*******
«Гроза… Преддверие грозы, и влажный воздух дрожит в мареве очертаний будущего пути. Неизвестность томит душу, заставляя тихо разгораться новоприобретённую решимость»
«Ты направишься к землям Рыцарей, поборников Справедливости… Тамплиер и Тёмный Жрец. Тьма и Свет, Добро и Зло, Честь и Бесчестье. Но не всё так просто, и у каждой медали есть своё ребро… Они друзья, они соперники. Ни один не может друг без друга, и как День сменяет Ночь, так и им предстоит…»
Шет вскочила с кучи еловых ветвей, послужившей постелью, и огляделась. Вдали горела полоска рассвета, окрашивая хмурый лес вокруг в розоватые беспечные тона, под ухом тихо стрекотал сверчок, с веток срывались птицы.
«Никогда ещё прежде Его речь не прерывалась и не была такой туманной. Серан, во что я ввязалась?»
Задаваясь вопросом и взывая к иронично молчащим небесам, Шет погладила спафы:
«Теперь у меня не будет времени повидаться с вами…»
И взглянула на руку.
Время пришло. По локтю и дальше расползались чёрные письмена, закручиваясь в неясные фигуры и истончаясь к концу. Как неясные дымные знаки, они разбивались чётким красный росчерком вдоль запястья и лёгким синим мазком по ладони. Эс-Лахар уже ничему не удивлялась, принимая всё как должное.
«Земли Рыцарей. Не так уж и далеко, но и не так близко, как хотелось бы.
Тамплиер и Темный Жрец. И как я их узнаю, спрашивается?..»
Лес, окружающий Шет, и был границей, разделяющей воинствующих Людей и Эльфов.
Последние не терпели присутствия чужаков, и лес был наводнён их отрядами.
Даже странно, что девушка смогла подобраться к самому Лл’аэру.
Незаметная тропка вилась вдоль деревьев, услужливо обходя гиганты-дубы и изгибаясь вокруг тонких осин. Шет ступила на влажную от росы траву и глубоко вздохнула.
В Небе и на Земле закручивалось что-то исполинское и могущественное, походя, меняя тропы людских судеб. -то исполинское и могущественное, походя, меняя тропы людских судеб.
До Дня Цветущих Деревьев всё ещё оставалось куча времени…
*******
Тьма… Тьма сильна и непредсказуема, тьма -проклятье народов. Непознанная, неизведанная, неизмеренная. А люди – такие существа, что бояться всего непонятного, клеймя и ненавидя.
– И почему же я стал лекарем? – задумчиво произнёс вслух Тёмный Жрец, провожая глазами очередного ученика-оболтуса. Неслышно вздохнул и погрузился в размышления. В комнате стало тихо-тихо, словно самый воздух почтительно замер, не решаясь отвлекать Наставника от дум.
«Запросто ведь мог стать здешним Ужасом, летящем на крыльях Ночи… Так нет же, приспичило учить юных магов искусству покорения Льда. А самое ужасное, что они видят в учебе великой магии, освоению и развитию своего таланта чуть ли не кабалу!.. Я мог насылать болезни, травить целые народы, держать в страхе многие земли… Хотя я сам выбрал этот путь. И, несмотря на раздражающих порой учеников, не отступлю от него, пока не пройду его до конца» Воспоминания, воспоминания всплывали из глубин памяти, складываясь в картинки, наполняя сознание дуновением ветра родного города…
Я жил в бедной семье, где самым дорогим было ожерелье, которое принадлежало Великому и грозному Драгоноиду или Королю эльфов. Я точно не знаю чем, но оно было ценно, потому что родители никогда не пользовались им, даже не вынимали из тайника. Мой отец был простым шахтером, а мама домохозяйкой. Интересно, что сейчас с ними? Может, они сейчас и не живы вовсе? Может, их пытают? Я не знаю точно, но инстинкт говорит мне, что им сейчас не очень хорошо. Я жалею о них. Но никогда – о том, что ушёл. Что выбрал свой Путь…
Помню, однажды утром, я ходил по улицам и вдруг увидел, что вывозят трупы, но они были слишком малы для взрослых. Догадка пронзила меня, и я стоял, пригвождённый к месту, беспомощный и бессильный помочь. Это зрелище… Оно словно отпечаталось у меня под веками, намертво вцепилось в сознание, вспыхивая каждый раз, когда я закрывал глаза. Сейчас, я почти не вспоминаю об этом. Что это по сравнению с тем, что я видел на своём веку? Но именно тогда я решился. С того момента я хотел уничтожить все болезни. И я понимал своим детским умишком, что если не знаю болезней -не смогу их уничтожить. Я сбежал из дома. Через год, долгий, трудный год, я нашел себе учителя. Это был колдун-изгнанник, волхв неведомых сил и магий, он увидел во мне потенциал и взял меня в ученики, как я думаю. Благодаря учителю я за пять лет усвоил все тонкости магии, все бессчётные грани волшебства, все стороны моего могущества.
