Тёма проснулся раньше всех. От холода и головной боли. Нашарив фонарик, он оглядел помещение. В углу лазарета были сложены продукты. Не много но, дня три прожить можно. Никотин спал как младенец, а Дон тяжело вздыхал и ворочался. Китяж лежал пластом и Тёма, аккуратно подойдя к нему, убедился, что он ещё дышит и тихонько, чтобы не будить товарищей, вышел в соседнее помещение. Там он нашёл эмалированную кастрюлю и понял, что давненько не ел горячего. Да и Дону с Никотином не мешало бы подкрепиться. А для того, чтобы питаться регулярно и правильно, нужно было соорудить что-то типа плиты. За её постройку он и решил взяться.

Разблокировав дверь, он медленно открыл её и вышел на лестницу. Небо, затянутое тёмными, свинцовыми тучами, не предвещало ни чего хорошего. Особенно после того, как вояки потеряли вертолёт. Сто пудов, либо зальют весь Павловск каким-нибудь напалмом, либо прикатят что-то типа "Смерча"" или "Урагана" и, всё равно, сравняют остатки разрушенного городка с землёй. Третьего не дано.

Оказалось, что — дано. Едва он вышел из бомбоубежища, как сразу увидел десяток человек с автоматами и в костюмах химзащиты, которые шли по следам, оставленным их боевой машиной. Оценив ситуацию, он моментально метнулся вниз и, толкнув Дона, схватил ВАЛ и выскочил на улицу. Автоматчики уже стояли на том месте, где следы "Тигра", начали путаться. Ещё бы секунду, и они бы пошли в сторону "Весты", где и прятался автомобиль, но Архангел не дал им такой возможности. Он поймал в прицел того, кто больше всех махал руками и пустил ему пулю прямо в затылок. А за одно, свернул челюсть тому, который стоял напротив.

И тут раздались первые автоматные очереди. Откуда-то справа. Тёму спасло только то, что правый бок и спина его были прикрыты бетонным бруствером, о который и шлепнулись пули. Архангел развернулся и чётко между окуляров противогаза, влепил пулю стрелку, который залёг на дороге, за поребриком, метрах в двухстах. И, снова развернувшись "погасил" ещё одного автоматчика, который, в отличие от своих товарищей метался по открытому месту в поисках укрытия. Справа опять загрохотал автомат. Снова разворот и поиски стрелявшего.

— Что тут у тебя происходит? — Дон уже снаряжал свой "ствол", а в проёме бронированной гермодвери появился хромающий Никотин, с СВУ на перевес.

— Вечерний променад, — сухо ответил Тёма. Стрелок спрятался неплохо, в обломках дома, не далеко от того, который "уснул" на дороге. Точным выстрелом Архангел усыпил и его, — Давай, бери сектор на наш гараж, а я крою этих.

Никотин уже поднялся по лестнице и тоже начал выцеливать группу у магазина. Беглого взгляда ему было достаточно, чтобы констатировать:

— Простые "сапоги". Ни чего не умеют. Лежат как брёвна.

— Слышь, военный, — тихонько ткнул его в бок Дон, — а откуда они взялись?

— В Павловске воинская часть была… есть, красавЧЕГ, — Никотин плавно потянул спусковой крючок. Раздался оглушительный выстрел. Ребята до такой степени привыкли к тихим шлепкам своих бесшумных автоматов, что грохот СВУ, показался им выстрелом из пушки. А Никотин, убедившись в том, что выстрел не пропал даром, продолжил. — Так вот, в Павловске была воинская часть. Учебка, радистов здесь готовили. Так это — похоже, рота обеспечения, — Никотин положил винтовку на бруствер и, сложив губы рупором, громко крикнул, — ВНИМАНИЕ!!! ГОВОРИТ ГВАРДИИ КАПИТАН НИКИТИН!!! ВСЕ, КТО ХОЧЕТ ЖИТЬ!!! ПОЛОЖИТЬ ОРУЖИЕ И ВСТАТЬ С ПОДНЯТЫМИ РУКАМИ!!! В ПРОТИВНОМ СЛУЧАЕ ВСЕ, ОКАЗАВШИЕ СОПРОТИВЛЕНИЕ, БУДУТ УНИЧТОЖЕНЫ!!! ВСЕМ, КТО СДАСТ ОРУЖИЕ, Я ГАРА…

Договорить ему не дали. По бетонным стенкам, укрывавшим парней, открыли огонь из двух десятков автоматов. Они, еле успели спрятаться, от града пуль, который полетел в их сторону, с двух сторон.

— Дон! Вниз, к двери!!! — Никотин старался перекричать канонаду, — Принеси патронов, закрой дверь и жди нас!!! Понял???

Новиков, зажав ладонями уши, испуганно закивал головой и через пять секунд, был уже в убежище. Собрав пяток магазинов от ВАЛа и найдя один от СВУ, он метнулся назад. К держащим оборону товарищам. И как только он положил на бетонные ступени весь найденный боеприпас, канонада стихла.

— Перезаряжаются, — прокомментировал Никотин, — Тёма, встали! Дон, вниз! Работаем!!! — и вскочив, если так можно сказать о движении раненого, моментально поймал в прицел автоматчика. Архангел к тому времени снял уже одного и выцеливал другого, лежащего за остатками забора ВОГа, сразу за котельной. В химзащите, да ещё и в противогазе не очень-то и удобно менять магазин. А если ещё и на стрельбище возят раз в год, то вообще — не комильфо. Автоматчик судорожно пытался пристегнуть рожок, но он упорно не хотел попадать своим "зубом" в нужный паз. Плевок Тёминого автомата решил эту проблему и автоматчик успокоился. А, правее машины, за остатками старого помойного бочка, ещё один ухарь уже променял магазин и, потянув затвор начал прицеливаться… ШЛЁП!!! И он опрокинулся навзничь, зажав мёртвой хваткой спусковой крючок и выпуская в никуда тридцать патронов. На этом решили прекратить, ибо с каждой стороны, снова вспыхнули огоньками, с десяток стволов. Тёма развернулся и успел дёрнуть за собой Никотина. Стрельба опять приняла беспорядочный характер.

— Прекратить огонь… Прекраааатиииить!!!! — заорал кто-то в стане нападавших. Огонь стих и осаждённые прислушались. Похоже, командир нападавших хотел что-то сказать. Так оно и вышло, — Говорит старший лейтенант Погосян. По приказу гвардии полковника Смыслова, всё живое в Зоне "П" должно выть уничтожено!!! Настоятельно советую вам сдать оружие!!! В пртивном случае мы вынуждены будем вас уничтожить!!!

— СЛУШАЙ МЕНЯ, ПОГОСЯН!!! — прокричал Никотин перезаряжая СВУ, — КАК НИ СТРАННО, НО У МЕНЯ ТАКОЙ ЖЕ ПРИКАЗ!!! — беглый капитан, действительно получил такой приказ, вот только выполнять его он больше не собирался, однако этого страшного лейтенанта нужно было пугануть, — И, В ОТЛИЧИЕ ОТ ВАС, Я ЕГО ВЫПОЛНЯЮ!!! Я НЕ ЗНАЮ, КТО ТЫ, НО НАСТОЯТЕЛЬНО ТЕБЕ РЕКОМЕНДУЮ!!! — где-то, сзади, на завале, застрекотал пулемёт, и Тёма вздрогнул и посмотрел на Никотина. Тот лишь пожал плечами и продолжил, — ТЕБЕ, И ТВОИМ БОЙЦАМ!!! ПОЛОЖИТЬ ОРУЖИЕ НА ЗЕМЛЮ!!! РУКИ ЗА ГОЛОВУ И В ТАКОМ СОСТОЯНИИ ОТПРАВИТЬСЯ В СТОРОНУ ФИЛЬТРА!!! НЕ ДОВОДИ ДО ГРЕХА, ПОГОСЯН!!! СКОЛЬКИХ БОЙЦОВ ТЫ УЖЕ ПОТЕРЯЛ???

— Я не могу выполнить такое указание, капитан!!! — ответил Погосян издали, — и возьму ваш холмик штурмом!!! Чего бы мне это не стоило!!!

— ДУРАК ТЫ, ПОГОСЯН!!! ВСЕХ ЛЮДЕЙ ПОЛОЖЕШЬ!!! ПОД МОИМ КОМАНДОВАНИЕМ ОСОБАЯ СНАЙПЕРСКАЯ ГРУППА!!! ВСЕ — БОЕВЫЕ ОФИЦЕРЫ!!! А У ТЕБЯ — ПАЦАНЫ!!! ОНИ АВТОМАТ-ТО, ВТОРОЙ РАЗ В ЖИЗНИ ВИДЯТ, — Никотин осторожно высунулся из-за бетонного бруствера и увидел командира нападавших. Его трудно было не заметить. Эдакий, идейный. Только он вылез из-за укрытия. Остальные бойцы лежали не высовываясь. Пулю промеж глаз ни кто получать не хотел. Снайпер взял на прицел Погосяна, — ТЫ КУРИШЬ, СТАРЛЕЙ???

— Да… а что?

— А Я ВОТ И СПРАШИВАЮ, ЧТО ТЫ КУРИШЬ? ДАВАЙ ПОКУРИМ!!! Я НЕ БУДУ В ТЕБЯ СТРЕЛЯТЬ!!! СЛОВО ОФИЦЕРА!!!

— Ну, давай, коль не шутишь!!! — Погосян уверенно вылез из-за укрытия и долго возился с ОЗК, сначала расстёгивая его чтобы достать сигареты, потом застёгивая ОЗК. И только когда он собрался вставить сигарету в рот, он понял, что сделать это у него не получится. Он был в противогазе…

— …Ну и шутки у тебя… гражданин…!!! — обозлено крикнул Погосян.

— КАКИЕ МОГУТ БЫТЬ ШУТКИ, — усмехнулся Никотин, — СНИМАЙ ТЫ ЭТОГО СЛОНИКА!!! ЗДЕСЬ РАДИАЦИИ НЕТ!!! Почти…

— Не… Мне ещё баб потискать хочется!!!

— ТОГДА, ВОЗЬМИ СИГАРЕТУ ЗА ФИЛЬТР И ПОДНИМИ НОД ГОЛОВОЙ!!!

— На кой???

— НУ… НАДО ЗНАЧИТ!!! — Никотин повернулся к Тёме, — Если что, дуй в подвал… Я прикрою, — и, подмигнув Архангелу, снова приник к прицелу.

— Вот так??!! — Погосян поднял руку с сигаретой.

— Вроде того… — тихо ответил ему снайпер и потянул спусковой крючок.

Погосян дёрнулся и упал за своё хлипенькое укрытие — остатки заднего моста какого-то грузовика. И опять, с двух сторон, кинжально ударили автоматы. А едва друзья присели, как со стороны центра, как раз из Тёминого сектора раздался хлопок, а через секунду Никотина и Тёму обдало землёй. Похоже, что нападавшие разозлились в серьёз.

И тут случилось то, чего не ожидали ни Архангел с десантником, ни, уж тем более одна из групп наподдавших. Как раз та, в которой был Погосян. Его группа просто погибла. Погибла, в течение тридцати секунд. От выстрелов в затылок.

— Не стреляяяяять!!! — завопил Погосян. Никотин припал к оптике своей СВУ и увидел в ней такое, что удивило его до глубины души…

* * *

Когда первая канонада стихла, Новиков тряхнул головой.

— Ты что это, Андрюха. Стрельбы испугался? — спросил он сам себя, — Там десантник раненый воюет, а ты, здоровый мужик, в бункере, как Гитлер какой-то, отсидеться хочешь? Ан нет, братья. Меня без хрена не сожрёшь!!! — он вскочил и начал копаться в вещмешках. Найдя МОН-ку, он подбежал к бесчувственному телу Тяжина и вытащил у него из кобуры АПБ.

— Я поюзаю пока, Кирюха. Он тебе, всё равно не к чему сейчас, — и похлопав товарища по плечу, подбежал к задней, запасной двери. Быстро разблокировав её, он выскочил на лестницу, которая была в два раза длиннее основной и состояла из двух пролётов. Взяв пару кирпичей, он быстро приспособил МОН-ку между ними и, вкрутив взрыватель, он растянул тонкую проволочку и начал её натягивать через торчащий кусок арматуры.

— Как там Китяж учил… до щелчка, — он аккуратно натянул проволочку. ЩЁЛК! — отлично! Теперь зафиксировать, — Дон сделал пять оборотов вокруг арматуры, — и спрятать… СТОП! ЧЕКА!!! — выдернув колечко, он накрыл мину найденным тут же старым носовым платком и перекрестил свою работу, — Ловись рыбка. Большая и маленькая.

В это время снова началась стрельба, а за ней далёкий, глухой, как из противогаза, крик:

— Прекратить огонь… Прекраааатиииить!!!!

— Очкуешь, гад. Сейчас будет вообще весело, — усмехнулся Новиков, — Сейчас я зажгу нефть, — сказал с кавказским акцентом, — и тебе станет совсем хорошо!!!

И, накинув на себя остатки крутого нано-маскхалата, выскочил из чёрной лестницы.

— Говорит старший… По при….зу гвар… полков… лова.

Дальнейшие слова кричащего, он уже не слышал. Дон бежал по улице, со странным названием — Гумолоссаровская. И предстояло ему оббежать целый квартал.

— СЛУШАЙ МЕНЯ, ПОГОСЯН!!! — голос Никотина Новиков слышал отчётливо — КАК НИ СТРАННО, НО У МЕНЯ ТАКОЙ ЖЕ ПРИКАЗ!!!

"Во заливает!" — усмехнулся Дон и прибавил в скорости. Он уже выскочил к железной дороге. Совсем не далеко от сюда проходила линия охраны по завалу. Именно это он и забыл. И хотя, он был в невидим простому глазу, тепловизоры на вышках работали исправно. Не дремали и те, кто в них смотрел. Они то и дали по цветному пятну в мониторе, теплового прибора, длинную очередь.

Если бы Дон не споткнулся в этот момент об какую-то железяку. Он непременно встретился бы с Китяжем на том свете, но… от судьбы, как говориться, не уйдёшь. Кто-то хитрый и большой, там, на верху, решил, что не время ещё помирать Дону. Пусть лучше он в пыли поваляется.

Короче, Новиков пропахал в пыли глубокую борозду, и вскочив, шмыгнул во двор, под прикрытие остатков домов.

— Дурак ты Погосян, — голос Никотина был уже не такой громкий и чёткий, как рядом с бомбоубежищем, — Всех людей положешь.

Дон выскочил к магазину, в котором стоял "Тигр". Только выскочил он к нему, со двора. Дальше надо было обойти магазин с торца. Только так, чтобы Новикова не заметили ни нападающие, ни охранение на завале. Хотя… за завал он сейчас переживал меньше всего. Но лучше переесть, чем не доспать. По этому, выглянув из-за дальнего угла, Дон упал и быстро пополз по-пластунски.

— Ну, давай, коль не шутишь… — а вот теперь, голос командира нападающих был слышан вполне отчётливо. Выползая из-за магазина, Андрей даже смог немного его разглядеть. Он стоял и зачем-то, расстёгивал ОЗК. "Что ж, малыш. Ты у меня будешь на десерт", — усмехнулся про себя Андрюха и быстро пополз нападающим за спины. А командир, тем временем, расстегнул свой Хим-Дым и, достав из-под него пачку сигарет, снова начал зачехляться. А когда зачехлился, то очень расстроился:

— Твою мать! НУ И ШУТКИ У ТЕБЯ!!! Так, бойцы, приготовились, — Новиков уже подполз достаточно близко, и отчётливо слышал, как командир отдаёт приказания своим бойцам, — ГРАЖДАНИН!!!

— Какие могут быть шутки! — а вот и голос Никотина. Не так далеко, как предполагал Дон. "Сейчас, десантура… Поможем… Ты только меня не зацепи", — Сними ты этого слоника. Здесь радиации нет…

— Ага, нет… Может ему ещё и стриптиз станцевать? — хихикнул командир, — НЕ!!! МНЕ БАБ ЕЩЁ ПОТИСКАТЬ ХОЧЕТСЯ!!! Если что, отходите к "Обороне". А оттуда — на фильтр. Там спросите гвардии полковника Смыслова.

— Тогда, возьми сигарету за фильтр и подними над головой, — задорно крикнул Никотин. По голосу было слышно, что вся эта ситуация его веселит. Снайпер поймал кураж, чем и раздражал капитана нападающих.

Новиков осторожно посчитал лежащих в ОЗК врагов. "Ишь ты, уже делю на своих и чужих"

— Я не понял. Он что, клоуна нашёл? НА КОЙ??? — немного обидевшись крикнул ему командир.

— Ну… Надо значит!

Дон насчитал шесть человек убитыми и пять, включая их командира живыми. "Ну, это поправимо!" — он достал АПБ и стал ждать. Он был готов…

— ВОТ ТАК??? Приготовились мальчики, — он высоко над головой задрал руку с сигаретой и в следующий миг её срезал точный выстрел Никотина. А капитан нырнул под задний мост КАМАЗа, — Ни хера себе!!!

Эти слова уже ни кто не слышал. Их поглотили автоматные очереди. "Пора, Андрюха!" — Дон вскочил и, дослав патрон в патронник, метров с десяти, прострелил гладкий, обтянутый резиной противогаза, затылок ближайшего автоматчика. Маленькая дырочка брызнула каплями крови и Дон тут же перевёл ствол на следующего стрелка. Он лежал в пяти шагах от первого, за каким-то бетонным обломком. Новиков уверенно и быстро сделал эти пять шагов и дважды нажал курок. Голова стрелка безвольно упала в толстый слой пыли. Следующий стрелок заметил, как два ствола замолчали и повернул голову в сторону своих, уже мёртвых товарищей. И тут же, окуляр противогаза, залило алой кровью. Новиков стрелял, на удивление точно. АПБ очень удобно лежал в его руке и, ему реально, понравилось работать с этой машинкой. "Как по мне сшит", — радуясь как ребёнок, дон направил пистолет на четвёртого бойца, который уже стоял на ногах и поворачивал в его сторону автомат. Всё-таки, костюмчик не мешало бы постирать. Грязь и пыль, лежавшие на нём толстым слоем, камуфляжа, явно, не добавляли. Промедли Новиков ещё секунду — стал бы дырявый, как сито. Но он, даже не стал целиться. Он стрелял уже навскидку. Четыре пули прошили ОЗК солдата в районе груди. Автоматчик постоял секунду и рухнул пластом, как ломоть, отрезанный от краюхи хлеба.

Андрей подошёл к командиру, который заорал истошным голосом:

— НЕ СТРЕЛЯЯЯЯЯЯТЬ!!!!!

А в следующий момент он уже медленно поднял обе руки. Ствол, упирающийся в затылок, уговорит кого угодно. Дон легонько ткнул его в пистолетом.

— Тебе же сказали — руки за голову!

* * *

— Ну, мил человек, жить хочешь? — Новиков сдёрнул со стоящего перед ним человека противогаз и тот резко обернулся чтобы забрать его, но пистолет упёрся ему в подбородок, — Тихо, тихо… Не надо резких движений. Тут можно дышать и без противогаза. Я же дышу…

— Ты — труп! — скрипя зубами, ответил парень. Он был приблизительно ровесником Дона, может чуть по младше, — Да и я, похоже — тоже.

— Ну… — пожал плечами Дон, — Все мы смертны, ибо — человеки. Развернулся и медленно пошёл вперёд. Туда, куда стрелял.

