что я придумал. Видите ли на вершине этой отвесной скалы, направо, узенькую площадку? оттуда до низу будет сажен тридцать, если не больше; внизу острые камни. Каждый из нас станет на самом краю площадки; таким образом даже легкая рана будет смертельна; это должно быть согласно с вашим желанием, потому что вы сами назначили шесть шагов. Тот, кто будет ранен, полетит непременно вниз и разобьется вдребезги; пулю доктор вынет. И тогда можно будет очень легко объяснить эту скоропостижную смерть неудачным прыжком. Мы бросим жеребий, кому первому стрелять… Объявляю вам в заключение, что иначе я не буду драться.

— Пожалуй, — сказал капитан, посмотрев выразительно на Грушницкого, который кивнул головой в знак согласия. Лицо его ежеминутно менялось. Я его поставил в затруднительное положение. Стреляясь при обыкновенных условиях, он мог целить мне в ногу, легко меня ранить и удовлетворить таким образом свою месть, не отягощая слишком своей совести; но теперь он должен был выстрелить на воздух или сделаться убийцей, или наконец оставить свой подлый замысел и подвергнуться одинаковой со мною опасности. В эту минуту я не желал бы быть на его месте. Он отвел капитана в сторону и стал говорить ему что-то с большим жаром; я видел, как посиневшие губы его дрожали; но капитан от него отвернулся с презрительной улыбкой. «Ты дурак, — сказал он Грушницкому довольно громко: — ничего не понимаешь! Отправимтесь же, господа!»

Узкая тропинка вела между кустами на крутизну; обломки скал составляли шаткие ступени этой природной лестницы; цепляясь за кусты, мы стали карабкаться. Грушницкий шел впереди, за ним его секунданты, а потом мы с доктором.

— Я вам удивляюсь, — сказал доктор, пожав мне крепко руку. — Дайте пощупать пульс!.. о-го! лихорадочный… но на лице ничего не заметно… только глаза у вас блестят ярче обыкновенного.

Вдруг мелкие камни с шумом покатились нам под ноги. Что это? Грушницкий спотыкнулся, ветка, за которую он уцепился, изломилась, и он скатился бы вниз на спине, если б его секунданты не поддержали.

— Берегитесь! — закричал я ему: — не падайте заране; это дурная примета. Вспомните Юлия Цезаря!

Вот мы взобрались на вершину выдавшейся скалы: площадка была покрыта мелким песком, будто нарочно для поединка.

Кругом, теряясь в золотом тумане утра, теснились вершины гор, как бесчисленное стадо, и Эльборус на юге вставал белою громадой, замыкая цепь льдистых вершин, между которых уж бродили волокнистые облака, набежавшие с востока. Я подошел к краю площадки и посмотрел вниз, голова чуть-чуть у меня не закружилась: там внизу казалось темно и холодно, как в гробе; мшистые зубцы скал, сброшенных грозою и временем, ожидали своей добычи.

Площадка, на которой мы должны были драться, изображала почти правильный треугольник. От выдавшегося угла отмерили 6 шагов и решили, что тот, кому придется первому встретить неприятельский огонь, станет на самом углу, спиною к пропасти; если он не будет убит, то противники поменяются местами.

Я решился предоставить все выгоды Грушницкому; я хотел испытать его; в душе его могла проснуться искра великодушия, и тогда все устроилось бы к лучшему; но самолюбие и слабость характера должны были торжествовать!.. Я хотел дать себе полное право не щадить его, если бы судьба меня помиловала: кто не заключал таких условий с своею совестью?

— Бросьте жеребий, доктор, — сказал капитан.

Доктор вынул из кармана серебряную монету

и поднял ее кверху.

— Решетка! — закричал Грушницкий поспешно, как человек, которого вдруг разбудил дружеский толчок.

— Орел! — сказал я.

Монета взвилась и упала звеня; все бросились к ней.

— Вы счастливы, — сказал я Грушницкому: — вам стрелять первому! Но помните, что если вы меня не убьете, то я не промахнусь! — даю вам честное слово.

Он покраснел; ему было стыдно убить человека безоружного; я глядел на него пристально; с минуту мне казалось, что он бросится к ногам моим, умоляя о прощении; но как признаться в таком подлом умысле?.. Ему оставалось одно средство — выстрелить на воздух; я был уверен, что он выстрелит на воздух! Одно могло этому помешать: мысль, что я потребую вторичного поединка.

— Пора, — шепнул мне доктор, дергая за рукав: — если вы теперь не скажете, что мы знаем их намерения, то всё пропало… Посмотрите, он уже заряжает… если вы ничего не скажете, то я сам…

— Ни за что на свете, доктор! — отвечал я, удерживая его за руку: — вы всё испортите; вы мне дали слово не мешать… Какое вам дело? Может быть, я хочу быть убит…

Он посмотрел на меня с удивлением.

— О! это другое!.. только на меня на том свете не жалуйтесь.

Капитан между тем зарядил свои пистолеты, подал один Грушницкому, с улыбкою шепнув ему что-то, другой мне.

Я стал на углу площадки, крепко упершись левой ногой в камень и наклонясь немного наперед, чтобы в случае легкой раны не опрокинуться назад.

Грушницкий стал против меня и по данному знаку начал поднимать пистолет. Колена его дрожали. Он целил мне прямо в лоб.

Неизъяснимое бешенство закипело в груди моей.

Вдруг он опустил дуло пистолета и, побледнев как полотно, повернулся к своему секунданту:

— Не могу, — сказал он глухим голосом.

— Трус! — отвечал капитан.

Выстрел раздался. Пуля оцарапала мне колено. Я невольно сделал несколько шагов вперед, чтоб поскорей удалиться от края.

— Ну, брат Грушницкий, жаль, что промахнулся, — сказал капитан: — теперь твоя очередь, становись! Обними меня прежде: мы уж не увидимся! — Они обнялись; капитан едва мог удержаться от смеха: — Не бойся, — прибавил он, хитро взглянув на Грушницкого, — всё вздор на свете!.. Натура — дура, судьба — индейка, а жизнь — копейка!

После этой трагической фразы, сказанной с приличной важностью, он отошел на свое место; Иван Игнатьич со слезами обнял также Грушницкого, и вот он остался один против меня. Я до сих пор стараюсь объяснить себе, какого роду чувство кипело тогда в груди моей: то было и досада оскорбленного самолюбия, и презрение, и злоба, рождавшаяся при мысли, что этот человек, теперь с такою уверенностью, с такой спокойной дерзостью на меня глядящий, две минуты тому назад, не подвергая себя никакой опасности, хотел меня убить, как собаку; ибо раненый в ногу немного сильнее, я бы непременно свалился с утеса.

Я несколько минут смотрел ему пристально в лицо, стараясь заметить хоть легкий след раскаяния. Но мне показалось, что он удерживал улыбку.

— Я вам советую перед смертью помолиться богу, — сказал я ему тогда.

— Не заботьтесь о моей душе больше, чем о своей собственной. Об одном вас прошу: стреляйте скорее.

— И вы не отказываетесь от своей клеветы? не просите у меня прощения?.. Подумайте хорошенько: не говорит ли вам чего-нибудь совесть?

— Господин Печорин! — закричал драгунский капитан: — вы здесь не для того, чтоб исповедовать, позвольте вам заметить… Кончимте скорее; неравно кто-нибудь проедет по ущелью — и нас увидят.

— Хорошо. Доктор, подойдите ко мне.

Доктор подошел. Бедный доктор! он был бледнее, чем Грушницкий десять минут тому назад.

Следующие слова я произнес нарочно с расстановкой, громко и внятно, как произносят смертный приговор.

— Доктор, эти господа, вероятно второпях, забыли положить пулю в мой пистолет: прошу вас зарядить его снова, — и хорошенько!

— Не может быть! — кричал капитан: — не может быть! я зарядил оба пистолета, — разве что из вашего пуля выкатилась… Это не моя вина! — А вы не имеете права перезаряжать… никакого права… это совершенно против правил, — я не позволю…

— Хорошо, — сказал я капитану: — если так, то мы будем с вами стреляться на тех же условиях…

Он замялся.

Грушницкий стоял, опустив голову на грудь, смущенный и мрачный.

— Оставь их! — сказал он, наконец, капитану, который хотел вырвать пистолет мой из рук доктора. — Ведь ты сам знаешь, что они правы.

Напрасно капитан делал ему разные знаки, — Грушницкий не хотел и смотреть.

Между тем доктор зарядил пистолет и подал мне.

Увидев это, капитан плюнул и топнул ногой: «Дурак же ты, братец, — сказал он: — пошлый дурак!.. Уж положился на меня, так слушайся во всем… Поделом же тебе! околевай себе, как муха…» Он отвернулся и, отходя, пробормотал: «а все-таки это совершенно против правил».

— Грушницкий, — сказал я: — еще есть время. Откажись от своей клеветы, и я тебе прощу все; тебе не удалось меня подурачить, и мое самолюбие удовлетворено, — вспомни, мы были когда-то друзьями.

Лицо у него вспыхнуло, глаза засверкали.

— Стреляйте, — отвечал он. — Я себя презираю, а вас ненавижу. Если вы меня не убьете, я вас зарежу ночью из-за угла. Нам на земле вдвоем нет места…

Я выстрелил.

Когда дым рассеялся, Грушницкого на площадке не было. Только прах легким столбом еще вился на краю обрыва.

Все в один голос вскрикнули.

— Finita la comedia! — сказал я доктору.

Он не отвечал и с ужасом отвернулся.

Я пожал плечами и раскланялся с секундантами Грушницкого.

Спускаясь по тропинке вниз, я заметил между расселинами скал окровавленный труп Грушницкого. Я невольно закрыл глаза.

Отвязав лошадь, я шагом пустился домой. У меня на сердце был камень. Солнце казалось мне тускло, лучи его меня не грели.

 

В. Дурасов. Дуэльный кодекс. Часть первая

Град св. Петра. 1912

I

Субъекты дуэли

1. Дуэль может и должна происходить только между равными.

2. Основной принцип и назначение дуэли — решить недоразумение между отдельными членами общей дворянской семьи между собою, не прибегая к посторонней помощи.

3. Дуэль служит способом отомщения за нанесенное оскорбление и не может быть заменена, но вместе с тем и не может заменять органы судебного правосудия, служащие для восстановления или защиты нарушенного права.

4. Оскорбление может быть нанесено только равным равному.

5. Лицо, стоящее ниже другого, может только нарушить его право, но не оскорбить его.

6. Поэтому дуэль, как отомщение за нанесенное оскорбление, возможна и допустима только между лицами равного, благородного происхождения. В противном случае дуэль недопустима и является аномалией, вторгаясь в область судебной компетенции.

7. При вызове дворянина разночинцем первый обязан отклонить вызов и предоставить последнему право искать удовлетворения судебным порядком.

8. При нарушении права дворянина разночинцем, несмотря на оскорбительность его действий, первый обязан искать удовлетворения судебным порядком, так как он потерпел от нарушения права, но не от оскорбления.

9. Если, несмотря на это, дворянин все-таки пожелает драться, то он имеет на это право не иначе, как с формального письменного разрешения суда чести, рассматривающего, достоин ли противник оказываемой ему чести.

10. Между разночинцами дуэль возможна, но является аномалией, не отвечая своему назначению.

II

Оскорбление

11. Оскорбление есть посягательство на чье-либо самолюбие, достоинство или честь. Оно может быть нанесено на словах, письменно или действием.

12. По степени тяжести, оскорбления бывают трех степеней: оскорбление простое или первой степени; оскорбление тяжкое или второй степени; оскорбление действием или третьей степени.

13. Степень тяжести оскорбления зависит, с одной стороны, от его природы, с другой, от видоизменяющих его обстоятельств.

14. Природа оскорблений зависит от нравственных объектов, против которых они направлены: самолюбие, достоинство или честь.

15. Видоизменяющие обстоятельства суть условия, в зависимости от которых и при которых нанесено оскорбление.

III

Степень тяжести оскорблений в зависимости от их природы

Оскорбления первой степени

16. Оскорбления, направленные против самолюбия, не затрагивающие честь, нарушения вежливости, несоблюдение известных обязанностей относительно лица, исполнение которых последнее вправе ожидать, суть оскорбления первой степени.

Оскорбления второй степени

17. Оскорбления, направленные против чести или достоинства лица, диффамация, оскорбительные жесты, не переходящие в область оскорбления действием, суть оскорбления второй степени.

18. Диффамация есть вменение известному лицу такого поступка, который не допускается правилами чести или не согласуется с достоинством данного лица.

19. Достоверность опорочивающих фактов не дает оскорбителю права уклоняться от удовлетворения, исключая тот случай, когда, следствием приписанного и доказанного факта, является бесчестие оскорбленного лица.

20. Оскорбительные жесты относятся тогда к оскорблениям второй степени, когда их следствием не было ни удара, ни прикосновения, ни попытки к тому.

21. Все оскорбительные жесты одного лица по отношению к другому, сделанные на расстоянии, исключающем всякую возможность прикосновения, суть оскорбления второй степени.

22. Угроза нанести оскорбление действием также составляет оскорбление второй степени.

Оскорбления третьей степени

23. Оскорбление действием, или третьей степени, есть реально выраженное агрессивное действие одного лица по отношению к другому.

24. Для наличности оскорбления действием необходимо прикосновение или попытка к тому, обнаруженная и неисполненная лишь по непредвиденным и не зависящим от оскорбителя обстоятельствам.

25. При оскорблении действием прикосновение равносильно удару. Степень тяжести оскорбления не зависит от силы удара. Нанесение поранения равняется оскорблению действием.

Офицеры Кавказского корпуса

1802–1804 гг. Литография

26. Попытка нанести оскорбление действием равносильна действию, если она успела обнаружиться и не была приведена в исполнение лишь по непредвиденным и не зависящим от оскорбителя обстоятельствам.

27. Бросание предмета в оскорбленное лицо равносильно оскорблению действием, независимо от результатов, если была фактическая возможность оскорбителю попасть в оскорбляемое лицо.

28. Устное заявление о нанесении оскорбления действием, заменяющее фактическое, есть оскорбление третьей степени.

29. Если в ответ на оскорбление действием оскорбленный нанесет также оскорбителю оскорбление действием, то это отнюдь не может считаться удовлетворением и оскорбленным остается получивший оскорбление первым.

IV

Степень тяжести оскорблений в зависимости от видоизменяющих обстоятельств

30. Видоизменяющие обстоятельства суть условия, в зависимости от которых и при которых нанесено оскорбление.

31. Обстоятельства придают оскорблению новое нравственное значение, изменяющее степень его тяжести, основанную на самой природе оскорбления.

32. Обстоятельства, изменяющие степень тяжести оскорбления, зависят: 1) от личности оскорбленного; 2) от личности оскорбителя; 3) от способа нанесения оскорбления.

Личность оскорбленного

33. Степень тяжести оскорбления изменяется в зависимости от личности оскорбленного лица.

34. Тяжесть оскорбления, нанесенного женщине, повышается на одну степень. Оскорбление первой степени, нанесенное женщине, равносильно оскорблению второй степени, а оскорбление второй степени — третьей.

35. При неверности жены муж считается оскорбленным. Различается неверность моральная и телесная. В первом случае муж считается потерпевшим оскорбление второй степени, во втором — третьей.

36. Тяжесть оскорбления, нанесенного имени рода или памяти покойных родственников по восходящим линиям, повышается на одну степень.

Личность оскорбителя

37. Степень оскорбления меняется в зависимости от личности оскорбителя.

38. Все оскорбления, нанесенные женщиной, считаются оскорблениями первой степени.

39. Степень тяжести оскорблений второй и третьей степени, нанесенных недееспособным лицом, понижается на одну степень.

Способы нанесения оскорбления

40. Оскорбления могут быть нанесены умышленно или неумышленно. В последнем случае, при извинениях, инцидент должен считаться исчерпанным.

41. Если лицо, оскорбленное неумышленно, не желает принять извинений оскорбителя, то оно лишается всех своих привилегий (по §§ 48–57), и все вопросы, касающиеся условий дуэли, решаются по взаимному соглашению секундантов или по жребию.

V

Определение оскорбленного лица

42. При нанесении оскорбления одним лицом другому необходимо определить личность оскорбителя и оскорбленного для предоставления последнему тех привилегий, на которые он имеет право.

43. При определении личности оскорбителя и оскорбленного надо различать два случая: 1) одностороннего оскорбления; 2) двустороннего или взаимного оскорбления.

44. При одностороннем оскорблении получивший и не ответивший на оскорбление считается оскорбленным.

45. При взаимных оскорблениях бывают два случая: 1) взаимное оскорбление одной и той же степени; 2) взаимное оскорбление различных степеней.

46. При взаимных оскорблениях одной и той же степени оскорбленным считается получивший оскорбление первым.

47. При взаимных оскорблениях различных степеней оскорбленным считается получивший более тяжкое оскорбление.

VI

Права оскорбленного

48. Оскорбленный имеет определенные права, соответствующие тяжести нанесенного ему оскорбления.

49. При простом оскорблении оскорбленному принадлежит право выбора оружия, которое обязательно для его противника, причем остальные условия дуэли решаются секундантами по взаимному соглашению или по жребию.

50. Оскорбленный имеет право выбора для дуэли рода оружия: шпаг, пистолетов или сабель.

51. Право этого выбора распространяется лишь на один род оружия, которым пользуются в течение всей дуэли. Даже при взаимном желании противников переменить во время дуэли оружие, секунданты не имеют права согласиться на это, так как дуэль перестанет быть законной и переходит в область исключительных.

52. Неумение пользоваться оружием не может служить поводом для перемены избранного оскорбленным рода оружия; но если последний выберет шпаги или сабли для дуэли, и если оскорбитель не знаком с этим родом оружия или имеет телесный недостаток, не позволяющий ему пользоваться данным родом оружия, то дуэль будет происходить при слишком неравных условиях и, вследствие этого, оскорбленному рекомендуется, хотя он имеет право пользоваться избранным оружием, избрать пистолеты как оружие, уравновешивающее условия.

