Утро пятницы началось, как обычно, с плотного завтрака и поездки в университет. Татьяна весело посматривала по сторонам и подпевала магнитоле, а я то и дело поглядывал в зеркало заднего вида, привычно пытаясь обнаружить слежку. На мой взгляд, все было спокойно. Припарковавшись на университетской стоянке, мы выбрались из машины и, неторопливо прогуливаясь, направились к нужному корпусу. Татьяна что-то щебетала, дергая меня за рукав, а я почему-то поеживался от легкого озноба: мое предчувствие, мирно спящее уже много лет после одной из позапрошлогодних работенок, когда мне немного подпортили шкуру, о чем-то меня предупреждало. Я неосознанно весь подобрался и подготовился к худшему. К моему сожалению, оно не заставило себя долго ждать: стоило нам подойти к кабинету куратора Татьяны, как вокруг нас, словно из ничего, возникли четверо шкафообразных детин, с картинно оттопыривающимися пиджаками.
— Это она! — визгливо пискнуло что-то за спиной одного из них, и на пол после короткого шлепка упал какой-то случайный прохожий.
— Отлично! — восхитился первый из них, которого из-за сломанного когда-то носа я про себя для удобства окрестил Туканом. — Эй, парниша, вали отсюда, к тебе у нас претензий нет! Пока нет! — добавил Тукан угрожающе и гулко захохотал своей шутке.
— А ты, крошка, — он направил на Татьяну толстую кривую сардельку, поросшую рыжим волосом, и называющуюся, как ни странно, как и у нормальных людей, пальцем, — двигай ножками! Ко мне! И побыстрее! А то я сделаю тебе больно!
— А не пошел бы ты, горилла, в задницу, скажем, гиппопотаму? — огрызнулась Татьяна, и добавила: — там тебе будет довольно уютно! Если, конечно, влезешь!
— Эй, подруга, а ты, по-моему, хамишь! — Тукан сделал шаг вперед и протянул свою клешню к ее плечу.
Увы, плеча там почему-то не оказалось — я дернул руку девушки на себя и отправил ее за ближайший угол. Как я и ожидал, горилла и его товарищи не оценили мое самопожертвование: они как-то однообразно зарычали и бросились на меня. Я быстренько сделал два шага в сторону, и с нескрываемым удовольствием запечатлел в своей памяти столкновение четырех носорогов. Первая пара шишек уже начинала прорастать на чугунных лбах двух первопроходимцев. Не дожидаясь завершения лишенных всякой пластики разворотов, я ударом ноги раздробил ближайшему ко мне негру коленную чашечку и снова сместился вправо, прикрывшись широченной спиной и жирной талией одного из оставшихся на ногах от двух других громил. Рев поверженного гиганта прозвучал в тишине коридора подобно чарующей музыке и подстегнул меня к продолжению шоу. Ширма в лице хозяина загривка, которому позавидовал бы матерый лев, прикрывавшего меня от своих товарищей, рухнула от соприкосновения носка моего ботинка, между прочем, от Нины Риччи, с его гениталиями. Широко расставленные тумбы, которые он считал своими ногами, открывали такой простор для моей фантазии! Однако, в отличие от своего друга, голосом способным меня умилить, он, как оказалось, не обладал. Поэтому я не стал особенно задерживаться около него и метнулся к Тукану и Белоснежке: на редкость здоровенный негр уже выдергивал из-под мышки устрашающего вида револьвер! Увы, ему немного не хватило скорости. Стоило моим пальцам соприкоснуться с его кадыком, как он зачем-то выкатил глаза, совершенно не музыкально захрипел, выронил револьвер, схватился за горло и сполз по стене на пол.
Тукан оказался шустрее, чем его друзья: он успел в меня даже прицелиться, но отчего-то позабыл о предохранителе. И когда я прокрутил его пистолет вокруг своей оси, его указательный палец тихонько хрустнул. Легкий вскрик, родившийся было в его гортани, я заткнул довольно негуманным, с точки зрения обычного обывателя ударом локтя по горлу, потом, на всякий случай, добавил ему головой в клюв, доломав и без того не блещущий особой формой обрубок под названием нос окончательно. Тукан потерял сознание, еще стоя на ногах, поэтому его падение вышло не особенно громким. Я автоматически добавил каждому из бывших противников по контрольному удару в разные, довольно нужные здоровому организму места и, приведя в порядок свой прикид, протянул руку удивленно рассматривающей меня девушке:
— Могу я предложить Вам руку и тельце?
