По договору, заключенному с Филиппом в январе 1194 года, Иоанн передал ему территорию Нормандии восточнее линии Руан-Дьеп без Руана, Водрёй и земли восточнее реки Итон, а также крепости Турени - Тур, Лош, Амбуаз, Шатийон на Эндре. Он передал Вандом графу де Блуа и признал независимость графа Ангулемского. Чтобы погубить брата и стать королем, ему ничего не было жалко, а может быть, он просто не мог противиться Филиппу, находясь при нем. В феврале Филипп вошел с армией в Нормандию, чтобы завоевать то, что получил по договору. Он захватил Нёбур, Эврё и Водрёй, второй раз неудачно осадил Руан и вернулся в Париж. Затем он принял присягу на верность у Жоффруа де Ранкона и Бернара, виконта де Броса, аквитанских вассалов Ричарда.

Вернувшись на родину, Ричард отслужил благодарственный молебен в Кентербери у могилы Бекета. Лондон встретил его ликованием. Радульф из Коггсхолла пишет: «Весь город принарядился ко встрече короля, облачившись во все свои богатства и украсившись с чрезвычайным разнообразием». Люди с радостью выбегали навстречу королю, «они слишком долго боялись, что он уже не вернется». Прибывшие с ним вместе в гости германские князья были поражены богатством города: «Мы не могли представить себе огромность твоих богатств, сохраненных твоими близкими до твоего возвращения, для тебя, еще совсем недавно оплакивавшего свою бедность в заточении у императора».

Король пробыл в Вестминстере один день и отправился на север осаждать замки, которые еще удерживали сторонники Иоанна. По дороге он посетил любимое аббатство матери в Сент-Эдмундсбери, где на могиле ставшего святым сакского короля, погибшего мученической смертью под стрелами язычников - норманнов, опять поблагодарил Бога за освобождение.

Ужас овладел сердцами изменников. Барона из Корнуолла Гуго де ла Поммере, сторонника Иоанна, хватил смертельный удар, когда он узнал о возвращении короля. В руках сторонников Иоанна оставались только замки городов Тикхилла и Ноттингема. С середины февраля они были осаждены войсками Хьюберта Уолтера, нового архиепископа Кентерберийского. Из замка Тикхилл послали двух рыцарей, и, когда те убедились, что король действительно прибыл в Англию, гарнизон сдался. Второй замок, Ноттингем, сдаваться не хотел.

25 марта Ричард прибыл к замку под громкие звуки рогов и труб. Когда оборонявшиеся ранили стрелами со стен несколько человек, стоявших рядом, Ричард приказал штурмовать замок, не желая никаких переговоров. Располневший в германском плену Ричард (Бертран де Борн дружески называет его Толстой Задницей) сам возглавил штурм в легкой кольчуге, перед ним несли большой щит. До наступления темноты были захвачены передовое укрепление и наружная стена. Обороняющиеся отступили за внутреннюю стену и ночью сожгли постройки перед ней, чтобы лишить нападающих укрытия. Следующий день король начал с того, что приказал повесить на виду у защитников несколько человек из взятых в плен накануне и стал ждать прибытия осадных машин. Но они не понадобились. Поняв, что имеют дело с королем и что все после падения замка будут повешены, 27 марта защитники сдались. Король пощадил их, но они должны были выплатить крупный денежный штраф. Ему крайне были нужны деньги.

После охоты в Шервудском лесу, где Ричард наверняка не встретил легендарного Робин Гуда, в конце марта он провел в Ноттингеме большое собрание с участием церковных и светских баронов и должностных лиц. Алиенора восседала на троне рядом с королем. Были возбуждены процессы против Иоанна и его сторонников. Было объявлено, что если Иоанн в течение четырех дней не предстанет перед королевским судом, то лишится всех прав на наследование трона. Был введен новый всеобщий налог, подобный отмененному Данегельду. Знати и чиновникам было объявлено, что поместья и должности, которые они купили в 1189 году, были сданы им в аренду на год, и, если они хотят ими владеть, они снова должны их купить. Таким образом, было пущено в продажу много должностей и привилегий. Городам и общинам было продано много прав на самоуправление, и это тоже принесло большой доход. Тогда же Ричард разрешил проводить в Англии рыцарские турниры, ранее запрещенные Генрихом I и Генрихом II из-за опасения беспорядков и мятежей при скоплении большого количества вооруженных людей. Ричард не боялся никаких беспорядков и высоко ценил пользу этой потехи в деле боевой подготовки, помимо того, что все участники турниров облагались податью в пользу короля.

Пасхальный двор Ричард собрал 10 апреля в Нортгемптоне. Чтобы подтвердить королевский суверенитет, 17 апреля в Винчестерском соборе была проведена вторая коронация Ричарда. В торжественном шествии короля участвовали главные прелаты и бароны. Корону Ричард принял из рук Хьюберта Уолтера, архиепископа Кентерберийского. Можно представить радость и торжество матери. Тремя носителями королевских мечей на коронации были дядя Ричарда, сводный брат Генриха II граф Хамелин Плантагенет, король Вильгельм Лев Шотландский и граф Ранульф Честер. То, что одним из носителей королевских мечей был граф Честер, второй супруг Констанции Бретонской, говорит о том, что Ричард не оставлял мысли утвердить племянника Артура наследником.

Нужно было спешить в Нормандию. В Портсмуте собралась большая армия, усиленная брабантскими и уэльсскими наемниками. 2 мая флот из 100 больших кораблей вышел в море, но штормом был загнан обратно в гавань. Лишь 12 мая флот смог выйти в море. Англия больше никогда не увидит Ричарда. Управлять Англией остался талантливый и надежный, проверенный в опасностях и бедах Хьюберт Уолтер. В дополнение к сану архиепископа Кентерберийского он был назначен к Рождеству преемником Готье де Кутанса в качестве верховного юстициария, а в марте 1195 года стал еще и папским легатом.

Армия высадилась в Барфлёре. В Нормандии Ричарда встречали не менее торжественно, чем в Англии. Гремели церковные колокола, стар и млад танцевали на улицах и пели радостно-язвительную песенку: «Бог явился в силе своей, время королю Франции исчезнуть». Через Кан Ричард направился в Лизьё. Там в доме архидиакона Жана д'Алансона, где Ричард расположился на ночь, нашел его убежавший от Филиппа Иоанн. Он упал брату в ноги и молил о прощении. Ричард назвал его «ребенком в окружении дурных советчиков, которые уже поплатились или еще поплатятся», поднял его с колен и великодушно простил. Ребенку было 27 лет. При этом д'Алансон сказал, обращаясь к Ричарду: «Вы отнеслись к нему лучше, чем он отнесся бы к Вам». Примирившиеся братья отведали на ужин огромного лосося, поднесенного горожанами. Иоанну были возвращены графства Мортен в Нормандии и Глостер в Англии (без замков) и назначено годовое содержание в 8 тысяч анжуйских фунтов. Основную роль в примирении братьев сыграла, очевидно, Алиенора. До самой смерти Ричарда Иоанн оставался лояльным ему.

Тем временем Филипп продолжал завоевывать в Нормандии крепости, отданные ему Иоанном по договору января 1194 года. 10 мая он осадил Верней. Гарнизон Вернёя год назад уже выдержал осаду и теперь, со дня на день ожидая прибытия Ричарда, был полон боевого духа. Из-под Вернёя в Лизьё к Ричарду от Филиппа убежал Иоанн.

