Глава 4
Промышленность и строительство в РСФСР и РФ
Основные источники:
Статистические ежегодники «Народное хозяйство РСФСР». ЦСУ РСФСР, Госкомстат РСФСР. Москва.
Статистические сборники «Российский статистический ежегодник». Госкомстат России, Росстат. Москва.
Статистические сборники «Промышленность России», Госкомстат России, Росстат. Москва.
Статистические сборники «Строительство в России». Госкомстат России, Росстат. Москва.
Статистический сборник «Жилищное хозяйство России». Госкомстат России. Москва. 2002.
Статистические сборники «Жилищное хозяйство и бытовое обслуживание населения в России» Росстат, Москва.
В 1930-е годы, в ходе нового этапа индустриализации, Россия (РСФСР) превратилась в промышленно-аграрную страну. Промышленное развитие продолжалось до конца 80-х годов прошлого века. Этот процесс с послевоенного времени представлен на Рис. 4-1.
Рис. 4-1. Объем производства промышленной продукции в РСФСР и РФ (в сопоставимых ценах, 1980=100)
Процесс индустриализации начиная с 30-х годов был исключительно интенсивным. Объем продукции промышленности в РСФСР к 1940 г. вырос по сравнению с 1913 г. в 8,7 раз. После войны страна вступила в новый этап индустриального развития, и к 1980 г. объем промышленного производства был в 20 раз больше, чем в 1945 г. Этот рост продолжался в стабильном темпе вплоть до 1990 г., когда вступили в действие законы, отменяющие принципы плановой экономики. С самого начала реформ за 1991-1998 г. объем производства промышленной продукции снизился в 2,25 раза. Затем началось оживление уцелевших производственных мощностей, и с 1999 г. оформился восстановительный рост промышленного производства, примерно в том же темпе, что и в 1980-х, но на это возрождение теперь влияют внешние финансово-экономические кризисы. В 2012 г. в промышленном производстве РФ достигнут уровень РСФСР 1983 г. (отставание на 30 лет), что еще пока на 20 % ниже предреформенного уровня 1990 г.
Реформа означала, прежде всего, приватизацию промышленных предприятий — к 1997 г. негосударственные предприятия составляли 95,6% общего числа предприятий и давали 89,6% продукции. В наименьшей степени была приватизирована электроэнергетика (61,5% ее предприятий в 1997 г. были негосударственными). В 2004 г. доля государственных организаций в общем числе организаций промышленного производства составила 2,6%, а их объем промышленной продукции 6,7%. В 2010 г. 6,5% государственными промышленными организациями было произведено 3,4% объема промышленной продукции РФ, в 2011 г. 6% госпредприятий отгрузили 3% промтоваров.
Вторым важным изменением было расчленение крупных государственных фабрик, заводов и комбинатов. В 1990 г. в РСФСР имелось 26,9 тыс. промышленных предприятий с 23,1 млн человек промышленно-производственного персонала (в том числе 17 млн рабочих), в 2004 г. 155 тыс. предприятий с 12,8 млн человек персонала (в том числе 9,1 млн рабочих). В 2006 г. имелось 269 тыс. предприятий и их территориальнообособленных подразделений, на которых было занято 12,09 млн работников (в т.ч. 8,5 млн рабочих). В 2010 г. существовало 284,7 тыс. промышленных организаций и их обособленных подразделений с 10,5 млн работниками (в т.ч. 5,6 млн рабочих), в 2011 г. — 288 тыс. проморганизаций с 10,5 млн работников (в т.ч. 4 млн рабочих). Действующие в РФ промышленные организации все быстрее «разрывают пуповину», связывавшую их с советским прошлым. За последние 10 лет их доля сократилась вдвое. Еще на начало 2002 года 60% действовавших проморганизаций начали свою хоздеятельность до 1990 г., а на начало 2005 г. таких уже осталось 48%, на начало 2008 г. — 36%, 2010 г. — 31%, 2012 г. — 27%. В реформы, особенно в начале быстрыми темпами, росло число промпредприятий с участием иностранного капитала: в 1991 г. таких было 517, в 1995 г. — 3252, в 2000 г. — 2424, в 2005 г. — 3624, в 2011 г. — 4862. В начале 2010-х их было менее 2% от всех действующих промпредприятий, трудилось на них 18% работников промышленности, и на них уже приходилось более половины всего оборота.
За последние десять лет изменилась и структура промышленных организаций с участием иностранного капитала. В 2000 г. больше всего было проморганизаций с участием капитала из Германии и США (16,5 и 14,6%), в 2005 г. — из Кипра и Германии (17,7 и 11,5%). На начало 2012 г. положение капитала из Германии в РФ не сильно изменилось — 10,7% промпредприятий с участием иностранного капитала, а на долю Кипра приходилось уже 24%, далее следовали Украина и Виргинские острова — 5,9 и 5,8%. Доля участия иностранного капитала в 2011 г. определялась так: взносы иностранных инвесторов в организации промышленности с участием иностранного капитала составляли 57% (943 млрд руб.), что эквивалентно 15,7% всего уставного капитала промпредприятий в РФ (6,022 трлн руб.). В основном иностранные инвесторы вкладываются в добычу топливно-энергетических полезных ископаемых (30% участия в уставном капитале на начало 2012 г.), в производство пищевых продуктов, напитков и табака (14%) и в производство, передачу и распределение электроэнергии (12%).
Табл. 4-1. Доля промышленных предприятий с участием иностранного капитала, %
Резкое сокращение и ухудшение демографических и квалификационных характеристик рабочего класса России — один из важнейших результатов реформы, который будет иметь долгосрочные последствия. Организованный, образованный и мотивированный промышленный рабочий — одно из главных национальных богатств индустриальной страны. Сформировать его стоит большого труда и творчества, а восстановить очень трудно. В России в ходе реформы контингент промышленных рабочих сократился за 1990-2011 гг. минимум в 2,3 раза с 17 до 3,9…7,4 млн человек (Рис. 4-2). Ежегодные сведения о численности промышленных рабочих с 2007 г. не публикуются, а отрывочные данные о рабочих приводятся лишь в оперативных статсводках, — отсюда и зигзагообразность кривой на Рис. 4-2, и разброс данных о численности рабочих в 2007-2011 гг.
Рис. 4-2. Численность промышленных рабочих (1), промышленно-производственного персонала (2) и работников промышленных организаций (3) в РСФСР и РФ, млн
Показателем деиндустриализации России является и динамика инвестиций в основной капитал промышленности. Динамика этого показателя приведена на Рис. 4-3.
Рис. 4-3. Инвестиции а основной капитал промышленности РСФСР и РФ, в сопоставимых ценах (1970 = 100)
За более чем двадцать лет реформ 1991-2012 гг. недовложения в основной капитал промышленности РФ (по уровню 1990 г.) составили ок. 2,1 трлн долл. США. Для сравнения, это уже превышает объем ВВП России за 2012 г., или в 2,8 раза больше всех доходов консолидированного бюджета РФ и бюджетов государственных внебюджетных фондов в 2012 г.
В годы особенно резкого снижения инвестиций в промышленность их доля в общем объеме капиталовложений росла: в 1985 г. — 35,9%, в 1990 г. — 40,2%, в 1995 г. — 48,8%. Промышленность смягчала основной удар реформ по капиталоизъятию в РФ. На втором этапе реформ с 1999 г. капиталовложения в промышленность стали восстанавливаться, но создаваемый инвестиционный климат стал таков, что доля промышленных капвложений стала падать: в 2000 г. — 40,7%, в 2005 г. — 27,9%, в 2010 г. — 26,0%, в 2011 г. — 30,8%. Инвестиции в промышленность восстанавливаются медленнее, чем в других видах экономической деятельности (транспорт и связь, торговля), утрачивается приоритетность промышленного производства в формируемом инвестиционном климате. В начале 2010-х по объему инвестиций в промышленность РФ находится на уровне РСФСР 1980-го года.
Следствием сокращения и диспропорции инвестиций стало нарастание значительного износа основных фондов в промышленности, уже в 1997 г. он перевалил за 50%. Потом начался период добровольных переоценок основных фондов и показатель их среднего износа в промышленности удается удерживать на 50%-ом уровне. Динамика этого процесса представлена на Рис. 4-4.
Рис. 4-4. Степень износа основных фондов в РСФСР и РФ, на конец года %: 1 — промышленности, (после 2004 г. этот показатель не публикуется); 2 — в добыче полезных ископаемых, обрабатывающих производствах, производстве и распределении электроэнергии, газа и воды
Рассмотрим подробнее динамику изменения объемов производства в главных отраслях промышленности.
4.1. Энергетика
Производство энергии является фундаментом индустриальной цивилизации и условием существования современной материальной культуры. Возможность извлечения солнечной энергии, накопленной в виде угля и нефти, и превращения ее в механическую работу стала одним из главных факторов промышленной революции. Новым скачком в развитии индустриального типа производства и жизнеустройства стала технология превращения разных видов энергии в электрическую, удобную в распределении и использовании с высокой интенсивностью. Состояние электроэнергетики в большой степени предопределяет уровень и эффективность народного хозяйства любой страны.
В 1917 г. производство электроэнергии в Российской империи составляло 2,2 млрд кВт-часов, и именно создание сети электростанций стало ядром первой большой комплексной программы модернизации народного хозяйства страны — ГОЭЛРО. Первый цикл советской индустриализации был проведен на энергетической базе, которая обеспечивала производство в РСФСР до 30,8 млрд кВт-часов электрической энергии (1940 г.). В 1960 г. уровень производства был поднят до 197 млрд кВт-часов, после чего происходил быстрый и непрерывный рост.
В 1960-1970 гг. была проведена централизация производства электроэнергии (в 1970 г. до 95,1%), что резко повысило экономичность и эффективность отрасли. Удельный расход условного топлива на один отпущенный кВт-час электроэнергии снизился с 468 г. в 1960 г. до 355 г. в 1970 г., а с 1980 г. стабилизировался на уровне 312-314 г. Наилучший результат в РФ был достигнут в 1993 г. — расход 308 г. условного топлива на один отпущенный кВт-час электроэнергии, в 1995 г. — 312 г. В 1996 г. была изменена методология определения этого показателя, и ряд прервался, а динамика аналогичного наблюдаемого теперь показателя следующая: 2000 г. — 341 г, 2005 и 2009 гг. — 333 г, в 2010 г. — 334 г, в 2011 г. — 330 г.
Советский тип хозяйства позволил соединить электростанции и распределительные сети в Единую энергетическую систему — уникальное сооружение, связавшее страну надежными линиями энергообеспечения и давшее большой экономический эффект за счет переброски энергии по долготе во время пиковых нагрузок в разных часовых поясах.
Для обеспечения электроэнергией нового цикла индустриализации и формирования структур постиндустриального хозяйства была начата Энергетическая программа, которая должна была на целый исторический период создать энергетическую базу страны с гарантированным уровнем снабжения, как у самых развитых стран. К началу реформ в конце 80-х годов эта программа была выполнена наполовину.
Прекращение Энергетической программы было одним из первых актов реформы в СССР. Однако Единая энергетическая система оказалась трудно поддающейся расчленению и приватизации в ходе реформы. Основанная в 1992 г. РАО «ЕЭС России» была упразднена в 2008 г. (тогда на 52,7% государственная) и поделена на 21 частную и 2 государственные компании. Реформа не достигла декларированных рыночных целей — за 2006-2010 гт. наоборот свободные цены на электроэнергию выросли в 2,5 раза, а тарифы — в 1,5 раза. Рентабельность производства, передачи и распределения электроэнергии в 2005 г. составляла 8,6%, в 2009 г. — 9,5%, в 2010 г. — 9,9%, в 2011 г. — 9,8%. До сих пор реформа энергосистем РФ наталкивается на большие политические трудности. Тем не менее, электроэнергетика понесла в ходе реформы тяжелый урон.
Прежде всего, произошел резкий спад производства электроэнергии, который еще не компенсирован в 1999-2012 гг. Динамика этого процесса представлена на Рис. 4-5.
Рис. 4-5. Электроэнергетика а РСФСР и РФ: 1 — производство электроэнергии, млрд кВт-час (левая шкала); 2 — среднегодовая численность промышленно-производственного персонала (до 2004 г.) и численность работников организаций, по виду деятельности «Производство, передача и распределение электроэнергии» (2005-2012 гг.), тыс. человек (правая шкала)
В то же время, в результате социальных изменений в этой большой производственной системе и ухудшения технологической ситуации произошел значительный откат в производительности труда. Траектория непрерывного роста производительности труда в электроэнергетике была прервана исключительно быстро, скачкообразно — в первые четыре года реформы, а к 2000 г. производительность труда сократилась более чем вдвое — опустилась на уровень 1965 г. Этот процесс показан на Рис. 4-6. Росстат с 2005 г. перестал публиковать данные о численности промышленно-производственного персонала в электроэнергетике, дается только численность работников с изменением методики подсчета. Даже с учетом такого «методического» скачка производительность труда в электроэнергетике РФ в конце 2000-х в 1,4 раза ниже, чем в 1990 г.
Рис. 4-6. Производительность труда в электроэнергетике РСФСР и РФ, выработка электроэнергии в млн кВт-час на 1 работника промышленнопроизводственного персонала (до 2004 г.) и на 1 работника в производстве, передаче и распределении электроэнергии (2005-2011 гг.)
Однако главное отрицательное воздействие реформы на электроэнергетику заключается в том, что сразу же после 1990 г. резко снизился темп обновления основных фондов отрасли. Если в 1975-1985 гг. ежегодно вводились в действие основные фонды в размере 5-6% от существующих, то с началом реформ этот показатель стал быстро снижаться и в 2001 г. опустился до уровня 0,8%, а в 2004 г. составил 1,7%. С 2005 г. этот показатель Росстатом не публикуется, о его дальнейшей динамике косвенно можно судить по коэффициенту обновления основных фондов в производстве и распределении электроэнергии, газа и воды (в сопоставимых на конец 2000 г. ценах) — см. Рис. 4-7.
Рис. 4-7. Коэффициенты обновления (ввод в действие) основных фондов (в сопоставимых ценах), %: 1 — в электроэнергетике РСФСР и РФ; 2 — в производстве и распределении электроэнергии, газа и воды в РФ
Самый главный показатель состояния и будущего электроэнергетики — строительство генерирующих мощностей, электростанций. За четыре последние советские пятилетки (1971-1990 гг.) в РСФСР было введено в действие электростанций суммарной мощностью 119,1 млн кВт, а за четыре пятилетки реформ (1991-2010 гг.) в РФ в 5,8 раз меньше — суммарной мощностью 20,6 млн кВт (при этом вводились в основном электростанции, спроектированные и начатые строительством еще в советское время). Динамика строительства электростанций представлена на Рис. 4-8.
Рис. 4-8. Ввод в действие электростанций в РСФСР и РФ по пятилеткам, млн кВт
Машины и оборудование не перестают стареть, если в 1970 г. степень износа основных фондов в электроэнергетике составляла 23,2%, в 1975 г. — 27,1%, в 1980 г. — 31,6%, 1985 г. — 41,7%, в 1990 г. — 40,6 %, то в 1995 г. — 45,7%, в 2000 г. — 50,4%, в 2004 г. — 56,4%, а в производстве и распределении электроэнергии, газа и воды в 2005 г. — 52,2%, в 2010 г. — 51,1%, в 2011 г. — 50,5%. Удельный вес полностью изношенных основных фондов в общем объеме основных фондов в производстве, передаче и распределении электроэнергии, газа, пара и горячей воды в 2003 г. составлял 18,8%, в 2005 г. — 15,3%, в 2010 г. — 14,9%, в 2011 г. — 15,8%, (этот показатель опубликован с 2003 г.). За 1990-2005 гг. потери электроэнергии в сети общего пользования увеличились на 34% (за 1990-2010 гг. — на 24,6%). В 2010 г. потери составили 10,3% потребляемой электроэнергии, в 2011 г. — 10,1% (в 1990 г. — 7,8%).
Большая и сложная технологическая система промышленности работает на износ и в недалекой перспективе станет давать все более тяжелые сбои и отказы. Дальнейшее реформаторское расчленение некогда Единой энергетической системы еще более снизит надежность и безопасность энергетики РФ, ее отличительных системных свойств.
17 августа 2009 г. на Саяно-Шушенской ГЭС произошла тяжелая авария — на данный момент крупнейшая в истории катастрофа на гидроэнергетическом объекте России (авария на СШГЭС-2009). В акте технического расследования причин аварии было установлено: «Вследствие многократного возникновения дополнительных нагрузок переменного характера на гидроагрегат, связанных с переходами через не рекомендованную зону, образовались и развились усталостные повреждения узлов крепления гидроагрегата, в том числе крышки турбины. Вызванные динамическими нагрузками разрушения шпилек привели к срыву крышки турбины и разгерметизации водоподводящего тракта гидроагрегата».
Результаты проведенного после аварии на СШГЭС-2009 компаниями Тейдер и АйТи Энерджи Аналитика выборочного обследования 502 гидротурбин на 110 ГЭС и 1523 паровых и газовых турбин на 310 ТЭС показали, что 86% общей установленной мощности гидротурбин и 82% турбин ТЭС имеют физический износ более 50%. По результатам этого обследования гидротурбины объединенных энергетических систем (ОЭС) и турбины ТЭС по федеральным округам имели следующий удельный физический износ:
Табл. 4-2. Удельный физический износ гидротурбин и оценка их состояния
Табл. 4-3. Удельный физический износ паровых и газовых турбин
Окончание табл. 4-3.
В частности Саяно-Шушенская ГЭС с удельным физическим износом основного энергетического оборудования в 86,3%, находилась в 2009 г. на 66 месте из 110 обследованных ГЭС, т.е. в других 65 ГЭС износ был еще больше.
Но дело не только в износе техники. Авария на Саяно-Шушенской ГЭС 17 августа 2009 г. — характерный пример отклика сложной технико-социальной системы на кардинальное изменение цели производственной деятельности во время реформ. Агрегаты станции проектировались в предположении, что их режим работы и обслуживания будут происходить в рамках единой энергосистемы страны. Для расчленяемых (конкурирующих) подсистем нужны агрегаты с принципиально иными свойствами и техническими характеристиками. Старые элементы и связи от ЕЭС СССР не смогли полностью адаптироваться для обслуживания новой структуры потребностей свободного (т.е. освобожденного от прежних связей) рынка электроэнергии. Произошла тяжелая авария, после которой непроектная нагрузка на оставшиеся элементы и связи осколков ЕЭС и всей энергосистемы страны еще более усилилась.
Следует также принять во внимание тот факт, что в ходе реформы произошел общий технологический регресс, в результате которого значительно возросла энергоемкость производства. Так затраты электроэнергии на производство единицы продукции в промышленности по сравнению с 1990 г. увеличились в 1995 г. на 41%, в 1998 г. — на 48,5% (максимум падения в годы реформ), затем наметилось сокращение отставания. В 2000 г. энергоемкость промышленной продукции превышала уровень 1990 г. на 38,8%, в 2005 г. — на 16,4%, в 2010 г. — на 14,9%, в 2011 г. — на 12,4%. По энергозатратам на выпуск единицы промышленной продукции только в начале 2010-х вышли на уровень начала 1970-х. Отстали от самих себя на 40 лет.
