1

Селена поднялась на холм и замерла, с умилением взирая на раскинувшийся у подножия Рутербург. Городок был как на ладони. Со всеми своими домиками, улочками и площадью в центре, откуда тянулась к небу остроконечными шпилями церковь.

— Как здорово! — восхитилась Селена. — Давайте побудем немного здесь?

Карнелиец знал, что уговаривать ее бессмысленно. Несколько часов назад Селена с Кирой уже устроили привал возле речки. Вопреки всем уговорам и увещеваниям Роланда.

Девушки хотели искупаться. И Селену не пугало то обстоятельство, что Роланду будет затруднительно защитить ее в воде. И она не желала ждать до прихода в город, где можно было привести себя в порядок, не рискуя наткнуться на разбойников или Измененных.

Селену горячо поддержала Кира и... Карнелиец два часа провел на берегу, ощущая себя полным идиотом.

Роланду уже приходилось иметь с дело с капризными нанимателями. Будь на месте Селены кто другой, он давно бы уже скрутил его в бараний рог. Но поступать так с ангелом...

На этот раз Роланд и возражать не стал. Просто пожал плечами и махнул рукой в сторону разлапистого дуба, росшего на обочине дороги.

Они устроились в тени, девушки о чем-то щебетали меж собой, а Роланда неудержимо влекло в сон. Чтобы не заснуть, он принялся разглядывать городок.

— Местная церквушка похожа на главный собор Лирна, — зевнув, заметил он.

— Еще бы, до столицы уже рукой подать, — отозвалась Кира. — Чем ближе будем подходить к Лирну, тем сильнее церкви будут напоминать Лирнский собор.

— А я никогда не видела его, — вздохнула Селена.

— Скоро увидишь, — улыбнулась Кира. — Думаю, вряд ли найдется на всем белом свете что-то, сравнимое с ним. А ты, Роланд, видел его?

— Только издали. Но сооружение, конечно, здоровенное.

— Здоровенное?! Это все, что ты можешь сказать?

Роланд хмыкнул.

— А что еще? У нас в Карнелии такие не строят. Скажу другое, когда я впервые попал в Арманию, куда большее впечатление на меня произвели дороги.

— Дороги? А что в них такого? — удивилась Селена. — Разве в Карнелии другие?

— Да нет, почти такие же. Только мы передвигаемся на лошадях.

— Роланд! — укоризненно сказала Селена. — Ты же знаешь...

— Знаю. Но мне от этого не легче, — раздраженно отозвался карнелиец. — Ты не представляешь, Селена, как мне надоело сбивать ноги, стаптывать сапоги. Ты ведь впервые так далеко от дома забралась, путешествие тебе в диковинку, вот ты и радуешься каждому повороту. А я, знаешь ли, уже десять лет брожу.

— Но мы можем взять воловью упряжку, — неуверенно предложила Селена.

— Ага, и двигаться в два раза медленнее, да еще кормить этих прожорливых тварей. Вот в Тургалии и Бардии, например, ездят на верблюдах, надеюсь, ты слышала о таких зверях? Почему бы их ни завезти в Арманию?

— Папа рассказывал, что верблюды плохо приживаются у нас, да и завозить их слишком дорого, — ответила Селена. — Но зато в Лирне ведутся работы над созданием самодвижущейся повозки.

— Чего? Как это самодвижущейся? — не поверил Роланд.

— Откуда мне знать? Так говорил папа.

— Я знаю, о чем идет речь, — вмешалась Кира. — Повозка, которую движет паровой двигатель. У нас в Далии давно научились их делать. Вот только я слышала, что эти двигатели слишком большие для наземных повозок. Поэтому у нас строят только морские и воздушные суда.

— Все это выдумки, — отмахнулся карнелиец. — Повозка сама ехать не может, это известно даже ребенку.

— Роланд, не говори о том, о чем не имеешь никакого представления! — возмутилась Кира. — В Далии давно уже привечают самых разнообразных мастеров. Особенно тех, кто бежит...

Она запнулась и бросила осторожный взгляд на Селену.

— От Святой Инквизиции ты хотела сказать? — Селена вздохнула. — Да, я знаю, решения Святой Инквизиции бывают чересчур суровыми.

— Чересчур суровыми? — вскинул брови Роланд. — Приходилось мне как-то сталкиваться с ними, и думаю, слово суровые подходит им меньше всего.

Взгляд Роланда, бесцельно скользивший по улочкам Рутербурга, вдруг остановился. На главной городской площади замелькали знакомые до зубного скрежета белые плащи с черными крестами.

— Заговори о святошах, они тут как тут, — процедил он.

— Роланд! — Селена нахмурилась. — Прошу тебя...

— Посмотри, — карнелиец ткнул пальцем в направлении города. — Вот и твои суровые витязи креста.

— Что они тут делают? — Кира удивленно привстала.

— То же, что и всегда, — мрачно усмехнулся он. — Охотятся за ведьмами и Измененными. И тебе, Тирри, снова придется постараться, чтобы сойти за нормальное животное. Хотя, думаю, тебе это будет довольно легко сделать.

— Может быть нам не стоит идти в город? — с надеждой пропищал Тирри.

— В округе могут быть патрули. Если наткнемся, боюсь, нам придется долго объясняться. Конечно, в одиночку бы я ушел, но что делать с вами, красивые вы мои?

— Мы вовсе не твои, — буркнула Кира. — Но я, если ты забыл, неплохо колдую. И не боюсь каких-то там крестоносцев!

— Значит, колдуешь? А может у тебя и разрешение есть на волшбу? Нет? Как же так? Как же ты могла, Кира, как тебе не стыдно, являться в эту богом освященную страну не имея на руках какой-нибудь завалящей индульгенции! — голос Роланд зазвенел от сдерживаемой злости. — А может ты происходишь из семьи беглых магов? И твои родители, быть может, до сих пор проходят в списках Святой Инквизиции как особо опасные чернокнижники?

— Роланд, — широко распахнула глаза Кира. — Что с тобой?

— Со мной все в порядке! — отрезал Роланд. — А ты, девочка, по-моему, плохо себе представляешь, что такое Святая Инквизиция! Тебе известно, что в каждом отряде крестоносцев всегда есть кто-то, паладин там или просто священник, с хорошей магической подготовкой?

— Подумаешь! — фыркнула Кира. — Я, между прочим, маг в... в общем, бог знает в каком поколении! А эти выскочки...

— Если ты думаешь, что справишься хоть с одним боевым магом Инквизиции, ты еще глупее, чем я полагал!