Утром 21 мая, когда Ричард был примерно в 20 километрах от Вернёя, к нему прискакал оттуда рыцарь. Он рассказал, что Филипп подвел к замку осадные машины, которые рушат стены, и Верней вот-вот должен пасть. Ричард немедленно отправил два отряда: один, конный из рыцарей, оруженосцев и стрелков, вместе с вернёйским рыцарем, чтобы пробиться через боевые порядки французов и усилить гарнизон; другой, чтобы охватить замок с востока и отрезать врагу пути снабжения. И то и другое удалось. Филипп, который готов был праздновать победу, увидел вдруг себя в тяжелом положении. 28 мая Филипп узнал, что изменивший ему Иоанн захватил город Эврё и казнил там всех французских солдат, попавших в плен. Возможно, захват произошел при помощи обмана, так как французский король еще раньше передал город Иоанну. Филипп поддался на этот отвлекающий маневр Ричарда. Оставив возле Вернёя достаточные силы, чтобы продолжать осаду, налегке, без обоза, Филипп бросился на Эврё. Оставшиеся у Вернёя бежали, оставив обоз и все осадные машины, как только услышали, что приближается Ричард во главе армии. 30 мая Ричард торжественно въехал в Верней. Он приказал выстроиться храбрым защитникам замка и, обойдя строй, каждого поцеловал.

Тем временем Филипп взял Эврё, выгнав из него Иоанна, разграбил город и пошел следом за принцем к Руану. В Руане находились крупные силы во главе с молодым графом Лейстером, поэтому Филипп перешел Сену, прошел мимо города, не останавливаясь, и осадил небольшой замок Фонтен в нескольких километрах от Руана. Фонтен пал 14 июня после героической четырехдневной обороны, и Филипп увел войска к Парижу.

В Вернее Ричард разделил войска на три части. Англо-нормандцы пошли на север и взяли штурмом замок Бомон-ле-Рожер, принадлежавший пограничному барону Роберу де Мелану, в прошлом году принявшему сторону Филиппа. Ополчение из Мэна и Анжу захватило замок Монмирай графа дю Перша. Сам Ричард с аквитанцами и наемниками пошел на юг к Лошу. Эту крупную крепость, защищавшую Турень, в январе этого года Иоанн отдал Филиппу. Теперь ее осаждали войска Санчо Наваррского, брата Беренгьеры, союзника Ричарда. До этого Санчо опустошал земли мятежников - графа Аймара Ангулемского, виконта де Броса и мятежного долгожителя Жоффруа де Ранкона. Затем он осадил Лош, но, узнав, что его отец, король Санчо VI, при смерти, вернулся в Наварру. Без него осада шла ни шатко ни валко.

13 июня под Лош прибыл Ричард. В тот же день после отчаянного трехчасового штурма воины короля влезли на стены и овладели крепостью. Чтобы собраться с силами и средствами и остановить Ричарда, Филипп предложил общее перемирие на три года. Ричарда это не устраивало.

В ответ он предложил перемирие на год между Францией и Нормандией и наделил мирными полномочиями архиепископа и сенешаля. Это не устраивало Филиппа. Собрав армию, Филипп двинулся на юг, имея целью Тур, но здесь у Вандома уже ждал его Ричард с армией. Ричард хотел решительного сражения. Короли обменялись вызовами, было решено начать сражение на следующее утро 4 июля. Однако Филипп, подумав, отдал приказ отступать. Ричард бросился вдогонку, перед Фретевалем догнал и разгромил арьергард. Тогда все французское войско пустилось в бегство. Ричард долго преследовал врага, несколько раз меняя коня, желая взять в плен Филиппа. В руки Ричарда попал весь французский обоз с военной добычей, а также архив французского короля, из которого он узнал имена изменников. На всем протяжении погони Ричарда сопровождал большой резерв, не терявший строя и не отвлекавшийся на грабеж, под командой Уильяма Маршала, готовый прийти на помощь королю при французской контратаке. Вечером во время пира, когда бароны и рыцари хвастались пленными и добычей, Ричард сказал: «Маршал был лучшим из вас. Если бы нам пришлось туго, он пришел бы на помощь. Когда имеешь хороший резерв, никакой враг не страшен». На протяжении пяти недель Филипп дважды терял обоз, под Вернёем и Фретевалем, - величайший позор для полководца. Однако, когда полководец - король, отставка ему не грозит. После поражения Филиппа капитулировал Вандом. Теперь Ричарду можно было заняться аквитанскими мятежниками.

Об аквитанской кампании рассказал сам Ричард в письме к Хьюберту Уолтеру, отправленному из Ангулема 22 июля: «Милостью Бога, который всегда стоит за правых, Мы завоевали Тайбур и Марсильяк и всю землю Жоффруа де Ранкона, а также Ангулем, замки Шатонёф на Шаранте, Монтиньяк, Ла-Шез и другие и полностью всю землю графа Ангулемского. Город Ангулем и его цитадель Мы взяли за один вечер; всего Мы пленили полных три сотни рыцарей и сорок тысяч солдат». Таким образом, на полный разгром аквитанских мятежников король потратил чуть более двух недель, а вся кампания - Верней, Лош, Фретеваль, Тайбур, Ангулем - продолжалась чуть более двух месяцев. Радульф из Дисса пишет: «От замка Верней до Пиренеев не было никого, кто смог бы перед ним устоять». Сенешалями Анжу и Аквитании Ричард поставил проверенных в сражениях в Святой Земле Роберта Торнема и Жоффруа де ла Селя.

Пока Ричард одерживал молниеносные победы в Аквитании, нормандская армия под командой принца Иоанна осаждала крупный, стратегически важный замок Водрёй при впадении Эра в Сену, переданный Иоанном Филиппу в январе и захваченный тем в феврале этого года. Замок контролировал подход с юга к мосту через Сену в Поржуа в 18 километрах от Руана. Овладение этим замком Ричард поставил первой задачей в деле возвращения нормандского Вексена. В середине июля, преодолев за три дня 150 километров (общение с Ричардом научило Филиппа военному делу), король Франции на рассвете, как снег на голову, свалился на лагерь осаждавших. Филиппом была одержана решительная победа, конница успела спастись бегством, а вся пехота попала в плен. Достался Филиппу и весь обоз.

После этой победы Филиппа представители королей 23 июля заключили перемирие в Тилье сроком до 1 ноября 1195 года. Это перемирие уже не нужно было Ричарду, так как свои дела в Аквитании он уже закончил, но оно его ни к чему и не обязывало. В стратегическом плане мир нужен был Филиппу, причем такой, который закреплял бы за ним навсегда нормандский Вексен. Ричарду мир не нужен был до тех пор, пока он не вернет все свои владения, захваченные Филиппом. Однако, будучи человеком умным, он не хотел отдавать Филиппу лавры миротворца и поэтому выступал с мирными инициативами не менее часто, чем Филипп. Он заключал перемирия для того, чтобы или самому их нарушить, или спровоцировать на это Филиппа, и напрасно упрекал его Бертран де Борн: «Лети, моя сирвента, к моему «Да и Нет» и скажи, что он слишком долго не начинает войны».

По перемирию Филипп сохранял нормандский Вексен с Жизором и замок Водрёй с несколькими малыми замками. Ричарду было разрешено восстановить замок Дринкур в северо-восточной Нормандии и замки Нёбур, Конш и Бретёй в окрестностях Эврё. Видимо, эти замки Филипп не был в состоянии больше удерживать и поэтому срыл. Можно представить, как усмехнулся Ричард, когда прочитал в мирном договоре статью о независимости от него Жоффруа де Ранкона и виконта де Броса. Его представители, подписавшие перемирие, еще не знали о его блицкриге в Аквитании.

