В этот вечер в здании аэропорта было особенно многолюдно. Пассажиры прибывали и, наоборот, спешили на свои рейсы. Самолеты то и дело пролетали над крышей с характерным гулом. Багаж терялся и вновь обретал своих хозяев.

Среди всей этой упорядоченной неразберихи и было решено назначить очередную встречу. Всматриваясь в лица прилетевших последним рейсом из Нью-Йорка пассажиров, Зак сразу же узнал того, с кем виделся ровно неделю назад.

Сдержанно поприветствовав друг друга, мужчины отошли к телефонным кабинкам, чтобы переговорить без случайных свидетелей.

— Вы добились от Лейтона того, о чем мы договаривались? — спросил собеседник Зака.

— Не совсем.

— То есть? Выражайтесь яснее, Престон. Мужчина явно не собирался церемониться.

— Возникли некоторые сложности… — Зак замялся. Он не любил, когда его загоняют в угол. Еще больше ему не нравилось, когда с ним грубо разговаривают. Это действовало на нервы и сбивало с мысли. — Послушайте…

— Нет, это вы будете теперь слушать меня! — вспылил собеседник. — Время, равно как и деньги, предоставленные в ваше распоряжение, пока не принесли нам никаких результатов.

— Но.., уже совсем скоро… — Зак пытался потянуть время.

— Мы не можем больше ждать. — В тоне мужчины вдруг появились ледяные нотки. — Планы меняются.

— Ч-что это значит? — Неожиданные перемены в намерениях «заказчиков» заставили Зака почувствовать себя как на раскаленной сковороде.

— Вы должны устранить Лейтона. Ясно? — Мужчина вплотную приблизил свое лицо к лицу Зака. Слова вылетали из его рта с глухим свистом. — Физически!

— Я.., я не у-убийца… И в-вам это п-прекрасно известно… — От испуга Престон побледнел и начал заикаться.

— Да, вы не убийца. — Несмотря на показное спокойствие, его собеседник явно начал раздражаться. — Вы мошенник и шантажист.

И это не голословное обвинение. У нас предостаточно фактов, чтобы, обнародовав их, вывести вас на чистую воду.

— Вы не посмеете! — Грозный выкрик, рассчитанный на то, чтобы перевести стоящего перед ним человека в ранг просителя, на деле обернулся жалким воплем утопающего.

— Хотите проверить? — Мужчина плотоядно оскалился, собираясь еще что-то сказать, но заметил, что они начали привлекать внимание окружающих. Сбавив тон, он четко произнес:

— Впрочем, довольно истерик. Завтра вечером вы сделаете то, что от вас требуется.

И еще, — он задержал взгляд на лице Зака, — я желаю присутствовать при этом лично.

Оставшись один, Престон достал из кармана мятый носовой платок и дрожащей рукой промокнул выступивший на лбу пот.

— Зак! — Роберта постучала в дверь смежного номера.

Она собиралась серьезно поговорить с Престоном по поводу их дальнейшего сотрудничества. По сути, «Остролист» никогда не являлся союзом единомышленников. Все всегда Зак решал единолично, требуя от остальных полного подчинения. Рядовым членам никогда не объяснялось, с какой целью проводится та или иная акция. Он просто отдавал очередной приказ и контролировал его исполнение.

После недавних событий, когда Роберта поймала лидера организации на весьма неблаговидных поступках, она решила раз и навсегда разобраться с ситуацией в «Остролисте».

— Зак, ты меня слышишь? — повторно позвала Роберта, однако ответа опять не последовало, зато дверь, соединяющая их номера, с легким скрипом отворилась, оказавшись незапертой.

Осторожно просунув голову в проем, Роберта обнаружила, что Зака нет. На всякий случай она прошла и заглянула в ванную комнату, но и там никого не оказалось.

Странно, куда он мог отправиться в столь поздний час? — задалась вопросом Роберта, собираясь вернуться в свою комнату.

Но тут ее внимание привлекла папка, лежащая на письменном столе. Собственно, дело было не столько в папке, сколько в надписи на ней и ее содержимом. Беглого осмотра вполне хватило, чтобы понять, с чем она имеет дело.

— «Лейтон петролеум», — прочла вслух Роберта и задумчиво приподняла бровь.

Удивительно, что, занимаясь деятельностью именно этой компании, она ни разу не видела найденных сейчас документов. Почему Зак утаил их?

