Я рассказал обо всем Допотопо. Он слушал спокойно, не перебивая и не озираясь, даже его большой палец, время от времени порывавшийся выполнить свою освободительную миссию, застывал па полпути к носу,
– Что прикажешь делать, наставник, в данной, стало быть, ситуации? – спросил я, принимаюсь за уже порядком остывший борщ, которым он, как обычно, угостил меня в начале нашего разговора.
Он подцепил ножом кусок вареной свеклы, окунул в подсолнечное масло, густо посыпал солью и отправил в рот. Что-то вроде гастрономического умиления промелькнуло на его лице, затем оно снова поугрюмело
– Эти чертовы тройки! Навязались на мою голову!
– Но ведь команду набирал ты!
– Если бы это было так, хлопчик…
– Тогда кто же? Qui sont ces gens?
– Если бы это знать, хлопчик…
Я бросил ложку в баклагу, мне захотелось орать, крушить все, разнести в щепки эту проклятую «Лохань», где все всё знают и никто ничего не знает!
Наставник заметил мое состояние и виновато улыбнулся. Затем взял мою руку и приложил к своему затылку. Я обомлел: под волосами пальцы нащупали четкие контуры такого же, как у меня, квадрата!…
– Видишь, и у меня задний ум появился, – невесело пошутил он.
– Cest clair ! – невольно вырвалось у меня. Хотя ясности-то как раз мне больше всего и не хватало. – Когда ты это обнаружил?
– Какая разница…
– Все-таки!
– Ты лучше вот что, хлопчик, – он наклонился ко мне, перейдя на шепот. – Скажи, ты знаешь, кто интересовался теми шифровками?
– По-моему, все кому не лень.
– Поконкретней можно?
– Можно. Но легче назвать тех, кто не интересовался: Манана-Бич, Битюг и Хрумс.
Наставник помолчал, задумчиво подкручивая ус. Потом сказал:
– Надо бы как-то сделать, чтобы и они узнали о шифровках.
– Проще простого! Объявить по каналу внутренней связи…
– Мне не до шуток.
– Какие уж тут шутки, наставник! Если секрет знают все, он перестает быть секретом. Вы этого хотите?
– Лично я ничего не хочу, хлопчик, кроме одного: поскорей добраться до Терры. А с шифровками такие дела. Надо, чтоб их прочли все, но при этом пусть каждый думает, что прочел только он один Ясно?
– Яснее не бывает, наставник. – Я поднялся и по-военному вскинул вытянутую– ладонь, приложив ее не к виску, как положено по уставу, а к затылку. – Разрешите приступить к исполнению?
– И вот еще что, хлопчик. – Допотопо смущенно отвел глаза. – Ты это, как-нибудь проверь Дваэ, ночку, ну, на предмет этого… «заднего ума»…
– Проверено, мин нет, – отрапортовал я.
– Всю проверил?
– Что значит всю? У нее один затылок!
– Так ведь эта штука не обязательно должна быть на затылке, особливо у ихнего пола…
– Ты думаешь…
– Вот именно. Понимаешь, какое дело… – по привычке он приблизил большой палец к носу, затем (вероятно, у него появилась вторая привычка) осторожно потрогал им затылок. – Она же у нас массажистка, ежедневно прощупывает нам все косточки… Ну вот. Разве может она не заметить такую шишку? Навряд ли, верно?
Я был вынужден согласиться.
– Почему же она ничего не сказала ни тебе, ни мне?
– Наставник, но ведь эта штуковина могла появиться после массажа?
– Или, – он опять перешел на шепот, – из-за массажа…
– Но ведь… – я почувствовал, что у меня отвисает челюсть, – маэстро сам признался, что это их рук дело! Мол, это их телохранитель, приставленный, так сказать, охранять меня от Дваэн…
– Но приставленный самой Дваэн, понимаешь?
– Дваэн решила защитить нас от самой себя?
– Вот именно. Если ты обнаружишь у нее эту штучку, значит, хотя… не будем спешить с выводами, хлопчик. Ладно, ступай. Баклагу с собой забери, ты же почти не ел.
– До еды ли сейчас, наставник?
– Бери, бери, – он насильно сунул мне в руки баклагу, – ты совсем сдал за последнее время, на тебе лица нет. Ничего, хлопчик, как-нибудь выкрутимся. Не впервой… Погоди…
Он порылся у себя под койкой и протянул мне… флакон «трифаносомы»:
– Для аппетита. Спрячь в карман, а то не донесешь до бокса, Бешенка с рукой оторвет… Толковый он мужик, но как напьется!…
– Да он и трезвый заведется…
– Ну, не говори, не видел ты его в подпитии, а я видел!… Это конец света, хлопчик.
– Кстати о конце света. Наставник, так что там слышно о Терре? А то несемся туда как угорелые, а сами ничего не знаем…
– Прилетим, узнаем, – дал он исчерпывающий ответ.