— Безусловно! Буду весьма рада! — автоматически ответила она, уже идя рядом со мной к выходу, но еще рассматривая следы нашей короткой стычки через плечо.
— Не бери в голову! — успокоил я ее. — Это не профи! Так, любители! Так что нам сегодня повезло…
До дома мы добрались без особых приключений, но мне всю дорогу не давала покоя мысль о том, что теперь нашей спокойной жизни пришел конец: вычислить нас по нашей уж слишком приметной машине смогут даже такие недоумки, как эти. Так что сбрасывать со счетов возможное нападение на мою хату не стоило. Но машину мне было жалко, и я, предварительно договорившись по телефону, загнал ее в подземный гараж полицейского управления города, надеясь, что там ее сберегут. Потом я вернулся домой на полицейском Форде, поблагодарил Курта, удачно подвернувшегося под руку, за милую прогулку и занялся остальными насущными проблемами. Часть денег из сейфа положил в камеру хранения на ближайшем вокзале, остальные отвез в свою квартиру в негритянском гетто, купленную два года назад именно для таких случаев и т. д.
Мотаться по городу мне пришлось на своем давно забытом в гараже мотоцикле: раньше я очень любил прокатиться с ветерком на этом никелированном гоночном чуде, разгоняющемся до сотни за три секунды и легко набирающим триста километров в час. Впрочем, даже не смотря на не особенно оптимистичное настроение, я и сейчас получил довольно много удовольствия.
* * *
Татьяна ждала меня дома, сидя у окна и обложившись моими пистолетами:
— У меня пока все нормально! — доложила она, когда я вошел в комнату. — Только скучновато немного!
— Если они нас найдут, то о скуке придется только мечтать! — ответил я, стягивая с плеч кобуру. — Кстати, ты стрелять умеешь?
— Довольно неплохо! Дядя Вован научил, — гордо ответила девушка. — Мы с ним иногда ездили на армейский полигон немного повеселиться, так я даже из танка стреляла!
— Увы, танка у меня, к сожалению, нет! — горько посетовал я на судьбу. — Купить, что ли, по случаю?
— Ой, не надо! — сморщила носик девушка и отрицательно покрутила головой: — Там салон не уютный! И музыки нет! А тюнинг танкам не делают!
Действительно, и я ни разу не видел ни одного танка с антикрылом, цвета «металлик», грохочущего музыкой и с сиденьями от фирмы «Рекаро». Пришлось оставить эту идею не реализованной. Впрочем, и в мой гараж он не влезет. А на улице его однозначно угонят или поцарапают!
Еще немного повеселившись по этому поводу, мы отправились обедать, ибо не зря сказал какой-то русский философ: «Война войной, а обед по распорядку». Мудрость этого народа определенно находила отклик в моей очерствевшей душе. Татьяна, накрыв на стол, устроилась напротив меня и, быстренько расправившись со своей порцией еды, вернулась к животрепещущей теме:
— А мне очень понравилось, как ты их уделал утром! Они были такие здоровенные! Я даже немного за тебя испугалась! — она нежно дотронулась пальцем до моего кулака и добавила: — А ты не зря пропадаешь в спортзале! Кстати, я бы тоже немного с тобой позанималась!
— Чем именно? — ехидно спросил я и тут же прикусил язык, но было уже поздно:
— Чем угодно! — победно улыбаясь, девушка повела грудью из стороны в сторону и усмехнулась: — Только вот ты все меня боишься. А я такая беззащитная!
— Ага! Беззащитная! А кто на Кипре бутылки о головы ломал? Я что ли?
— А они мне были несимпатичны!
— А я? — спросил я, заранее зная ответ.
— А ты? Ты просто чудо! — она слегка привстала со стула и чмокнула меня в лоб: — Ты меня сегодня опять спас! Тебе полагается награда!
— О! — состроил я радостную гримасу. — Блины со сгущенкой?
Татьяна чуть не поперхнулась соком, который пила:
— Ну, ты и нахал! Блины ему подавай! Я тебе о чем говорю? О награде! За героизм! Вот ты себе представь: ты в армии совершил подвиг! Закрыл грудью амбразуру…
— Чью «амбразуру»? Почему грудью? — встрял я.