Решив, что всегда успеет вернуться в свой номер, молодая женщина расположилась в кресле и подвергла содержимое папки более детальному изучению.

По мере чтения Роберта с изумлением обнаруживала, что в ее руках не что иное, как детальный анализ работы компании, принадлежащей Гейлу. Тем, кто собирал материал, была проделана воистину колоссальная работа. Счета, планы, опись имущества, списки партнеров и конкурентов — учитывалось абсолютно все.

— Почему Зак скрыл от меня эти документы? — снова спросила себя Роберта, пытаясь вникнуть в их суть как можно глубже. Ответ она обнаружила, перевернув очередную страницу. — Так вот в чем дело?

Перед ней лежал список благотворительных организаций, существующих на средства «Лейтон петролеум». Более пятидесяти наименований! Среди них «Фонд помощи тяжело больным имени Кассандры Райт», «Центр реабилитации подростков — жертв родительской агрессии» и многие другие…

Роберта поразилась тому, с каким спокойствием Гейл Лейтон воспринимает нападки прессы в отношении своей компании. Стоит ему опубликовать хотя бы часть этого списка, и все враги будут вынуждены посрамленно замолчать. Однако он предпочитает держать в секрете эту сферу деятельности «Лейтон петролеум», и кое-что еще тоже…

Вне себя от негодования, Роберта вскочила и принялась возбужденно ходить по комнате, рассуждая вслух:

— Итак, что мы имеем? Тайного благодетеля, который настолько скромен, что не распространяется о своей благородной деятельности. Некое лицо, которое проводит анализ этой деятельности, и лидера организации «Остролист», тоже замалчивающего заслуги достойного человека. — Она остановилась и прищелкнула пальцами. — Налицо заговор. Остается выяснить, какова его цель и какие выгоды получает от этой аферы «Остролист» или сам Зак Престон.

Неизвестно, сколько бы времени Роберта предавалась размышлениям и какие выводы сделала, если бы не шаги, вдруг раздавшиеся за дверью со стороны коридора.

Положив папку с документами на прежнее место, Роберта поспешно юркнула в свой номер и захлопнула дверь в ту минуту, когда Зак вошел к себе.

Некоторое время она прислушивалась, пытаясь определить по звуку, не догадался ли он о пребывании в комнате постороннего. Однако, похоже, все обошлось. Роберта открыла бар и налила на дно стакана скотча, залпом выпила и только тогда почувствовала, как ее сердце успокаивается, переходя на нормальный ритм работы.

Пользуясь гостеприимством четы Пуччини, Гейл не торопился возвращаться к работе.

Правда, он связался с Тельмой, которая сообщила боссу о том, что все в компании идет своим путем, а Дин Томпсон прекрасно справляется с обязанностями его заместителя.

Нежелание Гейла так скоро оказаться в родном Нью-Йорке объяснялось не равнодушием к делам компании, а боязнью одиночества.

Здесь, среди шумного семейства Пуччини, он был огражден от этого пожирающего душу врага. Потеря Роберты не прошла для Гейла даром, он все еще пытался разглядеть ее черты в каждой встречной девушке во время полуденных прогулок по набережной.

Страдая от тоски по возлюбленной, он, тем не менее, не делал попыток отыскать ее. Зачем? Что это изменит, если решение оставить его принадлежало самой Роберте?

Окружающие, казалось, не замечали состояния, в котором Гейл пребывал вот уже вторые сутки по возвращении с острова. Лишь синьора Лиза иногда ободряюще похлопывала его по руке, а ее муж тихо ронял:

— Ничего, все пройдет, все образуется.

Гейл был благодарен им за тактичность, зная, что однажды расскажет им все. Когда-нибудь, когда придет время…

Весь прошлый вечер Зак Престон провел в баре, накачиваясь алкоголем до полного бесчувствия, а после ломился в дверь Роберты, умоляя пустить его, пока прибежавший на шум коридорный не пригрозил вызвать полицию.

Утром его голова раскалывалась, словно спелая тыква под ножом кухарки, но Зак был рад этому. Физическая боль заглушала угрызения совести, борьбу с которой ему еще предстояло выдержать. Не так-то легко убить человека. Одно дело унизить, оскорбить, разрушить карьеру, безучастно смотреть, как его убивает болезнь, другое — самому отнять жизнь. Страшно!

