Подземный Улхур был  гигантским лабиринтом, чьи пещеры тянулись от самого кратера с храмом Арахна до внешних границ города Теней. Святилище делилось на две части, где верхняя, с глянцевито-гладкими округлыми стенами походила на гигантский бутон лилии, а нижняя имела весьма странный вид каменных пелён со свисающими потоками давно застывшей темно-красной массы, напоминавшей стебель этого чернильно-синего нераспустившегося цветка. Именно в нижнем храме происходили все ритуалы. Верхнее святилище жрицы посещали только в месяц Черной луны. Храм сообщался со стенами жерла горы восемью мостами, обозначенными порталами – вратами в один из уровней города.

   Улхур был восьмиуровневым. Верхний этаж занимали склады для провианта, помещения для приготовления пищи и мастерские: ткацкие, гончарные, кузнечные. Кроме того - ювелирные и стеклодувные цехи. Второй этаж отводился под священные хранилища с золотом и магическими камнями, залы для ритуалов, малые храмы второстепенных божеств, школы для девочек, залы для собраний Совета. Далее располагались жилища жриц, где более половины занимал дом Хефнет. Весь четвертый уровень принадлежал царевне Немферис. Ниже шли два уровня, где проживали арахниды с семьями. Два оставшихся уровня, проходы в которые перегораживали мощные каменные диски, были страшным обиталищем диких марлогов. Эти создания бродили по закрытым переходам в вывернутых наизнанку шкурах, занимаясь только тем, что утоляли голод, спали и дрались. Их косматые, нечесаные головы крепились на сутулых жилистых и бледных телах с длинными руками и короткими ногами. Потомки улхурского божества даже в логове своем не расставались с кривыми, острыми ножами, всегда готовые пустить их в ход. Они жили где придется, питаясь свежим мясом и часто оборачивались пауками, расползаясь по самым темным углам. С некоторых пор укрощать ярость сынов Арахна становилось все сложнее и точно рассчитанная система блокировки, позволяла легко перекрывать каменными дисками все ходы Улхура. В подземном городе таких гранитных дверей насчитывалось около тысячи.

    В нем все было продумано до мелочей. Каждый уровень имел отдельную вентиляционную и водную артерию. И эти умело созданные системы позволяли поддерживать в подземельях постоянную влажность и температуру.

    Самыми благоустроенными являлись третий и четвертый уровни. Пятый и шестой отличались строгим порядком, где жилища делились на кварталы. Но самыми заселенными и жуткими были седьмой и восьмой этажи.

   Жилища Улхура отличались по положению их владельцев. Служители, как самая привилегированная каста арахнидов, имели роскошные дома, с множеством залов, отделенных друг от друга декоративными перегородками с изящными мраморными арками. В каждой из зал размещались колонны, статуи бога и малые алтари. Очаг располагался у самого входа, обозначенного высокой аркой, украшенной барельефом с неизменным изображением Арахна. Служителями становились только женщины, предками которых были жрецы или малусы.

    Выходцы из среднего класса служили казначеями и оклусами, собиравшими дань со всей земли сульфурской, и часто жившими в Улхуре.

   Полукровки – эта отдельная каста, лишь с недавних пор получившая равные права с арахнидами, обитали в небольших гротах в отдалении от храма главного божества. Полукровками назывались дети, рожденные от кифрийских рабынь и марлогов. Они не могли претендовать на переход в другое сословие, не имели права обучаться в школах, и всё из-за того, что не могли похвастаться особым умом. Из них выходили отличные телохранители и рабочие в мастерские и цеха.

    Шахты города, как паутина, свитая вокруг гнезда Арахна, были то прямыми, широкими; то узкими, петляющими вверх и вниз, с неровными краями, прорытыми словно наспех. Одни сверкали шлифованным камнем стен с рисунками и письменами и высокими сводами, подпираемыми полуколоннами из яшмы, сердолика и мрамора. Другие вовсе не походили на дело рук человеческих, являясь живописными пещерами, заросшими сталактитами и сталагмитами, залитые водой, с проломами, через которые проникал в подземелье тусклый свет факелов, что превращал эти пещеры в волшебные обиталища сказочных существ.

    Встречались в Улхуре гроты, походившие убранством на дворцы, украшенные золоченой лепниной, декоративными арками, башенками, колоннами и скульптурами. Грандиозные, ажурные, фантастические. Но рядом с ними зачастую соседствовали грязные, наполненные воняющей жижей пещерки с плоскими алтарями, выемки на поверхности которых напоминали очертания человеческого тела. На этих камнях-алтарях можно было обнаружить забытые кем-то проржавевшие ножи и колья, со следами запекшейся крови.

 Войдя в город через Восточные врата, где их поджидал проводник, гости из Дэнгора спустились по широкой лестнице и оказались в галерее с чередой арок из розового камня, в углублениях между которыми горели красные улхурские светильники.