— Я не стрелял… я лишь…

— В полиции оправдываться будешь, — обрезал Новиков, — Пшёл!

Парень опустил голову и, обхватив её рукам, послушно пошёл в указанном направлении. Пройдя, шагов пять он, на секунду остановился у двух тел. Тех самых, которых Тёма снял одним выстрелом

— Три шага вперёд и на колени! — приказал ему Дон. Парень послушно выполнил приказ, — НИКОТИН!!! ЗДЕСЬ ДОН!!! ДЕРЖИ ЕГО НА МУШКЕ!!! МЫ СЕЙЧАС ПОДОЙДЁМ!!!

Никотин удивлённо поднял руку, и Дон снял с убитых бойцов вещмешки, подсумки с рожками и автоматы. Затем, он подошёл к стоящему на коленях парню и легонько ткнул его носком ботинка.

— Вставай и пошли, — Новиков говорил уже спокойно. Голос повышать было не к чему, — И помни. Если я тебя не грохну, то Никотин уж, точно не промахнётся.

Пройдя вдоль стены общежития ВОГ, Новиков взял парня за плечо.

— Лицом к стене! — скомандовал он, — Ноги шире. Ещё шире! — Дон где-то, по телевизору видел, как полиция задерживает злодеев и повторил эти действия. Ударил по голеням ботинком, и ноги у парня разъехались сами, — Вот так. Вещмешок снимай! Э-э-э, не так быстро, — похоже парень так быстро убрал руки с головы, что Новиков, на всякий случай, отошёл от него на два шага.

— Дон, ты как там? — громко сказал Никотин. Расстояние между ними было не более тридцати метров.

— Норма, тёзка! — ответил Дон не отрывая взгляд от пленного, — как у вас?

— Без потерь! — весело ответил Никотин и переложив винтовку на противоположный бруствер, устроился рядом с Тёмой.

— Дон! Дружище! Неужели ты их сделал? — самого Тёмы Андрей не видел из-за кучи мусора, но слышал он его радостный голос отчётливо.

— Я сделал их после того, как их сделал ты! — ответил он и скомандовал пленному, — мешок на землю. Теперь ремень!

— Это — портупея, — поправил его пленный.

— Тем более, — Дон начинал злиться на этого военного, — как надену портупею, так тупею и тупею! Быстрее!

Парень снял портупею, на которой висела кобура, и положил её на вещмешок.

— Что дальше? — саркастично спросил пленный, — Думаешь проскочить до убежища? Не получится! Тебя нашпигуют свинцом через пятнадцать шагов!

— Верно, — усмехнулся Дон, — а вот тебя не нашпигуют, — он взял пленного за шиворот и, подтянув к себе, приставил пистолет ему за ухо и тихо сказал, — Ори им, чтобы не стреляли! И может, останешься жив! Ясно? — Пленный кивнул головой, — видишь, как всё просто. А теперь отойди на три шага влево и изучай стенку. Внимательно изучай, а я пока трофеи возьму.

Пленный сделал три приставных шага и, снова положив руки за голову, упёрся лбом в стену. А Новиков быстро накинул на плечо третий вещмешок, портупею и свистнул в сторону убежища.

— Тёма, Андрей! Прикройте! Мы выходим.

— Принимаем тебя, Дон, — весело ответил Никотин.

— Ну что, командир — в жопе дырка? Попрыгали? — он взял за шиворот пленного и подтащил к углу разрушенной общаги, — Давай, работай!

— ВНИМАНИЕ!!! ГОВОРИТ СТАРШИЙ ЛЕИТЕНАНТ ПОГОСЯН!!! — закричал пленный, всячески пытаясь не высовываться из угла, — ПРИКАЗЫВАЮ ВАМ ВЫПОЛНЯТЬ УКАЗАНИЯ… Как тебя? — он обратился к Никотину, который снова перевалился на свой бруствер и прикрывал Дону спину.

— Гвардии капитан Никитин, — Усмехнулся Никотин.

— …ВЫПОЛНЯТЬ ВСЕ УКАЗАНИЯ ГВАРДИИ КАПИТАНА НИКИТИНА!!! С ЭТОЙ СЕКУНДЫ ВЫ ПОСТУПАЕТЕ В ЕГО РАСПОРЯЖЕНИЕ!!!

— Всё, — Дон вытолкнул упирающегося пленника из-за угла и прикрылся им, — хватит руками махать. Боком идём, боком.

* * *

— Ты как, дружище? — похлопал Дона по плечу Тёма, а Никотин только молча, пожал ему руку и одобрительно кивнул.

— В норме, что у вас тут, — как ни в чём не бывало, ответил им Новиков.

— Там засели около двадцати стрелков…

— Двадцать шесть, — тихо перебил его Погосян, — ещё десять были со мной, он сел на корточки и, обхватив голову руками, прислонился к стене, — в части осталось двадцать три бойца…

— Отлично, — подытожил Никотин, — Минус десять на северном секторе, Тёма, а что у тебя?

— Ещё, минус три, — ответил Тёма, не отрываясь от прицела, — и ещё могу снять двух, а то обнаглели. Встают в полный рост.

— Ну и пусть стоят, — улыбнулся Никотин и зло посмотрел на пленного, — они же не будут по нам стрелять? Правда?

Погосян, не поднимая головы, закивал.

— Вот видите, братцы. Не будут они по нам больше стрелять. Это — подмога, — он многозначительно подмигнул Новикову, — которую нам гвардии полковник обещал. А мы их в расход пускаем. Не хорошо, братцы.

— А-а-а! — Дон подыгрывал Никотину в этом безумном блефе, — А я-то думаю, откуда здесь такие нормальные парни. Ты уж извини, Погосян, — он хлопнул пленного по плечу, — неувязка вышла с твоими бойцами. Ну, ничего. Война есть война. Кстати, я думаю, что гвардии капитан Никитин, обязательно отметит твоё храброе поведение и мужество, что будет ходатайствовать о представлении тебя к ордену Мужества.

Услышав это, Погосян оживился и, вскочив, начал трясти руку Никотину.

— Спасибо вам, товарищ гвардии капитан. СЛУЖУ РОССИИ!!!

— Молодец, товарищ старший лейтенант, — продолжал клоунаду Дона Никотин, — Благодарю за службу. А теперь, давай разберёмся с нашими задачами. Сначала выкладывай свои.

— Ну… — Погосян пожал плечами, — мне была поставлена задача, выдвинуться в район Зоны "П" и уничтожить всё живое…

— То есть Смыслов, ни чего тебе про нашу группу не сказал?

— Нет, — покачал головой Погосян, — мне лишь сказали, что в зоне действует хорошо вооружённая банда уголовников…

— Старая песня, — перебил его Никотин, — Вообще, у нас была задача эвакуировать военных радистов. Но потом, задача поменялась… Мы должны были грохнуть банду из четырёх человек.

— Похоже, что задачи у нас совпали, — усмехнулся Дон, — но мы их порешили раньше вас.

— ВСЕХ! Видишь, как меня всего переколпашило, — Никотин показал на свои ранения, — А теперь нам дано задание зачистить Пушкин, — продолжал он нести чепуху, — Там гражданских полно, а мы должны там…

— Я тебе так скажу, — влез в разговор Тёма, который продолжал наблюдать за своим сектором, но краем уха слушал разговор, — сапогам вообще знать не положено о действиях военной разведки.

— Короче, старлей. Я мог тебя грохнуть двадцать два раза, — перевёл тему Никотин, — но не стал этого делать, потому что мы с тобой — ОФИЦЕРЫ! Согласен?

Погосян был уже до того испуган, что готов был согласиться на что угодно, по этому он усердно закивал головой.

— Странно, — пожал плечами Дон, почему Смыслов не предупредил вас??? — Они все играли с Погосяном в "Петросяна" — вешали ему на уши такую чушь, в какую нормальный человек в мирной и спокойной обстановке, вряд ли поверит. Но Погосян был готов поверить во что угодно, только бы уйти от этих монстров живым и, местами, не поруганным.

— Это нормально, — ответил Тёма. — У нас так всегда. Правая рука не знает, что делает левая.

— Значит так, Погосян, ставлю задачу! — Никотин сказал это таким голосом, будто судьба всего человечества, в руках этого щупленького старлея, — Сейчас ты командуешь своим бойцам и формально, я не являюсь твоим непосредственным начальником. НО… идёт война, Погосян! И сейчас, я единственный старший по званию во всей округе. По этому, слушай. Здесь. В этом бомбоубежище должен быть склад. На случай, если понадобиться, для будущих партизан…

— А что, — удивлённо заглянул ему в глаза уже ничего непонимающий старлей, — Будут партизанить???

— Будут, Погосян… Будут, — со скорбью в голосе сказал ему Никотин, — Нас и послали, для того чтобы формировать партизанские отряды. Но это — совершенно секретная информация…

* * *

Дальше, всё пошло, заметно быстрее. Погосян быстро понял, что оружие его бойцов, отныне будет храниться здесь, а сам он и его солдаты, должны проследовать к фильтру. Ропот бойцов, на команду Погосяна "Оружие сдать", старлей погасил отборным матом вперемешку с аргументацией, типа: "Знать не положено!" и "Выполнять, а то расстреляю!". Второй аргумент действовал эффективнее, нежели первый и работа по "сравнительно честному отъёму оружия" у бойцов, началась.

Дон зашёл через чёрный ход, и открыв дверь, сначала запустил Никотина, который, тут же, встал в проходе и заслонил собой всяческий обзор лазарета.

Тёма, всё это время стоял на лестнице, перед которой построились двадцать три бойца и их командир — старший лейтенант Погосян. Архангел держал в руках автомат и, в любой момент был готов расстрелять всю эту кодлу в химзащите, к едрене фене. Но кодлу так вздрючил Погосян, что все стояли "Смирно!"

— Что дальше? — спросил Дон у стоявшего в проёме Никотина.

— Играем, — подмигнул ему улыбающийся снайпер, — Бери в моём вещмешке книжечку. "Блокнот снайпера", называется. Открывай на чистой странице и дели на шесть столбиков: порядковый номер, модель, заводской номер, комплектность, сдал и принял, — Андрей непонимающе захлопал глазами, но тёзка его подбодрил, — Надо нам сыграть так, чтобы Станиславский сказал "Верю!". В противном случае нас здесь просто расстреляют.

— Спасибо, друг, — смиренно покачал головой Дон, — утешил…

— Всё, соберись и будь внимательным. Не забывай проверять патроны в патроннике, — Никотин давал последнюю вводную, — магазины складывай отдельно, от стволов. Переспрашивай номера, они должны знать их наизусть, а то мы в этой темноте здесь до утра конопатиться будем… АРХАНГЕЛ! ЗАПУСКАЙ ПО ОДНОМУ!!!

Услышав команду, Тёма, жестом подозвал к себе Погосяна:

— Слыш, "страшный" лейтенант, — махнул он рукой и Погосян, тут же подбежал к нему, — Давай… командуй своим бойцам. По одному спускаться. Пока первый не вышел, второй не заходит. Иначе, стреляю без предупреждения. Понял?

Погосян кивнул и, подбежав к построившимся бойцам, зычно скомандовал:

— РОВНЯСЬ!!!! СИРРРРНО!!! К сдаче оружия приступить!

— Первый! Пошёл!!! — Тёма повёл стволом в сторону лестницы, и первый боец вышел из строя и не торопясь двинулся в сторону бомбоубежища. Тёма решил его подбодрить, — БЕЕЕЕГОООМ!!!!!

От Тёминого рыка боец подпрыгнул и как ужаленный поскакал по лестнице. Запыхавшись, он влетел в первую комнату, где его уже поджидали Никотин и Дон.

— Фамилия? — Новиков сделал суровое лицо, которое в свете свечи вообще показалось бойцу дьявольским.

— Рядовой Джабраилов! — чётко ответил боец с лёгким, кавказским акцентом и, сняв с плеча автомат, отстегнул магазин и положил перед Доном на шконку. Затем, передернул затвор и положил рядом. Движения его были чётки и выверены. За автоматом, на шконку последовал подсумок.

— Номер? — продолжал строить грозного дядю Дон.

— Чего? — не понял боец.

— Автомата, — усмехнулся Никотин.

— А-а-а, 446 582, - отрапортовал боец, там же напи…

— Я знаю, что и где написано, рядовой, — Новиков старательно внес запись в книжечку.

— Виноват, — боец вытянулся в струнку, — Разрешите идти?

— Вещмешок сдай, — не отрывая глаз от блокнота, сказал Дон.

— А в чём я понесу личны…

— Личные вещи рядовой, вы понесёте в сумке от противогаза, — сухо осёк его Новиков, — Выполнять.

Джабраилов нехотя снял вещмешок и переложив в что-то из мешка в подсумок, протянул мешок Новикову.

— Разрешите идти?

— Идите, — Новиков сказал это так, будто всю жизнь только и делал, что кого-то посылал. Как только Джабраилов вышел из убежища, Никотин покачал головой:

— С вещмешком — переборщил. Там у солдата, самое сокровенное лежит, а ты…

— Знаешь, что с ними будет, когда они дойдут до фильтра? — всё так же сухо спросил у него Дон.

— Скорее всего — трибунал.

— Это — в лучшем случае, — уточнил Новиков, — а если не захотят заморачиваться, то просто расстреляют. А в мешках может быть много полезного… Я уже в этом убедился…, - Новиков задумался. Прервал его думы следующий боец.

— Здравия желаю, товарищи офицеры, — он вытянулся "Смирно" и приложил руку к противогазу, — извините, не вижу вашего звания.

— Здравствуй боец, — Новиков опять уткнулся в блокнот и, почему-то добавил, — звание моё, капитан — лейтенант, — и тут он понял, что ляпнул что-то не то.

— Простите, товарищ капитан-лейтенант, — удивился боец, — вы что, моряк???

Новикова спас Никотин. Именно он, суровым голосом сказал:

— Моряки, боец, ходят по морям на ржавых буксирах! А товарищ капитан-лейтенант является офицером Военно-Морского Флота Российской федерации! У него разведвыходов столько, сколько у тебя волос на голове!

— Виноват, товарищ капитан, — звёзды на остатках формы Никотина, он всё таки разглядел, — но у меня нет волос, — и он снял противогаз.

Под противогазом оказалось сияющая физиономия молодого, лет девятнадцати, рязанского парня. На вид он был абсолютно здоровый, вот только не было у него ни бровей, ни волос на голове.

— Как же так, боец? — Новиков смотрел на живой труп.

— В карауле стоял, когда бабахуло, — улыбнулся парень, — ну я, как учили и лёг, ногами к вспышке. А потом, на следующий день, волосы и облетели, как листики по осени. Говорят мне жить недели две осталось.

От услышанного, Новиков скис и Никотин взял разговор в свои руки.

— Не сцы, боец. Дойдёте до фильтра — там вас накачают всякой химией и на ноги поставят. Воевать надо, а не помирать!

— Да я уже смирился, товарищ капитан, — весело ответил парень, — судьба у нас такая. Папашка мой умер когда я у мамки в животе сидел. Он ещё на Чернобыльской работал. Так после этого ещё семь лет прожил. Братан старший, в подлодке атомной срочную служил. Как он там свои БЭРы хапнул, ни кто нам не сказал, да только приехал он такой же, как я теперь. А помер через два месяца. Мамка у меня в Москве жила… Так что, скоро я их всех увижу…

— Ну, раз ты такой "идейный", то может и ХимДым здесь оставишь? — спросил Никотин.

— Как прикажете, — пожал плечами боец и начал расстёгивать комбинезон.

— Отставить, боец, — Новиков пришёл в себя, — хватит трепаться. Сдать оружие и вещмешок и покинуть склад.

* * *

Как только рядовой с рязанской мордой и украинской фамилией Бут сдался, Дон вышел вслед за ним. Встав рядом с Тёмой, он громко сказал:

— Товарищи бойцы! Времени у нас не много! Поэтому приказываю вам! Заходить быстро, называть фамилию и номер оружия. Оружие сдавать в разряженном состоянии с отстёгнутым магазином. Вещмешки тоже сдать. Личные вещи переложить в подсумок противогаза! Джабраилов, Бут!

Бойцы сдавшие оружие подбежали к Новикову.

— Мухой найдите стол и два стула.

— А-а-а…

— А я не знаю, где… — нагло ответил Дон, — Вон в том доме посмотрите. Выполнять!

— Есть! — солдаты подорвались в дом противоположный тому, в котором Новиков устроил склад и через пять минут приволокли старенький столик и две табуретки. С таким "инвентарём" дело пошло быстрее и через час, когда стало основательно темно, все были разоружены. Так-же, солдатам было разъяснено, что дышать свежим воздухом безопасно и Химзащиту носить не обязательно, чему бойцы несказанно обрадовались и поспешили снять с себя всю резину.

Новиков и Тёма курили после напряжённой работы на воздухе, когда к ним подошёл Погосян.

— У меня бойцы голодные, — сказал он немного виновато.

— Голодные, это — плохо, — кивнул ему в ответ Тёма.

— Слушай, Погосян, — Новиков прикидывал дальнейшие действия команды, — У тебя в части остались ещё 23 бойца?

— Так точно, — кивнул старлей.

— А какие указания ты им дал?

— Оставаться в расположении части до моего прибытия…

— А если ты не прибудешь?

— Честно говоря… — Погосян замялся, — На этот счёт указаний не было… Я думал…

— Не думать надо было, а соображать, — Никотин хромая вышел на воздух, — Что теперь им там без тебя делать?

— Я не знаю, — старлею было стыдно за то, что он не позаботился о своих бойцах.

— Ладно, Погосян. Не переживай, — Артём хлопнул его по плечу, — Вот выйдешь за периметр. По рации свяжешься с ними и дашь приказ на выход. На какой чистоте говоришь, они сидят?

— На двадцать второй. Канал "Б".

— Ну, вот видишь… — Подбодрил его Дон, — Не забыл…

— Так что мне с приёмом пищи делать? — не понял Погосян.

— А что ещё можно делать с пищей, — пожал плечами Никотин, — Принимать! Дон, Архангел. Выдайте бойцам по банке тушенки из их сух пайка! — и похромал назад, в убежище.

Тёма с Новиковым переглянулись и спустились за ним, а Погосян так и остался стоять у лестницы.

— На кой их кормить? Им всё равно сейчас "на бойню", — Тёма был явно раздражён решением Никотина. Зато Никотин наоборот, был спокоен как никогда.

— Выдайте, — устало ответил он, — Сытый солдат, выполняет команды охотнее. Сытые они безропотно пойдут к фильтру…

Тёма пожал плечами и начал вытряхивать всё из первого попавшегося вещмешка. На бетонный пол вместе с сухим пайком: почкой галет, двумя банками тушёнки и пакетом чая, вывалилась армейская аптечка и фляга. А вслед за ней… две гранаты РГД. Тёма моментально лёг на пол и прикрыл голову руками, на что Никотин только расхохотался.

Архангел оторвал голову от бетонного пола и опасливо посмотрел на лежащую перед носом гранату. Граната крутилась вокруг своей оси. Пролежав так секунд пять, Дон, как ни в чем не бывало, встал и, отряхнувшись, продолжил распаковывать вещмешки. Только делал это, он теперь осторожно. За десять минут он набил два мешка консервами и, вытащив их на свежий воздух, громко крикнул:

— Бойцы! Налетай! Война войной, а обед по распорядку!!!

Солдаты, тут-же, обступили Дона и тот раздал каждому по банке тушёнки. Галеты раздавались по одной упаковке на двоих. А когда паёк был съеден и довольные, сытые бойцы присели перекурить, Новиков махнул рукой Погосяну и они спустились вниз.