— Не перебивай! — рассмеялась девушка. — Что, тебя наградят повесят пару блинов со сгущенкой?
— Нет, конечно же, сексом с генералом! — расхохотался я, представив себе эту картину.
— Фу, извращенец! — воскликнула девушка, обиженно выпятив губки. — Вечно ты все опошлишь! Я к тебе всей душой, а ты о генерале каком-то мечтаешь…
— Да так, просто в голову пришло!
— Фрейда на тебя нет!
— Нет! — согласился я и, закончив трапезу, поднялся из-за стола. — Пойдем в кабинет! Мне там надо кое-что сделать!
— Вечно ты меня обрываешь на самом интересном месте! — возмутилась девушка, но послушно отправилась вслед за мной.
Активировав систему охраны дома и прилегающего участка, я вывел изображение со скрытых камер на монитор в спальне, и мы отправились смотреть телевизор. Вообще, за последние две недели спальня перенесла несколько перестановок, и, в итоге, выглядела довольно странно: к моей, и без того безразмерной кровати с одной стороны прилегала Татьянина. Напротив кроватей стоял огромный телевизор из гостиной. Рядом с ним стоял музыкальный центр из кабинета. Вся комната была уставлена динамиками, опутана проводами, но, что ни говори, звук получался отменный. Все остальное из обстановки, за исключением маленького столика возле ее кровати, было безжалостно вынесено из комнаты неизвестно куда. Впрочем, об этом я не особенно жалел.
Войдя в комнату, Татьяна тут же с ногами запрыгнула на свою кровать, свернулась на ней калачиком, схватила пульт стереосистемы и пробурчала:
— Телевизор смотреть неохота! Будем слушать музыку!
Пол тут же завибрировал от мощного сабвуфера, и я немного посочувствовал своим соседям. Хотя, они, почему-то за все эти дни ни разу не высказали своего недовольства слишком громкой музыкой. Может, им просто нравится наша фонотека?
— Иди сюда! Мне без тебя неуютно! — позвала меня девушка.
Я аккуратно положил кобуру с пистолетами на пол около кровати и послушно улегся рядом с ней: спорить о таких мелочах было просто бесполезно. Ее щека тут же оккупировала мое плечо, рука обвилась вокруг груди и девушка затихла.
Играла медленная приятная музыка, на душе было тепло и спокойно, и я понемногу расслабился. Как оказалось, зря: не прошло и десяти минут, как под моим плечом завибрировал датчик системы безопасности, и я мгновенно вскочил на ноги и оказался возле монитора. У нас были гости. Причем довольно большая компания: пощелкав клавишами переключения камер, я насчитал более пятнадцати человек, довольно грамотно занимающих позиции вокруг дома.
Приказав Татьяне не подходить к окнам, я вытащил из-под кровати заранее подготовленный проектор и через пару минут на занавесках возникли тени от двух сплетенных в объятиях фигур. По моим расчетам, Татьяну собирались брать живой, поэтому им надо было определить, где именно мы находимся. Вот я им и подсказал! Правда, подобрав с пола оружие, мы сразу же прокрались в спортивный зал, где у меня было все подготовлено к встрече дорогих гостей. Удобно устроив девушку на мате около дублирующего монитора системы наблюдения, я почти выбежал из зала, чтобы успеть активировать все свои подарки. Как ни странно, я успел! Поэтому, вернувшись обратно и забаррикадировав дверь, я удобно устроился рядом с Татьяной, открыл упаковку сока и прихваченные на кухне чипсы. Девушка удивленно посмотрела на меня:
— Ты что, проголодался?
— Угу! — с набитым ртом согласился я, и, прожевав, добавил: — Кто его знает, когда мне теперь придется нормально поесть! Не умирать же из-за этих болванов с голоду?
— Может, нам лучше отсюда свалить, пока не поздно?
— Да ты что! Пропустить такое шоу? — Ни за что! Я лучше прибавлю звук и включу запись!
На самом деле нам, конечно, стоило рвать когти, но вокруг дома пока еще было слишком много вооруженных людей, и шансов прорваться без потерь у нас было, на мой взгляд, слишком мало. А потеря любого из двух имеющихся в наличии тел меня почему-то не устраивала.
— А что, будут показывать что-нибудь интересное? — заинтриговано спросила меня девушка, нервно сжимая в правой руке выданный ей пистолет.