— Так ты что, держишь меня за дурочку?! — возмутилась Кира. — Чихать я хотела на тебя и твоих крестоносцев! Пошел ты к черту! Я могу и без тебя обойтись!

Она подскочила с места, но ее поймала за руку Селена.

— Подожди, Кира, ну что ты, не надо так.

— А что он?! Тоже мне... Выскочка карнелийская!

— Давай, иди-иди, костер по тебе уже слезами изошел, — зло бросил Роланд. — Только одежду не забудь вернуть!

— Что?! Ах, ты! Ты!..

Лицо Киры покрылось пятнами, она стиснула кулаки, ее взгляд едва не прожег Роланда насквозь.

— Роланд! — нахмурилась Селена. — Если ты пошутил, это была неудачная шутка. Если ты забыл, ее лохмотья мы выбросили.

— Я не шутил, — мрачно сказал Роланд, отвернувшись.

Он знал, что должен остановиться. Он знал, что несет полную чушь, но... Иногда он не мог остановиться.

— Терпеть не могу таких дурочек, — буркнул он. — Все они знают, все умеют, прямо так и рвутся в бой. А потом... — карнелиец запнулся, и проворчал едва слышно. — Тоже мне, великий маг...

— Ты!..

В глазах Киры заблестели слезы.

— Ненавижу таких как ты! Тупица железноголовый! Болван неотесанный!

— Как мне это надоело, — вздохнул Роланд. — Зарекался ведь, не спасать девиц. Мало мне было одной, на боге помешанной, так еще и...

— Роланд! — вспыхнула Селена.

— А что, разве я сказал неправду? — раздраженно отозвался карнелиец. — Красивая девушка на выданье, а только о Боге и думает! Ты что, рожать тоже от него будешь?!

Роланд сидел спиной к девушкам и не мог видеть, как изменилась в лице Селена.

— Роланд... Почему? — прошептала она. — Зачем ты так, Роланд...

По ее щекам покатились слезы. Она закрыла лицо ладонями, и ее плечи задрожали.

— Селена!

Кира обняла ее за плечи и бросила на Роланда убийственный взгляд. Карнелиец обернулся и, покосившись на плачущую Селену, нахмурился.

— А что я сказал? — пробормотал он.

— Шел бы ты отсюда! — прошипела Кира.

— Куда это? — удивился он.

— Туда!

Кира махнула рукой в сторону леса, откуда они вышли полчаса назад.

— Роланд, нам действительно лучше прогуляться, — заметил Тирри.

— Ну конечно! Я же еще и крайний. А я, между прочим, не сказал ничего кроме правды.

— Да уйди же ты, наконец! — зло бросила Кира.

Ворча что-то под нос, Роланд поднялся и зашагал прочь. Вслед донеслись уже не сдерживаемые рыдания Селены.

— Что я тут делаю? — бурчал дорогой карнелиец. — Зачем я связался с этой... С этой...

— Золотишко-то еще звенит в кошельке? — ехидно спросил Тирри. — Да ведь и глаз ты с нее не сводишь всю дорогу.

— Что за чушь? Хотя, конечно, девушка она симпатичная... Что ж мне, на тебя пялиться? Но у нее явно с головой не все в порядке.

— Роланд! Насколько я разбираюсь в людях, она очень нежное и чистое существо. И было бы куда мудрее с твоей стороны относиться к ее вере с уважением.

— А я и не претендую на звание мудреца.

— Это уж мне известно, потому-то я и сопровождаю тебя. И тебе следовало бы почаще ко мне прислушиваться.

— Ага, вот уж чего не хватало. Мудрец выискался!

— Между прочим, мои умственные способности...

— О, только не это!

Роланд сбросил Тирри на землю.

2

Когда Роланд вернулся, его не удостоили и взглядом. Внимание Селены и Киры было приковано к городской площади. Там толпились мастеровые, стучали топоры и молотки, и он мгновенно понял, что происходит.

— Ну вот, кого-то уже поймали, — заметил карнелиец. — Что будем делать, Селена, в обход или обождем здесь?

— Я иду в город, — сказала Селена, не отрывая взгляда от площади. — Я намерена спасти ребенка!

— Ребенка? Опять? — Роланд схватился за голову.

— Через площадь провели под охраной молодую женщину с девочкой, — пояснила Кира. — Костер, похоже, как раз для них.

— Ведьма, значит, — равнодушно заметил Роланд.

— Ребенок не может быть пособником Сатаны! — воскликнула Селена. — Девочке не больше десяти, в таком возрасте дети еще чисты!

— Детки тоже всякие попадаются, — проворчал он, посмотрев на Киру.

Та молча показала ему кулак.

— Я хочу выяснить обстоятельства этого дела, если есть возможность спасти хотя бы ребенка...

— Селена, это работа Инквизиции — выяснять обстоятельства. И вообще, с чего ты взяла, что крестоносцы будут тебя слушать?

— Я не знаю. Но я попробую с ними поговорить. Кира, ты идешь со мной?

— Да, конечно.

Роланд неожиданно ощутил себя порядочным мерзавцем. Всю дорогу Селена демонстрировала потрясающую силу духа, в то время как он — мужчина, воин, карнелиец! — временами ныл как презренный трус! Конечно, он мог объяснить это осторожностью, предусмотрительностью, заботой о жизни девушки, да много еще чем. Вот только сейчас эти объяснения казались совершенно неубедительными.

Ощутив, как краска заливает лицо, Роланд отвернулся.

— А если в тебе узнают ведьму, Кира? — глухо спросил он.

— Ерунда, — отмахнулась Кира. — Я в мужской одежде, а к мальчишкам-бродягам куда меньше подозрений. И если уж хитромудрый карнелиец не заподозрил во мне девушку, где уж этим железноголовым.

— У тебя черные глаза, — буркнул он. — Всем известно, что черные глаза бывают только у ведьм и колдунов.

— Между прочим, я уже несколько месяцев брожу по Армании, и ни одна собака еще не гавкнула. В общем, мы идем, а ты как хочешь. Но если наберешься храбрости, не забывай называть меня Киром, запомнил?

Не дожидаясь его ответа, она подхватила Селену под руку, и они стали выбираться на дорогу.

— Селена, я тебе сочувствую. Ну, тебе и охранничек попался — грубиян, зануда, эх... — услышал Роланд. — Как ты его терпела всю дорогу?

3

В город пускали беспрепятственно, и это настораживало. Роланд уже сталкивался с работой Святого ордена и знал, что свободный вход, скорее всего, означает закрытый выход.