Однажды я спросил его: "Как зовут вас, учитель?". И он ответил мне: "Мое имя тебе не нужно знать, ибо это тебя запутает, и ты станешь слугой демона. И имя его – Архимонд…" Он отвел меня на гору, где долго говорил на странном или старинном языке слова, певучие, незнакомые. Тянущие гласные, шипящие, страшные звуки… Никогда раньше я не думал о том, что человек может издавать такие звуки. Чем больше я слушал, тем сильнее кружилась голова, дурман наполнял голову, перед глазами плавал туман… Когда учитель закончил, он глухо произнёс: "Это последняя дорога в изучение проклятий и чумы, будь достоин перед богом. И если душа твоя чиста, к тебе придет Феникс, дитя Огня, дитя Бессмертия, ребёнок Света и посланник. Но если душа твоя скверна и зла к тебе придет Летучая мышь, слуга Дьявола, нагоняющая страх, и расскажет тебе истину». И тогда появился…
Через года, пройдя Ад на земле, встретив и уничтожив множество диковинок наземного мира, я пришёл к темнеющей на окраине гор крепости. Я, ещё тогда безусый юнец с необычно жёстким и знающим взглядом, стал учителем. Какая ирония судьбы! Я, Тёмный Жрец, стал Наставником в Академии Льда, вбивая в пустые головы знания о внешнем мире. И что странно, хоть я и был самым молодым Наставником в истории Академии, со своей задачей справлялся я неплохо…
Жрец очнулся от своих мыслей и посмотрел на стеклянный шар на столе. В нём бешено вращались дымки пророческого тумана, обещая новое прозрение. Жрец положил руки на гладкую поверхность…
И неведомый голос вещал ему о событиях грядущего. Тамплиер?.. Но откуда?..
– Проснитесь, проснитесь! Наставник Нуаду! – доносился до Жреца тонкий голос.
Кричал светловолосый мальчишка с железной рукой-протезом, окружённый стаей собак и волков.
– Что тебе нужно, мой ученик? -тяжело выронил Темный Жрец, медленно отнимая руки от шара. Тот был снова тускл и нем.
– Вас не было на молебне, а он длится уже 6 часов -нужно скорее идти в академию и сказать где вы пропадали.
– Нет, я должен отправляться в крестовый поход с одним из своих сильнейших соперников…
– Зачем? -недоумённо спросил мальчик.
– Я сам не знаю, но Бог ли или Джишияма приказал мне идти с ним в поход.
– Зачем, за какой вещью? -удивлено сказал мальчик, хмуря тонкие брови.
– Вернее, за кем. Мы должны собрать отряд сильнейших воинов… Я должен идти.
Темный жрец встал и медленными шагами выходит из убежища, недовольно щурясь на яркое солнце.
– Как же Академия?
– Я оставляю их, -Темный жрец сказал тихо и спокойно. -Найдите нового главу, и если его будут слушаться -тогда пусть он и будет до конца своих дней правителем.
И Темный жрец скрылся в тумане. Через час к его тайной лаборатории подъедет Тамплиер -все приготовления должны быть выполнены…
До Дня Цветущих Деревьев было крайне далеко…
*******
Камень… Воплощение силы и мощи, предмет искусства множества поколений. А сейчас он мирно спит, ни кем не тронута невинность этой огромной скалы.
Тёмный эльф стоял на заснеженной вершине, вглядываясь в искрящийся снег.
Снежинки слепили, отражая свет бесчисленными гранями, мягко падали, укрывая острые непокорные уступы пеленой. Длинные чёрные волосы развевались на ветру, все нервы застыли в статическом напряжении, в лиловых глазах виднелся странный огонёк задора. Ему всё это нравилось. Азарт хищника.
Всего в нескольких милях отсюда был монастырь орков -монахов, за которыми герой следил уже несколько лет, изучая их способности и обретая всё больший контроль над стихией молнии – неожиданно для себя он обнаружил в себе эти способности. И этому, как ни странно, поспособствовал именно Райден.
«Бог молний» -несколько насмешливо подумал про себя Эльф.
Основной стихией Эльфа был ветер. Он учился управлять ею в Академии Эльфов – у Наставника Ветра… Он до сих пор помнил мучительные тренировки, на грани, до полного изнеможения. Но результат превзошёл все ожидания – он окончил школу в рекордные сроки, и был лучшим в своей стихии. Это ему с некоей гордостью поведал Наставник.
Эльф поднял руку и машинально пощупал свои уши. Человеческие.
Наверное, в том, что он метис, был и высший смысл. В конце концов, именно благодаря своей крови он смог начать изучать вторую стихию – молнию, недоступную чистокровным эльфам.
После того, как Эльф следил за Райденом, и ему пришлось отражать случайную молнию, именно после этого он и смог продвинуться более своенравной – стихией. Так что – может, и поблагодарить Райдена при встрече? Эльф улыбнулся своим мыслям и сосредоточился на наблюдении.