Общая картина изменений потребления электроэнергии в РСФСР и РФ показана на Рис. 4-9.
Рис. 4-9. Потребление электроэнергии в РСФСР и РФ, млрд кВт-час
Другим важным условием стабильного развития народного хозяйства и благосостояния граждан является обеспеченность минеральными энергоносителями — нефтью и газом.
Исключительно важное место занимает поэтому нефтедобывающая промышленность. За 1960-70-е годы в РСФСР был создан мощный нефтедобывающий комплекс, так что в 1980-е годы добыча поддерживалась на уровне 550-570 млн т. В годы реформы объем добычи упал до 301 млн т в 1996 г., а затем, начиная с 2000 г., поднялся до 470 млн т в 2005 г., 505 млн т в 2010 г. и 517 млн т в 2012 г. — достигнут уровень добычи конца 1970-х (Рис. 4-10).
Рис. 4-10. Нефтедобывающая промышленность в РСФСР и РФ: 1 — объем добычи нефти (включая газовый конденсат), млн т. (левая шкала); 2 — число занятых в отрасли, тыс. чел. (правая шкала)
При этом в реформы вплоть до 2001 г. происходило падение производительности труда в отрасли. В 1980 г. на одного занятого в нефтедобыче работника приходилось 5,5 тыс. тонн добытой нефти, на начало перестройки в 1985 г. — 4,4 тыс. т, на начало радикальных реформ в 1990 г. — 3,8 тыс. т, а в годы радикального реформирования отрасли началось резкое снижение производительности: в 1995 г. — 1,4 тыс. т, в 2001 г. — 1 тыс. т добытой нефти на работника отрасли, т.е. ниже уровня 1950-х. Динамика производительности труда в нефтедобыче приведена на Рис. 4-11.
Рис. 4-11. Производительность труда в нефтедобывающей промышленности в РСФСР и РФ, т добытой нефти на 1 занятого
Таким образом, несмотря на существенный технический прогресс, который имел место в отрасли за 90-е годы, расчленение большого государственного концерна и передача этой самой рентабельной отрасли российской промышленности в частные руки привели к падению главного показателя эффективности производства в 3,75 раза. Лишь с 2002 г. положение стало восстанавливаться. В расчете на одного работника в 2010-2011 г. добыто 3,3-3,5 тыс. т нефти, т.е. превышен уровень 1962-1963 гг. а производительность нефтедобычи отброшена почти на полвека назад.
В годы реформ в России, и при сокращении, и при восстановлении добычи нефти, доля экспорта нефти и нефтепродуктов увеличивается. Если в 1990 г. на экспорт в виде нефти и нефтепродуктов отправлялось 31,1% всей добытой нефти (в целом из СССР — 27,8%), то в 1995 г. — 56,2%, в 2000 г. — 63,9%, в 2005 г. — 74,4%, в 2010 г. — 78,9%, в 2011 г. — 77,7%.
В годы реформ резко, втрое, сократилось внутреннее потребление нефти и нефтепродуктов: если в 1990 г. для внутреннего потребления их оставалось 2,4 тонны на душу населения, то в 1995 г. — 928 кг, а в 2011 г. — 793 кг, т.е. это менее трети от того, чем располагал житель РСФСР в 1985-90 гг. (Рис. 4-12). При этом глубина переработки нефти повысилась за 1990-2012 гт. незначительно с 67% до 71,5% (Графики динамики этого и других показателей отечественной нефтепереработки см. в Приложении).
Рис. 4-12. Внутреннее потребление нефти и нефтепродуктов в РСФСР и РФ, на душу населения, кг
Энергоносители, минеральные удобрения и металлы (их тоже можно считать материализованной энергией) являются главными статьями российского экспорта, необходимого для обслуживания импорта и внешнего долга. Поэтому возможности снижения экспорта энергоносителей не предвидится. За исключением природного газа, доля потребляемых страной основных топливно-энергетических ресурсов в годы реформ постоянно снижалась (Рис. 4-13).
Рис. 4-13. Доля основных топливно-энергетических ресурсов, остающихся для внутреннего потребления в РСФСР и РФ, в % от добычи
Положение пока что кажется относительно стабильным потому, что сокращенно-восстановливаемое производство не оказывает давления на рынок. Кроме того, в советское время было разведано и обустроено большое число месторождений, и пока что многие из них законсервированы, а эксплуатируются лишь наиболее рентабельные.
Это создает иллюзию наличия больших разведанных запасов. Но в перспективе возможности значительного роста добычи малы, т.к. с конца 80-х годов глубокое разведочное бурение на нефть и газ резко сократилось (Рис. 4-14).
Рис. 4-14. Глубокое разведочное бурение на нефть и газ в РСФСР и РФ, тыс. м
По данным Минпромторга РФ оборудование, использующееся в России для добычи нефти и газа, изношено (буровое — на 50%, трубопроводное — на 65%). В последние 10-15 лет российские нефгегазосервисные компании в несколько раз больше тратили на поддержание текущей эксплуатации, чем на расширение производства, и результатом стало то, что на 2012 г. только 17% буровых установок изготовлено после 2000 года, а 63% — в 1980-х годах.
В Минпромторге РФ считают, что есть тенденция к почти полному вытеснению российских производителей оборудования с внутреннего рынка.
График динамики эксплуатационного бурения на нефть и газ см. в Приложении.
За 1970-80-е годы в РСФСР был создан мощный комплекс по добыче и транспортировке природного газа — разведаны и обустроены месторождения, подготовлены кадры и вспомогательные производства, построены газопроводы. Более 75% от имеющихся сегодня на территории РФ магистральных газопроводов построено в советское время — на 2010 г. из имевшихся 168 тыс. км магистральных газопроводов в годы реформ построено было 38,7 тыс. км газопроводов магистральных и отводов от них. Добыча газа мощно росла в стабильном ритме с 1974 по 1990 г. и увеличилась за это время более чем в 6 раз. В годы реформы этот рост прекратился и стабилизировался на уровне ок. 650 млрд куб. м. (Рис. 4-15).
Рис. 4-15. Добыча естественного газа (вместе с нефтяным) в РСФСР и РФ, млрд куб. м
Практически все годы реформ Россия продержалась на природном газе, на экспорт поставлялось и поставляется в среднем около 30% добытого газа (в 2010-2011 гг. — 26,7-27,2%). За 1992-2011 г. потребление газа в РФ существенно не изменялось — колебалось в пределах 1,13…1,45 тыс. куб. м на душу населения (в 2010-2011 гг. — 1,22-1,27).
Проблема обеспечения России энергоносителями — не только в ограниченности резервов добычи газа и нефти при нарастающем экспорте последней. Перевод энергетики на более распространенный уголь также в реформы натолкнулся на большие трудности.
Угольная промышленность России была создана как энергетическая база индустриализации 1930-х, а с начала 1960-х, когда рост подземной добычи стабилизировался, отечественный углепром модернизировался в современный энергообеспечивающий комплекс с приоритетом развития более безопасной открытой добычи. В послевоенное время в РСФСР ежегодно вводилось мощностей по добыче угля примерно на 10,2 млн т, а в годы реформ вдвое меньше — 5,05 млн т (Рис. 4-16).
Рис. 4-16. Ввод в действие мощностей по добыче угля за счет строительства новых, расширения и реконструкции действующих предприятий в РСФСР и РФ, млн т
Реструктуризация углепрома, как традиционной отрасли энергообеспечения, проходила в РФ в качестве упреждающего и пилотного этапа более общей реформы деиндустриализации. Энергетический голод — важный этап остановки производств, ведь «уголь — это настоящий хлеб промышленности ». Динамика реструктуризированной добычи угля наглядно демонстрирует размах выполнения программы сокращения отечественного промышленного производства, переформатирование его в периферийный тип.
Добыча угля снизилась за годы реформы резко, примерно в 2 раза к 1998 г. (см. Рис. 4-17). Более безопасная открытая добыча восстановлена на дореформенном уровне 1990 г., а в опасной подземной добыче после двукратного спада в 1990-1998 гг. наступила стагнация на уровне около 100 млн тонн/год. В целом добыча угля за 1999-2012 гг. восстановлена на уровне 40-летней давности. Выросла производительность, а производство упало, променяли эффект на эффективность.
Рис. 4-17. Добыча угля в РСФСР и РФ, млн т
За 1990-2010 гт. экспорт угля из РФ вырос почти в 4 раза, а внутренне потребление сократилось в 1,8 раза. Если в 1990 г. на душу населения потреблялось 2,75 т угля, то к 1998 г. оно снизилось до 1,52 т и далее стабилизировалось на этом уровне (в 2010-2011 гг. — 1,54-1,58 т.) При этом в отрасли происходило быстрое выбытие основных фондов (8,8% в 1996 г. и 8,4% в 1997 г.) при резком снижении темпов обновления — ввода в действие новых основных фондов. Коэффициент обновления основных фондов в угольной промышленности, который с 1970 по 1985 г. поддерживался на уровне 11-11,5%, упал к 1997 г. до 2%, а в 2003 г. до 1,7%. В 2004 г. он вырос до 2,7%. С 2005 г. сведения о коэффициентах обновления и выбытия, степени износа основных фондов в угольной промышленности Росстатом не публикуются.
По данным идеологов и исполнителей реструктуризации за 1991-2003 гг. в угольной промышленности было введено в действие мощностей на 104 млн т (по данным Росстата 53,1 млн т — см. Рис. 4-16), а выбытие мощностей составило 261,5 млн т. Согласно утвержденной Правительством РФ в 2012 г. долгосрочной программы развития угольной отрасли на период до 2030 года, износ основных фондов в реструктуризированной угольной промышленности в 2010 г. составлял 70-75%. (по данным ЦСУ РСФСР и Росстата в 1970 г. — 32,7%, в 1980 г. — 40,8%, в 1990 г. — 42,8%, в 1995 г. — 36,9%, в 2000 г. — 43,7%, в 2005 г. — 41,2%, далее показатель не публикуется).
Масштабы проведенной деиндустриализации хорошо видны по динамике численности шахтеров и числа угольных шахт. Шахты закрывались и до реструктуризации, но именно в годы реформ уголь из 2/3 добывающих шахт оказался не востребованным на рынке, хотя еще в 1990 г. уголь из тех же самых шахт планомерно потреблялся народным хозяйством (своего угля тогда даже не хватало, в потреблении импорт составлял 12,2%). Ненужными на угольном рынке оказались и более 215 тыс. шахтеров: численность некогда самого привилегированного рабочего класса, а затем тарана рыночных реформ снизилась более чем в 4 раза (Рис. 4-18).
Рис. 4-18. Численность шахтеров и число шахт в РСФСР и РФ
Согласованный с Международным банком реконструкции и развития первый официальный этап по реструктуризации угольной отрасли 1994-2007 гг. начинался и заканчивался символически: в 1994-1995 гг. крупнейшая государственная шахта «Распадская» в Междуреченске стала первым частным АОЗТ «Распадская и К°», а 8-9 мая 2010 г. на шахте «Распадская» в одной из крупнейших аварий в истории отечественного углепрома погиб 91 человек. Покоряя в реструктуризации заветные высоты приращений конкурентоспособности (например, за счет ликвидации «отсталых», производительность труда в группе оставшихся шахт выросла в 1990-2010 гг. в 2,5 раза, рентабельность в 1988 г. — 6,9%, а в 2008 г. — 19,7%), повредили более фундаментальные достижения отечественного углепрома. Кратко рассмотрим изменения в обеспечении промышленной безопасности этой отрасли.
Часто сравнивают угольную промышленность СССР и новый реструктуризированный российский угепром по показателю числа смертей на миллион тонн добычи. Обычно помнят, что в СССР одна смерть шахтера приходилась в среднем на 1 млн тонн добычи (в СССР уголь добывали в УССР, РСФСР, КазССР, в ГрузССР, и в республиках Средней Азии в бывш. Средазугле). В РФ этот показатель гибели шахтеров часто путают с общей смертностью угольщиков в подземной и в открытой добыче. Как изменялась смертность шахтеров при реструктуризации углепрома показано на Рис. 4-19.
Рис. 4-19. Удельная смертность в подземной добыче угля в РСФСР и РФ, чел. на млн т добычи
В 1991-1997 гт. удельная смертность шахтеров в среднем поднялась на 2/3, стабильно возрастала с 1,15 до 1,91 чел. на 1 млн т (усреднение за 5 предыдущих лет), а годовой максимум в 1997 г. составлял 2,6 чел/млн т. К 2003 г. удалось снизить смертность шахтеров до уровня 1991 г., вместе с тем значительно вырос разброс значений этого показателя. Если в 1990 г. разброс был ±6%, то в относительно благополучном пореформенном 2009 г. уже ±65%. Поэтому скачок удельного числа погибших с 0,45 чел./млн т в 2009 г. до 1,31 чел./млн т в 2010 г. теперь вполне «нормален».
Примерно на уровень 1 погибш. шахтер на 1 млн т подземной добычи новый углепром и вернулся после первого этапа реструктуризации в 2004 г. Этот уровень шахтерской смертности стабилизировался, хотя добыча упала вдвое и закрыта половина шахт, в основном из числа наиболее опасных (нерентабельных). Но 1 погибший на 1 млн т добычи в СССР несравним с 1 чел./млн т в новой России. За время восстановительного роста 2000-2011 гг. в РФ достигнут уровень добычи РСФСР конца 1940-х годов. Тогда добыча была в основном опасной подземной, а сегодня ее только треть. Несмотря на новые технологии управления и угледобычи по крупным авариям в 2000-х тоже откатили к уровню 1930-40-годов прошлого века. Вспомним:
10 февраля 1931 г. в шахте №8 в Черногорске погибло 118 чел.;
16 февраля 1944 г. в шахте «Байдаевская» в Сталинске (Новокузнецке) погиб 91 чел.;
19 марта 2007 г. в шахте «Ульяновская» в Красносулинском погибло 110 чел.;
8-9 мая 2010 г. в шахте «Распадская» в Междуреченске погиб 91 чел.
Такие тяжелые аварии происходили в РСФСР и РФ только на этапах индустриализации и деиндустриализации углепрома. По количеству и распределению тяжести крупных угольных аварий с числом погибших более 35 чел. новая Россия за последние двадцать лет уже догнала советскую Россию и сопоставима с ней за последние шестьдесят лет ее добычи.
Существенно изменилось соотношение между «обычными» и крупными авариями. Например, в РСФСР в 1980-е годы одна крупная авария (>10 погибш.) приходилась в среднем на 313 регистрировавшихся аварий, в РФ в 1990-е — одна на 86, а в 2000-е — уже одна на 33. Трагическое ценное новое знание о происшедших авариях перестало поступать в широкий научно-технический обмен и не работает на предупреждение будущих аварий. Графики об аварийности в угольных шахтах и смертности шахтеров в РСФСР и РФ см. в Приложении.
При реструктуризации углепрома вместе с закрытием опасных шахт устранялся и непосредственный источник аварий, и исчезали возможные жертвы. Подобное пассивное обеспечение промышленной безопасности породило неизвестные ранее беспромышленные опасности деиндустриализации, масштабные социально-экономические бедствия в бывших шахтерских регионах.
Закрытие шахт и резкое сокращение добычи угля наблюдалось даже в таких регионах, где уголь является основным топливом для теплоэлектростанций и важнейшим ресурсом жизнеобеспечения населения, как, например, в Приморском крае или Амурской области (см. Рис. 4-20).
Рис. 4-20. Добыча угля в Дальневосточном районе в РСФСР и РФ, млн т: 1 — в Приморском крае; 2 — в Амурской области
Результатом стал тяжелый топливный кризис в Приморье, ликвидированный с большим перерасходом средств.
4.2. Конструкционные материалы
Для крупных индустриальных держав производство стали традиционно рассматривается как важный показатель развития экономики. “Железо — фундамент цивилизации”.
Сталь является основным конструкционным материалом для машиностроения, и по динамике ее потребления можно судить о развитии машиностроения и строительства, которые в свою очередь определяют инвестиционные возможности экономики. Российская империя в начале XX века по величине металлического фонда отставала от развитых стран. Динамика его величины относительно металлического фонда США приведена на Рис. 4-21.
Рис. 4-21. Динамика металлического фонда Российской империи и СССР относительно металлического фонда США, %
После пятнадцати лет реформ отставание металлического фонда России от США осталось примерно на уровне конца 1960-х. По данным доклада 2012 г. The World Steel Association «Sustainable steel: at the core of a green economy» на 2005 г. металлический фонд РФ составлял 44% металлического фонда США:
Табл. 4-4. Металлический фонд в странах мира в 2005 г., тонн на душу населения
К высокоразвитым обычно относят страны с металлическим фондом более 7 тонн на душу населения. В годы реформ Россия выбыла из их списка по этому показателю. За 1991-2005 гг. металлический фонд РФ недополучил только вследствие падения производства стали 3,3 тонны на душу населения (без учета выбытия сооружений, машин и оборудования из употребления в деиндустриализацию и роста экспорта металла на внешний рынок), а к 2012 г. эти металлоизъятия в РФ достигли 4,4 тонны на душу населения. Динамика производства стали в РСФСР и РФ представлена на Рис. 4-22.
Рис. 4-22. Производство стали в РСФСР и РФ, млн т
За 70-е годы производство стали выросло на треть, а затем достигло максимума — 94,1 млн т в 1988 г. Начавшаяся в том же году перестройка экономической системы вызвала сокращение производства стали, которое приняло обвальный характер в 1991 г. К 1998 г. уровень производства снизился более чем в два раза (до 43,6 млн т). В 1999-2007 гг. наблюдалось оживление производства, а затем стагнация на восстановленном уровне начала 1970-х. Как видно по восстановленным объемам производства стали металлургия в РФ отброшена более чем на 40 лет назад.
Добыча железной руды РФ в первые годы реформы сократилось в 1,5 раза, а производство чугуна в 1,7 раз. С начала 2000-х добыча железной руды восстанавливалась до уровня юнца 1980-х, а производство чугуна восстановило уровень конца 1970-х. Графики динамики производства чугуна, и добычи железной руды представлены в Приложении.
В годы реформ черная металлургия в большей степени стала работать на экспорт, так что для внутреннего потребления в народном хозяйстве России остается еще меньше металла. Например, в 1999 г. было произведено 51,5 млн т стали (уровень 1965 г.), а на экспорт только полуфабрикатов из углеродистой стали отправлено на 12,2 млн т (23,8%). В годы реформ доля экспортируемого чугуна увеличилась вдвое, проката — в 4-6 раз, стальных труб — в 5-7 раз. Если в 1990 г. экспорт чугуна, проката и труб составлял 4,3%, 6,5% и 2,1% от их производства, то в 2000 г. — 8,3%, 24% и 15,4%, в 2010 г. — 8,4%, 16,9% и 11,3%. На порядок вырос экспорт отходов и лома черных металлов: в 1992 г. — 0,4 млн т, в 1996 г. — 2,3 млн т, в 2000 г. — 7,9 млн т, в 2005 г. — 13,8 млн т, в 2010 г. — 5,6 млн т.
