Сад королевской виллы. Позади — Тахо. На авансцене справа просторная беседка. Слева просители с прошениями в руках. Среди них Исаак.
Исаак
Сказал я вам: здесь нечего шататься. Сюда прибыть изволит дочь моя И он с ней вместе. Кто? Нет, не скажу. Что? Задрожали? Убирайтесь вон! В Толедо все прошения несите! (Берет у одного из просителей бумагу.) Дай посмотрю. Тьфу, глупость! Прочь ступай!
Проситель
Да ты прошенье держишь вверх ногами!
Исаак
Что?! Вверх ногами жалоба твоя, И сам ты — весь навыворот. Иди же!
Второй проситель Не с вами ли встречались мы в Толедо?
Исаак
Я вас не знаю. За последний год Слабеть глазами стал я. .
Второй проситель
Не тревожьтесь, Узнал я сразу этот кошелек, Который вы случайно обронили.
Исаак
Я потерял? Ах, вижу! Мой. Зеленый. И десять там пиастров.
Второй проситель
Что вы? Двадцать! Исаак
Как? Двадцать? Гм… Поправились глаза,
Зато совсем отказывает память.
В бумаге этой, надо полагать,
Все сказано достаточно подробно,
Где и когда нашел ты эту вещь.
Тебе к властям не надо обращаться -
О честности твоей скажу я сам.
Так что же ты? Давай сюда находку!
(Берет у него кошелек.)
Просители протягивают свои прошения. Исаак берет в каждую руку по прошению и бросает на землю.
Что ии писали б вы-один ответ! (Третъему просителю.)
Ого! Смотри! Какой богатый перстень! А камень — блеск!
Проситель дает ему перстень.
Нет, с угольком, не то, Оставь себе… (Надевает перстень себе на палец.)
Третий проситель
Да как его оставить, Коль ты его на палец нацепил!
Что? В самом деле! Я и не заметил. Но он так мал, что снять его нельзя.
Третий проситель
Возьми мой перстень, но прими прошенье.
Исаак
Ну что ж, возьму на память о тебе И то и это. Пусть король наш взвесит Твой перстень — тьфу ты! — жалобу твою Хоть жалоба твоя и с недостатком. Да что я — нет! не жалоба — кольцо. Ну, вон пошли! Куда девалась палка? Ой, и за что меня заставил бог Возиться с этой швалью христианской! Появляется Гарцеран.
Гарцеран А, в добрый час! Ну, как идут дела? Боюсь, вы слишком высоко взлетели — Еще сорветесь с этой высоты.
Исаак
Известна тайна мне да королю. Его здесь нет. Он быть здесь не желает, Но всякому, кто вздумает мешать Его занятьям, в том числе и вам, Я прикажу: проваливай отсюда! Да поживее!
Гарцеран Вы искали палку, Когда найдете, дайте мне ее. Мне кажется, о ней скучает ваша Спина гораздо больше, чем рука.
Исаак
Ну вот! Уже он начал кипятиться!
Ах, все вы христиане таковы.
Все напрямик! А где предосторожность.
Где разум, где уменье выжидать? Король не зря беседует со мной.
Гарцеран
Порой к беседам нас склоняет скука, Когда бежим мы от самих себя.
Исаак
Он говорит со мной о государстве, А чаще — о финансовых делах.
Гарцеран
Так это, может быть, от вас исходит Отныне установленный порядок, При коем песо стоит два гроша?
Исаак
О друг мой, деньги в мире — это все, Враг пригрозит, вы купите оружье. Солдат-наемник получает плату. Вы пьете деньги, вы едите их, Все куплено. А купля — те же деньги. Да разве человек и сам не вексель, Который в некий срок погасит смерть? Я — королю советчик. Коль угодно Вам быть со мною заодно…
Гарцеран
Мне — с вами? Проклятие! Нелепый случай вверг Меня в круговорот безумный этот, Что испытует долг мой и присягу.
Исаак
Король к моей девчурке с каждым днем Все ласковее и добрее…
Гарцеран
Если б
Король наш годы юности провел, Как сверстники его, в забавах буйных… Но вырос он среди мужей суровых,
Познал плоды премудрости до срока И даже брак был сделкой для него. И стоило сегодня в первый раз Ему увидеть женщину живую, Как безрассудство тотчас поспешило Питомцу трезвой мудрости отмстить. Ведь женщина, лишенная присущих Ей слабостей, не женщина еще, Скорей полумужчина. Но зато В причудах женских — женщина прекрасна. Вот так и здесь. Причуды победили. Игру за правду принимает он. Но продолжаться доле так не может. Враг у границ, и королевский долг — Спешить к войскам. Я провожу его, Порву силки, расставленные вами!