— Ну что, старлей, — Никотин сидел на стуле в проходе между комнатами, — пришла нам пора прощаться. Строй своих бойцов, и бегом к фильтру. Доложишь гвардии полковнику Смыслову о выполнении задания. И помни, — снайпер встал со стула и еле передвигаясь, похромал к Погосяну, — То, что ты видел — совершенно секретно. Государственная тайна, за разглашение которой, по законам военного времени, знаешь, что бывает?

Погосян многозначительно ткнул себя двумя пальцами в лоб, изображая пистолет.

— Верно, дружище! — Никотин скорбно закивал, — а сейчас, пойдём наверх. Я вот тут подумал, ну не бросать же твоих парней в воинской части на произвол судьбы ещё на сутки.

— Да уж, — кивнул ему Погосян, — парни там делов натворить могут. Да и пораженных у меня там две штуки. Те, кто в карауле выжил…

— Типа таких, как Бут? — спросил у него Новиков. Старлей кивнул и опустил глаза в пол.

— Ну, тем более, — подытожил Никотин, — Тогда тебе сам бог велел вернуться и вывести из зоны всех своих бойцов. Карта у тебя есть?

— Есть, но только старая, бумажная, — виновато сказал Погосян.

— Слууушай, Погосян, — десантник по дружески приобнял старлея, — а как тебя зовут?

— Рубен.

— Рубик — джан. А может, ты нам карту оставишь? Мы бы и там схрон сделали, — Никотин незаметно подмигнул Дону и тот, так же незаметно, кивнул.

— Ну… если прикажете?

— Вот и договорились, — хлопнул его по плечу Никотин, — пошли наверх. Там, за картой всё и обсудить можно. Дон, выдели нам бутылочку из стратегических запасов… А лучше, ящика три…

* * *

Однако, по концовке, было решено взять четыре ящика. Дон пошёл посмотреть, как там Китяж, перебинтовать его и уколоть антибиотиком. Никотин остался с Погосяном на лестнице, и за бутылочкой виски склонились над картой и что-то обсуждали, а Тёма взял четырёх крепких бойцов и пошел в магазин. Узнав, что здесь наливают, дембеля с охотой согласились сходить сами.

Из магазина, в принципе, всё хорошее было уже вывезено. Единственное, чему удивились бойцы, это "Тигр", который стоял посреди торгового зала. Бойцы быстро нашли алкогольную кладовку и взяли четыре ящика обычной водки. Тёма сделал вид, что не заметил, как дембеля прихватили по паре бутылок пива, и они пошли назад. Шли быстро, ибо выпить бойцам — ужас как хотелось.

В каждом ящике было по восемь бутылок, поэтому каждому из солдат, включая и их командира, досталось по бутылке. А один ящик перекочевал в закрома убежища.

Погосян с Никотином обо всём договорились и обсуждали детали.

— Вообще-то, — говорил Погосян заплетающимся языком, — тот взвод, что остался в части — не мой.

— А чей, Рубен? — удивился Никотин. Хоть он и пил на ровне со старлеем, но соображал хорошо.

— А там, кроме нас ещё артиллерия стояла, — Погосян не понимал, что после таких откровений его явно не погладят по головке. Скорее наоборот — лоб зелёнкой помажут, — А при них, всегда автобат должен быть и мотострелки. Короче, гараж там. Уралов с десяток, ЗиЛов столько-же. Вроде даже два БэТэра есть…А этот взвод их и охранял… Точнее — рота. Это от них после удара взвод остался… Даже не взвод, а так… Два с небольшим отделения…

— Так, так, так… — Никотина очень заинтересовался этой информацией и посмотрел на Тёму, который уже раздал бойцам водку и внимательно слушал Погосяна, — Смекаешь, Архангел? Это же — золотоносная Калифорния. Это речка-Вача! — Тёма молча кивнул головой, — продолжай, Рубик…

— А что продолжать, — пьяным взглядом, старлей смотрел на Никотина, — Больше сказать, — он чуть присел и, разведя в стороны руки, с помошью губ и языка издал соответствующий звук, который обычно издаётся противоположным "выходным" отверстием.

— Вот что Рубен, — сказал Никотин, подумав, — в часть ты не идёшь. Тамошних бойцов мы выведем сами. Завтра. А сегодня, прямо сейчас, ты строишь своих бойцов в колонну по три и бегом, повторяю — БЕГОМ, двигаетесь в сторону фильтра. Знаешь где фильтр?

— А то, — мотнул головой Погосян.

— Тогда, товарищ старший лейтенант, — Никотин сделал официальное выражение лица, — Задача ясна?

— Так точно! — гаркнул пьяный Погосян и вытянулся "Смирно".

— В таком случае, выполнять! — скомандовал Десантник, — Строй своих бойцов.

— СССТАНОВИИИСЬ!!!! — заорал старлей. Изрядно выпившие бойцы, пошатываясь встали и построились.

— Бойцы! Доблестные воины Российской армии! — в Никотине проснулся полководец, — Сегодня, и-за организационных нестыковок и бардаке в штабе, погибли ваши товарищи! Вечная им память! Но знайте! Они погибли не зря! Сегодня, здесь, мы с вами заложили схрон для того. Будущие партизанские отряды обязательно воспользуются им! Об одном вас прошу. То, что вы сегодня видели, является Военной Тайной. Если об этом схроне узнает враг, всей нашей работе — конец! Спасибо вам, братцы!!! — десантник играл эту роль с упоением и отдачей. Он даже пропустил слезу, — Командуйте, товарищ старший лейтенант, — он крепко пожал руку Погосяну и, обняв его, похлопал по плечам.

От таких слов, у старлея защемило в груди и, хлюпнув носом, он зычно скомандовал:

— В колонну по три, становииись!!! — бойцы нестройно выполнили приказ, — Налеее — ВО! Всё, товарищ капитан, — Погосян протянул руку Никотину, затем Дону, — Прощайте.

— Ну почему же — прощайте, — продолжал играть Никотин, — ещё увидимся, старлей!

— Только на том свете, — хмель из Погосяна моментально улетучился, — Вы думаете, я не знаю, куда я иду? На смерть иду. И пацанов своих веду, на смерть.

А вот это было уже не смешно. Новиков и Тёма переглянулись, а Погосян продолжал:

— Вы, товарищ капитан, может быть и военный, а вот ваши друзья, — он скривил такую кислую мину, что все поняли, офицеров среди них, действительно, не много, — Бойцы они у вас не плохие, Согласен, — он помолчал, — А теперь подумайте, что со мной будет, когда я приду на фильтр? — и не дождавшись ответа, сказал, — Меня расстреляют… По законам военного времени… Как предателя. А бойцов — в дисбат? За то, что оружие своё не пойми кому отдали… Так что… — Погосян развернулся и побежал в своим бойцам.

— СТОЙ! — окрикнул его Никотин, но старлей не слушал его.

Он подбежал к голове колонны и громко крикнул:

— ВЗВООД! БЕГОООМ!

— ОТСТАВИТЬ, СТАРЛЕЙ! — заорал что было сил Никотин, — КО МНЕ!!!

Погосян остановился. Не просто остановился — застыл как вкопанный.

— КО МНЕ! — медленно и чётко повторил Никотин, — СТАРШИЙ ЛЕЙТЕНАНТ ПОГОСЯН!

— Ты не ори так, а то на завале услышат, — Тёма взял десантника за плечо, но тот одёрнулся.

— Ты поучи отца. И БАСТА! — злобно ответил Никотин, но в спину ему упёрся ствол.

— Шёл бы ты вниз, Никотин. Там бы успокоился. Лекарство принял, а то — расклеился совсем.

— Ах ты, сопляк!!! — не поворачиваясь, брызгая слюной прошипел десантник, — Да если бы не моё ранение

— Неееет, — улыбнулся Тёма сильнее тыкая ему в пистолет в бок, — Если бы не твои дырки, то дырки были бы у нас. В головах. И если ты думаешь, что если Китяж тебе жизнь сохранил, то ты уже бога за яйца поймал, то ты ошибаешься. Китяж сейчас не с нами, а лично мне ты, последнее время не нравишься. По этому, пришить тебя мне не составит особого труда. Пшел вниз…

Никотин довился от ярости, но ничего не мог сделать. Во всяком случае, пока… По этому он развернулся и сделал шаг на лестницу.

— В полководцы рвёшься, Архангел? — он ухмыльнулся, — Ну-ну… — и попрыгал по ступеням.

Тёма проводил его стволом, а потом пошёл к Погосяну, который так и стоял, не поворачиваясь.

— Рубен, — Архангел мотнул головой, — на два слова.

— Да, Архангел? — они отошли метров на десять от колонны.

— Шёл бы ты назад. В часть…

— А смысл? Я что так, что эдак — труп. Из Зоны не выйти…

— Не скажи, дружище… — Тёма протянул Погосяну пачку "Парламента" — Курить будешь? — старлей кивнул и взял из пачки сигарету, — Ты правильно заметил. Я и Дон — не военные. Но есть у нас ещё один человек, — Тёма глубоко затянулся и загадочно посмотрел на Погосяна. Так вот, лично я был свидетелем, как он перевёл через завал женщину и ребёнка. Вот тот — настоящий военный. От куда-то из ГРУ… Из бывших.

— Этих, бывших — не бывает, — похоже, Погосян слушал его в "пол уха", — А где он сейчас?

— Ранен он тяжело. Тяжелее чем Никотин, — Тёма смотрел на него искоса, — А вот когда он очнётся, тогда и придёшь к нему. Я думаю, что он поможет. Как тебе моё предложение?

Погосян долго думал. Пока фильтр сигареты не начал плавиться, обжигая ему пальцы. Дёрнув рукой и выкинув сигарету, он взял ещё одну и, прикурив, глянул Тёме прямо в глаза.

— Я в детстве смотрел много разных фильмов… Про плохого полицейского и хорошего…, - Рубен подбирал каждое слово, — Ты — хороший парень, Архангел… И твоё предложение, хоть и фантастично… Но, оно мне нравится больше.

— В таком случае, я жду тебя в полдень, у… — Тёма задумался, где же встретиться с Погосяном, — а давай, у старой бани? Ты знаешь, где старая баня?

Погосян отрицательно покачал головой.

— А знаешь, где старая крепость?

— Конечно, — уверенно кивнул старлей, — от части, километрах в трёх.

— Отлично. Рядом с крепостью есть мост. Точнее, был. Большооой такой. Каменный.

— Угу.

— Вот там. В полдень.

— Лучше — в десять, — предложил Погосян, — Я бойцов накормлю и приду.

— Договорились, Рубен. А сейчас — дуй в часть. И дай Смыслову отчёт, что, дескать неся большие потери, силами приданных мне бойцов, банда из четырёх человек была уничтожена. При осмотре тел были найдены документы на имя Тяжина Кирилла Александровича. Запомнил?

— Тяжин Кирилл Александрович, — повторил Рубен и кивнул головой, — Запомнил.

— Всё, бойцы у тебя уже замучались, — он кивнул головой в сторону колонны, — Бегом в часть. Завтра в десять на мосту, — Тёма протянул старлею руку и тот крепко, по-мужски её пожал, — И помни, Рубен. Я стреляю очень не плохо, так что, приходи один.

— Слово офицера, Артём. ВЗВОООД!!! БЕЕЕГООООМ АРШ!!!

А Тёма ещё долго стоял и смотрел вслед убегающим в ночь солдатам…

* * *

Спустившись в подвал, Тёма увидел Дона, который разбирался в солдатских аптечках при огарке свечи. Никотин пошёл спать, всё-таки он был далеко не в лучшей форме и вся эта возня, все эти незваные гости, вымотали его очень сильно. Единственное, что он сделал перед сном, это умял две банки тушёнки и закинул антибиотики.

— Тёма, ты давай, поспи до полуночи, — Дон встал из-за столика, который притащили солдаты, — А я прогуляюсь по ночному городу. А в полночь ты мне дверь откроешь.

— Вместе пойдем, — Тёма уже вскрыл банку тушёнки и грел её на свечке.

— Нет дружище, — покачал головой Дон, — Никотин вырубился и спать будет долго. Надо ему сейчас спать… А открытыми их оставлять я не готов. А так, ты двери закроешь, а когда надо — откроешь, — Андрей пристроил кобуру с АПБ, кинул в вещмешок фонарик, накинул маскхалат и подошёл к Тёме, который ел разогретую тушёнку, цепляя её галетой, — постучу, как обычно. Всё, разговор окончен, — он жестом дал понят Тёме, чтобы тот сидел и открыв заслонку гермодвери вышел в ночной Павловск.

Послушав, как Архангел закрывает вентиль герметичного затвора и, убедившись, что ни кто просто так не войдёт, он зашагал в сторону разрушенной школы. Там, на перекрёстке, он остановился и посветил фонарём сначала в сторону школы и уничтоженного магазина "Магнит", — "Там я уже был. Пора сходить в сторону Питера. К вокзалу" Он повернул фонарик влево. Луч осветил длинную прямую улицу. Слева стояла "сталинка", от которой остался только первый этаж. Справа, между "сталинкой" и школой, раньше стоял памятник. Скорее всего, женщине. От него остались только полы длинного платья.

Дальше, луч выхватывал остатки домов. И чем дальше светил Новиков, тем меньше были разрушения партикулярной пушки. "Туда и пойдём", — решил он и зашагал по улице "Детскосельская"

Прошёл он не далеко, метров триста. Шёл прямо посередине улицы, по щиколотку погружая ботинки в мелкодисперсную пыль и разглядывая пустые окна уничтоженного города. Когда-то, ещё совсем недавно, в них горел свет, и женщины готовили на кухнях ужины, а мужчины делали уроки со своими детишками или лежали пьяные на диванах и пялились в телевизоры…

Неожиданно, фонарь выхватил красный бокал для мартини, а обвивающий его ножку Змий, подмигивал Дону, всячески давая понять: "ТЕБЕ СЮДА, ДРУЖИЩЕ!"

Радости Дона не было предела. Здесь было всё, что надо и главное, всё в отличном состоянии. Бинты стерильные и нет, средства для обработки и дезинфекции. И главное — здесь были антибиотики, в больших количествах и различных состояниях — таблетках, ампулах, порошках. Обшарив подсобки, Дон нашёл коробку с капельницами, огромное количество хлористого кальция и глюкозы. Забив вещмешок самым необходимым, он вышел из аптеки и помчался к бомбоубежищу. С такими средствами шансы на то, что Китяж придёт в себя, значительно увеличивались. Надо было только антибиотик прокапать…

* * *

Придя к "норе", Дон постучал условным сигналом, но дверь ему ни кто не открыл. Ребята спали. По правде говоря, Дон и сам был не прочь вздремнуть, но надо было сделать жильё максимально комфортным и обеспеченным всем необходимым. По этому, он скинул рюкзак и пошёл к "Тигру". Если Архангел и в правду сделает свет, то им понадобится топливо. Много топлива. И Новиков планировал съездить на заправку. Он знал в округе, по меньшей мере, две заправки, не далеко от Павловска, потому что ездил через него к своей бабуле, которая жила в Покровке. Первая была сразу на въезде в город, у района со странным названием "Тярлево". Район был элитный. Там стояли только частные дома, а земля стоила просто космических денег. Вот только ловить там было теперь не чего. Когда Дон уходил от погони, он проезжал мимо этой заправки. Она пылала.

Зато другая заправка, "Промгаз" хоть и находилась ближе к Питеру, но, почему-то пострадала меньше. Скорее всего, из-за того, что стояла очень выгодно. Ударная волна сначала снесла её главный корпус и его обломками накрыла танки с нефтепродуктом. Плюс, заправка была новой, с автономными системами электропитания и пожаротушения.

Всё это, в совокупности, давало не плохой шанс на то, что в подземных резервуарах остались и солярка и "девяносто пятый" и, даже "девяносто восьмой". Вот только, как его достать? Эту задачу и предстояло решить Дону.

Задача оказалась простой, аж противно. Пробежав по, уже изрядно разграбленным подсобкам, Новиков нашёл ведро, а в кладовой хозяйственного отдела — толстый капроновый шнур. Кинув всё это в багажник, он завел железного хищника и понял, что найти топливо — жизненно необходимо. Зверюга поглощал бензин с неимоверной скоростью. Его пятисотсильный Кайен, и тот ел меньше. Вроде недавно было пол бака, а теперь, загорелась лампочка уровня топлива.

— Ну, ничего. Это мы исправим, — сам себе сказал Дон, — только бы повезло…

Всё таки, странные существа — эти машины. Когда они сваливали с "Дачи Брюлова", "Тигр" не хотел заводиться вообще, а сейчас — с пол оборота. Андрюха удивленно качнул головой и выехал из магазина.

* * *

Проехав до аптеки он, наконец, включил ближний, а затем, и дальний свет. Здесь уже были остатки строений, поэтому он мог не опасаться, что его заметят с завала. Музыки в "Тигре" не было, был только аудио выход на стационарной рации.

— Ну, на нет, и суда нет, — Дон включил рацию и нажал кнопку автонастройки.

И первые слова прозвучавшие заставили его ударить по тормозам.

— Ш-ш. Тихий вызывает Китяжа… Тихий вызывает Китяжа… Китяж, ответь… ш-ш, — сообщение повторилось два раза, а затем в эфире повисло шипение пустой радиоволны. Андрюха снова нажал кнопку автонастройки и, проскочив всего один канал, рация заговорила вновь, — Здесь Тихий… Китяж ответь… Тихий вызывает Китяжа… Тихий вызывает Китяжа… Китяж, ответь…

— Откуда же ты, родимый нарисовался… — обратился к рации Дон, но рация была всего лишь прибором, и ответить на столь серьёзный вопрос не могла. Она всего лишь передавала сообщение.

— Ш-ш. Тихий вызывает Китяжа… Тихий вызывает Китяжа… Здесь Тихий, имею для Китяжа сведения особой важности… Китяж ответь…

— Вот уж хрен тебе, — Андрюха показал кукиш рации, — Встанет Кир на ноги, тогда и ответит, — он снова нажал кнопку, и рация молчала около минуты, сканируя эфир. За это время, Дон доехал до Тярлева. Там рация вновь ожила.

— …ленко, а что за шняга у нас в эфире?

— Ш-ш. А хрен его знает… Говорят, военная разведка ищет кого-то. Заслали видать в рейд и потеряли… Место же — гиблое. Сколько у десантуры народу пропало…

— Ш-ш. У них, говорят, и вертолёт поддержки упал здесь…

— А вот это уже интересно, — Дон сделал звук по громче и прибавил газу.

— Ш-ш. Да уж… Не повезло десантуре… Парни они отчаянные. И воевать, ведь, умеют…

— Ш-ш. А ты-то, откуда знаешь.

— Ш-ш. А когда в Чечне сняли военных и назначили режим "КТО", вояк начали менять на "внутренников". Так десантура последней уходила. Так что, повоевать с ними мне довелось.

— Ш-ш. А что говорят, их командира сняли?

— Ш-ш. Смыслова то? Да… Он говорят, мирного населения здесь столько положил, что от крови утонуть можно…

— Ш-ш. От — ссука… Слыш, Кириленко, а ты, сколько в армии?

— Ш-ш. Да уж лет двенадцать…

— Ш-ш. Двенадцать лет в ВВ, — в разговор вклинился суровый голос, — А не знаешь, что бывает за "мусор" в эфире? Прапорщик Кириленко, старшина Дубровин, за нарушение несения караульной службы — два наряда вне очереди.

