Выбраться из «Странных Парней» будет не легко. Зная Уокера, можно поспорить, что за всеми известными и возможными выходами из бара следят его люди, вооруженные пушками, бомбами, и заклинаниями массового поражения. Я бы и сам так поступил. Примерно это я и сказал Алексу Морриси, а он нахмурился еще более свирепо, чем обычно.

— Я знаю, что буду жалеть об этом, — с трудом сказал он, — но из бара есть один выход, о котором, могу гарантировать, Уокер не знает. Потому что не знает никто, кроме меня. Это место принадлежит моей семье в течение многих поколений, и, учитывая все то дерьмо и ужасные неприятности, которые «Странные Парни» имеют свойство притягивать, мы всегда высоко ценили воможность быстрого, внезапного и тайного выхода. Поэтому мы тщательно поддерживали потайной ход многовековой давности, чтобы самим им воспользоваться в крайних, чрезвычайных ситуациях, когда все на тележке покатится в ад. Пойми, Тэйлор — единственная причина, почему я готов открыть его вам сейчас, — потому что я не хочу, чтобы люди Уокера снова все здесь разнесли, устроив обыск в поисках тебя. Чем быстрее ты отсюда уйдешь, тем скорее мы все сможем вздохнуть спокойно.

— Понимаю, Алекс. Дело не в дружбе. Просто бизнес.

— Чертовски верно, — сказал Алекс. Он подозвал нас со Сьюзи к себе за стойку. — Не хочу, чтобы люди решили, что я становлюсь мягким. И этим можно пользоваться.

— Ну что ты.

— Только… есть один маленький недостаток, — сказал Алекс.

— Я его знаю, — немедленно сказала Сьюзи. — Я знаю, что там можно попасться. Мы не должны выходить через канализацию, так? Я правда не в настроении, чтобы снова сражаться с аллигаторами.

— Гораздо хуже, — ответил Алекс. — Мы должны спуститься в подвалы.

Сьюзи и я замерли, глядя друг на друга. Подвалы «Странных Парней» имели дурную репутацию даже для Темной Стороны; они были настолько опасны и вообще нарушали спокойствие, что большинство вменяемых и разумных людей не войдет туда по своей воле без освященной гранаты Св. Антиоха в одной руке и тактического ядерного заряда — в другой.

Мерлин Сатанинское Отродье был похоронен в подвалах, и он точно не заботился о посетителях. Алекс был единственным, кто регулярно спускался туда, но даже он иногда возвращался бледным и подергиваясь.

— У меня есть идея получше, — сказала Сьюзи. — выйдем через переднюю дверь и с боем проложим путь сквозь людей Уокера.

— Он мог собрать там целую армию, — сказал я.

— Почему-то это не беспокоит меня так, как несколько минут назад. Я могу справиться с армией.

— Ну да, наверное, можешь, в нужном настроении. Но мы не сможем спасти Кэти, если Уокер узнает, что мы идем. Мы должны оставаться под радаром, заставляя его поддерживать равновесие. Веди, Алекс.

— У меня есть время сходить сначала на исповедь? — сказала Сьюзи.

— Оставь этого священника в покое, — твердо сказал я. — Он все еще не оправился после твоего последнего посещения.

Алекс вытащил из-под стойки старомодный штормовой фонарь, пробормотав Слово, зажег фитиль, после чего распахнул люк в полу позади стойки. Он поднялся легко, без малейшего скрипа, на старых латунных петлях, открыв гладкие каменные ступени, ведущие вниз, в кромешную тьму. Мы со Сьюзи наклонились и хорошенько вгляделись туда, но свет из бара не проникал дальше нескольких первых шагов. Сьюзи была с ружьем и наготове. Алекс громко шмыгнул носом.

— Я посвящаю вас в древнюю семейную тайну. Все, что вы здесь увидите, или вам покажется, что вы видели, — это личное. И не выставите меня на посмешище в глазах моих предков, этого я не переживу.

Он начал спускаться вниз по ступеням, держа над собой фонарь. Его светло-янтарный свет не проникал далеко в темноту. Мы со Сьюзи шли следом, держась как можно ближе. Ступени продолжали уходить вниз несколько дальше, чем было комфортно, и вскоре гул голосов в баре остался позади. Воздух становился все более спертым и липким, а окружающий мрак вызывал настороженность.

— Здесь нет электричества, — сказал Алекс спустя какое-то время. Его голос звучал слабо и вяло, без малейшего отзвука эха, хотя я чувствовал обширное свободное пространство вокруг нас, — что-то здесь создает помехи для любых обычных средств питания.

— Ты же не хочешь сказать «кто-то»? — уточнила Сьюзи.

— Я правда очень стараюсь не думать об этом.

Каменные ступени, наконец, привели в сплошь покрытый пылью коридор. Голая земля была сухой, твердой и сильно утоптанной. Голубовато-белые огни начали возникать вокруг нас, никак не связанные с фонарем или каким-либо другим явным источником света. Быстро выяснилось, что мы находимся перед входом в огромную каменную полость, обширное открытое пространство с грубо обработанными голыми каменными стенами и очень низким потолком. Несмотря на большой запас над головой хотелось пригнуться. А перед нами, вытянувшись вперед удручающе далеко, аккуратными рядами располагались сотни могил, низкие холмики земли на полу, с простыми, лишенными украшений надгробиями. Крестов не было ни на одном.

— Мои предки, — мягко, задумчиво и с затаенной горечью произнес Алекс. — Все мы заканчиваем здесь, под баром, которому мы отдали свои жизни. Хотим мы того или нет. Слуги, отданные по договору Мерлина, связанные со «Странными Парнями» его волей на протяжении многих веков. Да, я знаю, что по приказу Властей всех, кто умирает на Темной Стороне, полагается хоронить в Некрополе, но Мерлин никогда не признавал никакой власти, кроме собственной. Кроме того, по-моему, мы все чувствуем себя здесь, под его защитой, в большей безопасности, чем под защитой любой земной власти. Однажды здесь похоронят меня. Прошу — никаких цветов, а если кто-то попытается запеть гимн, разрешаю выкинуть ублюдка в окно.

— Сколько здесь могил? — спросил я.

— Не так много, как кажется, — сказал Алекс. Он опустил фонарь на нижнюю ступеньку и огляделся. — Все мы, как правило, долгожители. Если нас жестоко не убьют. Вот такое полезное свойство мы унаследовали от нашего ужасного предка.

Он направился через пещеру. Несмотря на ограниченное освещение, он по-прежнему был в черных очках. Стиль для Алекса Морриси никогда не был чем-то сиюминутным. Мы со Сьюзи следовали за ним, стараясь смотреть во все стороны разом. Мы прошли мимо огромных емкостей с пивом и бочек с вином, бутылок вина редкого и ужасного урожая, почтительно сложенных в винный стеллаж, выглядевший даже старше своего содержимого. Нигде не было ни паутины, ни даже пылинки. И я каким-то образом знал, что это не потому, что Алекс пользовался метелкой для пыли.

— Мне кажется, — осторожно заметил я, — что нигде нет ни следа людей, спустившихся сюда по настоянию Уокера. Ни тел. Ни даже не кусочков тел.

