Квартира Глэдис занимала весь второй этаж старого дома в южной части города. Солнце заливало просторные, мило обставленные комнаты, а само здание, удобно расположенное, выглядело весьма импозантно.

Но особняк имел свои недостатки: трубы износились, водопровод то и дело выходил из строя. Владелец дома, на вид немногим моложе труб, обещал произвести ремонт, но у квартиросъемщиков не хватало духу настаивать и торопить старика. Тем более что выяснилось: Мэдок Уэйд, звезда «мыльных опер», живущий в том же доме, работал помощником водопроводчика в те времена, когда его звали просто Дейви Кацман.

Его прелестная женушка Дина, солистка балета, стала близкой подругой соседке, однако и она принадлежала к легиону неисправимых свах. Впрочем, Глэдис быстро научилась распознавать тревожные симптомы. Если Дина звала подругу отужинать, обещая спагетти, фотомодель охотно забегала в гости. Если речь заходила о бефстроганов и бутылочке хорошего вина, разумнее было отказаться.

Глэдис улыбнулась про себя. Таких душевных людей, как Дина и Дейви, в целом свете не сыщешь! А вот и живое тому подтверждение: она, хозяйка квартиры, восседает на закрытой крышке унитаза с набором инструментов на коленях, а Дейви стоит в ванне, пытаясь выяснить, с какой стати из душа не льется вода.

– Прости, что так долго, – покаялся он, сосредоточенно орудуя гаечным ключом. – Кажется, я почти понял, в чем дело.

– Он еще извиняется! – всплеснула руками Глэдис. – Пришел, возишься тут с этой штукой… Да я тебе по гроб жизни благодарна!

Дейви отбросил со лба светлую прядь и широко усмехнулся.

– Дина настояла, – отозвался он. – По ее мнению, такая работа мне только на пользу: не позволяет зазнаться!

– Умница Дина, – улыбнулась Глэдис.

Не то чтобы парень нуждался в уроке смирения. Такие славные ребята встречаются один на тысячу. Успех не вскружил ему голову, как это бывает с некоторыми.

Дайте мужчине неотразимую внешность, деньги, известность, и кто из него получится? Законченный эгоист вроде Мартина Фагерста, вот кто! Глэдис закусила губку. Или вроде Кевина Ханта! И почему это она как магнитом притягивает к себе поверхностных, самовлюбленных подонков?

Конечно, поначалу она не распознала истинной сути Кевина. Гордая, уверенная в себе Глэдис с детства привыкла сама устраивать свою судьбу, и мужчины перед нею робели, пасовали перед ее известностью, независимостью, красотой. Поэтому когда в жизнь ее вошел Кевин Хант – властный, богатый и красивый, – вошел так, словно имел право, это ее заинтриговало. К тому времени как он предложил ей переехать к нему, молодая женщина влюбилась по уши.

Викки сразу отрезвила сестру, сказав, что это ошибка.

– Переехать к нему? – удивлялась она. – А как насчет доброго старого «будьте моей женой»?

– Он осмотрителен, – заступалась Глэдис за любимого. – А почему бы и нет? Для такого мужчины, как он, брак – дело серьезное. – Но червь сомнения уже проник в ее душу.

– Для любого брак – дело серьезное, – ехидно заметила Викки. – И если он любит тебя, а ты – его…

– Викки, мне уже тридцать два. Я взрослая, самостоятельная женщина, и оттого что мы с Кевином станем жить под одной крышей, мир не перевернется. Кроме того, я сама не желаю торопить события.

– Угу, – хмыкнула сестра, давая понять, что не верит ни единому слову.

И была права. Глэдис вышла бы за Кевина, ни минуты не колеблясь, если бы он только предложил!

Она таки перебралась к Кевину, хотя прежнюю квартиру по совету возлюбленного оставила за собой… Тот даже предлагал взять на себя арендную плату, но независимая Глэдис отказалась наотрез. Если она сохранит квартиру, рассуждал ее друг, ей будет где переночевать в суматошные дни съемок или показа моделей, потому что сам он жил на расстоянии тридцати миль от города, в роскошном особняке на берегу моря.

