- Почему это мне на вас персонал больницы жалуется? - Руслан поднял глаза на отца Светы, в голосе которого слышался явный смех и неприкрытое облегчение.
Полковник стоял в дверях палаты и с усмешкой смотрел на них. За его спиной маячил Писаренко.
- Тсс, - Рус приложил палец к губам, зашипев на мужчин, - она только полчаса как уснула, - осторожно поднявшись с дивана, на котором сидел, просто глядя на спящую Свету, Руслан пошел к дверям, немного придерживая побаливающее при движении плечо. Видно действие обезболивающего заканчивалось.
Писаренко и Михаил Николаевич тут же виновато скривились и отступили, пропустив Руслана в коридор. Он осторожно прикрыл двери и прислонился к ним спиной, все еще чувствуя предательскую слабость и дрожь в коленях.
- Я просто объяснил им, что не собираюсь отпускать Свету в другую палату, - Руслан скривил губы, поняв, что пока не стоит пожимать плечами. Боль в ране наглядно продемонстрировала ему разумность такого решения. - Она будет у меня на глазах без разговоров, а врачам и медсестрам это не очень понравилось, - ответил он на предыдущий вопрос полковника.
Самойленко и Писаренко усмехнулись, переглянувшись.
- Тебе не помешало бы поучиться дипломатии, - протянул Николай Алексеевич, покачав головой. - Уверен, что ты не объяснил, а поставил здесь всем ультиматум, - со смеющимся взглядом пожурил он Руса. - Немного вежливости всегда способствует пониманию, - попытался он вразумить "племянника".
Руслан всем своим видом показал, что его такое не интересует.
- Она будет рядом, - отрезал он. - В чем проблема, я не понимаю? Чем мое присутствие может помешать Свете, что они такой переполох устроили? Наоборот, она сразу успокоилась и согласилась отдохнуть, а не мотаться по больнице, - Руслан с вызовом встретил косой взгляд стоящего неподалеку врача, не сомневаясь, что тому прекрасно его слышно.
Полковник засмеялся, хоть и постарался подавить веселье.
- Ладно, я понимаю, и даже благодарен, парень, - он осторожно похлопал Руслан по плечу. - Просто, как-то так повелось, что в больнице врачам виднее, - с намеком подмигнул он, - да и тебе самому отдохнуть не помешает. Света же с нас кожу живьем сдерет, если тебе хуже станет.
Писаренко подтверждающе хмыкнул.
- Это точно, никогда бы не подумал, что в этой послушной и исполнительной девочке, столько времени проработавшей со мной, скрывается такой тиран. Она здесь всех по струнке выстроила, пока ты был без сознания, - Николай Алексеевич насмешливо покачал головой, а Руслан ощутил глупый прилив гордости.
- Ладно, это все хорошо, - полковник вздохнул, - с врачами я поговорил, извинился за вас, молодых и глупых, так что выгонять они пока вас не будут, - он подмигнул Руслану. - А теперь о серьезном, - Михаил Николаевич вмиг изменился. - Сергей сказал, что ты узнал того, кто стрелял? - он вопросительно посмотрел на Руса.
- Да, - Руслан кивнул. - Этот парень уже портил нам нервы. На одной из встреч Бойцовского клуба, он пытался использовать нож в драке… с Ромкой, - немного помедлив, полностью раскрыл карты Рус, глядя в глаза полковнику. Тот помрачнел, но промолчал. - Тогда его подослал Бондаренко.
Полковник нахмурился еще сильнее.
- Я предупреждал этого парня, чтобы завязал со своими клиентами, - прищурившись, задумчиво протянул он.
Руслан удивился.
- Вы знали об этом?
- Не так давно выяснил, - с видимым сожалением признался полковник. - Он меня мало интересовал, если честно, но когда увидел, что этот адвокат упорно крутится вокруг Светы, немного покопался в его прошлом. Там много интересного. Недавно я его позвал к себе и посоветовал перейти к более законным делам, если не хочет, чтобы им занялось СБ.
Руслан криво ухмыльнулся, вспомнив, как нервничала Света, когда Михаил Николаевич рыскал по его собственному прошлому.
- Ты считаешь, что это нападение на тебя тоже связано с клубом и боями? - хмуро поинтересовался Самойленко, пока Писаренко молча обдумывал услышанное.