— Ага! Бег с препятствиями! Ты на кого ставишь? — добавил я, заметив, что первая пятерка скрытно начала выдвижение из-за розовых кустов к парадному крыльцу.
— На этого здоровяка с автоматом «Узи»! — ответила мне она. — Сто долларов, что попадет внутрь первым!
— Ты проиграла! — заметил я, переключая тумблер на пульте. — На улице, если ты заметила, роса! А это радует!
Здоровяк в это время бесшумно подкрался к входной двери, встал влажными от росы ногами на металлический половичок и взялся рукой за дверную ручку. Сверкнула искра, и бедняга отключился.
— Ты проиграла! — радостно отметил я.
— Что это было?
— Да ничего особенного! Разные детские штучки! Просто я подключил напряжение к половичку и ручке. А он сдуру замкнул цепь своим телом!
— Ну ты и садист! — восхитилась Татьяна. — А дальше то что?
— Пока не знаю! — я задумчиво пощелкал клавишами, меняя ракурсы наблюдения, и вскоре радостно объявил: — Шоу с граблями! Вторая попытка!
Придурки на улице, видимо, не врубились в причину потери бойца, или у них не было раций, но у задней двери моего дома долбануло током очередного первопроходца. Вернее, первопроходимца. Правда, после этого они немного призадумались, обнаружив полное отсутствие пульса у обоих «электриков», и решили не рисковать и попробовать влезть в дом через окна.
Призывно распахнутая створка окна на втором этаже скоро привлекла их внимание. Один из нападающих, видимо, не очень далеко ушедший по лестнице эволюции от обезьян, кстати, еще и негр по экстерьеру, легко взобрался на дерево по соседству с домом, прошел по очень удобно расположенной ветке почти до самого окна, внимательно посмотрел внутрь и показал товарищам большой палец.
— Ну, ладно, убедил! — пробормотал я и надавил именно большим пальцем еще на одну кнопку. Под веткой рванул пиропатрон, она отломалась, и горе-восходитель со сдавленным криком рухнул вниз.
— Высота маловата! — нахмурила брови девушка.
— Зато там куст шиповника! А в нем капкан на медведя! И я — снайпер! Не промахнусь!
И действительно, с улицы до нас донесся истошный вопль попавшего в капкан человека.
— Ой! Попался, который врывался! — рассмеялась девушка.
— Ну, ты и садюга! — возмутился я. — Так радоваться чужому горю! Кстати, вот сейчас они поняли, что мы их уже точно услышали. И потеряют всякий стыд!
— И что будет? — слегка испугалась она.
— Развлечемся дальше!
Я выключил уже ненужный проектор в спальне специальной клавишей на пульте и в это время перегруппировавшиеся налетчики пошли на приступ: одновременно расстреляв замки на обеих дверях, две группы по четыре человека ворвались в мой многострадальный дом. Следить за перемещением каждого на одном-единственном мониторе я не успевал, поэтому активировал сразу все припасенные сюрпризы.
Через минуту тишину в доме прорезал еще один дикий вопль. Я быстренько пробежался по клавишам и нашел очередную жертву: в гостевой спальне на первом этаже по полу катался объятый пламенем захватчик в бронежилете, а его напарник безуспешно пытался сбить с него пламя.
— Что с ним случилось?
— Задел за растяжку на полу. Его облило бензином из форсунки на потолке и потом вон из того малюсенького отверстия вылетела искра!
— Офигеть! — поразилась Татьяна. — Это все ты подготовил сегодня?
— Да ты что! Со дня вселения развлекаюсь!
— А сам ни разу не попадался? — ехидно подколола меня она.
— А мне ни разу не приходилось все это включать! Я жил довольно спокойно! — парировал я. — До твоего приезда!
