(март 1856г. - сентябрь 1864г.)
Золотое дно*(1)
Настоящая золотая лихорадка началась в Рус-Ам в 1857г. Разумеется золото находили и раньше, а на Роговские россыпи даже набежало много старателей из Калифорнии. Но это был лишь краткий эпизод. Два-три года лихорадочной погони за фартом, а затем почти моментальное истощение россыпи. Иначе сложилось на севере.
Первооткрывателем, обнаружившем золотые крупинки на отмелях среднего течения Москвы в 1856г., стал приказчик РАК Илья Суханов. Наблюдательный приказчик, к тому же бывавший на Роговских приисках, заметил у пришедшего на весеннюю московскую ярмарку индейца из племени нлака-памух украшение, сделанное из золотого самородка.
С трудом сдерживаясь, чтобы не вырвать это богатство из рук "дикого", Суханов угостил того табаком и с небрежным видом спросил:
- А что у тебя за диковинка?
Американец сделал затяжку из трубки, искоса посмотрел на приказчика и спокойно, не торопясь, ответил:
- Красивый камень! Хочешь купить? Дешево отдам.
- А как он зовется? .
- Кто его знает. Мы его по-своему тяжелым называем. В нашей речке таких камней много.
Купив за четвертную тина-ятхи ожерелье из золотого самородка и четырёх волчьих клыков, Суханов, узнав предварительно где остановился продавец, кинулся к недавно назначенному управляющему Московским отделением Компании Спиридону Григорьеву. Через три дня, наняв нового знакомого проводником, Суханов вышел в заветные места с партией из 14 человек. За три дня поднялись по Москве на 220 вёрст до первых порогов, но там, вопреки планам, не удалось купить лошадей. Поэтому за следующие 11 дней партия прошла горными тропами менее 300 вёрст. А к вечеру двенадцатого вышла на широкую излучину левого притока Москвы, где, по утверждению проводника, и находят золотые самородки.
"Со всех сторон к излучине подступали утесы и холмы, поросшие соснами. Высоты и высотки словно налезали друг на друга, создавая некие нагромождения из бесформенных осколков породы. Почва кругом была вздыблена, возвышенности во множестве прорезаны узкими оврагами и лощинами. Кое где скальные породы расположились вертикально, и с них, также вертикально, стекали ручьи. Эти бесформенные груды, несомненно, были отторгнуты из земных недр одновременно со Скалистыми горами…
- Закладываем шурф вот здесь, - решил главный эксперт партии Джоун Лесли. Он начал заниматься неверным старательским ремеслом ещё лет семь назад, в Сакраменто, потом перебрался на Рог, а вот теперь нанялся к русским. Может хоть сейчас ему улыбнётся удача?
Лопаты, кирки, ломы врезаются в никогда не потревоженную еще землю. Зарываются шурфы - сажень в квадрате. В стороне рубят на крепи не знавший прежде топора лес, им будут подпирать отвесные стенки шурфов. Вскоре появился песок-речник. В носилках и ведрах тащат пробу к вашгерду. Это сколоченный из досок наклонный открытый лоток, длинной сажень, шириной около аршин. В верхней части отгорожен двустенный ящик. Туда засыпают пробу, обильно поливая водой. Размывая породу вода переливается через перегородку ящика и ровной неторопливой струей бежит по дну лотка, увлекая с собою песок и глину.
- Растирай, растирай комки! - покрикивает на работного Лесли и сам подхватывает особым гребком комки глины, поднимает к верхней перегородке и там их растирает. - Надо чтоб одна муть текла… может в комочке золото…
А новую породу все подносят и подносят. Вода постепенно светлеет. Значит вся глина, превратившись в муть, скатилась.
- Снимай полегоньку камушки со дна, - суетится Лесли.
На дне вашгерда, устланного грубым сермяжным сукном, возле поперечных деревянных пластинок осталось в конце концов небольшое количество самого тяжелого черного песку. Теперь все ясно и открыто. Золотинки побольше, поменьше и вовсе маленькие впервые смотрят удивленными, глазами в мир, - ждут, что будут с ними делать люди. У людей замирало сердце.
Лесли тонкими совочками снимал этот драгоценнейший песок, сушил его и точно взвешивал. На восьмой день разведки работа кипела уже в седьмом шурфе. На вашгерде непрерывно производилась промывка. Золота было, но маловато, ни то ни се, да и золото неважное, как говорится "легкое", ожидаемой удачи опять нет. Восьмой шурф тоже сперва промывка давала легкое, чешуйчатое золото. Но вдруг, на пятой сажени, под речниками обнаружился пласт желтого суглинка перемешанного со щебнем. Порода была мягкой и очень влажной, так что ее прямо черпали ведрами вместе с грунтовыми водами. Результаты первой же промывки дали поразительный результат - на 50 пудов пробы приходилось 23 золотника драгоценного металла. На дне вашгерда лежала желто-мутная пересыпь золотых блесток и мелких самородков. Лесли будто опьянел.