Но что делать, если ему не оставили выбора? Впервые Зак столкнулся с силой, более безжалостной, чем его собственная. Он вспомнил всех, чьи судьбы ломал так же легко, как спички, заботясь только о личной выгоде.

И вот, как расплата, теперь их лица день и ночь преследовали его, их упреки и обвинения звучали в его ушах…

Всхлипнув от бессилия, Зак глубже зарылся под одеяло, мечтая о чуде, способном повернуть все ему во благо.

— Господи, — шептал он в полном отчаянии, — сделай так, чтобы обо мне забыли и дали спокойно жить.

Однако голос в его сознании лишь презрительно смеялся и спрашивал: "А ты дарил спокойствие, когда твои жертвы умоляли тебя?

Ты щадил их? Каждый получает по делам своим, ибо сказано в Библии…"

— Заткнись! — Зак старался заглушить в себе этот голос, потому что точно знал: это никакой не Бог, а совесть. Совести он боялся больше, чем Бога.

Роберта осторожно подкралась к двери, соединяющей ее номер с номером Зака, и прислушалась. После ночных событий, когда он, пьяный, ломился к ней, она предпочитала вести себя с предельной осторожностью.

Сейчас с противоположной стороны не доносилось ни звука, хотя еще десять минут назад Роберта четко различала мужское бормотание. Осторожно отодвинув задвижку, она приоткрыла дверь. Ее глазам предстала разобранная кровать, беспорядочно разбросанная по комнате одежда, полупустая бутылка из-под джина и безобразные, дурно пахнущие пятна на ковре.

— Похоже, кое-кому здесь было плохо, — тихо произнесла она, решаясь войти. Судя по шуму льющейся воды, Зак принимал душ в ванной. — Или ванну в душе, — пошутила Роберта.

Резкий звонок телефона, раздавшийся откуда-то из-за спины, заставил ее испуганно подпрыгнуть на месте. Прозвенев пару раз, он смолк, и Роберта поняла, что Зак снял трубку аппарата, установленного в ванной комнате аналогично тому, как это было устроено в ее номере.

Не в силах перебороть любопытства, из-за последних событий обострившегося, Роберта осторожно взяла трубку параллельного аппарата, обнаруженного на полу у кровати, и приложила к уху…

Случилось то, чего Зак так опасался. «Заказчики» установили за ним слежку: А иначе как они смогли выяснить, в каком отеле он остановился, если оба номера были сняты на имя Роберты?

Едва услышав пронзительный звонок телефона, Зак догадался, кто это, но продолжал надеяться на то, что портье понадобились ключи от его комнаты, горничная желает сменить постельное белье. Да мало ли что? Может, просто кто-то ошибся номером.

Смыв с лица мыльную пену, он протянул руку к закрепленному на стене аппарату и снял трубку.

— Слушаю.

— Мистер Престон, надеюсь, мне не требуется представляться? — Голос принадлежал человеку, с которым Зак вчера встречался в аэропорту.

— Д-да… Я у-узнал вас… — От волнения он опять стал заикаться.

— Очень хорошо. Мы уже начали волноваться по поводу вашего здоровья. Вы не бережете себя. Если будете много пить, то погубите печень.

Сукины дети! Заку хотелось громко выругаться. Им известно даже о его вчерашнем посещении бара. Занимаются грязным шантажом и имеют еще наглость справляться о здоровье.

Лицемеры!

Впрочем, ничего из этого он не произнес вслух, а, наоборот, вежливо поинтересовался:

— Чем обязан вашему звонку?

— Вы забывчивы, — слегка пожурили его на противоположном конце провода. — Нас интересуют подробности.

— Подробности? — Не понимая, о чем идет речь, Зак искренне удивился.

— Ну да. Будьте любезны, сообщите, где и во сколько вы намереваетесь разобраться с Гейлом Лейтоном. Вы ведь помните об уговоре?

Такое разве забудешь?! Зак глубоко вздохнул, прежде чем ответить. Раскрыв рот, он сожжет за собой последний мост и обратной дороги не будет.

— В девять вечера, в старых доках, напротив третьего бокса, — сказал Зак, все еще не веря в то, что говорит это.

— Вы уверены, что мистер Лейтон действительно окажется в доках в это время?

Зак усмехнулся. Пожалуй, это — единственное, в чем он уверен на сто процентов.

— Разумеется, сэ-э-эр. — Под конец разговора Престон позволил себе слегка съязвить, употребив лакейский стиль обращения.