 - Как здесь душно, - сказал Ва-Йерк и остановился, присматриваясь к необыкновенно ярким лампам. Он знал, что их делают только в подземельях. Это были сферы различного размера, наполненные неким веществом, состав которого арахниды хранили в строжайшем секрете. Серебряные обручи, сцепленные друг с другом, представляли собой некий сосуд, куда и помещалась сфера. Все вместе являлось настоящим произведением искусства.

 - Будьте осторожны, господин, - оглянувшись, предупредил Ларенар. – В Каруте их считают небезопасными.

 - Да, да, конечно, - тмехт поспешил догнать спутников.

 Красная Дорога, как назвал галерею полукровок, что сопровождал их, имела весьма внушительную протяженность, и вела к гроту Жрецов, от которого расходились пути к домам жриц, скрытые за гранитными дверями. 

 - Впечатляет! – не удержался Ормонд, когда странники оказались в гроте. - Грандиозный масштаб. Сюда, наверное, войдет весь наш королевский дворец, вместе с площадью.

  Действительно, своды здесь были так высоки, что казались бездонными. Зала освещалась обычным пламенем, зажженным в больших медных чашах, поставленных на каменных тумбах вдоль стен. На восьми квадратных столбах, установленных в два ряда по центру залы, покоились гигантские гранитные головы ящеров. Между ними стояли статуи жрецов, на чьих простертых руках висели туши недавно принесенных в жертву животных. Каменные изваяния грозно взирали на свои окровавленные руки, внушая ужас каждому, кто  решился смотреть на них.

 - Следуйте за мной, – проводник насторожился, заметив вооруженных оклусов.  – Сюда, сюда, прошу вас, – он торопливо повел гостей в спасительный полумрак. – Двигайтесь вдоль стен, так безопаснее.

 - Почему мы прячемся? – удивился послушник. – Разве наше появление - тайна для его жителей?

 - Ты близок к истине, – полукровок кивнул. – Великая Хефнет приказала незаметно провести вас по подземелью.

 - Странно, - заметил принц. – Странно и оскорбительно для такой особы, как я.

 Проводник почесал голову, не зная, что ответить на такие неумные слова антигуса, который, хотя и был королевским отпрыском, но в Улхуре являлся чужаком, а их презирали даже рабы.

 - На этой земле, ты - никто, существо достойное только цепей да плети, пояснил он сдержанно.

 - Любезный прием! – рассмеялся Гродвиг. – Его высочеству лучше забыть о своей благородной крови.

 - Сюда, – проводник, торопясь, открыл потайную дверь, слыша шаги и гортанные голоса сородичей. – Молю Арахна, чтобы нас не заметили.

 Они оказались в просторном помещении, где не было ничего, кроме пыли.

 - Вам следует подождать здесь, – проговорив это, полукровок так быстро скрылся за потайной дверью, что Гродвиг успел подбежать только к вставшей на место плите. На ней не было заметно даже зазубрин, так плотно она входила в стену.

 - Итак, мы заперты, – подытожил он с досадой.

 - Не думаю, что нас никогда не выпустят отсюда, – авторитетно заявил Ва-Йерк, усаживаясь возле стены с тайным выходом. – Зачем так много сложностей? Он вернется. Отдохните.

 Но ждать им пришлось долго.

 Принц, злясь, ходил по комнате, ругая Улхур и Хефнет, «коварно заманившую его в эти норы». Гродвиг расположился на полу, очистив место от пыли, которая неприятно напоминала бурый прах, оставшийся в ущелье от воинства Пурфа. Образ Локты-Лиэллы вновь настойчиво напомнил о себе, и барон снова приуныл, сердясь на самого себя. И чтобы хоть немного отвлечься, принялся чистить меч.

 Ва-Йерк с Ларенаром от скуки занялись изучением едва заметных знаков на стенах.

 - Взгляни! – вскричал довольный тмехт, забыв уже, где он. – Ты только взгляни на эти рисунки!

 Под тонкой, надломанной ими корочкой, виднелись четкие рисунки и буквы. Быстро заработав пальцами, Ог Оджа освободил довольно обширную часть стены.

 - Что это? – спросил послушник с интересом.

 - Это, дорогой юноша, своеобразная летопись о древних богах Апикона, ставшего Сульфуром.

 - Отец говорил мне только про Кэух.