Руслан медленно покачал головой и твердо посмотрел в глаза полковника, зная, что тому не понравятся его следующие слова.
- Нападали не на меня, - тяжело произнес он. - Оба выстрела предназначались Свете.
Михаил Николаевич побледнел, но только кивнул, стойко восприняв услышанное.
- Ты уверен? - только и спросил он.
Рус кивнул.
- Какого черта Бондаренко нанимать человека, который не может попасть в цель?! - с злым раздражением спросил полковник неясно у кого, и потер лоб. - Думаешь, это было местью за мое предупреждение?- спросил он у Руслана, и тот увидел затаенный страх в глазах отца Светы.
Полковник боялся, что своими действиями поставил под угрозу жизнь дочери.
- Нет, - Руслан покачал головой, краем глаза наблюдая за задумчивым выражением лица своего "дяди". Он мог бы поспорить, что Писаренко уже знает как достать того Хвостатого, где бы тот не спрятался. - Это не похоже на Бондаренко. Он слишком логичен и осторожен, чтобы обострять отношения с вами, тем более после того, как его покровителей припугнули, - Писаренко хмыкнул после этой фразы. - Это не вяжется с тем, как этот адвокат ведет дела, - раздраженный таким несоответствием Руслан забыл о ране и передернул плечами. И тут же скривился от своей забывчивости. - Не так здесь что-то, и все. Да и парень - не промазывал. Я отдернул ее во время первого выстрела. Слава Богу, хоть немного успел среагировать. А когда собой закрыл, меня уже Света дернула, хоть и неосознанно.
Полковник хмуро кивнул.
- Спасибо, - негромко сказал он. Но в этом слове читалась безмерная благодарность.
Руслан покачал головой.
- Она и для меня все значит, - просто ответил он полковнику.
Тот кивнул.
Какое-то время трое мужчин молча обдумывали известные им факты.
- Хорошо, думаю стоит с ним поговорить, - резко бросил он, прищурившись, похоже, уже продумывая все варианты. - Пока ребята отыщут вашего "хвостатого", я поговорю с Антоном.
- Я с вами, - тут же заявил Рус.
Самойленко нахмурился.
- Руслан, так не делают, да и у тебя личный интерес…
- У вас тоже, - резонно отметил Руслан.
- Но ты не сотрудник…
- Миша, - в их спор вмешался Николай Алексеевич, - возьми Руслана с собой, может погонов у него и нет, зато голова светлая, да и с теневыми интересами Бондаренко он сталкивался. Не помешает. А я пока попробую вашего стрелка разыскать по своим каналам, - Писаренко настойчиво посмотрел в глаза полковнику.
Михаил Николаевич поджал губы, но кивнул в конце концов. И от помощи не отказался, хоть Руслан не сомневался, что отец Светы прекрасно осознает, по каким именно каналам пойдет поиск.
- Ладно, - проворчал Самойленко. - Пойдешь. А я сейчас позвоню Паше, прикажу привезти Бондаренко на допрос…
- Нет! - почти выкрикнул Руслан, вдруг резко выпрямившись.
Полковник и Писаренко удивленно посмотрели на него. Даже солдаты, все еще несущие караул у их палаты и врач - обернулись.
- Слушайте, я понимаю, что это может прозвучать нелепо для вас, - он посмотрел прямо в глаза Михаила Николаевича. - Но не стоит пока говорить об этом Павлу. Не хочу, чтобы Маша была в курсе.
Полковник явно удивился. Но и насторожился, Руслан заметил как он весь подобрался.
- Руслан, - серьезно произнес Михаил Николаевич, - что ты хочешь этим сказать? Почему ты опасаешься этого? Ведь они сестры, она так или иначе узнает…
- Машка уже подставляла Свету, - хмуро отрезал Рус. - Это она надоумила Ромку потянуть Свету к Щеглову, сказав, что с женщиной тот быстрее договорится, чем с вами, - Михаил Николаевич резко выдохнул, пораженно уставившись на него, да и Писаренко казался удивленным такой новостью. - Света с ней не общается после этого. А вам не говорила, потому что расстраивать не хотела, - объяснил Руслан. - Я не говорю, что она сейчас каким-то боком здесь касалась, но ведь в таком случае всегда проверяют тех, у кого счет к пострадавшим имеется, а Машка Свету просто ненавидит. Даже сама Света это теперь понимает, - невесело хмыкнул он.