– Врет, – фыркала Викки. – Этот парень набит деньгами, словно арбуз – косточками. И ты утверждаешь, что у него нет квартиры в городе?

– Викки, – терпеливо объясняла заступница, – ты ничего не понимаешь. Ему необходимы тишина и покой.

В итоге выяснилось, что у Кевина и впрямь была квартира в Лос-Анджелесе.

Глэдис узнала об этом случайно, ответив на телефонный звонок из строительной фирмы: неосмотрительный менеджер желал уточнить у мистера Ханта, в какое время удобнее прислать рабочих перестелить линолеум в его квартире.

Квартире? Уверяя себя, что произошла досадная ошибка или, возможно, любимый готовит ей сюрприз, Глэдис отправилась по указанному адресу и проскользнула в дверь, пока швейцар глядел в другую сторону. Поднялась в лифте на нужный этаж, набрала в грудь побольше воздуха и позвонила в квартиру номер 1804.

Дверь открыл Кевин – Кевин, облаченный в белый махровый халат. При виде гостьи он побледнел, но, надо отдать ему должное, быстро пришел в себя.

– Что ты здесь делаешь, Глэдис?

Не успела она ответить, как из спальни донесся томный голосок: «Кевин? Ты где, котик?» – и в коридор выплыла похожая на фарфоровую статуэтку блондинка в неглиже, с раскрасневшимся от затяжных любовных игр личиком.

Глэдис не произнесла ни слова. Она даже не вернулась в особняк за вещами. Когда же история стала всеобщим достоянием, а это случается рано или поздно, друзья принялись наперебой утешать пострадавшую…

– У тебя вентиль полетел, – радостно сообщил Дейви. – Не бойся, сейчас все поправим. Нужно время, вот и все…

Глэдис рассеянно улыбнулась. Да, на все нужно время… Чтобы утихла боль, потребовались месяцы. Но когда рана затянулась и Глэдис переосмыслила бурный роман, призвав на помощь беспощадную логику, она обнаружила, что не может взять в толк, что привлекательного нашла в Кевине Ханте?

Чисто мужскую спесь она сочла свидетельством сильного характера, не увидела разницы между самолюбием и самомнением. Она, Глэдис, которая всегда гордилась своей способностью не терять голову, поддалась чисто сексуальному влечению. Хотя, если глядеть правде в глаза, даже оно себя не оправдало. В объятиях Кевина она не испытывала никаких восторгов, увы!

Но именно это чувство подарил ей поцелуй Мартина… От прикосновения его губ в груди забушевало пламя, и желание, жаркое и сладостное, подчинило ее себе, грозя уничтожить…

Инструменты выпали из пальцев и со стуком покатились по полу. Глэдис поспешно нагнулась и подобрала плоскогубцы и отвертки.

Мартин Фагерст не для нее. Он всего лишь новое издание Кевина, исправленное и дополненное, во всем повторяющее мерзавца – вплоть до сексуальной блондинки на заднем плане.

– Передай мне отвертку, – попросил Дейви. – Нет, не крестообразную. Другую.

Или мистер Мартин Фагерст надеялся, что она не заметит блондинку? Или подумал, что это неважно?

– Самовлюбленный гад, – пробормотала она сквозь зубы, хлопнув отверткой по раскрытой ладони Дейви.

– Эй, за что?

– Ох! – опомнилась Глэдис, заливаясь краской. – Дейви, извини, ради Бога. Я не тебя имела в виду.

Дейви по-мальчишески улыбнулся. Ради этой улыбки американские домохозяйки намертво приклеивались к экранам телевизоров каждую субботу с половины четвертого до пяти.

– Получилось! – наконец победно объявил герой сериала. Передав молодой женщине отвертку, он подергал рычажок переключателя вверх-вниз. – Глэдис, смотри: вот сейчас я выберусь из ванны и включу эту штуковину…

– Ты поосторожнее, – предупредила Глэдис. – Там лужа.

Но совет запоздал. Дейви поскользнулся, ругнулся сквозь зубы и схватился рукой за первое, что подвернулось. Подвернулся кран. Из душа с шипением хлынула вода.

– Черт! – заорал он, отскакивая назад, но это его не спасло.

