Анна и Павел вошли в квартиру Анны уже далеко за полночь. Оба валились с ног от усталости. Перед тем как заехать домой, они побывали в больнице, где оставили Наташку под наблюдением врачей. Это была длинная сцена, полная слез и обещаний. Наташка не покупалась ни на какие уговоры. Она хотела остаться с мамой. Анна почти уже сдалась, но Павел объяснил, что сейчас девочке лучше быть под постоянным присмотром врачей. Она сильно ослабла. У нее температура. Только в больнице ей могут оказать необходимую помощь. Кроме того, главным врачом в этом отделении работает его старинный приятель, и он позаботится об их дочери.

Наташку положили в одну из лучших палат, похожую на уютную спальню. Только одна кровать была в этой палате, высокая, с бортиками, крытая клетчатым одеялом. Пушистый медведь гордо восседал на подушке, весело сверкая бусинками коричневых глаз. Наташка успокоилась, увидев большую игрушку, и тут же обхватила ее своими ручонками.

— Мой? — спросила она.

Павел кивнул. А потом долго шепотом уговаривал Анну поехать домой. Она хотела остаться в больнице на всю ночь, сидеть у кровати дочери, глядя в ее спокойное личико. Ни усталость, ни пережитый страх и отчаяние не могли сейчас оторвать ее от малышки. Ничего, кроме Павла. Кроме его спокойного голоса. Его теплых, сильных рук, обнимающих плечи. И она поверила, что будет лучше так, как говорит он. Иначе она тоже заболеет и тогда уже долго не сможет быть рядом с Наташкой.

Анна не сразу решилась войти в квартиру. Она еще не забыла «вежливого» мужчину, каждый раз появляющегося в ее квартире как призрак, неизвестно как и неизвестно откуда. Мужчины настолько деликатного, что даже о похищении ее дочери он говорил так, будто обсуждал просмотренный спектакль.

Анна отказывалась переступать порог, пока Павел первым не вошел в квартиру. Оглядел все комнаты. Даже заглянул под кровать. Потом пригласил ее.

Она вошла, робко переставляя ноги по паркету, и остановилась в прихожей, не заходя в комнату.

— Павел, — тихо позвала она.

— Что, дорогая?

— А я могу оставаться в этой квартире?

— Конечно. Арендную плату вносила наша фирма. И дальше будет это делать. Если, конечно…

— Если что?

— Если ты не захочешь переехать ко мне. Ты и Наташка.

— Сейчас я хочу принять душ. — Анна улыбнулась и направилась в сторону ванной.

Павел проводил ее взглядом, прошел в комнату. Сел на диван и взял в руки подушку, затянутую в черный шелк. Прижался к ней лицом. Подушка пахла духами Анны. В ванной журчала вода. Павел думал о том, что так же ровно и спокойно теперь будет течь их жизнь. Полная любви и взаимопонимания.

Когда Анна вышла, закутанная в махровый халат, Павел уже спал, привалившись боком к спинке дивана и крепко обняв подушку. Анна улыбнулась, глядя на него. Не так давно он был лишь ее мечтой. Полумечтой, полуфантазией, полувоспоминанием. И теперь он здесь. Совсем рядом. Можно даже рукой дотронуться.

Анна села рядом с Павлом и склонила голову на его плечо. Павел проснулся. Обнял Анну, крепко, словно боясь, что она исчезнет, испарится.

— Аня, любимая Аня, — шептал он, прижимаясь губами к ее мокрым волосам. — Моя любимая. Мы теперь всегда будем вместе.

— Да, да, да. Я люблю тебя.

— И я люблю тебя. Полубред. Полуявь.

Они уснули, поглотив объятиями друг друга, слушая стук своих сердец.