Самойленко уперся рукой в стену и пробормотал ругательство.
- Ладно, - наконец, тяжело выдохнул он. - Я не верю, что она могла пойти на такое, но Щеглов…, - Михаил Николаевич уперся лбом в кулак и тяжело втянул воздух. - Разберемся,- наконец, сумрачно пообещал он. - А пока поговорим с нашим адвокатом, - полковник достал телефон. - Но обойдемся без Паши.
Ему не хотелось будить ее. Однако Руслан подозревал, что одинокое пробуждение расстроит Свету куда больше. Потому сейчас он и склонился над больничной кроватью.
Да только никак не мог заставить себя прервать ее отдых. Она казалась слишком бледной и такой уставшей. И это не было удивительно - Света еще и часа не спала.
Подложив одну из ладоней под щеку, Света лежала на боку и даже во сне хмурилась, чуть приоткрыв при этом искусанные губы.
- Малышка, - Рус наклонился ниже, целуя ее в бровь. - Света, проснись на минутку, - тихо прошептал он ей в ухо.
Она сильнее сдвинула брови и недовольно поджала губы. Но все же открыла глаза и пару раз моргнула, привыкая к тусклому свету дежурной лампы.
- Что? - хрипло и тихо спросила она. - Что-то случилось?
- Нет, - Руслан покачал головой, гладя пальцами ее щеки.
Больше всего сейчас ему хотелось послать всех подальше и улечься рядом с ней, разделяя сон. Но он не мог забрать Свету домой до того времени пока врачи не будут уверены, что это безопасно для нее и их малыша. А больничная койка явно не подходила для осуществления такого желания.
Да и проблему следовало решить.
Руслан не хотел ходить, оглядываясь. И терроризировать любимую, запрещая ей высовываться из дома - желания не имелось. Света все равно могла нарушить запрет. А Руслан не знал, как сможет пережить, если нечто подобное повторится.
- Все хорошо, - успокоил он ее, легко поцеловав в губы. - Мне надо уйти на несколько часов с твоим отцом. Здесь останутся Писаренко, Сергей и солдаты. Не пускай никого, кроме них, пожалуйста. Даже друзей и родных. Твой отец уже отдал такое приказание охране. Даже врачи будут заходить только в их присутствии, - перечислял он.
Но Света, кажется, его слабо слушала.
- А ты куда?!- возмущенно воскликнула она и уперлась локтями в подушку, приподнявшись над матрасом. - Ты в своем уме, Руслан?! Тебе тоже отдыхать и лежать надо! Куда ты собрался?!
- Я переживу, Свет, - он усмехнулся уголком губ, пытаясь ее успокоить. - Что мне толку лежать? Перевязать - меня перевязали. Антибиотики я выпил, мне же их можно, - он передернул плечами, о чем тут же пожалел. Но и не подумал скривиться перед ней. - Так что, какой смысл мне здесь валяться? А нам с твоим отцом надо кое с кем поговорить. Я быстро вернусь, обещаю, малышка, - он наклонился, чтобы снова поцеловать ее губы.
Но Света увернулась, посмотрев ему в глаза.
- Не уходи, Руслан, - неуверенным и тихим голосом вдруг попросила она. И так посмотрела на него, что у Руса сердце в груди сжалось. - Не надо. Я боюсь. А если…
Света спрятала взгляд.
- Все будет хорошо, обещаю, - хрипло поклялся он, крепко, но осторожно обняв ее за плечи. - Со мной ничего не случится. Я вернусь через несколько часов, - он прижался губами к ее виску. - Все будет нормально, малышка. Но я должен поехать.
- Ты мне не скажешь, куда? - как-то обреченно спросила она, спрятав лицо в изгибе его плеча.
Руслан минуту подумал, стоит ли скрывать то, что он знал от Светы.
А потом вздохнул.
- Мы едем к вам в управление, как я понимаю, - честно рассказал он. - Тот парень, что стрелял в тебя - я уже с ним сталкивался, это он тогда пытался порезать Ромку. В прошлый раз его подослал Бондаренко. Я рассказал об этом твоему отцу. Мы хотим поговорить с этим адвокатом. Михаил Николаевич уже послал за тем своих людей.