Но его собеседник решил проигнорировать остроумную выходку.

— До вечера, мистер Престон. Встретимся у третьего бокса…

Короткие гудки, раздавшиеся следом, оповестили о том, что собеседник отключился. Зак громко ругнулся и принялся заново намыливать голову…

Роберта осторожно положила трубку на место и вернулась в свой номер. Здесь она села на кровать и попыталась осмыслить услышанный разговор Зака с неизвестным.

Несмотря на всю реальность происходящего, ей было сложно поверить в те чудовищные вещи, которые она узнала. Гейла собираются заманить в доки и убить! Зак имеет к этому самое непосредственное отношение! Преступление совершится сегодня в двадцать один час!..

— Почему я рассуждаю об убийстве Гейла так, точно оно неизбежно? Разве не в моих силах предотвратить трагедию? Я обладаю той же информацией, что и преступники. Правда, у меня нет доказательств, чтобы обратиться в полицию, но предупредить самого Гейла мне по силам.

Роберта преисполнилась решимости во что бы то ни стало сорвать планы заговорщиков.

Хотя ей и не был известен точный адрес, по которому проживает Гейл, все же кое-какие зацепки у нее имелись.

Как он говорил? Что-то вроде того, что у него есть друзья. Итальянское семейство, которое содержит небольшой пансион на побережье. Именно у них он останавливается всякий раз, когда бывает в Майами. Точно! И еще фамилия у этих итальянцев такая же, как у одного известного композитора. Как же его звали? Верди? Паганини? О Господи! Думай, думай же, Роберта!

Молодая женщина с силой сдавила виски, прилагая неимоверные усилия, чтобы пробудить уснувшую память.

— Пуччини! Этих итальянцев зовут Пуччини! — облегченно воскликнула она.

Зак сидел за рулем взятого напрокат «шевроле» и следил за входом в небольшой двухэтажный особняк. Именно здесь, по имеющейся у него информации, остановился Гейл Лейтон.

Мужчина достал из кармана джинсов небольшой лист бумаги и снова проверил адрес.

Так и есть! Ошибка исключена. Но на всякий случай он прочитал вслух:

— Частный пансион на двадцать комнат.

Принадлежит итальянцам Марио и Лизе Пуччини… Так это можно пропустить… Ага, вот номер телефона!

В этот момент дверь дома отворилась и на пороге появился Лейтон. Он осмотрелся по сторонам и медленным шагом направился по улице.

Зак проводил его внимательным взглядом прищуренных глаз и принялся за дело.

— Для начала следует найти шлюху с приятным голосом…

Синьора Пуччини с самого утра в окружении невесток и дочери суетилась в кухне.

Со вчерашнего дня в их пансионе наблюдался наплыв постояльцев, какого она уже давно не помнила. И все требовали домашней стряпни.

Кроме хозяйственных проблем в ее голове все время крутились мысли о Гейле. Милый мальчик, он сам не свой в последнее время.

Интуиция пожилой итальянки, повидавшей жизнь, подсказывала, что в его бедах замешана женщина.

Конечно, синьора Лиза всегда могла дать Гейлу необходимый совет, но, пока он сам не заговорит о сердечной ране, не стоит торопиться. Иногда ожидание — лучшая тактика.

А это был, похоже, как раз такой случай. И потом, когда имеешь дело с настоящими чувствами, никогда не знаешь, чего ожидать. Бывает, действительно требуется мудрое руководство со стороны, а в иных ситуациях все разрешается само собой.

— Эй, Сильвана, Мария!.. Девочки, кто-нибудь возьмет этот телефон. Он трезвонит не переставая уже несколько минут, а у меня руки в муке! — Синьора Лиза сделала небольшую передышку. Тяжело, когда со всем приходится справляться самой, а от молодежи никакой помощи.

Она вопросительно посмотрела на дочь, которая в конечном счете сняла трубку.

— Ну, кто там, Консуэла, говори же? У тебя что, язык отнялся?

Молоденькая девушка, совсем еще подросток, обратила на мать взгляд огромных, похожих на две сочные маслины глаз. И та с гордостью подумала, какой красавицей растет ее детка.

— Это синьора Гейла какая-то женщина спрашивает…

— Женщина? — Лиза Пуччини заинтересованно сверкнула взглядом и приказала:

— А ну-ка, милая, подержи трубку возле моего уха!

