— Ну, что за день! Тридцать три несчастья! — прохныкала Простудушка, безуспешно пытаясь дотянуться до подола. — Никогда не оказывалась в такой дурацкой ситуации!

Положение принцессы было незавидным. Разбойник ветер доволок девушку до Замороченного леса и швырнул в самую гущу сплетающихся и переплетающихся деревьев. И лететь бы бедняжке камнем на землю с немыслимой высоты, но сучочки-крючочки намертво вцепились в замысловатую прическу и пышную юбку. Так она и висела: голова запрокинута, ноги болтаются, как у тряпичной куклы. Стоит дернуться: волосы натягиваются, оборки трещат. Уж как она старалась: ужом вертелась, руки тянула, выкручивала, — ничего не получалось. Оставалось только залиться злыми слезами.

— Ты чего ревешь и чихаешь? — просвирькал кто-то над самым ухом. — Ой, нет! Правильней: чего ты чихаешь и ревешь?

— Хочу и чи-пчи-пчхи-хаю… Хочу и ре-е-е-ву…

Кто-то легкий, почти невесомый, прыгнул принцессе на плечо, кольнул коготками, щекотнул щеку пушистой шерсткой. Девушка покосилась на зверька. На нее весело и отважно глядели коричневые глазенки-бусинки огненно рыжей белочки.

— Бывает, — кивнула шалунья. — Удаляюсь, удаляюсь! Не смею мешать! По себе знаю, как нервируют зеваки. Только разревешься, расчихаешься от души, а тут лезут с глупыми вопросами, дурацкими советами. Все удовольствие испортят.

Белочка развернулась, вновь пройдясь хвостиком по щеке принцессы. Девушка не выдержала.

— Подожди, милая белочка. Не была бы ты столь добра, распутать мою прическу? У меня затекла шея, и плечи свело.

Не тратя время на лишние вопросы, плутовка скакнула вверх. Маленькие лапки проворно заработали. Острые щепки, кусочки коры, а порой и клубки пепельных волос, полетели в разные стороны. Наконец, голова принцессы была освобождена. И в тот же миг девушка с визгом рухнула вниз. Белочка в ужасе зажмурилась. Когда же спасительница осмелилась открыть глаза, она увидела, что принцесса сидит верхом на трухлявом стволе, протянувшемся мостом от одного столетнего дуба к другому. Петли гигантских вьюнов, как толстые канаты, поддерживали ствол. Задрав голову, девушка с интересом разглядывала собственную юбку с кружевами и оборками, свисающую с сука.

Белочка не выдержала и заливисто рассмеялась.

— И ни-пчхи-го смешного, — надулась принцесса. — В полете юбки воруют! Как я в таком виде отправлюсь на поиски Великого Ры? Меня же поднимет на смех первый встречный! Скажет: «Смотрите! Смотрите! Растяпа забыла надеть юбку!»

— Глупости! — решительно отрезала белочка. — Не о том печалишься! Сначала спустись на землю, до нее добрых пять метров.

Принцесса взглянула вниз и пренебрежительно махнула ручкой. Прыжок и девушка стояла на стволе, залихватски притопывая босой ножкой.

— А ты оказывается не такая размазня, — одобрительно свирькнула белочка. — Но рекомендую развести руки в стороны. Говорят, помогает балансировать.

— И не по-ду-ма-ю! — пропела Простудушка, — Мне бы хоть слабенький ветерок и я бы фыр-р-р! Спланировала бы, как пушинка одуванчика.

Расшалившись, принцесса подпрыгнула и изо всех сил стукнула пятками по трухлявому дереву. Послышался угрожающий треск. Ствол разломился, куски гнилой древесины полетели вниз, снося все на своем пути. Простудушка чудом схватилась за упругую плеть гигантского вьюна. Белочка призывно засвирькала. Тут же из листвы высунулись лукавые рыжие мордочки. Не меньше сотни белок с интересом уставились на девушку, то взлетающую свечкой вверх, то отвесно падающей вниз. При этом бедняжка истошно вопила и дрыгала ногами. Повинуясь повелительному цокоту, вновь прибывшие белочки дружно перепрыгнули на беснующуюся плеть вьюна. Цепкие лапки ухватились за одежду обессилевшей принцессы.

— Р-раз, два, взяли-и-и… Тр-ри, четыре, оторвали-и-и!

И распушив хвостики, зверьки поволокли девушку, ловко перелетая с ветки на ветку. Огненно-рыжая белочка неслась впереди, показывая дорогу. Лишь когда пострадавшую заботливо устроили на бархатистом мху, белочка успокоилась и отпустила пушистых спасателей.

— Спасибо, дорога-я-япчхи!

— Ее высочеству Огневке-третьей приятно помочь попавшей в беду принцессе, — кивнула белочка. — Ведь ты принцесса, не так ли? Принцесса принцессу видит издалека, даже в таком замурзанном виде. Возвращаясь к разговору о Великом Ры: ты действительно направляешься к нему или сболтнула для красного словца?

— Принцессы Болящего королевства попусту не болтают, — печально улыбнулась Простудушка. — У нас, то ангина, то фарингит, то ларингит. Глотать больно, не то, что лясы точить, переливать из пустого в порожнее, словом, разговоры разговаривать. Поневоле научишься высказываться исключительно по делу. Кстати, почему ты заинтересовалась? Ты слышала о нем?

— Кто же не слышал о Великом Ры? Он — ученый, философ и волшебник. Только, умоляю, при нем ни слова о ворожбе! Великого Ры обижает, если невежи пытаются списать выдающиеся научные достижения на обычные колдовские штучки.

— Колдовские шту-у-пчхи? — удивилась принцесса. — Ты так пренебрежительно отзываешься о волшебстве?

— Конечно! Покажи мне зверя, живущего в Замороченном лесу, который бы не умел хоть немного ворожить! А вот поставить научный эксперимент… На это способен только великий ум! Впрочем, сама увидишь-оценишь! — оборвала речь белка, поглядывая на почесывающуюся девушку. — Поднимайся, а то тебя скоро заедят полосатые муравьи. К нам они не пристают. А на свежего зверька или человека накидываются.

Принцесса проворно вскочила и принялась яростно отряхиваться. Ее высочество Огневка-третья, ловко смахивала хвостиком со спины Простудушки самых наглых муравьев. Когда с последним полосатым разбойником было покончено, белочка весело поскакала вперед: туда, где стволы деревьев, перекручиваясь и переплетаясь, образовывали непроходимую стену. И хотя наследница Болящего королевства была чрезвычайно мала и худосочна, она не раз пожалела, что в отличие от жителей Замороченного леса, абсолютно не умеет колдовать. Куда легче было бы протискиваться между стволами, превратись она в белку или ласку. И от кроссовок она бы не отказалась. Туфли на шпильке свалились с ног еще в полете над болотами. Да и какой от них прок в лесу? Чего доброго ногу подвернешь или сломаешь!