Элбертон, «Ничейная Гостиница»

Из кухни вышла женщина приятной наружности, увидела Эйкина и Лару и быстрыми шагами подошла к ним. Ее длинные темно-каштановые волосы были заплетены в косу. Лара решила, что женщине уже за сорок. На ней была куртка из зеленой замши, надетая поверх темно-красного платья, которое неприметно обтягивало ее стройную фигуру. Светло-карие глаза приветливо взглянули на посетителей.

– Извините, пожалуйста, – произнесла она, протягивая им руки. – Я сегодня что-то ужасно рассеянна. Меня зовут Сита Вудолл. Я здесь хозяйка. Что вам угодно?

– Эйкин Джибб из Эшфорда, а это – моя двоюродная сестра Лара. Мы хотели бы переночевать у вас, а заодно перед сном поужинать.

– Из Эшфорда? Бог ты мой, но ведь это же страх как далеко, – ответила хозяйка, внимательно всматриваясь в Эйкина. – Не часто к нам оттуда приезжают… Я прикажу кому-нибудь из служанок немедленно принести вам закуску, или вы хотите сначала осмотреть комнаты?

– Нет, – сказал Эйкин, – закуска – это звучит слишком заманчиво…

– А я так целую неделю просто мечтала о том, чтобы помыться в горячей воде, – перебила его Лара с застенчивой улыбкой.

Эйкин так и не успел изложить свои соображения о заманчивости закуски.

– Конечно, бедная моя! Немедленно провожу вас наверх. – Но, заметив разочарование на лице Эйкина, хозяйка добавила: – Я прикажу Эффи принести вам еду прямо в комнату, да еще подогретые полотенца.

Это обещание успокоило Эйкина, и он послушно пошел по лестнице за Ситой и Ларой. Проходя мимо стола, за которым сидели матросы, девушка улыбнулась Оуэну, но он поспешно отвел глаза.

– Вы, значит, из Эшфорда, – уточнила хозяйка. – А зачем вы отправились в Элбертон?

– Мы едем в Баркору навестить мою сестру. У нее недавно ребенок родился, – ответила Лара. – Отец не позволил, чтобы я путешествовала в одиночку, и попросил братца Эйкина поехать со мной. Кстати, мой дядя со своими тремя сыновьями должны с нами встретиться завтра.

– Еще четверо? – Сита остановилась и нахмурилась, быстро подсчитывая что-то в уме. – Да… наверное, для них тоже место найдется, если они согласятся спать по двое в одной кровати.

– Согласятся, согласятся, мы все очень дружны, – заверила хозяйку Лара.

Эйкин искоса взглянул на нее, но не проронил ни слова.

Поднявшись на второй этаж, владелица постоялого двора повернула направо и открыла вторую дверь:

– Вот это будет ваша комната, мастер Джибб. Надеюсь, вам будет удобно. Как только я устрою вашу сестрицу, я пришлю к вам кого-нибудь с лоханью и горячей водой. И конечно, ужин тоже принесут, – поспешила добавить Сита.

– Большое спасибо. Больше мне ничего и не нужно! – ответил Эйкин. – Спокойной ночи.

Когда он закрыл за собой дверь, женщины переглянулись, обменялись мимолетной улыбкой и пошли дальше по коридору.

Комната Лары оказалась просторнее, чем она ожидала. На окнах висели красивые белые занавески, у стены стоял комод. В углу помещался небольшой письменный стол. На полу стояла великолепная медная ванна с ножками в виде львиных лап, а рядом – очень уютная на вид кровать. Окно, составленное из разноцветных стекол в свинцовом переплете, повторяло узор большого окна общей залы.

Лара выглянула на улицу и увидела поблескивавший в лунном свете Рузелар. Вдалеке виднелась и пристань, о которой рассказывал Эйкин. Высокие мачты кораблей плавно покачивались из стороны в сторону.

– Боюсь, что в этот поздний час я ничего не смогу вам предложить, кроме супа, хлеба и чая, – извиняющимся тоном произнесла хозяйка. – Но суп очень вкусный, хоть мне и не пристало его расхваливать. Может, удастся и пирог с яблоками испечь.