Исаак
Попробуйте, но если вы не с нами, То против нас. Не перепрыгнуть бездны, Скорее шею сломите на том!
Слышны флейты.
Вы слышите? Под гром литавр и труб Он с ней идет, как Артаксеркс с Эсфирью, Прославившей когда-то наш народ.
Гарцеран
Ужель в безумной прихоти монарха Свой прежний облик должен я узнать И самого себя в нем устыдиться?
На реке появляется лодка. В ней король, Ракель и свита.
Причаливают.
Король Причаливайте! Вот беседка. Здесь… Ракель
Кренится челн! Скорей остановитесь! Король прыгнул на берег.
Мне по такой дощечке не пройти.,
Дай руку.
Ракель Нет, кружится голова.
Гарцеран (про себя) Кружится голова твоя? Еще бы!
Король (провожая ее на берег) Ну, переход великий завершен!
Ракель
Я больше ни за что не сяду в лодку!
(Схватывая короля за руку.) Сеньор, я так слаба, я в лихорадке…
Король
Страх-право женщин. Но едва ли стоит Им злоупотреблять…
Ракель
Но вы меня Лишаете поддержки бессердечно. Ведь не песком, а острыми камнями Засыпаны аллеи в этом парке, Как будто бы рассчитаны они На сапоги, а не на легкий туфель.
Король
Так что ж — ковер нам, что ли, расстелить? Ракель
Я вижу все. Я становлюсь вам в тягость. Была б моя сестра… Я так устала! Как? Здесь подушки эти? (Нетерпеливо разбрасывает лежащие в беседке подушки.)
Нет, нет, нет!
Король (смеясь)
Ну вот, усталость, кажется, проходит.
(Заметив Гарцерана.) А, Гарцеран! Взгляни: она — дитя!
Гарцеран Дитя… К тому ж — балованное очень.
Король Как все они. Капризы ей к лицу.
Гарцеран Тут — дело вкуса.
• Король
Видишь, Гарцеран, Я сознаю, что я неправ во многом, Но знаю также: нужен лишь кивок, Лишь дуновенье легкое, чтоб разом Весь этот с он мой обернуть в ничто. Поэтому себе я дозволяю В сумятице, мной созданной, забыться. А как войска?
Гарцеран
Вы знаете об этом: Враг копит силы.
Король
Что ж, и нам пора. Увидишь, друг мой, не пройдет трех дней И я от этих шалостей избавлюсь. Что ж! Делу — время, а потехе — час.
Гарцеран Упущен час — и не поправить дела. Король
Мы подвигами наверстаем дни,
Все знаю я, о чем вы говорите:
О крови, о пожарах, о войн':.
А этот под меня подкоп ведет,
Стараясь короля отвлечь отсюда
И увести к войскам, в далекий край,
Стремясь открыть моим врагам дорогу.
И все же вы милы мне, Гарцеран.
Вам ведом путь к сердцам прекрасных женщин.
Идет молва: отважны вы в любви
И веселы, не то что ваш король,
Который даже в миг любовной неги
Суров и мрачен, полон сожаленья
О сказанных им ласковых словах
И чья любовь на ненависть похожа.
Садитесь рядом. Посидим немного.
Украсьте одиночество мое…
Вы медлите?
(Плача.) Ах, нет мне утешенья! Я, как в темнице, жить обречена. О, если б вновь мне в дом отца вернуться! Там все мне служит, все меня желает, А здесь меня презрение гнетет.
Король Ну, подойди к ней.
Гарцеран
Я? На самом деле? Король
Иди, иди.
Ракель
Сюда садитесь. Ближе. Мой Гарцеран, вы настоящий рыцарь На деле, а не только на словах, Как эти горделивые кастильцы, Одетые в железо до зубов,
Хваленое свое великолепье Они у мавров рабски переняли, — Но то, что там изящно от природы, Здесь выглядит уродливым и грубым… Так дайте руку. Как она мягка, А держит меч не хуже самых твердых! К тому ж у женщин вы желанный гость, Известны вам секреты обхожденья. Ведь этот перстень — он от доньи Клары? Боюсь, не слишком ли она бледна Для полнокровной и горячей страсти: Спасибо, стыд порою выручает, Подкрашивая белое лицо. Однако здесь я вижу много перстней. Так сколько же возлюбленных у вас?
Гарцеран
А если ваш вопрос я вам направлю?