Света, казалось, немного успокоилась, услышав, что они едут в управление СБ, а не в какую-то подворотню. Но он все равно видел в ее глазах опасения и страх. И не мог не понять любимую. Сам не представлял, как продержится это время, не имея возможности лично следить за тем, все ли с ней хорошо.
- Ты думаешь, что это он? - недоверчиво спросила Света.
Руслан так не думал. Но и другого варианта пока не видел. Потому и хотел сам поговорить с адвокатом.
- Я не знаю, малышка, - ласково проговорил он, и нежно надавил, заставив ее лечь на подушку. - Но обещаю, что мы все выясним, - Руслан твердо посмотрел Свете в глаза. - А ты должна отдыхать, - приказал он, и поднялся с края кровати, на котором примостился. - Спи, - велел Рус, поцеловав ее.
Света фыркнула.
- Можно подумать, это теперь так легко, - возмущенно проворчала она. И тут же зевнула.
Руслан усмехнулся.
- Ну, думаю, и не так сложно, как ты пытаешься показать, - подмигнул он ей и, протянув руку, поправил запутавшиеся звенья цепочки на ее шее, провел кончиками пальцев по крестику, про себя надеясь, что тот и дальше будет оберегать Свету. - Я пошел, малышка, - со вздохом признал он неизбежное.
И еще раз погладив ее щеку напоследок, вышел из палаты.
- Не разрешай никому заходить туда без тебя, - напряженно попросил он Сергея, ожидающего его у палаты.
Друг молча кивнул с уверенностью в глазах и осторожно хлопнул Руслана по уцелевшему плечу.
- Обещаю, Рус, - проговорил Серый.
Такое же обещание Руслан прочел и в глаза Писаренко, который сидел на стуле в двух шагах от них, упершись локтями в подоконник.
Рус уже даже не пытался удивляться тому, что этот человек так относится к своему "долгу" перед ним, что готов лично следить за безопасностью Светы. Да и к тому же, подозревал, что здесь немаловажную роль играет его давняя дружба с Самойленко. Главное, что в таком окружении Света была почти в безопасности.
В свою очередь кивнув им обоим, Руслан пошел к выходу из отделения, где его ждал полковник, заставляя тело игнорировать усталость и боль. Правда, у него появилось подозрение, что собственное тело еще "отблагодарит" его за такое напряжение. Но сейчас Русу было не до того.
- Я совершенно не понимаю, по какой причине меня вытащили из дому настолько поздно. Или, лучше сказать - рано? И к тому же, что он делает здесь? - Бондаренко мотнул головой в сторону Руслана, молча сидящего на одном из стульев у стены.
Адвокат выглядел совершенно спокойным и полностью уверенным в себе. Если он и скрывал что-то, то делал это мастерски.
Руслан перевел глаза на полковника.
Тот так же внимательно, как и он сам, изучал Бондаренко.
- Четыре часа назад на мою дочь было совершено покушение, - бесстрастно произнес Михаил Николаевич, продолжая пристально следить за реакцией адвоката. - Я хочу знать, что тебе известно об этом?
Выражение лицо Бондаренко осталось таким же спокойным, но что-то промелькнуло в его глазах.
Рус прищурился.
Сейчас он ощущал себя почти на ринге. Не было разницы - драться кулаками или силой воли и сообразительностью. Потому, как и во время любого боя, сознание подмечало все - мимолетное движение, незначительное изменение в поведении.
Нет, он не думал, что может обойти опытных следователей. Но надеялся, что сумеет чем-то дополнить их наблюдения.
- Судя по тому, что здесь сидит он, - очередной кивок в его сторону, - напали на вашу старшую дочь? - задумчиво уточнил адвокат.
- Тебе есть, что сказать? - никак не комментируя это заключение, повторил свой вопрос Самойленко.
- Почему вы так думаете? - очень искренне удивился Бондаренко.
Но его взгляд стал напряженным и пристальным.
- Руслан опознал нападающего. Это был твой человек, которого ты подсылал для провокации драки в Бойцовском клубе, - Михаил Николаевич сделал вид, что сверяется с записями в блокноте, лежащем перед ним. При этом сам Руслан и еще один офицер, с которым он познакомился не больше получаса назад, продолжали следить за Бондаренко.