— Я знаю, — сказал Алекс. — Вызывает беспокойство, правда?

Мы снова остановился, чтобы рассмотреть могилу, расположенную на некотором расстоянии от других. Просто еще один низкий холмик земли, но без надгробия или камня. Вместо этого, было массивное серебряное распятие во всю длину холмика. Серебро было изъедено коррозией.

— Предположительно, положено сюда в надежде, что удержит его в могиле и не даст ему блуждать, — сказал Алекс. — Нужно было знать его лучше. Вам не удержать под землей Мерлина Сатанинское Отродье, даже поместив в изголовье могилы Собор Святого Павла.

— Тебе должно быть интересно, что же именно там, — сказал я, — после всех этих столетий.

— Ты чудо, — сказала Сьюзи. — Мне нравится крепко спать по ночам.

— Просто кости? — спросил я — ничем не отличаются от чьих-либо еще?

— Нет, — сказал Алекс. — Думаю, если стащить распятие и откопать его… он бы выглядел точно как в тот день, когда был похоронен. Не тронутый временем или могилой. И он бы открыл глаза, улыбнулся вам и сказал, чтобы снова его закопали. В конце концов, он был сыном Дьявола, воплощенным Антихристом, даже если он отказался от этой чести ради своего собственного пути. Ты действительно думаешь, что с ним уже все кончено? Или нет? Нет… этот ублюдок все еще сохраняет надежду, что какой-то несчастный прокля тый дурак найдет его пропавшее сердце и вернет ему. А затем он восстанет из этой могилы и отправится в путь, чтобы творить ужасные вещи на Темной Стороне… и никто не сможет его остановить.

— Боже, ты прямо всех развеселил, Алекс.

Мы двинулись в путь, предоставив могилу самой себе. Бело-голубой свет двинулся с нами, холодный и яркий, и наши тени казалась слишком большими, чтобы быть нашими. Темнота и тишина вокруг давили. Наконец, мы оказались перед голой и неприметной дверью, утопленной заподлицо в каменную стену. Блестящий медный засов, покрытый кряжистыми друидскими письменами, удерживать дверь. Я протянул руку к засову, но тут же отдернул. Какой-то внутренний голос громко закричал, что для любого кроме Алекса прикасаться к нему— чрезвычайно плохая затея. А тот устало мне улыбался.

— Эта дверь приведет в любое место по твоему желанию в радиусе мили от бара. Скажите вслух, куда хотите попасть, и я отправлю вас туда. Но вы должны быть точно уверены, где вы хотите оказаться, потому что, как только вы пройдете через дверь, вы окажетесь там. Это — дверь в одну сторону.

— Кто поставил ее здесь? — спросила Сьюзи.

— А как ты думаешь?

— Ты хочешь сказать, что эта дверь здесь уже пятнадцать сотен лет? — уточнил я.

Алекс пожал плечами.

— Может, и дольше. Это же, в конце концов, самый старый бар в мире. А теперь убирайтесь. У меня посетители ждут наверху, а деньги прожигают им дыры в карманах.

— Спасибо, Алекс, — сказал я. — Ты не обязан этого делать.

— Какого черта. Ты же член семьи. Во всех смыслах слова.

Мы коротко улыбнулись друг другу и отвернулись. Мы никогда толком не умели говорить о том, что имеет значение.

— Куда мы хотим идти? — сказала Сьюзи, наверное, даже не заметив подводных течений. У нее всегда было плохо с эмоциями, даже с ее собственными. — Держу пари, люди Уокера будут охранять все подходы к Некрополю.

— Нет, если мы отправимся прямо в него, — сказал я.

— Невозможно, — сразу ответил Алекс. — Я же сказал, радиус не больше мили.

Я усмехнулся.

— Я тут подумал об ответном визите к Дверному Мышу.

Сьюзи заметно вздрогнула.

— А надо? Я имею в виду, он такой чертовски… клевый. А я нет.

— Приготовься, — сказал я любезно. — Это закончится раньше, чем ты это поймешь.

Я громко и ясно назвал нашу цель, Алекс потянул засов и открыл дверь, явив типичную улицу Темной Стороны. Люди и другие суетливо сновали взад и вперед, безвкусная неоновая разноцветица отодвинул мрак подвала. Я шагнул вперед в приветливую, Сьюзи — следом, и Алекс захлопнул дверь.

Для толпы на улице мы, должно быть, внезапно появились из ниоткуда, но в этом не было ничего нового для Темной Стороны, поэтому никто не обратил внимания, а если и обратил, то всем наплевать. Все были озабочены погоней за собственными удовольствиями и проклятиями. Дочери Сумерек высвистывали потенциальных клиентов на перекрестках, выставляя напоказ груди и хлопая накрашенными глазами. Клубные зазывалы кричали, рекламируя свои товары совершенно ничего не подозревающим туристам, а транспорт, рыча, без остановок проносился мимо.

Я поспешил вниз по мокрому от дождя тротуару, без удивления отметив, что некоторые уже бормочут наши со Сьюзи имена в свои мобильные телефоны. Должно быть, цена за мою голову действительно хороша. И тут появился магазин Дверного Мыша, прямо перед нами. Он располагался между новым заведением под названием «Bazaar of the Bizarre», Рынок Странностей, и музыкальным супермаркетом, который специализируется на редких виниловых пластинках из параллельных измерений. Переступив через себя, я остановился, чтобы посмотреть в окно на последние поступления. Там был альбом Rolling Stones с Марианной Фэйтфул в качестве солистки, дебютная пластинка Pink Floyd под руководством Артура Брауна, и прижизненный двойной альбом Дженис Джоплин с ее выступлениями — чрезмерно толстой, средних лет гостиничной певицы в Лас-Вегасе. Я не поддался искушению. Не по таким ценам.

Едва я подошел, прозрачные стеклянные двери великолепного заведения Дверного Мыша с шипением разошлись в стороны. А потом мне пришлось вернуться снова и заташить внутрь Сьюзи Стрелка. Внутри все было супер хай-тек, с рядами компьютеров и высоких штабелей футуристические технологии, большинство из которых я не мог даже распознать, не говоря уже о надежде понять. У Дверного Мыша были очень хорошие связи и уникальное чутье на выгоду. Но что он делал лучше всего… это двери. Он скользнул вперед, чтобы встретить нас, веселая шестифутовая человекоподобная мышь, с темно-шоколадным мехом, в девственно-белом лабораторном халате, укомплектованном персональной защитой. У него длинная морда с подрагивающими усами, но его добрые глаза вполне человеческие. Он, пошатываясь, остановился перед нами, сложил вместе передние лапы и завел приятную болтовню пронзительным, но вполне отчетливым голосом

— Добро пожаловать, добро пожаловать, сэр и леди, в мое скромное заведение! Правильно ли я решил, что здесь присутствуют две наиболее известных знаменитости Темной Стороны? Джон Тэйлор и Сьюзи Дробовик собственной персоной! Вот это да, что за день! Я знаю, я знаю, вы не ожидали встретить все эти технологии, не так ли? Никто не ожидает. Вы слышите имя Дверной Мыш, и сразу же в ваших мыслях появляется деревня, но я, сэр и леди, — Городской Мыш! И горжусь этим! Итак, что я могу для вас сделать? У меня двери для всех, для везде и всех точек между ними. И все по очень доступным ценам! Итак, просто определитесь с вашими потребностями для путешествия, а я поспешу их удовлетворить! Почему она рычит на меня?