53. Если оскорбитель отказывается драться оружием, избранным оскорбленным, то он должен представить свои доводы суду чести, решение которого обязательно для обоих противников.

54. При тяжком оскорблении оскорбленному принадлежит право выбора оружия и рода дуэли, причем остальные условия дуэли решаются секундантами или по взаимному соглашению, или по жребию.

55. При тяжком оскорблении оскорбленному, кроме права выбора оружия, принадлежит право выбора между законными родами дуэли. При дуэли на пистолетах ему принадлежит право выбора одного из шести законных родов дуэли на пистолетах. При дуэли на шпагах или саблях он выбирает между непрерывной или периодической дуэлью, причем в последнем случае ему принадлежит право устанавливать продолжительность схваток и перерывов.

56. При оскорблении действием оскорбленный имеет право выбора оружия, рода дуэли, расстояния и пользования собственным оружием, причем остальные условия дуэли решаются секундантами или по взаимному соглашению, или по жребию.

Камеронова галерея в Царском Селе

Автолитография А. Мартынова. 1822 г.

57. При оскорблении действием оскорбленному, кроме права выбора оружия и рода дуэли, принадлежит право установлять расстояние и пользоваться собственным оружием, причем его противнику предоставляется также право пользования собственным оружием. Оскорбленный может отказаться от права пользования собственным оружием, и тогда выбор оружия решается по жребию. При дуэли на пистолетах оскорбленный назначает расстояние, а при дуэли на шпагах или саблях он выбирает между подвижной и неподвижной дуэлью.

VII

Личный характер оскорблений и случаи замены

58. Оскорбления имеют личный характер и отомщаются лично.

59. Замена оскорбленного лица другим допускается только в случае недееспособности оскорбленного лица, при оскорблении женщин и при оскорблении памяти умершего лица.

60. Заменяющее лицо всегда отождествляется с личностью заменяемого, пользуется всеми его преимуществами, принимает на себя все его обязанности и имеет законное право совершать все те действия, которые совершил бы заменяемый, в случае своей дееспособности.

Каменноостровский дворец

Автолитография А. Мартынова. 1822 г.

61. Недееспособность для права замены определяется следующими положениями: 1) заменяемый должен иметь более 60 лет, причем разница в возрасте с противником должна быть не менее 10 лет. Если физическое состояние заменяемого дает ему возможность лично отомстить за полученное оскорбление, и если он на то изъявляет свое согласие, то он имеет право не пользоваться правом замены; 2) заменяемый должен иметь менее 18 лет; 3) заменяемый должен иметь какой-нибудь физический недостаток, не позволяющий ему драться как на пистолетах, так и на шпагах и саблях; 4) неумение пользоваться оружием ни в коем случае не может служить поводом для замены или отказа от дуэли.

Лица, имеющие право заменять.

Замена при оскорблениях, нанесенных недееспособному лицу

62. При оскорблениях, нанесенных недееспособному лицу, право замены принадлежит исключительно родственникам.

63. Замена основана на естественной привязанности родственников, связанных узами крови настолько тесно, что посягательства на честь одного являются такими же для другого.

64. Замена допускается при следующих степенях родства: сын имеет право заменять отца, внук деда, правнук прадеда и наоборот: отец сына, дед внука и прадед правнука; брат брата, племянник дядю и наоборот; двоюродный брат двоюродного брата и так далее до троюродных степеней родства включительно. Зять тестя и наоборот. Замена при дальнейших степенях родства не допускается.

65. Заменяющим может быть только ближайший существующий, дееспособный родственник, наличность которого устраняет всех остальных.

66. В случае неприязненных отношений оскорбленного к ближайшему родственнику или отсутствия ближайшего родственника, право замены переходит к следующему ближайшему родственнику.

67. Наличность неприязненных отношений или отсутствия ближайшего родственника должна быть известна и подтверждена секундантами в протоколе.

68. При наличности нескольких родственников, находящихся в одинаковой степени родства с заменяемым, право выбора одного из них принадлежит последнему.

69. Замена друга другом допускается только в случае, если у заменяемого нет родственников указанных степеней родства, причем наличность, действительность и давность дружеских отношений должна быть известна и подтверждена секундантами в протоколе.

Замена при оскорблениях, нанесенных женщине

70. Оскорбление, нанесенное женщине, ее лично не касается, а непосредственно падает на ее естественного защитника, который и становится оскорбленным лицом, причем степень тяжести оскорбления повышается на одну степень.

71. Нравственное и честное поведение женщины является необходимым условием для допустимости дуэли.

72. Обязанность замены при оскорблении, нанесенном женщине, лежит и на ее ближайшем дееспособном родственнике, наличность которого устраняет всех остальных.

73. При наличности нескольких родственников, находящихся в одинаковой степени родства с заменяемой, право выбора одного их них принадлежит последней.

74. Если женщина, имеющая близкого дееспособного родственника, будет оскорблена в то время, когда ее сопровождает лицо, с которым она находится в далекой степени родства или вовсе не находится в родстве, то право требования удовлетворения за нанесенное оскорбление принадлежит сопровождающему ее лицу.

75. В случае вызова оскорбителя сопровождающим женщину лицом и ближайшим ее родственником, преимущество предоставляется сопровождающему лицу, а вызов родственника должен быть отклонен по правилу: «одно удовлетворение за одно оскорбление».

76. Если в момент нанесения оскорбления женщина будет без сопровождающего лица, то право требования удовлетворения за нанесенное оскорбление принадлежит любому из присутствующих посторонних лиц.

77. При заочном оскорблении женщины любое из присутствующих лиц имеет право заступиться за нее и потребовать от оскорбителя удовлетворения за нанесенное оскорбление. Если никто из присутствующих лиц не заступился и не потребовал удовлетворения от оскорбителя, то каждое другое лицо, узнавшее впоследствии о нанесенном оскорблении, имеет право требовать за него удовлетворение, являясь в обоих случаях естественным защитником оскорбленной женщины.

78. В обоих вышеуказанных случаях, §§ 76 и 77, в случае вызова оскорбителя также и ближайшим родственником, преимущество предоставляется родственнику и вызов постороннего лица должен быть отклонен по правилу: «одно удовлетворение за одно оскорбление».

79. Если женщина не имеет родственников и в момент нанесения оскорбления ее никто не сопровождал, она имеет право обратиться к любому лицу, которое делается ее естественным защитником и пользуется правом замещения.

Замена при оскорблениях, нанесенных памяти умершего лица

80. Оскорбление, нанесенное памяти умершего лица, есть оскорбление, нанесенное семье усопшего, членам коей принадлежит право охранять память покойного и требовать удовлетворения за нанесенное его памяти оскорбление.

81. Для допустимости дуэли умершее лицо, память коего оскорблена, должно было обладать при жизни всеми свойствами, необходимыми субъекту дуэли, для права лично требовать удовлетворения, согласно §§ 122–131.

82. Право требовать удовлетворение за оскорбление, нанесенное памяти умершего лица, принадлежит одному, любому из родственников всех степеней родства, носящих его имя, или одному из остальных родственников, не носящих его имя, в последнем случае до двоюродных степеней родства включительно.

83. Родственник, желающий быть заместителем, должен удовлетворять всем условиям, требующимся для права вызова, согласно §§ 122–131.

84. Должно отличать частную жизнь умершего лица, оскорбительные суждения о которой являются оскорблением семьи, от деятельности общественной, литературной и политической, которая является достоянием истории и критика которой не является оскорблением.

VIII

Личный характер оскорблений и случаи ответственности других лиц

85. Оскорбления имеют личный характер и каждое лицо ответственно за нанесенное им оскорбление.

86. За оскорбления, нанесенные недееспособными лицами и женщинами, ответственны другие лица.

87. В обоих случаях ответственное лицо отождествляется с личностью оскорбителя, принимает на себя все его обязанности, пользуется всеми его преимуществами и имеет законное право совершать все те действия, которые совершил бы заменяемый в случае своей дееспособности.

Генералы егерских полков

1802–1804 гг. Литография

88. Недееспособность оскорбителя для ответственности других лиц определяется следующими положениями: 1) оскорбитель должен иметь более 60 лет, причем разница в возрасте с оскорбленным должна быть не менее 10 лет, и физическое состояние не дает возможности оскорбителю лично отвечать за нанесенное оскорбление. Если физическое состояние оскорбителя дает ему возможность лично отвечать за нанесенное оскорбление, то лицо, заменяющее его, как недееспособное, освобождается от ответственности, причем определение освобождения от ответственности может состояться только по определению суда чести; 2) оскорбитель должен иметь какой-нибудь физический недостаток, не позволяющий ему драться как на пистолетах, так и на шпагах и саблях; 3) неумение пользоваться оружием ни в коем случае не может служить поводом ни для ответственности другого лица, ни для отказа от дуэли.

Лица, несущие ответственность.

Ответственность при нанесении оскорбления недееспособными лицами

89. Ответственность при нанесении оскорбления недееспособным лицом падает на его ближайшего дееспособного родственника по восходящей и нисходящей линии и на родных братьев.

90. Ответственным является только ближайший существующий дееспособный родственник, наличность которого освобождает всех остальных от ответственности.

91. В случае неприязненных отношений оскорбителя к ближайшему родственнику или продолжительного отсутствия последнего, ответственность падает на следующего ближайшего родственника.

92. Наличность неприязненных отношений или отсутствие ближайшего родственника должны быть известны и подтверждены секундантами в протоколе.

93. При наличности нескольких родственников, находящихся в одинаковой степени родства с недееспособным оскорбителем, право выбора одного из них в качестве заместителя принадлежит оскорбителю.

94. Степень тяжести оскорблений второй и третьей степени, при нанесении их недееспособным лицом, понижается на одну степень.

Ответственность при нанесении оскорбления женщиной

95. Ответственность при нанесении оскорбления женщиной падает на ее ближайшего дееспособного родственника, до троюродных степеней родства включительно, наличность которого освобождает всех остальных от ответственности.

96. Если женщина нанесет оскорбление в то время, когда ее сопровождает лицо, с которым она находится в далекой степени родства или вовсе не находится в родстве, то оскорбленный имеет право требовать удовлетворения или от ее ближайшего дееспособного родственника или от сопровождающего ее лица.

Обер-офицеры егерских полков

1802–1804 гг. Литография

97. Если оскорбленный потребует удовлетворения от сопровождающего лица, и если ближайший дееспособный родственник изъявит желание лично отвечать за оскорбление, нанесенное его родственницей, то оскорбленный должен взять обратно вызов, обращенный к сопровождающему лицу, который обязан на это согласиться, и драться с ближайшим родственником.

98. Все оскорбления, нанесенные женщиной, включая оскорбления действием, считаются оскорблениями первой степени.

IX

Одно удовлетворение за одно оскорбление

99. За одно оскорбление должно и может быть только одно удовлетворение.

100. Если за одно оскорбление последует два или несколько вызовов, то может и должен быть принят только один. Остальные должны быть отклонены.

101. Вызов, сделанный от имени нескольких лиц, всегда должен быть отклонен, и получившему его предоставляется право выбора одного из вызвавших его, уже обязательного для последнего.

Коллективное оскорбление

102. Коллективным оскорблением называется оскорбление одним лицом:

1) корпорации или общества как такового или 2) лиц, состоящих членами корпорации или общества.

103. В первом случае оскорбленной корпорации или обществу принадлежит право послать одного из своих членов требовать удовлетворения за нанесенное оскорбление.

104. Корпорация не имеет права выбирать своего представителя, а выбор последнего решается по жребию, причем жребий бросается между всеми членами данной корпорации.

105. Оскорбитель имеет право отклонить вызов избранного представителя корпорации.

106. Если корпорация имеет главу, который считает оскорбление нанесенным ему лично, то он имеет право лично требовать удовлетворения, и оскорбитель не вправе отклонить вызов.

107. Во втором случае члены оскорбленной корпорации или общества имеют право избрать своего представителя, вызов которого оскорбитель не вправе отклонить.

Оскорбление обществом одного лица

108. При оскорблении, нанесенном обществом одному лицу, оскорбленный имеет право потребовать удовлетворения от любого из его членов по своему усмотрению, причем избранный не имеет права отклонить вызов.

X

Исключения из правила «Одно удовлетворение за одно оскорбление»

Оскорбление имени рода

109. При оскорблении, нанесенном имени рода, все его члены, являясь оскорбленными лично, имеют право, все по очереди, требовать удовлетворение за нанесенное оскорбление.

110. Порядок вызовов зависит от воли членов оскорбленного рода.

111. Тяжесть оскорбления, нанесенного имени рода, повышается на одну степень.

Оскорбление с указанием на третьих лиц

112. Если одно лицо получило от другого вызов за сообщение о нем чего-нибудь оскорбительного и если оно укажет третье лицо, передавшее ему этот факт, то оно этим не освобождается от ответственности перед оскорбленным, который имеет право требовать удовлетворения от любого из них или от обоих.

113. Оскорбленный имеет право требовать удовлетворение от лица, давшего относительно него оскорбительный приказ или поручение.

Ответственность журналистов

114. За напечатанную оскорбительную статью несет ответственность автор.

115. Если оскорбительная статья подписана, то подписавший ее считается автором, пока не доказано противное, и несет один за нее ответственность.

116. Если статья подписана подставным лицом, то ответственными являются и настоящий автор, и подставное лицо, и оскорбленный имеет право требовать удовлетворения от любого из них, но не от обоих.

117. В пяти случаях ответственным является также редактор: 1) когда подписавший статью отказывается дать удовлетворение; 2) когда подписавший статью скрывается; 3) когда дуэль с ним является в данное время невозможною; 4) когда дуэль с ним недопустима вследствие его недееспособности; 5) если доказано, что статья подписана подставным лицом и что за подписавшим ее скрывается другое неизвестное лицо.

118. В этих пяти случаях, когда дуэль с автором статьи невозможна, ответственным является редактор, который, разрешив напечатать оскорбительную статью, сделался соучастником лица, написавшего ее и, как таковой, обязан дать удовлетворение.

119. Если оскорбительная статья не подписана или подписана только инициалами, или псевдонимом, или подставным лицом, то редактор, при требовании оскорбленного, обязан назвать имя автора. Если он не хочет или не может удовлетворить этому требованию оскорбленного, то он сам является ответственным за оскорбление.

Последовательные оскорбления

120. При последовательных оскорблениях, нанесенных одним лицом нескольким другим, причем степень тяжести всех нанесенных оскорблений одна и та же, первенство, в праве получения удовлетворения, принадлежит лицу, получившему первым оскорбление.

121. При последовательных оскорблениях различных степеней первенство в праве требования удовлетворения принадлежит получившему наиболее тяжкое оскорбление.

XI

Лица, между которыми и с которыми дуэль недопустима

122. Дуэль недопустима между лицами неравного происхождения.

123. Дуэль недопустима между родственниками по восходящей и нисходящей линиям и родственниками до двоюродных степеней родства включительно.

124. Дуэль при участии недееспособного лица, определяемого по §§ 61 и 88, недопустима.

125. Лицо, обратившееся к суду, лишается права вызова, причем взявший обратно жалобу, поданную в суд, не приобретает этим раз потерянное право вызова.

126. Должник имеет право требовать удовлетворения от своего кредитора лишь по уплате долга.

127. Лицо, отказавшее раз в удовлетворении за нанесенное оскорбление, без определения суда чести, лишается права вызова, причем, если это лицо нанесет оскорбление другому, то последнее вправе не требовать от оскорбителя удовлетворения, а обратиться к суду.

128. Лицо, нарушившее раз правила дуэли, причем это нарушение должно быть внесено в протокол, лишается права вызова, причем, если это лицо нанесет оскорбление другому, то последнее вправе не требовать удовлетворения от оскорбителя, обратиться к суду.

129. Если имеются сомнения в честности противника, решение суда чести определяет, имеет ли данное лицо право вызова. Ссылка на бесчестность недопустима без наличности фактических доказательств.

130. Лицо, совершившее бесчестный поступок, на которое имеются фактические опорочивающие доказательства, лишается не только права вызова, но вообще права участия в дуэли. Если это лицо нанесет оскорбление другому, то последнее обязано не требовать удовлетворения, а обратиться к суду.

131. Во всех вышеуказанных случаях отказ от дуэли или обращение к суду, вместо требования удовлетворения, должны являться следствием решения суда чести, а не единоличного решения оскорбленного или оскорбителя.

XII

Роды дуэлей

132. Существуют три рода дуэлей: законные, исключительные и по секретным мотивам.

133. Основное различие между ними состоит в том, что ни один из противников не вправе отказаться от законного рода дуэли, основываясь на его природе, в то время как каждый из них вправе не принять исключительной дуэли.

Законные роды дуэлей

134. Законные дуэли могут происходить только на пистолетах, шпагах и саблях.

135. В течение всей дуэли противники должны употреблять один какой-нибудь из вышеуказанных родов оружия и менять род оружия в течение дуэли не имеют права, так как в противном случае дуэль перестает быть законной и переходит в область исключительных.

136. Все условия дуэли должны быть занесены в протокол встречи, §§ 200–208, а весь ход дуэли описан в протоколе поединка, §§ 209–214, причем оба протокола должны быть подписаны противниками и секундантами.

137. Законные виды дуэлей на шпагах, пистолетах и саблях описаны ниже в отделах о соответствующих дуэлях.

Исключительные дуэли

138. Все дуэли, условия которых не сходны с условиями перечисленных выше законных дуэлей, являются исключительными и могут быть не принятыми каждым из противников, причем этот отказ не является нарушением дуэльного права и не влечет за собой никаких позорящих последствий.

Петергоф. Монплезир

Гравюра по рисунку С. Щедрина. 1805 г.