Столь малое количество черных металлов, остающихся в России для внутреннего потребления в отечественном хозяйстве, является очевидным признаком того, что одним из главных результатов проводимой реформы стала деиндустриализация России.
На Рис. 4-23 представлена динамика производства проката черных металлов. И здесь в результате реформы после 1989 г. объем производства упал к 1998 г. почти в два раза. Положение выправлялось в 1999-2007 гг., но пока в 2012 г. достигнут уровень производства, соответствующий середине 80-х годов. На такой металлургической базе существенного роста промышленности, транспорта и строительства ожидать не приходится.
Рис. 4-23. Производство готового проката черных металлов в РСФСР и РФ, млн т
Снижение производства рядовой стали и рядового проката уже отражает глубокие изменения в промышленности большой страны. Однако еще более тяжелый удар нанесла реформа по производству специальных видов продукции черной металлургии — тех, которые обладают особенно высокими техническими качествами и во многом определяют технологический прогресс в отраслях-потребителях.
Науко- и техноемкие металлургические производства пострадали гораздо сильнее, чем традиционное массовое производство. Как пример на Рис. 4-24 приведена динамика производства сортовой холоднотянутой стали. Это — необходимый для машиностроения высококачественный материал. Из него, например, производятся подшипники. Хотя в РСФСР к 80-м годам было создано крупномасштабное производство такой стали (в год свыше 2 млн т), потребности отечественного машиностроения еще удовлетворялись не полностью, и часть необходимой специальной стали импортировалась.
Рис. 4-24. Производство экономичных видов металлопродукции в РСФСР и РФ, тыс. т: 1 — сортовой холоднотянутый прокат, включая подшипниковый; 2 — прутки холоднотянутые из железа и нелегированной стали
В результате реформы к 1998 г. производство сортовой холоднотянутой стали сократилось в РФ в 8,4 раза, и существенного увеличения объема выпуска с тех пор не произошло (после 2009 г. показатель не публикуется).
Особо надо выделить производство чрезвычайно важного для современной промышленности материала — проката из нержавеющей стали. Это важное производство в ходе реформы парализовано почти полностью — его уровень упал с 1990 по 1998 г. примерно в 20 раз. Некоторый подъем производства в 1999-2004 гт. пока что не привел к перелому ситуации. Ход падения и стабилизации производства «нержавейки» можно видеть в Табл. 4-5.
Табл. 4-5. Производство проката из нержавеющей стали, тыс. т
Резко, почти в 5 раз, снизилось с середины 80-х годов к 1998 году производство проката с упрочняющей термической обработкой (см. Рис. 4-25). С 2000 г. производство незначительно возросло до уровня начала 1980-х.
Рис. 4-25. Производство экономичных видов металлопродукции в РСФСР и РФ, тыс. т: 1 — прокат с упрочняющей термической обработкой (после 2009 г. показатель не публикуется); 2 — прокат плоский холоднокатаный с покрытиями из стали (кроме нержавеющей и быстрорежущей) шириной не менее 600 мм
Основные виды проката с упрочняющей термической обработкой — железнодорожные рельсы и упрочненный сортовой арматурный прокат. Производство рельсов изменялось так, как показано на Рис. 4-26.
Рис. 4-26. Производство рельсов железнодорожных широкой колеи в РСФСР и РФ, тыс. т (с 2009 г. включая токоведущие рельсы с деталями из цветных металлов)
Необходимым для строительства высококачественным материалом является упрочненный сортовой арматурный прокат. Его производство на новых прокатных станах быстро наращивалось в РСФСР в 80-е годы. Этот процесс был резко прерван реформой, и производство этого материала стало безостановочно снижаться вплоть до 1998 г., после которого сохранялось на очень низком уровне, после чего испытало бурный рост в 2005-2007 гг. Динамика роста и падения производства представлена на Рис. 4-27 (после 2009 г. показатель не публикуется).
Рис. 4-27. Производство упрочненной сортовой арматурной стали в РСФСР и РФ, тыс. т
В принципе сходное положение сложилось и с производством других специальных металлических материалов, производство которых как раз предполагалось расширять в ходе модернизации промышленности. Например, увеличение выпуска современных автомобильных покрышек требовало повышения уровня производства металлокорда. Оно быстро наращивалось и было увеличено за 80-е годы в два раза. Реформа вызвала обвальное падение производства, которое стало расти лишь начиная с 1999 г. (см. Рис. 4-28). После 2009 г. показатель не публикуется.
Рис. 4-28. Производство металлокорда в РСФСР и РФ, тыс. т
В настоящее время государственные расходы в России в большой степени обеспечивается экспортом нефти и газа. А значит, работой нефте- и газодобывающей промышленности и магистральных трубопроводов. Для поддержания этой системы в рабочем состоянии, не говоря уж о ее развитии, требуются регулярные поставки стальных труб. За 80-е годы в РСФСР было создано современное трубопрокатное производство. За годы реформы выпуск продукции резко упал — более чем вчетверо. На Рис. 4-29 показана динамика производства стальных труб. После оживления производства в 1998 г. в начале 2010-х его объем достигает пока уровня конца 1970-х — отставание более чем на 30 лет.
Рис. 4-29. Производство стальных труб в РСФСР и РФ, млн т
Важным шагом вперед было создание производства труб с улучшенными техническими характеристиками — высокопрочных нефтяного сортамента. Масштабы выпуска таких труб резко возросли во второй половине 80-х годов. Это производство было резко свернуто в ходе реформы, и его рост наблюдается лишь начиная с 2000 г. Динамика его показана на Рис. 4-30. После 2009 г. этот показатель не публикуется, с 2009 г. представлены данные по суммарному производству бурильных, обсадных и насосно-компрессорных высокопрочных труб.
Рис. 4-30. Производство труб высокопрочных в РСФСР и РФ, тыс. т: 1 — нефтяного сортамента (левая шкала); 2 — бурильных, обсадных и насосно-компрессорных (правая шкала)
Отметим, что рентабельность металлургического производства и производства готовых металлических изделий в рыночных реформах «турбулентно» сокращается: еще в 1992 г. она здесь составляла 54%, в 1995 г. — 22%, в 2000 г. — 26%, в 2005 г. — 27%, в 2010 г. — 19%, в 2011 г. — 14%.
Сведения о производстве цветных металлов в тоннах в статданных не приводятся. В годы реформ стали публиковаться сведения о темпах роста (снижения) производства основных видов цветных металлов, исходя из которых могут быть определены индексы этого производства по сравнению с уровнем 1989 года. В первую пятилетку реформ производство меди, свинца и цинка сократилось вдвое (Рис. 4-31). К 2000 г. производство меди и свинца было восстановлено. В 2012 г. производство меди превышало дореформенный уровень на 2%, свинца — на 23%, а по цинку отставало на 12%.
Рис. 4-31. Индексы производства основных видов цветных металлов в РСФСР и РФ: медь рафинированная, свинец и цинк необработанные (1989=100)
Напротив, в годы реформ почти не было падения производства алюминия и к 2012 г. уровень 1989 г. превышен на 33%. Вместе с тем производство алюминиевого проката сократилось к 1998 г. в 7,5 раз (Рис. 4-32). В 2012 г. выпуск такой продукции отставал вдвое от дореформенного уровня производства.
Рис. 4-32. Индексы производства продукции алюминиевой промышленности в РСФСР и РФ (1989=100)
Производство проката из никеля в начале 2010-х практически свернуто даже по сравнению с 1994 г. Производство никеля пострадало в меньшей степени (Рис. 4-33): сократившись к 1996 г. почти вдвое, в 2012 г. было восстановлено на уровне на 26% меньшем, чем до реформы.
Рис. 4-33. Индексы производства никеля и никелевого проката в РСФСР и РФ (1994=100)
В первые годы реформ на четверть сократилось производство золота (за 1991-1998 г.) и в 3,6 раз производство ювелирных изделий (в 1990 г. — 87,8 тонн, а в 1998 г. — 24,6 тонн). К 2001 г. добыча золота была восстановлена, а к 2011 г. превысила уровень 1991 г. в 1,4 раза. Отметим, что в 2011 г. в России было произведено 12 725 наград из недрагоценных металлов, плакированных драгоценными металлами, а в 2012 г. 1,7 млн ювелирных изделий с бриллиантами и 741 тыс. обручальных колец, т.е. по 3 «непростых украшений» на 5 зарегистрированных браков.
Кратко рассмотрим производство альтернативных металлам конструкционных материалов — пластмасс и стеклопластиков. Развитие промышленности этих современных материалов и изделий из них было одной из приоритетных задач в научно-технической и промышленной политике 70-80-х годов. Производство синтетических смол и пластмасс в РСФСР с 1970 по 1989 г. выросло в 2,7 раза. Затем, в результате реформы, произошел обвальный спад, который преодолевался начиная с 1999 г. В 2004 г. производство достигло уровня 1990 г., а затем произошел быстрый рост. В 2011 г. производство синтетических смол и пластмасс вышло на тренд роста 1970-80-х. Динамика спада и расширения этого производства представлена на Рис. 4-34.
Рис. 4-34. Производство сиснтетических смол и пластических масс в РСФСР и РФ, тыс. т
В производстве стеклопластиков спад оказался гораздо более глубоким — в 1997 г. уровень производства упал по сравнению с достигнутым в 80-е годы в 7 раз (Рис. 4-35). Оживление, наблюдаемое начиная с 2000 г., не стало значительным, производство стеклопластиков стабилизировалось на уровне в 4 раза меньшем, чем до реформ (после 2010 г. показатель не публикуется Росстатом).
Рис. 4-35. Производство стеклопластиков и изделий из них в РСФСР и РФ, тыс. т
В производстве синтетических волокон и нитей, спад был пятикратный и оживления не последовало. Динамика этого процесса показана ниже на Рис. 4-70.
Стеклопластики и синтетические волокна и нити — пример тех секторов, продукция которых интересует иностранных покупателей в меньшей степени, чем энергоемкая металлургическая продукция. Мал зарубежный спрос и на продукцию отечественного машиностроения.
4.3. Машиностроение
Во время перестройки один из главных тезисов в новой хозяйственной политике заключался в том, что в советской экономике были недостаточны темпы развития машиностроения. Из-за этого в хозяйстве имел место перерасход ручного труда, людям приходилось работать в относительно тяжелых условиях, а отдача была меньше, чем в странах с более развитым машиностроением. Все это было верно — за истекший до 80-х годов период советское машиностроение не успело насытить хозяйство достаточным количеством машин необходимого технического уровня и ассортимента. Вопрос в том, улучшила ли реформа обеспечение российского хозяйства машинами или ухудшила.
В ходе реформы происходила деградация гражданского машиностроения, производство в котором сократилось к 1999 г. по сравнению с 1991 г. в шесть раз (без учета производства легковых автомобилей).
В ходе развития отечественного машиностроения происходило, прежде всего, обеспечение хозяйства страны теми ключевыми видами машин и механизмов, которые брали на себя выполнение самых массовых трудоемких работ. Даже и на этих направлениях машиностроение не могло еще удовлетворить самые острые потребности хозяйства за очень короткий, по сравнению с промышленным Западом, срок советской индустриализации. Например, максимум, которого удалось достичь в РСФСР в насыщении сельского хозяйства тракторами, составил всего 11 машин на 1000 га пашни (1988) — при среднеевропейской норме 120 машин на 1000 га.
Начатая в 1990 г. реформа парализовала машиностроение России и за восемь лет простоя производственных мощностей привела к его глубокой деградации. Крупные машиностроительные предприятия были расчленены, так что число предприятий в начале реформ выросло в 10 раз и в 1997 г. достигло 58,4 тысяч. Затем произошло укрупнение — в 2004 г. до 50,3 тыс, и в 2005 г. до 22,9 тыс., а в 2010 г. до 6,15 тыс. С 1999 г. в машиностроении начался восстановительный рост производства примерно в том же темпе, что и до реформ. Однако уровень 1990 г. не был достигнут, теперь машиностроение стало подвержено влиянию турбулентностей внешнемировых кризисов. Падение и рост уровня производства в отрасли представлены на Рис. 4-36.
Рис. 4-36. Индекс производства в машиностроении и металлообработке РСФСР и РФ (1975 = 100)
Деиндустриализация в машиностроении России видна и по динамике численности работников в этой большой отрасли. В 1990 г. в отрасли «машиностроение и металлообработка» среднегодовая численность промышленно-производственного персонала составляла 9652 тыс. человек (из них рабочих 7496 тыс. человек). В 2011 г. численность работников сократилась до 2609 тыс. человек или в 3,7 раза — от машиностроения освободились 7,09 млн теперь уже бывших машиностроителей.
Рис. 4-37. Среднегодовая численность работников организаций в машиностроении (сумма работников подотраслей «производство машин и оборудования», «производство электрооборудования, электронного и оптического оборудования», «производство транспортных средств и оборудования») в РСФСР и РФ, млн человек
Крупных технологических изменений в производстве за это время не произошло, и производительность труда существенно вырасти не могла. Следовательно, и объем производства должен сократиться в три раза, что вполне соответствует той картине, которая складывается из рассмотрения натурных показателей по большому перечню машин и оборудования.
Поэтому некоторые данные Росстата за 2003-2004 годы, опубликованные в 2007 г., пока не находят объяснения. Из них следует, например, что за эти два года произошел рост индекса производства в подотрасли «производство машин и оборудования» в сопоставимых ценах на 44% с последующим прекращением роста в 2005 и 2006 годы. В приведенной далее в справочнике таблице «Производство основных машин и оборудования», содержащей сведения о выпуске 46 видов продукции, не отмечено за эти два года роста практически ни по какой позиции, кроме холодильников и печей СВЧ.
Представление динамики производства в машиностроении индексом производства, который рассчитывается в стоимостном выражении в сопоставимых ценах, создает неопределенность. Машиностроение — отрасль динамичная, за 20 лет реформы очень сильно изменился ассортимент продукции, аналоги для расчета сопоставимых цен обладают недостаточным подобием. Во сколько оценить «форд-фокус» на автомобильном рынке России 1980 года? Стоимостной индекс производства может сильно искажать реальность сравнительно с отраслями, стабильно производящими технологически однородную продукцию (например, сталь, серная кислота, ткань, зерно, молоко).
Чтобы оценить знак и примерную величину ошибки, полезно рассмотреть независимые от стоимости индикаторы в их натуральном выражении. Для машиностроения таким устройством-индикатором может служить подшипник. «Насыщенность» подшипниками всех машин мало меняется со временем и мало зависит от смены моделей. Поэтому объем потребления подшипников в отечественном производстве взаимосвязан с объемом производства в машиностроении.
Производство и внутренний российский рынок подшипников служат объектом постоянного мониторинга и маркетинговых исследований. Росстат публикует данные о производстве подшипников. В целом данные Росстата и обзоров рынка согласуются. Картина такова.
В 80-е годы в РСФСР производилось ежегодно около 800 млн подшипников, но потребности машиностроения удовлетворялись единой системой государственных подшипниковых заводов СССР (в конце 1980-х было 33 ГПЗ). К 1995 г. производство в РФ упало до 304 млн, а за 2000-2009 гг. наблюдался постепенный спад с 257 до 49 млн, а затем незначительный рост до 81-71 млн в 2011-2012 гг. — это почти в 10 раз меньше, чем до реформ (Рис. 4-38). Уменьшение доли отечественного производства на российском рынке компенсируется импортом. Однако доля подшипников отечественного производства остается высокой и стабильной (в 2000-2002 гг. она превышала 86%, в 2005 г., по некоторым данным, снизилась до 70-72%).
Рис. 4-38. Производство подшипников качения в РСФСР и РФ, млн шт.
Для нашей задачи, однако, самым главным показателем служит объем закупок подшипников на внутреннем рынке РФ и динамика этих закупок. В обзорах рынка разных лет сказано следующее: 1. «В 2002 и 2003 годах емкость внутреннего рынка России будет постепенно возрастать: если в 2001 году она составляла 196,1 млн штук подшипников, то в 2003 году по предварительному прогнозу она составит 200-201 млн штук подшипников, темп роста емкости рынка по сравнению с 1999-2001 гг. снизится». 2. «Кажущееся» потребление колеблется в пределах 185-215 млн штук, составив в 2005 г. около 200 млн» (позже было сделано уточнение: «Кажущееся» потребление колеблется в пределах 185-215 млн штук, составив в 2005 г. около 188 млн»), 3. «Около одной трети подшипников в России потребляется автомобилестроением и вторичным рынком для ремонта автомобилей. Объемы производства подшипников качения в России в последние годы имеют тенденцию к уменьшению».
Из этих данных следует, что за 2001-2005 гг. емкость внутреннего рынка подшипников не возросла. К тому же на этом рынке возник растущий спрос со стороны автомобилестроения и ремонта автомобилей, потребляющий около трети подшипников, В свете этих данных значительный рост объема производства в машиностроении (в натуральном, а не стоимостном, выражении) представляется сомнительным.
Рассмотрим динамику изменений в машиностроении в натуральном выражении на ряде примеров, выбирая для них именно ключевые (системообразующие) типы машин — те, от производства которых зависят целые отрасли хозяйства.
Первым таким типом машин можно считать те, которые создают энергетическую базу любого производства — обеспечивают его теплом, электричеством, механической силой. Одним из таких ключевых устройств, которыми машиностроение регулярно снабжало народное хозяйство и жилищно-коммунальную сферу, являются современные паровые котлы. Динамика их производства в РСФСР и РФ представлена на Рис. 4-39.
Рис. 4-39. Производство паровых котлов производительностью свыше 10 т пара/час в РСФСР и РФ, тыс. т пара/час
В течение 80-х годов ежегодно в среднем в России выпускалось паровых котлов (с производительностью свыше 10 тонн пара в час) суммарной мощности 45,6 тыс. тонн пара в час. К 1999 г. объем производства упал до 3,2 тыс. тонн — более чем в 14 раз. В 2000-2002 гг. он слегка вырос, но затем с 2003 г. стабилизировался на еще более низком уровне (в 2011 г. всего 2,4 тыс. т пара в час).
Второй важнейший тип энергетических машин — турбины. После семикратного провала в производстве турбин восстановлен уровень 1970-80-х. Динамика их выпуска показана на Рис. 4-40.
Рис. 4-40. Производство турбин в РСФСР и РФ, млн кВт
Соответственно сокращению производства турбин снизился и выпуск генераторов к турбинам. После 1970 г. их ежегодный выпуск, вплоть до реформы, обеспечивал суммарную мощность около 13 млн кВт. Он начал слегка снижаться в годы перестройки, а в 2000 г. составил суммарную мощность 1,4 млн кВт, то есть в 10 раз меньше, чем в 70-80-е годы. В 2005 г. он вырос — до 5 млн кВт, в 2009 г. — до 6,8 млн кВт. В целом за 10 дореформенных лет 1980-1989 годы было выпущено генераторов к турбинам общей мощностью 114 млн кВт, а за 18 лет реформ в 1992-2009 гг. мощностью 70,7 млн кВт — в 1,6 раз меньше. В 2010 г. было выпущено генераторов переменного тока (синхронные генераторы) общей мощностью 9,9 млн кВт, в 2011 г. — 11 млн кВт.