Ракель
О нет. Я не любила никогда, Хотя могла бы полюбить навеки, Коль встретила бы равное безумье В другой груди, безумье, что могло бы Меня, как половодье, захватить. Пока ж я лишь уныло выполняю Обряд, угодный идолу любви, — Как молятся чужим богам, без веры.
Король
(ходит во время этой беседы взад и вперед, затем, стоя на авансцене, вполголоса к слуге) Копье и латы принеси сюда И жди меня поодаль от беседки. Отправимся в войска. Там я нужней. Слуга уходит.
Ракель Вы только поглядите на него! Вот — ваш король. Он думает, что любит, А между тем я с вами говорю,
Жму руку вам, но этим он нимало Не огорчен. Расчетливый хозяин, Он трезво завершает труд дневной, Самодовольно подводя итоги. Идите! Вы такой, как он, как все другие! Была бы здесь моя сестра! Она Мудрей меня. Но если только искра Решимости ей в сердце западет, Каким оно тогда пожаром вспыхнет! Родись мужчиной, быть бы ей героем. Вы все бы преклонились перед ней… Посплю, покуда не придет она. Ведь я сама лишь сон ночной-не боле…
(Склоняет голову на руку, а руку кладет на подушку.)
Гарцеран
(приближается к королю, который остановился и смотрит
на Ракель)
Мой государь!
Король (не отрывая взгляда от Ракели) Что?
Гарцеран
На границу в полк
Я возвращусь.
Король (в том же забытье)
Что? Полк ушел с границы?
Гарцеран
Вы, государь, не поняли меня. Я сам хочу вернуться в полк.
Король
Вернуться,
Чтоб сплетничать…
Гарцеран О чем?
О том, что здесь.
Гарцеран О том, что здесь? Но я не понимаю!
Король Ты веришь в чудеса?
Гарцеран
С недавних пор. Король
С недавних?
Гарцеран
Знаю, чтим мы то, что любим, И любим то, что чтим.
Но никогда любовь с презреньем не соединима.
Король
Презренье — это сказано жестоко. Скорей — неуваженье. Все равно, Случилось чудо…
Гарцеран
Чудо, государь, Да только устаревшее немного — Оно к тому еще восходит дню, Когда в Эдеме из ребра мужчины Творец впервые женщину создал.
Король
Да. Но потом он грудь ему заштопал, Охрану сердца воле поручив… К войскам поедешь не один — со мною.
Ракель (поднимаясь) В убежище мое проникло солнце. Кто мне поможет укрепить навес? (Смотрит направо на сцену.)
AI Там я вижу двух оруженосцев. Сюда! Иль вы не слышите? Скорей!
Приближаются королевский слуга и другой оруженосец. У первого в руках шлем и панцирь, у второго — копье и щит.
Воткни-ка в землю, друг, свое копье, Чтоб поддержать навес: здесь мало тени. Ну? Понял? Благодарствую… А ты Улитку чем-то мне напоминаешь, Несущую свой домик на спине. Но для себя ль ты тащишь домик этот? Подай-ка щит мне! Зеркало — и только! Хоть грубое, как все здесь во дворце, Но может послужить на крайний случай.
Слуга держит перед ней щит, как зеркало.
Теперь прическу приведем в порядок, Взлохмаченные кудри обуздаем И вознесем всевышнему хвалу За то, что сотворил нас так искусно. А вот и шлем! Едва ли для войны Он годен, ибо скрыты под забралом Горящие отвагою глаза, Что сами по себе — залог победы, Но шлем полезен для любовной распри. Наденьте мне его! Ой, осторожней! Лишь вздумает мой милый возгордиться, Я опущу забрало, и во мраке
(опускает забрало)
Останется обидчик. Если ж вдруг Возлюбленный побег замыслит втайне, — Тогда — забрало вверх!
(Поднимает забрало.)
Да будет свет!
Король (приближаясь к ней) О простодушно-мудрое дитя, Как дороги душе твои забавы!
Ракель Назад! Не подходите! Где копье? Король
Ну, спрячь оружье. Зла тебе не будет. {Берет ее за руку.) Слева появляется Эстер.
Ракель А! Ты, сестренка? Я тебя ждала. Скорей! Снимите шлем с меня… ловчее Со шлемом головы мне не снимите!
(Спешит навстречу Эстер.) Сестрица, здравствуй! О, как я скучала Ты принесла браслеты мне и пряжки, И притиранья те, что я просила Вчера в Толедо для меня купить?
Эсте р
Я принесла их с грустными вестями, С такими украшеньями, от коих, Как от удара, никнет голова. Мой государь! Сегодня королева, Толедо бросив, удалилась в замок, Где мы на горе повстречались с вами.