- Тяжелое золото… Удача!
Он готов был пуститься в пляс. Ликовали все члены партии - они вырвали золото из недр земли."
Там-то, в долине реки Томпсон, и был заложен первый прииск, названный Волчьим, в память о волчьих клыках, окружавших тот самый, первый самородок.
А весной следующего года сотни искателей удачи со всего света - китайцев, американцев из Северной и Южной Америки, ирландцев, итальянцев, англичан, людей без роду племени, ринулись исследовать песок по берегам Москвы и впадающих в неё рек и ручьев.
Все новые и новые группы старателей поднимались вверх по течению до района Карибу, расположенного в верхней московской петле, там, где, описывая большой полукруг, струятся воды реки Москва, куда впадают многочисленные притоки, насыщенные благородным металлом. На этих территориях золота оказывалось еще больше. Вот тогда и начался массовый прилив золотоискателей, "наступление", "атака" 1858 года, которая длилась семнадцать лет.
Следует заметить, что российских подданных среди золотоискателей было немного, да и те, в большинстве, оказались казаками Роговского батальона. Старовояжные же получили хорошую прививку от золотой лихорадки ещё в начале 50-х. Тогда уже самому недалёкому стало ясно, что выигрывает не тот, кто копает золото, а тот, снабжает его выпивкой и закуской.
Правда известно немало примеров внезапного обогащения предприимчивых людей, попытавших счастье на россыпях Карибу. В частности, рассказывают о компании, которая, имея всего тридцать рабочих , за один единственный день добыла огромное количество драгоценного металла - 250 фунтов, стоимостью 44800 руб. Немец Вильям Дитц, один из первопроходцев, в честь которого была названа самая богатая долина округа, Вильямов ручей, погибший в лесу от голода, за восемь часов намыл почти 17 фунтов золота стоимостью 3200 руб. Смерть его была ужасна. Обнаруженный через несколько дней посланными на поиски товарищами, труп его хранил следы мучительной агонии. Сведенная судорогой рука сжимала оловянную флягу, где он попытался ножом нацарапать горький рассказ о своих страданиях.
Не один Дитц умер такой смертью. Рано ударившие морозы застали людей врасплох. Измученные, без полноценной пищи, жившие в наспех сколоченных хижинах, они умирали десятками.
Зима свирепствовала целых шесть месяце и оставшиеся в живых до начала весны влачили поистине ужасное существование. Весной же лед с рек сошел, земля оттаяла и можно было снова приниматься за работу. Ещё в марте сотни золотоискателей вереницами стали подниматься на перевалы, пытаясь проложить в снегу дорогу к золоту. Немногим из этих "ранних пташек" удалось пробиться; они умирали от леденящего холода, обмораживались. Первый торговец, которому удалось достичь прииска, сделал состояние разом продав все свои товары и сдавая на прокат, по рублю, одеяла и спальные места в своей большой палатке. Вскоре снег растаял и дорога оказалась открытой. Появились тысячи старателей, которые разбивали лагеря всюду, где была вода и лес на топливо.
Капризы природы немного остудили пыл первых искателей удачи и помешали начаться той золотой лихорадке, которая менее чем за 10 лет обрушила на земли Калифорнии более пятисот тысяч искателей приключений. В Карибу не случилось подобного нашествия. Золотоискателям ежегодно приходилось на 6-7 месяцев спускаться с гор на побережье, попадая таким образом в зависимость от местных властей. Поэтому иммиграция была упорядочена, вплоть до того момента, когда состоятельные компании приступили к разработке полученных в концессию месторождений, не мешая, однако, при этом работе старателей одиночек и артелей из пяти шести человек. Хотя добыча драгоценного металла сопряжена с холодами, трудностями в доставке продовольствия, а отсюда и дороговизной съестного, требует больших предварительных затрат и нередко двух трех лет ожидания, пока полученная прибыль перекроет расходы, золотые месторождения Карибу отнюдь не пустовали. Два года спустя тут было уже 12 000 старателей. Добыча золота быстро росла: сначала его намывалось на 3, 4, 5, а потом уже и на 6 миллионов руб. в год.