— Это мышеловка, — проворчал он. — А там, дальше, нас ждет кусочек бесплатного сыра.

Костер был почти готов. Столб уже стоял, мрачного вида рабочие обкладывали его дровами и вязанками хвороста.

Командир отряда крестоносцев находился здесь же. Им оказалась молодая красивая женщина тридцати лет. Легкие доспехи идеально повторяли очертания ее стройной фигуры, и очертания эти мгновенно взволновали карнелийца. Хотя он знал, что в доспехи можно втиснуть далеко не идеальную фигуру, сомнений именно в этой женщине не возникло. Роланд был убежден, что без доспеха она обворожительна ничуть не меньше.

— Какая женщина! — пробормотал Роланд. — У меня вдруг возникло желание вступить в Святой орден.

Оглянувшись на Роланда, Кира фыркнула.

— Желание у тебя, скорее всего, возникло совсем другое, — шепнула она.

— Кира! То есть Кир! — осадила ее Селена. — Веди себя прилично!

— Откуда бездомный мальчишка может знать что прилично, а что нет? — вздохнула Кира.

Роланд, не сводивший поначалу с женщины-крестоносца глаз, по мере приближения к ней постепенно мрачнел. Ее волевой подбородок, плотно сжатые губы, стальной пронизывающий взгляд, все это карнелиец вовсе не находил привлекательным в женщине.

А когда он вспомнил, что в Святой Инквизиции была лишь одна женщина — магистр.

— Жанна Аркийская, — буркнул он. — Знаете, кто это?

Селена и Кира кивнули.

— Я много слышала о ней, — прошептала Кира. — Но я не думала... Не думала, что она такая красивая.

— Еще бы, — криво усмехнулся Роланд. — У самых ядовитых змей очень броская внешность.

— Роланд, не смей! — свирепо посмотрела на него Селена. — Она — живая легенда.

— Спаси меня ваш бог от вашей этой легенды.

Карнелиец зябко повел плечами. Вот уж с кем он бы предпочел никогда не встречаться...

Жанна родилась в Арке, небольшом городке на востоке Армании. Город находился на самой границе Сумеречного Леса и частенько подвергался набегам Измененных. В один из таких набегов город был сожжен дотла, а все жители, среди которых была и семья Жанны, были вырезаны. Сама она выжила лишь чудом. А спустя несколько дней, когда развалины Арка еще дымились, четырнадцатилетняя девочка уже объезжала соседние города. Там проживали родственники погибших, и Жанне удалось собрать крупное ополчение. После этого она прошлась по Сумеречному Лесу, уничтожив все окрестные поселения Измененных.

— Неудивительно, что она попала в магистры, — пробормотал он. — Эх, девушки, что вы делаете? Священницы, инквизиторы, завтра в палачи пойдете?

— Роланд! — Кира ткнула его в бок локтем. — Думай, что говоришь! Хоть иногда... А сейчас помолчи, мы уже близко...

Острый взгляд Жанны полоснул по Роланду, Кире, но дольше всех задержался на Селене.

— Веселенькая компания — бродяжка, карнелиец и служительница Церкви, — холодно заметила Жанна. — Кто вы и куда направляетесь?

Селена представила своих спутников и пояснила, что Роланду было поручено охранять ее до прибытия в Лирн, а бродяжку они намерены вернуть домой.

В глазах Жанны читалось множество вопросов, в том числе и к Роланду, но, похоже, больше всего ее заинтересовала Кира. И чем дольше Жанна вглядывалась в нее, тем отчетливее карнелиец понимал, что обмануть Жанну не удастся. Ладно бы еще, когда Кира только вышла из подземелья, чумазая от пыли и грязи, но сейчас...

Глаза Роланда забегали, оценивая обстановку на случай боя, но, благодаря Селене, точнее, письму — пропуску Райнхарда, все обошлось. Едва Жанна ознакомилась с подписью архиепископа на этой бумаге, как ее внимание к Роланду и Кире угасло.

— Кажется, я догадываюсь об обстоятельствах какого дела вам необходимо сообщить его преосвященству, — медленно сказала Жанна.

Она аккуратно сложила письмо и вернула его Селене.

— Простите, Жанна, но я не могу вам ничего рассказать, — потупив взор, сказала Селена. — Папа говорил, что это дело должно быть изложено лично архиепископу.

— Все верно, девочка, я и не собираюсь расспрашивать тебя. Тем более что я догадываюсь о том, что произошло в Лангбурге. Иначе бы твой отец не отправил столь нежное создание в такую дальнюю и опасную дорогу. Представляю, как тяжело тебе пришлось.

Селена зарделась.

— К счастью у меня есть надежный спутник и товарищ, который во всем поддерживает меня и помогает, — прошептала она.

— Карнелиец-то? — Жанна усмехнулась. — Сталкивалась я с такими. Карнелийцы, конечно, воины отменные, и денег своих стоят. Но вот в вопросах веры они, милая моя, не столь надежны. А их речи порой попахивают опасной ересью.

Жанна бросила пронзительный взгляд на Роланда, который карнелиец хоть и с трудом, но все-таки выдержал.

— Селена, может быть мне выделить десяток крестоносцев вам в охрану? — осведомилась Жанна. — Ныне тяжелые времена. Пока мы, не щадя сил, сражались с полчищами Измененных на границах Сумрачного Леса, эти проклятые исчадия Ада обосновались у самого сердца Армании! Ты не поверишь, но здесь, в нескольких днях пути от Лирнского собора проживало два десятка неко и инуров, и никто — ни мэр, ни священник палец о палец не ударили! Жаль, им удалось скрыться перед моим появлением, иначе здесь бы уже полыхало несколько костров. Самое ужасное, что такое попущение этим дьявольским выродкам творится повсеместно. Надеюсь, хотя бы в твоей деревне нравы пали не так низко?

— Лангбург находится далеко от Сумрачного Леса, — ответила Селена. — У нас об Измененных знают в основном понаслышке.

— Завидую. Хотела бы я жить в такой милой, маленькой деревушке, но... Кто-то должен очищать землю от скверны! Впрочем, дорогая Селена, могу обещать, что очень скоро многое изменится в Армании. Да ты, наверное, слышала о том, что через два месяца состоится Вселенский Церковный собор, на котором, как я полагаю, его преосвященство, архиепископ Лирнский будет избран Главой Церкви и, скорее всего, с этого времени он будет называться Папа Лирнский. Впрочем, суть не в названии. Главное...