— Ш-ш. Есть…

— Ш-ш. Есть…

И в эфире, снова воцарилась тишина. Да и Дон уже не слушал. Он заезжал на уничтоженную заправку.

От самой заправки остался лишь остов. Почти все стенные панели вылетели от удара, осталась лишь пара одиноких стен и железный скелет. Тумбы самих колонок были оторваны и улетели туда-же, куда и стены, а именно, как раз на то место, где были люки подземных резервуаров. Там была баррикада их хлама. Всё это Дон увидел в свете фар. Осмотревшись сквозь паутину расколотого бокового стекла и не заметив ничего подозрительного, он открыл дверь и вышел в чёрную, как уголь, августовскую ночь. И, почти сразу, сзади раздался хлопок и он получил такой сокрушительный удар по затылку, что в его глазах вспыхнули миллионы ядерных бомб.

* * *

…с ним. За-то, нам этого борова, дней на пять хватит, — Дон медленно приходил в себя. Открыв глаза, он понял, что трясётся в багажнике "Тигра". Тихонько пошевелившись, он понял, что не связан.

"В таком случае, надо действовать"! — Дон попытался оторвать от пола голову, но понял, что из-за крови, она прилипла.

— И стволы у него такие понтовые. Слушай Акакий, ты бы ему хоть горло перерезал, не дай бог — живой. Я второй раз стрелять не буду.

— Да я сам видел, как у него мозги разлетелись. С поджиги… Таким шаром… Не Пурген… Склеил он ласты, не сцы. А не хочешь стрелять, так я могу, — раздался сухой щелчок затвора Новиковского ВАЛа.

"Ну, на счёт ласт, которые я склеил, вы погорячились, — подумал Дон, — а вот то, что автомат у вас… Вот это, не есть хорошо". Он медленно провёл рукой по бедру. Кобуры на поясе тоже не было. "А вот это уже — совсем плохо".

Машина несла их куда-то, в сторону Пушкина. Сто пудов, они были уже в городе. Двигатель ревел так, что Новиков мог не опасаясь подняться в багажнике. Что он и сделал. Оторвав от полика присохшие волосы, он высунул голову из-за спинки заднего сидения.

За рулём сидел худой, длинный мужик. Настолько длинный, что головой он упирался в потолок, далеко не маленького "Тигра". На пассажирском сидении сидел не такой высокий, но зато широкоплечий дядька. Шеи у него, практически не было, а если и была, то настолько широкая, что её просто не было видно. Бритая голова его шла по затылку складками. Было понятно, что именно он в этой мини-банде, рулевой. Именно он держал автомат Новикова в руках.

— Херня, Пурген, — сказал лысый, — В нём килограмм девяносто… Минус кишки и требуха… Неее… Нам его на недельку хватит… Хоть пожрем нормально, а то всё кошаки, да собачатина…

"Ух ты! — у Андрюхи мурашки пробежали по коже, — А вы, мальчики, человеченки захотели. А хреном-то запаслись? А то я без хрена, ну никак в горло не лезу. Не сожрешь меня без оного". Дон аккуратно перекинул руку через сидение, пытаясь нащупать, что же там есть. Нащупал кусок трубы примотанный к какой-то деревяшке проволокой. "Посмотрим, что это у нас такое".

Это оказался обычный поджиг. Такими штуками любили баловаться в деревнях. Труба, обычно вальцованная или сплющенная с одного конца, приматывалась к деревянной рукоятке, стальной проволокой, на манер большого пистолета. Дальше, в стволе, в том месте, которое было сплющено, сверлилась маленькая дырочка. В сам ствол засыпалось достаточно большое количество серы от спичек, вперемешку с селитрой. После, ставился пыж, а потом, сам боеприпас. Обычно это был либо шарик от подшипника, либо рубленые гвозди. Боеприпас тоже пыжевался. Затем, к маленькой, просверленной дырочке, привязывались три-четыре спички. Чтобы выстрелить, достаточно было чиркнуть привязанные спички. Страшное оружие в ближнем бою. Минус его состоял в том, что перезаряжался он, крайне медленно и хватало его на пять-шесть выстрелов.

Сейчас эта штука была абсолютно бесполезной. Разве что, ей можно было бить по голове, и то, больного вреда она не принесёт. Дон снова запустил руку на заднее сидение, но больше ничего найти не смог. Решение нужно было принимать сейчас, ибо перспектива быть съеденным его не радовала. Можно, конечно, было открыть дверь, но тогда он терял хорошее средство передвижения, и дарил этим упырям два шикарных ствола — АПБ и ВАЛ. А с ними, эти уроды могли бы наворотить столько бед…

Андрюха положил руку на полик. "ЕСТЬ!" — река легла не на полик, а на капроновый шнур, которым он собирался доставать ведро из резервуара с бензином. Но действовать надо было быстро. Дон не знал, сколько ещё они будут ехать, однако, осмотреть их убежище тоже хотелось, поэтому он очень медленно, чтобы не шуметь, встал на корточки и крепко, двумя руками перехватил конец верёвки, на манер удавки. Андрюха был готов к прыжку.

А людоеды, похоже, уже приехали к какому-то холму.

— Давай, прямо к входу, — сказал лысый Акакий, и Дон, в свете фар увидел вход в такое же, как у них, бомбоубежище. Только оно было больше. В этот момент, Андрей резко распрямил ноги и прыгнул…

* * *

Как раз тогда, когда Пурген, резко нажал на тормоз. Это предало Андрюхе дополнительное ускорение. Акакий качнулся, и когда его голова вернулась назад, к подголовнику кресла, его бычью шею уже обхватил толстый капроновый шнур. Дон упёрся ногами в переднее кресло и тянул концы верёвки, намотанные на кулаки, что было сил.

Люди, которые, в силу своих профессиональных обязанностей, постоянно имеют контакт с оружием, знают, что палец на курке просто так держать опасно. Обычно, они держат его рядом. На ствольной коробке, чтобы в любой момент, не мешкая, перевести его на спусковой крючок и сделать необходимый, а порой, спасительный выстрел.

Акакий этого не знал. По этому, когда его шею обвил шнур и резко сократил поступление кислорода в головной мозг, его мышцы машинально сократились. И палец, который лежал на спуске, был не исключением. Автомат начал методично выплёвывать смерть в Пургена, которого трясло от каждой пули. А Дон продолжал и продолжал тянуть шнур. В машине, и без того изрядно испачканной, добавилось разбросанных мозгов и свежей крови. Пурген был мёртв уже после первого выстрела, но автомат стрелял и стрелял. Пока не выстрелил всё, до "железки". А Акакий тем временем, вывалил язык и гортанно засвистел. Тогда то Андрей немного ослабил нажим и посмотрел на пояс останков Пургена. Кобура с пистолетом была там, где ей и положено было быть — справа.

— Пусссстииии…. Ссссууукаааа… — захрипел Акакий, и отпустив автомат попытался перехватить, — Задушешшшшь….

— Конечно, задушу, — Дон перехватил правой рукой второй конец шнура, а левой выдернул из кобуры АПБ, — или пристрелю. Но сначала посмотрим вашу, с покойным, нору. Сейчас, я тебя отпущу. Но предупреждаю! Дернешься — дырка в затылке тебе обеспечена, — он ещё ослабил шнур, — Ты понял меня, Акакий?

Здоровый кивнул головой и Дон отпустил шнур. Акакий тут же подался вперёд и закашлялся, хватая ртом воздух.

— Кто у вас внизу? — Андрюхе был мерзок и противен этот тип, но допросить его было необходимо.

— Никого… — еле слышно ответил Акакий.

— Это хорошо. Сейчас ты, левой рукой положишь автомат на колени своему другу и выйдешь из машины. Только без глупостей, — предупредил его Дон, ткнув пистолет в бок, — я не промахнусь в такую кучу дерьма, как ты. Давай.

Акакий переложил автомат на колени мёртвому Пургену и, открыв дверь, медленно вышел из машины. Дон тоже начал выходить из машины. И как только он встал на землю, он получил неимоверной силы удар задней дверью.

Акакию тоже очень хотелось жить, поэтому он и ударил по двери ногой. Поняв, что еда, которая только что его чуть не задушила, упала на землю, может быстро встать, он ломанулся к себе в бомбоубежище и, подбежав к двери начал крутить вентиль. Там-то его и застала первая пуля. Она вонзилась ему в плечо огненным шаром, разрывая мышечную ткань и дробя кости. Правая рука повисла плетью, но он судорожно продолжал крутить вентиль замка, левой.

— Не торопись, дурачок! — крикнул ему Дон, — Ты умрешь здесь.

Акакий остановился и повернулся лицом к стене. Последнее, что он увидел, это брызги, которые вылетели из его головы вместе с пулей, пробившей её насквозь.

В бомбоубежище у людоедов не было ничего путного. Вообще. Только тряпки и всё. По этому, Дон вышел из него немного расстроенным. Плюс, ко всему, у него жутко болела голова. Безусловно, ему очень повезло, что поджиг стрелял шариком от подшипника, а не пулей. Череп выдержал. Но сотрясение было серьёзным. Дона мутило. Выкинув с водительского уже остывшего Пургена, он осмотрел содержимое его карманов. Сигареты, зажигалка, складной нож и права на имя Пурова Геннадия Николаевича. "Так вот почему тебя Пургеном называли", — Дон сдернул с трупа кобуру и сел в машину.

— А теперь бы знать, куда ехать… — в Пушкине он был раз или два, — Ладно, разберёмся…

Разобрался н довольно быстро. И хотя, передвигаться по уничтоженному городу было довольно тяжело, через полчаса он снова был на заправке. Ещё минут двадцать ушло на то, чтобы разгрести завал над люками резервуаров. Едва он это сделал, как машина зачихала и заглохла. Топлива в ней больше не было. Привязав спасительную верёвку к ручке, он распахнул люк с маркировкой "АИ92". Под створками люка оказалась герметичная крышка с двумя "барашками". Дон, по-быстрому открутил их и когда открыл крышку, ему в лицо ударил сладкий запах топлива. Сотрясение мозга давало о себе знать, голова у Андрея закружилась, и он еле успел схватиться руками за края люка. "Не хватало ещё в бензине утонуть"! — подумал он, отползая от открытого люка. Отдышавшись, он снова подошёл к люку и посветил в него фонарём. Топлива было много и Дон, не задумываясь, кинул привязанное к верёвке ведро. А когда достал его, то понял, что есть ещё одна проблема. Топливо нужно было залить в бак. Андрюха поставил ведро рядом с машиной и пошёл в разрушенный корпус заправки. Там он нашёл двухлитровую, пластиковую бутылку с каким-то вражеским напитком. Вылив его на пол он, с помощью складного ножа покойного Пургена, сделал воронку.

Дальше дело пошло быстрее и через пятнадцать минут, он уже ехал с полным баком назад. В ставший уже родным, Павловск. Часы на панели приборов показывали половину второго ночи. "Тёма, поди, волнуется. Хотя, может и спит" — Дон опять включил рацию, в которой звучал уже другой голос. Однако сообщение, которое он передавал, было очень похожим:

— Ш-ш. Кора вызывает Китяжа… Кора вызывает Китяжа… Китяж ответь…

* * *

Тёма проснулся, как и обещал — в полночь. Подождав до пятнадцати минут первого он открыл герметичную дверь и обнаружил за ней рюкзак Дона. "Значит, приходил раньше, — подумал он, занося вещмешок в помещение, — Значит с ним всё в порядке. Пошёл на вторую ходку". Но к часу ночи Дон так и не появился и Тёма вышел на воздух. Скурив три или четыре сигареты, он услышал звук двигателя приближающейся машины. И звук этот не очень-то и обрадовал Архангела, по этому, на всякий случай он занял оборону на удобной, как специально сделанной для этого, лестнице. Вскоре появилась машина. Сквозь разрушенные окна учебного корпуса ВОГа, Тёма видел, как водитель в машине выключил фары. Он настолько уверенно ехал к бомбоубежищу, что у Архангела не осталось сомнений — "Это ДОН!".

Это и в правду был Дон. Правда вид у него был изрядно потрёпанный и уставший. Он протянул Архангелу ключи и тихо сказал:

— Тёма, брат. Перегони машину.

— Что с тобой, дружище? — удивился Артём, — И где тебя черти носили?

— Вот уж, воистину — ЧЕРТИ, — устало усмехнулся Дон, — На заправку ездил.

— Ну и как?

— Нормально. Только за топливом мы будем ездить по двое и исключительно, днем.

— А что ты весь в кровище??? — не переставая удивляться, спросил Тёма и открыл дверь машины.

— Херня, поскользнулся на бензин, — не моргнув глазом, соврал Дон, — там ночью, чёрт ногу сломит…

— Так поскользнулся, что свежими мозгами всю машину забрызгал? — Тёма не стал садиться в машину, — Её теперь просушивать месяц надо. Вот что, Андрюха, — он хлопнул дверью и взяв Дона за плечо, повёл вниз, в "нору", — Давай-ка, рассказывай, что у тебя там стряслось, а я тебе пока рану обработаю.

И Дон всё рассказал. Как приехал на заправку, как его оглушил выстрел из поджига, как он очнулся на заднем сидении и как понял, что попал к людоедам. А Тёма молча обработал ему рану перекисью и осматривал ровную дырочку в коже, прямо на затылке, сквозь которую было видно белый череп.

— Заклеивать ни чем не надо, — прервался Дон, — на воздухе быстрее заживёт, — и продолжил свой рассказ. Он не рассказал только о непонятном, но очень интересном радиосообщении.

Сидя на столе, Тёма долго переваривал то, что рассказал ему Дон, затем хлопнул себя по колену и выдал:

— Знаешь, Дон. Вечно у тебя так. Не можешь ты без истории. У тебя если не бык обоссыт, то забором придавит. Не понос, так золотуха, — Тёма достал свой любимый "парламент" и закурил, — То тебе вертолёт думать мешает, то к людоедам на ранний завтрак или поздний ужин заглядываешь… Шёл бы ты спать, дружище…

— Обязательно пойду, — перебил его Дон, — Кириллу капельницу поставлю и пойду.

Дон встал со стула и принялся разбирать рюкзак. В пакет с хлористым кальцием, он вколол пару каких-то ампул и подсоединил всё это к капельнице. Всю эту систему он подвесил на стену, рядом с которой лежал Китяж. В вену на левой руке он вставил катетер и вскоре антибиотик побежал по всем уголкам истерзанного тела Кирилла. С правой рукой была проделана похожая процедура, только по венам побежал не антибиотик, а глюкоза. Китяж был живой, а значит и есть ему хотелось не меньше остальных.

— Тёмыч, — засыпая на стуле сказал Дон, — там ещё подгузники для взрослых… Две штуки я взял… Ты, пожалуйста, одень ему…, - Тёма подошёл к засыпающему Дону и помог ему встать, — Да, спасибо дружище… Так вот, ты одень ему, а то сейчас жидкости в нём много будет… Потом стирать за ним устанем… — Сидя на мягкой кушетке Новиков моментально погрузился в сон…

— Ну что ж… подгузник, так подгузник, — пожал плечами Тёма и пошёл в комнату, которая временно превратилась в склад оружия и лекарств. Пошарившись на шконке с лекарствами, он нашёл таки два пакета с одноразовыми труселями. А вот дальше, было сложнее. Мало того, что Тёма никогда не менял подгузники даже детишкам, а тут — взрослому, стокилограммовому дядьке. А дядька, мало того что лежал на животе, так ещё и капельницы торчали у него из обеих рук. В общем, Тёма провозился с Китяжем, не менее получаса, прежде чем ему удалось совладать с чудом медицинской гигиены.

Перекурить это дело он вышел на воздух. С запада тянул, не по-августовски, холодный ветер и Тёма поёжившись, пошёл собирать кирпичи. Надо было сделать хот какую-нибудь печку. Парни сутки не ели горячего. А с горячим и жизнь легче. На укладку "очага Папы Карло" ушло не менее часа. Многие кирпичи, которые попадались Тёме, рассыпались в пыль, как только он пытался их взять рукой. Поэтому он провозился с поиском стройматериала довольно долгое время. Зато, когда полевая кухня была готова, Тёма удовлетворенно похлопал её ладонью. Он был доволен своей работой. Надыбав дровишек, а именно мебели он быстренько развёл огонь и заварил себе такого крепкого чая, что он был сладковатым. Ещё одну кружечку он налил Никотину, который проснулся. За вечер он изрядно "набегался" на прострелянных ногах и раны ныли, не давая ему спать.

— Андрюха, — сказал Тёма подходя к лежащему на койке Никотину, — Ты извини меня за сегодняшнее… Не рвусь я в полководцы… Просто… Ну, не готов я брать на себя ответственность за смерти этих мальчишек… Они же не виноваты в том что попали в эту жопу…

— Кончай трепаться, Тёма, — перебил его Никотин, — Принёс чай, так не дразни… Итак уже запах стоит… Хочу чаю, аж кончаю… Одно тебе скажу… Мы договорились — Стволами друг в друга не тыкать… Ты это предложил, — он отхлебнул из горячей кружки обжигающий, древний напиток и просиял от удовольствия, — М-м-м-м… Божественно… Так вот, ты это предложил и сам же, меня под ствол ставишь. Вот как я тебе в бою могу доверить свою спину??? — глаза Никотина говорили совсем другое. Что-то типа: "Ну и гад же ты, Архангел. Я к тебе всей душой, а ты ко мне — жопой". Но после трёх или четырёх глотков крепкого, ароматного чая он ослабил свой моральный нажим на Тёму, — Ладно, проехали. Хотя, я ещё не отошел, — он погрозил Тёме пальцем, — Рассказывай, откуда у нас такая медицина? — он кивнул на капельницы, висевшие на стенах рядом с Китяжем.

И Тёма пересказал ему историю Дона.

— Ай да Дон, — покачал головой Никотин, — Везучий, чёрт…

Тема сделал глубокий глоток и ответил, глядя куда-то в пустоту:

— Мы все здесь — везучие…

— Это почему?

— Да потому что… Живы мы до сих пор… Ладно, Андрюха. Тиха украинская ночь, но сало нужно перепрятать…

— Ты о чём? — Никотин, как человек военный, предпочитал конкретные выражения метафорическим.

— Я о том, что надобно сгонять в старенький подвал. И притащить всё, что ещё можно спасти. А ты охраняй сон и покой мирных жителей города Павловск. А именно, господ Китяжа и Дона, — Тёма встал с топчана и, допив одним глотком остатки чая, пошёл к выходу.

— Ты давай, по аккуратнее там, — напутствовал его Никотин.

— Это — как доведётся… — многозначительно щёлкнул затвором "Калаша" Тёма и улыбнувшись махнул ему рукой.

* * *

Кровь в машине уже запеклась, но ехать в ней, всё равно было неприятно. Салон и раньше не блистал чистотой. Кровищи в нём было достаточно. Но после сегодняшнего приключения Дона, он стал напоминать бойню. Причём бойню, на которой забивали скот самыми изощрёнными способами. Но Тёма уже не парился по этому поводу. Главное сейчас было — спасти то, что могло бы пригодиться. Подъехав с выключенными фарами к подвалу, он заглушил "Тигра" и достал из багажника пяток вещмешков, которые им благополучно сдали Погосяновские бойцы.

Спустившись в пролом, он увидел искорёженный ствол "утёса", который навёл его на весёлую мысль. У "утёса" были сменные стволы. И лежали они в "золотой кладовой". "Если их найти, то сам пулемёт, который лежит сейчас в убежище, можно будет установить на самой верхней точке, среди бетонных окопчиков. Тогда нам сам чёрт — не брат. Хрен вы нас возьмёте!"