(Гарцерану.) А с нею ваш родитель благородный — Манрике, граф де Лара. Говорят, Он кличет государственных мужей В столицу для особого решенья, Как если б опустел кастильский трон И вы почили, наш король высокий!
Король
Ты, видно, бредишь?
Эстер
Нет, мой государь. Страшусь я за сестру мою — и только. Ей угрожают. Первой жертвой мести Падет она…
Ракель О горе, горе мне! Не я ли вас так часто умоляла, Со мной простясь, вернуться ко двору И заговор врагов моих разрушить. А вы остались! Вот оружье ваше, Вот латы, шлем и длинное копье. Я снаряжу вас, соберу в дорогу. Нет, не могу…
Король (к Эстер) Ты только позаботься Об этой сумасбродке, что себе Противоречит каждую минуту, А мне пора и вправду во дворец. С незащищенной грудью, без меча Я появлюсь среди моих вассалов И вопрошу их: кто затеял смуту? Пусть ведают, что жив их господин, Что вечером не умирает солнце, Что на заре оно восходит вновь! Так, Гарцеран. За мною!
Гарцеран
Я готов!
Эстер
Но, государь, скажи, что будет с нами? Ракель
Останьтесь!
Король
Этот замок укреплен, А кастелян вас защитить сумеет. Я знаю: я во многом виноват, Но тот, кто, испросив моей защиты, Невольно разделил мою вину, Не должен быть за короля в ответе! За мною, Гарцеран! Нет, впрочем, лучше Иди вперед. Ведь если б я застал
Вельмож, не мною созванных в столицу, Я должен был бы всех их покарать, Но этого мне, право, не хотелось. Добром им посоветуй разойтись — И спор закончен. А отцу скажи: Он был моей защитой в годы детства, А ныне сам я трон свой отстою! Идем! А вы — прощайте!
Ракель (приближаясь к нему)
Повелитель!
Король
Оставь меня! Сейчас нужна мне сила. Я не могу ослабить дух прощаньем. Я дам вам знать, когда исполню долг. Еще в ночи грядущее сокрыто, Что бог сулит — не ведает никто, Но вам защитой — слово короля! Иди, мой друг! Господь вас не оставит.
Король с Гарцераном уходят.
Ракель
Не любит он меня! Я это знала!
Эстер
Сестра! Что толку в запоздалом знанье, Коль прежде умудряет нас беда? Ведь я тебя не раз предупреждала…
Ракель
Он был вначале так горяч, так нежен. Эсте р
Теперь он студит свой поспешный пыл. Ракель
Но что со мною будет? Чем придется Платить мне за доверчивость мою? Бежим отсюда!
Эстер Улицы закрыты — Все нынче возмутилось против нас.
Ракель
Итак, я умереть должна! О боже! Но я ведь молода и жить хочу! Пускай не жить, но умереть мгновенно, — Меня страшат лишь ожиданья смерти.
(Бросается на шею к Эстер.) Как я несчастна! Избавленья нет!
(После паузы, всхлипывая.) Скажи мне: то колье — из аметистов, Что принесла ты?
Эстер
Да. И жемчуг тоже Купила я. Он светел, как твои Слезинки…
Ракель
Не хочу глядеть на бусы. Быть может, позже, в долгом заточенье, Я их надену, чтоб тоску рассеять, И обновлю их перед самой смертью… Но погляди-ка кто идет сюда? Ха-ха! Ха-ха! Там в панцире отец!
Входит Исаак. На голове его шлем, из-под длинного кафтана виднеется панцирь.
Исаак
Да, это я — родитель непутевых, Балованных девчонок, тех, что век Отцу родному подло сокращают! Я — в панцире! Ну да! А как иначе? Что — разве мне убийца не грозит? Ладонью, что ль, прикрыться от кинжала? Один удар — и человек готов! К тому ж мой панцирь векселя скрывает. Зарою деньги — и спасусь от смерти.
Что ж, смейтесь! Я проклятьем патриарха,
Который звался тоже Исаак,
Вас прокляну, злосчастные созданья!
Все первородство продано давно!
Я о себе заботиться обязан.
До вас мне дела нет. Но что там? Чу!
Ракель Что там за шум?
Эстер Там поднимают мост! Ракель
Конец… покинул замок наш король. Ушел от нас. Вернется ли обратно? Боюсь, что нет. Я худшего боюсь.
(Опуская голову на грудь Эстер.) О господи! Я так его любила!
Занавес