"Ещё несколько дней пути…" Эта мысль радовала. Но сейчас нужно отдохнуть.
Впереди трудная дорога, хоть она и не далека, но за каждым поворотом могут скрываться враги и недоброжелатели. Но Тёмный Эльф знал, его не потревожат.
Лишь один его вид, лишь один огонь в его лиловых глазах мог остановить любого врага. Он него веяло жаждой битвы, и он был готов убить – немедленно, быстро и любого, кто встанет у него на пути. Пути к этой битве.
– Время идёт, а этот камень, эта великолепная скала останутся навечно… Так и навечно все жители мира запомнят моё имя, имя Тёмного Эльфа – Тэлиса! – негромко произнёс Эльф.
На его лице появилась улыбка, он развернулся и пошёл к костру, который совсем недавно развёл, и который должен будет согреть его в эту холодную ночь. "Утро
Вечера мудреней". С этой мыслью он улёгся в свою постель, не очень комфортную, совсем не тёплую, но столь желанную… комфортную, совсем не тёплую, но столь желанную…
До Дня Цветущих Деревьев история вела его вперёд…
*******
Холод… Настолько холодно в душе не было никогда.
С Детства Тамплиер хотел, мечтал о том, чтобы быть Рыцарем, знаменем Света, несущем мир и покой. Он тренировался, как никто, долгие годы, у самых разных наставников. Тяжёлые, тянущие к земле утяжелители стали его постоянным спутником, с каждой новой ступенью в его развитии он прибавлял веса. Под конец обучения всё это железо весило больше, чем он сам, по крайней мере, раз в восемь. Собственно, когда он это снимал, его скорость и сила обретала невиданный размах, тело пело, освобождённое от груза, легко выполняя любые удары, проводя любые атаки. Его Наставник – мудрый, немолодой уже воин с сотнями битв за плечами – он был ближе, чем учитель, словно старший брат.
Тамплиер даже сказал ему своё имя – Артемий. А Наставник ему – своё…
«Учитель Андрон… Как много времени утекло с тех пор». Но как только он вступил в доблестные ряды Рыцарей, как только он прорвался на первые линии войны, он познал всю её жестокость. Никакого мира, никакого покоя там не было и в помине. Были руки, по плечи обагренные кровью – своей и чужой, были умирающие товарищи и люди, дети, женщины… Шли годы, а это не менялось, он ходил по тонкому лезвию, по верёвочному мосту над пропастью.
Тамплиер не хотел жить так, как прежде. Ему надоели битвы, надоели кровавые, жестокие сражения во имя неизвестно чего, надоело существование, больше похожее на бесконечную гонку с одной целью – выжить. Он не хотел жертв, а на войне всегда умирают, теряют близких и родных, дети остаются без родителей, а жёны – без мужей и сыновей… Ему это всё осточертело, но он знал, что пока идут непрекращающиеся войны, смерть будет ходить за ним, дыша могильным смрадом у него за плечом. И однажды он ушёл. Ушёл посреди боя, посреди очередной войны, оставив своих товарищей побеждать и погибать.
А ему это больше не надо. Хватит. Пресытилось. Вечные походы за мечтой, за обещанным королём миром. Нет… Не так все должно быть и он докажет это. Мир погружается в хаос и беспредел всё больше и больше, нужен новый порядок, ктото, кто сможет успокоить бушующую в венах жажду крови. Собрав лучших воинов и магов, он даст последний свой бой, а потом -будь что будет. Зная о великих жрецах с северных гор, он отправился именно туда, в надежде найти своего старого друга, заклятого соперника. Как знать, может, годы не изменили его, и Жрец всё так же в чём-то разделяет его убеждения, не оставит его.
Да… Надеюсь, всё измениться к лучшему… Мысли Тамплиера были заняты только этим. Он стал вспоминать первую встречу с ним -язвительные смешки с одной стороны и бескомпромиссная прямота с другой. Как они настороженно приглядывались друг к другу – ещё бы, два лучших – но один воин, второй – маг. Соревновательное соперничество – однажды метко охарактеризовал их «заклятую» дружбу Жрец. Их дороги разошлись, но они остались друзьями. А что еще надо в походе, если не верный товарищ, с которым можно и в огонь, и в воду?
И он нашёл его, покинувшего ради этого свою Академию, тоже чувствующего грядущие перемены. Их путь начинается – на юг, вперёд, к судьбе.