139. Секунданты, которые содействуют исключительной дуэли, нарушают дуэльное право и делают неосторожность, принимая на себя ответственность в случае смерти или поранения одного из противников.

Дуэли по секретным мотивам

140. Если стороны отказываются объяснить секундантам мотивы вызова, то секундантам рекомендуется отказать противникам в своем содействии.

141. Если секунданты считают себя не вправе отказать в своем содействии, то они должны потребовать от противников заявления под честным словом и подтверждения своею подписью, что мотивы поединка не могут быть оглашены по причинам личного характера.

XIII

Секунданты

142. Секунданты являются в течение дуэли судьями противников и, как таковые, должны быть равного с ними происхождения. Секундант разночинец может быть не признан противной стороной.

143. Секундант должен обладать следующими обязательными качествами:

1) честностью;

2) беспристрастием;

3) отсутствием личных выгод в исходе данного дела;

4) физическими и умственными качествами, необходимыми для достойного выполнения своего назначения.

144. Причины, не допускающие быть секундантом, те же, что и для субъектов дуэли, §§ 122–131.

145. Секунданты должны быть беспристрастными и не должны иметь никакого личного интереса в предстоящем деле, который мог бы повлиять на их совесть и свободу действий. Поэтому родственники одного их противников по восходящей и нисходящей линиям и родственники до двоюродных степеней родства включительно не могут быть секундантами.

146. Люди, недееспособные по §§ 61 и 88 или имеющие какой-нибудь физический недостаток, не дающий им возможность вполне осуществить возложенные на них обязанности, не могут быть секундантами и могут быть не признаны противной стороной.

XIV

Суд чести

147. Все спорные вопросы, все недоразумения, происходящие между противниками или секундантами во время переговоров или в течение дуэли, разрешаются судом чести.

148. Суд чести должен состоять из трех лиц, из коих противники или секунданты избирают двоих, каждая сторона одного, которые в свою очередь избирают третье лицо, председателя.

149. Как нежелательное исключение, допускается со взаимного согласия противников и секундантов предоставление одному лицу права разрешения спорных вопросов, заменяющее постановление суда чести.

150. В первом случае противники, а втором случае противники и секунданты должны дать судьям письменные полномочия для права разрешения одного или нескольких спорных вопросов.

151. Решения суда чести и единоличного судьи обязательны для противников и секундантов, и безапелляционны.

152. Решения суда чести или единоличного судьи, не получивших полномочий от противных сторон или превысивших их, не обязательны для противников.

153. Судьи разрешают спорные вопросы по законам чести и дуэльного права. Они не имеют права руководствоваться личным мнением в тех вопросах, которые определены законами чести и дуэльным правом; они обязаны им подчиняться.

154. Причины, не допускающие быть судьей в суде чести, те же, что и для субъектов дуэли, §§ 122–131.

 

Из романа Л. Н. Толстого «Война и мир»

(канун 1812-го года)

Пьер сидел против Долохова и Николая Ростова. Он много и жадно ел и много пил, как всегда. Но те, которые его знали коротко, видели, что в нем произошла в нынешний день какая-то большая перемена. Он молчал все время обеда и, щурясь и морщась, глядел кругом себя или, остановив глаза, с видом совершенной рассеянности, ковырял пальцем в носу. Лицо его было уныло и мрачно. Он, казалось, не видел и не слышал ничего, происходящего вокруг него, и думал о чем-то одном, тяжелом и неразрешенном.

Этот неразрешенный, мучивший его вопрос были намеки княжны в Москве на близость Долохова к его жене и в нынешнее утро полученное им анонимное письмо, в котором было сказано с той подлой шутливостью, которая свойственна всем анонимным письмам, что он плохо видит сквозь свои очки и что связь его жены с Долоховым есть тайна только для одного него. Пьер решительно не поверил ни намекам княжны, ни письму, но ему страшно было теперь смотреть на Долохова, сидевшего перед ним. Всякий раз, как нечаянно взгляд его встречался с прекрасными наглыми глазами Долохова, Пьер чувствовал, как что-то ужасное, безобразное поднималось в его душе, и он скорее отворачивался.

<…> Он вспоминал то выражение, которое принимало лицо Долохова, когда на него находили минуты жестокости, как те, в которые он связывал квартального с медведем и пускал его на воду, или когда он вызывал без всякой причины на дуэль человека, или убивал из пистолета лошадь ямщика. Это выражение часто было на лице Долохова, когда он смотрел на него. «Да, он бретер», думал Пьер, «ему ничего не значит убить человека, ему должно казаться, что все боятся его, ему должно быть приятно это. Он должен думать, что и я боюсь его. И действительно, я боюсь его», думал Пьер, и опять при этих мыслях он чувствовал, как что-то страшное и безобразное поднималось в его душе. Долохов, Денисов и Ростов сидели теперь против Пьера и казались очень веселы. Ростов весело переговаривался с своими двумя приятелями, из которых один был лихой гусар, другой известный бретер и повеса, и изредка насмешливо поглядывал на Пьера, который на этом обеде поражал своей сосредоточенной, рассеянной, массивной фигурой. Ростов недоброжелательно смотрел на Пьера, во-первых, потому, что Пьер в его гусарских глазах был штатский богач, муж красавицы, вообще баба; во-вторых, потому, что Пьер в сосредоточенности и рассеянности своего настроения не узнал Ростова и не ответил на его поклон. Когда стали пить здоровье государя, Пьер, задумавшись, не встал и не взял бокала.

— Что ж вы? — закричал ему Ростов, восторженно-озлобленными глазами глядя на него. — Разве вы не слышите: здоровье государя императора!

Пьер, вздохнув, покорно встал, выпил свой бокал и, дождавшись, когда все сели, с своей доброй улыбкой обратился к Ростову.

— А я вас и не узнал, — сказал он. Но Ростову было не до этого, он кричал ура!

— Что ж ты не возобновишь знакомство, — сказал Долохов Ростову.

— Бог с ним, дурак, — сказал Ростов.

— Надо лелеять мужа хог’ошеньких женщин, — сказал Денисов.

Пьер не слышал, что они говорили, но знал, что говорят про него. Он покраснел и отвернулся.

— Ну, теперь за здоровье красивых женщин, — сказал Долохов и с серьезным выражением, но с улыбающимся в углах ртом, с бокалом обратился к Пьеру.

— За здоровье красивых женщин, Петруша, и их любовников, — сказал он.

Пьер, опустив глаза, пил из своего бокала, не глядя на Долохова и не отвечая ему. Лакей, раздававший кантату Кутузова, положил листок Пьеру, как более почетному гостю. Он хотел взять его, но Долохов перегнулся, выхватил листок из его руки и стал читать. Пьер взглянул на Долохова, зрачки его опустились: что-то страшное и безобразное, мутившее его все время обеда, поднялось и овладело им. Он нагнулся всем тучным телом через стол.

— Не смейте брать! — крикнул он.

Услыхав этот крик и увидав, к кому он относился, Несвицкий и сосед с правой стороны испуганно и поспешно обратились к Безухову.

— Полноте, полно, что вы? — шептали испуганные голоса.

Долохов посмотрел на Пьера светлыми, веселыми, жестокими глазами, с той же улыбкой, как будто он говорил: «А вот это я люблю».

— Не дам, — проговорил он отчетливо.

Бледный, с трясущейся губой, Пьер рванул лист.

— Вы… вы… негодяй!.. Я вас вызываю, — проговорил он и двинув стул, встал из-за стола.

В ту самую секунду, как Пьер сделал это и произнес эти слова, он почувствовал, что вопрос виновности его жены, мучивший его эти последние сутки, был окончательно и несомненно решен утвердительно. Он ненавидел ее и навсегда был разорван с нею. Несмотря на просьбы Денисова, чтобы Ростов не вмешивался в это дело, Ростов согласился быть секундантом Долохова и после стола переговорил с Несвицким, секундантом Безухова, об условиях дуэли. Пьер уехал домой, а Ростов с Долоховым и Денисовым до позднего вечера просидели в клубе, слушая цыган и песенников.

— Так до завтра, в Сокольниках, — сказал Долохов, прощаясь с Ростовым на крыльце клуба.

— И ты спокоен? — спросил Ростов.

Долохов остановился.

— Вот видишь ли, я тебе в двух словах открою всю тайну дуэли. Ежели ты идешь на дуэль и пишешь завещания да нежные письма родителям, ежели ты думаешь о том, что тебя могут убить, ты — дурак и наверно пропал; а ты иди с твердым намерением его убить как можно поскорее и повернее, тогда все исправно, как мне говаривал наш костромской медвежатник. И медведя-то, говорит, как не бояться? да как увидишь его, и страх прошел, как бы только не ушел! Ну, так-то и я. A demain, mon cher! На другой день, в 8 часов утра, Пьер с Несвицким приехали в Сокольницкий лес и нашли там уже Долохова, Денисова и Ростова. Пьер имел вид человека, занятого какими-то соображениями, вовсе не касающимися до предстоящего дела. Осунувшееся лицо его было желто. Он, видимо, не спал эту ночь. Он рассеянно оглядывался вокруг себя и морщился как будто от яркого солнца. Два соображения исключительно занимали его: виновность его жены, в которой после бессонной ночи уже не оставалось ни малейшего сомнения, и невинность Долохова, не имевшего никакой причины беречь честь чужого для него человека. «Может быть, я бы то же самое сделал бы на его месте», думал Пьер. «Даже наверное я бы сделал то же самое; к чему же эта дуэль, это убийство? Или я убью его, или он попадет мне в голову, в локоть, в коленку. Уйти отсюда, бежать, зарыться куда-нибудь», приходило ему в голову. Но именно в те минуты, когда ему приходили такие мысли, он с особенно-спокойным и рассеянным видом, внушавшим уважение смотревшим на него, спрашивал: «Скоро ли, и готово ли?»

Когда все было готово, сабли воткнуты в снег, означая барьер, до которого следовало сходиться, и пистолеты заряжены, Несвицкий подошел к Пьеру.

— Я бы не исполнил своей обязанности, граф, — сказал он робким голосом, — и не оправдал бы того доверия и чести, которые вы мне сделали, выбрав меня своим секундантом, ежели бы я в эту важную, очень важную минуту, не сказал вам всю правду. Я полагаю, что дело это не имеет достаточно причин и что не стоит того, чтобы за него проливать кровь… Вы были неправы, не совсем правы, вы погорячились…

— Ах да, ужасно глупо… — сказал Пьер.

— Так позвольте мне передать ваше сожаление, и я уверен, что наши противники согласятся принять ваше извинение, — сказал Несвицкий (так же, как и другие участники дела и как и все в подобных делах, не веря еще, чтобы дело дошло до действительной дуэли). — Вы знаете, граф, гораздо благороднее сознать свою ошибку, чем довести дело до непоправимого. Обиды ни с одной стороны не было. Позвольте мне переговорить…

— Нет, об чем же говорить! — сказал Пьер, — все равно… Так готово? — прибавил он. — Вы мне скажите только, как куда ходить, и стрелять куда? — сказал он, неестественно-кротко улыбаясь.

Он взял в руки пистолет, стал расспрашивать о способе спуска, так как он до сих пор не держал в руках пистолета, в чем он не хотел сознаваться.

— Ах да, вот, так, я знаю, я забыл только, — говорил он.

— Никаких извинений, ничего решительно, — говорил Долохов Денисову, который с своей стороны тоже сделал попытку примирения, и тоже подошел к назначенному месту.

Место для поединка было выбрано шагах в 80- ти от дороги, на которой остались сани, на небольшой полянке соснового леса, покрытой истаявшим от стоявших последние дни оттепелей снегом. Противники стояли шагах в 40-ка друг от друга, у краев поляны. Секунданты, размеряя шаги, проложили отпечатавшиеся по мокрому, глубокому снегу, следы от того места, где они стояли, до воткнутых сабель Несвицкого и Денисова, означавших барьер и воткнутых в 10-ти шагах друг от друга. Оттепель и туман продолжались; за 40 шагов ничего не было видно. Минуты три все было уже готово, и все-таки медлили начинать, все молчали.

— Ну, начинать! — сказал Долохов.

— Что же, — сказал Пьер, все так же улыбаясь.

Становилось страшно. Очевидно было, что дело, начавшееся так легко, уже ничем не могло быть предотвращено, что оно шло само собой, уже независимо от воли людей, и должно было совершиться. Денисов первый вышел вперед до барьера и провозгласил:

— Так как противники отказались от пг’имиг’ения, то не угодно ли начинать: взять пистолеты и по слову тг’и начинать сходиться.

— Г’…аз! Два! Тг’и!.. — сердито прокричал Денисов и отошел в сторону.

Оба прошли по протоптанным дорожкам все ближе и ближе, в тумане узнавая друг друга. Противники имели право, сходясь до барьера, стрелять, когда кто захочет. Долохов шел медленно, не поднимая пистолета, вглядываясь своими светлыми, блестящими, голубыми глазами в лицо своего противника. Рот его, как и всегда, имел на себе подобие улыбки.

При слове три Пьер быстрыми шагами пошел вперед, сбиваясь с протоптанной дорожки и шагая по цельному снегу. Пьер держал пистолет, вытянув вперед правую руку, видимо боясь, как бы из этого пистолета не убить самого себя. Левую руку он старательно отставлял назад, потому что ему хотелось поддержать ею правую руку, а он знал, что этого нельзя было. Пройдя шагов шесть и сбившись с дорожки в снег, Пьер оглянулся под ноги, опять быстро взглянул на Долохова и, потянув пальцем, как его учили, выстрелил. Никак не ожидая такого сильного звука, Пьер вздрогнул от своего выстрела, потом улыбнулся сам своему впечатлению и остановился. Дым, особенно густой от тумана, помешал ему видеть в первое мгновение; но другого выстрела, которого он ждал, не последовало. Только слышны были торопливые шаги Долохова, и из-за дыма показалась его фигура. Одной рукой он держался за левый бок, другой сжимал опушенный пистолет. Лицо его было бледно. Ростов подбежал и что-то сказал ему.

— Не…е…т, — проговорил сквозь зубы Долохов, — нет, не кончено, — и, сделав еще несколько падающих, ковыляющих шагов до самой сабли, упал на снег подле нее. Левая рука его была в крови, он обтер ее о сюртук и оперся ею. Лицо его было бледно, нахмуренно и дрожало.

— Пожалу… — начал Долохов, но не мог сразу выговорить… — пожалуйте, — договорил он с усилием.

Пьер, едва удерживая рыдания, побежал к Долохову и хотел уже перейти пространство, отделяющее барьеры, как Долохов крикнул: к барьеру! и Пьер, поняв, в чем дело, остановился у своей сабли. Только 10 шагов разделяло их. Долохов опустился головой к снегу, жадно укусил снег, опять поднял голову, поправился, подобрал ноги и сел, отыскивая прочный центр тяжести. Он глотал холодный снег и сосал его; губы его дрожали, но все улыбались, глаза блестели усилием и злобой последних собранных сил. Он поднял пистолет и стал целиться.

— Боком, закройтесь пистолетом, — проговорил Несвицкий.

— Закг’ойтесь! — не выдержав, крикнул даже Денисов своему противнику.

Пьер с кроткой улыбкой сожаления и раскаяния, беспомощно расставив ноги и руки, прямо своей широкой грудью стоял перед Долоховым и грустно смотрел на него. Денисов, Ростов и Несвицкий зажмурились. В одно и то же время они услыхали выстрел и злой крик Долохова.

— Мимо! — крикнул Долохов и бессильно лег на снег лицом книзу.

Пьер схватился за голову, повернувшись назад, пошел в лес, шагая целиком по снегу и вслух приговаривая непонятные слова:

— Глупо… глупо! Смерть… ложь… — твердил он, морщась.

Несвицкий остановил его и повез домой.

Ростов с Денисовым повезли раненого Долохова.

 

В. Дурасов. Дуэльный кодекс. Часть вторая

XV

Вызов

155. Получив оскорбление, оскорбленный должен заявить своему противнику: «Милостивый Государь, я пришлю Вам своих секундантов».

Если противники незнакомы друг с другом, они обмениваются карточками и адресами.

156. Вызов может последовать не только тотчас после нанесения оскорбления, но может быть послан в течение 24-х часов, причем этот срок может быть увеличен, если на то имеются уважительные причины.

157. Если вызов последовал не тотчас после оскорбления, то он должен быть сделан не лично, а письменно или через секундантов.

158. После нанесения оскорбления и вызова все личные сношения между противниками должны прекратиться, и они могут сноситься друг с другом не иначе, как через секундантов.

159. Противники ни под каким предлогом не должны являться друг к другу с целью вызова, установления условий дуэли или попыток к примирению.

XVI

Обязанности секундантов к их доверителям

160. Лица, к которым противники обращаются с просьбой быть их секундантами, должны потребовать, чтобы их доверитель подробно изложил бы им причины и обстоятельства нанесения оскорбления и вызова.

161. Секундант является поверенным своего доверителя и обязан хранить в тайне сообщенные ему факты, мысли и желания.

162. Если сделанные ему предложения не согласуются с его принципами чести, то он должен отказать в своем содействии; но он не имеет права разглашать сообщенные ему факты.

163. Нескромность секунданта или лица, которому была предложена эта обязанность, но который не принял ее, дает доверителю право потребовать и от него удовлетворения.

164. Если данные лица считают для себя возможным принять обязанности секундантов, то они должны получить от доверителя устные или письменные инструкции, в пределах которых они обязаны действовать.

XVII

Обязанности противников относительно секундантов

165. Противники обязаны сообщить с полным доверием лицам, которых они просят быть секундантами, все подробности о причине и обстоятельствах вызова.

166. Противники обязаны дать точные полномочия своим секундантам.

167. Существуют три различных вида полномочий секундантов:

1) Избранные и посвященные в дело секунданты имеют право направлять ход дела по своему усмотрению. Они решают дело примирением или поединком, на условиях желательных для них и обязательных для их доверителя, который не имеет права ни изменять, ни отвергать их.