"Местность золотоносных речных районов по большей части мало привлекательна: каменистая почва, немного соснового и елового леса, зато много маленьких, но бурных горных ручьев. Истоки золотоносных ручьев московской речной области находятся на высоте 6000 футов над уровнем моря. Накапливавшийся годами на протяжении многих веков драгоценный золотой песок был снова вымыт стекающими вниз ручейками, стремительно унесен в долины и небрежно покинут. После этого время - медленная и осмотрительная, но добросовестная, прилежная и неутомимая работница в хозяйстве природы - тихо выткало сверху толстый покров из глины, песка и гравия, чтобы предохранить благородный металл от дальнейшего расточительства. В этих долинах располагаются золотые прииски, деятельность которых охватывает территорию на целых 400 верст. Под прииском подразумевается тут отмеренный для добычи золота участок земли приблизительно 100-250 саженей в ширину и 5 верст в длину. Обычно такой прииск располагается у русла какой-либо горной речки, на горном склоне, около источника или в случае благоприятных признаков вдоль целого горного гребня. Центром прииска является поселок золотоискателей …
Такие прииски арендуются у казны открывателями золота, сообщившим о находке в Горное управление. Если открыватели недостаточно богаты, чтобы самостоятельно разрабатывать прииск целиком, что чаще всего и случается, они пересдают территорию специально отмеренными участками, равными ширине самого прииска, а по длине его отмерялось 20 саженей. Границы участка обычно обозначают вехами, вкопанными в землю. Цена такого участка разнилась, в зависимости от богатства и удобства расположения, от многих тысяч рублей до мешка муки. Участки разрабатываются артелями из 10-30 человек… Обычай этот пришел из Калифорнии, что не удивительно, ведь большинство старателей, в нарушение закона, пришло оттуда. Не имея права законно добывать золото такие старатели записываются приисковыми рабочими, а хозяином их, за небольшую плату, числится какой ни будь индеец или еврей… *(2)
Читателю, не знакомому с горным делом, нужно пояснить, что такое золотоносная россыпь и как из нее добывают золото. Россыпное золото представляет маленькие кусочки самородного металла в виде чешуек и зернышек; зернышки более рисового зерна именуются уже самородками, изредка достигающими веса в несколько фунтов. Эти чешуйки, крупинки, самородки рассеяны в большем или меньшем количестве в рыхлых отложениях - песках, илах, галечниках речных долин. Они попадают в эти отложения при постепенном выветривании и разрушении коренных месторождений золота, размываемых дождевой и речной водой на дне и склонах долин. Чаще всего эти коренные месторождения представляют жилы белого кварца, в которых золото вкраплено зернами, чешуйками, прожилками. Поэтому частицы россыпного золота часто содержат уцелевшие, крепко спаянные с ними зерна кварца.
В речных отложениях главная часть золота обыкновенно сосредоточена в самом нижнем слое, который залегает непосредственно на дне речной долины, состоящем из более древних и твердых коренных пород разного рода; в эти породы река постепенно врезала свою долину и, встречая на своем пути коренные месторождения золота, размывала также их и сосредоточивала золото в своих отложениях в виду его тяжести и нерастворимости в воде. В рыхлых отложениях под руслом реки, пропитанных водой, последняя также движется между частицами песка, глины, между щебнем и галькой, и частицы золота, более тяжелые, чем частицы песка, гравия, естественно, мало-помалу увлекаются глубже и поэтому встречаются в наибольшем количестве в самом нижнем слое. Коренное дно под наносами называют "почвой" или "плотиком"; наиболее богатый золотом нижний слой рыхлых отложений называют "золотоносный пласт", "золотоносные пески", или короче - "пески", а лежащие на нем рыхлые отложения более бедные или пустые называют "торфами".
Добыча россыпного золота производится следующим образом. Там, где верхний слой пустой породы имеет мощность не более нескольких аршин, он попросту разрыхляется и снимается слой за слоем и отвозится в сторону в торфяной отвал. Там, где слой глины, содержащий вожделенный металл и покоящийся на гранитном ложе, залегает на глубине до пяти - семи саженей, на требуемую глубину роются шурфы.
Пески, освобожденные от торфов, выкапывают и перебрасывают тут же на приспособления для промывки водой. Эти приспособления имеют различное устройство и разную величину.
Пришедшие из Калифорнии старатели принесли с собой опробованные уже машины, самой распространенной из которых был "Длинный Том", представляющий собой узкий, длинной две-три сажени лоток, имеющий в передней части , "головке", двойное дно. Верхнее дно его сделано из параллельных дощечек, между которыми оставлены узкие щели, и расположено на вершок выше основного дна, где поперек прибиты деревянные брусочки.
На "головку" набрасывают пески и течет струя воды, проведенная из речки по желобу и, размывая пески, разделяет их на более крупную часть в виде гальки и камней, которые остаются на решетке и перебрасываются на галечный отвал, и мелкую, которая проходит вместе с водой через щели. Золотосодержащую породу беспрестанно размешивают длинными, с частыми зубьями вилами, позволяющими вытаскивать оттуда особо крупные камни. Грязная вода с мелким материалом из частиц песка, глины, гравия и золота (за исключением очень редких крупных самородков, которые остаются на решетке, обращают на себя внимание промывальщика и вынимаются) течет по плоскани различной ширины и длины, слегка наклонной, но с набитыми поперек ее невысокими рейками на некотором расстоянии одна от другой и образующими желобки именуемые "рифл". На этих рейках или "трафаретах" оседают и задерживаются наиболее тяжелые частицы материала, сносимого водой с головки, то есть золото и другие более тяжелые минералы, а остальное уносится водой дальше и попадает в "ящик с сюрпризом", где рифлы заполнены ртутью, чтобы удержать больше частиц самого мелкого золота, образуя с ним амальгаму. Оставшийся перемытый и освобожденный от золота материал называется "эфелем" и сбрасывается в отвал.