Когда Консуэла исполнила просьбу матери, та, тщательно подбирая слова, как и положено хозяйке пансиона, произнесла:

— Говорит синьора Пуччини. К сожалению, мистера Лейтона сейчас нет в номере, но вы можете оставить для него сообщение.

— О, какая жалость! — На противоположном конце провода женщина с приятным голосом издала легкий вздох, прежде чем продолжить:

— Передайте мистеру Лейтону, что ему звонила мисс Роберта Стайн. Если он желает встретиться со мной, пусть приходит к девяти часам в старые доки, к боксу номер три.

— Обязательно передам, синьорина Стайн, — заверила говорившую синьора Пуччини, удивившись, сколь необычное место выбрано для романтического свидания.

— В девять вечера, бокс номер три, — повторила мисс Стайн, прежде чем отключиться.

Сказав дочери, чтобы повесила трубку, мона Лиза вернулась к своим делам. Если звонившая и есть та женщина, из-за которой грустит Гейл, то ей жаль его. Несмотря на приятный голос, пожилая итальянка чувствовала, что с ней беседует отнюдь не добропорядочная особа. В чем-чем, а в этом она разбиралась.

Роберта уже несколько часов металась по городу, разыскивая, вызванивая, выглядывая пансион четы Пуччини, однако ее поиски пока не увенчались успехом. Она с ужасом думала о том, что будет, если ей так и не удастся отыскать Гейла до того, как до него доберется Зак.

Именно сейчас Роберта поняла, какую глупость совершила, оставив его одного. Мысль о том, что ее возлюбленный погибнет от руки негодяев, приводила молодую женщину в ужас. Она ежесекундно давала самые страшные клятвы всем земным богам, лишь бы те отвели от Гейла опасность.

Сумерки окутали улицы города, неоновые вывески засверкали яркими красками, а Роберта все продолжала поиски, с болью в сердце следя за стрелками часов, неумолимо приближающимися к роковым цифрам.

Когда надежда уже оставила ее, она вдруг увидела на одном из ухоженных особнячков скромную надпись, подтверждающую, что перед ней искомая цель.

Позвонив в дверь, Роберта дождалась, когда ей откроют, позволила провести себя в уютную гостиную и только тогда догадалась поинтересоваться, здесь ли Гейл.

Принявшая ее столь радушно пухленькая темноволосая женщина расстроенно всплеснула руками.

— Ах, какая жалость, синьорина! Синьор Лейтон ушел буквально несколько минут назад!

— Может быть, вы подскажете, где я могу отыскать его? — торопливо спросила Роберта и, прочитав нерешительность на лице собеседницы, добавила:

— Дело очень серьезное.

Речь идет о его жизни.

— О! — громко воскликнула хозяйка пансиона, и на ее возглас тут же собралось все семейство. — Я не уверена, что поступаю правильно, но, если все обстоит так, как вы говорите, то он встречается с мисс Робертой Стайн в старых доках у третьего бокса.

— Нет! — испуганно вскричала Роберта, ее ноги подкосились, и она упала бы, не поддержи ее синьор Пуччини. — Все пропало!

Глухие рыдания вырвались из груди молодой женщины, слезы залили прекрасное лицо.

— Милая, объясните, что такого ужасного в том, что наш друг Гейл отправился на свидание? — поинтересовалась синьора Лиза.

— Дело в том, что Роберта Стайн — это я и я не назначала Гейлу никакого свидания…

Зак Престон бросил взгляд на часы, затем на своего собеседника, и поспешил заверить его:

— Не беспокойтесь, на эту встречу Лейтон ни за что не опоздает. Как-никак, ему здесь назначила свидание любимая женщина.

— А вы порядочный циник и мерзавец, Престон. Даже не можете убить человека без того, чтобы не поглумиться над ним, — холодно произнес стоящий рядом мужчина.

Заку показалось, что в его голосе прозвучало откровенное презрение, и он возразил:

— Но-но-но, мистер, не забывайте: все, что затевается в этом месте, происходит по вашей инициативе. Не используй вы шантажа, меня бы здесь не было.

— Только лишь потому, что вы трус, Престон, привыкший таскать каштаны из огня чужими руками, я и связался с вами. Ваша основная ошибка в уверенности, что наказание не для вас.

— Прекратите читать мне нотации! — разозлившись, потребовал Зак.