2) Секунданты действуют совершенно пассивно, в пределах данных им полномочий, слепо им подчиняясь.

3) Секунданты имеют право прений, а их доверитель — право утверждения или отказа. Общепринятым является третий вид полномочий.

XVIII

Обязанности секундантов относительно противной стороны

168. Секунданты оскорбленного должны первыми явиться к противнику.

169. Секунданты, являющиеся к противнику для переговоров или передающие устный вызов, должны объявить противнику коротко и вежливо, что они явились требовать, чтобы он взял свои слова обратно и извинился бы, или дал удовлетворение посредством оружия.

170. В случае отказа оскорбителя от принесения извинений, секунданты обязаны, отнюдь не обсуждая с противником условий дуэли и не входя в спор, просить последнего указать им двух его секундантов.

171. Если вызов сделан письменно, секунданты должны удостовериться, что он посылается в виде письма, кратко формулированного и без оскорбительных выражений.

172. Если противник, получающий вызов, вступает в спор, отказывается от немедленного ответа, не хочет принять дуэли или указать на своих секундантов, предъявители вызова немедленно удаляются и составляют протокол об отказе от дуэли.

173. Если секунданты не застанут оскорбителя дома, то они оставляют ему свои карточки с адресами и просят его указать час и место для встречи с ним лично или с его секундантами.

174. Если секунданты не получат ответа в течение 24-х часов, они посылают противнику заказное письмо, в котором предупреждают, что в случае неполучения ответа в течение двадцати четырех часов, с момента получения письма, они сочтут это молчание за отказ от дуэли.

XIX

Обязанности секундантов относительно друг друга

175. Утвержденные секунданты обеих сторон назначают время свидания для переговоров.

176. Секунданты оскорбленного идут первыми к секундантам противной стороны для назначения времени свидания.

177. Встретившиеся секунданты немедленно обязаны предъявить свои полномочия.

Петергоф. Ольгин остров

Литография К. Шульца. 1830-е гг.

XX

Обязанности секундантов во время переговоров

178. Секунданты должны точно определить и выяснить все обстоятельства и причины вызова.

179. Следствием может явиться двоякий исход дела: 1) секунданты могут решить, что налицо не имеется оскорбления, достаточно мотивирующего поединок; 2) секунданты могут признать нанесенное оскорбление достаточным для необходимости дуэли.

180. Если четверо секундантов решат, что нанесенное оскорбление не есть основание для дуэли, они составляют и подписывают протокол. Каждый из противников получает по экземпляру для охраны своей чести.

181. Решение этого протокола не обязательно для противников. Если они дали своим секундантам полномочия, оставляя за собой право утверждать или отвергать их решение, или если они находят, что секунданты превысили свои полномочия, то противники имеют право не признать их решение и выбрать новых секундантов.

182. Если секунданты найдут оскорбление достаточным, то они должны придти к соглашению относительно ряда нижеследующих пунктов, причем они должны употребить все усилия, чтобы секунданты противной стороны согласились бы с их доводами.

Петергоф. Императорские конюшни

Литография К. Шульца. 1830-е гг.

183. Секунданты выясняют вопросы: 1) относительно автора, кодекс которого служил бы им руководством; 2) относительно личности субъектов дуэли; 3) относительно допустимости дуэли между ними по вопросам происхождения, §§ 1–9, и случаев недопустимости дуэли по §§ 122–131; 4) относительно наличности оскорбления, § 11; 5) относительно того, кто из противников оскорбленный и кто оскорбитель, §§ 42–47; 6) относительно степени тяжести оскорбления, §§ 12–41; 7) относительно применимости правил о замене или ответственности, §§ 58–98; 8) относительно применимости правила: «одно удовлетворение за одно оскорбление», §§ 99–121.

184. Секунданты не имеют права решать какие-либо спорные вопросы по жребию, так как их решение должно являться следствием фактов, а не случая.

185. За разрешением всех спорных вопросов секунданты должны обращаться к решению суда чести.

186. Придя к соглашению относительно каждого из вышеуказанных пунктов, секунданты немедленно вносят их в протокол.

187. Выяснив все обстоятельства дела, секунданты должны приложить все усилия с целью добиться примирения противников, если только оно возможно. Возможны два случая. Оскорбитель соглашается принести оскорбленному извинения, и секунданты добиваются примирения противников; оскорбитель не желает принести извинения и примирение невозможно.

Секунданты достигают примирения противников

188. При своих попытках окончить дело примирением, секунданты оскорбленного должны убедиться, соответствует ли предлагаемое удовлетворение степени тяжести нанесенного оскорбления.

189. Лицо, нанесшее оскорбление, не должно отказывать, если секунданты, вполне исследовав дело, посоветуют ему кончить его примирением, совместимым с его честью, заявив при этом, что в подобном случае они поступили бы так же, подтверждая свое заявление в протоколе.

190. Если оскорбитель согласен дать такое удовлетворение, которое по заявлению всех четырех секундантов, готовых подтвердить это письменно, удовлетворило бы их в подобном же случае, и оскорбленный не принимает такого удовлетворения, то он не пользуется более привилегиями, предоставляемыми оскорбленному, и выбор оружия и все условия дуэли решаются по жребию.

191. При оскорблении действием извинения не допускаются.

192. Действительны только извинения, сделанные в присутствии всех секундантов.

193. Извинения на месте поединка не допускаются.

194. Извинения допускаются только до подписания противниками протокола встречи.

195. При запоздалых извинениях оскорбленный может их не принять, не лишаясь своих привилегий.

196. При состоявшихся извинениях секунданты составляют и подписывают протокол и вручают по одному экземпляру противникам.

Секунданты не добиваются примирения

197. Если секунданты не добиваются примирения, то только тогда, а не раньше, секунданты оскорбленного объявляют, какой род оружия, дуэли и расстояние выбрал их доверитель, смотря по тем привилегиям, которыми он пользуется, и определяют остальные условия дуэли.

198. Секунданты приходят к соглашению относительно места, дня и часа дуэли, причем срок между переговорами и дуэлью должен быть назначен возможно кратким.

Решение этих вопросов предоставляется секундантам, которые должны настаивать на принятии часа, более удобного их доверителю.

XXI

Протокол

199. При каждой дуэли для ее законности необходимы два протокола:

1) протокол встречи, составляемый до дуэли;

2) протокол поединка, составляемый после окончания дуэли.

Протокол встречи

200. В протокол встречи заносятся все условия дуэли.

201. Во время переговоров секундантов каждый решенный вопрос вносится в протокол, и тогда этот вопрос становится условием.

202. Протокол становится обязательным, когда он будет подписан секундантами и противниками.

203. Протокол исключает все недоразумения, все разногласия на месте дуэли или в течение ее и определяет ответственность противников и секундантов.

Офицеры гренадерского полка

1834 г. Литография

204. Протокол должен быть составлен в двух экземплярах, и оба должны быть подписаны и утверждены секундантами и противниками.

205. Условия, помещенные в протоколе, должны быть точно выполнены, и секунданты не имеют права допустить на месте дуэли, чтобы противники, даже со взаимного соглашения, внесли бы в протокол малейшее изменение. Исключения возможны только в случае препятствия со стороны какой-либо высшей силы, не зависящей от воли или желания противников или секундантов.

206. Все условия дуэли должны быть внесены в протокол встречи. Из этих условий одни общи всякой дуэли, другие присущи каждому роду оружия в отдельности.

207. Условия, общие всякой дуэли, перечислены в § 183, причем они должны быть внесены в протокол в указанном порядке.

208. Условия, присущие каждому роду дуэли в отдельности, также должны вноситься в протокол в указанном порядке.

Протокол поединка

209. В протоколе поединка описывается со всеми малейшими подробностями весь ход дуэли.

210. Секунданты составляют немедленно по окончании дуэли и на самом поле поединка протокол поединка в двух экземплярах, по одному для каждого противника. Каждый экземпляр должен быть подписан четырьмя секундантами.

211. В протоколе поединка должны быть указаны час, место, продолжительность дуэли, точно описан весь ее ход, степень тяжести и место нанесения поранений, словом, все подробности и отдельные случаи, происшедшие в течение дуэли, должны быть отмечены точно и подробно.

212. Секунданты не имеют права отказаться подписать протокол, констатирующий совершившиеся факты. Когда редакция протокола закончена, утверждена и подписана секундантами, никто из них не имеет более права делать какие-нибудь изменения или добавления.

Офицеры кирасирского полка

1834 г. Литография

213. Если какой-либо инцидент в течении дуэли ускользнул от внимания одного из секундантов, то последний имеет право не подтверждать его, полагаясь исключительно на слова другого, а может сделать в протоколе оговорку по этому поводу.

214. В случае разногласия между секундантами относительно одного или нескольких вопросов, обе стороны имеют право внести в один протокол две различные редакции описания известного факта или составить два различных протокола, которые они обязаны представить решению суда чести, который должен утвердить один из них или составить новый, приняв во внимание и разрешив спорные вопросы.

XXII

Поведение противников на месте поединка

215. Прибыв на место поединка, противники должны поклониться друг другу и секундантам противника.

216. Всякий разговор между противниками воспрещен. Если одна сторона имеет что-либо сообщить другой, это исполняют секунданты.

217. Получив оружие, противники должны молчать в течение всей дуэли. Всякие замечания, насмешки, восклицания, крики абсолютно не допускаются.

218. Противники в продолжение всей дуэли обязаны беспрекословно исполнять все приказания секундантов.

219. Заставлять ждать себя на месте поединка крайне невежливо. Явившийся вовремя обязан ждать своего противника четверть часа. По прошествии этого срока, явившийся первым имеет право покинуть место поединка и его секунданты должны составить протокол, свидетельствующий о неприбытии противника. Любезности противника, прибывшего первым, предоставляется прождать еще лишние четверть часа.

220. В случае, если какое-нибудь непреодолимое препятствие лишает одного из противников возможности явиться вовремя, то его секунданты должны возможно скорее предупредить секундантов противника, и сговариваться с ними относительно назначения дуэли в другое время.

221. В случае категорического отказа противника, прибывшего первым, назначить другое время для дуэли или при сомнении в законности приведенной причины опоздания, решение вопроса предоставляется суду чести.

 

Из романа И. С. Тургенева «Отцы и дети»

(1860-е годы)

Часа два спустя он (Павел Петрович Кирсанов. — Я. Г.) стучался в дверь к Базарову.

— Я должен извиниться, что мешаю вам в ваших ученых занятиях, — начал он, усаживаясь на стуле у окна и опираясь обеими руками на красивую трость с набалдашником из слоновой кости (он обыкновенно хаживал без трости), — но я принужден просить вас уделить мне пять минут вашего времени… не более.

— Все мое время к вашим услугам, — ответил Базаров, у которого что-то пробежало по лицу, как только Павел Петрович переступил порог двери.

— С меня пяти минут довольно. Я пришел предложить вам один вопрос.

— Вопрос? О чем это?

— А вот извольте выслушать. В начале вашего пребывания в доме моего брата, когда я еще не отказывал себе в удовольствии беседовать с вами, мне случалось слышать ваши суждения о многих предметах; но, сколько мне помнится, ни между нами, ни в моем присутствии речь никогда не заходила о поединках, о дуэли вообще. Позвольте узнать, какое ваше мнение об этом предмете?

Базаров, который встал было навстречу Павлу Петровичу, присел на край стола и скрестил руки.

— Вот мое мнение, — сказал он: — С теоретической точки зрения дуэль — нелепость; ну, а с практической точки зрения — это дело другое.

— То есть вы хотите сказать, если я только вас понял, что какое бы ни было ваше теоретическое воззрение на дуэль, на практике вы бы не позволили оскорбить себя, не потребовав удовлетворения?

— Вы вполне отгадали мою мысль.

— Очень хорошо-с. Мне очень приятно это слышать от вас. Ваши слова выводят меня из неизвестности…

— Из нерешимости, хотите вы сказать.

— Это все равно-с; я выражаюсь так, чтобы меня поняли; я… не семинарская крыса. Ваши слова избавляют меня от некоторой печальной необходимости. Я решился драться с вами.

Базаров вытаращил глаза.

— Со мной?

— Непременно с вами.

— Да за что? помилуйте.

— Я бы мог объяснить вам причину, — начал Павел Петрович. — Но я предпочитаю умолчать о ней. Вы, на мой вкус, здесь лишний; я вас терпеть не могу, я вас презираю, и если вам этого не довольно…

Глаза Павла Петровича засверкали… Они вспыхнули и у Базарова.

— Очень хорошо-с, — проговорил он. — Дальнейших объяснений не нужно. Вам пришла фантазия испытать на мне свой рыцарский дух. Я бы мог отказать вам в этом удовольствии, да уж куда ни шло!

— Чувствительно вам обязан, — ответил Павел Петрович, — и могу теперь надеяться, что вы примете мой вызов, не заставив меня прибегнуть к насильственным мерам.

— То есть, говоря без аллегорий, к этой палке? — хладнокровно заметил Базаров. — Это совершенно справедливо. Вам нисколько не нужно оскорблять меня. Оно же и не совсем безопасно. Вы можете остаться джентльменом… Принимаю ваш вызов тоже по-джентльменски.

— Прекрасно, — промолвил Павел Петрович и поставил трость в угол. — Мы сейчас скажем несколько слов об условиях нашей дуэли; но я сперва желал бы узнать, считаете ли вы нужным прибегнуть к формальности небольшой ссоры, которая могла бы служить предлогом моему вызову?

— Нет, лучше без формальностей.

— Я сам так думаю. Полагаю также неуместным вникать в настоящие причины нашего столкновения. Мы друг друга терпеть не можем. Чего больше?

— Чего же больше? — повторил иронически Базаров.

— Что же касается до самых условий поединка, то так как у нас секундантов не будет, — ибо где ж их взять?

— Именно, где их взять?

— То я имею честь предложить вам следующее: драться завтра рано, положим, в шесть часов, за рощей, на пистолетах; барьер в десяти шагах…

— В десяти шагах? это так; мы на это расстояние ненавидим друг друга.

— Можно и восемь, — заметил Павел Петрович.

— Можно; отчего же!

— Стрелять два раза; а на всякий случай каждому положить себе в карман письмецо, в котором он сам обвинит себя в своей кончине.

— Вот с этим я не совсем согласен, — промолвил Базаров, — Немножко на французский роман сбивается, неправдоподобно что-то.

— Быть может. Однако согласитесь, что неприятно подвергнуться подозрению в убийстве?

— Соглашаюсь. Но есть средство избегнуть этого грустного нарекания. Секундантов у нас не будет, но может быть свидетель.

— Кто именно, позвольте узнать?

— Да Петр.

— Какой Петр?

— Камердинер вашего брата. Он человек, стоящий на высоте современного образования, и исполнит свою роль со всем необходимым в подобных случаях комильфо.

— Мне кажется, вы шутите, милостивый государь.

— Нисколько. Обсудивши мое предложение, вы убедитесь, что оно исполнено здравого смысла и простоты. Шила в мешке не утаишь, а Петра я берусь подготовить надлежащим образом и привести на место побоища.

— Вы продолжаете шутить, — произнес, вставая со стула, Павел Петрович. — Но после любезной готовности, оказанной вами, я не имею права быть на вас в претензии… Итак, все устроено… Кстати, пистолетов у вас нет?

— Откуда будут у меня пистолеты, Павел Петрович? Я не воин.

— В таком случае предлагаю вам мои. Вы можете быть уверены, что вот уже пять лет, как я не стрелял из них.

— Это очень утешительное известие.

Павел Петрович достал свою трость…

— Засим, милостивый государь, мне остается только благодарить вас и возвратить вас вашим занятиям. Честь имею кланяться.

— До приятного свидания, милостивый государь мой, — промолвил Базаров, провожая гостя.

Павел Петрович вышел, а Базаров постоял перед дверью и вдруг воскликнул: «Фу ты, черт! как красиво и как глупо! Экую мы комедию отломали! Ученые собаки так на задних лапах танцуют. А отказать было невозможно; ведь он меня, чего доброго, ударил бы, и тогда… (Базаров побледнел при одной этой мысли; вся его гордость так и поднялась на дыбы.) Тогда пришлось бы задушить его, как котенка». Он возвратился к своему микроскопу, но сердце у него расшевелилось, и спокойствие, необходимое для наблюдений, исчезло. «Он нас увидел сегодня, — думал он, — но неужели ж это он за брата так вступился? Да и что за важность, поцелуй? Тут что-нибудь другое есть. Ба! да не влюблен ли он сам? Разумеется, влюблен; это ясно как день. Какой переплет, подумаешь!.. Скверно! — решил он наконец, — скверно, с какой стороны ни посмотри. Во-первых, надо будет подставлять лоб и во всяком случае уехать; а тут Аркадий… и эта божья коровка Николай Петрович. Скверно, скверно».

День прошел как-то особенно тихо и вяло. Фенечки словно на свете не бывало; она сидела в своей комнатке, как мышонок в норке. Николай Петрович имел вид озабоченный. Ему донесли, что в его пшенице, на которую он особенно надеялся, показалась головня. Павел Петрович подавлял всех, даже Прокофьича, своею леденящею вежливостью. Базаров начал было письмо к отцу, да разорвал его и бросил под стол. «Умру, — подумал он, — узнают; да я не умру. Нет, я еще долго на свете маячить буду». Он велел Петру прийти к нему на следующий день чуть свет для важного дела; Петр вообразил, что он хочет взять его с собой в Петербург. Базаров лег поздно, и всю ночь его мучили беспорядочные сны… Одинцова кружилась перед ним, она же была его мать, за ней ходила кошечка с черными усиками, и эта кошечка была Фенечка; а Павел Петрович представлялся ему большим лесом, с которым он все-таки должен был драться. — Петр разбудил его в четыре часа; он тотчас оделся и вышел с ним.