При свете фонарика, "золотая кладовая", которая и раньше не блистала своими убранствами, сейчас выглядела вообще мрачно. Но всё выглядело мрачно до тех пор, пока Архангел, случайно, не зацепил головой перекрытие, сложившееся домиком и лежавшее на ящике с аптечками. И если Дон, когда спустился в подвал, очень опасался, что перекрытия могут рухнуть, то Тёма моментально вспомнил кирпичи, которые рассыпались у него в руках. Перекрытие было мягким как вата. На радостях Тёма перевел автомат в режим одиночного огня и выстрелил в этот, казавшийся таким опасным, потолок…

На вас, когда-нибудь, высыпали мешок муки? А тонну? А на Тёму обрушилось тонны три. Пыль забила ему нос, уши, она скрипела на зубах. А Тёма, поняв, какую глупость он сделал, стоял не шевелясь. Он только дышал через воротник камуфляжа, прикрыв им рот. Перекрытие, которое превратилось в миллиарды маленьких и почти невесомых частичек, теперь лежало на полу толстым слоем. Постояв две минуты, Архангел открыл глаза и посмотрел на себя. Он был весь белый. Пыль ещё витала в воздухе, но дышать уже можно было свободно. Осветив фонарем, пространство вокруг себя Тёма сообразил, что сначала, перекрытие всё-таки упало, а уже потом изменило свои свойства. И то, не полностью. В том месте, где оно было ближе к наружной стене, где стоял ящик, перекрытие так и упало — куском. "С этим — потом. Сейчас то, что можно вытащить" — Артём подошёл к ящикам. К тому месту, где Дон схватил ПЗРК. В углу стояли две какие-то трубы, присыпанные пылью. И это было первой, но не единственной на сегодня удачей Тёмы. Это были два сменных ствола от "Утёса". Как Новиков их не заметил, Артём не понял. Стволы сразу перекочевали в багажник машины. Дальше, Тёма начал осматривать шкафчики. Первые два были пустыми. Дон выпотрошил их полностью. Остальные были изрядно помяты, и Новиков не стал их открывать, боясь, что его придавит. Такой опасности больше не было и Артём начал их курочить. Патроны, снаряженные и перекрученные изолентой магазины к автоматам и сами автоматы, а так же десяток гранат, мин. И пара гранатомётов. Всё это лежало в багажнике. Хотя оружия у них было уже на роту, Тёма подумал так: "Запас карман не тянет. Пусть лучше будет у нас, чем у не пойми кого". И он был прав. После истории с Доном и его людоедами, оставлять оружие бесхозным, было преступно опасно. Так же была найдена снаряжённая лента для "утёса". Дальше Тёма принялся за ящик с противогазами и аптечками. Найдя какой-то обломок арматуры, он, сантиметр за сантиметром, начал сдвигать обломок перекрытия. И через полчаса уронил его на пол. Перекурив эту маленькую победу, он начал забивать вещмешки, столь необходимыми в этом мире вещами. Забив четыре вещмешка, он отнёс их в машину и, взяв пустые, снова спустился в подвал. Из "золотой кладовой" он вынес всё, что можно было спасти. Теперь в хоз-блок. Из него было вынесены товары, нужные в обычной, повседневной жизни — бытовая химия, посуда и коробка гелевых свечей. Все продукты, которые можно было спасти, Дон вытащил ещё в прошлый раз. Время подходило к пяти утра. Уже светало, и Тёма поехал назад, к их уже обжитому жилищу. По пути он решил послушать радиоэфир и, конечно, был очень удивлён, когда просканировав частоты, наткнулся на знакомое, нам с вами:

— Ш-ш. Кора вызывает Китяжа… Кора вызывает Китяжа… Китяж, ответь…

— Спать надо больше, а пить — меньше, — сказал Тёма и выключил рацию. Но слова, услышанные им, прочно засели в его мозгу. Когда он подъехал к убежищу, Никотин сидел на ступенях. Рядом с импровизированной печкой лежала куча дров в которых Тёма узнал топчаны из "лазарета".

— Ну и на кой болт? — вопросительно указал он на дрова.

— Да нам, всё равно, больше четырёх не надо, — убийственно спокойно ответил снайпер, — Ты посмотри, какой я порядок навёл. Заходи, дорогой, — с кавказским акцентом добавил он и махнул рукой в "нору".

* * *

За то время, что Тёма отсутствовал, их новое жилище, действительно преобразилось. Двухъярусные шконки превратились в трёхъярусные и стояли теперь вдоль стен, как стеллажи на складе. На центральном ярусе было аккуратно разложено оружие и боеприпас. На верхнем ярусе лежали те продукты, которые принёс Дон. Кстати Дон спал здесь же. На одном из двух топчанов. Ещё два топчана стояли в "лазарете", рядом. Тот, на котором лежал Китяж, стоял на том же месте, где и был раньше. На второй присел Никотин.

— Я так подумал… Пока у нас тут госпиталь, то тут и находиться надо только "больным". А я, если что, и одеяло ему подоткну и присмотрю…

— Да молодец ты, Андрюха, — уважительно покивал головой Тёма, — Всё правильно сделал. Теперь, давай разгружаться. Хабара много. Я буду носить, а ты раскладывай.

— Договорились, — согласился Никотин, — я всё равно заснуть не могу. Болит всё, хоть волком вой.

— Не переживай, — подбодрил его Тёма, — сейчас разгрузимся — заснёшь, как младенец. Вколю тебе лекарства особого. Прамидол называется.

— Вот это дело, — обрадовался Никотин, — а то, сил уже нет.

— Будут силы, дружище. Будут. Ты мне лучше вот что скажи, — Артём стал серьёзным, — Ты с пулемётами знаком?

— Я Тёмыч, со всем, что стреляет, знаком, — заверил его Никотин, — а чё за тема?

— Ты мне скажи, а где наш "Утёс"?

— А ты что, ствол надыбал??? — удивился и обрадовался одновременно десантник.

— А вот это мы сейчас и проверим, — много значительно поднял указательный палец вверх Тёма и скрылся в дверном проёме. Появился он в нём с двумя вещмешками за плечами и парой стволов в руках.

— Они? — он протянул снайперу железки.

— Они, — не веря своему счастью, Никотин разглядывал один из стволов, — Они, Тёмочка! Только пыльные очень… Ну ничего… Я их начищу… Будут блестеть, как у кота яйца… А что у нас с боеприпасом?

— Есть, — кивнул ему довольный Тёма, — правда, всего одна лента.

— Длинная или короткая? — Никотин совсем забыл, что Тёма не особо разбирается в таких тонкостях.

— А хрен его знает, — пожал плечами Артём, — патронов на пятьдесят.

— Короткая, — резюмировал Никотин, — Херня, всё равно, с этой штукой к нам теперь просто так не подойдёшь.

— Я тут вот что подумал, — Артём почесал за ухом, — А что, если мы его поставим на самом верху. В бетонном окопе.

— Верно, там ему самое место, — Никотин положил стволы на стеллаж, — Ну, что там у тебя, давай, — он махнул рукой, — неси. Я разбирать буду.

Разгрузка прошла довольно быстро. Таскал Тёма довольно резво, а Никотин так быстро ориентировался в импровизированном складе, что создавалось впечатление, будто он всю жизнь просидел на месте кладовщика. Разобрав весь привезённый Тёмой хабар, друзья перекурили, и Артём сделал обещанный укол.

— Вот теперь, можно и вздремнуть, — от того, что боль отступила, Никотин, в блаженстве, закрыл глаза.

— Долго поспать не получится, — "обрадовал" его Тёма, — Через час завтракать будем. Кашкой овсяной, на молочке! Иди, придави на массу, а я поколдую.

— От мля, — весть о горячей каше обрадовала Никотина ещё больше, чем укол наркотика, — Как дома! Я вот думаю, что бы мы друг без друга делали?

— Сдохли бы… — сухо ответил Тёма и вышел на воздух.

* * *

Каша была готова в шесть тридцать, и Тёма объявил "подъём". Дон проснулся злой, ибо поспал, по его меркам, всего — ничего. Однако, горячий, сладкий запахи овсяной каши и крепкого, ароматного кофе, моментально привели его в чувство.

— Ну, Тёма ты — кудесник, — хвалил его Дон, уплетая кашу за обе щеки, — Жаль, Китяж не видит, — как только он назвал имя их командира, ложка с кашей, остановилась на полпути ко рту, — Китяж! — он бросил ложку в миску и, вскочив из-за стола, побежал в "лазарет", — КАПЕЛЬНИЦЫ!!!!

Капельницы были пустые. Все просто про них забыли и единственное, что спасло Китяжа от воздуха, который мог попасть ему в вену, это сама система. Как только жидкость в ней кончилась, она просто "схлопнула" стенки пакета.

— Заставь дурака богу молиться, — зло бубнил Дон, — так он себе лоб разобьёт… куда вы-то смотрели?! Ну, ладно Тёма… Ну ты то, — он сверкнул глазами на Никотина, — Боец опытный! Про первую помощь знаешь!

— Да чего ты завёлся-то? — Никотину не нравился тон тёзки, но на новый конфликт он идти не хотел, — я, между прочим, тоже, ни разу не здоровый! Всё ведь нормально.

— Нормааально… — передразнил его Новиков, меняя пустые пакеты с лекарством на полные, — А если бы было не нормально?

— Ну, знаешь… Если бы!!! — Никотину надоел повелительный тон Дона, — Если бы я тебя пришил, когда ты сидел в машине у "Дачи Брюлова"? Тоже "если бы"??? В следующий раз, буду внимательней! — сказал он резко, но, сбавив тон, добавил, — Обещаю. И хватит нам собачиться. Все живы и, местами, здоровы. И слава богу.

— Точно, Андрюха, — поддержал его Тёма, — Мы же не знали… Сказал бы ты мне… ну что, ты думаешь мне трудно эти пакеты поменять?

— Ладно, — Дон уже понял, что перегнул палку, — Извините, братцы… погорячился.

— Ну вот и славно, — разрядил обстановку Тёма, — пойдёмте завтракать дальше… Каша уже остыла.

Усевшись за прерванный завтрак, команда ела не торопясь.

— Если всё будет в порядке, — сказал Дон, пережёвывая хрустящую галету, — Я думаю что завтра к утру, он оклемается.

— Дай то бог, — ответил ему Никотин, — Слушай, Андрюха. А как тебя угораздило к людоедам на ужин напроситься?

— Слушай, не поверишь, — оживился Дон, — И главное, сидят такие… обсуждают… В нём, ну, во мне то есть, килограмм сто будет… кишки требуха кожа… Нам говорят его дней на пять хватит… — и Дон нервно захохотал.

— Да уж… бывает, — многозначительно сказал Тёма и тут же, перевёл тему, — Слушай Никотин. А тебе ничего не говорит позывной "КОРА"?

В комнате повисла гробовая тишина. Никотин положил ложку в миску и внимательно посмотрел на Тёму. Дон тоже уставился на него не моргая.

— А что вы на меня так уставились? — попытался защититься от сверлящих его глаз Архангел.

— Говорит, — размеренно и степенно ответил Никотин, — Только вот, откуда ты знаешь этот позывной???

— Да так… — не ответил на вопрос Тёма, — А не подскажешь — кто может с таким позывным выходить в эфир?

— А что? — удивился Никотин, — Кто-то выходил в эфир с таким позывным???

— А что тебя так удивляет? — продолжил "допрос" Тёма.

— Может, ты ещё знаешь позывной "ТИХИЙ"? — влез в разговор Дон.

От услышанного Никотин чуть не свалился со стула.

— Да ты не бойся так? — весело попытался подбодрить его Дон, — Что, они — боги что ли?

— Почти, — обречённо кивнул Никотин, — Тихий — это полковник Терешков. Начальник спецшколы снайперов в Новосибирске, а Кора — один из лучших преподавателей этой школы — старшина Корзун. А где вы их слышали?

Тёма молча встал и качнул Никотину головой в сторону двери. Снайпер, с трудом встал и пошёл на выход.

* * *

— Ш-ш. Кора вызывает Китяжа… Кора вызывает Китяжа… Имею для Китяжа сведения особой важности… — неслось из динамиков рации.

— Да, это — Корзун, — тихо сказал Никотин, — но зачем он здесь?

— За Китяжем приехал, — констатировал очевидное Дон, — или есть другие варианты?

— Ну… хрен его знает? — пожал плечами снайпер, — А для чего? А для того, чтобы, либо грохнуть его… Либо…

— Либо что? — Тёма тоже был членом команды и его этот вопрос интересовал не меньше остальных.

— Либо у них есть для него работа… — Никотин неуверенно посмотрел на своих товарищей.

Тёма с Доном переглянулись.

— Ну, давай, тёзка, — кивнул ему в сторону рации Дон, — Ты его знаешь, тебе с ним и говорить…

— Неее, — покачал головой Никотин, — полковник вызывает Китяжа, вот пусть Китяж с ним и разговаривает.

— Никотин, — Тёма грозно посмотрел на снайпера.

— Да что — Никотин? — отнекивался десантник, — я — дезертир! Он со мной и говорить не станет.

— Тёзка, — так же грозно, как и Архангел, сказал Дон.

— Да вы сума сошли! — Никотин использовал последний козырь, — Они запеленгуют наше местоположение и шмякнут по нашей "норе", какой-нибудь бетонобойной хренотенью. От нас мокрые тряпочки останутся!!!

— До сих пор не шмякнули, — Тёма снял микрофон с торпеды и протянул его снайперу, — Давай, дружище. Что ты как маленький…

— А-а-а-а, — махнул рукой Никотин, — семи смертям не бывать. Тем более, что есть у меня инфа, что мы проживём долго и счастливо

— Ш-ш. Тихий вызывает Китяжа… Тихий вызывает Китяжа… Китяж ответь…

— А вот это — Терешков…Здесь Никотин, — сказал снайпер зажав тангенту на микрофоне, — временно исполняющий обязанности командира группы Китяжа. Здравия желаю, товарищ полковник…

* * *

Как ни странно, но в Покровке дома практически не пострадали. Только в некоторых домах полопались стёкла, и то, из-за того, что "сыграли" брёвна стен. Что же касаемо каменных домов, там вообще всё было в порядке. И, тем не менее, население покидало эту деревню. Ни кому не хотелось жить рядом с "уничтоженным" городом. Хотя, до центра города было чуть больше тридцати километров, и радиационный фон в этих краях был чуть выше нормы. Через четыре дня после взрыва он был всего лишь пятьдесят восемь микрорентген в час. В общем, Покровка стояла полупустой и Терешков с Корзуном заняли самый крайний, каменный дом. Он стоял на берегу старого русла Славянки. Это был дом, под номером 2. Через два дома, жил тесть Тяжина и опросы местного населения показали, что Данила, сын Китяжа, появился здесь через несколько дней ПОСЛЕ начала ТРЕТЬЕЙ ВОЙНЫ. Терешков и Корзун приехали на стареньком УАЗике и начали разгружаться. Из багажника они достали четыре больших ящика, у которых, на манер сундуков, по бокам были ручки. Ящики были явно тяжёлые, но и разведчики были уже, далеко не малышами.

Обосновались спецназовцы основательно. Благо хозяева ушли не особо заморачиваясь по поводу мебели, и взяв всё самое необходимое. Шмотки и ценности.

Распаковав ящики на первом этаже, прямо в холле, и превратив его в штаб, не хуже чем у, теперь уже бывшего командующего 234-ого гвардейского Черноморского ордена Кутузова III степени имени святого Александра Невского десантно-штурмового полка, полковника Смыслова. Смыслов теперь давал показания за уничтожение мирного населения, на нижних этажах правительственного бомбоубежища.

Короче спецы, практически сразу принялись за выполнение поставленной им задачи. А задача им была поставлена не простая. Подготовить и забросить в тыл противника, слаженную диверсионную группу. Зона действия группы Ивангород — Кингисепп — Усть-Лужский порт. Кандидатура Тяжина была выбрана заранее. Аналитики ГРУ просчитали его практически через час после того, как пришла информация о пропаже группы бойцов, вместе с бронированным автомобилем. А когда пришёл рапорт о попытке прорыва в Зоне "П", то всяческие сомнения отпали сами собой. В шесть утра, восемнадцатого августа, армейский УАЗ заехал в чрево огромного транспортного ИЛ-96Д, а в уже в семь, этот же УАЗ, выехал из ворот военного аэродрома в посёлке Строганово, ленинградской области.

Разместившись, полковник и старшина съездили к Смыслову. Беседа не пошла с самого начала, и после того, как договориться не удалось, Терешков с Корзуном поехали в штаб армии, который находился в Гатчине. Там Терешков вручил командующему 1-ой северо-западной армией пакет из ставки Верховного. В пакете был приказ о снятии полковника Смыслова и немедленной отправке его в ставку, для дальнейших объяснений.

Вернувшись из Гатчины, разведчики сели перекусить. Сварили картошки, которая в избытке росла за домом, и присыпали её лучком и укропчиком, который рос там-же. За обедом и обсудили дальнейший план действий.

— Я думаю, Василий Васильевич, — Корзун достал армейскую флягу и разлил по хозяйским рюмочкам, чистейший, медицинский спирт, — Что вертолёт — не последнее, что они потеряют.

— Твои предложения, Виталий Степаныч? — Терешков и сам понимал что Китяж, если, конечно он жив, без проблем устроит здесь такую кровавую баню, что вскоре, охранять будет некого. А тут ещё по каналам спецсвязи пришло сообщение, что в Подземном Питере начинаются волнения и прочая мистика. В подтверждение мистики пришла копия бумаги, датированная пятьдесят вторым годом прошлого века, за подписью самого Лаврентия Павловича. Сверху, на бумаге стоял росчерк — резолюция "Проект заморозить. Доступ на объект?69 уничтожить. И. Сталин", а ниже ещё одна резолюция "Исполнено. Голованов." Голованов был не только личным лётчиком и телохранителем Вождя народов. Он был ещё и начальником тайной стражи великого Вождя. Именно Голованова можно считать отцом-основателем Главного Разведывательного Управления.

Гриф секретности на бумаге стоял настолько высокий, что прочитав её, человек должен был пустить себе пулю в лоб, дабы, не дай бог не разболтать чего лишнего. Я, конечно, могу рассказать вам, что было в этом документе, но исключительно, в общих чертах и при условии, что вы обещаете мне никому и ни при каких обстоятельствах не вспоминать об этом. Ну, разве что, когда вы приедете на станцию метро Московская. А когда вы, наконец, там окажитесь, обратите внимание на огромное здание, которое стоит за спиной Вождя мирового пролетариата, и просто дедушки всех советских детишек. А за спиной у него здание Лен. Обл. Совета. И когда вы повнимательнее присмотритесь к этому зданию, то увидите, что на цокольном этаже есть окна. Правда, эти окна — замурованы. "Ну как же так" — удивится любой, мало-мальски интересующийся сталинской архитектурой человек, — "Такое монументальное строение и так похабно замурованы окошки". А другой человек, скорее всего это будет старенький дедушка, который помнит, как это здание строилось, ответит, — "Замуровано? Значит видеть вам не положено, то что там есть!". И будет прав.