 - Да, вот она, смотри, – Ва-Йерк указал рукой на изображение женщины с хвостом змеи и телом паука. –  О ней знали еще в Маакоре. Орх или Кэух по преданию, вдохнула бесконечную злобу в души своего народа. Знаешь, кем она была? Суккубом. Вступая в отношения со своими служителями, она собирала их семя, чтобы оставить потомков, обратившись в инкуба Арахна. Вот, выходит он из бездны, которую охраняет  Огненный дух. Твой отец умеет вызывать его, чему я сам стал свидетелем. Этого духа зовут Хорухус, или Тохус, – тмехт провел ладонью по начертанным словам на древнем архэ. – Ему до сих пор поклоняются в Кифре. Но были и другие боги. Брат Хорухуса – Улх, бог земли. Вот он, в образе серого змея создает Улхур-лабиринт. А вот прекрасная богиня вод, чья красота сделала безумным Хурса, духа гор и вулканов. Чтобы не достаться злобному божеству, Арухра растерзала самое себя. Кусочки ее тела укрыл в своих недрах ее брат, Улх-змей. Кровь богини стала черной водой Аургуса-реки, где до сих пор находят частицы остывшей, но сияющей плоти. Люди называют их золотом. Даже мертвая Арухра до сих пор сводит с ума.

 - Чудесная сказка, - заметил Ормонд, не терпевший легенды о богах. – Тмехт, позови кого-нибудь из этих духов-тварей, пусть будут полезными хоть чем-нибудь. Откроют двери, например.

 - Вы кощунствуете, ваше высочество, – Ва-Йерк вытер лицо.

 - А ты веришь в эти бредни жрецов, которые многое выдумывают, чтобы держать простой люд в повиновении.

 - Если бы вы видели столько, сколько довелось увидеть мне – не говорили бы так убежденно и пренебрежительно.

 - А ты, тмехт, считаешь меня невеждой? – принц остановился напротив Ога Оджи и  угрожающе воззрился на него.

 - Становится жарко, - Ларенар, отбросив полу плаща, стиснул рукоять меча, и недобро посмотрел на Ормонда.   

 - Остынь, высочество, - посоветовал Гродвиг.

 Презрительно хмыкнув, тот снова принялся ходить. Жест послушника не остался не замеченным им. Он не испугал, но желание ссориться с тмехтом прошло, сменившись думами о страшной участи нахала святоши, который осмелился угрожать Бэгу. И, расхаживая по комнате, принц стал воскрешать в памяти истории послушников, что жестоко поплатились за попытки посягательства на господ. 

 - Бойся того, кто не ответил на удар, - тихо и многозначительно сказал Ва-Йерк Ларенару. – Это нечистое место, – произнес он уже громче. - Заразное. Здесь, во влажной и душной темноте растут ядовитые цветы порока, рассеивающие вокруг отравленную пыльцу греха.

 - Цветы? – хмыкнул барон. – Вы романтик, Ог Оджа.

 - И каждый из нас дышит полной грудью, - пробормотал тот, садясь на пол с несчастным видом. – Не ведая, что черная пыльца уже осквернила наши души, опыляя все гаденькое, что пряталось в самых глубинах их. Скоро, очень скоро буйно зацветут эти отвратительные ростки. Губя нас…

 - Чушь, чушь! – снова разозлился принц. – И если ты не заткнешься… 

 Он не успел высказать угрозу - бесшумно открылась дверь, и в комнате появилась высокая кифрийка, с пурпурным знаком Арахна в виде переплетенных стеблей озерной лилии на лбу и щеке. Смуглая и грациозная, затянутая в узкое платье из алого шелка, она держалась с неподражаемым достоинством. 

 - Хефнет приносит вам извинения за ваше долгое ожидание, и просит увидеться с ней немедленно.

 - Очень кстати, – проворчал Ормонд и сплюнул в сторону тмехта. Потом повернулся к рабыне и, осмотрев ее откровенным взглядом, добавил: – Видимо, у твоей госпожи много дел, если она откладывает встречу с наследником Антавии на несколько часов, кстати, прошедших крайне мучительно.

 Изумленная, но наученная не выказывать эмоций кифрийка, всё с той же доброжелательностью пригласила чужеземцев пройти за ней.

 - Прошу вас, - произнесла она мягким тоном и направилась к выходу.

 И гости, покинув, наконец, пыльную комнату и пройдя по красивому коридору с полуколоннами из какого-то сверкающего, прозрачного камня, оказались у золоченого диска. Он беззвучно раскрылся, когда рабыня тронула один из знаков на его рифлёной поверхности.

 - Проходите, - пригласила кифрийка и исчезла за бархатистым пологом.

 Они вошли в полутемную залу, где сладко пахло благовониями – из маленьких трехногих курильниц исходили светлые клубы ароматного дыма. Восьмиугольная комната со стенами из голубого мрамора и бело-синей мозаикой на полу выглядела просторной. В самом центре стояло низкое широкое ложе, обтянутое темно-синим бархатом и небольшой столик, инкрустированный перламутром.

 При появлении гостей, с ложа навстречу им поднялась сама Хефнет, верховная жрица храма Арахна, владычица Улхура.

 - Приветствую вас в доме Отца моего. – Голос женщины был обволакивающе-мягким. Плавным движением тонкой руки, она предложила им присесть. Сама же позвонила, взяв со столика золотой колокольчик, и в комнате появились невольницы с подушками, мягкими кифрийскими ковриками и тяжелыми подносами с угощениями и напитками для гостей. Прозрачные одеяния девушек вызвал явный интерес мужчин, что привело хозяйку в веселое расположение духа.              