Резко, почти в 6 раз, сократился в годы реформы выпуск машин, которые статистика объединяет в категорию “электрические машины крупные”. Этот процесс представлен на Рис. 4-41.
Рис. 4-41. Производство электрических машин крупных в РСФСР и РФ, тыс. шт, (после 2009 г. данные Росстатом не публикуются)
В 6-7 раз уменьшилась по сравнению с 1970-80-ми годами суммарная мощность выпускаемых ежегодно после 1996 г. электродвигателей переменного тока (с высотой оси вращения 63-355 мм) — с 20-21 млн кВт до 2.7 млн кВт в 1998 г. В 2000 г. производство частично восстановилось — до 5.7 млн кВт, и колеблется на этом уровне, в 2005 г. — 5,3, а в 2009 г. — 3,6 млн кВт. После 2009 г. данный показатель Росстатом не публикуется. Теперь только известно, что электродвигателей переменного тока однофазных было выпущено в 2009 г. 227 тыс. шт., в 2010 г. — 190 тыс. шт., в 2011 г. — 134 тыс. шт., а многофазных (мощностью более 750 Вт, но не более 75 кВт) в 2009 г. — 174 тыс. шт., в 2010 г. — 239 тыс. шт., в 2011 г. — 284 тыс. шт.
Дизели и дизель-генераторы предназначены для автономного энергоснабжения в сельской местности и удаленных местах (геологоразведка, бурение и т.п.). Их выпуск отечественным машиностроением достиг максимума в середине 70-х годов, а затем, по мере все более полной электрификации хозяйства с питанием от стационарной сети стал снижаться, оставаясь, однако, на уровне производства 20-25 тыс. машин в год. В результате реформы он упал примерно в 10 раз по сравнению с 80-ми годами (см. Рис. 4-42).
Рис. 4-42. Производство дизелей и дизель-генераторов в РСФСР и РФ, 1 — тыс. шт. (левая шкала); 2 — тыс. МВт (правая шкала)
При этом надо подчеркнуть, что именно сейчас Россия втягивается в такое состояние, когда насущно необходимыми станут именно автономные источники энергоснабжения. Это связано не только с острой потребностью в возобновлении массированных работ по разведочному и эксплуатационному бурению (хотя бы на нефть и газ), а также с нарастанием объема ремонтных работ на объектах инфраструктуры. Эти потребности все более покрываются импортными машинами. С 2009 г. данные о количестве произведенных в РФ дизелей и дизель-генераторов не публикуются. По оперативным данным Росстата в 2010 г. было произведено генераторных установок с дизельными двигателями суммарной мощностью 0,28 млн кВт, в 2011-2012 г. — 0,3 млн кВт.
Важной системой больших машин являются машины, выполняющие наиболее трудоемкие работы в строительстве (дорожном, жилищном, капитальном и др.) — при выемке, перемещении и планировке грунта, подъеме тяжестей и т.д. Можно сказать в целом, что в этой подотрасли реформа нанесла отечественному машиностроению тяжелейший удар. Вместо той модернизации и обновления моделей, которые планировались начиная с середины 80-х годов, произошло свертывание и производства, и конструкторских разработок.
На Рис. 4-43 показана динамика производства одной из главных массовых машин — экскаваторов. Уже к 1975 г. их производство в России вышло на стабильный уровень, позволяющий поддерживать хозяйственную деятельность страны с ее небольшим ежегодным приростом (около 3,5%). Этот уровень составлял выпуск 25-27 тыс. экскаваторов в год. В результате реформы производство экскаваторов рухнуло обвально, опустившись до 2,6 тыс. в 1999 г. В начале 2010-х мало что изменилось: в 2011 г. выпущено 2,2 тыс. экскаваторов, включая фронтальные одноковшовые погрузчики, в 2012 г. 1,9 тыс. машин — это меньше, чем выпускалось 60 лет назад в РСФСР.
Рис. 4-43. Производство эскаваторов в РСФСР и РФ, тыс. шт.
Отечественное производство экскаваторов стабилизируется на уровне, абсолютно не соответствующем масштабам страны и ее потребностей, а чтобы заместить свое производство импортом потребуются очень большие валютные вложения. За 1996 и 1997 гг. в сумме импорт экскаваторов за вычетом экспорта составил 802 машины (около 2% от дореформенного уровня отечественного производства), а за 2005 и 2006 годы импорт экскаваторов за вычетом экспорта составил 18,1 тыс. машин (суммарной стоимостью 1,1 млрд долларов). В 2010 г. импортировано 13017 машин (на 985 млн долл., в среднем по 75,6 тыс. долл. за экскаватор). В 1991 г. у 14,5% используемых в строительстве экскаваторов истек срок службы, в 1995 г. таких было 21,5%, в 2000 г. — 42,5%, в 2005 г. — 46,8%, в 2010 г. — 37,3%, в 2011 г. — 34,7%.
Главной большой машиной на строительстве зданий и сооружений являются башенные краны. Динамика их производства в России представлена на Рис. 4-44. После того, как в середине 80-х годов было освоено производство кранов нового поколения и объем выпуска был вновь доведен до 2,5 тыс. кранов в год, началась реформа и произошел катастрофический спад производства, которое в 1996-1999 гг. было практически прекращено — в 2000 г. было выпущено 36 башенных кранов. Затем производство стало понемногу восстанавливаться и достигло в 2005 г. выпуска 286 штук. В 2009 г. выпущено 38 башенных кранов, в 2010 г. — 62 крана, в 2011 г. — 93 крана (более чем в 25 раз меньше, чем в 1990 г.).
Рис. 4-45. Производство башенных кранов грузоподъемностью 5 т и выше в РСФСР и РФ, шт.
Ненамного лучше обстоит дело и с производством кранов на автомобильном ходу — незаменимой массовой машины в строительстве и на транспорте. Начиная с середины 70-х годов в РСФСР поддерживался стабильный уровень их производства около 15 тыс. машин в год. В результате реформы это производство было практически свернуто, упав в 1998 г. до 1,1 тыс. Начиная с 1999 г. имел место прирост производства, был даже почти достигнут уровень 1965 года в 7,4 тыс. машин, но вновь «кризис» и в начале 2010-х достигнут уровень полувековой давности. Динамика процесса представлена на Рис. 4-45.
Рис. 4-45. Производство кранов на автомобильном ходу в РСФСР и РФ, шт.
Необходимыми для строительства машинами являются бульдозеры и грейдеры. Их производство понесло примерно такой же урон в результате реформы, как и производство кранов и экскаваторов. По уровню производства откатили на 60 лет назад. Динамика выпуска этих машин показана на Рис. 4-46 и Рис. 4-47.
Рис. 4-46. Производство бульдозеров в РСФСР и РФ, тыс. шт.
Рис. 4-47. Производство автогрейдеров в РСФСР и РФ, шт.
При этом надо сказать, что импорт всех этих машин лишь в малой степени компенсирует спад производства. В 1996-2000 гг. было продано на экспорт 1461 из произведенных в РФ бульдозеров, а закуплено по импорту 1472. То есть превышение импорта над экспортом за пять лет составило всего 11 машин. В 2005-2006 гг. было продано на экспорт 1335 бульдозеров, а закуплено по импорту 1665. В 2010 г. импортирован 1671 бульдозер за 335 млн долл. В 2011 г. у 48,6% эксплуатируемых в РФ бульдозеров и у 50,1% автогрейдеров истек срок службы.
Вообще производство машин для строительства дорог понесло в годы реформы исключительно тяжелый урон. Если в 1990 г. было выпущено 15,4 тыс. больших машин для дорожного строительства, то к 1996-1997 гг. их выпуск снизился до 1,2-1,3 тыс. Это производство перестало отражаться в публикуемой статистике.
Наконец, самой важной и самой массовой машиной, главным элементом всей технологической системы сельского хозяйства, базой для многих специализированных машин (экскаваторов, бульдозеров и др.) является трактор. Развитие, начиная с 30-х годов, мощного отечественного тракторостроения стало одним из важных условий выхода всего народного хозяйства СССР и РСФСР на уровень, соответствующий жизненным потребностям страны, — как в сфере производства, так и в обороноспособности.
Одним из важнейших результатов реформы 90-х годов, который будет иметь долговременный характер и окажет большое влияние на судьбы России и ее народов, является, несомненно, почти полная ликвидация отечественного тракторостроения (Рис. 4-48). В 2011 г. в РФ было выпущено 12,7 тыс. тракторов, а в начале реформ в 1990 г. — 213,6 тыс. машин. За эти годы реформирования отрасли производство тракторов снизилось в 16,8 раз. В начале 2010-х по этому показателю РФ находится на послевоенных уровнях тракторостроения в РСФСР: С конца 1990-х в РФ производится столько же тракторов как 65 лет назад в РСФСР.
Рис. 4-48. Производство тракторов в РСФСР и РФ, тыс. шт.
Свернуто производство даже тех машин, которые были любимым объектом пропаганды реформаторов, в пику “гигантомании плановой экономики”, — производство минитракторов (Табл. 4-6). Еще в 1991 г. было произведено 4,2 тыс. минитракторов, а в 1998 г. их было выпущено всего 134 шт. За 12 лет восстановительного роста в 2000-2011 гт. было выпущено 7365 минитрактора (это меньше, чем выпущено за один только 1993 г.). По оперативным данным Росстата в 2012 г. было выпущено 656 минитракторов.
Табл. 4-6. Производство минитракторов в России, шт.
Остановка отечественного производства тракторов в малой степени компенсируется импортом. Так, в 2000 г. превышение импорта над экспортом составило около 13 тыс., в 2004 г. 29 тыс., в 2006 г. 52,8 тыс. тракторов. В 2010 г. на экспорт отправлено 3,5 тыс. тракторов (на 30,4 млн долл.), а импортировано 44,8 тыс. (за 1184 млн долл.). В 2010 г. у 54,8% эксплуатируемых в строительстве тракторов истек срок службы.
Следует напомнить, что идеологи реформы в СССР и РСФСР загодя начали готовить общественное мнение к ликвидации отечественного тракторостроения. В СМИ и даже в научную литературу был запущен миф о том, что якобы колхозы и совхозы перенасыщены ненужными им тракторами, а их продолжают производить — вот он, дескать, абсурд плановой экономики. Реальность, однако, была такова: в 1988 г. на 1000 га пашни в РСФСР было 10,5 тракторов, в Польше 77, в Италии 144 и в Японии 476.
Показательно сравнение производства тракторов с динамикой выпуска и импортных закупок легковых автомобилей. Здесь многое говорит о приоритетах промышленной, экономической и социальной политики современной России и о сдвигах в массовом сознании (Рис. 4-49).
Рис. 4-49. Производство легковых автомобилей в РСФСР и РФ, тыс.
В 2006 г. в Россию было импортировано 1 млн 52 тыс. легковых автомобилей на сумму 12,7 млрд долларов (произведено 1,178 млн), а в 2010 г. — 710 тыс. на 11,5 млрд долл. График с динамикой производства автобусов см. в Приложении.
Сходное с тракторостроением положение возникло в результате реформы и в производстве зерноуборочных комбайнов. Оно было практически парализовано, оживление производства, которое пока не превратилось в устойчивую тенденцию, наметилось только в 2000-2002 гг. В 2012 г. выпущено 5,8 тыс. комбайнов. Динамика их выпуска в России приведена на Рис. 4-50.
Рис. 4-50. Выпуск зерноуборочных комбайнов, тыс. шт.
Производства других видов комбайнов также реформировано на свертывание промышленного выпуска сложных сельхозмашин. В 1990 г. в РСФСР произведено 10,1 тыс. кормоуборочных и 6,4 тыс. картофелеуборочных комбайнов, а в 2009 г. на всю Россию выпущено 839 кормоуборочных и 81 картофелеуборочный. За 10 лет восстановительных реформ в 2000-2009 гг. производство картофелеуборочных комбайнов выросло в 81 раз. В 2000-2001 гг. в РФ выпускалось по 1 комбайну в год (это уже скорее не промышленное, а ремесленное машиностроение). В 2011 и 2012 гт. выпущено 356 и 888 силосоуборочных (кормоуборочных) комбайнов, данные о производстве картофелеуборочных комбайнов после 2009 г. не публикуются. Графики с динамикой производства картофелеуборочных и кормоуборочных комбайнов см. в Приложении.
Важнейшей машиной для всего народного хозяйства страны (как и для обороноспособности) является грузовой автомобиль. Особое значение он имеет в условиях России для сельского хозяйства. С конца 60-х годов производство грузовиков в РСФСР быстро росло и в середине 80-х годов вышло на уровень 700 тыс. машин в год. В ходе реформы произошло резкое падение производства — в 5 раз. В 1999-2007 гг. наблюдалось незначительное оживление производства. Динамика производства представлена на Рис. 4-51.
Рис. 4-51. Производство грузовиков в РСФСР и РФ, тыс. шт.
Примерно так же обстоит дело и с производством грузовых автомобилей с дизельными двигателями — их выпуск с уровня 151 тыс. в 1990 г. сократился к 1998 г. в 7 раз. В 2000 г. он составил 47,8 тыс. шт., в 2005 г. — 67,8 тыс., в 2009 г. — 44,8 тыс. шт. По оперативным данным Росстата в 2010 г. было произведено 36,9 тыс. шт. грузовых автотранспортных средств с поршневым двигателем внутреннего сгорания с воспламенением от сжатия (дизелем или полудизелем), в 2011 г. — 65,7 тыс. шт. в 2012 г. — 111,6 тыс. шт.
Из экспортера грузовиков Россия реформирована в их импортера. Импорт грузовых автомобилей в значительной степени стал компенсировать пятикратный спад производства. Парк грузовых автомобилей вырос в РФ за годы реформ в 9 раз — с 331 тыс. в 1990 г. до 2,98 млн в 2010 г. В 2006 г. импортировано 63,4 тыс. машин за 1,5 млрд долларов, а на экспорт ушло 51,8 тыс. машин за 0,6 млрд долл. В 2010 и 2011 гг. импортировано 59 и 109 тыс. грузовиков (в 2010 г. за 1,843 млрд долл.), а экспортировано 10,1 и 11,2 тыс. (на 162 млн долл. в 2010 г.).
В целом состояние производства всей сельскохозяйственной техники примерно такое же, как тракторов и комбайнов. За 1990-2010 гг. производство тракторных плугов сократилось в 57 раз, культиваторов — в 26 раз, сеялок в 28 раз, косилок — в 7,5 раз, доильных установок — в 12,8 раз. Графики динамики производства сельхозтехники приведены в Приложении.
Надо подчеркнуть, что на фоне сокращения отечественного производства в РФ идет захват российского рынка зарубежными производителями сельхозтехники. Он сопровождается сильным идеологическим давлением, формированием отрицательного отношения к отечественным машинам, преувеличением их качественных недостатков при замалчивании важных для российской действительности достоинств.
Так, много говорится, например, что российские комбайны допускают повышенные, по сравнению с американскими аналогами, потери зерна при уборке. Но технические преимущества американских машин оплачены столь непропорционально большим завышением цены (более чем в 4 раза дороже отечественных аналогов), что массовые закупки этих машин становятся нереальными. Российское село может быть обеспечено только отечественными машинами. Их можно и нужно улучшать, но лишь на основе развития собственного машиностроения.
Приведем данные еще о некоторых подотраслях машиностроения.
Известно, какое значение для смягчения нынешнего положения России, а также для накопления средств для выхода из кризиса и будущего развития имеет добыча минерального сырья. Однако в этих отраслях приближается критический период истощения тех месторождений, которые были разведаны и обустроены в советское время. Остро необходимо расширение геологоразведки, однако с начала реформы происходило быстрое свертывание разведочного бурения на минеральные ресурсы.
Вести такую разведку мог только мощный государственный научно-производственный комплекс. Приватизация промышленных предприятий и демонтаж отраслевой научно-технической системы парализовали геологоразведку.
На Рис. 4-14 представлена динамика глубокого разведочного бурения на нефть и газ, а на Рис. 4-52 — на другие минеральные ископаемые. Хотя масштабы последнего на порядок меньше, чем разведочное бурение на нефть и газ, значение его столь же велико. Здесь объем бурения сначала сократился в 30 раз, а затем восстановился к 2010 г. на девятикратном снижении.
Рис. 4-52. Глубокое разведочное бурение на химическое сырье, минеральные и термальные воды в РСФСР и РФ, тыс. м
Многократно большие объемы бурения требуются при освоении разведанных месторождений.
До 1991 г. проведение этих работ было обеспечено тем, что Россия располагала высокоразвитым производством турбобуров . Это производство было в полном смысле слова ликвидировано в первые же два года реформы, и к 1999 г. оно сократилось по сравнению со стабильным уровнем 80-х годов в 130 раз, а еще через десять лет к 2009 г. в 560 раз. Динамика этого процесса показана на Рис. 4-53.
Рис. 4-53. Производство бурового оборудования в РСФСР и РФ: 1 — турбобуры, тыс. секций (после 2009 г. данные Росстатом не публикуются); 2 — установки буровые для эксплуатационного и глубокого разведочного бурения, тыс. комплектов
Скажем кратко о транспортном машиностроении.
Одним из узких мест на транспорте всегда была нехватка товарных вагонов. После расчленения единого планового хозяйства СССР эффективность использования подвижного состава на железных дорогах значительно снизилась. Если бы в целом не упал так резко объем производства, сегодня экономика испытывала бы исключительно резкий “голод”, нехватку вагонов. Если в конце 70-х годов в РСФСР за год производилось около 33 тыс. вагонов в год, то к 1998 г. их снизился до уровня около 4 тыс. в год. Соответственно, к 1996 г. в 2,7 раза сократился рабочий парк грузовых вагонов (Рис. 4-54).
Рис. 4-54. Рабочий парк грузовых (1) и грузовых груженых (2) железнодорожных вагонов в России (в среднем в сутки), тыс. штук
С 2001 г. уровень производства вагонов стал быстро подниматься и существенно превысил дореформенный уровень (в 2012 г. — в 2,8 раза). Динамика производства представлена на Рис. 4-55. Несмотря на успехи последних лет, в целом за годы реформ грузовой железнодорожный транспорт недополучил на 2012 г. еще около 24 тыс, новых вагонов, в сравнении с дореформенными поставками. Пока парк вагонов стабилизирован на уровне в 1,5-2 раза ниже, чем в 1990 г. В 2010 г. импортировано 32 тыс. грузовых вагонов за 1,621 млрд долл., а экспортировано 2,2 тыс. на 80,2 млн долл.
Рис. 4-55. Производство грузовых магистральных вагонов в РСФСР и РФ, тыс. штук
Производство пассажирских вагонов в ходе реформы сначала испытало резкий спад (в 2,4 раза). Но в 1999-2008 гг. наблюдается заметный рост, и производство превысило уровень 1990 г. более чем в 1,7 раза (см. Рис. 4-56). Затем производство пассажирских вагонов вернулось на уровень 1990 г. Но снабжение транспорта вагонами пока не восстановлено: в целом за годы реформ российский пассажирский железнодорожный транспорт недополучил 4,3 тыс. новых пассажирских вагонов, по сравнению с дореформенным уровнем. Экспорт и импорт таких вагонов в 2010 г. был незначителен — 65 и 34 вагона, соответственно. Будем ездить на отечественном.