Но мы отвлеклись. В документе было сказано, что некая "Лаборатория?69" провела успешные испытания по проекту "Минотавр". Однако, в силу неизвестных обстоятельств, объект, который был получен в ходе эксперимента, выбрался из хорошо укреплённого, охраняемого сектора испытаний и уничтожил более половины персонала лаборатории. Оставшиеся в живых учёные отправлены на Литейный 4, для дальнейшего разбирательства и последующего устранения. Все возможные входы в Лабораторию?69, находятся под надёжной охраной. Однако, не смотря на усиленную охрану, в районе лаборатории, начали бесследно исчезать люди. Заканчивался документ словами: "Жду дальнейших указаний. Старший комиссар первого ранга НКВД. Габисония М.С."

Вот такой был интересный документик. И сейчас, Терешков не знал, с какой стороны к нему подойти.

* * *

— Так, что думаешь, Виталий Степаныч? — Терешков закусил свежим огурчиком спирт и принялся за свежую картошечку.

— А что тут думать, Василь Василич, — старшина тоже уминал, — У Тяжин только одно слабое место — его семья. А как мы видим, здесь у него только старший сын. Если он не вышел вместе с ним, значит, у него кто-то остался в городе. И он, на сто процентов уверен, что этот "кто-то", жив и здоров. Жена у него, последний год, работала в ЛИЯФе, пока не ушла в декретный отпуск. Скорее всего, он пойдёт в город именно за ней. А когда он за ней сходит, то первым делом прошерстит эфир. Может он и сейчас его слушает. На эфире его надо брать. До того, как в город уйдёт, — Корзун налил ещё по одной, — Пойми, Василь Василич, отработав его сейчас, мы убьём сразу двух зайцев. С "Минотавром" разберёмся и его вытащим.

— Какая последняя информация по спасшимся в Петербурге, — Терешков поднял стопку и чокнулся с Корзуном.

— Противоречивая, — ответил старшина и закусил луком, — Точных данных нет, потому что нет постоянной связи с городскими властями. Наши аналитики считают, что спаслось около пяти ста тысяч человек. Из них около четырёхсот тысяч в метро. Остальные сидят по ведомственным бомбоубежищам и убежищам общего пользования.

— Выжил каждый десятый, — покачал головой полковник, — Какие самые крупные из них? — полковник пытался просчитать дальнейшие шаги Тяжина.

— Самые крупные это, — Корзун взял электронный планшет и начал отмечать на карте города точки, — Адмиралтейские верфи — ориентировочно — десять тысяч, Балтийские верфи — также, Кировский завод — восемь тысяч человек, Электросила и ЛМЗ — также, Заводы Красный октябрь, Климов, Арсенал — по две тысячи человек в каждом. Так же, убежище Городских властей: Смольного и Литейного 4 — до десяти тысяч каждое. Все перечисленные убежища имеют выход в метрополитен. Василь Василич, если он уже ушёл, хрена лысого мы его возьмём. Вот только… вертолёт сегодняшний, говорит об обратном… Здесь он… чую я…

— В таком случае — а работу, Виталий Степаныч.

Степаныч налил по последней и, подняв рюмку, сказал:

— За тех, кого рядом нет…

* * *

— Кора вызывает Китяжа, — шестичасовая смена Степаныча подходила к концу. Полковник уже стоял над душой, но старшина хотел отработать все шесть часов, как они и договорились, — Кора вызывает Китяж… Имею для Китяжа сведения особой важности… Василь Василич, двенадцать часов эфир ломаем…

— Устал, Степаныч? — ухмыльнулся полковник, — Ну-ка, давай я попробую. Мне сегодня должно повезти.

— С чего это вдруг, Василич? — Корзун с Терешковым скакали в одной упряжке не один десяток лет, по этому, в своём кругу были не начальник с подчинённым, а просто старинные друзья, — Аль бабы голые приснились?

— Это тебе, Степаныч, бабы только снятся, — подколол его в ответ полковник, — А я, с особями противоположного пола, имею постоянные и, далеко не платонические отношения. Давай-ка… подвинься, — Терешков сел за передатчик и закрыв глаза сделал глубокий вдох. А когда он резко выдохнул, он был уже совершенно другим человеком. Он был полностью нацелен на результат.

— Тихий вызывает Китяжа, — он выждал пятнадцать секунд и сказал снова, — Тихий вызывает Китяжа… Китяж ответь…

И в этот момент, в радиостанции что-то щёлкнуло и раздался голос:

— Ш-ш…Здесь Никотин, временно исполняющий обязанности командира группы Китяжа… Здравия желаю, товарищ полковник…

— РАБОТАЕМ САРШИНА!!! — взревел Терешков, — Это Андрюха Никитин!

— Точно — он! — удивился старшина, который уже пеленговал точку выхода в эфир, — Ты смотри, живой.

— Здравствуй, Андрюха, — радостно прокричал в микрофон Терешков, — как ты там?

— Ш-ш. Нормально, товарищ полковник… Местный доктор говорит, что жить буду. Так… трехсотый я…

— Кто же тебя так, Андрюха? — нарочито удивлённо спросил Терешков

— Ш-ш. А то, вы не знаете, товарищ полковник… наш, дорогой Кирилл Александрович… Подранил и в плен меня взял…

— Понял, старшина!? Пеленг мне! Живо! — он посмотрел на Корзуна, как удав на кролика, — А что это у вас за группа такая, капитан? Медик там у вас…. Может и техник найдётся???

— Ш-ш. Обычная, товарищ полковник, группа. И техник, если надо, найдётся…

— Василич! Есть пеленг! Чёткий! Перевожу на карту, — Корзун протянул полковнику планшет, — Здесь они, голубчики.

— А что там с Кирюхой?

— Ш-ш. Кирилл подойти сейчас не может, товарищ полковник. Трёхсотый он. Тяжёлый…

— М-м-м, — полковник задумался, — Руки, ноги целы???

— Ш-ш. Есть мнение, что скоро вы сможете с ним поговорить, товарищ полковник.

— Понял тебя, Андрей. Понял тебя. К полудню вышлем к вашему бомбоубежищу вертолёт и заберём вас оттуда…

— Ш-ш. Ни как нет, товарищ полковник, — перебил его Никотин, — вышлите лекарства и боеприпас. СП-6, хотя бы цинку и 12.7 в лентах. А то "утёс" есть, а патронов в обрез. Также переносной генератор и повода метров двести, ну и по мелочи… Кипятильник, обеззараживающие таблетки для воды… Ну… вы же сами знаете, что необходимо нам в такой ситуации…

— Никотин, а у тебя губа не треснет? — удивился такой наглости полковник.

— Ш-ш. Ни как нет, товарищ полковник… Раз Китяжа ищите, значит нужен он вам, как грекам — золотое руно… Верно???

— Верно, капитан. Ещё что-нибудь?

— Ш-ш. Войска прекращают всяческий обстрел Зоны "П" и…

— Это сделано и без вас, капитан. Все, кто выходит из зоны, направляются на карантин и радиационную очистку. Бесконтрольного уничтожения населения больше не будет. Да, капитан, — Терешков пробежал пальцами по клавишам своего Лэптопа и посмотрел на Семёныча, — мы готовы вывести гражданских. У вас в команде есть гражданские, я правильно понимаю?

— Так точно, товарищ полковник… — рация замолчала.

— Похоже, совещаются, — предположил Семёныч.

— Ш-ш. Только один из них, вертолёту жёсткую посадку устроил, а второй стрелок ооочень не плохой… Его бы к старшине Корзуну отправить, так он, может быть и Тяжина бы переплюнул… Нет, товарищ полковник. Не хотят они выходить, да и я тоже…

— Кстати, Никотин. Тебе от старшины привет. Вон он, стоит, рукой тебе машет.

— Ш-ш. Виталий Степанович, здравствуйте!

— Здравия желаю, капитан, — закричал Степаныч не отходя от своих приборов, — Жду встречи с тобой, сынок! И Кирюху там береги! А что вам надо — всё вышлем! Я уже запрос послал.

— Ш-ш. В таком случае, господа разведчики, последняя просьба.

— Слушаю тебя, Андрей?

— Ш-ш. Вертолёт к убежищу не к чему. Зачем светить такую точку. Даже если вы её запеленговали. Лучше сбросить груз в районе рынка.

— Понял тебя, понял.

Ш-ш. И это… Товарищ полковник. Остаёмся на этом канале. Вы на связь не выходите. Как Кирилл очнётся, сам с вам и свяжется.

— Всё понял, Андрей, — полковник явно был доволен. У Китяжа полноценная группа, притёртая в бою. Главное теперь, чтобы он встал на ноги.

— В таком случае, я был рад вас слышать… Конец связи…Ш-ш-ш.

— Конец связи, — полковник устало откинулся на стуле и вопросительно посмотрел на старшину, — Ну, где там твоё "шило"???

Старшина улыбнулся и побежал на кухню.

— Ай да Китяж… Ты понял, Степаныч? — не веря своей удаче, воскликнул полковник, — И сам выжил и команду собрал!!! Ай да Китяж…

— Ну! — ответил ему старшина, — Чья школа?

— Верно, Корзун… Школа наша… — с одной стороны, Терешков был доволен, что Китяж ещё в Павловске, но с другой… их поджимало время, и не было уверенности, что Тяжин встанет на ноги через день или два.

— Эх… со спутника бы глянуть, — отвлёк его от раздумий старшина.

— Ну, ты же знаешь, что это — невозможно… Раскосые первым делом их вырубили… что бы ты сделал в первую очередь, будь ты на их месте?

— То же, что и они. Обрубил бы космическую разведку…

— Вот… — ткнул пальцем в старшину Терешков, — и они не дураки… Такую карту разыграть… И нас перед всей Европой агрессором выставить… а уж об Америке и говорить не о чем…

— Точно, — захохотал Корзун, — нет Америки, нечего о ней и говорить…

— Смех смехом, — полковник, почему-то не оценил шутку Степаныча, — а задача поставлена не простая. И выполнять её надо… Ждём два дня. Если Китяж не выходит на связь, отрабатываем запасной вариант… — он в упор посмотрел на Корзуна, — Степаныч, у нас есть запасной вариант???

— Откуда? — пожал плечами старшина.

— Вот и я про тоже…

* * *

— Вот такие пироги, граждане гражданские, — Никотин оглядел Тёму и Дона, — И почему это вы так затрясли головами, когда полковник предложил вас вывезти?

— Вот уж хрен им, на воротник, — хмыкнул Дон, — Я не для того сюда возвращался, чтобы не вертушке покататься.

— А для чего? — снайпер пристально глянул на Дона. Так пристально, что Новикову стало не по себе.

— А потому! — зло ответил Дон, — Дурак ты, Андрюха… — он махнул рукой в сторону убежища, — Что бы вы без меня делали?

— А ты, Тёма?

— А я, как Портос, — пожал плечами Артём, — Я дерусь, потому что я — дерусь.

— А я вам так скажу парни, — Никотин вполз из "Тигра" и облокотился на товарищей, обхватив их за шеи, — Вы не захотели отсюда свалить, — он перешёл на шёпот, — потому что, вы — КОМАНДА… и я с вами… — Дон и Архангел потащили снайпера вниз, в убежище, — Куда вы без меня???

— Да ладно тебе, — подколол его Тёма, — тоже мне — философ — жеребец второго эскадрона…

— Так, — единственного, кого не веселила эта история, был Дон. Он и решил, снова взять всё в свои руки, — Давайте пока прикинем, как будем действовать и какие у нас на сегодня задачи.

— У меня всё просто — ответил Никотин, присаживаясь на свою койку, — смотрю за Китяжем, за хозяйством и лечусь.

— Я в десять забираю Кайен и генератор. А потом занимаюсь его монтажом и обеспечиваю свет, — Тёма присел рядом с Китяжем.

— Отлично, — подытожил Дон, — Я иду в аптеку и вытаскиваю от туда всё что ещё можно вытащить. И не забываем братцы, в полдень мы должны встретить вертушку с большой земли. И это меня беспокоит больше всего.

— А что тебя так беспокоит, — с издёвкой в голосе спросил снайпер.

— Не устроили бы твои друзья, нам какой-нибудь подлянки… — не обращая внимания на сарказм Никотина, спокойно ответил Новиков, — А для этого, нам нужно установить "Утёс".

— Весело, — Тёма прикинул перспективы проторчать у "норы" часиков до одиннадцати, — и на что мы его будем ставить?

— Как обычно, — Дон был невозмутим, — на газовую плиту. Вот только…

— Что опять? — Никотин ни как не мог привыкнуть к Новиковским "только".

— Струбцины крепежа остались на плите в подвале у Китяжа.

— За это не волнуйся. Я всё равно пойду за генератором, — Архангел отхлебнул горячего чая из алюминиевой кружки, — заскочу в подвал…

— Да раздавило там всё плитами! — перебил его Дон, — Что ты принесёшь? Уши от дохлого осла?

— Да не психуй ты так. Сказал принесу, значит — принесу. Всё. Вопрос с "Утёсом" закрыт. Другой вопрос — кто за него встанет?

— Ну, так как более достойных чем я, здесь нет… — пафосно произнёс Никотин. И все расхохотались…

* * *

Времени было вагон и маленькая тележка, а по сему, было принято решение навести ревизию вооружения. Никотин занялся чисткой сменных стволов "Утёса", а Дон и Тёма таскали лишние стволы в склад, который команда, на общем собрании решила устроить в подвале соседнего дома. Как раз над "продуктовым" складом Дона. Намеченные дела они закончили в половину девятого утра. И снова сели почаёвничать. Дон поменял Китяжу капельницы, повязки и прочие штуки, и вернулся к попивающим чай парням весьма озабоченным.

— Ни черта у него не заживает, — он присел за стол, и, отломив от палки копчёной колбасы кусок, положил его на галету и начал усердно жевать этот, с позволения сказать, бутерброд, — сильнее антибиотик надо и иммуномодуляторов.

Парни не знали чем помочь Дону и, соответственно Китяжу, но Никотин, всё-таки, попытался его подбодрить.

— Не парься ты, Андрюха. Терешков нам в полдень таких лекарств пришлёт… ты таких даже и не видел.

— Ага, — кивнул в ответ Дон, — или какую-нибудь заразу. ОДБ например или язвочки сибирской.

— Ну зачем ты так, — такое отношение Дона, явно обидело десантника, — Полковник — человек слова. Офицер. Как сказал, так и будет. Обещал лекарства, значит — самые лучшие.

— Поживём — увидим, — скептически пожал плечами Новиков, — Ладно, доедаем и попрыгали, парни. Никотин, ты бы пока рации на зарядку поставил, а то топлива у нас есть, а мы его не используем.

— Сделаю. К без пятнадцать двенадцать подзаряжу три штуки, но на долго заряда не хватит, — заверил его снайпер.

— Я думаю, если вдруг они нам и понадобятся, то совсем ненадолго… пока не поубивают, — пессимизм Новикова был настолько предсказуем, что ни кто не обратил на него внимание, что кстати его очень обидело. Дон подошёл к двери и взял два вещмешка, — Я в Аптеку. Буду через час.

— Давай, аккуратнее там, — Тёма сказал это, скорее для проформы. Все и так понимали, что аккуратность и осмотрительность здесь ещё ни кому не повредили, — СТВОЛ НЕ ЗАБУДЬ! — крикнул он в спину уходящему Дону, но тот уже понялся по лестнице и пошёл в Аптеку на Детскосельскую.

— Время — девять. Пойду и я, — допив чай Тёма встал из-за стола и взял ВАЛ, — Пока я струбцины найду, пока прицеп к Кайеше приделаю…

— Давай, давай, — шутливо подогнал его Никотин, — чеши вальсом. Я приберусь.

— Ох ты, хозяюшка ты наша, — загоготал Тёма и выскочил за дверь, опасаясь, что Никотин, так-же в шутку, может кинуть в него ножичек.

Выскочив по лестнице на свежий воздух, он не спеша пошёл в сторону рынка. Дойдя до "Спортивного", он прогулялся по его остаткам. Прошелся по хрустящим, как тонкий лёд на осенних лужах перекрытиям, которые рухнули на первый этаж, от удара партикулярной установки. Найти в этом хламе что либо дельное, не представлялось возможным, по этому он пошёл дальше, к подвалу Китяжа.

В подвале было всё так же, как и четыре часа назад.

— Ну-с… Преступим"! — Тёма характерно потёр ладони и, сняв с плеча "калаш", внимательно осмотрел перекрытие. Затем встал и сходил за, уже знакомым нам, обломком арматуры. Струбцины крепежа на раздавленной плите он видел. Он даже мог дотянуться до них рукой. Но раскрутить их он не мог. Мешало перекрытие, которое оказалось крепче, чем он предполагал. Подцепив арматурой плиту, Тёма приподнял рычагом плиту, но, как обычно, бетонная "дура"" поехала не туда куда надо. А поехала она как раз, в сторону Тёмы. И всё это произошло настолько быстро, что Архангел едва успел одёрнуть ногу. Плита оказалась не такой "воздушной", как в соседней, "золотой кладовой", но и не жёсткой, как изначально. Конечно, если бы Артём не успел бы убрать свои конечности, травм ему было бы не избежать. А так, бетонная плита рухнула на газовую, и без того, изрядно помятую, и разломилась на ней на три больших куска, срезав как раз ту часть, где был прикручен крепёж.

— Фу, мля, — отскочивший Артём вытер крупные капли пота, выступившие на лбу от такого стресса, — а мог бы и без ног остаться, — он подошёл к бетонным обломкам и прикинул их вес, — килограмм под сто пятьдесят.

Тёма начал курочить обломки бетона и вскоре обломки бетона были разломаны и раскиданы вокруг, обнажив многострадальную газовую плиту. Сняв слегка повреждённые струбцины, Тёма собрался было уходить, но взгляд его привлекла жестяная коробка, немножко помятая, но всё ещё пригодная для хранения чего либо. Бутербродов, например. Архангел нагнулся и, взяв коробку, понял, что в ней уже что-то лежит. Коробка была достаточно тяжёлой. Моментально открыв её, Архангел обрадовался её содержимому, будто Бен Ган, нашедший сокровища капитана Флинта. В коробке лежала лента патронов для "Утёса". "А вот это уже хорошо сто патронов лучше, чем пятьдесят". Довольный находкой, Тёма сложил крепёж, снаряженную ленту с патронами и обломок арматуры, из которого получался неплохой ломик, в свой вещмешок, и вылез из подвала.

* * *

Погосян стоял посередине Колиной запруды. Он и не думал прятаться, поэтому Тёма заметил его издалека. Однако на встречу к нему Архангел не спешил. Он вышел, а точнее — выполз из-за фундамента, только тогда, когда убедился, что Погосян пришёл один.

И даже после увиденного, Тёма шёл к старлею медленно и держа его на прицеле.

— Да один я!!! — крикнул Погосян и, повернувшись к Тёме спиной, положил руки за голову.

Архангел пошёл быстрее, но автомат не опустил. Подойдя к Погосяну, он похлопал его по карманам. Единственное, что он нашёл, это старенький, потрёпанный ПМ.

— Просто с ним, как-то спокойнее, — пояснил Рубен.

— А мне спокойнее, когда ты без него, — ответил Тёма, и положил пистолет к себе в карман, — отдам, когда разойдёмся. Как бойцы?

— Бут сегодня ночью повесился, — Погосян обречённо опустил голову, — а в основном, всё просто прекрасно.

— Ну, Рубен… Что я могу тебе на это сказать…

— Да ничего не надо… Как там ваш спецназовец — ГРУшник?

— Да тоже — не весело. Пока в отключке.

— Ясно… Помощь нужна?