— Не обращай на нее внимания, — сказал я. — Она остается собой. Разве ты — единственная мышь на Темной Стороне? То есть…

— Я вполне понял вашу мысль, сэр. Были и другие, когда-то, но все они переехали в небольшой городок в сельской местности. Слизняки. Я единственный из моего рода, в настоящее время проживающий здесь.

— Хорошо, — сказала Сьюзи. — А то я уже начала думать, что мне придется начать собирать ловушки покрупнее.

— Мне нужна дверь, — сказал я громко. — Которая приведет нас прямо в Некрополь. Проблемы будут?

— О нет, сэр, никаких, — сказал Дверной Мыш, незаметно отодвигаясь чуть подальше от Сьюзи. — Я всегда держу в запасе несколько дверей наиболее общего назначения, подготовленных к продаже. Как для передвижения в границах Темной Стороны, так и за ее пределами. Будьте любезны, сюда, сэр, и… леди…

Он побежал в глубину магазина, мы со Сьюзи пошли следом в выставочный зал, наполненный стоящими торчком дверями, по-моему, безо всяких подпорок. Аккуратные рукописные этикетки разъясняли пункты назначения, в которые они ведут. «Шэдоус-Фолл», «Хай-Бразил» , «Гиперборея», «Каркоза». Вместе с целой серией дверей, которые доставят вас практически в любое место в пределах Темной Стороны. Но были здесь еще две двери, привлекшие мое внимание, стоящие чуть в стороне. Они были озаглавлены просто — «Рай» и «Ад». Они ничем не отличались от любой другой двери — обычное вощеное полированное дерево, каждая — с блестящей бронзовой ручкой.

— Ах, да, — сказал Дверной Мыш, непринужденно обращаясь ко мне. — Все обращают на них внимание.

— А они на самом деле могут доставить в те места, которые на них обозначены?

— По этому поводу есть некоторые разногласия, — признался Дверной Мыш, сморщив морду. — В теории и расчетах все совершенно ясно. Конечно, никто из тех, кто прошел сквозь них, не возвращался, чтобы жаловаться…"

— Давай поговорим о чем-нибудь другом.

— Да, давайте, — сказал Дверной Мыш.

Он повел нас мимо дверей, на некоторых из них ярлыки были выполнены на языках и идеограммах, которые я даже не мог определить. А ведь я повидал многое. Наконец, мы пришли к двери с ярлыком «Некрополь». Дверной Мыш любовно похлопал по ней мягкой лапой.

— Я всегда держу ее активированной и наготове для людей, которым необходимо посетить Некрополь по печальным обстоятельствам. Гораздо более достойным, чем борьба с оборотом черных «Роллс-Ройсов». Эта дверь доставит вас и… леди прямо напротив главного входа.

— Не внутрь? — резко уточнил я.

— Она опять начала рычать, — сказал Дверной Мыш. — Нет, нет, сэр. Никогда внутрь! Мои двери приводят только к внешнему периметру. Если пойдут слухи, что я был готов предоставить доступ внутрь зданий, то есть в обход всех обычных мер безопасности, можете быть уверены, что Власти отправят Уокера, чтобы меня закрыть. С причинением ущерба. Теперь, сэр, давайте обсудим цену.

Мы поторговались, и он делал это достаточно жестко — для мыши. Мы, наконец, сошлись на умеренно болезненной грабительской сумме, которую я заплатил золотом из дорожного мешка, полученного от Дедушки Время, когда я путешествовал в прошлое. Сумка казалась бездонной, и я уверен, что Время имел в виду, что я должен вернуть ее обратно после возвращения, но я собирался держать ее у себя, пока ее силой не вырвут у меня из рук. Дверной Мыш распахнул дверь, и мы со Сьюзи шагнули в другую часть Темной Стороны.

Некрополь выглядел таким же же, каким я его запомнил — большим, темным и сверхъестественно уродливым. Я был здесь не так давно, с Мертвецом, для ликвидации вторжения демонов — Перворожденных. Это означало, что формально персонал Некрополя по-прежнему должен мне услугу. Посмотрим, сколько это весит по сравнению с публично объявленным неодобрением Уокера.

Некрополь представлял собой огромное высокое здание из старого кирпича и камня, без единого окна, с длинной остроконечной крышей. В его облике сталкивались всевозможные стили, внесенные за долгие годы усилиями разных хозяев, но здание сохранило традиционные черты мрачности и депрессии. Единственная дверь впереди представляла собой массивную плиту из твердой стали, оправленную в серебро, покрытую глубоко запечатленными рунами, знаками и множеством отвратительных слов на мертвых языках. Две огромные трубы сзади выбрасывали густой черный дым из местного крематория.

Некрополь обслуживает все похоронные нужды Темной Стороны. Любая религия, любой ритуал, любые запросы, и не важно, насколько они странные и неприятные. Деньги вперед, и никто не задает вопросов. Люди платили большие деньги, чтобы их безвременно ушедшие близкие могли покоиться в своих могилах не потревоженные и в безопасности от всевозможных магов, некромантов и созданий ночи, которые могут проявить нездоровый интерес к беспомощным мертвецам. И, конечно, чтобы быть уверенным, что мертвый останется мертвым, а не явится неожиданно, чтобы оспорить завещание. На Темной Стороне вы научитесь учитывать все варианты. Я разглядывал уродливое, расползшееся здание перед собой. Кэти держали где-то там, совершенно против ее воли, и если она пострадает, кое-кому по-любому придется заплатить за это кровью и ужасом.

— Конец поездки, — сказала Сьюзи Стрелок. — Я чувствую необходимость кого-то убить.

— В первую очередь — вопросы. Но если кому-то не захочется говорить, чувствуй себя свободно, чтобы поощрить их жестокими и удручающими способами.

— Ты знаешь, что нужно девушке, чтобы хорошо провести время, Тэйлор.

— За исключением того, что твоей секретарши там нет, — произнес спокойный, тихий и очень знакомый голос.

Мы оба резко обернулся и там был он, Эдди Бритва, Злое Божество Опасной Бритвы, стоящий неестественно прямо в круге света от ближайшего уличного фонаря. Хотя еще минуту назад его там совершенно точно не было. Эдди Бритва — болезненно худая внешность, наряжен в безразмерное серое пальто не по росту, которое удерживается как одно целое лишь накопленными на нем грязью и нечистотами. Его осунувшееся лицо было смертельно бледным, измазанным грязи, и на нем господствуют лихорадочно-блестящие глаза и улыбка без малейшего признака юмора. Мы подошли к нему, и запах едва не свалил нас с ног. Эдди жил на улице, спал в подъездах и существовал на подачки, а его запах всегда был таким, что заставлял слезиться глаза у канализационных крыс. Я почти ждал, что померкнет свет уличных фонарей.