Рис. 4-56. Производство пассажирских вагонов в РСФСР и РФ, тыс. штук
Отдельно стоит сказать о вагонах метрополитена. За годы реформы их производство упало более чем в 10 раз, скатилось к послевоенным уровням. Поскольку поступления этих машин по импорту нет, их недостаток ведет к перегрузке и быстрому износу имеющегося в метрополитенах РФ вагонного парка. В больших городах метрополитен является главным средством общественного транспорта и осуществляет массовые перевозки пассажиров, поэтому старение его материально-технической базы создает острые социально-экономические проблемы. Оживление производства началось в 2001 г. и к 2011 г. оно зацепилось за уровень 40-летней давности, (см. Рис. 4-57). По оперативным данным Росстата в 2012 г. было произведено 496 вагонов метрополитена самоходных (моторных) с питанием от внешнего источника и 171 несамоходный вагон.
Рис. 4-57. Производство вагонов метрополитена в РСФСР и РФ, тыс. штук
В среднесрочной перспективе значительные трудности на железнодорожном транспорте могут возникнуть и из-за резкого сокращения производства тепловозов и электровозов.
В 70-80-е годы ежегодный выпуск эти машин поддерживался на стабильном уровне около 70 секций тепловозов и 300 электровозов. В разгар реформ в 1996 г. выпуск тепловозов упал до 5 секций тепловозов (1996 г.), и 5 электровозов (1997 г.). С 2004 г. начато восстановление производство железнодорожных локомотивов — в 2009 г. произведено 35 секций тепловозов и 232 электровоза, в 2011 г. — 39 и 266 (Рис. 4-58). Можно говорить об устойчивой тенденции к росту, но за 22 года реформ транспорт уже недополучил, как минимум, 370 секций тепловозов и 450 электровозов отечественного производства.
Рис. 4-58. Производство локомотивов в РСФСР и РФ, магистральных тепловозов (тыс. секций) и электровозов (шт.)
Важнейшей (“системообразующей”) для всего народного хозяйства отраслью машиностроения является станкостроение. Основу его составляет производство металлорежущих станков. Здесь в годы реформы произошел обвальный спад производства — более чем в 30 раз с 1990 г. Динамика этого процесса представлена на Рис. 4-59.
Рис. 4-59. Производство металлорежущих станков в РСФСР и РФ, тыс. шт.
Нередко приходится слышать, что в СССР требовались крупные технологические сдвиги в металлообработке, переход от резания к более прогрессивным способам изготовления металлических изделий. А значит, не было нужды наращивать парк металлорежущих станков. Действительно, назревала технологическая модернизация металлообрабатывающего производства, но деградация станкостроения никак к модернизации привести не может. Столь крупные технологические сдвиги — длительный и сложный социальный процесс, связанный как с постепенной сменой типов оборудования, так и переучиванием работников.
После 2000 г. стал быстро расти импорт металлорежущих станков. В 2000 г. он составил (за вычетом экспорта) 15,6 тыс. штук, в 2004 г. 190 тыс., а в 2006 г. 315 тыс. штук. Это означает, что на рынке РФ станки отечественного производства практически полностью вытеснены импортными. В 2010 импортировано 562 тыс. металлорежущих станков за 653 млн долл., а экспортировано 1,5 тыс. станков на 10,3 млн долл.
Особо надо сказать о производстве станков высокой и особо высокой точности, а также станков с числовым программным управлением (ЧПУ). Это — технологически наиболее передовая область станкостроения. В 80-е годы она быстро развивалась, так что к концу десятилетия в РСФСР 23% выпускаемых металлорежущих станков были снабжены ЧПУ, а 11% относились к категории станков высокой и особо высокой точности. Это производство понесло самый большой ущерб, как видно из Рис. 4-60.
Рис. 4-60. Производство металлорежущих станков с ЧПУ в РСФСР и РФ, тыс. шт.
Если в 1990 г. в РСФСР было выпущено 16,7 тыс. станков с ЧПУ, то в 1996-1999 гг. их выпуск составлял по 100 штук в год — в 167 раз меньше. В 2000 г. производство таких станков выросло в два раза (увеличилось на сотню штук) и составило 200 станков. В 2001 г. было выпущено 257 станков с ЧПУ, а потом снова произошел спад, в 2010 г. — 129 токарных станков с ЧПУ и 25 обрабатывающих центров, агрегатных и многопозиционных (многооперационных) станков для обработки металлов, в 2011 г. — 195 и 14 станков.
Следует подчеркнуть, что речь идет не просто об уменьшении числа выпускаемых станков с ЧПУ, но и о том, что более наукоемкое производство оказалось подорванным в наибольшей степени. При сокращении общего выпуска металлорежущих станков произошла не модернизация ассортимента, не снятие с производства устаревших типов, а, наоборот, технологический регресс — резко уменьшилась доля прогрессивной продукции в общем объеме производства. Аналогично, доля станков высокой и особо высокой точности в общем объеме производства металлорежущих станков упала с 22,8% (1989 г.) до 1,3% в 1999 году.
В результате реформы была разрушена важная наукоемкая отрасль машиностроения, предназначенная для разработки и производства автоматических и полуавтоматических линий для металлообработки и машиностроения. К 1985 г. отечественная промышленность вышла на уровень производства 754 комплекта линий, максимума их выпуск достиг в 1987 г. (802 комплекта), а с 1991 г. началось обвальное снижение выпуска, в 278 раз к 2009 г. Динамика производства представлена на Рис. 4-61.
Рис. 4-61. Производство автоматических и полуавтоматических линий для металлообработки и машиностроения в РСФСР и РФ, комплектов (после 2009 г. показатель Росстатом не публикуется)
Важным направлением модернизации металлообработки в 70-80-е годы была замена резания другими способами обработки — ковкой и прессованием. С этой целью быстро развивалось производство в РСФСР кузнечно-прессовых машин. С середины 80-х годов выпуск этих машин стал снижаться, а в годы реформы это направление было практически свернуто, и производство машин резко упало — почти в 40 раз. Заметного оживления его не наблюдается до настоящего времени. Динамика этого процесса показана на Рис. 4-62.
Рис. 4-62. Производство кузнечно-прессовых машин в РСФСР и РФ, тыс. шт.
Надо подчеркнуть, что за время реформы был практически прекращен выпуск кузнечно-прессовых машин самого высокого технологического уровня — с числовым программным управлением. В 1990 г. было произведено 370 таких машин, а в 1997 г. — 3 шт., в 1998 — 4 шт., а в 1999 г. и 2001 г. — по 1 станку. В 2005 г. производство несколько выросло — до 38 шт., в 2009 г. — 23 станка. В 2010 г. было произведено 53 кузнечно-прессовых станка с ЧПУ (машины гибочные, кромкогибочные, правильные, ножницы механические, машины пробивные и вырубные для обработки металлов), а в 2011 г. — 34.
Рассмотрим пару примеров из области машиностроения для легкой промышленности. Самое массовое производство в ней — текстильное. В нем две главные операции — прядение и ткачество.
В 70-е годы в РСФСР производилось около 3,5 тыс. прядильных машин в год. Машин улучшенного типа выпускалось в 80-е годы около 2,2 тыс. в год. С середины 80-х годов ожидалась очередная модернизация этих машин. Однако начавшаяся реформа привела просто к свертыванию производства — выпуск прядильных машин упал к 1998 г. до 3 штук в год. В 2006 г. их выпуск составил 13 штук, в 2011 г. — 27 станков.
Спад производства в десятки раз означает, по сути дела, его ликвидацию.
Заметных изменений не происходит и в самые последние годы (Рис. 4-63). Машиностроительное производство, практически остановленное 15 лет назад, потребует для своего возрождения огромных средств. Но отказ от отечественного производства столь массовых машин и переход на их импорт обойдется еще дороже.
Рис. 4-63. Производство прядильных машин в РСФСР и РФ, тыс. шт.
Судьба производства ткацких станков аналогична. Наивысшего уровня их выпуск достиг в середине 70-х годов, в ходе модернизации текстильной промышленности. В 80-е годы сохранялся почти стабильный уровень производства — 20-22 тыс. штук в год. Выпуск ткацких (Рис. 4-64) станков за годы реформы быстро упал в 200 раз, и восстановления этого производства не наблюдается. В 2011 г. выпущено 9 ткацких станков, в 2012 г. — 54 станка.
Рис. 4-64. Производство прядильных машин в РСФСР и РФ, тыс. шт.
Резко сократилось в ходе реформы производство наукоемких изделий и приборов. Поскольку состояние этих производств во многом предопределяет безопасность страны, ссылки на то, что отечественные изделия не выдерживают конкуренции импортных образцов, несостоятельны — поддерживать производственный потенциал таких отраслей приходится независимо от рентабельности. Так, по сравнению с 1990 г. в 2009 г. производство радиоприемных устройств сократилось в 55 раз.
Отечественная промышленность обеспечивала массовый спрос на телевизоры вполне приемлемого качества при низкой цене и отправляла значительную часть продукции на экспорт. В 90-е годы их производства сократилось в 4,6 раза. Динамика производства телевизоров дана на Рис. 4-65. Быстрый рост производства наблюдается начиная с 2001 г., а с 2010 г. — стремительный.
Рис. 4-65. Производство телевизоров в РСФСР и РФ, тыс. шт.
В ходе реформы быстро росло превышение импорта над экспортом телевизоров — в 1993 году оно равнялось 663 тыс. телевизионных приемников, в 1997 г. 397 тыс., в 2000 г. 609 тыс., в 2002 г. уже 2368 тыс., в 2005 г. 6278 тыс., в 2009 г. 6730 тыс., в 2011 г. 8475 тыс.
4.4. Химическая и нефтехимическая промышленность
Реформа в разной степени повлияла на различные подотрасли химической и нефтехимической промышленности. В целом отрасль испытывает кризис. Произошло дробление крупных, связанных единой технологической цепочкой химических комбинатов. С 1980 по 1990 г. число химических предприятий в РФ увеличилось с 579 до 591 — за счет строительства новых заводов. В 2000 г. в РФ действовало 8181 предприятие, а в 2006 г. 7704. В РСФСР химическая промышленность имела высокий уровень фондовооруженности, фондоотдачи и рентабельности. Еще в 1992 г. уровень рентабельности продукции в этой отрасли составлял 59,6%, а к 1997 г. он упал до 4,3%, а в 2003 г. составил 10,2%, в 2006 г. 16,5%. В 2010-2011 гг. рентабельность химического производства составляла 19,2-24,8%, а производства резиновых и пластмассовых изделий — 6,7-7,2%.
Однако для энергоемкой химической продукции был открыт зарубежный рынок (экспорт ее может рассматриваться как скрытый экспорт энергоносителей). Такими продуктами являются металлы (особенно алюминий), а в химии — удобрения. Возможности экспорта позволили избежать катастрофического спада и в производстве самых массовых продуктов тяжелой химии — серной кислоты и кальцинированной соды. Сокращение их выпуска составило 2-2,5 раза. Начиная с 1999 г. наблюдается рост производства — пока по кислоте достигнут уровень начала 1980-х, а по соде — начала 1970-х. Динамика приведена на Рис. 4-66 и Рис. 4-67.
Рис. 4-66. Производство серной кислоты в моногидрате в РСФСР и РФ, млн т
Рис. 4-67. Производство кальцинированной соды в РСФСР и РФ, тыс. т
Рассмотрим положение дел, которое сложилось в ходе реформы в производстве и использовании минеральных удобрений. Динамика производства представлена на Рис. 4-68.
Рис. 4-68. Производство минеральных удобрений (в пересчете на 100% питательных веществ) в РСФСР и РФ, млн т
В ходе реформы к 1994 г. производство удобрений снизилось по сравнению с 1988 г. в 2,5 раза — до уровня 1973 г. После 1999 года происходит заметный рост производства, примерно в дореформенном темпе. В начале 2010-х в производстве удобрений восстановлены лучшие уровни конца 1980-х. Сколько же удобрений из произведенного количества остается для внутреннего потребления в РФ?
В 1996 г. на экспорт вне стран СНГ было отправлено минеральных удобрений брутто-весом 11,8 млн т. Среднее содержание питательных веществ в минеральных удобрениях в 1996 г. составляло 42%. Таким образом, в страны вне СНГ было продано 5 млн т удобрений (в пересчете на 100% питательных веществ) или 51% от производства. В страны СНГ было продано всего 280 тыс. т. удобрений.
За 2003 г. в страны вне СНГ было экспортировано 21,8 млн т удобрений со средним содержанием питательных веществ 47%. Это эквивалентно 72,9% годового производства. Если для оценки принять, что и далее экспортировались удобрения примерно такого же состава (~50% питательных веществ), то в 2005 г. на экспорт ушло 81,2% произведенных удобрений, в 2010 г. — 78,5%, в 2011 г. — 72,3%., причем в эти же годы 96,5%, 90,5% и 93,2% экспорта направлялось в страны дальнего зарубежья. Удельный вес экспорта минеральных удобрений (в пересчете на 100% питательных веществ) в их товарных ресурсах составлял в 2010 г. 70,8%. Таким образом, большая часть восстановленного в реформы производства минеральных удобрений работает на внешний рынок — хотя, даже работая на полную мощность в конце 80-х годов, производство минеральных удобрений еще далеко не полностью удовлетворяло потребности отечественного сельского хозяйства. В реформы потребности отечественного сельского хозяйства в удобрениях заменили на их платежеспособный спрос (Рис. 4-69), а он стал лучше удовлетворяться у зарубежных сельхозпроизводителей за счет российских энергопоставок, овеществленных в форму удобрений.
Рис. 4-69. Поставка (продажа) минеральных удобрений сельскому хозяйству (организациям) в РСФСР и РФ (в пересчете на 100% питательных веществ), млн т
Если в 1985 г. и 1990 г. в сельхозугодия вносили около 62% произведенных в стране минеральных удобрений, то уже в 1995 г. — 15,6%, в 2000 г. — 11,5%, в 2005 г. — 8,4%, в 2010 г. и 2011 г. — по 10,6%. (сравн. Рис. 4-68 и Рис. 4-69). Спрос родил предложение и придушил немонетизированную потребность.
О производство синтетических смол и пластмасс, стеклопластиков см. выше (Рис. 4-34, Рис. 4-35). В производстве синтетических волокон и нитей, динамика которого показана на Рис. 4-70, спад был пятикратный и оживления не последовало.
Рис. 4-70. Производство синтетических волокон в РСФСР и РФ, тыс. т
Это — пример тех секторов, продукция которых интересует иностранных покупателей в меньшей степени, чем энергоемкая и экологически неблагоприятная продукция типа минеральных удобрений.
По данным Минпромторга РФ в 2011 г. в группе искусственных волокон и нитей производился только ацетатный жгут для сигарет, объем выпуска которого имеет постоянную тенденцию роста. Вискозные, ацетатные и акриловые волокна и нити для текстильной промышленности не производились.
Графики с динамикой производства других видов химической промышленности представлены в Приложении.
4.5. Производство потребительских товаров
Хотя идеологическим обоснованием рыночной реформы в большой мере служила концепция структурной перестройки экономики со сменой приоритетов в сторону повышения доли отраслей, производящих потребительские товары, на деле именно они понесли во время реформы самый тяжелый урон. Они в меньшей степени, нежели энергоемкое и экологически более грязное производство тяжелой промышленности, могли рассчитывать на получение своей ниши на мировом рынке.
Конкурировать с массовым производством дешевого ширпотреба в Китае и странах Юго-Восточной Азии для российской легкой промышленности было нереально. Либерализация внешней торговли неизбежно вела к свертыванию отечественного производства.
Наиболее массовым производством в легкой промышленности является текстильное . Производство тканей было довольно хорошо развито уже в дореволюционной России, и целые области (например, Ивановская) специализировались в текстильной промышленности.
После 1970 г. в РСФСР наблюдался небольшой устойчивый прирост выпуска тканей при уже весьма высоком уровне производства. Реформа вызвала тяжелый кризис всей отрасли, производство к 1996 г. упало в 6 раз. Оживление началось после 1998 г., в 2000-х производство стабилизировалось на уровне конца 1930-х, а отмеченный скачок в 2010-2012 гг. вывел производство тканей в РФ на уровень начала 1950-х. Динамика процесса приведена на Рис. 4-71.
Рис. 4-71. Производство тканей всех видов в РСФСР и РФ, млн. м2
Самым крупномасштабным в текстильной промышленности является производство хлопчатобумажных тканей. В конце 80-х годов оно вышло в РСФСР на уровень выпуска 5,8 млрд м2 ткани в год. Реформа вызвала резкое падение производства — к 1996 г. почти в 6 раз (см. Рис. 4-72). Его заметный рост произошел в 1999-2003 гг. — однако не был превышен предвоенный уровень производства. С 2007 г. — опять спад почти до послевоенного состояния отрасли. Это совершенно не соответствует ни масштабам потребности страны, ни масштабам созданной в России производственной базы.
Рис. 4-72. Производство хлопчатобумажных тканей в РСФСР и РФ, млн. м2
Можно было ожидать, что ввиду трудностей с получением хлопка после развала СССР будет оказана поддержка производству льняных тканей, работающему на сырье, получаемом в нечерноземных областях Центральной России. Этого, однако, не произошло, и выпуск льняных тканей упал сразу в ходе реформы более чем в 6 раз. До 2004 г. здесь также наблюдается прирост производства, но в начале 2010-х обновлен рекордный минимум падения производства (Рис. 4-73).
Рис. 4-73. Производство льняных тканей в РСФСР и РФ, млн. м2
Примерно такой же эффект оказала реформа и на другие подотрасли текстильной промышленности, резко упало производство и шерстяных , и шелковых тканей. Оживление производства наметилось лишь в 2010 г. в производстве шелковых тканей. Здесь в начале 2010-х достигнут уровень начала 1950-х (см. Рис. 4-74).
Рис. 4-74. Производство тканей в РСФСР и РФ, млн м: 1 — шерстяные ткани; 2 — шелковые ткани
Катастрофический спад произошел в 90-е годы и в производстве ковров и ковровых изделий. По сравнению с концом 80-х годов их производство к 1997 г. упало в 17 с лишним раз. Взамен отечественного производства в РФ ежегодно импортировалось ковровых изделий на 20-30 млн долларов. После краткого оживления в 1998-2000 гг. производство вновь сократилось, но стало быстро расти в 2004-2006 гг., достигнув уровня конца 1970-х. В 2012 г. производство снизилось до уровня начала 1970-х. В 2010 г. доля импортных импорта в товарных ресурсах ковров и ковровых изделий составляла 68,3%. Динамика производства ковров и ковровых изделий представлена на Рис. 4-75.
Рис. 4-75. Производство ковров и ковровых изделий в РСФСР и РФ, млн м2
Столь же резко свернуто отечественное производство кожаных товаров (динамика его приведена на Рис. 4-76). Кожа в основном стала экспортироваться в виде кожевенного сырья, а взамен стало импортироваться значительное количество одежды из кожи. С 1999 г. немного стало восстанавливаться производство хромовых кожтоваров. Фактически речь идет о ликвидации или резком сокращении целых отраслей легкой промышленности, которые в 80-е годы существенно удовлетворяли основные потребности населения.