Жанна взяла Селену под руку и отвела ее в сторону.

— Хочу поделиться с тобой радостным известием, — с улыбкой сообщила она. — Первым же эдиктом будет объявлен Крестовый поход против Измененных, этих богопротивных тварей! И уже никому, слышишь, никому не удастся остаться в стороне! Обещаю, очень скоро костры заполыхают по всему миру!

Селена содрогнулась под горящим взглядом Жанны.

— Но... — она попыталась возразить, но Жанна перебила ее.

— Как же их собственные правители, спрашиваешь? — Жанна скривилась. — Церковь и орден Святой Инквизиции будут превыше светской власти, вот увидишь. Мы станем той объединяющей силой, которая сплотит все государства в единый кулак и везде наведет железный порядок. И я не завидую тем правителям, кто встанет у нас на пути! На этот раз каждый будет поставлен перед выбором. И даже морским разбойникам из Далии и лесным дикарям из Карнелии придется решать, с кем они!

Жанна замолчала, переводя дух, в глазах ее горел торжествующий огонь.

— Впрочем, это дело будущего. А пока я бы хотела обеспечить тебя надлежащей охраной.

— Но у меня уже есть охрана!

— Мне кажется, этого недостаточно. В свете того, что я уже сказала, твоя миссия, возможно, имеет особое значение, и я должна быть уверена, что ты доберешься к Райнхарду в целости и сохранности. А карнелиец, если честно, не внушает доверия.

— Спасибо, Жанна, но карнелиец зарекомендовал себя с самой лучшей стороны! — громко, так, чтобы услышал Роланд, воскликнула Селена. — И даже в вопросах веры он... Он ведет себя весьма достойно.

— Неужели?

Шагнув к Роланду, Жанна пронзила его взглядом, и он вдруг ощутил, что краснеет. После всего того, что Роланд наговорил совсем недавно, его можно было с легкостью упечь в застенки Инквизиции. И хотя крестоносцев он боялся также как всех остальных, то есть ничуть не боялся, все-таки услышать, как Селена защищает его, оказалось приятно.

— Ну-ну, — усмехнулась Жанна. — Кто знает, возможно, по прибытии в Лирн он и впрямь обратится к истинной вере. Ладно, Селена, не хочешь охрану, могу распорядиться насчет воловьей упряжки, медленно, конечно, но будет полегче, возьмешь?

— Спасибо, Жанна, но до Лирна осталось всего-то несколько дней.

— Ну хорошо, неволить не буду. Но, тогда что я еще могу сделать? На выезде вас пропустят, я дам вам провожатого, но как я могу еще помочь? Твое дело, Селена, как я уже сказала, чрезвычайно важно для архиепископа и для всей Церкви, поэтому мне бы хотелось вам оказать посильную помощь.

«Тогда дайте нам лошадей!» — мысленно попросил Роланд, но вслух, конечно же, ничего не сказал. Не хотелось подводить Селену, так горячо выступившую в его защиту.

— У меня будет одна просьба, Жанна, но несколько иного рода, — издалека начала Селена.

— Буду рада помочь.

— Когда мы спускались с холма, я увидела на площади женщину с ребенком, — Селена смущенно запнулась. — Мне показалось, что они плакали.

Лицо Жанны стало каменным.

— Еще бы ей не плакать. Она ведьма, а ее ребенок — исчадие самого Дьявола!

— Что такое вы говорите? Она же еще маленькая!

Жанна сощурилась.

— Как ты думаешь, Селена, почему на площади никого нет? Мы собираемся жечь ведьму, а зрителей нет ни единого? Тебя это не смущает? Впрочем, откуда тебе знать, как я понимаю, у вас, в Лангбурге, никогда не сжигали ведьм, ведь так?

— Да.

— Так вот здесь, вокруг костра уже должны стоять толпы зевак, — Жанна обвела рукой площадь. — Где же они, спросишь ты? Я отвечу — они все прячутся по домам.

— Я понимаю, они, наверное, не хотят видеть это ужасное зрелище?

— Ошибаешься. Как правило, все хотят видеть это, как ты сказала, «ужасное зрелище», хотя оно не может быть ужасным, ибо оно очищает погрязшую в грехе плоть и просветляет душу. Но речь не о том. Жителей здесь нет потому что, по меньшей мере, половина их уже не совсем люди. А оставшиеся прячутся по своим углам в страхе перед той самой девчонкой! Нам пришлось силой тащить сюда вот этих.

Жанна махнула рукой в сторону работников у столба.

— Но что здесь случилось? И причем здесь девочка?

— Следуйте за мной, не хочу болтать попусту.

Прихватив с собой двух рыцарей, Жанна свернула на ближайшую улочку и кивнула крестоносцам на дверь одного из домов. Рыцари ворвались в дом и вскоре вернулись, волоча за собой нечто, похожее на человека, завернутого в кокон из простыней и одеял.

— Что это? — Селена до предела распахнула глаза. — Это человек?

— Вытащите его из тени и разворачивайте, — распорядилась Жанна.

Рыцари выволокли завернутого в кокон на середину улицы, куда еще доставали лучи перевалившего зенит солнца и принялись обдирать тряпки. Когда из кокона показалась человеческая голова, Селена вскрикнула и отшатнулась.

— Что это, Жанна?

Озаренный солнечным лучом человек задымился.

— Скажите, Жанна, что с ним? — закричала Селена, закрывая лицо руками. — Что это такое?

Роланд, уже сообразивший кое-что, подошел к ней и рывком развернул к себе. Едва не падающая в обморок Селена повисла на нем, обмякла, из глаз хлынули слезы.

— Спокойно, ничего страшного, — буркнул он. — Обычный вампир, боится дневного света.

— Это пока не вампир, это зародыш вампира, — холодно пояснила Жанна.

Ее взгляд не отрывался от сгорающей на свету твари. Существо, внешне все еще похожее на человека, корчилось в муках, сдавленно мычало, но, похоже, ничего больше сделать было не в силах. Даже глаза его по-прежнему оставались плотно закрытыми.

— Незачем было показывать девочке всякую дрянь!

Роланд бросил на Жанну свирепый взгляд.

— Тебе, кажется, поручали охранять ее, карнелиец? — ледяным голосом осведомилась Жанна. — Вот и охраняй! А о ее душевном равновесии позаботятся другие!

— Это ты называешь заботой?

Роланд скосил глаза на рыдающую на его груди девушку.