Водопроводчик-любитель вымок насквозь. Изрядно досталось и хозяйке: ледяные брызги окатили ее с ног до головы. Отплевываясь, Дейви отключил воду и отбросил влажные волосы со лба.

– Ну-с, – хмуро заметил он, – по крайней мере, мы убедились: душ работает.

Глэдис расхохоталась.

– Дина решит, что я пыталась тебя утопить, – заметила она, перебрасывая соседу полотенце и вытираясь другим.

Любимец домохозяек стянул через голову промокшую футболку и вылез из ванны. Кроссовки шумно хлюпали, оставляя мелкие лужицы.

– Позвони старику Райдеру, – посоветовал умелец. – Скажи ему, что вентиль вот-вот сдохнет, пусть пришлет настоящего мастера.

– Завтра с утра позвоню, – кивнула Глэдис. Она вытерла лицо, промокнула волосы и бросила полотенце на край ванны. – Ты извини, что так вышло.

– Нет проблем. Всегда рад услужить. – Дейви легко обнял Глэдис за плечи. Вместе они вышли на лестничную клетку. – Что до купания… Знаешь пословицу: «Воду надо экономить, принимайте душ вдвоем»?

– Верно сказано, – прозвучал холодный голос.

На лестничной клетке стоял Мартин Фагерст. Темный костюм, белоснежная рубашка и темно-алый галстук смотрелись на редкость импозантно. Губы изогнулись в недоброй усмешке.

У Глэдис перехватило дыхание. Она себя обманывала: этот человек ни на кого не похож! Да, Кевин был красив, но для того, чтобы воздать должное Мартину, требовался другой эпитет, один-единственный, тот, что пришел ей в голову утром. Он просто роскошен.

А еще он явился без приглашения. А еще его здесь не ждут. Вот нисколечко не ждут!

– Что вы здесь делаете?

Мартин пропустил вопрос мимо ушей. Он пытался понять, что, черт возьми, происходит. А ты как думаешь, идиот? – спрашивал он себя, хмурясь все сильнее.

Влажная майка липла к телу, под тканью отчетливо обозначилась округлая грудь. Потертые хлопчатобумажные шорты, босые ножки, ни следа макияжа на лице… Как она прекрасна!

– Глэдис? Ты знаешь этого парня?

Ситуация явно повторялась. Мартин взглянул на молодого человека, стоящего рядом с Глэдис. Или, скорее, не совсем рядом. Незнакомец выступил вперед, заслоняя ее и всем своим видом давая понять, что намерен защищать даму до последнего вздоха. И что она нашла в нем? Красив, ничего не скажешь, по крайней мере, на женский взгляд, хотя вид уж больно слащавый, несмотря на мускулистые плечи и грудь. Мартин окинул взглядом фигуру парня. Плотные мокрые джинсы льнули к телу, обрисовывая интимные подробности с вызывающей отчетливостью.

Да что за чертовщина здесь творится? Выглядит так, словно эти двое только что прогуливались под проливным дождем. Но дождей не было вот уже неделю. Кажется, парень сказал что-то насчет душа вдвоем? Он пошутил, разумеется. Кто станет принимать душ в одежде? Никто, подсказывала логика, добавляя, что и не из постели они выбрались, мокрые с головы до ног. Но можно ли доверять логике?

А ведь блестящая была мысль – заявиться в гости без предупреждения! Застать неприступную красавицу врасплох, подогнать лимузин к самому входу, извлечь из встроенного бара бутылку охлажденного шампанского… Розы на длинных ножках в хрустальной вазе, столик в ресторане с потрясающим видом на город…

В телефонном справочнике значилось, что по данному адресу проживает Г. Рейнджер. Но кто сказал, что одна? Почему-то Мартину и в голову не пришла мысль о дружке-приятеле.

– Глэдис? – Несносный Тип, как мысленно окрестил незнакомца Фагерст, обращался к своей даме, но при этом ни на секунду не выпускал гостя из виду. – В чем дело? Еще раз спрашиваю: ты знаешь этого парня?

– Разумеется, она меня знает! – рявкнул Мартин.

– Это так, Глэдис?

Она неохотно кивнула.

– Я его знаю. Но я его сюда не приглашала. Несносный Тип скрестил руки на груди.