Его собеседник, убедившись, что едкие замечания достигли цели, улыбнулся. В полумраке бокса сверкнули два ряда зубов, словно улыбка Чеширского Кота, возникшая из ниоткуда.

Зак передернулся при виде столь фантастического зрелища и вновь посмотрел на часы.

Стрелки показывали без десяти девять.

Десять минут — и все будет кончено. Одним человеком на свете станет меньше. Впрочем, кто говорит о человеке? Гейл Лейтон — заносчивый богач, неоднократно подвергавший унижениям его, Зака Престона. А это непростительная оплошность, заслуживающая самой жестокой кары — смерти!

Гейл медленно пробирался по заросшей дорожке, ведущей в старые доки, внимательно глядя под ноги, чтобы не споткнуться о какой-нибудь обломок старой трубы или другой строительный мусор.

Откровенно говоря, его удивило предложение Роберты встретиться в таком месте.

— Несколько мрачновато для любовного свидания, — произнес Гейл, оказавшись в окружении серых стен, кое-где облупившихся и поросших мхом. — Идеальные декорации для съемок «Франкенштейна» с Борисом Карлоффом в главной роли. Интересно, кто надоумил Роберту выбрать именно это место? Когда узнаю, ему придется не сладко.

Так, сопровождая забавными комментариями весь свой путь, Гейл добрел до третьего бокса. Роберты нигде не было видно.

Прямо перед ним, на широкой, вымощенной плиткой площадке, плясали извилистые тени, отбрасываемые предметами непонятного предназначения, попадающими в свет единственной лампочки.

Вокруг царили безмолвие и запущенность.

Гейл вспомнил, что доки были выстроены как раз накануне Великой депрессии. Их владелец намеревался принимать роскошные круизные лайнеры, однако финансовый кризис нарушил его планы. Потеряв все свое состояние, бедолага пустил себе пулю в висок как раз неподалеку отсюда.

Сзади раздался какой-то шорох. Гейл, думая, что это крадется Роберта, желающая испугать его, притворился, будто ничего не слышит. Звуки повторились…

Гейл обернулся.., и тотчас ему в глаза ударил слепящий луч фонаря, а насмешливый голос, показавшийся до странности знакомым, произнес:

— Мистер Лейтон, вы все-таки оказали нам честь, придя сюда.

— Где Роберта? Что вы сделали с мисс Стайн? — Мысль о том, что его возлюбленная может оказаться в лапах неизвестных подонков, привела Гейла в ярость.

— Успокойтесь, Лейтон, — раздался из темноты второй голос, более спокойный, нежели первый, но тоже знакомый. — С мисс Стайн все в полном порядке. Скорее всего она видит сладкие сны, лежа в постели своего номера в отеле, и даже не подозревает, что вы ее здесь ждете.

— Что все это значит? Кто вы такие? Мы с вами где-то встречались? — Гейл сознательно тянул время, чтобы сообразить, чего ему ожидать от этих людей и как лучше себя вести.

— О да! — продолжил второй голос. — Вы, вне всякого сомнения, знакомы с нашим общим приятелем Престоном, не так ли? Именно он назначил вам это свидание.

— Зак Престон! Ну конечно! Кто еще способен подкрадываться в темноте словно вор?

Как я не догадался раньше! — презрительно процедил сквозь зубы Гейл, чем вызвал бурю негодования со стороны Зака.

— Заткнись, Лейтон, пока я не вбил твои оскорбления тебе же в глотку вместе с зубами! Ты будешь на коленях молить меня о пощаде, целовать мои ноги!

Гейл пропустил мимо ушей его яростные вопли. Сейчас его больше интересовало, кто второй человек, который, судя по поведению, являлся доминирующим в этом дуэте. Сощурившись, чтобы лучше видеть, Гейл шагнул по направлению к затаившимся негодяям и произнес:

— Откровенно говоря, я не понимаю, к чему весь этот цирк, хотя признаюсь, клоун из тебя, Престон, неплохой. Но кто твой напарник?

— Ты кого назвал клоуном, Лейтон? — взревел Зак, собираясь кинуться на обидчика, однако второй мужчина быстро среагировал, отдав четкий и лаконичный приказ:

— Замолчите, Престон, и постойте тихонечко в стороне. У меня к мистеру Лейтону есть небольшое дельце. — С этими словами он вышел на свет, и Гейл не смог сдержать возгласа удивления:

— Дин Томпсон?!

