Том Фелпс брел по лесной тропинке, сжимая в руках свою ношу. Луна осыпала деревья серебристой пылью и отбрасывала бледное сияние на дорогу. Вокруг царило безмолвие, если не считать еле слышного дыхания девушки и хруста веток под его тяжелыми сапогами. Он улыбался. Холм виселиц находился в четверти мили от тюрьмы, но Фелпса это не смущало. Настало время мщения, и он упивался каждым его мигом. Волнение охватило его, в висках как будто отдавалась барабанная дробь. Наконец-то Белинда Кэди безраздельно принадлежит ему, находится целиком в– его власти! Уж теперь он рассчитается с ней за ту ночь на корабле! Она заплатит и за то, что плюнула ему в лицо сегодня ночью. О да, эта вспыльчивая гордячка дорого заплатит за свой непокорный нрав. Он знает, как таких обламывать. У него для этого есть время. Уйма времени.

Фелпс дошел до подножия холма. Он уже запыхался, его широкая физиономия побагровела от натуги, когда он двинулся вверх по склону. И все-таки здоровенные ручищи сжимали жертву так же крепко. Больше она от него не удерет.

На протяжении всего путешествия по темному лесу оглушенная Белинда пребывала в полуобморочном состоянии. Но когда Фелпс карабкался на Холм виселиц, сознание ее начало проясняться, беспорядочный шум в голове утих. Опасность! Она в опасности. Это стало ее первой мыслью. А потом память вдруг вернулась к ней, и удары сердца отдались во всем теле тревожным набатом. Кузен Джонатан мертв, Люси жестоко избита. А она сама во власти убийцы. Несмотря на охватившую ее панику, Белинда притворилась, что она все еще без чувств. Глаза ее по-прежнему были плотно закрыты. Она должна подумать. Решить, как ей сбежать.

Медленно, осторожно она чуть приоткрыла глаза. Ничего, кроме темной стены деревьев, кустов и камней. Она снова зажмурилась, чувствуя дурноту и боль в голове. И сделала еще одну отчаянную попытку собраться с мыслями.

Белинда понимала: ее единственный шанс – прикинуться беспомощной. Если Фелпс узнает, что она пришла в себя, он скорее всего ударит ее или свяжет, – словом, непременно лишит возможности сопротивляться. А пока он считает, что Белинда в беспамятстве, она в безопасности. Ей нужно ждать подходящего момента, поддерживая в нем уверенность, что она в обмороке. Если она будет настороже, то, возможно, он сам невольно предоставит ей возможность убежать.

Где-то поблизости ухнул филин. Белинда слышала, как кряхтит Фелпс, поднимаясь на холм. Один раз нога его запуталась в траве, и он чуть не упал вместе с ней, но сумел удержать равновесие. Выругавшись, он продолжал взбираться дальше.

Наконец они достигли гребня холма. Белинда чувствовала, как вздулись мышцы на державших ее руках. Она собралась с духом, ожидая, что теперь, когда они добрались до вершины, он швырнет ее на землю. И не ошиблась в своих предположениях. Она почувствовала, как его хватка ослабла, и уже в следующий миг приземлилась на сырую траву. Камни оцарапали щеку, но Белинда не издала ни звука, распластавшись на земле так, словно все еще не пришла в сознание. Потом ее глаза немного приоткрылись.

Фелпс стоял примерно в трех футах, спиной к ней. Он разглядывал виселицу, утирая рукавом рубашки пот со лба. При свете луны, ярко сиявшей над вершиной холма, она разглядела густые светлые волосы на его руках. Ей показалось, что она снова находится на борту «Эсмеральды» и заново переживает события той ужасной ночи. Ей никогда не забыть страшной силы этих рук, того, как он хватал, тискал, валил ее. От вида стоявшего рядом Фелпса Белинду охватила тошнота. Дрожь сотрясала ее с головы до ног. Она не была уверена, пора ли бежать, и не знала, представится ли ей другая возможность. Сейчас он не следит за ней, не удерживает ее – вот все, что она понимала. Если она побежит сейчас, то выгадает драгоценные секунды.