- У меня нет людей, - спокойно пожал плечами тот. - Время от времени, я обращаюсь за помощью к кому-то из тех, кто готов выполнить любую работу за деньги, - после некоторого размышления и пристального взгляда полковника добавил он. Видимо "вспомнив", что Самойленко в курсе всех его дел. - Если я правильно понял о ком идет речь, то Лис - как раз из таких наемников, он не работает на кого-то одного.
- Лис? - хмыкнул Самойленко. - Вы готовы поделиться всей имеющейся у вас информацией об этом человеке?
- Разумеется, - усмехнулся адвокат. - Я всегда готов содействовать нашему законодательству и правоохранительной системе. Тем более, когда страдают такие люди, как Светлана.
Полковник никак не отреагировал на это замечание, отдающее тонкой иронией. А Рус заставил себя вспомнить, что пообещал наблюдать и не вмешиваться, перед тем, как зайти сюда.
- Это все, что вы можете сообщить следствию? - все тем же ровным тоном спросил Михаил Николаевич.
- К сожалению - да, - Антон показательно развел руки. - Больше мне добавить нечего.
- А если подумать, господин адвокат? - голос полковника изменился лишь на один полутон, но отчего-то показалось, что в комнате стало холодней.
- Я не причастен к этому делу, полковник, - чуть напряженней, резко бросил Бондаренко.
- Не причастен, - Самойленко покивал головой. - Не-при-час-тен, - по слогам повторил он. - Но что-то же знаешь еще, а парень? - жестко спросил Михаил Николаевич, пристально глядя прямо в глаза Антону.
Тот какое-то время молчал. После чего медленно покачал головой.
- Не надо это на меня вешать, Михаил Николаевич, я тут и близко не стоял. Поищите, лучше, в другой стороне, - вдруг холодно усмехнулся Антон уголками губ.
- В другой? - полковник поднял бровь. - Где именно, не подскажешь? - он откинулся на жесткую спинку своего стула.
- Да мне-то, откуда знать? - Бондаренко хмыкнул. - Вы лучше к тем, кто рядом с вами - присмотритесь.
Руслан понял, что резко выпрямился и сжал кулаки, только тогда, когда суставы хрустнули и рана отозвалась острой болью.
- Что ты знаешь?! - хрипло потребовал он ответа у Антона.
- Руслан! - с намеком одернул его полковник, но и сам нахмурился, глядя только на Бондаренко.
А адвокат перевел задумчивые глаза на Руса.
- Знаете, а я готов помочь следствию, - вдруг протянул он с расплывшейся усмешкой и вольготно откинулся на стул. - Я вот тут вспомнил, что совсем недавно, кое-кто интересовался у меня, не знаю ли я человека, готового сделать за деньги все. И, как ни странно, кажется я как раз Лиса посоветовал…, - Бондаренко напустил на себя задумчивый вид. - Или не его? Надо бы посидеть…, подумать…
Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять - адвокат издевается над ними. Он явно знал о ситуации много. Но хотел выторговать что-то и для себя.
- Хорошо, подумайте, - вдруг как-то легко согласился Самойленко.
И повернулся ко второму офицеру.
- Леня, поднимитесь, пожалуйста в мой кабинет, - полковник достал из кармана мундира ключи и положил перед помощником. - На второй полке шкафа, который у окна, есть папка со всеми делами, в которых господин Бондаренко выступал защитником. Принесите ее, посмотрим, может там нашего адвоката что-то подтолкнет на верный путь.
Руслан сомневался, что дело в этом. Разве что полковник нуждался в предлоге чтобы…
Офицер без вопросов поднялся и вышел из кабинета. А Бондаренко, казалось, расслабился еще больше.
Едва дверь за его помощником закрылась, Самойленко прищурился и практически впился взглядом в адвоката.
- Говори, - отрывисто и резко приказал он.
- Нет, я просто так ничего не скажу, - Антон покачал головой. - Мне гарантии нужны.
- Какие гарантии? Ты где? На базаре? Или в магазине технику покупаешь? - насмешливо спросил полковник не меняя тон. - У меня на тебя материала достаточно, чтобы пять уголовных дел открыть.
- Ваше право, только я ведь в суде много интересного рассказать могу, - Бондаренко уверенно смотрел на Самойленко. - Всякое в нашем городе делается, и всякие люди в нехороших делах замешаны бывают.