В это время, щелкая клавишами, я наткнулся на пару бойцов, скользящими шагами подходящими к лестнице на второй этаж. Тут стоило поруководить самому. Комментируя их действия, я нажал на клавишу, отключающую ловушку:
— Посмотри внимательно на их передвижение! Эти двое — профессионалы. Поэтому по деревянной лестнице они пойдут по самому краю, по шляпкам гвоздей, вбитых в ступеньки, чтобы не выдать себя ни единым скрипом. Это меня радует! Вместо гвоздей там есть специальные направляющие для коротких титановых стрелок. Под каждой стрелкой расположен пиропатрон, придающий им достаточную скорость, чтобы пробить подошву армейского ботинка. Сейчас мы дождемся, пока они оба вступят на лестницу, нажмем на эту клавишу и…
Результатом нескольких негромких хлопков стал грохот скатывающихся по лестнице тел и два истошных крика. Еще бы: у них наверняка изуродованы обе ноги, и, я не удивлюсь, если какая-нибудь стрелка, не задержавшись в ступне, пробила им снизу не защищенные бронежилетами филейные части. Или еще что-нибудь.
— Шесть — ноль! — тихонько захлопала в ладошки Татьяна. — Слушай, а пишется все? Дядя Вован, я думаю, отвалил бы тебе за нее немерено капусты!
— Обойдусь без нее… Придется немного покорпеть над монтажем… Музыку наложить… Рок-н-ролл…
— Чур, один экземпляр фильма — мне! Ох, и посмеемся мы с подружками в Москве!
— До нее еще надо дожить! — хмуро ответил я и снова занялся камерами.
В течение следующих пяти минут в доме было тихо. Конечно, если не считать за шум стоны первых жертв штурма. Зато потом нападающие пошли Ва-банк. Все оставшиеся бойцы в количестве восьми человек рассыпались по дому, бессмысленно стреляя в каждое подозрительное место и зачем-то уродуя мое, еще недавно такое уютное, «гнездышко». Поэтому я мстительно радовался каждой сработавшей ловушке: в спальне от растяжки сработала световая граната, и еще один налетчик ослеп. Потом в кухне почти случайно рванул откуда-то взявшийся там баллон с газом, и объятая пламенем жертва своей неаккуратности выпала в окно. Потом, дождавшись, пока еще один боец займет стратегически правильное место за углом коридора на первом этаже, я уронил на него сейф сквозь створки специального люка из расположенного над ним кабинета. Потом подорвал заряд С-4 в стеклянной вазе с модерновым содержимым в виде разного цвета болтов и гаек: еще два бойца получили довольно тяжелые ранения, а очередная комната перестала радовать мой взгляд. Еще одна жертву пришибло током в ванной. Пересчитав оставшихся в живых бойцов, испуганно замерших в разных концах моего дома, я решительно отключил оставшиеся ловушки и отправился за «языком» — мне что-то ужасно надоело защищаться. Успокоив испугавшуюся за меня девушку, я тихонько выбрался из зала и выскочил в ближайшее окно: я никому не собирался давать возможность улизнуть от расправы. Быстренько заминировав оставленный невдалеке «Бьюик», я мстительно порезал покрышки остальным трем машинам, и вернулся в дом. В нем было тихо, как на кладбище: даже раненные почему-то притихли. В такой тишине вылавливать «языка» что-то не очень хотелось, поэтому я пробрался в гараж, нашел в углу старую полицейскую сирену, снова выбрался на улицу, вскрыл ближайшую машину за домом и подключил сирену к аккумулятору.
Только я успел обогнуть свой дом, как из него во двор вылетели оставшиеся «на ходу» четыре налетчика и под дикое завывание сирены понеслись к своим машинам. Последний бежал уж очень неуклюже, и я убедил его подождать. Заклеив ему пасть липкой лентой и качественно упаковав в подвал дома миссис Эпплз, которой, по моим прикидкам, было лет триста, и поэтому она вряд ли вообще его посещала. Потом я вернулся домой, и, не заводя мотоцикл, вместе с Татьяной протолкал его метров триста вниз по улице:
— Пора нам немного перекусить!
— Ну, ты и проглот! — возмутилась девушка. — А что будет с домом?
— А что с ним будет? Скоро приедет полиция, уберет тела, потом отправится искать меня, а я в это время буду вкусно питаться! Ребята знают, где меня можно найти в такой час, поэтому у нас не так много времени, чтобы создать себе алиби!
— Что за алиби? — спросила меня Татьяна, удивленно оглянувшись на дом.
— Да я не о тех, кто в доме! — отмахнулся я и в этот момент прогремел сильный взрыв. — Вот эти трое только что отправились на прием к Богу. А я тут не причем!
— Теперь понятно! Тогда, может, заведем мотоцикл?