Белинда вскочила и бросилась прочь от Фелпса, вниз по склону холма. Сквозь грохот собственного сердца она слышала его яростные вопли.

– Какого черта?.. Нет, проклятая сучка! Не выйдет! На этот раз не удерешь! – ревел Фелпс.

Он припустил за ней с поразительной, пугающей проворностью. Белинда мчалась сломя голову, страх подстегивал ее. Только бы добежать до леса, а там она сможет скрыться…

Внезапно крик его грянул прямо у нее за спиной, и не успела Белинда опомниться, как Фелпс настиг ее и повалил на землю. Они покатились по траве, но через несколько секунд негодяй уже взгромоздился на нее, намертво пригвоздив к земле своей тяжестью.

– Ага, госпожа Кэди, вот вы и попались! – радостно воскликнул он, отдуваясь и фыркая. – Уж больно ты хорошенькая, чтобы во второй раз тебя упустить. У меня есть на тебя виды, да еще какие! Вот подожди – вернемся наверх, и ты все узнаешь.

Он рывком поставил Белинду и безжалостно заломил ей руку за спину.

– А теперь идемте, госпожа, – пришла пора нам с вами немного позабавиться.

Белинда едва могла вздохнуть – так крепко он ее держал.

– Пусти меня, безумец, – с усилием проговорила она. – Я… буду драться с тобой… до последнего вздоха. Я… не сдамся!

Фелпс запрокинул голову и расхохотался:

– Да, твой норов я запомнил! Много ночей я вспоминал, какой огонь горел в твоих глазах тогда, на «Эсмеральде»! Я все время о тебе думал, моя милашка, моя сладкая барышня. Как мне хотелось снова до тебя дотронуться! – Говоря это, он продолжал тащить ее вверх по склону. Белинда упиралась изо всех сил. – Когда Ханна Эмори приехала в Андовер и случайно упомянула твое имя, я задумался. Мне хотелось поехать в Сейлем, разыскать тебя, подстеречь на каком-нибудь безлюдном проселке. Но Летти, эта плаксивая дурочка, все никак меня не отпускала. Я пробовал втолковать ей, что у меня есть дела в деревне Сейлем, но она просила, умоляла, потому что с часу на час могла родить, и я все ждал.

Они добрались до вершины холма, и Фелпс снова бросил ее на траву. Теперь он стоял возле Белинды, расставив могучие ноги и глядя сверху вниз на ее измазанное грязью лицо. От восторга одержанной победы глаза его безумно сверкали в ночи.

Белинда с усилием села. Она дышала часто и прерывисто и слушала его возбужденную болтовню.

– А потом эта безмозглая девчонка померла при родах – и дите вместе с ней! – Он с отвращением сплюнул. – Но зато я наконец был волен отправиться в деревню Сейлем! Я закончил с севом и тронулся в путь, а вчера, добравшись до Сейлема, узнаю вдруг, что госпожа Кэди сидит в тюрьме по подозрению в колдовстве! – Он довольно потер огромные ручищи. – Вот я и решил подбросить им кое-какие доказательства. Понравилась тебе та байка, что я наплел на суде? Думаю, она-то и решила все дело! Я чуть не умер со смеху, когда мировой судья приговорил тебя к повешению! По-моему, отличная месть, да только мне все чего-то не хватало. И тогда я решил, кроме виселицы, приберечь для тебя еще кое-что, госпожа. Вот и дожидался этой ночи.

– Я не понимаю. Как… как ты попал в тюрьму? – прохрипела Белинда. Сейчас у нее была только одна задача – подольше затянуть разговор. Она даже подумать боялась о том, что случится, когда он закончится.

Фелпс пожал широченными плечами:

– Я собирался выломать тюремную дверь, а ключи от камер обычно висят на крючке, прямо за порогом. Мне ведь приходилось разок-другой сидеть в тюрьме, госпожа, и я знаю, как там все устроено. Но не потребовалось ни ломать дверь, ни брать ключи. Я увидел, как в тюрьму заходит наш славный мировой судья, и отправился за ним следом. Ему так приспичило тебя увидеть, что он даже забыл закрыть за собой дверь. – Уголки губ Фелпса приподнялись в самодовольной ухмылке. – Да, вот уж удружил так удружил! С его легкой руки добраться до тебя стало еще проще.