К концу года Божья кара, как считали многие, настигла одного из обидчиков Ричарда - Леопольда Австрийского. В этом году папа отлучил его от церкви и потребовал полного возмещения полученных от Ричарда денег, освобождения заложников и службы в Святой Земле столько времени, сколько Ричард провел в плену. Однако как только истекли оговоренные семь месяцев со дня освобождения Ричарда, Леопольд послал к королю одного из заложников, Балдуина де Бетюна, с требованием невесты для сына и оставшихся денег, и угрозой казнить заложников, если до конца года, он их не получит. Помимо этого, герцог требовал, видимо, освобождения Исаака Кипрского и присылки его дочери. Среди заложников был сын Генриха Льва, и Ричард не стал испытывать судьбу. 12 декабря он отправил де Бетюна вместе с Алиенорой Бретонской и дочерью Исаака, но, видимо, пока без денег в Вену. Тогда же, наверное, было послано распоряжение освободить Исаака. Исаак был освобожден и немедленно предпринял попытку овладеть константинопольским троном, но вскоре умер, возможно, отравленный. Невеста со свитой прибыла в Вену. Однако 26 декабря герцог упал с коня и сломал ногу. Началась гангрена, и не оказалось хирурга, чтобы ампутировать ногу. Сын наотрез отказался рубить ногу отцу. Тогда герцог вытянул ногу, приложил к ней топор и приказал верному слуге ударить по обуху большим молотом. После трех ударов нога была отрублена, но жизнь герцогу спасти не удалось. 31 декабря он умер, предварительно избавив Ричарда от всех обязательств. Таким образом, к Ричарду возвращались заложники вместе с принцессами, и ему не нужно было платить Австрии оставшиеся 20 тысяч марок.

Несмотря на перемирие, мелкие и крупные стычки на границе между анжуйскими и французскими владениями продолжались и во второй половине 1194-го, и в первой половине следующего года. Отряды Ричарда оказывали непрерывное давление на захваченные Филиппом нормандские замки, в первую очередь на Водрёй, лишая их основной экономической обязанности - взимать подати и продовольствие из окружающей местности, то есть не только содержать себя, но и приносить доход сеньору. Обладание такими замками, с учетом содержания гарнизонов, становилось для Филиппа экономически невыгодным. К июлю 1195 года относятся переговоры между королями о передаче Водрёя Ричарду. Вопрос был решен, но Филипп нарочно затягивал переговоры, чтобы успеть разрушить замок перед передачей. Когда об этом донесли Ричарду, он немедленно прервал переговоры и приказал атаковать войска Филиппа. Тот, не приняв боя, увел войска за Сену и разрушил за собой мост в Поржуа, бросив тем самым на произвол судьбы людей в Водрёе. Все они попали в плен.

Непрерывные стычки между людьми Ричарда и Филиппа происходили на северо-востоке Нормандии. Ричард боролся здесь за владения, захваченные Филиппом весной 1193 года. В 1194 году он женил представителя семьи, доказавшей ему верность, Рауля де Лузиньяна, младшего брата короля Ги I, на наследнице графства Э. Вернувшегося из Австрии Балдуина де Бетюна король женил на овдовевшей графине Омаль и оплатил расходы по свадьбе. И де Лузиньяну, и де Бетюну придется долго и упорно бороться за новые владения, но после смерти Ричарда расстаться с ними. По условиям перемирия в Тилье Филипп передал графство Омаль своему стороннику Гуго де Гурне.

Принцессу Алису, девятилетней девочкой 26 лет назад покинувшей французский королевский двор, наконец отдали брату. Вскоре после этого, 20 августа 1195 года, она вышла замуж за верного сподвижника французского короля графа де Понтьё, и Филипп передал графу в качестве приданого графство Э и город Акр. Таким образом, мы видим, что обе стороны не хотели уступать друг другу ни пяди и привлекали к борьбе энергичных сторонников.

Узнав о мирных переговорах королей, в конце июня в дело вмешался император Генрих. Он запретил своему вассалу, королю Англии, заключать мир под угрозой безопасности заложников, приказал перенести войну на земли Филиппа и обещал помощь. Ричарда не нужно было долго уговаривать воевать с Францией, и он тотчас послал к Генриху канцлера Лоншана узнать, о какой конкретно помощи императора может идти речь. Послушному вассалу император прислал в подарок корону, возможно, королевства Бургундии. Встревоженный Филипп послал на переговоры к Генриху своего дядю, архиепископа Реймсского, но это не принесло положительного результата.

По договору лета 1189 года, подтвержденному в Мессине, Ричард за право владеть нормандским Вексеном и Керси уступил Филиппу права сеньора на Овернь и передал ему владения Исудён и Грасе в Берри. После захватов Филиппа в Нормандии Ричард почувствовал себя свободным от обязательств. Как бы в ответ на требование императора, летом 1195 года его отряды ворвались в Берри. Был взят Исудён и несколько других замков. Затем его войска вступили в Овернь, один из двух графов Оверньских был взят в плен.

К этому времени относится вторая дошедшая до нас песня, сочиненная Ричардом. Сирвента написана на французском языке и обращена к двоюродным братьям - графам Оверньским. С изрядным лукавством (как будто не сам он отказался от ленных прав на Овернь ради Вексена и Керси) Ричард напоминает графам о ленной присяге ему, сравнивает их поведение с поведением коварного волка Изенгрина по отношению к лису Ренару («Роман о Лисе»). Король говорит, что графам пора отвоевывать Исуар, захваченный Филиппом, призывает их присоединиться к нему в предстоящей войне с королем Франции, презрительно называя французов «лангобардами», и грозит карой, если увидит их во вражеских рядах.

Графы Дофин и Ги, ведите себя поумнее, чтобы в предстоящей драке понести меньший урон. Нас связывала ленная клятва, но с недавних пор вы следуете примеру коварного седого Изенгрина.

Вы вымогаете денег и торгуетесь со мной, пользуясь моментом, хотя знаете, что в Шиноне серебро не звенит, и моя казна в долгах. Наверное, вы считаете меня, Вашего сеньора, скупцом и слабаком.

Один из графов Оверньских по имени Дофин, знаменитый трубадур, ответил за себя и за брата песней на песню. Он предлагает Ричарду посчитать свои потери: хотя турки, как говорят, бежали от него, как ото льва, но Жизор все еще в руках у Филиппа. Дофин говорит, что он был бы глупцом, присоединившись к Ричарду, который щедр на обещания, но не на деньги. Филипп возвратил ему, Дофину, Исуар и Юсон, в то время как он, Ричард, захватил у Аймара Тайлефера Ангулемского все его графство.

В августе по инициативе церкви состоялись мирные переговоры. 1 июля 1195 года король Кастилии Альфонс VIII (женатый на сестре Ричарда Алиеноре) потерпел страшное поражение при Аларкосе от мавров и потерял после этого почти всю Новую Кастилию. Поэтому церковь всеми силами старалась, чтобы короли во Франции заключили мир и пришли на помощь Альфонсу. Церковь напоминала им также о необходимости похода в Святую Землю для освобождения Иерусалима. Оба короля выразили полную поддержку намерениям церкви, но никакой помощи Кастилии не оказали. Возможно, именно на этих переговорах Филипп предложил решить споры поединком Божьего суда между несколькими рыцарями с каждой стороны. Ричард немедленно поддержал эту инициативу с условием, что в поединке будут участвовать оба короля. Эти и другие пропагандистские акции использовались королями, чтобы подчеркнуть справедливость борьбы.