   Хефнет одета была просто - в платье-балахон насыщенного фиолетового оттенка, стянутое пояском под грудью. Шелковые одежды приоткрывали босые ноги, украшенные жемчужными браслетами. Браслеты были также на ее запястьях и предплечьях. Каждое движение жрицы сопровождалось сладким ароматом крепких духов. Чужеземцы нашли её довольно приятной, пусть и не молодой, но привлекательной женщиной. Великая Хефнет вовсе не выглядела «черным страшилищем», как привыкли именовать ее в Антавии. Она оказалась внимательной и радушной хозяйкой, даже не смотря на то, что усадила гостей на полу. Подушки послужили им сиденьями, а блюда кифрийки расставили на ковре.

 - Путь был долог, и вам необходимо отдохнуть, – заговорила Хефнет, тоже устроившись на подушке. -  В вашем распоряжении уютные спальни и рабыни. На завтра я жду вас, дорогой принц, для разговора, касающегося цели вашего визита. А его подданные пусть чувствуют себя здесь как дома. Теперь же прошу отведать эти скромные угощения.

   Мужчины с удовольствием приступили к трапезе, по достоинству оценив великолепную улхурскую кухню. Хозяйка с улыбкой наблюдала за ними, с любопытством разглядывая ученого из Тмехема, мужественную фигуру красавца барона и яркую утонченность наррморийца, который вызывал в ней особый интерес, и ее проницательные глаза все чаще останавливались на нём.

 Наследник Антавии, избранный в мужья Немферис, сразу вызвал в ней сильную неприязнь, что тяжестью легло на душу.

 - Как вам понравился мой город? – спросила она, глядя на послушника и явно любуясь им.

 - Нам трудно судить о нем, госпожа. Мы ничего не видели, кроме Красной дороги и грота Жрецов, который показался нам немного … мрачным.

 - Улхур прекрасен, - мечтательно произнесла Хефнет. – Он полон чудес, созданных богами и людьми. Вы увидите это, … Ларенар.

 - Не слишком-то любезно нас встретил ваш народ, госпожа, - заметил Гродвиг.

 - Нет, барон, мой народ ничего не знает о вашем визите.

 - Почему? – поинтересовался наследник, не скрывая недовольства.

 - Это нужно для вашей же безопасности.

 - Улхур так опасен даже для приближенных Кхорха?

 - Нет, принц, - опустив глаза, тихо проговорила Хефнет. – Пока ничто не связывает вас с владыкой Сульфура. И, если вы ни станете вести себя осторожно, не привлекая к себе внимания, вашим чаяньям, возможно, не суждено будет сбыться.

 Тем временем в залу внесли дары Дэнгора. Перед владычицей Улхура поочередно открыли кованые сундуки с золотом и драгоценными камнями, жемчугом и амфорами с благовониями, серебристыми мехами и ценными книгами.

 Она взяла одну из них.

 - Эти труды передает вам мой отец, – сказал послушник, обрадованный ее выбором. – Он уверен, что они займут достойное место в вашей библиотеке, госпожа.

 Заметно волнуясь, Хефнет провела пальцами по кожаному переплету, хорошо знакомому.

 - Вы интересуетесь книгами, молодой человек? – ласково взглянув на него, спросила она.

 - Да. Отец потратил много сил на мое образование, – ответил он и поклонился.

 - Мое бесценное хранилище в вашем распоряжении, – она перевела взгляд на тмехта. – Вы, разумеется, захотите составить компанию сыну магистра Наррморийского и осмотреть библиотеку?

 - Благодарю вас! – Ва-Йерк не стал скрывать радости. – Госпожа прочла самую сокровенную мечту моего сердца!

 - Вам, принц, я предлагаю осмотреть сокровищницу Улхура, в которой вы можете выбрать себе все, что пожелаете. Кроме драгоценностей и золота там собраны все чудеса земли Сульфур - миниатюрные копии выдающихся произведений зодчих Маакора, Кифры и Антавии.

 - С удовольствием посещу это любопытное место, – поблагодарил Ормонд суховато.

 - А вас, - обратилась Хефнет к Гродвигу, - ждет величайшая зала первых воинов.

 Барон приподнял бровь. На лице появилась скептическая улыбка.

 - Мне придется ознакомиться с героической эпопеей побед сынов Арахна над народами Апикона?

 Прозрачно-светлые глаза жрицы расширились. Едва заметно дрогнули губы.

 - Что ж, - Гродвиг, не желая того, обидел хозяйку и попытался смягчить резкие слова. – Как воину, мне будет интересно взглянуть на плоды чужих завоеваний.

 Его поддержал тмехт:

 - Когда из мира уходит солнце, - улыбаясь, проговорил он, - все омрачается. Так же и беседа, лишенная дерзости, вся не на пользу.