– Это было бы чудесно! – радостно воскликнула Лара: она только теперь ощутила, как сильно проголодалась.

– Вы много времени провели в пути, милая моя? – спросила Сита, когда Лара села на кровать, чтобы узнать, мягко ли будет спать.

– Гм… чуть больше недели, – ответила девушка и тут же пожалела о своих словах – ведь она понятия не имела, на каком расстоянии от Элбертона находится Эшфорд!

– Понятно. Как вы думаете, ваш… двоюродный брат будет доволен таким же меню?

В голосе Ситы Вудолл вдруг послышалось такое сочувственное понимание, что Лара взглянула не нее повнимательнее. Женщина спокойно посмотрела прямо в глаза девушке. Обе надолго замолчали.

– На самом-то деле мы не из Эшфорда, – произнесла наконец Лара. – А Эйкин мне не двоюродный брат.

Хозяйка вопросительно приподняла брови, продолжая по-прежнему улыбаться:

– Это мне сразу стало ясно, моя дорогая. В нашем деле лица нужно хорошо помнить, а мастер Джибб, если я не ошибаюсь, был подмастерьем в гильдии серебряных дел мастеров несколько лет тому назад. Он не так уж переменился с тех пор – подрос, конечно, и повзрослел, но не узнать его невозможно! Если я не ошибаюсь, родом он из небольшого городка… как же он называется? – Она нахмурилась, вспоминая.

– Девондейл, – подсказала Лара. – Извините, что мы вас обманывали.

– Девондейл, – повторила Сита, удовлетворенно кивнув. – Верно! На самом-то деле обмануть вам меня не удалось, но все равно спасибо, что правду сказали.

– А как вы поняли, что мы вас обманываем? – смущенно спросила Лара.

– По многим признакам, – ответила Сита Вудолл, расстилая постель. – Во-первых, в вас обоих не заметно никакого семейного сходства; во-вторых, говорите вы без акцента северян. А почти всех, кто родом из Эшфорда, можно сразу признать по произношению.

– Извините, – повторила Лара. – Дело в том…

– Не сомневаюсь, что у вас есть основательные причины, особенно если вы решились ехать по нашим дорогам ночью. Не опасайтесь ничего: какую бы вы мне тайну ни доверили, от меня ее никто не узнает.

– Я вам верю, мэм, – сказала Лара.

– Мой покойный муж всегда говорил, что хозяева постоялых дворов должны себя вести как врачи, когда дело касается секретов их клиентов.

– О, – сочувственно протянула девушка при слове «покойный».

– Он умер несколько лет тому назад от чумы, по пути в Верано, – сообщила Сита, – и с тех пор постоялым двором занимаюсь я одна. Когда Эффи принесет горячую воду и ваш ужин, пусть она заберет ваше платье и хорошенько почистит. А теперь повернитесь ко мне спиной – я вам помогу расстегнуть пуговицы. У вас есть одежда на смену?

– Еще одно платье есть, – ответила Лара, поворачиваясь спиной к Сите; та принялась расстегивать пуговицы на платье девушки.

В дверь постучали.

– Войдите, – крикнула Сита.

Дверь отворилась, и в комнату вошел мужчина лет на десять старше Лары. Она узнала в нем человека, который отвел их лошадей в конюшню. В одной руке он нес ее мешок, а в другой – большое ведро с горячей водой, от которой поднимался пар.

– Спасибо, Вилл. Положи вещи на комод, пожалуйста. – Мужчина кивнул и поставил ведро на пол. Он взглянул на Лару глазами, не оставлявшими ни малейшего сомнения в его чувствах. Положив мешок на комод, он отвесил нечто вроде поклона и удалился, закрыв за собой дверь. Сита проводила его глазами и вздохнула:

– Может, напрасно я его наняла. Будьте с ним поосторожнее. – В ответ на невысказанный вопрос Лары она пояснила: – В это время года хорошего слугу нанять не просто – иногда приходится довольствоваться тем, что волны выбрасывают на берег. А теперь, с вашего позволения, я отправлюсь на кухню – позабочусь о вашем ужине, а служанка тем временем принесет вам еще воды.