— Хорошо, — сказала Сьюзи. — Как ты узнал, что мы будем здесь, Эдди?

— Я — бог, — сказал Эдди Бритва своим тихим, призрачным голосом. — Я всегда знаю то, что мне нужно знать. Именно поэтому я точно знаю, где держат твою секретаршу, Джон.

Я задумчиво рассматривал его. Мы с Эдди были кем-то вроде друзей, но с учетом давления, которое Уокер был способен оказать… Эдди слегка кивнул, следуя моим мыслям.

— Осторожный, как всегда, Джон, и совершенно прав — тоже. Но я здесь, чтобы помочь.

— Почему? — прямо спросил я.

— Потому что Уокер был достаточно глуп, чтобы попытаться приказать мне сделать для него всю грязную работу. Да и мне плевать, чего хотят Власти. Я иду, куда хочу, и делаю то, что должен, и никто не должен становиться у меня на пути. Никто не указывает мне, что делать. Итак, твою секретаршу удерживают не внутри здания Некрополя, а на их частном кладбище. Которое настолько велико, что находится в частном измерении, взятом в субаренду.

— Кем? — спросила Сьюзи.

— Лучше не спрашивать.

Я кивнул. Это имело смысл. Я слышал, что из соображений безопасности обширное частное кладбище Некрополя держат в карманном измерении, защищенном по-настоящему тяжелой магической артиллерией. Попасть внутрь будет непросто.

— Вы не можете просто вломиться в Некрополь и запугать сотрудников, чтобы дали вам доступ.

— Хочешь поспорить? — спросила Сьюзи.

— Они знают, что вы здесь, — сказал Эдди терпеливо. — И они уже созвонились с Уокером, требуя подкреплений. К тому времени, когда вы проложите себе путь сквозь все уровни защиты здания, здесь будет не протолкнуться от людей Уокера. И внезапная атака — это ваша единственная надежда на спасение Кэти. К счастью, я могу предложить альтернативный путь внутрь.

Его правая рука, тонкая и серая, вышла из кармана, держа опасную бритву с перламутровой ручкой. Он раскрыл ее, и сталь сияла сверхъестественно ярко. Я почувствовал, как Сьюзи рядом со мной напряглась, но у нее хватило здравого смысла, чтобы не схватиться за оружие оружия. Эдди одарил ее бессмысленной улыбкой, отвернулся и свирепо рассек воздух. Вся ночь, казалось, вздрогнула, когда пространство распалось, расширилось и раскрылось подобно ране на теле мира. И через отверстие, сделанное Эдди Бритвой, я смог увидеть другой мир, другое измерение. Там была ночь, еще темнее, чем наша, и горький холодный воздух устремился в наш мир. Я вздрогнул, и Сьюзи вместе со мной, но я не думаю, что это от холода. Бритва Эддибезо всяких эмоций, спокойно смотрел сквозь проделанную им щель.

— Я не знаю, как ты смог это сделать это, — сказал я.

— Я вернулся на Улицу Богов, — сказал Эдди, складывая бритву. — Стал совершеннее. Тебе известно, Джон, что есть новая церковь, где поклоняются твоему изображению? Думаю, запрещенная. Хорошо. Я позаботился об этом за тебя. Знал, что ты захочешь, чтобы я это сделал. Следуйте за мной".

«Бедные ублюдки», — подумал я, когда Злое божество опасной бритвы шагнуло сквозь широкий проем, а мы со Сьюзи последовали за ним, в другой мир.

Страшный холод бил меня кулаком и резал ножом, горя в моих легких, пока я боролся с разреженным воздухом. Сьюзи резко дула в сложенные ладони и шевелила пальцами, чтобы они были в работоспособном состоянии, если ей спешно придется кого-нибудь убить. Казалось, кладбище перед нами расстилается отсюда и навсегда. Ряд за рядом и шеренга за шеренгой массивных могил, так далеко, насколько мог видеть глаз в любом направлении, от горизонта до горизонта. Мир, в котором ничего, кроме могил. Частное кладбище Некрополя молчаливо покоилось в ночи, совершенно отличной от ночи Темной Стороны. Она была темнее, с почти осязаемым мраком, не говоря уже о светящемся перламутровом тумане, стелющемся по земле, который оборачивался вокруг наших ног и медленно кружился над рядами надгробий. В угольно-черном небе не было луны, только яркие сполохи разноцветных звезд, ярких и безвкусных, как украшения шлюхи.

— Мы больше не на Темной Стороне, — сказал Эдди. — Это — совершенно другое место. Темное, опасное и мертвое. Мне оно нравится.

— Тебе — может быть, — сказала Сьюзи. — Черт, но тут холодно. Я имею в виду, холодно всерьез. Я не думаю, что человек смог бы выжить здесь.

— Кэти где-то здесь, — сказал я. — Кто бы ее ни удерживал, для него было бы лучше по-настоящему хорошо о ней заботиться. Или я заставлю их визжать перед смертью.

— И ужасно, Джон, — сказала Сьюзи. — И совсем не ты. Оставь грубость мне. У меня опыта больше. — Она огляделась по сторонам и громко шмыгнула носом, чтобы показать, насколько она не в восторге. — Некрополь мог бы выбрать более веселое местечко для отдыха покойников Мертвой Стороны.

— Возможно, все остальные альтернативы были еще хуже, — заметил я. — Или дороже.

— Мы пришли сюда не для того, чтобы насладиться пейзажем, — сказал Эдди Бритва.

— Чертовски верно, — сказала Сьюзи. — Найдите мне кого-нибудь, кого можно пристрелить.

Я оглянулся. Вокруг были только тьма, могилы и туман. Ничего не двигается, ни дуновения ветерка и полная тишина. Единственными звуками на кладбище были те, которые издавали мы сами. Хриплое дыхание Эдди Бритвы, скрип кожаной одежды Сьюзи.

— Никого нет, — сказал я.

Эдди пожал плечами. — Здесь ни кто не живет. Вот в чем дело. Даже цветы на могилах пластмассовые.

Вокруг стояли надгробия всех форм и размеров, гробницы и мавзолеи, изваяния плачущих ангелов, кающихся херувимов и склонившихся горгулий. Все возможные религиозные символы, большие и малые, сложные и простые, и несколько таких, которые я даже не смог узнать. Все атрибуты смерти, и ни единого — жизни.

— Я думала, что тут могут быть, по крайней мере, несколько плакальщиков, — сказала Сьюзи.

— Здесь не слишком много посетителей, — сказал Эдди. — Ну, вы поняли, что я имею в виду. А теперь за мной и будьте внимательны. Здесь повсюду скрытые ловушки, для незваных и неосторожных.

Лицо Сьюзи чуть прояснилось. — Хочешь сказать, что кто-то из этих каменных горгулий может ожить? Попрактикуюсь стрелять по мишеням.

— Возможно, — ответил Эдди Бритва. — Но в основном я думал о медвежьих капканах и противопехотных минах. Некрополь относится к безопасности очень серьезно. Не сходите с гравийной дорожки, и мы будем в достаточной безопасности.