* * *
В мексиканском ресторанчике жизнь била ключом: кого-то смачно били в углу, пара ужравшихся текилы посетителей в отключке валялись на полу, кто-то зажигательно отплясывал перед небольшой сценой под живую музыку настоящего ансамбля, — в общем, веселье било через край.
Мы быстренько устроились в самом темном углу за свободным столиком и заказали себе чего-нибудь выпить. Я предварительно сгреб с соседних столов три пары грязных бокалов, в беспорядке расставил их по столу, потом протер чистой салфеткой края трех из них и заставил Татьяну оставить на них след от своей помады. Преодолев брезгливость, девушка молча выполнила просьбу, выразив свое недовольство лишь кривой улыбкой. Потом я подозвал к себе Пако, официанта, которого как-то отбил из рук «Черных наездников», банды байкеров, терроризирующей несколько окрестных кварталов, и протянул ему сотню:
— Я тут сижу уже три часа, понял?
— Нет, только два с половиной! В семь сюда заезжал сержант Джонсон. Он бы Вас заметил! — уточнил понятливый парень.
— Идет! — улыбнулся я. — Этого хватит?
— Обижаете! Я и так у Вас в долгу!
— Бери, бери, не стесняйся! — успокоил я его. — Тебе еще семью кормить надо. А от меня не убудет!
Парень радостно взял огромную для него сумму денег и унесся за нашей выпивкой.
Я облегченно откинулся на стену и улыбнулся Татьяне.
* * *
Полицейские не заставили себя долго ждать: минут через сорок сержант Джексон, легкий на помине, устало рухнул на свободный стул и мрачно посмотрел на меня:
— Ну и кашу же ты заварил, Джонни! Я такого не видал лет за пятнадцать службы в полиции! Если можешь, вали отсюда подобру-поздорову! А то тебя ФБР ищет!
— Спасибо за совет, дружище, но я тут причем? — улыбнулся я. — Мы с моей подружкой уже часа три сидим в этом баре и налегаем на спиртное! Так что я, как ты понимаешь, чист!
— Я был здесь недавно и тебя не видел! — нахмурился полицейский.
— Видел я, когда ты отъезжал отсюда! Тебе еще «Кадиллак» какой-то дорогу перекрыл! — ухмыльнулся я. — Я просто не успел с тобой поздороваться.
— Точно! Было такое! — вспомнил сержант и облегченно улыбнулся. — А что ты знаешь о том, что случилось у тебя дома?
— А ничего! У меня небольшой параноидально-депрессивный психоз. После службы в армии. Есть даже заключение медкомиссии. Для окружающих я не опасен, а вот дома всего боюсь! Аж до слез! Поэтому если кто и влез ко мне, то это его проблемы!
Стив ухмыльнулся и похлопал меня по плечу:
— Ох, и хитрец же ты, старина!
— Точно! — подтвердил я. — Кстати, хочешь немного продвинуться по служебной лестнице?
— Естественно!
— Так что ты тут со мной сидишь? Позвони начальству, доложи, что нашел меня и задержал!
— Ты уверен? — спросил он и, дождавшись утвердительного ответа, нехотя вытащил из кармана форменной куртки телефон.
* * *
Еще через десять минут я сидел в отдельном кабинете в управлении полиции в компании двух агентов ФБР и, наивно глядя им в глаза, послушно отвечал на вопросы:
— Мы все знаем, Джон как тебя там?
— Стоун! А что именно? — полюбопытствовал я.
— Все! — зарычал старший, представившийся мне как агент Никсон.
— Здорово! — восхитился я. — А в каком году русский полководец Суворов перешел Великую Китайскую стену?
— Не валяй дурака! Какая, к чертовой матери, Великая стена? У тебя дома обнаружено двенадцать тел! Некоторые еще живые! Еще трое мелкими фрагментами усеяли пол квартала! Что ты с ними сделал?
— Не понял? Какие фрагменты?
— Машина взорвалась! — влез в разговор агент Райт. — А в ней три человека!
— А я то тут причем? — возмутился я. — По-вашему, я виноват в том, что где-то у черта на рогах какие-то машины взлетают на воздух? Бред какой-то!
— Ладно, оставим пока эту дурацкую машину! Что ты сделал с теми людьми в твоем доме?
— Какими людьми? — округлив глаза еще больше, спросил я. — Я живу один. Вернее, всегда один, но вот последний месяц у меня живет моя дама сердца! Ну, та девушка, которая сидит в соседнем кабинете! Кстати, она гражданка России, и не понимает английского! Учтите на будущее!