Через четверть часа Лара уже наслаждалась горячей ванной. Закрыв глаза, она чувствовала, как ее тело постепенно расслабляется. Ей никогда раньше не приходило в голову, что мытье может быть таким наслаждением! И она немедленно приняла твердое решение приобрести точно такую же медную ванну, как только обзаведется собственным домом.

Хозяйка постоялого двора Ларе очень понравилась: она была энергичной, сообразительной и живой особой, одаренной способностью откровенно выражать свои мысли, которая привела девушку в восторг. В ходе беседы Лара почувствовала потребность объяснить Сите, что Эйкин вовсе не ее любовник, хотя и не стала объяснять, почему они путешествуют вместе, да Сита и не любопытствовала.

Правда, Лара не была уверена, что собеседница приняла ее слова за чистую монету. Почему-то мысль, что кому-либо она может казаться достаточно взрослой, чтобы иметь любовника, заставляла Лару ощущать смутное неудобство.

Через полчаса Лара заметила, что пальцы на руках и ногах приобретают вишневый оттенок. Она выбралась из ванны и завернулась в огромное полотенце. Сита позаботилась о том, чтобы в кучу полотенец, которые принесла Эффи, был завернут горячий кирпич. Лара решила, что нет ничего более приятного, чем выйти из горячей ванны и завернуться в нагретое полотенце.

Эффи была одного с ней возраста – и ужасная болтушка. Сита сказала, что этой девушке можно доверять, но предупредила, что тайнами с ней делиться не следует, и Лара отвечала на многочисленные вопросы Эффи, продолжая легенду, которую придумала с самого начала. В отличие от Ситы Эффи была куда как менее сдержанна и прямо спросила Лару, спит ли она с Эйкином. Лара заверила ее, что они не любовники, а родственники, но это лишь подогрело любопытство служанки. Не забыла Эффи и спросить, есть ли у Эйкина жена или невеста. Не переставая говорить, она суетилась: взбивала подушки, раскладывала мокрые полотенца и проветривала комнату.

Из всего, что сообщила Лара, больше всего служанку заинтересовала весть, что утром к ним приедет еще несколько мужчин. Вопросы так и полились рекой: сколько им лет? симпатичные они? любят они танцевать? они женаты? Получив ответы на все свои вопросы, Эффи наконец удовлетворилась, пожелала Ларе спокойной ночи и ушла, посоветовав запереть на ночь дверь.

Лара села у стола и стала хлебать суп, поглядывая в окно на пристань. Она принялась мечтать: как хорошо было бы поплыть по реке… и вдруг испугалась – на противоположной стороне улицы в тени стоял какой-то мужчина и наблюдал за ней! Она узнала его по длинным волосам и по одежде. Поняв, что его присутствие обнаружено, Вилл вышел из тени, помахал рукой и пошел по улице по направлению к Рузелару. Лара протянула руку и задернула занавеску.

Кровать была просторной и мягкой. Забравшись под прохладную чистую простыню, Лара почувствовала себя на верху блаженства. Устроившись поудобнее, она задула свечу и закрыла глаза в ожидании сна.

Но сон к ней не шел.

Оказавшись в темноте, Лара снова забеспокоилась о судьбе Мэтью, Коллина, Дэниела и отца Томаса. От страха за их жизнь у нее засосало под ложечкой. Она почувствовала угрызения совести: как ей не стыдно лежать в уютной мягкой постели, когда они остались в лесу и бог знает что может с ними стрястись! Поворочавшись с полчаса, Лара отказалась от намерения заснуть и выпрыгнула из кровати. Отыскав в комоде спички, она зажгла свечу.

Лара натянула свое серое платье, взглянула в зеркало, чтобы убедиться, что оно хорошо сидит и застегнуто на все пуговицы, потом открыла дверь и пошла по коридору к комнате Эйкина. Она негромко постучала, но ответа не было. Лара решилась уже вернуться к себе, полагая, что Эйкин спит, но тут услышала звуки скрипки, доносившиеся снизу.