— Нет бы прогуляться в каком-нибудь нормальном месте, — тоскливо пожаловался я.

Я выпустил свой дар, надеясь, что находясь ближе к Кэти, он, наконец, сможет дать мне направление. Мой Взгляд в этом новом измерении был ограничен. Здесь не было скрытого мира, тайных жизней, которые можно Видеть, только мертвые, покоящиеся в своих могилах и мавзолеях, как множество молчаливых чужаков на празднике. И по-прежнему оставалось чувство… что за нами следят чьи-то невидимые глаза. Я попытался сосредоточиться на Кэти, но странно знакомая тень по-прежнему скрывала от меня ее точное местонахождение. Но, во всяком случае, направление у меня появилось.

Я двинулся по гравийной дорожке, а Сьюзи Стрелок и Эдди Бритва — по обеим сторонам от меня. Сьюзи держала в руках ружье, готовая при первой возможности показать, что у нее получается лучше всего. Эдди брел в одиночку, руки в карманах, в немигающих глазах — пустота, полная пустота. На редкость громкий звук хрустящего под нашими ногами гравия объявлял о нашем приближении. Я следил за тенями между каменными мавзолеями, готовый к любому неожиданному удару из-за наиболее крупных, но оказался вовсе не готов к тому, что ждало нас за резким поворотом.

Они сидели на пикнике вокруг девственно-белой скатерти, разложенной на длинном могильном холме. В корзине рядом были тарелки бутербродов с огурцами, сосисок и канапе и бутылка достаточно охлажденного шампанского в ведерке со льдом. И они улыбались, спокойно обернувшись к нам — Томми Забвение, экзистенциальный детектив, и Сандра Шанс, консультирующий некромант. Обычные для Томми шелка новых романтических расцветок были, в основном, скрыты под тяжелой шубой, но, в целом, он придерживался однажды избранного стиля. Он беззаботно нам улыбался, демонстрируя широкую зубастую улыбку на своем длинном лошадином лице, и отсалютовал мне бокалом, наполненным пенящимся шампанским. Сандра же лишь холодно смотрела, бледное лицо и красные волосы а из одежды — ничего, кроме разбросанных в случайном порядке пятен темно-малинового жидкого латекса от подбородка до пят. Она выглядела, как вампир после очень неаккуратного приема пищи, и не случайно. Образ Сандры был создан, чтобы производить на окружающих впечатление. Считалось, что жидкий латекс, в числе прочего, содержит святую воду и другие полезные компоненты защиты. Татуировка на ее спине могла заставить ангелов блевать, а демонов задыхаться. Что характерно, пирсинг, которым было раньше покрыто все ее лицо и тело, отсутствовал, хватало и того, что некоторые естественные отверстия были по-прежнему закрыты. Талию обвивал простой кожаный пояс, в карманах которого, выделанных из загорелой кожи, она хранила инструменты своего отталкивающего ремесла. Холода она не ощущала, поскольку кладбища — основа ее процветания. Сандра Шанс любила мертвых, а иногда — даже больше того, если так можно было добиться разговора с ними.

Мы успешко отработали вместе с ней по нескольким делам, но особого счастья это не принесло. Сандру заботили исключительно результаты, и черт с тем, кто попал под перекрестный огонь. Хотелось бы думать, что я не такой.

— Привет, старик, — сказал Томми Забвения. — Как приятно, что ты смог к нам присоединиться. И ты привел компанию! Как мило. Присаживайтесь к нам ненадолго, выпейте шампанского. По-моему, для всех нас ужасно важно оставаться цивилизованными в подобных ситуациях, не так ли?

— Хочешь, я застрелю его? — спросила Сьюзи.

— Я думаю над этом, — ответил я. — Привет, Томми. Я должен был понять, что это ты со своим экзистенциальным даром скрываешь Кэти. Я смотрю, ты все выпячиваешь свой образ неженки.

Он махнул рукой с длинными костлявыми пальцами в подобии приветливости.

— Используй то, что действует — вот мой девиз.

— Как твой брат?

— Все так же мертв. Но он говорит, что начинает к этому привыкать. И сейчас он лучший частный детектив, чем когда он был жив.

— По-моему, хватит любезностей, — сказал я. — Скажи мне, где Кэти, или мне придется просить Сьюзи отстрелить тебе что-нибудь действительно ненужное.

— Попробуй — и ты никогда больше ее не увидишь, — сказала Сандра. Ее голос был глубоким, вибрирующим и горьким, как цианид. — Тебе никогда не найти Кэти Баррет без нашей помощи.

— Где она? — мой голос был холоднее ночи. Томми и Сандра сели попрямее.

— Она мирно спит, — ответила Сандра. — В одной из этих могил. Я наложила на нее заклятие, потом мы с Томми раскрыли могилу, опустили в нее Кэти, и закрыл могилу снова. Сейчас она в полной безопасности. Все, что тебе нужно сделать — это вернуться к Уокеру, и мы с Томми выкопаем ее и благополучно вернем на Темную Сторону. Конечно, чем дольше она остается закопанной, тем труднее будет разбудить после заклинания…

— Конечно, — ответил я. — Ты никогда не довольна заклинанием, если у него нет жала в хвосте — Я посмотрел на Томми. — Почему ты это делаешь? Сандру я могу понять. Я всегда знал, что ей ни до кого нет дела, если цена правильная. Но ты… что стало с теми принципами, о каторых ты так громко трубил? Ведь Кэти ни в чем не виновна.

Он слегка покраснел, но выдержал мой взгляд в упор. — Нужда заставит, старина. Ты просто слишком опасен, чтобы позволить тебе продолжать бегать на свободе. Я видел, что ты сделал с Мерлином и Нимуей, помнишь? Тебя не волнуют никто и ничто — кроме собственной цели.

— Нет, — сказал Эдди Бритва. — Это не так.

Мы все, вздрогнув, уставились на него. Он был таким тихим и неподвижным, что нетрудно было забыть о его присутствии.

— Тебя нужно остановить, — сказал Томми чуть громче, чем это было необходимо. — Ты холодный, беспощадный и…

— Ты вернулся из Прошлого несколько месяцев назад, — сказал я, обращаясь непосредственно к нему. — Почему же ты ничего не сделал раньше? Почему ждал до сих пор?

— Я сдерживал свои мысли, старался ни на что не обращать внимания, пока соображал, что к чему, — ответил Томми. Он изо всех сил старался не говорить вызывающе. — Я много размышлял, как лучше тебя остановить. Мне потребовалось какое-то время, чтобы признать, что в одиночку у меня шансов нет. Поэтому я придумал этот план и пошел с ним к Уокеру, а он объединил нас с Сандрой. Не самый лучший план, я согласен, но ты в него попался. Уничтожить огонь огнем, и все такое. Ты мог бы сказать… это был мой последний тест для тебя, Джон. Последний шанс, чтобы увидеть, из чего ты сделан на самом деле, чтобы увидеть, заботишься ли ты о ком-нибудь, кроме себя. Докажи, что я ошибался в тебе. Докажите мне и Уокеру, что ты не зло, каким мы тебя считаем, — вернись к нему сам. И я даю тебе слово, что мы отпустим Кэти живой и здоровой.