– Тебя… тебя поймают и накажут за это. – Белинда старалась унять дрожь, но тело не слушалось ее. – Моего кузена, мирового судью Кэди, найдут, когда явятся за мной на заре. Тебя станут искать, потому что ты выкрал меня и убил судью. Так вот, – она облизала губы, – если ты отправишься прямо сейчас, то, может быть… успеешь скрыться. Оставь меня здесь и уходи. Я тоже убегу, и они никогда не узнают, кто…

Фелпс захихикал. Он наклонился вперед и, схватив Белинду за запястья, рывком поставил ее на ноги. Девушка вскрикнула, но сопротивляться не стала.

– Ты думаешь, что все учла, – да, моя леди? Но у меня есть задумка получше. Я все точно рассчитал.

Он протащил ее вперед, заставив повернуть голову к виселице – толстую веревку уже завязали петлей для ее казни.

– Видала? Вот куда ты попадешь через каких-то несколько часов, госпожа! Станешь раскачиваться, как мартышка, на потеху всем этим пуританам! А пока тебя будут вести сюда и надевать петлю на твою хорошенькую шейку, ты будешь вспоминать о том, что произошло у нас с тобой этой ночью. Перед самой смертью ты будешь думать обо мне, дворянская сучка! А я буду стоять рядом и смотреть на тебя. Ничего не упущу!

– Нет! Я добьюсь, чтобы тебя повесили! – вскричала Белинда и забилась в его руках. – Я расскажу всем, как ты убил кузена Джонатана и…

Он снова рассмеялся. Его широкая физиономия так и сияла.

– Ну и кто, скажи-ка, милая леди, поверит ведьме? Вы со своей подружкой по камере можете болтать все, что вздумается, да только никто это не примет в расчет! Я отнесу тебя обратно до рассвета, и когда за тобой придут, то наткнутся на твоего мертвого кузена. Они удивятся: с чего это почтенный мировой судья потащился ночью в твою камеру? И рассудят так: ведьма заманила его, а потом погубила своей колдовской силой! Они думают, что ведьмы могут все, госпожа! Для прислужницы сатаны свернуть шею праведнику – плевое дело! – Фелпс встряхнул ее. – Я надену свое лучшее воскресное платье и буду стоять в толпе, такой же с виду, как и все остальные. Так кто поверит твоим обвинениям? Я – почтенный фермер, а ты, моя леди, – ведьма. Так-то вот! Тебя повесят, а я порадуюсь!

Внезапно голос его изменился. Фелпс обвел взглядом ее хрупкое, дрожащее тело. Он притянул ее ближе к себе, сдавив своими толстыми ручищами.

– Но все это будет потом, Белинда Кэди. Немного позже. – Он уткнулся ей в шею и стал тискать грудь своей здоровенной пятерней. Другой рукой он нетерпеливо дергал за черное платье. – До казни еще несколько часов, так что остаток ночи в нашем распоряжении. Мы с тобой позабавимся на славу!

– Нет! – Крик Белинды прозвучал из самых глубин ее души. Ужас захлестнул ее, она съежилась от одного только его прикосновения.

Белинда изо всей силы толкнула Фелпса. Но йомен лишь рассмеялся и пригнул ее к земле. Пока она изворачивалась, Фелпс глядел в ее дикие, сверкающие глаза, и его глаза пылали от необузданного желания. Он сопел ей в лицо, обдавая зловонным дыханием.

– Эх, госпожа Кэди, какая же ты красавица! Долго я ждал этого случая! Я хотел взять тебя на «Эсмеральде», но ты от меня удрала! Теперь у тебя нет ножа, моя леди, чтобы испортить дело. У тебя вообще нет оружия.

– Да, у нее нет. Зато есть у меня.