Агент Никсон взвыл:
— Только русских еще не хватало на мою голову! Чарли! — заорал он, высунув голову в коридор. — Она русская! Так что отстань от нее и иди, найди где-нибудь переводчика!
— Есть, сэр! — донеслось в ответ. — Только где я найду переводчика в час ночи?
— А мне плевать, где! — брызжа слюной, заорал в ответ Никсон. — Хоть сам рожай!
Райт в это время тряс меня за воротник рубашки и, весь красный от натуги, надрывался, как мог:
— Что ты с ними сделал, скотина!
На «скотину» я обиделся и резко встал. Райт не удержал равновесие и больно ударился копчиком об угол стола:
— Кто скотина? Я? Да я тебе сейчас голову оторву! — рявкнул я и скорчил рожу пострашнее.
— Эй, Стоун, успокойся! — повис у меня на руках испуганный Никсон.
— Придурок! — завизжал он на напарника! — Ты что, его досье не читал? Он же Морской Котик! С психическим отклонением! Да если он тут разойдется, то все здание разнесет к чертовой матери!
— Успокойтесь, сэр! — тут же повернулся он ко мне, — Простите его: вы должны понимать, что он немного на взводе в связи с тяжелой ночью, недосыпанием, вызовом на это чертово происшествие! Извинись, козел! — добавил он, повернувшись к Райту.
— Действительно, сэр, я немного погорячился! — залебезил тот. — Прошу прощения!
— Другое дело! — я уселся обратно в кресло, закинул ногу на ногу и внимательно посмотрел на обоих. — Так что же произошло у меня дома?
— Группа лиц, чьи имена сейчас устанавливаются, вломилась в ваш дом около десяти часов вечера. В итоге двенадцать человек из дома так и не вышло. Двух убило током; на одного упал сейф, один — ослеп, один выпал из окна и при этом сгорел… — в общем, не вышли. Трое добежали до машины и взлетели в ней на воздух! — Уже поспокойнее рассказывал мне Никсон. — Возле них найдено довольно много оружия. Вам это о чем-нибудь говорит?
— Ага, говорит! — согласился я. — О том, что они незаконно вломились в мой дом! Я этого так не оставлю! Я… я подам на них в суд!
Райт поперхнулся и уставился на меня:
— Что? В суд? — да вы видели, в каком состоянии те, кто остались живы? — он тихонько захихикал. — Да их как минимум пол года из тюремной больницы не выпустят!
— Ничего, я подожду! — мечтательно прищурившись, я посмотрел на Никсона. — Эх, будь я в это время дома…
— Мы сняли показания в баре, где вас нашли. Оказалось, что вы не могли быть дома во время нападения! Что вы можете сказать по этому поводу?
— Вот-вот! Вы мне обломали такой вечер!
— Извините! — Райт менялся прямо на глазах. — А что делает эта русская девушка у вас в гостях?
И я, и Никсон одновременно посмотрели на него и рассмеялись:
— Все! А какое это имеет отношение к бандитам?
— Я просто так спросил! — стушевался тот и отвел глаза в сторону.
— Ко мне еще есть вопросы? — полюбопытствовал я. — А то мне, судя по вашему рассказу, еще дом в порядок приводить! Вы же мне наверняка не поможете?
Агенты переглянулись, потом вежливо извинились за причиненное беспокойство, попросили подписать несколько бумаг, проводили меня с Татьяной до дверей и вежливо попрощались.
Добравшись до дома, мы кое-как убрали следы пребывания в нем жертв нашего разгула и полицейских, потом я вытащил кассеты с записью шоу, заколотил обе двери и повез Татьяну по ночному городу в свое запасное логово. Девушка сжимала мою правую руку в своих ладошках и устало молчала.
* * *
Приняв душ, я уступил место девушке, разобрал единственную постель, скинул одну подушку на пол и укрылся найденной в стенном шкафу старой спортивной курткой. Однако спокойно поспать мне опять не дали: Татьяна, выйдя из душа, не обращая внимания на мои протесты, втащила меня на кровать, обняла и почти сразу отключилась. Я же немного поворочался, чувствуя совершенно неуместный прилив желания и нежности. Но усталость все-таки взяла свое, и я уснул, обнимая девушку за шею.