— Не могу, — ответил я, стараясь, чтобы он мог услышать крайнюю необходимость, срочность и честность в моем голосе. — Моя мать Лилит вернулась, и она хуже всего, чем я когда-нибудь могу стать. Я единственный, кто может не дать ей разрушить Темную Сторону.

— Какая наглость, — заявила Сандра. — Мы остановим ее, после того как разберемся с тобой.

— Могу отстрелить тебе голову, — небрежно предложила Сьюзи Стрелок.

— Ты можешь попытаться, — ответила Сандра Шанс.

Обе женщины улыбнулись друг другу. Сандра наклонилась вперед, чтобы поставить свой бокал шампанского, и Сьюзи чуть сдвинула ружье, чтобы держать ее на прицеле.

— Я — некромант, — продолжила Сандра. — И здесь для меня — место силы. Здесь много смертей, которые можно привлечь, и даже у Божества Опасной Бритвы нет шанса выстоять против меня. Твое присутствие здесь неожиданно и нежелательно, божок. У этого места с тобой нет с тобой ничего общего.

— Так и есть, — сказал Эдди. — Я знаю, что ты нашел в будущем, Джон. Я знаю, кого ты нашел. И всегда знал.

Я резко взглянул на него. Я видел его смерть во временном сдвиге — в будущем. Я помог ему умереть. Но я никогда никому об этом не говорил.

Он слегка пожал плечами. — Я ведь бог, ты помнишь?

— Это не должно закончиться насилием, — быстро произнес Томми, чуя, к чему все идет. — Ты знаешь, Джон, что я — честный человек.

— Ты — может быть, — ответил я. — Но Сандра работает на Уокера. А Уокер… у него свое очень личное понятие чести, когда он появляется на Темной Стороне. Он принесет в жертву любое число невинных душ, чтобы сохранить Темную Сторону для Властей.

— Предполагалось, что он будет здесь, — слегка нахмурившись, сказал Томми. — Чтобы убедить тебя в чистоте своих намерений. Но, к сожалению, его вызвали. Кажется, что-то очень неприятное происходит на Улице Богов.

Все дружно посмотрели на Эдди Бритву, встретившего наши взгляды с легкой укоризной.

— Я не имею к этому никакого отношения.

— Черт со всем этим, — заявила Сандра Шанс, вставая одним плавным кошачьим движением. — Пришло время, заняться делом.

— Нет! — Томми поднялся на ноги с трудом. — У него должен быть шанс сдаться! Ты согласилась!

— Я солгала, — ответила Сандра. — Его существование меня оскорбляет. Он убил Плакальщика.

— Ах да, — сказал я. — Твоего… как же правильно сформулировать, хотел бы я знать? У тебя никогда не было вкуса в выборе любовников, Сандра. Плакальщик был просто отвратительной незначительной Силой с манией божественности, и в мире стало лучше пахнуть после его ухода.

— Это был Ангел Страдания, и он служил определенной цели! — громко сказала Сандра. — Он отсеивал слабых и наказывал глупых, и я гордилась, служа ему!

— А какие именно были у тебя отношения с Плакальщиком? — спросил Томми Забвение. Его голос был задумчивым и вовсе не угрожающим, когда его дар неуловимо проявился в неподвижном воздухе. Томми мог быть очень убедительным, когда хотел. Я не знаю, почувствовала ли Сандра, что происходит, но, тем не менее, она ответила, а взгляд ее холодных зеленых глаз уперся в меня.

— Я занималась расследованием страхового мошенничества. И череда необъяснимых самоубийств привела меня в Церковь Плакальщика. Мы говорили, и мы… оказались связаны. По-моему, он никогда не встречал никого, похожего на меня, с моим фетишем смерти.

— Родственные души, которые нашли друг друга в Аду, — тихо сказал я. — Что ты делала для Плакальщика, Сандра? Какую сделку заключила со своим дьяволом?

— Для тебя — дьявол, для меня — бог, — ответила Сандра Шанс. — Я стала его Иудиным козлом, ведущих страдальцев к своему Ангелу, а он преподавал мне некромантию. Он дал мне то, чего мне всегда хотелось. Возлечь со смертью, чтобы восстать в покрывале силы.

— Ну конечно, — сказал Томми, — такие знания, как правило, сводят людей с ума. Но ты была безумна с самого начала.

— Овладеть значит узнать, — ответила Сандра. — А теперь заткнись, Томми, или я сделаю с тобой что-нибудь занимательное. Ты здесь только из сострадания.

— Это был мой план!

— Нет. Это всегда было планом Уокера.

— И ты наплевала на всех этих несчастных ублюдков, доставленных тобой твоему отвратительному любовнику? — спросил я. — Умирающих в отчаянии, а потом влачащих ужасное существование, обреченных даже после смерти служить Плакальщику?

— Они были слабаками, — сказала Сандра. — Они сдались. Я никогда не ломалась под давлением, никогда не сдавалась. Помогать нужно тем, кто этого заслуживает.

— Тебя, конечно, это не беспокоило, — сказала Сьюзи Стрелок. — Ты даже бессердечнее меня. Я буду наслаждаться, убивая тебя.

- Хватит болтать, — отрезала Сандра. — Пора танцевать танец жизни и смерти, людишки. Я подниму всех, кто лежит здесь, из-за вас — Джон Тэйлор, Сьюзи Дробовик, Эдди Бритва. Все ваши жертвы собраны в одном месте, с ненавистью и мщением, пылающими в их холодных, холодных сердцах. Они утащат вас вниз, в холодную мокрую землю и будут держать там своими костлявые руки, пока, наконец… вы не перестанете визжать. И не говорите, что я никогда ничего для вас не делала.

Она высоко подняла руки в позе призыва, и начала выпевать древние Слова Власти. Энергии яростно трещали вокруг ее вытянутых пальцев… и ничего не произошло. Энергии безвредно рассеялись в морозном воздухе, не в силах собраться вместе. Какое-то время Сандра стояла, неловко замерев, потом медленно опустила руки и осмотрелась, сконфуженная.

— Кладбище Некрополя защищено серьезной тяжелой магией, — произнес Эдди своим спокойным призрачным голосом. — Я думал, все об этом знают.

— Но чары должны были быть подавлены! — воскликнула Сандра. — Уокер обещал мне!

— Мы так не договаривались! — возмутился Томми. — Ни о чем подобном меня не предупреждали!

— Ты и не должен был знать.

Возник приятный звенящий звук, короткое мерцание воздуха, и появился Уокер, стоящий перед нами в своем опрятном деловом костюме и галстуке старой школы. Он неопределенно улыбался в пространство.