До Дня Цветущих Деревьев оставалось еще достаточно времени…
*******
Скорость… Левиафан, с бешеной скоростью, разрезал своим телом волны залива, в землях самураев. Туман сгустился и мешал разглядеть подробности, поэтому приходилось двигаться осторожно. Рюума склонился над картами, а Пират вглядывался в молочную пустоту этих вод. Здесь уже начинали встречаться мелкие льдины, доплывающие до залива с помощью Тигровой Пики, океанского течения пересекавшего полюс с Севера на Юг. Пират выругался, это путешествие было очень неприятным, земли самураев одно из самых опасных мест в этом мире, и соваться туда без предварительной подготовки – самоубийство. Но купеческий корабль без охраны это лакомая добыча для любого пирата. И, после совещания с командой, он решил рискнуть. Не обратив внимания на черный цвет корабля, Пират отправился в залив Тысячезуба, как его называли на картах. Избежав встречи с плавучими крепостями Самураев, Левиафан плыл по заливу, преследуя таинственный купеческий корабль. Слегка рассеявшийся туман выхватил из белой мглы исполинское нечто, гигантскую белую башню.
– Капитан, у меня от этой громадины раскалывается голова.
Рюума незаметно оказался за спиной Пирата.
– Да, у меня тоже плохие предчувствия, -хмуро глядя на башню, ответил Пират.
Он хотел добавить еще что-то, но его прервали. Огненный снаряд вонзился в палубу и взорвался белой вспышкой с громким визгом. Неожиданный противник атаковал из тумана. Следом за первым снарядом посыпались и остальные.
– Рюума, командуй, я пока буду отражать снаряды, не медли ни секунды. Мне кажется у нас серьезные проблемы.
Кивнув, боцман бросился исполнять приказы капитана, а сам Пират, кинув в воду флакончик с магической жидкостью, принялся управлять потоками, что бы защитить корабль от огненных снарядов. Управляя волнами с помощью рук, Пират отражал снаряды, пока Рюума разворачивал корабль и поднимал команду, но им не хватило немного времени. Гигантский алый краб с дворцом на спине появился из тумана и вонзил в плавник Левиафана свою клешню. Корабль дернулся, и матросы посыпались за борт. Сам Пират едва устоял, но это была не последняя проблема, со спины краба спрыгнули люди.
– Черт, самураи нас заметили. Рюума, уходим отсюда, я защищу корабль, а ты приложи все усилия.
Пират кричал так, чтобы его можно было расслышать за грохотом боя, то есть, очень громко. Едва он вымолвил последнее слово, как его сшибли ударом плеча.
Врезавшись в залежи парусины, капитан судна остановился, а сверху на него уже падали воины. Выхватив саблю, пират принял бой. Воины в доспехах оказались на удивление проворными, Пират едва успевал отражать их удары, воины из них были отличными, ударив в палубу кулаком, он раскидал троицу, что атаковала его, и уже хотел добить их, как тяжелый удар, словно выстрел из пушки заставил его вновь отправиться в полет. Очнулся он уже через несколько минут, в одной из кают, среди разбитых вещей и досок, с лица стекала кровь. Выбежав на палубу, он заметил настоящую бойню, везде пылал огонь, а самураи дрались с его командой. Их победа казалась делом решенным, но Пират не умел сдаваться, закричав, он ударил магической волной. Это помогло, небольшая передышка -это то, что надо. Пираты перешли в контрнаступление, тесня противников, вот тогда и появился он. Молодой самурай, хозяин краба.
– Меня зовут Драгон, и я говорю вам свое имя только для того, что бы в аду все ужаснулись моей мощи.
Его появление перевернуло все, он, как проклятый, сражался с морскими разбойниками и убивал команду. И, несмотря на то, что Левиафан все же двигался в сторону открытого моря, самурай не отставал, раз за разом, атакуя команду матросов, и забирая с собой по несколько жизней за выпад. Казалось, у морской команды нет никакой надежды, но тут краб Драгона замычал, отвлёкшись на несколько секунд, самурай открылся, -это был шанс. Пират и его боцман одновременно ударили. Но Драгон успел заметить это, и в свою очередь, нанес удар, от силы столкновения мечи всех трех участников боя сломались, само соприкосновение сопровождалось взрывом и разрушениями. Драгон вылетел за борт, а остальные…
Пират проснулся в своей каюте и потрогал повязку на лбу, та рана все еще кровоточила. Сон был очень реалистичен, помотав головой, Пират снова лег. Ему надо было отдыхать. Чем быстрее он восстановится, тем быстрее продолжит плавание. , он решил рискнуть. Не обратив внимания на черный цвет корабля, Пират отправился в залив Тысячезуба, как его называли на картах. Избежав встречи с плавучими крепостями Самураев, Левиафан плыл по заливу, преследуя таинственный купеческий корабль. Слегка рассеявшийся туман выхватил из белой мглы исполинское нечто, гигантскую белую башню.
– Капитан, у меня от этой громадины раскалывается голова.
Рюума незаметно оказался за спиной Пирата.
– Да, у меня тоже плохие предчувствия, -хмуро глядя на башню, ответил Пират.
Он хотел добавить еще что-то, но его прервали. Огненный снаряд вонзился в палубу и взорвался белой вспышкой с громким визгом. Неожиданный противник атаковал из тумана. Следом за первым снарядом посыпались и остальные.