- Этим ты вряд ли поможешь себе, - Михаил Николаевич передернул плечами. - Скорее, наоборот, подпишешь смертный приговор. У криминала руки длинней, чем у нас, порой.
- А кто здесь о криминале говорит? - наигранно удивился Бондаренко. - Все мы люди честные и интеллигентные, из хороших и порядочныхсемей, - он сделал ударение на последнем слове, отчего Руслан в который раз буквально впился глазами в адвоката.
Не нравились ему эти намеки о семье. Ох, как не нравились…
- И чем тебе твоя родословная в суде поможет-то? - хмыкнул Самойленко.
- Моя? - переспросил Антон. - Моя - ничем. А вот ваша… Представляете, сколько работы будет журналистам, когда они узнают, что честного и самоотверженного адвоката, всю жизнь отстаивающего интересы бедных слоев нашего общества, хотят обвинить в попытке убийства, выгораживая среднюю дочь полковника СБ - Марию Михайловну Самойленко? Какой резонанс это дело обретет в нашей стране, а? Сколько голов и погонов полетит? Но разве это главное? Нет, главное - что справедливость восторжествует, и виновницу, которая заказала убийство собственной сестры - арестуют и осудят…
Он замолчал и внимательно посмотрел на Самойленко, насмешливо вздернув бровь.
Руслан тоже смотрел на Михаила Николаевича.
Тот выглядел ошарашенным и опустошенным.
На побледневшем лбу Самойленко выступила испарина, и он тяжело рванул верхнюю пуговицу мундира. Так, что та отлетела и звонко запрыгала по полу, нарушая звенящую тишину, повисшую в комнате.
Наплевав на слово, которое дал, Рус вскочил со стула, и подошел к отцу Светы, опасаясь инфаркта или чего-то похуже.
Хотя… куда уж, хуже-то?
Руслан не знал, отчего сам воспринял эту новость так… холодно. Может потому, что всегда считал Марию способной на что-то подобное. А может, наоборот, никак не мог осмыслить, что даже самый гнилой человек может поднять руку на родную кровь.
Не зная точно, как тут помочь, он просто плеснул воды из старого стеклянного графина, стоящего на столе в стакан и протянул полковнику.
Тот схватил его дрожащими пальцами и жадно глотнул.
Бондаренко молча следил за реакцией на свое заявление.
- Рассказывай, - хрипло, но твердо приказал полковник через несколько секунд.
Руслан не мог не восхититься тем, как быстро отец Светы взял себя в руки. Хоть ему самому и было видно, что Михаил Николаевич спрятал все еще дрожащие пальцы под стол.
- Нет, мне гарантии нужны…, - начал было адвокат вновь.
- Говори! - рявкнул Самойленко, резко хлопнул ладонью по столу. - Или я тебя сгною в забытом Богом месте, и ни о каком суде ты даже мечтать сметь не будешь! Ясно, господин Бондаренко? - совершенно другим, безукоризненным тоном тут же добавил он.
- Мне нужен иммунитет от вашего преследования, - было видно, что Антон растерял большую часть своей самонадеянности. Но тем не менее, он стоял на своем.
И Руслан понимал того - как бы он сейчас не презирал этого адвоката, тому было чем прижать Михаила Николаевича к стене.
- Говори, - тяжело повторил полковник, так ничего и не добавив.
Но всем в этой комнате было понятно, что к чему. Да и тянуть время - не имело смысла. Вот-вот мог вернуться адъютант, предусмотрительно отправленный за документами.
Бондаренко прокашлялся.
- Я случайно познакомился с вашей средней дочерью на вечере в "Колизее", - Антон говорил спокойно, даже расслабленно. Только напряженный взгляд выдавал - и он понимал, что его козыри могут быть побиты. Пусть и дорогой для полковника ценой. - Она была уже нетрезвой, и открыто высказывала вслух свою неприязнь к Свете, - безразлично констатировал он. - У меня имелись свои претензии, правда не столько к Светлане, явно сделавшей свой выбор, сколько к Руслану, - Бондаренко холодно перевел глаза на него. - Я никогда не прощаю оскорблений, - словно бы мимоходом пояснил адвокат.
Рус хрустнул суставами, пытаясь убедить себя, что в этот момент избиение этого хлыща дела не решит.