Рис. 4-76. Производство кожтоваров в РСФСР и РФ, млн дм2:
1 — хромовые кожтовары; 2 — юфтевые кожтовары
Мы не можем привести здесь динамику производства даже главных потребительских товаров — номенклатура их слишком велика. В общем, судьба всех этих производств схожа — исключением является производство дорогих товаров, предназначенных для удовлетворения платежеспособного спроса “благополучного” населения.
Однако и это производство по масштабам невелико ввиду того, что в этой среде покупателей более престижным является приобретение импортных товаров. Приведем примеры производства товаров массового спроса.
Отечественная обувная промышленность парализована, и никаких признаков ее оживления нет. С 1970 по 1990 гг. в РСФСР поддерживался стабильный уровень производства 350-380 млн пар в год. В 1990 г. выпуск составил 385 млн пар, к 1997 г. он упал до 33 млн и до 2009 г. держался на уровне ок. 50 млн пар. В 2010-2012 гг. производство выросло вдвое до 103-107 млн пар — уровень конца 1940-х. Динамика производства представлена на Рис. 4-77.
Рис. 4-77. Производство обуви в РСФСР и РФ, млн пар
К другой важной части спектра потребностей относится спортивная обувь . И здесь положение не лучше — за годы реформы отечественное производство спортивной обуви сократилось в 20 раз. Совершенно исключительной по своим социальным последствиям является практическая ликвидация отечественного производства детской обуви. Этот товар массового спроса производился в конце 80-х годов в масштабе более 170 млн пар в год. К 1998 г. произошел спад до уровня 5,8 млн пар — в 30 с лишним раз. В 2011 г. выпуск детской обуви подрос до 15,9 млн, что несущественно по сравнению со всей послевоенной историей ежегодного производства. Импорт стал компенсировать этот спад только в последние годы — в 1997 г. всего было импортировано 20 млн пар кожаной обуви, в 1999 году — 4 млн, в 2005 г. — 15,4 млн пар, в 2010 г. — 103 млн пар. Из них детская обувь составляла незначительную часть. Динамика производства детской обуви дана на Рис. 4-78.
Рис. 4-78. Производство детской и спортивной обуви в РСФСР и РФ, млн пар: 1 — обувь до 24 размера включительно (левая шкала); 2 — обувь спортивная (правая шкала)
Однако кроме того надо отметить и тот факт, что в России были существенно иные традиции изготовления детской обуви, чем на Западе (например, в отличие от западных производителей, отдавалось предпочтение кожаной подошве).
Особый вид товара, специфический для России — валяная и резиновая обувь. Ими пользовалась значительная часть населения в зимние холода и распутицу, особенно в сельской местности. В РСФСР было налажено массовое производство этой обуви. Оно было свернуто во время реформы, и потребность покрывается импортом или изготовлением валенок невысокого качества в кустарных условиях (Рис. 4-79).
Рис. 4-79. Производство валяной и резиновой обуви в РСФСР и РФ, млн пар: 1 — валяная и фетровая обувь; 2 — резиновая обувь
Производство многих важнейших товаров для детей почти полностью прекращено в результате реформы. Пример — производство детских платьев, сорочек и костюмов , где произошел спад выпуска продукции в 30-100 раз, и это при наличии хорошо налаженного производства и неудовлетворенного общественного спроса. Динамика производства приведена на Рис. 4-80 (после 2009 г. данные приводятся по этим товарам для детей и взрослых суммарно).
Рис. 4-80. Производство детских платьев, сорочек и костюмов в РСФСР и РФ, млн шт.: 1 — платья; 2 — сорочки верхние; 3 — костюмы
Меньшим был спад производства детских трикотажных изделий , в 22,7 раза к 1998 г., после которого произошел небольшой подъем до уровня середины 1950-х (Рис. 4-81).
Рис. 4-81. Производство детских трикотажных изделий в РСФСР и РФ, млн шт.
Обращает на себя внимание крутизна спада в 1991-1992 гг. и тот факт, что и в самые последние годы существенного роста выпуска этой продукции не происходит.
Примерно так же повлияла реформа на производство детских пальто — как меховых, так и из текстильных материалов (Рис. 4-82). По сравнению с концом 80-х годов выпуск пальто и полупальто сократился в 140 раз и продолжает снижаться даже после 1998 г. Производство шубок и пальто из натурального меха сократилось в 7-8 раз.
Можно утверждать, что в настоящее время основная масса детей в РФ, как особый контингент потребителей, «вытеснена с рынка» отечественного производителя.
Рис. 4-82. Производство детских пальто в РСФСР и РФ, тыс. шт.: 1 — пальто, полупальто (левая шкала); 2 — пальто из натурального меха (правая шкала)
В целом, в объеме продаж товаров легкой промышленности на российском рынке середине 2000-х около 20% приходилось на долю отечественных производителей, около 25% — на официальный импорт, более 55% составляли товары теневого производства или незаконно ввезенные на территорию России. Для примера, в 2010 г. доля импорта в товарных ресурсах составляла для тканей готовых — 38,8%, для чулочно-носочных изделий — 81,9%, для кожаной обуви — 89,6 (в 2011 г. — 90,5%).
Отечественная легкая промышленность уступила место на весьма емком российском рынке зарубежным производителям брюк, трикотажных и чулочно-носочных изделий . Производство брюк упало в 2-5 раз, трикотажа — в 7-10 раз, чулочно-носочных изделий — в 3-6 раз. Заметного оживления этих важных секторов легкой промышленности пока не наблюдается (см. Рис. 4-83, Рис. 4-84, Рис. 4-85).
Рис. 4-83. Производство брюк в РСФСР и РФ, млн шт.
Рис. 4-84. Производство трикотажных изделий в РСФСР и РФ, млн
Рис. 4-85. Производство чулочно-носочных изделий в РСФСР и РФ, млн пар
Приведем данные о производстве других потребительских товаров и влиянии на него рыночной реформы. Вот производство стиральных машин (Рис. 4-86).
Рис. 4-86. Производство стиральных машин в РСФСР и РФ, тыс. шт.
В 70-е годы наблюдался спад их производства вследствие перехода к изготовлению машин нового поколения — автоматических. Затем к концу 80-х годов производство вышло на уровень 5,5 млн штук в год. В ходе реформы к 1996 г. произошло сокращение более чем в 7 раз. Вместо повышения качества под влиянием рыночной конкуренции произошла ликвидация отечественного производства. Существенного роста производства не происходит и в последнее время, в начале 2010-х достигнут уровень производства середины 1980-х, а потребности в значительной степени восполняются поставками стиральных машин зарубежными производителями. Доля импорта стиральных машин в товарных ресурсах в 2005 г. составляла 70,1%, но к 2010 г. была снижена до 49,9 % (в 2011 г. — 44,6%) — идет освоение и наладка «отверточной сборки».
Сходная картина с падением отечественного производства наблюдалась и по другим видам бытовой техники. К 1998 г. производство холодильников упало в 3,6 раза, швейных машин — в 190 раз, пылесосов — в 10 раз, утюгов — в 12 раз, фотоаппаратов — в 30 раз, часов — в 16 раз. Из этих товаров восстановлено только производство холодильников. Графики с динамикой производства бытовой техники см. в Приложении,
В 80-е годы в РСФСР было создано крупное производство вполне современных синтетических моющих средств . Оно еще не вполне удовлетворяло потребность, так что его продукцию приходилось дополнять импортом, однако отечественная промышленность уже в основном обеспечивала надежный минимум.
В первые же годы реформы произошел спад этого производства в два с лишним раза — на уровень ниже 1970 г. В последние десятилетие производство восстановлено, в основном, уже под торговыми марками иностранных компаний (Рис. 4-87). В 2010 г. доля импорта в товарных ресурсах составляла для туалетного мыла — 37,3% (экспорта — 7,3%), а для синтетических моющих средств — 15,1% (экспорта — 14%).
Рис. 4-87. Производство мыла и синтетических моющих средств в РСФСР и РФ, тыс. т
В отличие от синтетических моющих средств производство туалетного и хозяйственного мыла не было восстановлено на дореформенном уровне. Несмотря на широко известное в перестроечные времена мнение о дефиците мыла в реформы производство хозяйственного мыла к 1998 году упало в 7 раз, а туалетного — в 4 раза. Восстановление производства этих товаров практически не происходит — см. динамику в Приложении.
Очень важным в условиях России предметом является велосипед. При малой плотности шоссейных дорог для десятков миллионов человек, проживающих в сельской местности, велосипед служит важным средством передвижения. Здесь он стал необходимым техническим устройством, элементом современного образа жизни. Для молодежи и подростков велосипед — и средство общения, и спортивный инвентарь, и первое сложное изделие, вводящее в мир техники.
В 80-е годы производство велосипедов (без детских) вышло на уровень более 3 млн штук в год и продолжало расти до 1990 г. включительно. С началом реформы начался спад, который достиг нижней точки в 1996 г., когда выпуск велосипедов упал по сравнению с 1990 г. более чем в 10 раз. Динамика производства велосипедов представлена на Рис. 4-88.
Рис. 4-88. Производство велосипедов в РСФСР и РФ, тыс. шт. Примечание: с 1970 по 1985 г. приведены данные производства вместе велосипедов и мопедов. Это несущественно, т.к. мопедов в этот период изготавливалось порядка 5% от числа велосипедов.
Еще глубже был спад в производстве детских велосипедов . Это видно на Рис. 4-89.
Рис. 4-89. Производство детских велосипедов в РСФСР и РФ, тыс. шт.
Доля импортных велосипедов в их товарных ресурсах в последнее время снижается: в 2005 г. — 90,6%, в 2010 г. — 62,3%.
Примерно то же самое можно сказать о мотоцикле . Отличие его от велосипеда в том, что это уже серьезное транспортное средство, требующее от человека весьма сложных знаний и умений и высокой ответственности. Будучи предметом массового использования, мотоцикл сыграл в России важную роль в формировании современного молодого человека и современного образа жизни.
В РСФСР было создано производство мотоциклов с годовым выпуском более 800 тыс. машин в год. В результате реформы это производство практически ликвидировано (см. Рис. 4-90). Объем импорта мотоциклов незначителен.
Рис. 4-90. Производство мотоциклов и мотороллеров в РСФСР и РФ, тыс. шт.
Как предмет широкого пользования мотоцикл исчезает из обихода, что скажется на безопасности и образе жизни менее обеспеченного большинства населения. В 2010 г. 95,7% мотоциклов, мотороллеров и мопедов в товарных ресурсах были импортными.
Одной из важных потребностей человека в современном обществе, особенно подростков и молодежи, является занятие физкультурой и спортом. Эти виды занятий даже являются обязательными в системе среднего и высшего образования. Для большинства видов спорта необходимым условием таких занятий служит обладание определенными техническими средствами — лыжами, коньками и клюшкой, ракеткой и т.д. Поэтому производство спортивных товаров давно уже стало важной отраслью промышленности.
Реформа погрузила большинство предприятий этой отрасли в глубокий кризис, в результате которого производство многих видов товаров практически прекращено, В качестве примеров на Рис. 4-91 и Рис. 4-92 приведена динамика производства некоторых из таких товаров.
Рис. 4-91. Производство лыж и хоккейных клюшек в РСФСР и РФ: 1 — лыжи, тыс. пар; 2 — хоккейные клюшки, тыс. шт.
Рис. 4-92. Производство детских лыж (1) и ракеток (2) для настольного тенниса в РСФСР и РФ, тыс. шт.
Важной отраслью является также мебельная промышленность. В РСФСР было не только налажено массовое производство доступной по цене мебели приемлемого качества, но и происходило явное улучшение продукции. Это массовое производство в результате реформы было резко сокращено или свернуто.
Для примера приведена динамика производства стульев и кресел (Рис. 4-93), а также кроватей (Рис. 4-94). Спад производства и тех, и других — примерно в 7 раз. По деревянным кроватям восстановлен уровень производства начала 1980-х.
Рис. 4-93. Производство стульев и кресел в РСФСР и РФ, млн шт.
Рис. 4-94. Производство кроватей в РСФСР и РФ, млн шт.
Глубокий спад производства наблюдался и по другим видам мебели. Максимально восстановлено производство шкафов — на уровне 1980 г., а, например, а столов в 2010 г. выпускалось столько же, как и в 1960 г. Доля импортной мебели в товарных ресурсах составляла в 2010 г. 39%, в 2011 г. — 44,5%. Графики динамики производства столов, шкафов, гарнитуров и диванов представлены в Приложении.
В число потребительских товаров следует, с некоторой натяжкой, включить и пиломатериалы . Они учитываются в статистике как строительные материалы, однако значительная их часть используется непосредственно гражданами не в производственной деятельности, а в потреблении — строительстве дач, садовых домиков и др.
Хотя РСФСР являлась крупным производителем пиломатериалов, и эту прибыльную отрасль реформа привела в глубокий упадок — производство снизилось в 4 раза и стабилизировалось на уровне начала 1930-х. Динамика изменений производства пиломатериалов представлена на Рис. 4-95.
Рис. 4-95. Производство пиломатериалов в РСФСР и РФ, млн м3
Специально отметим, что после 3-4-х кратного спада в 1991-1996 гг. производство древесно-волокнистых и древесно-стружечных плит в начале 2010-х восстановлено на дореформенном уровне. Производство фанеры после падения в 1,8 раза не только восстановлено, но и превысило дореформенный уровень 1990 г. в 2 раза. Графики динамики экономических показателей и производства фанеры, ДСП, ДВП и сборных деревянных домов см. в Приложении. Тем не менее, вывозка древесины в лесной промышленности за 1990-1998 гг. сократилась в 4 раза и восстановлена в начале 2010-х до послевоенного уровня — в некоторые годы теперь в лесных пожарах сгорает почти столько же или больше древесины, чем вывозится (1998 г., 2003 г., 2010 г.). График динамики вывозки древесины см. в подразделе «Строительство».
Важный товар широкого потребления — бумагу — выпускает целлюлозно-бумажная промышленность. Это производство испытало глубокий спад в середине 90-х годов, а сейчас стабилизируется на уровне 1985 года (Рис. 4-96).
Рис. 4-96. Производство бумаги в РСФСР и РФ, тыс. т
Примерно такая же, картина наблюдалась и наблюдается в производстве целлюлозы и картона. См. соответствующие графики в Приложении, Вместе с тем, в 2010 г. на экспорт было отправлено 73% произведенной газетной бумаги и 80% целлюлозы (в 2011 г. — 81%).
Наконец, упомянем такие товары массового употребления, как электрические плитки и чайники .
С их производством вполне справлялась отечественная промышленность, которая, к тому же, начала модернизироваться в процессе конверсии ВПК. Однако даже это незаметное и нужное производство, спокойно удовлетворявшее обыденные потребности всего населения, было подавлено реформой.
На Рис. 4-97 и Рис. 4-98 приведена динамика производства этих товаров.
Рис. 4-97. Производство электрических плиток в РСФСР и РФ, тыс. шт. (с 1997 г. вкл. бытовые электроплиты, электродуховки, с 2009 г. вкл. бытовые микроволновые печи)
Рис. 4-98. Производство электрочайников в РСФСР и РФ, тыс. шт.
4.6. Перспективы восстановления производства в промышленности
Длительный глубокий спад производства практически во всех отраслях промышленности РФ привел к тяжелой деградации материально-технической и кадровой базы хозяйства. Устарело, разукомплектовано или продано оборудование, расчленены технологические цепочки, ушли квалифицированные рабочие и инженеры. Производственный потенциал, накопленный к началу реформы, все эти годы сокращался, причем от простоя страдало более всего самое совершенное производство наиболее высокого технологического уровня.
Производственные мощности в годы спада были загружены в малой степени (см. Рис. 4-99 и Рис. 4-100). Поэтому в рамках сохранившегося потенциала был возможен прирост производства, который и наблюдается в 2000-2011 гг. Однако в целом возможности «роста за счет оживления» близки к исчерпанию, и оценить их заранее трудно, поскольку после многих лет простоя реальные производственные мощности могут быть намного ниже номинальных, приведенных на Рис. 4-99 и Рис. 4-100.
Рис. 4-99. Уровень использования производственных мощностей промышленных предприятий по производству стали, металлорежущих станков и тракторов в РСФСР и РФ, %
Рис. 4-100. Уровень использования производственных мощностей промышленных предприятий по производству нефтепродуктов, обуви и цемента в РСФСР и РФ, %
За 1991-1999 гг. производственные мощности промышленности, согласно оценкам Госкомстата, сократились на треть. Однако стоимостная оценка основных фондов промышленности сопряжена с большой неопределенностью, что видно из нестыковки многих стоимостных и натуральных показателей. Уточнить состояние производственной базы можно исходя из оценки возможностей выпуска конкретных видов продукции в натуральном выражении. Приведем несколько оценочных расчетов.
Например, в 1990 г. в РСФСР имелись производственные мощности для выпуска 264 тыс. тракторов (в том году было выпущено 214 тыс. тракторов, и, по данным ЦСУ, производственные мощности были загружены на 81%). По данным Госкомстата РФ, в 2004 г. было произведено 8,4 тыс. тракторов при уровне загрузки мощностей 9,3%. Из этого следует, что производственные мощности тракторостроения России, имевшиеся в наличии на 2004 год, позволяли выпустить только 90 тыс. тракторов в год. Следовательно, к 2004 г. они сократились в 2,93 раза.
Делая такой расчет для каждого года, по которому опубликованы данные, мы получаем график сокращения производственной базы данной отрасли за время реформы. Такой график для производства тракторов приведен на Рис. 4-101. Из него видно, что за годы реформы производственные мощности сократились по сравнению с 1990 годом в 3,6 раза. Согласно этому оценочному расчету, к 2011 году российское тракторостроение утратило за годы реформы 92,1% своих производственных мощностей.
Рис. 4-101. Производственные мощности тракторостроения РСФСР и РФ, тыс. тракторов в год
Аналогично, в 1990 г. в РСФСР имелись мощности для производства 443 млн пар обуви (было реально выпущено 385 млн пар). В 2004 г. было выпущено 46 млн пар обуви, и при этом производственные мощности были загружены на 50%. Значит, даже при полной загрузке мощностей максимальный выпуск обуви в РФ мог бы достигнуть в 2004 г. лишь уровня 92 млн пар — в 4,2 раза меньше, чем в 1990 г. Это отставание постепенно сокращается. По официальным данным в 2011 г. было выпущено уже 107 млн пар при загрузке мощностей 69,3%, т.е. потенциал выпуска — 154,3 млн пар, что в 2,5 раза ниже, чем перед реформами.
Меньший спад мощностей наблюдался в экспорториентированных отраслях (во многом поэтому и износ там выше). Например, в первичной переработке нефти за годы реформ мощности были снижены до уровня середины 1970-х (Рис. 4-102), это гораздо меньшее выбытие по сравнению с тем же тракторостроением — там откатили до конца 1940-х.
Рис. 4-102. Производственные мощности первичной пеработки нефти РСФСР и РФ, млн т в год
А вот как, согласно данным Росстата, изменялись в ходе реформы производственные мощности отечественного подшипникостроения (Табл. 4-7). Из этих данных следует, что на 2009 г. реформа уничтожила 67,5% производственных мощностей важного высокотехнологичного производства.