– Рюума, командуй, я пока буду отражать снаряды, не медли ни секунды. Мне кажется у нас серьезные проблемы.
Кивнув, боцман бросился исполнять приказы капитана, а сам Пират, кинув в воду флакончик с магической жидкостью, принялся управлять потоками, что бы защитить корабль от огненных снарядов. Управляя волнами с помощью рук, Пират отражал снаряды, пока Рюума разворачивал корабль и поднимал команду, но им не хватило немного времени. Гигантский алый краб с дворцом на спине появился из тумана и вонзил в плавник Левиафана свою клешню. Корабль дернулся, и матросы посыпались за борт. Сам Пират едва устоял, но это была не последняя проблема, со спины краба спрыгнули люди.
– Черт, самураи нас заметили. Рюума, уходим отсюда, я защищу корабль, а ты приложи все усилия.
Пират кричал так, чтобы его можно было расслышать за грохотом боя, то есть, очень громко. Едва он вымолвил последнее слово, как его сшибли ударом плеча.
Врезавшись в залежи парусины, капитан судна остановился, а сверху на него уже падали воины. Выхватив саблю, пират принял бой. Воины в доспехах оказались на удивление проворными, Пират едва успевал отражать их удары, воины из них были отличными, ударив в палубу кулаком, он раскидал троицу, что атаковала его, и уже хотел добить их, как тяжелый удар, словно выстрел из пушки заставил его вновь отправиться в полет. Очнулся он уже через несколько минут, в одной из кают, среди разбитых вещей и досок, с лица стекала кровь. Выбежав на палубу, он заметил настоящую бойню, везде пылал огонь, а самураи дрались с его командой. Их победа казалась делом решенным, но Пират не умел сдаваться, закричав, он ударил магической волной. Это помогло, небольшая передышка -это то, что надо. Пираты перешли в контрнаступление, тесня противников, вот тогда и появился он. Молодой самурай, хозяин краба.
– Меня зовут Драгон, и я говорю вам свое имя только для того, что бы в аду все ужаснулись моей мощи.
Его появление перевернуло все, он, как проклятый, сражался с морскими разбойниками и убивал команду. И, несмотря на то, что Левиафан все же двигался в сторону открытого моря, самурай не отставал, раз за разом, атакуя команду матросов, и забирая с собой по несколько жизней за выпад. Казалось, у морской команды нет никакой надежды, но тут краб Драгона замычал, отвлёкшись на несколько секунд, самурай открылся, -это был шанс. Пират и его боцман одновременно ударили. Но Драгон успел заметить это, и в свою очередь, нанес удар, от силы столкновения мечи всех трех участников боя сломались, само соприкосновение сопровождалось взрывом и разрушениями. Драгон вылетел за борт, а остальные…
Пират проснулся в своей каюте и потрогал повязку на лбу, та рана все еще кровоточила. Сон был очень реалистичен, помотав головой, Пират снова лег. Ему надо было отдыхать. Чем быстрее он восстановится, тем быстрее продолжит плавание.
До Дня Цветущих Деревьев он ещё встретится с этим самураем.
*******
Слухи… Мертвецы не ходят, -многие так говорят, но на самом деле, некоторые ходят. Рюума посмотрел на мутное кольцо на своей сухой кисти. Ему не повезло, очень много лет назад, хотя он и не жаловался. Умереть он не мог, и на том спасибо. Проклятое кольцо на руке помогало оставаться живым, а большего и не требовалось. Стоя у борта корабля, мертвец вспоминал ту битву. Опасного самурая и его слуг, его бешеные атаки и удары, ведь даже капитан пострадал.
Меч Рюумы был сломан, и пришлось достать свой парадный. Древнее и очень ценное оружие. Рюума подставил лицо морскому бризу, требовалось увлажнить сухую кожу, иначе и рассыпаться недолго.
Ветер… порывистый ветер последнего моря. Левиафан медленно двигался в сторону теплых волн, оставляя позади арктические воды, где хозяйничали гигантские полярные крабы. Мертвец ходил по палубе живого судна, осматривая результаты ремонта.
Вместе с капитаном, когда-то они нашли труп этой гигантской рыбины и смогли, оживив, приспособить к действию, сделав самым быстроходным транспортным средством во всех океанах. Впрочем, недавняя схватка с Драгоном здорово подпортила облик Левиафана и конструкций, покоившихся на его спине. Мертвый ронин выдохнул из себя пыль, которую тут же унес ветер. Цок, цок, цок, подшитые железом сандалии стучали по деревянной обшивке судна. Сколько же они потратили на обшивку? Лесное сокровище, царь всех деревьев -Адам, получить несколько веток этого дерева было очень трудно, и все же им это удалось. А Драгон вместе со своим крабом разметали обшивку за полчаса. Настроение боцмана стремительно падало.