– Она вас знает, – сообщил он Мартину, – но вас сюда не приглашала.

– Прямо даже и не представляю, как лучше об этом сказать, мистер…

– Уэйд, – представился Дейви. – Мэдок Уэйд.

Мартин учтиво улыбнулся.

– Прямо даже и не представляю, как вам об этом сказать, мистер Уэйд, но я, знаете ли, понял каждое ее слово!

– Тогда для вас не составит труда понять и следующую фразу, – подхватила Глэдис. – Убирайтесь вон!

– Убирайтесь вон, – повторил Несносный Тип, сжимая и разжимая кулаки. И рост и перекатывающиеся бугры мускулов внушали невольное уважение.

Отлично, подумал Мартин. Боевой азарт приятно будоражил кровь: то же самое ощущение он испытывал несколько часов назад, когда больше всего на свете хотел растерзать фотографа на куски.

Да, похоже, сидячий образ жизни не идет ему на пользу. Эти бесчисленные заседания и конференции, на которых упражняешь ум, но не мышцы…

– Глэдис вам не рада, мистер.

– А ты, собственно, кто такой? – мрачно осведомился Мартин. – Ее переводчик?

– Послушай, приятель, Глэдис и я…

– Мы очень близки, – докончила молодая женщина. Она шагнула вперед, взяла Несносного Типа под руку и подарила ему такую нежную улыбку, что Мартин едва не утратил над собою контроль. – Верно, Дейви… то есть, Мэдок?

– Ага, – подтвердил Несносный Тип, мгновение поколебавшись. – Очень даже близки…

Фагерст вопросительно изогнул бровь. Похоже, ему и впрямь необходим переводчик. Хоть убей, суть происходящего от него ускользает.

– Так что, извините великодушно, мистер Фагерст, – проговорила Глэдис, делая особый акцент на слове «мистер». – Мы будем вам весьма признательны, если вы…

– Дейви? Лапушка, ты там еще долго?

Все взгляды обратились вниз. У основания лестницы стояла, безмятежно улыбаясь, прелестная брюнетка.

– Привет, Глэдис! Тебе еще нужен мой муженек?

Мартин быстро взглянул на Глэдис: та вспыхнула и выпустила руку Несносного Типа.

– Привет, Дина. Забирай его, мы только что закончили.

– Вот и славно, – Каблучки брюнетки зацокали вверх по лестнице. – Он заслужил ужин?

Глэдис покраснела сильнее.

– Вполне!

– Вот видишь, Дейви! – просияла брюнетка. – Если тебя погонят с киностудии, ты всегда сможешь вернуться к родным унитазам и трубам.

Глэдис нервно сглотнула. Мартин заметил, как у основания шейки задрожала трогательная голубая жилка.

– Дейви починил мне душ, – с достоинством пояснила она.

Мартин кивнул.

– Вижу.

– Дина, – Дейви откашлялся, – у Глэдис тут небольшая проблема…

– Нет, – быстро возразила Глэдис. – Все в полном порядке!

– Но ты сказала…

– Проблемы нет. – Молодая женщина взглянула на незваного гостя. – Мистер Фагерст как раз собирался уходить. Верно, мистер Фагерст?

– Да, разумеется.

– Видишь? Так что нет ни малейшей необходимости…

– Но сначала вы переоденетесь, – объявил Фагерст. Он прислонился к дверному косяку, скрестил руки на груди и окинул Глэдис оценивающим взглядом. – С другой стороны, ваш костюм довольно… интересен. Однако стоит надеть туфли. Никогда не знаешь, во что можно вляпаться на этих улицах.

– Я знаю, во что вы вляпались! – сообщила хозяйка квартиры, вздернув подбородок и испепеляя его взглядом. – Никуда я с вами не пойду, это мое последнее слово!

– Но ведь столик заказан на восемь, – невозмутимо сказал гость.

– Какой еще столик?

– В ресторане.

– В каком еще ресторане?

Мартин заговорщицки улыбнулся Дине.

– Я бы, конечно, не на шутку обиделся на ее забывчивость. Но кому, как не мне, знать, насколько бедняжка устала, позируя для проекта «Блю лайнз». Да, тяжелый выдался денек!