— Это… это запись. Боюсь, что я не могу быть здесь вместе с вами, по причине того, что это может оказаться вредным для моего здоровья. Только что ты должна была понять, что магия этого места не была свернута, как было обещано, Сандра Шанс. Мои извинения за обман, но это было необходимо. Видишь ли, это не просто ловушка для Джона Тэйлора — это ловушка для всех вас. Тэйлор, Стрелок, Забвение и Шанс. Боюсь, что все вы становитесь гораздо большей неприятностью, чем того сто ите. А мне нужно быть свободным, чтобы сосредоточиться на том, что по-Настоящему Плохо, и что, как настаивают все мои лучшие предсказатели, приближается. Поэтому было принято решение отказаться от всех вас. Я, по крайней мере, получил обещание Властей, что, после того, как вы всех убьете друг друга, или кладбище убьет вас, ваши тела будут погребены здесь, бесплатно. Это меньшее, что я мог сделать. Прощай, Джон. Мне жаль, что все так заканчивается. Я защищал тебя так долго, как мог… но я всегда знал свои обязанности.

Образ Уокера поднял котелок в общем направлении, затем исчез. Последовало долгое молчание.

— Мы в полном дерьме, — сказала Сьюзи.

Я посмотрел на Эдди.

— Он не знал, что ты окажешься здесь. Ты наш джокер в этой ситуации.

— Это то, что я делаю лучше всего, — сказал Эдди.

— Уокер, ты — высокомерный сукин сын! — воскликнула Сандра Шанс, топая босой ногой от возмущения.

— Не стану с этим спорить, — сказал я. — Леди и джентльмены, выясняется, что все мы объявлены лишними. Могу я предложить, что в наших интересах работать вместе, отбросив старые ссоры, пока мы все благополучно отсюда не выберемся?

— Согласна, — сказала Сандра, два ярко-красных пятна горели на ее бледных щеках. — Но Уокера убью я.

— Давай по порядку, — сказал я. — Где Кэти?

— О-о, мы поместили ее в мавзолей прямо за нами, — ответил Томми. — Мирно спящую. Ты же не думаешь, что я стою за ее погребением заживо, правда? Что ты обо мне думаешь?

— Мне следовало бы пристрелить вас обоих прямо сейчас, на общих началах, — сказала Сьюзи.

— Позже, — твердо сказал я.

Мавзолей был огромный каменным строением в Викторианском стиле, со всеми обычными готическими прибамбасами и плюс целый букет явно тучных скорбящих херувимов. Викторианцы очень сентиментальны во всем, что касается о смерти. Томми с трудом открыл дверь, и я, заглянув туда, увидел Кэти, лежащую, свернувшись калачиком, на голом каменном полу, словно спящий ребенок. На ней было что-то модное — под толстым меховым пальто, обернутым вокруг нее, как одеяло. Она даже слегка похрапывала. Томми, нервничая, боком протиснулся мимо меня, наклонился к Кэти и пробормотал под нос несколько Слов. Кэти тут же проснулась и села, зевая и протирая кулаками сонные глаза. Я двинулся внутрь мавзолея, Кэти вскочила и побежала вперед в мои объятия. Я прижал ее крепко, как мог.

— Я знала, что ты придешь и найдешь меня, — проговорила она мне в плечо.

— Конечно, — ответил я. — Как бы я без тебя управился с офисом?

Она, наконец, отпустил меня, я ее тоже. Мы вышли из мавзолея в ночь, где с одной стороны слегка чопорно стояли Томми Забвение и Сандра Шанс. Кэти подошла вплотную, крепко ухватилась за груди Сандры обеими руками и головой ударила ее в лицо. Сандра села на голую задницу, кровь струилась из разбитого носа. Томми открыл рот — то ли хотел запротестовать, то ли объяснить, — и Кэти пнула его прямо в пах. Он опустился на колени, слезы текли из зажмуренных глаз, обе руки зажаты между ног. Возможно, чтобы убедиться, что его хозяйство все еще при нем.

— Будете знать, как связываться не с той секретаршей, — заявила Кэти.

— Отлично сработано, — одобрил я, и Кэти мне улыбнулась.

— Ты плохо влияешь на ребенка, — торжественно сказала Сьюзи.

Чуть позже мы все собрались вокруг могильного холма. Томми двигался медленно и осторожно, собирая вещи для пикника, пока Сандра стояла ко всем спиной, осторожно вдыхая через нос, который сама себе вправила. Сьюзи с подозрением присматривала за ней, держа дробовик наготове. Она была убеждена, что Уокер не оставил бы нас здесь, если только он не был уверен, что на кладбище было Нечто, достаточно сильное и мерзкое, чтобы выпроводить всех нас. Такой у нее пунктик. Я повернулся к Эдди Бритве.

— Уокер не знал, что ты окажешься здесь. И я почти уверен, что ему не известна твоя новая способность прореза ть двери между измерениями твоим отвратительным маленьким лезвием. Отведи нас домой, Эдди, чтобы мы могли лично выразить ему наше крайнее неудовольствие.

Он чуть кивнул, и опасная бритва с перламутровой ручкой злобно блеснула в свете звезд, когда он разре зал воздух перед собой движением настолько быстрым, что никто из нас не смог за ним уследить. Мы все сконцентрировались, но ничего не произошло. Эдди нахмурился и попробовал снова, по-прежнему безрезультатно. Он медленно опустил бритву и стал сотредоточенно разглядывать воздух перед собой.

— А-а, — произнес он наконец.

— А-а? — переспросил я. — Что значит «а-а»? Что-то не так с твоей бритвой, Эдди?

— Нет, тут что-то не так с барьерами между измерениями.

— Мне не нравится это, Эдди.

— Мне и самому это не слишком по душе. Кто-то укрепил барьеры измерений, снаружи. И я понятия не имею, кто.

Кэти крепко сжала мою руку.

— Откуда он может знать о таких вещах?

— По-моему, лучше не спрашивать. Эдди, я… Эдди, почему ты хмуришься? Мне, правда, очень не нравится, когда ты хмуришься.

— Что-то… изменилось, — голос его был пустым и монотонным. Он огляделся, и все мы сделали то же самое. Ночь, казалось, не изменилась — холодная, неподвижная и тихая, могилы под яркими звездами неподвижны и непотревожены. Но Эдди был прав. Что-то изменилось. Мы все это чувствовали, как напряжение, перед бурей.

— Ты чего-то добилась этим своим заклинанием, — сказал Эдди Сандре. — Оно все еще пытается сработать, не подействовав в кладбищенской атмосфере. Этого недостаточно, чтобы воздействовать на мертвых, но…

— Что значит «но»?" — спросил я. — Продолжай!

— Она побеспокоила нечто, — ответил Эдди Бритва. — Оно долго спало, но теперь просыпается… и просыпается в ярости.

Мы сгрудились, переглядываясь и напряженно вслушиваясь в тишину. Атмосфера кладбища менялась. В воздухе повисло ощущение угрозы, что-то должно было случиться, в этом месте, где никогда ничего не происходит. Сьюзи водила ружьем по сторонам в тщетных поисках цели.

— Что я ищу, Эдди? — спокойно спросила она. — Что живет в этом измерении?

— Я тебе говорил. Ничего здесь не живет. В том-то и дело.

— Может, в конце концов, это мертвые восстали? — спросил Томми.

— Это не мертвые, — тут же ответила Сандра. — Я бы знала, если так.