Гийом Лоншан дважды в ноябре ездил в Германию и добился крупных успехов: император запретил Ричарду заключать мир с Филиппом, снизил сумму оставшегося выкупа на 17 тысяч марок (его вклад в дело борьбы с Филиппом) и к концу года отпустил заложников. Всего плен обошелся Ричарду в 113 тысяч кёльнских марок - 83 тысячи он отдал императору и 30 тысяч герцогу Леопольду.

Больше Ричарда с императором ничто не связывало! Больше Ричарду не нужно было изображать из себя императорского вассала и друга. Однако ирония созданной Генрихом ситуации была в том, что в качестве крупнейшего светского князя Священной Римской империи Ричард мог и должен был выбирать нового короля, мог и сам быть избранным - в отличие от Англии и Франции в империи не действовал династический принцип наследования, хотя Генрих VI пытался, но так и не смог его утвердить. Как родственник потомственных врагов императора Вельфов, Ричард мог стать непреодолимым препятствием на пути избрания королем малолетнего сына Генриха Фридриха.

Видимо, понимая, что он наделал, смертельно больной Генрих в 1197 году, по словам Роджера из Ховдена, освободил Ричарда от вассальной зависимости. Неумной экспансионистской политикой в отношении Ричарда и Филиппа Генрих оттолкнул от себя обоих. Во всяком случае, отныне оба они выясняли отношения между собой, не прибегая к помощи императора.

1195 год отмечен неурожаем и голодом в северной Франции и, в частности, Нормандии. Судами по морю Ричард завез туда хлеб из Англии.

В этом же году был окончательно принят герб короля. Первый герб короля, на котором были два льва, обращенные друг к другу, соединил четырех львов графа Жоффруа Плантагенета и льва герцогов Аквитанских. Новый герб, ставший королевским гербом Англии, изображал трех золотых проходящих львов на красном фоне.

В начале ноября 1195 года люди королевского зятя графа Гийома де Понтьё совершили налет на нормандский порт Дьеп, лежавший по соседству с его землями. Они ограбили город и сожгли несколько кораблей в гавани. В ответ на это Ричард начал локальную войну в северо-восточном углу Нормандии. Считая, что Ричард надолго увяз в войне с графом Понтьё, Филипп внезапно начинает большое наступление в Берри. Был взят штурмом город Исудён, но защитники укрылись в городском замке и через вражеские порядки послали весть о нападении Ричарду. Гонец застал Ричарда в Водрёе. Он приказывает армии срочно идти на Исудён, и сам с конным отрядом бешено скачет туда же, проделав расстояние более чем в 300 километров в рекордное время (по словам Роджера из Ховдена, за день он преодолевал трехдневное расстояние). С боем прорвав французские боевые порядки, он вошел в замок. Филипп продолжал осаду, считая, что Ричард загнал себя в ловушку. Однако вскоре стали прибывать отряды Ричарда, и чем дальше, тем больше. Филипп сам попал в окружение, вырваться из которого не было возможности.

Почему Ричард не приказал атаковать и не взял в плен французского короля? Несмотря на то, что Филипп вел войну на уничтожение анжуйского государства, несмотря на лютую ненависть к нему, Ричард все время оставался в незыблемых рамках феодальной системы, не помышляя о низвержении сюзерена. Можно добавить, что Ричард никогда не нападал с целью завоевания на исконные земли французского короля, к чему, кстати, призывал его император. Главную задачу Ричард видел в отвоевании своих земель и заключении прочного мира с королем Франции. Мечта об освобождении Иерусалима, видимо, кружила голову королю Англии, не оставляя места другим стремлениям. Во всяком случае, 5 декабря окруженный Филипп вынужден был принять все мирные условия Ричарда. Ричард принес Филиппу присягу за все свои континентальные владения, то есть был признан полноправным владельцем французских ленов. Филипп вынужден был снять с Ричарда все обвинения в покушениях и предательствах. К этому времени, кстати, относятся письма преемника Старца Горы к европейским князьям, снимавшие с Ричарда обвинения в покушениях на убийства Конрада Монферратского и Филиппа.

Мирный договор, подписанный в январе 1196 года в Лувье неподалеку от Водрёя, согласно бытовавшей поговорке: «Кто имеет - имеет, а кто потерял - тот уже потерял», отразил военные успехи Ричарда. В Нормандии Ричардом было отвоевано все, за исключением Жизора и нескольких замков на юго-востоке. Акр и графство Омаль вернулись от графа де Понтьё в Нормандию. Ричард возвратил себе замки по Эндру - Шатийон, Ла-Шатр, Сент-Шартье и Шатомелан, а также владения Исудён и Грасе в Берри. Овернь опять перешла в ленную зависимость от герцога Аквитанского, так же как и графства Ангумуа и Перигор и виконтство Брос. Оба короля хорошо понимали, что мир этот недолог, и стремились как можно лучше использовать время.

Среди «мирных» проблем у Ричарда в это время на первое место выходит проблема Бретани. Анжуйцев там всегда не очень любили. И в первую очередь это относилось к герцогине Бретонской Констанции и ее ближайшему окружению. Констанция терпеть не могла своего второго мужа, крупного англо-нормандского барона, графа Честера, за которого против желания выдал ее король Генрих и с которым большую часть времени она жила раздельно. Сразу же после смерти Ричарда Констанция добилась развода. Дочь Констанции, брачной судьбой которой занимался сам король, находилась при его дворе на попечении Алиеноры, в то время как ее сын девятилетний Артур воспитывался при ней. После возвращения Ричарда и быстрого прощения Иоанна бретонские бароны поняли, что король их обманул и Артур никогда не станет наследником.

Подстрекаемые Филиппом бретонцы восстали и обратились к французскому королю за помощью. Однако они выбрали неудачный момент, к этому времени у Ричарда как раз освободились руки. Ричард вторгся в Бретань, мятежники были побеждены. «Не осталось собаки, которая лаяла бы им (войскам короля) вслед». Французский хронист Гийом из Бретани пишет о жестокости при подавлении мятежа, которую Ричард проявил даже в Страстную пятницу 19 апреля. Артура, однако, король найти не смог, вначале он был спрятан бретонцами, а потом скрытно перевезен ко двору короля Франции. Приют, данный принцу, означал объявление войны. 15 апреля Ричард пишет в письме Хьюберту Уолтеру, что ожидается долгая война и чтобы он готовил как можно больше рыцарей, которые должны быть в Нормандии к Вознесению (2 июня).

Как мы уже говорили, в 1195 году к Ричарду пришел какой-то отшельник и сильно укорял его за грехи. Выздоровев после болезни и, возможно, вспомнив предостережения отшельника, в пасхальный вторник 23 апреля 1196 года Ричард покаялся в грехах, подвергся бичеванию и вновь призвал к себе королеву Беренгьеру. И опять наследник не появился, и семейная жизнь не сложилась.

Война началась наступлением на Омаль коалиции, состоявшей из Филиппа, Рено, графа Булонского, и Балдуина IX, нового графа Фландрского. Ричард ответил захватом замка Нонанкур, чему помогла измена коменданта. Затем Ричард двинулся на выручку осажденного замка Омаль. Он атаковал хорошо укрепленный лагерь осаждающих, но с большой кровью был отбит. Это было одно из немногих поражений Ричарда. Война была упорная, вязкая, использовалась малейшая оплошность противника. Ричарду отступил, и спустя неделю, 20 августа, Омаль сдался. Ричарду пришлось выкупать за 3 тысячи марок храбрый гарнизон, попавший в плен. Замок был настолько разрушен, что Филипп не стал его восстанавливать.

Это лето для Ричарда было неудачным. Филипп снова взял Нонанкур, а при осаде замка Гайон Ричард был ранен в ногу стрелой из арбалета.