 - Несомненно, - продолжила Хефнет, - особенно интересен вам будет меч Ксархса, способный погубить самого сильного чародея. – Верховная жрица значительно взглянула на барона.

 - Знаю одного такого! – засмеялся он.

 Хефнет только улыбнулась, не ответив. И это невольно натолкнуло Гродвига на довольно странную мысль, над которой он обещал себе подумать.

 Между тем, блюда гостей опустели.

 Ва-Йерк, лучше других знакомый с местными обычаями, поклонился, поблагодарив хозяйку за угощенье. Остальные последовали его примеру, испросив позволения  подняться, как это принято у арахнидов.

 - Я буду ждать вас, принц, – напомнила хозяйка, отпуская гостей на покой. – В моем доме вы можете чувствовать себя свободно, - добавила она. – Но ради всех богов, прошу: не поднимайтесь на второй уровень, не стучите в чужие дома на третьем, и не спускайтесь ниже четвертого. Взгляд ее вновь обратились к послушнику, который чуть заметно улыбнулся, поймав его. Он не понимал, почему так сильно начинало биться его сердце, когда эта женщина смотрела на него прозрачными, будто знакомыми глазами. Будь его воля, он с удовольствием поговорил бы с Хефнет еще. Но время аудиенции вышло.

 Их проводили в комнаты, отделенные друг от друга легкими ширмами из цветного шелка. В каждой из спален находилось удобное ложе, столики, вазы для умывания, кувшины с водой, шкафы с льняным и шелковым бельем, короба с утварью, светильники, подушки, и все те мелочи, что так необходимы для комфортной жизни. Ничего не было забыто, так что гости могли не только отдохнуть, но и насладиться изысканным вкусом хозяйки дома.

 Через какое-то время Ог Оджа и Ларенар встретились в небольшой зале, объединявшей спальные комнаты.

 - Не пора ли наведаться в библиотеку? – предложил Ва-Йерк.

 - С удовольствием, - ответил послушник. – Я заглянул в комнату нашего воинственного антигуса - его там уже нет.

 - Он так пленился мечом, карающим колдунов?

 - Мне показалось, что Хефнет намеренно сообщила о нем Гродвигу.

 - Тише, юноша! Неужели ты подозреваешь верховную жрицу в крамоле? Остерегайся говорить об этом вслух. 

 - Хорошо, – Ларенар понизил голос до шепота. - Но как нам найти хранилище книг?

 - Обратимся к кифрийке. Ты очаровал ее своим чистым наречием. Магнус блестяще обучил тебя языку детей Песка. Хотя, - тмехт хитро улыбнулся. – Боюсь, что девушка, глядя на тебя, забыла обо всем на свете, и вся обратилась в зрение, совсем не слушая, о чем говорит с ней красивый чужестранец. Уж не знаю почему – девушки Кифры не равнодушны к степнякам, на которых ты очень похож. 

 Рабыня Хефнет, как и ожидалось, охотно откликнулась на просьбу и проводила их на четвертый уровень, затем - до входа в библиотеку. Поблагодарив, они отпустили ее, отклонив предложение показать хранилище.

 Библиотека изумила гостей своими размерами. Ва-Йерк пришел в восторг, обходя залы со стеллажами и читая заглавия книг. Он доставал книги, открывал их, зачитывал вслух целые абзацы.

 Они прошли Мозаичный и Круглый залы, остановившись в Золотом, где стены над полками украшены были широкими фризами из драгоценного металла. 

 - Я полжизни отдал бы за то, чтобы перечитать все эти сокровища! – то и дело восклицал тмехт. – Но в моем распоряжении катастрофически мало времени! Пожалуй, я соглашусь стать рабом улхурской госпожи, только чтобы иметь возможность брать в руки эти шедевры!

 Ог Оджа не заметил, как остался один. Спутник его давно отстал, обнаружив нечто интересное для себя в зале Арахна, самом темном из всех залов библиотеки. Полки здесь были сделаны из черного мрамора, так же как колонны и стены. На отшлифованном до зеркальности полу виднелись какие-то знаки, объемные, сделанные кроваво-красной краской.

 Не обращая внимания на то, что Ва-Йерка уже не было рядом, Ларенар погрузился в изучение древнего манускрипта, пока некий посторонний шум не заставил его оторваться от чтения. Он осмотрелся. И тогда снова услышал это…

 Звук усилился, напоминая утробное рычание большой твари, и шел, казалось, откуда-то сверху. Нечто подобное послушник слышал однажды в пустыне Хэм-Аиба, когда на него напал безобразный ящер.

 Ларенар двинулся в темноту прохода, сжав рукоять меча, но, не вынимая его из ножен. Оказавшись в центре залы, свободной от стеллажей, он снова осмотрелся и прислушался. Ничего.

 - Ва-Йерк? Вы где?