Сзади послышались шаги, капитанский шаг ни с чем нельзя было спутать.
Мертвецы не говорят, но Рюума нашел способ исправить эту проблему. В одном прибрежном городе он купил рыбу в аквариуме, рыба могла транслировать мысли хозяина, и это очень пригодилось мертвому боцману, тот никогда с ней не расставался, и носил пристегнутой на цепь к своему поясу.
– Рад видеть вас в добром здравии капитан, -произнесла рыба гулким утробным голосом. -Левиафан направляется к ближайшему крупному порту в Заливе Южных Самураев, скоро мы будем там.
– Спасибо Рюума, что бы я без тебя делал.
Впрочем, эти слова Пират говорил не совсем искренне, он ехал в порт не только для починки судна. «Видимо его тревожит битва с Драгоном»,-пробежала мыслишка. Однако Рюума был хорошо воспитан и не стал расспрашивать своего командира. Когда он решит, то все расскажет сам. Пока же пусть хранит свою тайну. тать свой парадный. Древнее и очень ценное оружие. Рюума подставил лицо морскому бризу, требовалось увлажнить сухую кожу, иначе и рассыпаться недолго.
Ветер… порывистый ветер последнего моря. Левиафан медленно двигался в сторону теплых волн, оставляя позади арктические воды, где хозяйничали гигантские полярные крабы. Мертвец ходил по палубе живого судна, осматривая результаты ремонта.
Вместе с капитаном, когда-то они нашли труп этой гигантской рыбины и смогли, оживив, приспособить к действию, сделав самым быстроходным транспортным средством во всех океанах. Впрочем, недавняя схватка с Драгоном здорово подпортила облик Левиафана и конструкций, покоившихся на его спине. Мертвый ронин выдохнул из себя пыль, которую тут же унес ветер. Цок, цок, цок, подшитые железом сандалии стучали по деревянной обшивке судна. Сколько же они потратили на обшивку? Лесное сокровище, царь всех деревьев -Адам, получить несколько веток этого дерева было очень трудно, и все же им это удалось. А Драгон вместе со своим крабом разметали обшивку за полчаса. Настроение боцмана стремительно падало.
Сзади послышались шаги, капитанский шаг ни с чем нельзя было спутать.
Мертвецы не говорят, но Рюума нашел способ исправить эту проблему. В одном прибрежном городе он купил рыбу в аквариуме, рыба могла транслировать мысли хозяина, и это очень пригодилось мертвому боцману, тот никогда с ней не расставался, и носил пристегнутой на цепь к своему поясу.
– Рад видеть вас в добром здравии капитан, -произнесла рыба гулким утробным голосом. -Левиафан направляется к ближайшему крупному порту в Заливе Южных Самураев, скоро мы будем там.
– Спасибо Рюума, что бы я без тебя делал.
Впрочем, эти слова Пират говорил не совсем искренне, он ехал в порт не только для починки судна. «Видимо его тревожит битва с Драгоном»,-пробежала мыслишка. Однако Рюума был хорошо воспитан и не стал расспрашивать своего командира. Когда он решит, то все расскажет сам. Пока же пусть хранит свою тайну.
До Дня Цветущих Деревьев нужно сделать еще очень многое…
******
Привал… Кто-то останавливается на привал, чтобы поговорить, а кто-то, чтобы прочувствовать тишину и подумать в одиночестве. Драгон курил трубку, сейчас он сидел у костра, его стражи охотились, где-то недалеко. Его меч торчал из спины мертвого оборотня, бедняге не повезло, его маленькая команда напала на самурая, когда они двигались по границе клана Смеющегося Солнца. Силы были не равны, так что оборотни встретили свою смерть на клинках Драгона и его воинов. Объедая с костей свежее мясо оборотня, Драгон вспоминал свою битву с Пиратом и его командой.
«Как они смогли пробраться сквозь пограничные крепости. Да еще и заплыть вглубь залива, к могилам предков». В сознании дернулась мыслишка, что никаких могил предков нет, но молодой самурай отбросил её как признак усталости.
Драгон понимал, что его противник не показал все, на что был способен. А это обидно, это оскорбляет честь предков и честь самурая. Поэтому врага надо уничтожить. И отомстить за то, что Хингу чувствует себя плохо, ему вредно входить в теплые течения. Посмотрев на свою ладонь, Драгон подумал, что его удар был слишком слаб. Капитана только отшвырнуло в каюту, а должно было размазать по палубе. Он уже громил морских разбойников ранее, его сводный брат был капитаном крепости на западной границе.
Драгон стиснул зубы и ударил кулаком смерзшееся дерево, на котором сидел, он проиграл эту битву, что бы там не думали другие, а за это нужно отомстить.
Убить своих врагов, да так, что бы от них и памяти не осталось. Как завещали достопочтенные предки. Подбросив в костер еще несколько поленьев, он задумался о мести, которой не суждено было осуществиться.