Пользуясь полным доверием короля, решительно и умело Хьюберт Уолтер управлял Англией. Он был одним из лучших администраторов Средневековья. Совмещая три главные должности в стране - верховного юстициария, архиепископа Кентерберийского и папского легата, он укрепил и развил систему централизованного управления. Твердой рукой подавил он в 1196 году беспорядки в Лондоне, вызванные высокими налогами, и повесил зачинщика, некого Уильяма Фиц Осберта, по прозвищу Бородатый. Хьюберт Уолтер пользовался всеобщим уважением, и, когда в 1198 году по требованию нового папы Иннокентия III уступил пост верховного юстициария мирянину, своему помощнику Фиц Питеру, это нисколько не уронило его авторитет. В должности канцлера он будет служить и Иоанну.

В конце лета этого года Ричард начал строить замок Шато-Гайар, ставший ему памятником на века. Он давно присмотрел место - утес на излучине Сены на правом ее берегу у города Андели в 35 километрах от Руана и рядом - маленький остров на реке. Несколько раз он приезжал и осматривал это место. На острове держал таможню Готье де Кутанс, архиепископ Руана. Таможня брала пошлину с проходящих по Сене судов, и в это неспокойное время она приносила небольшой, но постоянный доход. Ричард попросил архиепископа отдать остров и предложил хороший обмен, тот отказался. Тогда Ричард конфисковал остров и начал строительные работы. Возмущенный архиепископ наложил интердикт на Нормандию, а затем поехал в Рим жаловаться папе. Папа Целестин, чувствовавший себя виноватым перед Ричардом, быстро уговорил Готье уступить и отменил интердикт. Обмен со стороны Ричарда был чрезвычайно щедрым. Кроме двух поместий он отдал архиепископу город Дьеп.

Схема замка Шато Гайар

Строительство развернулось широким фронтом. На острове строился королевский дворец, на берегу на скале на высоте 100 метров - мощный замок, у подножья скалы — новый город Пти-Андели. С двух сторон город был защищен притоками Сены, пруд соединял его со старым городом Гран-Андели. Гордостью Ричарда был замок. Замок, с трех сторон окруженный водой, был построен по последнему слову техники того времени. Он состоял из пятибашенного передового укрепления, прикрывавшего единственный подход к нему со стороны равнины, и главной крепости с двумя рядами стен, семью башнями и мощным круглым трехэтажным донжоном во внутреннем дворе над Сеной. Два этажа донжона были жилыми. Сохранился эскиз замка, нарисованный рукой Ричарда. Конструктивно замок учитывал весь накопленный опыт обороны, в нем не было «мертвых зон», не простреливаемых защитниками подходов к стенам и башням. С этой целью, например, наружная сторона овальной внутренней стены представляла собой ряд полуцилиндров. Контрфорсы, окружавшие донжон снаружи, образовывали сверху навесную защищенную галерею, с которой через бойницы в полу можно было поражать нападавших, приблизившихся к нему. В скальной породе в наружном и среднем замковых дворах были высечены колодец, кладовые и помещения для стражи. Скала, на которой располагался замок, исключала возможность подкопов. Из замка был защищенный выход к Сене. Один мост соединял новый город с укрепленным дворцовым островом, другой - остров с левым берегом, в этом месте также укрепленным. Два укрепления выше по течению по обеим сторонам реки и палисад, перегораживающий Сену и не дававший возможности подойти к острову по реке, дополняли оборонительный комплекс.

Замок Шато-Гайар. Реконструкция

Строительство крепости было в основном закончено в следующем 1197 году. За два года строительства Ричард израсходовал на замок 11,5 тыс. фунтов. Для сравнения можно указать, что за все время правления на все английские замки Ричард истратил 7 тысяч фунтов. Ричард назвал крепость «Шато-Гайар» - «Дерзкий замок». «Как оно красиво, мое чудесное дитя!» - говорил он. «Даже если бы его стены были железными, - сказал как-то Филипп, - я бы взял его». «Даже если бы его стены были из масла, я бы удержал его», - ответил Ричард. История рассудила в пользу Филиппа, правда, после смерти короля Англии. Шато-Гайар стал любимой резиденцией Ричарда. Но он вовсе не предназначал замок для оборонительной войны. Замок должен был защищать пути снабжения армии, штурмовавшей Жизор. С этой же целью Ричард построил замок в Поржуа и восстановил там мост, разрушенный в 1195 году Филиппом. Таким образом, под защитой Шато-Гайара находились теперь два моста через Сену, в Пон де л'Арше и в Поржуа. Замок стал опорной крепостью ведения войны за Вексен.

Военные неудачи 1196 года заставили Ричарда изменить политику. Нужно было оторвать от Филиппа его сильных союзников - графов Тулузского и Фландрского. С графами Тулузскими анжуйцы вели непрерывную войну с 1159 года, завоевали графство Керси, и те не могли это забыть и простить. Как только Плантагенеты попадали в трудное положение, графы начинали с ними войну. Последнее вооруженное столкновение произошло, по-видимому, в 1195 году. Старый граф Раймунд V умер в 1194 году, и ему наследовал его сын Раймунд VI, по возрасту он был на год старше Ричарда. С ним-то и задумал помириться Ричард. Кроме войны с Филиппом, этому было еще несколько причин. В 1196 году умер союзник король Альфонс II Арагонский. Другой союзник, король Санчо Наваррский, ввязался в войну с Кастилией и помогать Ричарду на юге Аквитании больше не мог. Возможно, в отношении короля Санчо была еще одна причина, по которой Ричард не хотел пользоваться его помощью: нужно было расторгнуть бездетный брак с Беренгьерой и жениться на другой.

В октябре 1196 года переговоры закончились, и граф Тулузский прибыл в Руан, чтобы сыграть свадьбу с сестрой Ричарда Иоанной. Возможно, граф познакомился с ней, еще когда она возвращалась домой в 1193 году из крестового похода вместе с Беренгьерой через Рим, Геную, Марсель и Сен-Жиль. Иоанна стала его пятой женой. Ричард отказался от претензии на графство Тулузское и графство Керси и отдал в приданое за Иоанной графство Ажен. Старый враг превратился в друга. Мир пришел на берега Гаронны. В июле 1197 года Иоанна родила сына, будущего печально известного Раймунда VII Тулузского.

Король Филипп после смерти графа Филиппа помог бывшему тестю старому графу Балдуину Геннегаускому в борьбе с герцогом Брабантским овладеть графством Фландрским. До самой смерти в 1195 году тот был верным союзником французского короля. Возвращаясь из плена, Ричард попробовал оторвать молодого наследника Балдуина от союза с Францией, предложив ему пенсию. Балдуин отказался. Он был с войсками вместе с Филиппом в 1195 году при Исудёне ив 1196 году при Омале.

Ричард начал с объявления запрета на торговлю с Фландрией. Фландрия была богатой густонаселенной землей. Богатство создавалось развитой промышленностью, особенно производством сукна. Высококачественную шерсть, хлеб и другие продукты питания Фландрия получала из Англии и других земель анжуйского государства, так как собственные поля не могли прокормить ее население. Нарушение запрета на торговлю Ричард карал строжайшими штрафами. Запрет на торговлю нанес тяжелый урон Фландрии.

В апреле 1197 года Ричард отомстил графу Понтьё за налет на Дьеп полтора года назад. Он захватил принадлежащий графу порт Сен-Валери. Город был сожжен и разграблен. В гавани Ричард нашел несколько английских торговых судов, нарушивших запрет. Суда были сожжены, команды повешены. Это было предостережением для других английских купцов.

