Ревностный христианин, шетландский священник Джон Милл вел дневник, в котором о дьяволе рассуждал столь по-свойски, как если бы тот был одним из его прихожан. Второй отрывок из его дневника поистине ужасен.

Я оставил жену в Лервике, покуда дом не приведут в порядок; почему-то я полагал, что женитьба избавит меня от большинства житейских затруднений, но вскоре выяснилось, что это вовсе не так. Стоимость ремонта дома возросла, однако с этим мы справились. Куда тяжелее нам пришлось с напыщенными и вороватыми слугами, которые тащили все, что попадалось под руку, словно были дикарями, а не добрыми христианами. Моя жена, будучи изящного телосложения, не могла вынести этакого поведения со стороны людей, которые словно не боялись ни Господа, ни хозяина. По счастью, отыскался способ распорядиться землей, и я рассчитал всех слуг, кроме одного, из-за чего доход увеличился, а забот стало меньше. Я также прилагал немалые усилия, чтобы стать своим для паствы, и это привело к благоприятному исходу, хотя и было нелегко. Обстоятельства вынуждали меня бороться с многочисленными суевериями, особенно в отношении причастия, каковое паства моя воспринимала как наделение колдовскими амулетами, дарующими избавление от грехов; и тот довод, что подобное лишь усугубляет их греховность, нисколько не помогал развеять иллюзии. Местные жители не желали меня слушать, пусть даже Господь насмерть поразил молодого парня, который, как говорили, пришел в церковь, хотя сам предавался блуду, и пусть я увещевал прочих внять сему примеру и покаяться в грехах.

Сатана же бесчинствовал и овладел двумя бедными женщинами и одним мужчиной. Одна из этих женщин была глухонемой и никак не отзывалась на все мои слова; когда же знакомая жестами справилась у нее, что сие значит, она ответила, что дьявол запрещает ей говорить, что я и подозревал. Но потом дьявол заговорил ее устами… Он сказал, что я обманул его, на что я назвал его отъявленным негодяем (каков он и есть, разумеется) и прибавил, что никогда и никому не лгал и лгать не намерен. Когда же я вновь обратился к бедной женщине, он велел мне оставить ее в покое — дескать, она принадлежит ему. Я отвечал, что он не получит никого, покуда душа не окажется проклятой. Когда я молился, он препятствовал мне, но замолкал после нескольких фраз. Бедная женщина наконец оправилась и немало изумилась, когда ей объяснили, что она грубо разговаривала со мной; она не ведала, что ее устами говорил враг рода человеческого. С другой бедной женщиной случилось почти то же самое, и, будучи одержима бесом, она родила дитя, совершенно не испытывая боли.

1777 год

В июне сын мистера Джеймса Спенса из Мид-Йелла, во время школьных занятий в одиночку, хотя ему было всего 7 или 8 лет, взобрался на утес Самберг-Хед за птичьими яйцами, но сорвался и упал в море; тела не нашли, потому что, должно быть, его унесло речением. То, что это случилось в субботу, должно послужить предостережением старым и малым, в особенности же семейству Спенсов, ибо здесь мало почитают заповеди Божьи, в том числе и насчет дня отдохновения от трудов.