Низкий, грозный голос прозвучал откуда-то сверху. Оторопевший Фелпс повернул голову и увидел высоченного черноволосого человека, стоявшего всего в каких-то трех шагах, от него. В элегантной белой льняной рубахе с кружевными манжетами, тонких оливковых бриджах и тяжелых ботфортах из черной кожи рослый, мускулистый незнакомец являл собой внушительное зрелище. Он выглядел таким же мощным и угрожающим, как сам дьявол. Но больше всего Тома Фелпса встревожила шпага, которую тот выставил вперед. Ее острие находилось всего в нескольких дюймах от толстой шеи йомена. Фелпс не мог отвести глаз от длинного клинка, поблескивающего серебром.

– Кто… кто вы такой… черт вас побери? – запинаясь, проговорил Фелпс, и его руки, отпустившие Белинду, безвольно повисли вдоль туловища.

– Джастин! – Это слово вырвалось из горла Белинды с таким огромным облегчением, что она почувствовала слабость.

Она оттолкнула все еще лежавшего поверх нее Фелпса, а Джастин Гардинг, грубо схватив йомена за плечо, сбросил его с Белинды. Затем Джастин опустился на колени и помог Белинде сесть.

– Белинда! Ты в порядке? Он ничего с тобой не сделал?

Белинду поразил его голос. Несмотря на внешнее спокойствие Джастина, голос выдавал его страх. Он охрип от ужаса. Белинда схватила его руку и приложила к своей щеке, внезапно намокшей от слез.

– Я… со мной все в порядке. Он хотел…

– Я знаю, чего он хотел. – Джастин окинул быстрым взглядом ее бледное лицо. – Не беспокойся, дорогая. Тебе теперь нечего бояться. Эта свинья никогда к тебе больше не прикоснется.

Прежде чем она успела ответить, Джастин вскочил. Фелпс, уже начавший подниматься на четвереньки, замер, когда Джастин двинулся к нему, выставив вперед острие шпаги.

– Кто вы такой? – задыхаясь, произнес Фелпс, и его обычно багровая физиономия побелела.

Лунный свет лился на вершину холма, омывая всех троих серебристым сиянием.

– Я – твой палач, ублюдок. – Серые глаза Джастина блестели, как сталь, и были остры, как клинки. – А теперь вставай.

– Я… я безоружен. Господин, не станете же вы убивать беззащитного человека? – Фелпс не сдвинулся с места. Джастин нетерпеливо взмахнул клинком.

– Вставай, свинья. Фелпс медленно поднялся.

– У меня… у меня нет шпаги, господин. Вы не можете убить безоружного человека!

– Не могу? – Джастин скривил губы. По скулам его заходили желваки. Его с трудом сдерживаемый гнев еще более леденил душу, чем если бы он разбушевался. Он с холодным презрением оглядел застывшего перед ним человека. – Но ты ведь смог напасть на беззащитную женщину, правда, приятель? По-твоему, этим ты заслужил право умереть как джентльмен, а не как дикий зверь, что повстречался человеку в лесу? Как ты считаешь?

– Пожалуйста… – Фелпс сглотнул, не сводя глаз с поблескивающего клинка. – Я… у меня и в мыслях ничего такого не было…

– Молчать! – Джастин грозно прищурился. – Я и так уже решил, что куда, приятнее будет разделаться с тобой голыми руками, а не шпагой. – Он отбросил оружие и посмотрел на Тома Фелпса со зловещей улыбкой. – Ну что же, мразь, давай начнем.

– Нет! – Белинда бросилась вперед и схватила шпагу. – Дай я убью его! – крикнула она, делая шаг к Фелпсу. – Я искрошу его на куски!

Тут Джастин рассмеялся и обнял ее за плечи, чуть ли не с обычной своей непринужденностью. Фелпс в страхе переводил взгляд с одной на другого.

– Нет, моя кровожадная забияка. Отойди.

– Я хочу убить его!

– Да, любовь моя. Я знаю – ты этого хочешь. Так же, как и я.

– Я должна сама свести с ним счеты! – Голос ее дрожал.

– Белинда, – голос Джастина, казалось, ласкал ее, здесь, на вершине этого залитого лунным светом холма со смутно проступающими очертаниями виселицы. – В тебе сейчас говорит гнев, дорогая. Я тебя не виню. Но позднее, когда голова и сердце остынут, ты можешь пожалеть о том, что убила безоружного человека, пусть даже и заслуживающего смерти. Позволь я окажу тебе эту услугу. Я убью его в честном поединке. И сделаю это с удовольствием.