— Да, доблестный карнелиец! Из-за таких как она любителей милосердия и жалости ко всем, кому не попадя, сгинул Арк! Хотя если бы мы выжгли заразу из окрестных лесов, дети Арка до сих пор играли бы на его улицах!

— Причем здесь Арк? — взорвался Роланд, непрошибаемая уверенность Жанны взбесила его. — Речь идет о молоденькой девчушке, только-только пережившей смерть лучшей подруги! Неужели нельзя было объяснить по-человечески?

— Такое зрелище объясняет куда лучше! — отрезала Жанна. — Кстати, такими коконами набито не меньше десятка домов и всему этому мы обязаны той самой милой и невинной девочке, которая на самом деле является злобным вампиром. Причем очень опасным вампиром, хозяином, который в отличии от своих вновь обращенных рабов ничуть не боится ни дневного света, ни распятия, ни святой воды. Теперь, Селена, у тебя пропало желание спасти ее от костра?

— Неужели нельзя ничего сделать?

Селена вытерла слезы и отстранилась от Роланда, нехотя разжавшего свои объятия. Однако повернуться к Жанне лицом Селена так и не смогла, опасаясь увидеть то, что осталось от сгоревшего вампира.

— Ведь есть же церемонии очищения! — воскликнула она.

Жанна рассмеялась.

— Когда мы пришли к ней и пытались связать, она убила одного рыцаря, а второго покалечила. А ведь рыцари были в железных доспехах, а у нее из оружия — голые руки, руки десятилетнего ребенка! О каких ритуалах ты вела речь?

— Можно я попробую с ней поговорить?

Роланд забеспокоился.

— Мне кажется, это не самая удачная идея.

— Нет, ты не понимаешь. Я не могу просто уйти. Если Сатана завладел ее телом, это не значит, что он хозяйничает в ее душе. Я должна попробовать спасти ее. Жанна, вы разрешите мне?

Жанна Аркийская медленно приблизилась к Селене и заглянула в ее заплаканные глаза.

— Силе твоего духа могли бы позавидовать многие воины, — заметила Жанна. — Но сейчас тебе лучше послушаться своего стража.

— Я хочу помочь девочке, — твердо сказала Селена.

— Ты ведь даже не священница...

— Но я готовилась и знаю все необходимые обряды. Позвольте мне помочь ей!

— При других обстоятельствах я разрешила бы это без лишних слов, — задумчиво ответила Жанна. — Но... Видишь ли, я полагаю, смерть в огне не только очистила бы душу девочки, но и освободила бы от власти Дьявола всех этих несчастных. Но через несколько часов солнце зайдет, а я, как ты понимаешь, не могу допустить их превращения. Я буду вынуждена отправить их всех на костер.

— Другими словами, — заметил Роланд, — на одной чаше весов жизнь этой девочки, а на другой жизни горожан?

— Всегда приходится чем-то жертвовать.

— Я сделаю так, что не придется никем жертвовать! — горячо возразила Селена. — Если я очищу ее душу, это поможет людям?

— Думаю, поможет, — Жанна кивнула. — Вот только успеешь ли ты до заката?

— Успею.

— Но тогда остается еще один вопрос. Как я могу рисковать твоим посланием к Райнхарду?

— Все будет хорошо, Жанна. Господь не оставит нас, если мы будем помнить его заветы.

— Господь милостив, — с улыбкой отозвалась Жанна. — Хорошо, Селена, ты убедила меня. Только не забудь с собой взять карнелийца. Может ему повезет больше чем моим рыцарям.

— Роланд? — Селена повернулась к нему.

Карнелиец пожал плечами.

— Куда же мне деваться-то?

— Я тоже с вами! — нарочито грубым голосом заявила Кира. — Я уже не мальчик!

— Неужели?

Взгляд Жанны обрушился на Киру и та, покраснев, юркнула за спину Роланда. Жанна усмехнулась.

— Сдается мне, что ты, паренек, вовсе не тот, за кого себя выдаешь, — тихо заметила она. — Впрочем, сейчас это не важно. Селена, можешь приступать, только помни — у тебя несколько часов до захода солнца. И вот еще что — девочку зовут Эльма. А теперь ступайте, вас проводят.

4

Девочку держали в загоне для быков, запертом на несколько тяжелых засовов и заколоченном досками. Несколько минут Селена с друзьями провели в молчании, ожидая пока посланные Жанной рыцари отворят двери.

— Селена, — нарушил молчание карнелиец. — Ты понимаешь, что это может быть опасно?

Селена кивнула.

— Да, Роланд. Но это не имеет значения. В любом случае я не могу допустить, чтобы бедную девочку отправили на костер.

Дверь открыли и первым, подсвечивая факелом, в темноту загона ступил Роланд. Следом проскользнули девушки и тотчас сзади загремели засовы.

Девочка обнаружилась в дальнем углу загона. Она дремала, но, услышав шаги, испуганно поднялась и прижалась спиной к стене.

— Не бойся, малышка, мы пришли помочь, — вперед шагнула Селена.

— Кто вы? И где моя мама?

— Мы пришли помочь. Мы спасем и тебя, и маму.

Селена осторожно подсела к девочке и обняла ее за плечи.

— Ох, Селена-Селена, — едва слышно проворчал Роланд. — Зачем же...

— Тихо! — одернула его Кира. — Селена лучше тебя знает, что делать!

— Тебе больше нечего бояться, Эльма, — прошептала Селена. — Меня зовут Селена, я хочу помочь...

— А ты не будешь меня жечь? — настороженно спросила Эльма.

— Я похожа на человека, который хочет тебя сжечь? — улыбнулась Селена.

— Нет, но... Я боюсь этого!

Эльма ткнула пальцем в вышитый на платье девушки крест. Роланд дернулся было на движение девочки, но его вовремя удержала Кира.

— Но почему, Эльма? Он причиняет тебе боль? — осторожно поинтересовалась Селена.

— Нет, — шмыгнула носом девочка. — Но этот крест на рыцарях... А больше всего я боюсь тетю в доспехах, она обзывала маму ведьмой и сказала, что нас надо жечь!

— Не бойся, детка, никто тебя не сожжет, обещаю! — твердо заявила Селена.

— Правда?

— Будь уверена, я тебя никому не отдам!

— Даже рыцарям?

— Даже им.

— И злой тете?

— Особенно ей!

Девочка с плачем кинулась Селене на шею.

— И маму не отдашь? — сквозь слезы спросила она.

— И маму не отдам! Все будет хорошо, Эльма, тебе не надо больше плакать. Ты ведь уже сегодня плакала?