– «Блю лайнз»? – с интересом осведомился Дейви. – Та самая компания, что производит классные телефонные аппараты?

Мартин скромно пожал плечами.

– Ну да, именно так о ней отзываются на Уоллстрит. Можно только порадоваться тому, что Глэдис согласилась сняться для рекламы. – Бизнесмен многозначительно улыбнулся. – Я, во всяком случае, радуюсь не меньше, чем в тот день, когда мне посчастливилось купить «Блю лайнз».

– «Блю лайнз»? – Глаза Дины расширились. – Ну конечно же! Фагерст. Мартин Фагерст! И как это я вас сразу не узнала? Я видела ваш портрет в «Лос-Анджелес мэгезин». – Прелестное личико озарилось улыбкой. – Дейви? – подтолкнула она локотком мужа. – Это же…

– Я понял! – Молодой человек протянул руку, тут же отдернул ее, вытер о влажные джинсы, затем протянул снова. – Рад познакомиться, мистер Фагерст.

– Зовите меня просто Мартин.

Состоялся обмен рукопожатиями. Дейви улыбнулся.

– А ведь мы с женой только что купили сто акций вашей компании!

– Рад слышать!

Не верю глазам своим, думала Глэдис. Сговорились они, что ли? Сначала Викки и Нелли, ее, можно сказать, плоть и кровь, а теперь Дина и Дейви…

– Мои рекламные агенты выбрали Глэдис. С моего одобрения, естественно, – небрежно заметил Фагерст.

– А как же иначе! – эхом откликнулась Дина.

– И вообразите себе мое удивление, когда мы столкнулись вчера на свадьбе моего племянника. Лицом к лицу, так сказать! – Бизнесмен широко улыбнулся. – Мы изумительно провели время. Верно, Глэдис? И договорились поужинать сегодня вечером. Чтобы обсудить дела, разумеется.

– Разумеется, – хихикнула Дина, оглядываясь на подругу.

Глэдис не сводила с гостя глаз, мысленно вознося молитву, чтобы под ногами у него разверзлась бездонная пропасть.

– В «Старом замке».

– «Старый замок»! Я только что прочла рекламу…

– В «Лос-Анджелес мэгезин», надо думать? – процедила Глэдис сквозь зубы.

Брюнетка энергично закивала.

– Ага! Говорят, там потрясающе кормят!

Мартин улыбнулся.

– Может быть, вы и… Вас ведь Дейви зовут?..

– Вообще-то да, – с готовностью откликнулся Дейви.

Бог ты мой, с отвращением подумала Глэдис, сейчас еще в струнку вытянется, словно новобранец перед генералом.

– Мэдок – мой сценический псевдоним. Мой агент считает, что так оно благозвучнее.

– Сексуальнее, – подмигнула Дина мужу.

– Может быть, вы и ваша жена к нам присоединитесь?

– Нет! – резко возразила Глэдис. – Я хочу сказать… ну, это, конечно, было бы очень мило, но мы ни в коем случае не…

– Да не оправдывайся! – Дина взяла мужа под руку. – «Старый замок» – такой романтический уголок! Если верить рекламе…

Она улыбалась тепло и умильно – словно уже видела молодую чету у алтаря! Глэдис захотелось сгрести Дину в охапку и встряхнуть хорошенько, так, чтобы у нее зубы застучали. Или двинуть Фагерсту в челюсть. Или и то и другое.

– В самом деле, на что вам сдались занудные супруги-домоседы?

– Дина, – мрачно объявила Глэдис, – повторяю тебе: ты ровным счетом ничего не поняла!

– Еще как поняла! – усмехнулась Дина. – Речь пойдет только о бизнесе. Верно, Мартин?

Умеют ли змеи улыбаться? Этот змей умел, да еще как!

– Именно, – подтвердил он.

– Славно было бы как-нибудь поужинать вместе. Может, вы к нам заглянете на будущей неделе? Я классно готовлю бефстроганов… Ой, Дейви, совсем забыла: у меня же духовка включена! Если мы не поторопимся, наш ужин превратится в угольки!

Дейви неуверенно затоптался на месте.