Утро было славное, свежее; маленькие пестрые тучки стояли барашками на бледноясной лазури; мелкая роса высыпала на листьях и травах, блистала серебром на паутинках; влажная, темная земля, казалось, еще хранила румяный след зари; со всего неба сыпались песни жаворонков. Базаров дошел до рощи, присел в тени на опушку и только тогда открыл Петру, какой он ждал от него услуги. Образованный лакей перепугался насмерть; но Базаров успокоил его уверением, что ему другого нечего будет делать, как только стоять в отдалении да глядеть, и что ответственности он не подвергается никакой. «А между тем, — прибавил он, — подумай, какая предстоит тебе важная роль!» Петр развел руками, потупился и, весь зеленый, прислонился к березе.

Дорога из Марьина огибала лесок; легкая пыль лежала на ней, еще не тронутая со вчерашнего дня ни колесом, ни ногою. Базаров невольно посматривал вдоль той дороги, рвал и кусал траву, а сам все твердил про себя: «Экая глупость!» Утренний холодок заставил его раза два вздрогнуть… Петр уныло взглянул на него, но Базаров только усмехнулся: он не трусил.

Раздался топот конских ног по дороге… Мужик показался из-за деревьев. Он гнал двух спутанных лошадей перед собою и, проходя мимо Базарова, посмотрел на него как-то странно, не ломая шапки, что, видимо, смутило Петра, как недоброе предзнаменование. «Вот этот тоже рано встал, — подумал Базаров, — да по крайней мере за делом, а мы?»

— Кажись, они идут-с, — шепнул вдруг Петр.

Базаров поднял голову и увидал Павла Петровича. Одетый в легкий клетчатый пиджак и белые, как снег, панталоны, он быстро шел по дороге; подмышкой он нес ящик, завернутый в зеленое сукно.

— Извините, я, кажется, заставил вас ждать, — промолвил он, кланяясь сперва Базарову, потом Петру, в котором он в это мгновение уважал нечто вроде секунданта. — Я не хотел будить моего камердинера.

— Ничего-c, — ответил Базаров, — мы сами только что пришли.

— А! тем лучше! — Павел Петрович оглянулся кругом. — Никого не видать, никто не помешает… Мы можем приступить?

— Приступим.

— Новых объяснений вы, я полагаю, не требуете?

— Не требую.

— Угодно вам заряжать? — спросил Павел Петрович, вынимая из ящика пистолеты.

— Нет; заряжайте вы, а я шаги отмеривать стану. Ноги у меня длиннее, — прибавил Базаров с усмешкой. — Раз, два, три…

— Евгений Васильич, — с трудом пролепетал Петр (он дрожал, как в лихорадке), — воля ваша, я отойду.

— Четыре… пять… Отойди, братец, отойди; можешь даже за дерево стать и уши заткнуть, только глаз не закрывай; а повалится кто, беги подымать. Шесть… семь… восемь… — Базаров остановился. — Довольно? — промолвил он, обращаясь к Павлу Петровичу, — или еще два шага накинуть?

— Как угодно, — проговорил тот, заколачивая вторую пулю.

— Ну, накинем еще два шага. — Базаров провел носком сапога черту по земле, — Вот и барьер. А кстати: на сколько шагов каждому из нас от барьера отойти? Это тоже важный вопрос. Вчера об этом не было дискуссии.

— Я полагаю, на десять, — ответил Павел Петрович, подавая Базарову оба пистолета. — Соблаговолите выбрать.

— Соблаговоляю. А согласитесь, Павел Петрович, что поединок наш необычаен до смешного. Вы посмотрите только на физиономию нашего секунданта.

— Вам все желательно шутить, — ответил Павел Петрович. — Я не отрицаю странности нашего поединка, но я считаю долгом предупредить вас, что я намерен драться серьезно. A bon entendeur, salut!

— О! я не сомневаюсь в том, что мы решились истреблять друг друга; но почему же не посмеяться и не соединить utile dulci? Так-то: вы мне по-французски, а я вам по-латыни.

— Я буду драться серьезно, — повторил Павел Петрович и отправился на свое место. Базаров, с своей стороны, отсчитал десять шагов от барьера и остановился.

— Вы готовы? — спросил Павел Петрович.

— Совершенно.

— Можем сходиться.

Базаров тихонько двинулся вперед, и Павел Петрович пошел на него, заложив левую руку в карман и постепенно поднимая дуло пистолета… «Он мне прямо в нос целит, — подумал Базаров, — и как щурится старательно, разбойник! Однако это неприятное ощущение. Стану смотреть на цепочку его часов…» Что-то резко зыкнуло около самого уха Базарова, и в то же мгновение раздался выстрел. «Слышал, стало быть ничего», — успело мелькнуть в его голове. Он ступил еще раз и, не целясь, подавил пружинку.

Павел Петрович дрогнул слегка и хватился рукою за ляжку. Струйка крови потекла по его белым панталонам.

Базаров бросил пистолет в сторону и приблизился к своему противнику.

— Вы ранены? — промолвил он.

— Вы имели право подозвать меня к барьеру, — проговорил Павел Петрович, — а это пустяки. По условию, каждый имеет еще по одному выстрелу.

— Ну, извините, это до другого раза, — отвечал Базаров и обхватил Павла Петровича, который начинал бледнеть. — Теперь я уже не дуэлист, а доктор и прежде всего должен осмотреть вашу рану. Петр! поди сюда, Петр! куда ты спрятался?

— Все это вздор… Я не нуждаюсь ни в чьей помощи, — промолвил с расстановкой Павел Петрович, — и… надо… опять… — Он хотел было дернуть себя за ус, но рука его ослабела, глаза закатились, и он лишился чувств.

— Вот новость! Обморок! С чего бы! — невольно воскликнул Базаров, опуская Павла Петровича на траву, — Посмотрим, что за штука? — Он вынул платок, отер кровь, пощупал вокруг раны… — Кость цела, — бормотал он сквозь зубы, — пуля прошла неглубоко насквозь, один мускул vastus externus задет. Хоть пляши через три недели!.. А обморок! Ох, уж эти мне нервные люди! Вишь, кожа-то какая тонкая.

— Убиты-с? — прошелестел за его спиной трепетный голос Петра.

Базаров оглянулся.

— Ступай за водой поскорее, братец, а он нас с тобой еще переживет.

Но усовершенствованный слуга, казалось, не понимал его слов и не двигался с места. Павел Петрович медленно открыл глаза. «Кончается!» — шепнул Петр и начал креститься.

— Вы правы… Экая глупая физиономия! — проговорил с насильственною улыбкой раненый джентльмен.

— Да ступай же за водой, черт! — крикнул Базаров.

— Не нужно… Это был минутный vertige… Помогите мне сесть… вот так… Эту царапину стоит только чем-нибудь прихватить, и я дойду домой пешком, а не то можно дрожки за мной прислать. Дуэль, если вам угодно, не возобновляется. Вы поступили благородно… сегодня, сегодня — заметьте.

— О прошлом вспоминать незачем, — возразил Базаров, — а что касается до будущего, то о нем тоже не стоит голову ломать, потому что я намерен немедленно улизнуть. Дайте, я вам перевяжу теперь ногу; рана ваша — не опасная, а все лучше остановить кровь. Но сперва необходимо этого смертного привести в чувство.

Базаров встряхнул Петра за ворот и послал его за дрожками.

— Смотри брата не испугай, — сказал ему Павел Петрович, — не вздумай ему докладывать.

Петр помчался; а пока он бегал за дрожками, оба противника сидели на земле и молчали. Павел Петрович старался не глядеть на Базарова; помириться с ним он все-таки не хотел; он стыдился своей заносчивости, своей неудачи, стыдился всего затеянного им дела, хотя и чувствовал, что более благоприятным образом оно кончиться не могло. «Не будет по крайней мере здесь торчать, — успокоивал он себя, — и на том спасибо». Молчание длилось, тяжелое и неловкое. Обоим было нехорошо. Каждый из них сознавал, что другой его понимает. Друзьям это сознание приятно, и весьма неприятно недругам, особенно когда нельзя ни объясниться, ни разойтись.

— Не туго ли я завязал вам ногу? — спросил, наконец, Базаров.

— Нет, ничего, прекрасно, — отвечал Павел Петрович и, погодя немного, прибавил: — Брата не обманешь, надо будет сказать ему, что мы повздорили из-за политики.

— Очень хорошо, — промолвил Базаров, — Вы можете сказать, что я бранил всех англоманов.

— И прекрасно. Как вы полагаете, что думает теперь о нас этот человек? — продолжал Павел Петрович, указывая на того самого мужика, который за несколько минут до дуэли прогнал мимо Базарова спутанных лошадей и, возвращаясь назад по дороге, «забочил» и снял шапку при виде «господ».

— Кто ж его знает! — ответил Базаров, — всего вероятнее, что ничего не думает. — Русский мужик — это тот самый таинственный незнакомец, о котором некогда так много толковала госпожа Ратклифф. Кто его поймет? Он сам себя не понимает.

— А! вот вы как! — начал было Павел Петрович и вдруг воскликнул: — Посмотрите, что ваш глупец Петр наделал! Ведь брат сюда скачет!

Базаров обернулся и увидал бледное лицо Николая Петровича, сидевшего на дрожках. Он соскочил с них, прежде нежели они остановились, и бросился к брату.

— Что это значит? — проговорил он взволнованным голосом. — Евгений Васильич, помилуйте, что это такое?

— Ничего, — отвечал Павел Петрович, — напрасно тебя потревожили. Мы немножко повздорили с господином Базаровым, и я за это немножко поплатился.

— Да из-за чего все вышло, ради бога?

— Как тебе сказать? Господин Базаров непочтительно отозвался о сэр Роберте Пиле. Спешу прибавить, что во всем этом виноват один я, а господин Базаров вел себя отлично. Я его вызвал.

— Да у тебя кровь, помилуй!

— А ты полагал, у меня вода в жилах? Но мне это кровопускание даже полезно. Не правда ли, доктор? Помоги мне сесть на дрожки и не предавайся меланхолии. Завтра я буду здоров. Вот так; прекрасно. Трогай, кучер.

Николай Петрович пошел за дрожками; Базаров остался было назади…

— Я должен вас просить заняться братом, — сказал ему Николай Петрович, — пока нам из города привезут другого врача.

Базаров молча наклонил голову.

 

В. Дурасов. Дуэльный кодекс. Часть третья

Дуэль на шпагах

XXIII

Выбор места для дуэли

222. При дуэли на шпагах место поединка должно быть выбрано секундантами до дуэли и упоминание о выборе должно быть сделано в протоколе переговоров.

223. При дуэли на шпагах следует выбирать тенистую аллею или лужайку, защищенную от солнца, ветра, пыли, достаточной величины, ровную, с твердой почвой.

224. Величина поля поединка должна быть в длину не менее 40 шагов и в ширину не менее 12 шагов.

Границы поля должны быть ясно обозначены.

225. Противники должны в равной мере терпеть от недостатков места, погоды и всех внешних обстоятельств.

226. Места противников на поле поединка всегда распределяются по жребию.

XXIII

Одежда противников

227. При дуэли на шпагах противники дерутся предпочтительно с обнаженным торсом.

228. Если условие это невыполнимо, вследствие состояния погоды или здоровья одного из противников, то допускается рубаха и жилет, не могущие задержать удара шпаги; крахмальное белье не допускается.

229. Перед началом дуэли противники снимают с себя медальоны, медали, бумажники, кошельки, ключи, пояса, помочи и т. д., то есть все, что может задержать острие шпаги.

230. Противники, носящие пояс, бандаж или какую-нибудь иную хирургическую повязку, обязаны сделать заявление об этом до окончательного подписания протокола поединка.

Секунданты устанавливают: 1) что повязка требуется состоянием здоровья; 2) что размеры ее не превышают обыкновенной величины.

231. Противники имеют право иметь, независимо один от другого, во время дуэли обыкновенные замшевые или лайковые перчатки без подкладки.

232. Употребление фехтовальных перчаток допускается исключительно по взаимному соглашению, которое должно быть занесено в протокол.

233. Перед началом дуэли противники обязаны допустить секундантов противной стороны осмотреть их с целью удостовериться в соблюдении указанных в §§ 229, 230 условий.

Секунданты обязаны всегда исполнять эту формальность.

Гатчинский дворец

Литография К. Шульца. 1830-е гг.

XXV

Виды дуэлей на шпагах.

Подвижная и неподвижная дуэли

234. Существуют два вида дуэлей на шпагах: подвижная и неподвижная.

335. При подвижной дуэли каждый из противников имеет право передвигаться, отступать и наступать по всему полю поединка.

236. При неподвижной дуэли левая нога противников должна постоянно находиться на определенном отмеченном месте. Отступать не разрешается.

237. Если при неподвижной дуэли один из противников отступит более чем на три шага, то дуэль прекращается и в протокол заносится, что дуэль была прекращена вследствие того, что один из противников нарушил ее условия.

238. Право выбора между подвижной и неподвижной дуэлью принадлежит, при оскорблении действием, оскорбленному, а при простом или тяжком оскорблении — секундантам, которые, во время переговоров, решают с общего согласия этот вопрос, принимая во внимание возраст, здоровье и желание противников.

Непрерывная и периодическая дуэли

239. Существуют два вида дуэлей на шпагах: непрерывная и периодическая.

240. Непрерывная дуэль продолжается без перерывов до тех пор, пока один из противников не будет обезоружен или не будет ранен.

Стрельнинский дворец

Литография по рисунку В. Садовникова. 1830-е гг.

241. Периодическая дуэль состоит из правильных периодических схваток и перерывов, продолжающихся определенное время и прекращающихся по команде руководителя.

242. Право выбора между непрерывной и периодической дуэлью принадлежит при простом оскорблении секундантам, которые во время переговоров решают с общего согласия этот вопрос, принимая во внимание возраст, здоровье и желание противников, а при тяжком оскорблении или оскорблении действием принадлежит оскорбленному, причем последнему принадлежит право определить продолжительность схваток и перерывов.

Продолжительность схваток и перерывов при периодической дуэли

243. При периодической дуэли продолжительность схваток и перерывов должна быть заранее определена и занесена в протокол.

244. Продолжительность схваток колеблется от 3 до 5 минут; продолжительность перерывов пропорциональна времени схваток, но не может превышать 5 минут.

245. При периодической дуэли руководитель или его помощник следят по часам за продолжительностью схваток и по истечении условного срока прерывают дуэль командой «стойте», прибегая, в случае необходимости, к активному вмешательству.

246. По этой команде противники обязаны немедленно прекратить дуэль.

247. Руководитель становится между противниками, и секунданты отводят их на несколько шагов назад.

248. По окончанию срока перерыва, противники становятся на свои прежние места в центре поля, а не остаются на том месте, где они находились в момент перерыва, причем формальности, указанные для начала дуэли, повторяются, и по команде «начинайте» дуэль возобновляется.

249. Руководитель или секунданты не имеют права прервать дуэли, когда один из противников утомится.

XXVI

Применение правой и левой руки

250. Противники имеют право драться или правой, или левой рукой по своему желанию.

251. Право попеременно драться, то правой, то левой рукой, может быть дано только с общего согласия всех секундантов, и это условие должно быть занесено в протокол.

252. Удар шпаги парируется исключительно шпагой. Отражение оружия противника свободной рукой, а также захват шпаги рукой не допускаются.

253. Если за отражением или захватом шпаги свободной рукой не последует тотчас удара, нанесенного противнику, то такой поступок является нарушением дуэльных законов, но не есть еще бесчестный поступок.

254. Если за отражением или захватом шпаги рукой будет тотчас нанесен удар противнику, то такой поступок является бесчестным и влечет за собой законные последствия по §§ 363–368.

255. Если один из противников не может воздерживаться от инстинктивного парирования левой рукой, то его руку надо привязывать сзади к поясу.

XXVI

Выбор шпаг

256. При дуэли на шпагах существуют два способа выбор шпаг: 1) противники пользуются своим личным оружием; 2) противники личным оружием не пользуются.

257. В первом случае каждый противник привозит свою пару шпаг и ею пользуется.

258. Во втором случае секунданты обеих сторон привозят по паре шпаг, неизвестных противникам, и выбор пары шпаг решается по жребию.

259. Право пользования личным оружием принадлежит оскорбленному действием, с условием разрешить противнику пользоваться таким же правом.

260. При оскорблениях первой и второй степени секунданты определяют способ выбора шпаг; они с обоюдного согласия имеют право решить этот вопрос по жребию или предоставить противникам пользоваться личным оружием.

261. Если каждый из противников пользуется своим личным оружием, то обе пары шпаг могут не быть совершенно одинаковыми, но длина клинков должна быть одинаковой.

262. Если противники не пользуются личным оружием, и выбор пары шпаг решается по жребию, то обе пары шпаг могут быть совершенно различными, но шпаги каждой пары должны быть совершенно одинаковыми.

263. Противник, на оружие которого не пал жребий, выбирает любую из пары шпаг, предназначенной по жребию для дуэли.

264. Право выбора шпаги принадлежит также тому, кто не привез своих шпаг на место поединка и должен пользоваться оружием противника.

XXVIII

Свойства шпаг, необходимые для годности для дуэли

265. Шпаги должны быть обыкновенного образца, то есть соответствовать ряду нижеуказанных условий.

266. В противном случае секунданты противника имеют право отказаться от данной пары шпаг и требовать, в интересах своего доверителя, употребления обыкновенных шпаг, нормального, принятого образца.

267. От шпаг, плохо сделанных и неудобных для употребления, секунданты противной стороны имеют право отказаться.

268. Шпаги должны быть одинаковой длины.

269. Шпага должна быть легкой и удобной для руки. Легкость шпаги зависит от положения ее центра тяжести. Чем центр тяжести дальше от чашки эфеса, тем шпага тяжелее. У хорошей шпаги центр тяжести отстоит на один или два сантиметра от верхней части чашки.