Прежде чем она успела ответить, Том Фелпс взял инициативу в свои руки. Он достаточно наслушался, как они спорят по поводу его участи, и ярость пересилила страх. Пригнув голову, Фелпс с бычьим ревом бросился на Джастина.

Джастин отскочил и насмешливо улыбнулся:

– Ты мог бы сделать это и половчее, поганый трус. Ну, давай! Умеешь драться как следует? Или способен бить только женщину и старое пугало?

– Да я тебя в клочки разорву! – прорычал йомен. Сжав пудовые кулаки, он снова ринулся вперед и взмахнул правой рукой, метя Джастину в челюсть. – Ах ты, проклятый ублюдок…

Джастин увернулся и нанес Фелпсу удар в живот. Тот согнулся пополам, а Джастин добавил ему кулаком в подбородок. Фелпс рухнул как подкошенный, кровь закапала из уголка рта. Глаза его по-звериному вспыхнули. Он встал пошатываясь.

Белинда с бьющимся сердцем наблюдала, как двое мужчин сближаются. Взгляд ее метался от одного к другому. Джастин нисколько не уступал Фелпсу ни ростом, ни сложением. Оба они были высокие, необыкновенно мощные, с широкими плечами. Но Фелпс двигался с тяжеловесной неуклюжестью, а Джастин был быстр, как пантера. Черноволосый Серый Рыцарь наносил противнику молниеносные удары с сокрушительной силой. Фелпс же дрался с неистовством обезумевшего зверя. Он вкладывал в удар весь свой огромный вес, и когда кулак его попадал в цель, результаты оказывались весьма плачевными для противника. Она ахнула, увидев, как Джастин покачнулся. Фелпс стал наступать, ударил еще, и Джастин упал на одно колено.

– Нет! – вскричала Белинда, когда йомен навалился всей своей тяжестью на оглушенного противника и пальцы Фелпса сомкнулись на его горле.

– Джастин!

Белинда бросилась вперед, размахивая шпагой, готовая пронзить йомена насквозь, но не успела добежать до него, как Джастин вдруг рванулся. Она так никогда и не узнала, откуда взялась в нем эта невероятная сила, но Джастину удалось одним гигантским усилием сбросить Фелпса и подмять его под себя. Кулак обрушился на лицо йомена, превратив его в кровавое месиво. Фелпс отчаянно изворачивался, но тщетно. Джастин бил его снова и снова, до тех пор пока Фелпс не обмяк, оставив сопротивление. Кулаки Джастина были в крови.

– Хватит! Джастин, пожалуйста, остановись! – Белинда, бледная, насмерть перепуганная, взывала к нему словно откуда-то издалека.

Вскинув глаза, Джастин увидел ее дрожащую фигурку, залитое слезами лицо.

– Я больше этого не вынесу. Оставь его! – умоляла она.

Джастин бросил последний презрительный взгляд на распростертого врага. Потом тяжело поднялся.

– Белинда!

В следующее мгновение она оказалась в его объятиях. Шпага, звякнув, упала на землю, когда Джастин стиснул ее так, что она едва не задохнулась. Но все равно ей сейчас было сладостно и уютно, как под шерстяным пледом в холодную зиму. Она уткнулась в его плечо и обхватила крепко, как только могла.

– Джастин, я думала, что никогда больше тебя не увижу. Я думала…

– Я знаю, что ты думала, дорогая. – Он приподнял ее подбородок, заставив посмотреть ему в глаза. – Мне многое придется тебе объяснить. Но сейчас не время. Нам нужно уходить, любовь моя, и немедленно. Мы…

От крика Белинды слова застряли в его горле. Джастин резко повернулся, весь напрягшись.