До Дня Цветущих Деревьев линия его судьбы изменит направление…
*******
Пыль… Когда хозяин жилища так увлечён своим делом, кажется, что пыль образуется со скоростью размножающихся кроликов. Оракул был увлекающимся, и, сталкиваясь с интересной историей, становился рассеянным. Однако, в ближайшее время, он собирался покинуть это место, и оставить его после себя в беспорядке, он не мог себе позволить.
Оракул передвинул тотемного филина на край стола, сложил книги, собрал свои листочки с записями, и убрал в выдвижной ящик. На улице его уже ожидали два ковра, но, первым делом нужно было протереть стол, полки и половое покрытие.
Пол, в хижине Оракула, был покрыт толстым слоем смолы, с редких, «Кривых», деревьев, произрастающих у подножия Симо. Смола была упругой, и слегка пружинила, в ответ на каждый шаг по ней.
Проходя мимо полки, он присёл на корточки, и толчок землетрясения не заставил себя долго ждать, с полки слетели серебряные перчатки Оракула. Он поднял взгляд на окно, из которого была видна горная гряда. Эти перчатки и спонтанное предсказание очень напомнили Оракулу одну из его встреч с Искусителем. Взгляд потерял точку ориентира, и прорицатель погрузился в воспоминания.
*******
Искуситель снова исчез из поля зрения, Оракул знал, что он должен быть где-то сзади, и, развернувшись в изящном пируэте, он увидел своего противника, падающего на него из полусферы телепорта. В руках Искусителя был длинный крис, выбросив ногу назад, Оракул скользнул по холодному лезвию, ударив толстым каблуком по рукам оппонента. Враг взвыл и выронил оружие, тут же исчезнув.
Это был опасный маневр, отклонись сапог Оракула на пару миллиметров, все закончилось бы куда хуже, и враг это понимал.
Оракул резко развернулся и выбросил кулак, светящийся от энергии, вперед.
Появившийся, будто из ниоткуда, Искуситель, умело поднырнул под руку, и резким выпадом перекинул мага через себя. Приземлившись на спину, Оракул почувствовал резкую боль в бедре.
Он посмотрел на свою ногу, и заметил метательную стрелку, значит, враг все же успел нанести удар.
Однако времени, думать об этом, не было, сверху уже падал Искуситель с очередным лезвием, для него это была всего лишь игра. Он был молод, и всегда ходил по грани.
Оракул сосредоточился, и, прокрутившись вокруг своей оси, подпрыгнул, но Искуситель ожидал этого и телепортировался еще раз, оказавшись позади. Однако Оракул тоже был не так прост, и, своими серебряными перчатками, он схватил меч своего врага, не дав ему нанести удар. Резкое движение и лезвие оказалось в перчатках Оракула, а Искуситель остался с обломанной гардой.
Силы соперников были на исходе, Искуситель снова исчез, и, появившись прямо перед лицом Оракула, получил резкий и прямой удар кулаком в нос.
Искуситель наклонился, прижав ладонь к носу, поднял глаза, и с обидой посмотрел на противника.
– Извиняй, устал. На магию уже сил нет, – сказал Оракул.
– Эх, скучно с тобой. Вечно у тебя всё под контролем.
Искуситель исчез, Оракул только услышал ещё один хлопок от телепорта на соседней вершине, и осел на траву.
В следующий раз, когда им предстояло встретиться, они были в числе свиты вождей своих племён, которые решили заключить перемирие, и вести торговые отношения. Искуситель был удивлён, узнав, что Оракул является прорицателем, но виду не подал. Как бы то ни было, но из присутствующих, только его, он рассматривал как достойного соперника.
*******
Оракул улыбнулся своим воспоминаниям, поднялся, и положил перчатки к своим золотистым когтям, в походную сумку. Время не останавливалось, и он поспешил продолжить уборку.
До Дня Цветущих Деревьев он станет гордиться этим знакомством…
*******
Воздух… Горный воздух кажется волшебным, не даром про него сложено столько небылиц. Но путнику, исколесившему целый мир, сейчас было очень тяжело дышать, и даже воздух пика Божественной Благодати казался ему тяжелее ртути.
Путник представился Ассасином, как он сказал, это прозвище закрепилось за ним с самого детства, и ничего другого, более, к нему и не подходило.
Ассасин рассказывал о войнах, секретных операциях. Как оказалось, за последние пятнадцать лет, он участвовал практически во всех известных войнах.
Причём, часто, сражаясь на одной воинствующей стороне, и видя, что делают с побеждёнными, распорядители полководцев и властителей, он переходил на сторону соперника. Он видел, как богатеющие лорды относятся к своим же народам, как наворовавшиеся воины отпинывают своих же, голодающих, соплеменников. Долгие годы он искал справедливости для всех, искал монархов, думающих о своём народе, искал армии, которые стремились бы объединить земли, чтобы дать всем равные права. Но не находил.