Тяжелый материал, накопившийся на плоскани, время от времени сгребается и идет в окончательную промывку в ручном лотке или на особом приспособлении, называемом "вашгердом" (т. е. "промывальная плита" в точном переводе). Этот материал называется "серый шлих". Вашгерд представляет широкую наклонную плоскань, по которой течет тонким слоем вода более медленно и в меньшем количестве, чем на Длинном Томе, переливаясь через борт глубокого желоба наверху головки. Серый шлих сваливают на головку возле этого желоба, разгребают деревянным скребком и постепенно отделяют золото и самый тяжелый из сопутствующих минералов - магнитный железняк в виде черного песка на самой головке от остального, смываемого водой. Этот "черный шлих" уже собирают и в нем отделяют золото от магнитного железняка при помощи щетки и магнита Выделенное золото, называемое "шлиховым", просматривают внимательно на белой бумаге, отделяют случайные посторонние примеси и взвешивают.
Понимая, что при такой системе пропускают много частиц золота, калифорнийцы усовершенствовали своего "длинного Тома" удлинив лоток, иногда до пятидесяти саженей. Такая машина называется "слус" и работают на ней разом более двадцати человек. Еще более мощная система именуется "большая гидравлика". Она состоит из водовода высотой 10 или 15 саженей, подвешенного в воздухе на столбах. На конце водовода закреплена жестяная труба длинной 10 саженей и диаметром 2-3 вершка, заканчивающаяся узким соплом. Сильные струи воды отрывают золото от земли и от связывающеё его пустой породы. Однако такая гидравлика слишком разрушительна. Всего за один день можно размыть склон горы, притом, что толщина золотоносного слоя в Карибу достигает сажени. Понятно, что при такой расточительности, вода становится для золотоискателей просто бесценной. Иногда, с помощью деревянных водоводов, ее приходится подводить к россыпям, удаленным порой на 10 и более верст…
Таковы основные калифорнийские способы намывания золота, при котором большое количество его не попадает к старателю, а остается в песке или в плохо промытой породе.
Неудивительно поэтому, что последнее время американские машины все чаще заменяются более совершенными русскими. Ведь на Урале, в речных долинах, как и в районе Карибу, преобладают отложения глинистые. А там, для хорошего извлечения из них золота, процесс пришлось разделить на две стадии, создать специальные механизированные устройства для отделения глины, валунов и гальки.
Наибольшее распространение получают бутара Брусницина, а на особо крупных разработках или там, где объединились вместе несколько артелей, еще более мощная "Екатеринбургская" Порозова и Комарницкого. Эти машины экономно расходуют воду - 50 кубических футов на пуд руды (на американских машинах расход составляет 75 кубических футов). В трое меньше затрачивается ртути и высота подъема воды требуется меньшая - одна сажень (вместо обычных двух). Кроме того, в русских машинах удобно наблюдать за чистотой отмывки гальки и можно регулировать время обработки в зависимости от "мывкости" поступающей руды.
Бутары представляют собой целое сооружение с помостом и подъемом, по которому пески подвозят и опрокидывают через люк в бочку, - цилиндр из толстого железа с круглыми отверстиями разного диаметра; внутрь бочки попадают пески из люка и сильной струей бьет вода из брандспойта. Бочка не строго цилиндрическая, а немного коническая; она вращается вокруг горизонтальной оси зубчатым колесом, и вода все время промывает пески, отделяя крупный материал в виде гальки, который вследствие коничности бочки сползает в одну сторону и высыпается через отверстие по желобу.