К этому времени Том Фелпс уже пришел в себя. Окровавленный, пронзенный страшной болью, он какое-то время лежал неподвижно, а потом его ослабевшая рука медленно потянулась к маленькому кинжалу у пояса. Фелпс ухватился за него дрожащими пальцами и осторожно вытащил. Его огромное тело напряглось для последнего броска. Он рассчитается с этой сучкой и ее заступником. Он прикончит их обоих!

Пока парочка сжимала друг друга в объятиях, Фелпс, покачиваясь, поднялся. Злобная ухмылка выступила на его лице. Занеся нож для удара, он двинулся вперед.

Когда Белинда вскрикнула, Фелпс кинулся на них, но Джастин обернулся как раз вовремя, чтобы перехватить руку с ножом. Йомен вскрикнул и попытался ударить противника другой рукой, но Джастин резко подался вперед своим могучим телом, лишив йомена равновесия. Затем без особых трудностей Джастин завладел ножом. Фелпс зашелся в страшном крике, когда Джастин Гардинг всадил кинжал в его сердце. Кровь брызнула во все стороны. Гардинг, тяжело дыша, отступил назад, и йомен рухнул на землю. Судорога пробежала по его огромному телу, потом он замер. Джастин опустился возле поверженного врага на колени.

– Он мертв.

Белинда закрыла лицо руками.

– Он заслужил смерть, Белинда. – Джастин уже стоял возле нее, голос его звучал хрипло. – И ты это знаешь. Ведь ты сама хотела его гибели.

– Да, да. Но… Это так ужасно! Пожалуйста, давай… уйдем отсюда.

– С удовольствием. – Джастин посмотрел вверх. Небо светлело, приобретая сиреневый оттенок. Скоро рассвет. – Нам пора на корабль, Белинда. Пойдем, я привязал свою лошадь в лесу, у холма. Нам нужно поторопиться, пока деревня не проснулась.

– Люси! – Белинда резко повернулась к нему. – Я не уйду без нее. Нам нужно вернуться в тюрьму!

– Люси в надежных руках. Она сейчас на пути в порт.

– Но как?.. Джастин, я не понимаю! Как ты меня нашел?

Он сдвинул брови и нетерпеливо провел рукой по черным волосам.

– Сейчас не время для расспросов, женщина! Мы оба в опасности, пока не сядем на мой корабль. Так что – ты пойдешь или мне придется тебя нести?

Белинда отшатнулась, словно от удара. Что-то угасло в ее глазах.

На какие-то несколько минут она все забыла. Забыла, как этот человек обидел ее, как он обманывал ее. Она была готова опять довериться ему. Теперь же холодный, прекрасный образ Гвендолин встал у нее перед глазами, насмехаясь над ней, и Белинда опять с необычайной четкостью увидела безжалостное лицо Джастина в вечер ее ареста. Воспоминания о том, с каким безразличием он вел себя, когда ее поволокли в бостонскую тюрьму, как молча наблюдал за происходящим, стоя возле своей невесты, захлестнули ее, поглотив все остальные чувства.

Любовь, доверие, благодарность, что переполнили ее поначалу, исчезли, уступив место настороженности. Гордость возвращалась к ней.

– Хорошо, – произнесла она спокойно. – Идем. Она до сих пор дрожала, ее черное шерстяное платье слегка теребил прохладный утренний ветерок. Стоя на вершине холма, перед виселицей, на которой ее собирались вздернуть, она выглядела очень хрупкой и одинокой.

Джастин взял ее за плечи, привлек к себе. Он прильнул губами к ее губам, целуя ее нежно, ласково.

– Прости меня, любимая. Я подлец, что разговаривал с тобой так грубо после всего пережитого тобой…

Белинда вырвалась из его объятий. Теперь она дрожала еще сильнее, ноги ее подкашивались.

– Не беспокойся за меня. Я в полном порядке, – проговорила она сквозь стиснутые зубы. – Ты ведь сказал, что нам нужно торопиться на твой драгоценный корабль? Ну что же, не будем терять времени!

Джастин смерил ее долгим взглядом. Белинда смотрела на него, вскинув подбородок, распрямив плечи. Джастин медленно кивнул.

– Ладно, забияка, потом. Мы разберемся с этим позднее. А теперь пойдем.

И они начали спускаться с Холма виселиц.