270. Средний вес шпаги должен колебаться от 480 до 530 граммов. Свыше 530 граммов шпага считается отступающей от нормального и принятого веса: от нее можно отказаться.

271. Противники имеют право, с общего согласия, предоставить друг другу право пользоваться шпагами любого веса.

272. Чашки шпаг могут быть различных образцов, но их диаметр не должен превышать в длину 8–12 сантиметров и в глубину 2–3 сантиметра. От употребления шпаг с чашками большей величины секунданты противной стороны имеют право отказаться.

273. Наружная поверхность чашки должна быть бронзированной или вычерненной, но не полированной, чтобы избежать отражения от солнца.

274. Шпага не может быть принята для дуэли, если в чашке просверлены отверстия для отламывания конца острия шпаги, или если чашка с внешней стороны вогнута и образует желоб, могущий задержать острие шпаги.

275. Клинок шпаги должен быть обязательно совершенно чист, без ржавчины и зазубрин, а острие хорошо отточено. Секунданты обязаны не допустить употребления не совершенно чистого оружия.

276. Секунданты должны брать с собою на место дуэли переносные тиски, молоток, мелкий напилок, точильный брусок. Эти инструменты позволяют исправить легкие повреждения шпаги и избежать того, что, вследствие легкого повреждения оружия, окончание дуэли должно было бы быть отложено на другой раз.

XXIX

Руководитель дуэли

277. При дуэли на шпагах необходим руководитель дуэли.

278. Право выбора руководителя дуэли принадлежит исключительно секундантам, а не противникам.

279. Существуют две системы для выбора руководителя дуэли. По первой системе, руководитель избирается из числа секундантов; по второй, руководителем должно быть постороннее лицо.

280. По первой системе, если все секунданты лица опытные, они вручают руководство дуэлью старшему по возрасту из своей среды, и он берет в помощники старшего секунданта противной стороны.

281. Если среди секундантов имеются лица малоопытные, они вручают обязанность руководителя наиболее опытному из них.

282. В случае несогласия между секундантами выбор руководителя решается по жребию.

283. По второй, более целесообразной и справедливой системе, руководитель дуэли избирается не из числа секундантов, и должен быть совершенно постороннее лицо.

284. Руководитель избирается на следующих условиях:

1) он одобряет условия, занесенные в протокол встречи, и обязуется их выполнить;

2) он сохраняет все данные условия и не вносит никаких изменений;

3) он разделяет обязанности и ответственность секундантов.

XXX

Начало и ход дуэли

285. Перед началом дуэли руководитель указывает каждому секунданту его роль и, если он избран из числа секундантов, назначает себе помощником одного из секундантов противной стороны.

286. Руководитель определяет по жребию места противников.

287. Если противники употребляют личное оружие, руководитель определяет годность обеих пар шпаг.

288. Если противники не употребляют личное оружие, руководитель определяет годность обеих пар шпаг и затем определяет по жребию пару шпаг для дуэли.

289. Младшие секунданты отводят противников на места, доставшиеся им по жребию.

290. Расстояние между противниками должно быть, при обоюдном полном выпаде, около аршина между концами шпаг.

291. Руководитель дуэли становится сбоку от противников, на равном расстоянии от каждого из них, в двух шагах от линии, образуемой скрещенными шпагами. Секундант, исполняющий обязанность его помощника, помещается с противоположной стороны, в двойном расстоянии от противников, чтобы не стеснять их действий.

Офицеры гарнизонных артиллерийских рот

1844–1855 гг. Литография

292. Остальные два секунданта становятся таким образом, что-бы около каждого из противников был вблизи секундант противной стороны.

293. Если руководитель дуэли избран не из числа секундантов, то расположение изменяется: руководитель дуэли занимает то же место, помощника он не имеет. Около каждого из противников становятся оба секунданта противной стороны, один справа, другой слева.

294. Все секунданты и руководитель должны быть вооружены шпагами.

295. Когда все станут на свои места, руководитель берет пару шпаг, которая должна служить для дуэли, подвергает их быстрому вторичному осмотру, показывает секундантам и, взяв свою шпагу под мышку, складывает шпаги противников крест-накрест около концов.

296. Удостоверившись взглядом, что каждый на своем месте, он обращается к противникам со следующим напоминанием: «Господа, вам известны условия дуэли, вы их подписали и одобрили. Я напоминаю вам, что, когда я отдам вам шпаги, честь обязывает вас не делать никаких движений до моей команды „начинайте“. Точно так же вы должны немедленно остановиться по команде „стой“». Произнеся эти слова, он отдает шпаги противникам. Совершив это и окинув быстрым взглядом позицию каждого, руководитель командует: «Господа, начинайте».

297. После команды «начинайте», противники сближаются и имеют право начать бой. При подвижной дуэли противники имеют право передвигаться по всему пространству поля, нагибаться, выпрямляться, наступать, отступать, уклоняться вправо и влево, делать круги вокруг своего противника, стараться поставить его в невыгодную позицию и поражать с более удобной стороны.

298. После команды руководитель и секунданты следят крайне внимательно за ходом дуэли, держась по возможности ближе от сражающихся, не стесняя однако ни в чем их движений и приемов.

Секунданты передвигаются вместе со сражающимися, стараясь сохранять определенное расстояние от противников, как бы быстры ни были их выпады и отступления, и стараясь не оказаться сзади сражающихся или сгруппироваться с одной стороны.

299. После начала поединка секунданты не остаются пассивными исполнителями, предоставляя одному руководителю заботу распоряжаться дуэлью по своему усмотрению.

Руководитель дуэли назначается только за тем, чтобы объединить руководство дуэлью и тем избежать замешательства.

300. Права секундантов и руководителя, как и ответственность, равны; избранные для установления условий, закрепленных протоколом, они равно обязаны наблюдать за их выполнением.

301. Если руководитель дуэли уклонится от дуэльных правил, долг и обязанность секундантов поправить его.

302. После начала дуэли секунданты и руководитель пользуются одинаковым правом прервать дуэль, и противники обязаны сообразоваться с командой секундантов, как и с командой руководителя.

303. Словесной команды бывает не всегда достаточно, чтобы достигнуть соответствующего результата. Противники могут ее не услыхать. Она должна сопровождаться, в случае необходимости, активным вмешательством секундантов и в особенности руководителя дуэли и его помощника. Но команда «стой» должна предшествовать всякому активному вмешательству или быть с ним одновременной. Ни в коем случае нельзя вмешиваться в бой молча, без команды.

XXXI

Случаи перерыва дуэли

304. Существуют два вида перерывов дуэли: периодические или определенные, при периодической дуэли, и внезапные или неопределенные, при периодической и при непрерывной дуэлях.

Периодические перерывы

305. Периодические перерывы повторяются через равные и заранее определенные промежутки времени. Руководитель или один из секундантов определяет по часам продолжительность и окончание схватки и подает команду о перерыве.

306. Тотчас после команды противники обязаны остановиться и, отступив на два шага, стать в оборонительное положение, не нанося противнику удара.

307. Противник, нанесший или стремящийся нанести удар после команды о прекращении схватки, совершает бесчестный поступок, влекущий за собой последствия по §§ 363–368.

308. При периодической подвижной дуэли, после прекращения отдельных схваток, противники не сохраняют занимаемые ими места в момент перерыва, а отводятся секундантами в центр поля поединка, где и возобновляется каждая новая схватка.

Внезапные перерывы

309. Внезапные перерывы случаются в трех случаях: 1) при обезоружении одного из противников;

2) при падении одного из противников; 3) при нанесении раны одному из противников.

XXXII

Обезоружение

310. Дуэль прерывается, когда один из противников обезоружен.

311. Обезоруженным считается тот, у которого шпага выпала из руки, согнулась или сломалась. Если шпага только дрогнула в руке, противник не считается обезоруженным.

312. Руководитель или секунданты обязаны немедленно прервать дуэль, как только они заметят, что один из противников обезоружен.

Офицеры Преображенского и Семеновского полков

1840–1850 гг. Литография

313. Обезоруживший своего противника обязан немедленно остановиться и, отступив на два шага, стать в оборонительное положение не нанося удара, не ожидая для этого вмешательства секундантов и заявить, что он обезоружил противника.

314. Обезоруженный обязан немедленно отступить назад, не ожидая вмешательства секундантов, и заявить, что он обезоружен.

315. Противник, нанесший или стремящийся нанести удар обезоруженному противнику, совершает бесчестный поступок, влекущий за собой законные последствия, по §§ 363–368.

316. Обезоруженный не имеет права пытаться поднять выпавшую из рук шпагу; ее поднимают и вручают ему секунданты.

317. Обезоруженный не обязан противнику, который не нанес ему после его обезоружения удара, благодарностью; тот только выполнил свой долг.

318. Обезоруживший и не нанесший противнику удара не имеет права называть своего поступка доблестным, ни стремиться, основываясь на нем, добиться смягчения или замены какого-нибудь невыгодного для него условия дуэли.

319. После обезоружения одного из противников противники остаются на занимаемых ими местах в момент перерыва и возобновляют дуэль на том же месте, при соблюдении формальностей, употребляемых при начале дуэли.

Замена негодного оружия

320. При повреждении шпаги одного из противников дуэль прерывается и негодная шпага заменяется другой. В двух случаях замена производится различным образом: 1) противники пользуются личным оружием; 2) противники личным оружием не пользуются, и пара шпаг выбрана по жребию.

321. Когда оба противника пользуются личным оружием, сломанная или погнутая шпага заменяется другой из той же пары.

322. При вторичной поломке шпаги из одной и той же пары дуэль временно прерывается, до замены приведенной в негодность пары другой парой шпаг, или дуэль может продолжаться, при согласии противника, чьи обе шпаги приведены в негодность, пользоваться оставшейся шпагой из пары его противника.

Офицер Конногвардейского полка

1830-е гг. Литография

323. Когда противники личным оружием не пользуются и пара шпаг выбрана по жребию, причем секунданты противных сторон привезли по паре шпаг, неизвестных противникам, то при приведении в негодность одной шпаги, разрозненной парой шпаг не пользуются, а берут пару, на которую жребий в начале дуэли не пал.

324. В случае вторичной поломки дуэль откладывается, если в протоколе не было условия, что при приведении в негодность двух шпаг различных пар противники будут пользоваться оставшимися двумя шпагами, причем выбор шпаг решается или по жребию, или каждый из противников пользуется оружием, привезенным его секундантами.

325. Если шпага сломалась или согнулась, секунданты производят вторичный осмотр противников, чтобы не было сомнений, что повреждение шпаги произошло не из-за постороннего предмета, задержавшего острие шпаги.

326. Отказ одного из противников подвергнуться осмотру, прекращает дуэль, причем этот отказ заносится в протокол и влечет за собою законные последствия, по §§ 363–368.

XXXIII

Падение

327. Дуэль прерывается при падении одного из противников.

328. Руководитель или секунданты обязаны немедленно прервать дуэль при падении одного из противников.

329. При падении одного из противников другой обязан немедленно остановиться и отступить на два шага, стать в оборонительное положение не нанося удара, не ожидая для этого вмешательства секундантов.

330. Дуэль прерывается лишь тогда, когда падающий коснулся земли, но она продолжается, если один из противников споткнулся.

331. Поражать упавшего противника есть бесчестный поступок, влекущий за собой законные последствия, по §§ 363–368.

332. Притворное падение не допускается; это бесчестный поступок, влекущий за собой законные последствия, по §§ 363–368.

333. Противники не имеют права употреблять, без оговорки в протоколе, приема, становиться на колено или пригибаться к земле упираясь в нее рукой, а другой поражать противника.

334. После падения одного из противников, противники остаются на занимаемых ими местах в момент перерыва и возобновляют дуэль на том же месте при соблюдении формальностей, употребляемых при начале дуэли.

XXXIV

Нанесение поранения

335. Дуэль прерывается при нанесении одному из противников поранения.

336. Руководитель или секунданты обязаны немедленно прервать дуэль, как только они заметят, что одному из противников нанесена хотя бы малейшая рана.

337. Ранивший своего противника обязан немедленно остановиться и, отступив два шага, стать в оборонительное положение, не нанося удара и не ожидая для этого вмешательства секундантов, заявить, что ранил противника.

338. Противник, нанесший или стремящийся нанести удар противнику после своего заявления о нанесении поранения, совершает бесчестный поступок, влекущий за собой законные последствия, по §§ 363–368.

339. Раненый обязан немедленно отступить назад, не ожидая вмешательства секундантов и заявить, что ранен, причем после такого заявления раненый не имеет права нападать на противника, а только защищаться.

340. Противник, нанесший или стремящийся нанести удар противнику после своего заявления о получении поранения, совершает бесчестный поступок, влекущий за собой законные последствия, по §§ 363–368.

341. При желании раненого продолжать дуэль компетенции врачей предоставляется решение вопроса о допустимости ее продолжения.

342. При продолжении дуэли раненый, в зависимости от тяжести полученной раны, имеет право просить, при непрерывной дуэли, перерывов для отдыха.

343. Руководитель следит за состоянием раненого и, при значительной слабости, ставящей раненого в слишком неравные условия с противником, окончательно прекращает дуэль.

344. После нанесения одному из противников раны, противники, при продолжении дуэли, не сохраняют занимаемые ими в момент нанесения поранения места, а отводятся секундантами в центр поля.

XXXV

Обязанности секундантов и противников в момент перерыва или прекращения дуэли

345. При истечении срока схватки при периодической дуэли, при обезоружении, падении или нанесении раны одному из противников секунданты обязаны немедленно прервать дуэль командой: «стойте», прибегая в случае необходимости к активному вмешательству.

346. Противники обязаны немедленно прекратить дуэль по команде секундантов «стойте».

347. Никакое обстоятельство не может им помешать немедленно остановиться и исполнить приказание, и никакие отговорки не принимаются в расчет.

348. В первом из вышеуказанных случаев, при истечении времени схватки, противники обязаны продолжать дуэль до команды секундантов, так как право определять и проверять продолжительность схваток принадлежит исключительно секундантам.

349. В остальных случаях, при обезоружении, падении или нанесении раны одному из противников противники обязаны прекратить дуэль по собственной инициативе, не ожидая вмешательства или команды секундантов.

350. При перерыве дуэли по команде или по собственной инициативе оба противника, и каждый в отдельности, обязаны быстро отступить, сохраняя оборонительное положение, не нападая, а только парируя и отражая удары в том случае, если противник продолжает нападать, до вмешательства секундантов, которые обязаны немедленно прервать дуэль.

351. Противник, обезоруженный или раненный, обязан немедленно отступить, оставляя возможно большее расстояние между собою и противником, причем такое отступление отнюдь не может считаться бегством.

XXXVI

Действия противников, недопустимые по дуэльному праву при дуэли на шпагах, и их законные последствия

352. При дуэли на шпагах следующие поступки не допускаются дуэльным правом, считаются бесчестными и влекут за собой законные последствия:

353. Нанесение противнику удара до команды о начале дуэли.

354. Нанесение противнику удара после команды руководителя или секундантов о прекращении дуэли.

355. Нанесение удара противнику, лишенному оружия.

Окрестности Петербурга

Литография. Середина XIX в.

356. Нанесение противнику удара после его падения или заявления об обезоружении или получении раны, причем он перестал или был лишен возможности нападать или защищаться.

357. Нанесение противнику удара после заявления противника, ранившего или обезоружившего другого, об обезоружении или нанесении раны, если, вследствие этого заявления, обезоруженный или раненный противник перестал нападать или защищаться.

358. Нанесение обезоруженным (при искривлении шпаги) или раненным противником удара после своего заявления об обезоружении или получении раны, если, вследствие этого заявления, другой противник перестал нападать или защищаться.

359. Нанесение действительно обезоруженным (при искривлении шпаги) или действительно раненным противником удара после заявления обезоружившего или ранившего его об обезоружении или нанесении раны противнику, если, вслед за своим заявлением, заявивший перестал нападать или защищаться.

360. Если же противник ошибочно заявил об обезоружении или нанесении раны другому противнику, причем в действительности последний не был ни обезоружен, ни получил поранения, то последний имеет право продолжать нападать и защищаться.

361. Парирование удара шпаги свободной рукой и нанесение вслед за этим удара противнику.

362. Ложное падение и нанесение вслед за этим удара противнику.

Законные последствия нарушений дуэльного права

363. При совершении одним из противников одного из десяти вышеуказанных нарушений дуэльного права — бесчестного поступка, он подвергается нижеуказанным законным последствиям:

364. Дуэль прекращается.

365. Секунданты противной стороны, стоящие рядом с ним, имеют право заколоть противника, совершившего нарушение, шпагой, которой они вооружены.

366. Совершенный поступок рассматривается как простое убийство или попытка к тому, и дело передается судебным властям.

367. Секунданты составляют протокол с обозначением совершенного поступка и извещают о нем, посылая копию протокола, членов корпорации, места служения или общества, в котором состоял совершивший нарушение.

368. Совершивший нарушение лишается права вызова и подвергается последствиям, указанным в §§ 127, 128, 129.