Мелкий материал: песок, глина и золото, выносится водой через отверстия бочки и падает вместе потоком грязной воды на плоскань, шириной во всю длину бочки, с набитыми на ней трафаретами, где идет промывка с выделением серого шлиха. По всей длине ее проходит вал с лопастями, приводимыми в колебательное движение кривошипом и зубчатой передачей. Бутары приводятся в движение водяным колесом или упряжкой в 4-6 лошадей, что очень важно при дороговизне рабочей силы на приисках. На некоторых приисках РАК применяется уже и паровой привод.*(3)
Серый шлих регулярно выгребают и переносят для доводки на вашгерде. Для лучшего удержания мелких частиц золота, которые вода легко может унести, плоскань устилают медными листами, натертыми ртутью; образующую с золотом амальгаму, которую вода не сносит. Время от времени амальгаму соскабливают с листов и обжигают ее в печке, где золото остается, а ртуть собирается отдельно и снова идет на натирку медных листов…
Как уже упоминалось, золото отнюдь не лежит на поверхности земли. Золотоносные речные отложения скрыты под одетым скудной горной растительностью пустым поверхностным слоем, мощность которого колеблется от нескольких аршин до многих саженей. Но и золотоносные пески содержат лишь немного благородного металла. Они состоят из тех же самых не имеющих ценности пород, что и верхний слой: песка, глины и гравия, в которых лишь опытный глаз различает золотые крупинки, чешуйки, блестки и кристаллы. Если такая россыпь содержит 70 золотников золота на 100 пудов песка, то это считается очень хорошим содержанием. Чтобы определить приблизительно содержание золота в россыпи до начала ее разработки, копаются вертикальные шахты, отстоящие на 30-40 саженей одна от другой и спускающиеся правильными линиями до русла реки. Во время проходки такой шахты через каждую сажень проводится следующая проба: из пройденного слоя берется около пяти пудов породы.
На подобных исследованиях основываются все вычисления при организации прииска, а так как ошибка здесь не вполне исключена, то случается, что предприниматель терпит убытки, так как результат разработок не оправдывает его надежд. Подготовительные работы поглощают значительные суммы денег. С золотыми приисками вообще связаны всякого рода трудности - надо учитывать и протяженность реки, и относительную истощенность золотых копей, и дороговизну рабочих рук, и трудности обустройства и если предприниматель не вооружен против многих разочарований, если его карман не в состоянии перенести несколько неудач, прежде чем будет достигнута конечная удача, то он, разумеется, терпит банкротство. Подобные случаи не редки…
Не смотря на все усовершенствования и высокую оплату, наемные рабочие получают до четырех рублей в день, труд золотоискателя очень тяжел: ногами в ледяной воде, с головой, открытой обжигающему горному солнцу, с постоянной болью в спине от изнурительной работы. К смертельной усталости прибавляются еще и отнимающая силы цинга, вызываемая скудной пищей, дизентерия, различные виды лихорадки, пьянство, а также раны. Врачей на приисках мало и консультации и медикаменты стоят непомерно дорого. При мне старатель, страдавший от цинги и язв по всему телу, консультировался у некоего шарлатана, доктора Эмиля Амуру, который посоветовал ему есть картофель, дал две коробочки хинина и потребовал 50 рублей - и это была еще "божеская" цена…
Золотоискатели живут на приисках, как солдаты в военное время. Одни - в жалких хижинах; другие в шалашах и палатках. Иные - в своего рода пещерах, вырытых в склоне горы. Спят прямо на земле, закутавшись в одеяло, порою подложив под голову сапоги вместо подушки. Сколько из них умерло в своем логове, подобно дикому зверю, не выслушав утешительных слов священника, пока их товарищи занимаются самым важным делом - добыванием золота? На другое утро тело предадут земле и кто-то из старателей торопливо прочитает молитву. Потом его жалкие пожитки поделят те, кто хоронил, за свою работу. И хорошо еще если на месте захоронения не обнаружится золото, тогда тело, в лучшем случае, перезахоронят, а может просто выкинут в отвал…
Самые отчаянные, собирающиеся провести в горах зиму, строят себе более прочную бревенчатую хижину с земляным полом и окном без стекол, но с большим очагом. Стены ее утепляют землей и глиной…
Единственными нормальными строениями на приисках являются домик горного управляющего и лавка еврея - торговца, которых здесь называют малемутами. При лавке, которая также служит жильем, обязательно есть большой крепкий сарай. Туда, на зиму, лавочник берет хранить старательские машины и инструменты. Сторожем обычно остается один из золотоискателей, решивший копать золотоносную руду всю зиму, чтобы по весне ее промывать… По идее проживающий на прииске горный управляющий должен бы управлять, но в генерал-губернаторстве не хватает образованных людей и тут, в роли чиновников, выступают персоны, для этой должности совершенно не пригодные. Лучшим, из встреченных мною, оказался отставной унтер-офицер Хазиев на прииске Красная щель, да и он старался не вмешиваться в дела своих буйных "подчиненных"… На приисках нет ни тюрем, ни судей. При мне, на прииске под названием Пекарский ручей, один американец, уличенный в краже денег, тут же получил тридцать девять ударов плетью по голой спине и был изгнан с прииска. Показания сторон, перед шестью присяжными, выслушивались в спешке и наказание было приведено в исполнение немедленно. Я слыхал, что, незадолго до моего приезда был повешен мексиканец, схваченного с краденными лошадьми…
Место экзекуции было выбрано на вершине холма, где стояла одинокая сосна. Осужденного привязали к дереву и вокруг него собрались присяжные. Один из них находился в центре и вслух отсчитывал удары кнута. После каждой серии из двадцати ударов упомянутый уже доктор Амуру осматривал осужденного. По завершении наказания ему побрили одну сторону головы, после чего среди присутствующих собрали пожертвования. Собранные деньги вручили наказанному с предупреждением, что если когда ни будь он окажется ближе десяти миль (16 верст) от Пекарского ручья, то снова подвергнется такому же наказанию.