Спустившись до середины лестницы, девушка увидела Эйкина: он сидел на стуле у камина и играл на скрипке, а менестрель аккомпанировал ему на арфе. Людей в зале было уже меньше, а те, что остались, наслаждались прелестью музыки. Сита сидела за столом с господином привлекательной внешности, а Эффи и еще одна служанка прислонились к косяку кухонной двери. Глаза Эйкина были закрыты; водя смычком, он слегка покачивался из стороны в сторону. Когда песня кончилась, все зааплодировали, а музыканты пожали друг другу руки. Заметив Лару, остановившуюся на лестнице, Эйкин помахал ей рукой, приглашая сесть за стол. Сита и незнакомый мужчина, сидевший с ней, подняли головы и улыбнулись Ларе, а потом продолжили свою беседу.

– Привет, кузина, – ухмыльнулся Эйкин, садясь напротив Лары.

Лара заметила, что он успел побриться. Заметив ее взгляд, Эйкин небрежно произнес:

– Кажется, горячая ванна – полезная штука.

– Да, теперь ты лучше выглядишь, – согласилась Лара. Помолчав немного, она добавила: – Мне никак не заснуть, я старалась, но сон не идет.

– И мне не спится, – ответил Эйкин. – Если они не приедут на рассвете, я поеду назад их искать.

– И я с тобой, – сказала Лара.

– Нет, ты не поедешь.

– Эйкин…

– Ты останешься здесь, как обещала отцу Томасу. Если он узнает, что я позволил тебе вернуться, он с меня живого кожу сдерет.

– Но почему ты…

– Нет! – свирепо зашипел Эйкин. – Нет и нет!

– Но это же нечестно! Только потому, что ты мужчина…

Эйкин взглянул ей в лицо и немного смягчился:

– Я не меньше твоего беспокоюсь, Лара, но никак не могу позволить тебе подвергаться опасности.

Он хотел еще что-то добавить, но замолчал, заметив, что глаза девушки наполнились слезами.

– Не надо… не надо, – ласково произнес он, вынимая из кармана платок и вытирая Ларе глаза. – Я поговорил с хозяйкой, – кстати, милая дама. Она мне сообщила, что дня через три-четыре вниз по реке пойдет корабль. Капитан – ее приятель, и она согласилась нас с ним познакомить.

Лара шмыгнула носом и кивнула.

– А как ты думаешь, долго еще до рассвета? – спросила она.

Прежде чем ответить, Эйкин взглянул на небо за окном.

– Часов пять-шесть, не больше, – решил он. – Постарайся пока поспать хоть немного.

– Я не могу, – сказала Лара.

Эйкин собрался было повторить свой благоразумный совет, но не успел: к ним подошла Эффи и спросила, не хотят ли они чего-нибудь выпить. Лара попросила чашку горячего чая.

Эффи кивнула, но, не сводя глаз с Эйкина, продолжила разговор:

– Ваша кузина мне не сказала, что вы так чудесно играете! Гейл и я все слышали из кухни. Просто прекрасная музыка!

– Что ж, спасибо на добром слове, – ответил Эйкин, глядя на служанку.

– А где вы научились так играть?

Лара заметила про себя, что глаза у девушки слегка округлились, а говорит она слишком быстро, но ничего не сказала.

– Мой отец научил нас с братом играть, когда мы еще маленькие были.

– Он был знаменитым музыкантом? – спросила Эффи, наклоняясь к столу.

– Музыкантом? Нет, он был серебряных дел мастером, как и я, – ответил Эйкин, слегка отклоняясь назад.

– В самом деле? Это чудесно! У вас, наверное, очень сильные руки, – сказала девушка, взяв его за руку и внимательно рассматривая ладонь.

Лара во всем происходящем ничего чудесного не усматривала. Да и вообще ничего не видела, кроме обширного зада Эффи! Лара принялась всерьез раздумывать о том, не дать ли этому заду доброго пинка. К счастью, в этот момент подошла Сита, чтобы осведомиться, понравились ли гостям комнаты. Эффи немедленно выпрямилась, присела и поспешно удалилась на кухню, однако перед тем успела одарить Эйкина многообещающей улыбкой.