— Да, вроде, пока нет… хотя… — Тёма искоса посмотрел на Погосяна и протянул ему сигарету, — У тебя найдётся маскировочная сетка?

Погосян с жадностью затянулся.

— Курить хочу, аж уши пухнут, — усмехнулся он, — У меня сетки нет, а вот у водил из автобата есть.

— Вот и славно, — хлопнул его по плечу Тёма, — принесёшь мне серенькую сетку — получишь много сигарет. Всем бойцам твоим хватит. Только сетки надо много. Чтобы спрятать три, а то и — четыре машины. Четыре сетки принесёшь — коробку сигарет получишь. Двадцать блоков, двести пачек, четыре тысячи сигарет… Хватит на недельку…

— Идёт, — кивнул Погосян, — что ещё?

— Ну, раз ты такой любезный, — Тёма хитро прищурился, — принеси мне самую большую покрышку. Самую большую, какая только есть у водил.

— Чего дашь за неё? — Рубен освоился и начал торговать. Это у него получалось лучше, чем воевать.

— Ящик говяжьей тушёнки.

— Тушёнки у нас — хоть жопой ешь, — пожал плечами Погосян, — дай что-нибудь дельное. С макаронами у нас туго. Ну, или крупы мешок.

— Полмешка.

— Договорились.

— Через час подходи к убежищу, — Тёма достал из кармана пистолет и, вытащив из него обойму, протянул его Погосяну, — Пушку в один карман, обойму в другой. Извини Рубен, но таковы правила. Я не хочу попасть под пулю.

— Даже собака не кусает руку, которая её кормит, — усмехнулся Погосян, — а ты — меня кормишь. И людей моих… Ладно. Только за час, боюсь, не справлюсь, — он разложил пистолет и обойму по разным карманам.

— Через полтора маскировка будет уже не нужна, — обломал его Тёма, — Так что, постарайся…

— В таком случае, я пошёл. Через час у убежища, — он развернулся и пошёл в сторону части, — Только не шмальните по мне на подходе!!!

— Не сцы! — крикнул в ответ Тёма, — Кому суждено сгореть — тот не утонет!!!

Проводив Погосяна, Архангел, быстрым шагом пошёл к старой бане. Вода в речке поднялась серьёзно и уже подступала к стальным воротам, за которыми стоял Кайен и генератор на прицепе. Открыв ворота Архангел уселся в чудо немецкого автопрома и найдя, личинку для ключа, просто нажал кнопку "START/stop". Машина зажужжала и засветилась как новогодняя ёлка. Анатомическое, комфортное сидение обжало Тёму с боков, и отодвинулось, просчитав его рост и вес. АА только потом, стартер, автоматически прокрутился и завёл автомобиль.

— Всё-таки, знают Фрицы толк в автомобилях, — с восхищением констатировал Тёма и выехал из гаража. Развернувшись, он заехал задом и, выйдя из машины начал искать фаркоп. Тёма знал, что практичные немцы должны были предусмотреть. И он не ошибся. Заглянув под бампер, он даже нашёл его. Вот только как его достать, он так и не понял. На торпеде и у коробки передач было такое огромное количество кнопок, что разбираться в них не было, ни времени, ни желания. Поэтому он просто взял отвёртку, которых в гараже было великое множество, и пробил ей в бампере две большие дыры. Прицеп он примотал к бамперу огромным количеством проволоки. Посмотрев на проделанную работу и буркнув что-то типа "До норы должен выдержать", он сел за руль и медленно выехал из бани…

* * *

Крепежа хватило как раз до убежища. Как только Тёма остановился, сзади что-то громыхнуло, и Никотин, сидевший на бетонном парапете, расхохотался и крикнул в сторону лестницы вниз:

— Андрюха!!! Посмотри на этот картеж Папы Крымского!!!

Дон моментально выскочил из подземелья и, увидев свою машину, ошарашенно развёл руками. Всё, что он смог из себя выдавить было:

— Ну моп твою ять! Тёма!!!

— А что сразу — Тёма, — Архангел сделал вид, что ничего не произошло, и вышел из машины. Тогда-то он и увидел, что бампер валяется не земле, прижатый фаркопом. Осмотрев повреждения, он посмотрел на Дона и, воткнув руки в бока, по-деловому заявил, — Можно подумать, ты на ней собирался ехать на автомобильную выставку!

— Можно подумать, что если мы здесь и машина никогда не пересечёт завал, — сурово ответил Новиков, — то её можно курочить по-всякому. Давай ей двери оторвём! На кой болт они нужны? Садиться без дверей удобнее…

— Ну, извините! — демонстративно развёл руками Архангел, — Как в этом чуде достать фаркоп я не нашёл!

Дон подошёл к двери и нажал маленькую, неприметную кнопку, на потолке, рядом с регулировками люка. Крепёжный крюк выехал и встал на то место, где раньше был бампер.

— Кнопочку надо было нажать, — поучительно сказал Дон.

— Обещаю тебе, Андрюша, Что в следующий раз, я обязательно прочту инструкцию по применению, — скептически пробубнил Архангел, — Тут, в твоих кнопках, чёрт ногу сломит!

— Кончай базар! — крикнул Никотин и прицелился, прервав их спор, — Движение с востока!

— Не стреляй! — остановил его Тёма, — Это Погосян!

— На кой он здесь нужен???

— Он нам маскировку принёс и ещё кое-что. Правда… — Замялся Тёма.

— Ну что опять???

— Я ему курева и хавки обещал… — Архангел сделал ангельское выражение лица, — Ну куда нам столько?

— Отлично! Тогда остаёшься без курева и хавки! — резюмировал Никотин, — Сколько ты ему обещал?

— Коробку сигарет и пол мешка крупы, — Тёма был явно недоволен таким решением, — Давай сначала разберёмся, что он принёс! Подходи, Рубик! — он махнул рукой и Погосян, стоявший с тремя бойцами, метрах в ста от убежища, пошёл к ним. За спиной у всех были огромные вещмешки. Подойдя к убежищу, они положили руки на затылки.

— Мы не вооружены! — крикнул Погосян, — принимай товар!

То, что принёс старлей и его бойцы, слегка уменьшило гнев Никотина. А принёс он четыре маскировочные сетки, четыре на шесть метров каждая. Особенно порадовал снайпера цвет. Сетки были "каменной" — серой раскраски. Как раз под цвет унылого Павловского пейзажа.

— Согласен! — махнул рукой Никотин, — Дело нужное. Коробку курева, конечно — многовато. Но, уговор — дороже курева! Что ещё принёс?

Погосян поморщился от реплики капитана. Не нравилось ему общение с человеком, который послал его и его бойцов на смерть, не задумываясь. Поэтому он подошёл к Тёме и достал из вещмешка огромную камеру от "Урала".

— Это — самая большая. Больше, просто нет, — Он протянул кусок резины Архангелу. Артём прикинул её размеры, затем посмотрел на машину и генератор и, кивнув головой, сказал, — Годится! Спасибо Рубен.

— Спасибо не дымит, — деловито ответил старлей, — Желаю получить расчёт.

— Не вопрос, — подскочил Дон, — Мы с Архангелом сходим на склад, а вы постойте здесь. Никотин за вами присмотрит. Идёт?

— Идёт, — кивнул головой Погосян.

Андрюха с Тёмой пошли на склад, в соседний дом и вскоре принесли коробку сигарет "Marlboro" и пол мешка крупы.

— Гречка подойдёт? — спросил Дон протягивая мешок.

— В самый раз, — старлей заглянул в мешок и, убедившись, что там, действительно гречка, взвалил мешок на плечо, — А это что у вас? Генератор?

— Вроде того, — кивнул Тёма, — А что?

— На кой болт вам это старьё? — удивился Погосян.

— А ты можешь предложить что-то получше? — оживился Новиков.

— Могу, — усмехнулся Погосян, — Я — много чего могу.

— А конкретнее?

— Могу привести вам настоящий, армейский дизель-генератор на платформе "Урала". Но не сегодня и не задарма.

— Ну-ка, ну-ка… — вот тут уже Никотин оживился, — А что ты ещё можешь привести?

— Это, смотря, что вы можете предложить взамен??? — захохотал Рубик.

— Ты понты не колоти! — сурово осёк его Никотин, — а то ляжешь прямо здесь, — он клацнул затвором и Погосян моментально изменился в лице.

— Не интересно с вами торговлю вести, — обречённо вздохнул армянин, — За генератор — двадцать ящиков крепкого алкоголя. За систему постановки радиопомех — столько же, десять мешков макарон и коробку растительного масла. А если вытащите нас отсюда, — Погосян серьёзно посмотрел в глаза Никотину, — БэТэр, восьмидесятку. Но это, при условии, что выйдут все и без единого выстрела.

От услышанного, друзья замерли в замешательстве. Подумав секунд тридцать, прервал молчание Никотин.

— Предложение заманчивое. Нам надо посоветоваться.

— Советуйтесь, — кивнул Погосян, — Я приду завтра, в десять. А сейчас — всего доброго, — Погосян развернулся и махнул бойцам, которые уже разложили сигареты по вещмешкам.

Как только они скрылись за забором Никотин посмотрел на часы и сказал:

— Братцы — ВРЕМЯ!!! Тёма, ты крепёж принёс?

— А то, — развёл рукам Тёма.

— Тогда, дуйте в дом, за плитой! И живее, братцы. Времени катастрофически нет!

А время было — полдвенадцатого. И где-то, очень далеко, застрекотал вертолёт, который готовился взлететь.

* * *

Плита стояла на самой верхней точке насыпи над бомбоубежищем, на бетонной площадке и Никотин уже прикручивал к ней пулемёт. Тёма, как мог, помогал ему. Барашки на струбцинах были отломаны, но в Кайене оказались пассатижи. С их помащью "Утёс" и был установлен на "станок". В духовку плиты наложили кирпичей. На развёртывание системы ушло всего пятнадцать минут.

Всё, братцы, — подытожил снайпер, — Я остаюсь здесь и прикрываю вас. Тёма, идешь с Доном. Возьми гранатомет. Сядешь недалеко от рынка и будешь его прикрывать. Если что — сразу лупи по вертушке и уходи, — Тёма кивнул головой и побежал в нору, за шайтан трубой, — Теперь ты, — Никотин хлопнул Андрюху по плечу, — Будь осторожен, тёзка. Если что — падай куда-нибудь. Лучше в колодец какой-нибудь… Полковник подвести не должен, но если вдруг…

— Да не ссы ты так, — подмигнул ему в ответ Дон, — если мы, до сих пор живы, значит это кому-то нужно… Всё, дружище.

В это время, вертушка, взвыла турбинами и показалась километрах в двадцати, на юге.

— НЕ УСПЕЕТЕ! — закричал Никотин. Архангел выскочил из подземелья с двумя гранатомётами за плечами, — Тёма, Дон! Накройте машины сетками!!! Бегом!!!

А вертолёт, тем временем, взял курс на Павловск.

Накрыв сетками машины, Архангел и Дон, прихватив из "Тигра" подзарядившиеся рации, побежали в сторону рынка, а Никотин развернул пулемёт в сторону приближающегося вертолёта. Вообще-то, для стрельбы по воздушным целям, на "Утёс" ставится специальный прицел. Такой большой круг — сетка. Но сейчас его не было. Да и не нужен был Никотину этот прицел. Он понимал, что максимум, что он сможет сделать, если что-то пойдёт не так, это всего лишь — выпустить из пулемёта одну, короткую очередь. Дальше, его просто разметает одним залпом из скорострельной пушки или неуправляемыми ракетами. И, тем не менее, он был готов к этому. Может быть, Дон и Архангел не понимали, на какой риск они шли сейчас. Никотин понимал. Поэтому и был готов прикрыть своих товарищей.

А вертушка, тем временем, прошла завал и начала выходить на разворот. Это был транспортно-боевой Ми-24. И Никотин понял, с такой бронёй как у этой машины, его стрельба из пулемёта будет, что в ухо клизма — бесполезным и ненужным занятием. И, тем не менее, он продолжал держать на мушке "мясорубку".

А вертолёт тем временем выполнил манёвр и завис недалеко от их убежища.

— Ш-ш. Здесь полсотни шестой, — громко зашипела радиостанция в "Тигре". Похоже что Тёма включил её на полную громкость, когда взял рации, а Терешков дал указания летунам вести переговоры только на частоте переговоров с Никотином, — Я на месте. Начинаю выгрузку. Как поняли? Приём.

— Ш-ш. Здесь Тихий. Понял тебя, полсотни шестой.

Боковой люк-дверь у "мясорубки" открылась как в купе и оттуда, на лебёдке начала спускаться большая коробка.

— Ш-ш. Здесь Дон, — из радиостанции послышался знакомый голос, — Груз принимаю. Полсотни шестой, видите меня?

— Ш-ш. Я полсотни шестой. Вижу вас, Дон.

Коробка скрылась за обломками стоящей рядом, разрушенной трёхэтажки.

— Ш-ш. Помедленней, стоп! Отлично, полсотни шестой! Ещё что-то будет?

— Ш-ш. Ни как нет, Дон. Удачной охоты, братцы! Конец связи!

— Ш-ш. Спасибо, полсотни шестой. Конец связи.

Как только Дон сказал эту фразу, вертолёт, не выбирая лебёдки начал набирать высоту и полетел назад. Похоже, лётчики не очень хотели хватать лишние "рентгены" и "БАРы", по этому и хотели свалить из Зоны "П", по быстрее. Как только вертолёт отлетел километра на два, Никотин похромал к "Тигру" и взяв в руки рацию, вызвал Дона и Тёму.

— Ш-ш. Здесь Дон.

— Ш-ш. Здесь Архангел.

— Коробку не трогать! Возвращайтесь на базу! Немедленно. И без разговоров.

— Ш-ш. Здесь Тихий, — команда переговаривалась на прежней частоте, по этому, Терешков всё слышал и без проблем вклинился в их милую беседу, — Что, Андрей? Думаешь, а не замутил ли Терешков какую-нибудь бяку? Правильно думаешь! Я бы на твоём месте также думал. Но ты не переживай. Вы мне живыми и здоровыми нужны! Да! Ты извини, но генератор я тебе не выслал. Всё остальное — в полном объёме, так что — бери ящик, не бойся.

— Бережёного бог бережёт, товарищ полковник. Все на базу! Конец связи.

* * *

— Ну что тебе опять не понравилось? — Дон был немного раздражён излишней мнительностью Никотина, — Полковник сделал всё, как обещал!

— Всё, да не всё, — совершенно спокойно ответил ему Никотин, — Он мог положить какой-нибудь сюрприз.

— Ты-же так в нём уверен?

— Уверенность и безопасность — разные вещи.

— В таком случае, дружище, — Дон встал из-за стола, — Я пошёл искать ему антибиотик, а ты можешь сидеть здесь и трястись как крыса! — Дон очень быстро вышел из убежища.

Никотин тоже был зол. Но зол он был на высказывания Дона.

— Если бы я мог! Я бы сам принял груз! — крикнул он Новикову вдогонку.

— да пошёл ты… — раздалось откуда-то издалека.

Никотин вскочил из-за стола и попытался догнать Новикова, забыв о своих израненных ногах. Но тут же упал на бетонный пол. Тёма подошёл к нему и помог подняться.

— Ну всё, всё, — успокаивал он снайпера, который готов был метать молнии от злости, — Он сказал не подумав, да и ты хорош.

— Я — ХОРОШ??!!??!! — ревел Никотин, — ЭТО Я — ХОРОШ??? Это — ОН, — десантник ткнул пальцем в сторону двери, — ОН, ССУКА, ХОРОШ!!! Достал он меня! Командир, мля! Господи, — прокричавшись он снова сел на стул и ударил кулаком по столу, Скорее бы Китяж очнулся. Расстрелял бы меня, к едрене фене, и дело с концом. Как-же вы меня достали…

— Не скули, — Тёма свернул пробку с коньячной бутылки, — прими пятьдесят. Авось попустит… А примешь, ложись рядом с Китяжем. Я пока светом займусь, — протянув бутылку Никотину, он встал и начал осматривать электрическую разводку.

— Слышь, Тёма, — сказал ему снайпер, — ты бы, принёс пару подушек и одеял. А то здесь холодно, как в могиле.

— Это — не вопрос дружище, — ответил Тёма, не оборачиваясь, — сейчас, с разводкой разберусь, и сгоняю.

— Тяпнешь со мной?

— Не, Андрюха, — покачал головой Архангел, — Электричество этого не любит, — он щёлкнул себя указательным пальцем по шее.

— Ну, как знаешь…

* * *

Выйдя на верх Тёма, как и обещал, сходил в ближайший дом, который команда бессрочно и бесплатно арендовала под склад, и принёс оттуда четыре подушки и четыре одеяла. Потом он сходил ещё раз и принёс целый ворох чистенького, наглаженного постельного белья. Застелив все, за исключением Китяжа, постели, он отключил от Тяжина капельницу с антибиотиком, оставив только глюкозу, и укрыл его одеялом, не забыв положить под голову подушку.

— Вот это — дело! — кивнул Никотин, — теперь бы свет сделать и помыться. Хотя-бы под холодной водой.

— А бабу голую тебе не надо??? — усмехнулся Тёма, — Ладно. У меня тут кипятильник имеется. Из подвала Кирюхиного… Я, конечно, не Чубайс… Но свет тоже могу дать. А дам свет, будет и вода, — подмигнул он Никотину, — не горячая, конечно, но, мыться можно. Держись, гвардия! Тёма вышел из убежища и занялся электричеством.

Первым делом он, с помощью домкрата поставил Кайена на "пеньки", которые нашёл в подвале "складского" дома. Затем, открутил все колёса и снял их с машины. Затем он поискал в машине запаску. Но данная машина оной не комплектовалась, и Тёма принялся снимать с колеса шину. Провозился он с ней минут двадцать. Резина была специальная, безопасная, с усиленной боковиной и просто так не далась. Но терпение и труд — всё перетрут. Включая и резину "РАН ФЛЭТ".

Победив колесо, он взял диск и одел его на ступицу наоборот — рисунком внутрь. Из-за этого, диск стал заметно выступать за габариты машины. Привод был готов. Теперь надо было разобраться с генератором. А для этого нужно было организовать ременную передачу. Для этого, он и попросил у Погосяна камеру для колеса. Взяв камеру, он начал резать её ножом наискось. Не вдоль и не поперёк, а именно наискось. И, в конце концов, вернувшись в то место, откуда начал, он встряхнул разрезанную камеру. Камера теперь представляла собой длинную, широкую, резиновую ленту, соединённую в круг. Ну чем не ременная передача.

Дальше — больше! Тёма надел на фаркоп, который Дон услужливо поставил в "нужное" положение, прицеп и накинул на колесо и шкив генератора самодельную ременную передачу. Резиновый ремешок оказался длиннее, чем было надо, но это, не особо расстроило Тёму. Он взял ломик и начал двигать тяжеленный генератор, благо прицеп позволял сделать это хоть га пол метра. Натянув "ремень", он сгонял в подвал — склад, разыскал там целую лампочку и вкрутил её в контрольный патрон генератора. Если лампочка загорится, то и генератор работает.

— Вроде — всё, — сказал он тихо, себе под нос. Теперь, Тёма, проверим, — он аккуратно сел в машину, завел её и перевёл селектор коробки передач в положение "D". Однако колёса стояли как вкопанные, а на торпеде заморгал жёлтый значок — машинка, которая оставляла кривой след.