Весной начались переговоры Ричарда с графом Балдуином Молодым. В июле к Балдуину прибыли Уильям Маршал и Пьер де Прео, которые привезли ему от Ричарда пенсию за три года. Тогда же, в июле, король и граф заключили мирный договор. По этому договору ни один из них не имел права без другого заключать мир или перемирие с Филиппом. В этом же году этому договору, по приказу Ричарда, присягнул Иоанн. Этот союз, который, по словам хрониста Ригора из Сен-Дени, «принес Франции тысячу зол», сразу изменил обстановку на севере страны. На сторону Ричарда тут же перешли чуткие к изменениям обстановки пограничные бароны де Кайо, де Гурне и граф де Мелан.

Союзы с графами Тулузским и Фландрским были блестящей дипломатической победой Ричарда над королем Франции.

В мае 1197 года, сосредоточив войска в Гурне, Ричард наносит удар по Бовуази. На подступах к Бове был взят замок Милли. При штурме замка отличился 52-летний Уильям Маршал. По приставной лестнице взобрался он на стену, спеша на помощь товарищу, и получил после боя выговор от короля: «Сир Маршал, не подобает человеку вашего положения и славы рисковать жизнью в таких приключениях. Предоставьте это молодым рыцарям, которым еще нужно заслужить имя».

Тогда же солдаты из войск, руководимых принцем Иоанном и Меркадье, взяли в плен с оружием в руках старого недруга Ричарда Филиппа, епископа Бове. Во время конвоирования он умудрился убежать и укрылся в церкви. Однако Ричард пренебрег правом убежища и приказал взять его. Он был доставлен в Руан и закован в башне замка, а затем после неудачной попытки свидания с Алиенорой переведен в Шинон. Епископ обратился с жалобой к римскому папе. Папа, все тот же Целестин III, должен был принять во внимание, что епископ был пленен «не на проповеди, а в бою». Ричард отверг выкуп, предложенный королем Франции за двоюродного брата, отверг и ходатайство Алиеноры. Епископ продолжал сидеть в цепях и получил свободу только после смерти Ричарда. Епископ - бравый воин - командовал левым флангом французских войск в битве при Бувине в 1214 году, лично участвовал в сражении, причем, чтобы не проливать христианской крови, наносил удары боевой палицей и собственноручно поразил и взял в плен сводного брата короля Англии графа Уильяма Солсбери.

Следующий удар Ричард нанес в Вексене, где осадил и взял штурмом замок Дангу в семи километрах от Жизора. Как магнит железо, притягивал к себе Жизор короля Англии.

У графа Фландрского и Геннегауского, прямого потомка Карла Великого, втайне помышлявшего о французской короне, была веская причина быть недовольным королем Франции. После смерти под Акрой графа Филиппа Фландрского король Филипп присоединил к своим владениям западную часть Фландрии - богатое графство Артуа. Союз Фландрии с Ричардом несомненно означал ее войну с Францией за Артуа. В июле 1197 года Балдуин атаковал Дуэ и Аррас, а Ричард нанес удар в Берри. Филипп не пошел ни на север, ни на юг, он ударил по Дангу и захватил замок. После этого он повел армию на Аррас, чтобы снять с него осаду. 26-летний граф Балдуин, будущий император Латинской империи, показал себя хорошим полководцем. Не принимая боя, он начал отступать. Филипп погнался за ним, потеряв осторожность. Местность, по которой проходила погоня, изобиловала реками. Совершив несколько поворотов и разрушив несколько мостов позади и впереди армии Филиппа, Балдуин запер ее в тесном пространстве среди рек и болот, лишив снабжения. Увидев себя в западне, Филипп обещал Балдуину, что выполнит любые его требования, если тот разорвет союз с Ричардом. Граф отказался, но, в конце концов, Филипп согласился на его предложение устроить встречу с участием всех троих, чтобы выработать условия перемирия. Тем временем Ричард продолжал завоевания в Берри. Он захватил добрый десяток замков, в том числе стратегически важную крепость Вьерзон на пересечении магистральных дорог с севера на юг и с запада на восток. Были достигнуты некоторые успехи в Вексене, и хотя Дангу отбить не удалось, Ричард все ближе подбирался к Жизору.

Переговоры состоялись в сентябре 1197 года между Шато-Гайаром и Гайоном. На встречу с Филиппом Ричард и Балдуин прибыли вместе. Было заключено перемирие до января 1199 года, которое Ричард, конечно, и не думал соблюдать. Филипп это понимал и готовился к следующей войне.

28 сентября 1197 года в Мессине умер, выпив холодного питья в жаркий день, слабый здоровьем император Генрих VI. До этого он успел завоевать королевство Сицилийское и жестоко подавить восстание сицилийской знати. Грандиозные планы роились в его голове. Он хотел освободить Иерусалим и покорить Византию, включив ее в состав «Священной Римской империи». Возможно, это было связано с желанием превзойти Ричарда. Тысячи германских крестоносцев собрались в южной Италии. В начале сентября 1197 года огромный флот императора под командованием его канцлера архиепископа Майнцкого отправился в Палестину. Смерть Генриха разрушила все планы.

После императора остался трехлетний сын Фридрих, коронованный римской (германской) королевской короной незадолго перед смертью отца. Германские короли еще до получения императорской короны в Риме официально именовались «королями римлян». Сторонники Штауфенов выбрали германским королем брата императора Генриха VI - Филиппа Швабского, убедив его освободиться от присяги «апулийскому мальчику» - племяннику. Германские князья - противники Штауфенов - во главе с архиепископом Кёльнским решили выбрать германским королем Ричарда. К нему прибыла княжеская делегация с предложением занять трон. Король отказался. У него было много дел за пределами Германии. По предложению Ричарда германским королем в 1197 году выбрали Оттона, его племянника, сына умершего Генриха Льва. 12 июля 1198 года в Аахене он был коронован. Ричард сам участвовал в выборах, а избирательная кампания проходила на его деньги. Так в Германии оказалось три «законно избранных» короля. Филипп Французский, конечно, поддержал Филиппа Швабского, но сторонники того были далеко, в то время как сторонники Оттона и Ричарда окружали Францию с севера и востока. Сохранилась присяга Филиппа Швабского Филиппу Французскому: «Мы, Божьей милостью римский король Филипп, обещаем, что будем верным помощником королю Франции Филиппу против короля Англии Ричарда, графа Оттона - его племянника, графа Фландрии Балдуина, архиепископа Кёльнского Адольфа и против всех его врагов в любом месте и в любое время». Следует отметить, что два названных последними врага короля Франции - имперские князья (граф Балдуин - по Геннегау), то есть германский король должен будет помогать французскому воевать с германскими князьями на германской территории. Впрочем, так же поступался суверенитетом Германии, но уже в пользу Ричарда, и король Оттон.

Оттон провел детство и юность при дворе Ричарда. Тот любил его как сына и, возможно, намеревался сделать своим наследником. В 1196 году он провозгласил его герцогом Аквитанским. Ричард хотел женить его на Маргерит, дочери и возможной наследнице шотландского короля Вильгельма Льва, но брак не состоялся вследствие беременности шотландской королевы. Источники рисуют Оттона богатырем, сильным, рослым, храбрым, но в то же время простодушным и высокомерным. Может быть, учитывая его молодость (20 лет) и предназначая себе в наследники, Ричард вначале хотел, чтобы королем был избран старший брат Оттона Генрих, но тот находился в крестовом походе. Осенью 1197 года, после того как Оттон стал германским королем, Ричард официально объявил принца Иоанна своим наследником.