Эльма кивнула.

— Значит хватит на сегодня. Если так много плакать — слезы закончатся. Что ты тогда будешь делать всю оставшуюся жизнь?

— Закончатся?

Эльма озадаченно вытерла глаза.

— Разве они могут закончится?

— Еще как.

— Эльма, — позвала девочку Кира.

Она ткнула пальцем в Роланда.

— Этого человека зовут Роланд, — пояснила Кира. — Знаешь, что с ним случилось? Однажды он выплакал все слезы и теперь никогда не плачет.

— Никогда-никогда? — округлила глаза Эльма.

— Никогда-никогда, — кивнула Кира и пихнула карнелийца локтем. — Скажи ребенку... Чего как воды в рот набрал?

Роланд подошел к девочке и присел на колени.

— Да, Эльма, Кира права, я уже забыл как это — плакать, — тихо сказал он. — Когда мой брат... Когда пропал мой брат, я очень хотел плакать. Но у меня ничего не вышло, увы.

— Ты нашел брата?

— Нет, я ищу его уже десять лет.

— Бедненький.

Эльма оторвалась от Селены и погладила Роланда по щеке.

— А можно мне к маме? — Эльма с надеждой заглянула в глаза Селены. — Я хочу к маме.

— Да, Эльма, мы скоро отведем тебя к маме, но прежде нам необходимо кое-что узнать. Скажи, ты знаешь, что произошло в твоем городе?

— Это не мой город, — нахмурилась девочка. — Мама говорила, что мы здесь ненадолго, что мы скоро уедем.

— А почему вы хотите уехать?

— Потому что здесь живут плохие люди.

— Плохие?

— Да. Мама лечила их, а они обзывали ее ведьмой!

— Значит, ты не знаешь, что случилось с жителями города?

— Не знаю! — в голосе девочки появилось раздражение. — Я хочу к маме!

— Да, милая. Скоро ты увидишь маму, — Селена вздохнула и растерянно оглянулась на Роланда.

— Позволь мне, — прошептал он и придвинулся ближе.

— Эльма, ты знаешь, что в этом городе появилось чудище?

— Чудище?

Девочка теснее прижалась к Селене.

— Да, Эльма. Это чудище перекусало всех горожан, и теперь они прячутся от света. Ты случаем никогда не видела его?

Эльма задрожала всем телом.

— Я не знаю, — прошептала она. — Я не видела...

Роланд нахмурился.

— А может это чудище и ты, Эльма, одно целое?

Сзади чертыхнулась Кира, предостерегающе вскинула руку Селена, но Роланд отмахнулся от них.

— Эльма, может, это ты искусала всех людей? Может ты и есть это чудище?

Взгляд Эльмы заметался, а затем ее лицо исказила злобная гримаса.

— Ты!

Взгляд девочки остановился на Роланде.

— Ты такой же как все! — выдавила она не своим голосом. — Ты — плохой!

В следующий миг она оттолкнула Селену и прыгнула на Роланда. Он успел заметить острые белоснежные клыки, появившиеся из-под верхней губы Эльмы. А затем его окутал кромешный мрак.

5

— Где это я?

Роланд торопливо поднялся на ноги, огляделся. Со всех сторон его окружало бескрайнее зеленое поле, с вкраплениями огромных ярких цветов. На небе сияло солнце, время от времени скрываясь в кудрявых облаках.

Карнелиец помотал головой.

— Ничего не понимаю, — пробормотал он. — Это что, сон?

Он оглядел себя — оружие, одежда, ремни, все на месте, что же это за сон такой, похожий на реальность?

Карнелиец посмотрел по сторонам, обшаривая взглядом окрестности и, наконец, разглядел невдалеке черное пятнышко. Пожав плечами, Роланд двинулся к нему.

Пятнышко постепенно выросло, оказавшись крупным черным волком, сидевшим на небольшом пригорке. Карнелиец невольно замедлил шаг, но зверь вел себя смирно, и Роланд решил подойти ближе.

Когда до зверя оставалось не больше десятка шагов, волк наконец обратил внимание на человека и приглушенно зарычал. Карнелиец остановился и положил руку на меч.

— Спокойно, парень, если ты, конечно, парень, хотя чую, ты все-таки парень, — пробормотал Роланд. — Думаю, нам нечего с тобой делить, по-моему мы потерялись тут оба, как думаешь?

Волк отвернулся, его взгляд устремился куда-то к горизонту.

— Молчишь?

Карнелиец вздохнул.

— А чего я, собственно, ждал от простого волка? — он поскреб затылок. — Хотя с другой стороны, какой это к дьяволу обычный волк? Как и все это место...

Роланд присел, сорвал один из благоухающих цветков. Его огромный бутон — с голову ребенка — состоял из лепестков всех цветов радуги.

— Я, конечно, ни черта не смыслю в этом, — он с озадаченным видом вертел в руках цветок. — Розы вот знаю, ромашки всякие, и все-таки... Что-то мне подсказывает, что таких цветов не существует. Конечно, в глуши Сумеречья чего только не встретишь, но чтобы такое чудо... Эй, друг, что скажешь?

Роланд швырнул под ноги волку цветок, но зверь и бровью не повел.

— Значит, все-таки это сон. Или нечто, очень к нему близкое, — нахмурившись заключил карнелиец. — Похоже, там мне здорово досталось?

Он скосил глаза на небо.

— Неужто девчонка укусила?

Роланд снова огляделся и, к своему немалому удивлению, увидел невдалеке Селену. Девушка брела среди цветов, озираясь в полной растерянности.

— Селена, сюда! — он помахал ей рукой. — Не бойся, волчара не кусается!

Увидев карнелийца, Селена просияла и бегом помчалась к нему.

— Роланд!

Они оказались в объятиях друг друга раньше чем успели это осознать. Осознав же, Селена ойкнула и отступила, отводя взгляд. Роланд прокашлялся.

— Рад тебя видеть, в общем-то, — буркнул он. — Ты это... Прости за то, что я тогда нагрубил, ладно? Иногда я несу всякий вздор, самому противно.

Селена кивнула, глядя куда-то вдаль.

— Да, я понимаю. Я знаю, воину порой сложно понять чувства священнослужителя.

Они помолчали, а затем Роланд ткнул пальцем в сторону волка.

— Селена, может, хоть ты объяснишь, что здесь происходит? И что это за волк?

— Возможно я и ошибаюсь, — задумчиво сказала девушка. — Но мне кажется, это не волк.