 - Я здесь, – едва донеслось из соседней залы.

 Удивившись, послушник быстро прошел к началу полок, обозначенных массивной квадратной колонной и, завернув за нее, на полном ходу натолкнулся на девушку.

 … Привычного мира не стало. Он расплавился, зыбкие границы раздвинулись.  Глубокая темнота глаз распахнулись перед Ларенаром, увлекая в бездну, пронизанную незнакомым, таинственным светом. Он проник в душу, растревожив, сладко опалив её и меняя уже безвозвратно. Такое бывает во снах, когда ты уже и не ты, а только голос внутри тебя, загадочное нечто, что нашептывает непонятное, но такое важное, главнее чего уже не может быть.

 Наверное, он никогда бы не сошел с места, пораженный, как громом небесным, если бы она сама  не освободила его от магического притяжения своих глаз. Но, отступив, их обладательница продолжала изумленно и растерянно смотреть на него.

 Чужой голос вернул их обоих в реальность:

 - Что с тобой, госпожа?

 Опомнившись, Ларенар нашел в себе силы пошевелиться, вздохнуть, еще не совсем воспринимая окружающее.

 - Уходи, чужеземец! – прикрикнула кифрийка, легко отталкивая его. – Уходи же.

 Плохо понимая, послушник повиновался. Но пройдя немного, обернулся. И никого уже не увидел.

 - Что это было? – он тряхнул головой. Снова осмотрелся.

 В зале стояла звенящая тишина.

 «Надо вернуться к тмехту», - подумал Ларенар, но тут же забыл о своем намерении. Всё изменилось. Душа его охвачена была странным и незнакомым смятением. Чувства обострились. Сухой и пыльный воздух хранил ещё аромат цветов. Темное пространство наполнилось новыми звуками. И даже краски стали другими, насыщеннее, ярче.

 Машинально раскрыв книгу, снятую с полки и плохо понимая, что видит перед собой, он снова вспомнил ее глаза. И вздрогнул, услышав рядом радостный голос:

 - Что скажешь? Задержимся здесь на пару месяцев, хоть рабами?  

 - Они не имеют права читать, - отозвался Ларенар, унимая волнение. – И вас, бывшего жреца Эморх, не оставят даже рабом. Но сейчас не об этом. Взгляните. Мне кажется, я видел раньше и этот зал, и это сочинение.

 - Как бы я не уважал твоего отца, - улыбнулся тмехт, глянув на манускрипт, –  но этой книги никогда не было в Антавии. Ее автор – улхурский жрец. Она написана на заре становления нашего царства.

 - Но сам Улхур? – продолжал послушник, с усилием вспоминая те мысли и чувства, что занимали его до встречи – теперь они казались оставшимися в другой жизни. А в этой и подземелья стали вдруг ближе и понятнее. – Мне все здесь знакомо. Эти гроты, залы, статуи, бесконечные коридоры с колоннами, даже рисунки и надписи на стенах – все.

 Ог Оджа внимательно посмотрел на него.

 - Магнус слишком красочно рассказывал тебе об Улхуре. И эти картины врезались в твой детский разум, как навсегда запоминаются нам сказки матери.

 - У меня ее не было. И отец не говорил о ней. Никогда.

 - Прости, что спрашиваю, но мне не показалось, что магистр родной твой отец.

 - Не родной. Он подобрал меня на улице. Забрал у бродяги.

 - Вот как? – Ва-Йерк задумался. Потом кивнул на ряды с полками. – Здесь хранится много тайн. Может и страшные сказки о подземельях Магнуса, который ведь не просто так вспоминал их.

 - Уйдем, – попросил Ларенар. – Мне душно здесь. Пора возвращаться.

 - Да, - тмехт кивнул, снова погружаясь в чтение книги, и добавил, - пойдем, только дай просмотреть еще один лист, и еще…

 Хмурясь и шевеля губами, он стал переворачивать страницы, совершенно забыв о послушнике.

 А тот снова раскрыл рукопись, которую принес с собой. Ритуалы улхурских жрецов сопровождались красивыми гравюрами, которые снова заворожили его, вороша в душе что-то давно забытое и тревожное.

 - Думаю, Хефнет не будет возражать, если я заберу эту книгу с собой? – подал голос Ва-Йерк и взял рукопись из рук послушника. - Это мы тоже прихватим. Никто не заметит. У них здесь нет смотрителя.

 - В ней есть план Улхура, - заметил Ларенар. – И очень кстати.

 - Отлично! Значит, не заблудимся, и откроем много нового. То, что мы знаем, - ограничено, а то, что мы не знаем – бесконечно, - добавил Ог Оджа многозначительно. - Улхур – кладезь древних знаний, и не воспользоваться ими – кощунство. Тем более, мы ведь никому не мешаем.

 - Хозяйка предупредила нас, чтобы мы были осторожнее.