– Глэдис? Ты и вправду не возражаешь?..

Глэдис закусила губку. Слава Богу, хоть кто-то сохранил способность мыслить здраво… Но имеет ли она право перекладывать свои проблемы на плечи ни в чем не повинных людей? Это – частная распря, война не на жизнь, а на смерть между ней и Мартином.

– Все в норме, – кивнула она. – Еще раз спасибо за душ!

– Всегда пожалуйста. – Мужчины снова обменялись рукопожатиями. – Приятно было познакомиться.

Дина наклонилась к самому уху подруги.

– Ну можно ли быть такой скрытной? – упрекнула она театральным шепотом – слышно было аж за два этажа. – Глэдис, милочка, он просто великолепен!

Гад ползучий, вот он кто, подумала Глэдис, но сочла разумным оставить эту мысль при себе.

Дина не ошиблась. Ресторан оказался на высоте.

Приглушенный свет, просторный зал, потрясающий вид на море… Отличный сервис, внушительная карта вин, а уж блюда… Посмотришь, и уже слюнки текут.

Но Глэдис не попробовала ни кусочка. Она решительно проигнорировала меню, так что Мартин сделал заказ за двоих. Черная икра, зеленые салаты, жареная утка с яблоками, политая бренди, и заключительный штрих – шоколадное суфле со взбитыми сливками, на вид легче воздуха…

Ни официант, ни Мартин не обратили внимания на объявленную дамой голодовку. Перед Глэдис появлялись все новые блюда и исчезали нетронутыми, а ее спутник знай нахваливал еду и отпускал ничего не значащие, непринужденные замечания, отвечать на которые молодая женщина отказывалась наотрез.

– Кофе? – наконец осведомился Мартин, когда подали суфле. – Или лучше чай?

Даже заключенные, объявившие голодовку, время от времени утоляют жажду.

– А вы что предпочитаете?

– Кофе. Очень крепкий и без сахара.

Глэдис всю жизнь пила только кофе, причем именно такой. Но с судьбой не поспоришь!

– Тогда мне – чай, – без тени улыбки объявила она.

Мартин расхохотался.

– В моей ли власти хоть чем-нибудь вас порадовать?

– А вы готовы исполнить все, что угодно?

– Почему у меня такое ощущение, будто вы потребуете мою голову?

– Хоть здесь не ошиблись!

Фагерст вздохнул и покачал головой; в глазах плясали смешинки.

– Истинные леди так не отвечают…

– Поскольку и вы на джентльмена не тянете, так с какой стати мне стараться? Сначала Лаупер, потом Дейви и Дина, а теперь и до меня дошла очередь изображать шута, пока король изволит ужинать!

– Вот как вы меня воспринимаете? – Мартин замолчал, дожидаясь, пока официант расставит кофе и чай и удалится. – Считаете, я привез вас сюда, чтобы позабавиться?

– По-моему, вам ужасно нравится разыгрывать босса! И заставлять людей плясать под свою дудку!

– Я пригласил вас на ужин вовсе не за этим.

– Пригласили? Скорее, привезли силой!

– Честное слово, я намеревался держаться в границах вежливости, но когда вы открыли дверь и я увидел вас с этим парнем… Он вышел полуодетым. А вы ему улыбалась. И я подумал: очень хорошо, у меня есть выбор. Я могу поступить так, как собирался: извиниться за утреннюю выходку и пригласить недоступную красавицу отужинать со мною.

– Я бы ответила «нет».

– Или, – продолжил он тихо, – я мог бы дать этому сукину сыну в челюсть, перебросить недоступную красавицу через плечо и умыкнуть, как это описывается в романах.

Оба словно оказались в безвоздушном пространстве: Глэдис чувствовала, что задыхается.

– Это… совсем не смешно.

– А я и не шутил! – Мартин потянулся через стол и взял ее за руку. – Вчера между нами произошло нечто… важное.

– Понятия не имею, о чем это вы… Не надо! – Глэдис попыталась высвободиться, но железные пальцы до боли стиснули ее ладонь, едва не сломав пальцы.