Понятно, что, в таких условиях, главным человеком становится еврей-малемут, этот плутократ приисков. Только в его лавке можно купить продукты, боеприпасы, инструменты, одежду, водку, табак; здесь же узнают последние новости… Лавочник отнюдь не является бессеребренником - цены кусаются и на основные товары и продукты почти в двое превышают московские, а пятидесяти копеечный в Москве фунт ртути стоит на прииске уже два рубля.*(4)
Первые месяцы после открытия золота они даже пытались перевозить за плату золото с приисков в Москву, но эту их деятельность тут же пресекли. Ныне, раз в месяц, на прииск приезжает специальный офицер Горного управления с охраной из казаков. Он принимает высушенное и взвешенное золото у старателей, запирает его в прочные железные сундуки главной конторы и доставляет ценный груз в Москву, где оно поступает в лабораторию для переплавки в слитки различных проб. Владелец прииска получает при этом чек на соответствующее количество полуимпериалов…
Несмотря на строго наблюдение и зоркий надзор рабочим удается каждый год утаивать значительное количество золото и сбыть его всюду подстерегающим еврейским скупщикам, хотя подобное воровство карается очень жестоко… Это краденое золото уходит из российских пределов в Калифорнию по тайным индейским тропам, где его не может выследить самый ловкий охотник. От того убытки казне простираются до миллиона рублей золотом ежегодно. Мне рассказывали, что некоторое время назад из Санкт-Петербурга направлен был для расследования специальный чиновник, но очевидно безрезультатно и злоупотребления продолжаются до сих пор."*(5)
Миновал сентябрь и по утрам, бывает, лужи оказываются подёрнуты ледком. Повсюду слышны выстрелы - золотоискатели охотятся на улетающих гусей. Но им тоже пора уходить. На зиму в горах остаются сторожа да две-три сотни китайских рабочих РАК. Компания платит им всего по рублю в день и может завезти достаточно провизии, чтобы китайцы, разогревая кострами мёрзлую землю, копали пески и собирали их в кучи для промывки весной. Остальные тоже могут нанять любое количество работников, но Компания, пользуясь своей привилегией монопольной доставки их в Рус-Ам, "сдаёт" своих китайцев по 3-4 руб. в день.
По тропам тянутся караваны навьюченных людей. Кто поудачливее, может нанять мула до Горного порта за 20-30 руб., а там уже ждут лодки индейцев. Тут уж Компании остаётся только облизываться. Удачливый старатель нанимает за 200 руб. настоящее боевое каноэ и летит вниз по реке, лёжа на одеялах с хрустальным бокалом водки в руке, под боевые песни двадцати гребцов. Неудачник получает за рубль место в лодке, с условием, что сам будет грести свободным веслом. Но через день-два и тот, и другой доберутся до Москвы, вожделенного центра цивилизации о котором грезили пол года.
1* В этой главе используются "Записки научной экспедиции Александровского университета". Под таким громким названием в 1911г. были изданы записки двух недоучившихся студентов родом из Гельсингфорса Артура Нордмана и Отто Линдгольма, прибывших в Америку в 1862г. Осенью 1864г. Нордман трагически погиб. Линдгольм впал в депрессию и уехал к себе в Финляндию. Там он женился, но Америка уже его не отпускала. Он вернулся на Тихий океан и занялся бизнесом, открыв в Новороссийске торговый дом "Линдгольм и Ко", который со временем стал проводить кредитные операции с банками Японии, Англии, СШ, Германии. Этот школяр заложил Подгорские угольные копи, поставил паровую лесопилку, построил в Новороссийске кирпичный завод и взял у морского ведомства подряд на строительство сухого дока. Отто Линдгольм занимался также рыболовством и вёл обширную торговлю с Китаем. Так, прибыв в Рус-Ам без гроша в кармане, спустя годы Отто Линдгольм стал миллионером, богатейшим купцом Новороссийска, которому, кстати, было не чуждо и меценатство. Он щедро жертвовал на образование и содержание публичных библиотек, а, удалившись от дел, издал юношеские записки свои и своего покойного друга. После смерти в 1919г. большая часть состояния Линдгольма была завещана университетам.