 - Нас никто не заметит, – заверил тмехт. – Я не могу упустить возможность осмотреть подземелье! Знаешь, осторожность – хорошая вещь, но даже черепаха не сделает ни одного шага, если не высунет голову из панциря. Мы ни на волосок не приблизились к цели. Я даже предположить не могу, где искать сигиллу. Нужно с чего-нибудь начинать. Книги – самый лучший источник знания. За мной, мой юный друг!

    Они вместе осмотрели зал Арахна, обнаружив большое количество манускриптов, считавшихся утерянными. Ва-Йерк не уставал восхищаться. Ларенар ходил за ним со скучающим видом, не решаясь больше торопить или оторвать от такого интересного занятия.

 - Уже, наверное, очень поздно, – тмехт сам остановился. – Нас могут хватиться. И будет неудобно заставить нашу хозяюшку беспокоиться.

 - Дверь – там, – устало вздохнув, Ларенар показал в сторону.      

 Она оказалась не запертой, скрывая вход в длинный, темный коридор. Дышалось в нем на удивление легко. Казалось, сюда проникал свежий воздух, но не свет, поэтому продвигаться приходилось на ощупь. Через какое-то время им пришлось остановиться, чтобы решить, куда двигаться дальше. Идти вперед казалось неразумным, возвращаться – нелепым.

 - Вернемся, - предложил послушник. – Мы, кажется далеко от того места, где может находиться лестница.

 - Пойдем до конца, - упрямо заявил Ва-Йерк. – Мы должны выйти куда-нибудь. Там будет видно.

 - Вот с этим, как раз сложно.

 - Смотри, – в кромешной темноте тмехт нащупал руку Ларенара. – Светлое пятно впереди. Мы на верном пути.

 - А мне уже мерещится, что это и есть загробный мир, а свет впереди предвещает встречу с хранителями Тёмных врат.

 - Не накликай беду, ты не так уж далек от истины!

 Они осторожно двинулись дальше, пока не дошли до крутой и узкой лестнице, неровные ступени которой вели наверх.

 - На этой земле правит демон смерти, - заговорил Ва-Йерк какое-то время спустя, осторожно ступая по ненадежной лестнице. – А улхурские жрицы верно служат ему.

 - Вы имеете в виду Хефнет?

 - С ее появлением многое изменилось. При ней наш народ вздохнул свободнее.

 - Но Сульфуром правит Кхорх…

 - Он покорен воле бога. И с тех пор, как верховной служительницей стала бывшая княжна Энгаба, Арахну стало угоднее, чтобы прекратились разорительные набеги на истощенные земли соседей, ему стало угоднее, чтобы сыны его на время забыли о войнах, чтобы снизились поборы с обнищавших людей, стало меньше бесчинств и убийств.

 - Откуда вам известно про княжну? – удивился послушник. – Хефнет мало кому доверяет такие тайны.

 - Не забывай, я целый день провел в обществе Магнуса, – отозвался Ог Оджа. – А вот откуда ему известны такие вещи – хороший вопрос.

 Добравшись до верха, они оказались в весьма просторной галерее, с множеством хрупких на вид мостиков, перекинутых через глубокие щели в каменистом, многоуровневом полу. Низкие своды пещеры подпирали колонны из необработанных глыб. Несмотря на некоторую первобытность, эта галерея являла собой необычайно живописное зрелище: наросшие сталактиты причудливо сверкали в приглушенном лунном свете, сочившимся через проломы в сводах. Один из таких проломов находился прямо над их головами, и через него хорошо просматривалось чернильно-звездное небо.

 Они долго молчали, только теперь остро ощущая, как тяжела земля, когда спускаешься в ее недра, и только теперь до конца понимая, как прекрасно небо, как хороша свобода.

 - Это интересно, - пробормотал Ва-Йерк. – В Улхур можно проникнуть незамеченным. А некоторые уровни имеют выход на поверхность.

 - Если знаешь, где найти этот выход среди пустыни и камней.

 - Нужно выбраться и запомнить.

 - Вы собираетесь вернуться сюда? Господин, это странно, поскольку вам никто еще не дал гарантий, что вы благополучно покинете норы Паука.

 - А ты не подумал, что мы можем еще и удрать отсюда, воспользовавшись все тем же проломом? Я поднимусь и посмотрю.

 Послушник помог ему добраться до свода пещеры, подставив спину.

 - Никуда не уходи! – громким шепотом добавил Ва-Йерк, глядя уже сверху и довольно улыбаясь.