— Совершенно верно, ваш заместитель и покорный слуга.

— Что-то я ничего не понимаю.

Гейл даже потряс головой, надеясь таким образом привести мысли в порядок. Дин Томпсон, его доверенный человек в «Лейтон петролеум» и правая рука! Тот, кому он доверял как самому себе, оказался замешан в этой темной, отдающей душком истории?!

— Все очень просто, Лейтон. — Дин остановился на расстоянии вытянутой руки от босса. — Мне наскучило быть все время на запятках, и я решил пересесть в карету. Одним махом. Вот так!

— То есть ты хочешь завладеть моей компанией еще при моей жизни? — Гейл скептически приподнял бровь.

— Отнюдь! Я возглавлю «Лейтон петролеум» после того, как мой босс Великий Гейл Лейтон попадет в списки пропавших без вести.

Возможно, спустя некоторое время его тело будет обнаружено на дне одного из доков. Тогда все решат, что несчастный стал жертвой грабителей. Тайна его смерти навсегда войдет в исторические анналы наряду с гибелью Мэрилин Монро и братьев Кеннеди.

— Ты хороший рассказчик, Дин, тебе бы писать книги. Однако твои фантазии лишены реальной основы. Подумай, как ты сможешь объяснить свое появление на моем месте?

Нефть — жесткий бизнес, и в нем нет места пришлым. В случае моей смерти «Лейтон петролеум» будет попросту разделена между другими крупными компаниями, а ты останешься не у дел. Твоя карета обернется тыквой, ведь Золушки становятся принцессами лишь в сказках.

— Лейтон, Лейтон, — Томпсон снисходительно посмотрел на своего босса, — неужели ты считаешь, что я решил провернуть такое дело без ведома твоих конкурентов? Слишком быстрый рост влияния «Лейтон петролеум» на нефтерынок уже давно вызывает серьезные опасения у сильных мира сего. Я получу твою компанию в обмен на спокойствие. Это основное условие сделки.

— Хорошо, с тобой все ясно. Но что здесь делает Престон?

— Как? Я разве не сказал? Какое упущение! — Дин одарил Гейла отеческой улыбкой священника, читающего воскресную проповедь своей пастве. — Именно Зак Престон нажмет на курок пистолета, который оборвет твою жизнь.

— Я восхищен тобой, Томпсон. Ты заставляешь Зака выполнить за тебя всю грязную работу. И он делает это с удовольствием?

— Почти. — С губ Дина Томпсона сорвался короткий смешок. — Дело в том, что идея сбора компромата пришлась мне по вкусу и мистер Престон стал первой жертвой моего нового увлечения.

— Это многое объясняет.

Гейл бросил беглый взгляд по сторонам, прикидывая, куда лучше кинуться в случае реальной опасности, что не ускользнуло от внимания Дина Томпсона. Он повернулся к Престону и произнес:

— Ну вот, Зак, наша беседа подошла к концу. Теперь пришло время действовать тебе. Конечно, я не столь жесток, чтобы позволить тебе «вбить оскорбления в глотку Лейтона вместе с зубами». Грубое насилие никогда не прельщало меня. Однако пустить маленькую пулю ему промеж глаз я тебе не помешаю.

Зак Престон, получивший полную свободу действий, выступил вперед и направил пистолет в лицо Гейла.

— Скажи до свидания, Лейтон…

Его палец дрогнул на курке. Гейл видел это совершенно отчетливо, равно как и черный зрачок дула. В голове мелькнула спокойная мысль: так вот как все это происходит.

Он совсем не испытывал страха, лишь смутную жалость. Он сожалел о том, что уже никогда не увидит Роберту, не услышит ее нежный шепот, которым она будила его на рассвете, не узнает…

Раздался выстрел. И Гейл с удивлением обнаружил, что не чувствует боли, зато лицо Престона превращается в кровавую маску и он мешком валится на землю. Увидел он и несказанное изумление, исказившее черты Дина Томпсона…

Мягкое прикосновение заботливой, но твердой руки вывело Гейла из транса, в котором он пребывал. Он обернулся и встретился глазами.., с Марио Пуччини.

Старый итальянец обнял его за плечи и потянул в сторону, тихо проговорив:

— Пойдем, мальчик, домой. Здесь тебе больше нечего делать. Ребята сами довершат начатое. Мамита ожидает твоего возвращения, она приготовила изумительную лазанью…