- Это ты подбил ее на такое, решив свои счеты прикрыть Машкиной глупостью? - натянуто спросил полковник.
Руслан понимал, что он очень хочет выгородить дочь, хотя бы для самого себя. Но искренне сомневался, что дело обстояло именно.
Антон криво усмехнулся.
- Вашей средней дочери не было нужды в катализаторе, Михаил Николаевич, - он хмыкнул. - После трех рюмок водки она готова была сама пытаться наброситься на Свету с голыми руками. Полное отсутствие банальной логики и выдержки. Ну, кто же так решает подобные дела? - казалось, искренне удивился Бондаренко. - Даже смешно, что дочь полковника СБ настолько неосторожна в таком- то. Должна была бы думать головой. А она только слепо тянулась к уничтожению, - Антон с осуждением покачал головой. - Бездарный и заранее проигрышный подход.
- Давай по сути, без твоих комментариев, - с отвращением прервал его Самойленко. - Ты для нее договорился с этим Лисом?
Бондаренко пожал плечами.
- Я еще раз повторяю - никаким образом не ввязывался я сюда, - с обреченным смирением на лице уточнил адвокат. - Просто посоветовал ей отправиться домой и проспаться.
Руслан презрительно хмыкнул, демонстрируя, что не верит ни одному слову Бондаренко.
- Тогда, откуда же ты столько знаешь? - потребовал ответа Михаил Николаевич, - и как можешь утверждать, что Маша что-то имела, или делала против Светы?
- Ну, ваша дочь не пожелала последовать моему совету, - Антон так развел руками, словно был пострадавшей стороной в том споре с пьяной и неугомонной Марией. - И мне удалось отправить ее из "Колизея" домой, только дав телефон человека, который сможет подсобить, если она вдруг решится.
- Сколько ты взял с нее за это? - прищурился полковник.
- Э, нет, вы на меня соучастие не повесите, - покачал Антон головой и ухмыльнулся. - Я ни копейки не взял с вашей дочери. И очень настойчиво советовал выбросить глупости из головы, у меня и свидетели имеются, между прочим, - многозначительно посмотрел на них Бондаренко.
Руслан задался вопросом, хочется ли полковнику так же сильно разбить нос этому Антону, как ему самому?
- Каков твой интерес в этом всем тогда? Или ты вдруг благотворительным агентом к наемникам устроился? - рыкнул Самойленко.
- Почему же благотворительно? - Бондаренко улыбнулся словно чеширский кот. - Я никогда не упускаю случая укрепить свои тылы и обезопасить собственное дело, получая такую информацию. Сами знаете - слово, порою, разрушительнее пули или пластида, - он подмигнул Руслану и полковнику. - Да и мне хотелось потрепать нервы Волковинскому, - честно признался он. За что удостоился приглушенного ругательства. - Хотя, так, к слову, я не верил, что ваша дочь все же решится на такое, - удивленно покачал головой Антон. - Думал - перегорит девчонка, мало ли что по пьяни в голову лезет. А она упорная, нельзя не признать. Хоть и полная идиотка, если думала, что ее не поймают, - в этот раз ухмылка Антона была презрительно-пренебрежительной, очевидно, адресованной Машке.
С одной стороны, Руслан не мог в чем-то не согласиться с ним. Ему сейчас самому хотелось размазать по стенке Марию.
За тот страх в глазах Светы, за капли ее крови, все еще засыхающие на асфальте парковки их клуба. За то, что она вообще замыслила настолько противоестественное и жестокое дело, решившись убить родную сестру.
Но и Антон для него был виноват не меньше. Более того, эта сволочь была расчетливо и хитрой. Бондаренко прикрыл свои тылы, защитив себя такой информацией, при этом - едва ли не самолично вложив в дурные руки Машки орудие мести.
И этим же загнал теперь полковника в угол.
Понимал это и сам Самойленко, и Бондаренко.
Трое мужчин пристально смотрели друг на друга. И атмосферу ненависти и презрения, опасности, казалось, можно было ложкой черпать в этой небольшой комнате.
Совершенно неожиданно распахнулась дверь и с папкой в руках на пороге появился офицер, про которого уже все забыли.
Не заметив ничего странного в их поведении, он положил папку с бумагами на стол перед полковником, сидевшим с каменным выражением лица, и сел на свое место.