Табл. 4-7. Производственные мощности производства подшипников качения в РСФСР и РФ
Таким образом, нынешние адаптационные колебания уровня производства принимать за рост экономической системы нельзя. Напротив, непрерывно и в весьма быстром темпе идет процесс сокращения экономического потенциала страны. Разумеется, оживление производства и повышение степени загрузки имеющихся мощностей являются хорошими признаками, и этому надо всемерно способствовать. Но условием будущего роста станет осязаемый, адекватный и устойчивый рост капиталовложений в основные производственные фонды и подготовку трудовых ресурсов.
Основой восстановления производства и обеспечения такого его роста, чтобы оно удовлетворяло жизненно важные потребности страны, может быть только достаточно полное обновление основных фондов. Наличие пока что незагруженных мощностей и возможность некоторого наращивания производства скрывает важнейшее обстоятельство — с самого начала реформы резко снизились капиталовложения в промышленность ( инвестиции в основной капитал).
На Рис. 4-103 была представлена динамика изменения этого показателя. В течение 70-80-х годов в РСФСР наблюдался быстрый и непрерывный рост инвестиций. Но даже во время наиболее крупномасштабных капиталовложений (1988 г.) их было достаточно только для того, чтобы поддерживать стабильное производство с темпом модернизации, который в то время считался недостаточным. При том сокращении инвестиций, которое произошло после 1990 г., невозможна не только технологическая модернизация, но и просто поддержание промышленной инфраструктуры в рабочем состоянии.
Рис. 4-103. Коэффициент обновления (ввод в действие) основных фондов промышленности РСФСР и РФ, в % от наличия основных фондов на конец года (в сопоставимых ценах). По данным ЦСУ СССР 1970-1990 гг., Госкомстата РФ — 1991-2003 гг., Росстата 2004-2012 гг.
Тот прирост инвестиций, который произошел в 1999-2011 годы, намного меньше потерь, понесенных основными фондами за предыдущее десятилетие. Например инвестиции 2010 г. в сопоставимых ценах не меньше того, что вкладывалось в основные фонды промышленности в 1975 г., но ведь с того времени основные фонды многократно выросли и требуют больших капиталовложений просто для их содержания и ремонта.
Соответственно сокращению инвестиций была свернута намеченная на вторую половину 80-х годов программа модернизации основных фондов промышленности. В результате до беспрецедентно низкого уровня упал показатель ввода в действие новых основных фондов , и началось их быстрое старение (Рис. 4-103).
Выбытие промышленно-производственных основных фондов сократилось только в последние 10 лет. Если в 1980-х ежегодно ликвидировалось в среднем 1,53% от общей стоимости фондов, в 1990-х — 1,43%, то в 2000-х — 1,05%. График динамики выбытия промышленно-производственных основных фондов представлен в Приложении. С учетом сокращения ввода в действия уровень воспроизводства основных фондов упал в реформы резко с 5% до нуля, а в конце 1990-х были годы даже с отрицательным воспроизводством (Рис. 4-104).
Рис. 4-104. Коэффициент воспроизводства (ввод в действие за вычетом ликвидации) основных фондов промышленности РСФСР и РФ, в % от наличия основных фондов на конец года (в сопоставимых ценах)
В среднем в 1992-2011 гг. коэффициент воспроизводства составлял 0,64%, т.е. с такими темпами цикл обновления материально-технической базы промышленности составлял более 155 лет. В начале 2010-х коэффициент воспроизводства основных фондов промышленности вышел на уровень 1,2-1,3%. Другими словами теперь в новой РФ современный цикл обновления производственных фондов в среднем составляет 80 лет, хотя еще в конце 1980-х в РСФСР он был менее 20 лет. За 20 лет без реформ промышленность новой России уже бы полностью переобновила свою материально-техническую базу, с реформами же обновление российской промышленности откладывается еще на 80 лет.
Долговременным следствием незначительности воспроизводства промышленно-производственных основных фондов стал их нарастающий износ. Так темп повышения среднего возраста производственного оборудования увеличился в 1,5 раза сразу в начале реформ (Рис. 4-105). Средний возраст производственного оборудования в промышленности достиг к 2004 году 21,2 лет, что на 8,2 лет больше, чем было бы при прежнем дореформенном темпе старения. Другими словами реформы к 2004 году прибавили к возрасту производственного оборудования 60%-ю надбавку. После 2004 года показатель среднего возраста оборудования не публикуется. Общий процесс старения промышленного оборудования представлен на Рис. 4-105 (динамика среднего возраста).
Рис. 4-105. Средний возраст промышленно-производственных основных фондов в РСФСР и РФ, лет: 1 — производственного оборудования в промышленности (после 2004 г. этот показатель не публикуется);
2 — сооружений, машин и оборудования в добыче полезных ископаемых, обрабатывающих производствах, производстве и распределении электроэнергии, газа и воды (с 2006 г)
В обрабатывающей промышленности в 2003 г. 30,7% машин и оборудования были полностью изношены , а затем эта доля неуклонно уменьшалась: в 2005 г. — 24,3%, в 2010 г. — 17,6%, 2011 г. — 18,1%. Это совсем не значит, что наступает обновление, возможно, что идет резкое выбытие полностью изношенного без адекватного восполнения (например, за 2003-2009 гг. доля полностью изношенных машин в сельском хозяйстве сократилась с 29,1 до 8,2%, в 2011 г. — 8,8%; подробнее о том, сколько осталось сельхозтехники в РФ см. в следующей главе). Наоборот, в более восстановленной после радикального этапа реформ отрасли «добыча полезных ископаемых» доля полностью изношенных машин и оборудования растет: в 2003 г. — 20,6%, в 2005 г. — 23%, в 2010 г. — 25,6%, в 2011 г. — 28,2%. В условиях неравномерности отраслевого ввода и выбытия основных фондов, среднепромышленные параметры их износа стали после 2000 г. малоинформативными. Однако и среднеотраслевые данные показывают, что в годы реформ износ промышленно-производственных основных фондов превысил «красную черту» в 50%, за которой требуется уже глубокая технологическая модернизация производственного оборудования. Пока кривую износа удается удерживать на 50%-ом уровне «бухгалтерскими методами» (Рис. 4-106). Но по данным официальных документов износ основных фондов в электроэнергетике и в газовой промышленности составляет 60%, в нефтепереработке — 80% (Энергетическая стратегия России на период до 2030 г.), в углепроме — 75-90% (Энергетическая стратегия России на период до 2020 г.).
Рис. 4-106. Износ промышленно-производственных основных фондов в РСФСР и РФ, %
В 2004 г. только 8,6% производственного оборудования в промышленности имело возраст до 5 лет (в 1988 г. — 33,7%) и 5,1% — от 6 до 10 лет (в 1988 г. — 29,1%), 51,5% оборудования было старше 20 лет (в 1988 г. — 12,4%). Общий процесс старения промышленного оборудования представлен на Рис. 4-107: видно, что в годы реформ произошло резкое нарастание доли оборудования, имеющего возраст более 20 лет.
Рис. 4-107. Доля производственного оборудования, имеющего возраст более 20 лет, в промышленности РСФСР и РФ, %
Таким образом, реформа сопровождается регрессом материально-технической базы производства. Во второй половине 60-х годов произошло обновление производственной базы, так что еще в 1970 г. ежегодно вводилось новых основных фондов в размере более 10% от существующих. Новый цикл переоснащения промышленности должен был быть проведен в 80-е годы — он не состоялся. И все-таки в 1990 г. ввод в действие новых фондов составил около 7%. В результате реформы он упал до 1% и даже в самое последнее времени незначительно вырос до 2,5% в 2010 г. (Рис. 4-103).
Так, коэффициент обновления основных фондов нефтедобывающей промышленности составлял в 1970-1985 гг. 11-12,5%, в 1998 г. — 1,7%, в 2003 г. 4,1% и в 2004 г. 3,7%; в химической и нефтехимической промышленности в 1970 г. он был 12,1%, в 1998 г. — 0,5%, в 2000 г. 0,8% и в 2004 г. 1,2%; в машиностроении и металлообработке в 1970 г. 12,7%, а в 1998 г. 0,4%, в 2000 г. 0,7% и в 2004 г. 1,0%. Сильнее всего пострадала легкая промышленность: в 1970 г. ее основные фонды были обновлены на 10,2%, в 1999 г. на 0,3% и в 2004 г. на 0,5%.
При среднем за последние 10 лет темпе обновления 2% в год основные фонды промышленности, включая сооружения, машины и оборудование, должны работать до их замены 50 лет. Это равносильно почти полной ликвидации промышленности России. Так по официальным данным Росстата о выборочном обследовании, на конец 2008 г. в добыче полезных ископаемых средний ожидаемый срок службы сооружений оценивался в 21 год, а машин и оборудования в 10 лет, в производстве кокса и нефтепродуктов — соответственно в 34 и 24 года, в химическом производстве — в 33 и 19 лет, в производстве резиновых и пластмассовых изделий — 21 и 12 лет, в целлюлозно-бумажном производстве — 39 и 22 года, в металлургии — 35 и 26 лет, в производстве электрооборудования, электронного и оптического оборудования — 37 и 12 лет, в производстве транспортных средств — 52 и 14 лет, в производстве машин и оборудования — 33 и 12 лет, в производстве и распределении электроэнергии, газа и воды — 66 и 32 года, в производстве пищевых продуктов — 29 и 11 лет.
Развитие промышленности, особенно ее наукоемких отраслей, зависит не только от инвестиций и обновления основных фондов (прежде всего, машин и оборудования), но и от состояния отечественного научно-технического потенциала.
Речь идет о потенциале как целостной системе, включающей в себя проведение научно-исследовательских и опытно-конструкторских разработок (НИОКР), опытное производство, внедрение новых продуктов и технологических процессов в массовое и мелкосерийное производство, подготовку соответствующих новым технологиям кадров и т. д. Вся эта деятельность составляет особый «срез» общества, в котором взаимодействует политика, экономика, культура. Что произошло с научно-технической сферой России в результате реформы?
Даже если не рассматривать такие важные для этой сферы, но неуловимые признаки ее состояния, как престиж научно-технической деятельности, настроение работников, их творческое вдохновение, а ограничиться только грубыми количественными показателями, то и в этом случае надо признать, что последствия реформы для нее являются катастрофическими.
Доктрина реформы, исходящая из идеи «разгосударствления» и передачи главных сфер деятельности под стихийный контроль рынка, в отношении науки и техники оказалась несостоятельной. Ни отечественный, ни иностранный капитал в России не смогли заменить государство как главный источник средств и главного «заказчика» НИОКР. Огромная по масштабам и сложнейшая по структуре научно-техническая система России, созданная за 300 лет, была оставлена почти без средств и без социальной поддержки.
К 1999 г. по сравнению с 1991 г. численность научных работников в РФ уменьшилась в 2,6 раза, затем последовала ниспадающая стабилизация на уровне начала 1960-х. Динамика этой численности приведена на Рис. 4-108. Средний возраст исследователей в 2011 г. составлял 47 лет (в 1995 г. — 58 лет, в 2000 г. — 60 лет, в 2005 г. — 61 год), а доля тех, кому было до 40 лет — 37,5% (в 2002 г. — 27,3%, в 2006 г. — 30,1%).
Рис. 4-108. Численность научных работников (исследователей) в РСФСР и РФ, тыс.
В первые две пятилетки реформ работа в науке стала относиться к категории низкооплачиваемых — в 1991-1998 гг. она даже была ниже средней зарплаты по всему народному хозяйству в целом, в 2000-х ситуация стала выправляться (Рис. 3-3), особенно на фоне сокращенного числа исследователей. Однако теперь средняя зарплата по стране мало что показывает, зарплаты полезнее сравнивать с «верхними» доходами финансовых служащих. Динамика такого относительного изменения зарплаты в научной отрасли приведена на Рис. 4-109.
Рис. 4-109. Средняя зарплата в отрасли «Наука и научное обслуживание» в РСФСР и РФ, в % от средней зарплаты в финансовой деятельности
Ассигнования на гражданскую науку за 1990-1995 гг. снизились в 4,4 раза. С учетом того, что безотлагательно требуется финансировать поддержание научной инфраструктуры (здания, энергия, коммунальные услуги), затраты на собственно продуктивную исследовательскую работу сократились примерно в 10 раз. Пока ощутимого роста затрат на науку не наблюдается (Рис. 4-110).
Рис. 4-110. Внутренние затраты на исследования и разработки в РСФСР и РФ: млрд руб. в постоянных ценах 1989 г. (1 — левая шкала) и в процентах к валовому внутреннему продукту (2 — правая шкала)
Еще больше снизились расходы на обновление наиболее динамичной части основных средств — приборов и оборудования. Если в середине 80-х годов на покупку оборудования расходовалось 11-12% ассигнований на науку, то в 1996 г. — 2,7%, а в 2006 г. 6,6%. Коэффициент обновления основных фондов в отрасли “Наука и научное обслуживание” в 1998 г. составил лишь 1,7% по сравнению с 10,5% в 1991 г. В 2002-2004 гг. этот коэффициент составляет 0,9-1%. После 2004 г. этот показатель не публикуется. План государственных инвестиций на строительство объектов науки не был выполнен ни разу.
Ни разу не была выполнена 4%-ная “норма” выделения средств из государственного бюджета, заданная Федеральным законом “О науке и государственной научно-технической политике”. В 2004 г. объем бюджетных расходов на гражданскую науку составил 0,28% валового внутреннего продукта и 1,76% расходной части федерального бюджета, в 2006 г. он вырос до 0,36% ВВП и 2,27% федерального бюджета, в 2010-11 гг. — 1,16 и 1,12% ВВП (Рис. 4-110).
В 2011 г. в России насчитывалось 3682 организации, выполнявших научные исследования и разработки (в 1990 г. — 2518, в 2000 г. — 4099, в 2010 г. — 3492). Их средние размеры за время реформы уменьшились вдвое — вследствие разукрупнения организаций. При этом число научно-исследовательских организаций сначала выросло за 1991-2000 гг. с 1831 до 2686, а затем упало в 2001-2010 гг. с 2677 до 1840 (в 2011 г. — 1782). За 1991-2004 гг. резко (в 5 раз) сократилось количество конструкторских бюро с 930 до 194, к 2011 г. их число с колебаниями восстановилось до 364. Число проектных и проектно-изыскательских организаций, выполняющих исследования и разработки, уменьшилось за годы реформы примерно в 15 раз (в 1991 г. и 2011 г. — 559 и 38). В ходе приватизации отраслевых НИИ, КБ и НПО многие из них утратили свою опытную базу. Таким образом, в ходе реформы ликвидировались те звенья научно-технической системы, которые ответственны за процесс инноваций на стыке исследования — производство. С исчезновением организаций, занятых внедрением результата разработок в производство, завершился демонтаж существовавшей ранее инновационной системы страны (и в прошлом недостаточно сильной).
Реформа подорвала производство научного знания — силу российской науки как одного из важнейших факторов развития страны. Это стало одной из причин нарастающего спада технологического уровня промышленности и снижения доли наукоемкой и технологически прогрессивной продукции. Так, удельный вес инновационных товаров, работ, услуг в общем объеме отгруженных товаров, выполненных работ, услуг организаций промышленного производства в 1995 г. составил 4,7%, в 2000 г. — 4,4%, в 2005 г. — 5%, в 2010 г. — 4,9%, в 2011 г. — 6,1%. При этом удельный вес затрат на технологические инновации в организациях добывающих, обрабатывающих производств, по производству и распределению электроэнергии, газа и воды, в общем объеме отгруженных товаров, выполненных работ, услуг в 1995 г. составлял 0,9%, в 2000 г. — 1,4%, в 2005 г. — 1,2%, в 2010-11 гг. — 1,5%. Доля новых для мирового рынка инновационных товаров (работ, услуг), в общем объеме отгруженных товаров, выполненных работ, услуг организаций промышленного производства в 2010 и 2011 гг. составляла 0,03 и 0,055%.
Конкурентоспособность и экономические показатели промышленного производства в этих условиях неминуемо снижаются, и перспективы неблагоприятны, так как быстро восстановить уровень научной деятельности в стране трудно даже при очень щедром финансировании.
4.7. Строительство
Наряду с машиностроением строительство определяет возможности развития экономики. Эта сфера производства тесно связана с промышленностью, которая обеспечивает ее машинами, строительными материалами и энергией. Выше уже были приведены графики, которые показывают, как в ходе реформы сократилось производство важнейших машин для строительства — экскаваторов, башенных кранов, бульдозеров, грейдеров и др.
Здесь кратко осветим положение дел в производстве строительных материалов . Одним из важнейших является цемент . Динамика его производства представлена на Рис. 4-111.
Рис. 4-111. Производство цемента в РСФСР и РФ, млн т
Производство цемента быстро увеличивалось с конца 1950-х годов и вышло на стабильный уровень с регулярным приростом, достигнув в середине 80-х годов отметки 85 млн тонн в год. Затем, с началом реформы, производство цемента резко снизилось — спад к 1998 г. достиг 3 раз — опустились на уровень 1960 г. Оживление производства наступило в 1999-2011 гг. — был восстановлен уровень 1970 г.
Резко, более чем в пять раз, сократилось с начала реформы к 1998 г. производство сборных железобетонных конструкций (Рис. 4-112) — упало до уровня конца 1950-х. Заметного восстановительного роста этой продукции не наблюдается и в самые последние годы — в начале 2010-х достигнут уровень начала 1960-х.
Рис. 4-112. Производство сборных железобетонных конструкций и изделий в РСФСР и РФ, млн куб. м
Поразительно резко, в 6 раз всего за один год реформы (1992 г.), было обрушено производство асбоцементных труб — необходимого материала для строительства. Стагнация на уровне производства середины 1950-х сохраняется до сих пор. Этот результат показан на Рис. 4-113.
Рис. 4-113. Производство асбестоцементных труб и муфт в РСФСР и РФ, тыс. км условных труб
После бурного роста 50-60-х в 70-е годы вышло на стабильный уровень производство оконного стекла . Страна обладала хорошо налаженным экономичным отечественным производством необходимого материала вполне хорошего качества. Реформа его почти задушила — уровень производства упал в 4 раза и признаков заметного восстановления не было вплоть до 2010 г. — скачком достигнут уровень 1960 года (см. Рис. 4-114).
Рис. 4-114. Производство оконного стекла в РСФСР и РФ, млн м2 в натуральном исчислении
Более чем в 2 раза сократилось производство строительного кирпича — в начале 2010-х это производство остается на уровне начала 1950-х. Производство керамических фасадных плиток сократилось к 2003-2006 гг. в 34 раза. В 3 раза было сокращено производство мягкой кровли , но в начале 2010-х было восстановлено полувековое отставание. После пятикратного падения производства шифера не восстановилось и находится на уровне начала 1950-х. Как отрадный факт необходимо отметить, что после спада производства в 1991-98 гг., затем в два раза возросло производство керамических плиток для внутренней облицовки стен и почти в 8 раз производство керамических плиток для полов . Через 15 лет реформ было восстановлено производство линолеума , а в начале 2010-х резко выросло производство полимерных материалов для пола, стен и потолка, в рулонах или в форме плиток, растет и производство линолеума на текстильной подоснове. Графики динамики производства этих и других строительных материалов приведены в Приложении.