Однажды, его тогдашний предводитель приказал ему перерезать эльфийскую семью у которой, несколько ночей, скрывался их отряд. Ассасин дождался ночи и начал убивать. Всех своих вчерашних собратьев по оружию, мастеров по удалению души из тела. В ту ночь, он решил уйти, совсем уйти от военного ремесла, но при этом, гордо хлопнув дверью. Он пробрался в покои предводителя, и уже собирался перерезать ему горло, но тот проснулся. Вбежала охрана и началась схватка. Сам предводитель не представлял опасности, Ассасин обезвредил его стаканом воды, стоящим у кровати. Лёгкое движение кисти, и его лёгкие наполнились воды, Ассасин отпрыгнул к окну, сжал кисть в кулак, и вода в лёгких закипела. Оттолкнувшись от подоконника, он прыгнул на охрану, и его чуть было не проткнуло рыцарское копьё. Но он успел предугадать это, и отклонил копьё финками. Один охранник выхватил меч, и занёс его над головой, другой, в это же время, использовал магию воздушной стихии, чтобы резким порывом ветра прижать Ассасина к стене, ближе к мечу напарника. Но было поздно. В домах простых эльфов не стелют полов, даже дома они шагают по земле, оставаясь ближе к природе. Ассасин, едва отклонив копьё, припал ладонями к земле. Стоптанный грунт под охранниками превратился в зыбучий песок, утягивая их тела всё глубже и глубже.
Пробираясь через эльфийские территории, в форме врага, он попал в плен.
Несколько лет в эльфийском плену не прошли даром. Он заслужил уважение и уже перестал являться пленником, эльфы приняли его в гильдию эльфийских мечников, пообещав, что воевать ему придётся лишь, защищая поселения.
У эльфов Ассасин узнал о существовании храма Божественной Благодати, места триумфа и заточения Богини Стихий, места, откуда возможно донести до всего мира, установление нового порядка, места, куда смогут попасть лишь избранные.
Обычным летним днём он отправился на поиски этого Храма, и он нашёл его.
До Дня Цветущих Деревьев он найдёт смысл своей жизни…
*******
«Ветер… Он навевает на меня воспоминания, вынимая из глубин видения»
Хэйлли бесшумно скользила по ветвям, напоминая тень, увенчанную шапкой светлых волос. Ни один хруст не сопровождал её мини-путешествие, ни одна птица не была вспугнута ею. Наоборот, звери и птицы радостно тянулись к ней на её коротких привалах, птицы пели ей оды, бабочки украшали её волосы живыми пятнами цвета. Рядом, совсем близко была древесная деревня эльфов… Но Хэйлли ни мела показаться там, ни для того, чтобы найти ночлег, ни для того, чтобы купить еды. Она боялась.
С самого начала, с тех пор, как она помнила себя, окружающие недолюбливали её. Маленькая хрупкая девочка с большими, глубокими глазами, светлыми волосами и милым личиком… Хэйлли боялась смотреть на себя в зеркало, в воду, отворачивалась от своего отражения. В среде тёмноволосых, тёмноглазых крупных орков она резко выделялась, привлекая внимание. И дети… Дети – цветы жизни. Ха! Так думают только родители и взрослые. Для других же детей, особенно – выделяющихся – они – стая волчат, демоны ада. Они загрызут, растопчут, уничтожат…
Хэйлли прерывисто вздохнула и наклонилась к ручью, весело перепрыгивающему порожки, рядом. Зачерпнула воды ладошками, выпила… Бессильно ударила ладонью по водной глади, разбивая своё отражение.
«Кто я? Почему я такая?» -тихо прошептала Хэйлли.
Белочка утешительно ткнулась острым носиком ей в ладонь, обвила запястье пушистым хвостиком-метёлочкой… Эльфийка слабо улыбнулась и погладила зверька. Решительно встала и, доев очередное яблоко, запрыгнула на ближайшую ветку. Куда она бежала, эльфийка не знала и сама, но оставаться на месте, мириться со всем этим она просто больше не могла. Казалось, что движение выбивает все неподходящие мысли у неё из головы, а встречный ветер ласково осушает непролитые слёзы. порожки, рядом. Зачерпнула воды ладошками, выпила… Бессильно ударила ладонью по водной глади, разбивая своё отражение.
«Кто я? Почему я такая?» -тихо прошептала Хэйлли.
Белочка утешительно ткнулась острым носиком ей в ладонь, обвила запястье пушистым хвостиком-метёлочкой… Эльфийка слабо улыбнулась и погладила зверька. Решительно встала и, доев очередное яблоко, запрыгнула на ближайшую ветку. Куда она бежала, эльфийка не знала и сама, но оставаться на месте, мириться со всем этим она просто больше не могла. Казалось, что движение выбивает все неподходящие мысли у неё из головы, а встречный ветер ласково осушает непролитые слёзы.
До Дня Цветущих Деревьев она найдет ответы на свои вопросы…