Серебряный брактеат Оттона IV

Почувствовав перемену ветра, на сторону английского короля перешли вассалы Филиппа и, прежде всего, граф Рено Булонский, граф Луи де Блуа, племянник по матери обоих королей, и друзья Ричарда по крестовому походу графы Гуго де Сен-Поль и Жоффруа дю Перш. Последние трое вместе с графом Фландрским после смерти Ричарда, спасаясь от гнева мстительного Филиппа, уйдут в Четвертый крестовый поход, оставив свои земли под защитой церкви, а первый будет упорно сражаться против него в битве при Бувине.

Война требовала денег и людей. Необходимо было удлинять срок службы (обычно 40 дней) дворянского ополчения. Такой срок не годился для длительных военных конфликтов. В декабре 1197 года на общем собрании духовенства и знати Хьюберт Уолтер объявляет требование Ричарда, чтобы бароны Англии на свои деньги содержали в течение года 300 рыцарей, вместо примерно в 10 раз большего количества, а города - 500 вооруженных всадников на такой же срок. Несмотря на высокие налоги, справедливость войны была понятна, и это привлекало симпатии к королю.

Автор жизнеописания епископа Линкольнского Гуго, погребенного в алтаре церкви и причисленного к лику святых, Адам из Айсема описывает один из обычных мирных дней короля Ричарда. В 1198 году епископ Гуго приехал в Нормандию, чтобы добиться у короля отмены решения о конфискации земельного участка, принадлежавшего епископству. «Он нашел короля в часовне нового замка на скале Андели, где тот слушал торжественную мессу в честь праздника святого Августина... Король сидел на королевском троне вблизи входа, и два епископа Дарема и Или стояли у его ног... Гуго ободрило хорошее предзнаменование: в то время, когда он достиг ступеней капеллы, он услышал, как хор в полный голос поет слова «Исцели Христа, добрый епископ». Когда Ричард на его приветствие не ответил, а только поморщился и отвернулся, Гуго бесстрашно обратился к нему: «Господин король, поцелуй меня». Но Ричард отвернулся еще дальше и смотрел в другую сторону. Тогда епископ ухватил тунику короля и начал сильно ее трясти, сказав при этом: «Ты должен меня поцеловать, я проделал большой путь, чтобы тебя видеть». Король возразил: «Ты не заслужил поцелуя от меня». Гуго стал трясти его еще сильнее, чем раньше, на этот раз за плащ, и сказал смело: «Я имею полное право на поцелуй», и повторил: «Поцелуй меня». Ричард от такой его смелости потерял решимость и, помедлив, поцеловал его с улыбкой. Затем на совете при обсуждении король вспомнил о Гуго. «Если бы другие епископы были такими, как он, - сказал Ричард, - никакой король или властитель не осмелился бы оказать им сопротивление». Король находился в капелле в окружении двух архиепископов и пяти епископов. Обращают на себя внимание те, кто стоял рядом с королем у подножья трона, епископы Дарема и Или, с ними король общался повседневно. Епископом Дарема стал в 1197 году (после смерти Гуго де Пюизе) магистр Филипп из Пуатье, секретарь Ричарда, постоянный спутник его в боях и в плену. Епископом Или стал в 1198 году (после смерти Гийома Лоншана) магистр Эсташ, вице-канцлер короля с 1194 года. Оба они учились в университете, оба были проверены жизнью. Ричард назначал епископами образованных и надежных помощников и не ошибался в них, как Генрих II ошибся в Томасе Бекете.

После смерти Целестина III в 1198 году папский престол занял молодой, умный и хитрый Иннокентий III. Главной своей задачей он видел восстановление мира в Европе и организацию нового крестового похода. И хотя внешне папа сохранял нейтралитет, симпатии его, без сомнения, были на стороне Вельфов и Ричарда. В Германии - потому, что Филипп Швабский отстаивал принцип независимости от папы императорской власти, как и все Штауфены; во Франции - потому, что папа не признавал развода Филиппа с Ингеборгой и законности его брака в 1196 году с дочерью небогатого тирольского вассала герцога Баварского Агнесой Меранской, требовал возвратить датской принцессе права королевы и позднее даже наложил на Францию интердикт.

Возможно, Ричард посвятил Иннокентия III в проблемы своего бездетного брака. Во всяком случае, первосвященник был в курсе претензий английского короля к Наварре. В одном из писем папы к королю в мае 1198 года говорится, что Иннокентий III постарается уговорить короля Санчо отдать два стратегически важных замка в Пиренеях, обещанных Ричарду в качестве приданого отцом Беренгьеры.

Война началась в сентябре новым вторжением графа Балдуина в Артуа. Он взял без боя Эр и осадил Сент-Омер. Горожане отправили гонца к Филиппу. Он обещал им помощь, но разрешил сдаться, если не успеет прийти на выручку до 30 сентября. Одновременно Ричард напал на нормандский Вексен. Филипп двинул войска против него. Ричард и Меркадье, разделив армию на две части, попытались окружить его. Однако Филипп сумел вырваться из окружения и уйти на Верной, а затем на Мант, причем около 20 рыцарей и 60 солдат попали в плен.

4 октября, не получив помощи, Сент-Омер сдался Бал-дуину. Между тем 27 сентября Ричард перешел Эпт, вошел во французский Вексен, в один день овладел Бури и Курселем, вернулся назад и захватил Дангу. В этот же день другие его отряды взяли Серифонтен. Жизор был почти полностью окружен. Получив сообщение о нападении на Курсель, Филипп с войсками 28 сентября вышел из Манта и пошел на север на помощь Курселю, не зная о его падении. Ричард с войсками находился в Дангу. Узнав от разведывательных разъездов о движении Филиппа и поняв, что тот в неведении касательно того, что творится вокруг, Ричард решил атаковать врага на марше. Не дожидаясь сбора всех сил, Ричард атаковал с теми, кто у неге! был под рукой. Внезапность принесла успех. Ричард возглавил атаку. По словам «Истории Уильяма Маршала», он набросился на французов «как голодный лев на добычу». Армия Филиппа не успела построиться в боевой порядок. Второй раз за короткое время Филипп вынужден был спасаться бегством.

Французская армия пыталась укрыться в Жизоре. На подъемном мосту перед воротами столпилось столько желавших спастись, что он рухнул в реку. Ричард пишет в письме о том, что при падении моста двадцать рыцарей утонуло, а Филипп оказался среди тех, кого удалось вытащить. «Мы сами, сидя на коне, ударили одним и тем же копьем трех рыцарей и взяли их в плен». Было взято в плен более 100 рыцарей и большое количество конных оруженосцев. Филипп не осмелился даже остаться в Жизоре, боясь, что окажется там взаперти.

Это была блестящая победа, одержанная над численно превосходящей армией на чужой земле во французском Вексене. Французский хронист Ригор из Сен-Дени высказал предположение, что Бог в этот раз наказал Филиппа за то, что он разрешил евреям въезд на свои земли. (Они были изгнаны из владений французского короля в 1182 году.) Это не помешало другому французскому хронисту Гийому из Бретани написать: «Филипп так смело спорил с неблагоприятной судьбой, что честь дня (не победа! - А.Г.) досталась немногим (то есть французам) против многих».

В этом году Ричард добился возвращения принца Артура Бретонского. Можно только догадываться, какие рычаги давления он применил для этого, однако ему временно удалось добиться мира в семье.