2* А.Нордман не верно оценивает ситуацию. В тот период (1864г.) евреи даже не имели права приблизиться к приискам. И если торговать там горное начальство им разрешало из прямого материального интереса, тем более, что юридически лавки принадлежали компаньонам из индейцев, то официально заверить владение золотоносным участком не могло ни под каким видом. Указ, запрещавший евреям даже временное пребывание на казенных и частных заводах, появился в 1824 г. после путешествия по Уралу императора Александра I. В подробнейших почасовых отчетах о поездке Александра Павловича не упоминается конкретной причины, вызвавшей появление такого указа. Есть предположение, что виной всему попавшийся на глаза императору еврей-торговец . Как бы то ни было, император, к тому времени изрядно уставший от бесплодных попыток "вывести сынов Израиля к верному пути" посредством Общества Израильских Христиан, издал упомянутый указ. Причем указ не был включен в Свод законов Российской империи, а просто выслан пермскому берг-инспектору к исполнению "секретно". На протяжении всего XIX века тот самый указ служил основой для запретительных циркуляров центральных властей и распоряжений местного (не только уральского) начальства.
Только начиная с 1870г., когда был утвержден "Устав о частной золотопромышленности", который разрешил "заниматься золотым промыслом всем русским подданным и иностранцам, без различия сословий", евреи, да и то лишь "имеющие право повсеместного проживания" вне черты оседлости, смогли легально работать на золотодобыче.
3* Автор подробно описывает действие Екатеринбургской бутары. Бутара Брусницина, несколько отличается по конструкции.
4* Нордман и тут судит предвзято. Опасаясь конкуренции чероки (причины такого опасения будут пояснены позже) еврейские лавочники на приисках старались держать минимально низкие цены. На стоимость товаров накладывались огромные транспортные расходы. Хотя большие морские суда могли пройти по Московскому лиману, до самого его устья, ещё 28 верст, разгружались они в московском порту. Предназначенные для приисков товары перегружались в плоскодонные баржи до 5 т., которые буксировались небольшими пароходами через лиман и далее ещё 30 верст вверх по реке до Лесной пристани. Оттуда их тянули бичевой ещё 168 верст до Горного порта. Эти этапы дороги почти полностью монополизировала РАК, взимая по 60 руб. с тонны груза, немногим меньше, чем за кругосветный вояж. Далее дорога становилась значительно сложнее. По узким горным тропам, поднимаясь на высоту до 9000 футов, следующие 700 верст снабжение осуществлялось караванами вьючных мулов, которые медленно продвигались, подгоняемые опытными погонщиками мексиканцами. Цена доставки пуда груза достигала 7 руб. Эта транспортная артерия с собственным оборотом до 3 млн.руб. была столь важна для экономики губернии, что в Москве развилась "мексиканская мода", а за мулами ухаживали настолько тщательно, что они "были жирные и гладкие, как котята".
Вернувшись к ценовой политике малемутов следует сказать, что единственным исключением, как правильно подметил А.Нордман, была ртуть, в торговле которой евреи могли не опасаться конкуренции и если лярд, солонина и картофель давали им скромную прибыль, то ртуть - почти 300%. Все приисковые малемуты объединились в "ртутный пул", оперирующий значительными средствами. Вся ртуть, прибывающая в московский порт на любом судне, немедленно скупалась.
5* А.Нордман пользовался различными слухами, ходившими в ту пору в Рус-Ам. Подлинные объёмы краж золота стали известны только в 1928г., после опубликования Издательством Московского университета диссертации И.Н.Шеина "Незаконные финансовые операции в Московской губернии в 1856-86гг.". Базисной информацией для этого труда послужили тайные записки прадеда диссертанта Авраама Насоновича Шеина, имевший чин шихтмейстера 11-го класса, но состоявшего на службе при Московской пробирной палате. Из записок ясно было видно, что, хотя кражи на приисках имели место, это золото составляло незначительную часть истинных объёмов незаконных операций.
Нордман не указал, что золотопромышленник не только был обязан продавать все добытое золото в казну по твёрдой и заниженной цене 3 руб. 67 коп. за золотник чистого золота, но и платить горную подать натурой, отдавая ещё 15% золота бесплатно. Оценку золоту и пробу лигатурному, уже сплавленному золоту производил Монетный двор, он же и вычислял, сколько причитается к выдаче по ассигновке, за отчислением подати и расходов по доставке металла в С-Петербург и по обработке его. Т.о. со старателей взималось ещё денежная подать, по 10 руб. с каждого добытого фунта золота, возмещавшая расходы казны и ещё 3 руб. 40 коп. за передел в монету. Это открывало огромные возможности для злоупотреблений. Разумеется старатели не хотели платить и тут же им на помощь приходит малемут. Он скупал золото по казённой, заниженной цене, но платил эту цену за шлиховое золото, а не за лигатурное, как казна, так что и тут старателю была выгода. Кроме того горная ассигновка, как назывались суммы причитающееся к получению промышленниками от С.-Петербургского монетного двора, оплачивались в течение года и обычно старатель вынужден был тотчас же продать полученный чек в Москве, разумеется со скидкой. (Расчёты приводятся в руб. сер. - А.Б.)