 Оставшись один, Ларенар внимательно осмотрелся, заметив на стенах рисунки, нанесенные черной краской. Маленькие фигурки арахнидов сопровождали высокую обнаженную женщину с крупным цветком лилии в руке. Над изображением виднелись надписи. Он с некоторым трудом разобрал их: «Сыны Арахна поклоняются черной богине Кэух». Далее шла новая череда рисунков, похожих на те, что были  в книге улхурских жрецов. Только теперь за женщиной следовали девы в длинных одеждах – невиллы, чей культ зародился в Улхуре наряду с культом Серого божества-отца. Непорочные девы, чтившие черную демоницу. Ларенар вспомнил: магистр рассказывал ему, что обряды эти, арахниды переняли у мхаров. Затем, религии слились. Первые жрецы уступили власть жрицам, которые отказались от культа невилл. Служители-мужчины прогневали божество, или, как говорил Ва-Йерк, демоница стала Арахном, чтобы получить потомков, что является основной целью немногих демонов. И Арахн повелел служить себе только женщинам, награждая их своими детьми. Вот Колодец, с черной тварью внутри. Пальцы послушника стерли плотный слой пыли над картинкой, обнажив надпись: «Марлоги, истинные сыны Арахна, должны взять в руки мечи и защищать Отца и народ его». А вот Деву на цепях спускают в Колодец, чтобы она зачала от Арахна, породив марлога-воина. Дальше шли совсем непонятные письмена, начертанные красной краской, какую он видел на полу в библиотеке. Ларенар напрасно силился прочитать их, всматриваясь в знаки до головокружения, до ломоты в висках, непонятно почему считая, что ему необходимо знать тайный смысл написанного.

 - Кэух повелевает … дочерям, - произнес он вслух, - защитить от непосвященных святое место своего пребывания. Пусть явятся духи невилл, отдавших себя…

 Послушник смолк, услышав над собой струящийся тихий звон. Ему вдруг показалось, что он не один в пещере, и что этот некто с любопытством разглядывает его. Тихий смех подтвердил его догадку.

 Оглянувшись, он успел заметить мелькнувший в глубине галереи силуэт. И тут же все вокруг погрузилось во мрак. Темная грозовая туча поглотила лунный свет.

 - Кто здесь?

 Смех раздался снова, уже ближе и отчетливее.

 - Слэур…

 Нежный голос, назвавший имя, вспорхнул совсем рядом, эхом затрепетав под сводами пещеры.  

 - Иди, иди, - позвал он снова, рассыпавшись хрустальным перезвоном.

 Забыв о тмехте, Ларенар пошел на зов и быстро углубился в прохладные недра пещеры. Он явственно слышал впереди себя шаги, шелест одежд и шепот. Его настойчиво уводили все дальше от разлома.

 Галерея оказалась очень длинной и шла по кругу. И, как ни торопился послушник догнать ту, что вела его, расстояние между ними не сокращалось, скорее, наоборот – временами, звук шагов слабел, и голос становился совсем неразличимым. Тогда Ларенар останавливался, пытаясь собраться с мыслями, опомниться, намериваясь прекратить преследование и вернуться. Но голос звал снова. И он не мог устоять. Это было наваждением, противиться которому не хватало сил.

 Оно развеялось, когда послушник оказался в просторном, светлом гроте, частично залитого необыкновенной бирюзовой водой. Голубоватый свод покрывали тонко прорисованные цветы озерных лилий. В воздухе витал их дивный сладостный аромат. Свет из пролома радужным веером пронизывал воду, наполняя волшебным свечением.

 Ларенар приблизился и заметил следы на песке, легко стираемые набегающей волной. В бледной пене тихо покачивался бутон еще не увядшей лилии.

 - Как странно, - пробормотал он, - как странно.

 Другого выхода в пещере не было. Так куда же подевалась та, что привела его сюда?

 «Это грот Дев, - ему вдруг вспомнилась гравюра в книге жрецов. – Священное место невилл!»

 Что-то заставило его обернуться.

 За его спиной стояла девушка в белоснежных одеждах и с лилией в руках. Длинные русые волосы спадали почти до земли, прикрывая ее словно плащом. Улыбались алые губы, а блестящие глаза-звезды смотрели пристально и пытливо.

 - Кто ты? – тихо спросил Ларенар, отступая.

 Она шагнула к нему - близко засияли глаза. Они завораживали, манили, сводили с ума.

 Но как не был послушник околдован, сумел почувствовать опасность. Он стремительно развернулся и успел выхватить меч, пока хеписахаф поднимался из воды.

 Разинув пасть, дракон ринулось на Ларенара, а тот ударил в его широченную, покрытую чешуей грудь. Меч, лязгнув, соскользнул, не причинив никакого вреда. Чудище зашипело, изогнув длинную шею. Уродливая, в наростах морда нависла над послушником, обдав зловонием. Клацнули зубы - огромные, как улхурские ножи.

 - Остановись! – крикнула дева на древнем архэ.

 Но послушник направил очередной удар в изгиб шеи хеписахафа, и оказался засыпанным осколками белого камня. Отпрянув, он с изумлением увидел, как разбилась у его ног мраморная голова дракона, а каменное тело медленно опустилось в воду.

 Ларенар оглянулся. Грот был пуст. Девушка исчезла. И снова стали тихими необычайно красивые бирюзовые воды…