— Оно идет, — прошептал Эдди Бритва.

Земля под нашими ногами резко подскочила, расшвыривая нас по сторонам. Надгробия разрушились или попа дали, а огромные мавзолеи сотрясались. Первой моей мыслью было землетрясение, но кладбищенская земля повсюду вокруг вздымалась и опускалась, подобно морским волнам. Мы вскарабкались на ноги, цепляясь за что попало.

— Ходят слухи, — сказала Сандра Шанс, — о Смотрителе, поставленном охранять могилы.

— Я никогда не слышал ни о каком Смотрителе, — ответил Эдди Бритва.

— Что же, только то, что ты бог, не означает, что ты знаешь все, — возразила Сандра.

И тут взлетела кладбищенская грязь между рядами могил, огромные фонтаны темной мокрой земли выстрелили высоко в холодный воздух. Потом она обрушилась вокруг нас, создавая грубые фигуры. Черные человеческие фигуры из земли, с грубыми руками, ногами и срезанными безликими головами. Големы из кладбищенской грязи. Они двинулись к нам, медленно и неуклюже из-за силы тяжести, обступая нас со всех сторон сразу. Земля снова застыла, не считая тяжелых ударов ног без ступней.

Сьюзи открыла огонь из своего помпового ружья. Она поражало все, во что целилась, снося куски земли с неуклюжих тяжелых фигур, но это их не замедлило. Даже когда она отстреливала им головы. Сандра нараспев произносила Слова Силы и тыкала в надвигающихся земляных големов аборигенской костью-указателем, но ничего хорошего из этого не вышло. Эдди Бритва бросился вперед, двигаясь сверхъестественно быстро. Несколько земляных фигур попросту развалились, рассеченные на части. Но взамен каждого упавшего голема из кладбищенской земли поднималась новая дюжина, безмолвно и неумолимо двигаясь на нас.

Я услышал бормотание рядом с собой. Томми Забвение использовал свой дар, пытаясь убедить самого себя, что его здесь нет, но, как оказалось, поставленные Уокером барьеры между измерениями были слишком сильны даже для него. Кэти вытащила кандарианский стилет из-за голенища и стала прикрывать мою спину. Ей были известны пределы ее возможностей. Сандра дошла до того, что швырялась в приближающихся големов предметами из своей поясной сумки. Ни один из них положительного результата не дал.

— За это я получу яйца Уокера!!! — визжала она.

— Занимай очередь, — ответил я.

Я вытащил клубную членскую карточку. Алекс Морриси не так давно дал ее мне, будучи в необычайно душевном настроении. Активированная должным образом, заключенная в карточке магия может доставить вас прямо в «Странных Парней», где бы вы при этом ни находились. Я, пожалуй, использовал ее чаще, чем хотелось бы Алексу, из-за чего он постоянно ныл, требуя ее вернуть, а я все забывал это сделать. Но, опять же, магия карточки не шла ни в какое сравнение с тем, что Уокер сделал с барьерами измерений. Я повернулся к Сьюзи.

— Есть гранаты?

— Глупый вопрос. По-твоему, я выхожу из дома полуодетой?

— Распространенное заблуждение. Мне понадобиться время для концентрации, чтобы включить мой дар.

— Ты его получишь. Как по-твоему, освященные или проклятые гранаты?

— Думаю, и те, и другие.

— Блестящая мысль.

Она начала швырять гранаты во все стороны, а все остальные нагнулись и зажали ладонями уши. Взрывы вырывали в земле гигантские воронки, а вокруг нас падали куски големов, шепки от гробов и даже части тел. Каменные фрагменты надгробий и мавзолеев шрапнелью носились в воздухе. Големов рвало и калечило, расплющивало и разрывало на части. Но еще больше вставало, создаваясь из разорванной земли.

Я закрыл глаза и изучал кладбище своим третьим глазом, своим частным детективом. Без вмешательства дара Томми я снова мог Видеть ясно. И мне понадобилось лишь мгновение, чтобы найти источник, — сознание, оживляющее земляных големов. Это был рассеянное, широко распространенное нечто, разбросанное по всему кладбищу и за его пределами. Это была великая тайна кладбища Некрополя. Последняя линия обороны для беспомощных мертвецов. Весь этот мир, вся его земля, — все было живым и разумным, и было поставлено на страже. Смотритель. Живой мир, чтобы защитить мир мертвых.

Смотритель решил, что големы не сработали, или, возможно, почувствовал, что я исследую его природу. Вся земли на кладбище выросла перед нами огромной приливной волной, с грохотом устремившись вперед, как горизонтальная лавина. Земли хватило бы, чтобы уничтожить, утопить и похоронить всех нас. Было некуда бежать, негде спрятаться, и не было никакого способа защититься. Но, наконец, я нашел слабое место в плане Уокера. Он усилил заклинания вокруг измерения кладбища, сделав все, чтобы ничто не могло его покинуть. Но ему даже не пришло в голову помешать чему-либо попасть внутрь… Я протянул свой дар и нашел на Темной Стороне место, где шел очень сильный дождь. И тогда все, что мне нужно было сделать, — это призвать дождь к себе и дать ему пролиться. Проливной дождь ударил в приливную волну земли и смыл ее. Густая грязь крутилась вокруг наших ног, но ее сила и власть исчезли. Дождь продолжал молотить, и Смотритель не мог собрать свою землю воедино достаточно надолго, чтобы создать что-то из нее. И пока Смотритель был занят этим, я вновь протянул свой дар и нашел самое слабое место в пространственном барьере вокруг нас. Я показал его Эдди, и тот вскрыл его одним взмахом своей божественной бритвы.

Мы выбегали через отверстие, пока Эдди удерживал его открытым. Когда мы снова оказались на Темной Стороне, отверстие за нами захлопнулась. Мы стояли мокрые, перемазанные в грязи, тяжело дыша. Я огляделся. Я бы не удивился, увидев толпу людей Уокера, поставленных на случай, если мы найдем способ выбраться, но вокруг никого не было. Или Уокер не ожидал, что кто-нибудь из нас выберется… или его люди были нужны где-то еще. Сандра говорила, что его вызвали, чтобы справиться с неприятностями на Улице Богов… Может Лилит, наконец, сделала свой ход?

Сандра зашлепала ко мне, и я поднял бровь.

— Расслабься, Тэйлор, — сказала она отрывисто. — Ты спас мне жизнь, а я всегда плачу свои долги. Уокеру необходимо указать на его ошибки. Я могу помочь. Конечно, когда все кончится…

Кэти остановила на Сандре задумчивым взгляд, и консультирующий некромант непроизвольно вздрогнула. Кэти улыбнулась.

— Оставь моего босса в покое, сука.

— Играйте мирно, дети, — сказал я. — Нам нужно на Улицу Богов. По-моему, дерьмо, наконец, попало в вентилятор. Томми, проводи Кэти обратно в «Странных Парней», и оставайся там с ней. И не спорь. Ни у одного из вас нет огневой мощи для того, с чем нам предстоит столкнуться. Народ, к бою, нам предстоит развенчать библейский миф.