— Неужели?

Селена не заметила иронии.

— Присмотрись, Роланд. Его облик колеблется и плывет. Впрочем, как и все здесь, — она обвела рукой вокруг. — Это мир Эльмы, Роланд.

— Как это?

— Я не знаю, но я чувствую это. Это все — вроде ее внутреннего мира, это ее мечты и сны, принявшие форму.

— Селена, я не маг, и мало что понимаю в этом, но сдается мне, что мы столкнулись с очередным Осколком, — медленно проговорил Роланд. — И этот волк... Может, Клыки Сатаны?

Карнелиец схватился за меч, и волк тотчас оскалился.

— Постой, Роланд, — Селена вцепилась в руку карнелийца. — Даже если ты прав, что-то в нем не так...

— В нем все не так! Из-за него едва не сожгли девчонку!

— Но ведь девочка осталась девочкой, она не превратилась в монстра! Понимаешь, что это значит?

— Не очень, если честно, — пробурчал Роланд. — Не успела, вот и не превратилась.

— Нет, ты не прав, — Селена покачала головой. — Если бы Сатана полностью овладел ее душой и телом, она больше не была бы человеком, ты же видел, во что превратился бывший Хранитель Глаза.

— Но ведь девочка перекусала полгорода!

— Она еще борется и, по-моему, ей кто-то помогает.

Селена бросила пристальный взгляд на волка.

— Помогает? Что ты имеешь в виду? — Роланд проследил за ее взглядом. — Уж не этот ли волчара?

— Это не волк, — задумчиво проговорила девушка. — Но это и не Клыки Сатаны, точнее, не только Клыки. Мне кажется, частичка Хранителя еще живет в нем.

Роланд скосил глаза на волка, по-прежнему смотревшего куда-то вдаль.

— И что нам с ним делать в таком случае? — карнелиец с лязгом вогнал клинок в ножны.

По полю пронесся ветер, и цветы заколыхались, кивая разноцветными головками. Стремительно потемнело небо.

— Селена!

Карнелиец встревожено ткнул пальцем в сторону горизонта, откуда хлынула черная волна.

— Что это? — Роланд прищурился. — Это цветы! Дьявол меня раздери! Цветы обугливаются!

Цветочное поле стремительно чернело, кольцом сжимаясь вокруг людей.

— Проклятие!

Роланд вновь ухватился за меч и бросил угрожающий взгляд на волка.

— Селена, мне кажется, это как-то связано с ним!

— Не трогай его! — повысила голос Селена. — Я сама все улажу!

— Селена, — карнелиец тронул ее за плечо. — Я должен охранять тебя.

— Разве ты еще не понял, Роланд? Зло не одолеть посредством зла, и потому Сатану нельзя победить мечом!

Девушка стряхнула руку карнелийца и шагнула на холм. Волк тотчас повернулся, верхняя губа его дернулась, обнажив пожелтевшие клыки.

— Селена, — прошептал Роланд. — Ты хорошо подумала?

Она, не оборачиваясь, махнула ему рукой, дескать, не мешай.

— Ну, волчара! — Роланд погрозил волку кулаком. — Убью если что!

Селена тем временем подбиралась к волку все ближе и ближе. Зверь следил за ней настороженно, но с места не двигался, только верхняя губа приподнялась чуть выше.

— Миленький, красивый волчик, — шептала Селена. — Я же ничего тебе не сделаю, я хочу просто с тобой поговорить.

— Она, видите ли, ничего ему не сделает, — пробормотал Роланд, стискивая рукоять меча побелевшими пальцами.

Селена подошла вплотную к зверю и присела, так что ее глаза оказались на одном уровне с глазами волка. Роланда чуть ли не трясло. Когда же девушка положила руку на загривок зверя, карнелиец едва не вскрикнул.

Весь его опыт, все его навыки яростно протестовали против такого обращения с хищником. После Измененных в Сумеречном лесу волки были наиболее опасными тварями, отличаясь почти человеческой хитростью и коварством. Если они и не были разумными, то очень и очень близко подошли к этому порогу.

Он невольно отвел взгляд, но легче ему не стало. Обуглившееся поле подступило к самым ногам. Прямо на глазах Роланда рассыпались пеплом последние цветы, и карнелиец быстро отступил на холм.

Оставаться на засыпанной пеплом земле не хотелось. Очень уж все это напоминало ему о Черных Землях.

Роланд вновь оглянулся на Селену и затаил дыхание. Прижавшись к волку, девушка продолжала что-то ему нашептывать и зверь, как ни странно, вел себя смирно. Он перестал скалиться и даже полуприкрыл глаза.

— Если бы я не знал Селену, я бы решил, что она хочет его соблазнить, — проворчал карнелиец.

Небо просветлело, а вслед за этим по земле прокатилась оживляющая волна. Цветы росли еще стремительнее, нежели сгорали. В считанные секунды черное поле приобрело прежний вид.

Карнелиец покачал головой. Селена спускалась с холма, запустив пальцы в длинную волчью шерсть. Она счастливо улыбалась.

Роланд неодобрительно покосился на волка. На миг карнелийцу показалось, что зверь насмешливо оскалился, и Роланд замотал головой, отгоняя наваждение.

— Если бы ты со мной так разговаривала, я бы тоже согласился на что угодно, — буркнул карнелиец.

Селена зарделась и отвернулась. Неожиданно для себя смутился и сам Роланд. Он даже открыл было рот, собираясь брякнуть что-нибудь в оправдание, но не успел.

Мир опять преображался. Чернели и рассыпались в прах цветы, затягивалось тучами небо, а порывы ветра вновь неприятно холодили кожу.

Селена потянулась к волку, как будто намереваясь обнять его, но тот вдруг зарычал и прыгнул на девушку. Роланд рванулся между ними, но было уже поздно. Удар передних лап волка отбросил Селену на несколько саженей и, прокатившись по земле, она потеряла сознание.

— Ах ты, тварь!

Над головой зверя сверкнул клинок, но тот ловко увернулся и в два гигантских прыжка вернулся на вершину холма. Роланд же склонился над девушкой и с облегчением увидел, как Селена шевельнулась и открыла глаза.

— Не трогай его, Роланд, — прошептала она. — Я сейчас все сделаю.

— Ну, конечно, она сделает. Ты же едва жива! Полежи пока, я разберусь с ним.

— Роланд!