Более чем в три раза (с 300 млн м3 в 1990 г. до 91 млн м3 в 1997 г.) снизилось производство щебня и гравия (в 2010-2011 гг. производство этих материалов восстановлено до 173-208 млн м3), а в целом производство нерудных строительных материалов сократилось более чем в четыре раза (с 713 млн м3 в 1990 г. до 159 млн м3 в 1998 г.), и затем выросло до 428 млн м3 в 2008 г., далее падение и возрождающий рост: в 2009 г. — 280 млн м3, в 2010 г. — 312 млн м3, в 2011 г. — 376 млн м3, в 2012 г. — 412 млн м3.
Резко сократилось за годы реформы и производство древесины — одного из материалов, для которого в РФ имеется обилие сырья (Рис. 4-115). Вывозка древесины за 1990-1998 гг. сократилась в 4 раза и восстановлена в начале 2010-х до послевоенного уровня. В некоторые годы теперь в лесных пожарах сгорает почти столько же или больше древесины, чем вывозится (1998 г., 2003 г., 2010 г.).
Рис. 4-115. Вывозка древесины в РСФСР и РФ, млн плотных м3
Это состояние производства главных материалов для строительства наглядно показывает, что не только никакого “строительного бума”, миф о котором создают некоторые СМИ, не могло произойти в РФ в ходе реформы, но удержать даже крайне низкий планируемый в федеральном бюджете уровень капитального строительства оказалось невозможным.
Спад в строительстве есть результат сочетания двух процессов — резкого сокращения инвестиций и заказов на строительство, а также деградации самой отрасли и системы ее материально-технического обеспечения. В реформы существенно выросла доля строительных машин с истекшим сроком службы, притормозить этот процесс в РФ удается пока в основном поддержкой зарубежных машиностроителей (Табл. 4-8).
Табл. 4-8. Состояние парка основных строительных машин в строительных организациях России
А то, что происходило с инвестициями в строительство, наглядно просматривается на Рис. 4-116: сразу с началом реформ инвестиции сократились в 3-4 раза и только в последние годы достигли двукратного отставания от дореформенного уровня.
Рис. 4-116. Инвестиции в основной капитал строительства РСФСР и РФ, в сопоставимых ценах (1970=100)
За годы реформ 1991-2012 гг. недовложения в основной капитал строительства России (по уровню 1990 г.) составили около 276 млрд долл. США. Для сравнения, это составляет 13% объема ВВП России за 2012 г. или 40% всех доходов консолидированного бюджета РФ и бюджетов государственных внебюджетных фондов в 2012 г.
В ходе реформы замедлилось воспроизводство материально-технической базы строительства и обновления ее основных фондов. А значит, с каждым годом стоимость строительства возрастала, что еще больше снижало возможности инвестиций и создавало порочный круг.
Как был парализован процесс обновления основных фондов в строительстве, видно из Рис. 4-117: к 1998 г. падение более чем в десять раз с 11,8 до 1,1%, затем происходило медленное восстановление до 3,1% в 2011 г.
Рис. 4-117. Коэффициент обновления основных фондов в строительстве в РСФСР и РФ (ввод в действие основных фондов в % к наличным фондам, в сопоставимых ценах)
В ходе реформы в структуре основных фондов строительства резко сократилась доля активной части — машин, оборудования и транспортных средств. В 1990 г. они составляли 60% балансовой стоимости основных фондов, а в 1995 г. только 32%. Доля машин и оборудования возросла в 2005 г. до 42% за счет резкого (более чем в три раза) сокращения доли сооружений. В 2010 г. доля машин, оборудования и транспортных средств в структуре основных фондов строительства составила 60%. Степень износа основных фондов строительства составляла на конец 1995 г. 37%, 2000 г. — 44,6%, 2005 г. — 44,6%, 2010 г. — 48,3%, 2011 г. — 49,1%.
За 1950-е было построено и введено в действие более 4,7 тыс. промышленных предприятий, в 1960-х — более 2,6 тыс., в 1970-х — более 1,6 тыс., в 1980-х — около 800 тыс. С началом перестройки строительство замедлилось. Уже в 1988 г. ежегодно не вводилось примерно треть предусмотренных планами объектов, имеющих важнейшее народно-хозяйственное значение. Напротив среднегодовой ввод жилья по сравнению с 1981-1985 гг. увеличился на 14%, школ — на 35%, детсадов и ясель — на 18%, больниц — на 22%, поликлиник — на 38%, клубов и домов культуры — на 47%. В 1990 г. было сдано в эксплуатацию 180 важнейших производственных объектов. В топливно-энергетическом комплексе из предусмотренных к вводу за год 100 объектов введено 38, в металлургическом комплексе из 77 объектов — 24, в машиностроительном — из 57 объектов — 36, в химико-лесном — из 74 объектов — 23, в социальном — из 27 — 9 объектов. С началом реформ строительство большинства промышленных и социальных объектов резко сократилось, но с начала-середины 2000-х отдельные производственные мощности стали даже расти (в основном, экспорториентированные), см. Табл. 4-9).
Табл. 4-9. Ввод в действие мощностей и объектов в РСФСР и РФ
Табл. 4-10. Процент использования производственных мощностей по выпуску отдельных видов строительных материалов
*1995.
В строительной отрасли в ходе реформы снизилась степень использования основных фондов. Большие производственные мощности строительства стали простаивать незагруженными — резкий спад наблюдался в 1991-98 гг. Масштабы омертвления основных фондов видны из Табл. 4-10. В 2000-2007 гг. наблюдался рост загрузки производственных мощностей, особенно производства фанеры, древесно-стружечных и древесно-волокнистых плит. Производства этих стройматериалов менее всего пострадали и быстрее восстанавливаются после спада в конце 2000-х.
Результатом реформы в строительстве, с точки зрения удовлетворения общественных потребностей, был резкий спад жилищного строительства . Уже с 1960-х годов в РСФСР поддерживался очень высокий уровень строительства жилья, и он даже повысился в годы перестройки. За пятилетку 1986-1990 гг. было введено в действие 342,2 млн м жилья, а за пятилетку 1996-2000 гг. вдвое меньше — 159,7 млн м2. К 1998 г. жилищное строительство упало на уровень конца 1940-х, т.е. оказалось отброшенным на 50 лет назад. Оживление наметилось в 2001 г., масштабы строительства жилья быстро росли вплоть до 2008 г. — затем наступила стабилизация примерно на уровне 1990 г. Восстановление дореформенного уровня ежегодного строительства совсем не означает восстановление вновь построенного жилищного фонда. За 1990-2012 гт. недопостроено примерно 14,3 млн среднестатистических квартир (общей площадью 578 млн м2) или 23% числа имеющихся в РФ квартир, что эквивалентно восстановительному строительству квартир с дореформенного уровня (1221 тыс. квартир в 1989 г.) в восстановленных объемах строительства 2012 г. (827 тыс. квартир в год) в течение 17,3 лет. Динамика жилищного строительства дана на Рис. 4-118.
Рис. 4-118. Ввод в действие жилья в РСФСР и РФ, кв. м на 1000 человек населения
В первые десять лет реформ резко почти в 5 раз сократились инвестиции в основной капитал жилищного строительства (Рис. 4-119).
Рис. 4-119. Инвестиции в основной капитал жилищного строительства РСФСР и РФ, в сопоставимых ценах (1970=100)
За годы реформ 1991-2012 гг. недовложения в основной капитал жилищного строительства России (по уровню 1990 г.) составили ок. 956 млрд долл. США. Для сравнения, это составляет 46% объема ВВП России за 2012 г., или 1,2 раза больше всех доходов консолидированного бюджета РФ и бюджетов государственных внебюджетных фондов в 2012 г.
Вопреки утверждениям некоторых политиков и СМИ, реформа привела не к росту, а к резкому сокращению дорожного строительства в РФ. За 1985-1990 гг. построено 69,4 тыс. км автомобильных дорог общего пользования с твердым покрытием (всех дорог с твердым покрытием — 174,5 тыс. км), а за 2006-2011 гг. почти в 5 раз меньше — 14,4 тыс. км (а всех дорог с твердым покрытием более чем в 9 раз меньше — 18,5 тыс. км). За 1991-2011г. ввод таких автодорог сократился в 6,7 раз. Динамика дорожного строительства представлена на Рис. 4-120 и в Табл. 4-11.
Рис. 4-120. Строительство автомобильных дорого общего пользования с твердым покрытием в РСФСР и РФ, тыс. км
Если принять за достигнутый уровень дорожного строительства 1990 г., то в реформы за 1991-2011 г. в России недопостроено 171,4 тыс. км автомобильных дорог общего пользования с твердым покрытием — это составляет более 20% длины имеющихся на 2010 г. таких автодорог в РФ, и чтобы столько достроить в темпе 2011 г. (1,9 тыс, км в год) потребуется более 90 лет. Этот провал в обеспеченности России автодорогами в последние годы незначительно сокращался только в 2006-2008 гг. В некоторых регионах спад ввода автодорог был еще более значителен. Это видно из Табл. 4-11.
Табл. 4-11. Ввод в действие дорог с твердым покрытием в разных регионах РФ, км
Особый урон с потенциально тяжелыми последствиями нанесла реформа строительству и реконструкции тех объектов инфраструктуры, которые сравнительно быстро изнашиваются и требуют регулярного обновления и замены — инженерных сетей ЖКХ. Так, в целом по РФ строительство водопроводных сетей сократилось к 1999 г. в 7 раз, а к 2011 восстановлено трехкратное отставание по ежегодному вводу. Динамика ввода в действие водопроводных сетей приведена на Рис. 4-121.
Рис. 4-121. Ввод в действие водопроводных сетей в РСФСР и РФ, км
Всего за годы реформ Россия недополучила 110,7 тыс. км водопроводов, что в темпе ежегодного строительства 2011 г. (2,6 тыс. км) может быть восполнено только за 43 года. С объемами недополученной водопроводной воды ситуация несколько лучше: водоизъятие составило 4,4 млн куб, м, что почти в 5 раз превышает уровень введенного водоснабжения в 2011 г. (952,7 тыс. куб. м). Установленная производственная мощность водопроводов жилищно-коммунального хозяйства в последнее десятилетие существенно не изменялось (в 2000 г. — 89 млн куб. м в сутки, в 2005 г. — 89, в 2010 г. — 89,5, в 2011 г. — 89,1). Использование свежей воды на хозяйственно-питьевые нужды сократилось в реформы более чем в 1,5 раза (Табл. 4-12).
Табл. 4-12. Использование свежей воды в РСФСР и РФ, куб. км
Ввод в действие тепловых сетей в Российской Федерации сократился в ходе реформы в семь с лишним раз — с 1456 км в 1990 г. до 205 км в 1998 г. и до 165,7 км в 2009 г. Только в 2010-2011 гг. наметилось некоторое оживление строительства теплосетей. Динамика этого процесса приведена на Рис. 4-122.
Рис. 4-122. Ввод в действие тепловых сетей в РСФСР и РФ, км
В некоторых регионах это строительство было почти парализовано, несмотря на аварийное состояние сетей. Так, в Приморском крае в 2001 г. было введено всего 2,8 км, в Хабаровском крае 0,3 км, в Новосибирской области в 1999-2001 гг. не введено ни одного километра теплосетей, в Кемеровской 3,6 км и т.д. В целом Россия за годы реформ недополучила 21,8 тыс. км теплосетей, что в темпе строительства 2011 г. (440 км в год) может быть восполнено только за 50 лет. Вместе с тем теплопередача вводимых сетей за годы реформ колебалась в пределах 1000-5000 Гкал/час, но в среднем (2611 Гкал/час) незначительно отличалась от уровня 1990 г. (2652 Гкал/час). В последнее десятилетие увеличивалось число источников теплоснабжения и сокращалась их суммарная мощность. В 2000 г. в жилищно-коммунальном хозяйстве РФ было 67,9 тыс. источников теплоснабжения суммарной мощностью 665 тыс. Гкал/час, в 2005 г. — 64,9 тыс. источников на 623 тыс. Гкал/час, в 2010 г. — 73,1 тыс. источников на 582 тыс. Гкал/час, в 2011 г. 73,9 тыс. источников на 579 тыс. Гкал/час.
В 80-е годы в РСФСР поддерживался довольно высокий темп ввода канализационных сетей — более 1 тыс. км ежегодно (в 1985 г. 1338,7 км). С началом реформы эти работы стали сокращаться, и в 1994 г. было введено 516 км, а в 1997 г. 274,4 км. В 2005 г. ввод канализационных сетей в РФ составил 96 км — в 14 раз меньше, чем до перестройки. Далее ситуация стал понемногу выправляться. Динамика строительства канализационных сетей приведена на Рис. 4-123.
Рис. 4-123. Ввод в действие канализационных сетей в РСФСР и РФ, км
Всего за годы реформ Россия недополучила 13,4 тыс. км канализационных сетей, что в темпе достигнутого ежегодного строительства (448 км за 2011 г.) может быть восполнено только за 30 лет. Объем недопостроенного водоотведения составил 7720 тыс. м3 сточной воды в сутки, что почти в 7 раз превышает мощность введенного водоотведения в 2011 г. (1138 тыс. м3 стоков), В последнее десятилетие установленная пропускная способность очистных сооружений канализаций в жилищно-коммунальном хозяйстве РФ изменялась незначительно (в 2000 г. — 56,1 млн куб. м в сутки, в 2005 г. — 59,2, в 2010 г. — 58,6, в 2011 г. — 57,3).
На фоне этих областей строительства резко выделяется состояние работ по прокладке газовых сетей . Строительные организации Газпрома поддерживали высокий темп роста вплоть до самого конца 90-х годов и стали сокращать объемы лишь после 1999 г. Одиночное протяжение уличной газовой сети на конец 2000 г. составляло 311,2 тыс. км, 2005 г. — 410,2 тыс. км, 2010 г. — 418,1 тыс. км, 2011 г. — 385,8 тыс. км. Рис. 4-124 передает динамику этого строительства.
Рис. 4-124. Ввод в действие газовых сетей в РСФСР и РФ, км
Отметим, что более 80% газовых сетей вводилось и вводится в сельской местности. Ввод газовых сетей демонстрирует тот потенциал строительства, который был утрачен в годы реформ для тепловых, водопроводных и канализационных сетей — все эти инженерные сооружения устойчиво распространялись и расширялись только перед реформой (Рис. 4-121, Рис. 4-122, Рис. 4-123).
В заключение главы о состоянии промышленности и строительства кратко рассмотрим данные о производственном травматизме — характерном нежелательном проявлении упущенных промышленных опасностей (как безнадзорных, так и неизвестных ранее).
Уже с середины 1970-х и до начала перестройки численность пострадавших при несчастных случаях на производстве (в основном в строительстве, на транспорте, в промышленности и сельском хозяйстве) относительно резко снижалась примерно в одном и том же темпе и в абсолютных и в относительных показателях для общего производственного травматизма (Рис. 4-125).
Рис. 4-125. Численность пострадавших при несчастных случаях на производстве с утратой трудоспособности на один рабочий день и более и со смертельным исходом в РСФСР и РФ: тыс. чел. (левая шкала) и на 1000 работающих (правая шкала)
В перестроечный период показатели общего производственного травматизма в стране или не изменялись, или снижались незначительно. В первые 10 лет реформ наблюдалось расхождение темпов снижения показателей абсолютного и относительного общего травматизма на производстве, что косвенно указывает на качественные изменения и в источниках опасности, и в инструментах предупреждения производственного травматизма. Вместе с тем за годы реформ общий производственный травматизм снизился в абсолютном выражений в 10 раз (в 1990 г. были зафиксированы 432 тыс. травмированных, а в 2011 г. — 43,6 тыс.), а в относительном — более чем в 3 раза (в 1990 г. 6,6 травмированных на 1000 работающих, а в 2011 г. — 2,1).
Оценить вклад уменьшения производственных опасностей вследствие деиндустриализации в снижении общего травматизма можно по численности травмированных приведенной к объему выпускаемой продукции (для простоты возьмем только промышленное производство, т.к. в строительстве, агропроме и на транспорте динамика производства товаров и услуг была сходной). В годы самого резкого спада производства (за 1990-1995 гг. почти в 2 раза) удельная численность травмированных отнесенная к объему продукции наоборот выросла на треть (а травмированных смертельно почти на 2/3), но к концу 1990-х вышла на тренд дореформенного снижения. График с динамикой удельной численности пострадавших при несчастных случаях на производстве на усл. ед. произведенной промышленной продукции в РСФСР и РФ представлен в Приложении.
Таким образом, резкий спад общей численности травмированных в начале 1990-х (Рис. 4-125) преимущественно обусловлен не успехами в охране труда, а снижением потенциала промышленных опасностей из-за масштабной деиндустриализации. Сокращался потенциал промышленных опасностей, а с ним и возможное травмирование работающих. С закрытием производств их бывшие работники стали теперь травмироваться в других частях техносферы, т.е. уже вне производства — об этом см. в Главе 3. Реформа и благосостояние населения выше.
Вклад предупредительных мероприятий в наблюдаемое снижение общего производственного травматизма можно оценить по динамике коэффициентов частоты и тяжести смертельных несчастных случаев на производстве — ведь общее число травмированных существенно изменяется при изменении методики фиксации производственной травмы, тогда как число смертей на производстве уже в меньшей степени зависит от способа их регистрации. Динамика коэффициентов частоты и тяжести производственного травматизма представлена на Рис. 4-126.
Рис. 4-126. Численность пострадавших при несчастных случаях на производстве со смертельным исходом в РСФСР и РФ: на 100 травмированных (левая шкала) и на 100 тыс. работающих (правая шкала)
Уже в разгар перестройки снижение коэффициента частоты смертельного травматизма на производстве (численность погибших на 100 тыс. работающих) сменилось ростом, который продолжался более 20 лет — вплоть до начала 2000-х. Затем эта тенденция резко изменилась, начался спад примерно в том же темпе, что и в 1970-80-х годах в РСФСР.
Другими словами, в начале 2000-х были предприняты некоторые необходимые меры по сокращению производственного травматизма. Насколько они были достаточны можно судить по динамике коэффициента тяжести производственного травматизма (численность погибших на 100 травмированных). Коэффициент тяжести травматизма на производстве сразу после начала реформ стал резко расти и к 2007 г. превышал дореформенный уровень в 2,3 раза: в 1990 г. на 100 травм приходилось 1,98 смертельных, а в 2007 г. уже 4,52. Только в последние 5 лет эту негативную тенденцию удалось переломить и в 2011 г. РФ отстает по этому показателю от РСФСР в 2,1 раза. При прочих равных условиях это означает, что в РФ перестали наблюдать как минимум за половиной происходящих случаев травмирования, последствия которых поглощаются непосредственно рискующими работниками. Их труд стал менее охраняем, хотя и угрозы снизились. Трагическое ценное знание о промышленных опасностях упускается из области наблюдения и исследований, не актуализирует правила безопасности и не поступает в накопленный арсенал предупреждения производственного травматизма.