Самойленко опустил глаза на бумаги.
- Спасибо, Леонид, - каким-то неживым, ледяным тоном поблагодарил Михаил Николаевич. - Но судя по последним словам господина адвоката, эти бумаги нам не понадобятся, - проговорил он, не вводя помощника в курс дела. - Можете идти, Бондаренко. Только оставайтесь в городе, чтобы мы всегда могли с вами связаться, - пристально глядя в глаза адвоката, добавил он.
Антон кивнул и поднялся, на миг перевел глаза на Руслана. А потом молча отвернулся и вышел из комнаты.
Рус знал, что адвокат увидел в его взгляде обещание продолжения. Он не являлся полковником СБ, и в какой-то мере это развязывало ему руки. А способы всегда найдутся…
- На сегодня - все, Леня, - тяжело, но все так же собрано сообщил Михаил Николаевич, поднявшись из-за стола. - Мы поехали. Если что-то ребята найдут… Что угодно - звони.
Руслан встревоженно смотрел на отца Светы, видя странную механичность его движений. Но не знал, стоит ли предлагать свою помощь на глазах офицера. Был почти уверен, что полковник не поблагодарит его за такое.
Офицер кивнул и сам начал собираться.
А Рус пошел вон из этого душного кабинета следом за Михаилом Николаевичем, искренне надеясь, что ему не придется везти его отсюда прямиком в реанимацию. Слишком сильно настораживала его восковая бледность шеи и лица Самойленко, с проступающими багровыми пятнами румянца, и дергающийся на шее пульс.
Однако, видно закалка и годы службы дали свое. Несмотря на то, что на лестнице Рус все же ненавязчиво подставил свое плечо полковнику, а тот на него оперся, самое страшное, казалось, обошло.
Михаил Николаевич тяжело опустился на водительское место своего автомобиля и безвольно положил руки на руль, бездумно вперившись глазами в стекло перед собой.
- Может, давайте я поведу, Михаил Николаевич? - настороженно предложил Рус, не спеша обходить машину, чтобы сесть на место пассажира.
Полковник не отреагировал.
- Михаил Николаевич, - снова окликнул он того, и протянул руку, чтобы потормошить отца Светы.
- Знаешь, что самое страшное, Руслан? - вдруг сипло спросил полковник, не повернувшись. - Я верю ему, - выдохнул он с опустошением, так и глядя в стекло. - Верю каждому слову о том, что одна моя дочь хотела убить другую. И это - моя вина. Я допустил, чтобы Маша стала такой, - Михаил Николаевич повернулся и раздавлено посмотрел прямо Руслану в глаза убитым взглядом.
Еще совсем недавно Рус сам считал так же, что именно поведение родителей, по-разному любящих детей, и не скрывающих привязанности к любимчикам - разделяет младшее поколение Самойленко. Да и сейчас он знал, что в этом скрыта весомая часть первопричины ненависти Маши к брату и сестре. Но дело было не только в этом.
- Давайте-ка, я поведу, - мягко, но настойчиво, он обхватил рукой плечи полковника и вывел его из машины, усадив сзади. - В том, что Маша настолько грязна и черна душой - вашей вины нет. Ни Света, ни Ромка не пропитаны подобной гнилью. Это ее грех, - попытался он донести как-то свою мысль до Самойленко.
- Она моя дочь, Руслан, - покачал головой Михаил Николаевич, послушно пересев. Казалось, он даже не заметил, что его переместили. - Моя дочь…, - повторил он с безысходностью и отчаянием. - И она хотела убить Свету…
Руслан не знал, что тут сказать. Он сам упоминал о подобной вероятности лишь пару часов назад. Но и ему было трудно осознать, что Свету хотела убить родная сестра. Одно дело мимолетно предположить, допустить вероятность. И другое - принять, осознать умом и душой.
Наверное, ни одному нормальному, адекватному и разумному человеку не было бы легко осмыслить подобное. Тем более отцу Марии.
Потому он промолчал и сел на место водителя.
К счастью, в машине полковника стояла автоматическая коробка передач, иначе дорога в больницу оказалась бы невыносимой пыткой для ноющего и пекущего плеча Руса. Весь путь они проделали в тишине. Полковник больше не добавил ни слова, молча глядя в окно.