Но он уже мчался на холм. Волк припал к земле, и карнелиец пригнулся и отвел меч для удара. Но зверь остался на месте. Он оскалил зубы, и мир как будто содрогнулся от его могучего рыка. Земля под ногами задрожала и Роланд, не удержавшись, упал на колени.

— Что за чертовщина!

Он попытался подняться, но рычание только усилилось. А затем земля приподнялась и ударила Роланда в лицо.

Когда карнелиец очнулся, Селена снова подымалась к волку, шепча что-то ласковое.

— Селена! — простонал карнелиец. — Это бесполезно!

— Нет, Роланд, — не оборачиваясь, откликнулась она. — Теперь я поняла. Я заберу у него Клыки. Другого пути нет. Если воздействовать силой, это убьет Эльму.

— Селена!

Но девушка уже была в двух шагах от волка.

— Милый мой, не бойся, — шептала она. — Я знаю, тебе так много пришлось пережить, но теперь все кончено, волчик. Я заберу у тебя это. И твоя душа больше не будет страдать. Ты снова станешь свободным.

Она обняла волка, и Роланд закрыл глаза. Его сердце заколотилось изо всех сил, уши старательно вылавливали малейший шум, но вокруг все было спокойно, и тогда карнелиец решился открыть глаза.

И тотчас окружающий его мир исчез в ослепительной вспышке света.

6

— Роланд! Ты живой? Роланд! Хватит дрыхнуть! Вставай!

Голос, пробивавшийся в сознание Роланда, был хорошо ему знаком. Однако ему понадобилось еще несколько секунд, прежде чем он сообразил, что голос принадлежит Кире. Карнелиец открыл глаза и обнаружил себя в том самом сарае, куда их направила Жанна. Рядом, с жалким огарком свечки сидела Кира.

— Селена где? — Роланд торопливо поднялся, нащупал меч.

— Я в порядке, — послышалось рядом, и карнелиец шагнул на голос.

Селена сидела все там же, а в ее объятиях мирно посапывала Эльма.

— Все хорошо, Роланд, — Селена устало улыбнулась. — У нас получилось. Эльма свободна.

— Слава богам! — карнелиец отпустил рукоять меча, облегченно вздохнул.

— Бог один! — строго заметила Селена.

— Да-да, ты уже говорила... Но, может быть, кто-нибудь объяснит мне, где мы были с Селеной?

— Вообще-то это я постаралась, — призналась Кира. — Когда Эльма кинулась на тебя, я использовала одно заклятие, которое, ну, скажем так, перевело ваше сознание в иную плоскость.

— Чего ты сейчас сказала? — нахмурился Роланд.

— Ох, ну не знаю, как еще это объяснить, — развела руками Кира.

— Если бы не Кира, — тихо заметила Селена, — девочка погибла бы. Или погибли мы.

Роланд внимательно вгляделся в смущенную Киру, вскинул руку, намереваясь похлопать по плечу, но, подумав, ограничился тем, что погладил ее по голове.

— Не надо объяснений, — сказал он, улыбаясь. — Ты молодец, спасибо. Чтобы мы делали без тебя.

Даже в жалких отсветах свечки можно было заметить, как Кира покраснела.

— Я уже завидую твоему мужу, — шепнул Роланд, и Кира отшатнулась от него как от огня.

— Вот еще! — фыркнула она.

Но Роланд уже смотрел на Селену. И взгляд его был исполнен тревоги.

— Селена, я припоминаю, ты вроде говорила о том, что собираешься забрать у нее это... Эту сатанинскую дрянь!

— Да, Роланд. Я забрала Клыки.

— Что? Забрала? Ты их забрала? Они что, теперь, в тебе находятся? Или я чего-то не понимаю?

— Нет, Роланд. Ты все понял правильно, — Селена виновато улыбнулась. — Они теперь у меня.

— Бог ты мой! Что же теперь будет?

Роланд устало осел на землю и обхватил голову руками.

— И что нам теперь делать с тобой, Селена?

7

— Значит, вам все-таки удалось...

Жанна отпустила Эльму и девочка с визгом бросилась в объятия матери.

— Душа твоей дочери очищена, — магистр окинула мать холодным взглядом. — Она свободна от дьявольского проклятия, вы можете идти.

Женщина упала на колени, обливаясь слезами и рассыпаясь в благодарностях, но Жанна рывком подняла ее на ноги и прошептала:

— Замолчи, глупая женщина. Если тебе и следует кого благодарить, так это ее, — Жанна ткнула пальцем в сторону Селены. — Но вот тебе мой совет — не трать ни секунды и убирайся из этого города! Уходи немедленно, потому что когда уйдем мы, горожане... Ну, ты понимаешь меня. Что бы там не случилось с твоей дочкой, но ты как была ведьмой, так ей и осталась, не так ли?

Женщина отшатнулась от нее как от огня и, схватив Эльму за руку, бросилась прочь. Повернувшись к Селене, Жанна покачала головой.

— Вот уж не верила, если честно.

Магистр оглядела Селену с головы до ног.

— Но ведь и ты изменилась, девочка, — Жанна нахмурилась. — Только вот не могу сообразить, что именно с тобой стряслось? Но что-то определенно изменилось...

Она бросила взгляд на Роланда.

— Да и ты, воин, хмуришься больше обычного. Похоже, та тварь, что сидела в девочке, доставила вам хлопот?

Карнелиец кивнул. Вдаваться в подробности он не собирался и категорически запретил это делать Селене.

— Ну что ж, я вас больше не задерживаю. Прощайте!

— Жанна, — Селена шагнула вперед. — А как же эти люди, что прятались в простынях?

— Да в порядке они, — Жанна пожала плечами. — За исключением, конечно, самых первых жертв, тех, кто успел превратиться. Но их-то мы сразу уничтожили.

— Уничтожили?

— Да, милая моя. Ну, а недавние ее жертвы постепенно возвращаются к человеческому облику. Впрочем, я уверена, половина из них так и останется монстрами. Так что мне придется тут задержаться ненадолго. Думаю, эта штука мне еще пригодится.

Она кивнула в сторону костра.

— Неужели им нельзя помочь как-то иначе? — прошептала Селена.

— Не забивай себе голову, девочка. Ты и так сделала невозможное для этой Эльмы. Но то была девочка, существо, в общем-то, невинное, пусть даже с дурной наследственностью. Но эти, которые сейчас прячутся под кроватями... Уж поверь, среди них немало тех, кто продал душу Сатане задолго до того, как его укусил вампир. И многим все равно, в каком облике существовать. А ты, Селена, поспеши. Райнхард ждет тебя!