Филипп набрал новую армию. В Вексене и по всей юго-восточной границе Нормандии продолжались стычки. Ричард оттеснял Филиппа, запирал французские гарнизоны в тех немногих захваченных замках, где они еще оставались, не давая собирать в окружающей местности продовольствие и подати. Филипп понял, что не может больше вести войну на два фронта - не хватало ни людей, ни средств. Как обычно, он попробовал расколоть коалицию. Он предложил Ричарду заключить мир с тем, что он вернет все захваченное, кроме Жизора. Предание говорит, что еще ребенком, осматривая стены Жизора, мечтательный Филипп сказал: «Мне хотелось бы, чтобы эти стены были из золота, серебра, драгоценных камней. Я тогда еще больше старался бы завладеть замком». Но Ричард не меньше его ценил Жизор. Он отказался разорвать союз с Фландрией. Было заключено перемирие до 13 января 1199 года. Рождественский двор Ричард собрал в Нормандии, в Донфроне.

Интересно высказывание восточно-христианского хрониста (в «Истории Ираклия») о том, как незадолго перед смертью Ричарду представлялась приоритетная последовательность его дальнейших действий: отвоевать захваченные Филиппом земли, завоевать Египет, освободить Иерусалим и, наконец, завоевать Константинополь.

Перед нами программа завоевания мировой и вечной славы, именно славы, а не мирового господства. Вопрос в том, насколько реалистична эта программа? Хватило ли бы для выполнения ее одной человеческой жизни, даже если это жизнь Ричарда? О первых трех пунктах этой программы мы говорили уже достаточно много. Остановимся на последнем пункте.

Этот пункт его программы имеет длинную предысторию. С самого начала крестовых походов крестоносцы и греческая империя относились друг к другу с недоверием и плохо скрываемой ненавистью. Сильно способствовало этому и различие вер, каждая конфессия считала себя единственно правой. Столкновения и войны с греками, обвинения их в предательстве следовали непрерывно, начиная с Первого крестового похода. Уже Боэмунд Тарентский предлагал Готфриду Бульонскому завоевать Константинополь. То же самое советовали Рожер Сицилийский Конраду III и епископ Лангрский Людовику VII во время Второго и сербский великий жупан и болгарский царь Фридриху Барбароссе во время Третьего крестового похода. Возможно, на Кипре Ричард впервые серьезно задумался о завоевании Константинополя. Византия в качестве опорной базы христианских государств в Святой Земле, вот что, по его мнению, должно было спасти последние от мусульманских нашествий. Наконец неудачный крестовый поход императора Генриха VI также предполагал завоевание Константинополя после освобождения Иерусалима. Можно сказать, что участники Четвертого крестового похода, захватив Константинополь, осуществили намерение Ричарда, полностью отказавшись, однако, от его главной цели — освобождения Иерусалима. Ричард не предполагал, что Латинская империя, созданная крестоносцами на обломках Византии в начале XIII века, вместо того чтобы поддержать христианские государства в Святой Земле, нанесет им вред, переключив на себя людские потоки из Европы.

В декабре из Рима прибыл папский легат Петр Капуанский с целью восстановить мир между королями и организовать крестовый поход. Был он, видимо, не лучшим дипломатом своего времени. Ему почему-то показалось, что скорее можно добиться уступок у Ричарда.

В январе 1199 года он прибыл к Ричарду с требованием прекращения ссоры. В «Истории Уильяма Маршала» сообщается: Ричард ответил, что согласится заключить мир только после того, как Филипп вернет все, что захватил, когда он был в Палестине и в плену: «Не будет он владеть моими землями, пока я сижу на коне». Легат настаивал на компромиссе: «Можно ли заставить человека вернуть все, что ему удалось захватить?.. Подумайте, какой грех совершаете вы этой войной. В ней гибель Святой Земли... Ей грозит окончательный захват и опустошение, а христианству - гибель». Ричард начал уже выходить из себя: «Если бы не его (Филиппа) злоба, если бы он оставил в покое мою страну, мне не нужно было бы возвращаться сюда. Вся Сирия была бы очищена от язычников... А когда я возвращался из похода, какую защиту дала мне тогда церковь?». Под конец разговора недогадливый легат попросил Ричарда освободить епископа Бове. Теперь Ричард окончательно сорвался в гневе: «Он был взят не как епископ, а как вооруженный рыцарь со шлемом на голове. Вот зачем Вы сюда явились? Не будь у вас другого поручения, сам римский двор не спас бы вас от оплеухи... Кажется, папа смеется надо мной... Он заступается за разбойника, тирана, поджигателя... Вон отсюда, предатель, лжец, плут, повинный в симонии! И не вздумайте попадаться мне на дороге!». Легат в страхе убежал, а Маршал принялся успокаивать короля: «Вам не нужно бы так расстраиваться из-за подобных пустяков. Лучше уж посмеяться, подумав о том, чего вы добились. Король Франции на грани истощения. Ему нужен мир или, по крайней мере, перемирие. Вы взяли себе земли, а ему оставили замки, и будьте уверены, он ничего не сумеет получить из окрестных земель, в которых разместил гарнизоны. Ему придется содержать их на собственные средства, и это обойдется ему не дешевле, чем настоящая война».

И действительно, в «Истории Уильяма Маршала» рассказывается, что Гийом ле Кэ, нормандский комендант замка Лион-ла-Форе, так крепко запер гарнизон в Жизоре, что сам собирал подати и арендную плату, положенные крепости, а в замке Бодемон французам приходилось черпать воду из реки со стен, настолько они боялись его покидать. Даже если это преувеличение, то характерное.

Короли встретились на Сене между Верноном и Гуле. Они не доверяли друг другу. Поэтому Филипп был на берегу верхом на коне, а Ричард на значительном удалении на реке в барке, которую с трудом удерживали против течения солдаты на берегу. В случае опасности на барке можно было обрубить канаты и уйти по течению.

13 января 1199 года было подписано перемирие сроком на пять лет. Перемирие должно было смениться миром. Оба короля на словах поддержали крестовый поход. В качестве последней попытки сохранить за собой Жизор французский король предложил в новом мирном договоре получить крепость от Ричарда в качестве подарка к свадьбе его племянницы, дочери короля Кастилии и сына Филиппа Людовика. Взамен Филипп готов был отказаться от прав на аббатство святого Мартина в Туре, что всегда раздражало анжуйцев, а также от поддержки Филиппа Швабского, перейдя на сторону Оттона.

Филиппу удалось заинтересовать короля Кастилии браком его дочери с наследником престола Франции. Можно предположить, что короли Кастилии и Англии обсуждали в связи с предстоящим браком кастильской принцессы судьбу Гаскони, которая после смерти Алиеноры Аквитан-ской должна была перейти к Альфонсу VIII и могла служить (полностью или частично) приданым кастильской принцессе. В свою очередь Филипп, видимо, был готов с удовольствием обменять отдаленную и отделенную от Франции Гасконь (или часть ее) на такой близкий и нужный ему нормандский Вексен.

Вряд ли Ричард согласился бы на потерю Жизора. Скорее всего, чтобы не отдавать нормандский Вексен, он, по примеру отца, прибег бы к тактике проволочек и предложения других вариантов приданого или замужества кастильской принцессы. Однако этого никто уже не узнает.

Как всегда, Ричард не терял времени перемирия зря и направил на юг против мятежников Меркадье с брабансонами. Узнав, что Филипп восстанавливает замок на Сене между Шато-Гайаром и Гайоном, Ричард пригрозил расторгнуть перемирие, и французский король поспешил срыть замок. Король оставил советников обсуждать с французами условия мирного договора, а сам вместе с принцем Иоанном и Уильямом Маршалом поскакал на юг. В Шато-дю-Луар между Ле-Маном и Туром они расстались. Иоанн направился в неспокойную Бретань, Маршал вернулся в Нормандию следить за поведением французов, а Ричард отправился в Лимузен к Меркадье навстречу смерти.