 

Из романа Ф. М. Достоевского «Бесы»

(начало 1870-х годов)

Поединок

I

На другой день, в два часа пополудни, предположенная дуэль состоялась. Быстрому исходу дела способствовало неукротимое желание Артемия Павловича Гаганова драться во что́ бы ни стало. Он не понимал поведения своего противника и был в бешенстве. Целый уже месяц он оскорблял его безнаказанно и все еще не мог вывести из терпения. Вызов ему был необходим со стороны самого Николая Всеволодовича, так как сам он не имел прямого предлога к вызову. В тайных же побуждениях своих, то-есть просто в болезненной ненависти к Ставрогину за фамильное оскорбление четыре года назад он почему-то совестился сознаться. Да и сам считал такой предлог невозможным, особенно в виду смиренных извинений, уже два раза предложенных Николаем Всеволодовичем. Он положил про себя, что тот бесстыдный трус; понять не мог, как тот мог снести пощечину от Шатова; таким образом и решился наконец послать то необычайное по грубости своей письмо, которое побудило наконец самого Николая Всеволодовича предложить встречу. Отправив накануне это письмо и в лихорадочном нетерпении ожидая вызова, болезненно рассчитывая шансы к тому, то надеясь, то отчаиваясь, он на всякий случай еще с вечера припас себе секунданта, а именно Маврикия Николаевича Дроздова, своего приятеля, школьного товарища и особенно уважаемого им человека. Таким образом Кириллов, явившийся на другой день поутру в девять часов с своим поручением, нашел уже почву совсем готовую. Все извинения и неслыханные уступки Николая Всеволодовича были тотчас же с первого слова и с необыкновенным азартом отвергнуты. Маврикий Николаевич, накануне лишь узнавший о ходе дела, при таких неслыханных предложениях открыл было рот от удивления и хотел тут же настаивать на примирении, но заметив, что Артемий Павлович, предугадавший его намерения, почти затресся на своем стуле, смолчал и не произнес ничего. Если бы не слово, данное товарищу, он ушел бы немедленно; остался же в единственной надежде помочь хоть чем-нибудь при самом исходе дела. Кириллов передал вызов; все условия встречи, обозначенные Ставрогиным, были приняты тотчас же буквально, без малейшего возражения. Сделана была только одна прибавка, впрочем очень жестокая, именно: если с первых выстрелов не произойдет ничего решительного, то сходиться в другой раз; если не кончится ничем и в другой, сходиться в третий. Кириллов нахмурился, поторговался насчет третьего раза, но не выторговав ничего, согласился, с тем однако ж что «три раза можно, а четыре никак нельзя». В этом уступили. Таким образом в два часа пополудни и состоялась встреча в Брыкове, то-есть в подгорной маленькой рощице между Скворешниками с одной стороны и фабрикой Шпигулиных с другой. Вчерашний дождь перестал совсем, но было мокро, сыро и ветрено. Низкие мутные разорванные облака быстро неслись по холодному небу; деревья густо и перекатно шумели вершинами и скрипели на корнях своих; очень было грустное утро.

Гаганов с Маврикием Николаевичем прибыли на место в щегольском шарабане парой, которым правил Артемий Павлович; при них находился слуга. Почти в ту же минуту явились и Николай Всеволодович с Кирилловым, но не в экипаже, а верхами и тоже в сопровождении верхового слуги. Кириллов, никогда не садившийся на коня, держался в седле смело и прямо, прихватывая правою рукой тяжелый ящик с пистолетами, который не хотел доверить слуге, а левою, по неуменью, беспрерывно крутя и дергая поводья, отчего лошадь мотала головой и обнаруживала желание встать на дыбы, что впрочем нисколько не пугало всадника. Мнительный, быстро и глубоко оскорблявшийся Гаганов почел прибытие верховых за новое себе оскорбление, в том смысле, что враги слишком, стало быть, надеялись на успех, коли не предполагали даже нужды в экипаже на случай отвоза раненого. Он вышел из своего шарабана весь желтый от злости и почувствовал, что у него дрожат руки, о чем и сообщил Маврикию Николаевичу. На поклон Николая Всеволодовича не ответил совсем и отвернулся. Секунданты бросили жребий: вышло пистолетам Кириллова. Барьер отмерили, противников расставили, экипаж и лошадей с лакеями отослали шагов на триста назад. Оружие было заряжено и вручено противникам.

Жаль, что надо вести рассказ быстрее и некогда описывать; но нельзя и совсем без отметок. Маврикий Николаевич был грустен и озабочен. Зато Кириллов был совершенно спокоен и безразличен, очень точен в подробностях принятой на себя обязанности, но без малейшей суетливости и почти без любопытства к роковому и столь близкому исходу дела. Николай Всеволодович был бледнее обыкновенного, одет довольно легко, в пальто и белой пуховой шляпе. Он казался очень усталым, изредка хмурился и нисколько не находил нужным скрывать свое непрятное расположение духа. Но Артемий Павлович был в сию минуту всех замечательнее, так что никак нельзя не сказать об нем нескольких слов совсем особенно.

II

Нам не случилось до сих пор упомянуть о его наружности. Это был человек большого роста, белый, сытый, как говорит простонародье, почти жирный, с белокурыми жидкими волосами, лет тридцати трех и пожалуй даже с красивыми чертами лица. Он вышел в отставку полковником, и если бы дослужился до генерала, то в генеральском чине был бы еще внушительнее и очень может быть, что вышел бы хорошим боевым генералом.

Нельзя пропустить, для характеристики лица, что главным поводом к его отставке послужила столь долго и мучительно преследовавшая его мысль о сраме фамилии, после обиды, нанесенной отцу его, в клубе, четыре года тому назад, Николаем Ставрогиным. Он считал по совести бесчестным продолжать службу и уверен был про себя, что марает собою полк и товарищей, хотя никто из них и не знал о происшествии. Правда, он и прежде хотел выйти однажды из службы, давно уже, задолго до обиды и совсем по другому поводу, но до сих пор колебался. Как ни странно написать, но этот первоначальный повод или лучше сказать позыв к выходу в отставку был манифест 19-го февраля об освобождении крестьян. Артемий Павлович, богатейший помещик нашей губернии, даже не так много и потерявший после манифеста, мало того, сам способный убедиться в гуманности меры и почти понять экономические выгоды реформы, вдруг почувствовал себя, с появления манифеста, как бы лично обиженным. Это было что-то бессознательное, в роде какого-то чувства, но тем сильнее, чем безотчетнее. До смерти отца своего он впрочем не решался предпринять что-нибудь решительное; но в Петербурге стал известен «благородным» образом своих мыслей многим замечательным лицам, с которыми усердно поддерживал связи. Это был человек уходящий в себя, закрывающийся. Еще черта: он принадлежал к тем странным, но еще уцелевшим на Руси дворянам, которые чрезвычайно дорожат древностью и чистотой своего дворянского рода и слишком серьезно этим интересуются. Вместе с этим он терпеть не мог русской истории, да и вообще весь русский обычай считал отчасти свинством. Еще в детстве его, в той специальной военной школе для более знатных и богатых воспитанников, в которой он имел честь начать и кончить свое образование, укоренились в нем некоторые поэтические воззрения; ему понравились замки, средневековая жизнь, вся оперная часть ее, рыцарство; он чуть не плакал уже тогда от стыда, что русского боярина времен Московского царства царь мог наказывать телесно, и краснел от сравнений. Этот тугой, чрезвычайно строгий человек, замечательно хорошо знавший свою службу и исполнявший свои обязанности, в душе своей был мечтателем. Утверждали, что он мог бы говорить в собраниях и что имеет дар слова; но однако он все свои тридцать три года промолчал про себя. Даже в той важной петербургской среде, в которой он вращался в последнее время, держал себя необыкновенно надменно. Встреча в Петербурге с воротившимся из-за границы Николаем Всеволодовичем чуть не свела его с ума. В настоящий момент, стоя на барьере, он находился в страшном беспокойстве. Ему все казалось, что еще как-нибудь не состоится дело, малейшее промедление бросало его в трепет. Болезненное впечатление выразилось в его лице, когда Кириллов, вместо того, чтобы подать знак для битвы, начал вдруг говорить, правда, для проформы, о чем сам заявил во всеуслышание:

— Я только для проформы; теперь, когда уже пистолеты в руках и надо командовать, не угодно ли в последний раз помириться? Обязанность секунданта.

Как нарочно Маврикий Николаевич, до сих пор молчавший, но с самого вчерашнего дня страдавший про себя за свою уступчивость и потворство, вдруг подхватил мысль Кириллова и тоже заговорил:

— Я совершенно присоединяюсь к словам господина Кириллова… эта мысль, что нельзя мириться на барьере — есть предрассудок, годный для французов… Да я и не понимаю обиды, воля ваша, я давно хотел сказать… потому что ведь предлагаются всякие извинения, не так ли?

Он весь покраснел. Редко случалось ему говорить так много и с таким волнением.

— Я опять подтверждаю мое предложение представить всевозможные извинения, — с чрезвычайною поспешностию подхватил Николай Всеволодович.

— Разве это возможно? — неистово вскричал Гаганов, обращаясь к Маврикию Николаевичу и в исступлении топнув ногой; — объясните вы этому человеку, если вы секундант, а не враг мой, Маврикий Николаевич (он ткнул пистолетом в сторону Николая Всеволодовича), — что такие уступки только усиление обиды! он не находит возможным от меня обидеться!.. Он позора не находит уйти от меня с барьера! За кого же он принимает меня после этого, в ваших глазах… а вы еще мой секундант! Вы только меня раздражаете, чтоб я не попал. — Он топнул опять ногой, слюня брызгала с его губ.

— Переговоры кончены. Прошу слушать команду! — изо всей силы вскричал Кириллов. — Раз! Два! Три!

Со словом три противники направились друг на друга. Гаганов тотчас же поднял пистолет и на пятом или шестом шаге выстрелил. На секунду приостановился и, уверившись, что дал промах, быстро подошел к барьеру. Подошел и Николай Всеволодович, поднял пистолет, но как-то очень высоко и выстрелил совсем почти не целясь. Затем вынул платок и замотал в него мизинец правой руки. Тут только увидели, что Артемий Павлович не совсем промахнулся, но пуля его только скользнула по пальцу, по суставной мякоти, не тронув кости; вышла ничтожная царапина. Кириллов тотчас же заявил, что дуэль, если противники не удовлетворены, продолжается.

— Я заявляю, — прохрипел Гаганов (у него пересохло горло), опять обращаясь к Маврикию Николаевичу, — что этот человек (он ткнул опять в сторону Ставрогина) выстрелил нарочно на воздух… умышленно… Это опять обида! Он хочет сделать дуэль невозможною!

— Я имею право стрелять как хочу, лишь бы происходило по правилам, — твердо заявил Николай Всеволодович.

— Нет, не имеет! Растолкуйте ему, растолкуйте! — кричал Гаганов.

— Я совершенно присоединяюсь к мнению Николая Всеволодовича, — возгласил Кириллов.

— Для чего он щадит меня? — бесновался Гаганов не слушая. — Я презираю его пощаду… Я плюю… Я…

— Даю слово, что я вовсе не хотел вас оскорблять, — с нетерпением проговорил Николай Всеволодович, — я выстрелил вверх потому, что не хочу более никого убивать, вас ли, другого ли, лично до вас не касается. Правда, себя я не считаю обиженным, и мне жаль, что вас это сердит. Но не позволю никому вмешиваться в мое право.

— Если он так боится крови, то спросите, зачем меня вызывал? — вопил Гаганов, все обращаясь к Маврикию Николаевичу.

— Как же вас было не вызвать? — ввязался Кириллов, — вы ничего не хотели слушать, как же от вас отвязаться!

— Замечу только одно, — произнес Маврикий Николаевич, с усилием и со страданием обсуждавший дело: — если противник заранее объявляет, что стрелять будет вверх, то поединок действительно продолжаться не может… по причинам деликатным и… ясным…

— Я вовсе не объявлял, что каждый раз буду вверх стрелять! — вскричал Ставрогин, уже совсем теряя терпение. — Вы вовсе не знаете, что у меня на уме и как я опять сейчас выстрелю… я ничем не стесняю дуэли.

— Коли так, встреча может продолжаться, — обратился Маврикий Николаевич к Гаганову.

— Господа, займите ваши места! — скомандовал Кириллов.

Опять сошлись, опять промах у Гаганова и опять выстрел вверх у Ставрогина. Про эти выстрелы вверх можно было бы и поспорить: Николай Всеволодович мог прямо утверждать, что он стреляет как следует, если бы сам не сознался в умышленном промахе. Он наводил пистолет не прямо в небо или в дерево, а все-таки как бы метил в противника, хотя впрочем брал на аршин поверх его шляпы. В этот второй раз прицел был даже еще ниже, еще правдоподобнее; но уже Гаганова нельзя было разуверить.

— Опять! — проскрежетал он зубами; — все равно! Я вызван и пользуюсь правом. Я хочу стрелять в третий раз… во что бы ни стало.

— Имеете полное право, — отрубил Кириллов. Маврикий Николаевич не сказал ничего. Расставили в третий раз, скомандовали; в этот раз Гаганов дошел до самого барьера, и с барьера, с двенадцати шагов, стал прицеливаться. Руки его слишком дрожали для правильного выстрела. Ставрогин стоял с пистолетом, опущенным вниз, и неподвижно ожидал его выстрела.

— Слишком долго, слишком долго прицел! — стремительно прокричал Кириллов; — стреляйте! стре-ляй-те! — Но выстрел раздался, и на этот раз белая пуховая шляпа слетела с Николая Всеволодовича. Выстрел был довольно меток, тулья шляпы была пробита очень низко; четверть вершка ниже, и все бы было кончено. Кириллов подхватил и подал шляпу Николаю Всеволодовичу.

— Стреляйте, не держите противника! — прокричал в чрезвычайном волнении Маврикий Николаевич, видя, что Ставрогин как бы забыл о выстреле, рассматривая с Кирилловым шляпу. Ставрогин вздрогнул, поглядел на Гаганова, отвернулся и уже безо всякой на этот раз деликатности выстрелил в сторону, в рощу. Дуэль кончилась. Гаганов стоял как придавленный. Маврикий Николаевич подошел к нему и стал что-то говорить, но тот как будто не понимал. Кириллов уходя снял шляпу и кивнул Маврикию Николаевичу головой; но Ставрогин забыл прежнюю вежливость; сделав выстрел в рощу, он даже и не повернулся к барьеру, сунул свой пистолет Кириллову и поспешно направился к лошадям. Лицо его выражало злобу, он молчал. Молчал и Кириллов. Сели на лошадей и поскакали в галоп.

 

В. Дурасов. Дуэльный кодекс. Часть четвертая

Дуэль на пистолетах

XXXV

Выбор места для дуэли

369. При дуэли на пистолетах место поединка должно быть выбрано секундантами до дуэли и упоминание о выборе должно быть сделано в протоколе переговоров.

370. При дуэли на пистолетах следует выбирать совершенно открытую местность, ровную, с твердой почвой.

371. Противники должны в равной мере терпеть от недостатков места, погоды и остальных внешних условий.

372. Места противников всегда распределяются по жребию.

XXXVI

Одежда противников

373. При дуэли на пистолетах противники имеют право оставаться в обыкновенной одежде предпочтительно темного цвета. Крахмальное белье и верхнее платье из плотной ткани не допускаются.

374. Перед началом дуэли противники снимают с себя медальоны, медали, бумажники, кошельки, ключи, пояса, помочи и т. д., то есть все, что может задержать пулю.

375. Противники, носящие пояс, бандаж или какую-нибудь иную хирургическую повязку, обязаны сделать заявление об этом до окончательного подписания протокола переговоров.

376. Секунданты устанавливают: 1) что повязка требуется состоянием здоровья; 2) что величина ее не превышает обыкновенных размеров.

377. Перед началом дуэли противники обязаны допустить секундантов противной стороны осмотреть их, с целью удостовериться в соблюдении вышеуказанных условий.

Секунданты обязаны всегда исполнять эту формальность.

XXXIX

Определение расстояний

378. Право выбора расстояний принадлежит при оскорблениях первой или второй степени секундантам и — оскорбленному при оскорблении действием.

379. При всех отдельных видах дуэлей на пистолетах существует минимальное и максимальное расстояние, разрешенное дуэльным правом.

380. Когда право выбора расстояний принадлежит секундантам, при разногласии относительно максимального и минимального расстояний обязательным является среднее расстояние.

381. Уменьшить минимальное расстояние имеют право противники только с обоюдного согласия и с согласия секундантов.

382. Увеличить максимальное расстояние ни противники, ни секунданты, даже с общего согласия, не имеют права, так как при таких условиях дуэль лишается серьезного смысла.

XXXX

Определение промежутка времени для обмена выстрелами противников

383. Право определения промежутка времени, в течение которого противники имеют право стрелять, принадлежит исключительно секундантам.

384. При всех видах дуэли на пистолетах секунданты должны определить заранее время, в течение которого противники обязаны обменяться выстрелами и по истечении которого они не имеют права стрелять.

Офицер Конногвардейского полка

1830-е гг. Литография

385. Существуют две системы для исчисления времени: 1) время считается с момента подачи команды; 2) время считается с момента первого выстрела.

386. При дуэли на месте по команде, на месте по желанию и на месте с последовательными выстрелами возможно применение исключительно первой системы. При дуэли с приближением без остановки, с остановкой и по параллельным линиям возможно применение обеих систем.

387. Если один из противников не выстрелил в определенный срок, то он теряет право на выстрел.

388. Если оба противника не выстрелили в определенный срок, то дуэль прерывается и снова возобновляется сначала, при соблюдении всех формальностей.

XXXXI

Выбор пистолетов

389. При дуэли на пистолетах существуют две системы для выбора пистолетов: 1) противники пользуются своим личным оружием; 2) противники личным оружием не пользуются.

390. В первом случае каждый противник привозит свою пару пистолетов и ею пользуется.

391. Во втором случае секунданты противных сторон привозят по паре пистолетов, неизвестных противникам, и выбор пары пистолетов решается по жребию.

392. Право пользования личным оружием принадлежит оскорбленному действием, с условием разрешить противнику пользоваться тем же правом.

Николай I со свитой у Конногвардейского манежа.

Литография. Середина XIX в.

393. При оскорблениях первой или второй степени секунданты определяют способ выбора пистолетов; они, с обоюдного согласия, имеют право решить выбор пистолетов по жребию или предоставить противникам право пользоваться личным оружием.