Сита представила своего собеседника. Доктор Вайкрофт был немного ниже ростом, чем Сита. Его длинный черный плащ застегивался спереди золотой цепочкой. Тщательно расчесанные волосы доктора уже начали седеть. Лицо его выражало спокойную уверенность в себе. Ларе Вайкрофт показался очень изысканным господином.

– Миссис Вудолл рассказала мне, что вы с сестрой прибыли из Эшфорда, – сказал он, пожимая руку Эйкина и слегка кланяясь Ларе.

– Так и есть, – небрежно ответил Эйкин. – Мы направляемся в Баркору, чтобы повидать родню. Не желаете ли присесть?

– Нет-нет, благодарю вас. Час уже поздний, и я собирался уходить. Сьюза Баркли должна вот-вот родить, и я обещал рано утром заглянуть к ней.

– Что ж, тогда в другой раз, – любезно произнес Эйкин. – Мы надеемся найти место на корабле в ближайшие дни, по пути домой, через несколько недель, снова здесь остановимся.

– Домой, то есть в Эшфорд? – спросил доктор Вайкрофт, хмурясь.

– Ну да… разумеется, – ответил Эйкин, переводя взгляд с доктора на Лару, а потом снова на доктора.

Тонкие черты лица доктора неожиданно помрачнели. Он взял стул и присел к столу.

– Значит, вы, я полагаю, не слышали еще, что случилось? – спросил он, усевшись.

– Как же услышать? Мы путешествуем уже довольно долго, а сюда только сегодня прибыли.

– Милый молодой человек, – сказал доктор, сочувственным жестом положив ладонь на руку Эйкина и понижая голос. – Мне очень жаль сообщать вам печальные вести, но десять дней тому назад нингарцы и сибийцы напали на Стермарк, а Алор-Сатар и Баджания – на Толанд. Если я не ошибаюсь, Эшфорд оказался в самой середине сражения. Герцогиня послала войска на север, чтобы помочь королю Малаху в Эндероне, который, как мы слышали, осажден. Разумеется, полной картины отрывочные сообщения не дают, но капитан корабля, который мне об этом рассказал, – человек надежный, и, по-моему, ему можно верить.

Эйкин недоверчиво уставился на доктора:

– Война? Не могу в это поверить.

– Мне очень жаль, – повторил доктор, глядя на этот раз на Лару. – Если я могу вам чем-нибудь помочь…

Лара первой пришла в себя от изумления:

– Спасибо, сударь. Значит, мы ведем войну?

– Ну, такие вещи обычно касаются прежде всего политиков и правителей… но в общем, да. Приходится признать, что так оно и есть.

– Это ужасно, – сказала Лара. – А что-нибудь еще про Эшфорд известно, доктор?

– Сам я ничего больше не слыхал, но не сомневайтесь, обязательно осведомлюсь. Я понимаю, какой это для вас удар…

– Да… страшный удар. Когда приедут наши родственники, мы решим, что нам теперь делать, – ответила Лара.

– Разумеется, милая моя, – сказал доктор Вайкрофт. – Сита мне рассказала, что они должны приехать утром. Желал бы я, чтобы судьба пощадила вас… Мы можем лишь молить небо, чтобы война закончилась поскорее. У меня нет ни малейшего желания пережить еще одну войну. Если я могу быть вам чем-нибудь полезен, пожалуйста, обращайтесь ко мне без всякого стеснения.

Доктор поднялся, еще раз пожал руку Эйкину, поцеловал Ситу в щеку, произнес «спокойной ночи» и удалился. Сита проводила его взглядом.

– Хороший он человек, – сказала она. Затем, обернувшись к Эйкину и Ларе, добавила: – Пора и мне поспать. Увидимся утром. Мы сходим вместе на пристань, и я представлю вас капитану Доналу.

– Спасибо, Сита, – сказала Лара.

Хозяйка постоялого двора незаметно подмигнула ей и на мгновение задержалась глазами на лице Эйкина:

– Небольшая чистка ему пошла на пользу.

И не успел Эйкин что-нибудь ответить, как она уже ушла.