— АНТИПРОБУКСОВКА! — воскликнул Тёма, и начал разбираться в кнопках и режимах машины. А когда понял, что разобраться не получится, полез в бардачок, за инструкцией. С книжкой, разбираться оказалось на много проще. Тёма перевёл настройки автомобиля в режим "TRC OFF" и, тем самым, отключил все вспомогательные электронные системы. Колёса моментально завертелись. Архангел глянул в боковое зеркало заднего вида и облегчённо выдохнул. Лампочка ярко светилась…

* * *

"Теперь — вниз, к силовому щитку. Тёма пробежался по лестнице и, оказавшись в комнате со стеллажами, с такой силой рванул на себя дверцу ящика, что она осталась у него в руках. "Да и хрен с ней!" — Архангел бросил ненужную дверцу на бетонный пол и посветил в щиток фонариком. Кроме огромного количества паутины, там оказался вполне работоспособный электросчётчик. Одного только Тёма не смог понять: зачем нужен счётчик после ядерного удара? КОМУ ПЛАТИТЬ ЗА ПЕРЕРАСХОД ЭЛЕКТРОЭНЕРГИИ!!!???!!! "Да и хрен с ним"! — подумал Тёма, — "Так даже удобнее подключать". А теперь надо было найти удлинитель. А где его можно найти? Правильно! В любой квартире! И Тёма помчался в соседний дом. Вернувшись через десять минут с двумя, он моментально оторвал от одного плашку с четырьмя розетками и, зачистив концы провода, прикрутил их отвёрткой к счётчику. Затем, он воткнул розетку в другой удлинитель.

— Трепещи, Андрюха!!!! — крикнул он Никотину, — сейчас мы вдарим рок в этой дыре!!!

Никотин что-то говорил в ответ, но что именно, Тёма не слышал. По этому, он заглянул через тяжеленную железную дверь и прислушался

— … Как оно получается, Китяж. Ну, ничего. Архангел сейчас немного поколдует и электричество даст. А там и Дон из поликлиники подойдет. Ты держись, Кирилл Александрович. Мне еще у тебя многому научиться нужно. Эх, только бы Дон лекарство нужное нашел…

— Ну и ладушки, — тихонько, себе под нос, радостно буркнул Архангел и побежал по лестнице, держа в руках провод. Подбежав к генератору, он воткнул розетку в штепсель, который был рядом с горящей лампочкой. Генератор загудел громче, и Тёма перекрестился, — Помоги нам, боже!.. ДА БУДЕТ СВЕТ!!! — и Архангел побежал по лестнице вниз и распахнул настежь стальную дверь. Две лампочки под потолком ярко сияли. Архангел вошёл в освещённую комнату. На встречу ему подул горячий ветер, но это длилось меньше секунды. Тёма, на мгновение замер, словно почувствовал что-то необычное, но потом, встряхнул головой и, зайдя в освещённый "лазарет", улыбнулся Никотину и, вытирая руки ветошью, сказал:

— Я же говорил, что в технике разбираюсь…

— Тёма! — медленно, и громко сказал Никотин, — Ты даже не электрик. ТЫ — САНТЕХНИК!!! САН — в смысле святой! Святой техник! БОГ НАШЕЙ ТЕХНИКИ!!! Ты — красавчик, ТЁМА!!!

* * *

— Опаньки! — когда зашёл нагруженный двумя вещмешками Дон и увидел свет, настоящий, электрический свет, он просто обалдел. Конечно, его не очень обрадовал внешний вид его, некогда великолепного Порше. Но электричество было жизненно необходимо. Тем более после того, как он раскурочил деревянный ящик, который передал им Терешков. Он не стал париться по поводу того, что Никотин был против этого.

Вскрыв ящик, он вытащил оттуда четыре длинные, на сто патронов ленты для пулемёта, две большие, картонные коробки, которые страшно пахли лекарствами и одну очень лёгкую коробку, которая, тоже имела запах аптеки. А также, две кожаные сумочки, с чем-то стальным и звенящим, цинка патронов СП-6 — 9мм., четыре, на половину заполненных, вещмешка, четыре новеньких ВАЛа, с полным боекомплектом, десяток РГД и десяток РГО. А ещё была форма, чистенькая, оливковая и высокие, армейские ботики. Интересные такие, с подошвой, пришитой наоборот. И БЕЛЬЁ!!! Чистейшие тельняшки и белоснежное нижнее бельё, по которому здесь уже все заскучали.

Создалось впечатление, что Терешков готовил МЕГА-СПЕЦОПЕРАЦИЮ. Столько оружия на четверых. Да, можно было даже сказать — на троих. Китяжа можно было не считать. Во всяком случае ещё минимум две недели. И то, при условии, что сегодня он очнётся.

Короче, увидев всё это, Дон взял ровно половину и три коробки, которые имели характерный запах. Доперев всё это до "норы", и порадовавшись за то, что теперь у них есть электричество, он разложил всё по полочкам и, начав потрошить аптечные коробки, позвал Тёму.

— Тёма! Будь другом, сгоняй до ящика полковника и принеси остаток!

— Ты что? Ходил к ящику? — возмущённо крикнул Никотин.

— Да! — ровно ответил Дон, — И, как видишь, до сих пор жив!

— А вдруг…

— Да нет там ничего! — перебил его Новиков, — Видать Китяж ему очень нужен, — он, с удивлением читал название на аптечных коробках, — Тут лекарства такие, которых до войны, днём с огнём не сыскать было! А уж сейчас — и подавно!!! Тёма, японский корень! Ты идешь?

— Иду, иду…Тёма показался в проёме между комнатами и потянулся за вещмешками, но Андрей его остановил.

— Не надо. Там есть куда всё положить.

— Добро! — улыбнулся Тёма, — налегке, как-то веселее, — и исчез в проёме.

— Тёзка! Ты бы подошёл, и рюкзаки разобрал, — позвал он снайпера, — а то я в этом не шарю! Ботинки, похоже, бракованные!

— С чего ты взял, — Никотин уже прихромал в складскую комнату и начал осматривать то, что уже достал Дон — огромное количество лекарств.

— Да там подмётка не правильно пришита, — но Дон сказал это, когда десантник уже схватил один ботинок и внимательно стал его разглядывать.

— Нет, дружище! Это не брак, а скорее, наоборот — высокоточная работа! Ты посмотри. Там где у тебя будет пятка — очень сильное утолщение. А где носок — наоборот. Каблук на носке чисто — номинальный. И ходить удобно, и врага запутаешь! Это дружище — специальные ботинки. Для разведчиков — диверсантов!!! Ну, Терешков! Ну, даёт! — Никотин пребывал в лёгком шоке от увиденной сноряги, — Что же ты ещё нам передал, товарищ полковник, — он полез в вещмешок.

— Во, во, — кивнул Дон, — вот ты пока посмотри, а я Кириллу перевязку сделаю. Вот только, капельницу переставлю. Вот с этой ампулкой, — доктор взял пакет с физраствором и вколол в него лекарство, — А ты, Андрюха — разбирайся. Твоя это вотчина.

— Да, да, — Никотин его не слушал. В его глазах был блеск, как у пятилетнего мальчишки, которого пустили в "Детский мир" и сказали "Бери что хочешь". Первое, за что он ухватился, был НРС — Нож Разведчика Стреляющий. Штука, я вам скажу — великолепная. Стреляет своими лезвиями, которых идёт пять штук в комплекте. Снял стопор, нажал специальную кнопку и лезвие, со свистом влетит в любого, на расстоянии пяти метров. Причём влетит так, что не вытащишь. Ну а если промазал и лезвие воткнулось, скажем в дерево, то не беда. Нажал кнопку и весом собственного тела сжал пружину, которая стоит в ручке. Ножичек щёлкнул, а ты не зевай. Стопор поставь и нож готов. Всё, можно дальше вскрывать консервы и вражеские черепа.

Нож он отложил в сторону и достал АПС. Старинная штука была в эбонитовой кобуре, которую можно было использовать как приклад. А ещё, к нему был огромный, глушитель. Щелевой, проточный — не то, что сейчас делают. Такой глушитель, без дополнительной чистки, выстрелов пятьсот проживёт.

Дальше, из вещмешка Никотин достал четыре обоймы к "Стечкину". А следом за ними, большие, как пятирублёвые монеты, таблетки. Две упаковки по десять штук. Таблетки эти обеззараживающие. Работают типа быстрорастворимого шипучего аспирина. Только одну таблетку надо растворять на два литра воды. И очищает она воду, с любыми загрязнениями. Хоть нефтяное пятно зачерпни — очистит! Правда, хлоркой эта водичка отдавать будет, и осадок бурый на дне появится. Но пить такую воду можно.

Ещё в вещмешке было три пары толстых, шерстяных носков, личная аптечка разведчика, по круче той, что была у Никотина, рыболовные снасти, три комплекта саморазогревающегося пайка и фальшфейер красного огня.

В общем — обычный набор разведчика — диверсанта. Никотин был очень доволен. Радостно выдохнув, он пошёл в "лазарет" и улёгся на свою койку. А Дон, тем временем, уже поменял капельницу и начал медленно разматывать бинты, что-то рассказывая Китяжу:

— … зря я что ли, вернулся? Терпи, Кирюха. Иисус терпел и нам велел, — Новиков очень бережно снимал с него бинты, — И потом, ты мою жену спас, а я с тобой пойду, и тебе помогу твою спасти…. У вас детки маленькие вот-вот родятся. А без доктора вы куда? Прааавильно, никуда вы без доктора. А Тема то у нас, какой молодец, А? Свет нам сделал….Да и вообще. Я как чувствовал, что нельзя тебя одного ни на минуту оставлять…. Вот оставил и на тебе… НЕ ПОНЯЛ?!?!?! А ЭТО КАК???

Вместо кровоточащих ран, на спине у Тяжина были только розовые рубцы. Вся запекшаяся кровь осталась на бинтах.

— Но этого не может быть!!!! — закричал Новиков, — Это — антинаучно!!!!

— Может, — Никотин улыбнулся и, встав на прострелянные ноги, перекрестился, — Истинно верую, может!!!

* * *

Когда Тёма, нагруженный вещами, подходил к "норе", он увидел Никотина, который смотрел в пустоту и курил. По трём окуркам, валяющимся между его ног, он понял, что произошло что-то из ряда вон выходящее.

— Что случилось, гвардия? — взволнованно спросил он снайпера, но тот, лишь молча махнул рукой в сторону входа. Архангел в два прыжка оказался у железной двери и скинув с себя баулы пулей влетел в "лазарет". На Никотиновом топчане сидел Дон и тихо, сам себе, что-то доказывал. Причём иногда, он доказывал себе это так яростно, что создавалось впечатление — Новиков сошёл с ума.

— Андрюша, — Тёма легонько потряс Дона за плечо, — Дружище, объясни мне, что произошло, — но Новиков никак не отреагировал. Он продолжал вести беседу с умным человеком. Сам с собой. Тогда Артём решил закрыть этот вопрос радикально. Он просто отвесил Дону такую оплеуху, что тот полетел почти через всю комнату. Зато мозги у него, похоже встали на место. Андрей сел на свой зад, встряхнул головой и уставился на Тёму

— Ты кто? — удивлённо спросил он Тёму.

— Хрен в пальто!!! — рявкнул на него Тёма и Дон, встряхнув головой, узнал своего товарища, — Какого… здесь происходит??? Ты мне объяснишь???

Дон кивнул головой и молча показал на Китяжа. Тяжин так и лежал. На животе. Без Бинтов. С полностью зажившими ранами. Тёма подошёл к топчану и провёл по спине Тяжина рукой. Шрамы, как шрамы.

— Да… дела… — многозначительно пробубнил Тёма и повернулся к Новикову, — Скажи мне, Андрей. Такое бывает???

— Нет, — выдохнул Дон и затряс головой.

— Но ты это видишь, — утвердительно сказал Тёма.

— Да.

— А ты, гвардия, видишь это? — спросил он у Никотина, который появился в проёме между комнатами.

— Конечно…

— Уже хорошо, — кивнул Тёма, — А, с ума, все вместе, мы могли сойти???

— Ну… — неопределённо пожал плечами Новиков, — История медицины знает подобные случаи группового помешательства, но чтобы у всех, одновременно были одинаковые галлюцинации…

— С ума, поодиночке сходят. Это Гриппом все вместе болеют, — процитировал папу дяди Фёдора Никотин.

— Точно дружище, — Тёма щёлкнул пальцами и подытожил, — В таком случае, я предлагаю следующий вариант. Этого не может быть, верно? — Дон и Никотин закивали головой, — Но мы это видим. Все видим! — друзья опять закивали головой, — Значит, мы видим то, чего не может быть! А как называется то, чего не может быть? — он обвёл приятелей взглядом, — ЧУДО! Обыкновенное чудо. Согласны? — Друзья переглянулись и одновременно кивнули головой, — Ну вот и отлично. За сим, предлагаю прервать наш консилиум. И преступить к трапезе, — Тёма хитро посмотрел на Никотина, — Кто у нас там сегодня на хозяйстве?

— Ой Ё моё! — Никотин хлопнул себя ладонью по лбу и, если так можно выразиться, помчался готовить обед.

Тёма подошёл к Новикову и помог ему подняться с пола.

— Ну что, доктор — золотые руки, — он взял Андрея за плечи и повёл в склад, — Ты что чудес раньше не видел? А то, что ты Китяжа встретил, разве не чудо? А? А то, что он через завал Татьяну и Даньку протащил, разве не чудо? — он усадил доктора на стул и налил ему полстакана огненного напитка, — Давай-ка, дружище, выпьем. За то, чтобы таких чудес на нашем пути побольше было, — Архангел налил себе и поднял алюминиевую кружку.

— Я буду третьим! — крикнул Никотин, показавшийся в проёме железной двери.

— Нет, — отрешённо сказал Дон, — Ты будешь четвёртым.

— Это почему? — удивлённо спросил десантник.

— Потому что, — Новиков поднял взгляд на Никотина, — троих мы уже послали.

И вся команда залилась звонким смехом…

* * *

Пообедав, друзья занялись мелкими хозяйственными делами. Тёма примастырил большой кипятильник в одну из ёмкостей с водой и поставил четыре розетки, по две в каждой комнате. Правда, для этого пришлось, на время отключит электричество. Но темноты никто не боялся. Розетки были сняты, как обычно, в соседнем доме. Провод Тёма принёс из посылки Терешкова. Он лежал в ней, в самом низу ящика. А через пол часа у них уже была тёплая вода. Расходовали её аккуратно, но помылись все. И с превеликим удовольствием одели свежее бельё. А когда вышли перекурить, то удивились, как индейцы, увидевшие Колумба.

На улице шёл СНЕГ.

— Вот вам, господа, и ядерная зима, — заметил Дон.

— Снег-то какой, белый, белый, — изумился Тёма, — Снег в Августе, разве это не чудо?

— Вот только, холодно как-то, — поёжился Никотин.

И тут произошло ещё одно чудо. Пришёл Погосян и принёс с собой четыре бушлата и четыре армейских ушанки, которые благополучно выменял на ящик дешёвой водки и довольный отвалил.

— Завтра к десяти подходи! — крикнул ему в след Тёма, — Может что и понадобится.

Перекурив и приодевшись, друзья вновь занялись делами. Тёма и Дон сгоняли на "Тигре" в магазин и привезли двадцать десятилитровых бутылок питьевой воды, которую вылили в ёмкость под потолком. После помывки она изрядно опустела. Загрузив десять пустых бутылей назад во внедорожник, они поехали за бензином, и привезли его без приключений. Половину топлива вылили в Кайен.

За работой время летит незаметно. Когда друзья вернулись с заправки, их уже ждал горячий ужин, заботливо приготовленный Никотином. Ели не спеша. Выпивали, закусывали и снова выпивали. Травили анекдоты и байки, а когда вышли на воздух, на улице уже стемнело.

— Я щщасс, — изрядно выпивший Тёма взял фонарик и пошёл в соседний дом. Никотин и Дон переглянулись, пожали плечами и спустились вниз. За время отсутствия Архангела, а его не было около часа, тёзки обсудили проблемы человечества в постядерном мире, о бездействии и продажности властей, и когда их витиеватый разговор, вплотную подошёл к проблеме вырубки лесов в долине Амазонки, в дверях появился раскрасневшийся Тёма. В одной руке он держал электронагреватель, а в другой… гитару.

— Я чёт не понял, — Никотин был пьян, что называется, "в дугу", — ты у нас ещё и гитараст?

— И гитараст, и велосипедаст, — кивнул Тёма, и сев на стул начал настраивать гитару.

— Ну, давай, сбацай нам чего нить…

— Легко! — пальцы пробежали по струнам и Тёма стал абсолютно трезвым, — Нам лижут пятки, языкиии костраааааа, — затянул он на цыганский манер, — Чужие сааааааапоги натёрли нооооги, работникам ножа и топораааа. Романтикам, с большой дороги…

И друзья подхватили припев. Все они, когда-то были маленькими и смотрели "Бременских Музыкантов"…

* * *

— Тёма. Давай, вставай. Ровно полночь, — Дон потряс Архангела за плечо, — Двадцатое августа, мать его. Твоя смена. В четыре разбудишь Никотина, — Дон сел на свой топчан и, зевнув сладко потянулся, — А в шесть, я его сменю.

— А как там Кирилл? — спросил Тёма пристраивающегося к подушке доктора, — Ты его смотрел?

— Да в норме он. Температура в порядке. Дышит ровно, будто спит. Я его на спину перевернул… — дальше Дон начал бормотать что-то не членораздельное. Он отрубался.

— Ну…раз всё ровно — пойду я на пост, — Артём взял Бушлат, шапку и прихватив новенький ВАЛ вышел на улицу.

На улице заметно похолодало, но ветра не было. Снег, огромными, новогодними хлопьями медленно кружился в воздухе и падал на землю, уничтожая всю серость и мерзость этого страшного мира.

"Надо бы лопату найти, а то занесёт всё к едрене фене", — подумал Тёма. Но найти лопату не представлялось возможным. Поэтому, он начал просто вытаптывать снег.

Через час, он вытоптал довольно большую площадку. На лестнице, вокруг генератора и Кайена, который неспешно крутил своё колесо. Скучно стоять в карауле ночью, но спать ему, почему-то не хотелось. Он чувствовал, что сегодня должно что-то произойти. Что-то очень важное.

Прошло почти два часа, с того момента как он заступил на пост. Хотя, на посту курить нельзя, Тёма пренебрегал этим правилом безопасности уже второй раз. Покурив он понял что ноги начинают замерзать и чтобы согреться, Архангел начал пританцовывать на снегу. Танцевал он так минут пятнадцать, пока не услышал за спиной скрип железной двери и тихие шаги.

"Дон спит. Значит Никотин", — решил Артём и не оборачиваясь сказал.

— Спал бы ты, Никотин, до твоей вахты ещё два часа.

— Тёма, а какое сегодня число? — раздался знакомый голос за спиной.

— Двадцатое августа, мать его. Скоро Новы… — тут Архангел замер на одной ноге и прислушался.

— Отлично, — обладатель знакомого голоса тяжело хлопнул его по плечу, — А курево то у нас есть?

И тут Тёма начал медленно поворачиваться.

— Китяж… — он не поверил своим глазам и, перекрестившись, плюхнулся на зад. Затем встал и пощупал Кирилла, — Китяж… Ты очнулся!

— Ты чё орёшь, — цыкнул на него Кирилл, — Парней разбудишь! Дуй вниз, за куревом. Одна нога здесь, другая у меня, живо!

— ЕСТЬ! — Тёма радостно метнулся в бомбоубежище.