394. Если каждый из противников пользуется своим личным оружием, то обе пары пистолетов могут не быть совершенно одинаковыми, но их калибр должен быть одинаков, пистолеты обеих пар должны быть нарезные или гладкоствольные, и обе пары должны быть с прицелом или без него.

395. Если противники не пользуются личным оружием и выбор пары пистолетов решается по жребию, то пистолеты каждой пары должны быть совершенно одинаковыми.

396. Противник, на оружие которого не пал жребий, выбирает любой пистолет из пары, предназначенной по жребию для дуэли.

397. Право выбора пистолета принадлежит также тому, кто не привез своих пистолетов на поле поединка и должен пользоваться оружием противника.

XXXXII

Свойства пистолетов, необходимые для годности для дуэли

398. Пистолеты должны быть обыкновенного образца, то есть соответствовать ряду нижеуказанных условий.

399. В противном случае секунданты противника имеют право отказаться от данной пары пистолетов и требовать, в интересах своего доверителя, употребления обыкновенных пистолетов нормального и принятого образца.

400. От пистолетов, плохо сделанных и неудобных для употребления, секунданты противной стороны имеют право отказаться.

401. Пистолеты должны быть одноствольные, не центрального боя, а заряжающиеся с дула.

402. Пистолеты могут быть гладкие или нарезные.

403. Пистолеты могут быть с прицелом или без прицела.

XXXXIII

Заряжение пистолетов

404. Заряжение пистолетов производится всегда перед самой дуэлью на поле поединка.

405. Заряжение пистолетов может производиться двояким образом: 1) пистолеты заряжаются секундантами; 2) пистолеты заряжаются посторонним лицом, специально приглашенным для этого (редко употребляемый способ).

406. Выбор способа заряжения пистолетов зависит от секундантов.

Пистолеты заряжают секунданты

407. Когда заряжение пистолетов производится секундантами, то различают два случая: 1) противники пользуются личным оружием; 2) противники личным оружием не пользуются.

408. Когда противники пользуются своим личным оружием, секунданты каждого из противников заряжают друг перед другом пистолет своего доверителя.

409. Когда противники личным оружием не пользуются, секунданты каждого противника заряжают один из пистолетов.

410. Секунданты заряжают пистолеты друг перед другом, употребляя при этом одну и ту же меру и взаимно проверяя точность зарядов.

411. Секунданты, с общего согласия, имеют право предоставить одному из секундантов, избранному единогласно или по жребию, право заряжать пистолеты.

Пистолеты заряжает постороннее лицо

412. Когда заряжение пистолетов производится посторонним лицом, то все четыре секунданта должны присутствовать при заряжении и контролировать действия заряжающего лица.

XXXXIV

Виды дуэлей на пистолетах

413. Дуэлей на пистолетах существует шесть различных видов: дуэль на месте по команде, дуэль на месте по желанию, дуэль на месте с последовательными выстрелами, дуэль с приближением, дуэль с приближением и остановкой, дуэль с приближением по параллельным линиям.

Дуэль на месте по команде

414. При дуэли на месте по команде противники становятся на расстоянии от 15 до 30 шагов друг от друга, держа пистолеты вертикально дулом вниз или вверх.

415. По команде «раз» противники поднимают или опускают пистолеты и имеют право стрелять до команды «три».

416. Между каждой командой «раз, два, три» промежуток в одну секунду.

417. По команде «три» противники теряют право стрелять и секунданты обязаны прекратить дуэль.

Дуэль на месте по желанию

418. При дуэли на месте по желанию противники становятся на расстоянии от 15 до 30 шагов друг от друга, держа пистолеты вертикально дулом вниз или вверх.

419. По команде «стреляйте» противники имеют право поднять или опустить пистолеты и обменяться выстрелами в течение одной минуты с момента подачи команды. Иногда противников ставят спиной друг к другу и они имеют право обернуться только после команды «стреляйте».

420. По истечении минуты с момента подачи команды противники теряют право стрелять и секунданты обязаны прекратить дуэль.

421. Раненый противник имеет право стрелять в течение 30 секунд с момента нанесения ему раны.

Дуэль на месте с последовательными выстрелами

422. При дуэли с последовательными выстрелами противники становятся на расстоянии от 15 до 30 шагов друг от друга, держа пистолеты вертикально дулом вниз или вверх.

423. При этом виде дуэли один из противников стреляет первым, другой вторым.

424. Право первого выстрела определяется исключительно по жребию.

425. По команде «стреляйте» противник, стреляющий первым, имеет право стрелять в течение 30 секунд с момента подачи команды, а его противник должен ждать выстрела совершенно неподвижно.

426. При выстреле противника, стреляющего вторым, соблюдаются те же условия.

427. По истечении 30 секунд с момента подачи команды противники теряют право стрелять и секунданты обязаны прекратить дуэль.

428. Раненый противник имеет право стрелять в течение одной минуты с момента подачи команды.

Дуэль с приближением

429. При дуэли с приближением противники становятся на расстоянии от 35 до 45 шагов друг от друга; секунданты проводят между ними две линии, на расстоянии от 15 до 25 шагов одна от другой, называемые барьерами, причем каждая из них на расстоянии 10 шагов от мест противников.

430. Каждый из противников независимо от другого имеет право, но не обязан, идти прямо навстречу противнику на десять шагов вперед до барьера, держа пистолет вертикально дулом вниз или вверх. Другой противник, в свою очередь, имеет право идти вперед или стоять на месте.

Петергоф. Вид на Бабигон

Литография П. Бореля. 1853 г.

431. Оба противника имеют право стрелять после команды «сближаться», когда им заблагорассудится, но второй выстрел должен последовать в течение 30 секунд с момента первого выстрела, или, по другой системе, оба выстрела должны последовать в течение одной минуты с момента команды «сближаться».

432. Противники не имеют права стрелять на ходу и противник, желающий стрелять, обязан остановиться и только тогда имеет право поднять или опустить пистолет и прицелиться.

433. Противники имеют право остановиться и прицелиться, не стреляя, и после остановки вновь продолжать идти вперед, держа пистолет дулом вниз или вверх.

434. Противник, выстреливший первым, обязан ждать выстрела своего противника совершенно неподвижно, на месте, с которого он стрелял.

435. Противник, стреляющий вторым, имеет право приближаться до барьера к противнику, выстрелившему первым.

436. Раненный первым выстрелом имеет право стрелять в противника, который не обязан приближаться к нему, в течение одной минуты с момента получения раны.

437. По истечении 30 секунд с момента первого выстрела противник, стреляющий вторым, теряет право стрелять, или, по другой системе, по истечении одной или двух минут с момента подачи команды оба противника теряют право стрелять и секунданты обязаны прекратить дуэль.

Дуэль с приближением и остановкой

438. При дуэли с приближением и остановкой противники становятся на расстоянии от 35 до 45 шагов друг от друга; секунданты проводят между ними две линии, на расстоянии от 15 до 25 шагов одна от другой, называемые барьерами, причем каждая из них на расстоянии 10 шагов от мест противников.

439. Каждый из противников независимо от другого имеет право, но не обязан, идти зигзагообразно навстречу другому на десять шагов вперед до барьера, не отходя более чем на два аршина с каждой стороны от прямой линии, соединяющей его место с местом противника, причем противники имеют право опускать пистолеты и прицеливаться на ходу. Другой противник, в свою очередь, имеет право идти вперед или стоять на месте.

440. Оба противника имеют право стрелять после команды «сближаться», когда им заблагорассудится, но второй выстрел должен последовать в течение 30 секунд с момента первого выстрела, или, по другой системе, оба выстрела должны последовать в течение одной или двух минут с момента команды «сближаться».

441. Противники имеют право стрелять на ходу и противник, желающий стрелять, не обязан остановиться, но имеет право остановиться и прицелиться, не стреляя, и после остановки вновь продолжать идти вперед.

442. После первого выстрела оба противника обязаны немедленно остановиться и не имеют права подвигаться вперед.

443. Противник, выстреливший первым, обязан ждать выстрела своего противника совершенно неподвижно на месте, с которого он стрелял.

444. По истечении 30 секунд с момента первого выстрела противник, стреляющий вторым, теряет право стрелять, или, по другой системе, по истечении одной или двух минут с момента подачи команды оба противника теряют право стрелять и секунданты обязаны прекратить дуэль.

445. Раненный первым выстрелом имеет право стрелять в противника в течение одной минуты с момента получения раны.

Дуэль с приближением по параллельным линиям

446. При дуэли по параллельным линиям секунданты проводят на поле поединка две параллельные линии на расстоянии 15 шагов одна от другой и длиною от 25 до 35 шагов каждая.

447. Противники становятся на противоположных концах двух различных параллельных линий.

448. Каждый из противников, независимо один от другого, имеет право, но не обязан идти навстречу противнику по намеченным параллельным линиям, держа пистолет вертикально дулом вверх, сближаясь вследствие этого в известный момент до 15 шагов со своим противником, который, в свою очередь, имеет право идти вперед или стоять на месте.

449. Оба противника имеют право стрелять после команды «сближаться» когда им заблагорассудится, но второй выстрел должен последовать в течение 30 секунд с момента первого выстрела, или, по другой системе, оба выстрела должны последовать в течение одной или двух минут с момента подачи команды «сближаться».

450. Противники не имеют права стрелять на ходу и противник, желающий стрелять, обязан остановиться и только тогда имеет право опустить пистолет и прицелиться. Противники имеют право остановиться и прицелиться не стреляя, и после остановки вновь продолжить идти вперед, держа пистолет дулом вверх.

451. Противник, стрелявший первым, обязан ждать выстрела своего противника совершенно неподвижно на месте, с которого он стрелял.

452. Противник, стреляющий вторым, имеет право приближаться к противнику, выстрелившему первым.

453. По истечении 30 секунд с момента первого выстрела противник, стреляющий вторым, теряет право стрелять, или, по другой системе, по истечении одной или двух минут с момента подачи команды оба противника теряют право стрелять и секунданты обязаны прекратить дуэль.

454. Раненный первым выстрелом имеет право стрелять в противника, который не обязан приближаться к нему, в течение одной минуты с момента получения раны.

XXXXV

Руководитель дуэли

455. При дуэли на пистолетах необходим руководитель дуэли, подающий команду.

456. Право выбора руководителя дуэли принадлежит исключительно секундантам, а не противникам.

457. Существуют две системы для выбора руководителя дуэли, причем указание об избранной системе должно быть сделано в протоколе. По первой системе, руководитель избирается из числа секундантов, по второй — руководителем должно быть постороннее лицо.

458. По первой системе, если все секунданты лица опытные, они вручают руководство дуэлью старшему по возрасту из своей среды и он берет в помощники старшего секунданта противной стороны.

459. Если среди секундантов имеются лица малоопытные, они вручают обязанность руководителя наиболее опытному из них.

460. В случае разногласия между секундантами выбор руководителя решается по жребию.

461. По второй системе, руководитель дуэли избирается не из числа секундантов и должен быть постороннее лицо.

462. Руководитель избирается на следующих условиях: 1) руководитель одобряет условия, занесенные в протокол встречи и обязуется их выполнить; 2) руководитель сохраняет все данные условия и не вносит никаких изменений; 3) руководитель разделяет обязанности и ответственность секундантов.

XXXXVI

Начало дуэли

463. Руководитель дуэли указывает каждому секунданту его роль и, если он избран из числа секундантов, назначает себе помощника.

464. Руководитель отмеряет расстояния и определяет по жребию места противников.

465. Если противники употребляют личное оружие, руководитель определяет готовность обеих пар пистолетов.

466. Если противники не употребляют личное оружие, руководитель определяет по жребию пару пистолетов для дуэли.

467. Младшие секунданты отводят противников на места, доставшиеся им по жребию.

468. Руководитель дуэли становится сбоку от противников, на равном расстоянии от каждого из них, в десяти шагах от линии, соединяющей противников. Секундант, исполняющий обязанность его помощника, становится с противоположной стороны и на таком же расстоянии от противников.

Петергоф. Итальянский фонтан

Гравюра по рисунку С. Щедрина. 1800-е гг.

469. Остальные два секунданта становятся в 15 шагах от противников таким образом, чтобы около каждого из противников был секундант противной стороны.

470. Если руководитель дуэли выбран не из числа секундантов, то руководитель дуэли занимает то же место, помощника он не имеет. Около каждого из противников в 15 шагов расстояния становятся оба секунданта противной стороны, один справа, другой слева.

471. Все секунданты и распорядитель вооружены пистолетами.

472. Когда все встанут на свои места, руководитель дуэли берет пару заряженных пистолетов, предназначенных для дуэли, подвергает их быстрому вторичному осмотру, показывает секундантам, и, удостоверившись взглядом, что каждый на своем месте, обращается к противникам со следующим напоминанием: «Господа, вам известны условия дуэли, вы их подписали и одобрили. Я напоминаю вам, что, когда я отдам вам пистолеты, честь обязывает вас не делать никаких движений до моей команды „начинайте“. Точно так же вы должны немедленно опустить пистолеты по команде „стой“». Произнеся эти слова, он отдает пистолеты противникам, которые обязаны держать их дулом вверх.

473. Совершив это и окинув быстрым взглядом позицию противников и секундантов, руководитель отходит на свое место и, спросив противников, готовы ли они, и получив на это утвердительный ответ, следя по часам, подает команду о начале дуэли.

474. После начала дуэли секунданты не остаются пассивными, предоставляя одному руководителю заботу распоряжаться дуэлью по своему усмотрению.

Руководитель дуэли назначается только затем, чтобы объяснить руководство и тем избежать замешательства.

Павловский парк.

Литография по рисунку В. Садовникова. 1830-е

475. Права секундантов и руководителя, как и ответственность, — равны: избранные для установления условий, закрепляемых протоколом, они равно обязаны наблюдать и за выполнением их.

476. Если руководитель дуэли уклонится от правил, долг и обязанность секундантов поправить его.

XXXXVII

Количество выстрелов

477. Каждый из шести законных видов дуэли на пистолетах, как законченное целое, состоит всегда из обмена противников двумя выстрелами.

478. С обоюдного согласия противники имеют право согласиться повторять известный, только один и тот же, вид дуэли два или три раза или повторять его до нанесения одному из противников смертельной раны.

479. При повторении дуэли одна должна немедленно следовать за другой, но с соблюдением каждый раз обязательных формальностей.

480. Условие повторяемости дуэли должно быть обязательно занесено в протокол; в противном случае секунданты обязаны не допустить продолжения дуэли после обмена двумя выстрелами.

Осечка

481. Осечка считается в одном случае за произведенный выстрел, в другом не считается за выстрел.

482. Осечка считается за выстрел в тех случаях, когда исчисление времени начинается с момента подачи команды, и в данном случае противник, пистолет которого дал осечку, считается сделавшим выстрел.

483. Осечка не считается за выстрел в тех случаях, когда исчисление времени начинается с момента первого выстрела и при дуэли с последовательными выстрелами, и противник, пистолет которого дал осечку, имеет право требовать перезаряжения.

484. В том случае, когда осечка не считается за выстрел, если осечку дал пистолет противника, стрелявшего первым, то он обязан заявить об этом и руководитель обязан немедленно прервать дуэль и перезарядить пистолет, после чего дуэль возобновляется сначала с соблюдением всех обязательных формальностей.

485. В том случае, когда осечка не считается за выстрел, если осечку дал пистолет противника, стрелявшего вторым, то руководитель обязан перезарядить пистолет и предоставить противнику заранее определенный законный срок для права выстрела.

XXXXVIII

Выстрел в воздух

486. Стрелять в воздух имеет право противник, стреляющий вторым.

487. Противник, выстреливший первым в воздух, в случае если его противник не ответит на его выстрел или также выстрелит в воздух, считается уклонившимся от дуэли и подвергается всем законным последствиям такого поступка.

488. Другой противник, стреляющий вторым, имеет полное право ответить на первый выстрел противника, обращенный в воздух, действительным выстрелом, причем в таком случае дуэль считается истекшей по дуэльным законам и противник, выстреливший первым в воздух, не подвергается законным последствиям.

XXXXIX

Действия противников, недопустимые по дуэльному праву при дуэли на пистолетах, и их законные последствия

489. При дуэли на пистолетах следующие поступки не допускаются дуэльным правом, считаются бесчестными и влекут за собой законные последствия:

490. Выстрел одного из противников, сделанный хотя бы за секунду до команды о начале дуэли или после команды об окончании.

491. Какое-нибудь восклицание одного из противников в течение дуэли, исключая невольного восклицания в момент получения раны и заявления об осечке.

492. Какие-нибудь резкие телодвижения противника, выстрелившего первым, ожидающего выстрела противника.

Законные последствия нарушений дуэльного права

493. При совершении одним из противников одного из вышеуказанных нарушений дуэльного права — бесчестного поступка, он подвергается нижеуказанным законным последствиям:

494. Дуэль прекращается.

495. Секунданты противной стороны, стоящие рядом с ним, имеют право застрелить противника, совершившего нарушение.

496. Совершенный поступок рассматривается как простое убийство или попытка к тому, и дело передается судебным властям.

497. Секунданты составляют протокол с обозначением совершенного поступка и извещают о нем, посылая копию протокола, членов корпорации, места служения или общества, в котором состоял совершивший нарушение.

498. Совершивший нарушение лишается права вызова и подвергается последствиям, указанным в §§ 127, 128, 129.

 

В. Дурасов. Дуэльный кодекс. Часть пятая

Дуэль на саблях

499. Хотя дуэль на саблях принадлежит к числу законных дуэлей, но употребляется редко, и оскорбитель имеет право отказаться от нее без определения суда чести и оскорбленный обязан избрать другой законный род оружия для дуэли.

500. Условия дуэли на саблях одинаковы с условиями дуэли на шпагах. Единственное различие заключается в том, что дуэль данного рода оружия может происходить на прямых или кривых саблях. В первом случае противники могут рубить и колоть, во втором — только рубить.