Не было никаких тайных троп в Калифорнию. Незаконное золото отправлялось в Москву с тем же караваном, что и законное. Только не в железных сундуках, а в специальных плоских сумках на животах казаков-охранников, получавших строго по таксе 5% от стоимости провезённого с прииска металла. В качестве курьеров выбирались исключительно индейцы: лушудсид, комохи, кув-утсен, с которыми евреи уже много лет имели общие гешефты. Это, в значительной степени гарантировало честность курьера и его молчание в случае ареста. Причём дело было поставлено таким образом, что каждый из казаков имел контакты только с одним из малемутов. В случае провала ни тот, ни другой не смогли бы выдать всю систему. Полиция и горная стража (набранная из тех же казаков) довольствовались арестами мелких "несунов", пытавшихся протащить 20-30 золотников шлихового золота.
Редкие провалы не приводили к громким процессам и снижению оборотов, т.к. огромный "страховой фонд" позволял спасать своих соратников даже в самых безнадёжных ситуациях. А.Н.Шеин подробно описал один случай, когда, в июле 1866г., казак Московского батальона Иван Хинипсен был схвачен "имея при себе 11ф. 27 зол. 6 дол. шлиховага золота". Хинипсен не выдал своего партнёра, торговца с прииска "Золотая роза" М.Ривкина. Заявив, что купил золото у каких-то китайцев на Волчьем прииске, казак пошёл под суд и был приговорён к 5 годам каторжных работ, но потом помилован и переведён в арестантскую роту Новороссийского рабочего экипажа. Через год у Хинипсена обнаружился туберкулёз в последней стадии. Его отправили умирать домой, где он благополучно и богато "умирал" последующие 27 лет.
И потом золото из Москвы далеко не уплывало. В подпольных мастерских (А.Н.Шеин упоминает ювелирные мастерские Е.Абрамова, В.Гринштейна и М.Коэна) шлиховое золото превращалось в красивые, а главное полновесные монеты, которые с удовольствием брал любой банк. Чеканы для них, уже бывшие до того в работе, вывозились с фабрики Royal Aurum Company, поэтому назвать эти монеты более фальшивыми, чем произведённые в Сан-Франциско, было бы не честно.
О расследовании, проведённом чиновником из С-Петербурга, Шеин ничего не писал. Об уровне расследования можно судить по личности главного ревизора. Им был назначен А.К.Жуковский, секретарь секретной комиссии при департаменте Государственного казначейства. В отчёте о проделанной работе Жуковский обнаружил много мелких недочётов и ошибок, но не масштабное воровство. Достоверно известно, что А.К.Жуковский (он же известный столичных литературных кругах поэт Е.Бернет) ещё по Петербургу был близко знаком с московским губернатором Н.В.Кукольником, также грешившим поэзией и драматургией. Несомненно так же, что командировка в Америку благотворно повлияла на карьеру Жуковского. Вскоре по возвращении в 1861г. он занял пост вице-директора своего департамента.
Группа студентов экономического факультета Новороссийского университета, под руководством пр. А.М.Хейфец, в 1983г.подсчитала, что, за время деятельность приисков Карибу общие незаконные доходы всех участников этого гешефта, от старателя и до чеканщика, простирались от 11 до 13 млн. руб. Тогда же пр. Хейфец пришёл к выводу, с которым согласилось большинство экономистов, что эти операции послужили к благу экономики Рус-Ам.
Объявленное в 1812г. право свободного распоряжения добытым золотом отнюдь не означало, что разрешается рыночная купля-продажа драгоценного металла. Продавцов было много, но покупателей только один: государственная казна. Отсутствие золотого рынка для Сибири или Америки означало, что золото, добытое из их недр, уходило в столицу. Не оставались даже деньги приисковых рабочих, поскольку их основная масса была не местная и по окончании приискового сезона (или нескольких сезонов) увозила заработок. Механизмы и рабочий инвентарь, инструменты, машины закупались в России, Англии или СШ. Таким образом, и эти деньги, весьма солидные, уходили и стимулировали развитие иных регионов. Бурный и масштабный рост золотодобычи не смог обеспечить Сибири столь же стремительное движение к процветанию. В Рус-Ам же значительное количество золота не уплывала в Россию, а оставалось в экономике генерал-губернаторства.
Последующие за Восточной войной тридцать лет были периодом почти непрерывного экономического подъёма. РА банк беспрестанно печатал новые банкноты (14 200 000 руб. за период 1855-85гг.), но никаких инфляционных процессов замечено не было. Американский рубль всегда котировался по номиналу и даже потеснил в Калифорнии слабые "зелёные спинки" - федеральный доллар, который к началу 70-х гг. потерял более 1\3 своей стоимости. Такой феномен можно объяснить только присутствием в обращении большёго количества ликвидной золотой монеты. Современники это замечали, но объясняли массовым завозом монеты из Калифорнии.