– Не лгите. Не обманывайте меня и себя. Вы отлично знаете, о чем я. Я поцеловал вас, и вы ответили…

Их взгляды встретились. Да, этот человек проницателен, лгать ему бесполезно. Ну что ж, годы, проведенные перед камерой, не прошли для фотомодели даром.

– И что? – холодно отозвалась она, заставляя себя насмешливо улыбнуться. – Вы застали меня врасплох, тоже мне, новости! Чего еще вы добиваетесь? Хотите, чтобы я похвалила ваше умение целоваться? Ну да, по части поцелуев вы мастер, только об этом вы и без меня знаете. Или ваша белокурая подружка не проливает бальзам на болезненное самолюбие?

– Так вот в чем дело. Кэрол! – Мартин досадливо пожал плечами. – С ней все кончено.

– Бедняжке не понравилось, что ее любовник флиртует с посторонней женщиной, так? – Глэдис вырвала руку. – По крайней мере, она не полная идиотка!

– Вчера вечером я порвал с ней!

– Вчера?.. Не потому ли, что…

– Наши отношения исчерпали себя давным-давно. Просто я до сих пор как-то не собрался сказать ей об этом. – Мартин улыбнулся краем губ. – Мне и в голову не приходило, что вы станете ревновать.

– Ревновать? Вас! К этой особе? Ну у вас и самолюбие. Не болезненное, нет, а прямо-таки гипертрофированное! Я же вас практически не знаю, мистер Фагерст!

– Так узнайте.

– Незачем! Вы меня не интересуете.

– Я, кажется, не зову вас замуж, – объявил Мартин напрямую. – Мы взрослые люди, вы и я. И в первое же мгновение между нами произошло нечто… словно искра вспыхнула!

– Ага. А теперь вы скажете, что ничего подобного с вами еще не случалось!

И Глэдис бросила салфетку на край стола. С нее довольно: пора и честь знать Ничего нового она сегодня не услышит.

– Глэдис!

Мартин схватил ее за руку и удержал на месте, едва молодая женщина попыталась подняться. Глаза его потемнели, черты лица обозначились резче.

– Станьте моей, Глэдис. Я хочу посвятить вас в любовь, позвольте мне! Я хочу ласкать вас до тех пор, пока оба мы не утратим способность рассуждать здраво.

Глэдис вспыхнула.

– Отпустите, – яростно потребовала она, но железные пальцы сомкнулись на запястье еще крепче.

– Вы снились мне всю ночь, – прошептал Мартин. – В воображении своем я осыпал поцелуями ваши нежные губы до тех пор, пока они не распухли; кончиком языка я касался вашей груди, пока вы не разрыдались от удовольствия. Мне снилось, как сплетаются наши тела и как вы повторяете мое имя не то в забытьи, не то в бреду…

Как хочется вскочить и убежать! Но даже если бы Мартин ее выпустил, она все равно не двинулась бы с места. Колени подгибались, в ушах звенело.

– Именно этого я и хочу, именно этого хотим мы оба – с того самого мгновения, как впервые увидели друг друга! Почему ты пытаешься отрицать это?

Грубая прямота его речей, и обжигающий взгляд, и воспоминание о том, что она пережила в его объятиях, лишили Глэдис остатков самообладания.

Этот мужчина говорил правду. Для возражений не осталось сил. Нет, он ей не нравился. Она его не любила. Более того, он воплощал в себе все, что Глэдис презирала и ненавидела. Но почему ее влекло к нему так, как не влекло еще ни к одному мужчине? Откуда такая отчаянная, исступленная сила, с которой, к своему ужасу, она не может справиться?

В глазах потемнело. Глэдис явственно представила себя в его объятиях: ощущение прикосновения его тела, поцелуи, его властный напор…

Но она нашла в себе силы! Вырвала руку, вскочила и опрометью бросилась к выходу… Мартин нагнал ее у дверей, схватил за плечи и решительно развернул к себе.

– Скажите, что я не прав, – хрипло потребовал он. – И, да поможет мне Господь, я велю шоферу отвезти вас домой и больше не стану никогда досаждать…

Время остановилось. Благоуханная весенняя ночь окутала их плащом тьмы; они застыли на месте, глядя друг на друга, дыша часто и прерывисто. Глэдис прошептала его имя и шагнула в раскрытые объятия…